Страница:
– Не знаю, насколько я глупее остальных мужчин во всем, что касается женского двуличия, – начал Трэй, – но именно столько мне понадобилось, чтобы понять, что она хитростью заманила меня к себе.
Он взял жену за подбородок и приподнял его. Теперь их взоры встретились.
–Клянусь всем на свете, что я к ней и близко не подошел. Я сказал ей, что отныне между нами все кончено.
Трэй взял Лэйси за плечи и легонько тряхнул:
– Я никогда ее не любил, Лэйси.
– Хотелось бы в это верить, – она смотрела ему прямо в глаза и ждала, что сейчас, через секунду, он признается ей в своей любви.
Но этих слов не последовало.
–Ты должна в это поверить, Лэйси, – сказал Трэй, прижимая ее к себе. – Ты себе представить не можешь, как я мучаюсь от того, что мы не вместе. Я только об этом и думаю.
Сжав ее в объятиях, он страстно зашептал:
– Лэйси, ну, пожалуйста, позволь…
– Мне недостаточно того, что ты хочешь меня, – крикнула она. – Достаточно было в жизни тех, кто этого хотел.
Она стала вырываться, но Трэй продолжал ее удерживать. Он жаждал прильнуть своими горячими губами к ее лицу, шее, устам.
– Ради всего на свете, Лэйси, – умолял Трэй. Голос его стал хриплым. – Успокойся. Ты не представляешь, как ты меня мучаешь.
Лэйси перестала отбиваться. Она взглянула на его возбужденное лицо и покачала головой.
– Да, да, – прошептал он и, не выпуская ее из объятий, снова взял за подбородок.
В следующее мгновение их уста слились в поцелуе.
– Ненавижу тебя, Трэй Сондерс, – только и смогла пролепетать Лэйси, расслабляясь и отвечая на его поцелуй.
Но больше всего в эту минуту она ненавидела себя за то, что позволила ему расстегнуть куртку и забраться под нее. Когда Трэй поднял ее на руки, Лэйси уже была готова смириться с чем угодно и только уткнулась лицом в его шею.
Он положил ее на ароматно пахнувшее сено, торопливо разделся и склонился над ней. В следующую секунду Лэйси, закрыв глаза, почувствовала, как его шершавые сильные ладони скользнули вверх по ее бедрам, взбивая вверх платье. Она, протестуя, вскрикнула, но губы Трэя тут же заглушили ее протест, а его рука все там же, у нее под одеждой, двинулась еще выше, пока не коснулась ее груди. И тогда вместо возмущенного возгласа с губ Лэйси сорвался стон наслаждения, и она почти против своей воли обняла мужа и потянула к себе…
Трэй осторожно лег на нее. Сквозь шум крови в ушах до него донесся тихий стон любимой, а потом он уже ничего не помнил, кроме гулкого стука сердца, ее вскриков и восхитительного ощущения полета, прервавшегося ослепительной вспышкой неземного наслаждения. Внезапно Трэй понял, что думает о ребенке, который может у них появиться. И мысль об этом вдруг страшно обрадовала его, ведь это будет их общий ребенок! И Лэйси теперь всегда будет с ним рядом…
Трэй продолжал гладить миниатюрное тело жены, ставшее ему знакомым и дорогим.
– Видишь, какая маленькая, – усмехнулась молодая женщина, когда ладонь Трэя легла на ее грудь.
– Мне больше и не надо, – счастливо улыбнулся он. Трэй прильнул губами к ее соску и ласкал его языком до тех пор, пока тело ее не ответило, изогнувшись в сладостной судороге.
– Еще? – прошептали ее губы.
– Еще! – взволнованным шепотом ответил он и лег на нее. – Еще, и еще, и еще – я никогда не устану от тебя!
В следующие четверть часа Лэйси успела дважды, побывать на пике блаженства, в то время как Трэй всего лишь раз. Когда он, вконец обессиленный, лежал на ней, обдавая ее своим жарким дыханием, она сказала:
– Ты знаешь, мне надо все-таки сделать то, зачем я сюда пришла и вернуться в дом. А то Джейсон забеспокоится.
Тело Трэя напряглось, и он, поднявшись на локте, пристально посмотрел на нее. Лицо его было серьезным.
– Что значит «забеспокоится»? – холодно спросил Трэй. – С чего бы это ему беспокоиться, сколько ты пробыла в сарае и чем ты здесь занимаешься?
Лэйси выдержала этот взгляд и с вызовом посмотрела на него.
– Мы с Джейсоном стали добрыми друзьями. И вполне естественно, что он будет волноваться, если меня долго нет. Может быть, со мной что-то случилось. – После краткой паузы она добавила: – Есть два человека, которые обо мне заботятся.
– То есть ты хочешь сказать, что я о тебе не забочусь?
– А ты считаешь, что заботишься?
– Конечно, забочусь. Всегда и все время.
– Да уж! – с упреком произнесла Лэйси. – Как, например, тогда, когда ты сорвался с места и помчался к своей любовнице, бросив меня здесь одну.
– Я думал о тебе. Ты у меня просто из головы не выходила.
– Могу себе представить, что ты делал тогда, когда все же выходила, – фыркнула она.
– А тогда я спал, черт возьми! Но в снах моих ты не оставляла меня.
Лэйси с легким изумлением покачала головой.
– Ты лжешь с той же легкостью, что и любовью занимаешься. – Она оттолкнула мужа. – Отойди, медведь ты этакий, и чтобы духу твоего здесь не было. Не сомневаюсь, что Сэлли Джо уже рвет и мечет из-за того, что ты так подзадержался у меня.
И, прежде чем Трэй успел что-либо предпринять, Лэйси вскочила на ноги, одернула платье и поспешно затянула пояс. Надев на себя куртку, она насмешливо бросила ему:
– Счастливого Рождества, дорогой муженек!
Трэй глядел, как жена с подойником в руке отправилась в коровник. Он не знал, чего ему сейчас хочется больше – взять ее за плечи и трясти до тех пор, пока она не поверит в то, что у них с Сэлли Джо все кончено, или же завалить снова на сено: «Вот тогда уж точно поверит!»
Но Трэй Сондерс не стал делать ни того ни другого. Напяливая на себя одежду и надевая ботинки, он был полон решимости рано или поздно доказать Лэйси, что любит, ее по-настоящему.
А пока надо было ближе познакомиться с этим парнем, Джейсоном Крейном. Похоже, ее интерес к нему начинал принимать угрожающие для Трэя размеры.
Трэй вышел из сарая и тут же направился туда, где часом раньше оставил своего Принца. Вскочив в седло, он довольно долго раздумывал, куда ему поехать. О том, чтобы в таком настроении возвращаться домой, не могло быть и речи. Ковбой натянул поводья, и Принц, вздрогнув, затряс ушами. «Я должен повидать своего старого приятеля Мэтта», – сказал себе Трэй.
