Страница:
Вот вам и причина поражения казаков в борьбе с красными.
Но не только казаки – сама белая власть на Юге страдала «трофейными замашками». Обязательно почитайте воспоминания знаменитого генерала Деникина, главнокомандующего сил Юга России. Ну, того самого белого полководца, что чуть не взял красную Москву летом 1919 года.
Взяточничество, казнокрадство, дикое мошенничество на армейских подрядах правили бал на свободной от красных территории. Деникин на описание этого кабака чернил не жалеет. Воровали по-чёрному. Особенно возмущается генерал тем, что представители высшего общества (заводчики и капиталисты) уговаривали правительство Юга взять у англичан и французов кредиты под залог тех предприятий, которые остались на советской территории, и которые еще предстояло отвоевать. Но для чего они хотели эти кредиты? Да на их личное потребление. На то, чтобы лакать шампанское, жрать в ресторанах и трахаться.
«..Это означало принять на государственное содержание класс крупной буржуазии, в то время как нищая казна не могла обеспечить инвалидов, вдов, семьи воинов и чиновников…», – писал генерал. (Антон Деникин. «Поход на Москву» – М., АСТ, 2003 г., с. 495).
Это – впечатления генерала Деникина, впечатления Юга. Но есть и другие свидетельства – сибирские, из стана адмирала Колчака. Итак, 1920 год. Говорит Николай Устрялов, видный мыслитель белого движения.
«…20 июля прошлого (1919 – прим. ред.) года. Гений победы отлетел от нас. Мы отступаем… Вместе с делегацией омского «общественного блока» сижу против адмирала в большой столовой домика у Иртыша. Идет оживленная, несколько взволнованная беседа на больные темы дня – о развале на фронте и в тылу, о пороках управления, о безобразиях местных властей, об изъянах снабжения армий…
Адмирал … подробно останавливается на вопросе об администрации:
– Скажу вам откровенно, я прямо поражаюсь отсутствию у нас порядочных людей. То же самое у Деникина – я недавно получил от него письмо… То же и у большевиков. Это – общее явление русское: нет людей. Худшие враги правительства – его собственные агенты. У большевиков на это есть чрезвычайка. Но не можем же мы им подражать – мы идем под флагом закона, права… Я фактически могу расстрелять виновного агента власти, но я отдаю его под суд, и дело затягивается. Пусть общество поможет. Дайте, дайте мне людей!»
«Каждый честолюбивый министр, как это мы видели в Омске, безнаказанно творил свою политику, маленькие атаманы чинили суд и расправу, пороли, жгли, облагали население поборами на свой личный страх, оставаясь безнаказанными!» – писал в своих мемуарах бывший командующий войсками Колчака генерал Болдырев.
Возьмем для примера того же законченного садиста атамана Анненкова, служившего под знаменем Колчака. Жил атаман на широкую ногу – с отрядом личных телохранителей, песенников, со своим передвижным зверинцем. Да, большевики покорили несчастную, христолюбивую Россию с помощью иностранных частей, сформированных из латышей, китайцев, мадьяров. Эти чужаки не знали жалости к чуждому им населению. Так то оно так, да вот в противоположном красным лагере тоже применялись «иноземные легионы». Рати Анненкова, как и у красных, были интернациональными. Помимо казаков, под знаменами атамана воевали сербы, китайцы и даже афганцы. В случае чего китайцы расстреливали русских, а афганцы – китайцев. Казнил Анненков не только красных, но и своих же – целыми полками. Сбивая, так сказать, «красную пену» со своих частей. Потом советская власть предъявит миру могилы в Киргизии, забитые скелетами казненных анненковцев. А планировал Анненков создать в Семиречье новое независимое государство казаков со столицей в Верном. Точно так же, как и Краснов на Дону. Впрочем, на Дальнем Востоке атаман Семенов уже успел объявить себя нерусским, не выполнял приказов Колчака, грабил и тоже мечтал о создании отдельного государства под покровительством Японии. Когда колчаковские части наступали на Москву с востока, Семенов демонстративно не посылал им подкреплений, «зажиливая» бронепоезда и тысячи конников.
