Хупер Кей. Ночные звонки

   Но Джипси все еще не решалась произнести заветные слова. Она все еще не верила в Чейза, боялась, что в один ужасный миг у него лопнет терпение.
   Так и случилось.
   Книга приближалась к концу, и Джипси объявила Чейзу, что с отбоем в полночь покончено. Последние дни она всегда работала в отчаянной спешке, прерываясь, лишь когда у нее начинало рябить в глазах. Сейчас ей нужно было закончить книгу — она не могла остановиться, даже если бы захотела.
   Так прошло три дня. Джипси не выходила из дому и почти не ела. Уже под утро она ложилась на неразобранную постель, проваливалась в сон на несколько часов, затем принимала душ, чтобы освежить мозг, и снова садилась за работу. Чейз был где-то рядом, но Джипси его не замечала. Да он и не старался привлечь ее внимание.
   Все изменилось в два часа ночи четвертого дня.
   Джипси, ничего не соображающая от недосыпания, вдруг с удивлением обнаружила, что стоит у стола, что кто-то обнимает ее и страстно, почти грубо целует.
   — Теперь-то ты меня заметила? — настойчиво спросил Чейз.
   Джипси изумленно заморгала, удивленная звучащими в его голосе первобытными, собственническими нотками.
   — Да, — коротко ответила она.
   — Вот и хорошо. — Он снял с нее очки и положил на стол, а затем одним мощным движением перекинул Джип-си через плечо и понес в спальню.
   — Чейз! — завизжала Джипси, беспомощно извиваясь в его сильных руках.
   — Не делай из меня святого! — прорычал он в ответ.
   — Чейз, что ты… — Она очнулась уже на кровати. Чейз упал рядом. Джипси широко раскрытыми глазами наблюдала за ним. — Чейз!
   Он набросился на нее, словно дикарь, и жадно прильнул к ее губам. Рухнули все правила, установленные цивилизацией: забылась галантность и нежность; хищник подмял под себя добычу и жадно утолял свой любовный голод.
   Джипси полагала, что хорошо изучила Чейза, но теперь поняла, что ошиблась. Потрясение прошло, уступив место жгучей страсти, и теперь Джипси отвечала ему с тем же накалом, с тем же неутолимым голодом африканской тигрицы…
   Никто не произносил ни слова. Они душили друг друга в объятиях, кусали и царапали, словно дикие звери, и сами не понимали, что происходит между ними — любовь или смертельная схватка. Они не пытались продлить наслаждение — нет, спешили так, словно миг промедления означал для них смерть. Движения их были резки и конвульсивны, с губ срывались хриплые стоны. Наконец их страсть достигла вершины — и сами они уже не понимали, на земле они или на том свете…
   Потом Джипси лежала на спине, закрыв глаза, в какой-то сладкой полудреме. Чейз лежал рядом: Джипси чувствовала тепло его тела и слышала тяжелое дыхание. Вот он приподнялся на локте и взглянул на нее: Джипси не видела этого, но чувствовала его взгляд. Она ощутила странную неловкость: ей захотелось снять напряжение шуткой.
   — Вообще-то мог бы и спросить разрешения! — капризно проговорила она. — Это, знаешь ли, отдает насилием!
   — Джипси…
   Удивленная его встревоженным тоном, Джипси открыла глаза, вгляделась в потемневшее лицо с запавшими глазами. Чейза что-то тревожило, он был расстроен, и Джипси готова была на все, чтобы его успокоить.
   Она обвила его шею руками и улыбнулась.
   — Похоже, мне нужно почаще работать на износ.
   Изумрудные глаза засветились мягким светом.
   — Ты не обиделась? — тихо спросил Чейз. — Милая, я не хотел причинять тебе боль… Джипси погладила его по плечу.
   — Мы оба сошли с ума. Давай как-нибудь попробуем еще раз!
   Он облегченно рассмеялся, поверив, что Джипси в самом деле не обижена и не напугана его грубостью.
   — Цыганочка, ты не сердишься, что я помешал тебе работать?