ГЛАВА 19
ГЛАВА 20
Он взял жену за подбородок и приподнял его. Теперь их взоры встретились.
–Клянусь всем на свете, что я к ней и близко не подошел. Я сказал ей, что отныне между нами все кончено.
Трэй взял Лэйси за плечи и легонько тряхнул:
– Я никогда ее не любил, Лэйси.
– Хотелось бы в это верить, – она смотрела ему прямо в глаза и ждала, что сейчас, через секунду, он признается ей в своей любви.
Но этих слов не последовало.
–Ты должна в это поверить, Лэйси, – сказал Трэй, прижимая ее к себе. – Ты себе представить не можешь, как я мучаюсь от того, что мы не вместе. Я только об этом и думаю.
Сжав ее в объятиях, он страстно зашептал:
– Лэйси, ну, пожалуйста, позволь…
– Мне недостаточно того, что ты хочешь меня, – крикнула она. – Достаточно было в жизни тех, кто этого хотел.
Она стала вырываться, но Трэй продолжал ее удерживать. Он жаждал прильнуть своими горячими губами к ее лицу, шее, устам.
– Ради всего на свете, Лэйси, – умолял Трэй. Голос его стал хриплым. – Успокойся. Ты не представляешь, как ты меня мучаешь.
Лэйси перестала отбиваться. Она взглянула на его возбужденное лицо и покачала головой.
– Да, да, – прошептал он и, не выпуская ее из объятий, снова взял за подбородок.
В следующее мгновение их уста слились в поцелуе.
– Ненавижу тебя, Трэй Сондерс, – только и смогла пролепетать Лэйси, расслабляясь и отвечая на его поцелуй.
Но больше всего в эту минуту она ненавидела себя за то, что позволила ему расстегнуть куртку и забраться под нее. Когда Трэй поднял ее на руки, Лэйси уже была готова смириться с чем угодно и только уткнулась лицом в его шею.
Он положил ее на ароматно пахнувшее сено, торопливо разделся и склонился над ней. В следующую секунду Лэйси, закрыв глаза, почувствовала, как его шершавые сильные ладони скользнули вверх по ее бедрам, взбивая вверх платье. Она, протестуя, вскрикнула, но губы Трэя тут же заглушили ее протест, а его рука все там же, у нее под одеждой, двинулась еще выше, пока не коснулась ее груди. И тогда вместо возмущенного возгласа с губ Лэйси сорвался стон наслаждения, и она почти против своей воли обняла мужа и потянула к себе…
Трэй осторожно лег на нее. Сквозь шум крови в ушах до него донесся тихий стон любимой, а потом он уже ничего не помнил, кроме гулкого стука сердца, ее вскриков и восхитительного ощущения полета, прервавшегося ослепительной вспышкой неземного наслаждения. Внезапно Трэй понял, что думает о ребенке, который может у них появиться. И мысль об этом вдруг страшно обрадовала его, ведь это будет их общий ребенок! И Лэйси теперь всегда будет с ним рядом…
Трэй продолжал гладить миниатюрное тело жены, ставшее ему знакомым и дорогим.
– Видишь, какая маленькая, – усмехнулась молодая женщина, когда ладонь Трэя легла на ее грудь.
– Мне больше и не надо, – счастливо улыбнулся он. Трэй прильнул губами к ее соску и ласкал его языком до тех пор, пока тело ее не ответило, изогнувшись в сладостной судороге.
– Еще? – прошептали ее губы.
– Еще! – взволнованным шепотом ответил он и лег на нее. – Еще, и еще, и еще – я никогда не устану от тебя!
В следующие четверть часа Лэйси успела дважды, побывать на пике блаженства, в то время как Трэй всего лишь раз. Когда он, вконец обессиленный, лежал на ней, обдавая ее своим жарким дыханием, она сказала:
– Ты знаешь, мне надо все-таки сделать то, зачем я сюда пришла и вернуться в дом. А то Джейсон забеспокоится.
Тело Трэя напряглось, и он, поднявшись на локте, пристально посмотрел на нее. Лицо его было серьезным.
– Что значит «забеспокоится»? – холодно спросил Трэй. – С чего бы это ему беспокоиться, сколько ты пробыла в сарае и чем ты здесь занимаешься?
Лэйси выдержала этот взгляд и с вызовом посмотрела на него.
– Мы с Джейсоном стали добрыми друзьями. И вполне естественно, что он будет волноваться, если меня долго нет. Может быть, со мной что-то случилось. – После краткой паузы она добавила: – Есть два человека, которые обо мне заботятся.
– То есть ты хочешь сказать, что я о тебе не забочусь?
– А ты считаешь, что заботишься?
– Конечно, забочусь. Всегда и все время.
– Да уж! – с упреком произнесла Лэйси. – Как, например, тогда, когда ты сорвался с места и помчался к своей любовнице, бросив меня здесь одну.
– Я думал о тебе. Ты у меня просто из головы не выходила.
– Могу себе представить, что ты делал тогда, когда все же выходила, – фыркнула она.
– А тогда я спал, черт возьми! Но в снах моих ты не оставляла меня.
Лэйси с легким изумлением покачала головой.
– Ты лжешь с той же легкостью, что и любовью занимаешься. – Она оттолкнула мужа. – Отойди, медведь ты этакий, и чтобы духу твоего здесь не было. Не сомневаюсь, что Сэлли Джо уже рвет и мечет из-за того, что ты так подзадержался у меня.
И, прежде чем Трэй успел что-либо предпринять, Лэйси вскочила на ноги, одернула платье и поспешно затянула пояс. Надев на себя куртку, она насмешливо бросила ему:
– Счастливого Рождества, дорогой муженек!
Трэй глядел, как жена с подойником в руке отправилась в коровник. Он не знал, чего ему сейчас хочется больше – взять ее за плечи и трясти до тех пор, пока она не поверит в то, что у них с Сэлли Джо все кончено, или же завалить снова на сено: «Вот тогда уж точно поверит!»
Но Трэй Сондерс не стал делать ни того ни другого. Напяливая на себя одежду и надевая ботинки, он был полон решимости рано или поздно доказать Лэйси, что любит, ее по-настоящему.
А пока надо было ближе познакомиться с этим парнем, Джейсоном Крейном. Похоже, ее интерес к нему начинал принимать угрожающие для Трэя размеры.
Трэй вышел из сарая и тут же направился туда, где часом раньше оставил своего Принца. Вскочив в седло, он довольно долго раздумывал, куда ему поехать. О том, чтобы в таком настроении возвращаться домой, не могло быть и речи. Ковбой натянул поводья, и Принц, вздрогнув, затряс ушами. «Я должен повидать своего старого приятеля Мэтта», – сказал себе Трэй.
