И что, она укокошила бесценную сообщницу?
Чтобы избавить первую Борковскую от неприятностей на будущее? Потому что ее совесть заела?
Это же идиотизм!
Мартуся задумалась.
- Да, - кивнула она. - Даже для блондинки. В совесть ее я ни на грош не верю. Значит, живая Борковская подозревает вторую жену...
- И ни за какие пироги не желает это признать. Чтобы не получилось, будто она мстит.
Но она вовсе не мстит и даже не собирается.
В муже она разочаровалась радикально, рада, что от него избавилась, и даже сама удивляется, что она в нем раньше находила.
- Это между строк или прямо в лоб?
- Об этом я догадалась сразу. Я-то отлично понимаю, что она в Нем находила. Весь из себя красавец писаный...
- Бородатый? - оживилась Мартуся.
- - Бритый. Так ты что же, собираешься...
- А что? Так, насолить второй жене. Не люблю вторых жен. А бороду он может и отпустить, правильно? Погоди, а откуда ты знаешь, что он красавец?
- Фотографию видела.
- Она носит с собой его фото?!
- У нее много фотографий в портмоне завалялось, никак порядок не наведет. И бывший муж, и дети, и брат, и подруга, эта Агата... Она показала мне все фотографии, потому что я люблю знать, с кем имею дело. Я бы и сама в него влюбилась, к тому же мужик интеллигентный и работящий. Разве что глупый как пень, но для мужика это нормальное дело, если баба ему задурила голову. Нельзя с него много требовать.
- Ну и почему Борковская в нем разочаровалась?
- Понимаешь, у него такой характер, что Когда тишь да гладь, все замечательно. Но представь себе, поехали они с женой на природу, а там выяснилось, что жена кувшинки обожает. И вот он лезет в воду за кувшинками, и вся его любовь прямо на глазах скисает...
- Почему именно кувшинки? - удивилась Мартуся.
Я удивилась еще сильнее:
- - Ты что, не знаешь, что такое кувшинки и где они растут?
- Я в растениях не разбираюсь... Это ведь цветочки такие?
- С ума сойти... Ты никогда не рвала кувшинок?
- - Как-то не сложилось у меня с этим делом. А что, надо голову пеплом посыпать? Можно мне посыпать под пиво?
- Можно, хотя ты пива и не заслуживаешь. К твоему сведению, кувшинки произрастают в воде, и не просто в воде, а там, где глубоко" ,А представь, что он с пикника намылился прямо в "Мариотт", "Шератон" или, скажем, в "Риц". И что?
- А если бы жена возила в багажнике резиновые сапоги?
- Так ведь брюки в сапогах помнутся!
- Можно снять штаны и влезть в воду босиком.
- А пиджак? А манжеты рубашки? Пришлось бы догола раздеваться, а если бы его кто нагишом увидел? Я тебе тут его характер объясняю, а не как правильно собирать водяную флору. Понимаешь, жена чего-нибудь захочет, а он ее любит и должен бы ей это дать, да не может. Не способен на такое. И он сразу чувствует себя гадом. Какой у него выход? Перестать ее любить. Все просто. Иными словами, если у этого типа что-нибудь не так, из него всякая паршивость мигом вылезает.
- И она его любила?!
Я примирительно помахала штопором.
- Его, его. Ничего страшного. Из каждого иногда вылезает какая-нибудь паршивость, только разная. Больше, меньше, вредная или нет, ужасная или глупая, явная, тайная.., отсюда и неврозы человеческие. Иногда эта паршивость и вовсе малюсенькая, можно не обращать внимания.
- Но Борковскую это потрясло?
- - Потрясло, потому что она-то думала, что муж ее любит всем сердцем, что он не такой тупица и не так трясется за свою репутацию.
Борковская со второй женой соперничать не стала, она просто вычеркнула его из своей жизни.
А мстить.., нет, не желает она мстить, слишком велика честь для такого болвана.
После недолгих размышлений и очередной банки пива Мартуся решила, что я права. Я с завистью на нее смотрела: и как она ухитрялась не толстеть от такого количества пива? Причем пиво ей не просто не вредило, Мартуся явно от него хорошела и даже соображала быстрее - замечательное свойство организма...
- И что теперь? - спросила Мартуся.;
- Не знаю, - вздохнула я. - И не знаю, что сделают менты. Потому что я не вижу причин, по которым вторая жена могла пришить собственную подругу. Может, это все-таки не она? Пусть полиция сначала найдет вещественные доказательства, огнестрельное оружие, микроследы...
- Пиджак. От тех брюк, что были на убитой, должен быть пиджак.
- Вот именно, пиджак. И вообще мне страшно хочется помчаться в квартиру жертвы, то есть по моему бывшему адресу, но что-то меня не пускает. Не с теми людьми мы знакомства водим.
- Может, они поссорились? - задумчиво предположила Мартуся. - Эти две закадычные подружки. Допустим, мертвая Борковская соорудила для подружки мужа, а та стала стыдиться ее и не пожелала знаться с этим ходячим стыдобищем. А Феля мечтала через подругу войти в высший свет.., только не спрашивай меня, что такое высший свет, я просто пытаюсь представить себе ход мыслей убитой. Лезла в высший свет она нагло, напролом, как тогда к тебе на интервью, и не было другого способа от нее избавиться, как только прикончить.
- А что, неплохая гипотеза, - похвалила я. - За исключением высшего света... Впрочем, ведь и в этом ты права: муж-то трясся за свою репутацию! А другая гипотеза - вторая жена так страшно ненавидела первую, что решила свалить на нее еще и убийство, потому что, по правде говоря, мотивы Борковской просто глаза мозолят. Я-то уверена, что не она убийца, но вряд ли смогу убедить присяжных.
- Если она невиновна, ее наверняка посадят, - огорчилась Мартуся.
Я кивнула:
- Правильно, и мы должны ей помочь.
- Как?
- Не знаю, дай подумать.
Посетившая меня идея была настолько дурацкой, что требовалось непременно воплотить ее в жизнь, причем поскорее. Мартуся в первый момент испугалась этой моей идеи, но все-таки решила не бросать меня.
***
- Хватит с нас науки, давай займемся конкретными вещами, - сказал Бежан, разобравшись во всех рапортах оперативников и заключениях из лаборатории. - По порядку. Начнем с пиджака...
- Если в алфавитном порядке, то пиджак где-то в середине... - буркнул себе под нос Гурский.
Бежан сочувственно глянул на коллегу.
- Да, общение с бабами для тебя даром не прошло. Приди в себя. Я понимаю, одни бабы кругом, сам черт ногу сломит.., тьфу!
- Бабье преступление...
- Забудь насчет пола. Преступник мужского рода тоже может оказаться дебилом. Тут вырисовывается гипотеза, и мы должны ее принять, потому что ничего другого нам не остается.
Единственный очевидец...
