Страница:
— Понятно, — дребезжащим голосом отозвался Чувырла. — В Городскую-то Стражу они, конечно, не побегут жаловаться. И в Орден — тоже. А вот к кому-нибудь типа Секача — запросто. И даже не они сами, а тот, кто их спонсирует... Пообещает отстегнуть половину от дохода, если тот ему поможет денежки и кладку вернуть, так тот всех своих собак на нас и спустит... А нам сейчас даже и откупиться, на мировую пойти — нечем...
Физиономия Шустрика омрачилась.
— Где же ты с этими умными мыслями раньше был, Макс? — со злобой в голосе спросил он. — Ты же всю дорогу уверял, что твои драконоводы — просто божьи одуванчики!
Билли тоже повернулся к Чувырле и вперил в него задумчивый взгляд. Ничего хорошего этот взгляд не предвещал. Неизвестно, к какому бы решению пришел Билли, если бы кто-то деликатно — условленные четыре раза — не надавил на сенсор входной двери.
— Входи, не заперто! — гаркнул Билли невидимому за толстым матовым стеклом посетителю.
Тот не замедлил просочиться в офис. Именно — просочиться. Деликатнейший член адвокатской коллегии Семи Городов Олли Греф был именно таков в своих манерах. Он просачивался, обтекал, обаял и очаровывал. Даже недоуменный взгляд, который он бросил на грубо взломанный замок входной двери офиса Билли, был полон величайшего сочувствия. Олли охотно выполнял все деликатные поручения, которые перепадали ему время от времени от его бывших клиентов из теневого мира Семи Городов. И плату за это брал умеренную.
— Ну и как? — довольно грубо осведомился у него Билли.
На крючок деликатности он не клевал.
Олли бросил вопросительный взгляд на продавленное кресло «для посетителей», придвинутое к столу Билли. Тот, однако, и не думал приглашать посетителя присесть. Он продолжал требовательно смотреть на адвоката.
— Вы полдня проваландались, чтобы только один толковый вопрос и задать Шишелу! — зло сказал он. — Вы хотя бы его видели?
— Мне не хотелось воспользоваться для этого разговора телефоном... Шаленый, видите ли, с утра был в отъезде, — пояснил Олли. — За городом. Он сейчас чрезвычайно занятой человек. Его включили в Комитет Мстителей. Имеется в виду мщение за смерть Коннетабля Стрита. Это имеет значение в связи с тем, что...
— Не клепай мне мозги! — поморщился Билли, переходя на «ты». — Меня эти дохлые Коннетабли не колышут. Хоть бы всех их перестреляли! Меня меч волнует!
— Мне только полчаса тому назад удалось переговорить с Шаленым, — торопливо сообщил адвокат. — К сожалению, нынешний владелец меча неизвестен. Шаленый, надо вам сказать, весьма неохотно говорил на эту тему. Он очень хотел узнать, кто именно интересуется мечом Ньюмена... Я, разумеется, не...
— Короче! — раздраженно бросил Билли.
— Шаленый признал, что завладел мечом Фого в качестве трофея... Но в тот же день обменял его на какую-то диковину. Владельцем меча стал именно Коннетабль Стрит.
Билли удивленно заломил бровь.
— Но, к сожалению, — продолжил адвокат, — после трагической гибели Коннетабля среди его вещей меч Ньюмена обнаружен не был. Что до Хого, то он просто не появлялся в Семи Городах за последние несколько суток. И нет никаких оснований думать, что он уступил свой меч кому-либо. Если он жив, конечно. — Адвокат выпрямился, развел руками и доверительно добавил: — Если вас интересует мое мнение...
Билли ничем не выразил своего отношения к мнению адвоката. Тот, однако, продолжил:
— Если вас интересует мое мнение, то скажу вам цитатой из классики: «Кто шляпку спер, тот и тетку укокошил!»
Билли вряд ли когда-либо читал пьесу Бернарда Шоу, но смысл иносказания понял.
— Вот что... — мрачно произнес он, вставая из-за стола и направляясь к сейфу. — Постоянно держи меня в курсе их розысков. Если нарисуются те, кто Стрита ухлопал, я первый должен узнать об этом! Не комиссар Городской Стражи. Не Коннетабль Ордена Порядка, а я! Это понятно?
— Понятно, — заверил адвокат.
Билли отпер сейф, достал из него пачку купюр, отсчитал несколько и протянул адвокату:
— Это за сегодняшнюю работу, а это, — он отмусолил еще пару сотен «пернатых», — за то, что ты дашь знать, как только в деле с Коннетаблем какой-то след обозначится. Все, свободен.
Олли Греф был необидчив и не стал долго задерживаться в «конторе» Билли.
Тот долго смотрел на закрывшуюся за адвокатом дверь тяжелым, свинцовым взглядом. Шустрик не решался первым прервать затянувшееся молчание. Чувырла втянул голову в плечи и старался сделать вид, что его здесь нет. Билли даже не смотрел на них.
— Да... Ну и на жохов мы нарвались! — мрачно констатировал он. — Грохнули Коннетабля и отправились нас дрючить... Артисты! Вот что, — повернулся он к Шустрику. — Общий сбор через два часа. Будем что-то решать.
Кай весьма оценил эти послабления и старался зря не терять отпущенного ему времени.
Вернувшись из поездки на Речной, он умылся ледяной водой, сварил себе крепчайший кофе — из прихваченных из Старых Миров припасов — и присел к компу, с тем чтобы свести воедино и связно изложить все, что сегодня узнал, пообщавшись с Джокером и его «крестным» — Рафаэлем Фландерсом.
Соединив свой регистратор с дешифратором компа, он вывел на экран текст беседы и свои комментарии к нему. Навести порядок в этих заметках было не так уж и легко. Но в конце концов что-то стало вытанцовываться, что-то становиться на свои места.
Пришло ощущение понимания ситуации...
Зарождение цивилизации Покинутых было делом давним. Очень давним. Уходящим на семьдесят тысяч лет в историю Закрытого Мира. Именно тогда на одной из не очень далеких от Заразы звезд возникла и развилась цивилизация, до обидного напоминавшая земную. Джокер, в своем рассказе, окрестил ее Древней цивилизацией.