   — Я зла как черт, — заверила Джипси. — Но готова тебя простить. Мне все равно осталось только несколько страниц.
   — И книге конец? — Она кивнула, и Чейз заметил с грустью: — Я остановил тебя в нескольких футах от финиша… Ты, должно быть, очень на меня злишься.
   — Нет, не злюсь. Мне просто интересно, почему ты вдруг потерял терпение? Ведь уже несколько недель ты был идеальным Святым Чейзом!
   — Не знаю. — Помолчав, он заговорил твердо: — Нет, знаю, черт возьми. Я не мог больше выносить ревности.
   — Ревности? — изумилась Джипси. — К кому?
   — К книге. К пишущей машинке. К столу. Как будто весь мир встал между тобой и мной! Я лежал здесь, на диване — один, должен заметить, — и вдруг почувствовал, что с меня хватит!
   Джипси невольно нахмурилась, и Чейз угадал ее тревогу.
   — Нет, милая, твоя работа никогда не встанет между нами. Сегодня это случилось оттого, что… знаешь, ты мне еще в новинку. Я не привык. — Голос его стал приглушенным и хриплым. — Ты для меня — словно чудом найденное сокровище. Я не хочу ни с кем и ни с чем делиться тобою, пока не поверю, что ты моя и никуда не исчезнешь.
   Джипси хотела ответить, но спазм сжал ей горло.
   — Вот так… — грустно улыбнулся Чейз. — Будь на моем месте Белый Рыцарь…
   — Белый Рыцарь много потерял, — улыбнулась Джипси, крепко обнимая его. — И его дама тоже.
   — Вот как? — улыбнулся он в ответ. — Так я обыграл Белого Рыцаря?
   — Вы с ним в разных весовых категориях. Чейз нежно поцеловал ее в губы.
   — Как же ты назовешь своего нового героя?
   — Зачем придумывать имя, — отозвалась Джипси, — когда мы оба знаем его?

9

   Однако по многим причинам — не последней из которых был Чейз — Джипси закончила книгу только к вечеру следующего дня. Конечно, ей, как автору этого творения, трудно было оценить свое детище объективно, но ей казалось, что книга удалась.
   Проснувшись на следующее утро, Джипси сразу почувствовала: что-то не так. Через мгновение поняла, что именно, — Чейза не было рядом. Несколько секунд она лежала неподвижно, прислушиваясь к тишине, затем вылезла из постели и натянула тенниску. К этому моменту ее гардероб был распределен поровну между двумя домами.
   Джипси неслышно прокралась к двери гостиной и остановилась со вздохом облегчения.
   Чейз в одних шортах сидел за ее рабочим столом, отодвинув стул и вытянув длинные ноги. Он углубился в чтение ее рукописи.
   Дочитав последнюю страницу, Чейз положил ее в стопку к остальным и откинулся на спинку стула, задумчиво уставившись в пространство. Затем, словно почувствовав ее присутствие, повернулся и взглянул на нее с восхищением.
   — Знаешь, — тихо сказал он, — по-моему, это лучшая твоя книга.
   Джипси подошла, опустилась на пол у его ног и положила руки ему на колени.
   — Почему? — так же тихо спросила она, как будто оба они боялись спугнуть это чудесное утро.
   Чейз погладил ее по взлохмаченным черным кудрям.
   — К сюжету этой книги, как и к остальным, не придерешься. Он также логичен, полон неожиданных поворотов и держит читателя в напряжении до последней минуты. Изменились характеры персонажей. Особенно тебе удался главный герой. — Чейз неожиданно улыбнулся. — С этим человеком приятно иметь дело. Это не мрачный, безжалостный тип, как предыдущие твои герои. Обычный человек, с человеческими слабостями и недостатками. Остроумен, но без цинизма, верит в свои идеалы, но твердо стоит на земле. А какое чувство юмора! Милая, тебе стоит написать про него серию романов! Уверен, что он полюбится читателям!
   Джипси улыбнулась, более чем польщенная таким отзывом.
   — Я рада, что тебе понравилось.
