Страница:
Она нахмурилась и некоторое время покусывала ноготь на мизинце правой руки.
– Я не знаю, как правильно это сказать, но создалось впечатление, что он неожиданно решил выбраться на свет из темного угла и начал активно искать популярности.
Сама эта идея так или иначе обеспокоила Стедмена. Почему такой человек как Эдвард Гант, чьи деловые связи и операции все время находились в тени, неожиданно пожелал предстать перед взором общественности? В этом что-то было. Тогда он решил сменить тему разговора.
– Сколько времени вы живете в Англии? – спросил он.
– О, уже много! Около шести месяцев! До сих пор я изучала мир, писала небольшие заметки, делала к ним фотографии. Я выполнял кое-какую работу для одного синдиката, но в конце концов поняла, что мне больше нравится самостоятельная работа. Тогда я чувствую себя свободной.
В этот момент вернулся Пепперкорн. Он принес кампари для девушки, водку для Стедмена и джин, разбавленный тоником, для себя. Все это он держал в обеих руках.
– Послушай, Гарри, – торопливо заговорил он. – Я только что встретил знакомых мне людей, и эта встреча, как мне кажется, может закончиться для меня неплохим делом. Они уже пригласили меня на ленч. Я думаю, что у тебя не будет возражений, если я присоединюсь к ним?
Стедмен покачал головой в знак согласия, забирая у него водку и кампари.
– Не беспокойся об этом.
– Я могу встретить тебя здесь, когда все закончу, и отвезти назад в Лондон.
– Это можно уладить очень просто. Я доберусь обратно поездом.
– Я могу помочь вам, – заметила девушка.
– О, там, где вы, все будет в порядке, – удовлетворенно засмеялся Пепперкорн.
– Чудесно, – сказал Стедмен, пробуя принесенный напиток.
Водка обожгла его горло, но он почувствовал себя хорошо.
– Я попрошу мою секретаршу, Гарри, чтобы она сообщила тебе телефон офиса Ганта.
Он уже направился к выходу, добавив на ходу:
– А ты держи меня в курсе своих дел. До свидания, мисс Майлс, надеюсь увидеть вас вновь.
Девушка засмеялась вслед подпрыгивающей фигуре поверенного, когда он торопливо пробирался через толпу. Потом она неожиданно прямо посмотрела в глаза Стедмена.
– Расскажите мне о себе. Вы все время занимаетесь торговлей оружием?
– Нет, не всегда. Значительную часть своей жизни я провел в армии.
Холли удивленно вскинула брови.
– Но вы абсолютно не похожи на военного, – сказала она.
Стедмен усмехнулся, предполагая, что девушка посчитала это за комплимент.
– А почему вы оставили службу? – вновь спросила она, делая глоток.
– Да просто в один прекрасный день я решил, что уже достаточно много сделал для Британской армии. Ведь кругом можно было найти много разных занятий.
– Как, например, купля-продажа оружия?
– Среди прочего. Со временем же я стал работать в детективном агентстве.
– Сыскная работа? Так вы что, «калоша»?
Стедмен рассмеялся.
– Давно меня никто не называл так.
Холли рассмеялась вместе с ним.
– Извините меня. Но вы явно не похожи на этот тип людей.
– Как и многие из нас. На самом деле, например, мой деловой партнер... – Он неожиданно оборвал фразу, и Холли заметила боль, промелькнувшую в его глазах.
– Что-то не так? – спросила она.
Стедмен сделал большой глоток из стакана, затем медленно ответил:
– Я хотел сказать, что мой деловой партнер – женщина. Сейчас, правда, она умерла.
– Извините меня, Гарри.
Он пожал плечами.
– Это случилось недавно? – спросила она, впадая в замешательство от странной улыбки на его лице и твердости, неожиданно появившейся во взгляде.
– Совсем недавно, – воскликнул он. – Давай оставим эту тему, хорошо? Расскажи мне лучше о своей статье. Там есть какие-то сенсационные открытия, касающиеся мистера Ганта?
Вопрос был задан в легкой, почти шутливой форме, но Холли почувствовала его внутреннюю серьезность.
– О, мне так и не удалось подойти ко всему достаточно близко. Все, что я увидела, и все, что он мне рассказал, кажется давным-давно известным. Но у меня создалось впечатление, что я все время ворошила лишь верхний пласт. И мои ощущения говорят мне о том, что есть еще более мощные скрытые пласты. Обычно, когда приходят делать подобный портрет человека, вы волей или неволей, начинаете изучать его и собираете самую простую информацию. Но информация об Эдварде Ганте всегда оказывалась строго охраняемой. Я даже не смогла проникнуть под первую, внешнюю оболочку его личности.
– Вы были у него дома?
– В том, который рядом с Гилфордом. Я провела там два дня, и он пригласил меня еще. Это небольшое имение, всего шесть или семь акров земли, очень тихое и уединенное.
– У него есть и другое?
– Да, мне кажется, что есть. Когда я была у него в гостях, то вольно или невольно сталкивалась с его многочисленными посетителями, среди которых были и очень важные люди. Из их разговоров я поняла, что иногда они встречались еще в каком-то принадлежавшем ему доме, в районе Вест-Кост. Гант умышленно сделал рассеянный вид, когда я спросила его об этом, но заметил, что это место – всего лишь полигон для испытаний отдельных образцов наиболее мощного оружия.
– И вы не знаете, где он находится?
– Однажды я спросила его прямо об этом, и он ответил, что в бизнесе, который связан с оружием, особенно современным и передовым, испытания всегда являются одной из важных сторон, которая тщательно охраняется, настолько, конечно, насколько вообще возможно хранить секреты. После этого он прекратил разговор.
– А его посетители? Там действительно были важные люди?
– А вы очень любопытны. Я полагаю, что это результат вашей профессии?
– Думаю, что могу согласиться с этим, – сказал Стедмен. – На самом же деле я хочу знать как можно больше о Ганте, чтобы быть уверенным в прочности этой сделки по отношению к моим клиентам. Я думаю, что сведения о его связях могут как-то помочь им. Вот, пожалуй, и все.
– Хорошо, – тоном примирения сказала Холли. – Двое из них были политиками, других я узнала как промышленников и еще несколько обычных людей, имен которых я даже никогда не слышала.
– Ну, и не думай о них. Может быть, ты хочешь еще?
Стедмен показал на пустой стакан.
