— За «понимание» и «просветление» всегда приходится дорого платить! Мы, русские, недавно заплатили… в очередной раз. И тут бесплатно не получится, по-другому не бывает! Даром тут не дают!
Геннадий и себе налил морсу, выпил залпом. — Хорошо! Считай, что убедила. И вот еще что, надо для охраны дома людей в полку попросить, мы не можем торчать тут безвылазно, да и утомительно дежурить постоянно.
Сима, к его удивлению, спорить не стала. — Правильно, попроси. Теперь, после произошедших событий, это будет смотреться вполне естественно. — Десантники прибыли спустя полчаса — пятеро. Их командир — старлей, доложился о прибытии и с интересом огляделся по сторонам. — Приятное местечко, капитан, повезло, в казармах духота страшенная, да и казармы те…. Можно подумать, что нас в Авгиевых конюшнях разместили, до сих пор выгребаем. А тут тебе и прохлада и фрукты прямо над головой висят. — Фрукты хозяйские, как он там, кстати, старик наш? — Док говорит, что полежит еще пару дней для гарантии. Кардиограмма ему некоторые сомнения внушает. А так ничего, организм крепкий.
— Добро, размещайтесь. Трое в доме, а двое вот в этой сараюшке. Погода пока теплая стоит. Караульной службе, надеюсь, учить не надо?
Лейтенант ухмыльнулся, — учи ученого. — Тогда лады, действуй!
— Есть! Да, капитан, а что это за краля с тобой?
Теперь пришел черед Геннадия ехидно улыбаться. — Это не краля, а старший лейтенант Сергеева, напарница моя. Я бы тебя предупредил на ее счет, да не стану. Не хочу пропускать интереснее зрелище. — Даже так? А не боишься? — лейтенант посмотрел на Симу с еще большим интересом. — Это вам, ребята, боятся надо. Сия девица стоит батальона, а если еще добавить язычок, так и на полк потянет. Оружие массового поражения! — Хм, я предупрежу, пожалуй, своих бойцов. — А зачем? — продолжал ехидничать Геннадий. — Пусть на собственном опыте постигают. Полезнее! Калечить она их не станет, но лезгинку на костях самолюбия спляшет непременно.
— На себе проверял? Стоп, стоп, шутка. Тут такое дело еще. Перед тем, как нас на охрану этого объекта направили, была мысль на рыбалку смотаться. Майор Логинов служил тут раньше, места знает. Все развлечение, да и пайки успели поднадоесть. И окрестности посмотрим. Ты как? Присоединишься? В доме оставим троих бойцов с рацией — справятся.
Идея Геннадию понравилась: рыбалка — вещь хорошая, да и свести личное знакомство с офицерами полка тоже пользительно, может пригодиться, если придется взаимодействовать. — За безопасность можешь, не беспокоится, — добавил лейтенант, по-своему истолковав возникшую паузу. — Поедем на броне, возьмем прикрытие. — Сима, которой тоже предложили принять участие в экспедиции, согласилась легко. — С удовольствием! В городе чахнуть надоело. Особых дел нет, списки делаются без нас. Скатаемся!
Колонна из четырех БМД-3 покинула расположение полка ранним утром, с рассветом. Геннадия с Симой, загнали под броню и усадили на места для десанта. — И держитесь покрепче, — напутствовал их командир машины. — Поедем быстро, можно синяков набить. Обзор из отсека заставлял желать лучшего: две бортовые бойницы и еще одна сзади, оборудованные шаровыми опорами, для стрельбы из личного оружия. Геннадий занял левое сидение, а Сима устроилась на правом. Езда на БМД, в самом деле, оказалась малоприятным занятием. Гусеничные машины шли на скорости около 60 километров, распугивая аборигенов мощными сигналами, внутри бросало изрядно. В бойницах мелькали строения бесконечных кишлаков. Никакой тебе первозданной природы. — А ведь долина и в самом деле сильно перенаселена, — подумал Геннадий. Через два часа гонки дома стали мелькать меньше, а пейзаж начал меняться. — Похоже, что к горам приближаемся. — Наконец, остановились. Пассажиры выползли из люка, чтобы оглядеться и размять кости. Колонна стояла на небольшой высотке, а офицеры собрались в кучку и обозревали окрестности в бинокли. — Водохранилище к осени сильно обмелело, большая часть воды истрачена на полив, — объяснял майор-десантник своим соратникам. Зато образовалось множество мелких водоемов, соединенных протоками. В них-то и укрылась вся рыба. Вон, видите, неплохое местечко. Получился островок, на нем даже деревья имеются. Там и устроимся, и с дровами для костра проблем не будет, и подобраться только вплавь. — Пришлось опять занять места под броней. Машины сползли вниз и плюхнулись в воду. — Будем надеяться, что ко дну не пойдем, если техника в порядке. —
Техника не подвела, и спустя еще пятнадцать минут БМДешки уже выползали на берег облюбованного островка.
Первым делом поставили брезентовые навесы, чтобы было, где укрыться от солнца. Развели костер для чая, воду использовали привезенную с собой. Местную, как объяснил майор, не стоило пить даже в кипяченом виде. Сима от работ уклонилась, сообщив, что такая куча мужиков распрекрасно справится и без нее. Вместо этого разделась до купальника и улеглась загорать, не обращая внимания на нескромные взгляды и казарменные шуточки. Геннадий тоже разделся и полез в воду помогать устанавливать перемет. Кроме перемета поставили еще пару капроновых сеток в протоке и десяток закидушек с колокольчиками. А еще десантники вытащили из машин пять ящиков местного пива, которое притопили на мелководье в целях охлаждения. Покончив с первоочередными делами, разложили стол и принялись за завтрак и чай. Геннадий видел, как сидящий рядом с Симой, здоровенный сержант, как бы невзначай, положил ей руку на голое бедро. Та и ухом не повела. Но секунд через тридцать потянулась за помидориной и «случайно» задела локтем кружку с горячим, чаем, которую сержант держал в руках. Ее содержимое плеснуло тому точно промеж ног, сидели-то все по турецки. Бравый воин вскочил с проклятиями. — Ой, простите, пожалуйста, какая я не ловкая, — пропела Сима ангельским голосом. — Геннадий прыснул, следом захохотали все остальные. В этот момент тренькнул звонок на одной из закидушек. Майор поставил кружку и побежал к ней. Выбрав леску, он подтянул к берегу неплохого сазанчика. Рыбину зацепили сачком, а потом поместили в садок, привязанный к вбитому в дно колу. — Ну, почин есть, — сообщил майор зрителям. День прошел весело. Пили пиво, немного сладковатое на европейский вкус, но терпимое. Купались, загорали, садок с рыбой постепенно пополнялся. Ближе к вечеру проверили перемет и сетки, там тоже оказалась неплохая добыча. Насторожили их заново.