Одним словом, «благородная элита» старой России, противостоящая «красным варварам», тоже хороша. Деникин вспоминает, как тысячи здоровых тунеядцев наполняли кабаки, собрания, улицы и даже правительственные учреждения. Хотя они прекрасно знали, что наступающие большевики несут им разорение и смерть. Но они даже под страхом уничтожения не могли остановиться, продолжая воровать, сладко жить и ничего не делать!
Война города и деревни
Красный проект: причины успеха
Почему Запад помог большевикам?
Красные выходят из-под контроля
Многоликая революция
Но не только казаки – сама белая власть на Юге страдала «трофейными замашками». Обязательно почитайте воспоминания знаменитого генерала Деникина, главнокомандующего сил Юга России. Ну, того самого белого полководца, что чуть не взял красную Москву летом 1919 года.
Взяточничество, казнокрадство, дикое мошенничество на армейских подрядах правили бал на свободной от красных территории. Деникин на описание этого кабака чернил не жалеет. Воровали по-чёрному. Особенно возмущается генерал тем, что представители высшего общества (заводчики и капиталисты) уговаривали правительство Юга взять у англичан и французов кредиты под залог тех предприятий, которые остались на советской территории, и которые еще предстояло отвоевать. Но для чего они хотели эти кредиты? Да на их личное потребление. На то, чтобы лакать шампанское, жрать в ресторанах и трахаться.
«..Это означало принять на государственное содержание класс крупной буржуазии, в то время как нищая казна не могла обеспечить инвалидов, вдов, семьи воинов и чиновников…», – писал генерал. (Антон Деникин. «Поход на Москву» – М., АСТ, 2003 г., с. 495).
Это – впечатления генерала Деникина, впечатления Юга. Но есть и другие свидетельства – сибирские, из стана адмирала Колчака. Итак, 1920 год. Говорит Николай Устрялов, видный мыслитель белого движения.
«…20 июля прошлого (1919 – прим. ред.) года. Гений победы отлетел от нас. Мы отступаем… Вместе с делегацией омского «общественного блока» сижу против адмирала в большой столовой домика у Иртыша. Идет оживленная, несколько взволнованная беседа на больные темы дня – о развале на фронте и в тылу, о пороках управления, о безобразиях местных властей, об изъянах снабжения армий…
Адмирал … подробно останавливается на вопросе об администрации:
– Скажу вам откровенно, я прямо поражаюсь отсутствию у нас порядочных людей. То же самое у Деникина – я недавно получил от него письмо… То же и у большевиков. Это – общее явление русское: нет людей. Худшие враги правительства – его собственные агенты. У большевиков на это есть чрезвычайка. Но не можем же мы им подражать – мы идем под флагом закона, права… Я фактически могу расстрелять виновного агента власти, но я отдаю его под суд, и дело затягивается. Пусть общество поможет. Дайте, дайте мне людей!»
«Каждый честолюбивый министр, как это мы видели в Омске, безнаказанно творил свою политику, маленькие атаманы чинили суд и расправу, пороли, жгли, облагали население поборами на свой личный страх, оставаясь безнаказанными!» – писал в своих мемуарах бывший командующий войсками Колчака генерал Болдырев.