ГЛАВА 19
Мэтт завтракал, когда Лупа отперла дверь на стук Трэя. Карлтон был рад его приходу.
– Счастливого Рождества, Трэй. Ты как раз успел к завтраку. Давай садись, поедим вместе.
– Да, знаешь, не откажусь. – Парень снял свою куртку и, повесив, ее на спинку стула, сел сам. – Побыл немного на свежем воздухе и нагулял аппетит.
По вполне понятным соображениям он не стал уточнять, что еще разбудило в нем такое желание поесть. После «схватки» с Лэйси в сарае сил у него осталось не больше, чем у новорожденного теленка.
Лупа налила ему кофе в кружку, а Мэтт подвинул тарелку с тонкими ломтиками поджаренного бекона и яичницей.
– Что, небось уже успел с Буллом повздорить, поэтому и поднялся ни свет ни заря, – предположил Карлтон, подкладывая Трэю еще жареную картошку.
Тот, намазывая маслом сухарь, покачал головой:
– Я этого старого черта и не видел сегодня. Просто захотелось смотаться из дома, вот и все. Нет настроения лаяться с ним – как-никак Рождество сегодня!
– И ты собрался провести Рождество в городе с друзьями? – поинтересовался Мэтт. В голосе его звучала озабоченность.
– Нет, – ответил парень, уткнувшись носом в тарелку. – Мне просто захотелось увидеться с тобой. Если, конечно, я кстати явился.
– Разумеется, кстати. Но дело в том, что я к часу собрался к Лэйси. Она пригласила меня на обед.
Трэй не успел поднести кружку с кофе к губам. Физиономия его выразила искреннее удивление, даже беспокойство. Секунду спустя в его глазах вспыхнули мальчишеские озорные огоньки.
– А что? – Он поставил кружку на стол. – А может, и мне с тобой пойти? В конце концов, где должен быть на Рождество муж? Ясно, что вместе со своей женой, ты разве не согласен?
– Согласен. Только это относится к тем мужьям и женам, которые все праздники проводят вместе. То есть я хочу сказать, не только праздники, но и будни. А вот насчет тебя и Лэйси… Может статься, что она не только тебя на порог не пустит, но и меня взашей вытолкает, за то, что я тебя с собой притащил. А я, знаешь, уже всю неделю настраивал свой желудок на праздничный обед.
Трэй взял еще сухарь и намазал его маслом.
– Она не выгонит тебя, Мэтт. Лэйси тебя очень ценит. А если все же начнет выговаривать, то я скажу ей, что это была моя идея.
– Если только она не захлопнет дверь у тебя перед носом. Твоя супруга не может простить тебе того, что ты столько времени проторчал у этой Сэлли Джо.
Парень понимал, что все, о чем говорит Карлтон – чистейшая правда, но он не собирался сейчас упускать возможность лишний раз побыть в обществе жены.
– Мне кажется, Лэйси слишком хорошо воспитана, чтобы просто выпереть мужа, да еще в Рождество.
В глазах Трэя Мэтт заметил неуверенность.
– Ну что же, хорошо, приедем туда и узнаем, как и что, договорились? – улыбнулся Мэтт.
Во всем доме аппетитно пахло копченой ветчиной и яблочным пирогом.
– У меня уже слюнки потекли, – прокричал Джейсон со своей раскладушки. – Я боюсь, что скоро просто захлебнусь слюной. Я уже Бог знает сколько лет таких запахов не ощущал. Мой нос давно отвык от таких чудес.
– Я и сама десять лет не ела рождественской выпечки, – вторила ему Лэйси. – Когда мама была жива, на нашей кухне всегда очень вкусно пахло.
Крэйн уловил нотки печали в голосе молодой женщины, но не стал заострять на этом внимание. Хотя их связывали узы взаимной симпатии, они пока еще не достигли той степени открытости друг другу, которая позволяет задавать любые, даже личные вопросы.
Ему, например, очень хотелось знать, что так надолго задержало ее в сарае сегодня утром и почему в ее волосах было полно сена, когда она вернулась в дом.
– Все уже готово, – объявила Лэйси, прервав раздумья Джейсона и ставя поверх плиты дымящийся противень с ветчиной. – Разве что пирог должен еще немного постоять.
Крэйн сел поудобнее и посмотрел на часы.
– Мэтт должен вот-вот появиться, – объявил он. – Без четверти час! Надеюсь, он не опоздает, а то я умираю с голода.
– По-моему, он уже едет, – она подошла к окну. Стекла на кухне запотели, и не успела Лэйси их протереть, как на крыльце раздались шаги. Она тут же бросилась открывать и, распахнув дверь, замерла в изумлении – рядом с Мэттом стоял Трэй.
– А тебе что здесь надо? – в ее голосе не было и намека на дружелюбие.
Было видно, что Трэю приходится сдерживать себя.
– Я здесь потому, что хочу съесть рождественский обед в обществе моей жены.
– Но вот жена твоя этого не хочет.
– Тем хуже для нее. Очень многому предстоит измениться и очень скоро. Вот праздничный обед и положит этому начало.
– Черта с два, мистер! Садитесь-ка лучше на своего жеребца да уезжайте отсюда подобру-поздорову, в тот самый город, откуда вы только что изволили вернуться.
– Я сейчас был у Мэтта, после того как… он запнулся. – Словом, я остаюсь здесь.
По некоторым признакам у Карлтона сложилось впечатление, что между супругами продолжается перебранка, начавшаяся сегодня и прервавшаяся совсем недавно.
– Лэйси, – мягко сказал он. – Ну что здесь такого, если Трэй отобедает вместе с нами? У тебя ведь еды хватит на всех, как я понимаю. Взор молодой женщины продолжал пылать гневом, когда она буркнула:
– Ладно, можешь оставаться.
И, повернувшись, пошла на кухню, не обращая внимания на реплику мужа.
– Благодарю вас, мэм, за вашу щедрость и за то, что вы великодушно позволили бедному молодому человеку сесть с вами за рождественский стол.
Мэтт разъяренно ткнул его в бок:
– Ты что, чертова задница! Сейчас же заткнись, а то она передумает!
– Идите в гостиную и поздоровайтесь с Джейсоном, – сказала Лэйси, когда оба сняли куртки и шляпы. – Обед будет на столе через несколько минут.
Трэй впервые видел так близко человека, которого приютила его жена. И, надо сказать, он ему не понравился. Это был красивый мужчина, по-настоящему красивый. В нем не было и следа той грубоватой резкости, которая являлась отличительной чертой лица самого Сондерса-младшего, а его проницательный взор говорил о том, что он на своем веку всего успел повидать, и хорошего, и дурного.
Джейсон встретился с Трэем глазами и подумал: «Вот это и есть тот самый Трэй Сондерс, с которым не желает жить Лэйси. Какой же он идиот, раз не сражается за эту женщину!»
