Страница:
– Что ты хочешь этим сказать?
– Кусанаги и вся его бригада, – лицо Югавы вновь стало серьезным, – вбили себе в голову, что стоящая перед ними проблема решается путем опровержения алиби. Поскольку главный подозреваемый настаивает на своем алиби, этот путь кажется совершенно естественным. К тому же такое впечатление, что алиби вот-вот рассыплется. Ведь это вполне человеческое желание – найти уязвимое место противника и нанести удар. В нашей научной практике мы действуем сходным образом. Однако и в мире науки нередко случается, что представляющееся уязвимым в действительности только уводит от цели. Полиция попалась в эту ловушку. Нет, правильнее будет сказать, полицию в нее заманили.
– Если у тебя вызывает сомнение ход расследования, не ко мне надо обращаться, а к господину Кусанаги.
– Разумеется. В конце концов придется так и поступить. Но вначале мне хотелось поговорить с тобой. О причине я уже упомянул.
– Из-за того, что ты считаешь меня своим другом?
– Если угодно, потому, что мне грустно видеть, как ты губишь свой гений. Хочу, чтобы это проклятое дело скорее разрешилось и ты мог заняться тем, чем должен заниматься. Не хочу, чтобы ты впустую растрачивал свои мозги.
– Я и без твоего желания не теряю время зря, – отрезал Исигами и вновь ускорил шаг. Но не потому, что опаздывал на работу, – ему стало невыносимо оставаться в этом месте.
Югава поспешил за ним.
– Неправильно думать, что разгадка этого преступления состоит в опровержении алиби, – сказал он. – Здесь совсем другая проблема. Разница куда больше, чем между геометрией и функциями.
– Просто любопытно – в чем же, по-твоему, тут проблема? – спросил Исигами, не замедляя шаг и глядя прямо перед собой.
– Одним словом трудно выразить, но если все же попытаться, то я назвал бы это проблемой камуфляжа. Маскировки. Детективы введены в обман искусным камуфляжем, созданным преступником. То, что кажется им зацепкой, таковой не является. Все подстроено так, что когда детективам представляется, будто они наконец-то ухватились за путеводную нить, они лишь сильнее запутываются в сетях, расставленных преступником.
– Как-то слишком сложно.
– Сложно. Но если слегка изменить угол зрения, задачка становится на удивление простой. Когда средний человек пытается придумать сложную маскировку, то именно эта сложность обычно играет с ним злую шутку. Он сам роет под собой яму. Талантливый человек такой ошибки не допустит. Он усложнит решение задачи, избрав очень простой способ, но такой, до которого средний человек никогда не додумается.
– Я всегда считал, что физики не любят отвлеченных рассуждений.
– Что ж, если хочешь, можем поговорить конкретно. Время есть?
– Еще немного есть.
– Хватит, чтобы зайти в лавку бэнто?
Исигами, мельком взглянув на Югаву, вновь устремил взгляд вперед.
– Я вовсе не каждый день покупаю там бэнто.
– Неужели? А я слышал, что чуть ли не каждый день.
– Так вот почему ты связал меня с этим преступлением!
– Можно и так сказать, а можно иначе. То, что ты каждый день покупаешь бэнто в одном магазине, еще ни о чем не говорит, но то, что ты каждый день заходишь туда, чтобы увидеть определенную женщину, уже наводит на размышления.
Исигами, остановившись, зло взглянул Югаве в лицо.
– Ты думаешь, раз ты мой старый друг, тебе позволено говорить все, что вздумается?
Югава не отвел глаз. В его взоре, выдерживающем исполненный неприязни взгляд Исигами, чувствовалась большая внутренняя сила.
– Ты правда обиделся? Я, конечно, понимаю, что у тебя на душе неспокойно, но…
– Какая чушь! – Исигами зашагал дальше.
Когда подошли к мосту Киёсу, он стал подниматься вверх по лестнице.
– На некотором отдалении от того места, где обнаружили труп, была сожжена одежда, которая, как полагают, принадлежала убитому, – вновь заговорил Югава, поднимаясь вслед за ним. – В бочке нашли обгоревшие остатки. Полагают, что это сделал преступник. Когда я впервые услышал об этом, то сразу задумался: почему преступник не дождался, когда вся одежда сгорит? Кусанаги полагает, что он торопился покинуть место преступления, но в таком случае, как мне кажется, проще было унести одежду с собой и после без помех избавиться от нее. Или же преступник торопился сжечь ее как можно быстрее? Как только об этом задумываешься, невольно возникают сомнения. Тогда я решил сам попробовать сжечь одежду.
Исигами вновь остановился.
– Ты сжег одежду?
– Да, в бочке. Джемпер, свитер, брюки, носки… Кажется, еще нижнее белье. Купил у старьевщика, но все равно пришлось раскошелиться. В отличие от математиков мы, физики, не можем успокоиться, пока не проведем эксперимент.
– И каков результат?
– Отлично горит, выделяя ядовитый газ, – сказал Югава. – Сгорело все без остатка. В один миг. И пяти минут хватило.
– И что из этого следует?
– Почему преступник не мог подождать эти пять минут?
– Действительно, загадка… – Исигами, поднявшись по лестнице, свернул влево и пошел по улице Киёсубаси. В противоположном направлении от лавки «Бэнтэн».
– Бэнто покупать не будешь? – предсказуемо спросил Югава.
– Какой ты зануда! Сказал же, я его покупаю не каждый день! – Исигами нахмурил брови.
– Как хочешь, если не боишься проголодаться… – Югава пошел рядом с ним. – Кроме того, рядом с трупом нашли велосипед. В ходе расследования выяснилось, что его украли на станции Синодзаки. На велосипеде были отпечатки пальцев, принадлежащие, как полагают, убитому.
– И что из этого?
– Какой, однако, растяпа преступник! Не поленился размозжить лицо трупа, а стереть отпечатки с велосипеда забыл. Но если предположить, что он оставил отпечатки намеренно, – другой разговор. Какова же, как ты думаешь, была его цель?
– Понятия не имею.
– Может быть, связать убитого с велосипедом? Преступнику было невыгодно, если полиция решит, что велосипед не имеет отношения к убийству.
– Почему?
– Он хотел, чтобы полицейские ухватились за мысль, что убитый приехал на дамбу на велосипеде от станции Синодзаки. Более того, обычный велосипед для этого не годился.
– Разве велосипед, который нашли, был каким-то особенным?
– Вполне обычный. За одним исключением. Он был совершенно новенький.
Исигами почувствовал, как у него побежали мурашки по коже. Он с трудом сдерживал прерывистое дыхание. Его привел в чувство окликнувший его голос:
– Доброе утро!