   — Не просто понравилось, Цыганочка! Это великолепная книга! Настоящий бестселлер. — Он наклонился, чтобы поцеловать ее в макушку, и вдруг спросил: — Хочешь поехать со мной в Виргинию?
   — В Виргинию? — все еще улыбаясь, спросила она. — А зачем?
   — Мне там предлагают работу, — поколебавшись, ответил Чейз.
   Улыбка Джипси поблекла.
   — Кто?
   — Ричмондские городские власти. Я уже выполнил для них несколько проектов. Теперь им нужен большой торговый центр.
   Действительно, за прошедшие дни Джипси, увлеченная своим романом, ни разу не вспомнила о том, что не только у нее есть любимая работа.
   — И когда ты поедешь?
   — Мы договорились о встрече в пятницу после обеда.
   — Значит, завтра, — медленно проговорила Джип-си. — И надолго это… я хочу сказать, это займет несколько месяцев?
   — Нет, что ты! Прежде чем заключать договор, мы должны решить все организационные и денежные вопросы. Это займет несколько дней. Если отцы города будут копаться так же, как в прошлый раз, то несколько недель.
   Он по-прежнему улыбался, но глаза его были странно холодны и пусты, словно Чейз старательно прятал свои мысли.
   — Поедешь со мной?
   — Я не смогу.
   — За нашими домами присмотрят Джек и Сара, — как ни в чем не бывало продолжал Чейз. Она покачала головой:
   — Не в этом дело. Мне нужно перепечатать рукопись начисто.
   — Понятно, — спокойно ответил он. — Но почему бы не заняться этим в Ричмонде?
   Джипси стало не по себе: ей вдруг показалось, что перед ней сидит вежливый незнакомец.
   — Стоит ли тащить с собой машинку, бумаги, черновики? — неуверенно спросила она. — Ты сам говоришь, что улетаешь на несколько дней…
   — Ты права. — Он откинулся на стуле и с улыбкой взглянул на нее. — Что ж, полечу один. — Помолчав, Чейз добавил: — Ты все еще не веришь в наше будущее, Цыганочка?
   Джипси не успела ответить: Чейз уже встал и протянул ей руки, помогая подняться.
   — Я улетаю сегодня после обеда: мне нужно время, чтобы просмотреть документы и подготовиться к завтрашней встрече. Нужно еще кое-что уладить в Портленде, так что лучше поторопиться. Ты поможешь мне собрать вещи?
   — Ты уедешь прямо сейчас? — Джипси почему-то не хотелось в это верить.
   — После завтрака. Я приготовлю поесть, а ты соберешь вещи. Договорились?
   Два часа спустя Чейз поцеловал Джипси на прощание, помахал рукой и уселся за руль.
   Глаза его были все такими же непроницаемыми и чужими.
   — Черт побери! — пробормотала Джипси, провожая глазами удаляющийся «Мерседес». Она сама не знала, к кому обращено это проклятие.
   Шли дни. Джипси с утра до вечера сидела за машинкой: не потому, что была увлечена работой, — нет, работа помогала ей отвлечься от иных навязчивых мыслей.
   Чейз звонил каждый вечер около восьми. Рассказывал, как идут дела — пока что они не шли никак. Был весел и дружелюбен, но ни разу не назвал ее ни «милой», ни «любимой», ни «Цыганочкой». И ни разу не заговорил об их отношениях.
   И Джипси набросилась на работу. Она поставила личный рекорд, перепечатав рукопись набело меньше чем за пять дней. Работа была закончена, но Джипси упорно искала себе дело. Она копалась в саду. По три раза в день мыла Маргаритку. Ходила к Чейзу — он оставил ей ключи от дома — и заботилась о подружке Корсара и ее котятах. Смотрела телевизор. Читала стихи.
   Да, стихи… Джипси не знала, что бы делала без «ночного гостя». Он звонил каждый день около полуночи. Джипси внимательно вслушивалась в его голос, стараясь убедить себя, что это Чейз, но по-прежнему была не уверена. Может быть, стоит спросить прямо: «Чейз, это ты?» Но Джипси слишком боялась, что в ответ услышит: «Нет».