После коротких сумерек на небе зажглись звезды. Геннадий лежал на песке, курил сигарету, позаимствованную у десантников, и смотрел вверх. Рядом стояла початая бутылка с пивом. Подошла Сима и улеглась рядом. — Такого неба на Урале не увидишь, кажется, будто до звезд рукой дотронуться можно. А млечный путь, какой яркий. — Геннадий согласился. — Точно, в безлунную ночь, как сегодня, это особенно чувствуется. — Поодаль время, от времени звякали звонки, мелькали лучи электрических фонарей и слышались азартные возгласы рыбаков.
А Геннадий с Симой лежали на песочке и разговаривали. Правда, беседа о бесконечности вселенной, братьях по разуму и прочих космических штучках, была совсем не тем, на что Геннадий надеялся. Он постепенно приходил к мысли, что не мешало бы тоже попробовать фокус с рукой, ибо некоторые нюансы беседы давали надежду на более благожелательную реакцию. Тем более, что и кипятка поблизости не наблюдалось. Геннадий уже почти решился на этот эксперимент, как Сима неожиданно резко села и начала вслушиваться в темноту. — Что случилось? — Тихо! Сюда идут люди, вброд, много. — Геннадий тоже сел и прислушался. — Я ничего не слышу.
— Их человек тридцать, вооружены, приближаются с той стороны, до них всего метров полтораста, но идут медленно, ощупывают дно, — спокойно продолжала Сима, не обратив внимания на его слова.
— Черт! Ведь часовые выставлены, они должны поднять тревогу.
— У часовых нет ноктовизоров. Пошли, предупредим наших пивных алкоголиков. Только не бегом, эти фонари демаскируют нас.
Майор Логинов воспринял сообщение весьма спокойно и сразу принялся распоряжаться. Пятеро десантников были оставлены на берегу, чтобы имитировать продолжение рыбацкой суеты и мелькание фонарей, часть притаилась. Остальные тихо скользнули в две боевые машины, которые стояли наиболее удачно. Сима тоже залезла на броню одной из БМД. — Они совсем близко, — сообщила она командиру, который высунулся из люка и слушал темноту, — сейчас часовые их заметят. — Лады, посмотрим, кто к нам пожаловал. Свет! — Вспыхнувшие фары высветили приближающийся отряд. — Огонь! — У нападавших не было никаких шансов. По грудь в воде, на открытом месте. Заработали башенные двадцатимиллиметровые пушки и пулеметы, с небольшой задержкой к ним присоединились курсовые гранатометы. Вода просто вскипела вокруг цели. Стрельба продолжалась не более тридцати секунд, потом наступила тишина. Стволы орудий еще поворачивались, выискивая мишени, но их не находилось.
— Все, — резюмировал майор, — отвоевались. Разве только на берегу, кто остался. — Там никого нет, — сообщила Сима. — Уверена? Лады! На нет и суда нет. Надо бы выловить, кого сможем, пока не унесло, документы посмотреть. Да и рыбу глушенную собрать не мешает, не пропадать же добру. — Майор ловко выскочил из люка и начал распоряжаться. Часть бойцов полезла в воду, часть осталась их прикрывать, подогнав бронированные машины к самому берегу.
— Уверенность — уверенностью, а лишняя предосторожность не помешает.
Геннадий подошел к Симе, которая невозмутимо наблюдала за всей этой суетой. — Легко отделались, если бы у них нашлась пара минометов, то результат мог быть иным. Поставили бы их на закрытую позицию, и привет…. Видно торопились и не подготовились толком, а еще думали, что мы перепьемся и часовых не выставим. Хотя, надо заметить, организовано все это очень быстро, надо было еще нас найти.
— Найти было не трудно, мы с таким шиком ехали. А местность тут людная.
К разговору присоединился майор Логинов, закончивший с раздачей приказов. — Как ты их засекла? Я говорил с часовыми, они ничего не слышали, хоть до них было ближе. А еще умудрилась определить численность и даже то, что они шестами дно щупали. — Сима тяжко вздохнула. — Дурная наследственность, товарищ майор. Вот и бабушка моя все чувствует. Вы даже не представляете, как она нас с братом достала этими штучками. Только соберешься улизнуть, чтобы развлечься очередным приключением — как из-под земли появляется. — Стоять! К ноге! Куда это вы собрались? — Пытались уходить ночью, не помогало. Мистика! А вы говорите….
— Да-с, наследственность, говоришь? Если так, то не завидую я твоему мужу. Соберется, болезный, налево сбегать, а ты его хвать….
— И не говорите, товарищ майор. Видно мне в старые девы податься придется. Давно страдаю. Мужики, как только познакомятся со мной поближе, так сразу в панику ударяются, и бежать пытаются. Ужас!
— Кстати, об ужасе, — встрял Геннадий. — В публичный дом приходит клиент, Выбирает девушку и удаляется с ней наверх. Через пару минут она прибегает с круглыми глазами. — Ужас! Ужас! Ужас! — Мадам посылает к клиенту другую, самую опытную. Проходит пять минут, выбегает и та. — Ужас! Ужас! Ужас! — Делать нечего, мадам приходится идти самой. Все ждут, чем кончится дело. Через час мадам выходит вместе с довольным клиентом, тот расплачивается и покидает заведение. Все девушки к мадам. — Ну, как? — А та только плечами пожимает. — Ну, согласна, ужас. Но не Ужас, же, Ужас, Ужас!
Все трое дружно захохотали.
К рассвету большую часть погибших боевиков вытащили на берег и обыскали. Судя по найденным документам, две трети из них были из Киргизии.
— А киргизам-то тут что понадобилось? — удивился Геннадий.
— Это узбеки, а не киргизы, — заметила Сима. — Долину, в свое время, не слишком удачно поделили. Соответственно, в Киргизии оказалось несколько районов с узбекским населением. Прекрасный повод для доброй драки. А еще Токтогульский каскад, тут едва до войны не дошло. Узбекистан разместил своих десантников в непосредственной близости от этого объекта, а Киргизия пригрозила, что взорвет плотины и смоет всю Ферганскую долину.
— Воду делили?
— Ее, родимую. В Киргизии плодородной земли мало, горы одни, а вот воды хватает — 40 % всех ресурсов региона. Прикинули они свои козыри и предложили соседям заплатить за полив, долларами, естественно. Те резонно заметили, что плотины и водохранилища строили на союзные деньги и для всех. Но киргизы не вняли и начали трепать нервы, играя заслонками. Больше всех, правда, пострадал Казахстан, оказавшийся крайним по течению Сырдарьи. До него и вовсе вода доходить перестала.
— Какие бурные коллизии, — задумался Геннадий. — Вовремя мы появились, они бы тут перерезали друг друга.