Единственного очевидца преступления нашли с огромным трудом. На расстоянии ровнехонько ста двенадцати метров по прямой линии от места преступления человек сидел на крыше и цементировал печную трубу. Решил сделать перекур и бессмысленно таращился на окрестности. Дорога была пустынна, потому что из двенадцати домов заселена была от силы половина, остальные неспешно достраивались. И вдруг на пустой дороге появилась машина, черт знает какой марки - далеко было, он не распознал, но наблюдением увлекся, потому что ехала машина как-то уж очень странно. То рванет ретиво, то затормозит, потом снова рванет вперед. Человеку на крыше стало любопытно, что еще выкинет безбашенный водитель. Про яму посреди дороги он знал, поэтому с большой заинтересованностью ждал, влетит машина в яму или исхитрится проскочить. Машина затормозила возле дома с красной крышей, явно обжитого, за ним стоял недостроенный дом, дальше - еще один жилой. А сразу за ним - яма.
Машина остановилась, в яму не провалилась, человек на крыше разочарованно вздохнул, но продолжал наблюдать, потому как сигарету еще не докурил. Машина развернулась. Да так по-дурацки, что за рулем наверняка сидела баба, не иначе. Едва не впечаталась задом в ограду. Потом автомобиль медленно поехал назад, замер возле недостроенного дома, из машины кто-то вылез с пассажирского места. Свидетелю показалось, что это женщина, но ручаться не может, хотя вообще-то зрение у него неплохое. Женщина направилась к тому обжитому домику с красной крышей, машина тронулась следом, а что дальше - свидетель не видел, потому что выкинул окурок и спустился с крыши. Что касается громких звуков, то он ничего не слышал, внизу его коллеги перекидывали доски, заглушая все вокруг.
Он никому ничего об этом не говорил, потому что ничего необычного не заметил. Другое дело, если бы эта машина плюхнулась в яму, но ведь не плюхнулась. А раз его сейчас спрашивают и всех Кругом тоже опрашивают, пожалуйста, он все расскажет. Подумаешь, курил на крыше возле трубы, никакое это не преступление...
- Единственный очевидец подтверждает то же самое, что показала собака, - подытожил Бежан. - И та соседка, что вешала занавески. Принимаем как факт: убийца приехал с жертвой, развернулся, потом оказался с той же стороны, что дома и тропинка, по которой шла убитая. Убийца ехал за ней следом, выстрелил из открытого окна с расстояния полутора-двух метров и тут же покинул место преступления, никого по дороге не встретив. Все заняло примерно сорок секунд. Жертва вылезла из машины не сразу, можно предположить, что виной тому пиджак.
Наплевав на алфавитное место пиджака, Гурский кивнул.
- На пиджаке мороженое, - подхватил он, вчитываясь в документы из лаборатории. - Довольно свежее. Она лопала мороженое, сидя в машине, и засвинячила наряд. Это объясняет, почему она не сразу вышла: видно, попробовала вытереть мороженое, поняла, что не получается, сняла пиджак и вышла без него.
В карманах микроследы всякой ерунды, но нас интересуют ключи. Она носила ключи в правом кармане пиджака, причем постоянно. Не в сумочке.
- Скорее всего, она вообще носила ключи в карманах самой разной одежды. Теперь следующий пункт. Пиджак есть, а вот где ключи?
У Выдуя нашелся только один комплект, его собственный, тоже в кармане: засаленные, облепленные мусором ключи, скрепленные проволокой. Ни одна женщина в руки бы их не взяла - ее наизнанку бы вывернуло. Отсюда простой вывод: убийца использовал ключи, чтобы подбросить пиджак домой к жертве, этот пиджак сам домой не пришел. Оставить ключи убийца не мог - ему надо было запереть двери, поэтому комплект убитой он забрал с собой.
Роберт мерно кивал головой, словно заведенный.
- Живительно, что пьяный вдрабадан Выдуй никаких фортелей не выкидывал, ничего не прятал и не выбрасывал, за это я могу хоть руку в огонь сунуть!
- Тоже мне Муций Сцевола...
- Зато Чечак Стефания...
- У меня тут ее показания. Подумать только, у бабы с языка такие бесценные сведения рвались, а мы наплевали на нее! Что за проклятое богом следствие, я столько ошибок в жизни не совершил даже зеленым новичком!
- А все из-за баб...
- Может быть. Если я что-нибудь такое скажу при собственной жене, она мне башку оторвет или еды не даст и уважать перестанет до самой смерти...
- А в жене самое главное - уважение? - изумился Роберт.
- Женишься - узнаешь, - вздохнул Бежан. - Чечак Стефания, в безумной надежде стать главным свидетелем в суде, дает показания, что собственными глазами видела, как подруга покойной выходила из ее квартиры в конкретный день, час и так далее, то есть примерно часа через два, два с половиной после ее смерти. Исходя из слов очевидца на крыше и соседки с занавесками, можно высчитать, что выстрел произошел в шестнадцать пятьдесят пять, плюс-минус две минуты. На это мы и должны опираться, потому что остальные свидетели дают слишком широкий разброс времени. А Чечак подглядывала...
- Она вовсе не подглядывала, она случайно увидела.
- Один черт. Около девятнадцати часов, может, чуть позже, потому что она как раз включила телевизор, и на первом канале уже шел мультик для детей. Так вот соседка настаивает, что дверь запирала как раз эта самая Улька.
- Знаешь, будь Борковский хоть министром иностранной торговли...
- Никакой он не министр.
- ..а обыск у него надо сделать.
- Хорошо, сделаем, прокурор даст санкцию, хотя и ему вся история покажется полным идиотизмом. Не до такой же степени она глупа, чтобы до сих пор не избавиться от улик? Но попробовать стоит. Послушай, а ведь Борковская тоже бывший прокурор, может, она через своих это все устроит? Хотя нет, она пальцем не шевельнет. А может, прокурор Весоловский знает Борковскую? И сам рискнет дать ордер на обыск?
- Если не рискнет, то будет дураком и свиньей! - решительно рубанул Роберт. - В конце концов, перед Борковским можно извиниться, он ведь интеллигентный мужик, сам поймет, что как-то надо сужать круг подозреваемых... Кто не рискует, тот не пьет шампанское!
Бежан задумчиво посмотрел на коллегу.
- Помнится мне, ты некогда рискнул. То-то шампанского напился!
Гурский покраснел.
- Ну и хорошо. Пусть так. Если уж я должен что-то делать, буду это делать как следует или вовсе не стану. Ничего, что я варшавянин, поеду рубить уголь, вернусь в дорожную полицию, женюсь на деревенской девке с коровами, лошадьми и овсом...
- Лошади уже не в моде.
- Ну с овцами и свиньями. Начну строить дамбы...
Бежан вздохнул.