   — «Иди со мной, будь мне женой», — произнес ее таинственный воздыхатель однажды ночью. Джипси улыбнулась, глядя во тьму.
   — А ты покажешь мне «златой песок, хрустальный грот»? — спросила она шепотом.
   — Покажу, — пообещал он. — Ведь все подвластно в мире, когда ты влюблен. Я покажу тебе все, во что ты так хочешь верить. Ты позволишь мне, любовь моя?
   Джипси неуверенно рассмеялась.
   — Но до сих пор ты не показал мне даже свое лицо!
   — Чтобы увидеть меня, ты должна в меня поверить. Если веришь — я существую.
   — Как единорог? — прошептала она.
   — Как единорог. Или герой.
   Джипси закусила губу, пытаясь совладать со своими чувствами.
   — Я не верю в тебя, — дрожащим голосом произнесла она. — Я…
   — Верь мне, любимая. Ведь для меня нет жизни без тебя.
   — Не говори так!..
   — Думай обо мне, любовь моя.
   Около девяти вечера следующего дня Джипси металась по комнате, словно зверь в клетке. Час назад она разговаривала с Чейзом. Пустой, бессодержательный разговор, словно они едва знакомы. Чейз как будто окружил себя глухой стеной и не позволял ей проникнуть внутрь. Черт возьми, чего он добивается?
   Вдруг Джипси застыла посреди комнаты, словно изваяние. Она поняла, и губы ее искривились в язвительной улыбке.
   — Дубина! — воскликнула она, по-видимому, обращаясь к самой себе, ибо ни Корсар, ни Буцефал не заслуживали такого наименования. — Конечно, в этом-то и дело! Он решил показать мне, как мерзко я себя веду! Ведь я несколько недель мучила его своими идиотскими страхами, а он, бедняга, терпеливо ждал, пока я повзрослею!
   «Чего же я боюсь? — спросила себя Джипси. — Что мы с Чейзом не сможем жить вместе? Как видишь, смогли. Что моя работа станет помехой? Как видишь, не стала».
   — Это, конечно, банально, но надо признать, — пробормотала она, — что я боюсь боли. Сколько лет я твердила себе, что не хочу близких отношений, и вот, когда это все же произошло, я перепугалась до смерти! Первый раз в жизни я подпустила близко постороннего человека! И что же теперь?..
   Впервые Джипси взглянула своему страху в лицо — и с удивлением обнаружила, что он на глазах исчезает, превращается в ничто. Чейз никогда не причинит ей боли — это она знает точно. И он для нее — не посторонний. Их не разделяет ничего, кроме… Боже правый! Что, если она опоздала?
   При этой мысли сердце Джипси как будто оборвалось. Мутная волна паники захлестнула душу.
   Что, если она потеряла его?
   Не «может быть», не «когда-нибудь», а сегодня, сейчас! Что, если он не вернется? Что, если она никогда больше его не увидит, не поговорит…
   Взглянув на часы, Джипси присела на краешек кровати и начала набирать номер. На Востоке сейчас полночь: он должен быть в отеле. Сама не узнавая своего голоса, Джипси попросила, чтобы ее соединили с Чейзом Митчеллом; в голове у нее крутилась одна мысль: «Что, если уже поздно?»
   — Алло!
   — Я скучаю по тебе, — без предисловий выпалила Джипси.
   — Вот как? — Голос его звучал холодно, отстраненно.
   — Чейз…
   — Ты, кажется, расстроена?
   — Мне одиноко без тебя. — Она рассмеялась, но смех вышел невеселым и жалким. — Первый раз в жизни я страдаю от одиночества. Ты… когда ты вернешься?
   Чейз вздохнул.
   — Надеюсь, что на днях.
   Джипси прикрыла глаза и до боли сжала трубку.
   — Чейз, я не могу ждать.
   — Джипси!..
