Имерманис Анатоль. Призраки отеля 'Голливуд'

   Педро никого не опознал, но посоветовал поговорить с рыбаком доном Камило. Насколько помнится, тот видел катер, на котором какие-то американцы приезжали в Панотарос для встречи с Крауненом.
   Мун задумался. Не находилась ли именно на этом катере таинственная рация, доставлявшая такую заботу майору Мэлбричу?
   Синдикат Рода Гаэтано был не просто шайкой бандитов, а отлично организованным предприятием с неограниченными средствами, на котором работали не только головорезы, но и вооруженные самой современной техникой специалисты. Совсем не удивительно, что для связи они предпочитают шифрованные радиопередачи.
   Это предположение возникло у Муна уже во время разговора с генералом, а сейчас оно перешло в уверенность.
   СПУТНИЦА ГАНГСТЕРА
   Оставив справа дорогу, что вела в Малагу, джип взял крутой подъем. Вокруг обступили горы с опаленной солнцем желтоватой растительностью. Здесь было заметно жарче, чем внизу, на побережье. Пыльные камни, чахлые кусты, потрескавшаяся, сухая земля. Унылое блеяние овец, чьи белые смутные тени виднелись высоко наверху, наводило тоску. Машина проехала мимо источенного временем столба с обрывками ржавой цепи. К нему перед тем, как костер инквизиции превращал все в обгорелые кости и кучку пепла, привязывали, должно быть, ведьм и еретиков.
   В эту минуту Муну показалось, что в хитроумный лабиринт подозрений и загадок, в котором он окончательно запутался, завел его не обычно трезвый и рассудительный ум, а эта страна, ее мрачная история. Фанатизм и изуверство, помешанные короли, делившие свое время между исступленным кровопролитием и столь же исступленным покаянием, конкистадоры в железных панцирях и заговорщики в монашеских рясах, полный крадущихся шагов и приглушенных стонов сумеречный мир, отраженный с такой силой на полотнах Эль Греко.
   Чудилось, что этот мир вовсе не исчез, а только видоизменился, великолепно уживаясь с современными бомбардировщиками, с которых падает дождь горящего бензина, отравленных осколков и секретных устройств. Все это словно давило на Муна, мешая видеть людей в обыденном свете.
   Они въехали в узкое отвесное ущелье. Внизу грохотала горная река. Белые фонтаны пены взмывали вверх, обдавая лицо тончайшей водной пылью. На противоположном берегу поблескивали рельсы. Издали донесся протяжный свисток паровоза, эхо чутко ударилось в нависшую над головами скалистую стену. Впереди виднелся изогнувшийся как бы в прыжке металлический остов моста.
   - "Пуэнте" по-испански означает "мост", - пояснил Педро. - Отсюда название городка. Видите, вон он.
   За уступом взметнулся и тут же исчез остроконечный шпиль церкви. Дорога расширилась, образуя нечто вроде площадки. Прорубленные в скале ступени вели к городку. Машину пришлось оставить внизу. Педро с проворством обезьяны карабкался по крутой лестнице. За ним следовали Мун и Росита. Шествие замыкал изъявивший желание поразмять ноги Милс, безучастный ко всему, со словно приклеенной к губам неизменной сигаретой.
   Городок казался совершенно обезлюдевшим. Единственными живыми существами были поросенок, сладко спавший посреди улицы, да продавец лотерейных билетов, неподвижно сидевший на складном стульчике в скудной тени платана. В спадавших с исхудавшего тела обносках и огромной, почти совершенно обветшавшей соломенной шляпе он походил на огородное чучело. Услышав шаги, продавец билетов ожил, прикрытые черными очками глаза молниеносно повернулись к Муну.
   - Купите билетики! Билетики, сеньоры! В прошлом году я продал билет, на который пал большой выигрыш. Я, слепой старый человек, не стану вас обманывать! Не проходите мимо, красавица! Не проходите мимо своего счастья!
