Райан скептически улыбнулся.
- Послушай, Линдсей! Не пытайся убедить меня, что это был просто...
- Ничего нового, просто взрыв неистовой страсти, - подсказала Линдсей. - Такое случается и с лучшими представителями рода человеческого, Райан. Но одно лишь сексуальное влечение - опора ненадежная. Ты учил меня и этому, Райан. - Она наблюдала, как нетерпение в его глазах переросло в иное, незнакомое чувство, которое не могла определить. Это придало ей большую уверенность в своих силах, Линдсей захотелось воспользоваться небольшим преимуществом, которое она опять получила. - Честно говоря, мне следует сказать тебе спасибо. Ты, пожалуй, на много лет вперед спас меня от сильной сердечной боли, преподав короткий жестокий урок.
- И что же для тебя прошлая пятница? - протянул он, подняв бровь. Что ж это было? Обычная ночь, проведенная в постели со старым любовником?
- Что-то в этом роде. Назови ее доброй встречей...
Не переусердствуй, предупредила себя Линдсей, заметив, как напряглись широкие плечи Райана. Она вдруг остро почувствовала необходимость избавиться от гнетущей тишины, лунного света и вернуться в менее опасное для себя общество. Она с тоской посмотрела на стеклянные двустворчатые двери. Райан словно угадал ее желание убежать от него, он встал между Линд сей и далеким спасительным входом, возвышаясь перед ней точно каменный истукан.
Они не отрывали глаз друг от друга, губы Райана слились в упрямую, твердую линию, щеки Линдсей горели.
Райан хмыкнул и отвернулся, медленно покачав головой.
- Ты не уступишь ни дюйма, точно? - Он окинул Линдсей взглядом неистовых, нетерпеливых глаз. - Так ты собираешься провести свою оставшуюся жизнь, Линдсей? - Он резко вскинул руки, как бы показывая на дом, но Линдсей знала, что этот жест означал гораздо большее. - Укрывшись в прекрасной башне из слоновой кости наедине с чертежным столом? Похоронив себя среди чертежей, договоров, гранита и стекла только потому, что ты можешь владеть ими и они никогда не причинят тебе боль, которую причинил я?
Линдсей взглянула на него, чувствуя, как он загоняет ее в угол.
- Это не...
- Черт побери, Лин, думаешь, я не понимаю, что ты пытаешься сделать? Его глаза горели в тусклом свете, и Линдсей сухо сглотнула, ощущая себя еще более затравленной. - Лин, ты не сможешь обуздать свою страсть, свои чувства, воплотив их в бетоне и камне! На то, чтобы понять это, у меня ушло три года, три года я пытался заполнить пустоту в своей жизни армированной сталью и железобетоном, хотя то, чего я больше всего желал в прошедшее время, находилось здесь!
- Не знаю, о чем ты говоришь, - прошептала она. - На террасе холодно. Я хочу в дом.
- Черт побери, Лин, ты не можешь всю жизнь убегать от себя! - Он резко протянул руку и схватил ее за запястье. - Я вижу, ты боишься! Три года назад ты доверилась мне и полюбила меня. Ты отдалась мне красиво, самоотверженно, но я обманул твои надежды, причинил тебе боль, и ты боишься, что я опять принесу тебе страдания. Я понимаю тебя. Но я прошу дать мне еще один шанс спасти нашу любовь. - Райан еще крепче сжал пальцами ее запястье. - Я лишь прошу тебя поверить моим словам, Лин. Поверь, что я люблю тебя, вот и все. Я просто не знаю, как лучше убедить тебя.
- Ты любишь меня так же, как три года назад? - вырвалось непроизвольно у Лин прежде, чем она успела подумать, страх, казалось, вот-вот парализует ее волю. Он не имел права врываться в ее жизнь и требовать ответа на свои вопросы после столь долгой разлуки. -Не имел права возвращаться назад, чтобы перевертывать ее тихий, надежный мир снизу доверху, требовать от нее больше, чем она могла дать, словно это не он заставлял Линдсей страдать и ненавидеть!
- Линдсей, прошлое ушло безвозвратно, - убеждал ее Райан. - Я хочу получить возможность начать новую жизнь.
- Господи, ты действительно думаешь, что это так просто, да? - Она вырвала руку из его вдруг ослабевших пальцев, чуть не задохнувшись от внезапного приступа ярости. - Неужели можно вернуться назад и выбросить из памяти три долгих года с помощью твоей милой улыбки, светских извинений да одной ночи со мной в постели!
- Лин, дело совсем не в этом! Если ты выслушаешь меня, то поймешь...
- Что я пойму? - повысила Линдсей свой срывающийся голос, изо всех сил стараясь, чтобы он не дрожал. - Я пыталась быть спокойной, разумной, понимающей во всей этой нашей истории, Райан, но я устала быть разумной и понимающей, черт побери! Потому что я не понимаю! - Она с трудом сдерживала неистовый гнев, у нее заболело вдруг горло. - За кого ты себя принимаешь, а? Ты снова просачиваешься в мою жизнь, снова поворачиваешься ко мне спиной и отчаливаешь снова в погоне за новыми мечтами! Ты хватаешь мою жизнь, подминаешь под свою, затем выбрасываешь ее и отбываешь играть в свои очередные игры, даже не обернувшись, даже не сказав "до свидания".
Райан не сводил с Линдсей глаз. На щеке у скулы билась жилка, казалось, он крепко-накрепко стиснул зубы, он молчал, застыв в тусклом свете луны точно каменное изваяние.
- Ты обидел меня, Райан! Мой мир словно рухнул, когда ты ушел от меня три года назад, все перестало иметь для меня смысл! - Она напряженно, шумно вздохнула. - Я не хочу снова пережить кошмар тех дней, понимаешь? Только не это! Я не хочу новых страданий! Не хочу все время задавать себе вопрос, когда ты в очередной раз покинешь меня в погоне за миражами! Неужели я провела эти три года, собирая по осколкам свою разбитую жизнь, только для того, чтобы опять пожертвовать ею ради тебя, вернувшегося все начать заново!
Райан шагнул к ней, протянул руку, лицо его было серым, как весенний лед.
- Лин!..
- Я люблю тебя, черт побери! - вырвалось у нее, она с удивлением и ужасом слушала свои слова, зная, что сказала правду, зная, что ни на мгновение за эти годы не переставала любить его.
Райан не двигался с места, будто прикованный к полу. Линдсей больше не могла сдержать дрожь, слезы слепили ее.
- Я люблю тебя, - прошептала она, - но я не хочу тебя, Райан. Я не хочу стать игрушкой в твоей жизни.
- О Господи... Лин! Линдсей, я...
Она увидела, что он направился к ней, и метнулась в сторону. Ее каблуки простучали по мраморному полу, когда она пронеслась мимо него по террасе навстречу манящему смеху, теплу и свету праздничного веселья.