Так можно было, по крайней мере, судить по картинкам, возникавшим в глубине экрана того уродливого «компа», образ которого принял Джокер.
Судя по всему, хозяева этого древнего Мира довольно сильно напоминали людей своей анатомией, биохимией, поведением... Хотя и различия между ними и людьми по всем этим трем показателям были весьма значительны. По крайней мере, встретившись лицом к лицу с одним из этих существ, ни один человек, пребывающий в трезвом уме и добром здравии, не подумал бы, что имеет дело всего лишь с другим человеком. Достаточно было увидеть чешуйчатую кожу, странное расположение век и растянутые в горизонтальную щель зрачки.
История того древнего Мира знала и стихийные бедствия, и эпидемии, сметавшие с лица планеты целые народы. Знала и катастрофы социальные: войны и мятежи, расовую и классовую вражду. Однако со временем развитие технологий и социальный прогресс привели к тому, что войны и мятежи отошли в прошлое, а на первый план выдвинулись задачи удовлетворения потребностей растущего населения и борьбы с еще более быстро растущими экологическими трудностями.
По всей видимости, способ мышления создателей Джокера все-таки сильно отличался от всех известных нам способов такого рода. Это сказалось на том пути, по которому пошел их технический прогресс. Для всякого нормально мыслящего землянина практически аксиомой является то, что любая техническая система тем лучше справляется со своими задачами, чем более она специализирована.
Похоже, что создатели Джокеров придерживались прямо противоположной точки зрения. Или, точнее, способы нашего с ними технического мышления во многом совпадали — вплоть до какой-то «точки ветвления». Точки, в которой им открылись некие возможности, которые мы, земляне, не заметили. Упустили...
Так или иначе, но их техника пошла по пути универсализации. По пути использования в самых различных целях одних и тех же молекулярных блоков-кирпичиков, только сочетающихся в самых различных комбинациях. Трудно сказать, каких вершин они достигли, но, бесспорно, одной из них было племя Джокеров.
От всех других видов техники Джокеры отличались способностью изготавливать себе подобных. Причем сразу несколькими методами. И путем сборки, и путем деления, подобного клеточному делению, и еще какими-то способами, сущность которых из рассказа Джокера была не совсем ясна. Они неплохо адаптировались к самым различным условиям и обладали определенным потенциалом самоусовершенствования своей конструкции.
Собственно, они и были созданы так: сначала были наработаны способные к самоусовершенствованию молекулярные киберсистемы, а затем им предоставили возможность «доходить до кондиции» в условиях полигонной эксплуатации по разным назначениям. Эксплуатации, что называется, «и в хвост и в гриву».
Это напоминало какой-то способ интенсивного моделирования эволюции, если не считать, что фактором отбора в этой модели служила эффективность служения Хозяевам. В чем эти Хозяева преуспели, так это в том, чтобы сделать служение им неотъемлемой и первейшей необходимостью существования и каждого отдельного Джокера, и всего их племени в целом. Этот «категорический императив» не смогли отменить никакие мутации и никакой естественный отбор за десятки тысячелетий самостоятельного существования Джокеров.
А существовать самостоятельно им пришлось в какой-то степени по собственной вине.
Джокеры в машинерии Древней цивилизации занимали, по всей видимости, промежуточное положение между миниатюрными механизмами и приспособлениями, с одной стороны, и масштабными установками вроде автоматизированных производств и кораблей — морских и космических — с другой. Но они находились в непосредственном контакте со своими создателями и были заняты удовлетворением их каждодневных нужд. Пожалуй, их можно было бы уподобить рабам. Но только у каждого настоящего раба в уголке его души всегда живет мечта о свободе. Свободу, конечно, всякий понимает по-своему, но каждый мечтает о ней всегда. У Джокеров же мечта о свободе не могла зародиться в принципе.
Если у роботов и есть душа, то в ее глубине их создатели поселили совсем другую мечту — мечту о служении достойным Хозяевам.
В этом ключе и двинулось развитие Древней цивилизации. Все больше становилось Джокеров — и все меньше оставалось тех сфер деятельности, где они не могли бы заменить своих создателей. Соответственно, стремительно падало число рабочих мест и росла доля населения, которую приходилось кормить под каким-либо предлогом, не ожидая от нее хоть какого-то производительного труда.
Между тем добросовестный труд Джокеров выбрасывал на рынок все больше материальных благ, пищи, услуг и прочих товаров. Только за отсутствием реальных покупателей рынок этот все больше и больше переставал быть собственно рынком, а товары — товарами.
Правительства стран, населявших планету-колыбель Джокеров, прекрасно понимали, что население этого Мира не станет покорно помирать от безработицы, глядя на заваленные нераскупаемыми товарами прилавки, а учинит бунт. А еще раньше — от отсутствия платежеспособных потребителей — рухнут целые отрасли промышленного производства. С другой стороны, просто раздавать пищу и прочие материальные блага всем желающим означало покончить с самой идеей государства и превратиться в некий питомник жвачных и тупоумных потребителей калорий.
Государственный строй и политический режим Древней цивилизации наверняка сильно отличались от известных человечеству образцов. Несколько часов разговора с Джокером, конечно, не могли создать полного представления об общественной модели Мира его создателей. Для себя Кай определил ее как некий вариант комбинации рыночного хозяйства и «сильной» социальной политики.
Прогнозы будущего Древней цивилизации после массового нашествия Джокеров расходились диаметрально противоположно.
Оптимисты — не без логичных на то оснований — ожидали, что освобождение от большей части повседневных забот даст жителям планеты возможность невероятно обогатиться духовно, их жизнь расцветет новыми красками и быт даже отбросов общества станет чем-то благородным и равным по своему статусу нормам жизни достойных разумных существ.
Что касалось пессимистов, то они, тоже вполне логично, прогнозировали будущее в весьма мрачных красках. А именно — как скатывание в «жвачный рай», которое закончится в лучшем случае перерождением в какой-то другой биологический вид. Уже — вряд ли sapiens.