– О, нет. Думаю, что мне пора собираться назад, в Лондон. А вы готовы к возвращению?
Стедмен допил стакан водки и кивнул. Когда они вышли из-под тента и Холли повела детектива к своей малолитражке яркого желтого цвета, он заметил в толпе, недалеко от стойки бара, майора Бренигана, который вежливо слушал какого-то иностранца, но при этом провожал их пристальным настороженным взглядом. Медленно пробираясь через заполненную машинами стоянку, они наконец выбрались на покрытую гравием дорогу. Теперь можно было прибавить скорость, и вскоре пространство, занятое стендами с оружием, осталось далеко позади.
– Скажите мне, Гарри, – продолжила разговор Холли. – У вас бывают угрызения совести когда вы совершаете сделки с оружием?
– Естественно, – воскликнул он. – Но жадность обычно позволяет избавиться от них.
Она бросила на него короткий взгляд, удивленная его ожесточением.
– Извините, – поторопилась тут же оправдаться она. – Я не имела в виду что-то возвышенное.
Он некоторое время изучал ее профиль, потом сказал:
– Я тоже должен извиниться. Я не хотел так огрызаться. Ведь на самом деле то, о чем вы спрашиваете, всегда является вопросом о том, кто покупает и для чего. Например, с некоторыми странами, и тем более группами людей, я не хочу иметь никаких дел, но ведь есть и другие, которым я даже симпатизирую. Конечно, предприниматели никогда не руководствуются этим, потому что тогда их бизнес просто не мог бы существовать, но, вообще говоря, есть законы, ограничивающие их устремления.
– И вы уважаете цели тех людей, для которых работаете?
– Я стараюсь.
Это было все, что он смог ей ответить.
Теперь дорога извивалась, пересекая небольшой лесной массив. Стедмен повернулся к девушке и внимательно разглядывал ее некоторое время, отметив про себя, что в ней очень много внутренней силы, которая не заметна лишь на первый взгляд. Она неожиданно взглянула на него, словно почувствовав его взгляд, и в этот миг короткая невидимая вспышка взаимного влечения как молния пронеслась между ними. Ее внимание вновь сосредоточилось на дороге, а он пытался понять, не было ли всего-навсего лишь игрой воображения то взаимопонимание, которое, как ему показалось, он увидел в ее взгляде.
Он тоже взглянул на дорогу, и в этот момент слева от них из-за деревьев на гравийное полотно с ревом выскочил танк.
Девушка заметила «Чифтен», вырывающийся из-за деревьев, на долю секунды позже Стедмена. Ее нога инстинктивно надавила на газ, и маленький автомобиль рванулся вперед в попытке избежать столкновения с металлической горой весом почти в пятьдесят две тонны.
Стедмен автоматически съехал в сторону водительского сиденья, довольный уже тем, что до этого он не застегнул ремень безопасности. Теперь он старался только не помешать девушке управлять машиной, так как их жизнь сейчас целиком зависела от ее реакции. Казалось, что силуэт танка стал еще огромнее, когда детектив разглядывал его через боковое стекло. Теперь ему оставалось только покрепче стиснуть зубы в предчувствии ожидаемого столкновения. Но тут темная масса стала исчезать из поля его зрения, и он подумал, что прямого столкновения удастся избежать, возможно, что удар будет лишь по касательной.
«Чифтен» был уже так близко, что неожиданный маневр маленького автомобиля не дал танку возможности на ответный маневр, что позволило избежать лобового удара, но все же, танк успел задеть автомобиль сзади. Маленькая машина словно мяч отлетела в сторону и развернулась. Скрежет металла и треск разбитого стекла на мгновение заглушили все остальные звуки. Девушка в момент удара выпустила руль, и машина, потерявшая управление, но продолжавшая двигаться, врезалась в ближайшее дерево.
И этот удар пришел со стороны, где сидел Стедмен, который вовремя подстраховал себя, уперевшись одной рукой в приборную панель, а второй ухватившись за спинку водительского сиденья. Правда, его голова резко дернулась назад в момент удара, но к счастью, не задела о металлическую арматуру салона.
Как только машина замерла, он сразу повернулся к девушке. Она сидела неподвижно, низко опустив голову, и продолжала сжимать руками рулевое колесо. Он потрогал ее подбородок, и она, медленно подняв голову, молча взглянула в его сторону. Она не была ранена, а только оглушена в результате удара. Ее широко открытые глаза вопросительно смотрели на него.
– Чертовы идиоты! – прокричал Стедмен, доведенный едва не до шока поднимающейся в нем волной гнева. Он взглянул на зеленое чудовище, полностью перегородившее им путь. – Почему бы им не проверить сначала дорогу, а уж потом пересекать ее! – Он уже начал было приоткрывать дверь, когда танк попятился назад, врезаясь гусеницами в гравийное покрытие дороги. Стедмен на мгновение застыл, явно недоумевая, и увидел, что танк остановился. Затем гусеница, со стороны, удаленной от Стедмена, вновь пришла в движение, и металлическая громада начала разворачиваться в их сторону.
– Холли, я подозреваю... – начал было он, но в этот момент сомнения окончательно остановили его. – Он собирается атаковать нас снова.
Лицо девушки было искажено страхом, она была явно перепугана, а Стедмен понял, что он не успеет вытащить ее из машины и увести в сторону прежде, чем танк разнесет машину на куски.
– Поезжай! – закричал он. – Поезжай прямо между деревьями! В глубь леса!
К счастью, двигатель все еще работал. Теперь ее глаза приняли осмысленное выражение, и она начала воспринимать команды Стедмена. Увеличив газ, она подала машину немного назад, и Стедмен молился про себя, чтобы заднее колесо оказалось неповрежденным. Он вновь сжал зубы, как только увидел нависающую над ними громаду танка.
Казалось, что столкновения избежать уже невозможно, но Холли каким-то чудом удалось вывернуть руль влево, и машина пронеслась как раз под стволом 120-миллиметровой пушки, едва задев своим боком переднюю часть правой гусеницы. Автомобиль дернулся в сторону, но Холли на этот раз не потеряла управления и направила машину прямо между деревьями. Повернувшись в сторону, детектив вновь увидел громаду танка, который как спичку снес то самое дерево, в которое несколько секунд назад врезалась их машина.
