— Волосы?
— Да, я посмотрю, не повреждена ли голова.
— Ради всего святого, на голове нет ни царапины, — сказала Регана, распуская волосы.
Золотые пряди упали на плечи. Регана натянула одеяло до подбородка.
— Ну что же, давайте покончим с этим, — произнес Макгрегор. — С чего начнем?
Он больше не выглядел ни злым, ни раздраженным. Регана посмотрела на его обнаженные ноги, видневшиеся из-под килта, сглотнула и сказала:
— У меня болит только спина.
— Наконец-то вы признались. Повернитесь.
Поколебавшись, Регана повернулась на бок, радуясь, что не придется смотреть ему в лицо. Она его не видела, но чувствовала взгляд, и задрожала, но не от холода. Потом закрыла глаза.
Макгрегор отбросил одеяло, убрал упавшие на спину волосы и коснулся темного пятна чуть выше края сорочки.
— Ой!
— Здесь синяк, — произнес он. — Ложитесь на живот.
Она легла и уткнулась лицом в подушку. От стыда ей хотелось провалиться сквозь землю. Хорошо еще, что он не опускает одеяло ниже талии. Регана наслаждалась прикосновением его теплых рук, которые гладили ее спину. Вдруг Регана подскочила.
— Больно?
— Да.
Его большие ладони добрались до шеи, а пальцы зарылись в волосы.
— Хм…
— Что?
— Синяков нет.
— Я же говорила.
— Похоже, спине досталось больше всего. Я велю служанке приготовить мазь. Сегодня вы останетесь в постели.
— В этом нет необходимости.
— Вы будете слушаться меня или…
— Или что?
— Вам лучше этого не знать, уж поверьте мне, — прорычал он.
Регана услышала удаляющиеся шаги, повернулась и увидела закрывавшуюся за Макгрегором дверь. Тут она заметила зеркало, установленное прямо напротив кровати. Значит, даже отвернувшись, он видел ее отражение! Неудивительно, что у него было такое довольное выражение лица.
— Мерзавец! — в сердцах произнесла девушка.
Она представила, как он разглядывает ее в зеркале — руки, шею, волосы.
— Ты развратница, Регана Саутуорт, — сказала она, глядя в зеркало.
«Примирись, ты не хотела, чтобы он уходил».
Она была готова поклясться, что эти слова исходили прямо из стен. Регана судорожно потянулась за одеждой, ей хотелось убежать из этой комнаты.
Лахлан шел к себе, слушая голоса.
«Ты хочешь вернуться к ней».
Он уже привык к голосам замка, но никому не говорил, что слышит их. Его отец тоже слышал голоса, но, когда рассказал об этом, его посадили под замок. И чтобы избежать подобной участи, Лахлан молчал.
Лахлан чувствовал, что руки его вспотели и мушкет вот-вот выскользнет из них. Мысли о мисс Саутуорт преследовали его. Он только что видел все ее прелести и, наверное, до самой смерти не забудет это прекрасное зрелище. Безупречная линия бедер, приподнятые груди с тугими сосками… Чувственность, с которой она распускала волосы.
Неужели Макаскил видел эту девушку обнаженной? Ревность жгла его словно огнем. Ничего подобного он еще не испытывал.
Лахлан чувствовал какую-то странную власть над собой этой девушки. Стена безразличия, которую Лахлан воздвиг вокруг себя, помогала ему в детстве жить, мириться с тем, что придется всю жизнь провести в замке Друидхан, охраняя его секреты. Но стоило ему оказаться рядом с Реганой, как он чувствовал, что стена эта потихоньку рушится. И, несмотря на коварные советы замка, старался держаться от мисс Саутуорт подальше.
Лахлан шел в северное крыло, за ним неотступно следовали собаки. Когда-то эта часть замка была его любимой. Он укрывался здесь от пьяного отца, от равнодушия матери. Только сейчас, с приходом мисс Саутуорт, он осознал, насколько изолирована была эта часть замка.
Лахлан остановился и стоял около двери своей комнаты, пока Джиллис не открыл ее.
— Добрый день.
Лахлан молча вручил ему мушкет:
— Убери это.
В замке существовал многовековой обычай хранить оружие под замком. Он появился после того, как пятый лорд Макгрегор застрелил свою жену, слугу, которого застал в ее постели, судью и нескольких приставов. Жизнь его закончилась в петле.
Джиллис взял оружие и, нахмурившись, спросил:
— Что случилось?
— Ничего.
— Прошу прощения, но я знаю вас с пеленок и вижу, когда вас что-то беспокоит. Может быть, нога? Неужели припарка не действует?
Джиллис был не просто слугой, он был другом.
— Нет, не нога.
— Тогда это мисс Саутуорт.
— Она спрашивала тебя о моей матери?
— Нет еще. — Джиллис отвернулся, и Лахлан не видел выражения его лица. — Вам известно, что ее интересует в кромлехе?
— Пока нет. Но я намерен это выяснить. Если она спросит о матери или о ее исчезновении, ничего не говори и доложи мне.
— Непременно. — Джиллис нахмурился.
— Она говорила что-нибудь о Макаскиле? Джиллис покачал головой:
— Ни слова. Думаете, она увлечена им?
— Не уверен. — Лахлан до боли стиснул зубы.
— Вы должны положить конец этому знакомству. Макаскил — негодяй.
— Знаю.
— Вы сказали ей об этом?
— Пока нет.
— Может, уже пора? Лахлан не ответил.
— Вы питаете какие-нибудь чувства к этой девушке? Молчание Лахлана было весьма красноречиво.
— На мой взгляд, это не так уж и плохо.
— Опасно. — Лахлан опустил глаза.
— Вам давно пора жениться и обзавестись наследником.
— Я закрыл эту тему. Никаких наследников. Пора положить конец безумию.
Джиллис пристально посмотрел на Лахлана:
— Ваши дети могут оказаться совершенно нормальными.
— Я не стану рисковать.
— Вижу, с вами бесполезно разговаривать. Как долго мисс Саутуорт пробудет здесь?
— Столько, сколько сочту нужным.
Глава 16
Глава 17
Глава 18
— Да, я посмотрю, не повреждена ли голова.
— Ради всего святого, на голове нет ни царапины, — сказала Регана, распуская волосы.
Золотые пряди упали на плечи. Регана натянула одеяло до подбородка.
— Ну что же, давайте покончим с этим, — произнес Макгрегор. — С чего начнем?
Он больше не выглядел ни злым, ни раздраженным. Регана посмотрела на его обнаженные ноги, видневшиеся из-под килта, сглотнула и сказала:
— У меня болит только спина.
— Наконец-то вы признались. Повернитесь.
Поколебавшись, Регана повернулась на бок, радуясь, что не придется смотреть ему в лицо. Она его не видела, но чувствовала взгляд, и задрожала, но не от холода. Потом закрыла глаза.