Пожалуй, массы были склонны к первой трактовке, а «верхи» — умудренные опытом властвования, — ко второй.
Как мог, этот строй боролся с навалившимся на него «счастьем». Измышлялись всевозможные способы содержания уймы бездельников на разного рода стипендиях и грантах за достижения в области наук и искусств. Почему-то в области искусств эти гранты множились как на дрожжах. Взаимное «пожалование в генералы» процветало как само собой разумеющийся способ взаимно обеспечить успех и процветание этой элиты. А вот интеллектуалы естественных наук словно взяли за неписаное правило подставлять друг другу ножку или путем хитроумных рассуждений доказывать полную несостоятельность своих оппонентов. Это, вообще говоря, было следствием того, что до поры до времени в этой области знаний существовали четкие и объективные критерии оценки достижений как отдельных личностей, так и целых коллективов. Немного спустя эти критерии стали размываться и сглаживаться.
Некоторое время длился невиданный бум в области наук и искусств.
Однако по оптимальному сценарию развиваться события не захотели. Всеобщее стремление к чисто потребительской нирване затягивало население планеты. И действительно, отчего ему, этому населению, было наконец не пожить вволю, раз уж живется? И живется неплохо. Наиболее дальновидные из них предвидели, к чему приведет беззаботная жизнь. Они даже писали научные труды и яростно кричали об этом с трибун и экранов. Но переломить тенденцию не удалось. В полном соответствии с мрачными прогнозами в один — не очень прекрасный — день, пришлось признать, что остается предпринять одно из двух: или существенно снизить потребление энергии и других невосполнимых ресурсов планеты на душу населения, либо существенно снизить в следующем поколении само число этих потребляющих душ.
Несчастье Древней цивилизации состояло в том, что, достигнув огромных успехов в области медицины, средств переработки информации и автоматизации, она не успела перешагнуть барьер энергетического кризиса. Исследования атомного ядра начинались здесь еще в эпоху создания Джокеров. А потом были заброшены, как и все серьезные и трудоемкие занятия. Да они и не могли послужить спасению этого Мира — запасы расщепляющихся веществ на планете были ничтожны по сравнению с теми, что достались человечеству. Шагнуть в космос Древняя цивилизация не смогла. Да и по каким-то своим соображениям не хотела. Вектор ее развития был иным. Так что не надо было быть гением, чтобы понять, что срок ее существования ограничен сроком исчерпания ископаемых энергоносителей — аналогов нефти и газа, на которых расцвела много позже земная цивилизация.
Тут Джокеры ничем не могли помочь своим Хозяевам. А те были уже не способны помочь себе сами. Конечно, среди них возникло несколько общин, проповедовавших суровый аскетизм и пытавшихся ограничить потребление материальных благ. Но основная масса населения планеты не желала расставаться с достигнутым достатком и довольствием. Легче было пойти на решительное сокращение прироста населения.
Возобладала теория, согласно которой «все образуется». Население планеты, не снижая жизненного уровня каждого отдельного индивида, упадет до того минимума, когда сможет обеспечить себя возобновимыми ресурсами — топливом, которое будет давать прирост биомассы быстрорастущих пород кустарников, энергия ветра, приливов, света тамошнего «солнца», гидроэнергетика... Произойдет, таким образом, своеобразная «мягкая посадка» на некоем «промежуточном аэродроме» Истории. Цивилизация получит время на спасительную передышку, а там видно будет...
Но и в этом варианте прогнозы будущего оказались чрезмерно оптимистичны. Ставшая целиком гедонистической, растерявшая накопленные знания и опыт, Древняя цивилизация стремительно скатывалась к примитивным формам общества. Рассыпалась на изолированные островки, почти не связанные друг с другом и уже не управляемые из единого центра. И каждый из этих островков «тянул одеяло на себя». Лихорадочно старался урвать остатки стремительно убывающих ресурсов.
«Мягкой посадки» не получилось. Получилось крутое, неуправляемое пике. Обладание ордой универсальных роботов, выполняющих любое выполнимое приказание, не помогло Древней цивилизации. По той простой причине, что как раз выполнимых-то приказаний становилось все меньше и меньше.
Джокеры и рады бы были (если считать, что подобные эмоции им свойственны) помочь своим повелителям в любом деле. Только мало во Вселенной таких дел, которые не требуют энергии. Или хоть какого-то другого ресурса. Ресурсов требовало и само поддержание «жизнеспособности» Джокеров. Все большее и большее количество их ставили на консервацию. Благо пустующих помещений теперь хватало.
Но создатели Джокеров сгинули даже раньше, чем были исчерпаны энергетические и минеральные ресурсы. Рухнула медицина Древней цивилизации. Прививки и иммунизация ушли в далекое прошлое. Несколько последовательно прокатившихся по планете эпидемий очистили ее от разумной жизни. Если, конечно, не считать разумными Джокеров. Они, по всей видимости, себя таковыми считали. Себя они окрестили Покинутыми. Принимая во внимание их исключительную сложность на всех уровнях организации — чуть ли не до субатомного, трудно было понять, являются ли процессы, происходящие в их сетях переработки информации, действительно мыслями и чувствами или всего лишь их моделями. Кай решил повременить с решением этого философского в общем-то вопроса.
Конечно, для творений, предназначенных для Служения, «уход» Хозяев был равен исчезновению самого смысла существования. Но — не полному исчезновению. Учение о возможности разумной жизни в иных планетных системах существовало среди системы знаний, доставшейся Джокерам в наследство от «ушедших» создателей. И было оно не только плодом чистых предположений и гипотез. Когда-то в период наибольшего взлета Древней цивилизации, антенны ее радиотелескопов уловили радиосигналы, исходящие от не слишком удаленной планетной системы. Сигналы эти изучали, анализировали, осмысляли. Но отвечать на них не торопились.
У Древних был иной подход как к идее множественности Обитаемых Миров, так и к самой идее освоения Космоса. Возможно, более мудрый и взвешенный, чем у землян, слишком склонных бросать вызов Неизвестному. Так или иначе, они не стали вообще ставить вопрос об установлении хоть каких-то контактов с Соседями. Некоторое время информация, поступавшая с небес, продолжала складироваться в памяти тамошних компьютеров, затем перестала интересовать Древних и в конце концов была просто забыта.
