- Вот видите...
- Вы же хотели рассказать все по порядку, - деликатно напомнил дядя Филипп.
Поручик сдержался и не положил себе еще одну порцию креветок.
- Самым ценным источником информации была для нас уже упомянутая мною домохозяйка. Среда, в которой . Впрочем, нужно ли вдаваться в детали системы, действовавшей при минувшем общественном строе? На эту тему можно было бы говорить до утра, а то и еще дольше!
Родня переглянулась. Без сомнения, они располагали более широкими знаниями о тех неземных радостях, какими было осчастливлено в те годы наше общество, чем даже мы, жившие в этой стране. Если, разумеется, это представляло для них интерес. Так что едва ли они нуждались в каких-то деталях.
- Нет, - снова приняла за всех решение бабушка. - Мы в курсе этого. И она участвовала в этой... системе? Я так понимаю, что и покойник тоже?..
О, дьявольщина!.. Ее взгляд готов был смести меня с поверхности Земли. Это же надо, якшаться с подобными людьми!..
- Он не был членом партии! - протестующе выкрикнула я.
- Был, - сухо сказал майор.
Меня чуть удар не хватил.
- Как это был? Он же утверждал, что нет!
- А ты еще не заметила, что он тебя дурачил, как хотел? - расстроился вдруг Лукаш. - Одну половину ты видишь, а вторая половина, по-твоему, что другой человек?
- Дядя его был, - слабым голосом и чуть ли не безнадежно произнесла я. - Ну что ж, ничего не поделаешь, действительно, я позволила себя обманывать. Мне очень жаль.
- Каждому было бы жаль, - доброжелательно успокоил меня дядя Игнатий.
- Может быть, мы все-таки вернемся к предмету разговора? - холодно осведомилась тетка Иза. - Так что с этой верной партийной домохозяйкой?
- Найденные у нее материалы позволили нам сузить круг подозреваемых...
- Постойте, постойте! - запротестовала тетка Ольга. - Но что она сказала?
- Не так уж и много она успела сказать, - включился майор, дав поручику возможность приняться за креветки, - поскольку была убита на кладбище...
- И ее там сразу же похоронили? - неожиданно заинтересовался дядя Игнатий.
- Как убита? - пыталась одновременно выяснить тетка Иза.
- Ударом в голову пестиком для картошки.
- Ооооо!.. Раз пестиком, то это явно была женщина?..
В голосе тетки Изы и взгляде на меня прямо-таки заискрилась надежда, однако майор тут же остудил ее.
- О пани Брант не может быть и речи, поскольку в момент убийства она сидела здесь, в этом доме, и я лично с нею беседовал. Несмотря на видимость, убийца был мужчиной.
Тетка с новой искрой в глазах воззрилась на Лукаша. Но майор был безжалостен.
- Пан Дарко также не входит в расчет, поскольку получасом раньше был замечен дорожной полицией в районе Млавы. Никто не в состоянии проехать от Млавы на Повонзсковское кладбище за сорок пять минут.
- Ну если постараться, - пробормотал Лукаш себе под нос.
- А сколько вы выжимаете? - вдруг заинтересовался поручик.
- На немецких автострадах - до двухсот сорока.
- Понятно. Но от Млавы нет немецкой автострады. Да и дорожная полиция должна была бы, пожалуй, совсем исчезнуть...
- Тогда кто же ее убил, если не они? - Тетка Ольга потеряла терпение.
- Во всяком случае, не моя внучка, - с достоинством проговорила бабушка.
Оправданная в случае с Михалиной Колек, я решила подавать уток. Отчет несколько утратил интенсивность и был возобновлен с прежней энергией лишь перед лицом обнажившихся скелетов.
- От Михалины Колек мы потребовали конкретных сведений, - продолжал майор с ангельским терпением. - Она же об этом требовании сообщила человеку, которому грозила серьезная опасность, а тот передал информацию следующему. Этот последующий вызвал ее па кладбище и там убил. Его опознала работница кладбища, что не является окончательным доказательством, а может служить только косвенным, но его усиливает тот факт, что тот же человек пытался убить и пана Дарко.
