Ильин Андрей. Злые стволы (Полковник - 1)

   - Вы что, лучше никого подобрать не могли?
   - Из тех, что были, этот подходил в наибольшей степени. По крайней мере общими контурами черепа, размерами и расположением основных черт лица. Тебе бы радоваться. Потому что это лицо потребует наименьших переделок твоего нынешнего. Не придется переставлять нос на пять сантиметров выше или ниже. Или рот расширять. Сказал бы спасибо, что резать совсем чуть-чуть будут. А ты ворчишь!
   - Еще и не поворчать, когда с тобой так, без согласования...
   - Ничего. Когда все закончится, мы тебе старую физиономию вернем. Хотя, честно тебе скажу, она тоже не очень. Или, если ты пожелаешь, сделаем из твоей заготовки точную копию Бельмондо. Чтобы женщинам преклонного возраста нравиться.
   Зубанов только вздохнул.
   - И сколько мне так, с чужим лицом, ходить?
   - Недолго. А может, долго. В общем, как у нас говорится - до особого распоряжения.
   - До вашего распоряжения?
   - До моего распоряжения! И только моего... Понял?
   - Так точно, товарищ генерал!
   - Анатолий Семенович. Ты теперь сугубо гражданский человек.
   - Понял. Анатолий Семенович. - Ну вот и ладушки. Вот и иди... И живи себе нормальной обывательской жизнью. Пока дают. Живи... Горбушкин Петр Максимович...
   ЧАСТЬ II
   Глава 64
   Очень Петру Максимовичу Горбушкину надоела его тихая, размеренная жизнь. С утра на службу, четыре часа тем местом на стуле, обед и снова четыре часа на стуле. Потом домой варить и без аппетита есть холостяцкий ужин. Хоть бы жену залегендировали для разнообразия. Чтобы было кому картошку чистить.
   Ей-богу, образ алкоголика был веселее. Хотя и менее полезен для здоровья.
   - Здрасьте, Марья Петровна... Нет, спасибо. Раны зажили. Не болят... Воду не знаете когда дадут?.. Всегда у нас так...
   - Приветствую, Петр Фомич... Да нет, уже не болею... Не говорите. Ни помыться, ни постираться нормально...
   Ну, сдохнуть от скуки! И от этих пластиковых заглушек в носу.
   - Здравствуйте, Елизавета Никитична...
   Надоели! Скорее скрыться в свой родной, где уже второй десяток лет приходится жить, подъезд. Потому что больше некуда. Ну а кто сюда, к черту на рога, поедет, если вдруг надумать разменяться? Никто не поедет! Так что придется в том раздолбанном и загаженном подъезде и второй десяток разменивать.
   Ну вот и почтовый ящик опять помяли. Ведь не лень кому-то... А в ящике что? Газетки. И письмо. От кого бы это?
   Петр Максимович внимательно рассмотрел конверт. Ну точно, письмо было не ему. И фамилия не его. И адрес не тот. Видно, почтальон что-то перепутал...
   Но конверт Петр Максимович взял. Наверное, из любопытства.
   Дома он тот, не предназначавшийся ему конверт вскрыл и вытащил письмо.
   В письме какой-то Вася обращался к какой-то Маше, умолял его простить и просил о встрече. Кроме множества слезливых и угрожающих слов, в тексте письма встретилось несколько цифр. Петр Максимович сложил их вместе.
   Встреча должна была состояться завтра в пять часов вечера в условленном месте. Да не с бросившей Васю девушкой. С Анатолием Семеновичем. С генералом Осиповым.
   Вечером следующего дня измученный однообразием жизни Петр Максимович отправился покататься на лыжах. Но, не имея опыта лыжных прогулок, заблудился и забрался в такой бурелом, что думал - живым не выйдет. И надо же, случайно в тот бурелом забрел еще один лыжник.
   - Здорово, Григорий Степанович, - сказал случайный лыжник.