   - Что он такое сказал? - спросил Мун, обращаясь к Росите. Вместо нее ответил Педро:
   - Да ничего особенного. - Мальчуган скорчил гримасу. - Врет. Они всегда врут. Большой выигрыш! Так я ему и поверил... С кого мы начнем расспросы? закончил он деловито. - Давайте зайдем сперва в кабак! - предложил Педро, очевидно, не без задней мысли. - У нас все новости узнают именно там.
   В кабачке царил полумрак. В ноздри ударил кисловатый винный перегар и прогорклый запах подгоревшего масла. Хозяйка крепко спала, положив голову на стойку. Над ее головой тускло поблескивал позолоченный образок святой мадонны с младенцем. Педро стукнул кулаком о пустой бочонок. Хозяйка проснулась. Поправляя на ходу передник и сонно потягиваясь, она подошла к гостям.
   Мун заказал обед и по совету Педро пригласил хозяйку распить с ними стаканчик. Хозяйка исчезла за перегородкой и почти мгновенно вернулась с подносом, уставленным бутылками и большой тарелкой с маслинами и солеными орехами. Напиток оправдывал свое название - "Кровь спасителя". Густое вино горело в зеленых граненых стаканах кровавыми отблесками. Оно было прохладным, только что из погреба, немного терпким на вкус.
   Хозяйка оказалась на редкость молчаливой, под стать Милсу. Приготовив обед, состоявший из вареной форели с приправой, она уселась на самый край каменной скамейки и неторопливо потягивала вино. Мун до того проголодался, что не спешил с расспросами. Молчание затягивалось. Временами на улице слышались шаги, следом за ними приглушенные расстоянием выкрики продавца лотерейных билетов. Наконец хозяйка, в достаточной мере доказав, что болтливость отнюдь не является национальной чертой испанцев, соизволила спросить:
   - Вы туристы? Вообще-то мы на отшибе, к нам редко кто заглядывает.
   Она говорила нараспев, растягивая слова, так что Росита успевала переводить почти синхронно.
   - Отлично! - обрадовался Мун. - В таком случае вы должны помнить иностранцев, которые бывали у вас за последние дни.
   - Иностранцы? - Хозяйка отрицательно покачала головой.
   - Я ищу родственницу. Несколько дней назад она бесследно исчезла. - Мун сказал это, чтобы расшевелить хозяйку. - Постарайтесь вспомнить, это очень важно. Она собиралась ехать в Пуэнте Алсересильо.
   - Исчезла? - Хозяйка действительно оживилась. - А вы обращались в полицию?
   - Разумеется. Как видите, безрезультатно...
   - Ну да, - вздохнула хозяйка. - У нас полиция только на то и годится, чтобы арестовывать за политику. Видели парикмахерскую? Так вот, дона Себастьяна Новатуро тоже увезли на днях. Какой это был изумительный мастер! Он ведь раньше работал в барселонском театре "Одеон"... Ах да, вы спрашивали про свою родственницу! Какова она из себя?
   - Потрудись вы посмотреть на фотографию, что вот уже несколько минут лежит перед вами, не пришлось бы тратить столько слов, - проворчал Мун, уже предельно убежденный, что молчаливого испанца можно разыскать только на кладбище.
   Хозяйка зажгла свет, чтобы получше рассмотреть снимок.
   - Какая красивая девушка! Совсем как испанка! Ваша дочь? Нет? Может быть, племянница? Тоже нет? Ах, какая я недогадливая! Вы разыскиваете свою жену! Она сбежала, да? С любовником, да? А вы простите ее, если найдете?
   - Повешу! И вас заодно тоже! За язык! - закричал Мун. - Переводить не надо, мисс Байрд, - добавил он торопливо. - Это только для служебного пользования... Спросите ее, видела ли она Гвендолин. Пусть скажет "да" или "нет".
   - Что-то не припоминаю. - Хозяйка повертела фотографию и со вздохом положила обратно. - А давно это было?
   - Восемнадцатого марта.