Она распахнула стеклянные двустворчатые двери. Перед ней разливался яркий электрический свет, шумели гости. Они поворачивали навстречу Линдсей смеющиеся лица, их губы беззвучно двигались. Но она ничего не видела и не слышала, кроме неясного гула множества людей и голоса, который откуда-то издалека звал ее по имени отчаянно и настойчиво.
Между зданиями на дальнем конце улицы Кларендон просачивался туман, разлетаясь рваными клоками. Линдсей наблюдала за ним из окна кабинета, рассеянно сравнивая его с сахарной ватой.
Тяжелый туман с Атлантики опустился примерно час назад, и ей показалось, что перед ней сюрреалистический пейзаж, расплывчатая мягкость которого странно успокаивала, словно это был не вид из окна, а картина, созданная ее воображением.
Может, и прошлая ночь ей привиделась?
Линдсей закрыла глаза, желая забыть о вчерашнем вечере. Она ожидала, что Райан помчится к ней домой. Или хотя бы позвонит. Но он оставил Линдсей в покое, и она отправилась наконец спать, испытывая то ли облегчение, то ли опустошающее душу разочарование. Она пролежала до четырех часов утра в темноте, вперив взгляд в потолок.
Линдсей бесстрастно смотрела на свое отражение в туманном окне. Она была смертельно бледна, под ее огромными серо-зелеными глазами залегли тени, которые не мог полностью скрыть даже искусный макияж.
И все же, несмотря на эти предательские тени, она выглядела неплохо. Костюм цвета зеленого леса и бежевый свитер с капюшоном очень шли к ее волосам и глазам, подчеркивали стройность фигуры; она со сдержанным одобрением кивнула своему отражению в окне. Линдсей казалась уравновешенным, здравомыслящим архитектором, именно таким, каким и хотели ее видеть окружающие этим утром. Никто бы никогда не догадался, как она измучена, опустошена...
- ..ждет тебя, Линдсей!
Линдсей вздрогнула и отвернулась от окна. Она держала в руке чашку кофе, о которой совсем забыла; Марг как-то странно смотрела на нее.
- Извини. - Линдсей слегка тряхнула головой, пытаясь прогнать видения. - Я просто задумалась.
Она чуть прищурилась, словно ее пригревало яркое солнце Кейп-Кода. Кожа точно горела от песка и жарких лучей, она все еще ощущала на губах пламенные прелестные поцелуи Райана.
К черту эти путешествия в прошлое! Она и вчера мечтала о Кейп-Коде. О тех семи упоительных днях, которые провела с Райаном. Прошлое все утро стояло перед ее взором, его видения довлели над четкой реальностью настоящего.
- Тебе звонил Карл. Нужна еще одна твоя подпись, и ты станешь гордой владелицей новой фирмы - "Форрест дизайн". Он сказал, что попозже заскочит к тебе сегодня.
Линдсей попыталась улыбнуться, но тщетно.
- Прекрасно, Марг. Спасибо тебе.
- Я не имею права совать нос в чужие дела, Линдсей, - спокойно сказала Марг, - но у тебя все в порядке?
- Я слишком устала на вчерашнем приеме и поздно легла, - солгала Линдсей, избегая смотреть секретарше в глаза.
Она проснулась сегодня утром с мучительной головной болью, глаза покраснели и ввалились, в горле першило от сухости. Вот что значит перебрать "дюбонне", неубедительно сказала себе Линдсей, сознавая, что плакала во сне.
По правде говоря, она перебрала не только "дюбонне", но и вчерашнего праздничного веселья.., и общения с Райаном Маккреем. Линдсей вздрогнула и снова повернулась к окну. Чем же была вызвана эта удивительно детская сцена, черт побери? Видимо, три года клокотавший в груди вулкан боли и гнева взорвался кипящей лавой ядовитых слов.
И все же, несмотря на издерганность и душевное смятение, впервые за последние две недели Линдсей стало легче. Вероятно, во время вчерашнего сумбурного разговора она выплеснула на Райана весь гнев, который накопился у нее за последние три года.
Надо честно признаться, что ей стоило бы извиниться перед Райаном, так как она безобразно вела себя вчера вечером. Даже накопившиеся гнев и обида не оправдывали ее раздражительного тона. Она больно оскорбила Райана.
Искаженное мукой его лицо преследовало Линдсей до самого рассвета.
Наконец Линдсей вспомнила о Марг. С печальным смехом она вернулась к своему столу.
- Извини. По-моему, сегодня далеко не лучший для меня день.
Марг озорно улыбнулась и взяла кофейную чашку у нее из рук.
- По-моему, первый закон бизнеса - вовремя подкрепиться. Как вчерашний прием?
- Хороший, - уклончиво ответила Линдсей. - Там хватило бы министров, чтобы создать правительство для одной небольшой Страны.
- Ты попала в газеты. Нынешним утром я прочитала солидное сообщение, на странице новостей: "Блестящий архитектор из Бостона привела всех в восхищение последним успехом..." - и так далее. В разделе бизнеса помещена реклама "Вебстер и Форрест" и удивительно наивный профиль "красивой и столь же талантливой" женщины-архитектора. Ты теперь сенсация дня.
- Помещенная между кулинарным рецептом недели и сообщением о последнем прыжке с парашютом. Через несколько дней все забудут мое имя.
- Очень в этом сомневаюсь, - сухо заметила Марг. - Особенно после нынешнего утра. Тебя ожидает клиент. - Ее голос дрожал от скрываемого волнения. - Ян Ванклиф.
Линдсей подняла на нее удивленные глаза.
- Скажи, Бога ради, чего ему здесь надо?
- Он принес договор на проектирование галереи. Пригласить его?
- Мне нравится твой оптимизм, Марг, но конкурс только что закончился. А оформление бумаг будет тянуться месяцами.
Несмотря на собственное предубеждение, Линдсей с трепетной надеждой ждала встречи с Ванклифом. Когда дверь ее кабинета открылась, тот рассматривал книги в шкафу позади стола Марг. Он повернулся, увидел Линдсей, и лицо его осветилось теплой улыбкой.
Она на ходу протянула руку Ванклифу.
- Доброе утро. Не хотите ли чашечку кофе, Марг сейчас приготовит.
- Нет, спасибо, я только что позавтракал. - Его рука была твердой и прохладной. - Вы выглядите вызывающе свежей этим утром. Вот одно из преимуществ молодости - прокуролесить полночи и проснуться на рассвете как ни в чем не бывало.
Линдсей рассмеялась, ведя его к себе в кабинет.
- А одно из преимуществ зрелого возраста - иметь достаточно здравого смысла, чтобы вернуться домой пораньше.
Ванклиф расхохотался. Он положил свой портфель на угол стола и вытащил оттуда пачку бумаг.
- Если я не ошибся, это для вас, мисс Форрест. И разрешите мне первым поздравить вас.
Линдсей недоверчиво взяла бумаги, чуть ли не опасаясь заглянуть в них.