- Пус... - вырвалось у меня с радостным энтузиазмом.
- Держи себя в руках! - потребовал Лукаш.
- Пожалуйста, без фамилий, - с нажимом напомнил майор.
- Но почему? - с еще большим нажимом спросила бабушка.
- Что почему? Почему без фамилий?
- Нет. Почему он пытался его убить?
- Потому что пан Дарко возил его в Лесную Тишину, а потом был свидетелем встречи с очередным.., как бы это сказать...
- Злоумышленником! - восторженно подсказала тетка Ольга.
- Можно и так назвать. Частные контакты между собой они, в общем-то, скрывали, и свидетель оказался лишним. Однако я могу доставить вам удовольствие, - обратился он вдруг ко мне. - Покойник запирал кабинет, ключ был только один, редко случается, чтобы преступник не совершил никакой ошибки, ну и этот ключ нашелся. В кармане второго гостя и одновременно второго преступника.
- Аххххх!.. - сказала я, вложив в этот звук множество разных чувств.
- Таким образом, произошли два убийства, - констатировала бабушка. Одно из них, как я понимаю, второе по порядку, не касается ни моей внучки, ни ее жениха...
О, холера!
- ., но вот первое было совершено кем-то, о ком здесь уже говорилось. Так ли это и каким путем это было установлено?
- Установлено методом постепенного исключения. А точнее потому, что убийца уже сознался.
- Не может быть! - удивился дядя Игнатий. - Так просто - сознался, и все?
- Вот именно, сознался, и все.
- Жаль мне этого парня, - гневно заявил Лукаш. - Я все еще надеялся, что это Бешеный, Кая, Зигмунт...
- Без фамилий!
- А разве я хоть одну назвал?
- Ладно, есть ведь и смягчающие обстоятельства...
Тетка Иза не могла этого больше вынести.
- А интересно, откуда же такие знакомства в преступных кругах? Как моя племянница, так и ее... жених.., в прекрасных со всеми с ними отношениях...
- Скорее уж наоборот, - обиделся Лукаш. - Вы же сами были свидетелем враждебного к нам отношения! К тому же два раза!
- Но откуда тогда вы их так хорошо знаете?
- Такова жизнь, милостивая пани, такова жизнь.
Тут я вдруг разозлилась.
- А вы, тетя, не вцепились бы когтями в того, кто развалил коневодство по всей стране?! Вы бы его не знали?! Вы бы позабыли его лицо?!
- И кто же это такой? - внезапно очнулся дядя Филипп.
- Убийца Михалины! И несостоявшийся убийца Лукаша!.. А эта краеугольная каменка - с ней-то что будет? - напустилась я на не ожидавшего такого нападения майора. - Этот бампер, эта несущая стена, эта несокрушимая скала, пани Домаградская!!.
- Без фамилий!!!
- Что значит краеугольная каменка? - жадно заинтересовался дядя Игнатий.
Я несколько пришла в себя.
- Женский род от краеугольного камня! Я очень извиняюсь, пан майор, но что с ней?! Посадят ее наконец?!
- Думаю, вам следовало бы оставить иллюзии...
Дядя Филипп очень громко расспрашивал, каким образом вышеназванная особа связана с коневодством, тетка Ольга настойчиво требовала сведений о том, была ли она сообщницей преступника или только его любовницей, тетка Иза выдвинула предположение, что речь тут идет о ревности одной женщины к другой, Лукаш пытался стереть с лица земли женское естество пани Домаградской, дядя Игнатий начал в деталях анализировать разницу между стеной, бампером и камнем...
- Прошу всех немедленно успокоиться! - потребовала бабушка, как всегда заглушив всех. - Слово имеет пан майор. Где кофе и десерт?
Это прозвучало так, что сам майор чуть не сорвался с места и не помчался за кофе и десертом, поручик заметно вздрогнул, а семейство замолчало, как ножом отрезало. Я вздрогнула не меньше, вскочила с места, и все красное вино из моего бокала вылилось на дядю Филиппа.