Автомобиль продвигался вперед, но его скорость была ограничена неровностями почвы и возникающими на их пути деревьями, тогда как танк в этих условиях имел все преимущества. Стедмен торопил девушку, глядя то вперед, на пространство леса, то оглядываясь назад, в сторону танка. Он был почти шокирован наглостью этой атаки, и в том, что ее организовал Гант, у него не было теперь ни малейшего сомнения. Весьма самонадеянно было полагать, что он успокоится на двух убийствах в течение нескольких дней. Сначала Мегги, потом должна быть его очередь, а теперь еще девушка. Итого, три. Три убийства.
Холли сосредоточила все внимание на цепочке деревьев перед ними, стараясь все время контролировать движение машины, и хотя он видел, что в ее глазах по-прежнему стоял ужас, паники в них пока не наблюдалось.
Неожиданно они наскочили на поваленный ствол, и их сильно тряхнуло. Машину подбросило высоко вверх, и девушка вновь на какое-то мгновение потеряла руль.
Их вынесло на пространство с более рыхлой землей, и двигатель, встретив дополнительное сопротивление, заглох. Пока Холли поворачивала ключ зажигания, Стедмен неотрывно следил за танком. Теперь между ними оставалось всего несколько ярдов. Когда двигатель заработал, Холли взглянула в зеркало, и увидев надвигающегося на них зеленого Голиафа, что есть силы нажала на газ. Двигатель заревел, автомобиль рванулся вперед и вновь встал. Танк был всего лишь в ярде от них.
Стедмен понял, что дальше они не сдвинутся, и только попытался отстегнуть ремень на водительском сиденье, чтобы попытаться вытащить девушку из машины через дверь со своей стороны, как «Чифтен» врезался в них.
Скрежет рвущегося металла, рев танковых двигателей и крик Холли слились в один душераздирающий вой. Танк задел их вдоль водительской стороны, и машина начала переворачиваться. Та ее сторона, где сидела Холли, резко приподнялась вверх, и Стедмен оказался прижатым спиной к двери. Все пространство, окружавшее их малолитражку, пришло в дьявольское вращение. Казалось, что небо и деревья вращаются еще быстрее, чем автомобиль, который, перелетев через обрывистый край небольшого пологого оврага упал на крышу. Этот овраг фактически спас их, потому что если бы они не свалились в него, то наверняка уже были бы проутюжены тяжелой стальной громадой.
За эти несколько тошнотворных мгновений, пока автомобиль падал вниз, Стедмен едва не потерял рассудок. Он все время продолжал держаться одной рукой за спинку сиденья, а второй упираться в приборную панель. Как только автомобиль замер, он открыл глаза и обнаружил себя лежащим на внутренней поверхности крыши перевернутого автомобиля. И в этой ситуации только инстинкт подсказал ему правильное решение. Времени терять было нельзя. Со своего нового места он смог разглядеть склон оврага и танк, балансирующий на вершине, подобный огромному металлическому хищнику, готовому для смертельного прыжка.
Он повернулся и взглянул на Холли, подвешенную вверх ремнем безопасности, который он так и не успел отстегнуть. Глаза ее были закрыты, но когда он окликнул ее, они открылись и посмотрели в его сторону.
– Боже мой! – сказала она отрешенным голосом.
Тогда Стедмен решил изменить свое положение, чтобы добраться до нее. Пока он переворачивался, то попутно отметил про себя, что нигде не ощущает боли от возможных переломов. Наконец удалось отстегнуть ремень, и девушка перебралась на крышу, которая теперь выполняла роль пола.
– Нам нужно выбираться отсюда! – торопливо проговорил Стедмен. – Танк последует за нами!
Он попытался открыть дверь с ее стороны, но она поддалась всего лишь на несколько дюймов, а потом уперлась в неровности почвы.
Тогда он вновь перевернулся и проделал то же самое с дверью со своей стороны. Она открылась относительно легко. Он распахнул ее шире, и к своему ужасу увидел, что «Чифтен» начинает спускаться вниз. Наступал тот момент, когда, наконец, автомобиль должен превратиться в лепешку. Стедмен подтащил девушку к открытой двери. Несмотря на шок и внезапно подступившую слабость, она все же почти самостоятельно выбралась наружу, видимо подгоняемая надвигающейся опасностью. Он выбрался следом за ней. Танк уже нависал над ними, скользя по откосу, который дополнительно увеличивал его скорость.
Холли попыталась отбежать в сторону, чтобы влезть на склон оврага, но время для побега в этом направлении было упущено. Ширина танка и его возможность к маневру не оставляли им безопасного пространства, и в любом случае они попадали бы под одну из его широких гусениц. Неожиданно, он схватил ее руку и потащил ее за собой, прямо навстречу надвигающемуся чудовищу. Она с страхе закричала, еще не понимая его намерений, когда в какой-то момент он бросил ее на землю, накрыл ее голову своей рукой и так удерживал изо всех сил, следя за тем, чтобы они оба как можно плотнее прижимались к земле.
Все вокруг стало черным, когда «Чифтен» прогрохотал над ними, а Стедмен еще теснее прижал свое лицо к лицу Холли, как бы усиливая давление своей руки, словно боясь, как бы девушка не попыталась вскочить, поддавшись охватившей ее панике.
Стальное брюхо пронеслось всего лишь в нескольких дюймах над ними, обдавая их запахом горячего масла и сгоревшего мазута. Все эти секунды детектив молил бога, чтобы угол откоса был постоянным в том месте, где над ними проносился железный монстр. Иначе одна из сторон танка могла опуститься ниже, и их тела превратились бы в прах, тут же смешанный с землей.
Продолжая лежать уткнувшись в землю, они слышали, как танк врезался в автомобиль, и скрежет металла ледяным ужасом отозвался в каждом из них.
– Теперь попробуй подняться и беги вверх! – закричал девушке детектив, пересиливая стоявший шум. – Старайся держаться как можно ближе к земле!
Пригнувшись, они медленно двинулись вперед. Через некоторое время Стедмен остановился и решил, что им можно передохнуть. Несколько секунд они стояли молча, тяжело дыша, поддерживая друг друга. Детектив посмотрел назад. Танк стоял неподвижно, как безмолвная мифическая громада, но именно в этот момент у Стедмена возникло странное иррациональное чувство, что перед ним находится не просто боевая, а нечто живое, какой-то механический зверь, который, казалось, непонятным способом обрел жизнь, только для того, чтобы уничтожить их.
Неожиданно гусеницы танка вновь пришли в движение, но направление вращения их изменилось. Танк опять двинулся в их сторону.
