Холт Виктория. Трудное счастье

   — Я верю вам, — сказала я. И в тот момент я действительно верила этой женщине.
   — Очень рада. Мне бы не хотелось, чтобы вы считали меня способной на… Что другое — ладно, но только не убийство.
   Она лениво зевнула и потянулась.
   — Не верится, что через месяц я уже буду где-нибудь в теплых краях. А в это время Пендоррик-холл окутает туман, и юго-западные ветры будут сурово трепать стены Полхорган-холла. Но, мне еще многое нужно собрать к отъезду…
   Я поднялась.
   — В таком случае, не буду вас отвлекать.
   Сиделка проводила меня до двери, мы простились, и, когда я направилась вниз по тропе, она так и осталась стоять на пороге коттеджа, наблюдая за мной.
   Разговор с Алтеей Грей окончательно выбил меня из колеи. Эта женщина была до неприличия откровенна. Я верила ей, пока сидела там с ней, но теперь снова засомневалась. Уж не потешалась ли она, над моим легковерием? Неужели она действительно уезжает? Что ж, по крайней мере на этот раз она была одна, без Рока.
   Хоть какое-то утешение.
   Время словно остановилось. День тянулся как никогда. Возвращаться в Пендоррик-холл мне не хотелось, но, казалось, выбора нет. Я решила сразу отыскать Дебору и поговорить с ней, хотя теперь у меня почему-то не было ни малейшего желания делиться своими переживаниями ни с кем, даже с Деборой.
   Я почти подошла к дому, когда увидела бегущую мне навстречу миссис Пенхаллиган. Должно быть, она ждала меня. Бедная женщина от волнения едва могла говорить.
   — Миссис Пендоррик, случилось несчастье. Мое сердце остановилось, а затем заколотилось с удвоенной силой, как будто собиралось вот-вот выпрыгнуть наружу. Рок, промелькнуло у меня в голове, я должна была поехать с ним.
   — Миссис Морвенна, мэм. Она попала в аварию, нам позвонили из больницы.
   — Морвенна? — с трудом выдавила я.
   — Да, это случилось на Гэнтер-хилл. Ее отвезли в больницу.
   — Она?..
   — Врачи говорят, что положение серьезное. Мистер Чарльз поехал к ней.
   Я растерялась, не зная, что делать.
   — А девочки?
   — С ними мисс Бектив. Она им сказала;
   В этот момент подъехала Дебора.
   — Привет, как тепло сегодня. Что-нибудь случилось?
   — С Морвенной произошло несчастье. Она ехала в Плимут и попала в аварию.
   — Что-нибудь серьезное? Она пострадала? Я кивнула головой.
   — Чарльз поехал в больницу, думаю, ситуация сложная.
   — Бог ты мой, — прошептала Дебора. — И Хайсон… и Ловелла?
   — Они с Рэйчел, она приглядывает за ними. Дебора закрыла лицо ладонями.
   — Ужасно! — Она зарыдала. — Что если Морвенна потеряет ребенка!
   — Может, нам следует поехать к ней?
   — Конечно, — засуетилась Дебора, — сейчас же. Бедный Чарльз. Садись, Фейвэл, это недалеко отсюда.
   Миссис Пенхаллиган встревоженно смотрела нам вслед.
   Всю дорогу Дебора молчала, и я подумала: она любит Морвенну, как родную дочь. Еще бы, ведь она воспитывала Рока с сестрой, когда их мать умерла.
   — Вероятно, Морвенна задумалась о ребенке, — пробормотала Дебора. — Нам не следовало разрешать ей садиться за руль. В последнее время она такая рассеянная.
   — Я могла бы сама отвезти ее в Плимут.
   — Или я. Кстати, зачем она поехала туда?
   — За пряжей для вязания и за детскими журналами мод.
   — Вот она, ирония судьбы. Морвенна так хотела иметь ребенка и именно из-за него…
   Неожиданно пришедшая мне в голову мысль поразила меня, словно удар молнии.