Макгрегор отбросил одеяло, убрал упавшие на спину волосы и коснулся темного пятна чуть выше края сорочки.
— Ой!
— Здесь синяк, — произнес он. — Ложитесь на живот.
Она легла и уткнулась лицом в подушку. От стыда ей хотелось провалиться сквозь землю. Хорошо еще, что он не опускает одеяло ниже талии. Регана наслаждалась прикосновением его теплых рук, которые гладили ее спину. Вдруг Регана подскочила.
— Больно?
— Да.
Его большие ладони добрались до шеи, а пальцы зарылись в волосы.
— Хм…
— Что?
— Синяков нет.
— Я же говорила.
— Похоже, спине досталось больше всего. Я велю служанке приготовить мазь. Сегодня вы останетесь в постели.
— В этом нет необходимости.
— Вы будете слушаться меня или…
— Или что?
— Вам лучше этого не знать, уж поверьте мне, — прорычал он.
Регана услышала удаляющиеся шаги, повернулась и увидела закрывавшуюся за Макгрегором дверь. Тут она заметила зеркало, установленное прямо напротив кровати. Значит, даже отвернувшись, он видел ее отражение! Неудивительно, что у него было такое довольное выражение лица.
— Мерзавец! — в сердцах произнесла девушка.
Она представила, как он разглядывает ее в зеркале — руки, шею, волосы.
— Ты развратница, Регана Саутуорт, — сказала она, глядя в зеркало.
«Примирись, ты не хотела, чтобы он уходил».
Она была готова поклясться, что эти слова исходили прямо из стен. Регана судорожно потянулась за одеждой, ей хотелось убежать из этой комнаты.
Лахлан шел к себе, слушая голоса.
«Ты хочешь вернуться к ней».
Он уже привык к голосам замка, но никому не говорил, что слышит их. Его отец тоже слышал голоса, но, когда рассказал об этом, его посадили под замок. И чтобы избежать подобной участи, Лахлан молчал.
Лахлан чувствовал, что руки его вспотели и мушкет вот-вот выскользнет из них. Мысли о мисс Саутуорт преследовали его. Он только что видел все ее прелести и, наверное, до самой смерти не забудет это прекрасное зрелище. Безупречная линия бедер, приподнятые груди с тугими сосками… Чувственность, с которой она распускала волосы.
Неужели Макаскил видел эту девушку обнаженной? Ревность жгла его словно огнем. Ничего подобного он еще не испытывал.
Лахлан чувствовал какую-то странную власть над собой этой девушки. Стена безразличия, которую Лахлан воздвиг вокруг себя, помогала ему в детстве жить, мириться с тем, что придется всю жизнь провести в замке Друидхан, охраняя его секреты. Но стоило ему оказаться рядом с Реганой, как он чувствовал, что стена эта потихоньку рушится. И, несмотря на коварные советы замка, старался держаться от мисс Саутуорт подальше.
Лахлан шел в северное крыло, за ним неотступно следовали собаки. Когда-то эта часть замка была его любимой. Он укрывался здесь от пьяного отца, от равнодушия матери. Только сейчас, с приходом мисс Саутуорт, он осознал, насколько изолирована была эта часть замка.
Лахлан остановился и стоял около двери своей комнаты, пока Джиллис не открыл ее.
— Добрый день.
Лахлан молча вручил ему мушкет:
— Убери это.
В замке существовал многовековой обычай хранить оружие под замком. Он появился после того, как пятый лорд Макгрегор застрелил свою жену, слугу, которого застал в ее постели, судью и нескольких приставов. Жизнь его закончилась в петле.
Джиллис взял оружие и, нахмурившись, спросил:
— Что случилось?
— Ничего.
— Прошу прощения, но я знаю вас с пеленок и вижу, когда вас что-то беспокоит. Может быть, нога? Неужели припарка не действует?
Джиллис был не просто слугой, он был другом.
— Нет, не нога.
— Тогда это мисс Саутуорт.
— Она спрашивала тебя о моей матери?
— Нет еще. — Джиллис отвернулся, и Лахлан не видел выражения его лица. — Вам известно, что ее интересует в кромлехе?
— Пока нет. Но я намерен это выяснить. Если она спросит о матери или о ее исчезновении, ничего не говори и доложи мне.
— Непременно. — Джиллис нахмурился.
— Она говорила что-нибудь о Макаскиле? Джиллис покачал головой:
— Ни слова. Думаете, она увлечена им?
— Не уверен. — Лахлан до боли стиснул зубы.
— Вы должны положить конец этому знакомству. Макаскил — негодяй.
— Знаю.
— Вы сказали ей об этом?
— Пока нет.
— Может, уже пора? Лахлан не ответил.
— Вы питаете какие-нибудь чувства к этой девушке? Молчание Лахлана было весьма красноречиво.
— На мой взгляд, это не так уж и плохо.
— Опасно. — Лахлан опустил глаза.
— Вам давно пора жениться и обзавестись наследником.
— Я закрыл эту тему. Никаких наследников. Пора положить конец безумию.
Джиллис пристально посмотрел на Лахлана:
— Ваши дети могут оказаться совершенно нормальными.
— Я не стану рисковать.
— Вижу, с вами бесполезно разговаривать. Как долго мисс Саутуорт пробудет здесь?
— Столько, сколько сочту нужным.
Глава 16
После того как Дарси несколько раз натерла Регане спину мазью, Регана почувствовала себя гораздо лучше, но Макгрегор настоял, чтобы она провела еще один день в постели. Два дня в постели? Невероятно. После смерти матери ей приходилось заботиться о трехлетней Эмме. Потом заболел отец. И сейчас Регана чувствовала себя виноватой, что приходится проводить без дела столько времени.
Ее не покидала мысль о Макгрегоре. Она вспоминала, как он уложил ее на кровать, велел раздеться, а потом касался ее тела. Ей казалось, что она до сих пор ощущает его прикосновения. Макгрегор словно околдовал ее.
Взгляд Реганы упал на подоконник, и она вспомнила о дневнике.
Боль еще давала о себе знать, однако Регана поднялась с кровати, оделась и достала из тайника дневник.
Почерк был неразборчив — видимо, писавший очень спешил.
«3 марта 1774 г .
Сегодня после выступления лорд Балморал Макгрегор прислал мне дюжину роз. Он посещал мои выступления всю неделю. Он привлекателен, со знаменитой белоснежной прядью на виске, но розами меня не удивишь. Лучше бы подарил бриллианты. Я слышала, он очень богат, владеет островом. Он пригласил меня на ужин. Разумеется, я отказалась. Не стоит пока проявлять интерес. А то растеряю всех поклонников».
Джиллис говорил, что отца Макгрегора зовут Балморал, и Регана не сомневалась, что дневник принадлежит леди Макгрегор.
«5 марта 1774 г .