– Бежим! – закричал Стедмен, увлекая за собой девушку и придерживая ее за руку на тот случай, если она будет падать. Откос, хоть и был не очень крутым, оказался коварным: взобраться на него по прямой было не так-то просто, и поэтому они побежали вдоль него, стараясь в то же время подниматься вверх, срывались и начинали все сначала. Теперь танк полностью развернулся и продолжал погоню вдоль оврага, то увеличивая, то уменьшая скорость, если того требовал очередной маневр. Им оставалось только бежать.
Голые ветки царапали их одежду и кожу, пока они пробирались через мелкий подлесок, которым были покрыты склоны оврага. Дыхание давалось им уже с трудом, но они не могли позволить себе передышку. Постепенно склон стал становиться более пологим, и вскоре они увидели почти ровное пространство, заросшее папоротниками и ежевикой. Стедмен взглянул через плечо, и понял, что пока они находятся вне зоны видимости их преследователей.
– Вон, туда, – задыхаясь, попытался крикнуть детектив, указывая рукой на легкий зеленый полог. Они бросились в папоротники, не обращая внимания на колючки ежевики. До них доносился шум танка, который преодолевал очередной подъем, и Стедмен все время следил, чтобы они были плотно прижаты к земле и укрыты окружавшей их зелени. Чисто автоматически они старались даже сдерживать дыхание, как будто этот стальной динозавр мог их услышать и отыскать по этим звукам.
– Но почему? – вновь задала свой вопрос Холли, не скрывая охватившего ее отчаяния. – Почему они пытаются нас убить?
Стедмен приложил палец к ее губам и покачал головой. Теперь ему показалось, что двигатель танка прибавил обороты, и они могли отчетливо ощущать содрогания земли под его массой. Детектив на мгновенье поднял голову, чтобы увидеть, где находится приближающаяся стальная машина, и чуть не вскрикнул от того, что увидел танк, надвигающийся прямо на них. Создавалось впечатление, что он мог ощущать их присутствие.
И они побежали вновь, прочь от безжалостного преследователя, плутая в лесу и не представляя, в какой стороне от них находится дорога. Выбравшись из папоротников, они обнаружили, что перед ними начинается небольшой подъем, но что находится за ним пока не было видно. Усталость брала свое, и Стедмен буквально тащил девушку за собой, понимая, что скоро она не сможет самостоятельно передвигаться. Ее ноги подкашивались, и она то и дело хваталась за его плечо. Вдруг до них донесся звук приглушенного взрыва, который натолкнул Стедмена на какие-то, пока очень смутные, догадки. Он покрепче обхватил Холли и так помогал ей, пока они не добрались до верхней границы подъема. Танк, относительно без затруднений преодолевая деревья, подбирался к ним. Спотыкаясь и падая, они наконец добрались до того места, где прямо перед ними земля резко обрывалась вниз, открывая их глазам вид на обширный карьер, где когда-то велась открытая выработка камня.
– Здесь находится полигон для испытания взрывчатых веществ и взрывных устройств, – пояснил Стедмен, только теперь окончательно сообразив, какие именно ассоциации вызвал у него звук приглушенного взрыва, услышанный ими несколько минут назад. Далеко внизу можно было различить длинные бетонные плиты, которые образовывали укрытия для наблюдателей, находившихся там, когда шла демонстрация почти в реальных условиях разрушительной мощи ракет, минометов и артиллерийских снарядов. Здесь же находилась многочисленная военная техника, которая служила мишенью для испытаний. Эти «жертвы» наглядно демонстрировали возможности современного оружия.
– Мы в ловушке! – закричала девушка и, казалось, была готова упасть на колени от отчаяния.
Стедмен поддержал ее, и указал рукой в направлении скального выступа, поросшего утесником.
– Туда! – закричал он. – Там мы можем спрятаться от них!
Они бросились к заросшему пятачку и спрятались среди густых кустов, стараясь держаться как можно дальше от края скалы. Так они и лежали там, тяжело дыша и прижимаясь к земле. Детектив все время старался удержать девушку от неосторожных движений, опасаясь, что наблюдатели из танка могут обнаружить их укрытие.
Через некоторое время он все-таки попытался осторожно выглянуть из кустов, чтобы узнать, что же происходит вокруг них. И он был полностью обескуражен, когда увидел приближающееся чудовище. Танк двигался прямо на них, увеличивая скорость, словно бы инстинктивно чувствуя, где именно они находились. Стедмен подхватил девушку, и приподнимая ее с земли, и она закричала от ужаса, когда увидела приближающийся к ним танк. Она тут же было попыталась бежать в сторону карьера, и детектив едва удержал ее, одновременно направляя влево, через кусты, в надежде увернуться от их настойчивого преследователя, но в этот момент он сам споткнулся о прочный корень дерева, который не заметил сразу, и они вдвоем упали на кучу листьев. Холли, совершенно обессиленная, лежала без движений, не подавая признаков жизни, как будто смирившись с надвигающимся кошмаром.
Танк был уже около них, длинный ствол его пушки нависал над их головами, как будто он выполнял роль антенны, улавливающей их местоположение. Последним, почти безнадежным движением открытый вызов невидимому противнику, детектив изо всех сил толкнул девушку в сторону, и сам прыгнул за ней, беспокоясь только о том, чтобы танк не встал прямо в этом месте и вновь не начал утюжить землю во всех направлениях, как он уже делал это, пытаясь уничтожить их вместе с автомобилем.
Стедмену почти удалось это сделать, хотя в самый последний момент во время прыжка правая гусеница задела его плечо, и он упал рядом с танком. Девушка была невредима, отброшенная далеко в сторону от стального монстра его толчком, и теперь она видела, как он лежал рядом с вращающимися колесами. Он был всего лишь на несколько дюймов от вращающихся металлических жерновов, но и этого оказалось достаточно, чтобы не быть раздавленным ими. Он начал быстро отползать в сторону, но почувствовал сопротивление: его пиджак зацепился за гусеницу и все попытки освободить его были бесполезны.
– Я не знаю, как правильно это сказать, но создалось впечатление, что он неожиданно решил выбраться на свет из темного угла и начал активно искать популярности.
Сама эта идея так или иначе обеспокоила Стедмена. Почему такой человек как Эдвард Гант, чьи деловые связи и операции все время находились в тени, неожиданно пожелал предстать перед взором общественности? В этом что-то было. Тогда он решил сменить тему разговора.