Возьмем для примера того же законченного садиста атамана Анненкова, служившего под знаменем Колчака. Жил атаман на широкую ногу – с отрядом личных телохранителей, песенников, со своим передвижным зверинцем. Да, большевики покорили несчастную, христолюбивую Россию с помощью иностранных частей, сформированных из латышей, китайцев, мадьяров. Эти чужаки не знали жалости к чуждому им населению. Так то оно так, да вот в противоположном красным лагере тоже применялись «иноземные легионы». Рати Анненкова, как и у красных, были интернациональными. Помимо казаков, под знаменами атамана воевали сербы, китайцы и даже афганцы. В случае чего китайцы расстреливали русских, а афганцы – китайцев. Казнил Анненков не только красных, но и своих же – целыми полками. Сбивая, так сказать, «красную пену» со своих частей. Потом советская власть предъявит миру могилы в Киргизии, забитые скелетами казненных анненковцев. А планировал Анненков создать в Семиречье новое независимое государство казаков со столицей в Верном. Точно так же, как и Краснов на Дону. Впрочем, на Дальнем Востоке атаман Семенов уже успел объявить себя нерусским, не выполнял приказов Колчака, грабил и тоже мечтал о создании отдельного государства под покровительством Японии. Когда колчаковские части наступали на Москву с востока, Семенов демонстративно не посылал им подкреплений, «зажиливая» бронепоезда и тысячи конников.
Одним словом, «благородная элита» старой России, противостоящая «красным варварам», тоже хороша. Деникин вспоминает, как тысячи здоровых тунеядцев наполняли кабаки, собрания, улицы и даже правительственные учреждения. Хотя они прекрасно знали, что наступающие большевики несут им разорение и смерть. Но они даже под страхом уничтожения не могли остановиться, продолжая воровать, сладко жить и ничего не делать!
Война города и деревни
Но, пожалуй, самой страшной частью Гражданской войны стала ожесточенная схватка власти и русской деревни. Вот это был самый страшный и кровавый фронт!
Что представляла собой Россия начала ХХ столетия? Бескрайнее крестьянское море, среди которого были разбросаны островки-города. Восемьдесят пять процентов жителей империи – это село. Веками крестьяне служили «топливом» для государственной машины, а села – колонией для городов. Но с революционным взрывом семнадцатого деревня решила: хватит терпеть на своей шее власть и государство, засевшее в городах. Отныне мы, селяне, не хотим платить втридорога за городские товары и снабжать горожан едой за бесценок. Мы больше не желаем платить любые налоги и отдавать своих сыновей в какую-либо армию. Нам не нужны больше ни царь, ни Ленин, ни Колчак с Деникиным! Нет – государству как таковому!
Повсеместно крестьяне с оружием в руках принялись воевать сначала с одной властью, а потом, когда на ее место приходила другая – и с новой властью. Крестьянские партизаны сначала ожесточенно воюют с белыми, а потом, после установления Советов – и с красными. И наоборот.
Крестьянство пришлось усмирять и красным, и белым. Как пишет современный историк В.Галин (Тенденции», том 2-й, «Интервенция и Гражданская война» – Москва, 2004 г., стр. 2002-2004)., Ленин отдавал приказы своим частям маскироваться под банды «зеленых» и проходиться по крестьянским районам, истребляя кулаков и священников.
В свою очередь, белая армия сжигала целые деревни, объявляя их «бандитскими гнездами». Белые расстреливали заложников – родственников предполагаемых «бандитов». Случалось, и каждого десятого из взрослых в деревнях убивали. В колчаковской Сибири войска подавляли крестьянские восстания по инструкции генерала Розанова, почти точь-в-точь повторяющей действия генерала Ермолова в непокорной Чечне веком ранее. Итак, при захвате селения, побывавшего в руках восставших, Розанов требовал: пусть население выдаст вожаков. Если этого не произойдет (а сведения о том, что главари находятся в селе, есть), то надо поставить к стенке каждого десятого. Если же селение встретит войска с оружием в руках – его следует спалить дотла, а взрослое мужское население – расстрелять поголовно. Имущество, хлеб и повозки при этом отбираются в пользу казны. Если при проходе через деревню колчаковских войск крестьяне не сообщат им о бандитах (повстанцах), то на село накладывается денежная контрибуция, которая взыскивается беспощадно. (Сами понимаете, что это стало удобным поводом для грабежа богатых сибирских сел колчаковскими командирами и атаманами.) Если село добровольно снабжает повстанцев («разбойников» по генералу Розанову) не только оружием и боеприпасами, но даже одеждой или едой, то село подлежит сожжению и полной конфискации имущества его жителей. Опять же: если село замечено в бунтарских настроениях, то нужно брать в нем заложников и расстреливать их беспощадно. «…На население, явно или тайно помогающее разбойникам, должно смотреть как на врагов и расправляться беспощадно, а их имуществом возмещать убытки, причиненные военными действиями той части населения, которая стоит на стороне правительства»,– приказывал Розанов.