- Извините за то, что заставил пребывать вас в неведении, - продолжал Ванклиф. - Конечно, я мог бы обо всем сообщить вам вчера вечером, но... Он пожал плечами и улыбнулся. - Даже в семейном бизнесе не избежать формальностей - нужно было принять решение большинством голосов, оформить и подписать документы.
Он добродушно покачал головой, будто все вышеупомянутые формальности доставили ему удовольствие.
Потрясенная Линдсей обуздала свои мятущиеся мысли и изумленно перелистала страницы договора. Она подняла на него глаза, улыбаясь. - - В определенном смысле вы творите историю. Это первый заказ, принятый новой архитектурной фирмой "Форрест дизайн".
- Вот как? - поднял брови Ванклиф. - Что ж, вас следует поздравить! Если б я знал, что участвую в таком выдающемся событии, я бы принес шампанское.
- Поверьте, - сказала Линдсей, смеясь, - этот договор для меня гораздо дороже, чем шампанское.
- Во всяком случае, гораздо приятнее получить в десять утра такое известие, чем выпить вина. - Ванклиф кашлянул. - Вообще-то я несколько удивлен, что Маккрей не воспользовался случаем и не рассказал вам о вашем успехе еще вчера вечером.
- Райан? - Линдсей подняла на него глаза. - Райан знал обо всем еще вчера вечером?
- Я полагаю, что он по крайней мере догадывался. Ведь именно Маккрей рекомендовал вас, когда "Кисмет" отказалась участвовать в конкурсе. - Он сухо улыбнулся. - А среди тех, кто представил свои работы, вам не было равных.
- Отказался? - вскинула голову Линдсей, ее голос звучал резко, как удар хлыста. Она посмотрела на Ванклифа. - Вы хотите сказать, что Райан Маккрей не захотел, чтобы "Кисмет" участвовала в конкурсе?
- Ну да, конечно. Именно он и настоял на этом.
- Что ж, прекрасно, пусть катится ко всем чертям, - прошептала Линдсей, забыв про Ванклифа. - Если он думает, что это помирит... - Она прикусила язык, стиснула зубы, задышала спокойнее. - Понятно.
Линдсей посмотрела на договор и с негодованием подумала: "Какой ценой я получила его?" Может, это награда за помощь в ниспровержении Джефа? А может, вечером на приеме в Райане заговорила совесть и он решил уступить заказ на проектирование галереи Ванклифа, чтобы она согласилась на мировую? Видит Бог, ей больше не нужен этот заказ. Страшно подумать, что она почти...
Линдсей наконец вспомнила о Ванклифе и заставила себя скривить губы в деланной улыбке.
- Что ж, спасибо еще раз. Я с удовольствием поработаю с вами.
- А я с вами. - Он наклонил голову и улыбнулся. - Гарантийное письмо мы отослали по почте, и, разумеется, наш совет директоров намерен встретиться с вами по возможности скорее. Быть может, увидимся на следующей неделе?
- Согласна. - Линдсей проводила Ванклифа до двери. - Ваши сотрудники, наверное, работали вчера до полуночи, чтобы подготовить бумаги. Большинство клиентов подождали бы на вашем месте до понедельника.
- Вчера до полуночи? - Он весело рассмеялся. - Да что вы, мисс Форрест! Я не жертвую всем ради работы. Нет, вчера вечером я просто-напросто отдыхал на приеме у Брига. Проект, одобренный советом директоров, положили мне на стол сегодня утром. - Он улыбнулся Линдсей. Если бы это произошло раньше, я сообщил бы вам на приеме.
Линдсей нахмурилась.
- Но как же?.. Я хочу сказать, если Райан снял "Кисмет" с конкурса вчера ночью...
- Боже мой, да кто вам сказал это? - Ванклиф обвел ее взглядом. Маккрей сообщил мне о своем отказе участвовать в конкурсе на прошлой неделе.
- На прошлой неделе, - эхом отозвалась Линдсей, смущенно глядя на гостя.
- По-моему, в пятницу.., нет, в четверг, к концу рабочего дня.
- Значит, это произошло до...
До того, как ему стало известно, что Джеф сбежал, неслышно подсказал Линдсей внутренний голос. До того, как кто-либо из нас узнал о поступке Вебстера.
Она в каком-то странном оцепенении проводила Ванклифа до двери. Линдсей помнила, что обменялась с бизнесменом перед самым его уходом подобающими случаю словами, но не имела ни малейшего представления об их содержании.
Почему? Почему Райан отказался проектировать галерею Ванклифа?
Ему хотелось чего-то исключительного? Слишком простенькая работа для него? Правда, Линдсей не могла опровергнуть одного: что бы ни заставило Райана пренебречь договором на галерею, это никак не связано с желанием отомстить Джефу Вебстеру.
Чувство вины не покидало Линдсей. Неужели Райан решил вдруг, что должен вознаградить ее за три года страданий, и надеялся прекратить ссору с помощью одного великодушного жеста?
Нет, все не так просто, молча убеждала она себя. Линдсей казалось, что ее каким-то образом обманули, что Ванклиф и Райан затеяли запутанную игру втайне от нее, поэтому и заказ на проект галереи достался ей из-за отсутствия главного конкурента.
Она резко отвернулась от окна и прошла к двери приемной.
- Марг, соедини меня с Райаном, ладно? Надо хотя бы поблагодарить его за щедрость!
Марг выглядела в высшей степени озадаченной, но ничего не сказала.
Линдсей закрыла дверь в свой кабинет, сдерживая глубокий вздох. Признайся, упрекнула она себя, ты просто-напросто злишься, потому что вчера вечером выглядела настоящей дурой. Линдсей нахмурилась. А Райан спокойно выслушал ее, не говоря ни слова, даже не защищаясь от обвинений, гневных нападок, словно полагая, что должен выпить до дна и эту горькую чашу.
Порой во время долгих бессонных часов вчерашней ночью она начинала понимать то, что не совсем понимала неделю назад. Линдсей стало ясно, что она не хотела терять Райана, совсем не хотела.
Райан попросил ее вчера вечером довериться ему. Попросил дать еще один шанс. Может быть, вчерашняя ночь была и концом, и одновременно началом пути. Может быть, они в состоянии начать все заново, забыть прошлое раз и навсегда. Может быть...
В дверь осторожно постучали, и Линдсей обернулась, готовая улыбнуться. Но, заметив выражение лица Марг, замерла, чувствуя, как улыбка слетает с губ.
- Что случилось, Марг? Секретарша не сводила с нее глаз.
- Линдсей, он.., он уехал.
- Уехал? - прищурилась Линдсей. - Что ты этим хочешь сказать? Куда уехал?
- Честно говоря, я не знаю. - Марг покачала головой, явно неприятно пораженная услышанной новостью. - Трубку взяла прислуга, она была так расстроена, что я почти ничего не поняла из ее слов. Как я догадалась, она пришла утром на работу и увидела Райана, который уже собрал вещи и приготовился к отъезду. Он дал поручение адвокату продать все, потом взял чемодан - и был таков. Миссис Вандерштадт чуть не плакала, ты же знаешь она обожает его.