   - Здравия желаю, - ответил Петр Максимович. - Ну, как тебе гражданская жизнь?
   - Заела. Поедом заела! Скоро на стенку полезу. Хоть бы радистку для связи прислали. А то жену забрали, а взамен - шиш.
   - Радистку-то для какой связи?
   - Для той самой. Конспиративной.
   - Радистку не обещаю. А развлечений - сколько угодно.
   - Что, время пришло?
   - Пришло. Так пришло, что под горло подперло. Григорий Степанович не спрашивал, что и по какому поводу подперло. В их ведомстве начальство не принято переспрашивать. Начальство само скажет, что и когда нужно.
   - Тут такое дело. Есть один человечек. Живет в провинции. Работает на заводе. Конструктором.
   И есть другой человек, который сильно интересуется жизнью первого. Куда ходит, с кем дружбу водит, когда на работу уходит и когда с работы приходит.
   Вот и все.
   На их прежнем языке первый человек назывался "объект интереса". А то, что предлагалось полковнику-отставнику Зубанову, - отслеживанием "объекта".
   И значит, по всей видимости, этот объект был не простым человечком. А чем-то и кому-то очень интересным человечком. Но это Григория Степановича не касалось. Его делом было наладить слежку.
   - С кем мне придется работать? - спросил он.
   - Со своей старой бригадой. С ветеранами.
   - С ветеранами - хоть в огонь.
   - Ну вот и договорились. Все необходимые данные и все необходимое имущество получишь вот по этому адресу...
   А к станции, любезнейший, надо выходить вот по этой лыжне. Если идти все время прямо.
   Глава 65
   Бригада сняла в доме напротив интересующей их квартиры две комнаты. Сняла дорого, но деваться было некуда. Более дешевые квартиры в других домах их не устраивали. Им нужны были именно эти.
   Квартиры не выходили окнами на улицу. Это было не нужно. Съем такой - окна в окна - жилплощади мог вызвать определенное, в определенных кругах, подозрение. Новым жильцам не нужны были окна, выходящие на "объект", им достаточно было иметь глядящие туда глухие стены и пару 70-сантиметровых сверл.
   Из туалетов и ванных комнат они высверлили тонкие сквозные отверстия. Наружу. На улицу. И вставили туда миниатюрные телекамеры. Одну, поменьше, - для общего обзора. Другую, побольше, для прослеживания и подглядывания в окна. Камеры подсоединили к мониторам, возле которых на круглосуточные вахты сели наблюдатели.
   Прохождение "объекта" они фиксировали на бумаге - "Прибыл в... Убыл в..." - и на видеопленке. Фиксировали каждый день.
   "Объект" вел совершенно безынтересный образ жизни. Вставал, завтракал, шел на работу, торчал там допоздна, возвращался домой и ложился спать. Некоторое разнообразие вносили лишь воскресные дни. Тогда он вставал на час позже и возвращался с работы на два часа раньше.
   Сам "объект" был скучен до зевоты. Гораздо более интересно было его окружение. Негласное окружение. Машину "объекта" всегда сопровождали белые "Жигули" или серый "Москвич". Меняясь через день. Или через два дня. Они выруливали из соседнего переулка и шли в 50 метрах сзади служебной машины.
   А перед приездом "объекта" в подъезд заходил один молодой человек с "дипломатом" или сеточкой. Или другой молодой человек. Или третий. В зависимости от того, чье было дежурство. И выходил лишь после того, как "объект" проследует в квартиру.
   Молодые люди особо не скрывались и, значит, вряд ли были преступниками. И значит, молодые люди, по всей видимости, были агентами наружного охранения. А "объект" - секретоносителем. То есть человеком, допущенным к каким-то государственным тайнам. Каким? Об этом знал он и высокое начальство, направившее к нему охрану.
