Холт Виктория. Трудное счастье

   — Кто бы это мог быть? Миссис Селлик не может вернуться так рано. Полли поднялась и подошла к окну. От ее следующих слов кровь прихлынула к моему лицу:
   — Да это мистер Пендоррик. Вероятно, он решил, что Луиза с мальчиком уедут только завтра.
   Я вскочила со стула, мои колени предательски дрожали. Казалось, я просто вот-вот упаду. Я услышала голос Рока:
   — Полли, у калитки стоит машина, кто у вас?
   — Вы приехали, мистер Рок, — радостно затараторила служанка, — а их-то уж и нет. Дело в том, что миссис Селлик решила выехать пораньше: дорога, мол, дальняя. Сегодняшний день они проведут в Лондоне, а завтра поедут в школу.
   Пройдя через террасу, муж вошел в гостиную с видом человека, хорошо знавшего этот дом. Увидев меня, он остановился, как вкопанный.
   — Ты? — Никогда еще я не видела его таким рассерженным. Мы стояли, уставившись друг на друга и, вероятно, чувствовали одно и то же: каждый из нас смотрел на чужого ему человека.
   Полли вошла в гостиную следом за ним.
   — Миссис Пендоррик как раз сказала, что вы не намереваетесь забирать мальчика.
   — В самом деле? — Его глаза остановились на кофейных чашках.
   — Я так обрадовалась. И мне было очень приятно познакомиться с вашей женой.
   — Не сомневаюсь. Дорогая, следовало бы попросить меня подвезти тебя.
   В его голосе прозвучали стальные нотки, чего никогда не случалось прежде, когда он обращался ко мне.
   — Я подогрею вам кофе, мистер Рок.
   — Нет, Полли, спасибо. Я просто хотел навестить мальчика перед его отъездом в школу, да вот опоздал. Зато встретился здесь с женой.
   Полли засмеялась.
   — Мне жаль, что миссис Селлик не предупредила вас, но вы же знаете, она не любит звонить в Пендоррик-холл.
   — Конечно.
   Муж повернулся ко мне.
   — Ты готова отправиться в дорогу?
   — Да, — ответила я. — До свидания, Полли, и спасибо за кофе.
   Старая служанка с улыбкой смотрела, как мы уселись каждый в свою машину. Я отъехала, он последовал за мной.
   Около моста, где, по преданию, король Артур принял свое последнее сражение против сэра Мордреда, Рок, обогнав меня, резко затормозил. Громко хлопнув дверцей машины, он подошел и остановился возле моей.
   — Так значит, ты лгал мне? — сказала я.
   — А ты сочла для себя возможным соваться в чужие дела?
   — Может, они не такие уж чужие для меня.
   — Ошибаешься.
   — Мне было небезынтересно познакомиться с сыном моего мужа.
   — Никогда не подозревал, что ты способна на такую подлость. Не думал, что женился на… шпионке.
   — А мне непонятно, почему ты солгал. Я бы все поняла.
   — О, да, ты сама добродетель — очень терпима и даже готова простить меня. Какое благородство!
   — Рок, перестань.
   Он посмотрел на меня так, словно вылил на мою голову ушат холодной воды. Я даже отпрянула от него.
   — Кажется, нам не о чем больше говорить, не так ли?!
   — Думаю, что есть о чем. Я хочу выяснить все раз и навсегда.
   — Ты и сама все выведаешь. Что-что, а шпионить ты умеешь.
   Он сел в свою машину и двинулся в направлении Пендоррик-холла. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним.
   По возвращении в Пендоррик-холл Рок почти не обращался ко мне. Я знала, что он собирается поехать на север, но после сцены в Бедивер-хауз не могло быть и речи о том, чтобы он взял меня с собой. От окружающих невозможно было скрыть, что мы поссорились, и все терялись в догадках, что же произошло между нами. Никогда еще со дня смерти отца я не чувствовала себя такой несчастной.