Мимо проехала на велосипеде школьница. Она слегка кивнула головой в сторону Исигами.
– Доброе утро! – крикнул он вдогонку.
– Потрясающе! – сказал Югава. – Я думал, в наше время ученики уже не здороваются с учителями на улице.
– Ты прав, почти никогда. Так что там насчет того, что велосипед был новым? В этом есть какой-то смысл?
– Полиция решила, что, мол, если уж воровать, то новый, но причина не так проста. Преступнику было важно, как долго велосипед простоял у станции метро.
– Почему?
– Потому, что для преступника велосипед, простоявший у станции несколько дней, был совершенно бесполезен. Более того, он хотел, чтобы владелец объявился. Для этого необходим новый велосипед. Мало кто решается оставить надолго только что купленный велосипед, а если его украли, высока вероятность, что владелец обратится в полицию. Впрочем, я не утверждаю, что все это было обязательным условием, чтобы замаскировать преступление. Видимо, преступник рассуждал так: если сработает – хорошо, повышается вероятность успеха.
Исигами продолжал идти, глядя прямо перед собой и никак не комментируя предположения Югавы. Вскоре они подошли к гимназии. Показались ученики.
– Интересный разговор, с удовольствием послушал бы еще. – Исигами остановился и повернулся к Югаве: – Но сейчас хватит, не хочу, чтобы слышали ученики.
– Хорошо, договорились. Да я, собственно, уже сообщил тебе все, что хотел.
– Спасибо за интересную беседу, – сказал Исигами, – ты давеча предложил мне проблему. Что сложнее – придумать трудноразрешимую задачу или все-таки, поразмыслив, решить ее. Помнишь?
– Помню. На мой взгляд, придумать задачу сложнее. Тот, кто решил задачу, всегда должен испытывать уважение к тому, кто ее придумал.
– Согласен. А как насчет проблемы P ? NP? Что проще – самому, подумав, найти ответ или проверить, правилен ли ответ, данный кем-то другим?
На лице Югавы мелькнуло неудовольствие. Он, видимо, не понимал, к чему клонит Исигами.
– Ты дал свой ответ. – Исигами ткнул пальцем в сторону Югавы. – Теперь очередь выслушать ответ, предложенный другим.
– Исигами…
– Ну все, мне пора. – Исигами повернулся спиной к Югаве и пошел к гимназии. Крепко сжимая в руке портфель.
«Вряд ли он сказал все, что знает, – думал он. – Проклятый физик видит меня насквозь».
Даже поедая абрикосовый десерт, Мисато угрюмо хранила молчание. «Все-таки не надо было брать ее с собой!» – сокрушалась Ясуко.
– Ты наелась, Мисато? – спросил Кудо. Сегодня вечером он готов был расшибиться в лепешку.
Мисато, поднося ложку ко рту и не поглядев в его сторону, кивнула.
Они сидели в китайском ресторане на Гиндзе. Кудо попросил, чтобы Ясуко обязательно привела дочь, и она с трудом ее уломала. Обещания, что она сможет поесть всяких вкусностей, не произвели никакого эффекта. Она согласилась, только когда Ясуко заявила, что нужно вести себя естественно, иначе полиция что-то заподозрит.
Но теперь Ясуко уже раскаивалась, беспокоясь, что только испортила Кудо настроение. Во время еды тот все время пытался разговорить Мисато, но она в ответ лишь мямлила что-то нечленораздельное.
Доев десерт, Мисато повернулась к матери:
– Я в туалет.
Как только она ушла, Ясуко сказала, прижимая руки к груди:
– Простите, господин Кудо.
– Простить? За что? – он изобразил удивление. Наверняка притворялся.
– Моя дочь такая необщительная. А в компании со взрослыми совсем теряется.
Кудо улыбнулся:
– Я и не надеялся, что мы сразу подружимся. Когда я был школьником, вел себя точно так же. Поэтому, думаю, все-таки хорошо, что мы сегодня встретились.
– Спасибо.
Кудо кивнул, достал из висящего на стуле пиджака сигареты и зажигалку. За едой он не позволял себе курить. Видимо, из-за присутствия Мисато.
– Кстати, после нашей последней встречи ничего не случилось? – спросил он, сделав затяжку.
– В каком смысле?
– Я имею в виду то преступление…
Ясуко на мгновение нахмурилась, потом подняла на него глаза:
– Ничего особенного. Все как обычно.
– Детектив не приходил?
– Уже давно. И в лавку не заходит. А вас, господин Кудо, он не беспокоил?
– Нет, ко мне тоже не приходил. Наверно, подозрения рассеялись, – он стряхнул пепел в пепельницу. – Меня только одно немного тревожит.
– Что?
– Видишь ли… – Кудо замялся, на лице его появилось смущение. – Дело в том, что в последнее время мне часто кто-то звонит по телефону, но когда я снимаю трубку, никто не отвечает. У меня дома.
– Что же это может быть? – Ясуко нахмурилась. – Как неприятно!
– И вот еще что, – он, поколебавшись, достал из кармана пиджака листок, видимо, вырванный из блокнота. – Я нашел это в моем почтовом ящике.
Взглянув на текст, написанный на листке, Ясуко похолодела. Она увидела свое имя. Записка гласила:
«Не приближайся к Ясуко! Ты не тот человек, который может составить ее счастье!»
Судя по всему, распечатано с компьютера. Разумеется, без подписи.
– Пришло по почте?
– Нет, подбросили в ящик.
– Вы кого-нибудь подозреваете?
– Абсолютно никого. Поэтому я решил спросить у тебя.
– Я тоже не представляю, кто бы это мог быть… – Ясуко схватилась за сумочку и достала из нее платок. На ладонях выступил пот.
– Вы получили только эту записку?
– Нет, вместе с ней была фотография.
– Фотография?
– Снято, когда мы с тобой в прошлый раз встречались в Синагаве. Кажется, на автостоянке отеля. Я тогда совершенно ничего не заметил, – Кудо с сожалением покачал головой.
Ясуко невольно огляделась вокруг. Но нет, не может быть, чтобы за ними наблюдали даже в этом ресторане.
Вернулась Мисато, разговор прервался. Выйдя из ресторана, Ясуко простилась с Кудо и села с дочерью в такси.
– Ну как, вкусно было? – спросила Ясуко.
Но Мисато сидела надувшись и ничего не ответила.
– Ты себя вела некрасиво.
– Не надо было тащить меня с собой. Я же говорила, что не хочу идти!
– Но нас же пригласили!
– Вот и шла бы одна. Я больше не пойду.