Крэйн приветливо улыбнулся Мэтту и сказал:
– Вы как раз вовремя, сейчас хозяйка порадует нас обедом, над которым колдовала последние три часа.
Когда Трэй услышал это, губы его гневно сжались. «Да кто ты такой, черт побери? Хозяин дома?» – в бешенстве подумал он. В этот момент Мэтт произнес:
– Джейсон Крэйн, познакомьтесь – Трэй Сондерс.
Меньше всего ковбою хотелось обмениваться рукопожатием с этим хлыщом, но он прекрасно понимал, что отказываться от элементарной вежливости в данном случае нельзя.
Более формального приветствия ни одному из представленных друг другу, наверное, в жизни переживать не приходилось. Глаза Крэйна оживленно заблестели, когда он смекнул что, мягко говоря, пришелся не по душе супругу юной леди! «Вот будет спектакль!» – подумал он.
Трэй уселся так, чтобы иметь возможность обозревать кухню. Он видел, как мелькало красное платье Лэйси, носившейся от плиты к столу. Платье очень выгодно подчеркивало линию ее изящных грудей и тонкую талию. Трэй с поразительной ясностью представил себе, как еще утром ласкал эту грудь, прильнув к ней губами.
– Может, помочь Лэйси поставить все эти яства на стол? – предложил Мэтт, поскольку молчание за столом становилось напряженным. Ни к чему, – высказал свое мнение Джейсон. – Она терпеть не может, когда на кухне под ногами путается мужчина.
Трэй и сам не мог понять, почему он после этих слов не заехал Джейсону Крэйну в челюсть. «Какое, черт возьми, право имеет он на такие высказывания и на такое знание особенностей характера его жены? Только он, Трэй Сондерс, может знать, что по нраву Лэйси, а что нет».
Карлтон был благодарен хозяйке дома, что она в этот момент вошла в гостиную и объявила, что пора к столу, так как супруг ее кипел от негодования, а в воздухе, казалось, витала буря. Мэтт молил Бога, чтобы этот вспыльчивый дурачок не набросился на больного человека. Хотя, по совести говоря, неплохо было бы вздуть этого Крэйна, потому что он нарочно подначивал парня.
– Надо, чтобы и Джейсон сидел с нами за столом, – объявила Лэйси. – Может быть, вы с Трэем перетащите его на стул? – обратилась она к Мэтту.
– Поистине очень мило с вашей стороны, Лэйси, – довольно улыбнулся Джейсон. – Да и вам не придется бегать взад и вперед, подавая мне, – добавил он, бросив при этом взгляд на мужа молодой хозяйки.
– Давай неси свой чертов стул сюда, и мы сделаем то, что ты хочешь, – раздраженно рявкнул Трэй, обращаясь к жене.
Когда они с Карлтоном перетаскивали Крэйна на принесенный из кухни стул, Трэю очень хотелось взять да нечаянно обронить этого гостя, чтобы тот для ровного счета и вторую ногу сломал.
Но нет, ничего подобного, конечно же, не произошло. Джейсона доставили к столу без осложнений. Когда все благополучно расселись, Трэй украдкой бросил взгляд на Лэйси. При виде ее насупленного личика в нем темной волной стала подниматься злость.
– Славное же блюдо приготовили вы для нас, миссис Сондерс, – не предвещавшим ничего хорошего тоном заметил он.
Она ничего не ответила на это, а только метнула в его сторону свирепый взгляд. Она вообще больше в его сторону и не посмотрит. Ей было знакомо это издевательское выражение, которое появилось в его глазах, сопровождаемое кривой ухмылкой. Они напомнили ей то, о чем молодая женщина предпочитала забыть. «Да, тяжелый для меня этот праздник. Придется собрать в кулак всю свою гордость, чтобы пережить его».
Будучи вынужденной видеть перед собой недовольную физиономию Трэя, Лэйси совсем упала духом. Каждый раз, когда ей приходилось поднимать глаза, она не могла удержаться от того, чтобы украдкой не бросить на него взгляд.
– Джейсон, нарежьте, пожалуйста, ветчину, – Лэйси решила обратиться именно к Крэйну лишь из желания насолить своему супругу.
– С радостью, Лэйси, – согласился тот, когда огромная тарелка оказалась перед ним.
Трэй изнемогал от бешенства. Он готов был схватить со стола нож и всадить его в сердце красавчика, так как по всем канонам как раз ему принадлежало право нарезать ветчину за столом. «Она специально поручила это ему, чтобы взбесить меня», – подумал Трэй. Мэтт наступил ему под столом на ногу, что немного умерило пыл ковбоя.
Когда с ветчиной было покончено, за столом только Джейсон сохранял чувство юмора и доброе настроение. Трэй сидел мрачнее тучи, уткнувшись в свою тарелку, не считая своим долгом даже скрывать этого. Мэтт сидел как на иголках и опасался, что Трэй вдруг утратит над собой контроль и устроит драку. Лэйси же хотелось схватить Крэйна и мужа за волосы, и столкнуть их лбами, как расшалившихся, глупых мальчишек.
– Как вы думаете, когда ваша нога заживет и вы сможете дальше отправляться по своим делам? – напрямик поинтересовался Трэй у Джейсона Крэйна. Это была, его первая фраза, с которой он обратился к нему за все это время.
Джейсон с безмятежным видом взял еще сухарь и, переломив его надвое, ответил:
– А я об этом и не думаю. Откровенно говоря, подольше бы она срасталась. – Он мельком глянул на Лэйси. – Мне и здесь очень даже хорошо.
Повисла гнетущая тишина. Юной леди вдруг очень захотелось ударить как следует носком туфли по здоровой ноге Крэйна. Ведь он специально измывается над Трэем! А тот до сих пор не вышвырнул его за дверь лишь потому, что Джейсон – человек больной и, следовательно, беспомощный.
Полный укора взгляд Лэйси заставил поникнуть и Мэтта. Он смог, только смущенно пожать плечами в ответ. «Какого черта я потащил его сюда за собой?»
– А из каких краев вы вынырнули, Крэйн? – Трэй решил не церемониться с этим пришлым типом.
Брови Джейсона удивленно взметнулись вверх, но он все же, чуть помедлив, ответил:
– Сразу из многих мест. Назовите мне любой город, и я на что угодно спорить могу, что и там я побывал.
– А как ваша жена и детишки смотрят на эти разъезды? – продолжал Трэй наскоки.
В глазах Джейсона появился холодный блеск.
– Ну, что касается детей, то ими я не успел обзавестись. А вот жена где-то есть.
– Выперла вас из дома, что ли? – хмыкнул Сондерс.
Крэйн зло глянул на него и угрюмо ответил:
– Нет. Она ушла от меня, – посмотрев на Лэйси, он добавил: – Женщина не может до бесконечности терпеть издевательства и равнодушие своего супруга.
