Решившись нарушить молчание, Коди заметил:
— Она — настоящая леди, каких сейчас мало, Тор. Где ты ее взял?
Оторвав взгляд от удалявшейся Пеппер, Тор лишь рыкнул на приятеля:
— Заткнись!
Облегчив душу, он пошел в конюшню кормить жеребца-убийцу, если теперь можно было его так называть. В чем Тор, правда, уже не был так уверен.
После пережитой накануне эмоциональной бури, после бессонной ночи Тор меньше всего желал занимать Коди, свалившегося как снег на голову. Беспечность, проявленная Пеппер в обращении с опасным жеребцом, не способствовала возвращению спокойствия. Хотя Пеппер держалась, как всегда, бодро и уверенно, Тор заметил ее запавшие покрасневшие глаза. У него из головы не выходил образ Пеппер, беспомощно плачущей и засыпающей в слезах, словно она маленькая девочка.
Покормив Люцифера, Тор вместе с Коди, благоразумно хранившим молчание, вошел в дом. К нему как будто вернулось самообладание. Однако это было лишь поверхностное впечатление. Тор в душе сознавал, что от малейшей искры взовьется, как ракета.
Безропотно исполняя приказ миссис Смолл, джентльмены проследовали в столовую, где их ждал омлет.
— Испанский, настоящий. Пеппер привезла рецепт из Испании, — объявила миссис Смолл, выставляя на стол тарелки.
— А где она сама? — спросил Тор.
— На кухне. Она там… — начала миссис Смолл.
— Скажите ей, чтобы шла сюда и ела вместе со всеми. Нечего прятаться и пропускать еду, — почему-то рассердился Тор.
Миссис Смолл смерила его удивленным взглядом и, ни о чем не спросив, пошла на кухню.
Через полминуты Пеппер показалась в дверях с тарелкой в руке.
— Омлеты готовят по одному, — сообщила она. — Я жарила свою порцию.
Опустившись на стул по левую руку от Тора, она посмотрела на Коди, сидевшего напротив.
— Он такой властный, — сообщила Пеппер с опаской.
Коди приготовился расхохотаться, но, вовремя одумавшись, успел трансформировать начинающийся смех в приступ кашля. Тор, почувствовав себя в несколько дурацком положении, сверкнул глазами и молча взялся за омлет.
— Видите ли, мои омлеты очень острые, — пояснила Пеппер светским тоном, когда оба джентльмена торопливо запивали водой первые проглоченные куски. — Кайенский перец, — добавила Пеппер, которая ела свою порцию, не прикасаясь к воде.
— Вот как, — выдохнул Коди.
— Необычный вкус, — сказал Тор.
— Мне нравится еда, которая производит впечатление, — продолжала Пеппер. — Кстати, сегодня на ужин у нас бобы с карри. Надеюсь, джентльмены, вам понравится.
Миссис Смолл, которая в этот момент вошла в столовую — она направлялась вытирать пыль в соседнюю комнату, — мимоходом добавила:
— Индийское блюдо. Подлинный рецепт, привезен из самой Индии.
У Тора нервы были на пределе. Почему-то после этой фразы, которую он с небольшими вариациями слышал теперь по нескольку раз в день, ему захотелось забиться в угол и в одиночестве выплакаться. Но он больше не мог сердиться и волноваться. С лица Коди не сходило удивленное выражение, он округлял глаза так забавно, что Тор вдруг страшно развеселился. Правда, он сознавал, что сам непрестанно удивляется и едва ли его глаза округляются менее забавно. Черт побери эту женщину! Почему она снова и снова выбивает его из колеи? Иногда в ее обществе он чувствовал себя совершенным недотепой.
— А вы были в Индии? — заинтересовался Коди.
— В Дели, — небрежно ответила Пеппер. — Красивый город. Тор, я вчера звонила маме и дала ей этот номер, так что, возможно, мне будут звонить. Не удивляйся, если и мои друзья покажутся тебе несколько необычными.
— Это-то меня не удивит, — совершенно искренне заверил Тор.
— Не сомневаюсь.
В глазах Пеппер замелькали искорки смеха.
— Кстати, у меня на сегодня записано не менее десятка клиентов. Так что здесь может стать шумновато. Они у меня разговорчивые.
— Клиенты? — переспросил Коди.
— Собаки, — пояснила Пеппер с улыбкой. — Я занимаюсь стрижкой и триммингом вместо своей подружки. А Тор отдал мне свою мастерскую,
— Вот как? Значит, вы… хм… делаете прически собакам?
Подвижное лицо Коди выражало уважение к многочисленным талантам Пеппер.
— Она делает все, — вмешался Тор. — И еще она играет. Не вздумай садиться с ней за покер.
— Она так хорошо играет? — спросил Коди, будто Пеппер не было в комнате.
— Жульничает, — пояснил Тор. — Как заправский шулер.
— Воображаю, — почему-то обрадовался Коди. — Значит, проявляете ловкость рук?
Пеппер, улыбаясь, встала, взяла свою пустую тарелку и по пути к двери мимоходом вытащила из уха Тора монетку и показала ее публике. Все с той же нежнейшей улыбкой она кинула монету Коди.
Пока Коди рассматривал десятицентовик, будто видел впервые в жизни, Тор недоверчиво ощупывал ухо.
— Так где же ты ее взял, Тор? — задумчиво повторил свой вопрос Коди.
— Вычитал в газете объявление и позвонил, — беспечно сказал Тор и, стремительно встав, ринулся прочь из столовой.
Присутствие Пеппер давало себя знать каждую минуту, даже в те моменты, когда ее не было в комнате. Атмосфера дома была стабильно непредсказуемой. День был насыщен напряжением. Тору недоставало твердости, чтобы удерживаться от смеха.
Все началось с прибытия клиентов, которые все явились почти одновременно. Без помощи Тима Пеппер было трудновато распихать их по проволочным клеткам. Той-пудель и пара пекинесов изловчились вырваться и прибежали в маленькую гостиную, где Тор и Коди сидели за шахматной доской.
— Ловите их! — крикнула Пеппер из другой комнаты. — Чико грызет подушки, а Мафи-Райзинг-Стар метит территорию в чужих владениях!
Не имея времени разбираться в собачьих именах и особенностях, оба мужчины бросились ловить разбежавшихся клиентов. Тор поймал за шкирку песочного пекинеса, когда тот примеривался, как поудобнее схватиться за подушку, а Коди подхватил на руки пуделя, в задумчивости принюхивавшегося к ножке кофейного столика. Пеппер стреножила второго пекинеса за каминной решеткой.
— Черт побери! — пробормотал Тор, когда непосредственная опасность миновала.
— Извините, — попросила Пеппер. — Они у меня вырвались.
— Это мы поняли, — холодно сказал Тор.
— А кто из них — кто? — полюбопытствовал Коди. — Я, наверное, держу Мафи, как его полное имя?