   - Что вы говорите?! Как раз в этот день забрали дона Себастьяна! В полдень он еще приходил ко мне звонить по телефону в Малагу, а через несколько часов его арестовали.
   - Зачем вы переводите мне эту болтовню? - набросился Мун на Роситу.
   - Как хотите! - переводчица пожала плечами, одновременно прислушиваясь к продолжавшей болтать хозяйке. - Мистер Мун, это вас, кажется, заинтересует. Она только что вспомнила, что поисками Гвендолин уже занималась полиция.
   - Полиция? Когда? - Мун насторожился.
   - Ну да, - кивнула хозяйка. - В тот же день, когда был арестован дон Себастьян, ко мне заходил полицейский офицер. Важный такой, заказал не вино, а виски.
   - И он вас расспрашивал про эту девушку? - с иронией спросил Мун.
   - Меня нет. Но, может быть, старика, что продает лотерейные билеты? Я видела, как он с ним разговаривал.
   - Только не о Гвендолин! Восемнадцатого марта ее никто и не думал разыскивать, все были убеждены, что она уехала в Малагу. - Мун на мгновение забыл о присутствующих. - Ну что ж, придется продолжать расспросы. А хозяйку поблагодарите за содержательную беседу и объясните, что важный полицейский, очевидно, приезжал в связи с ее обожаемым парикмахером и к моей сбежавшей с любовником супруге не имеет никакого отношения. - Мун щедро расплатился и встал. - Педро, ты что, заснул?
   Мальчик виновато вскочил:
   - Я думал.
   - То-то тебя не было слышно. Какую же историю с бандитами, пистолетами и деньгами ты на этот раз придумал?
   - Ей-богу, я не врал! Сейчас точно вспомнил - она спросила сеньора Краунена, сколько километров до Пуэнте Алсересильо.
   - Может быть, ты напутал?
   - Да нет! - Педро задумался. - Знаете что? Давайте расспросим продавца лотерейных билетов, он ведь всегда на улице, значит, видит всех.
   - В первый раз слышу, что слепые видят, - рассмеялся Мун.
   Педро обождал, пока они вышли, потом, словно экзаменуя, лукаво спросил:
   - Почему же он, обращаясь к Росите, назвал ее красавицей?
   - Я считаю, что для того, чтобы заметить, насколько мисс Байрд красива, необязательно быть зрячим, - пошутил Мун. - К тому же у вас принято величать всех женщин красавицами.
   - Вот я вас и поймал! - торжествовал Педро. - Когда мы шли мимо, сеньорита не проронила ни слова. Как же он узнал, что среди нас женщина? У него профессия такая, приходится притворяться. Народ считает, что слепой нищий сам до того несчастен, что должен приносить счастье другим.
   - Чертовская наблюдательность! - похвалил Мун. - Оказывается, слепым-то был я.
   - Купите билетики! Купите у слепого старика билетики! - Продавец уже издали заметил их.
   - Давайте сюда! Мисс Байрд, переведите ему! - Мун подошел вплотную и помахал перед его глазами банкнотом.
   - О! Сто песет! - Продавец вскочил со стульчика. - У меня, к сожалению, не будет сдачи.
   - Для слепого у вас совсем неплохое зрение, - заметил Мун. - Ну так вот, эти деньги ваши, если сумеете вспомнить, когда и при каких обстоятельствах вы видели эту девушку. - Мун протянул старику снимок.
   Продавец осмотрелся. Убедившись, что вблизи нет никого из местных жителей, он снял очки и принялся за изучение фотографии. Эта процедура длилась довольно долго, так как взгляд старика ежесекундно перескакивал с фотографии на банкнот.
   - Спрячьте деньги, - шепнул Педро. - А то я боюсь, что он и в самом деле ослепнет.
   Старик повертел снимок в руках, потом неохотно вернул и снова водрузил очки на нос.
   - Ну что? - Мун поторапливал его с ответом.
   - Нет. Никогда не видел... Поверьте, сеньор, мне нелегко признаться в этом. - Он тяжело опустился на стульчик и, потеряв всякий интерес к Муну, принялся голосить: - Купите билетики у слепого бедного старика!