- Слушай, давай оставим в покое овец и дамбы, - кротко предложил он. Мы остановились на пиджаке, который нашелся в доме у покойной, запачканный, без ключей, а принесла этот пиджак, судя по всему, Уршуля Борковская, урожденная Белка, вдохновительница травли первой Борковской, Барбары. Идем дальше по доказанным фактам.
- Без обыска, в квартире Борковских мы ничего не сможем сделать, упрямо стоял на своем Гурский.
- Минутку. Обыск мы проведем. Может, еще сегодня. Тут у меня показания обожателя покойной с десятилетним стажем, автомеханика.
Зовут его Бартоломей Викац, и он утверждает, что у его ненаглядной Фели действительно была подруга, некая Уля, по фамилии то ли Белянка, то ли Бялка, то ли Баласик, то ли Билка.., но точно на "Б". В любом случае он ее узнал на фото. Но, бог ты мой, где тут мотив?!
- Ну, может, там еще что-нибудь есть... - промямлил Роберт, глядя на начальника бараньим взглядом.
- Есть, отчего же. Описания. Из "Макдоналдса". Учительницы. Стефании Чечак. Зенобии Вишневской. Выдуя. Соседки напротив и театрального электрика. У меня самого уже шарики за ролики заходят. Получается такое, во что невозможно поверить, и я лучше с работы уйду, чем сдам в прокуратуру подобные бредни.
Мотив преступления упорно подкладывал полицейским свинью. Относительно дружбы Уршули Борковской с Бальбиной Фелицией Борковской они уже не сомневались, кроме всего прочего, в квартире покойной среди разного хлама и мусора нашлась фотография десятилетней давности, где обе стояли в обнимку. Одежда, которой осиротевший Выдуй не посмел даже коснуться, явно указывала на деятельность покойной, связанную с подражанием в каждой мелочи Барбаре Борковской, прокурору и журналистке. Подтверждали это и беспристрастные свидетели: главный редактор одной из газет, довольно известный писатель, фоторепортер... Бежан с Гурским нашли и допросили всех.
Правда, цель маскарада по-прежнему вызывала сомнения. Если верить показаниям Зенобии Вишневской, бывший муж Барбары Борковской настолько поглупел от новой страсти, что и никакого маскарада не надо было, чтобы увести его от жены. По мнению других свидетелей, травля объяснялась стремлением изгнать Барбару Борковскую из прокуратуры, поскольку она упорно противилась взяткам. Но как бы то ни было, обе цели были достигнуты, поэтому травля должна была заглохнуть сама по себе, а тут - - ничего подобного, она продолжалась, перечеркивая следствию все гипотезы!
Так, может, затем ее и продолжали? Чтобы замести все следы, все запутать и раздуть сомнения? Но в таком случае вторая жена в роли организатора спектакля отпадала сразу. Бежан лично с ней познакомился и твердо решил, что' Уршуля для этого слишком глупа. Скорее на эту роль подходил Борковский, который по таинственным причинам мог, например, возненавидеть. первую жену...
Однако лично укокошить Фелю ему бы никак не удалось, потому что он действительно был в Швеции. Но шанс нанять убийцу у него был:
- Только кого нанять? - сердито фыркнул Гурский. - Блондинку? Собственную вторую жену? А потом и от нее избавиться? Неужели избавляться от этих жен нельзя как-нибудь без экзотики?
Тут Бежан, благодаря таинственному озарению, осознал еще один собственный промах и, с трудом сдержал страдальческий стон. Что за холера задурманила ему мозги с самого начала следствия, да так, что он творит одни только глупости! И Гурский хорош, оба они отупели без меры, один только пес остался в здравом уме!
- Да чтоб оно лопнуло! - в сердцах выругался он - не пес, конечно, а Бежан. - Автомобиль! Микроследы! Ведь у этой Уршули есть белая "тойота-королла", а мы тут как бараны безмозглые! Ищем-ищем несчастный мотив, а тем временем все следы испарятся, мы же ухо от селедки найдем, а не улики! Хватит дурака валять, устроим обыск и возьмемся за эту дамочку как следует, может, что-нибудь из нее и выжмем, а "короллу" в первую очередь надо обследовать.
Лети к Весоловскому за ордером, и чтобы пулей и мухой!
***
Свою блистательную идею я провела в жизнь, можно сказать, незамедлительно. Возможно, я бы обдумывала ее до следующего дня. Кабы не взволнованная Мартуся, которая насильно вытолкала меня из дому. С утра пораньше ей надо было возвращаться в Краков, поэтому она возжелала лично увидеть результаты моих замыслов. Сию же минуту!
Адрес Стефана Борковского я получила без малейшего труда и заранее. Барбара Борковская не скрывала, что ее дети тоскуют в роскоши пятикомнатных апартаментов, правда, в спальном районе Урсинов, зато в кирпичном доме, а не в мерзком панельном шалаше... В фирме от какого-то дежурного на телефоне я узнала, что Борковский засел в Швеции. Значит, вторая жена пребывает в одиночестве и можно ее отловить под каким-нибудь предлогом. Чего я собиралась этим добиться, одному Богу ведомо, но позже оказалось, что Мартуся в своих ожиданиях была совершенно права - Я подъехала к дому Борковских, припарковалась рядом с белой "тойотой-короллой" и поднялась на второй этаж. Двери нужной квартиры оказались приоткрыты.
Прежде чем до меня донеслись голоса, я успела крепко перепугаться. Обычно приоткрытая дверь не предвещает ничего хорошего, а мне совершенно не хотелось натыкаться на очередной труп.
Однако мои подозрения быстро затухли, потому что люди, как правило, не ведут бесед с трупами.
Разве что там затаился психопат, а вот их я панически боюсь.
Я снова замерла. Позвонить в дверь? Постучать? Войти без стука? Заглянуть?
Последнее мне больше всего пришлось по вкусу, я слегка толкнула дверь и осторожно заглянула.
В глубине просторной прихожей что-то стояло. Стояло оно так, что на миг показалось мне, чересчур реалистичной скульптурой, поставленной для красоты. Но поскольку украшать статуями прихожие городских квартир как-то не принято, я решила, что это все-таки не статуя, а человек.
Женщина среднего возраста, средней комплекции, в пальто, шапочке и полусапожках. Не очень элегантных, стоптанных, но наверняка удобных.
В руках женщина держала большую дорожную сумку, явно пустую. Когда я подошла, женщина даже не шелохнулась.
Я собиралась вежливо поздороваться, но слова замерли у меня на устах, потому что я заглянула в гостиную.
Это наверняка была гостиная: сквозь настежь распахнутые двери справа виднелся камин, слева - квадратный столик, на мой взгляд отлично годящийся для бриджа. Такая красота пропадала ни за понюшку табаку, потому что за столиком сидели два человека и явно не играли в бридж.