Линдсей на негнущихся ногах вернулась к столу и с трудом села. Хотя она и старалась казаться спокойной, в голове у нее не было ни одной мысли.
- Уехал? - все еще не веря, прошептала она. - Куда? И почему?
У нее внезапно подвело живот и возникло знакомое ощущение беды, ведь три года назад она пережила подобное потрясение и задавала тот же самый вопрос. Теперь все повторялось вновь, как и тогда. Гневные обвинения, скандальный драматический уход, только на сей раз ушла она. Бесплодные попытки связаться с Райаном - и печальный итог: его отъезд.
Линдсей на мгновение закрыла глаза. Ее охватило оцепенение, казалось, она покинула бренный мир и поплыла обрывком влажного бесцветного тумана, который подкрался к окнам офиса.
Она вспомнила наконец, что Марг все еще смотрит на нее в недоуменном молчании. Стремясь изо всех сил вселить жизнь в свой голос, Линдсей сказала:
- Что ж, он обожает драматические отъезды, это просто один из них. Она пододвинула к себе стопку непросмотренной корреспонденции. - Спасибо, Марг.
Секретарша как-то нерешительно направилась к себе, потом остановилась у выхода, оглянулась и посмотрела на Линдсей. Но, словно передумав, осторожно закрыла за собой дверь.
Линдсей аккуратно отодвинула почту, подняла кофейную чашку со стола и задумчиво посмотрела на нее.
- Что ж, пожалуй, это...
Ее слова прозвучали чересчур громко в наступившей тишине.
Слезы внезапно обожгли ей глаза, она заморгала, сердито прогоняя их.
- Ну и черт с ним!
Он ничего не сказал вчера вечером ни о конкурсе, ни о своем отъезде. Райан преследовал, завлекал ее, требовал ответов на вопросы, которые она дать не могла, и все это время знал, что покидает Бостон.
Линдсей крепко закрыла глаза, чтобы остановить крупные горячие слезы. Пошел он к дьяволу! Какие бы планы он ни вынашивал, они не интересовали ее. Больше не интересовали. У Линдсей было все, в чем она нуждалась, чего хотела, все прямо здесь, прямо в этой комнате!
Теперь у меня есть все. Она резко отбросила волосы назад. Все, чего я когда-либо желала: собственная фирма, один из крупнейших заказов на проектирование частной галереи, какие выпадают только раз за многие годы, жизнь, в которой нет места для Райана Маккрея. Передо мной нет никаких преград. Ничто не мешает мне устремляться к вершинам...
Она какое-то время рассматривала кофейную чашку, затем подняла ее, точно бокал, и насмешливо чокнулась со своим отражением в окне:
- За вас, мисс Форрест.
Горло у Линдсей болело. Она стояла в странном оцепенении, окидывая взглядом свой кабинет так, будто видела его впервые. И вдруг Линдсей почувствовала себя чудовищно одинокой в собственном маленьком алебастровом королевстве. Казалось, она попала в чужие владения, просто случайно заглянула в эти холодные, тихие комнаты.
Линдсей отпила кофе и тут же поставила чашку на стол: она боялась уронить ее - так сильно дрожали руки.
Сейчас не время унывать! Здесь должно было рекою литься шампанское, слышаться радостный смех и веселые поздравления, строиться чудесные планы. Но вместо упоения к глазам подступали предательские, злые слезы. Что с ней? Почему вместо счастья она ощущает гнетущую пустоту? Почему ей кажется, будто она лишилась самого дорогого на свете, а не получила блистательное будущее, преподнесенное на блюдечке с золотой каемочкой.
Да потому, что ты любишь его, глупая, глупая женщина! У нее внезапно стиснуло горло, и Линдсей закрыла глаза, пытаясь спокойно вздохнуть. Ты не переставала его любить все эти три года, надеясь, что он вернется, и ожидая его возвращения.
И он любит тебя. Он пытался объяснить и доказать это. Он даже отказался от конкурса проектов галереи Ванклифа в твою пользу, потому что знал, как это важно для твоей карьеры. Может быть, так, по-своему, он извинился за то, что унизил тебя, за то, что заставил тебя терзаться в мучительном гневе три года назад; может быть, Райан даже пожертвовал интересами своей фирмы, чтобы ты увидела, как он любит тебя.
Вчера вечером он не сказал тебе об отъезде, ибо сам еще не знал этого. Он не собирался покидать Бостон и хотел лишь как-то убедиться в том, что нужен тебе, но ты отвергла его и тем самым подтолкнула к бегству.
И вот он уехал.
Неожиданно для Линдсей вдруг стало очень важным найти Райана. Все не могло так просто окончиться. Даже если она опоздала, даже если вчерашняя ночь разлучила их, она не должна допустить, чтобы все так окончилось. Только не это, только не слепое повторение прошлого. Они обязаны хотя бы в последний раз попрощаться друг с другом.
Дрожащей рукой она нажала на кнопку переговорного устройства. Марг ответила сразу.
- Марг, позвони, пожалуйста, Агнес еще раз и выясни, куда уехал Райан.
Нетерпение одолевало Линдсей, озноб усилился. Она поднялась со стула, подошла к окну и постояла, глядя в него ничего не видящими глазами, пока не услышала позади себя стук открывающейся двери.
На нее хмуро смотрела Марг.
- Я толком ничего не поняла, Линдсей, но Агнес уверяет, что именно так он и сказал, слово в слово. Он, по-видимому, пытался заказать билет до Нью-Йорка, но все самолеты или задерживались, или возвращались обратно из-за тумана. Поэтому Райан погрузил свой багаж в машину и сообщил Агнес, что вместо полета предпримет путешествие в прошлое. - На лице Марг отразилось недоумение. - Ты что-нибудь понимаешь?
Путешествие в прошлое. Но в какое прошлое? В его прошлом было столько дорог, и все они переплетались между собой, как нити в гобелене.
И все-таки, если разобраться, дорога была одна. Линдсей отошла от окна, взяла сумку и плащ.
- Марг, я уезжаю на уик-энд.
- Уезжаешь? Ах, Линдсей. Сегодня днем тебя ждет у себя Анжела Боровейк, потом Карл принесет бумаги на подпись, и договор с Ванклифом должен быть...
- Дела подождут до понедельника, - спокойно сказала Линдсей, направляясь к двери. - Скажи всем, что я вернусь в понедельник.
- Но как мне связаться с тобой? - затравленно спросила Марг.
- Никак, - прошептала Линдсей, распахивая дверь кабинета. - Я буду жить в прошлом.
Глава 10
Это ошибка.
Линдсей пыталась не думать о том, что ожидает ее, заставляя себя внимательно вести машину по дороге, необычайно оживленной в предвыходной день. Впереди взметнулась к небу серебристая арка Сагаморского моста, разрезавшая туман словно гигантским лезвием ножа. Этот мост соединял Кейп-Код с материком - прошлое с настоящим.