   Мун собирался уйти, но внезапно возникшая мысль заставила его задержаться.
   - А ну-ка, Педро, опиши ему человека, которому Гвендолин Шривер передавала деньги.
   - Сеньора Краунена?
   - Ну да, если это был он.
   По мере того как мальчик, стараясь не пропустить ни одной подробности, описывал внешность, костюм и манеры Краунена, старик все более оживлялся.
   - Вам повезло, сеньор. Его я действительно видел. Пусть я ослепну на месте, если вру! Костюм на нем был другой, а все остальное соответствует описанию. Молодой американец, с ним была прелестная молодая девушка.
   - Так это, должно быть, та самая! - воскликнул Мун. - Посмотрите еще раз.
   - Нет, нет. - Старик на этот раз только мельком взглянул на фотографию. - Лицо как будто похоже, но та была яркая блондинка. Я видел, как она выходила из парикмахерской, а молодой американец поджидал ее.
   - Это было в тот день, когда арестовали вашего парикмахера? - строго спросил Педро, стараясь показать свои детективные способности.
   - Да, восемнадцатого марта. Но дона Себастьяна увели только несколько часов спустя, это я точно знаю...
   - А что они делали до этого?
   - Не знаю. День был жаркий, я задремал на своем стульчике, а когда проснулся, он вышел с почты, а она некоторое время спустя из парикмахерской. Он ей что-то сказал на английском языке, потом направился в продуктовую лавку, а она быстро прошла мимо меня и спустилась по лестнице, что ведет на дорогу. Спустя некоторое время американец вышел из лавки с полным рюкзаком. Жаль, что дона Себастьяна арестовали, он мог бы подтвердить. Я видел, как он наблюдал за ним из окна парикмахерской, а потом пошел кому-то позвонить от доньи Эрмины...
   Владелец съестной лавки частично подтвердил рассказ продавца лотерейных билетов. Какой-то иностранец, внешность которого он помнил смутно, купил у него в тот день большое количество продуктов, главным образом консервы и спиртные напитки. Блондинку он не видел.
   Не видела ее и работавшая на почте пожилая женщина. Что касается молодого человека, то такой действительно заходил, но по какому поводу, она не помнила. Зато охотно согласилась показать Муну реестр заказных писем. В тот день было сдано одно-единственное письмо. На копии квитанции значилось: "Панотарос, Голливуд". Очевидно, она сочла название отеля фамилией адресата. В знак благодарности за ненароком полученную информацию Мун накупил огромную коллекцию открыток. Женщина проводила их до дверей и даже сама открыла, чтобы выказать свое почтение столь уважаемым клиентам. Внезапно ее лежавшие на дверной ручке пальцы судорожно сжались, из горла вырвался сдавленный крик:
   - Святая мадонна! Что же это такое! - дрожащей рукой она указала на улицу, по которой во всю прыть несся слепой продавец лотерейных билетов. Добежав до почты, старик с опозданием вспомнил о своей роли и слезливым голосом заголосил:
   - Помогите бедному слепому старику! Я ищу иностранцев. Они не проходили мимо?
   - Вы, должно быть, нас искали? - с улыбкой подыграл Мун.
   - Да, да. Я узнаю вас по голосу. Пойдемте со мной.
   Отойдя на безопасное расстояние от почты, старик шепнул:
   - Я ее только что видел. Сначала услышал машину, а потом они прошли мимо. Она с каким-то господином. Но не с тем, с которым была первый раз. Прическа тоже другая, но я сразу же узнал ее...
   - Кого, черт побери?
   - Блондинку... Ту самую... Они зашли в кабачок!
   Мун даже присвистнул. Приказав остальным оставаться на месте, он направился к кабачку и заглянул в наполовину закрытое виноградными лозами окно. В полутьме перед собой он видел тяжелую копну светлых волос. Блондинка была Куколкой. Рядом с ней сидел Хью Браун.