— Мафи-Райзинг-Стар. Да, это он. У Тора — Чико, а у меня — Дачес. Чей ход?
Тор машинально посмотрел на шахматную доску.
— Коди, — ответил он.
— Ходите слоном, — посоветовала Пеппер Коди.
Прижав одним локтем Дачес, другим — Чико и каким-то образом придерживая у груди Мафи-Райзинг-Стар, Пеппер вышла из комнаты.
Мгновение поглядев на доску, Коди решительно подвинул слона. Он довольно улыбнулся.
— Она права. Мат в три хода, — объявил он.
Высказавшись в адрес Коди весьма нелицеприятно, Тор предложил сыграть новую партию, рассчитывая взять реванш за поражение, понесенное явно по вине Пеппер. Новая партия развертывалась в относительной тишине. Тор встал лишь раз, чтобы взглянуть в окно и удостовериться, что звук мотоцикла, как он и предполагал, возвещал прибытие Тима. Потом зазвонил телефон. Поскольку миссис Смолл хлопотала на кухне, трубку снимал Тор.
— Алло.
— Алло? Я надеюсь, Пеппер у вас, вы же ее не съели?
На секунду отняв трубку от уха, Тор зачем-то пристально поглядел на телефон, а потом ответил веселому собеседнику с приятным баритоном:
— Она здесь, подождите минутку.
— Жду-жду.
Тор крикнул миссис Смолл, чтобы она передала сообщение Пеппер. Пеппер вошла в комнату с чрезвычайно озабоченным выражением лица, по пути вытирая руки нежно-сиреневым полотенцем.
— И зачем это Ной пустил пуделей в свой ковчег? — пробормотала она.
Ни Тор, ни Коди не успели предложить своего объяснения весьма давнего события.
Пеппер уже разговаривала по телефону.
— Алло! А, привет. Нет, я купала Мафи-Райзинг-Стар. Не смейся. Он — чемпион бест-ин-шоу. Кто? А, это был Тор.
Вслушиваясь в разговор, Тор сделал неверный ход и лишился коня. Он злобно сверкнул глазами на Пеппер.
Нежно улыбнувшись ему в ответ, Пеппер продолжала беседу.
— Да. Да. Что? Нет, это было в Стамбуле. Ну конечно, уверена. Это же я его покупала. В Стамбуле. А сари, естественно, — из Индии. А что происходит? Проводишь инвентаризацию? Вот как? Скажи Марше, что сари привезены из Индии, а саронги — с Востока. Ну хорошо. Увидимся.
Повесив трубку, она мельком улыбнулась мужчинам, глядевшим на нее во все глаза, и удалилась в свой импровизированный салон красоты.
— Стамбул? — повторил Коди, по-видимому, рассчитывая на объяснения.
Тор вздохнул:
— Что ты на меня смотришь? Я еще ее не разгадал.
Они возобновили игру. Однако во время этой партии они были обречены выслушать еще три разговора, точнее, три половины разговора — слышно было только Пеппер. Собеседники были мужчина, снова мужчина и женщина, и это все, что Тор мог уловить. Разумеется, если не считать того, что, как показалось Тору, эти люди должны были держаться мертвой хваткой за самый краешек здравого ума. По его понятиям, они были совершенно не в себе.
Ответы Пеппер на их загадочные вопросы звучали интригующе.
— Что ты сделал? Мне кажется, это было не слишком разумно. Правда. Ну и почему ты его не послушал? Но это же просто смешно! Только потому, что она из Гонконга? Я надеюсь, ты ему врезал? Боже! Под обоими глазами? Молодец, служивый. Сырой стейк. Клянусь, очень хорошо помогает. Конечно, уверена. Она так считает? Ох, некоторые из этих старых народных средств просто чудовищны. Нет. Я, наверное, буду в тех краях через несколько недель. Конечно. Знаешь что, расскажи об этом Кевину. Уверена, он будет в восторге.
— Нет, триммингую собачек Кристин. В Англии. Английский заводчик. Если будешь так хохотать, можешь лопнуть. Ну конечно, не сознает, что за дурацкий вопрос? И он тоже нет. На собачьей выставке. Меня? В Лондоне. Друг моих друзей. Кто? Это был Тор. Не бойся, я могу выслушать любую шутку. Это мой хлеб. Нет, очень милый. Слушай, если ты звонишь только для того, чтобы поупражнять свои голосовые связки… У мужчин — бывают. А у тебя — вверх ногами. Смешно, очень смешно. Правильно. Ну хорошо. Хм. Белладонна. Да, ягоды — ядовитые. Тебе нужно, чтобы было целое растение? Тогда — болиголов крапчатый. Семена, листья и корни. Конечно. Уверена. Ну пока!
— Болиголов, — произнес Коли с сомнением в голосе. — Как, по-твоему, она хочет кого-то отравить?
— Спроси что попроще, — махнул рукой Тор.
Коди погрузился в размышления.
— Так ты говоришь, объявление в газете? — задумчиво пробормотал он.
— Вот именно!
— А, привет! Когда ты вернулась? Правда. А он вам отдал это прелестное шале на горе? Прекрасно. Я же говорила, что вид — великолепный. И вы что, ни разу нос в окно не высунули? Какой смысл приехать в Альпы, если… Ах, так? Ну это еще понятно. В Париже? Кто? Сеанс одновременной игры. Я была на левом берегу. Он тебе разве не рассказывал? Нет, они пришли туда с облавой. Там мы и познакомились. Я ничего не делала. Я там просто сидела. До утра. Все остальные спали, а мы — играли в шахматы. Всю ночь. Врет. Он специально меня арестовал, чтобы я сыграла с ним в шахматы. У него не было достойных партнеров. Нет, в протокол это не занесли. Это ты ему сказала? Хорошо, я ему как-нибудь позвоню. Конечно. Не надо это повторять. Передавай ему привет. О'кей. Бай!
К тому времени, как этот разговор закончился, Тор безнадежно проигрывал.
— Арестовал, — повторил он, тупо разглядывая доску. — Боже праведный!
— Но как будто все было совершенно безобидно, — осторожно предположил Коди.
— Тебе тоже так показалось? — как будто обрадовался Тор.
— По-моему, ее где-то разыскивают за убийство, — высказал догадку Коди.
— Ты так думаешь? Черт, ну ладно, неважно. Я сдаюсь. Может быть, лучше сыграем в покер?
— Ты хозяин, тебе выбирать.
На ланч были поданы бифштексы с салатом. Тор предположил, что у миссис Смолл иссяк запас заморских рецептов, на что та высокомерно промолчала.
Пеппер явилась к столу чем-то озабоченная и с ходу обвинила Тора, что тот хочет загнать ее в могилу.
— Что я такого сделал? — изумился Тор тем же тоном, каким этот вопрос произносят школьники.