   — Дебора, — тихо сказала я, — Морвенна поехала не на своей машине, а на моем «моррисе». Дебора непонимающе подняла брови:
   — Ну и что? Она и раньше ездила на нем. Я промолчала. В отличие от Деборы, странное совпадение показалось мне зловещим. Но нет, нет!.. Я становлюсь невротичной. Надо сначала узнать, в чем причина аварии, а затем уже паниковать. Если в машине что-то и отказало, то разве не глупо предполагать, что это — не случайность? И что кто-то, зная, что я езжу именно на голубом «моррисе», сделал так, что авария стала неизбежной?..
   Дебора накрыла мою руку своей.
   — Фейвэл, мы не должны думать о худшем. Надо надеяться, что Морвенна выкарабкается, и молиться за нее Богу.
   Следующий день был наполнен ужасными переживаниями. Жизнь Морвенны была под вопросом. Да и моя тоже. Я не сомневалась: происшедшее — не случайность, а значит, кто-то находящийся рядом со мной, сейчас донельзя взбешен тем, что в расставленную ловушку попал другой человек.
   Все случилось на Гэнтер-хилл, не очень крутой, но имеющей длинный спуск горе. Один из местных жителей видел, как машина неожиданно начала «рыскать», очевидно, отказало рулевое управление, после чего «моррис» свернул с дороги и врезался в дерево.
   После обеда позвонили из больницы, и Чарльз поехал туда с девочками. По его просьбе мы с Деборой отправились с ними.
   Морвенна была еще слишком слаба, и навещать ее могли только ближайшие родственники, поэтому мы с Деборой остались в коридоре. Никогда не забуду лица Хайсон, когда она наконец вышла из палаты. Ловелла плакала, Хайсон же не проронила ни единой слезинки.
   Чарльз сообщил мне, что положение Морвенны по-прежнему очень серьезное, что он хочет остаться в больнице, и попросил нас забрать детей домой. Я вела машину, а Дебора сидела на заднем сиденье, обнимая рыдавшую Ловеллу и молчаливую Хайсон.
   Мы приехали в Пендоррик-холл в подавленном настроении, и миссис Пенхаллиган сказала, что нам надо постараться что-нибудь поесть. Мы покорно направились в зимнюю столовую, как вдруг Хайсон закричала:
   — У нее вся голова в бинтах! Она даже не узнала меня. Мамочка не узнала меня! Она умрет… Дебора обняла ее.
   — Дорогая, успокойся, ты пугаешь Ловеллу. Хайсон вырвалась из ее рук. Глаза ребенка помутнели, она явно была на грани истерики.
   — Ну и что? Нам всем должно быть страшно. Мамочка умрет! Я не хочу этого!
   — Твоя мамочка поправится, — утешала ее Дебора.
   Хайсон слепо уставилась перед собой, затем ее глаза встретились с моими. Она стояла, не отрывая от меня взгляда. Дебора обняла девочку и прижала к своей груди.
   — Я отведу Хайсон к себе, — сказала Дебора и, не выпуская ребенка из объятий, направилась к двери. Девочка оглянулась, чтобы еще раз взглянуть на меня.
   — Я не хочу этого, не хочу! — снова закричала она.
 
   Узнав о несчастье, Рок немедленно вернулся домой, бросив дела. Он был настолько потрясен случившимся, что, казалось, даже забыл о наших натянутых отношениях. Следующие несколько дней прошли в бессмысленных поездках в больницу, так как только Чарльзу и Року было разрешено навещать Морвенну. Дебора приглядывала за детьми. Особенно во внимании нуждалась Хайсон. Я и не подозревала, насколько глубока ее любовь к матери.
   Прошло три дня после аварии, и появилась надежда, что Морвенна поправится. Она потеряла своего ребенка, хотя еще и не знала об этом. Я везла Чарльза из больницы после разговора с врачами. Он был подавлен и говорил со мной как никогда откровенно:
   — Понимаешь, Фейвэл, этот ребенок — все для нее. Естественно, мне тоже хотелось иметь сына, но Морвенна просто помешалась на нем. А теперь у нас уже больше не будет детей, никогда. Врачи сказали совершенно определенно. Но, пока она не поправится, никаких разговоров об этом быть не должно.