Пригодилась она уже лишь Джокерам.
Оставшиеся не у дел Покинутые — те, которых не успели поставить на консервацию, со временем справились с задачей, как вернуть себе Хозяев. Возможно, осмысление проблемы заняло у них тысячелетия, возможно, гораздо меньший срок. Так или иначе, решение основной цели своего бытия они увидели в возможности предложить себя... новым Хозяевам. В качестве таковых рассматривались Соседи.
Чтобы отправить им свое «Придите и володейте нами», Джокеры проявили немало качеств, которые, если не принимать во внимание поставленную цель, делали их неотличимыми от разумных существ. Оставшихся на планете ресурсов вполне хватило для того, чтобы соорудить сеть мощных радиопередающих станций. Для Соседей родина Джокеров стала ярчайшей звездой на их радионебосклоне.
Хватило и материала, накопленного при изучении посланий, передаваемых Соседями. Хватило для того, чтобы дать им понять, что во Вселенной нашлись иные существа, получившие их зов. Диалог между Покинутыми и Соседями продолжался, пожалуй, не одно столетие. И привел-таки к достаточно полному взаимопониманию. Результатом его было появление космического флота Соседей на орбите вокруг Мира Покинутых.
Соседи предприняли просто грандиозную, по масштабам своего Мира, космическую операцию. Дело в том, что их энергетика доросла только до использования термоядерного синтеза, а теории подпространственного перехода их наука не создала еще. Тяжелые и медлительные корабли на термоядерной тяге ползли между двумя планетными системами много десятилетий. Каждый из них был отдельным, изолированным миром, в котором за время полета успевали сменяться целые поколения экипажа. Но обнаружение Джокеров и их дальнейшее использование могли окупить такую экспедицию.
Еще несколько десятилетий потребовало установление взаимопонимания Джокеров с их новыми Хозяевами. Хозяева эти, разумеется, физически отличались от создателей.
Каю запомнилось, что в этот момент их разговора Шишел принялся интересоваться тем, в чем же состояли различия между двумя расами. Джокер вывел на свой экран изображения двух относительно человекообразных существ. Верно, для масштаба рядом с каждым из них поместил изображения хорошо знакомых представителям человечества существ. Рядом с первым (изображавшим создателя) — сиамского кота, а рядом с Соседом — бульдожку. Кай отметил про себя, что, постоянно пребывавший взаперти, Джокер знает вид этих тварей, которых не мог видеть нигде. Да, впрочем, нет, мог. В телепередачах. Потратив немного времени на копание в памяти, Кай смог бы даже вспомнить, в каких именно рекламных роликах видел этих зверушек.
Соседи наладили переброску Покинутых в свой Мир. Но там их ждала судьба, значительно отличавшаяся от той, которая выпала им на родной планете создателей. Соседи, собственно, не впустили их в свою повседневную жизнь — возможно, изучив историю Древней цивилизации и сделав свои выводы. Они предпочли заставить Джокеров быть солдатами. Дело в том, что к тому времени, когда Покинутые обрели наконец новых Хозяев, мир этих Хозяев расколола война.
Предыдущие столетия эта война вызревала в условиях относительного мира между несколькими десятками народов, населявших Мир Соседей. Эти народы составляли нечто подобное федерации или империи. Можно было догадаться, что прошлое этого государства было достаточно бурным и уж точно — далеко не мирным. Слишком уж хорошо была здесь развита реактивная техника и различные виды вооружений, включая ядерные. Такое прошлое подготовило ранний выход этой цивилизации в Космос.
Но после долгого периода мирной жизни этот Мир взорвался сразу несколькими войнами. Сцепились сепаратисты с центральной властью. Провинции предъявили друг другу территориальные претензии. Колонии на освоенных планетах системы (а таких было аж четыре) объявили рудники, скважины, плантации своей собственностью, и к ним отправились карательные экспедиции...
Покинутые оказались идеальными солдатами. Обладающие способностью к совершенной мимикрии, берущие на вооружение практически любые виды оружия. Очень трудно уязвимые, наделенные мгновенной реакцией на любые события.
Да, в основу их поведения — одним из основных принципов — был заложен закон обеспечения безопасности Хозяев. Но абсолютным он не был. Его «перешибали» кое-какие другие принципы. Например, принцип выбора одного из нескольких вариантов действий в условиях, неизбежно приводящих к жертвам. Он мог отключаться вообще — в определенных ситуациях. Или мог быть выключен без объяснения причин тем из Хозяев, кто обладал соответствующим «уровнем доступа». Гораздо сильнее его был, например, запрет принимать вид любого из Хозяев, неотличимо с ним схожий. Вообще, принимая форму какого-либо функционального устройства или живого существа, Покинутые обычно давали посторонним понять, что они имеют дело не с «настоящим» объектом, а с одним из универсальных роботов, принявшим его вид. Теперь Каю стала ясна причина вечной карикатурности самых различных воплощений Джокера.
Монополия на импорт и продажу Покинутых первоначально оказалась привилегией центральной власти. Но и тогда уже они стали частенько оказываться по разные стороны фронта. Центр бросал свой меч то на одну, то на другую чашу весов. А затем, учитывая способность Покинутых к самовоспроизведению, «универсальными солдатами» обзавелись все стороны полыхавших конфликтов. Ситуация стала развиваться лавинообразно.
По всем пяти обитаемым планетам бродили орды Покинутых в виде самого разного рода самоходных боевых устройств и выкашивали напрочь главным образом друг друга. Да и самим Соседям перепадало немало. Дело шло к применению термояда. Такая ситуация привела Покинутых к умозаключению о том, что решение, ими принятое, было не столь уж и верным. Как с точки зрения истинного служения новым Хозяевам, так и с точки зрения сохранения самого племени Покинутых.
Физиономия Шустрика омрачилась.