Сегодня лорд М. прислал мне чудесный бриллиантовый браслет. Он будто прочел мои мысли. Возможно, я соглашусь с ним поужинать. Лар заявил, что у него больше нет средств содержать театр. Я очень расстроилась. Разумеется, меня примут в любой театр, куда бы я ни приехала. Публика мне благоволит. Но мне претит сама мысль о том, что придется покинуть Бат. Здесь столько веселья, наслаждений, любовных приключений, поклонников».
«12 марта 1774 г .
Сегодня лорд М. признался мне в любви и сделал предложение. Я не давала ему ни малейшего повода.
Благородные джентльмены никогда не женятся на актрисах, как, например, сэр Джон. Он знал, что я в него влюблена, однако жениться на мне не стал. Бесчувственный мерзавец! Никогда больше не буду влюбляться. Но лорд М. не должен об этом знать. Он просто глуп, если прислушивается к зову сердца. Сегодня мой последний спектакль. Завтра театр закрывается. Мне предстоит готовиться к роли леди Макгрегор и наслаждаться жизнью».
Кто-то постучал в дверь.
— Минуту. — Регана спрятала дневник. — Войдите.
В комнату вошла Эмма. Широкая улыбка озарила лицо Реганы. Несколько мгновений девушки смотрели друг на друга, затем Эмма бросилась к сестре и обняла ее.
— Я так соскучилась! — воскликнула Эмма. — Без тебя все по-другому — даже отругать меня некому.
Регана крепче обняла сестру.
— Я тоже соскучилась, Эм. И если тебе не хватает моего ворчания, могу предложить кое-что прямо сейчас.
— Ты меня пугаешь, — засмеялась Эмма.
— Знаю. — Улыбка сбежала с лица Реганы. — Ты прекратила переписку с бабушкой и дедушкой?
— Да, — ответила Эмма. — Ты оказалась права.
— Я рада. Как папа?
— Ждет весточки от тебя. Просил передать, что символ, который ты ему прислала, очень древний и использовался кельтами для изгнания злых духов.
Регана почему-то не выразила удивления.
— Он очень обрадовался твоему письму.
— Уверена, это отвлекло его от мыслей о болезни.
— Отец очень переживает за тебя.
— Скажи ему, что у меня все хорошо и что не стоит беспокоиться. А ты получила мое письмо?
Эмма кивнула и достала из сумки небольшую баночку.
— Это для Дарси. Только сегодня утром приготовила, мазь свежая. Пусть наносит на лицо дважды в день.
— Не стоило так спешить.
— Мне очень хотелось тебя увидеть. Мистер Макаскил предложил подвезти меня до самых ворот.
Эмма оставалась наедине с этим негодяем? Регана схватила сестру за плечи:
— Ты приехала с ним одна?
— Нет, с нами поехала Летта. Мистер Макаскил будет ждать меня в деревне. Он говорит, что любит тебя и собирается сделать предложение.
— Чушь! Он не способен любить. Он грубый, вульгарный тип. Это он послал тебя сюда, чтобы ты рассказывала мне подобные сказки?
Ярость закипала в душе Реганы. Надо рассказать Эмме, что на самом деле произошло тогда в лодке.
— Да, он попросил меня сказать это. — Эмма испуганно посмотрела на сестру. — Ладно, скажу ему, что он совсем тебя не интересует, но почему ты о нем такого плохого мнения?
Регана рассказала Эмме о том, что произошло в лодке, об угрозах мистера Макаскила, о том, как ей пришлось прыгнуть в воду.
Эмма ошеломленно на нее посмотрела:
— Господи, я и не думала, что он такой мерзавец.
— Держись от него подальше.
— Но мне придется вместе с ним ехать домой.
— Надеюсь, при Летте он будет вести себя подобающим образом.
— Тебя еще что-то беспокоит? — спросила Эмма.
— О, Эм, вдова Макгрегор — ужасная старая львица. А замок — клянусь, я слышала, как он дышит. Только не говори об этом папе. Он засмеет меня.
Эмма огляделась.
— Я верю тебе. Здесь есть что-то странное, я чувствую. — Она вздрогнула и обхватила себя руками.
Регана вдруг вспомнила Тайга.
— Этот дом словно живой.
В дверь постучали. Только не рукой, а каким-то предметом. Трость Макгрегора? Сердце Реганы учащенно забилось. Она покраснела, вспомнив, как он прошлый раз приходил к ней в спальню.
— Войдите.
Макгрегор вошел. Он выглядел не так устрашающе, как обычно. На нем был черный сюртук, белая рубашка и шейный платок. Лицо чисто выбрито, блестящие волосы аккуратно причесаны.
У Реганы пересохло во рту. Каждый раз, когда она видит его, он представляется ей все более и более красивым.
— Чем обязана вашему приходу? — спросила Регана.
— Я пришел узнать, как вы себя чувствуете. — Краешком глаза он взглянул на зеркало и лукаво улыбнулся.
— Очень мило с вашей стороны, — произнесла Регана.
— Надеюсь, вам лучше?
— Гораздо лучше. — Сердце у Реганы забилось еще быстрее.
— С тобой что-то случилось? — встревоженно спросила Эмма.
— Я упала, но сейчас уже все хорошо.
Макгрегор поднял брови и с удивлением посмотрел на Эмму:
— Неожиданные новости, мисс Эмма?
Под испытующим взглядом Макгрегора девушка подошла к сестре и взяла ее за руку. Она едва смогла присесть в реверансе и произнести:
— Я… я просто пришла проведать Регану и уже ухожу.
— Я провожу вас домой.
— Благодарю, но меня ждет в деревне мистер Макаскил.
Макгрегор нахмурился. Регана сердито посмотрела на Эмму — лучше бы она этого не говорила. Макгрегор впился рукой в трость.
— Было очень приятно познакомиться, — бросил он, повернулся и вышел, хлопнув дверью с такой силой, что Регана и Эмма подскочили.
Эмма облегченно вздохнула.
— Почему он так не любит мистера Макаскила?
— Не знаю, но недавно я слышала, как он ругался с каким-то мужчиной во дворе. Возможно, это был мистер Макаскил.
— Почему ты так думаешь?
— Лорд Макгрегор был в ярости, когда тот мужчина ушел.
— Не хотела бы я вызвать гнев лорда.
— Я тоже, — нахмурившись, согласилась Регана.
Выйдя из комнаты Реганы, Лахлан свистнул, подзывая собак. Они подбежали и, почувствовав раздражительность хозяина, припали к его ногам. Он наклонился и погладил их.
— Ну что, малыши, мы знаем, где находится Макаскил.
Кровь кипела в жилах Макгрегора. Она, должно быть, влюблена в него, а ее миловидная сестричка передает любовные записки. Он обязательно найдет этого Макаскила и поговорит с ним как мужчина с мужчиной. Ради блага самой Реганы Саутуорт он должен убедиться, что Макаскил больше не приблизится к ней.