— Ты не загнал Брута с Фифи, они болтались во дворе с самого утра, нашли какую-то гадость и оба в ней вывалялись. Запах — кошмарный. Тим уехал на ланч, а моим собакам придется ждать в мастерской, пока я не отправлю всех клиентов. Лишь тогда у меня найдется время их отстирать.
— И что? — спросил Тор, не выказывая особого сочувствия.
Пеппер сверкнула на него глазами:
— А то, что Брут тиранит Мафи-Райзинг-Стар — не может достать его через проволоку, но не отстает. А Фифи чуть не рыдает, думая, что она наказана.
Коди поперхнулся печеной картошкой, и Тор стал хлопать его между лопаток сильнее, чем требовалось.
— Перестань! — выдавил из себя Коди, вытирая слезы ребром ладони.
Пеппер села за стол мрачнее тучи, но обычное солнечное расположение духа скоро вернулось к ней, и через три минуты она опять сияла.
— Уф! Слава богу, управилась почти со всеми клиентами. На сегодня осталась одна Саннидейл, а завтра у меня свободный день. После сегодняшнего мне нужен отдых.
— Как и нам, — пробормотал под нос Тор.
— Вот чудак, — беззлобно рассмеялась Пеппер. — Вы что, Коди, у него выиграли?
— В шахматы? Он сдался.
— Благородно признал поражение? У него это хорошо получается.
— Никогда не получалось, — возразил Коди.
— Вот как? А почему? — Пеппер разговаривала так, как будто была с собеседником один на один.
Тор постучал вилкой по бокалу с водой.
— Эй, ребята, догадайтесь, кто здесь.
— Гигант, высекающий искры волшебным молотом, — подхватил Коди.
— Бог грома, извергающий пламя, — догадалась Пеппер.
— И почему родители не назвали меня Джорджем? — сказал Тор, ни к кому не обращаясь и, очевидно, думая о Георгии Победоносце.
Пеппер посмотрела на него придирчивым взглядом.
— Ты совсем не похож на Джорджа. Типичный Тор!
— Благодарю!
— Не за что.
— А я похож на Коди? — вежливо спросил Коди.
Пеппер пригляделась к нему и кратко ответила:
— Да.
— Коротко и ясно, — сухо заметил Коди.
— Вы сами задали этот вопрос, — обрезала Пеппер.
— По крайней мере, она всегда говорит честно, — вступился Тор.
— Одна женщина — на миллион, — одобрил Коди.
— Англичане говорят, бывает честность и честность, — вспомнил Тор.
— А что это значит? — подыграл ему Коли, разумеется, знавший эту пословицу.
— Значит, что честность бывает разная. Пеппер старалась не показывать, что разговор доставляет ей удовольствие. Сдерживая улыбку, она спросила:
— А ты хотел бы, чтобы я немножечко лгала? Лгать я тоже умею. Могу потягаться с самыми завзятыми лжецами.
Тор лишь посмотрел на нее. Его взгляд красноречиво говорил, что он мог довольно удачно ей ответить и ответил бы, если бы рядом не было Коли. Все же он решился сказать:
— Ну конечно, умеешь. Ты же женщина! Пеппер не на шутку возмутилась:
— Такого я не потерплю! Что это за обобщения!
Она медленно, с расстановкой добавила:
— Кроме того, если ты еще не понял, насколько нелепо навешивать на меня ярлыки, у тебя, должно быть, какие-то проблемы с умственными способностями.
Тор безмятежно прихлебывал чай со льдом, пообещав себе, что не даст ей себя завести. На этот раз подал реплику Коди.
Смерив Пеппер оценивающим взглядом, он заметил:
— Хотя ты не добираешь несколько дюймов и говоришь голосом маленькой девочки, ты внушаешь страх. Пеппер смотрела на него с совершенно непроницаемым видом.
— В этом убеждались мужчины и покруче вас — на своей шкуре, — сказала она ангельским голосом.
Коди перевел взгляд на Тора.
— Друг мой, счет не в твою пользу!
У Тора достало сил лишь на бессмысленную ухмылку. Он ведь не знал, что Пеппер успела, едва познакомившись с Коди, выложить ему свои скрытые намерения. Пеппер не дала ему вставить слово.
— Досчитал до девяти, — объявила Пеппер, демонстрируя знание жаргона, принятого в боксе. — Нокаут. Ай-ай-ай, в твоем-то возрасте!
Она поднялась из-за стола и молча вышла из комнаты.
— Объявление в газете, — медленно произнес Коди.
Тор лишь кивнул.
— И ее доставили по твоему запросу?
— Если хочешь получить в этом доме ночлег, заткнись, — посоветовал Тор.
— Хм, ясно.
Остаток дня прошел гладко — если сравнивать с утром. Обслужив последнюю клиентку, Пеппер оставила собак под присмотром Тима дожидаться хозяев. Она вымыла Брута и Фифи, а потом приняла душ сама.
Вернувшись в маленькую гостиную, она застала Тора в обществе своих недовольных питомцев. Брут весь кипел возмущением — принудительное купание в ванне он воспринял как унижение, — а Фифи, которая жалась к ногам Тора, нервничала более обычного. Тор рассеянно тасовал карты.
— А где Коди? — спросила Пеппер, входя в комнату.
— Надоедает миссис Смолл. Это его излюбленное занятие.
Пеппер засмеялась.
— Это на него похоже.
Подойдя к дивану, она подвинула Брута в уголок и села, не обращая внимания на его негодование.
— Я сожалею о случившемся ночью, — вдруг сказал Тор.
Пеппер, намеренная показать, что не придает инциденту никакого значения, беспечно спросила:
— Сожалеешь, что так внезапно ушел? Или сожалеешь, что это вообще произошло?
Только теперь она осознала, что они впервые с прошлой ночи остались один на один.
— Сожалею, что так внезапно ушел, — ответил он, слабо улыбнувшись.
Она пожала плечами.
— Но я действительно была с тобой резка, не правда ли? Должно быть, меня оставила способность проявлять деликатность. Если она вообще была мне свойственна.
Тор долго молча смотрел на нее. Потом он заговорил, медленно, с паузами между словами, но его голос выдавал скрытое волнение.
— В минувшие двадцать четыре часа я пережил больше чувств, чем в последние двадцать четыре года. От удовольствия до гнева. Мои чувства менялись, и при этом с каждой минутой во мне росло желание.
Пеппер затаила дыхание.
— Тебе это не нравится?
— Не нравится. Мне жаль.
— Жалеешь? А как же наша охота?
Потупив глаза, она потрепала по голове Брута, который, забыв обиды, перебрался к ней на колени. Рассеянно поглаживая короткую шерстку собаки, Пеппер сказала:
— Мне действительно жаль, Тор, что ты испытываешь эти чувства. Мне кажется, будто я тебя знаю давно-давно. Мне кажется, что ты мой давний друг. Но стоит мне посмотреть на тебя и подумать о друге, как я вижу любовника. Словно ты не можешь быть и тем, и другим. Мужчины никогда не виделись мне в таком свете. И, честно говоря, я не знаю, как мне себя вести.