– Сколько времени вы живете в Англии? – спросил он.
– О, уже много! Около шести месяцев! До сих пор я изучала мир, писала небольшие заметки, делала к ним фотографии. Я выполнял кое-какую работу для одного синдиката, но в конце концов поняла, что мне больше нравится самостоятельная работа. Тогда я чувствую себя свободной.
В этот момент вернулся Пепперкорн. Он принес кампари для девушки, водку для Стедмена и джин, разбавленный тоником, для себя. Все это он держал в обеих руках.
– Послушай, Гарри, – торопливо заговорил он. – Я только что встретил знакомых мне людей, и эта встреча, как мне кажется, может закончиться для меня неплохим делом. Они уже пригласили меня на ленч. Я думаю, что у тебя не будет возражений, если я присоединюсь к ним?
Стедмен покачал головой в знак согласия, забирая у него водку и кампари.
– Не беспокойся об этом.
– Я могу встретить тебя здесь, когда все закончу, и отвезти назад в Лондон.
– Это можно уладить очень просто. Я доберусь обратно поездом.
– Я могу помочь вам, – заметила девушка.
– О, там, где вы, все будет в порядке, – удовлетворенно засмеялся Пепперкорн.
– Чудесно, – сказал Стедмен, пробуя принесенный напиток.
Водка обожгла его горло, но он почувствовал себя хорошо.
– Я попрошу мою секретаршу, Гарри, чтобы она сообщила тебе телефон офиса Ганта.
Он уже направился к выходу, добавив на ходу:
– А ты держи меня в курсе своих дел. До свидания, мисс Майлс, надеюсь увидеть вас вновь.
Девушка засмеялась вслед подпрыгивающей фигуре поверенного, когда он торопливо пробирался через толпу. Потом она неожиданно прямо посмотрела в глаза Стедмена.
– Расскажите мне о себе. Вы все время занимаетесь торговлей оружием?
– Нет, не всегда. Значительную часть своей жизни я провел в армии.
Холли удивленно вскинула брови.
– Но вы абсолютно не похожи на военного, – сказала она.
Стедмен усмехнулся, предполагая, что девушка посчитала это за комплимент.
– А почему вы оставили службу? – вновь спросила она, делая глоток.
– Да просто в один прекрасный день я решил, что уже достаточно много сделал для Британской армии. Ведь кругом можно было найти много разных занятий.
– Как, например, купля-продажа оружия?
– Среди прочего. Со временем же я стал работать в детективном агентстве.
– Сыскная работа? Так вы что, «калоша»?
Стедмен рассмеялся.
– Давно меня никто не называл так.
Холли рассмеялась вместе с ним.
– Извините меня. Но вы явно не похожи на этот тип людей.
– Как и многие из нас. На самом деле, например, мой деловой партнер... – Он неожиданно оборвал фразу, и Холли заметила боль, промелькнувшую в его глазах.
– Что-то не так? – спросила она.
Стедмен сделал большой глоток из стакана, затем медленно ответил:
– Я хотел сказать, что мой деловой партнер – женщина. Сейчас, правда, она умерла.
– Извините меня, Гарри.
Он пожал плечами.
– Это случилось недавно? – спросила она, впадая в замешательство от странной улыбки на его лице и твердости, неожиданно появившейся во взгляде.
– Совсем недавно, – воскликнул он. – Давай оставим эту тему, хорошо? Расскажи мне лучше о своей статье. Там есть какие-то сенсационные открытия, касающиеся мистера Ганта?
Вопрос был задан в легкой, почти шутливой форме, но Холли почувствовала его внутреннюю серьезность.
– О, мне так и не удалось подойти ко всему достаточно близко. Все, что я увидела, и все, что он мне рассказал, кажется давным-давно известным. Но у меня создалось впечатление, что я все время ворошила лишь верхний пласт. И мои ощущения говорят мне о том, что есть еще более мощные скрытые пласты. Обычно, когда приходят делать подобный портрет человека, вы волей или неволей, начинаете изучать его и собираете самую простую информацию. Но информация об Эдварде Ганте всегда оказывалась строго охраняемой. Я даже не смогла проникнуть под первую, внешнюю оболочку его личности.
– Вы были у него дома?
– В том, который рядом с Гилфордом. Я провела там два дня, и он пригласил меня еще. Это небольшое имение, всего шесть или семь акров земли, очень тихое и уединенное.
– У него есть и другое?
– Да, мне кажется, что есть. Когда я была у него в гостях, то вольно или невольно сталкивалась с его многочисленными посетителями, среди которых были и очень важные люди. Из их разговоров я поняла, что иногда они встречались еще в каком-то принадлежавшем ему доме, в районе Вест-Кост. Гант умышленно сделал рассеянный вид, когда я спросила его об этом, но заметил, что это место – всего лишь полигон для испытаний отдельных образцов наиболее мощного оружия.
– И вы не знаете, где он находится?
– Однажды я спросила его прямо об этом, и он ответил, что в бизнесе, который связан с оружием, особенно современным и передовым, испытания всегда являются одной из важных сторон, которая тщательно охраняется, настолько, конечно, насколько вообще возможно хранить секреты. После этого он прекратил разговор.
– А его посетители? Там действительно были важные люди?
– А вы очень любопытны. Я полагаю, что это результат вашей профессии?
– Думаю, что могу согласиться с этим, – сказал Стедмен. – На самом же деле я хочу знать как можно больше о Ганте, чтобы быть уверенным в прочности этой сделки по отношению к моим клиентам. Я думаю, что сведения о его связях могут как-то помочь им. Вот, пожалуй, и все.
– Хорошо, – тоном примирения сказала Холли. – Двое из них были политиками, других я узнала как промышленников и еще несколько обычных людей, имен которых я даже никогда не слышала.
– Ну, и не думай о них. Может быть, ты хочешь еще?
Стедмен показал на пустой стакан.
– О, нет. Думаю, что мне пора собираться назад, в Лондон. А вы готовы к возвращению?
Стедмен допил стакан водки и кивнул. Когда они вышли из-под тента и Холли повела детектива к своей малолитражке яркого желтого цвета, он заметил в толпе, недалеко от стойки бара, майора Бренигана, который вежливо слушал какого-то иностранца, но при этом провожал их пристальным настороженным взглядом. Медленно пробираясь через заполненную машинами стоянку, они наконец выбрались на покрытую гравием дорогу. Теперь можно было прибавить скорость, и вскоре пространство, занятое стендами с оружием, осталось далеко позади.