   Зачем за "объектом", за которым наблюдала "наружка", дополнительно наблюдать еще кому-то, было совершенно непонятно. Может быть, чтобы проверить добросовестность работы охраны? А может быть... Впрочем, наблюдателей это не касалось. Они только наблюдали. Так они были воспитаны, чтобы выполнять только то, что им поручали. Буквально. Без творческой инициативы.
   Они только наблюдали, а делать выводы должны были другие.
   7.15. "Объект" вышел из подъезда и сел в машину "Волга" черного цвета, номерной знак...
   7.16. Машина с "объектом" двинулась в сторону улицы...
   7.17. В сопровождение "объекта" встала машина "Жигули" белого цвета, номерной знак...
   7.18. В сопровождение машины "Жигули" встала машина "Москвич" вишневого цвета, номерной знак...
   7.21. Из подъезда вышел жилец квартиры номер...
   7.23. В подъезд вошла неизвестная женщина. Портрет зафиксирован на видеопленке.
   7.26. В подъезд...
   7.27. Из подъезда...
   Из подъезда...
   В подъезд...
   Из подъезда...
   В подъезд...
   И до вечера ни "Волг", ни "Жигулей", ни "объекта". Только жильцы и неизвестные мужчины и женщины. Скука смертная. Правда, хорошо оплачиваемая скука.
   В машине "Москвич" вишневого цвета ехал Бригадир. Сегодня ехал на "Москвиче". Вчера на "Волге". Позавчера на "Запорожце". Позапозавчера на "Жигулях-шестерке". Бригадир каждый день менял машины, чтобы не примелькаться. В том числе менял непосредственно на маршруте. Заворачивал в известный ему переулок, выходил из "Волги" и неторопливым шагом шел за угол, где его поджидал "жигуль". Садился в "жигуль" и выруливал на трассу в полукилометре от "объекта".
   Вообще-то этим делом должны были заниматься несколько самостоятельных опергрупп. Но опергрупп не было. Был один Бригадир и четыре принадлежащие ему машины.
   Все эти машины Бригадир получил в свое распоряжение, дав объявление в местной прессе о найме легкового автомобиля. И оформив с желающими соответствующий договор и доверенности. Сделка стоила немалых денег, но зато обеспечивала его самым разным по марке, форме и цвету транспортом.
   Бригадир пристраивался в хвост "Жигулям" охраны, не забыв пропустить между ними и собой несколько посторонних, выполняющих роль визуального буфера, машин. И двигался от дома "объекта" до ворот предприятия, на котором он работал. Дальше ход был закрыт. Дальше был кирпич, забор, ворота контрольно-пропускного пункта и вооруженные солдаты охраны подле шлагбаума.
   Издалека Бригадир наблюдал, как солдаты отсматривали документы у водителя и пассажира "Волги". Пропускал развернувшиеся в сторону города "Жигули" охраны и возвращался обратно. "Жигули" он не сопровождал, потому что еще в первые дни доехал с ними до спецгаража местного Комитета. И убедился, что имеет дело с теми, с кем имеет дело.
   Бригадиру было совершенно непонятно, зачем он должен пасти "объект", за который отвечает местное управление. В порядке ревизорского надзора?
   Вряд ли. Для этого достаточно было бы одного-двух дней. Достаточно, чтобы убедиться, что местные коллеги службу несут исправно, хотя и формально. Сопровождать - сопровождают, но по сторонам глядят не очень. За многие годы однообразной, без единого ЧП работы их бдительность притупилась, и они уже не столько выискивают в толпе покушающихся на секреты отчизны иностранных диверсантов, сколько симпатичных девиц в задранных под горло мини-юбках.
   Бригадир возвращался в город и шел в известную ему квартиру.
   - Что у вас? - спрашивал он у дежурного наблюдателя.
   - Объект. Водитель. Охрана. Плюс полста прохожих.
   - Каких?
   - Старых. И пятеро новых.
   - Покажи.
   Наблюдатель проматывал видеозапись и показывал пять новых лиц.
   - Зафиксируй, - говорил Бригадир.
   - Уже.