Тор подождал, пока она посмотрит ему прямо в глаза. Потом со странной нежностью спросил:
— Храбрость тебя оставила?
Пеппер улыбнулась, припоминая всю ту чепуху, которую наговорила об охоте до конца и нокаутах.
— Храбрость — отложена. Когда ты мал ростом, ты учишься говорить, словно ты велик, — иначе пропадешь. При этом ты наполняешься решимостью.
Теперь она неотрывно смотрела на Тора.
— Может быть, я теряю это время. Но я хотя бы буду знать, зачем я это делаю.
Ее речь звучала сумбурно, но Тор ее понял. Он кивнул головой. Пеппер была готова и к победе, и к поражению. Ей хотелось узнать, почему он отвергает прочную связь с обязательствами. Он едва ли мог винить ее за это. По правде говоря, он и сам хотел, чтобы Пеппер узнала его мотивы. Но он еще был не готов открыть их. В прошлом он без колебаний объявил бы любой женщине, почему он избегает длительных прочных отношений. Теперь он засомневался.
Он молчал не потому, что Пеппер слишком мало для него значила. Напротив, она стала слишком важна для него.
— Перемирие? — предложила Пеппер, улыбнувшись. — Мне кажется, нам понадобится время, чтобы передохнуть, Тор.
— Да, события стали развиваться слишком стремительно, — с сожалением признал Тор.
— Учти это на будущее, — наставительно сказала Пеппер, но голос ее дрожал, и смех получился неуверенным.
— Хорошо, перемирие. Притормозим карусель, пока мы оба не упали.
Пеппер широко улыбнулась.
— Знаешь, среди этих художественных образов, аллюзий и метафор у нас, по-моему, сформировался свой особый язык.
— Мне всегда этого хотелось, — кивнул Тор.
— Здорово, правда?
— Привет! — громко сказал Коди, входя в комнату.
— А вот и трефовый валет, — объявил Тор.
— Трефовый валет лучше, чем король-самоубийца, — подхватила Пеппер.
— И лучше десятки, — добавил Тор. Коди с опаской посмотрел вниз. Чихуахуа успел вцепиться ему в джинсы у щиколотки. Заметив, что его тревогу никто не разделяет, он и сам, по-видимому, решил проигнорировать нападение.
— Я что, пришел в разгар партии в словесный покер? — осведомился Коди.
— Если уж речь зашла о покере, почему бы нам не сыграть несколько партий всем вместе? — предложил Тор. — Только прежде надо подвергнуть Пеппер личному досмотру и заставить ее закатать рукава свитера на время игры.
— Какая находчивость! — сухо заметила Пеппер.
— Опыт показывает, что с вами надо держать ухо востро, мисс, — парировал Коди.
— Знаешь, парень, мне не надо жульничать, чтобы у тебя выиграть.
— Коди, давай отберем у нее ее денежки! — предложил Тор, подвигая стол.
— Десятка бубен.
— Валет червей, — объявил Коди. — Отцепись, Брут.
— Дама червей, — сказала Пеппер. — Мой ход.
Тор взглянул с подозрением.
— Ты всегда начинаешь с этой карты.
— Удивительно, не правда ли?
— Ну-ка закатай рукава, черт возьми!
— Кто-нибудь наконец оторвет от меня этого вепря? — не выдержал невнимания Коди.
Пеппер выигрывала не все партии, а лишь большинство из них.
В условиях перемирия, которое обе стороны трепетно соблюдали, в отношениях Пеппер и Тора воцарилась странная гармония. В первые два дня этому способствовал Коди, сознательно или неосознанно послужив им буфером. Он помог установить дистанцию, которая им требовалась.
Поскольку в среду Пеппер была свободна от парикмахерских обязанностей, все трое проводили время в свое удовольствие. В доме они играли в карты, шахматы и даже в шарады. Во дворе сгребали листья, нападавшие накануне вечером — осеннюю борьбу с листопадом непременно надо было завершать. Все трое были энергичные, спортивные, все горели бойцовским духом — отчего, естественно, к вечеру приходили в полное изнеможение.
Миссис Смолл продолжала воплощать один за другим всевозможные рецепты из коллекции Пеппер, отчего гастрономический кругозор мужчин заметно расширялся. Брут предпринимал вылазки против Коди приблизительно раз в три часа, по-видимому, из принципа.
Коди уехал в четверг рано утром. Он сделал замечания по поводу отношений только в частной беседе с Пеппер, непосредственно при прощании.
— Не сдавайся, ему с тобой хорошо.
А Пеппер стало хорошо от слов Коди, знавшего Тора куда лучше или, во всяком случае, дольше, чем она. Его одобрение подстегнуло ее боевой настрой. Тем временем перемирие продолжалось.
Пеппер учила Тора жульничать в покер, яростно спорила с ним по поводу достоинств футбольных команд, участвовавших в матче, который они вместе смотрели по телевизору. Она четыре дня подряд неизменно выигрывала у него в шахматы, пока он не уяснил, что на ее психику можно оказать давление, если завести во время игры смешную беседу.
Его излюбленный прием состоял в том, что он высказывал все новые догадки касательно похождений Пеппер в предшествующие годы. Он по-прежнему выискивал в ее словах фрагменты для заполнения головоломки, но теперь делал это в шутливом тоне, часто балансируя на грани абсурда.
— Я знаю, ты шпионка, — начинал он.
— Твой ход, — сухо замечала Пеппер.
— Возможно, ты двойной агент.
— Это надо говорить с улыбкой.
— А почем теперь платят шпионам?
— Какая дешевая выдумка! Действуйте осмотрительнее, на рынке работают профессионалы, — предостерегала Пеппер.
— Вот как! А мне-то казалось, что здесь собрались простофили.
— В шпионскую школу надо записываться загодя, — подхватывала словесную перепалку Пеппер.
— А нельзя ли занести в список и мою фамилию? К кому обратиться, девушка?
— Вероятно, к вербовщику шпионов по месту жительства.
— Не замолвите за меня словечко?
— Ни за Что. Ходи!
— Пожалуйста.
— Черт!
— Шах и мат, мэм.
— Тебя как будто арестовали в Париже?
— Подслушал?
— У меня такая привычка. Так тебя там арестовали?
— За переход улицы в неположенном месте.
— Смешно.
— Что, шеф, ложный след завел в тупик?
— В следующий раз буду действовать осторожнее.
— Разумно.
— Если ты не была шпионкой, значит, занималась контрабандой.
— Неужели?
Выстрелив наугад, он, кажется, попал в цель или где-то рядом.
— Это смешно, — возмутилась Пеппер.
— Признайся, тебе легче будет.
— Ни за что.
— Правда, ты очень маленькая для контрабандистки.
— Зато помещусь в любой закуток вместе с товаром.
— Я это и имел в виду.
— Шах.
— Хм, все-таки в моей догадке что-то было.