И точно так же давили крестьянскую вольницу красные. Антонов-Овсеенко и Тухачевский, например, при разгроме Тамбовского восстания в 1921-м, приказывали: тех, кто не называет свое имя, расстреливать на месте, без суда. Села, в которых скрывается оружие, приговором уездной или районной политкомиссии подвергались взятию заложников. Если село не сдавало оружия, заложников расстреливали. В случае, если оружие найдено в крестьянском доме – убивали старшего работника в семье. Семья, в доме которой находил убежище бандит (повстанец), лишалось своего имущества, а ее старшего работника казнили на месте без суда. Если же семья просто укрывала родственников повстанца или его имущество, то все ограничивалось расстрелом на месте главы семьи. Имущество бежавшего бандита – распределялось между верными Советской власти селянами, а дом оного – сжигался или разбирался. (Так поступают и современные израильтяне с вожаками палестинского сопротивления).
И белые, и красные заставляли крестьян снабжать едой свои города и армии совершенно одинаково: вводили продразверстку, силой отнимая у сел хлеб, молоко и мясо. У красных этим занимались продотряды, у белых – отряженные специально войсковые части. Но сути дела это не меняло. Промышленность в стране встала. Город не мог дать селу товаров в обмен на продовольствие. Приходилось действовать силой.
Нетрудно заметить, что белые и красные по отношению к крестьянству (а это – 85 процентов населения тойРоссии) поступали как близнецы-братья, как усмирители русского бунта. Правда, красные действовали с большим успехом. Они победили не только крестьян, но и своих политических оппонентов. И они же получили поддержку Запада, страшно боявшегося: а не перекинется ли жуткая война деревни и города на его территорию? Тем паче, что и в охваченной революцией Австрии 1918-1919 годов селяне тоже отказались кормить Вену и замершие промышленные центры – да так, что и австрийцам пришлось формировать продовольственные отряды из горожан, которые отнимали у села продовольствие. А ведь Австрия – это уже сердце Европы, а не какая-нибудь Тобольская губерния….
Теперь вам понятно, читатель, что представляли собой российские пространства в те окаянные годы? Это было абсолютное, неконтролируемое Зло. Сбывшийся кошмар. Первозданный хаос, надвигающийся на человечество. То, что раньше называлось Россией, тогда превратилось в ад, в планетарную угрозу. Именно в этом и содержится главная тайна Великой Октябрьской революции и последующих событий.
Поймите, читатель, глубину и беспредельность ужаса, накрывшего тогда Россию. Если это не конец цивилизации, то что же тогда такое?
Почему ад пришел в Россию? Русский Раскол – тому виной. Трагическое несовпадение цивилизационного и национальных проектов, разделение русских на два народа – вот что привело нас в ад Гражданской войны. И еще был Запад, отворивший двери Злу ради сиюминутных политических интересов. Запад, который затем испугался этого Зла и понял, что сам он с надвигающимся кошмаром справиться не сможет…
Что представляла собой Россия начала ХХ столетия? Бескрайнее крестьянское море, среди которого были разбросаны островки-города. Восемьдесят пять процентов жителей империи – это село. Веками крестьяне служили «топливом» для государственной машины, а села – колонией для городов. Но с революционным взрывом семнадцатого деревня решила: хватит терпеть на своей шее власть и государство, засевшее в городах. Отныне мы, селяне, не хотим платить втридорога за городские товары и снабжать горожан едой за бесценок. Мы больше не желаем платить любые налоги и отдавать своих сыновей в какую-либо армию. Нам не нужны больше ни царь, ни Ленин, ни Колчак с Деникиным! Нет – государству как таковому!