   - А зачем мы его пасем?
   - Затем.
   Бригадир не знал, зачем они пасут "объект". Но догадывался, что вряд ли для того, чтобы доказать профнепригодность периферийного управления. За таким делом генерал свои лучшие кадры не послал бы. Здесь что-то гораздо более серьезное.
   Что?
   - Пошли к проходной кого-нибудь из наших.
   Пусть присмотрит на всякий случай. А я спать. Через три часа разбудишь. А если "объект" зашевелится - раньше.
   - Будет сделано, полковник.
   - Бригадир я.
   - Будет сделано, Бригадир.
   Глава 66
   Генерал Федоров полтора месяца выстаивал на коврах. На разных. Синтетических в родном ведомстве и натуральных, с полуторасантиметровым ворсом, в чужих высоких кабинетах. При всей несхожести длины ворса и узоров на всех тех коврах процедура, производимая на их поверхности с генералом, была подобна. Старшие товарищи укоряли генерала в нерадивом отношении к службе. Примерно в одних и тех же выражениях.
   - Вы... вашу... не генерал! Вы... если не сказать хуже! Как же вы умудрились... угробить полвзвода личного состава... За не... ...вашу!
   Генерал периодически вставлял "Никак нет!" и "Так точно!". И большезвездочные оппоненты тоже вставляли. Со всем усердием.
   - Ну что? Выспались? - сочувствовали генералу сослуживцы после очередной аудиенции.
   - По полной программе!
   Непосредственный начальник подал рапорт на снятие с генерала звезды. Кто-то же должен был отвечать за безвозвратные материальные и кадровые потери. Но рапорт неожиданно завернули, а непосредственное начальство вместе с его еще более высоким начальством и с генералом вызвали на очередной ковер. С очень пышным ворсом. С таким пышным, что не каждому маршалу топтать каблуками. А все больше носочками.
   - Ну все, Федоров. Молись, чтобы только отставка и сто первый километр.
   - А если не молиться?
   - Тогда десять тысяч первый в направлении Заполярного круга.
   Очень Большой Военный Начальник был очень невзрачным на вид человеком.
   - Читал, - бросил он на стол рапорт. - И ни черта не понял. Почему такие потери?
   - По данному инциденту нами приняты надлежащие меры... - затараторил начальник непосредственного начальника.
   - Кроме того, мы ходатайствовали о понижении в должности и звании, - встрял непосредственный начальник.
   - Это я понял. Я не понял, почему такие потери? Почему такие потери в элитарных, лучших из лучших, частях? Или вы их так обучаете? Так плохо обучаете?
   Начальники замолчали. Потому что сказать, что обучают плохо, не могли, равно как объяснить, почему, обучая хорошо, имеют такие потери. Даже самые верно сформулированные аргументы после вчистую проигранных операций звучат неубедительно.
   - Кто планировал операцию? Что вы вообще искали там у черта на рогах в тайге?
   Начальники молчали, изучая шнурки на ботинках.
   - Искали оружие и спецтехнику, - ответил проштрафившийся генерал. - Я считал, что в лагере находится изъятое из спецхранов безопасности имущество. Охраняемое бывшими работниками безопасности.
   - Вы один так считали? Начальники генерала напряглись.
   - Я один считал.
   Начальники судорожно выдохнули воздух.
   - Что значит "бывшими работниками"?
   - Ушедшими в отставку после расформирования одного из спецотделов, вызванного гибелью части личного состава во время учений с использованием данного имущества.
   - Вы хотите сказать, не случайной гибели?
   - Так точно!
   - Кто курировал это учение?
   - Спецотдел Первого главного управления.
   - А лично?
   - Генерал Осипов.
   Очень Большой Начальник открыл адресный, для служебного пользования, справочник. Пролистал страницы. Что-то отчеркнул. Снова пролистал. И снова отчеркнул.
   - Зачем им оружие и спецтехника?
   - В каком смысле - зачем?