— Знаешь, мне кое-что пришло в голову.
— Она — настоящая леди, каких сейчас мало, Тор. Где ты ее взял?
Оторвав взгляд от удалявшейся Пеппер, Тор лишь рыкнул на приятеля:
— Заткнись!
Облегчив душу, он пошел в конюшню кормить жеребца-убийцу, если теперь можно было его так называть. В чем Тор, правда, уже не был так уверен.
После пережитой накануне эмоциональной бури, после бессонной ночи Тор меньше всего желал занимать Коди, свалившегося как снег на голову. Беспечность, проявленная Пеппер в обращении с опасным жеребцом, не способствовала возвращению спокойствия. Хотя Пеппер держалась, как всегда, бодро и уверенно, Тор заметил ее запавшие покрасневшие глаза. У него из головы не выходил образ Пеппер, беспомощно плачущей и засыпающей в слезах, словно она маленькая девочка.
Покормив Люцифера, Тор вместе с Коди, благоразумно хранившим молчание, вошел в дом. К нему как будто вернулось самообладание. Однако это было лишь поверхностное впечатление. Тор в душе сознавал, что от малейшей искры взовьется, как ракета.
Безропотно исполняя приказ миссис Смолл, джентльмены проследовали в столовую, где их ждал омлет.
— Испанский, настоящий. Пеппер привезла рецепт из Испании, — объявила миссис Смолл, выставляя на стол тарелки.
— А где она сама? — спросил Тор.
— На кухне. Она там… — начала миссис Смолл.
— Скажите ей, чтобы шла сюда и ела вместе со всеми. Нечего прятаться и пропускать еду, — почему-то рассердился Тор.
Миссис Смолл смерила его удивленным взглядом и, ни о чем не спросив, пошла на кухню.
Через полминуты Пеппер показалась в дверях с тарелкой в руке.
— Омлеты готовят по одному, — сообщила она. — Я жарила свою порцию.
Опустившись на стул по левую руку от Тора, она посмотрела на Коди, сидевшего напротив.
— Он такой властный, — сообщила Пеппер с опаской.
Коди приготовился расхохотаться, но, вовремя одумавшись, успел трансформировать начинающийся смех в приступ кашля. Тор, почувствовав себя в несколько дурацком положении, сверкнул глазами и молча взялся за омлет.
— Видите ли, мои омлеты очень острые, — пояснила Пеппер светским тоном, когда оба джентльмена торопливо запивали водой первые проглоченные куски. — Кайенский перец, — добавила Пеппер, которая ела свою порцию, не прикасаясь к воде.
— Вот как, — выдохнул Коди.
— Необычный вкус, — сказал Тор.
— Мне нравится еда, которая производит впечатление, — продолжала Пеппер. — Кстати, сегодня на ужин у нас бобы с карри. Надеюсь, джентльмены, вам понравится.
Миссис Смолл, которая в этот момент вошла в столовую — она направлялась вытирать пыль в соседнюю комнату, — мимоходом добавила:
— Индийское блюдо. Подлинный рецепт, привезен из самой Индии.
У Тора нервы были на пределе. Почему-то после этой фразы, которую он с небольшими вариациями слышал теперь по нескольку раз в день, ему захотелось забиться в угол и в одиночестве выплакаться. Но он больше не мог сердиться и волноваться. С лица Коди не сходило удивленное выражение, он округлял глаза так забавно, что Тор вдруг страшно развеселился. Правда, он сознавал, что сам непрестанно удивляется и едва ли его глаза округляются менее забавно. Черт побери эту женщину! Почему она снова и снова выбивает его из колеи? Иногда в ее обществе он чувствовал себя совершенным недотепой.
— А вы были в Индии? — заинтересовался Коди.
— В Дели, — небрежно ответила Пеппер. — Красивый город. Тор, я вчера звонила маме и дала ей этот номер, так что, возможно, мне будут звонить. Не удивляйся, если и мои друзья покажутся тебе несколько необычными.
— Это-то меня не удивит, — совершенно искренне заверил Тор.
— Не сомневаюсь.
В глазах Пеппер замелькали искорки смеха.
— Кстати, у меня на сегодня записано не менее десятка клиентов. Так что здесь может стать шумновато. Они у меня разговорчивые.
— Клиенты? — переспросил Коди.
— Собаки, — пояснила Пеппер с улыбкой. — Я занимаюсь стрижкой и триммингом вместо своей подружки. А Тор отдал мне свою мастерскую,
— Вот как? Значит, вы… хм… делаете прически собакам?
Подвижное лицо Коди выражало уважение к многочисленным талантам Пеппер.
— Она делает все, — вмешался Тор. — И еще она играет. Не вздумай садиться с ней за покер.
— Она так хорошо играет? — спросил Коди, будто Пеппер не было в комнате.
— Жульничает, — пояснил Тор. — Как заправский шулер.
— Воображаю, — почему-то обрадовался Коди. — Значит, проявляете ловкость рук?
Пеппер, улыбаясь, встала, взяла свою пустую тарелку и по пути к двери мимоходом вытащила из уха Тора монетку и показала ее публике. Все с той же нежнейшей улыбкой она кинула монету Коди.
Пока Коди рассматривал десятицентовик, будто видел впервые в жизни, Тор недоверчиво ощупывал ухо.
— Так где же ты ее взял, Тор? — задумчиво повторил свой вопрос Коди.
— Вычитал в газете объявление и позвонил, — беспечно сказал Тор и, стремительно встав, ринулся прочь из столовой.
Присутствие Пеппер давало себя знать каждую минуту, даже в те моменты, когда ее не было в комнате. Атмосфера дома была стабильно непредсказуемой. День был насыщен напряжением. Тору недоставало твердости, чтобы удерживаться от смеха.
Все началось с прибытия клиентов, которые все явились почти одновременно. Без помощи Тима Пеппер было трудновато распихать их по проволочным клеткам. Той-пудель и пара пекинесов изловчились вырваться и прибежали в маленькую гостиную, где Тор и Коди сидели за шахматной доской.
— Ловите их! — крикнула Пеппер из другой комнаты. — Чико грызет подушки, а Мафи-Райзинг-Стар метит территорию в чужих владениях!
Не имея времени разбираться в собачьих именах и особенностях, оба мужчины бросились ловить разбежавшихся клиентов. Тор поймал за шкирку песочного пекинеса, когда тот примеривался, как поудобнее схватиться за подушку, а Коди подхватил на руки пуделя, в задумчивости принюхивавшегося к ножке кофейного столика. Пеппер стреножила второго пекинеса за каминной решеткой.
— Черт побери! — пробормотал Тор, когда непосредственная опасность миновала.
— Извините, — попросила Пеппер. — Они у меня вырвались.
— Это мы поняли, — холодно сказал Тор.
— А кто из них — кто? — полюбопытствовал Коди. — Я, наверное, держу Мафи, как его полное имя?
— Мафи-Райзинг-Стар. Да, это он. У Тора — Чико, а у меня — Дачес. Чей ход?