Я окаменела - в точности как статуя средних лет рядом со мной, - во все глаза всматриваясь и вслушиваясь в спектакль, что разыгрывался на моих глазах.
Одна из женщин, сидевшая к нам в профиль, была светлой блондинкой, а вторую, темноволосую, я видела только со спины, а когда она поворачивала голову - виднелся еще и край щеки.
Перед девушками стояли три бутылки. Я опознала коньяк, виски и чистую как слеза родимую водяру. Кроме того, на столе имелась батарея разнокалиберных рюмок и стопок, в том числе один огромный фужер. Блондинка, совершенно пьяная, размазывала по физиономии слезы, сопли и макияж, а темноволосая, явно более трезвая, была так занята подружкой, что не обращала внимания на окружающий мир.
Склерозом я пока не страдаю, исповедь Барбары Борковской крепко засела в моей памяти, и я поняла, что передо мной вторая жена, знаменитая Уршулька, а рядом с ней - Зеня из бухгалтерии. А кто еще это мог быть? Ведь самая главная подружка Уршульки лежала в морге, на работе Уршуля общалась только с Зеней, а остальные бабы ее не любили.
- Ну что такое, что? - повторяла Зеня. - Ну скажи наконец? В чем дело? Что ей от тебя нужно было?
Уршулька шмыгала носом и продолжала мазюкать физиономию потеками туши, не в силах выговорить ничего членораздельного. Зеня налила ей виски в стопку с коньяком.
- Я Домбровская, Ядвига, - прошептала женщина возле меня, продемонстрировав тем самым, что мое присутствие не ускользнуло от ее внимания.
- Хмелевская, Иоанна, - машинально представилась я, тоже шепотом.
Кто такая Ядвига Домбровская, я догадалась мгновенно: пани Ядзя, которая нянчилась с детями Барбары!
- Да не понимаю я ничего, - настаивала Зеня. - Чего она на самом деле от тебя хотела?
Ну говори же!
- Де-е-е... - невнятно провыла Уршулька. - Де-е-енег!
- Денег? За что?! Ведь ты же ее больше не просила прикидываться Барбарой! Раньше ты ей платила - это понятно, но сейчас-то за что?
- Что.., чтобы переста-а-ала!
- Чтобы она перестала изображать Барбару?
Всхлипнув совсем уж неистово. Уршулька кое-как донесла до рта стопку. В голосе Зени послышались нотки ужаса:
- А если ты ей не заплатишь, она будет и дальше продолжать. А на что ей это? Ведь и так уже никто не верит! В конце концов дойдет до НЕГО!
- Вот.., вот и-и-именно!
- Она хотела ему сказать?!
- Е-е-если я ей не дам де-е-енег...
- Гос-с-поди Иисусе! И ты только поэтому?! Ну и дура! И ведь нашла где - возле дома той самой Хмелевской!
- Она.., она.., упе-е-ерлась...
Потрясенная Зеня смолкла. Схватив бутылку, плеснула водки в рюмку из-под коньяка и залпом выпи-га. Потом перевела дух.
- Откуда ты волыну-то раздобыла? На базаре купила, что ли?
Уршулька снова молча закивала.
- Грит, е-если у нее не будет, то и у меня не будет... - отчаянным усилием воли выговорила Уршулька по собственной инициативе. Видимо, под влиянием алкоголя она становилась болтливой.
- То есть если ты ей не заплатишь, то и у тебя мужа не будет, догадалась Зеня.
Уршулька энергично закивала и попыталась подпереть подбородок ладонями, что у нее не очень получилось - локти разъезжались по столу.
- Со вчерашнего дня так кочегарит, - прошептала пани Ядзя.
Я подумала, что уж повод у Уршульки точно есть, но промолчала, чтобы не спугнуть подружек.
Зеня явно еще не все разузнала.
- И ты привезла ее туда на своей машине, дурища этакая, да? Думала, что заподозрят Барбару?! Да ведь тебя наверняка видели!
- Не-е... никто...
- Да брось ты, так не бывает, чтобы никто никого не видел. А я тебе с самого начала говорила, чтобы ты с ней не связывалась! Я обо всем догадалась, но чтобы ты ее укокошила, мне и в голову не пришло! Надо было дать ей денег!
Уршулька разразилась целым потоком слез.
- А она.., она грит.., грит, ему все-о-о скажу... Для прико-ола... У меня денег уже не было...
Сте. - .Сте... Стефан стал спрашивать, куда.., куда мне сто-о-олько... Она к де-е-етям лезла... Над душой стоя.., стояла.., как привиде-е-ение...
Теперь уже Зеня закивала.
- Ну вот, теперь, похоже, понимаю. Пиджак ты подкинула ей домой, а ключи?
Даже в профиль было ясно видно, что до Уэшульки уже не все доходит.
- Так ведь у тебя остались ее ключи, - повторила испуганная Зеня. - Ты что с ними сделала? Они у тебя до сих пор?
Бессмысленный взгляд Уршули красноречиво свидетельствовал, что так оно и есть.
- Мать честная! А пистоль свой? Выбросила?
Глаза Уршульки ясно выразили, что нет, не выбросила.
- И куда ты его дела?! Вот же балда! Если ты хотела от нее избавиться, надо было по уму все делать. Она свинья, конечно, эта Феля... Где пистолет? Ты его подкинула Барбаре?
На физиономии пьяной Уршульки мелькнул проблеск чего-то вроде хитрой ухмылки. Она уставилась на стопку, вид которой явно придавал ей силы. ,;
- Я не упсела.., того.., не успела...
- Не успела? А все-таки хотела? Ну нет, это уж слишком! Не то чтобы глупо, но подло!
Пусть бы уж подумали на каких-нибудь бандюков, это еще туда-сюда... Ну ты и подлюга!
А я-то сюда примчалась такая расстроенная, вчера меня про тебя расспрашивали, я ничего не сказала, думала - это не ты...
Решительным жестом, словно пытаясь наверстать упущенное, Зеня плеснула себе коньяка в остатки водки.
- Борковского охомутать - это я, еще понимаю, никто бы от него не отказался, пусть, Даже укокошить эту метелку Фелю - тоже не грех. А я-то подумала, что это Барбара ее пришила, тут удивляться нечему, но чтобы на нее и это сваливать?! Нет, я бы так не смогла! Как ты детям в глаза смотреть будешь, если их мать из-за тебя" повесят?! Ты мне скажи, трудно было ее застрелить? Ты что, сзади - и так сразу попала?
А если бы она выжила?.. И что теперь будет, господи... Нет, в голове не укладывается - все из-за какого-то мужика.
- Я.., ее.., ненави-и-ижу, - провыла Уэшулька.
- Кого?!
- Бар... Барба-ару...
- Барбару? Да ты с ума спрыгнула! Это она тебя должна ненавидеть!
- Во набрались! Антракт в биографии им гарантирован, как в Госстрахе, вдруг тихо сказал кто-то за нашими спинами.