   Через пару дней после визита в Бедивер-хауз я отправилась во внутренний двор и, сидя под пальмой, с горечью думала о том, что лето кончается, а вместе с ним, видно, наступает и конец моему счастью, которое, как я раньше наивно полагала, продлится вечно. Солнце светило ярко. Даже пышные, яркие астры и хризантемы напоминали о скором наступлении зимы…
   Должно быть, одна из девочек увидела меня в окно, так как вышла в сад, что-то напевая себе под нос.
   — Привет, — сказала она. — Мама говорит, что на скамейках уже нельзя сидеть, так как они сырые. Можно простудиться и умереть.
   — По-моему, скамейка не слишком влажная.
   — Здесь все влажное. Заболеешь пневмонией и умрешь.
   Я поняла, что передо мной рассудительная Хайсон. Со времени нашего приключения в склепе ее отношение ко мне изменилось. И не только ко мне, девочка вообще стала другой.
   — Хотя какая разница, конец все равно один, — задумчиво добавила она.
   — Ты имеешь в виду смерть? Она нахмурилась.
   — Пожалуйста, не говори о смерти, — попросила она. — Мне это не нравится.
   — Ты становишься слишком чувствительной, Хайсон.
   Она вопросительно посмотрела на восточные окна, словно искала кого-то.
   — Ты кого-то ждешь?
   Прошло какое-то время, прежде чем девочка наконец сказала:
   — Должно быть, ты ужасно обрадовалась, обнаружив, что я в склепе с тобой, Фейвэл?
   — Конечно. Это очень эгоистично с моей стороны, но я действительно была рада, что не одна…
   Она подошла вплотную, и, положив мне руки на колени, заглянула в лицо.
   — Знаешь, я тоже обрадовалась этому.
   — Разве? Попасть в склеп — происшествие не из приятных, и ты, по-моему, была до смерти напугана.
   Она загадочно улыбнулась.
   — Да, но мы оказались там вдвоем, а это меняло дело.
   Отступив на шаг назад, она сложила губы, словно собираясь засвистеть.
   — Ты умеешь свистеть, Фейвэл?
   — Не очень хорошо.
   — И я тоже. А Ловелла умеет.
   Она снова взглянула на окна в восточной части дома.
   — Наконец-то, — вдруг произнесла она.
   Я услышала звуки скрипки и, вскочив с места, крепко схватила девочку за запястье.
   — Кто это?
   — Ты и сама знаешь, не так ли?
   — Нет, не знаю, но скоро непременно выясню это.
   — Это Барбарина, Фейвэл.
   — Ты прекрасно знаешь, что Барбарина мертва.
   — Фейвэл, дорогая, не ходи туда. Ты ведь знаешь, к чему это приведет.
   — Хайсон, что тебе известно? Кто играет на скрипке? Кто запер нас в склепе? Ты знаешь?
   — Говорю же тебе, это Барбарина, — прошептала она. — И знай: Барбарина устала, а это означает, что она не намерена долго ждать.
   Я видела, что Хайсон на грани истерики, и слегка встряхнула ее за плечи.
   — Я поднимусь наверх и узнаю, кто играет на скрипке. Пойдем, мы вместе найдем этого человека.
   Она упиралась, но я силком потащила ее к восточной двери. Открыв ее, я отчетливо услышала звучащую скрипку.
   — Пошли, — настаивала я, и мы вместе стали подниматься вверх по лестнице. Музыка прекратилась, но мы все же пошли к комнате Барбарины. Я рывком распахнула дверь. Скрипка лежала на стуле, ноты по-прежнему стояли на пюпитре. Все здесь выглядело так, как в последний раз, когда я приходила сюда. Я вопросительно взглянула на Хайсон, но она опустила глаза.
   И тут я, как никогда в своей жизни, почувствовала себя совершенно беспомощной и абсолютно одинокой. Сначала обо мне заботились родители, затем, как я думала, муж и, наконец, дедушка. Теперь я потеряла их всех. Всех?.. Да, я больше не могла надеяться на то, что Рок защитит меня от опасности, которая, я не сомневалась, была совсем рядом.