Лагерь свернули быстро. Майор посовещался с офицерами и выбрал для ретирады другую дорогу, не ту, по которой ехали на рыбалку. Трупы сложили в пластиковые мешки и оставили на острове — места в машинах для них не было. Возвращались опять на предельной скорости, и через четыре часа Геннадий был уже дома и укладывал в холодильник свою долю рыбы. — Пожарим вечерком, жалко только, что сметаны нет. — И картошки тоже, — добавила Сима. Вечером она сама занялась стряпней. Стояла у огромной сковородки и ловко орудовала лопаточкой, переворачивая, сочные ломти сазана. От сковородки шел аппетитный запах. Поджаренная до хрустящей корочки рыба была вкусна сама по себе, даже и без картошки. Геннадий с удовольствием съел три увесистых куска. Охрана тоже отдала должное угощению. Запили ужин стаканчиком легкого белого вина.
— А она у тебя на все руки мастер, — толкнул Геннадия локтем лейтенант. — И пистолетом и поварешкой управляется прекрасно. А в постели, какова?
— Пока не проверял, я же на службе, — поморщился Геннадий, ощущая явное желание дать десантнику по физиономии. — Ты у нее лучше сам поинтересуйся.
— Ну, уж нет, — заявил летеха со смешком, — мне еще мои тестикулы дороги. Такому риску я их подвергать не могу.
Следующие три дня прошли спокойно. Геннадий продолжал изучать обстановку, а Сима, если не бегала по городу, то сидела за компьютером и правила свои расстрельные списки. Было похоже, что она пользуется информацией из нескольких источников сразу, сопоставляет ее и проверяет. Геннадий в эту деятельность не вмешивался, решив дождаться окончательного варианта. Вот и в этот день Сима увлеченно стучала по клавишам, а он собрался на рандеву с информатором, который должен был поведать ему об умонастроениях рыночных торговцев. Сообщив охране о цели и адресе своего визита, Геннадий уже собрался, было, отчалить, но Сима его остановила. — Подожди. — В ее глазах появилось отрешенное выражение, будто прислушивалась к чему-то невидимому. Потом глаза прояснились, но в них появилась тревога. — Я чувствую опасность, не ходи туда, или возьми троих бойцов для подстраховки. — Геннадий задумался. В действенности Симиного «чутья» он уже успел убедиться, но идти на встречу с информатором в сопровождении вооруженного конвоя — тоже не здорово. — Спасибо за предупреждение, я буду очень осторожен. — Сима пожала плечами, а на ее лице появилось выражение крайнего неодобрения. — Ладно. Держи оружие наготове и за спину поглядывай.
До места он добрался без приключений и слежки за собой не обнаружил. Постучал и сунул руку в карман, ухватившись за рукоять пистолета. Хозяин сам открыл дверь, за его спиной маячила женщина. — Жена, наверное, — подумал Геннадий. Хозяин разразился цветистым приветствием в восточном стиле и пригласил в дом. Сам пошел первым, а женщина посторонилась, давая дорогу. Обернуться он не успел, голова взорвалась болью, а сознание померкло. Очнулся уже привязанный к стулу и, отплевываясь от воды, которой его щедро окатили. Голова раскалывалась, и порядком поташнивало. Геннадий проморгался и осмотрелся по сторонам. Перед ним сидели двое, еще один расположился за спиной. Вооружены. — Духи?
— Что, неверный, очухался? — дружелюбно поинтересовался один из сидящих на ломаном русском языке. — Поговорим? А то мы уже ждать устали. Если будешь говорить — умрешь легко, а если нет, то грешникам в аду успеешь позавидовать.
— Вляпался, — пронеслось в голове, — эти живыми не выпустят. — В животе появилась сосущая пустота. — Пока хватятся, пока пошлют проверить, меня успеют на ленточки порезать. А эти узкоглазые физиономии будут последним, что я увижу в этой жизни.
— Понял, собака, — вступил в разговор второй из сидящих. Этот говорил почти без акцента. — Вижу, понял. Давай, говори. Кто ты? Что делаешь в городе? Только не ври, что промышленность к нам восстанавливать приехал. Мы следили за тобой, фиксировали связи. Правду говори. Что за ведьма с тобой? У нас много вопросов.
Геннадий сидел молча, но мозги работали с предельной нагрузкой, изыскивая способ подольше потянуть время. — Рахим, поторопи-ка его! — Человек за спиной шевельнулся. — Ну, все, — обречено подумал Геннадий, — сейчас начнется. — Тут у сидящих перед ним боевиков удивленно расширились глаза, а руки потянулись к оружию. За спиной раздался странный свистящий звук, потом хлюпанье, потом ударил выстрел, и голова одного из духов взорвалась. Геннадию опалило затылок близким выбросом пороховых газов. Второй начал поднимать автомат, еще выстрел и опять попадание в голову. Из-за спины выскользнула Сима, подняла стул, освобожденный одним из покойников, и уселась на него, с интересом разглядывая связанного командира.
— Что уставилась? Развяжи скорее, — потребовал Геннадий. — Тут могут быть еще люди. — Сима отрицательно покачала головой. — Больше никого нет, был еще хозяин и какая-то боевая дамочка, но они уже держат ответ перед Аллахом. И еще одна странная личность. Этого я оглушила, связала и сунула под кровать.
— Все равно развяжи. — Геннадий чувствовал себя весьма неудобно.
— Успеется, когда еще выпадет возможность лицезреть начальство в виде мокрой курицы?
— Хватит валять дурака! Я приказываю!
— Есть! — Сима встала и подошла поближе. Наклонилась, обняла за шею. — Видишь, как удобно, а ты и пошевелиться не можешь. — И впилась в губы горячим поцелуем.
Геннадий застыл, не в состоянии сказать ни слова, но на поцелуй ответил. У него уже почти кончилось дыхание, когда Сима неожиданно отпрянула и переместилась за спину. Он почувствовал холод лезвия ножа, который перерезал ремни. — Да ты еще и извращенка! Садомазохистка! — Спасительница весело рассмеялась. — А может, я просто ждать устала, когда ты инициативу проявишь?
— Так я тебе и поверил, — проворчал Геннадий, поднимаясь и разминая руки. Сильно затечь они не успели, времени прошло не так уж и много. За спиной, в луже крови, лежал третий участник «беседы» У него было перерезано горло. Наскоро обыскал всех троих. Искал не столько документы, сколько свой пистолет. Объясняться с начальством по поводу утери личного оружия совершенно не хотелось. Пистолета в комнате не оказалось.
— Серафима, ты мой ствол не видела?
— Видела, он у этой фурии ислама в руках был. В соседнем помещении валяется.
— Сразу сказать не могла? Видела же, что ищу.
— Вот она — мужская благодарность, — картинно всплеснула руками Сима. — Спасаешь его, жизнью рискуешь, а вместо «спасибо» слышишь одни упреки и необоснованные претензии.