Ясуко вздохнула. Кудо верил, что со временем сердце Мисато оттает, но она сильно в этом сомневалась.
– Мама, ты собираешься за него замуж? – вдруг спросила Мисато.
Ясуко, сидевшая откинувшись на сиденье, резко выпрямилась:
– Что ты такое говоришь!
– Я серьезно. Ты собираешься замуж?
– Нет.
– Правда?
– Конечно правда. Я всего лишь изредка с ним встречаюсь.
– Ну, тогда ладно. – Мисато отвернулась к окну.
– Что ты хочешь сказать?
– Ничего. – Мисато медленно повернула голову в сторону матери: – Я только подумала, что было бы нехорошо предавать того дяденьку.
– Того дяденьку?
Мисато, посмотрев в глаза матери, молча качнула головой вбок. Наверно, хотела сказать – дяденьку из соседней квартиры. Она не назвала его по имени, чтобы не услышал водитель такси.
– Выбрось все это из головы. – Ясуко вновь откинулась на сиденье.
Мисато только хмыкнула, она не поверила.
И без напоминания дочери мысль об Исигами внушала Ясуко беспокойство. У нее из головы не выходило странное происшествие, случившееся с Кудо.
Услышав о телефонных звонках и подброшенном письме, она сразу подумала о нем. Она не могла забыть мрачный взгляд Исигами в тот вечер, когда Кудо подвез ее на такси домой. Нетрудно вообразить, какая жгучая ревность охватила Исигами, как только он узнал, что Ясуко встречается с другим мужчиной. Ведь невозможно сомневаться, что именно любовь к Ясуко побудила его прийти им на помощь и спасти от ареста.
Да, конечно же, это он, Исигами, преследует ненавистного ему Кудо… Что же он задумал, что собирается предпринять? Имея такой козырь – соучастие в ее преступлении, надеется подчинить ее жизнь своей воле? Запретит ей не только выходить замуж, но и вообще приближаться к другим мужчинам?
Только благодаря Исигами ей удавалось до сих пор ускользать от полиции, расследующей убийство Тогаси. И разумеется, она не могла не испытывать за это признательности. Но к чему все эти ухищрения, если отныне она до конца своих дней обречена пребывать в его власти? Чем это отличается от того времени, когда был жив Тогаси? Только место ее мучителя занял Исигами. Хуже того, теперь она вообще не могла от него убежать, не могла изменить ему!
Такси остановилось перед домом. Выйдя из машины, они поднялись по лестнице. В квартире Исигами горел свет.
Войдя к себе, Ясуко начала переодеваться. В этот момент послышалось, как открылась и вновь закрылась дверь соседней квартиры.
– Слышишь? – сказала Мисато. – Дяденька сегодня вечером опять ждал.
– Слышу! – раздраженно ответила Ясуко.
Через несколько минут зазвонил мобильный телефон.
– Алло?
– Это Исигами, – из трубки донесся ожидаемый голос. – Сегодня все в порядке?
– Да, в порядке.
– Не случилось ничего непредвиденного?
– Нет, ничего.
– Что ж, хорошо, – она услышала тяжелое дыхание. – Я должен вам кое о чем сказать. Во-первых, я опустил в ваш почтовый ящик три конверта с письмами. После, пожалуйста, возьмите их.
– Письма? – Ясуко посмотрела в сторону двери.
– Они понадобятся впоследствии, обязательно их сохраните. Хорошо?
– Д-да…
– Я написал для вас инструкцию, как использовать письма, вы найдете ее там же. Излишне говорить, что эту инструкцию необходимо уничтожить. Понятно?
– Понятно. Мне сейчас это сделать?
– Нет, после. Сейчас я должен сказать еще об одной важной вещи… – Исигами вдруг замолчал. Ясуко почувствовала, что он почему-то колеблется.
– Так о чем вы? – спросила она.
– Этот телефонный разговор, – наконец произнес он, – будет последним. Я больше не буду вам звонить. Разумеется, и вы тоже не должны мне звонить. Отныне, что бы со мной ни произошло, вы и ваша дочь должны оставаться сторонними наблюдателями. Это единственный способ вас спасти.
От его слов Ясуко охватила сильная дрожь.
– Послушайте, господин Исигами, я вас не понимаю, что все это значит?
– Рано или поздно вы все поймете. Сейчас об этом лучше не говорить. Главное, не забывайте о том, что я вам сказал. Вы поняли?
– Подождите! Я ничего не понимаю, объясните хоть что-нибудь!
Почувствовав, что с матерью что-то не так, Мисато подошла к ней.
– Думаю, нет никакой необходимости что-либо объяснять. Прощайте.
– Но послушайте… – сказала Ясуко, и в этот момент связь прервалась.
Мобильный телефон Кусанаги зазвонил, когда они вдвоем с Гиситани ехали в машине.
Развалившийся на боковом, откинутом назад сиденье, Кусанаги, не меняя позы, поднес к уху телефон.
– Слушаю. Кусанаги.
– Это я, Мамия, – послышался хриплый голос начальника бригады. – Немедленно езжай в участок Старая Эдогава.
– Нашли что-нибудь новенькое?
– Нет. У нас гость. Пришел мужчина, который говорит, что хочет с тобой встретиться.
– Гость? – На мгновение в голове промелькнуло, что это Югава.
– Исигами. Школьный учитель, сосед Ясуко Ханаоки.
– Исигами? Хочет со мной встретиться? А нельзя по телефону?
– По телефону нельзя, – отрезал Мамия. – Он пришел по важному делу.
– Он вам что-нибудь объяснил?
– Заявил, что будет говорить только с тобой. Возвращайся скорее!
– Ну ладно, еду. – Кусанаги, прикрыв рукой телефон, похлопал Гиситани по плечу: – Разворачивай, назад в участок.
– Утверждает, что убийца – он, – донесся голос Мамия.
– Что?! Что вы сказали?
– Говорит, что он убил Тогаси. Короче, он пришел с повинной.
– Не может быть! – Гиситани резко распрямился.
16
– Кусанаги и вся его бригада, – лицо Югавы вновь стало серьезным, – вбили себе в голову, что стоящая перед ними проблема решается путем опровержения алиби. Поскольку главный подозреваемый настаивает на своем алиби, этот путь кажется совершенно естественным. К тому же такое впечатление, что алиби вот-вот рассыплется. Ведь это вполне человеческое желание – найти уязвимое место противника и нанести удар. В нашей научной практике мы действуем сходным образом. Однако и в мире науки нередко случается, что представляющееся уязвимым в действительности только уводит от цели. Полиция попалась в эту ловушку. Нет, правильнее будет сказать, полицию в нее заманили.