– Скажите мне, Гарри, – продолжила разговор Холли. – У вас бывают угрызения совести когда вы совершаете сделки с оружием?
– Естественно, – воскликнул он. – Но жадность обычно позволяет избавиться от них.
Она бросила на него короткий взгляд, удивленная его ожесточением.
– Извините, – поторопилась тут же оправдаться она. – Я не имела в виду что-то возвышенное.
Он некоторое время изучал ее профиль, потом сказал:
– Я тоже должен извиниться. Я не хотел так огрызаться. Ведь на самом деле то, о чем вы спрашиваете, всегда является вопросом о том, кто покупает и для чего. Например, с некоторыми странами, и тем более группами людей, я не хочу иметь никаких дел, но ведь есть и другие, которым я даже симпатизирую. Конечно, предприниматели никогда не руководствуются этим, потому что тогда их бизнес просто не мог бы существовать, но, вообще говоря, есть законы, ограничивающие их устремления.
– И вы уважаете цели тех людей, для которых работаете?
– Я стараюсь.
Это было все, что он смог ей ответить.
Теперь дорога извивалась, пересекая небольшой лесной массив. Стедмен повернулся к девушке и внимательно разглядывал ее некоторое время, отметив про себя, что в ней очень много внутренней силы, которая не заметна лишь на первый взгляд. Она неожиданно взглянула на него, словно почувствовав его взгляд, и в этот миг короткая невидимая вспышка взаимного влечения как молния пронеслась между ними. Ее внимание вновь сосредоточилось на дороге, а он пытался понять, не было ли всего-навсего лишь игрой воображения то взаимопонимание, которое, как ему показалось, он увидел в ее взгляде.
Он тоже взглянул на дорогу, и в этот момент слева от них из-за деревьев на гравийное полотно с ревом выскочил танк.
Глава 6
Лишь жестокость достойна уважения! Жестокость и грубая физическая сила. Обычный человек, которого мы каждый день встречаем на улице, не уважает ни женщин, ни детей, ничего, кроме лишь одной грубой и жестокой силы. Людям нужен здоровый страх. Они всегда тянутся к нему, они постоянно хотят чего-то бояться. И они всегда готовы, чтобы кто-то принуждал их к покорности. Разве вы не замечали, как везде после матчей по боксу потерпевшие поражение первыми стремятся вновь вступить в борьбу? Почему постоянно болтают о жестокости и возмущаются, когда слышат разговоры о пытках? Потому что массы жаждут этого. Они нуждаются в том, что вызывает в них чувство предвкушения страха.Адольф Гитлер
Девушка заметила «Чифтен», вырывающийся из-за деревьев, на долю секунды позже Стедмена. Ее нога инстинктивно надавила на газ, и маленький автомобиль рванулся вперед в попытке избежать столкновения с металлической горой весом почти в пятьдесят две тонны.
Стедмен автоматически съехал в сторону водительского сиденья, довольный уже тем, что до этого он не застегнул ремень безопасности. Теперь он старался только не помешать девушке управлять машиной, так как их жизнь сейчас целиком зависела от ее реакции. Казалось, что силуэт танка стал еще огромнее, когда детектив разглядывал его через боковое стекло. Теперь ему оставалось только покрепче стиснуть зубы в предчувствии ожидаемого столкновения. Но тут темная масса стала исчезать из поля его зрения, и он подумал, что прямого столкновения удастся избежать, возможно, что удар будет лишь по касательной.
«Чифтен» был уже так близко, что неожиданный маневр маленького автомобиля не дал танку возможности на ответный маневр, что позволило избежать лобового удара, но все же, танк успел задеть автомобиль сзади. Маленькая машина словно мяч отлетела в сторону и развернулась. Скрежет металла и треск разбитого стекла на мгновение заглушили все остальные звуки. Девушка в момент удара выпустила руль, и машина, потерявшая управление, но продолжавшая двигаться, врезалась в ближайшее дерево.
И этот удар пришел со стороны, где сидел Стедмен, который вовремя подстраховал себя, уперевшись одной рукой в приборную панель, а второй ухватившись за спинку водительского сиденья. Правда, его голова резко дернулась назад в момент удара, но к счастью, не задела о металлическую арматуру салона.
Как только машина замерла, он сразу повернулся к девушке. Она сидела неподвижно, низко опустив голову, и продолжала сжимать руками рулевое колесо. Он потрогал ее подбородок, и она, медленно подняв голову, молча взглянула в его сторону. Она не была ранена, а только оглушена в результате удара. Ее широко открытые глаза вопросительно смотрели на него.
– Чертовы идиоты! – прокричал Стедмен, доведенный едва не до шока поднимающейся в нем волной гнева. Он взглянул на зеленое чудовище, полностью перегородившее им путь. – Почему бы им не проверить сначала дорогу, а уж потом пересекать ее! – Он уже начал было приоткрывать дверь, когда танк попятился назад, врезаясь гусеницами в гравийное покрытие дороги. Стедмен на мгновение застыл, явно недоумевая, и увидел, что танк остановился. Затем гусеница, со стороны, удаленной от Стедмена, вновь пришла в движение, и металлическая громада начала разворачиваться в их сторону.
– Холли, я подозреваю... – начал было он, но в этот момент сомнения окончательно остановили его. – Он собирается атаковать нас снова.
Лицо девушки было искажено страхом, она была явно перепугана, а Стедмен понял, что он не успеет вытащить ее из машины и увести в сторону прежде, чем танк разнесет машину на куски.
– Поезжай! – закричал он. – Поезжай прямо между деревьями! В глубь леса!
К счастью, двигатель все еще работал. Теперь ее глаза приняли осмысленное выражение, и она начала воспринимать команды Стедмена. Увеличив газ, она подала машину немного назад, и Стедмен молился про себя, чтобы заднее колесо оказалось неповрежденным. Он вновь сжал зубы, как только увидел нависающую над ними громаду танка.
Казалось, что столкновения избежать уже невозможно, но Холли каким-то чудом удалось вывернуть руль влево, и машина пронеслась как раз под стволом 120-миллиметровой пушки, едва задев своим боком переднюю часть правой гусеницы. Автомобиль дернулся в сторону, но Холли на этот раз не потеряла управления и направила машину прямо между деревьями. Повернувшись в сторону, детектив вновь увидел громаду танка, который как спичку снес то самое дерево, в которое несколько секунд назад врезалась их машина.