Джейсон снова посмотрел на Трэя: – Не сомневаюсь, что вы поняли, что я имею в виду.
Молодой человек невольно вздрогнул. Хозяйка тут же вскочила, задев и опрокинув пустую кофейную чашку.
– Надеюсь, у всех еще осталось место в желудке для яблочного пирога, – попыталась она разрядить обстановку, но голос ее предательски задрожал.
И Трэй, и Джейсон прекрасно понимали, что их плохо скрываемый конфликт испортил сегодня Лэйси все удовольствие от праздника. Трэй поднялся из-за стола. «Виноват я, – подумал он. – Нечего было приходить сюда, если тебя не звали. И Мэтт предупреждал меня».
– Боюсь, что я переел ветчины, так что пирог придется пропустить, – повернувшись, он прошел к вешалке, где висели его куртка и шляпа. – Отправлюсь-ка я домой.
И Трэй улыбнулся Лэйси, которая стояла и безмолвно смотрела на него.
– Спасибо за обед. Я и забыл, когда так вкусно ел в последний раз. – И ушел, беззвучно затворив за собой дверь.
Заметив в глазах Лэйси набежавшие слезы, Мэтт натянуто улыбнулся:
– Нет, нет, я ел ветчину с расчетом на то, чтобы осталось место для пирога, так что от десерта отказываться не собираюсь.
Пока Карлтон аккуратно нарезал деликатес, Джейсон взял молодую женщину за руку и настойчиво усадил ее.
– Прошу прощения, дорогая. Я испортил вам праздник. Ваш муж вошел сюда с таким самомнением, с такой дурацкой гордостью, что меня это взбесило. Я едва удержался от того, чтобы не ударить этого надутого индюка по физиономии.
– Я понимаю, – она утерла слезы. – Хотя, если честно, в нем было больше бравады. Дело в том, что сегодня утром в сарае мы крепко повздорили и Трэй знал, что никто его здесь не ждет и никто ему не обрадуется.
– Я понимаю, что это не мое дело, но какая черная кошка пробежала между вами? Ведь ясно как белый день, что вы без ума друг от друга.
– С ума вы сошли! – воскликнула Лэйси. – Никакой любви между нами нет.
– Лэйси, не лгите, прошу вас. Вы же сами понимаете, что это не так. А что касается вашего муженька, так любой, у кого глаза на месте, заметит это. Он действительно любит вас.
– Правда? Много вы об этом знаете! Если он, как вы говорите, без ума от меня, какого черта он таскается к этой певичке в салун «Виски Пита»?
– Вот что, Лэйси, – вмешался Мэтт. Сколько раз мне говорить тебе, что с тех пор, как он женился на тебе, его роман с Сэлли Джо закончился?
Они принялись ожесточенно спорить, и ни один из них не заметил, как вдруг странно притих Джейсон Крэйн.
Пирог был съеден при полном молчании. Молодая женщина «переваривала» утверждение Джейсона относительно того, что Трэй влюблен в нее без памяти.
А Джейсона насторожили слова Мэтта, вернее, одно упомянутое им имя – Сэлли Джо! Певица в салуне.
«Могла ли это быть моя Сэлли? Женщина, которую я ищу? Безусловно, это может быть простым совпадением – на Среднем Западе полно певиц, которых зовут Сэлли Джо. Жаль, что я, как бы ненароком, не догадался спросить у Карлтона, как она выглядит. Эх, дьявол! И когда же я снова смогу сесть на лошадь, поехать в город и сам во всем разобраться?»
А Мэтт считал минуты, чтобы как можно скорее исчезнуть отсюда к чертям собачьим, подальше от этих двух людей, которые с похоронным видом сидели и ковыряли каждый свой кусок яблочного пирога.
Трэй неподвижно замер в седле. Взор его бессмысленно блуждал по белым и однообразным просторам пастбища. Он оказался у развилки двух протоптанных конскими копытами тропинок. Путь направо вел к дому, путь прямо—в Маренго.
Молодой человек и мысли допустить не мог, чтобы приехать домой и весь вечер сидеть и слушать бредни и подковырки старого Сондерса, его сетования по поводу того, что, дескать, сынок лишил его права приглашать к себе женщин. С другой стороны, он совсем не горел желанием напиться в компании старых приятелей. Лучше всего для него было бы просто пустить жеребца наугад, а самому думать о том, как сводит его с ума эта маленькая гордячка.
Но Трэй знал, что никуда дальше окрестностей он не двинется. Он и дальше будет продолжать «битву» за то, чтобы в конце концов их судьбы соединились. Не мог Трэй просто так от нее отказаться. И она просто так не отделается от него.
Почувствовав натянувшиеся поводья, жеребец неспешно двинулся в сторону Маренго.
– Счастливого Рождества, Трэй. Ты как раз успел к завтраку. Давай садись, поедим вместе.
– Да, знаешь, не откажусь. – Парень снял свою куртку и, повесив, ее на спинку стула, сел сам. – Побыл немного на свежем воздухе и нагулял аппетит.
По вполне понятным соображениям он не стал уточнять, что еще разбудило в нем такое желание поесть. После «схватки» с Лэйси в сарае сил у него осталось не больше, чем у новорожденного теленка.
Лупа налила ему кофе в кружку, а Мэтт подвинул тарелку с тонкими ломтиками поджаренного бекона и яичницей.
– Что, небось уже успел с Буллом повздорить, поэтому и поднялся ни свет ни заря, – предположил Карлтон, подкладывая Трэю еще жареную картошку.
Тот, намазывая маслом сухарь, покачал головой:
– Я этого старого черта и не видел сегодня. Просто захотелось смотаться из дома, вот и все. Нет настроения лаяться с ним – как-никак Рождество сегодня!
– И ты собрался провести Рождество в городе с друзьями? – поинтересовался Мэтт. В голосе его звучала озабоченность.
– Нет, – ответил парень, уткнувшись носом в тарелку. – Мне просто захотелось увидеться с тобой. Если, конечно, я кстати явился.
– Разумеется, кстати. Но дело в том, что я к часу собрался к Лэйси. Она пригласила меня на обед.
Трэй не успел поднести кружку с кофе к губам. Физиономия его выразила искреннее удивление, даже беспокойство. Секунду спустя в его глазах вспыхнули мальчишеские озорные огоньки.
– А что? – Он поставил кружку на стол. – А может, и мне с тобой пойти? В конце концов, где должен быть на Рождество муж? Ясно, что вместе со своей женой, ты разве не согласен?
– Согласен. Только это относится к тем мужьям и женам, которые все праздники проводят вместе. То есть я хочу сказать, не только праздники, но и будни. А вот насчет тебя и Лэйси… Может статься, что она не только тебя на порог не пустит, но и меня взашей вытолкает, за то, что я тебя с собой притащил. А я, знаешь, уже всю неделю настраивал свой желудок на праздничный обед.