– Если у тебя вызывает сомнение ход расследования, не ко мне надо обращаться, а к господину Кусанаги.
– Разумеется. В конце концов придется так и поступить. Но вначале мне хотелось поговорить с тобой. О причине я уже упомянул.
– Из-за того, что ты считаешь меня своим другом?
– Если угодно, потому, что мне грустно видеть, как ты губишь свой гений. Хочу, чтобы это проклятое дело скорее разрешилось и ты мог заняться тем, чем должен заниматься. Не хочу, чтобы ты впустую растрачивал свои мозги.
– Я и без твоего желания не теряю время зря, – отрезал Исигами и вновь ускорил шаг. Но не потому, что опаздывал на работу, – ему стало невыносимо оставаться в этом месте.
Югава поспешил за ним.
– Неправильно думать, что разгадка этого преступления состоит в опровержении алиби, – сказал он. – Здесь совсем другая проблема. Разница куда больше, чем между геометрией и функциями.
– Просто любопытно – в чем же, по-твоему, тут проблема? – спросил Исигами, не замедляя шаг и глядя прямо перед собой.
– Одним словом трудно выразить, но если все же попытаться, то я назвал бы это проблемой камуфляжа. Маскировки. Детективы введены в обман искусным камуфляжем, созданным преступником. То, что кажется им зацепкой, таковой не является. Все подстроено так, что когда детективам представляется, будто они наконец-то ухватились за путеводную нить, они лишь сильнее запутываются в сетях, расставленных преступником.
– Как-то слишком сложно.
– Сложно. Но если слегка изменить угол зрения, задачка становится на удивление простой. Когда средний человек пытается придумать сложную маскировку, то именно эта сложность обычно играет с ним злую шутку. Он сам роет под собой яму. Талантливый человек такой ошибки не допустит. Он усложнит решение задачи, избрав очень простой способ, но такой, до которого средний человек никогда не додумается.
– Я всегда считал, что физики не любят отвлеченных рассуждений.
– Что ж, если хочешь, можем поговорить конкретно. Время есть?
– Еще немного есть.
– Хватит, чтобы зайти в лавку бэнто?
Исигами, мельком взглянув на Югаву, вновь устремил взгляд вперед.
– Я вовсе не каждый день покупаю там бэнто.
– Неужели? А я слышал, что чуть ли не каждый день.
– Так вот почему ты связал меня с этим преступлением!
– Можно и так сказать, а можно иначе. То, что ты каждый день покупаешь бэнто в одном магазине, еще ни о чем не говорит, но то, что ты каждый день заходишь туда, чтобы увидеть определенную женщину, уже наводит на размышления.
Исигами, остановившись, зло взглянул Югаве в лицо.
– Ты думаешь, раз ты мой старый друг, тебе позволено говорить все, что вздумается?
Югава не отвел глаз. В его взоре, выдерживающем исполненный неприязни взгляд Исигами, чувствовалась большая внутренняя сила.
– Ты правда обиделся? Я, конечно, понимаю, что у тебя на душе неспокойно, но…
– Какая чушь! – Исигами зашагал дальше.
Когда подошли к мосту Киёсу, он стал подниматься вверх по лестнице.
– На некотором отдалении от того места, где обнаружили труп, была сожжена одежда, которая, как полагают, принадлежала убитому, – вновь заговорил Югава, поднимаясь вслед за ним. – В бочке нашли обгоревшие остатки. Полагают, что это сделал преступник. Когда я впервые услышал об этом, то сразу задумался: почему преступник не дождался, когда вся одежда сгорит? Кусанаги полагает, что он торопился покинуть место преступления, но в таком случае, как мне кажется, проще было унести одежду с собой и после без помех избавиться от нее. Или же преступник торопился сжечь ее как можно быстрее? Как только об этом задумываешься, невольно возникают сомнения. Тогда я решил сам попробовать сжечь одежду.
Исигами вновь остановился.
– Ты сжег одежду?
– Да, в бочке. Джемпер, свитер, брюки, носки… Кажется, еще нижнее белье. Купил у старьевщика, но все равно пришлось раскошелиться. В отличие от математиков мы, физики, не можем успокоиться, пока не проведем эксперимент.
– И каков результат?
– Отлично горит, выделяя ядовитый газ, – сказал Югава. – Сгорело все без остатка. В один миг. И пяти минут хватило.
– И что из этого следует?
– Почему преступник не мог подождать эти пять минут?
– Действительно, загадка… – Исигами, поднявшись по лестнице, свернул влево и пошел по улице Киёсубаси. В противоположном направлении от лавки «Бэнтэн».
– Бэнто покупать не будешь? – предсказуемо спросил Югава.
– Какой ты зануда! Сказал же, я его покупаю не каждый день! – Исигами нахмурил брови.
– Как хочешь, если не боишься проголодаться… – Югава пошел рядом с ним. – Кроме того, рядом с трупом нашли велосипед. В ходе расследования выяснилось, что его украли на станции Синодзаки. На велосипеде были отпечатки пальцев, принадлежащие, как полагают, убитому.
– И что из этого?
– Какой, однако, растяпа преступник! Не поленился размозжить лицо трупа, а стереть отпечатки с велосипеда забыл. Но если предположить, что он оставил отпечатки намеренно, – другой разговор. Какова же, как ты думаешь, была его цель?
– Понятия не имею.
– Может быть, связать убитого с велосипедом? Преступнику было невыгодно, если полиция решит, что велосипед не имеет отношения к убийству.
– Почему?
– Он хотел, чтобы полицейские ухватились за мысль, что убитый приехал на дамбу на велосипеде от станции Синодзаки. Более того, обычный велосипед для этого не годился.
– Разве велосипед, который нашли, был каким-то особенным?
– Вполне обычный. За одним исключением. Он был совершенно новенький.
Исигами почувствовал, как у него побежали мурашки по коже. Он с трудом сдерживал прерывистое дыхание. Его привел в чувство окликнувший его голос:
– Доброе утро!
Мимо проехала на велосипеде школьница. Она слегка кивнула головой в сторону Исигами.
– Доброе утро! – крикнул он вдогонку.
– Потрясающе! – сказал Югава. – Я думал, в наше время ученики уже не здороваются с учителями на улице.
– Ты прав, почти никогда. Так что там насчет того, что велосипед был новым? В этом есть какой-то смысл?
– Полиция решила, что, мол, если уж воровать, то новый, но причина не так проста. Преступнику было важно, как долго велосипед простоял у станции метро.
– Почему?