Глава 6

   На уик-энд Рок уехал по делам, перед отъездом сказав:
   — Мне не нравится быть в ссоре с тобой, Фейвэл. Нам надо как следует поговорить. Жаль, что ты принялась шпионить, и так не вовремя. — Он говорил почти как прежде. Искренне желая наконец помириться, я с готовностью повернулась к нему, с нетерпением ожидая, что он скажет дальше. — Эта история объясняется очень просто, но пока я еще не готов обо всем рассказать тебе. Не могла бы ты немного подождать, а пока просто поверить мне на слово?
   — Но, Рок…
   — Понятно, — не дал он мне договорить. — значит, все-таки не можешь. Вероятно, ты в чем-то права, так не может продолжаться. Находясь вдали от дома, я все как следует обдумаю, и мы что-нибудь решим. Но обещай не думать обо мне плохо. Я не такой подлец, как ты считаешь.
   — Рок, — ответила я, — к чему все это? Зачем нужно было лгать мне?
   — Ты хочешь сказать, что не можешь доверять тому, кто хоть раз обманул тебя? Так?
   Он выглядел обиженным.
   — Рок, расскажи мне обо всем, — взмолилась я. — Расскажи — и мы снова станем счастливыми.
   — Не сейчас, Фейвэл.
   — Но почему не сейчас?
   — Этот секрет — не мой, и я должен предварительно переговорить с другим человеком.
   — Понятно.
   — Ничего тебе не понятно. Послушай, Фейвэл.
   Я люблю тебя, и ты ведь тоже меня любишь! Черт побери, так неужели ты ни капельки не веришь мне?
   Я не смогла заставить себя сказать «верю».
   — Ладно, — обняв за плечи. Рок поспешно поцеловал меня, словно просто наклеил дежурный поцелуй на мои губы, — увидимся в понедельник или во вторник.
   С этими словами он ушел, оставив меня совершенно обескураженной. И несчастной — как прежде или почти как прежде.
   Его отъезд давал мне возможность снова тщательно обдумать события последних нескольких месяцев.;
   После переезда в Пендоррик-холл я уже дважды едва ; не рассталась с жизнью. Это уже само по себе до вольно странно — дважды за столь короткий промежуток времени! Кто-то убрал с тропы щит, предупреждавший об опасности. И спас меня не кто иной, как мой муж. Да, но я еще не знала, что лорд Полхорган — мой дедушка, а Року это было прекрасно известно. И погибни я тогда, он не получил бы ни гроша. Мне в голову вдруг пришла ужасная мысль. Может, все было специально так и задумано, чтобы отвести подозрение? После моей смерти люди вспомнили бы, что однажды Рок уже спас мою жизнь, значит… Нет, подобные мысли и нелепы, и омерзительны.
   Казалось, мое сознание раздвоилось: одна его часть была готова встать на защиту Рока и доказать его невиновность, в то время как другая столь же яростно пыталась найти факты, свидетельствующие об обратном. Кто еще мог запереть склеп, а затем притвориться, что дверь заклинило? У кого другого были столь веские причины, чтобы избавиться от меня? После моей смерти Рок унаследует состояние моего деда и сможет снова жениться на ком его душе угодно. Я вспомнила слова служанки Полли: «После смерти Барбарины отец Рока хотел жениться на Луизе».
   В самый разгар моих размышлений в дверь постучали. Это была Морвенна. И я вновь позавидовала тому безоблачному счастью, которое она излучала.
   — Привет, Фейвэл. Я очень надеялась застать тебя здесь. — Она обеспокоенно взглянула на меня. — Рок уехал так поспешно, Фейвэл. Что случилось, почему вы , никак не помиритесь? — Я молчала, и она продолжила, недоуменно пожав плечами:
   — Это так не похоже на него. Обычно он сразу взрывается, но затем быстро отходит. А ваша ссора длится уже несколько дней.
   — Ты не должна беспокоится о нас, — сухо заметила я.
   — Конечно же, я уверена, что со временем все уладится само собой. Но ты явно не хочешь говорить на эту тему. Что ж, тебе виднее. Я собственно по делу.