Тор машинально посмотрел на шахматную доску.
— Коди, — ответил он.
— Ходите слоном, — посоветовала Пеппер Коди.
Прижав одним локтем Дачес, другим — Чико и каким-то образом придерживая у груди Мафи-Райзинг-Стар, Пеппер вышла из комнаты.
Мгновение поглядев на доску, Коди решительно подвинул слона. Он довольно улыбнулся.
— Она права. Мат в три хода, — объявил он.
Высказавшись в адрес Коди весьма нелицеприятно, Тор предложил сыграть новую партию, рассчитывая взять реванш за поражение, понесенное явно по вине Пеппер. Новая партия развертывалась в относительной тишине. Тор встал лишь раз, чтобы взглянуть в окно и удостовериться, что звук мотоцикла, как он и предполагал, возвещал прибытие Тима. Потом зазвонил телефон. Поскольку миссис Смолл хлопотала на кухне, трубку снимал Тор.
— Алло.
— Алло? Я надеюсь, Пеппер у вас, вы же ее не съели?
На секунду отняв трубку от уха, Тор зачем-то пристально поглядел на телефон, а потом ответил веселому собеседнику с приятным баритоном:
— Она здесь, подождите минутку.
— Жду-жду.
Тор крикнул миссис Смолл, чтобы она передала сообщение Пеппер. Пеппер вошла в комнату с чрезвычайно озабоченным выражением лица, по пути вытирая руки нежно-сиреневым полотенцем.
— И зачем это Ной пустил пуделей в свой ковчег? — пробормотала она.
Ни Тор, ни Коди не успели предложить своего объяснения весьма давнего события.
Пеппер уже разговаривала по телефону.
— Алло! А, привет. Нет, я купала Мафи-Райзинг-Стар. Не смейся. Он — чемпион бест-ин-шоу. Кто? А, это был Тор.
Вслушиваясь в разговор, Тор сделал неверный ход и лишился коня. Он злобно сверкнул глазами на Пеппер.
Нежно улыбнувшись ему в ответ, Пеппер продолжала беседу.
— Да. Да. Что? Нет, это было в Стамбуле. Ну конечно, уверена. Это же я его покупала. В Стамбуле. А сари, естественно, — из Индии. А что происходит? Проводишь инвентаризацию? Вот как? Скажи Марше, что сари привезены из Индии, а саронги — с Востока. Ну хорошо. Увидимся.
Повесив трубку, она мельком улыбнулась мужчинам, глядевшим на нее во все глаза, и удалилась в свой импровизированный салон красоты.
— Стамбул? — повторил Коди, по-видимому, рассчитывая на объяснения.
Тор вздохнул:
— Что ты на меня смотришь? Я еще ее не разгадал.
Они возобновили игру. Однако во время этой партии они были обречены выслушать еще три разговора, точнее, три половины разговора — слышно было только Пеппер. Собеседники были мужчина, снова мужчина и женщина, и это все, что Тор мог уловить. Разумеется, если не считать того, что, как показалось Тору, эти люди должны были держаться мертвой хваткой за самый краешек здравого ума. По его понятиям, они были совершенно не в себе.
Ответы Пеппер на их загадочные вопросы звучали интригующе.
— Что ты сделал? Мне кажется, это было не слишком разумно. Правда. Ну и почему ты его не послушал? Но это же просто смешно! Только потому, что она из Гонконга? Я надеюсь, ты ему врезал? Боже! Под обоими глазами? Молодец, служивый. Сырой стейк. Клянусь, очень хорошо помогает. Конечно, уверена. Она так считает? Ох, некоторые из этих старых народных средств просто чудовищны. Нет. Я, наверное, буду в тех краях через несколько недель. Конечно. Знаешь что, расскажи об этом Кевину. Уверена, он будет в восторге.
— Нет, триммингую собачек Кристин. В Англии. Английский заводчик. Если будешь так хохотать, можешь лопнуть. Ну конечно, не сознает, что за дурацкий вопрос? И он тоже нет. На собачьей выставке. Меня? В Лондоне. Друг моих друзей. Кто? Это был Тор. Не бойся, я могу выслушать любую шутку. Это мой хлеб. Нет, очень милый. Слушай, если ты звонишь только для того, чтобы поупражнять свои голосовые связки… У мужчин — бывают. А у тебя — вверх ногами. Смешно, очень смешно. Правильно. Ну хорошо. Хм. Белладонна. Да, ягоды — ядовитые. Тебе нужно, чтобы было целое растение? Тогда — болиголов крапчатый. Семена, листья и корни. Конечно. Уверена. Ну пока!
— Болиголов, — произнес Коли с сомнением в голосе. — Как, по-твоему, она хочет кого-то отравить?
— Спроси что попроще, — махнул рукой Тор.
Коди погрузился в размышления.
— Так ты говоришь, объявление в газете? — задумчиво пробормотал он.
— Вот именно!
— А, привет! Когда ты вернулась? Правда. А он вам отдал это прелестное шале на горе? Прекрасно. Я же говорила, что вид — великолепный. И вы что, ни разу нос в окно не высунули? Какой смысл приехать в Альпы, если… Ах, так? Ну это еще понятно. В Париже? Кто? Сеанс одновременной игры. Я была на левом берегу. Он тебе разве не рассказывал? Нет, они пришли туда с облавой. Там мы и познакомились. Я ничего не делала. Я там просто сидела. До утра. Все остальные спали, а мы — играли в шахматы. Всю ночь. Врет. Он специально меня арестовал, чтобы я сыграла с ним в шахматы. У него не было достойных партнеров. Нет, в протокол это не занесли. Это ты ему сказала? Хорошо, я ему как-нибудь позвоню. Конечно. Не надо это повторять. Передавай ему привет. О'кей. Бай!
К тому времени, как этот разговор закончился, Тор безнадежно проигрывал.
— Арестовал, — повторил он, тупо разглядывая доску. — Боже праведный!
— Но как будто все было совершенно безобидно, — осторожно предположил Коди.
— Тебе тоже так показалось? — как будто обрадовался Тор.
— По-моему, ее где-то разыскивают за убийство, — высказал догадку Коди.
— Ты так думаешь? Черт, ну ладно, неважно. Я сдаюсь. Может быть, лучше сыграем в покер?
— Ты хозяин, тебе выбирать.
На ланч были поданы бифштексы с салатом. Тор предположил, что у миссис Смолл иссяк запас заморских рецептов, на что та высокомерно промолчала.
Пеппер явилась к столу чем-то озабоченная и с ходу обвинила Тора, что тот хочет загнать ее в могилу.
— Что я такого сделал? — изумился Тор тем же тоном, каким этот вопрос произносят школьники.
— Ты не загнал Брута с Фифи, они болтались во дворе с самого утра, нашли какую-то гадость и оба в ней вывалялись. Запах — кошмарный. Тим уехал на ланч, а моим собакам придется ждать в мастерской, пока я не отправлю всех клиентов. Лишь тогда у меня найдется время их отстирать.