— Где же ты с этими умными мыслями раньше был, Макс? — со злобой в голосе спросил он. — Ты же всю дорогу уверял, что твои драконоводы — просто божьи одуванчики!
Билли тоже повернулся к Чувырле и вперил в него задумчивый взгляд. Ничего хорошего этот взгляд не предвещал. Неизвестно, к какому бы решению пришел Билли, если бы кто-то деликатно — условленные четыре раза — не надавил на сенсор входной двери.
— Входи, не заперто! — гаркнул Билли невидимому за толстым матовым стеклом посетителю.
Тот не замедлил просочиться в офис. Именно — просочиться. Деликатнейший член адвокатской коллегии Семи Городов Олли Греф был именно таков в своих манерах. Он просачивался, обтекал, обаял и очаровывал. Даже недоуменный взгляд, который он бросил на грубо взломанный замок входной двери офиса Билли, был полон величайшего сочувствия. Олли охотно выполнял все деликатные поручения, которые перепадали ему время от времени от его бывших клиентов из теневого мира Семи Городов. И плату за это брал умеренную.
— Ну и как? — довольно грубо осведомился у него Билли.
На крючок деликатности он не клевал.
Олли бросил вопросительный взгляд на продавленное кресло «для посетителей», придвинутое к столу Билли. Тот, однако, и не думал приглашать посетителя присесть. Он продолжал требовательно смотреть на адвоката.
— Вы полдня проваландались, чтобы только один толковый вопрос и задать Шишелу! — зло сказал он. — Вы хотя бы его видели?
— Мне не хотелось воспользоваться для этого разговора телефоном... Шаленый, видите ли, с утра был в отъезде, — пояснил Олли. — За городом. Он сейчас чрезвычайно занятой человек. Его включили в Комитет Мстителей. Имеется в виду мщение за смерть Коннетабля Стрита. Это имеет значение в связи с тем, что...
— Не клепай мне мозги! — поморщился Билли, переходя на «ты». — Меня эти дохлые Коннетабли не колышут. Хоть бы всех их перестреляли! Меня меч волнует!
— Мне только полчаса тому назад удалось переговорить с Шаленым, — торопливо сообщил адвокат. — К сожалению, нынешний владелец меча неизвестен. Шаленый, надо вам сказать, весьма неохотно говорил на эту тему. Он очень хотел узнать, кто именно интересуется мечом Ньюмена... Я, разумеется, не...
— Короче! — раздраженно бросил Билли.
— Шаленый признал, что завладел мечом Фого в качестве трофея... Но в тот же день обменял его на какую-то диковину. Владельцем меча стал именно Коннетабль Стрит.
Билли удивленно заломил бровь.
— Но, к сожалению, — продолжил адвокат, — после трагической гибели Коннетабля среди его вещей меч Ньюмена обнаружен не был. Что до Хого, то он просто не появлялся в Семи Городах за последние несколько суток. И нет никаких оснований думать, что он уступил свой меч кому-либо. Если он жив, конечно. — Адвокат выпрямился, развел руками и доверительно добавил: — Если вас интересует мое мнение...
Билли ничем не выразил своего отношения к мнению адвоката. Тот, однако, продолжил:
— Если вас интересует мое мнение, то скажу вам цитатой из классики: «Кто шляпку спер, тот и тетку укокошил!»
Билли вряд ли когда-либо читал пьесу Бернарда Шоу, но смысл иносказания понял.
— Вот что... — мрачно произнес он, вставая из-за стола и направляясь к сейфу. — Постоянно держи меня в курсе их розысков. Если нарисуются те, кто Стрита ухлопал, я первый должен узнать об этом! Не комиссар Городской Стражи. Не Коннетабль Ордена Порядка, а я! Это понятно?
— Понятно, — заверил адвокат.
Билли отпер сейф, достал из него пачку купюр, отсчитал несколько и протянул адвокату:
— Это за сегодняшнюю работу, а это, — он отмусолил еще пару сотен «пернатых», — за то, что ты дашь знать, как только в деле с Коннетаблем какой-то след обозначится. Все, свободен.
Олли Греф был необидчив и не стал долго задерживаться в «конторе» Билли.
Тот долго смотрел на закрывшуюся за адвокатом дверь тяжелым, свинцовым взглядом. Шустрик не решался первым прервать затянувшееся молчание. Чувырла втянул голову в плечи и старался сделать вид, что его здесь нет. Билли даже не смотрел на них.
— Да... Ну и на жохов мы нарвались! — мрачно констатировал он. — Грохнули Коннетабля и отправились нас дрючить... Артисты! Вот что, — повернулся он к Шустрику. — Общий сбор через два часа. Будем что-то решать.
* * *
Ведомство его преосвещенства Люстига предоставило прибывшему из длительной командировки аббату Филиппу Шануа небольшую чистенькую квартирку вне стен монастыря и не беспокоило его требованиями обязательно присутствовать на отправлении многочисленных церемоний культа Учителя в каком-либо из храмов Семи Городов.Кай весьма оценил эти послабления и старался зря не терять отпущенного ему времени.
Вернувшись из поездки на Речной, он умылся ледяной водой, сварил себе крепчайший кофе — из прихваченных из Старых Миров припасов — и присел к компу, с тем чтобы свести воедино и связно изложить все, что сегодня узнал, пообщавшись с Джокером и его «крестным» — Рафаэлем Фландерсом.
Соединив свой регистратор с дешифратором компа, он вывел на экран текст беседы и свои комментарии к нему. Навести порядок в этих заметках было не так уж и легко. Но в конце концов что-то стало вытанцовываться, что-то становиться на свои места.
Пришло ощущение понимания ситуации...
Зарождение цивилизации Покинутых было делом давним. Очень давним. Уходящим на семьдесят тысяч лет в историю Закрытого Мира. Именно тогда на одной из не очень далеких от Заразы звезд возникла и развилась цивилизация, до обидного напоминавшая земную. Джокер, в своем рассказе, окрестил ее Древней цивилизацией.
Так можно было, по крайней мере, судить по картинкам, возникавшим в глубине экрана того уродливого «компа», образ которого принял Джокер.