— Спасибо! Но дело еще не закончено, сюда могут прийти, мы должны поторопиться. — Геннадий подошел к двери. — Заперто! Ключ в замке. Когда это она успела его повернуть? — Осмотрев дом и найдя свой пистолет, он немного успокоился. — В самом деле, больше никого нет. Одни покойники и этот, который под кроватью. — Вернулся в комнату, где Сима копалась в документах хозяев. — Все чисто, мы тут одни!
Боевая подруга хмыкнула. — Я тебе об этом десять минут назад говорила.
— Лишняя проверка никогда не помешает. А теперь скажи, как ты тут оказалась? За мной следила?
— Разумеется! Я же тебе сказала, что чувствую опасность, а ты не внял. Вот и пришлось идти следом. Выговор объявишь? — в глазах у нее была ирония.
— Следовало бы! Да только толку-то? — Геннадий решительно подошел к Симе, которая стояла с независимым видом, и обнял. Та прошептала, — мокрый весь, — но ответила с неожиданной страстью. Они еще самозабвенно целовались, когда послышался шум подъехавшей машины и голоса.
— Десантники, — сожалением сообщила Сима, отрываясь. — Я назначила им время, полчаса, а теперь они истекли. Пойдем встречать?
— Ничего, мы еще найдем время, — пообещал Геннадий, наскоро приводя себя в порядок. Он подошел к окну и махнул рукой командиру группы. — Давай, заходи, тут для вас есть работенка.
— И что тут у вас произошло? — поинтересовался лейтенант, разглядывая комнату.
— В засаду попал, — с досадой сообщил Геннадий. — Ждали они меня. Та подруга, что лежит в соседней комнате, саданула чем-то по затылку. Понимаешь, не ожидал атаки от женщины. Очнулся… привязанным к стулу. Думал, что хана настала, но тут Сима появилась и… сам видишь.
— Не ожидал от женщины? — хохотнул лейтенант. Уж кому-кому, а тебе-то следовало этого ожидать! — Он со значением покосился в сторону Симы. — Ладно, мы тут сами приберем, может, что полезное обнаружим. Допросить их, как я понимаю, уже не удастся. — Он повернулся к Симе. — Не могла хоть одного в живых оставить, чтобы было с кем побеседовать?
— Специально для тебя оставила, ты в спальне под кровать загляни.
— Дельно, — обрадовался десантник, — все претензии снимаются.
Он быстро вышел из комнаты, но вскоре вернулся, волоча за собой связанного человека с кляпом во рту. С помощью одного из бойцов его усадили на стул, к которому ранее был привязан Геннадий, и тоже привязали. Теперь появилась возможность внимательно рассмотреть добычу. Перед ними сидел мужчина лет тридцати с европейскими чертами лица, блондин. Он явно находился в сознании, а в его взгляде читалась жгучая ненависть.
— Та-а-к, — протянул лейтенант, — кто это тут у нас? Европеец? Американец?
— Поляк он, — проинформировала Сима, — похоже, что из этих… новообращенных. По крайней мере, когда я с ним разбиралась, то матерился он по польски.
— Поляк, говоришь, — недобро усмехнулся десантник, — да еще и мусульманин? Убойный коктейль, ишь как глазки-то горят. Сержант, принеси-ка из машины плоскогубцы. Клиент нам, похоже, попался несговорчивый. Придется повозиться. Сержант кивнул и вышел. Геннадий одобрительно кивнул.
Может, без третьей степени обойдемся? — встряла Сима. Лейтенант посмотрел на нее с явным раздражением. В его взгляде явственно читалось, мол, привыкли вы у себя в Системе в белых перчатках работать. А мы парни простые, армейские, у нас нет времени на психологические изыски. Вот и плющим фаланги, если понадобится. Как говорится, может и не эстетично, зато дешево, надежно и практично. Геннадий давно заметил, что Сима имеет привычку отвечать на незаданные вопросы и невысказанные претензии. Вот и в этот раз она сразу оценила ситуацию.
— Не хочу утверждать, что являюсь непримиримой противницей подобных методов, но в данном случае есть неплохая альтернатива. Оставьте этого парня на полчасика мне, и обещаю, что дело надолго не затянется. А вы погуляйте пока….
Геннадий с десантником переглянулись и синхронно кивнули. Геннадий подошел к пленнику и дружески похлопал его по щеке. — Извини, пшек, тебе не повезло. Мы хотели проявить гуманизм и воспользоваться плоскогубцами, но у этой пани другие планы на твой счет. Вы тут покохайтесь, а мы другими делами займемся.
Сима вышла через полчаса. — Поговорили. Он действительно поляк — Марек Кольчицкий из Лодзи. Мусульманин ваххабитского толка. Получил подготовку в организации «Зеленый орел» под Краковом. Тут он представляет Халифат, нечто вроде офицера связи. Миссия — общая дестабилизация обстановки. С тобой хотели побеседовать из чистой любознательности, никакой конкретной информации на наш счет у них нет. — Сима вручила Геннадию листок, который держала в руке. — Вот, тут его основные контакты. Интересная личность, надо будет еще разок с ним пообщаться, но это успеется.
— Так он еще и жив остался? — усмехнулся лейтенант, кивнув на дверь.
— Ну, не такие мы и звери. Жить будет.
— А любить нет?
— Он-то да, если доживет, конечно. А вот ваша, товарищ лейтенант, сексуальная жизнь может резко измениться в худшую сторону, если пошлеть не перестанете.
— Я бы на твоем месте отнесся к этой угрозе весьма серьезно, — делано-сочувственно сообщил Геннадий.
— Все, больше не буду, я хороший. Это была невинная шутка. Вы мне лучше вот что скажите, ведь более ярых католиков, чем поляки, в мире найти было трудно. А теперь? Приняли мусульманство, как будто всю жизнь ждали. Даже большим числом, чем странах, где с религией было поспокойнее.
— А куда бы они делись? — пожал плечами Геннадий. — Выбор у них был не очень.
— Выбор у них у всех был не очень, — продолжал гнуть свою линию лейтенант, — но почему именно из этих получились самые фанатики?
— Смена религии «на зло врагу» — не такое уж редкое событие в истории, — сообщила Сима. — Взять, например, ирландцев. Они несколько веков яростно сопротивлялись католицизму, который у них внедряли англичане. А когда Англия сама отложилась от Ватикана, быстро стали правоверными католиками, чтобы был лишний повод пособачиться с заклятыми недругами. Так и поляки. С русскими и немцами у них резко отрицательная комплиментарность. У русских Православие, у немцев Протестантизм, вот они и держались папского престола. После распада Варшавского договора предпочли союз с Американцами — лишняя шпилька Германии и России. Помните, с какой готовностью они в Ирак войска посылали, наперекор прозрачным намекам из Бонна, Парижа и Москвы? Да они бы и с чертом союз заключили, лишь бы продолжить эту вендетту. Вот вам и мусульманский фанатизм под бело-красными знаменами. Все логично.