— И что? — спросил Тор, не выказывая особого сочувствия.
Пеппер сверкнула на него глазами:
— А то, что Брут тиранит Мафи-Райзинг-Стар — не может достать его через проволоку, но не отстает. А Фифи чуть не рыдает, думая, что она наказана.
Коди поперхнулся печеной картошкой, и Тор стал хлопать его между лопаток сильнее, чем требовалось.
— Перестань! — выдавил из себя Коди, вытирая слезы ребром ладони.
Пеппер села за стол мрачнее тучи, но обычное солнечное расположение духа скоро вернулось к ней, и через три минуты она опять сияла.
— Уф! Слава богу, управилась почти со всеми клиентами. На сегодня осталась одна Саннидейл, а завтра у меня свободный день. После сегодняшнего мне нужен отдых.
— Как и нам, — пробормотал под нос Тор.
— Вот чудак, — беззлобно рассмеялась Пеппер. — Вы что, Коди, у него выиграли?
— В шахматы? Он сдался.
— Благородно признал поражение? У него это хорошо получается.
— Никогда не получалось, — возразил Коди.
— Вот как? А почему? — Пеппер разговаривала так, как будто была с собеседником один на один.
Тор постучал вилкой по бокалу с водой.
— Эй, ребята, догадайтесь, кто здесь.
— Гигант, высекающий искры волшебным молотом, — подхватил Коди.
— Бог грома, извергающий пламя, — догадалась Пеппер.
— И почему родители не назвали меня Джорджем? — сказал Тор, ни к кому не обращаясь и, очевидно, думая о Георгии Победоносце.
Пеппер посмотрела на него придирчивым взглядом.
— Ты совсем не похож на Джорджа. Типичный Тор!
— Благодарю!
— Не за что.
— А я похож на Коди? — вежливо спросил Коди.
Пеппер пригляделась к нему и кратко ответила:
— Да.
— Коротко и ясно, — сухо заметил Коди.
— Вы сами задали этот вопрос, — обрезала Пеппер.
— По крайней мере, она всегда говорит честно, — вступился Тор.
— Одна женщина — на миллион, — одобрил Коди.
— Англичане говорят, бывает честность и честность, — вспомнил Тор.
— А что это значит? — подыграл ему Коли, разумеется, знавший эту пословицу.
— Значит, что честность бывает разная. Пеппер старалась не показывать, что разговор доставляет ей удовольствие. Сдерживая улыбку, она спросила:
— А ты хотел бы, чтобы я немножечко лгала? Лгать я тоже умею. Могу потягаться с самыми завзятыми лжецами.
Тор лишь посмотрел на нее. Его взгляд красноречиво говорил, что он мог довольно удачно ей ответить и ответил бы, если бы рядом не было Коли. Все же он решился сказать:
— Ну конечно, умеешь. Ты же женщина! Пеппер не на шутку возмутилась:
— Такого я не потерплю! Что это за обобщения!
Она медленно, с расстановкой добавила:
— Кроме того, если ты еще не понял, насколько нелепо навешивать на меня ярлыки, у тебя, должно быть, какие-то проблемы с умственными способностями.
Тор безмятежно прихлебывал чай со льдом, пообещав себе, что не даст ей себя завести. На этот раз подал реплику Коди.
Смерив Пеппер оценивающим взглядом, он заметил:
— Хотя ты не добираешь несколько дюймов и говоришь голосом маленькой девочки, ты внушаешь страх. Пеппер смотрела на него с совершенно непроницаемым видом.
— В этом убеждались мужчины и покруче вас — на своей шкуре, — сказала она ангельским голосом.
Коди перевел взгляд на Тора.
— Друг мой, счет не в твою пользу!
У Тора достало сил лишь на бессмысленную ухмылку. Он ведь не знал, что Пеппер успела, едва познакомившись с Коди, выложить ему свои скрытые намерения. Пеппер не дала ему вставить слово.
— Досчитал до девяти, — объявила Пеппер, демонстрируя знание жаргона, принятого в боксе. — Нокаут. Ай-ай-ай, в твоем-то возрасте!
Она поднялась из-за стола и молча вышла из комнаты.
— Объявление в газете, — медленно произнес Коди.
Тор лишь кивнул.
— И ее доставили по твоему запросу?
— Если хочешь получить в этом доме ночлег, заткнись, — посоветовал Тор.
— Хм, ясно.
Остаток дня прошел гладко — если сравнивать с утром. Обслужив последнюю клиентку, Пеппер оставила собак под присмотром Тима дожидаться хозяев. Она вымыла Брута и Фифи, а потом приняла душ сама.
Вернувшись в маленькую гостиную, она застала Тора в обществе своих недовольных питомцев. Брут весь кипел возмущением — принудительное купание в ванне он воспринял как унижение, — а Фифи, которая жалась к ногам Тора, нервничала более обычного. Тор рассеянно тасовал карты.
— А где Коди? — спросила Пеппер, входя в комнату.
— Надоедает миссис Смолл. Это его излюбленное занятие.
Пеппер засмеялась.
— Это на него похоже.
Подойдя к дивану, она подвинула Брута в уголок и села, не обращая внимания на его негодование.
— Я сожалею о случившемся ночью, — вдруг сказал Тор.
Пеппер, намеренная показать, что не придает инциденту никакого значения, беспечно спросила:
— Сожалеешь, что так внезапно ушел? Или сожалеешь, что это вообще произошло?
Только теперь она осознала, что они впервые с прошлой ночи остались один на один.
— Сожалею, что так внезапно ушел, — ответил он, слабо улыбнувшись.
Она пожала плечами.
— Но я действительно была с тобой резка, не правда ли? Должно быть, меня оставила способность проявлять деликатность. Если она вообще была мне свойственна.
Тор долго молча смотрел на нее. Потом он заговорил, медленно, с паузами между словами, но его голос выдавал скрытое волнение.
— В минувшие двадцать четыре часа я пережил больше чувств, чем в последние двадцать четыре года. От удовольствия до гнева. Мои чувства менялись, и при этом с каждой минутой во мне росло желание.
Пеппер затаила дыхание.
— Тебе это не нравится?
— Не нравится. Мне жаль.
— Жалеешь? А как же наша охота?
Потупив глаза, она потрепала по голове Брута, который, забыв обиды, перебрался к ней на колени. Рассеянно поглаживая короткую шерстку собаки, Пеппер сказала:
— Мне действительно жаль, Тор, что ты испытываешь эти чувства. Мне кажется, будто я тебя знаю давно-давно. Мне кажется, что ты мой давний друг. Но стоит мне посмотреть на тебя и подумать о друге, как я вижу любовника. Словно ты не можешь быть и тем, и другим. Мужчины никогда не виделись мне в таком свете. И, честно говоря, я не знаю, как мне себя вести.