   Моя машина в ремонте, в гараже Джима Бонда, и я хотела одолжить твой «моррис».
   — Можешь взять его. Мне машина сегодня не нужна.
   — Хочу съездить в Плимут. Придирчивый доктор Клемент считает, что я должна больше отдыхать. И я подумала, что могу заняться вязанием, хоть какое-то дело, пока я вынуждена буду бездельничать. Мне хочется купить пряжу для вязания, а здесь такой бедный выбор.
   — Возьми «моррис»и не беспокойся обо мне, Подойдя ко мне, Морвенна вдруг ни с того ни с сего поцеловала меня, — Между вами все непременно образуется, не сомневаюсь в этом.
   Вскоре после ее ухода я решила отправиться в Полхорган-холл. Нет смысла все время сидеть в комнате и часами думать об одном и том же. Я выбрала путь вдоль берега, и по дороге размышляла о доме для сирот, который в один прекрасный день я все же открою в Полхорган-холле.
   Досоны приветствовали меня с таким заговорщицким видом, что нетрудно было догадаться: они снова собираются что-то сообщить мне. Супруги провели меня в свою гостиную, угостили кофе и потом началось.
   — Мадам, мы бы ни за что не упомянули об этом, если бы миссис Пенхаллиган не поговорила с миссис Досон, — сказал дворецкий. — Этот разговор пролил свет на некоторые события. Конечно, это деликатная тема, мадам, но мы с миссис Досон уверены, что вы все поймете и расцените наши слова лишь как желание услужить вам.
   Прерывая этот поток красноречия, я поспешно заметила:
   — Конечно, я все понимаю, Досон.
   — В таком случае, мадам, я приступлю к сути дела. Я не собирался говорить вам об этом, но миссис Пенхаллиган поговорила с миссис Досон…
   — Ну не тяните же, Досон.
   — Мадам, доктор Клемент был настолько уверен, что смерть его милости была вызвана естественными причинами, что я не смел привлекать чье-либо внимание к тому, что в действительности произошло. Но мы-то с миссис Досон давно для себя решили, что его милости успешно помогли побыстрее отправиться на тот свет…
   — Да, я знаю, что колокольчик и таблетки валялись на полу, но вполне возможно, что дедушка сам уронил их.
   — Возможно, что так оно и было, мадам. Тем более, что обратное доказать невозможно. В суде не станут слушать чьи-то предположения. Но в тот самый день наша служанка случайно услышала разговор между его милостью и медсестрой.
   — Да? Какой разговор?
   — Его милость грозил уволить Алтею Грей, если та будет продолжать встречаться с мистером… — Досон кашлянул, — с мистером Пендорриком.
   Мне хотелось закричать, что это не правда, но в горле застрял ком. Боже, с меня достаточно, я не перенесу дальнейших откровений!
   — Довольно странное совпадение, мадам, что всего через несколько часов после этого разговора лорд Полхорган не смог дотянуться до таблеток. Мы с миссис Досон помним…
   Я почти не слушала их. Как часто Рок лгал мне? Скрыл тот факт, что когда-то едва не обручился с Алтеей Грей. Затем утаил, что, женясь на мне, давно знал о моем возможном богатстве. Неужели все Пендоррики одинаковы, все играют те же самые роли, которые кто-то уже много раз играл до них? Петрок женился на Барбарине, так как ему нужны были деньги для ремонта замка. Женился, будучи влюблен в Луизу Селлик. Неужели Рок женился на мне из тех же побуждений, оставаясь все это время влюбленным в Алтею Грей? А та неясная фигура, присутствие которой на галерее чутьем угадал слепой Джесси, когда Барбарина, упав вниз, разбилась насмерть? Может, ее столкнул сам Петрок Пендоррик? Нет, я просто впадаю в истерику!