Трэй взял еще сухарь и намазал его маслом.
– Она не выгонит тебя, Мэтт. Лэйси тебя очень ценит. А если все же начнет выговаривать, то я скажу ей, что это была моя идея.
– Если только она не захлопнет дверь у тебя перед носом. Твоя супруга не может простить тебе того, что ты столько времени проторчал у этой Сэлли Джо.
Парень понимал, что все, о чем говорит Карлтон – чистейшая правда, но он не собирался сейчас упускать возможность лишний раз побыть в обществе жены.
– Мне кажется, Лэйси слишком хорошо воспитана, чтобы просто выпереть мужа, да еще в Рождество.
В глазах Трэя Мэтт заметил неуверенность.
– Ну что же, хорошо, приедем туда и узнаем, как и что, договорились? – улыбнулся Мэтт.
Во всем доме аппетитно пахло копченой ветчиной и яблочным пирогом.
– У меня уже слюнки потекли, – прокричал Джейсон со своей раскладушки. – Я боюсь, что скоро просто захлебнусь слюной. Я уже Бог знает сколько лет таких запахов не ощущал. Мой нос давно отвык от таких чудес.
– Я и сама десять лет не ела рождественской выпечки, – вторила ему Лэйси. – Когда мама была жива, на нашей кухне всегда очень вкусно пахло.
Крэйн уловил нотки печали в голосе молодой женщины, но не стал заострять на этом внимание. Хотя их связывали узы взаимной симпатии, они пока еще не достигли той степени открытости друг другу, которая позволяет задавать любые, даже личные вопросы.
Ему, например, очень хотелось знать, что так надолго задержало ее в сарае сегодня утром и почему в ее волосах было полно сена, когда она вернулась в дом.
– Все уже готово, – объявила Лэйси, прервав раздумья Джейсона и ставя поверх плиты дымящийся противень с ветчиной. – Разве что пирог должен еще немного постоять.
Крэйн сел поудобнее и посмотрел на часы.
– Мэтт должен вот-вот появиться, – объявил он. – Без четверти час! Надеюсь, он не опоздает, а то я умираю с голода.
– По-моему, он уже едет, – она подошла к окну. Стекла на кухне запотели, и не успела Лэйси их протереть, как на крыльце раздались шаги. Она тут же бросилась открывать и, распахнув дверь, замерла в изумлении – рядом с Мэттом стоял Трэй.
– А тебе что здесь надо? – в ее голосе не было и намека на дружелюбие.
Было видно, что Трэю приходится сдерживать себя.
– Я здесь потому, что хочу съесть рождественский обед в обществе моей жены.
– Но вот жена твоя этого не хочет.
– Тем хуже для нее. Очень многому предстоит измениться и очень скоро. Вот праздничный обед и положит этому начало.
– Черта с два, мистер! Садитесь-ка лучше на своего жеребца да уезжайте отсюда подобру-поздорову, в тот самый город, откуда вы только что изволили вернуться.
– Я сейчас был у Мэтта, после того как… он запнулся. – Словом, я остаюсь здесь.
По некоторым признакам у Карлтона сложилось впечатление, что между супругами продолжается перебранка, начавшаяся сегодня и прервавшаяся совсем недавно.
– Лэйси, – мягко сказал он. – Ну что здесь такого, если Трэй отобедает вместе с нами? У тебя ведь еды хватит на всех, как я понимаю. Взор молодой женщины продолжал пылать гневом, когда она буркнула:
– Ладно, можешь оставаться.
И, повернувшись, пошла на кухню, не обращая внимания на реплику мужа.
– Благодарю вас, мэм, за вашу щедрость и за то, что вы великодушно позволили бедному молодому человеку сесть с вами за рождественский стол.
Мэтт разъяренно ткнул его в бок:
– Ты что, чертова задница! Сейчас же заткнись, а то она передумает!
– Идите в гостиную и поздоровайтесь с Джейсоном, – сказала Лэйси, когда оба сняли куртки и шляпы. – Обед будет на столе через несколько минут.
Трэй впервые видел так близко человека, которого приютила его жена. И, надо сказать, он ему не понравился. Это был красивый мужчина, по-настоящему красивый. В нем не было и следа той грубоватой резкости, которая являлась отличительной чертой лица самого Сондерса-младшего, а его проницательный взор говорил о том, что он на своем веку всего успел повидать, и хорошего, и дурного.
Джейсон встретился с Трэем глазами и подумал: «Вот это и есть тот самый Трэй Сондерс, с которым не желает жить Лэйси. Какой же он идиот, раз не сражается за эту женщину!»
Крэйн приветливо улыбнулся Мэтту и сказал:
– Вы как раз вовремя, сейчас хозяйка порадует нас обедом, над которым колдовала последние три часа.
Когда Трэй услышал это, губы его гневно сжались. «Да кто ты такой, черт побери? Хозяин дома?» – в бешенстве подумал он. В этот момент Мэтт произнес:
– Джейсон Крэйн, познакомьтесь – Трэй Сондерс.
Меньше всего ковбою хотелось обмениваться рукопожатием с этим хлыщом, но он прекрасно понимал, что отказываться от элементарной вежливости в данном случае нельзя.
Более формального приветствия ни одному из представленных друг другу, наверное, в жизни переживать не приходилось. Глаза Крэйна оживленно заблестели, когда он смекнул что, мягко говоря, пришелся не по душе супругу юной леди! «Вот будет спектакль!» – подумал он.
Трэй уселся так, чтобы иметь возможность обозревать кухню. Он видел, как мелькало красное платье Лэйси, носившейся от плиты к столу. Платье очень выгодно подчеркивало линию ее изящных грудей и тонкую талию. Трэй с поразительной ясностью представил себе, как еще утром ласкал эту грудь, прильнув к ней губами.
– Может, помочь Лэйси поставить все эти яства на стол? – предложил Мэтт, поскольку молчание за столом становилось напряженным. Ни к чему, – высказал свое мнение Джейсон. – Она терпеть не может, когда на кухне под ногами путается мужчина.
Трэй и сам не мог понять, почему он после этих слов не заехал Джейсону Крэйну в челюсть. «Какое, черт возьми, право имеет он на такие высказывания и на такое знание особенностей характера его жены? Только он, Трэй Сондерс, может знать, что по нраву Лэйси, а что нет».
Карлтон был благодарен хозяйке дома, что она в этот момент вошла в гостиную и объявила, что пора к столу, так как супруг ее кипел от негодования, а в воздухе, казалось, витала буря. Мэтт молил Бога, чтобы этот вспыльчивый дурачок не набросился на больного человека. Хотя, по совести говоря, неплохо было бы вздуть этого Крэйна, потому что он нарочно подначивал парня.