Повсеместно крестьяне с оружием в руках принялись воевать сначала с одной властью, а потом, когда на ее место приходила другая – и с новой властью. Крестьянские партизаны сначала ожесточенно воюют с белыми, а потом, после установления Советов – и с красными. И наоборот.
Крестьянство пришлось усмирять и красным, и белым. Как пишет современный историк В.Галин (Тенденции», том 2-й, «Интервенция и Гражданская война» – Москва, 2004 г., стр. 2002-2004)., Ленин отдавал приказы своим частям маскироваться под банды «зеленых» и проходиться по крестьянским районам, истребляя кулаков и священников.
В свою очередь, белая армия сжигала целые деревни, объявляя их «бандитскими гнездами». Белые расстреливали заложников – родственников предполагаемых «бандитов». Случалось, и каждого десятого из взрослых в деревнях убивали. В колчаковской Сибири войска подавляли крестьянские восстания по инструкции генерала Розанова, почти точь-в-точь повторяющей действия генерала Ермолова в непокорной Чечне веком ранее. Итак, при захвате селения, побывавшего в руках восставших, Розанов требовал: пусть население выдаст вожаков. Если этого не произойдет (а сведения о том, что главари находятся в селе, есть), то надо поставить к стенке каждого десятого. Если же селение встретит войска с оружием в руках – его следует спалить дотла, а взрослое мужское население – расстрелять поголовно. Имущество, хлеб и повозки при этом отбираются в пользу казны. Если при проходе через деревню колчаковских войск крестьяне не сообщат им о бандитах (повстанцах), то на село накладывается денежная контрибуция, которая взыскивается беспощадно. (Сами понимаете, что это стало удобным поводом для грабежа богатых сибирских сел колчаковскими командирами и атаманами.) Если село добровольно снабжает повстанцев («разбойников» по генералу Розанову) не только оружием и боеприпасами, но даже одеждой или едой, то село подлежит сожжению и полной конфискации имущества его жителей. Опять же: если село замечено в бунтарских настроениях, то нужно брать в нем заложников и расстреливать их беспощадно. «…На население, явно или тайно помогающее разбойникам, должно смотреть как на врагов и расправляться беспощадно, а их имуществом возмещать убытки, причиненные военными действиями той части населения, которая стоит на стороне правительства»,– приказывал Розанов.
И точно так же давили крестьянскую вольницу красные. Антонов-Овсеенко и Тухачевский, например, при разгроме Тамбовского восстания в 1921-м, приказывали: тех, кто не называет свое имя, расстреливать на месте, без суда. Села, в которых скрывается оружие, приговором уездной или районной политкомиссии подвергались взятию заложников. Если село не сдавало оружия, заложников расстреливали. В случае, если оружие найдено в крестьянском доме – убивали старшего работника в семье. Семья, в доме которой находил убежище бандит (повстанец), лишалось своего имущества, а ее старшего работника казнили на месте без суда. Если же семья просто укрывала родственников повстанца или его имущество, то все ограничивалось расстрелом на месте главы семьи. Имущество бежавшего бандита – распределялось между верными Советской власти селянами, а дом оного – сжигался или разбирался. (Так поступают и современные израильтяне с вожаками палестинского сопротивления).
И белые, и красные заставляли крестьян снабжать едой свои города и армии совершенно одинаково: вводили продразверстку, силой отнимая у сел хлеб, молоко и мясо. У красных этим занимались продотряды, у белых – отряженные специально войсковые части. Но сути дела это не меняло. Промышленность в стране встала. Город не мог дать селу товаров в обмен на продовольствие. Приходилось действовать силой.
Нетрудно заметить, что белые и красные по отношению к крестьянству (а это – 85 процентов населения тойРоссии) поступали как близнецы-братья, как усмирители русского бунта. Правда, красные действовали с большим успехом. Они победили не только крестьян, но и своих политических оппонентов. И они же получили поддержку Запада, страшно боявшегося: а не перекинется ли жуткая война деревни и города на его территорию? Тем паче, что и в охваченной революцией Австрии 1918-1919 годов селяне тоже отказались кормить Вену и замершие промышленные центры – да так, что и австрийцам пришлось формировать продовольственные отряды из горожан, которые отнимали у села продовольствие. А ведь Австрия – это уже сердце Европы, а не какая-нибудь Тобольская губерния….