   И все же допустим, что Алтея Грей преднамеренно отодвинула таблетки в надежде ускорить смерть дедушки. Цель ясна: чтобы я поскорее получила наследство. А теперь, чтобы получить эти деньги, им нужно устранить меня…
   Интересно, какие сплетни ходят обо мне? Миссис Пенхаллиган разговаривала с миссис Досон. Значит, все в курсе нашей с Роком размолвки? А известно ли им, почему мы поссорились?
   Досоны смотрели на меня озабоченно и с известной долей сострадания. О чем они хотят предупредить меня? О том, что Рок и Алтея Грей — любовники? И что им обоим выгодна и смерть деда, и моя смерть?
   Я сказала:
   — Очень жаль, что дедушка вообразил подобное. Он был прикован к инвалидному креслу, и, вероятно, поэтому беспокоился по пустякам. Я слышала, что с инвалидами такое случается.
   В ответ Досон скорбно посмотрел на меня. Будь миссис Досон одна, может, она бы и продолжила разговор, но дворецкий был слишком тактичен, чтобы допустить подобный ляпсус. Один предостерегающий жест, и миссис Досон удержала слова, которые уже были готовы слететь с ее губ. На лице старого слуги было явно написано удовлетворение от сознания выполненного долга.
   Я возвратилась в Пендоррик-холл с чувством, что больше не могу сидеть сложа руки. Нужно действовать!
   Мне было просто необходимо поговорить с кем-нибудь. Если бы Морвенна не уехала в Плимут, я бы тотчас бросилась к ней. Но ведь есть еще и Дебора. Я поспешила в ее комнаты. Деборы там не было. Я снова спустилась в холл и, убеждая себя, что мне лучше думается вне этих стен, собралась выйти в сад, как вдруг зазвонил телефон.
   Я подняла телефонную трубку. Услышав мой голос, на другом конце провода удовлетворенно хмыкнули.
   — Это Алтея Грей. Я очень надеялась застать вас дома.
   Я опешила. Не ожидала, что эта женщина, которая занимала все мои мысли и которая, по моему глубокому убеждению, играла не последнюю роль в кознях против меня, позвонит в Пендоррик-холл.
   — Я хотела узнать, не сможете ли вы зайти ко мне до моего отъезда?
   — До вашего отъезда?
   — Да, я уезжаю и очень скоро.
   — Насовсем?
   — Приходите, я вам все объясню. Мне давно хотелось поговорить с вами. Когда вам удобно?
   — Почему бы не прямо сейчас?
   — Что ж, меня это устраивает, — довольно хохотнув, она повесила трубку.
   Я поспешно вышла из дома, спустилась на идущую вдоль пляжа дорогу и через какое-то время подошла к Корморант-коттеджу. Небольшой, окрашенный в светлые тона, он был похож на птицу, гнездящуюся на отвесной скале. К нему вела с дороги крутая тропинка.
   — Здравствуйте, — одно из окон распахнулось, — я видела, как вы пришли. Сейчас спущусь.
   Я направилась вверх по тропе. Когда я поравнялась с домом. Алтея Грей уже стояла на крыльце.
   — Собираю вещи.
   — Уезжаете?
   — Входите, пожалуйста, и присаживайтесь. Я вошла в комнату, створчатые окна которой выходили на море. Темных, немарких тонов меблировка явно свидетельствовала о том, что коттедж сдается в наем.
   — Конечно, не то, что в Полхорган-холле, — заметила Алтея Грей и, не отводя от меня взгляда, достала портсигар. — Благодарю, что вы согласились встретиться со мной.
   — С вашей стороны тоже очень любезно было пригласить меня.
   — Мне повезло, что я застала вас дома.
   — Я только вошла. Рока нет дома, он уехал на несколько дней.
   — Я знаю.
   Мои брови вопросительно поползли вверх, и при виде этого в ее глазах мелькнули смешливые огоньки.
   — Кто-нибудь видел, как вы вошли? Здесь кругом виноградники. Нельзя сделать и шагу, чтобы об этом не узнали все соседи.
   — Я никого не встретила по дороге.
   — Если кто-то все же заметил вас, то пойдут ненужные разговоры, даю голову на отсечение.
   — Не думала, что вы так быстро покинете Корнуолл.