Судя по всему, хозяева этого древнего Мира довольно сильно напоминали людей своей анатомией, биохимией, поведением... Хотя и различия между ними и людьми по всем этим трем показателям были весьма значительны. По крайней мере, встретившись лицом к лицу с одним из этих существ, ни один человек, пребывающий в трезвом уме и добром здравии, не подумал бы, что имеет дело всего лишь с другим человеком. Достаточно было увидеть чешуйчатую кожу, странное расположение век и растянутые в горизонтальную щель зрачки.
История того древнего Мира знала и стихийные бедствия, и эпидемии, сметавшие с лица планеты целые народы. Знала и катастрофы социальные: войны и мятежи, расовую и классовую вражду. Однако со временем развитие технологий и социальный прогресс привели к тому, что войны и мятежи отошли в прошлое, а на первый план выдвинулись задачи удовлетворения потребностей растущего населения и борьбы с еще более быстро растущими экологическими трудностями.
По всей видимости, способ мышления создателей Джокера все-таки сильно отличался от всех известных нам способов такого рода. Это сказалось на том пути, по которому пошел их технический прогресс. Для всякого нормально мыслящего землянина практически аксиомой является то, что любая техническая система тем лучше справляется со своими задачами, чем более она специализирована.
Похоже, что создатели Джокеров придерживались прямо противоположной точки зрения. Или, точнее, способы нашего с ними технического мышления во многом совпадали — вплоть до какой-то «точки ветвления». Точки, в которой им открылись некие возможности, которые мы, земляне, не заметили. Упустили...
Так или иначе, но их техника пошла по пути универсализации. По пути использования в самых различных целях одних и тех же молекулярных блоков-кирпичиков, только сочетающихся в самых различных комбинациях. Трудно сказать, каких вершин они достигли, но, бесспорно, одной из них было племя Джокеров.
* * *
Конечно, они не были единственной формой автоматических систем, созданных Древней цивилизацией. Но они одни пережили ее, эту цивилизацию, надолго. Про другие формы кибернетических автоматов Древних не было известно решительно ничего. Оставалось только ожидать, что на этот счет Джокер выдаст какую-нибудь информацию на следующих своих «сеансах связи».От всех других видов техники Джокеры отличались способностью изготавливать себе подобных. Причем сразу несколькими методами. И путем сборки, и путем деления, подобного клеточному делению, и еще какими-то способами, сущность которых из рассказа Джокера была не совсем ясна. Они неплохо адаптировались к самым различным условиям и обладали определенным потенциалом самоусовершенствования своей конструкции.
Собственно, они и были созданы так: сначала были наработаны способные к самоусовершенствованию молекулярные киберсистемы, а затем им предоставили возможность «доходить до кондиции» в условиях полигонной эксплуатации по разным назначениям. Эксплуатации, что называется, «и в хвост и в гриву».
Это напоминало какой-то способ интенсивного моделирования эволюции, если не считать, что фактором отбора в этой модели служила эффективность служения Хозяевам. В чем эти Хозяева преуспели, так это в том, чтобы сделать служение им неотъемлемой и первейшей необходимостью существования и каждого отдельного Джокера, и всего их племени в целом. Этот «категорический императив» не смогли отменить никакие мутации и никакой естественный отбор за десятки тысячелетий самостоятельного существования Джокеров.
А существовать самостоятельно им пришлось в какой-то степени по собственной вине.
Джокеры в машинерии Древней цивилизации занимали, по всей видимости, промежуточное положение между миниатюрными механизмами и приспособлениями, с одной стороны, и масштабными установками вроде автоматизированных производств и кораблей — морских и космических — с другой. Но они находились в непосредственном контакте со своими создателями и были заняты удовлетворением их каждодневных нужд. Пожалуй, их можно было бы уподобить рабам. Но только у каждого настоящего раба в уголке его души всегда живет мечта о свободе. Свободу, конечно, всякий понимает по-своему, но каждый мечтает о ней всегда. У Джокеров же мечта о свободе не могла зародиться в принципе.
Если у роботов и есть душа, то в ее глубине их создатели поселили совсем другую мечту — мечту о служении достойным Хозяевам.
В этом ключе и двинулось развитие Древней цивилизации. Все больше становилось Джокеров — и все меньше оставалось тех сфер деятельности, где они не могли бы заменить своих создателей. Соответственно, стремительно падало число рабочих мест и росла доля населения, которую приходилось кормить под каким-либо предлогом, не ожидая от нее хоть какого-то производительного труда.
Между тем добросовестный труд Джокеров выбрасывал на рынок все больше материальных благ, пищи, услуг и прочих товаров. Только за отсутствием реальных покупателей рынок этот все больше и больше переставал быть собственно рынком, а товары — товарами.
Правительства стран, населявших планету-колыбель Джокеров, прекрасно понимали, что население этого Мира не станет покорно помирать от безработицы, глядя на заваленные нераскупаемыми товарами прилавки, а учинит бунт. А еще раньше — от отсутствия платежеспособных потребителей — рухнут целые отрасли промышленного производства. С другой стороны, просто раздавать пищу и прочие материальные блага всем желающим означало покончить с самой идеей государства и превратиться в некий питомник жвачных и тупоумных потребителей калорий.
Государственный строй и политический режим Древней цивилизации наверняка сильно отличались от известных человечеству образцов. Несколько часов разговора с Джокером, конечно, не могли создать полного представления об общественной модели Мира его создателей. Для себя Кай определил ее как некий вариант комбинации рыночного хозяйства и «сильной» социальной политики.
Прогнозы будущего Древней цивилизации после массового нашествия Джокеров расходились диаметрально противоположно.
Оптимисты — не без логичных на то оснований — ожидали, что освобождение от большей части повседневных забот даст жителям планеты возможность невероятно обогатиться духовно, их жизнь расцветет новыми красками и быт даже отбросов общества станет чем-то благородным и равным по своему статусу нормам жизни достойных разумных существ.
Что касалось пессимистов, то они, тоже вполне логично, прогнозировали будущее в весьма мрачных красках. А именно — как скатывание в «жвачный рай», которое закончится в лучшем случае перерождением в какой-то другой биологический вид. Уже — вряд ли sapiens.