Чтобы избавить первую Борковскую от неприятностей на будущее? Потому что ее совесть заела?
Это же идиотизм!
Мартуся задумалась.
- Да, - кивнула она. - Даже для блондинки. В совесть ее я ни на грош не верю. Значит, живая Борковская подозревает вторую жену...
- И ни за какие пироги не желает это признать. Чтобы не получилось, будто она мстит.
Но она вовсе не мстит и даже не собирается.
В муже она разочаровалась радикально, рада, что от него избавилась, и даже сама удивляется, что она в нем раньше находила.
- Это между строк или прямо в лоб?
- Об этом я догадалась сразу. Я-то отлично понимаю, что она в Нем находила. Весь из себя красавец писаный...
- Бородатый? - оживилась Мартуся.
- - Бритый. Так ты что же, собираешься...
- А что? Так, насолить второй жене. Не люблю вторых жен. А бороду он может и отпустить, правильно? Погоди, а откуда ты знаешь, что он красавец?
- Фотографию видела.
- Она носит с собой его фото?!
- У нее много фотографий в портмоне завалялось, никак порядок не наведет. И бывший муж, и дети, и брат, и подруга, эта Агата... Она показала мне все фотографии, потому что я люблю знать, с кем имею дело. Я бы и сама в него влюбилась, к тому же мужик интеллигентный и работящий. Разве что глупый как пень, но для мужика это нормальное дело, если баба ему задурила голову. Нельзя с него много требовать.
- Ну и почему Борковская в нем разочаровалась?
- Понимаешь, у него такой характер, что Когда тишь да гладь, все замечательно. Но представь себе, поехали они с женой на природу, а там выяснилось, что жена кувшинки обожает. И вот он лезет в воду за кувшинками, и вся его любовь прямо на глазах скисает...
- Почему именно кувшинки? - удивилась Мартуся.
Я удивилась еще сильнее:
- - Ты что, не знаешь, что такое кувшинки и где они растут?
- Я в растениях не разбираюсь... Это ведь цветочки такие?
- С ума сойти... Ты никогда не рвала кувшинок?
- - Как-то не сложилось у меня с этим делом. А что, надо голову пеплом посыпать? Можно мне посыпать под пиво?
- Можно, хотя ты пива и не заслуживаешь. К твоему сведению, кувшинки произрастают в воде, и не просто в воде, а там, где глубоко" ,А представь, что он с пикника намылился прямо в "Мариотт", "Шератон" или, скажем, в "Риц". И что?
- А если бы жена возила в багажнике резиновые сапоги?
- Так ведь брюки в сапогах помнутся!
- Можно снять штаны и влезть в воду босиком.
- А пиджак? А манжеты рубашки? Пришлось бы догола раздеваться, а если бы его кто нагишом увидел? Я тебе тут его характер объясняю, а не как правильно собирать водяную флору. Понимаешь, жена чего-нибудь захочет, а он ее любит и должен бы ей это дать, да не может. Не способен на такое. И он сразу чувствует себя гадом. Какой у него выход? Перестать ее любить. Все просто. Иными словами, если у этого типа что-нибудь не так, из него всякая паршивость мигом вылезает.
- И она его любила?!
Я примирительно помахала штопором.
- Его, его. Ничего страшного. Из каждого иногда вылезает какая-нибудь паршивость, только разная. Больше, меньше, вредная или нет, ужасная или глупая, явная, тайная.., отсюда и неврозы человеческие. Иногда эта паршивость и вовсе малюсенькая, можно не обращать внимания.
- Но Борковскую это потрясло?
- - Потрясло, потому что она-то думала, что муж ее любит всем сердцем, что он не такой тупица и не так трясется за свою репутацию.
Борковская со второй женой соперничать не стала, она просто вычеркнула его из своей жизни.
А мстить.., нет, не желает она мстить, слишком велика честь для такого болвана.
После недолгих размышлений и очередной банки пива Мартуся решила, что я права. Я с завистью на нее смотрела: и как она ухитрялась не толстеть от такого количества пива? Причем пиво ей не просто не вредило, Мартуся явно от него хорошела и даже соображала быстрее - замечательное свойство организма...
- И что теперь? - спросила Мартуся.;
- Не знаю, - вздохнула я. - И не знаю, что сделают менты. Потому что я не вижу причин, по которым вторая жена могла пришить собственную подругу. Может, это все-таки не она? Пусть полиция сначала найдет вещественные доказательства, огнестрельное оружие, микроследы...
- Пиджак. От тех брюк, что были на убитой, должен быть пиджак.
- Вот именно, пиджак. И вообще мне страшно хочется помчаться в квартиру жертвы, то есть по моему бывшему адресу, но что-то меня не пускает. Не с теми людьми мы знакомства водим.
- Может, они поссорились? - задумчиво предположила Мартуся. - Эти две закадычные подружки. Допустим, мертвая Борковская соорудила для подружки мужа, а та стала стыдиться ее и не пожелала знаться с этим ходячим стыдобищем. А Феля мечтала через подругу войти в высший свет.., только не спрашивай меня, что такое высший свет, я просто пытаюсь представить себе ход мыслей убитой. Лезла в высший свет она нагло, напролом, как тогда к тебе на интервью, и не было другого способа от нее избавиться, как только прикончить.
- А что, неплохая гипотеза, - похвалила я. - За исключением высшего света... Впрочем, ведь и в этом ты права: муж-то трясся за свою репутацию! А другая гипотеза - вторая жена так страшно ненавидела первую, что решила свалить на нее еще и убийство, потому что, по правде говоря, мотивы Борковской просто глаза мозолят. Я-то уверена, что не она убийца, но вряд ли смогу убедить присяжных.
- Если она невиновна, ее наверняка посадят, - огорчилась Мартуся.
Я кивнула:
- Правильно, и мы должны ей помочь.
- Как?
- Не знаю, дай подумать.
Посетившая меня идея была настолько дурацкой, что требовалось непременно воплотить ее в жизнь, причем поскорее. Мартуся в первый момент испугалась этой моей идеи, но все-таки решила не бросать меня.
***
- Хватит с нас науки, давай займемся конкретными вещами, - сказал Бежан, разобравшись во всех рапортах оперативников и заключениях из лаборатории. - По порядку. Начнем с пиджака...
- Если в алфавитном порядке, то пиджак где-то в середине... - буркнул себе под нос Гурский.
Бежан сочувственно глянул на коллегу.
- Да, общение с бабами для тебя даром не прошло. Приди в себя. Я понимаю, одни бабы кругом, сам черт ногу сломит.., тьфу!
- Бабье преступление...
- Забудь насчет пола. Преступник мужского рода тоже может оказаться дебилом. Тут вырисовывается гипотеза, и мы должны ее принять, потому что ничего другого нам не остается.
Единственный очевидец...