   Как только мы узнали, что жизнь Морвенны вне опасности. Рок снова уехал. Ему нечего делать дома, заявил он. Кто-то должен заниматься делами, а Чарльзу сейчас лучше быть в Пендоррик-холле.
   Последние несколько дней я была настолько погружена в переживания о Морвенне, что не задумывалась о своем собственном положении. После отъезда Рока мои страхи снова начали возвращаться. Из головы не уходила мысль о том, что установленная причина аварии — непонятные неполадки в рулевом управлении. Уж кому-кому, а мне-то было известно, что за день до происшествия мой «моррис» был в полном порядке. Так что проводив Рока, я не спала всю ночь. А на следующее утро мне позвонила Мейбл Клемент и пригласила к себе на чашку чая. Ее голос звучал взволнованно.
   Когда я приехала, Мейбл, крепко пожав мою руку, сказала:
   — Слава Богу, что вы здесь.
   — Что случилось?
   — Эндрю очень обеспокоен. Всю прошлую ночь мы разговаривали о вас. Фейвэл, нам все это не нравится.
   — Что не нравится?
   — Понимаете… Может, вы пока не осознаете до конца… Фейвэл, мой брат — самый здравомыслящий человек из тех, с кем мне доводилось общаться. И его очень тревожит то, что происходит в последнее время. Эндрю считает, что нельзя игнорировать такое большое количество странных совпадений.
   — Вы имеете в виду?..
   — Присядьте, я приготовила чай. Брат должен быть с минуты на минуту. По крайней мере, собирается приехать домой. Но у миссис Пенгалли должен родиться ребенок, так что, возможно, он задержится. Если так случится, я сама попытаюсь вам объяснить, что происходит.
   — Я никогда не видела вас в таком волнении, Мейбл.
   — А я никогда еще так и не волновалась. До сих пор мне не доводилось встречаться с человеком, которого хотят убить.
   Я уставилась на нее с неподдельным ужасом. Тот факт, что здравомыслящая и жизнерадостная Мейбл Клемент разделяла мои опасения, убедительно подтверждал, что они небеспочвенны.
   — Фейвэл, нужно взглянуть правде в глаза. Человек часто думает: со мной такое не может случиться. И, тем не менее, подобные вещи не столь уж редки в жизни. Люди завидуют чужому богатству больше, чем чему-либо другому. А кое-кто из-за денег способен даже на убийство.
   — Думаю, вы правы.
   — Вас нарочно заперли в склепе, где ваши крики остались бы неуслышанными и где бы вы умерли от страха, голода или еще от чего другого. Так и было задумано, Фейвэл.
   Я согласно кивнула.
   — Если бы мисс Дебора Хайсон случайно не оказалась там, вы бы и по сей день были там, по крайней мере, ваше тело… и тело девочки. Предположим, дверь действительно заклинило, как они потом сказали…
   Она на мгновение умолкла, а я подумала: так сказал Рок. О, Рок, только не ты, я не перенесу этого!
   — Предположим, это так, — продолжила она. — Но вот вскоре после этого ваша машина попадает в аварию. Когда мы с Эндрю услышали об этом, то были просто ошеломлены, и нам в голову пришла одна и та же мысль.
   Я постаралась унять предательскую дрожь в голосе:
   — Вы считаете, что тот человек, который запер меня в склепе, что-то сделал и с моей машиной?
   — Я думаю, два этих инцидента не случайны.
   — Не два, а три. — Я рассказала Мейбл о случае на скалах. — Тогда Рок вспомнил о тропинке и приехал за мной.
   Мейбл плотно сжала губы, и я поняла, о чем она сейчас подумала.
   — Происшествие на тропинке — сущий пустяк по сравнению со склепом или с машиной, — помолчав, сказала она.
   — И тем не менее, кто-то убрал щит. Вероятно, этот «кто-то» знал, что я в Полхорган-холле.