Ее не покидала мысль о Макгрегоре. Она вспоминала, как он уложил ее на кровать, велел раздеться, а потом касался ее тела. Ей казалось, что она до сих пор ощущает его прикосновения. Макгрегор словно околдовал ее.
Взгляд Реганы упал на подоконник, и она вспомнила о дневнике.
Боль еще давала о себе знать, однако Регана поднялась с кровати, оделась и достала из тайника дневник.
Почерк был неразборчив — видимо, писавший очень спешил.
«3 марта 1774 г .
Сегодня после выступления лорд Балморал Макгрегор прислал мне дюжину роз. Он посещал мои выступления всю неделю. Он привлекателен, со знаменитой белоснежной прядью на виске, но розами меня не удивишь. Лучше бы подарил бриллианты. Я слышала, он очень богат, владеет островом. Он пригласил меня на ужин. Разумеется, я отказалась. Не стоит пока проявлять интерес. А то растеряю всех поклонников».
Джиллис говорил, что отца Макгрегора зовут Балморал, и Регана не сомневалась, что дневник принадлежит леди Макгрегор.
«5 марта 1774 г .
Сегодня лорд М. прислал мне чудесный бриллиантовый браслет. Он будто прочел мои мысли. Возможно, я соглашусь с ним поужинать. Лар заявил, что у него больше нет средств содержать театр. Я очень расстроилась. Разумеется, меня примут в любой театр, куда бы я ни приехала. Публика мне благоволит. Но мне претит сама мысль о том, что придется покинуть Бат. Здесь столько веселья, наслаждений, любовных приключений, поклонников».
«12 марта 1774 г .
Сегодня лорд М. признался мне в любви и сделал предложение. Я не давала ему ни малейшего повода.
Благородные джентльмены никогда не женятся на актрисах, как, например, сэр Джон. Он знал, что я в него влюблена, однако жениться на мне не стал. Бесчувственный мерзавец! Никогда больше не буду влюбляться. Но лорд М. не должен об этом знать. Он просто глуп, если прислушивается к зову сердца. Сегодня мой последний спектакль. Завтра театр закрывается. Мне предстоит готовиться к роли леди Макгрегор и наслаждаться жизнью».
Кто-то постучал в дверь.
— Минуту. — Регана спрятала дневник. — Войдите.
В комнату вошла Эмма. Широкая улыбка озарила лицо Реганы. Несколько мгновений девушки смотрели друг на друга, затем Эмма бросилась к сестре и обняла ее.
— Я так соскучилась! — воскликнула Эмма. — Без тебя все по-другому — даже отругать меня некому.
Регана крепче обняла сестру.
— Я тоже соскучилась, Эм. И если тебе не хватает моего ворчания, могу предложить кое-что прямо сейчас.
— Ты меня пугаешь, — засмеялась Эмма.
— Знаю. — Улыбка сбежала с лица Реганы. — Ты прекратила переписку с бабушкой и дедушкой?
— Да, — ответила Эмма. — Ты оказалась права.
— Я рада. Как папа?
— Ждет весточки от тебя. Просил передать, что символ, который ты ему прислала, очень древний и использовался кельтами для изгнания злых духов.
Регана почему-то не выразила удивления.
— Он очень обрадовался твоему письму.
— Уверена, это отвлекло его от мыслей о болезни.
— Отец очень переживает за тебя.
— Скажи ему, что у меня все хорошо и что не стоит беспокоиться. А ты получила мое письмо?
Эмма кивнула и достала из сумки небольшую баночку.
— Это для Дарси. Только сегодня утром приготовила, мазь свежая. Пусть наносит на лицо дважды в день.
— Не стоило так спешить.
— Мне очень хотелось тебя увидеть. Мистер Макаскил предложил подвезти меня до самых ворот.
Эмма оставалась наедине с этим негодяем? Регана схватила сестру за плечи:
— Ты приехала с ним одна?
— Нет, с нами поехала Летта. Мистер Макаскил будет ждать меня в деревне. Он говорит, что любит тебя и собирается сделать предложение.
— Чушь! Он не способен любить. Он грубый, вульгарный тип. Это он послал тебя сюда, чтобы ты рассказывала мне подобные сказки?
Ярость закипала в душе Реганы. Надо рассказать Эмме, что на самом деле произошло тогда в лодке.
— Да, он попросил меня сказать это. — Эмма испуганно посмотрела на сестру. — Ладно, скажу ему, что он совсем тебя не интересует, но почему ты о нем такого плохого мнения?
Регана рассказала Эмме о том, что произошло в лодке, об угрозах мистера Макаскила, о том, как ей пришлось прыгнуть в воду.
Эмма ошеломленно на нее посмотрела:
— Господи, я и не думала, что он такой мерзавец.
— Держись от него подальше.
— Но мне придется вместе с ним ехать домой.
— Надеюсь, при Летте он будет вести себя подобающим образом.
— Тебя еще что-то беспокоит? — спросила Эмма.
— О, Эм, вдова Макгрегор — ужасная старая львица. А замок — клянусь, я слышала, как он дышит. Только не говори об этом папе. Он засмеет меня.
Эмма огляделась.
— Я верю тебе. Здесь есть что-то странное, я чувствую. — Она вздрогнула и обхватила себя руками.
Регана вдруг вспомнила Тайга.
— Этот дом словно живой.
В дверь постучали. Только не рукой, а каким-то предметом. Трость Макгрегора? Сердце Реганы учащенно забилось. Она покраснела, вспомнив, как он прошлый раз приходил к ней в спальню.
— Войдите.
Макгрегор вошел. Он выглядел не так устрашающе, как обычно. На нем был черный сюртук, белая рубашка и шейный платок. Лицо чисто выбрито, блестящие волосы аккуратно причесаны.
У Реганы пересохло во рту. Каждый раз, когда она видит его, он представляется ей все более и более красивым.
— Чем обязана вашему приходу? — спросила Регана.
— Я пришел узнать, как вы себя чувствуете. — Краешком глаза он взглянул на зеркало и лукаво улыбнулся.
— Очень мило с вашей стороны, — произнесла Регана.
— Надеюсь, вам лучше?
— Гораздо лучше. — Сердце у Реганы забилось еще быстрее.
— С тобой что-то случилось? — встревоженно спросила Эмма.
— Я упала, но сейчас уже все хорошо.
Макгрегор поднял брови и с удивлением посмотрел на Эмму:
— Неожиданные новости, мисс Эмма?
Под испытующим взглядом Макгрегора девушка подошла к сестре и взяла ее за руку. Она едва смогла присесть в реверансе и произнести:
— Я… я просто пришла проведать Регану и уже ухожу.
— Я провожу вас домой.
— Благодарю, но меня ждет в деревне мистер Макаскил.
Макгрегор нахмурился. Регана сердито посмотрела на Эмму — лучше бы она этого не говорила. Макгрегор впился рукой в трость.