   — Все идет наперекосяк, — едва не плача продолжала она. — Весь дом вверх дном. Куда-то пропали очки. Буцефал потерял аппетит. Будда упал со стола, и часы разбились. Корсар бродит по дому как привидение, словно что-то потерял и никак не может найти…
   — Джипси…
   — А его киска снова притащила котят к тебе в спальню, — без всякой связи продолжала Джипси. — А розы ест какой-то жучок. А вчера вечером я всю посуду перемыла, потому что не хочу, чтобы в доме был бардак… И одежду собрала с пола… И весь день идет дождь… И мне так пусто… так одиноко…
   — Я вылетаю первым самолетом, — странно дрогнувшим голосом заверил ее Чейз.
   — А как же твоя работа…
   — Плевать на работу! Ты для меня важнее. Я приеду завтра.
   — Буду ждать, — пообещала Джипси.
   — Спокойной ночи, Цыганочка.
   — Спокойной ночи.
   Джипси повесила трубку и невидящим взглядом уставилась в темное окно.
   «Ты для меня важнее…»
   Раньше она считала главным в жизни работу. Но теперь… Джипси вспомнилось ее решение — не допустить, чтобы работа встала между ними… Да, теперь для нее в жизни нет ничего важнее и дороже любви Чейза.
   А что касается писательства… Джипси грустно покачала головой. Как она не поняла этого раньше! Ведь именно с появлением Чейза в ее книги вошел настоящий герой, которого там так недоставало!
   Теперь Джипси знала, каковы герои в жизни. Не супермены и не рыцари в латах — обычные люди, не лишенные, как сказал Чейз, «человеческих слабостей и недостатков». Однако на такого человека можно положиться. С ним можно прожить жизнь. Таков Чейз… и ее «ночной любовник».
   Джипси нахмурилась. Нет, это все-таки Чейз. И никто другой. Она будет продолжать игру, пока ему это не надоест. А когда-нибудь, когда оба они состарятся, поседеют и будут покачиваться рядом в креслах-качалках, она спросит: «Милый, а не ты ли это был?» И если он посмеет ответить «нет»… тогда она отколошматит его своей вставной челюстью!
   — Любовь моя, ты веришь в единорогов?
   — Да, — прошептала она.
   — А в героев?
   — И в героев.
   — А в меня?
   — И в тебя, — нежно ответила она.
   — Мы найдем свой «златой песок, хрустальный грот», — пообещал он, и в голосе его звучала нежность. — Мы пойдем за радугой, пока не отыщем на другом ее конце золотой горшок. А если за окном разразится буря, мы запремся от всего мира, разожжем камин и будем наслаждаться друг другом.
   — И я никогда больше не буду одинокой… — прошептала она.
   — Никогда. Думай обо мне, любовь моя.
   Все утро Джипси бродила по дому, не находя себе места. Чейз не появлялся. Она снова вымыла Маргаритку и полила клумбы — а он так и не появился.
   Джипси вошла в дом и стала слоняться по комнате, в сотый раз обдумывая все, что ему скажет. Однако в глубине души Джипси понимала, что в таком деле загадывать наперед бессмысленно. Один бог знает, что вылетит из ее уст, когда они наконец-то встретятся!
   Когда пробило два, Джипси не выдержала и отправилась на пляж. Усевшись на траву у подножия лестницы, она невидящим взглядом смотрела на океан и молилась об одном: чтобы Чейз поскорее пришел.
   Она не слышала его шагов; он подошел бесшумно и опустился на траву рядом с ней.
   — Джипси!
   Джипси порывисто обернулась и бросилась к нему на шею. Чейз крепко обнял ее, и Джипси прижалась к его груди, чувствуя щекой частое биение его сердца под легкой рубашкой.
   — Я нашла нового героя, — прошептала она, задыхаясь от счастья. — Героя, в которого раньше не верила.
   — И какой же он? — нежно спросил он, сжимая ее в объятиях так, словно желал бы не отпускать никогда.