– Потому, что для преступника велосипед, простоявший у станции несколько дней, был совершенно бесполезен. Более того, он хотел, чтобы владелец объявился. Для этого необходим новый велосипед. Мало кто решается оставить надолго только что купленный велосипед, а если его украли, высока вероятность, что владелец обратится в полицию. Впрочем, я не утверждаю, что все это было обязательным условием, чтобы замаскировать преступление. Видимо, преступник рассуждал так: если сработает – хорошо, повышается вероятность успеха.
Исигами продолжал идти, глядя прямо перед собой и никак не комментируя предположения Югавы. Вскоре они подошли к гимназии. Показались ученики.
– Интересный разговор, с удовольствием послушал бы еще. – Исигами остановился и повернулся к Югаве: – Но сейчас хватит, не хочу, чтобы слышали ученики.
– Хорошо, договорились. Да я, собственно, уже сообщил тебе все, что хотел.
– Спасибо за интересную беседу, – сказал Исигами, – ты давеча предложил мне проблему. Что сложнее – придумать трудноразрешимую задачу или все-таки, поразмыслив, решить ее. Помнишь?
– Помню. На мой взгляд, придумать задачу сложнее. Тот, кто решил задачу, всегда должен испытывать уважение к тому, кто ее придумал.
– Согласен. А как насчет проблемы P ? NP? Что проще – самому, подумав, найти ответ или проверить, правилен ли ответ, данный кем-то другим?
На лице Югавы мелькнуло неудовольствие. Он, видимо, не понимал, к чему клонит Исигами.
– Ты дал свой ответ. – Исигами ткнул пальцем в сторону Югавы. – Теперь очередь выслушать ответ, предложенный другим.
– Исигами…
– Ну все, мне пора. – Исигами повернулся спиной к Югаве и пошел к гимназии. Крепко сжимая в руке портфель.
«Вряд ли он сказал все, что знает, – думал он. – Проклятый физик видит меня насквозь».
Даже поедая абрикосовый десерт, Мисато угрюмо хранила молчание. «Все-таки не надо было брать ее с собой!» – сокрушалась Ясуко.
– Ты наелась, Мисато? – спросил Кудо. Сегодня вечером он готов был расшибиться в лепешку.
Мисато, поднося ложку ко рту и не поглядев в его сторону, кивнула.
Они сидели в китайском ресторане на Гиндзе. Кудо попросил, чтобы Ясуко обязательно привела дочь, и она с трудом ее уломала. Обещания, что она сможет поесть всяких вкусностей, не произвели никакого эффекта. Она согласилась, только когда Ясуко заявила, что нужно вести себя естественно, иначе полиция что-то заподозрит.
Но теперь Ясуко уже раскаивалась, беспокоясь, что только испортила Кудо настроение. Во время еды тот все время пытался разговорить Мисато, но она в ответ лишь мямлила что-то нечленораздельное.
Доев десерт, Мисато повернулась к матери:
– Я в туалет.
Как только она ушла, Ясуко сказала, прижимая руки к груди:
– Простите, господин Кудо.
– Простить? За что? – он изобразил удивление. Наверняка притворялся.
– Моя дочь такая необщительная. А в компании со взрослыми совсем теряется.
Кудо улыбнулся:
– Я и не надеялся, что мы сразу подружимся. Когда я был школьником, вел себя точно так же. Поэтому, думаю, все-таки хорошо, что мы сегодня встретились.
– Спасибо.
Кудо кивнул, достал из висящего на стуле пиджака сигареты и зажигалку. За едой он не позволял себе курить. Видимо, из-за присутствия Мисато.
– Кстати, после нашей последней встречи ничего не случилось? – спросил он, сделав затяжку.
– В каком смысле?
– Я имею в виду то преступление…
Ясуко на мгновение нахмурилась, потом подняла на него глаза:
– Ничего особенного. Все как обычно.
– Детектив не приходил?
– Уже давно. И в лавку не заходит. А вас, господин Кудо, он не беспокоил?
– Нет, ко мне тоже не приходил. Наверно, подозрения рассеялись, – он стряхнул пепел в пепельницу. – Меня только одно немного тревожит.
– Что?
– Видишь ли… – Кудо замялся, на лице его появилось смущение. – Дело в том, что в последнее время мне часто кто-то звонит по телефону, но когда я снимаю трубку, никто не отвечает. У меня дома.
– Что же это может быть? – Ясуко нахмурилась. – Как неприятно!
– И вот еще что, – он, поколебавшись, достал из кармана пиджака листок, видимо, вырванный из блокнота. – Я нашел это в моем почтовом ящике.
Взглянув на текст, написанный на листке, Ясуко похолодела. Она увидела свое имя. Записка гласила:
«Не приближайся к Ясуко! Ты не тот человек, который может составить ее счастье!»
Судя по всему, распечатано с компьютера. Разумеется, без подписи.
– Пришло по почте?
– Нет, подбросили в ящик.
– Вы кого-нибудь подозреваете?
– Абсолютно никого. Поэтому я решил спросить у тебя.
– Я тоже не представляю, кто бы это мог быть… – Ясуко схватилась за сумочку и достала из нее платок. На ладонях выступил пот.
– Вы получили только эту записку?
– Нет, вместе с ней была фотография.
– Фотография?
– Снято, когда мы с тобой в прошлый раз встречались в Синагаве. Кажется, на автостоянке отеля. Я тогда совершенно ничего не заметил, – Кудо с сожалением покачал головой.
Ясуко невольно огляделась вокруг. Но нет, не может быть, чтобы за ними наблюдали даже в этом ресторане.
Вернулась Мисато, разговор прервался. Выйдя из ресторана, Ясуко простилась с Кудо и села с дочерью в такси.
– Ну как, вкусно было? – спросила Ясуко.
Но Мисато сидела надувшись и ничего не ответила.
– Ты себя вела некрасиво.
– Не надо было тащить меня с собой. Я же говорила, что не хочу идти!
– Но нас же пригласили!
– Вот и шла бы одна. Я больше не пойду.
Ясуко вздохнула. Кудо верил, что со временем сердце Мисато оттает, но она сильно в этом сомневалась.
– Мама, ты собираешься за него замуж? – вдруг спросила Мисато.
Ясуко, сидевшая откинувшись на сиденье, резко выпрямилась:
– Что ты такое говоришь!
– Я серьезно. Ты собираешься замуж?
– Нет.
– Правда?
– Конечно правда. Я всего лишь изредка с ним встречаюсь.
– Ну, тогда ладно. – Мисато отвернулась к окну.
– Что ты хочешь сказать?