Пожалуй, массы были склонны к первой трактовке, а «верхи» — умудренные опытом властвования, — ко второй.
Как мог, этот строй боролся с навалившимся на него «счастьем». Измышлялись всевозможные способы содержания уймы бездельников на разного рода стипендиях и грантах за достижения в области наук и искусств. Почему-то в области искусств эти гранты множились как на дрожжах. Взаимное «пожалование в генералы» процветало как само собой разумеющийся способ взаимно обеспечить успех и процветание этой элиты. А вот интеллектуалы естественных наук словно взяли за неписаное правило подставлять друг другу ножку или путем хитроумных рассуждений доказывать полную несостоятельность своих оппонентов. Это, вообще говоря, было следствием того, что до поры до времени в этой области знаний существовали четкие и объективные критерии оценки достижений как отдельных личностей, так и целых коллективов. Немного спустя эти критерии стали размываться и сглаживаться.
Некоторое время длился невиданный бум в области наук и искусств.
Однако по оптимальному сценарию развиваться события не захотели. Всеобщее стремление к чисто потребительской нирване затягивало население планеты. И действительно, отчего ему, этому населению, было наконец не пожить вволю, раз уж живется? И живется неплохо. Наиболее дальновидные из них предвидели, к чему приведет беззаботная жизнь. Они даже писали научные труды и яростно кричали об этом с трибун и экранов. Но переломить тенденцию не удалось. В полном соответствии с мрачными прогнозами в один — не очень прекрасный — день, пришлось признать, что остается предпринять одно из двух: или существенно снизить потребление энергии и других невосполнимых ресурсов планеты на душу населения, либо существенно снизить в следующем поколении само число этих потребляющих душ.
Несчастье Древней цивилизации состояло в том, что, достигнув огромных успехов в области медицины, средств переработки информации и автоматизации, она не успела перешагнуть барьер энергетического кризиса. Исследования атомного ядра начинались здесь еще в эпоху создания Джокеров. А потом были заброшены, как и все серьезные и трудоемкие занятия. Да они и не могли послужить спасению этого Мира — запасы расщепляющихся веществ на планете были ничтожны по сравнению с теми, что достались человечеству. Шагнуть в космос Древняя цивилизация не смогла. Да и по каким-то своим соображениям не хотела. Вектор ее развития был иным. Так что не надо было быть гением, чтобы понять, что срок ее существования ограничен сроком исчерпания ископаемых энергоносителей — аналогов нефти и газа, на которых расцвела много позже земная цивилизация.
Тут Джокеры ничем не могли помочь своим Хозяевам. А те были уже не способны помочь себе сами. Конечно, среди них возникло несколько общин, проповедовавших суровый аскетизм и пытавшихся ограничить потребление материальных благ. Но основная масса населения планеты не желала расставаться с достигнутым достатком и довольствием. Легче было пойти на решительное сокращение прироста населения.
Возобладала теория, согласно которой «все образуется». Население планеты, не снижая жизненного уровня каждого отдельного индивида, упадет до того минимума, когда сможет обеспечить себя возобновимыми ресурсами — топливом, которое будет давать прирост биомассы быстрорастущих пород кустарников, энергия ветра, приливов, света тамошнего «солнца», гидроэнергетика... Произойдет, таким образом, своеобразная «мягкая посадка» на некоем «промежуточном аэродроме» Истории. Цивилизация получит время на спасительную передышку, а там видно будет...
Но и в этом варианте прогнозы будущего оказались чрезмерно оптимистичны. Ставшая целиком гедонистической, растерявшая накопленные знания и опыт, Древняя цивилизация стремительно скатывалась к примитивным формам общества. Рассыпалась на изолированные островки, почти не связанные друг с другом и уже не управляемые из единого центра. И каждый из этих островков «тянул одеяло на себя». Лихорадочно старался урвать остатки стремительно убывающих ресурсов.
«Мягкой посадки» не получилось. Получилось крутое, неуправляемое пике. Обладание ордой универсальных роботов, выполняющих любое выполнимое приказание, не помогло Древней цивилизации. По той простой причине, что как раз выполнимых-то приказаний становилось все меньше и меньше.
Джокеры и рады бы были (если считать, что подобные эмоции им свойственны) помочь своим повелителям в любом деле. Только мало во Вселенной таких дел, которые не требуют энергии. Или хоть какого-то другого ресурса. Ресурсов требовало и само поддержание «жизнеспособности» Джокеров. Все большее и большее количество их ставили на консервацию. Благо пустующих помещений теперь хватало.
Но создатели Джокеров сгинули даже раньше, чем были исчерпаны энергетические и минеральные ресурсы. Рухнула медицина Древней цивилизации. Прививки и иммунизация ушли в далекое прошлое. Несколько последовательно прокатившихся по планете эпидемий очистили ее от разумной жизни. Если, конечно, не считать разумными Джокеров. Они, по всей видимости, себя таковыми считали. Себя они окрестили Покинутыми. Принимая во внимание их исключительную сложность на всех уровнях организации — чуть ли не до субатомного, трудно было понять, являются ли процессы, происходящие в их сетях переработки информации, действительно мыслями и чувствами или всего лишь их моделями. Кай решил повременить с решением этого философского в общем-то вопроса.
Конечно, для творений, предназначенных для Служения, «уход» Хозяев был равен исчезновению самого смысла существования. Но — не полному исчезновению. Учение о возможности разумной жизни в иных планетных системах существовало среди системы знаний, доставшейся Джокерам в наследство от «ушедших» создателей. И было оно не только плодом чистых предположений и гипотез. Когда-то в период наибольшего взлета Древней цивилизации, антенны ее радиотелескопов уловили радиосигналы, исходящие от не слишком удаленной планетной системы. Сигналы эти изучали, анализировали, осмысляли. Но отвечать на них не торопились.