   - Спуститесь в погреб и разыщите что-нибудь поприличнее этой дряни, донесся через приоткрытое окно капризный голос киноактрисы.
   Заказав хозяйке на ломаном испанском языке самое дорогое вино, Браун добавил на английском:
   - Только не вздумайте разбавить его, миссис как-вас-там! За вами наблюдает гениальный детектив мистер Мун! Такому достаточно посмотреть на водопроводный кран, чтобы вывести вас на чистую воду!
   - Ты пьян? - спросила Куколка. - Хозяйка не понимает по-английски, а мне твои шутки действуют на нервы.
   - Хороши шутки! Погляди в окно!
   Мун быстро отошел.
   КУДА ДЕЛОСЬ ПИСЬМО?
   Всю дорогу в Панотарос Мун отчаянно отбивался от Педро, пытавшегося выведать, кого он видел в кабачке. Это мешало сосредоточиться. Открытие, что Краунена сопровождала 18 марта Куколка, было в некотором роде сюрпризом. С другой стороны, фото в журнале "Пасифик ревю", на котором оба они красуются в обществе Рода Гаэтано, позволяло предполагать нечто подобное. Связь известных актеров с крупной фигурой гангстерского мира не являлась такой уж редкостью, особенно если эта внешне респектабельная темная фигура пользовалась лестным вниманием прессы. В свое время много писали о тесном знакомстве популярнейшего джазового певца Фрэнка Синатры с одним из боссов "Коза ностры". Но прямое участие в двойном убийстве и похищении как-то не вязалось с представлением, какое сложилось у Муна о Куколке. Может быть, ее появление в Пуэнте Алсересильо все же случайно? Если же нет, существует ли какая-нибудь связь между ее посещением парикмахерской и последовавшим вслед за этим арестом парикмахера Себастьяна Новатуро? Но больше всего занимало Муна отправленное Крауненом заказное письмо. Кому оно адресовалось? Если соучастнику, то куда проще и безопаснее встретиться лично, поговорить по телефону или передать письмо через Куколку.
   Чем больше размышлял Мун, тем более запутывался. Какое-то предчувствие подсказывало ему, что дело Шриверов окажется значительно сложнее, чем представлялось раньше. Настораживало решительно все. И постоянное молчаливое присутствие сержанта Милса, который под предлогом моциона не отставал в Пуэнте Алсересильо ни на шаг. И подозрительное безразличие Роситы Байрд. Хотя бы из чисто женского любопытства она должна была поинтересоваться, кого Мун видел в кабачке. Устав от бесплодных размышлений, Мун задремал. Его разбудил ликующий голос Педро:
   - Помнишь, внизу у лестницы стояла белая спортивная машина? Она принадлежит сеньоре Роджерс! Сеньор Рамиро тоже пользуется ею, когда ездит в Малагу, поэтому я сначала подумал, что это он приехал с какой-то дамой. Но сейчас я точно вспомнил, что возле машины валялся окурок. Когда сеньор Хью Браун заходил к вам в номер, он курил такую же сигарету - с золотым мундштуком. Значит, в кабачке вы видели его и сеньору Роджерс!
   Все это Педро выпалил прежде, чем Мун успел его предупредить. Росита никак не реагировала. Но когда Мун велел Милсу остановиться у почты, она выпрыгнула из джипа и, даже не осведомившись, когда ему опять понадобится, быстрыми шагами направилась в сторону гостиницы. Мун не сомневался, что эта явная спешка не имеет ничего общего ни с генералом Дэблдеем, ни со служебным рвением.
   - Рад вас видеть! - Выбираясь из машины, он очутился лицом к лицу с Биллем Ритчи. - А я уже соскучился по вашему обществу, мистер Мун! Как продвигается расследование?
   Педро раскрыл уже было рот - видно, не терпелось похвастаться своими детективными успехами. Мун вовремя подмигнул ему. Потом, отведя в сторону, ласково потрепал по схожим с колючим кустарником волосам:
   - Педро, я тобою очень доволен. Успех сегодняшней операции, в сущности, решил ты, разгадав мнимого слепца в продавце лотерейных билетов. Но настоящий детектив должен уметь не только разгадывать тайны, но и хранить их.