– Ничего. – Мисато медленно повернула голову в сторону матери: – Я только подумала, что было бы нехорошо предавать того дяденьку.
– Того дяденьку?
Мисато, посмотрев в глаза матери, молча качнула головой вбок. Наверно, хотела сказать – дяденьку из соседней квартиры. Она не назвала его по имени, чтобы не услышал водитель такси.
– Выбрось все это из головы. – Ясуко вновь откинулась на сиденье.
Мисато только хмыкнула, она не поверила.
И без напоминания дочери мысль об Исигами внушала Ясуко беспокойство. У нее из головы не выходило странное происшествие, случившееся с Кудо.
Услышав о телефонных звонках и подброшенном письме, она сразу подумала о нем. Она не могла забыть мрачный взгляд Исигами в тот вечер, когда Кудо подвез ее на такси домой. Нетрудно вообразить, какая жгучая ревность охватила Исигами, как только он узнал, что Ясуко встречается с другим мужчиной. Ведь невозможно сомневаться, что именно любовь к Ясуко побудила его прийти им на помощь и спасти от ареста.
Да, конечно же, это он, Исигами, преследует ненавистного ему Кудо… Что же он задумал, что собирается предпринять? Имея такой козырь – соучастие в ее преступлении, надеется подчинить ее жизнь своей воле? Запретит ей не только выходить замуж, но и вообще приближаться к другим мужчинам?
Только благодаря Исигами ей удавалось до сих пор ускользать от полиции, расследующей убийство Тогаси. И разумеется, она не могла не испытывать за это признательности. Но к чему все эти ухищрения, если отныне она до конца своих дней обречена пребывать в его власти? Чем это отличается от того времени, когда был жив Тогаси? Только место ее мучителя занял Исигами. Хуже того, теперь она вообще не могла от него убежать, не могла изменить ему!
Такси остановилось перед домом. Выйдя из машины, они поднялись по лестнице. В квартире Исигами горел свет.
Войдя к себе, Ясуко начала переодеваться. В этот момент послышалось, как открылась и вновь закрылась дверь соседней квартиры.
– Слышишь? – сказала Мисато. – Дяденька сегодня вечером опять ждал.
– Слышу! – раздраженно ответила Ясуко.
Через несколько минут зазвонил мобильный телефон.
– Алло?
– Это Исигами, – из трубки донесся ожидаемый голос. – Сегодня все в порядке?
– Да, в порядке.
– Не случилось ничего непредвиденного?
– Нет, ничего.
– Что ж, хорошо, – она услышала тяжелое дыхание. – Я должен вам кое о чем сказать. Во-первых, я опустил в ваш почтовый ящик три конверта с письмами. После, пожалуйста, возьмите их.
– Письма? – Ясуко посмотрела в сторону двери.
– Они понадобятся впоследствии, обязательно их сохраните. Хорошо?
– Д-да…
– Я написал для вас инструкцию, как использовать письма, вы найдете ее там же. Излишне говорить, что эту инструкцию необходимо уничтожить. Понятно?
– Понятно. Мне сейчас это сделать?
– Нет, после. Сейчас я должен сказать еще об одной важной вещи… – Исигами вдруг замолчал. Ясуко почувствовала, что он почему-то колеблется.
– Так о чем вы? – спросила она.
– Этот телефонный разговор, – наконец произнес он, – будет последним. Я больше не буду вам звонить. Разумеется, и вы тоже не должны мне звонить. Отныне, что бы со мной ни произошло, вы и ваша дочь должны оставаться сторонними наблюдателями. Это единственный способ вас спасти.
От его слов Ясуко охватила сильная дрожь.
– Послушайте, господин Исигами, я вас не понимаю, что все это значит?
– Рано или поздно вы все поймете. Сейчас об этом лучше не говорить. Главное, не забывайте о том, что я вам сказал. Вы поняли?
– Подождите! Я ничего не понимаю, объясните хоть что-нибудь!
Почувствовав, что с матерью что-то не так, Мисато подошла к ней.
– Думаю, нет никакой необходимости что-либо объяснять. Прощайте.
– Но послушайте… – сказала Ясуко, и в этот момент связь прервалась.
Мобильный телефон Кусанаги зазвонил, когда они вдвоем с Гиситани ехали в машине.
Развалившийся на боковом, откинутом назад сиденье, Кусанаги, не меняя позы, поднес к уху телефон.
– Слушаю. Кусанаги.
– Это я, Мамия, – послышался хриплый голос начальника бригады. – Немедленно езжай в участок Старая Эдогава.
– Нашли что-нибудь новенькое?
– Нет. У нас гость. Пришел мужчина, который говорит, что хочет с тобой встретиться.
– Гость? – На мгновение в голове промелькнуло, что это Югава.
– Исигами. Школьный учитель, сосед Ясуко Ханаоки.
– Исигами? Хочет со мной встретиться? А нельзя по телефону?
– По телефону нельзя, – отрезал Мамия. – Он пришел по важному делу.
– Он вам что-нибудь объяснил?
– Заявил, что будет говорить только с тобой. Возвращайся скорее!
– Ну ладно, еду. – Кусанаги, прикрыв рукой телефон, похлопал Гиситани по плечу: – Разворачивай, назад в участок.
– Утверждает, что убийца – он, – донесся голос Мамия.
– Что?! Что вы сказали?
– Говорит, что он убил Тогаси. Короче, он пришел с повинной.
– Не может быть! – Гиситани резко распрямился.
16
Исигами смотрел на Кусанаги без всякого выражения. Его взгляд было бы вполне уместно назвать невидящим. Он был устремлен куда-то в пустоту, и сидящий напротив Кусанаги, казалось, очутился перед ним по чистой случайности. Такое, во всяком случае, впечатление производило на детектива абсолютно апатичное лицо Исигами.
– Я впервые увидел его десятого марта, – заговорил Исигами монотонно. – Когда я возвращался из школы домой, он болтался в коридоре. Видимо, хотел проникнуть в квартиру госпожи Ханаоки и шарил рукой в ее почтовом ящике.
– Извините, он – это кто?
– Тогаси. Разумеется, в тот момент я еще не знал, как его зовут, – Исигами улыбнулся краешками губ.
В комнате, отведенной для следственных действий, находились Кусанаги и Гиситани. Гиситани сидел за соседним столом и фиксировал показания. Исигами отказался встречаться с кем-либо другим. Он опасался, что под перекрестным допросом начнет путаться.
– Поведение незнакомца показалось мне подозрительным, и я спросил, что ему нужно. Он выглядел взвинченным и ответил, что у него есть дело к Ясуко. Добавил, что он ее муж, живущий отдельно. Я сразу понял, что он лжет, но из предосторожности сделал вид, будто поверил.