   — Вот я и говорю: нам с братом это не нравится. Мы очень симпатизируем вам, Фейвэл, и нам кажется, что кто-то хочет вам зла. Этот человек живет в Пендоррик-холле.
   — Ужасно, особенно теперь, когда Рок в отъезде.
   — Значит, его нет?
   — Да, на прошлой неделе его не было, он уезжал по делам, но сразу вернулся, когда узнал об аварии. Теперь он снова уехал.
   Мейбл вскочила с места, выражение ее лица стало еще более жестким.
   — Сиделка уехала из Корморант-коттеджа, — сказала она.
   — Я знала об ее отъезде.
   — Интересно, где она сейчас? В комнате воцарилось молчание.
   — Мне не хочется, чтобы вы оставались в Пендоррик-холле, Фейвэл, — наконец проговорила Мейбл.
   — Но там мой дом.
   — Думаю, вам следует уехать на какое-то время. Почему бы вам не погостить у нас? Мы могли бы обо всем поговорить, и здесь вы будете в полной безопасности.
   Я огляделась по сторонам. Все стены в комнате были увешаны картинами, которые Мейбл не удалось продать, на камине стояли плоды ее гончарного мастерства. Да, этот уютный дом показался мне раем. Здесь и впрямь очень спокойно. И тем не менее, я не могла придумать подходящий предлог, чтобы погостить у них.
   — Это покажется странным… — начала было я.
   — Мы можем сказать, что я пишу ваш портрет. Приемлемое объяснение?
   — Вряд ли, люди скажут, что для этого вовсе не обязательно переезжать к вам.
   — Но нам с братом и думать не хочется о том, чтобы вы оставались в том доме!
   Я снова вспомнила, как уезжал Рок. На этот раз он даже не предлагал, чтобы я поехала вместе с ним, так почему бы мне немного не погостить у друзей?
   — Послушайте, — настаивала Мейбл. — Мы поедем в Пендоррик-холл, и вы соберете вещи. Только самое необходимое.
   Она была настроена решительно, а я, напротив, совсем растерялась. В общем, я позволила отвезти себя в Пендоррик-холл, только сказав:
   — Мне все же придется предупредить миссис Пенхаллиган, что пару дней меня не будет дома. Думаю только, это покажется ей весьма странным, особенно с учетом того, что Морвенна в больнице.
   — Ничего, здесь случаются и более странные вещи, — непреклонно заявила Мейбл.
   Я поднялась наверх и сложила в сумку самое необходимое. В доме было очень тихо. После разговора с Мейбл Клемент я чувствовала себя словно в тумане.
   Меня хотели убить, и эта попытка может повториться еще не раз, пока я живу в Пендоррик-холле. Игра на скрипке, загадочное пение — всего лишь часть программы; кто-то явно хочет вывести меня из равновесия, заставить поверить в историю о Барбарине. Но у привидений нет ключей от склепов, и они не устраивают поломки в машинах.
   Наконец сумка была собрана. Сейчас я спущусь вниз, на кухню, и предупрежу миссис Пенхаллиган. Если бы Морвенна была здесь, то я бы объяснила ей, что несколько дней погощу у Клементов. Чарльза мне не хотелось беспокоить. Но есть еще и Дебора. Я направилась в ее комнаты, и, войдя в гостиную, застала ее за чтением.
   При взгляде на меня от ее безмятежного спокойствия не осталось и следа. Дебора вскочила с места.
   — Фейвэл, ты чем-то расстроена?
   — Все складывается очень неудачно.
   — Моя дорогая, — взяв за руку, она подвела меня к стоящему у окна креслу. — Сядь и обо всем, расскажи мне.
   — Я пришла сказать, что день или два пробуду у Клементов.
   Дебора удивилась.
   — Ты имеешь в виду, у доктора и его сестры?
   — Да, Мейбл хочет написать мой портрет. — Нет, мои слова звучали неубедительно, детский лепет да и только. Дебора всегда была добра ко мне, не сказать ей правду — значит оскорбить бедную женщину. И я продолжила:
   — Дебора, мне необходимо уехать отсюда, всего на день или два…
   Она согласно кивнула.