Теперь вам понятно, читатель, что представляли собой российские пространства в те окаянные годы? Это было абсолютное, неконтролируемое Зло. Сбывшийся кошмар. Первозданный хаос, надвигающийся на человечество. То, что раньше называлось Россией, тогда превратилось в ад, в планетарную угрозу. Именно в этом и содержится главная тайна Великой Октябрьской революции и последующих событий.
Поймите, читатель, глубину и беспредельность ужаса, накрывшего тогда Россию. Если это не конец цивилизации, то что же тогда такое?
Почему ад пришел в Россию? Русский Раскол – тому виной. Трагическое несовпадение цивилизационного и национальных проектов, разделение русских на два народа – вот что привело нас в ад Гражданской войны. И еще был Запад, отворивший двери Злу ради сиюминутных политических интересов. Запад, который затем испугался этого Зла и понял, что сам он с надвигающимся кошмаром справиться не сможет…
Красный проект: причины успеха
Октябрьская социалистическая революция 1917 года стала Красным проектом, который победил. Но он не мог не победить. У Красного проекта были все условия для торжества на пепелище взорвавшейся Российской империи.
Во-первых, у большевиков имелась фанатичная вера в свое дело, которое позволяла красным черпать самую мощную – духовную – энергию. Можно сколько угодно рисовать большевиков сплошь узколобыми дегенератами, жадными и трусливыми грабителями. Но нельзя не заметить и другого – огромный процент красных был готов пожертвовать жизнью ради победы своего дела. В забытой нынче истории Гражданской войны есть тьма примеров того, как коммунисты шли на верную смерть, если того требовало дело. Они действительно внедрялись в белые армии под видом пленных, чтобы изнутри разлагать их и готовить восстания. В случае разоблачения их ожидала неминуемая казнь – но они, тем не менее, уходили в опасные миссии. Да вспомните хотя бы тех агитаторов в шубах и с пачками денег, что поехали разлагать донских казаков в Вешенской! Они ведь тоже играли со смертью, ежеминутно рискуя быть вздернутыми на ближайшем суку или умереть с содранной кожей. Пойти на такие задания могли только люди с пламенной верой в правоту своего дела, истинные герои и пассионарии!
Давайте навсегда отбросим глупое клише о том, что среди красных были одни уголовники с низкими лбами, проигрывавшие во всем светлым «благородиям».
Откроем воспоминания советского контрразведчика Вадима Николаевича Удилова. Прочтем то, что относится к жизни его отца – чекиста Николая Удилова. Итак, родился тот в 1896 году в самом захолустье Российской империи – в городе Прежевальске в Киргизии. При царе успел окончить Ташкентскую школу прапорщиков, где стал коммунистом. Воевал в Туркестане, зачищая его от отрядов белого генерала Бакича. Белый генерал уходил в Китай, по пути грабя банки и церкви, фамильные драгоценности и антиквариат местных дворян и купцов. Удилов смог провести уникальную операцию по отсечению Бакича от его отрядов – и вернуть в страну несколько повозок, нагруженных золотом, серебром, драгоценными камнями, дорогими церковными окладами и шедеврами живописи. Себе Николай Удилов в той операции взял новое седло. Почти год он им пользовался, но почему-то оно натирало коню холку. Проверил молодой чекист седло – и нашел в нем несколько зашитых в кожу бриллиантов. Думаете, он оставил их себе? Он сдал их государству, причем их стоимость оказалась почти такой же, что и всего награбленного Бакичем добра!
Благодаря вот таким пламенным красным воинам Ленин и смог победить. Как ни крути, а тех, кто шел на смерть ради идеи, среди красных оказалось больше, чем среди белых. Именно вера в святость Красного идеала удесятерила силы большевиков.