Нет, это уж действительно слишком!
Давая себе нерушимые клятвы, что в течение ближайшего года у меня вообще не будет никаких гостей, а из напитков я не прикоснусь ни к чему, кроме минеральной воды, я ожесточенно посыпала дядю солью. Соль у меня уже кончалась, если бы я знала, что так случится, купила бы про запас с полтонны.
Ладно, ничего, может, еще найдется у сестры Рысека...
Лукаш помог мне справиться с катаклизмом. Я уже была готова влюбиться в него насмерть и даже выйти за него замуж, хотя это-то было бы уже полным идиотизмом. Господи боже, может быть, с их отъездом это кошмарное невезение прекратится!? Ведь до сих пор я не проливала вина ни на кого из своих гостей!
Бабушка с каменным спокойствием дождалась момента, когда требуемые продукты оказались наконец на столе. Единственным неудобством стала мелочь, а именно то, что соль с рукавов дядя Филиппа сыпалась в шарлотку и, возможно, в его кофе. Но он ничего не говорил и старался стряхивать ее куда-нибудь рядом.
- Итак, подводя итоги, - неуверенно начал он.
- Нет, - перебила его бабушка. - Еще одно.
Почему тот человек, имя которого я помню - Мариуш, а фамилию, к счастью, позабыла, почему он убил сожителя моей внучки?
- Потому что тот безжалостно мучил и эксплуатировал его, - неожиданно жестко ответил майор. - В мои обязанности входит найти убийцу и передать его прокуратуре. В данном случае я делаю это с большой неохотой. И со всей ответственностью заявляю, что внучка глубокоуважаемой пани, которая в начальной стадии знакомства позволяла своему сожителю обманывать себя, проявила необычайное благоразумие и сдержанность, полюбовно расставшись с ним без кровавых разборок. Убийца, к сожалению, не дорос до такого уровня.
Сдержанность и благоразумие, конечно! Ну что же, он - порядочный человек, он ведь знал, зачем пришел сюда. Ну и еще утки... И вино я вылила не на него, а на дядю Филиппа...
- Таким образом, никакие подозрения ее не отягчают?
- Абсолютно никакие. Напротив. Она оказала нам большую помощь.
Бабушка некоторое время раздумывала, после чего приняла решение.
- В таком случае прошу достать из холодильника шампанское. Игнатий...
О такой мелочи, как то, что дядя Игнатий, энергично открывая шампанское, разбил мне висящее на стене под потолком бра, можно вообще не упоминать...
***
Они улетели. Боже милостивый... Вглядываясь диким взором в стартующий самолет" я судорожно сжимала руку Лукаша. Нет, он не раздумал, ушел в небо. Самолет, а не Лукаш.
И тогда я вспомнила о своей половой тряпке, первом доказательстве кровавых деяний. Они, видимо, уже определили, что это моя кровь, а не Доминика, к тому же я перестала быть под подозрением, кроме того, за эти шесть недель ноготь у меня отрос, и я могла уже снять с пальца пластырь... Может, я могла бы и тряпку получить обратно, вроде бы мелочь, особенно по сравнению с наследством, которое в конечном итоге все-таки было мне выделено, но тряпок у меня было ужасно мало, а это, что ни говори, весьма полезная вещь в домашнем хозяйстве, и мне пришлось бы теперь бегать за тряпками, а уж эта вообще была, можно сказать, вещь историческая. И, может быть, они отдадут мне ее уже постиранной?..
Я позвонила майору.
Он очень быстро понял, о чем идет речь, и явно смутился.
- Ну да, конечно, но видите ли... Группа крови была установлена сразу же, и ясно было, что она не имеет отношения к делу... Что это никакое не доказательство. Вполне возможно, что этому предмету не было уделено достаточно внимания, это случается, хотя и редко. Ну, короче говоря, наша уборщица ее по ошибке выбросила. Приношу вам самые глубокие извинения, но вы ее, видимо, обратно не получите.
Вот так. Если уж не везет, так не везет...