   — Понимаю, между вами с Роком не все гладко, и ты расстроена. А в довершение еще и это.
   Я промолчала, и у меня отлегло от сердца, когда она продолжила:
   — Я все понимаю, конечно, перемена обстановки пойдет тебе на пользу. Я и сама чувствую потребность куда-нибудь уехать. Беспокойство за Морвенну совсем подкосило меня. Так значит, ты едешь к Клементам?
   — Да, Мейбл пригласила меня, и я уже собрала вещи.
   Дебора нахмурилась.
   — Что ж, ничего предосудительного в этом нет, ведь они живут там вдвоем, верно?
   — Предосудительного?
   — Видишь ли, в таком маленьком местечке, как это, всегда полно сплетен. Конечно, все это глупости, но… я заметила, как, впрочем, и другие, что доктор Клемент неравнодушен к тебе.
   Я почувствовала, как краска смущения залила мне лицо.
   — Доктор Клемент?
   — Люди всегда находят предмет для пересудов. Он молод… Ты можешь возразить, что о Пендорриках тоже всегда судачат, и будешь абсолютно права, я имею в виду, Пендорриков-мужчин, конечно. Что касается женщин, то здесь совсем другое дело. Несправедливо, но такова жизнь. Женщины всегда должны вести себя безупречно, не давать повода для разговоров. Ради детей, дорогая. Конечно, это абсурдно, как, впрочем, абсурдны и сами сплетни. Ты вольна поступать, как тебе вздумается, Фейвэл, но мне кажется, что при сложившихся обстоятельствах тебе не следует ехать в Треметик.
   Я была обескуражена. Мне вспомнилось, что Эндрю Клемент и впрямь никогда не скрывал явного удовольствия, которое испытывал в моем обществе. Неужели именно поэтому Мейбл так радушна ко мне?
   — Думаю, Мейбл Клемент поймет нас, — заметила Дебора, — давай пригласим ее в дом и все объясним. Так мы и сделали. Дебора представила все очень тактично, и хотя Мейбл была явно не согласна с ней, тем не менее не стала возражать.
   — Все дело в самом Пендоррик-холле, — неопределенно махнув рукой вокруг себя, сказала Дебора. — В подобных местах всегда так. В таком захолустье жизнь скучна и однообразна, поэтому люди не прочь при случае устроить спектакль из чужой личной жизни.
   — Я бы не сказала, что в Пендоррик-холле скучно, — со значением возразила Мейбл. — Фейвэл заперли в склепе, а Морвенна попала в аварию, которая едва не закончилась трагично.
   — Такие происшествия и разжигают воображение людей, — ответила Дебора. — Мои дорогие, если Фейвэл и впрямь хочет заказать портрет, то почему бы ей не ездить каждый день на сеансы? — Она повернулась ко мне. — Если тебе уж так хочется уехать, то я могу взять тебя с собой в Девоншир, на уик-энд. Ты ведь всегда хотела увидеть мой дом. Если ты не возражаешь, мы можем отправиться завтра. А к тому времени, когда вернется Рок, ты уже тоже будешь дома. Ну, так как?
   — С удовольствием, эта поездка будет для меня своеобразной передышкой, — ответила я.
   Такое решение успокоило Мейбл, хотя она и была разочарована, что я не погощу у нее.
   После ее отъезда Дебора сообщила Чарльзу о наших планах, и он одобрил эту идею. Рэйчел Бектив присмотрит за детьми, а к моменту нашего возвращения уже станет известно, когда Морвенна выпишется из больницы.
   — Дорогая, — Дебора совсем повеселела, — почему бы нам не отправиться прямо сейчас? Зачем ждать завтрашнего дня? Ты готова, я тоже соберусь в один миг.
   Мне не терпелось поскорее уехать: мысль о том, что опасность подстерегает меня именно здесь, в этих стенах, не давала мне покоя. Я быстро собрала еще кое-какие вещи, а Дебора поручила Кэрри сделать это для нее. К тому моменту, когда служанка вынесла собранные сумки, она уже поставила свою машину у западного входа.