– Надо, чтобы и Джейсон сидел с нами за столом, – объявила Лэйси. – Может быть, вы с Трэем перетащите его на стул? – обратилась она к Мэтту.
– Поистине очень мило с вашей стороны, Лэйси, – довольно улыбнулся Джейсон. – Да и вам не придется бегать взад и вперед, подавая мне, – добавил он, бросив при этом взгляд на мужа молодой хозяйки.
– Давай неси свой чертов стул сюда, и мы сделаем то, что ты хочешь, – раздраженно рявкнул Трэй, обращаясь к жене.
Когда они с Карлтоном перетаскивали Крэйна на принесенный из кухни стул, Трэю очень хотелось взять да нечаянно обронить этого гостя, чтобы тот для ровного счета и вторую ногу сломал.
Но нет, ничего подобного, конечно же, не произошло. Джейсона доставили к столу без осложнений. Когда все благополучно расселись, Трэй украдкой бросил взгляд на Лэйси. При виде ее насупленного личика в нем темной волной стала подниматься злость.
– Славное же блюдо приготовили вы для нас, миссис Сондерс, – не предвещавшим ничего хорошего тоном заметил он.
Она ничего не ответила на это, а только метнула в его сторону свирепый взгляд. Она вообще больше в его сторону и не посмотрит. Ей было знакомо это издевательское выражение, которое появилось в его глазах, сопровождаемое кривой ухмылкой. Они напомнили ей то, о чем молодая женщина предпочитала забыть. «Да, тяжелый для меня этот праздник. Придется собрать в кулак всю свою гордость, чтобы пережить его».
Будучи вынужденной видеть перед собой недовольную физиономию Трэя, Лэйси совсем упала духом. Каждый раз, когда ей приходилось поднимать глаза, она не могла удержаться от того, чтобы украдкой не бросить на него взгляд.
– Джейсон, нарежьте, пожалуйста, ветчину, – Лэйси решила обратиться именно к Крэйну лишь из желания насолить своему супругу.
– С радостью, Лэйси, – согласился тот, когда огромная тарелка оказалась перед ним.
Трэй изнемогал от бешенства. Он готов был схватить со стола нож и всадить его в сердце красавчика, так как по всем канонам как раз ему принадлежало право нарезать ветчину за столом. «Она специально поручила это ему, чтобы взбесить меня», – подумал Трэй. Мэтт наступил ему под столом на ногу, что немного умерило пыл ковбоя.
Когда с ветчиной было покончено, за столом только Джейсон сохранял чувство юмора и доброе настроение. Трэй сидел мрачнее тучи, уткнувшись в свою тарелку, не считая своим долгом даже скрывать этого. Мэтт сидел как на иголках и опасался, что Трэй вдруг утратит над собой контроль и устроит драку. Лэйси же хотелось схватить Крэйна и мужа за волосы, и столкнуть их лбами, как расшалившихся, глупых мальчишек.
– Как вы думаете, когда ваша нога заживет и вы сможете дальше отправляться по своим делам? – напрямик поинтересовался Трэй у Джейсона Крэйна. Это была, его первая фраза, с которой он обратился к нему за все это время.
Джейсон с безмятежным видом взял еще сухарь и, переломив его надвое, ответил:
– А я об этом и не думаю. Откровенно говоря, подольше бы она срасталась. – Он мельком глянул на Лэйси. – Мне и здесь очень даже хорошо.
Повисла гнетущая тишина. Юной леди вдруг очень захотелось ударить как следует носком туфли по здоровой ноге Крэйна. Ведь он специально измывается над Трэем! А тот до сих пор не вышвырнул его за дверь лишь потому, что Джейсон – человек больной и, следовательно, беспомощный.
Полный укора взгляд Лэйси заставил поникнуть и Мэтта. Он смог, только смущенно пожать плечами в ответ. «Какого черта я потащил его сюда за собой?»
– А из каких краев вы вынырнули, Крэйн? – Трэй решил не церемониться с этим пришлым типом.
Брови Джейсона удивленно взметнулись вверх, но он все же, чуть помедлив, ответил:
– Сразу из многих мест. Назовите мне любой город, и я на что угодно спорить могу, что и там я побывал.
– А как ваша жена и детишки смотрят на эти разъезды? – продолжал Трэй наскоки.
В глазах Джейсона появился холодный блеск.
– Ну, что касается детей, то ими я не успел обзавестись. А вот жена где-то есть.
– Выперла вас из дома, что ли? – хмыкнул Сондерс.
Крэйн зло глянул на него и угрюмо ответил:
– Нет. Она ушла от меня, – посмотрев на Лэйси, он добавил: – Женщина не может до бесконечности терпеть издевательства и равнодушие своего супруга.
Джейсон снова посмотрел на Трэя: – Не сомневаюсь, что вы поняли, что я имею в виду.
Молодой человек невольно вздрогнул. Хозяйка тут же вскочила, задев и опрокинув пустую кофейную чашку.
– Надеюсь, у всех еще осталось место в желудке для яблочного пирога, – попыталась она разрядить обстановку, но голос ее предательски задрожал.
И Трэй, и Джейсон прекрасно понимали, что их плохо скрываемый конфликт испортил сегодня Лэйси все удовольствие от праздника. Трэй поднялся из-за стола. «Виноват я, – подумал он. – Нечего было приходить сюда, если тебя не звали. И Мэтт предупреждал меня».
– Боюсь, что я переел ветчины, так что пирог придется пропустить, – повернувшись, он прошел к вешалке, где висели его куртка и шляпа. – Отправлюсь-ка я домой.
И Трэй улыбнулся Лэйси, которая стояла и безмолвно смотрела на него.
– Спасибо за обед. Я и забыл, когда так вкусно ел в последний раз. – И ушел, беззвучно затворив за собой дверь.
Заметив в глазах Лэйси набежавшие слезы, Мэтт натянуто улыбнулся:
– Нет, нет, я ел ветчину с расчетом на то, чтобы осталось место для пирога, так что от десерта отказываться не собираюсь.
Пока Карлтон аккуратно нарезал деликатес, Джейсон взял молодую женщину за руку и настойчиво усадил ее.
– Прошу прощения, дорогая. Я испортил вам праздник. Ваш муж вошел сюда с таким самомнением, с такой дурацкой гордостью, что меня это взбесило. Я едва удержался от того, чтобы не ударить этого надутого индюка по физиономии.
– Я понимаю, – она утерла слезы. – Хотя, если честно, в нем было больше бравады. Дело в том, что сегодня утром в сарае мы крепко повздорили и Трэй знал, что никто его здесь не ждет и никто ему не обрадуется.
– Я понимаю, что это не мое дело, но какая черная кошка пробежала между вами? Ведь ясно как белый день, что вы без ума друг от друга.