   Педро покраснел по самые уши.
   - Да, сеньор Мун, сейчас я сам осознал, что поступил глупо. При сеньорите Росите мне не следовало объяснять, кого вы видели в кабачке. Я постараюсь исправиться, клянусь святым Иеронимом. Очевидно, с моей стороны было такой же ошибкой сообщить сеньору Брауну, куда вы поедете. Сейчас я уверен, что он приходил к вам с целью выведать ваши намерения. А в Пуэнте Алсересильо ездил вместе с сеньорой Роджерс, чтобы запутать следы. По-моему, он самый главный бандит.
   - Буду иметь в виду! А теперь можешь идти. Сегодня ты больше не нужен.
   Мальчишеское лицо сморщилось от обиды.
   - Если появится потребность, пошлю за тобой дона Бенитеса, - утешил его Мун. - И никому ни слова о том, что сегодня видел и слышал! Не забывай, ты мой помощник!
   Мальчуган сразу же повеселел. Заговорщически подмигнув Муну и высокомерно кивнув Биллю Ритчи, он вприпрыжку удалился в сторону кабачка дона Эрнандо.
   Мун вернулся к машине. Да, поездка в Пуэнте Алсересильо явилась первой крупной удачей. Так и хотелось крикнуть Биллю Ритчи: "Расследование продвигается великолепно!"
   - Вы только что проезжали мимо меня, я помахал вам рукой, но вы не остановились... - Билль Ритчи, видимо, счел нужным объяснить свое появление возле почты. Игнорируя его, Мун обратился к водителю, обтиравшему нейлоновой губкой пыльный капот:
   - Сержант Милс!
   - Слушаю, сэр! - Равнодушные глаза выражали подчеркнутое безразличие ко всему, кроме прямых приказаний начальства.
   - Можете уезжать, машина мне сегодня больше не понадобится.
   - Ваше дело, но согласно полученной от генерала инструкции я в вашем распоряжении до ноль-ноль часов.
   - Поздравляю, мистер Мун! Я бы тоже не отказался стать любимчиком генерала Дэблдея. Могущественный человек! - И Ритчи как будто ненароком услужливо толкнул дверь, чтобы пропустить Муна.
   Услышав шаги, начальник почты выбежал из своей квартиры. В руке он все еще держал скрученное в жгут полотенце, за стеной слышался отчаянный детский рев.
   - Эти несносные дети! - чертыхнулся он. - Для вас две телеграммы, мистер Мун.
   - А для меня? - унылым голосом спросил Ритчи.
   - Как всегда. Контракт из Голливуда! - съязвил начальник почты.
   Мун отошел в сторону и просмотрел телеграммы. Дейли сообщал, что не сумеет приехать, так как в выдаче заграничного паспорта ему отказано. Мун усмехнулся и, подойдя к стойке, написал: "Ваше присутствие крайне необходимо. Приложите все силы".
   Он нарочно встал так, чтобы Билль Ритчи мог прочесть, и с удовлетворением констатировал, что тот не преминул воспользоваться этим.
   - За неимением собственной, интересуетесь чужой корреспонденцией? сухо осведомился Мун.
   - Не столь интересуюсь, сколько завидую. - Старый актер тяжело вздохнул. - Получить весточку от знакомых и родных - это ведь такое счастье!
   - В таком случае вас должна заинтересовать эта весточка. - Мун протянул ему телеграмму Дональда Кинга. - Она касается вас.
   - Меня? - Билль Ритчи отступил на полшага.
   - Да, вас. В этом списке все, кто принимал участие в съемках фильма Стенли Хьюза. Роль Фальстафа играл итальянский комик Тинто Лоретти!
   - Я не обманывал вас. - Билль Ритчи съежился. - Стенли Хьюз мне действительно обещал эту роль, но...