   Мы почти объехали дом, когда нам навстречу попались дети. Дебора остановила машину.
   — Привет, бабушка Деб, — сказала Ловелла, — привет, новобрачная. Сегодня мы поедем навестить мамочку. Папа отвезет нас в больницу.
   — Просто замечательно, дорогая, — с улыбкой заметила Дебора. — Ваша мамочка скоро будет дома.
   — Куда вы едете? — требовательно спросила Ловелла.
   — Я хочу показать Фейвэл свой дом. При этих словах Хайсон лихорадочно вцепилась в дверцу машины.
   — Я поеду с вами.
   — Не сейчас, дорогая. Ты останешься с мисс Бектив. Мы скоро вернемся.
   — Я хочу поехать, мне надо быть там. Я не могу оставаться здесь одна, — в ее голосе послышались визгливые нотки.
   — Не теперь, убери, пожалуйста, руки. — Дебора ласково коснулась их. Хайсон разжала пальцы, и машина тронулась с места. Оглянувшись, я увидела, как что-то громко крича, Хайсон бросилась вслед за нами. Но Дебора уже нажала на акселератор, и машина выехала на дорогу.
 
   Мы пересекли Теймар, и мне показалось, что чем дальше мы удалялись от Пендоррик-холла, тем все в лучшее расположение духа приходила Дебора. Несомненно, события последних нескольких дней сильно расстроили ее. Мы говорили о Морвенне и о том, с каким облегчением узнали, что та поправится.
   — Когда она выйдет из больницы, — сказала Дебора, — я обязательно привезу ее на свои болота. Уверена, что это пойдет ей на пользу.
   Проехали Тэвисток. Простирающаяся вокруг местность очень напоминала болота Корнуолла, но, по словам Деборы, некоторое различие между ними все же было. Болота Девоншира — совершенно особое место, заверила она меня и настоятельно потребовала, чтобы Кэрри подтвердила ее правоту, что та с готовностью и сделала. Старая служанка была взволнована не меньше своей хозяйки, и, заразившись их радостным настроением, я тоже почувствовала себя если не радостной, то спокойной. Впервые после ссоры с Роком.
   Наконец мы подъехали к дому Деборы. Построенный в стиле эпохи королевы Анны, с массивными чугунными воротами при въезде, он выглядел весьма впечатляюще.
   Недалеко от ворот располагался небольшой коттедж. Здесь, объяснила мне Дебора, живут супруги Хэнсон с сыном. Все трое работают у нее и следят за тем, чтобы в доме было все в порядке.
   Достав из кармана ключ, она открыла входную дверь, обрамленную густыми зарослями клематиса. Должно быть, летом это великолепное растение своими нарядными цветами украшало вход в дом.
   — Как хорошо дома! — воскликнула Дебора. — Проходи, дорогая. Проходи и осматривайся.
   Я познакомилась с миссис Хэнсон. Дебора дала ей распоряжения по дому — в своей мягкой, но в то же время уверенной и твердой манере.
   — Голубую комнату? — удивленно уточнила миссис Хэнсон.
   — Да, пожалуйста, именно, голубую. Кэрри, положи две грелки в постель миссис Пендоррик. И нам бы хотелось поесть, миссис Хэнсон. Мы проделали большой путь.
   Она заставила меня сесть.
   — Я хочу, чтобы ты немного отдохнула и понежилась. Как чудесно, что ты здесь, мне всегда хотелось привезти тебя сюда.
   Я расположилась в кресле у большого окна, откуда открывался приятный вид на аккуратную лужайку с клумбами.
   — Хэнсон — прекрасный садовник, но здесь непросто вырастить что-либо. Почва довольно каменистая, зимой бывают морозы. В Пендоррик-холле снег — редкость, а здесь его выпадает много. Случалось, нас с Барбариной по целой неделе держали дома, так как кругом все заносило снегом.
   Я осмотрелась. Просторная комната с камином была обставлена красивой мебелью. На мраморном, украшенном позолотой столике стояла огромная ваза с хризантемами.