Единственного очевидца преступления нашли с огромным трудом. На расстоянии ровнехонько ста двенадцати метров по прямой линии от места преступления человек сидел на крыше и цементировал печную трубу. Решил сделать перекур и бессмысленно таращился на окрестности. Дорога была пустынна, потому что из двенадцати домов заселена была от силы половина, остальные неспешно достраивались. И вдруг на пустой дороге появилась машина, черт знает какой марки - далеко было, он не распознал, но наблюдением увлекся, потому что ехала машина как-то уж очень странно. То рванет ретиво, то затормозит, потом снова рванет вперед. Человеку на крыше стало любопытно, что еще выкинет безбашенный водитель. Про яму посреди дороги он знал, поэтому с большой заинтересованностью ждал, влетит машина в яму или исхитрится проскочить. Машина затормозила возле дома с красной крышей, явно обжитого, за ним стоял недостроенный дом, дальше - еще один жилой. А сразу за ним - яма.
Машина остановилась, в яму не провалилась, человек на крыше разочарованно вздохнул, но продолжал наблюдать, потому как сигарету еще не докурил. Машина развернулась. Да так по-дурацки, что за рулем наверняка сидела баба, не иначе. Едва не впечаталась задом в ограду. Потом автомобиль медленно поехал назад, замер возле недостроенного дома, из машины кто-то вылез с пассажирского места. Свидетелю показалось, что это женщина, но ручаться не может, хотя вообще-то зрение у него неплохое. Женщина направилась к тому обжитому домику с красной крышей, машина тронулась следом, а что дальше - свидетель не видел, потому что выкинул окурок и спустился с крыши. Что касается громких звуков, то он ничего не слышал, внизу его коллеги перекидывали доски, заглушая все вокруг.
Он никому ничего об этом не говорил, потому что ничего необычного не заметил. Другое дело, если бы эта машина плюхнулась в яму, но ведь не плюхнулась. А раз его сейчас спрашивают и всех Кругом тоже опрашивают, пожалуйста, он все расскажет. Подумаешь, курил на крыше возле трубы, никакое это не преступление...
- Единственный очевидец подтверждает то же самое, что показала собака, - подытожил Бежан. - И та соседка, что вешала занавески. Принимаем как факт: убийца приехал с жертвой, развернулся, потом оказался с той же стороны, что дома и тропинка, по которой шла убитая. Убийца ехал за ней следом, выстрелил из открытого окна с расстояния полутора-двух метров и тут же покинул место преступления, никого по дороге не встретив. Все заняло примерно сорок секунд. Жертва вылезла из машины не сразу, можно предположить, что виной тому пиджак.
Наплевав на алфавитное место пиджака, Гурский кивнул.
- На пиджаке мороженое, - подхватил он, вчитываясь в документы из лаборатории. - Довольно свежее. Она лопала мороженое, сидя в машине, и засвинячила наряд. Это объясняет, почему она не сразу вышла: видно, попробовала вытереть мороженое, поняла, что не получается, сняла пиджак и вышла без него.
В карманах микроследы всякой ерунды, но нас интересуют ключи. Она носила ключи в правом кармане пиджака, причем постоянно. Не в сумочке.
- Скорее всего, она вообще носила ключи в карманах самой разной одежды. Теперь следующий пункт. Пиджак есть, а вот где ключи?
У Выдуя нашелся только один комплект, его собственный, тоже в кармане: засаленные, облепленные мусором ключи, скрепленные проволокой. Ни одна женщина в руки бы их не взяла - ее наизнанку бы вывернуло. Отсюда простой вывод: убийца использовал ключи, чтобы подбросить пиджак домой к жертве, этот пиджак сам домой не пришел. Оставить ключи убийца не мог - ему надо было запереть двери, поэтому комплект убитой он забрал с собой.
Роберт мерно кивал головой, словно заведенный.
- Живительно, что пьяный вдрабадан Выдуй никаких фортелей не выкидывал, ничего не прятал и не выбрасывал, за это я могу хоть руку в огонь сунуть!
- Тоже мне Муций Сцевола...
- Зато Чечак Стефания...
- У меня тут ее показания. Подумать только, у бабы с языка такие бесценные сведения рвались, а мы наплевали на нее! Что за проклятое богом следствие, я столько ошибок в жизни не совершил даже зеленым новичком!
- А все из-за баб...
- Может быть. Если я что-нибудь такое скажу при собственной жене, она мне башку оторвет или еды не даст и уважать перестанет до самой смерти...
- А в жене самое главное - уважение? - изумился Роберт.
- Женишься - узнаешь, - вздохнул Бежан. - Чечак Стефания, в безумной надежде стать главным свидетелем в суде, дает показания, что собственными глазами видела, как подруга покойной выходила из ее квартиры в конкретный день, час и так далее, то есть примерно часа через два, два с половиной после ее смерти. Исходя из слов очевидца на крыше и соседки с занавесками, можно высчитать, что выстрел произошел в шестнадцать пятьдесят пять, плюс-минус две минуты. На это мы и должны опираться, потому что остальные свидетели дают слишком широкий разброс времени. А Чечак подглядывала...
- Она вовсе не подглядывала, она случайно увидела.
- Один черт. Около девятнадцати часов, может, чуть позже, потому что она как раз включила телевизор, и на первом канале уже шел мультик для детей. Так вот соседка настаивает, что дверь запирала как раз эта самая Улька.
- Знаешь, будь Борковский хоть министром иностранной торговли...
- Никакой он не министр.
- ..а обыск у него надо сделать.
- Хорошо, сделаем, прокурор даст санкцию, хотя и ему вся история покажется полным идиотизмом. Не до такой же степени она глупа, чтобы до сих пор не избавиться от улик? Но попробовать стоит. Послушай, а ведь Борковская тоже бывший прокурор, может, она через своих это все устроит? Хотя нет, она пальцем не шевельнет. А может, прокурор Весоловский знает Борковскую? И сам рискнет дать ордер на обыск?
- Если не рискнет, то будет дураком и свиньей! - решительно рубанул Роберт. - В конце концов, перед Борковским можно извиниться, он ведь интеллигентный мужик, сам поймет, что как-то надо сужать круг подозреваемых... Кто не рискует, тот не пьет шампанское!
Бежан задумчиво посмотрел на коллегу.
- Помнится мне, ты некогда рискнул. То-то шампанского напился!
Гурский покраснел.
- Ну и хорошо. Пусть так. Если уж я должен что-то делать, буду это делать как следует или вовсе не стану. Ничего, что я варшавянин, поеду рубить уголь, вернусь в дорожную полицию, женюсь на деревенской девке с коровами, лошадьми и овсом...
- Лошади уже не в моде.
- Ну с овцами и свиньями. Начну строить дамбы...
Бежан вздохнул.