- Вы же хотели рассказать все по порядку, - деликатно напомнил дядя Филипп.
Поручик сдержался и не положил себе еще одну порцию креветок.
- Самым ценным источником информации была для нас уже упомянутая мною домохозяйка. Среда, в которой . Впрочем, нужно ли вдаваться в детали системы, действовавшей при минувшем общественном строе? На эту тему можно было бы говорить до утра, а то и еще дольше!
Родня переглянулась. Без сомнения, они располагали более широкими знаниями о тех неземных радостях, какими было осчастливлено в те годы наше общество, чем даже мы, жившие в этой стране. Если, разумеется, это представляло для них интерес. Так что едва ли они нуждались в каких-то деталях.
- Нет, - снова приняла за всех решение бабушка. - Мы в курсе этого. И она участвовала в этой... системе? Я так понимаю, что и покойник тоже?..
О, дьявольщина!.. Ее взгляд готов был смести меня с поверхности Земли. Это же надо, якшаться с подобными людьми!..
- Он не был членом партии! - протестующе выкрикнула я.
- Был, - сухо сказал майор.
Меня чуть удар не хватил.
- Как это был? Он же утверждал, что нет!
- А ты еще не заметила, что он тебя дурачил, как хотел? - расстроился вдруг Лукаш. - Одну половину ты видишь, а вторая половина, по-твоему, что другой человек?
- Дядя его был, - слабым голосом и чуть ли не безнадежно произнесла я. - Ну что ж, ничего не поделаешь, действительно, я позволила себя обманывать. Мне очень жаль.
- Каждому было бы жаль, - доброжелательно успокоил меня дядя Игнатий.
- Может быть, мы все-таки вернемся к предмету разговора? - холодно осведомилась тетка Иза. - Так что с этой верной партийной домохозяйкой?
- Найденные у нее материалы позволили нам сузить круг подозреваемых...
- Постойте, постойте! - запротестовала тетка Ольга. - Но что она сказала?
- Не так уж и много она успела сказать, - включился майор, дав поручику возможность приняться за креветки, - поскольку была убита на кладбище...
- И ее там сразу же похоронили? - неожиданно заинтересовался дядя Игнатий.
- Как убита? - пыталась одновременно выяснить тетка Иза.
- Ударом в голову пестиком для картошки.
- Ооооо!.. Раз пестиком, то это явно была женщина?..
В голосе тетки Изы и взгляде на меня прямо-таки заискрилась надежда, однако майор тут же остудил ее.
- О пани Брант не может быть и речи, поскольку в момент убийства она сидела здесь, в этом доме, и я лично с нею беседовал. Несмотря на видимость, убийца был мужчиной.
Тетка с новой искрой в глазах воззрилась на Лукаша. Но майор был безжалостен.
- Пан Дарко также не входит в расчет, поскольку получасом раньше был замечен дорожной полицией в районе Млавы. Никто не в состоянии проехать от Млавы на Повонзсковское кладбище за сорок пять минут.
- Ну если постараться, - пробормотал Лукаш себе под нос.
- А сколько вы выжимаете? - вдруг заинтересовался поручик.
- На немецких автострадах - до двухсот сорока.
- Понятно. Но от Млавы нет немецкой автострады. Да и дорожная полиция должна была бы, пожалуй, совсем исчезнуть...
- Тогда кто же ее убил, если не они? - Тетка Ольга потеряла терпение.
- Во всяком случае, не моя внучка, - с достоинством проговорила бабушка.
Оправданная в случае с Михалиной Колек, я решила подавать уток. Отчет несколько утратил интенсивность и был возобновлен с прежней энергией лишь перед лицом обнажившихся скелетов.
- От Михалины Колек мы потребовали конкретных сведений, - продолжал майор с ангельским терпением. - Она же об этом требовании сообщила человеку, которому грозила серьезная опасность, а тот передал информацию следующему. Этот последующий вызвал ее па кладбище и там убил. Его опознала работница кладбища, что не является окончательным доказательством, а может служить только косвенным, но его усиливает тот факт, что тот же человек пытался убить и пана Дарко.