Геннадий и себе налил морсу, выпил залпом. — Хорошо! Считай, что убедила. И вот еще что, надо для охраны дома людей в полку попросить, мы не можем торчать тут безвылазно, да и утомительно дежурить постоянно.
Сима, к его удивлению, спорить не стала. — Правильно, попроси. Теперь, после произошедших событий, это будет смотреться вполне естественно. — Десантники прибыли спустя полчаса — пятеро. Их командир — старлей, доложился о прибытии и с интересом огляделся по сторонам. — Приятное местечко, капитан, повезло, в казармах духота страшенная, да и казармы те…. Можно подумать, что нас в Авгиевых конюшнях разместили, до сих пор выгребаем. А тут тебе и прохлада и фрукты прямо над головой висят. — Фрукты хозяйские, как он там, кстати, старик наш? — Док говорит, что полежит еще пару дней для гарантии. Кардиограмма ему некоторые сомнения внушает. А так ничего, организм крепкий.
— Добро, размещайтесь. Трое в доме, а двое вот в этой сараюшке. Погода пока теплая стоит. Караульной службе, надеюсь, учить не надо?
Лейтенант ухмыльнулся, — учи ученого. — Тогда лады, действуй!
— Есть! Да, капитан, а что это за краля с тобой?
Теперь пришел черед Геннадия ехидно улыбаться. — Это не краля, а старший лейтенант Сергеева, напарница моя. Я бы тебя предупредил на ее счет, да не стану. Не хочу пропускать интереснее зрелище. — Даже так? А не боишься? — лейтенант посмотрел на Симу с еще большим интересом. — Это вам, ребята, боятся надо. Сия девица стоит батальона, а если еще добавить язычок, так и на полк потянет. Оружие массового поражения! — Хм, я предупрежу, пожалуй, своих бойцов. — А зачем? — продолжал ехидничать Геннадий. — Пусть на собственном опыте постигают. Полезнее! Калечить она их не станет, но лезгинку на костях самолюбия спляшет непременно.
— На себе проверял? Стоп, стоп, шутка. Тут такое дело еще. Перед тем, как нас на охрану этого объекта направили, была мысль на рыбалку смотаться. Майор Логинов служил тут раньше, места знает. Все развлечение, да и пайки успели поднадоесть. И окрестности посмотрим. Ты как? Присоединишься? В доме оставим троих бойцов с рацией — справятся.
Идея Геннадию понравилась: рыбалка — вещь хорошая, да и свести личное знакомство с офицерами полка тоже пользительно, может пригодиться, если придется взаимодействовать. — За безопасность можешь, не беспокоится, — добавил лейтенант, по-своему истолковав возникшую паузу. — Поедем на броне, возьмем прикрытие. — Сима, которой тоже предложили принять участие в экспедиции, согласилась легко. — С удовольствием! В городе чахнуть надоело. Особых дел нет, списки делаются без нас. Скатаемся!
Колонна из четырех БМД-3 покинула расположение полка ранним утром, с рассветом. Геннадия с Симой, загнали под броню и усадили на места для десанта. — И держитесь покрепче, — напутствовал их командир машины. — Поедем быстро, можно синяков набить. Обзор из отсека заставлял желать лучшего: две бортовые бойницы и еще одна сзади, оборудованные шаровыми опорами, для стрельбы из личного оружия. Геннадий занял левое сидение, а Сима устроилась на правом. Езда на БМД, в самом деле, оказалась малоприятным занятием. Гусеничные машины шли на скорости около 60 километров, распугивая аборигенов мощными сигналами, внутри бросало изрядно. В бойницах мелькали строения бесконечных кишлаков. Никакой тебе первозданной природы. — А ведь долина и в самом деле сильно перенаселена, — подумал Геннадий. Через два часа гонки дома стали мелькать меньше, а пейзаж начал меняться. — Похоже, что к горам приближаемся. — Наконец, остановились. Пассажиры выползли из люка, чтобы оглядеться и размять кости. Колонна стояла на небольшой высотке, а офицеры собрались в кучку и обозревали окрестности в бинокли. — Водохранилище к осени сильно обмелело, большая часть воды истрачена на полив, — объяснял майор-десантник своим соратникам. Зато образовалось множество мелких водоемов, соединенных протоками. В них-то и укрылась вся рыба. Вон, видите, неплохое местечко. Получился островок, на нем даже деревья имеются. Там и устроимся, и с дровами для костра проблем не будет, и подобраться только вплавь. — Пришлось опять занять места под броней. Машины сползли вниз и плюхнулись в воду. — Будем надеяться, что ко дну не пойдем, если техника в порядке. —
Техника не подвела, и спустя еще пятнадцать минут БМДешки уже выползали на берег облюбованного островка.
Первым делом поставили брезентовые навесы, чтобы было, где укрыться от солнца. Развели костер для чая, воду использовали привезенную с собой. Местную, как объяснил майор, не стоило пить даже в кипяченом виде. Сима от работ уклонилась, сообщив, что такая куча мужиков распрекрасно справится и без нее. Вместо этого разделась до купальника и улеглась загорать, не обращая внимания на нескромные взгляды и казарменные шуточки. Геннадий тоже разделся и полез в воду помогать устанавливать перемет. Кроме перемета поставили еще пару капроновых сеток в протоке и десяток закидушек с колокольчиками. А еще десантники вытащили из машин пять ящиков местного пива, которое притопили на мелководье в целях охлаждения. Покончив с первоочередными делами, разложили стол и принялись за завтрак и чай. Геннадий видел, как сидящий рядом с Симой, здоровенный сержант, как бы невзначай, положил ей руку на голое бедро. Та и ухом не повела. Но секунд через тридцать потянулась за помидориной и «случайно» задела локтем кружку с горячим, чаем, которую сержант держал в руках. Ее содержимое плеснуло тому точно промеж ног, сидели-то все по турецки. Бравый воин вскочил с проклятиями. — Ой, простите, пожалуйста, какая я не ловкая, — пропела Сима ангельским голосом. — Геннадий прыснул, следом захохотали все остальные. В этот момент тренькнул звонок на одной из закидушек. Майор поставил кружку и побежал к ней. Выбрав леску, он подтянул к берегу неплохого сазанчика. Рыбину зацепили сачком, а потом поместили в садок, привязанный к вбитому в дно колу. — Ну, почин есть, — сообщил майор зрителям. День прошел весело. Пили пиво, немного сладковатое на европейский вкус, но терпимое. Купались, загорали, садок с рыбой постепенно пополнялся. Ближе к вечеру проверили перемет и сетки, там тоже оказалась неплохая добыча. Насторожили их заново.