   — Я велела миссис Хэнсон всегда держать в доме цветы, — проследив за моим взглядом, пояснила Дебора. — Обычно за цветами ухаживала Барбарина. До своего замужества, конечно. Затем эта обязанность легла на мои плечи, хотя мне и не удавалось аранжировать букеты так искусно, как сестра. — Она улыбнулась. — Мне не терпится показать тебе твою комнату. Скоро она будет готова. Но прежде мы должны поесть, я очень проголодалась, да и ты, наверное, тоже. Это наш девонширский воздух. Ох, все же хорошо снова быть дома.
   — Почему вы так много времени проводите в Пендоррик-холле, когда явно предпочитаете находиться здесь?
   — Из-за семьи — Морвенны, Рока, Хайсон и Ловеллы. Пендоррик-холл — их родной дом, а значит, я тоже должна жить там. Но я часто привожу сюда Хайсон, Ловелла — та предпочитает море.
   — Хайсон и в этот раз очень хотелось поехать с нами.
   — Знаю, дорогая, но мне показалось, что тебе необходимо как следует отдохнуть. А главное — пока ее мать в больнице, Хайсон лучше быть дома. — Она помолчала. — Когда я здесь, то чувствую себя снова молодой. В доме многое напоминает мне о днях юности. Я могу с легкостью представить, что отец по-прежнему жив или что через мгновение в эту дверь войдет Барбарина.
   — После замужества она часто бывала здесь?
   — Да, сестра разделяла мои чувства к отчему дому. Ведь здесь она провела большую часть своей жизни. Видишь, я все время обращаюсь к прошлому, это одна из слабостей старости.
   Какое-то время мы молчали, и мне подумалось, что с Деборой я чувствовала бы себя легко везде, даже в простой сельской гостинице. Странно, но факт — для того, чтобы убежать из Пендоррик-холла, мне пришлось приехать в дом, где Барбарина провела большую часть своей жизни.
   Миссис Хэнсон сообщила, что стол накрыт.
   — Омлет, мадам, — сказала она. — Если бы у меня было больше времени…
   — Я уверена, что он приготовлен прекрасно, — снова улыбнулась Дебора. — Миссис Хэнсон — одна из лучших кухарок во всем Девоншире.
   Омлет действительно оказался очень вкусным. За ним последовал яблочный пирог со взбитыми сливками.
   — Настоящие девонширские сливки, — ликовала Дебора. — Разве теперь ты не согласна со мной, что они вкуснее, чем корнуэльские?
   Я не чувствовала никакой разницы, но с готовностью поддакнула хозяйке дома.
   — Они переняли наш рецепт, — продолжила Дебора, — а теперь утверждают обратное.
   Мы окончательно развеселились, и я уже не сомневалась, что Дебора не зря привезла меня сюда. Мне и впрямь не стоило гостить у Клементов. После того, как с едой было покончено, мы снова перешли в гостиную, чтобы выпить по чашечке кофе, а затем Дебора повела меня в мою комнату.
   Эта просторная, довольно необычная по форме комната располагалась на самом верху. Два больших окна и чуть скошенный потолок придавали ей неповторимый шарм. Дебора объяснила, что над нами крыша. В небольшом алькове напротив двери стояла кровать, застланная красивым голубым покрывалом. В тон ему был пушистый ковер на полу.
   — Просто чудо, — сказала я.
   — Мы на самом верху. Здесь много света и свежий воздух. Взгляни в окно.
   Мы подошли к одному из окон. При свете луны я хорошо разглядела простиравшиеся до горизонта болота.
   — Подожди, то ли еще будет днем, — заверила меня Дебора. — Простор — вот в чем красота этого пейзажа. А какой здесь красивый вереск! И эти небольшие ручейки — на солнце вода в них блестит, словно серебро.
   — Завтра непременно отправлюсь на прогулку. Она не ответила, увлеченно глядя в окно. Через какое-то время Дебора повернулась ко мне.
   — Помочь тебе распаковать вещи?