— Было очень приятно познакомиться, — бросил он, повернулся и вышел, хлопнув дверью с такой силой, что Регана и Эмма подскочили.
Эмма облегченно вздохнула.
— Почему он так не любит мистера Макаскила?
— Не знаю, но недавно я слышала, как он ругался с каким-то мужчиной во дворе. Возможно, это был мистер Макаскил.
— Почему ты так думаешь?
— Лорд Макгрегор был в ярости, когда тот мужчина ушел.
— Не хотела бы я вызвать гнев лорда.
— Я тоже, — нахмурившись, согласилась Регана.
Выйдя из комнаты Реганы, Лахлан свистнул, подзывая собак. Они подбежали и, почувствовав раздражительность хозяина, припали к его ногам. Он наклонился и погладил их.
— Ну что, малыши, мы знаем, где находится Макаскил.
Кровь кипела в жилах Макгрегора. Она, должно быть, влюблена в него, а ее миловидная сестричка передает любовные записки. Он обязательно найдет этого Макаскила и поговорит с ним как мужчина с мужчиной. Ради блага самой Реганы Саутуорт он должен убедиться, что Макаскил больше не приблизится к ней.
Глава 17
Подъезжая к деревне, Лахлан увидел ряд небольших домиков. Несколько женщин стояли с полными корзинами рыбы и громко разговаривали. Увидев Макгрегора, они разинули рты и опустили глаза. Дети прекратили игру, чтобы поглазеть на Лахлана. Один мальчик, тыча в него пальцем, крикнул:
— Эй! Это же Безумный Макгрегор! Смотрите! Смотрите! У него в волосах проклятая белая прядь!
— Не смотри на него, — сказала одна из женщин, — не то станешь таким же безумным.
Лахлан старался не смотреть в их сторону. Всю жизнь он чувствовал себя изгоем. Люди избегали его. Боялись посмотреть ему в глаза, чтобы проклятие не перешло на них.
Он нашел экипаж Макаскила у таверны «Свистунья», небольшого заведения на окраине деревни, и вошел внутрь.
В углу таверны, скрестив на груди руки, стояла женщина и смотрела на Лахлана так, будто сам дьявол предстал перед ней.
Гул потихоньку стихал. Пятеро мужчин обернулись, один их них, увидев Макгрегора, поперхнулся пивом.
По таверне разнесся шепот: «Это же Безумный Макгрегор». Мужчины старались не смотреть на Лахлана.
— Пора уходить, — сказал один.
— Да, жена ждет, — отозвался другой.
— Я с тобой.
— Я тоже.
— И я, пожалуй, пойду.
И все пятеро поспешили к выходу.
Шестой посетитель остался. Ошибки быть не могло. Макаскил. Лахлан почувствовал, как ненависть закипает внутри.
Макаскил обернулся, ухмылка играла на его лице, два ряда белых зубов сверкнули подобно акульему оскалу.
— Эй! Да это же сам Безумный Макгрегор пожаловал. Всех напугал. Как обычно, не так ли, дружище?
Лахлан сжал зубы, но все-таки попытался сдержаться, чтобы не ударить Макаскила и не ответить грубостью.
— Предупреждаю тебя — держись подальше от мисс Саутуорт и ее семьи.
Макаскил расхохотался, но тут же посерьезнел, взял кружку и уставился на Лахлана.
— Не могу понять, какое тебе до нее дело.
— Она под моей защитой.
— Не значит ли это, что ты с ней спишь? — Он снова засмеялся. — Ну и как, уютно между ее ножками? Она неплоха, очень даже неплоха. — Он покосился на Лахлана.
Лахлан сжал кулаки. Наконечник трости впился в ладонь.
— Держись, черт возьми, от нее подальше, ты понял?
— Подумай сам, кого она выберет: меня или безумца?
Лахлан и сам не раз задавался этим вопросом, что причиняло ему невыносимую боль.
— Она скоро поймет, что ты вовсе не джентльмен, каким представляешься.
Сверкнув глазами, Макаскил с грохотом опустил кружку на стол, во все стороны полетели осколки.
— Посмотрим, кто из нас джентльмен.
Услышав грохот, в дверь вбежал Роберт Мактавиш, владелец заведения. Увидев Лахлана, он изменился в лице, но тут же ринулся к Макаскилу и легонько толкнул его в спину.
— Успокойся, Эт. Здесь скандалить ни к чему.
— Уйди! — Макаскил развернулся и угодил Мактавишу кулаком прямо в челюсть, сбив с ног.
Женщина, сидевшая в углу, закричала и выбежала на улицу.
— Остались только мы с тобой, приятель, — проговорил Макаскил, медленно подходя к Лахлану и размахивая отломанной от кружки ручкой. — Слишком долго я ждал этого момента. С тебя еще остался должок за шрам на моей руке.
— Что же, давай расплатимся с долгами.
Макаскил замахнулся. Отступив в сторону, Лахлан выставил вперед трость. Макаскил споткнулся и бросил отломанную ручку.
— Я предпочитаю честный бой. — Лахлан отшвырнул трость в сторону.
Макаскил выставил вперед кулаки.
— Ну давай, приятель, посмотрим, кто кого.
— Начинай. — Лахлан принял боксерскую стойку.
Макаскил пошел в атаку. Лахлан отскочил, однако кулак Макаскила все же достал до его левого глаза. Лахлан свалился на стол, стоявшие рядом стулья попадали, но тут же поднялся, преодолевая боль.
— И это все, на что ты способен? — поддразнил он противника.
Макаскил ухмыльнулся, сверкнув белыми зубами:
— Ты еще ничего не видел, приятель. — Макаскил снова бросился на него.
На этот раз Лахлан вовремя увернулся. Макаскил был неважный боец, бил справа, но слишком медленно и слишком низко. Лахлан ударил слева и попал Макаскилу между глаз. Не дожидаясь ответа, он ударил его по ребрам, затем в челюсть. Макаскил закатил глаза и повалился на стул, который под его тяжестью разлетелся в щепки.
Лахлан ждал ответного выпада, но Макаскил лежал неподвижно, глаза его были закрыты. Лахлан уже собирался уйти, как вдруг кто-то сильно ударил его сзади по голове. В глазах потемнело, и он рухнул на пол.
Регана и Эмма шли к деревне. Редкие птички летали над небольшими наделами земли, улицы выглядели пустынными. Даже местный причал был пуст.
Регана намеревалась поговорить с Макаскилом, чтобы он оставил ее семью в покое. Она не желала видеть его рядом с Эммой. Если же он станет возражать, они незамедлительно переедут.
— Неужели это Летта мчится прямо к нам? — обратилась Эмма к сестре.
— Похоже, что так, — ответила Регана, увидев Летту, размахивающую руками.
— Что могло произойти? — удивилась Эмма.
— Понятия не имею. — И Регана побежала навстречу Летте.