- Слушай, давай оставим в покое овец и дамбы, - кротко предложил он. Мы остановились на пиджаке, который нашелся в доме у покойной, запачканный, без ключей, а принесла этот пиджак, судя по всему, Уршуля Борковская, урожденная Белка, вдохновительница травли первой Борковской, Барбары. Идем дальше по доказанным фактам.
- Без обыска, в квартире Борковских мы ничего не сможем сделать, упрямо стоял на своем Гурский.
- Минутку. Обыск мы проведем. Может, еще сегодня. Тут у меня показания обожателя покойной с десятилетним стажем, автомеханика.
Зовут его Бартоломей Викац, и он утверждает, что у его ненаглядной Фели действительно была подруга, некая Уля, по фамилии то ли Белянка, то ли Бялка, то ли Баласик, то ли Билка.., но точно на "Б". В любом случае он ее узнал на фото. Но, бог ты мой, где тут мотив?!
- Ну, может, там еще что-нибудь есть... - промямлил Роберт, глядя на начальника бараньим взглядом.
- Есть, отчего же. Описания. Из "Макдоналдса". Учительницы. Стефании Чечак. Зенобии Вишневской. Выдуя. Соседки напротив и театрального электрика. У меня самого уже шарики за ролики заходят. Получается такое, во что невозможно поверить, и я лучше с работы уйду, чем сдам в прокуратуру подобные бредни.
Мотив преступления упорно подкладывал полицейским свинью. Относительно дружбы Уршули Борковской с Бальбиной Фелицией Борковской они уже не сомневались, кроме всего прочего, в квартире покойной среди разного хлама и мусора нашлась фотография десятилетней давности, где обе стояли в обнимку. Одежда, которой осиротевший Выдуй не посмел даже коснуться, явно указывала на деятельность покойной, связанную с подражанием в каждой мелочи Барбаре Борковской, прокурору и журналистке. Подтверждали это и беспристрастные свидетели: главный редактор одной из газет, довольно известный писатель, фоторепортер... Бежан с Гурским нашли и допросили всех.
Правда, цель маскарада по-прежнему вызывала сомнения. Если верить показаниям Зенобии Вишневской, бывший муж Барбары Борковской настолько поглупел от новой страсти, что и никакого маскарада не надо было, чтобы увести его от жены. По мнению других свидетелей, травля объяснялась стремлением изгнать Барбару Борковскую из прокуратуры, поскольку она упорно противилась взяткам. Но как бы то ни было, обе цели были достигнуты, поэтому травля должна была заглохнуть сама по себе, а тут - - ничего подобного, она продолжалась, перечеркивая следствию все гипотезы!
Так, может, затем ее и продолжали? Чтобы замести все следы, все запутать и раздуть сомнения? Но в таком случае вторая жена в роли организатора спектакля отпадала сразу. Бежан лично с ней познакомился и твердо решил, что' Уршуля для этого слишком глупа. Скорее на эту роль подходил Борковский, который по таинственным причинам мог, например, возненавидеть. первую жену...
Однако лично укокошить Фелю ему бы никак не удалось, потому что он действительно был в Швеции. Но шанс нанять убийцу у него был:
- Только кого нанять? - сердито фыркнул Гурский. - Блондинку? Собственную вторую жену? А потом и от нее избавиться? Неужели избавляться от этих жен нельзя как-нибудь без экзотики?
Тут Бежан, благодаря таинственному озарению, осознал еще один собственный промах и, с трудом сдержал страдальческий стон. Что за холера задурманила ему мозги с самого начала следствия, да так, что он творит одни только глупости! И Гурский хорош, оба они отупели без меры, один только пес остался в здравом уме!
- Да чтоб оно лопнуло! - в сердцах выругался он - не пес, конечно, а Бежан. - Автомобиль! Микроследы! Ведь у этой Уршули есть белая "тойота-королла", а мы тут как бараны безмозглые! Ищем-ищем несчастный мотив, а тем временем все следы испарятся, мы же ухо от селедки найдем, а не улики! Хватит дурака валять, устроим обыск и возьмемся за эту дамочку как следует, может, что-нибудь из нее и выжмем, а "короллу" в первую очередь надо обследовать.
Лети к Весоловскому за ордером, и чтобы пулей и мухой!
***
Свою блистательную идею я провела в жизнь, можно сказать, незамедлительно. Возможно, я бы обдумывала ее до следующего дня. Кабы не взволнованная Мартуся, которая насильно вытолкала меня из дому. С утра пораньше ей надо было возвращаться в Краков, поэтому она возжелала лично увидеть результаты моих замыслов. Сию же минуту!
Адрес Стефана Борковского я получила без малейшего труда и заранее. Барбара Борковская не скрывала, что ее дети тоскуют в роскоши пятикомнатных апартаментов, правда, в спальном районе Урсинов, зато в кирпичном доме, а не в мерзком панельном шалаше... В фирме от какого-то дежурного на телефоне я узнала, что Борковский засел в Швеции. Значит, вторая жена пребывает в одиночестве и можно ее отловить под каким-нибудь предлогом. Чего я собиралась этим добиться, одному Богу ведомо, но позже оказалось, что Мартуся в своих ожиданиях была совершенно права - Я подъехала к дому Борковских, припарковалась рядом с белой "тойотой-короллой" и поднялась на второй этаж. Двери нужной квартиры оказались приоткрыты.
Прежде чем до меня донеслись голоса, я успела крепко перепугаться. Обычно приоткрытая дверь не предвещает ничего хорошего, а мне совершенно не хотелось натыкаться на очередной труп.
Однако мои подозрения быстро затухли, потому что люди, как правило, не ведут бесед с трупами.
Разве что там затаился психопат, а вот их я панически боюсь.
Я снова замерла. Позвонить в дверь? Постучать? Войти без стука? Заглянуть?
Последнее мне больше всего пришлось по вкусу, я слегка толкнула дверь и осторожно заглянула.
В глубине просторной прихожей что-то стояло. Стояло оно так, что на миг показалось мне, чересчур реалистичной скульптурой, поставленной для красоты. Но поскольку украшать статуями прихожие городских квартир как-то не принято, я решила, что это все-таки не статуя, а человек.
Женщина среднего возраста, средней комплекции, в пальто, шапочке и полусапожках. Не очень элегантных, стоптанных, но наверняка удобных.
В руках женщина держала большую дорожную сумку, явно пустую. Когда я подошла, женщина даже не шелохнулась.
Я собиралась вежливо поздороваться, но слова замерли у меня на устах, потому что я заглянула в гостиную.
Это наверняка была гостиная: сквозь настежь распахнутые двери справа виднелся камин, слева - квадратный столик, на мой взгляд отлично годящийся для бриджа. Такая красота пропадала ни за понюшку табаку, потому что за столиком сидели два человека и явно не играли в бридж.
Я окаменела - в точности как статуя средних лет рядом со мной, - во все глаза всматриваясь и вслушиваясь в спектакль, что разыгрывался на моих глазах.