- Послушай, Линдсей! Не пытайся убедить меня, что это был просто...
- Ничего нового, просто взрыв неистовой страсти, - подсказала Линдсей. - Такое случается и с лучшими представителями рода человеческого, Райан. Но одно лишь сексуальное влечение - опора ненадежная. Ты учил меня и этому, Райан. - Она наблюдала, как нетерпение в его глазах переросло в иное, незнакомое чувство, которое не могла определить. Это придало ей большую уверенность в своих силах, Линдсей захотелось воспользоваться небольшим преимуществом, которое она опять получила. - Честно говоря, мне следует сказать тебе спасибо. Ты, пожалуй, на много лет вперед спас меня от сильной сердечной боли, преподав короткий жестокий урок.
- И что же для тебя прошлая пятница? - протянул он, подняв бровь. Что ж это было? Обычная ночь, проведенная в постели со старым любовником?
- Что-то в этом роде. Назови ее доброй встречей...
Не переусердствуй, предупредила себя Линдсей, заметив, как напряглись широкие плечи Райана. Она вдруг остро почувствовала необходимость избавиться от гнетущей тишины, лунного света и вернуться в менее опасное для себя общество. Она с тоской посмотрела на стеклянные двустворчатые двери. Райан словно угадал ее желание убежать от него, он встал между Линд сей и далеким спасительным входом, возвышаясь перед ней точно каменный истукан.
Они не отрывали глаз друг от друга, губы Райана слились в упрямую, твердую линию, щеки Линдсей горели.
Райан хмыкнул и отвернулся, медленно покачав головой.
- Ты не уступишь ни дюйма, точно? - Он окинул Линдсей взглядом неистовых, нетерпеливых глаз. - Так ты собираешься провести свою оставшуюся жизнь, Линдсей? - Он резко вскинул руки, как бы показывая на дом, но Линдсей знала, что этот жест означал гораздо большее. - Укрывшись в прекрасной башне из слоновой кости наедине с чертежным столом? Похоронив себя среди чертежей, договоров, гранита и стекла только потому, что ты можешь владеть ими и они никогда не причинят тебе боль, которую причинил я?
Линдсей взглянула на него, чувствуя, как он загоняет ее в угол.
- Это не...
- Черт побери, Лин, думаешь, я не понимаю, что ты пытаешься сделать? Его глаза горели в тусклом свете, и Линдсей сухо сглотнула, ощущая себя еще более затравленной. - Лин, ты не сможешь обуздать свою страсть, свои чувства, воплотив их в бетоне и камне! На то, чтобы понять это, у меня ушло три года, три года я пытался заполнить пустоту в своей жизни армированной сталью и железобетоном, хотя то, чего я больше всего желал в прошедшее время, находилось здесь!
- Не знаю, о чем ты говоришь, - прошептала она. - На террасе холодно. Я хочу в дом.
- Черт побери, Лин, ты не можешь всю жизнь убегать от себя! - Он резко протянул руку и схватил ее за запястье. - Я вижу, ты боишься! Три года назад ты доверилась мне и полюбила меня. Ты отдалась мне красиво, самоотверженно, но я обманул твои надежды, причинил тебе боль, и ты боишься, что я опять принесу тебе страдания. Я понимаю тебя. Но я прошу дать мне еще один шанс спасти нашу любовь. - Райан еще крепче сжал пальцами ее запястье. - Я лишь прошу тебя поверить моим словам, Лин. Поверь, что я люблю тебя, вот и все. Я просто не знаю, как лучше убедить тебя.
- Ты любишь меня так же, как три года назад? - вырвалось непроизвольно у Лин прежде, чем она успела подумать, страх, казалось, вот-вот парализует ее волю. Он не имел права врываться в ее жизнь и требовать ответа на свои вопросы после столь долгой разлуки. -Не имел права возвращаться назад, чтобы перевертывать ее тихий, надежный мир снизу доверху, требовать от нее больше, чем она могла дать, словно это не он заставлял Линдсей страдать и ненавидеть!
- Линдсей, прошлое ушло безвозвратно, - убеждал ее Райан. - Я хочу получить возможность начать новую жизнь.
- Господи, ты действительно думаешь, что это так просто, да? - Она вырвала руку из его вдруг ослабевших пальцев, чуть не задохнувшись от внезапного приступа ярости. - Неужели можно вернуться назад и выбросить из памяти три долгих года с помощью твоей милой улыбки, светских извинений да одной ночи со мной в постели!
- Лин, дело совсем не в этом! Если ты выслушаешь меня, то поймешь...
- Что я пойму? - повысила Линдсей свой срывающийся голос, изо всех сил стараясь, чтобы он не дрожал. - Я пыталась быть спокойной, разумной, понимающей во всей этой нашей истории, Райан, но я устала быть разумной и понимающей, черт побери! Потому что я не понимаю! - Она с трудом сдерживала неистовый гнев, у нее заболело вдруг горло. - За кого ты себя принимаешь, а? Ты снова просачиваешься в мою жизнь, снова поворачиваешься ко мне спиной и отчаливаешь снова в погоне за новыми мечтами! Ты хватаешь мою жизнь, подминаешь под свою, затем выбрасываешь ее и отбываешь играть в свои очередные игры, даже не обернувшись, даже не сказав "до свидания".
Райан не сводил с Линдсей глаз. На щеке у скулы билась жилка, казалось, он крепко-накрепко стиснул зубы, он молчал, застыв в тусклом свете луны точно каменное изваяние.
- Ты обидел меня, Райан! Мой мир словно рухнул, когда ты ушел от меня три года назад, все перестало иметь для меня смысл! - Она напряженно, шумно вздохнула. - Я не хочу снова пережить кошмар тех дней, понимаешь? Только не это! Я не хочу новых страданий! Не хочу все время задавать себе вопрос, когда ты в очередной раз покинешь меня в погоне за миражами! Неужели я провела эти три года, собирая по осколкам свою разбитую жизнь, только для того, чтобы опять пожертвовать ею ради тебя, вернувшегося все начать заново!
Райан шагнул к ней, протянул руку, лицо его было серым, как весенний лед.
- Лин!..
- Я люблю тебя, черт побери! - вырвалось у нее, она с удивлением и ужасом слушала свои слова, зная, что сказала правду, зная, что ни на мгновение за эти годы не переставала любить его.
Райан не двигался с места, будто прикованный к полу. Линдсей больше не могла сдержать дрожь, слезы слепили ее.
- Я люблю тебя, - прошептала она, - но я не хочу тебя, Райан. Я не хочу стать игрушкой в твоей жизни.
- О Господи... Лин! Линдсей, я...
Она увидела, что он направился к ней, и метнулась в сторону. Ее каблуки простучали по мраморному полу, когда она пронеслась мимо него по террасе навстречу манящему смеху, теплу и свету праздничного веселья.