Отдышавшись, та заговорила:
— Ой! Он его убивает! Убива-ает!
— Кто кого убивает? — спросила Регана.
— В таверне Безумный Макгрегор убивает мистера Макаскила.
— Проводи Эмму в замок, и ждите меня там.
— Но я тоже хочу посмотреть, как он убьет мистера Макаскила! — закричала Эмма.
— Иди с Леттой, — строго повторила Регана тоном, не терпящим возражений, и, приподняв подол, помчалась к таверне.
Там Регана увидела лежавшего на полу Макаскила, в нескольких футах от него — Макгрегора. Рядом с лордом Макгрегором стоял мужчина с дубинкой в руке.
— Что вы наделали? — Регана подбежала к Лахлану и склонилась над ним.
— Еще немного, и они разнесли бы мое заведение. — Мужчина опустил дубинку и судорожно сглотнул. Было видно, что он по-настоящему испугался.
Кровь струилась из левой брови Лахлана, окрасив белую прядь волос в красный цвет; глаз заплыл. У Реганы все оборвалось внутри.
— О Господи! Если вы его убили, я сделаю все, чтобы вас повесили!
Регана приложила ухо к груди Лахлана и с облегчением вздохнула. Сердце билось ровно.
— Я ведь не убил его? — охваченный страхом, спросил мужчина. Рука, державшая дубинку, дрожала.
— Сердце бьется.
— Я просто обезвредил его. Вот и все. Другого выхода у меня не было.
— С благородными джентльменами так не поступают. Куда его можно отнести?
— Наверх.
— Помогите же! — Это был скорее приказ, чем просьба. — Кстати, кто вы? — Она положила руку Лахлана себе на плечо.
— Роб Мактавиш. — Оставив дубинку на столе, он поспешил ей на помощь.
— Мистер Мактавиш, нам нужно быть осторожнее.
— Конечно, миледи. — Он положил вторую руку Лахлана на свое широкое плечо и поднял его с пола.
Они принесли Лахлана в небольшую комнату. Простыни на кровати были не первой свежести, к тому же рваные.
— А получше комнаты не найдется?
— В других соломенные тюфяки. А здесь живу я, — добавил он обиженно.
— Ладно, обойдемся. Осторожно. — Регана высвободила руку, и Мактавиш положил Лахлана на кровать. — Мне понадобится теплая вода и чистые бинты. И пошлите кого-нибудь в замок сказать, что лорд Макгрегор ранен и что я с ним.
— Это обязательно? — испуганно спросил он.
— Впрочем, можно подождать. — Регана понимала: мужчину могут посадить в тюрьму за то, что он ударил благородного господина. — Но нужно послать за доктором Магуайром.
— Его здесь нет. Он с женой Тима Кента в Блейвене. У нее ожидается двойня, так что он там пробудет несколько дней.
— Нам нужно позаботиться о мистере Макгрегоре, пока доктор не вернется. И принесите побыстрее воду.
— Бегу.
— Позаботьтесь также, чтобы здесь не было мистера Макаскила.
— Хорошо, миледи.
Как только хозяин таверны ушел, Регана провела рукой по голове Лахлана и нащупала большую шишку.
— Макгрегор, дай Бог, чтобы все обошлось.
Она погладила его щеку, кожа была липкая. Если с ним что-нибудь случится… В горле пересохло, и слезы ручьем покатились по ее щекам.
— Эй! Это же Безумный Макгрегор! Смотрите! Смотрите! У него в волосах проклятая белая прядь!
— Не смотри на него, — сказала одна из женщин, — не то станешь таким же безумным.
Лахлан старался не смотреть в их сторону. Всю жизнь он чувствовал себя изгоем. Люди избегали его. Боялись посмотреть ему в глаза, чтобы проклятие не перешло на них.
Он нашел экипаж Макаскила у таверны «Свистунья», небольшого заведения на окраине деревни, и вошел внутрь.
В углу таверны, скрестив на груди руки, стояла женщина и смотрела на Лахлана так, будто сам дьявол предстал перед ней.
Гул потихоньку стихал. Пятеро мужчин обернулись, один их них, увидев Макгрегора, поперхнулся пивом.
По таверне разнесся шепот: «Это же Безумный Макгрегор». Мужчины старались не смотреть на Лахлана.
— Пора уходить, — сказал один.
— Да, жена ждет, — отозвался другой.
— Я с тобой.
— Я тоже.
— И я, пожалуй, пойду.
И все пятеро поспешили к выходу.
Шестой посетитель остался. Ошибки быть не могло. Макаскил. Лахлан почувствовал, как ненависть закипает внутри.
Макаскил обернулся, ухмылка играла на его лице, два ряда белых зубов сверкнули подобно акульему оскалу.
— Эй! Да это же сам Безумный Макгрегор пожаловал. Всех напугал. Как обычно, не так ли, дружище?
Лахлан сжал зубы, но все-таки попытался сдержаться, чтобы не ударить Макаскила и не ответить грубостью.
— Предупреждаю тебя — держись подальше от мисс Саутуорт и ее семьи.
Макаскил расхохотался, но тут же посерьезнел, взял кружку и уставился на Лахлана.
— Не могу понять, какое тебе до нее дело.
— Она под моей защитой.
— Не значит ли это, что ты с ней спишь? — Он снова засмеялся. — Ну и как, уютно между ее ножками? Она неплоха, очень даже неплоха. — Он покосился на Лахлана.
Лахлан сжал кулаки. Наконечник трости впился в ладонь.
— Держись, черт возьми, от нее подальше, ты понял?
— Подумай сам, кого она выберет: меня или безумца?
Лахлан и сам не раз задавался этим вопросом, что причиняло ему невыносимую боль.
— Она скоро поймет, что ты вовсе не джентльмен, каким представляешься.
Сверкнув глазами, Макаскил с грохотом опустил кружку на стол, во все стороны полетели осколки.
— Посмотрим, кто из нас джентльмен.
Услышав грохот, в дверь вбежал Роберт Мактавиш, владелец заведения. Увидев Лахлана, он изменился в лице, но тут же ринулся к Макаскилу и легонько толкнул его в спину.
— Успокойся, Эт. Здесь скандалить ни к чему.
— Уйди! — Макаскил развернулся и угодил Мактавишу кулаком прямо в челюсть, сбив с ног.
Женщина, сидевшая в углу, закричала и выбежала на улицу.
— Остались только мы с тобой, приятель, — проговорил Макаскил, медленно подходя к Лахлану и размахивая отломанной от кружки ручкой. — Слишком долго я ждал этого момента. С тебя еще остался должок за шрам на моей руке.
— Что же, давай расплатимся с долгами.
Макаскил замахнулся. Отступив в сторону, Лахлан выставил вперед трость. Макаскил споткнулся и бросил отломанную ручку.
— Я предпочитаю честный бой. — Лахлан отшвырнул трость в сторону.