   — С ним всегда весело и интересно. Его не смущает, что я не умею готовить и в доме у меня вечный беспорядок. Он чинит Германа, находит мои очки и потрясающе готовит. Он не дает мне работать без отдыха и заставляет снимать его с дерева, хотя у него есть лестница. Он занимается любовью в джакузи и называет меня своим сокровищем. Он мирится с огромным псом и с нашествием кошек и хранит царапину на «Мерседесе». Он терпит все мои выходки…
   — Джипси! — Чейз приподнял ее лицо и вгляделся в него сияющими глазами.
   — Я люблю тебя! — пылко воскликнула она. — Я так тебя люблю! Пожалуйста, Чейз, если ты и вправду можешь со мной жить…
   — Могу с тобой жить? — дрогнувшим голосом повторил Чейз. — Боже, Джипси, неужели ты не понимаешь, что со мной делаешь? — Он прижался щекой к ее щеке. — Как только я увидел тебя, чуть не умер от желания немедленно тебя поцеловать. Не прошло и шести часов, как я понял, что хочу быть рядом с тобой. Навсегда, до конца жизни. Я люблю тебя, милая!
   — Чейз! — Джипси закрыла глаза, и губы их слились в поцелуе.
   Всей своей любовью она отвечала на его нежный поцелуй. Чейз мягко повлек ее куда-то вниз, и, открыв глаза, Джипси без всякого удивления обнаружила, что лежит на мягкой траве, а Чейз покрывает поцелуями ее шею.
   — Зачем ты уехал? — тихо спросила Джипси. Она знала ответ, но хотела услышать это от него. — И почему был таким… таким равнодушным?
   — Я играл с тобой, Цыганочка, — признался он, поднимая голову и глядя ей прямо в глаза. — Ты никак не могла поверить, что мы сможем жить друг с другом, и я решил любыми средствами доказать тебе, что нам не жить друг без друга! Мне пришло в голову уехать — внезапно и без предупреждения. Я надеялся, что ты станешь по мне скучать. Но, бог свидетель, никогда в жизни мне не было так тяжело! Эти дни я провел как в аду! — страстно закончил он.
   Джипси робко, словно извиняясь за причиненные ему мучения, коснулась его щеки. Чейз поцеловал ее ладонь, и Джипси почувствовала, как в глубине ее тела вновь разгорается пламя.
   — Все случилось так быстро, — проговорила она. — Ты не дал мне времени подумать: я и оглянуться не успела, а ты уже ушел.
   Чейз грустно улыбнулся:
   — Любимая, если бы я дал тебе время подумать, я бы никуда не ушел! Горькое лекарство надо пить как можно быстрее.
   — А… твой проект в Ричмонде? — тихо спросила Джипси.
   — Проект действительно существует. Я начал переговоры еще несколько недель назад, и сейчас дело на мази. Контракт составлен, осталось лишь проработать мелкие детали. Хочешь провести зиму в Ричмонде, Цыганочка?
   — Я никогда не была в Ричмонде, — улыбнулась Джипси. Глаза ее вдруг удивленно расширились. — Не могу поверить! — потрясенно пробормотала она. — Со мной не могут ужиться даже родители, а ты…
   — Радость моя! — Он улыбнулся и покачал головой, а затем медленно заговорил: — Ты принесла в мою жизнь нечто совершенно особенное. Раньше время для меня ползло, как черепаха, теперь мне не хватает часов в сутках, потому что каждый час приносит с собой что-то новое и интересное. Милая, ты сама-то понимаешь, как захватывающе интересно просто смотреть на тебя?
   Он чмокнул ее в нос и ласково провел пальцем по щеке.
   — Когда ты удивляешься, то широко раскрываешь глаза, словно испуганный котенок. А как ты напяливаешь на себя две пары очков! А с какой невозмутимостью объясняешь очередное свое чудачество!
   Джипси только молча кивала в ответ на его слова.