- Пус... - вырвалось у меня с радостным энтузиазмом.
- Держи себя в руках! - потребовал Лукаш.
- Пожалуйста, без фамилий, - с нажимом напомнил майор.
- Но почему? - с еще большим нажимом спросила бабушка.
- Что почему? Почему без фамилий?
- Нет. Почему он пытался его убить?
- Потому что пан Дарко возил его в Лесную Тишину, а потом был свидетелем встречи с очередным.., как бы это сказать...
- Злоумышленником! - восторженно подсказала тетка Ольга.
- Можно и так назвать. Частные контакты между собой они, в общем-то, скрывали, и свидетель оказался лишним. Однако я могу доставить вам удовольствие, - обратился он вдруг ко мне. - Покойник запирал кабинет, ключ был только один, редко случается, чтобы преступник не совершил никакой ошибки, ну и этот ключ нашелся. В кармане второго гостя и одновременно второго преступника.
- Аххххх!.. - сказала я, вложив в этот звук множество разных чувств.
- Таким образом, произошли два убийства, - констатировала бабушка. Одно из них, как я понимаю, второе по порядку, не касается ни моей внучки, ни ее жениха...
О, холера!
- ., но вот первое было совершено кем-то, о ком здесь уже говорилось. Так ли это и каким путем это было установлено?
- Установлено методом постепенного исключения. А точнее потому, что убийца уже сознался.
- Не может быть! - удивился дядя Игнатий. - Так просто - сознался, и все?
- Вот именно, сознался, и все.
- Жаль мне этого парня, - гневно заявил Лукаш. - Я все еще надеялся, что это Бешеный, Кая, Зигмунт...
- Без фамилий!
- А разве я хоть одну назвал?
- Ладно, есть ведь и смягчающие обстоятельства...
Тетка Иза не могла этого больше вынести.
- А интересно, откуда же такие знакомства в преступных кругах? Как моя племянница, так и ее... жених.., в прекрасных со всеми с ними отношениях...
- Скорее уж наоборот, - обиделся Лукаш. - Вы же сами были свидетелем враждебного к нам отношения! К тому же два раза!
- Но откуда тогда вы их так хорошо знаете?
- Такова жизнь, милостивая пани, такова жизнь.
Тут я вдруг разозлилась.
- А вы, тетя, не вцепились бы когтями в того, кто развалил коневодство по всей стране?! Вы бы его не знали?! Вы бы позабыли его лицо?!
- И кто же это такой? - внезапно очнулся дядя Филипп.
- Убийца Михалины! И несостоявшийся убийца Лукаша!.. А эта краеугольная каменка - с ней-то что будет? - напустилась я на не ожидавшего такого нападения майора. - Этот бампер, эта несущая стена, эта несокрушимая скала, пани Домаградская!!.
- Без фамилий!!!
- Что значит краеугольная каменка? - жадно заинтересовался дядя Игнатий.
Я несколько пришла в себя.
- Женский род от краеугольного камня! Я очень извиняюсь, пан майор, но что с ней?! Посадят ее наконец?!
- Думаю, вам следовало бы оставить иллюзии...
Дядя Филипп очень громко расспрашивал, каким образом вышеназванная особа связана с коневодством, тетка Ольга настойчиво требовала сведений о том, была ли она сообщницей преступника или только его любовницей, тетка Иза выдвинула предположение, что речь тут идет о ревности одной женщины к другой, Лукаш пытался стереть с лица земли женское естество пани Домаградской, дядя Игнатий начал в деталях анализировать разницу между стеной, бампером и камнем...
- Прошу всех немедленно успокоиться! - потребовала бабушка, как всегда заглушив всех. - Слово имеет пан майор. Где кофе и десерт?
Это прозвучало так, что сам майор чуть не сорвался с места и не помчался за кофе и десертом, поручик заметно вздрогнул, а семейство замолчало, как ножом отрезало. Я вздрогнула не меньше, вскочила с места, и все красное вино из моего бокала вылилось на дядю Филиппа.