После коротких сумерек на небе зажглись звезды. Геннадий лежал на песке, курил сигарету, позаимствованную у десантников, и смотрел вверх. Рядом стояла початая бутылка с пивом. Подошла Сима и улеглась рядом. — Такого неба на Урале не увидишь, кажется, будто до звезд рукой дотронуться можно. А млечный путь, какой яркий. — Геннадий согласился. — Точно, в безлунную ночь, как сегодня, это особенно чувствуется. — Поодаль время, от времени звякали звонки, мелькали лучи электрических фонарей и слышались азартные возгласы рыбаков.
А Геннадий с Симой лежали на песочке и разговаривали. Правда, беседа о бесконечности вселенной, братьях по разуму и прочих космических штучках, была совсем не тем, на что Геннадий надеялся. Он постепенно приходил к мысли, что не мешало бы тоже попробовать фокус с рукой, ибо некоторые нюансы беседы давали надежду на более благожелательную реакцию. Тем более, что и кипятка поблизости не наблюдалось. Геннадий уже почти решился на этот эксперимент, как Сима неожиданно резко села и начала вслушиваться в темноту. — Что случилось? — Тихо! Сюда идут люди, вброд, много. — Геннадий тоже сел и прислушался. — Я ничего не слышу.
— Их человек тридцать, вооружены, приближаются с той стороны, до них всего метров полтораста, но идут медленно, ощупывают дно, — спокойно продолжала Сима, не обратив внимания на его слова.
— Черт! Ведь часовые выставлены, они должны поднять тревогу.
— У часовых нет ноктовизоров. Пошли, предупредим наших пивных алкоголиков. Только не бегом, эти фонари демаскируют нас.
Майор Логинов воспринял сообщение весьма спокойно и сразу принялся распоряжаться. Пятеро десантников были оставлены на берегу, чтобы имитировать продолжение рыбацкой суеты и мелькание фонарей, часть притаилась. Остальные тихо скользнули в две боевые машины, которые стояли наиболее удачно. Сима тоже залезла на броню одной из БМД. — Они совсем близко, — сообщила она командиру, который высунулся из люка и слушал темноту, — сейчас часовые их заметят. — Лады, посмотрим, кто к нам пожаловал. Свет! — Вспыхнувшие фары высветили приближающийся отряд. — Огонь! — У нападавших не было никаких шансов. По грудь в воде, на открытом месте. Заработали башенные двадцатимиллиметровые пушки и пулеметы, с небольшой задержкой к ним присоединились курсовые гранатометы. Вода просто вскипела вокруг цели. Стрельба продолжалась не более тридцати секунд, потом наступила тишина. Стволы орудий еще поворачивались, выискивая мишени, но их не находилось.
— Все, — резюмировал майор, — отвоевались. Разве только на берегу, кто остался. — Там никого нет, — сообщила Сима. — Уверена? Лады! На нет и суда нет. Надо бы выловить, кого сможем, пока не унесло, документы посмотреть. Да и рыбу глушенную собрать не мешает, не пропадать же добру. — Майор ловко выскочил из люка и начал распоряжаться. Часть бойцов полезла в воду, часть осталась их прикрывать, подогнав бронированные машины к самому берегу.
— Уверенность — уверенностью, а лишняя предосторожность не помешает.
Геннадий подошел к Симе, которая невозмутимо наблюдала за всей этой суетой. — Легко отделались, если бы у них нашлась пара минометов, то результат мог быть иным. Поставили бы их на закрытую позицию, и привет…. Видно торопились и не подготовились толком, а еще думали, что мы перепьемся и часовых не выставим. Хотя, надо заметить, организовано все это очень быстро, надо было еще нас найти.
— Найти было не трудно, мы с таким шиком ехали. А местность тут людная.
К разговору присоединился майор Логинов, закончивший с раздачей приказов. — Как ты их засекла? Я говорил с часовыми, они ничего не слышали, хоть до них было ближе. А еще умудрилась определить численность и даже то, что они шестами дно щупали. — Сима тяжко вздохнула. — Дурная наследственность, товарищ майор. Вот и бабушка моя все чувствует. Вы даже не представляете, как она нас с братом достала этими штучками. Только соберешься улизнуть, чтобы развлечься очередным приключением — как из-под земли появляется. — Стоять! К ноге! Куда это вы собрались? — Пытались уходить ночью, не помогало. Мистика! А вы говорите….
— Да-с, наследственность, говоришь? Если так, то не завидую я твоему мужу. Соберется, болезный, налево сбегать, а ты его хвать….
— И не говорите, товарищ майор. Видно мне в старые девы податься придется. Давно страдаю. Мужики, как только познакомятся со мной поближе, так сразу в панику ударяются, и бежать пытаются. Ужас!
— Кстати, об ужасе, — встрял Геннадий. — В публичный дом приходит клиент, Выбирает девушку и удаляется с ней наверх. Через пару минут она прибегает с круглыми глазами. — Ужас! Ужас! Ужас! — Мадам посылает к клиенту другую, самую опытную. Проходит пять минут, выбегает и та. — Ужас! Ужас! Ужас! — Делать нечего, мадам приходится идти самой. Все ждут, чем кончится дело. Через час мадам выходит вместе с довольным клиентом, тот расплачивается и покидает заведение. Все девушки к мадам. — Ну, как? — А та только плечами пожимает. — Ну, согласна, ужас. Но не Ужас, же, Ужас, Ужас!
Все трое дружно захохотали.
К рассвету большую часть погибших боевиков вытащили на берег и обыскали. Судя по найденным документам, две трети из них были из Киргизии.
— А киргизам-то тут что понадобилось? — удивился Геннадий.
— Это узбеки, а не киргизы, — заметила Сима. — Долину, в свое время, не слишком удачно поделили. Соответственно, в Киргизии оказалось несколько районов с узбекским населением. Прекрасный повод для доброй драки. А еще Токтогульский каскад, тут едва до войны не дошло. Узбекистан разместил своих десантников в непосредственной близости от этого объекта, а Киргизия пригрозила, что взорвет плотины и смоет всю Ферганскую долину.
— Воду делили?
— Ее, родимую. В Киргизии плодородной земли мало, горы одни, а вот воды хватает — 40 % всех ресурсов региона. Прикинули они свои козыри и предложили соседям заплатить за полив, долларами, естественно. Те резонно заметили, что плотины и водохранилища строили на союзные деньги и для всех. Но киргизы не вняли и начали трепать нервы, играя заслонками. Больше всех, правда, пострадал Казахстан, оказавшийся крайним по течению Сырдарьи. До него и вовсе вода доходить перестала.
— Какие бурные коллизии, — задумался Геннадий. — Вовремя мы появились, они бы тут перерезали друг друга.