   Сиделка безразлично пожала плечами.
   — Летний сезон закончен, здесь довольно скучно. Можно пройти по скалам несколько миль и не встретить ни единой души. Не хотите ли после прогулки чашку чая или кофе?
   — Нет, спасибо, я ненадолго.
   — Жаль, мы никогда по-настоящему не поговорили с вами. Мне казалось, что вы относитесь ко мне с подозрением, поэтому я и решила раз и навсегда расставить все по своим местам.
   — С подозрением? Что вы имеете в виду?
   — Не притворяйтесь. Впрочем, к делу. Меня ждет новая работа, и перед отъездом я хочу привести все свои дела в порядок. — Она вытянула перед собой длинные, красивые ноги и с удовлетворением посмотрела на них. — Богатый пожилой джентльмен отправляется в кругосветное путешествие, и ему нужна медсестра, которая могла бы приглядывать за ним. Я вообще специализируюсь по пожилым богатым джентльменам.
   — Разве молодые богатые джентльмены никогда не встречаются на вашем пути?
   — Беда в том, что молодые джентльмены не нуждаются в сиделках. — Она расхохоталась. — Миссис Пендоррик, вижу, вам не по себе в моей компании.
   — Не по себе?..
   — Вы не слишком высокого мнения о моей персоне и наверняка уже жалеете, что пришли сюда. Но не забывайте, миссис Пендоррик, вы просто ухватились за мое приглашение. Не слишком благоразумный поступок с вашей стороны, не правда ли? Вы вообще довольно безрассудная женщина, миссис Пендоррик, поддаетесь мгновенным порывам.
   Взяв меня за локоть своей не по-женски сильной рукой, Алтея Грей почти подтащила меня к настежь распахнутому окну. Где-то далеко внизу, под обрывом, о затейливо изрезанные скалы бились волны.
   — Представьте себе, — сказала сестра Грей мне в самое ухо, — что кто-то невзначай выпадает из этого окна. Нет, Корморант-коттедж нельзя сдавать лунатикам или тем, кто решил свести счеты с жизнью.
   На какое-то мгновение я действительно поверила, что эта женщина заманила меня сюда, чтобы убить.
   Сиделка явно прочитала мои мысли и громко расхохоталась. Затем, внезапно посерьезнев, она сказала:
   — Думаю, вам лучше присесть.
   — Зачем вы позвали меня? — требовательно спросила я.
   — Именно это я и собираюсь вам сказать. — Она усадила меня на выцветший диван и заняла кресло напротив. — Миссис Пендоррик, да перестаньте же вы бояться меня! Я хочу поговорить с вами, вот и все. Вам вообще не следует беспокоиться на мой счет. Завтра я уеду отсюда навсегда.
   — Вам жаль покидать эти края?
   — Бессмысленно жалеть о том, чего уже нет. Вы ведь всегда слегка ревновали мужа ко мне, не так ли? И зря. Хотя, по правде говоря, когда-то он всерьез подумывал о том, чтобы сделать меня миссис Пендоррик.
   — А вы?
   — Конечно, я бы не возражала. Это был бы отличный брак. Хотя не знаю, устроила бы меня такая жизнь. Я люблю приключения. С другой стороны, мне уже за тридцать, так что, вероятно, пора подумать о создании семьи… Знаете, миссис Пендоррик, что я решила сделать перед отъездом? Рассказать вам все, что вас интересует. Ведь вы за этим пришли сюда?
   Несмотря на открытые издевки сестры Грей, я была готова поверить, что она будет откровенна со мной. Похоже, правда забавляла ее даже больше, чем ложь.
   — Чем вы занимались до приезда в Полхорган-холл?
   — Работала.
   — Были сестрой Стоунер Грей? Она отрицательно мотнула головой.
   — Нет, в тот раз — просто сестрой Грей, а Стоунер Грей я была перед этим.
   — Почему вы отбросили вторую часть фамилии — Стоунер?