Макаскил выставил вперед кулаки.
— Ну давай, приятель, посмотрим, кто кого.
— Начинай. — Лахлан принял боксерскую стойку.
Макаскил пошел в атаку. Лахлан отскочил, однако кулак Макаскила все же достал до его левого глаза. Лахлан свалился на стол, стоявшие рядом стулья попадали, но тут же поднялся, преодолевая боль.
— И это все, на что ты способен? — поддразнил он противника.
Макаскил ухмыльнулся, сверкнув белыми зубами:
— Ты еще ничего не видел, приятель. — Макаскил снова бросился на него.
На этот раз Лахлан вовремя увернулся. Макаскил был неважный боец, бил справа, но слишком медленно и слишком низко. Лахлан ударил слева и попал Макаскилу между глаз. Не дожидаясь ответа, он ударил его по ребрам, затем в челюсть. Макаскил закатил глаза и повалился на стул, который под его тяжестью разлетелся в щепки.
Лахлан ждал ответного выпада, но Макаскил лежал неподвижно, глаза его были закрыты. Лахлан уже собирался уйти, как вдруг кто-то сильно ударил его сзади по голове. В глазах потемнело, и он рухнул на пол.
Регана и Эмма шли к деревне. Редкие птички летали над небольшими наделами земли, улицы выглядели пустынными. Даже местный причал был пуст.
Регана намеревалась поговорить с Макаскилом, чтобы он оставил ее семью в покое. Она не желала видеть его рядом с Эммой. Если же он станет возражать, они незамедлительно переедут.
— Неужели это Летта мчится прямо к нам? — обратилась Эмма к сестре.
— Похоже, что так, — ответила Регана, увидев Летту, размахивающую руками.
— Что могло произойти? — удивилась Эмма.
— Понятия не имею. — И Регана побежала навстречу Летте.
Отдышавшись, та заговорила:
— Ой! Он его убивает! Убива-ает!
— Кто кого убивает? — спросила Регана.
— В таверне Безумный Макгрегор убивает мистера Макаскила.
— Проводи Эмму в замок, и ждите меня там.
— Но я тоже хочу посмотреть, как он убьет мистера Макаскила! — закричала Эмма.
— Иди с Леттой, — строго повторила Регана тоном, не терпящим возражений, и, приподняв подол, помчалась к таверне.
Там Регана увидела лежавшего на полу Макаскила, в нескольких футах от него — Макгрегора. Рядом с лордом Макгрегором стоял мужчина с дубинкой в руке.
— Что вы наделали? — Регана подбежала к Лахлану и склонилась над ним.
— Еще немного, и они разнесли бы мое заведение. — Мужчина опустил дубинку и судорожно сглотнул. Было видно, что он по-настоящему испугался.
Кровь струилась из левой брови Лахлана, окрасив белую прядь волос в красный цвет; глаз заплыл. У Реганы все оборвалось внутри.
— О Господи! Если вы его убили, я сделаю все, чтобы вас повесили!
Регана приложила ухо к груди Лахлана и с облегчением вздохнула. Сердце билось ровно.
— Я ведь не убил его? — охваченный страхом, спросил мужчина. Рука, державшая дубинку, дрожала.
— Сердце бьется.
— Я просто обезвредил его. Вот и все. Другого выхода у меня не было.
— С благородными джентльменами так не поступают. Куда его можно отнести?
— Наверх.
— Помогите же! — Это был скорее приказ, чем просьба. — Кстати, кто вы? — Она положила руку Лахлана себе на плечо.
— Роб Мактавиш. — Оставив дубинку на столе, он поспешил ей на помощь.
— Мистер Мактавиш, нам нужно быть осторожнее.
— Конечно, миледи. — Он положил вторую руку Лахлана на свое широкое плечо и поднял его с пола.
Они принесли Лахлана в небольшую комнату. Простыни на кровати были не первой свежести, к тому же рваные.
— А получше комнаты не найдется?
— В других соломенные тюфяки. А здесь живу я, — добавил он обиженно.
— Ладно, обойдемся. Осторожно. — Регана высвободила руку, и Мактавиш положил Лахлана на кровать. — Мне понадобится теплая вода и чистые бинты. И пошлите кого-нибудь в замок сказать, что лорд Макгрегор ранен и что я с ним.
— Это обязательно? — испуганно спросил он.
— Впрочем, можно подождать. — Регана понимала: мужчину могут посадить в тюрьму за то, что он ударил благородного господина. — Но нужно послать за доктором Магуайром.
— Его здесь нет. Он с женой Тима Кента в Блейвене. У нее ожидается двойня, так что он там пробудет несколько дней.
— Нам нужно позаботиться о мистере Макгрегоре, пока доктор не вернется. И принесите побыстрее воду.
— Бегу.
— Позаботьтесь также, чтобы здесь не было мистера Макаскила.
— Хорошо, миледи.
Как только хозяин таверны ушел, Регана провела рукой по голове Лахлана и нащупала большую шишку.
— Макгрегор, дай Бог, чтобы все обошлось.
Она погладила его щеку, кожа была липкая. Если с ним что-нибудь случится… В горле пересохло, и слезы ручьем покатились по ее щекам.
Глава 18
Очнувшись, Лахлан почувствовал, что голова раскалывается от боли. Кто-то гладил его по правой брови чем-то теплым, чьи-то нежные пальчики скользили по щеке.
— Пожалуйста, пусть все будет хорошо.
Слова доносились будто издалека, в голове гудело. Он никак не мог узнать голос.
Затем ощутил на губах чьи-то теплые губы и глубоко вздохнул, почувствовав знакомый запах.
Лахлан попытался открыть глаза. Один после удара Макаскила так и остался закрытым и к тому же болел.
Когда Регана попыталась отстраниться, он обхватил ее руками и приблизил ее голову к своему лицу. О, как долго он мечтал об этом поцелуе!
Лахлан провел языком по ее мягким губам, затем двинулся дальше, в сладкую глубину ее милого рта. Ему не хватало ее, ему хотелось большего. Одной рукой он проводил по шее, по волосам, другой поглаживал ее гибкую спину. Регана удивленно произнесла:
— Вы же ранены. Должно быть, вы на мгновение забылись.
— Я уверен, что не целовал вас первым. А вы всегда касаетесь губами того, чего в принципе не должны касаться?
— Я… я не знаю, что на меня нашло, — прошептала она. — Я беспокоилась за вас.
— Мне не нужно ваше беспокойство. Где я?
— В таверне. Как вы себя чувствуете?
— Как куча мусора на помойке. Кто-то ударил меня сзади. И где этот чертов Макаскил?
— Дома. Кажется, ему тоже досталось. Лахлан огляделся, увидел кувшин с водой и сказал:
— Я хочу пить.
— Только после того, как скажете, почему так люто ненавидите Макаскила.
— Тогда я возьму сам. — Он спустил ноги с кровати и попытался подняться, но все поплыло перед глазами.