Она распахнула стеклянные двустворчатые двери. Перед ней разливался яркий электрический свет, шумели гости. Они поворачивали навстречу Линдсей смеющиеся лица, их губы беззвучно двигались. Но она ничего не видела и не слышала, кроме неясного гула множества людей и голоса, который откуда-то издалека звал ее по имени отчаянно и настойчиво.
Между зданиями на дальнем конце улицы Кларендон просачивался туман, разлетаясь рваными клоками. Линдсей наблюдала за ним из окна кабинета, рассеянно сравнивая его с сахарной ватой.
Тяжелый туман с Атлантики опустился примерно час назад, и ей показалось, что перед ней сюрреалистический пейзаж, расплывчатая мягкость которого странно успокаивала, словно это был не вид из окна, а картина, созданная ее воображением.
Может, и прошлая ночь ей привиделась?
Линдсей закрыла глаза, желая забыть о вчерашнем вечере. Она ожидала, что Райан помчится к ней домой. Или хотя бы позвонит. Но он оставил Линдсей в покое, и она отправилась наконец спать, испытывая то ли облегчение, то ли опустошающее душу разочарование. Она пролежала до четырех часов утра в темноте, вперив взгляд в потолок.
Линдсей бесстрастно смотрела на свое отражение в туманном окне. Она была смертельно бледна, под ее огромными серо-зелеными глазами залегли тени, которые не мог полностью скрыть даже искусный макияж.
И все же, несмотря на эти предательские тени, она выглядела неплохо. Костюм цвета зеленого леса и бежевый свитер с капюшоном очень шли к ее волосам и глазам, подчеркивали стройность фигуры; она со сдержанным одобрением кивнула своему отражению в окне. Линдсей казалась уравновешенным, здравомыслящим архитектором, именно таким, каким и хотели ее видеть окружающие этим утром. Никто бы никогда не догадался, как она измучена, опустошена...
- ..ждет тебя, Линдсей!
Линдсей вздрогнула и отвернулась от окна. Она держала в руке чашку кофе, о которой совсем забыла; Марг как-то странно смотрела на нее.
- Извини. - Линдсей слегка тряхнула головой, пытаясь прогнать видения. - Я просто задумалась.
Она чуть прищурилась, словно ее пригревало яркое солнце Кейп-Кода. Кожа точно горела от песка и жарких лучей, она все еще ощущала на губах пламенные прелестные поцелуи Райана.
К черту эти путешествия в прошлое! Она и вчера мечтала о Кейп-Коде. О тех семи упоительных днях, которые провела с Райаном. Прошлое все утро стояло перед ее взором, его видения довлели над четкой реальностью настоящего.
- Тебе звонил Карл. Нужна еще одна твоя подпись, и ты станешь гордой владелицей новой фирмы - "Форрест дизайн". Он сказал, что попозже заскочит к тебе сегодня.
Линдсей попыталась улыбнуться, но тщетно.
- Прекрасно, Марг. Спасибо тебе.
- Я не имею права совать нос в чужие дела, Линдсей, - спокойно сказала Марг, - но у тебя все в порядке?
- Я слишком устала на вчерашнем приеме и поздно легла, - солгала Линдсей, избегая смотреть секретарше в глаза.
Она проснулась сегодня утром с мучительной головной болью, глаза покраснели и ввалились, в горле першило от сухости. Вот что значит перебрать "дюбонне", неубедительно сказала себе Линдсей, сознавая, что плакала во сне.
По правде говоря, она перебрала не только "дюбонне", но и вчерашнего праздничного веселья.., и общения с Райаном Маккреем. Линдсей вздрогнула и снова повернулась к окну. Чем же была вызвана эта удивительно детская сцена, черт побери? Видимо, три года клокотавший в груди вулкан боли и гнева взорвался кипящей лавой ядовитых слов.
И все же, несмотря на издерганность и душевное смятение, впервые за последние две недели Линдсей стало легче. Вероятно, во время вчерашнего сумбурного разговора она выплеснула на Райана весь гнев, который накопился у нее за последние три года.
Надо честно признаться, что ей стоило бы извиниться перед Райаном, так как она безобразно вела себя вчера вечером. Даже накопившиеся гнев и обида не оправдывали ее раздражительного тона. Она больно оскорбила Райана.
Искаженное мукой его лицо преследовало Линдсей до самого рассвета.
Наконец Линдсей вспомнила о Марг. С печальным смехом она вернулась к своему столу.
- Извини. По-моему, сегодня далеко не лучший для меня день.
Марг озорно улыбнулась и взяла кофейную чашку у нее из рук.
- По-моему, первый закон бизнеса - вовремя подкрепиться. Как вчерашний прием?
- Хороший, - уклончиво ответила Линдсей. - Там хватило бы министров, чтобы создать правительство для одной небольшой Страны.
- Ты попала в газеты. Нынешним утром я прочитала солидное сообщение, на странице новостей: "Блестящий архитектор из Бостона привела всех в восхищение последним успехом..." - и так далее. В разделе бизнеса помещена реклама "Вебстер и Форрест" и удивительно наивный профиль "красивой и столь же талантливой" женщины-архитектора. Ты теперь сенсация дня.
- Помещенная между кулинарным рецептом недели и сообщением о последнем прыжке с парашютом. Через несколько дней все забудут мое имя.
- Очень в этом сомневаюсь, - сухо заметила Марг. - Особенно после нынешнего утра. Тебя ожидает клиент. - Ее голос дрожал от скрываемого волнения. - Ян Ванклиф.
Линдсей подняла на нее удивленные глаза.
- Скажи, Бога ради, чего ему здесь надо?
- Он принес договор на проектирование галереи. Пригласить его?
- Мне нравится твой оптимизм, Марг, но конкурс только что закончился. А оформление бумаг будет тянуться месяцами.
Несмотря на собственное предубеждение, Линдсей с трепетной надеждой ждала встречи с Ванклифом. Когда дверь ее кабинета открылась, тот рассматривал книги в шкафу позади стола Марг. Он повернулся, увидел Линдсей, и лицо его осветилось теплой улыбкой.
Она на ходу протянула руку Ванклифу.
- Доброе утро. Не хотите ли чашечку кофе, Марг сейчас приготовит.
- Нет, спасибо, я только что позавтракал. - Его рука была твердой и прохладной. - Вы выглядите вызывающе свежей этим утром. Вот одно из преимуществ молодости - прокуролесить полночи и проснуться на рассвете как ни в чем не бывало.
Линдсей рассмеялась, ведя его к себе в кабинет.
- А одно из преимуществ зрелого возраста - иметь достаточно здравого смысла, чтобы вернуться домой пораньше.
Ванклиф расхохотался. Он положил свой портфель на угол стола и вытащил оттуда пачку бумаг.
- Если я не ошибся, это для вас, мисс Форрест. И разрешите мне первым поздравить вас.
Линдсей недоверчиво взяла бумаги, чуть ли не опасаясь заглянуть в них.