Тор подождал, пока она посмотрит ему прямо в глаза. Потом со странной нежностью спросил:
— Храбрость тебя оставила?
Пеппер улыбнулась, припоминая всю ту чепуху, которую наговорила об охоте до конца и нокаутах.
— Храбрость — отложена. Когда ты мал ростом, ты учишься говорить, словно ты велик, — иначе пропадешь. При этом ты наполняешься решимостью.
Теперь она неотрывно смотрела на Тора.
— Может быть, я теряю это время. Но я хотя бы буду знать, зачем я это делаю.
Ее речь звучала сумбурно, но Тор ее понял. Он кивнул головой. Пеппер была готова и к победе, и к поражению. Ей хотелось узнать, почему он отвергает прочную связь с обязательствами. Он едва ли мог винить ее за это. По правде говоря, он и сам хотел, чтобы Пеппер узнала его мотивы. Но он еще был не готов открыть их. В прошлом он без колебаний объявил бы любой женщине, почему он избегает длительных прочных отношений. Теперь он засомневался.
Он молчал не потому, что Пеппер слишком мало для него значила. Напротив, она стала слишком важна для него.
— Перемирие? — предложила Пеппер, улыбнувшись. — Мне кажется, нам понадобится время, чтобы передохнуть, Тор.
— Да, события стали развиваться слишком стремительно, — с сожалением признал Тор.
— Учти это на будущее, — наставительно сказала Пеппер, но голос ее дрожал, и смех получился неуверенным.
— Хорошо, перемирие. Притормозим карусель, пока мы оба не упали.
Пеппер широко улыбнулась.
— Знаешь, среди этих художественных образов, аллюзий и метафор у нас, по-моему, сформировался свой особый язык.
— Мне всегда этого хотелось, — кивнул Тор.
— Здорово, правда?
— Привет! — громко сказал Коди, входя в комнату.
— А вот и трефовый валет, — объявил Тор.
— Трефовый валет лучше, чем король-самоубийца, — подхватила Пеппер.
— И лучше десятки, — добавил Тор. Коди с опаской посмотрел вниз. Чихуахуа успел вцепиться ему в джинсы у щиколотки. Заметив, что его тревогу никто не разделяет, он и сам, по-видимому, решил проигнорировать нападение.
— Я что, пришел в разгар партии в словесный покер? — осведомился Коди.
— Если уж речь зашла о покере, почему бы нам не сыграть несколько партий всем вместе? — предложил Тор. — Только прежде надо подвергнуть Пеппер личному досмотру и заставить ее закатать рукава свитера на время игры.
— Какая находчивость! — сухо заметила Пеппер.
— Опыт показывает, что с вами надо держать ухо востро, мисс, — парировал Коди.
— Знаешь, парень, мне не надо жульничать, чтобы у тебя выиграть.
— Коди, давай отберем у нее ее денежки! — предложил Тор, подвигая стол.
— Десятка бубен.
— Валет червей, — объявил Коди. — Отцепись, Брут.
— Дама червей, — сказала Пеппер. — Мой ход.
Тор взглянул с подозрением.
— Ты всегда начинаешь с этой карты.
— Удивительно, не правда ли?
— Ну-ка закатай рукава, черт возьми!
— Кто-нибудь наконец оторвет от меня этого вепря? — не выдержал невнимания Коди.
Пеппер выигрывала не все партии, а лишь большинство из них.
В условиях перемирия, которое обе стороны трепетно соблюдали, в отношениях Пеппер и Тора воцарилась странная гармония. В первые два дня этому способствовал Коди, сознательно или неосознанно послужив им буфером. Он помог установить дистанцию, которая им требовалась.
Поскольку в среду Пеппер была свободна от парикмахерских обязанностей, все трое проводили время в свое удовольствие. В доме они играли в карты, шахматы и даже в шарады. Во дворе сгребали листья, нападавшие накануне вечером — осеннюю борьбу с листопадом непременно надо было завершать. Все трое были энергичные, спортивные, все горели бойцовским духом — отчего, естественно, к вечеру приходили в полное изнеможение.
Миссис Смолл продолжала воплощать один за другим всевозможные рецепты из коллекции Пеппер, отчего гастрономический кругозор мужчин заметно расширялся. Брут предпринимал вылазки против Коди приблизительно раз в три часа, по-видимому, из принципа.
Коди уехал в четверг рано утром. Он сделал замечания по поводу отношений только в частной беседе с Пеппер, непосредственно при прощании.
— Не сдавайся, ему с тобой хорошо.
А Пеппер стало хорошо от слов Коди, знавшего Тора куда лучше или, во всяком случае, дольше, чем она. Его одобрение подстегнуло ее боевой настрой. Тем временем перемирие продолжалось.
Пеппер учила Тора жульничать в покер, яростно спорила с ним по поводу достоинств футбольных команд, участвовавших в матче, который они вместе смотрели по телевизору. Она четыре дня подряд неизменно выигрывала у него в шахматы, пока он не уяснил, что на ее психику можно оказать давление, если завести во время игры смешную беседу.
Его излюбленный прием состоял в том, что он высказывал все новые догадки касательно похождений Пеппер в предшествующие годы. Он по-прежнему выискивал в ее словах фрагменты для заполнения головоломки, но теперь делал это в шутливом тоне, часто балансируя на грани абсурда.
— Я знаю, ты шпионка, — начинал он.
— Твой ход, — сухо замечала Пеппер.
— Возможно, ты двойной агент.
— Это надо говорить с улыбкой.
— А почем теперь платят шпионам?
— Какая дешевая выдумка! Действуйте осмотрительнее, на рынке работают профессионалы, — предостерегала Пеппер.
— Вот как! А мне-то казалось, что здесь собрались простофили.
— В шпионскую школу надо записываться загодя, — подхватывала словесную перепалку Пеппер.
— А нельзя ли занести в список и мою фамилию? К кому обратиться, девушка?
— Вероятно, к вербовщику шпионов по месту жительства.
— Не замолвите за меня словечко?
— Ни за Что. Ходи!
— Пожалуйста.
— Черт!
— Шах и мат, мэм.
— Тебя как будто арестовали в Париже?
— Подслушал?
— У меня такая привычка. Так тебя там арестовали?
— За переход улицы в неположенном месте.
— Смешно.
— Что, шеф, ложный след завел в тупик?
— В следующий раз буду действовать осторожнее.
— Разумно.
— Если ты не была шпионкой, значит, занималась контрабандой.
— Неужели?
Выстрелив наугад, он, кажется, попал в цель или где-то рядом.
— Это смешно, — возмутилась Пеппер.
— Признайся, тебе легче будет.
— Ни за что.
— Правда, ты очень маленькая для контрабандистки.
— Зато помещусь в любой закуток вместе с товаром.
— Я это и имел в виду.
— Шах.
— Хм, все-таки в моей догадке что-то было.
— Знаешь, мне кое-что пришло в голову.