Нет, это уж действительно слишком!
Давая себе нерушимые клятвы, что в течение ближайшего года у меня вообще не будет никаких гостей, а из напитков я не прикоснусь ни к чему, кроме минеральной воды, я ожесточенно посыпала дядю солью. Соль у меня уже кончалась, если бы я знала, что так случится, купила бы про запас с полтонны.
Ладно, ничего, может, еще найдется у сестры Рысека...
Лукаш помог мне справиться с катаклизмом. Я уже была готова влюбиться в него насмерть и даже выйти за него замуж, хотя это-то было бы уже полным идиотизмом. Господи боже, может быть, с их отъездом это кошмарное невезение прекратится!? Ведь до сих пор я не проливала вина ни на кого из своих гостей!
Бабушка с каменным спокойствием дождалась момента, когда требуемые продукты оказались наконец на столе. Единственным неудобством стала мелочь, а именно то, что соль с рукавов дядя Филиппа сыпалась в шарлотку и, возможно, в его кофе. Но он ничего не говорил и старался стряхивать ее куда-нибудь рядом.
- Итак, подводя итоги, - неуверенно начал он.
- Нет, - перебила его бабушка. - Еще одно.
Почему тот человек, имя которого я помню - Мариуш, а фамилию, к счастью, позабыла, почему он убил сожителя моей внучки?
- Потому что тот безжалостно мучил и эксплуатировал его, - неожиданно жестко ответил майор. - В мои обязанности входит найти убийцу и передать его прокуратуре. В данном случае я делаю это с большой неохотой. И со всей ответственностью заявляю, что внучка глубокоуважаемой пани, которая в начальной стадии знакомства позволяла своему сожителю обманывать себя, проявила необычайное благоразумие и сдержанность, полюбовно расставшись с ним без кровавых разборок. Убийца, к сожалению, не дорос до такого уровня.
Сдержанность и благоразумие, конечно! Ну что же, он - порядочный человек, он ведь знал, зачем пришел сюда. Ну и еще утки... И вино я вылила не на него, а на дядю Филиппа...
- Таким образом, никакие подозрения ее не отягчают?
- Абсолютно никакие. Напротив. Она оказала нам большую помощь.
Бабушка некоторое время раздумывала, после чего приняла решение.
- В таком случае прошу достать из холодильника шампанское. Игнатий...
О такой мелочи, как то, что дядя Игнатий, энергично открывая шампанское, разбил мне висящее на стене под потолком бра, можно вообще не упоминать...
***
Они улетели. Боже милостивый... Вглядываясь диким взором в стартующий самолет" я судорожно сжимала руку Лукаша. Нет, он не раздумал, ушел в небо. Самолет, а не Лукаш.
И тогда я вспомнила о своей половой тряпке, первом доказательстве кровавых деяний. Они, видимо, уже определили, что это моя кровь, а не Доминика, к тому же я перестала быть под подозрением, кроме того, за эти шесть недель ноготь у меня отрос, и я могла уже снять с пальца пластырь... Может, я могла бы и тряпку получить обратно, вроде бы мелочь, особенно по сравнению с наследством, которое в конечном итоге все-таки было мне выделено, но тряпок у меня было ужасно мало, а это, что ни говори, весьма полезная вещь в домашнем хозяйстве, и мне пришлось бы теперь бегать за тряпками, а уж эта вообще была, можно сказать, вещь историческая. И, может быть, они отдадут мне ее уже постиранной?..
Я позвонила майору.
Он очень быстро понял, о чем идет речь, и явно смутился.
- Ну да, конечно, но видите ли... Группа крови была установлена сразу же, и ясно было, что она не имеет отношения к делу... Что это никакое не доказательство. Вполне возможно, что этому предмету не было уделено достаточно внимания, это случается, хотя и редко. Ну, короче говоря, наша уборщица ее по ошибке выбросила. Приношу вам самые глубокие извинения, но вы ее, видимо, обратно не получите.
Вот так. Если уж не везет, так не везет...