- Извините за то, что заставил пребывать вас в неведении, - продолжал Ванклиф. - Конечно, я мог бы обо всем сообщить вам вчера вечером, но... Он пожал плечами и улыбнулся. - Даже в семейном бизнесе не избежать формальностей - нужно было принять решение большинством голосов, оформить и подписать документы.
Он добродушно покачал головой, будто все вышеупомянутые формальности доставили ему удовольствие.
Потрясенная Линдсей обуздала свои мятущиеся мысли и изумленно перелистала страницы договора. Она подняла на него глаза, улыбаясь. - - В определенном смысле вы творите историю. Это первый заказ, принятый новой архитектурной фирмой "Форрест дизайн".
- Вот как? - поднял брови Ванклиф. - Что ж, вас следует поздравить! Если б я знал, что участвую в таком выдающемся событии, я бы принес шампанское.
- Поверьте, - сказала Линдсей, смеясь, - этот договор для меня гораздо дороже, чем шампанское.
- Во всяком случае, гораздо приятнее получить в десять утра такое известие, чем выпить вина. - Ванклиф кашлянул. - Вообще-то я несколько удивлен, что Маккрей не воспользовался случаем и не рассказал вам о вашем успехе еще вчера вечером.
- Райан? - Линдсей подняла на него глаза. - Райан знал обо всем еще вчера вечером?
- Я полагаю, что он по крайней мере догадывался. Ведь именно Маккрей рекомендовал вас, когда "Кисмет" отказалась участвовать в конкурсе. - Он сухо улыбнулся. - А среди тех, кто представил свои работы, вам не было равных.
- Отказался? - вскинула голову Линдсей, ее голос звучал резко, как удар хлыста. Она посмотрела на Ванклифа. - Вы хотите сказать, что Райан Маккрей не захотел, чтобы "Кисмет" участвовала в конкурсе?
- Ну да, конечно. Именно он и настоял на этом.
- Что ж, прекрасно, пусть катится ко всем чертям, - прошептала Линдсей, забыв про Ванклифа. - Если он думает, что это помирит... - Она прикусила язык, стиснула зубы, задышала спокойнее. - Понятно.
Линдсей посмотрела на договор и с негодованием подумала: "Какой ценой я получила его?" Может, это награда за помощь в ниспровержении Джефа? А может, вечером на приеме в Райане заговорила совесть и он решил уступить заказ на проектирование галереи Ванклифа, чтобы она согласилась на мировую? Видит Бог, ей больше не нужен этот заказ. Страшно подумать, что она почти...
Линдсей наконец вспомнила о Ванклифе и заставила себя скривить губы в деланной улыбке.
- Что ж, спасибо еще раз. Я с удовольствием поработаю с вами.
- А я с вами. - Он наклонил голову и улыбнулся. - Гарантийное письмо мы отослали по почте, и, разумеется, наш совет директоров намерен встретиться с вами по возможности скорее. Быть может, увидимся на следующей неделе?
- Согласна. - Линдсей проводила Ванклифа до двери. - Ваши сотрудники, наверное, работали вчера до полуночи, чтобы подготовить бумаги. Большинство клиентов подождали бы на вашем месте до понедельника.
- Вчера до полуночи? - Он весело рассмеялся. - Да что вы, мисс Форрест! Я не жертвую всем ради работы. Нет, вчера вечером я просто-напросто отдыхал на приеме у Брига. Проект, одобренный советом директоров, положили мне на стол сегодня утром. - Он улыбнулся Линдсей. Если бы это произошло раньше, я сообщил бы вам на приеме.
Линдсей нахмурилась.
- Но как же?.. Я хочу сказать, если Райан снял "Кисмет" с конкурса вчера ночью...
- Боже мой, да кто вам сказал это? - Ванклиф обвел ее взглядом. Маккрей сообщил мне о своем отказе участвовать в конкурсе на прошлой неделе.
- На прошлой неделе, - эхом отозвалась Линдсей, смущенно глядя на гостя.
- По-моему, в пятницу.., нет, в четверг, к концу рабочего дня.
- Значит, это произошло до...
До того, как ему стало известно, что Джеф сбежал, неслышно подсказал Линдсей внутренний голос. До того, как кто-либо из нас узнал о поступке Вебстера.
Она в каком-то странном оцепенении проводила Ванклифа до двери. Линдсей помнила, что обменялась с бизнесменом перед самым его уходом подобающими случаю словами, но не имела ни малейшего представления об их содержании.
Почему? Почему Райан отказался проектировать галерею Ванклифа?
Ему хотелось чего-то исключительного? Слишком простенькая работа для него? Правда, Линдсей не могла опровергнуть одного: что бы ни заставило Райана пренебречь договором на галерею, это никак не связано с желанием отомстить Джефу Вебстеру.
Чувство вины не покидало Линдсей. Неужели Райан решил вдруг, что должен вознаградить ее за три года страданий, и надеялся прекратить ссору с помощью одного великодушного жеста?
Нет, все не так просто, молча убеждала она себя. Линдсей казалось, что ее каким-то образом обманули, что Ванклиф и Райан затеяли запутанную игру втайне от нее, поэтому и заказ на проект галереи достался ей из-за отсутствия главного конкурента.
Она резко отвернулась от окна и прошла к двери приемной.
- Марг, соедини меня с Райаном, ладно? Надо хотя бы поблагодарить его за щедрость!
Марг выглядела в высшей степени озадаченной, но ничего не сказала.
Линдсей закрыла дверь в свой кабинет, сдерживая глубокий вздох. Признайся, упрекнула она себя, ты просто-напросто злишься, потому что вчера вечером выглядела настоящей дурой. Линдсей нахмурилась. А Райан спокойно выслушал ее, не говоря ни слова, даже не защищаясь от обвинений, гневных нападок, словно полагая, что должен выпить до дна и эту горькую чашу.
Порой во время долгих бессонных часов вчерашней ночью она начинала понимать то, что не совсем понимала неделю назад. Линдсей стало ясно, что она не хотела терять Райана, совсем не хотела.
Райан попросил ее вчера вечером довериться ему. Попросил дать еще один шанс. Может быть, вчерашняя ночь была и концом, и одновременно началом пути. Может быть, они в состоянии начать все заново, забыть прошлое раз и навсегда. Может быть...
В дверь осторожно постучали, и Линдсей обернулась, готовая улыбнуться. Но, заметив выражение лица Марг, замерла, чувствуя, как улыбка слетает с губ.
- Что случилось, Марг? Секретарша не сводила с нее глаз.
- Линдсей, он.., он уехал.
- Уехал? - прищурилась Линдсей. - Что ты этим хочешь сказать? Куда уехал?
- Честно говоря, я не знаю. - Марг покачала головой, явно неприятно пораженная услышанной новостью. - Трубку взяла прислуга, она была так расстроена, что я почти ничего не поняла из ее слов. Как я догадалась, она пришла утром на работу и увидела Райана, который уже собрал вещи и приготовился к отъезду. Он дал поручение адвокату продать все, потом взял чемодан - и был таков. Миссис Вандерштадт чуть не плакала, ты же знаешь она обожает его.