   — Неприятная известность. Не то чтобы это особенно трогало меня, но труднее было бы подыскать подходящую работу. Обыватели долго помнят плохое. Так значит, вы в курсе этой истории? Могу поспорить, что об этом вам доложили Досоны.
   — Они высказали только кое-какие смутные предположения. Нет, я все узнала от другого человека. Она понимающе кивнула.
   — Если бы все закончилось так, как было задумано, мне, возможно, не надо было больше работать. Ничего дурного в том случае не было. Просто пожилой джентльмен составил завещание в мою пользу. Но суд признал, что он был немного не в себе, и его жена выиграла дело.
   — Наверное, вы сами уговорили его переделать завещание в вашу пользу.
   — А вы как думаете? — Она наклонилась ко мне. — Конечно, вы — очень порядочная леди, миссис Пендоррик. В отличие от меня. И неудивительно, ведь у меня не было тех преимуществ, которыми обладали вы. Я — авантюристка и, должна признаться, обожаю авантюры. Они придают вкус жизни. Детство я провела на задворках, и мне это было не по душе. Меня переполняло желание вырваться из трущоб. Знаете, мы чем-то похожи с вашим дедом, только мне не хватило деловой хватки, и я не придумала, как заработать миллион. Зато быстро поняла, что красива и что это тоже очень неплохое состояние. Я занялась медициной и решила стать частной сиделкой, поскольку таким образом могла добиться желаемого. Конечно, не стоит забывать и о моей способности должным образом подбирать своих подопечных. Именно поэтому я и оказалась в доме вашего деда.
   — Вы надеялись, что он оставит вам свой капитал?
   — Надежда умирает последней. Кроме того, не следовало упускать из виду и Рока. Авантюристки тщательно взвешивают все возможности.
   — Должно быть, из этих двоих на Рока вы возлагали большие надежды… Особенно, после того, как получше узнали моего дедушку.
   Она снова захохотала.
   — Это уж точно. Но Рок слишком проницателен и вовремя разглядел меня. Я ему нравилась, да как, впрочем, и он мне. Будь этот мужчина простым рыбаком, он все равно понравился бы мне. Но Рок всегда держался довольно сдержанно, казалось, чувствовал во мне нечто такое — как бы это лучше сказать, — чего не должно быть в жене настоящего джентльмена. Мы стали хорошими друзьями, а затем он уехал и вернулся уже женатым человеком. Но у вашего мужа доброе сердце, он изо всех сил старался не обидеть меня. Я заметила, что вы стали немного ревновать его. — Она самодовольно хохотнула. — Теперь вам все ясно?
   — Не совсем. Как умер мой дедушка? Алтея Грей пристально взглянула на меня. Ее лицо стало серьезным как никогда.
   — Признаюсь, я ищу возможности облегчить свою нелегкую долю, — жестко сказала она. — Но я не убийца. Я всегда верила в то, что жизнь — самое дорогое, что есть у человека, и что чужая жизнь столь же драгоценна, сколь и моя собственная. Если у меня есть возможность кого-то облапошить, это одно, но я никогда не преступаю черту. — Она улыбнулась одними глазами. — Так вот почему вы были так встревожены, когда пришли сюда? Теперь я вдвойне рада, что пригласила вас. Напоследок я не прочь выяснить и это. Ваш дедушка часто терял свою коробочку с таблетками. Однажды это случилось и в вашем присутствии, помните?
   Конечно, я все отлично помнила. Тогда я ушла из Полхорган-холла раньше обычного и застала их — ее и Рока — вдвоем на пляже.
   — Он случайно уронил таблетки, а когда они ему понадобились, не смог найти, разволновался и рукой нечаянно смахнул и колокольчик. Уверена, что все произошло именно так, миссис Пендоррик, готова поклясться на Библии. Конечно, лорд был обеспокоен. Он знал, что когда-то мы были очень дружны с вашим мужем, и поговорил со мной. Этот разговор, безусловно, очень расстроил его, несмотря на все мои заверения, что в наших отношениях нет ничего, кроме дружбы. Переживания по пустякам вообще свойственны таким больным. Уверяю, я не приложила руку к его смерти.