Регана обхватила его за талию. Он был очень высок, так что голова Реганы уперлась ему в грудь. Макгрегору страстно хотелось обнять и поцеловать ее.
— Вам не следует вставать с кровати, — произнесла она с укоризной.
— А вам не следовало приходить сюда. Почему вы здесь? — Лахлан вновь сел на кровати.
— Я пришла сказать мистеру Макаскилу, чтобы он держался подальше от моей семьи, особенно от Эммы.
— Я видел вас в его объятиях.
— Украденный поцелуй — вот что вы видели. Лахлан не мог скрыть охватившей его ревности.
— А почему вы выпрыгнули из его лодки? Поколебавшись, Регана сказала:
— Он предложил мне стать его любовницей. Я отказалась, и он хотел взять меня силой. Поэтому я и прыгнула в воду.
— Значит, вы не его любовница? — Он уставился на нее и затаил дыхание.
— Вы думали… вы думали… — Регана осеклась, и глаза ее сверкнули гневом. — Мне следовало бы влепить вам пощечину, но вы уже получили ее от мистера Макаскила. Советую не забывать этого.
И Регана хотела уйти.
Лахлан привстал, схватил ее за руку и повернул лицом к себе.
— Ты такая красивая, когда злишься.
— Комплименты вам не помогут. — Регана попыталась освободиться, но Лахлан крепко держал ее. — И нечего на меня так смотреть. Я не распутная женщина, как вы себе вообразили. И не спала еще ни с одним мужчиной. Я более разумна, чем…
Лахлан прервал ее тираду, закрыв рот ладонью.
— Я очень надеялся на это, — сказал он и погладил ее по щеке.
Регана вздрогнула.
Мгновение он так и стоял, прижав руку к ее губам, ощущая ее дыхание, чувствуя нежную кожу щеки.
Эмоции охватили его. Она невинна. Как же он этого не понял? Ему захотелось вновь ощутить сладость ее губ. Однако он взял себя в руки.
— Нам нужно идти.
— Вы не можете ходить.
— Да неужели? Макгрегоры, возможно, и сумасшедшие, но скорее ад обледенеет, чем кто-то из нас не сможет подняться после драки.
Он встал на ноги, взял трость и направился к двери, чувствуя на себе взгляд Реганы.
По пути к замку Лахлан вел коня под уздцы, а Регана сидела в седле. Лахлан шагал на удивление быстро и почти не хромал.
Воцарилось тягостное молчание. Регана вспомнила, как поцеловала его, и почувствовала, что краснеет. Девушка была уверена, что в этот момент Лахлан был без сознания. Но она ошиблась, и теперь жалела о том, что сделала.
— Пожалуйста, пусть все будет хорошо.
Слова доносились будто издалека, в голове гудело. Он никак не мог узнать голос.
Затем ощутил на губах чьи-то теплые губы и глубоко вздохнул, почувствовав знакомый запах.
Лахлан попытался открыть глаза. Один после удара Макаскила так и остался закрытым и к тому же болел.
Когда Регана попыталась отстраниться, он обхватил ее руками и приблизил ее голову к своему лицу. О, как долго он мечтал об этом поцелуе!
Лахлан провел языком по ее мягким губам, затем двинулся дальше, в сладкую глубину ее милого рта. Ему не хватало ее, ему хотелось большего. Одной рукой он проводил по шее, по волосам, другой поглаживал ее гибкую спину. Регана удивленно произнесла:
— Вы же ранены. Должно быть, вы на мгновение забылись.
— Я уверен, что не целовал вас первым. А вы всегда касаетесь губами того, чего в принципе не должны касаться?
— Я… я не знаю, что на меня нашло, — прошептала она. — Я беспокоилась за вас.
— Мне не нужно ваше беспокойство. Где я?
— В таверне. Как вы себя чувствуете?
— Как куча мусора на помойке. Кто-то ударил меня сзади. И где этот чертов Макаскил?
— Дома. Кажется, ему тоже досталось. Лахлан огляделся, увидел кувшин с водой и сказал:
— Я хочу пить.
— Только после того, как скажете, почему так люто ненавидите Макаскила.
— Тогда я возьму сам. — Он спустил ноги с кровати и попытался подняться, но все поплыло перед глазами.
Регана обхватила его за талию. Он был очень высок, так что голова Реганы уперлась ему в грудь. Макгрегору страстно хотелось обнять и поцеловать ее.
— Вам не следует вставать с кровати, — произнесла она с укоризной.
— А вам не следовало приходить сюда. Почему вы здесь? — Лахлан вновь сел на кровати.
— Я пришла сказать мистеру Макаскилу, чтобы он держался подальше от моей семьи, особенно от Эммы.
— Я видел вас в его объятиях.
— Украденный поцелуй — вот что вы видели. Лахлан не мог скрыть охватившей его ревности.
— А почему вы выпрыгнули из его лодки? Поколебавшись, Регана сказала:
— Он предложил мне стать его любовницей. Я отказалась, и он хотел взять меня силой. Поэтому я и прыгнула в воду.
— Значит, вы не его любовница? — Он уставился на нее и затаил дыхание.
— Вы думали… вы думали… — Регана осеклась, и глаза ее сверкнули гневом. — Мне следовало бы влепить вам пощечину, но вы уже получили ее от мистера Макаскила. Советую не забывать этого.
И Регана хотела уйти.
Лахлан привстал, схватил ее за руку и повернул лицом к себе.
— Ты такая красивая, когда злишься.
— Комплименты вам не помогут. — Регана попыталась освободиться, но Лахлан крепко держал ее. — И нечего на меня так смотреть. Я не распутная женщина, как вы себе вообразили. И не спала еще ни с одним мужчиной. Я более разумна, чем…
Лахлан прервал ее тираду, закрыв рот ладонью.
— Я очень надеялся на это, — сказал он и погладил ее по щеке.
Регана вздрогнула.
Мгновение он так и стоял, прижав руку к ее губам, ощущая ее дыхание, чувствуя нежную кожу щеки.
Эмоции охватили его. Она невинна. Как же он этого не понял? Ему захотелось вновь ощутить сладость ее губ. Однако он взял себя в руки.
— Нам нужно идти.
— Вы не можете ходить.
— Да неужели? Макгрегоры, возможно, и сумасшедшие, но скорее ад обледенеет, чем кто-то из нас не сможет подняться после драки.
Он встал на ноги, взял трость и направился к двери, чувствуя на себе взгляд Реганы.
По пути к замку Лахлан вел коня под уздцы, а Регана сидела в седле. Лахлан шагал на удивление быстро и почти не хромал.
Воцарилось тягостное молчание. Регана вспомнила, как поцеловала его, и почувствовала, что краснеет. Девушка была уверена, что в этот момент Лахлан был без сознания. Но она ошиблась, и теперь жалела о том, что сделала.