– С ума вы сошли! – воскликнула Лэйси. – Никакой любви между нами нет.
– Лэйси, не лгите, прошу вас. Вы же сами понимаете, что это не так. А что касается вашего муженька, так любой, у кого глаза на месте, заметит это. Он действительно любит вас.
– Правда? Много вы об этом знаете! Если он, как вы говорите, без ума от меня, какого черта он таскается к этой певичке в салун «Виски Пита»?
– Вот что, Лэйси, – вмешался Мэтт. Сколько раз мне говорить тебе, что с тех пор, как он женился на тебе, его роман с Сэлли Джо закончился?
Они принялись ожесточенно спорить, и ни один из них не заметил, как вдруг странно притих Джейсон Крэйн.
Пирог был съеден при полном молчании. Молодая женщина «переваривала» утверждение Джейсона относительно того, что Трэй влюблен в нее без памяти.
А Джейсона насторожили слова Мэтта, вернее, одно упомянутое им имя – Сэлли Джо! Певица в салуне.
«Могла ли это быть моя Сэлли? Женщина, которую я ищу? Безусловно, это может быть простым совпадением – на Среднем Западе полно певиц, которых зовут Сэлли Джо. Жаль, что я, как бы ненароком, не догадался спросить у Карлтона, как она выглядит. Эх, дьявол! И когда же я снова смогу сесть на лошадь, поехать в город и сам во всем разобраться?»
А Мэтт считал минуты, чтобы как можно скорее исчезнуть отсюда к чертям собачьим, подальше от этих двух людей, которые с похоронным видом сидели и ковыряли каждый свой кусок яблочного пирога.
Трэй неподвижно замер в седле. Взор его бессмысленно блуждал по белым и однообразным просторам пастбища. Он оказался у развилки двух протоптанных конскими копытами тропинок. Путь направо вел к дому, путь прямо—в Маренго.
Молодой человек и мысли допустить не мог, чтобы приехать домой и весь вечер сидеть и слушать бредни и подковырки старого Сондерса, его сетования по поводу того, что, дескать, сынок лишил его права приглашать к себе женщин. С другой стороны, он совсем не горел желанием напиться в компании старых приятелей. Лучше всего для него было бы просто пустить жеребца наугад, а самому думать о том, как сводит его с ума эта маленькая гордячка.
Но Трэй знал, что никуда дальше окрестностей он не двинется. Он и дальше будет продолжать «битву» за то, чтобы в конце концов их судьбы соединились. Не мог Трэй просто так от нее отказаться. И она просто так не отделается от него.
Почувствовав натянувшиеся поводья, жеребец неспешно двинулся в сторону Маренго.
ГЛАВА 20
Когда Трэй вошел в салун, он сразу же определил, что гостями здесь сегодня были лишь те из его друзей, которые не имели семей или родственников, с которыми они могли бы провести Рождество.
Конечно, оставался еще постоялый двор. Но бывали дни, в особенности это касалось праздников, когда и он превращался в скучное и неприветливое место. Люди, не обремененные никакими занятиями, имели там достаточно времени для воспоминаний о тех благодатных днях детства и ранней юности, когда мать хлопотала возле плиты, заранее готовясь ко дню, когда дом будет полон друзей и радости. Они вспоминали и о том, как в один прекрасный день покинули этот дом и зажили своей новой, ведущей в никуда жизнью. Критическим взором оглядывая себя, ковбои прикидывали, что может ожидать их в будущем, когда они уже не смогут носиться верхом на лошадях, перегоняя тысячи голов скота на какой-нибудь из отдаленных рынков.
Трэй невольно причислил и себя к таким. Вдруг из-за стойки в его адрес прозвучали пьяные восклицания и приветствия. Его жизнь отличалась от жизни этих людей лишь тем, что у него был свой кров. Однако это обстоятельство не могло избавить его от старости и одиночества, от вечного сожаления о том, что в свое время ему не хватило ума и такта, чтобы завоевать сердце любимой женщины.
– Выпивка за счет Сэлли Джо! – громко объявил Пит, ставя перед ним стаканчик с виски.
Ковбой нахмурился – ведь совсем недавно он недвусмысленно дал понять этой особе, что сердце его принадлежит другой женщине – его жене. К чему снова, все эти пассажи?
Он стал искать глазами Сэлли Джо, но певица стояла сзади.
– Трэй, мне необходимо переговорить с тобой, – негромко сказала она. – Мы можем присесть куда-нибудь вместе?
– Послушай, Сэлли, – начал он. Но женщина только покачала головой и направилась к одному из столиков, одиноко стоявшему в углу. После недолгих колебаний Трэй последовал за ней. Он уже стал настраивать себя на то, что сейчас здесь разразится истерика со слезами и мольбами. Ему уже не раз приходилось переживать подобное с другими любовницами, которые никак не могли смириться с тем, что он устал от них.
Конечно, оставался еще постоялый двор. Но бывали дни, в особенности это касалось праздников, когда и он превращался в скучное и неприветливое место. Люди, не обремененные никакими занятиями, имели там достаточно времени для воспоминаний о тех благодатных днях детства и ранней юности, когда мать хлопотала возле плиты, заранее готовясь ко дню, когда дом будет полон друзей и радости. Они вспоминали и о том, как в один прекрасный день покинули этот дом и зажили своей новой, ведущей в никуда жизнью. Критическим взором оглядывая себя, ковбои прикидывали, что может ожидать их в будущем, когда они уже не смогут носиться верхом на лошадях, перегоняя тысячи голов скота на какой-нибудь из отдаленных рынков.
Трэй невольно причислил и себя к таким. Вдруг из-за стойки в его адрес прозвучали пьяные восклицания и приветствия. Его жизнь отличалась от жизни этих людей лишь тем, что у него был свой кров. Однако это обстоятельство не могло избавить его от старости и одиночества, от вечного сожаления о том, что в свое время ему не хватило ума и такта, чтобы завоевать сердце любимой женщины.
– Выпивка за счет Сэлли Джо! – громко объявил Пит, ставя перед ним стаканчик с виски.
Ковбой нахмурился – ведь совсем недавно он недвусмысленно дал понять этой особе, что сердце его принадлежит другой женщине – его жене. К чему снова, все эти пассажи?
Он стал искать глазами Сэлли Джо, но певица стояла сзади.
– Трэй, мне необходимо переговорить с тобой, – негромко сказала она. – Мы можем присесть куда-нибудь вместе?
– Послушай, Сэлли, – начал он. Но женщина только покачала головой и направилась к одному из столиков, одиноко стоявшему в углу. После недолгих колебаний Трэй последовал за ней. Он уже стал настраивать себя на то, что сейчас здесь разразится истерика со слезами и мольбами. Ему уже не раз приходилось переживать подобное с другими любовницами, которые никак не могли смириться с тем, что он устал от них.