Лагерь свернули быстро. Майор посовещался с офицерами и выбрал для ретирады другую дорогу, не ту, по которой ехали на рыбалку. Трупы сложили в пластиковые мешки и оставили на острове — места в машинах для них не было. Возвращались опять на предельной скорости, и через четыре часа Геннадий был уже дома и укладывал в холодильник свою долю рыбы. — Пожарим вечерком, жалко только, что сметаны нет. — И картошки тоже, — добавила Сима. Вечером она сама занялась стряпней. Стояла у огромной сковородки и ловко орудовала лопаточкой, переворачивая, сочные ломти сазана. От сковородки шел аппетитный запах. Поджаренная до хрустящей корочки рыба была вкусна сама по себе, даже и без картошки. Геннадий с удовольствием съел три увесистых куска. Охрана тоже отдала должное угощению. Запили ужин стаканчиком легкого белого вина.
— А она у тебя на все руки мастер, — толкнул Геннадия локтем лейтенант. — И пистолетом и поварешкой управляется прекрасно. А в постели, какова?
— Пока не проверял, я же на службе, — поморщился Геннадий, ощущая явное желание дать десантнику по физиономии. — Ты у нее лучше сам поинтересуйся.
— Ну, уж нет, — заявил летеха со смешком, — мне еще мои тестикулы дороги. Такому риску я их подвергать не могу.
Следующие три дня прошли спокойно. Геннадий продолжал изучать обстановку, а Сима, если не бегала по городу, то сидела за компьютером и правила свои расстрельные списки. Было похоже, что она пользуется информацией из нескольких источников сразу, сопоставляет ее и проверяет. Геннадий в эту деятельность не вмешивался, решив дождаться окончательного варианта. Вот и в этот день Сима увлеченно стучала по клавишам, а он собрался на рандеву с информатором, который должен был поведать ему об умонастроениях рыночных торговцев. Сообщив охране о цели и адресе своего визита, Геннадий уже собрался, было, отчалить, но Сима его остановила. — Подожди. — В ее глазах появилось отрешенное выражение, будто прислушивалась к чему-то невидимому. Потом глаза прояснились, но в них появилась тревога. — Я чувствую опасность, не ходи туда, или возьми троих бойцов для подстраховки. — Геннадий задумался. В действенности Симиного «чутья» он уже успел убедиться, но идти на встречу с информатором в сопровождении вооруженного конвоя — тоже не здорово. — Спасибо за предупреждение, я буду очень осторожен. — Сима пожала плечами, а на ее лице появилось выражение крайнего неодобрения. — Ладно. Держи оружие наготове и за спину поглядывай.
До места он добрался без приключений и слежки за собой не обнаружил. Постучал и сунул руку в карман, ухватившись за рукоять пистолета. Хозяин сам открыл дверь, за его спиной маячила женщина. — Жена, наверное, — подумал Геннадий. Хозяин разразился цветистым приветствием в восточном стиле и пригласил в дом. Сам пошел первым, а женщина посторонилась, давая дорогу. Обернуться он не успел, голова взорвалась болью, а сознание померкло. Очнулся уже привязанный к стулу и, отплевываясь от воды, которой его щедро окатили. Голова раскалывалась, и порядком поташнивало. Геннадий проморгался и осмотрелся по сторонам. Перед ним сидели двое, еще один расположился за спиной. Вооружены. — Духи?
— Что, неверный, очухался? — дружелюбно поинтересовался один из сидящих на ломаном русском языке. — Поговорим? А то мы уже ждать устали. Если будешь говорить — умрешь легко, а если нет, то грешникам в аду успеешь позавидовать.
— Вляпался, — пронеслось в голове, — эти живыми не выпустят. — В животе появилась сосущая пустота. — Пока хватятся, пока пошлют проверить, меня успеют на ленточки порезать. А эти узкоглазые физиономии будут последним, что я увижу в этой жизни.
— Понял, собака, — вступил в разговор второй из сидящих. Этот говорил почти без акцента. — Вижу, понял. Давай, говори. Кто ты? Что делаешь в городе? Только не ври, что промышленность к нам восстанавливать приехал. Мы следили за тобой, фиксировали связи. Правду говори. Что за ведьма с тобой? У нас много вопросов.
Геннадий сидел молча, но мозги работали с предельной нагрузкой, изыскивая способ подольше потянуть время. — Рахим, поторопи-ка его! — Человек за спиной шевельнулся. — Ну, все, — обречено подумал Геннадий, — сейчас начнется. — Тут у сидящих перед ним боевиков удивленно расширились глаза, а руки потянулись к оружию. За спиной раздался странный свистящий звук, потом хлюпанье, потом ударил выстрел, и голова одного из духов взорвалась. Геннадию опалило затылок близким выбросом пороховых газов. Второй начал поднимать автомат, еще выстрел и опять попадание в голову. Из-за спины выскользнула Сима, подняла стул, освобожденный одним из покойников, и уселась на него, с интересом разглядывая связанного командира.
— Что уставилась? Развяжи скорее, — потребовал Геннадий. — Тут могут быть еще люди. — Сима отрицательно покачала головой. — Больше никого нет, был еще хозяин и какая-то боевая дамочка, но они уже держат ответ перед Аллахом. И еще одна странная личность. Этого я оглушила, связала и сунула под кровать.
— Все равно развяжи. — Геннадий чувствовал себя весьма неудобно.
— Успеется, когда еще выпадет возможность лицезреть начальство в виде мокрой курицы?
— Хватит валять дурака! Я приказываю!
— Есть! — Сима встала и подошла поближе. Наклонилась, обняла за шею. — Видишь, как удобно, а ты и пошевелиться не можешь. — И впилась в губы горячим поцелуем.
Геннадий застыл, не в состоянии сказать ни слова, но на поцелуй ответил. У него уже почти кончилось дыхание, когда Сима неожиданно отпрянула и переместилась за спину. Он почувствовал холод лезвия ножа, который перерезал ремни. — Да ты еще и извращенка! Садомазохистка! — Спасительница весело рассмеялась. — А может, я просто ждать устала, когда ты инициативу проявишь?
— Так я тебе и поверил, — проворчал Геннадий, поднимаясь и разминая руки. Сильно затечь они не успели, времени прошло не так уж и много. За спиной, в луже крови, лежал третий участник «беседы» У него было перерезано горло. Наскоро обыскал всех троих. Искал не столько документы, сколько свой пистолет. Объясняться с начальством по поводу утери личного оружия совершенно не хотелось. Пистолета в комнате не оказалось.
— Серафима, ты мой ствол не видела?
— Видела, он у этой фурии ислама в руках был. В соседнем помещении валяется.
— Сразу сказать не могла? Видела же, что ищу.
— Вот она — мужская благодарность, — картинно всплеснула руками Сима. — Спасаешь его, жизнью рискуешь, а вместо «спасибо» слышишь одни упреки и необоснованные претензии.