   — Ты принимаешь любой абсурд, не моргнув глазом, а самую скучную банальность превращаешь в увлекательное приключение. Ум у тебя острый, как бритва, — однако ты никогда не находишь то, что ищешь. Ты называешь пишущую машинку мужским именем и разговариваешь с ней как с живой. Ты покупаешь удивительные вещи — вроде Будды с часами в животе. — Он нежно улыбнулся. — Когда я с тобой, мне кажется, что я мчусь на самых больших в мире «русских горках» — то взлетаю вверх, то ныряю вниз; и голова у меня кружится, и дух захватывает.
   — Но я не умею готовить и терпеть не могу заниматься домашним хозяйством, — возразила Джипси, тщетно стараясь вернуть себе ясность мысли.
   Чейз вдруг наклонился и с силой поцеловал ее в губы. Джипси заметила, что плечи его вздрагивают от беззвучного смеха.
   — Что ты так зациклилась на этой готовке! — воскликнул он. — Какое мне дело до твоих кулинарных способностей? Не умеешь готовить? Ну и что? А я не умею писать книги — и не научусь, даже если буду учиться всю жизнь. Я не умею создавать героев, на которых можно положиться…
   — Умеешь! — задыхаясь, прервала его Джипси. Ей казалось, еще немного — и сердце ее разорвется от счастья. Чейз крепко обнял ее.
   — Видишь ли, милая, — заговорил он ласково, — мне вовсе не пришлось «уживаться» с тобой. Мне все в тебе нравится. Ты прекрасна — и внешне, и внутренне. Теплая, манящая, милая, смешная… Страстная. Ты наполнила мои дни смехом, а ночи — волшебством. В тот первый день, когда твои глаза зажглись состраданием, я понял, что нашел женщину, которую искал всю жизнь. Мое сокровище, обретенное чудом…
   — Я люблю тебя, Чейз, — прошептала Джипси, — Без тебя мне было так пусто, так одиноко! Я вдруг поняла, что даже не расстроюсь, если не напишу больше ни слова, а если ты куда-нибудь денешься, я умру. Какая я дура, что не понимала этого раньше!
   — Любовь моя! — прошептал он, приникая к ее губам.
   И на целую вечность на морском берегу воцарилась тишина, нарушаемая лишь шепотом прибоя, криками птиц да тихими возгласами любовников.
   — Не хотелось бы тебя прерывать, — произнесла наконец Джипси, — но давай-ка лучше встанем!
   — Зачем? — удивленно поднял он брови. — Здесь нет любопытных соседей.
   — Соседи ближе, чем ты думаешь, — беспокойно ерзая на месте, ответила Джипси. — По-моему, мы устроились на муравейнике!
   Чейз расхохотался. Джипси ответила ему улыбкой, хотя ей было совсем не до смеха.
   Смеясь, Чейз поднялся на ноги и помог подняться ей.
   — Дорогая, давай найдем местечко получше!
   — А ты доволен, что я досталась тебе? — поинтересовалась Джипси.
   — Я не могу поверить своему счастью! — ответил он, с энтузиазмом отряхивая ее платье спереди.
   — Чейз!
   — Что?
   — Я лежала на спине!
   — Ах да, конечно. — Он сжал ее в объятиях и так и замер.
   — Чейз, ты невыносим! — строго воскликнула Джипси.
   — Что же делать, если я не могу от тебя оторваться? — обиженно спросил Чейз.
   — Соблюдать свое достоинство, — нравоучительно ответила Джипси. — Достоинство должно стать нашей повседневной одеждой.
   — Дорогая, нам с тобой не пойдет униформа.
   — Значит, нужно воспитывать в себе чувство собственного достоинства.
   — Зачем?
   — Затем, что мы — взрослые серьезные люди.
   — Неужели? — Чейз притворился, что серьезно обдумывает этот вопрос. — А по-моему, нет.
   — Женятся только взрослые. А мы ведь хотим пожениться?
   — Конечно, хотим!
   — Я уж думала, ты никогда этого не скажешь!
   — А я ждал, пока ты сама спросишь.
   Джипси вспомнила о совете матери и едва не рассмеялась.
   — Пусть никто не говорит, что я не делаю того, чего от меня ждут! Я спасу твою честь, Чейз Митчелл. Я согласна выйти за тебя замуж.