Автомобиль продвигался вперед, но его скорость была ограничена неровностями почвы и возникающими на их пути деревьями, тогда как танк в этих условиях имел все преимущества. Стедмен торопил девушку, глядя то вперед, на пространство леса, то оглядываясь назад, в сторону танка. Он был почти шокирован наглостью этой атаки, и в том, что ее организовал Гант, у него не было теперь ни малейшего сомнения. Весьма самонадеянно было полагать, что он успокоится на двух убийствах в течение нескольких дней. Сначала Мегги, потом должна быть его очередь, а теперь еще девушка. Итого, три. Три убийства.
Холли сосредоточила все внимание на цепочке деревьев перед ними, стараясь все время контролировать движение машины, и хотя он видел, что в ее глазах по-прежнему стоял ужас, паники в них пока не наблюдалось.
Неожиданно они наскочили на поваленный ствол, и их сильно тряхнуло. Машину подбросило высоко вверх, и девушка вновь на какое-то мгновение потеряла руль.
Их вынесло на пространство с более рыхлой землей, и двигатель, встретив дополнительное сопротивление, заглох. Пока Холли поворачивала ключ зажигания, Стедмен неотрывно следил за танком. Теперь между ними оставалось всего несколько ярдов. Когда двигатель заработал, Холли взглянула в зеркало, и увидев надвигающегося на них зеленого Голиафа, что есть силы нажала на газ. Двигатель заревел, автомобиль рванулся вперед и вновь встал. Танк был всего лишь в ярде от них.
Стедмен понял, что дальше они не сдвинутся, и только попытался отстегнуть ремень на водительском сиденье, чтобы попытаться вытащить девушку из машины через дверь со своей стороны, как «Чифтен» врезался в них.
Скрежет рвущегося металла, рев танковых двигателей и крик Холли слились в один душераздирающий вой. Танк задел их вдоль водительской стороны, и машина начала переворачиваться. Та ее сторона, где сидела Холли, резко приподнялась вверх, и Стедмен оказался прижатым спиной к двери. Все пространство, окружавшее их малолитражку, пришло в дьявольское вращение. Казалось, что небо и деревья вращаются еще быстрее, чем автомобиль, который, перелетев через обрывистый край небольшого пологого оврага упал на крышу. Этот овраг фактически спас их, потому что если бы они не свалились в него, то наверняка уже были бы проутюжены тяжелой стальной громадой.
За эти несколько тошнотворных мгновений, пока автомобиль падал вниз, Стедмен едва не потерял рассудок. Он все время продолжал держаться одной рукой за спинку сиденья, а второй упираться в приборную панель. Как только автомобиль замер, он открыл глаза и обнаружил себя лежащим на внутренней поверхности крыши перевернутого автомобиля. И в этой ситуации только инстинкт подсказал ему правильное решение. Времени терять было нельзя. Со своего нового места он смог разглядеть склон оврага и танк, балансирующий на вершине, подобный огромному металлическому хищнику, готовому для смертельного прыжка.
Он повернулся и взглянул на Холли, подвешенную вверх ремнем безопасности, который он так и не успел отстегнуть. Глаза ее были закрыты, но когда он окликнул ее, они открылись и посмотрели в его сторону.
– Боже мой! – сказала она отрешенным голосом.
Тогда Стедмен решил изменить свое положение, чтобы добраться до нее. Пока он переворачивался, то попутно отметил про себя, что нигде не ощущает боли от возможных переломов. Наконец удалось отстегнуть ремень, и девушка перебралась на крышу, которая теперь выполняла роль пола.
– Нам нужно выбираться отсюда! – торопливо проговорил Стедмен. – Танк последует за нами!
Он попытался открыть дверь с ее стороны, но она поддалась всего лишь на несколько дюймов, а потом уперлась в неровности почвы.
Тогда он вновь перевернулся и проделал то же самое с дверью со своей стороны. Она открылась относительно легко. Он распахнул ее шире, и к своему ужасу увидел, что «Чифтен» начинает спускаться вниз. Наступал тот момент, когда, наконец, автомобиль должен превратиться в лепешку. Стедмен подтащил девушку к открытой двери. Несмотря на шок и внезапно подступившую слабость, она все же почти самостоятельно выбралась наружу, видимо подгоняемая надвигающейся опасностью. Он выбрался следом за ней. Танк уже нависал над ними, скользя по откосу, который дополнительно увеличивал его скорость.
Холли попыталась отбежать в сторону, чтобы влезть на склон оврага, но время для побега в этом направлении было упущено. Ширина танка и его возможность к маневру не оставляли им безопасного пространства, и в любом случае они попадали бы под одну из его широких гусениц. Неожиданно, он схватил ее руку и потащил ее за собой, прямо навстречу надвигающемуся чудовищу. Она с страхе закричала, еще не понимая его намерений, когда в какой-то момент он бросил ее на землю, накрыл ее голову своей рукой и так удерживал изо всех сил, следя за тем, чтобы они оба как можно плотнее прижимались к земле.
Все вокруг стало черным, когда «Чифтен» прогрохотал над ними, а Стедмен еще теснее прижал свое лицо к лицу Холли, как бы усиливая давление своей руки, словно боясь, как бы девушка не попыталась вскочить, поддавшись охватившей ее панике.
Стальное брюхо пронеслось всего лишь в нескольких дюймах над ними, обдавая их запахом горячего масла и сгоревшего мазута. Все эти секунды детектив молил бога, чтобы угол откоса был постоянным в том месте, где над ними проносился железный монстр. Иначе одна из сторон танка могла опуститься ниже, и их тела превратились бы в прах, тут же смешанный с землей.
Продолжая лежать уткнувшись в землю, они слышали, как танк врезался в автомобиль, и скрежет металла ледяным ужасом отозвался в каждом из них.
– Теперь попробуй подняться и беги вверх! – закричал девушке детектив, пересиливая стоявший шум. – Старайся держаться как можно ближе к земле!
Пригнувшись, они медленно двинулись вперед. Через некоторое время Стедмен остановился и решил, что им можно передохнуть. Несколько секунд они стояли молча, тяжело дыша, поддерживая друг друга. Детектив посмотрел назад. Танк стоял неподвижно, как безмолвная мифическая громада, но именно в этот момент у Стедмена возникло странное иррациональное чувство, что перед ним находится не просто боевая, а нечто живое, какой-то механический зверь, который, казалось, непонятным способом обрел жизнь, только для того, чтобы уничтожить их.