— Спасибо! Но дело еще не закончено, сюда могут прийти, мы должны поторопиться. — Геннадий подошел к двери. — Заперто! Ключ в замке. Когда это она успела его повернуть? — Осмотрев дом и найдя свой пистолет, он немного успокоился. — В самом деле, больше никого нет. Одни покойники и этот, который под кроватью. — Вернулся в комнату, где Сима копалась в документах хозяев. — Все чисто, мы тут одни!
Боевая подруга хмыкнула. — Я тебе об этом десять минут назад говорила.
— Лишняя проверка никогда не помешает. А теперь скажи, как ты тут оказалась? За мной следила?
— Разумеется! Я же тебе сказала, что чувствую опасность, а ты не внял. Вот и пришлось идти следом. Выговор объявишь? — в глазах у нее была ирония.
— Следовало бы! Да только толку-то? — Геннадий решительно подошел к Симе, которая стояла с независимым видом, и обнял. Та прошептала, — мокрый весь, — но ответила с неожиданной страстью. Они еще самозабвенно целовались, когда послышался шум подъехавшей машины и голоса.
— Десантники, — сожалением сообщила Сима, отрываясь. — Я назначила им время, полчаса, а теперь они истекли. Пойдем встречать?
— Ничего, мы еще найдем время, — пообещал Геннадий, наскоро приводя себя в порядок. Он подошел к окну и махнул рукой командиру группы. — Давай, заходи, тут для вас есть работенка.
— И что тут у вас произошло? — поинтересовался лейтенант, разглядывая комнату.
— В засаду попал, — с досадой сообщил Геннадий. — Ждали они меня. Та подруга, что лежит в соседней комнате, саданула чем-то по затылку. Понимаешь, не ожидал атаки от женщины. Очнулся… привязанным к стулу. Думал, что хана настала, но тут Сима появилась и… сам видишь.
— Не ожидал от женщины? — хохотнул лейтенант. Уж кому-кому, а тебе-то следовало этого ожидать! — Он со значением покосился в сторону Симы. — Ладно, мы тут сами приберем, может, что полезное обнаружим. Допросить их, как я понимаю, уже не удастся. — Он повернулся к Симе. — Не могла хоть одного в живых оставить, чтобы было с кем побеседовать?
— Специально для тебя оставила, ты в спальне под кровать загляни.
— Дельно, — обрадовался десантник, — все претензии снимаются.
Он быстро вышел из комнаты, но вскоре вернулся, волоча за собой связанного человека с кляпом во рту. С помощью одного из бойцов его усадили на стул, к которому ранее был привязан Геннадий, и тоже привязали. Теперь появилась возможность внимательно рассмотреть добычу. Перед ними сидел мужчина лет тридцати с европейскими чертами лица, блондин. Он явно находился в сознании, а в его взгляде читалась жгучая ненависть.
— Та-а-к, — протянул лейтенант, — кто это тут у нас? Европеец? Американец?
— Поляк он, — проинформировала Сима, — похоже, что из этих… новообращенных. По крайней мере, когда я с ним разбиралась, то матерился он по польски.
— Поляк, говоришь, — недобро усмехнулся десантник, — да еще и мусульманин? Убойный коктейль, ишь как глазки-то горят. Сержант, принеси-ка из машины плоскогубцы. Клиент нам, похоже, попался несговорчивый. Придется повозиться. Сержант кивнул и вышел. Геннадий одобрительно кивнул.
Может, без третьей степени обойдемся? — встряла Сима. Лейтенант посмотрел на нее с явным раздражением. В его взгляде явственно читалось, мол, привыкли вы у себя в Системе в белых перчатках работать. А мы парни простые, армейские, у нас нет времени на психологические изыски. Вот и плющим фаланги, если понадобится. Как говорится, может и не эстетично, зато дешево, надежно и практично. Геннадий давно заметил, что Сима имеет привычку отвечать на незаданные вопросы и невысказанные претензии. Вот и в этот раз она сразу оценила ситуацию.
— Не хочу утверждать, что являюсь непримиримой противницей подобных методов, но в данном случае есть неплохая альтернатива. Оставьте этого парня на полчасика мне, и обещаю, что дело надолго не затянется. А вы погуляйте пока….
Геннадий с десантником переглянулись и синхронно кивнули. Геннадий подошел к пленнику и дружески похлопал его по щеке. — Извини, пшек, тебе не повезло. Мы хотели проявить гуманизм и воспользоваться плоскогубцами, но у этой пани другие планы на твой счет. Вы тут покохайтесь, а мы другими делами займемся.
Сима вышла через полчаса. — Поговорили. Он действительно поляк — Марек Кольчицкий из Лодзи. Мусульманин ваххабитского толка. Получил подготовку в организации «Зеленый орел» под Краковом. Тут он представляет Халифат, нечто вроде офицера связи. Миссия — общая дестабилизация обстановки. С тобой хотели побеседовать из чистой любознательности, никакой конкретной информации на наш счет у них нет. — Сима вручила Геннадию листок, который держала в руке. — Вот, тут его основные контакты. Интересная личность, надо будет еще разок с ним пообщаться, но это успеется.
— Так он еще и жив остался? — усмехнулся лейтенант, кивнув на дверь.
— Ну, не такие мы и звери. Жить будет.
— А любить нет?
— Он-то да, если доживет, конечно. А вот ваша, товарищ лейтенант, сексуальная жизнь может резко измениться в худшую сторону, если пошлеть не перестанете.
— Я бы на твоем месте отнесся к этой угрозе весьма серьезно, — делано-сочувственно сообщил Геннадий.
— Все, больше не буду, я хороший. Это была невинная шутка. Вы мне лучше вот что скажите, ведь более ярых католиков, чем поляки, в мире найти было трудно. А теперь? Приняли мусульманство, как будто всю жизнь ждали. Даже большим числом, чем странах, где с религией было поспокойнее.
— А куда бы они делись? — пожал плечами Геннадий. — Выбор у них был не очень.
— Выбор у них у всех был не очень, — продолжал гнуть свою линию лейтенант, — но почему именно из этих получились самые фанатики?
— Смена религии «на зло врагу» — не такое уж редкое событие в истории, — сообщила Сима. — Взять, например, ирландцев. Они несколько веков яростно сопротивлялись католицизму, который у них внедряли англичане. А когда Англия сама отложилась от Ватикана, быстро стали правоверными католиками, чтобы был лишний повод пособачиться с заклятыми недругами. Так и поляки. С русскими и немцами у них резко отрицательная комплиментарность. У русских Православие, у немцев Протестантизм, вот они и держались папского престола. После распада Варшавского договора предпочли союз с Американцами — лишняя шпилька Германии и России. Помните, с какой готовностью они в Ирак войска посылали, наперекор прозрачным намекам из Бонна, Парижа и Москвы? Да они бы и с чертом союз заключили, лишь бы продолжить эту вендетту. Вот вам и мусульманский фанатизм под бело-красными знаменами. Все логично.