– Подождите-ка. Почему вы решили, что он лжет? – спросил Кусанаги.
Исигами набрал воздуха в легкие:
– Потому что я знаю все о Ясуко Ханаоке. Я знал, что она разведена и что скрывается от своего бывшего мужа.
– Откуда вам все это известно? Вы живете в соседней квартире, но насколько я слышал, практически с ней не общались, только были постоянным клиентом в лавке, где она работает.
– Это – номинально.
– Что значит – номинально?
Исигами распрямил спину и слегка выпятил грудь.
– Так это выглядело со стороны. Но в действительности – я ее телохранитель. Моя задача – охранять ее от мужчин, приближающихся к ней с дурными намерениями. Но разумеется, было бы нежелательно, чтоб об этом знали окружающие. Я же все-таки по профессии школьный учитель.
– Поэтому при нашей первой встрече вы сказали мне, что практически с ней не общаетесь? – спросил Кусанаги.
Исигами перевел дыхание.
– Вы пришли, чтобы допросить меня по поводу убийства Тогаси, правильно? Не мог же я вам выложить всю правду. Вы бы сразу меня заподозрили.
– Вы правы, – согласился Кусанаги. – Итак, вы утверждаете, что знаете все о Ясуко Ханаоке, поскольку являетесь ее телохранителем, так?
– Да.
– Другими словами, вы давно уже с ней в близких отношениях?
– Да. Разумеется, еще раз повторю, мы держали наши отношения в тайне. У нее есть дочь, и при наших встречах мы соблюдали осторожность, шли на любую хитрость, только бы ребенок ни о чем не догадался.
– Пожалуйста, поконкретнее, как это происходило?
– Есть много способов. Вам сразу обо всех рассказать? – Исигами посмотрел на детектива вопросительно.
Кусанаги почувствовал себя как-то неуютно. Известие о том, что Исигами был в тайной связи с Ясуко, стало для него полной неожиданностью, да и весь рассказ вызывал сомнения. Но в силу характера ему не терпелось узнать обо всем как можно быстрее.
– Хорошо, поговорим об этом позже. Расскажите поподробнее о своем разговоре с Тогаси. Начиная с того места, когда вы сделали вид, что поверили его словам о том, что он муж Ясуко.
– Он спросил меня, не знаю ли я, куда ушла Ясуко Ханаока. На это я сказал, что она с дочерью здесь уже не живет, что в связи с работой ей недавно пришлось переехать. Он удивился. Спросил, не знаю ли я их нового адреса. Я ответил, что знаю.
– И какой адрес вы ему дали? – спросил Кусанаги.
Исигами усмехнулся:
– Я сказал, что они живут в Синодзаки.
Ну вот и Синодзаки выплыло, подумал Кусанаги.
– Но ведь этого же недостаточно?
– Разумеется, Тогаси хотел знать точный адрес. Я велел ему подождать, зашел в свою квартиру и, взглянув на карту, написал на листке адрес. В действительности по этому адресу находится водоочистительная станция. Я передал ему листок, он был без ума от радости. Всячески меня благодарил.
– Почему вы выбрали этот адрес?
– Понятно, для того, чтобы заманить его в безлюдное место. Я хорошо знаю тот район.
– Подождите. Получается, что едва встретившись с Тогаси, вы решили его убить? – Кусанаги впился глазами в лицо Исигами. Все услышанное его поразило.
– Разумеется, – не дрогнув, ответил Исигами. – Как я уже говорил, моя обязанность – защищать госпожу Ханаоку. Раз появился человек, приносящий ей страдания, я должен как можно быстрее его устранить. Это мой долг.
– Вы были уверены, что Тогаси мучает госпожу Ханаоку?
– Я знал. Этот человек приносил ей одни страдания. Она поселилась по соседству со мной, чтобы убежать от него.
– Она вам сама об этом рассказала?
– Да, она сообщила мне это с помощью специальной связи.
Исигами говорил без запинки. Очевидно, прежде чем явиться в полицию, он не раз прокрутил в голове свое признание. Однако в его рассказе было много несообразного. Во всяком случае, все это совершенно не вязалось с тем образом Исигами, который сложился у Кусанаги.
– Что было после того, как вы передали записку с адресом? – он решил продолжить допрос, отложив на время сомнения.
– Он спросил меня, знаю ли я, где она работает. Я ответил, что точно не знаю, но что-то вроде ресторана или закусочной. Сказал, что она заканчивает в одиннадцать и что дочь приходит после школы к ней на работу, а после они вместе идут домой. Разумеется, все это я взял с потолка.
– Ради чего?
– Надо было ограничить действия этого типа. Как бы безлюдно там ни было, в мои планы не входило, чтобы он отправился туда слишком рано. Узнав, что Ясуко работает до одиннадцати и что дочь возвращается вместе с ней, он вряд ли пошел бы к ним домой раньше этого срока.
– Простите, – Кусанаги, вытянув руку, прервал его, – все это вы сообразили в тот самый момент, стоя в коридоре?
– Да. Вас что-то не устраивает?
– Нет… Мне только показалось удивительным, что вы с ходу все так ловко придумали.
– Что тут такого сложного? – лицо Исигами стало серьезным. – Этот тип жаждал во что бы то ни стало встретиться с Ясуко. Мне же оставалось только воспользоваться его чувствами. Ничего сложного.
– Ну, может быть, для вас это и в самом деле пустяки… – Кусанаги нервно облизал губы. – И что же дальше?
– Для верности я дал ему номер своего мобильного и сказал, чтобы он позвонил, если не сможет найти дом. Вообще говоря, моя излишняя любезность могла бы его насторожить, но он все съел. Наверно, не отличался особыми умственными способностями.
– Кому же придет в голову, что человек, которого впервые видишь, собирается тебя убить!
– Думаю, именно потому, что он впервые меня видел, мое поведение могло показаться подозрительным. Однако он бережно спрятал в карман записку с нелепым адресом и, не скрывая радости, удалился. Я зашел в квартиру и начал подготовку. – Исигами не спеша протянул руку к чашке. С удовольствием выпил уже остывший чай.
– Я впервые увидел его десятого марта, – заговорил Исигами монотонно. – Когда я возвращался из школы домой, он болтался в коридоре. Видимо, хотел проникнуть в квартиру госпожи Ханаоки и шарил рукой в ее почтовом ящике.
– Извините, он – это кто?
– Тогаси. Разумеется, в тот момент я еще не знал, как его зовут, – Исигами улыбнулся краешками губ.