   - Для каких целей им может понадобиться оружие и спецтехника?
   - Я не задумывался над этим вопросом. Меня интересовал факт утечки секретного имущества, принадлежащего Комитету государственной безопасности. И факт концентрации в одном месте специалистов, умеющих это имущество использовать.
   - Это была ваша операция?
   - Так точно. Моя.
   - И ответственность за нее несете лично вы?
   - Я!
   - Все свободны! - сказал Очень Большой
   Военный Начальник. - Кроме вас, генерал.
   Глава 67
   В верхних коридорах власти повеяло сквознячком перемен. Потом ветер покрепчал. Потом усилился до состояния шторма. Это когда, если верить шкале Бофорта, качаются и гнутся самые крупные деревья. Далее по степени силы мог быть только ураган, когда по тому же Бофорту вырывает с корнем даже вековые деревья. И когда ветер приносит опустошение.
   Впрочем, внизу никто никаких сквозняков пока не замечал. Внизу было тихо. Раскачивало лишь верхушки самых высоких, до каких глазом не дотянуться, деревьев. До всей прочей, ниже расположенной флоры долетали лишь слабые дуновения. Мало кого беспокоящие.
   И лишь те, кто имел привычку смотреть не только себе под ноги, отметили угрожающие изменения в погоде...
   Генерал Осипов вышел в отставку. А может быть, его "вышли". Понять со стороны сложно. А под генеральскую фуражку не заглянешь,
   Генерал подал рапорт "по состоянию здоровья", и его удивительно быстро удовлетворили.
   - Все, - сказал новоиспеченный генерал в отставке. - Теперь заслуженный отдых. 24 часа в сутки.
   - Как же мы без вас, товарищ генерал? - вздохнул один из провожавших его на пенсию подчиненных.
   - Так же, как со мной! А я все! Теперь только рыбалка и грибы!
   - Чего ловить будете, товарищ генерал?
   - Русалок. Тех, что помоложе.
   - На что же их ловят?
   - На сам знаешь что...
   Вновь образовавшуюся кадровую брешь быстро затянула молодая зеленая поросль старшего офицерского состава. Ряды сомкнулись.
   Глава 68
   - Что вам нужно для продолжения работ? - спросил Очень Большой Военный Начальник.
   - Каких работ? - не понял генерал Федоров.
   Он действительно не понял. Он ожидал продолжения воспитательных мероприятий в положении стоя на четырех точках опоры на ковре...
   - По выяснению обстоятельств исчезновения имущества категории спецхранения.
   - Но проведенные ранее оперативные мероприятия не подтвердили...
   - Вы уверены, что названное имущество было похищено? Лично вы?
   - Да, уверен.
   - Вы готовы доказать это делом?
   - Да... Но...
   - Готовы или нет?
   - Так точно! Готов.
   - Тогда порешим следующим образом. Если вы уверены и эту свою уверенность сумеете подтвердить в течение ближайших трех месяцев, то будете полностью реабилитированы. И восстановлены во всех служебных правах. Если нет разжалованы и, вполне вероятно, отданы под суд. Устроит вас такая альтернатива?
   - А если я ошибусь?
   - Вы будете просто разжалованы. И просто уволены.
   - Можно подумать?
   - Можно. Полторы минуты. Генерал Федоров разом вспотел под пока еще генеральским кителем. Круто забирает Большой
   Начальник. Ох, круто!
   Генерал был уверен в своей правоте, но не был уверен, что сможет ее доказать. За три месяца.
   И, наверное, он отказался бы от такого неоднозначного предложения, если бы... Если бы не его задетая за живое профессиональная честь. Если бы не проигрыш в той партии с водопроводными трубами...
   - Разрешите вопрос?
   - Разрешаю.
   - Какими возможностями я буду располагать?
   - Всеми возможностями сухопутных войск Вооруженных Сил страны. Кроме ядерных ракет тактического назначения и дальней стратегической авиации. Довольно?