Неожиданно гусеницы танка вновь пришли в движение, но направление вращения их изменилось. Танк опять двинулся в их сторону.
– Бежим! – закричал Стедмен, увлекая за собой девушку и придерживая ее за руку на тот случай, если она будет падать. Откос, хоть и был не очень крутым, оказался коварным: взобраться на него по прямой было не так-то просто, и поэтому они побежали вдоль него, стараясь в то же время подниматься вверх, срывались и начинали все сначала. Теперь танк полностью развернулся и продолжал погоню вдоль оврага, то увеличивая, то уменьшая скорость, если того требовал очередной маневр. Им оставалось только бежать.
Голые ветки царапали их одежду и кожу, пока они пробирались через мелкий подлесок, которым были покрыты склоны оврага. Дыхание давалось им уже с трудом, но они не могли позволить себе передышку. Постепенно склон стал становиться более пологим, и вскоре они увидели почти ровное пространство, заросшее папоротниками и ежевикой. Стедмен взглянул через плечо, и понял, что пока они находятся вне зоны видимости их преследователей.
– Вон, туда, – задыхаясь, попытался крикнуть детектив, указывая рукой на легкий зеленый полог. Они бросились в папоротники, не обращая внимания на колючки ежевики. До них доносился шум танка, который преодолевал очередной подъем, и Стедмен все время следил, чтобы они были плотно прижаты к земле и укрыты окружавшей их зелени. Чисто автоматически они старались даже сдерживать дыхание, как будто этот стальной динозавр мог их услышать и отыскать по этим звукам.
– Но почему? – вновь задала свой вопрос Холли, не скрывая охватившего ее отчаяния. – Почему они пытаются нас убить?
Стедмен приложил палец к ее губам и покачал головой. Теперь ему показалось, что двигатель танка прибавил обороты, и они могли отчетливо ощущать содрогания земли под его массой. Детектив на мгновенье поднял голову, чтобы увидеть, где находится приближающаяся стальная машина, и чуть не вскрикнул от того, что увидел танк, надвигающийся прямо на них. Создавалось впечатление, что он мог ощущать их присутствие.
И они побежали вновь, прочь от безжалостного преследователя, плутая в лесу и не представляя, в какой стороне от них находится дорога. Выбравшись из папоротников, они обнаружили, что перед ними начинается небольшой подъем, но что находится за ним пока не было видно. Усталость брала свое, и Стедмен буквально тащил девушку за собой, понимая, что скоро она не сможет самостоятельно передвигаться. Ее ноги подкашивались, и она то и дело хваталась за его плечо. Вдруг до них донесся звук приглушенного взрыва, который натолкнул Стедмена на какие-то, пока очень смутные, догадки. Он покрепче обхватил Холли и так помогал ей, пока они не добрались до верхней границы подъема. Танк, относительно без затруднений преодолевая деревья, подбирался к ним. Спотыкаясь и падая, они наконец добрались до того места, где прямо перед ними земля резко обрывалась вниз, открывая их глазам вид на обширный карьер, где когда-то велась открытая выработка камня.
– Здесь находится полигон для испытания взрывчатых веществ и взрывных устройств, – пояснил Стедмен, только теперь окончательно сообразив, какие именно ассоциации вызвал у него звук приглушенного взрыва, услышанный ими несколько минут назад. Далеко внизу можно было различить длинные бетонные плиты, которые образовывали укрытия для наблюдателей, находившихся там, когда шла демонстрация почти в реальных условиях разрушительной мощи ракет, минометов и артиллерийских снарядов. Здесь же находилась многочисленная военная техника, которая служила мишенью для испытаний. Эти «жертвы» наглядно демонстрировали возможности современного оружия.
– Мы в ловушке! – закричала девушка и, казалось, была готова упасть на колени от отчаяния.
Стедмен поддержал ее, и указал рукой в направлении скального выступа, поросшего утесником.
– Туда! – закричал он. – Там мы можем спрятаться от них!
Они бросились к заросшему пятачку и спрятались среди густых кустов, стараясь держаться как можно дальше от края скалы. Так они и лежали там, тяжело дыша и прижимаясь к земле. Детектив все время старался удержать девушку от неосторожных движений, опасаясь, что наблюдатели из танка могут обнаружить их укрытие.
Через некоторое время он все-таки попытался осторожно выглянуть из кустов, чтобы узнать, что же происходит вокруг них. И он был полностью обескуражен, когда увидел приближающееся чудовище. Танк двигался прямо на них, увеличивая скорость, словно бы инстинктивно чувствуя, где именно они находились. Стедмен подхватил девушку, и приподнимая ее с земли, и она закричала от ужаса, когда увидела приближающийся к ним танк. Она тут же было попыталась бежать в сторону карьера, и детектив едва удержал ее, одновременно направляя влево, через кусты, в надежде увернуться от их настойчивого преследователя, но в этот момент он сам споткнулся о прочный корень дерева, который не заметил сразу, и они вдвоем упали на кучу листьев. Холли, совершенно обессиленная, лежала без движений, не подавая признаков жизни, как будто смирившись с надвигающимся кошмаром.
Танк был уже около них, длинный ствол его пушки нависал над их головами, как будто он выполнял роль антенны, улавливающей их местоположение. Последним, почти безнадежным движением открытый вызов невидимому противнику, детектив изо всех сил толкнул девушку в сторону, и сам прыгнул за ней, беспокоясь только о том, чтобы танк не встал прямо в этом месте и вновь не начал утюжить землю во всех направлениях, как он уже делал это, пытаясь уничтожить их вместе с автомобилем.
Стедмену почти удалось это сделать, хотя в самый последний момент во время прыжка правая гусеница задела его плечо, и он упал рядом с танком. Девушка была невредима, отброшенная далеко в сторону от стального монстра его толчком, и теперь она видела, как он лежал рядом с вращающимися колесами. Он был всего лишь на несколько дюймов от вращающихся металлических жерновов, но и этого оказалось достаточно, чтобы не быть раздавленным ими. Он начал быстро отползать в сторону, но почувствовал сопротивление: его пиджак зацепился за гусеницу и все попытки освободить его были бесполезны.