У Древних был иной подход как к идее множественности Обитаемых Миров, так и к самой идее освоения Космоса. Возможно, более мудрый и взвешенный, чем у землян, слишком склонных бросать вызов Неизвестному. Так или иначе, они не стали вообще ставить вопрос об установлении хоть каких-то контактов с Соседями. Некоторое время информация, поступавшая с небес, продолжала складироваться в памяти тамошних компьютеров, затем перестала интересовать Древних и в конце концов была просто забыта.
Пригодилась она уже лишь Джокерам.
Оставшиеся не у дел Покинутые — те, которых не успели поставить на консервацию, со временем справились с задачей, как вернуть себе Хозяев. Возможно, осмысление проблемы заняло у них тысячелетия, возможно, гораздо меньший срок. Так или иначе, решение основной цели своего бытия они увидели в возможности предложить себя... новым Хозяевам. В качестве таковых рассматривались Соседи.
Чтобы отправить им свое «Придите и володейте нами», Джокеры проявили немало качеств, которые, если не принимать во внимание поставленную цель, делали их неотличимыми от разумных существ. Оставшихся на планете ресурсов вполне хватило для того, чтобы соорудить сеть мощных радиопередающих станций. Для Соседей родина Джокеров стала ярчайшей звездой на их радионебосклоне.
Хватило и материала, накопленного при изучении посланий, передаваемых Соседями. Хватило для того, чтобы дать им понять, что во Вселенной нашлись иные существа, получившие их зов. Диалог между Покинутыми и Соседями продолжался, пожалуй, не одно столетие. И привел-таки к достаточно полному взаимопониманию. Результатом его было появление космического флота Соседей на орбите вокруг Мира Покинутых.
Соседи предприняли просто грандиозную, по масштабам своего Мира, космическую операцию. Дело в том, что их энергетика доросла только до использования термоядерного синтеза, а теории подпространственного перехода их наука не создала еще. Тяжелые и медлительные корабли на термоядерной тяге ползли между двумя планетными системами много десятилетий. Каждый из них был отдельным, изолированным миром, в котором за время полета успевали сменяться целые поколения экипажа. Но обнаружение Джокеров и их дальнейшее использование могли окупить такую экспедицию.
Еще несколько десятилетий потребовало установление взаимопонимания Джокеров с их новыми Хозяевами. Хозяева эти, разумеется, физически отличались от создателей.
Каю запомнилось, что в этот момент их разговора Шишел принялся интересоваться тем, в чем же состояли различия между двумя расами. Джокер вывел на свой экран изображения двух относительно человекообразных существ. Верно, для масштаба рядом с каждым из них поместил изображения хорошо знакомых представителям человечества существ. Рядом с первым (изображавшим создателя) — сиамского кота, а рядом с Соседом — бульдожку. Кай отметил про себя, что, постоянно пребывавший взаперти, Джокер знает вид этих тварей, которых не мог видеть нигде. Да, впрочем, нет, мог. В телепередачах. Потратив немного времени на копание в памяти, Кай смог бы даже вспомнить, в каких именно рекламных роликах видел этих зверушек.
Соседи наладили переброску Покинутых в свой Мир. Но там их ждала судьба, значительно отличавшаяся от той, которая выпала им на родной планете создателей. Соседи, собственно, не впустили их в свою повседневную жизнь — возможно, изучив историю Древней цивилизации и сделав свои выводы. Они предпочли заставить Джокеров быть солдатами. Дело в том, что к тому времени, когда Покинутые обрели наконец новых Хозяев, мир этих Хозяев расколола война.
Предыдущие столетия эта война вызревала в условиях относительного мира между несколькими десятками народов, населявших Мир Соседей. Эти народы составляли нечто подобное федерации или империи. Можно было догадаться, что прошлое этого государства было достаточно бурным и уж точно — далеко не мирным. Слишком уж хорошо была здесь развита реактивная техника и различные виды вооружений, включая ядерные. Такое прошлое подготовило ранний выход этой цивилизации в Космос.
Но после долгого периода мирной жизни этот Мир взорвался сразу несколькими войнами. Сцепились сепаратисты с центральной властью. Провинции предъявили друг другу территориальные претензии. Колонии на освоенных планетах системы (а таких было аж четыре) объявили рудники, скважины, плантации своей собственностью, и к ним отправились карательные экспедиции...
Покинутые оказались идеальными солдатами. Обладающие способностью к совершенной мимикрии, берущие на вооружение практически любые виды оружия. Очень трудно уязвимые, наделенные мгновенной реакцией на любые события.
Да, в основу их поведения — одним из основных принципов — был заложен закон обеспечения безопасности Хозяев. Но абсолютным он не был. Его «перешибали» кое-какие другие принципы. Например, принцип выбора одного из нескольких вариантов действий в условиях, неизбежно приводящих к жертвам. Он мог отключаться вообще — в определенных ситуациях. Или мог быть выключен без объяснения причин тем из Хозяев, кто обладал соответствующим «уровнем доступа». Гораздо сильнее его был, например, запрет принимать вид любого из Хозяев, неотличимо с ним схожий. Вообще, принимая форму какого-либо функционального устройства или живого существа, Покинутые обычно давали посторонним понять, что они имеют дело не с «настоящим» объектом, а с одним из универсальных роботов, принявшим его вид. Теперь Каю стала ясна причина вечной карикатурности самых различных воплощений Джокера.
Монополия на импорт и продажу Покинутых первоначально оказалась привилегией центральной власти. Но и тогда уже они стали частенько оказываться по разные стороны фронта. Центр бросал свой меч то на одну, то на другую чашу весов. А затем, учитывая способность Покинутых к самовоспроизведению, «универсальными солдатами» обзавелись все стороны полыхавших конфликтов. Ситуация стала развиваться лавинообразно.
По всем пяти обитаемым планетам бродили орды Покинутых в виде самого разного рода самоходных боевых устройств и выкашивали напрочь главным образом друг друга. Да и самим Соседям перепадало немало. Дело шло к применению термояда. Такая ситуация привела Покинутых к умозаключению о том, что решение, ими принятое, было не столь уж и верным. Как с точки зрения истинного служения новым Хозяевам, так и с точки зрения сохранения самого племени Покинутых.