   - Вполне.
   - Ваш ответ?
   - Я готов! Разрешите приступить к исполнению?
   Очень Большой Военный Начальник взглянул на вытянувшегося во фрунт генерала. И неотрывно и тяжело смотрел больше минуты.
   - Ну, значит, вы не блефуете. Значит, дело обстоит действительно серьезно...
   Ступайте и подготовьте развернутый доклад по обстоятельствам данного дела. Кроме того, ваши соображения по ходу расследования. Кроме того, список необходимого имущества...
   - Кому мне надлежит передать указанные документы?
   - Надлежит? Надлежит лично мне! Из рук - в руки.
   Глава 69
   Петр Максимович Горбушкин, он же Бригадир, он же полковник в отставке Зубанов, вошел в лес с плетеным лукошком с целью сбора грибов и ягод.
   С другой стороны в тот же лес с аналогичной целью и с таким же лукошком вошел еще один грибник. Генерал Осипов. Тоже в отставке.
   В центре леса любители загородных прогулок случайно встретились.
   - Отчего без ружья? - спросил полковник.
   - Оттого, что отстрелялся. И перешел на более мирные формы досуга.
   - ?
   - На пенсию я вышел. Персональную. С правом сохранения наградного оружия и пользования ведомственной поликлиникой.
   Вот так новость!
   - Когда?
   - Да уж. неделя прошла.
   - Какие-то перестановки?
   - Просто ушел. Достали своими реорганизациями. И проверками. Все, кому не лень, стали совать свое рыло в наш калашный ряд. А после хрюкать. Надоело!
   - Кто еще?
   - Я один.
   - А как же?..
   - Так же, как раньше... Это программа не твоя и не моя. Это программа долгосрочная.
   - Понятно...
   - Это хорошо, что тебе понятно. Мне так вот уже не очень. И не всегда. Такой бардак в стране развели, что сам черт ногу сломит...
   - И чем теперь думаете заниматься?
   - Сбором грибов. А когда сезон закончится - посильной борьбой с тем бардаком...
   Со стороны послушать - треп двух случайно столкнувшихся на грибном промысле приятелей. С невзначай заданными вопросами и формально-дежурными на них ответами. А если не со стороны, то жесткий спарринг двух равных по силе соперников. Которые выясняют силу, тактику и возможности противной стороны. Потому что хоть и в одной команде - но медали врозь.
   Выпад первого. Вопрос вслух:
   - Как там начальство? Семен Петрович? Дмитрий Иванович?
   А про себя: интересно, в курсе ли операции начальство? И осталось ли то начальство на местах? И что это - политика ведомства? Или самодеятельность ушедшего в отставку генерала? Кто формулирует задачи операции? И что есть уход генерала - хитрая рокировка или разлад с бывшими заказчиками?..
   Быстрая реакция на удар. Мысль про себя: похоже, забеспокоился полковник, завертел задом, словно на иголку сел. Боится остаться в одиночестве. Боится потерять прикрытие ведомства. Как они все трясутся брать ответственность на себя. Привыкли прикрываться авторитетом вывески и чужих погон...
   Парирование. Ответ вслух:
   - Что начальство? Болеет, брюзжит... Но сидит крепко. Бульдозером не выкорчуешь! Им до выслуги всего несколько лет осталось...
   Читай - все нормально. Можешь быть спокоен. Прикрытие на местах. И в курсе всех дел...
   И тут же новая, уже прицельная, серия... вопросов.
   - А как у них здоровье? Нога прошла? Ну и вообще, самочувствие? Мячик по субботам, как прежде, бросают? Или уже не бросают, потому что в отпуск ушли? А ремонт дачи закончили? Шикарная, поди, отделка?.. Кстати, кем меня на подаче заменили?