   - Но поскольку у вас хронический насморк, вам предложили сыграть глухонемого, - усмехнулся Мун. - Я сначала действительно думал, что вы просто стесняетесь признаться, что из короля смеха на старости лет пришлось превратиться в живую декорацию, которую режиссер ставит на самый задний план. - Мун сделал паузу для заключительного удара. - Но вас в этом списке вообще нет!
   Билль Ритчи собирался что-то сказать, но под убийственным взглядом Муна попятился к двери. Выйдя на улицу, он с видом побитой собаки опустился на скамейку.
   - Есть возможность заработать, - обратился Мун к начальнику почты.
   - Что? - переспросил тот, осторожно вынув затычку из правого уха.
   - Заработать! - крикнул Мун.
   Начальник почты напряженно вслушался. За стеной раздался последний всхлип, потом наступила блаженная тишина.
   - Наконец! - Он глубоко вздохнул. - Сил нет терпеть! Никак не дождусь доктора Энкарно, может, он пропишет успокоительное.
   - Вам?
   - Зачем мне? Ребятишкам. Вы не думайте, что они у меня родились такими буйными. Это у них на нервной почве, с той ночи, когда столкнулись самолеты. Все небо полыхало, вот-вот дом сгорит. А я с перепуга еще крикнул: "Началась атомная война!" У жены было нервное потрясение, пришлось отправить ее к матери в деревню... Так что же вас интересует, мистер Мун?
   - Хью Браун получал за это время корреспонденцию?
   - Тот господин, что живет у маркиза? Нет, не получал. Но зато активно интересовался вашей. Между прочим, это он мне посоветовал. - Начальник почты указал на затычки.
   - Ну а вы, будучи гордым испанцем, решительно показали ему на дверь? усмехнулся Мун.
   - Должен признаться, мистер Мун, не устоял против соблазна. Как-никак для человека, получающего от государства гроши, сто песет - большие деньги.
   - А ваш священник падре Антонио утверждал, будто в Испании честность прямо пропорциональна бедности.
   - Вы ошибаетесь, мистер Мун. Падре Антонио не наш, живет в Малаге, а в Панотаросе находится исключительно ради спасения души сеньоры Роджерс, хотя, по-моему, у нее едва ли есть душа. Что касается тайны вашей корреспонденции, то, мне кажется, к ста песетам мистера Брауна кое-кому следовало бы добавить столько же.
   - Кому?
   - Вам! - Начальник почты лукаво улыбнулся. - Раз вы не воспользовались почтой в любом соседнем городке, значит, не имели ничего против огласки своей корреспонденции, скорее наоборот. Достаточно было поглядеть, с каким усердием вы только что старались посвятить мистера Ритчи в свои телеграфные секреты.
   - А вы, оказывается, наблюдательны! - усмехнулся Мун. К чувству уважения к этому скромному почтовому служащему примешивалась досада. С самого начала он избрал тактику "стеклянного дома". Наблюдатели должны быть уверены, что могут уследить за каждым его шагом. Именно этот не совсем обычный метод полной прозрачности должен был служить отличной дымовой завесой для второй, наиболее важной части общего расследования. Порывшись в бумажнике, Мун достал двухсотенный банкнот.
   - Это вам, начальник.
   - Мне? За что? - Вопреки ожиданиям Муна начальник почты не спешил спрятать его в карман.
   - За то, чтобы вы оставили свою наблюдательность при себе.
   - Вы меня, очевидно, не поняли, - немного грустно сказал начальник почты, сопровождая фразу отстраняющим жестом. - Не будь я уверен, что это соответствует вашим подспудным желаниям, мистер Браун ни за какие деньги не получил бы от меня информации. Мисс Гвендолин, откровенно говоря, не стоит ваших забот, но ее мать и брата мы все любили, хотя они и были американцами. Так что и я, и остальные панотаросцы вам всячески помогут, и ни нашу помощь, ни наше молчание вам не надо покупать, - с достоинством закончил он.