Одна из женщин, сидевшая к нам в профиль, была светлой блондинкой, а вторую, темноволосую, я видела только со спины, а когда она поворачивала голову - виднелся еще и край щеки.
Перед девушками стояли три бутылки. Я опознала коньяк, виски и чистую как слеза родимую водяру. Кроме того, на столе имелась батарея разнокалиберных рюмок и стопок, в том числе один огромный фужер. Блондинка, совершенно пьяная, размазывала по физиономии слезы, сопли и макияж, а темноволосая, явно более трезвая, была так занята подружкой, что не обращала внимания на окружающий мир.
Склерозом я пока не страдаю, исповедь Барбары Борковской крепко засела в моей памяти, и я поняла, что передо мной вторая жена, знаменитая Уршулька, а рядом с ней - Зеня из бухгалтерии. А кто еще это мог быть? Ведь самая главная подружка Уршульки лежала в морге, на работе Уршуля общалась только с Зеней, а остальные бабы ее не любили.
- Ну что такое, что? - повторяла Зеня. - Ну скажи наконец? В чем дело? Что ей от тебя нужно было?
Уршулька шмыгала носом и продолжала мазюкать физиономию потеками туши, не в силах выговорить ничего членораздельного. Зеня налила ей виски в стопку с коньяком.
- Я Домбровская, Ядвига, - прошептала женщина возле меня, продемонстрировав тем самым, что мое присутствие не ускользнуло от ее внимания.
- Хмелевская, Иоанна, - машинально представилась я, тоже шепотом.
Кто такая Ядвига Домбровская, я догадалась мгновенно: пани Ядзя, которая нянчилась с детями Барбары!
- Да не понимаю я ничего, - настаивала Зеня. - Чего она на самом деле от тебя хотела?
Ну говори же!
- Де-е-е... - невнятно провыла Уршулька. - Де-е-енег!
- Денег? За что?! Ведь ты же ее больше не просила прикидываться Барбарой! Раньше ты ей платила - это понятно, но сейчас-то за что?
- Что.., чтобы переста-а-ала!
- Чтобы она перестала изображать Барбару?
Всхлипнув совсем уж неистово. Уршулька кое-как донесла до рта стопку. В голосе Зени послышались нотки ужаса:
- А если ты ей не заплатишь, она будет и дальше продолжать. А на что ей это? Ведь и так уже никто не верит! В конце концов дойдет до НЕГО!
- Вот.., вот и-и-именно!
- Она хотела ему сказать?!
- Е-е-если я ей не дам де-е-енег...
- Гос-с-поди Иисусе! И ты только поэтому?! Ну и дура! И ведь нашла где - возле дома той самой Хмелевской!
- Она.., она.., упе-е-ерлась...
Потрясенная Зеня смолкла. Схватив бутылку, плеснула водки в рюмку из-под коньяка и залпом выпи-га. Потом перевела дух.
- Откуда ты волыну-то раздобыла? На базаре купила, что ли?
Уршулька снова молча закивала.
- Грит, е-если у нее не будет, то и у меня не будет... - отчаянным усилием воли выговорила Уршулька по собственной инициативе. Видимо, под влиянием алкоголя она становилась болтливой.
- То есть если ты ей не заплатишь, то и у тебя мужа не будет, догадалась Зеня.
Уршулька энергично закивала и попыталась подпереть подбородок ладонями, что у нее не очень получилось - локти разъезжались по столу.
- Со вчерашнего дня так кочегарит, - прошептала пани Ядзя.
Я подумала, что уж повод у Уршульки точно есть, но промолчала, чтобы не спугнуть подружек.
Зеня явно еще не все разузнала.
- И ты привезла ее туда на своей машине, дурища этакая, да? Думала, что заподозрят Барбару?! Да ведь тебя наверняка видели!
- Не-е... никто...
- Да брось ты, так не бывает, чтобы никто никого не видел. А я тебе с самого начала говорила, чтобы ты с ней не связывалась! Я обо всем догадалась, но чтобы ты ее укокошила, мне и в голову не пришло! Надо было дать ей денег!
Уршулька разразилась целым потоком слез.
- А она.., она грит.., грит, ему все-о-о скажу... Для прико-ола... У меня денег уже не было...
Сте. - .Сте... Стефан стал спрашивать, куда.., куда мне сто-о-олько... Она к де-е-етям лезла... Над душой стоя.., стояла.., как привиде-е-ение...
Теперь уже Зеня закивала.
- Ну вот, теперь, похоже, понимаю. Пиджак ты подкинула ей домой, а ключи?
Даже в профиль было ясно видно, что до Уэшульки уже не все доходит.
- Так ведь у тебя остались ее ключи, - повторила испуганная Зеня. - Ты что с ними сделала? Они у тебя до сих пор?
Бессмысленный взгляд Уршули красноречиво свидетельствовал, что так оно и есть.
- Мать честная! А пистоль свой? Выбросила?
Глаза Уршульки ясно выразили, что нет, не выбросила.
- И куда ты его дела?! Вот же балда! Если ты хотела от нее избавиться, надо было по уму все делать. Она свинья, конечно, эта Феля... Где пистолет? Ты его подкинула Барбаре?
На физиономии пьяной Уршульки мелькнул проблеск чего-то вроде хитрой ухмылки. Она уставилась на стопку, вид которой явно придавал ей силы. ,;
- Я не упсела.., того.., не успела...
- Не успела? А все-таки хотела? Ну нет, это уж слишком! Не то чтобы глупо, но подло!
Пусть бы уж подумали на каких-нибудь бандюков, это еще туда-сюда... Ну ты и подлюга!
А я-то сюда примчалась такая расстроенная, вчера меня про тебя расспрашивали, я ничего не сказала, думала - это не ты...
Решительным жестом, словно пытаясь наверстать упущенное, Зеня плеснула себе коньяка в остатки водки.
- Борковского охомутать - это я, еще понимаю, никто бы от него не отказался, пусть, Даже укокошить эту метелку Фелю - тоже не грех. А я-то подумала, что это Барбара ее пришила, тут удивляться нечему, но чтобы на нее и это сваливать?! Нет, я бы так не смогла! Как ты детям в глаза смотреть будешь, если их мать из-за тебя" повесят?! Ты мне скажи, трудно было ее застрелить? Ты что, сзади - и так сразу попала?
А если бы она выжила?.. И что теперь будет, господи... Нет, в голове не укладывается - все из-за какого-то мужика.
- Я.., ее.., ненави-и-ижу, - провыла Уэшулька.
- Кого?!
- Бар... Барба-ару...
- Барбару? Да ты с ума спрыгнула! Это она тебя должна ненавидеть!
- Во набрались! Антракт в биографии им гарантирован, как в Госстрахе, вдруг тихо сказал кто-то за нашими спинами.