   Последний вопрос пустой. Первые по существу. По самому существу. По тому, в курсе генерал-отставник о событиях, происходящих в его бывшем ведомстве, или нет? Вхож он к высокому начальству или блефует? Если вхож - должен знать и о волейболе, и об отпуске, и о ноге, и о ремонте. Или хотя бы о чем-то одном. А если нет - значит, возможно, порет отсебятину. Так вхож или не вхож?
   По форме типичный интерес вышедшего на пенсию сослуживца, которому небезынтересны события, происходящие на его бывшей службе. По сути - жесткая разведка.
   Крепко приложил полковник! Что ни скажешь - можно проверить. Сравнить. И сделать соответствующий вывод.
   Незнающий дурак в этом случае начал бы врать.
   Знающий дурак рассказывать правду. Умный - молчать, спрятавшись от ответа за обтекаемыми, толкуемыми хоть в ту, хоть в другую сторону фразами.
   - Да я, честно говоря, не знаю. Я же пенсионер. Я все больше по лесам за грибами. Бывает, кого-нибудь встречу, вроде как тебя сегодня. Поговорю о маслятах-рыжиках. Но редко. Очень редко...
   В общем - понимай как знаешь. Но с намеком на гораздо более близкие, чем на волейбольной площадке, встречи. Встречи по существу...
   Хорошо поставленный удар прошел вскользь.
   - Ты лучше расскажи, как там дела у тебя? Треп закончен. Пора держать отчет.
   - Все то же самое. Маршрут стандартный: дом - работа - дом. Круг знакомств практически не меняется. Дополнительные контакты минимальные и отслеживаются. Охрана типичная для секрето-носителя...
   - Как она, на твой взгляд?
   - Хреновая охрана. На ходу спит. Привыкли к покою как к норме жизни
   - Сколько их?
   - Три сменных бригады по два-четыре человека. Утром встретят - сопроводят до работы - и на покой. Вечером в обратном порядке. Не служба концентрированный медовый сироп.
   - Значит, говоришь, мух ловят слабо?
   - Совсем не ловят.
   - Ну тогда наша задача упрощается. Вернее, твоя задача.
   - Какая задача?
   - Разработка плана изъятия "объекта". И мер противодействия охране и местным силовым ведомствам. По типичной общевойскового учения раскладке, где захватчики "синие", а защитники "красные". Действия одних - контрдействия других. И резюмирующий результат.
   - Это хорошо.
   - Что хорошо?
   - Что слежка закончена! Надоела хуже жены. Народа с гулькин хрен. Все приходится самому. Ни поспать, ни поесть нормально... Уж лучше с автоматом наперевес.
   - С автоматом не обещаю. И не разрешаю. Подготовка должна пройти тихо и незаметно, как свидание с любовницей в служебном кабинете в разгар рабочего дня.
   - Осуществлять операцию будем мы?
   - Может, мы. А может, не мы. А может, вообще никто не будет осуществлять. Это как там, - ткнул в верхушки берез пальцем генерал, - решат. Наше дело разработать и представить. А дальше хоть не рассветай... Уяснил?
   - Так точно!
   - Ну, тогда вали из своей корзины грибы в мою и иди промышлять дальше. А то у меня что-то в поясницу вступило... наклоняться тяжело. А без грибов из леса сам понимаешь. Демаскировка. Лады?
   Ну как генералу, даже в отставке, откажешь?
   - Служу Советскому Союзу!..
   Глава 70
   - С чего вы предполагаете начать работу?
   - Предполагаю с поиска полковника в отставке Зубанова. Вся операция была завязана на нем.
   Он единственный знает все детали. Если найти его и установить за ним слежку...
   - Каким образом? Если он в отставке? И в неустановленном месте?
   - Составить портрет опознания, проверить адреса родственников и друзей, по линии МВД объявить всесоюзный розыск, послать ориентировку в наши отделы на местах, установить наблюдение в районах его возможного появления и в местах пересечения транспортных магистралей... Плюс к тому составить его возможно более полный психологический портрет, просчитать его мотивации и в свете чего построить прогноз предполагаемых поступков и перемещений...