В комнате, отведенной для следственных действий, находились Кусанаги и Гиситани. Гиситани сидел за соседним столом и фиксировал показания. Исигами отказался встречаться с кем-либо другим. Он опасался, что под перекрестным допросом начнет путаться.
– Поведение незнакомца показалось мне подозрительным, и я спросил, что ему нужно. Он выглядел взвинченным и ответил, что у него есть дело к Ясуко. Добавил, что он ее муж, живущий отдельно. Я сразу понял, что он лжет, но из предосторожности сделал вид, будто поверил.
– Подождите-ка. Почему вы решили, что он лжет? – спросил Кусанаги.
Исигами набрал воздуха в легкие:
– Потому что я знаю все о Ясуко Ханаоке. Я знал, что она разведена и что скрывается от своего бывшего мужа.
– Откуда вам все это известно? Вы живете в соседней квартире, но насколько я слышал, практически с ней не общались, только были постоянным клиентом в лавке, где она работает.
– Это – номинально.
– Что значит – номинально?
Исигами распрямил спину и слегка выпятил грудь.
– Так это выглядело со стороны. Но в действительности – я ее телохранитель. Моя задача – охранять ее от мужчин, приближающихся к ней с дурными намерениями. Но разумеется, было бы нежелательно, чтоб об этом знали окружающие. Я же все-таки по профессии школьный учитель.
– Поэтому при нашей первой встрече вы сказали мне, что практически с ней не общаетесь? – спросил Кусанаги.
Исигами перевел дыхание.
– Вы пришли, чтобы допросить меня по поводу убийства Тогаси, правильно? Не мог же я вам выложить всю правду. Вы бы сразу меня заподозрили.
– Вы правы, – согласился Кусанаги. – Итак, вы утверждаете, что знаете все о Ясуко Ханаоке, поскольку являетесь ее телохранителем, так?
– Да.
– Другими словами, вы давно уже с ней в близких отношениях?
– Да. Разумеется, еще раз повторю, мы держали наши отношения в тайне. У нее есть дочь, и при наших встречах мы соблюдали осторожность, шли на любую хитрость, только бы ребенок ни о чем не догадался.
– Пожалуйста, поконкретнее, как это происходило?
– Есть много способов. Вам сразу обо всех рассказать? – Исигами посмотрел на детектива вопросительно.
Кусанаги почувствовал себя как-то неуютно. Известие о том, что Исигами был в тайной связи с Ясуко, стало для него полной неожиданностью, да и весь рассказ вызывал сомнения. Но в силу характера ему не терпелось узнать обо всем как можно быстрее.
– Хорошо, поговорим об этом позже. Расскажите поподробнее о своем разговоре с Тогаси. Начиная с того места, когда вы сделали вид, что поверили его словам о том, что он муж Ясуко.
– Он спросил меня, не знаю ли я, куда ушла Ясуко Ханаока. На это я сказал, что она с дочерью здесь уже не живет, что в связи с работой ей недавно пришлось переехать. Он удивился. Спросил, не знаю ли я их нового адреса. Я ответил, что знаю.
– И какой адрес вы ему дали? – спросил Кусанаги.
Исигами усмехнулся:
– Я сказал, что они живут в Синодзаки.
Ну вот и Синодзаки выплыло, подумал Кусанаги.
– Но ведь этого же недостаточно?
– Разумеется, Тогаси хотел знать точный адрес. Я велел ему подождать, зашел в свою квартиру и, взглянув на карту, написал на листке адрес. В действительности по этому адресу находится водоочистительная станция. Я передал ему листок, он был без ума от радости. Всячески меня благодарил.
– Почему вы выбрали этот адрес?
– Понятно, для того, чтобы заманить его в безлюдное место. Я хорошо знаю тот район.
– Подождите. Получается, что едва встретившись с Тогаси, вы решили его убить? – Кусанаги впился глазами в лицо Исигами. Все услышанное его поразило.
– Разумеется, – не дрогнув, ответил Исигами. – Как я уже говорил, моя обязанность – защищать госпожу Ханаоку. Раз появился человек, приносящий ей страдания, я должен как можно быстрее его устранить. Это мой долг.
– Вы были уверены, что Тогаси мучает госпожу Ханаоку?
– Я знал. Этот человек приносил ей одни страдания. Она поселилась по соседству со мной, чтобы убежать от него.
– Она вам сама об этом рассказала?
– Да, она сообщила мне это с помощью специальной связи.
Исигами говорил без запинки. Очевидно, прежде чем явиться в полицию, он не раз прокрутил в голове свое признание. Однако в его рассказе было много несообразного. Во всяком случае, все это совершенно не вязалось с тем образом Исигами, который сложился у Кусанаги.
– Что было после того, как вы передали записку с адресом? – он решил продолжить допрос, отложив на время сомнения.
– Он спросил меня, знаю ли я, где она работает. Я ответил, что точно не знаю, но что-то вроде ресторана или закусочной. Сказал, что она заканчивает в одиннадцать и что дочь приходит после школы к ней на работу, а после они вместе идут домой. Разумеется, все это я взял с потолка.
– Ради чего?
– Надо было ограничить действия этого типа. Как бы безлюдно там ни было, в мои планы не входило, чтобы он отправился туда слишком рано. Узнав, что Ясуко работает до одиннадцати и что дочь возвращается вместе с ней, он вряд ли пошел бы к ним домой раньше этого срока.
– Простите, – Кусанаги, вытянув руку, прервал его, – все это вы сообразили в тот самый момент, стоя в коридоре?
– Да. Вас что-то не устраивает?
– Нет… Мне только показалось удивительным, что вы с ходу все так ловко придумали.
– Что тут такого сложного? – лицо Исигами стало серьезным. – Этот тип жаждал во что бы то ни стало встретиться с Ясуко. Мне же оставалось только воспользоваться его чувствами. Ничего сложного.
– Ну, может быть, для вас это и в самом деле пустяки… – Кусанаги нервно облизал губы. – И что же дальше?
– Для верности я дал ему номер своего мобильного и сказал, чтобы он позвонил, если не сможет найти дом. Вообще говоря, моя излишняя любезность могла бы его насторожить, но он все съел. Наверно, не отличался особыми умственными способностями.
– Кому же придет в голову, что человек, которого впервые видишь, собирается тебя убить!
– Думаю, именно потому, что он впервые меня видел, мое поведение могло показаться подозрительным. Однако он бережно спрятал в карман записку с нелепым адресом и, не скрывая радости, удалился. Я зашел в квартиру и начал подготовку. – Исигами не спеша протянул руку к чашке. С удовольствием выпил уже остывший чай.