Линдсей на негнущихся ногах вернулась к столу и с трудом села. Хотя она и старалась казаться спокойной, в голове у нее не было ни одной мысли.
- Уехал? - все еще не веря, прошептала она. - Куда? И почему?
У нее внезапно подвело живот и возникло знакомое ощущение беды, ведь три года назад она пережила подобное потрясение и задавала тот же самый вопрос. Теперь все повторялось вновь, как и тогда. Гневные обвинения, скандальный драматический уход, только на сей раз ушла она. Бесплодные попытки связаться с Райаном - и печальный итог: его отъезд.
Линдсей на мгновение закрыла глаза. Ее охватило оцепенение, казалось, она покинула бренный мир и поплыла обрывком влажного бесцветного тумана, который подкрался к окнам офиса.
Она вспомнила наконец, что Марг все еще смотрит на нее в недоуменном молчании. Стремясь изо всех сил вселить жизнь в свой голос, Линдсей сказала:
- Что ж, он обожает драматические отъезды, это просто один из них. Она пододвинула к себе стопку непросмотренной корреспонденции. - Спасибо, Марг.
Секретарша как-то нерешительно направилась к себе, потом остановилась у выхода, оглянулась и посмотрела на Линдсей. Но, словно передумав, осторожно закрыла за собой дверь.
Линдсей аккуратно отодвинула почту, подняла кофейную чашку со стола и задумчиво посмотрела на нее.
- Что ж, пожалуй, это...
Ее слова прозвучали чересчур громко в наступившей тишине.
Слезы внезапно обожгли ей глаза, она заморгала, сердито прогоняя их.
- Ну и черт с ним!
Он ничего не сказал вчера вечером ни о конкурсе, ни о своем отъезде. Райан преследовал, завлекал ее, требовал ответов на вопросы, которые она дать не могла, и все это время знал, что покидает Бостон.
Линдсей крепко закрыла глаза, чтобы остановить крупные горячие слезы. Пошел он к дьяволу! Какие бы планы он ни вынашивал, они не интересовали ее. Больше не интересовали. У Линдсей было все, в чем она нуждалась, чего хотела, все прямо здесь, прямо в этой комнате!
Теперь у меня есть все. Она резко отбросила волосы назад. Все, чего я когда-либо желала: собственная фирма, один из крупнейших заказов на проектирование частной галереи, какие выпадают только раз за многие годы, жизнь, в которой нет места для Райана Маккрея. Передо мной нет никаких преград. Ничто не мешает мне устремляться к вершинам...
Она какое-то время рассматривала кофейную чашку, затем подняла ее, точно бокал, и насмешливо чокнулась со своим отражением в окне:
- За вас, мисс Форрест.
Горло у Линдсей болело. Она стояла в странном оцепенении, окидывая взглядом свой кабинет так, будто видела его впервые. И вдруг Линдсей почувствовала себя чудовищно одинокой в собственном маленьком алебастровом королевстве. Казалось, она попала в чужие владения, просто случайно заглянула в эти холодные, тихие комнаты.
Линдсей отпила кофе и тут же поставила чашку на стол: она боялась уронить ее - так сильно дрожали руки.
Сейчас не время унывать! Здесь должно было рекою литься шампанское, слышаться радостный смех и веселые поздравления, строиться чудесные планы. Но вместо упоения к глазам подступали предательские, злые слезы. Что с ней? Почему вместо счастья она ощущает гнетущую пустоту? Почему ей кажется, будто она лишилась самого дорогого на свете, а не получила блистательное будущее, преподнесенное на блюдечке с золотой каемочкой.
Да потому, что ты любишь его, глупая, глупая женщина! У нее внезапно стиснуло горло, и Линдсей закрыла глаза, пытаясь спокойно вздохнуть. Ты не переставала его любить все эти три года, надеясь, что он вернется, и ожидая его возвращения.
И он любит тебя. Он пытался объяснить и доказать это. Он даже отказался от конкурса проектов галереи Ванклифа в твою пользу, потому что знал, как это важно для твоей карьеры. Может быть, так, по-своему, он извинился за то, что унизил тебя, за то, что заставил тебя терзаться в мучительном гневе три года назад; может быть, Райан даже пожертвовал интересами своей фирмы, чтобы ты увидела, как он любит тебя.
Вчера вечером он не сказал тебе об отъезде, ибо сам еще не знал этого. Он не собирался покидать Бостон и хотел лишь как-то убедиться в том, что нужен тебе, но ты отвергла его и тем самым подтолкнула к бегству.
И вот он уехал.
Неожиданно для Линдсей вдруг стало очень важным найти Райана. Все не могло так просто окончиться. Даже если она опоздала, даже если вчерашняя ночь разлучила их, она не должна допустить, чтобы все так окончилось. Только не это, только не слепое повторение прошлого. Они обязаны хотя бы в последний раз попрощаться друг с другом.
Дрожащей рукой она нажала на кнопку переговорного устройства. Марг ответила сразу.
- Марг, позвони, пожалуйста, Агнес еще раз и выясни, куда уехал Райан.
Нетерпение одолевало Линдсей, озноб усилился. Она поднялась со стула, подошла к окну и постояла, глядя в него ничего не видящими глазами, пока не услышала позади себя стук открывающейся двери.
На нее хмуро смотрела Марг.
- Я толком ничего не поняла, Линдсей, но Агнес уверяет, что именно так он и сказал, слово в слово. Он, по-видимому, пытался заказать билет до Нью-Йорка, но все самолеты или задерживались, или возвращались обратно из-за тумана. Поэтому Райан погрузил свой багаж в машину и сообщил Агнес, что вместо полета предпримет путешествие в прошлое. - На лице Марг отразилось недоумение. - Ты что-нибудь понимаешь?
Путешествие в прошлое. Но в какое прошлое? В его прошлом было столько дорог, и все они переплетались между собой, как нити в гобелене.
И все-таки, если разобраться, дорога была одна. Линдсей отошла от окна, взяла сумку и плащ.
- Марг, я уезжаю на уик-энд.
- Уезжаешь? Ах, Линдсей. Сегодня днем тебя ждет у себя Анжела Боровейк, потом Карл принесет бумаги на подпись, и договор с Ванклифом должен быть...
- Дела подождут до понедельника, - спокойно сказала Линдсей, направляясь к двери. - Скажи всем, что я вернусь в понедельник.
- Но как мне связаться с тобой? - затравленно спросила Марг.
- Никак, - прошептала Линдсей, распахивая дверь кабинета. - Я буду жить в прошлом.
Глава 10
Это ошибка.
Линдсей пыталась не думать о том, что ожидает ее, заставляя себя внимательно вести машину по дороге, необычайно оживленной в предвыходной день. Впереди взметнулась к небу серебристая арка Сагаморского моста, разрезавшая туман словно гигантским лезвием ножа. Этот мост соединял Кейп-Код с материком - прошлое с настоящим.