Во-вторых, у них нашлись сильные, волевые и умные лидеры, увлекшие за собой миллионы людей. Да, жестокие – но в аду распавшейся цивилизации руководители мягкие и кроткие, говоря нынешним языком, просто «не канали». В кошмаре смутного времени вообще не годились парламентские деятели и люди, которым становится дурно от вида крови.
В-третьих, большевики обладали организацией, партией. А у белых не было ничего, кроме тоски по безвозвратно утерянному миру, смутных мечтаний о «жизни по-западному» и щемящего чувства обреченности.
В-четвертых, красные соответствовали логике зарождения цивилизации, они соответствовали потребностям людей, очутившихся в водовороте хаоса.
В-пятых, красные смогли использовать волну народного бунта для уничтожения белых. Умелой пропагандой они направили бессмысленный и беспощадный бунт крестьян на своих врагов – а потом столь же решительно подавили эту стихию. Именно народная вольница в обличье партизанского движения в Сибири стала причиной краха Колчака. Восстания крестьян и дерзкие рейды батьки Махно по тылам белых серьезно подорвали силы деникинского правительства Юга России. А как только с Деникиным было покончено, большевики живо уничтожили и армию Махно, и крестьянскую вольницу подавили. Для усмирения крестьян красные не побоялись пустить в ход ни артиллерию, ни боевые газы. В этом смысле большевики показали себя намного более умелыми и циничными (а потому – и удачливыми) политиками, нежели белые. И тем самым – если уж быть до конца честными – красные спасли нашу страну.
На этом месте нас прервет вой из тысяч глоток. Да вы что! Это же был геноцид русского народа! Эти звери истребляли тысячелетнее русское крестьянство! Они же убийцы и душегубы!
А мы в ответ попросим вас представить себе вариант истории, в котором красные не совладали с крестьянским бунтом. Видите Россию, которая уже в 1920-е годы превратилась в подобие нынешнего Афганистана или Чечни середины 90-х? Итак, города либо разрушены, либо влачат жалкое существование. Нет ни центральной власти, ни регулярной армии, ни промышленности, ни образования, ни науки и здравоохранения. Власть между собой делят сотни атаманов и «батек» – полевых командиров. Свирепствуют заразные болезни. В конце концов, страну просто делят на части соседи – у них-то есть все атрибуты централизованных государств. Чужеземцы раскатывают по бывшей России на вездеходах, на аэропланах охотятся за конными ватагами аборигенов и их тачанками. Расстреливают с воздуха непокорные деревни, заливают их нарывным газом… Как это делали итальянцы в Абиссинии в 1935-м…
Подавив крестьянскую «разинщину-пугачевщину», красные смогли избежать именно такого сценария.
В-шестых, большевики победили еще и потому, что именно их, а не белые, получили поддержку реальных властителей Запада – финансовых магнатов по обе стороны Атлантики. Как, почему и зачем? Мы расскажем об этом потом.
В силу шести этих причин Красный проект восторжествовал.
Во-первых, у большевиков имелась фанатичная вера в свое дело, которое позволяла красным черпать самую мощную – духовную – энергию. Можно сколько угодно рисовать большевиков сплошь узколобыми дегенератами, жадными и трусливыми грабителями. Но нельзя не заметить и другого – огромный процент красных был готов пожертвовать жизнью ради победы своего дела. В забытой нынче истории Гражданской войны есть тьма примеров того, как коммунисты шли на верную смерть, если того требовало дело. Они действительно внедрялись в белые армии под видом пленных, чтобы изнутри разлагать их и готовить восстания. В случае разоблачения их ожидала неминуемая казнь – но они, тем не менее, уходили в опасные миссии. Да вспомните хотя бы тех агитаторов в шубах и с пачками денег, что поехали разлагать донских казаков в Вешенской! Они ведь тоже играли со смертью, ежеминутно рискуя быть вздернутыми на ближайшем суку или умереть с содранной кожей. Пойти на такие задания могли только люди с пламенной верой в правоту своего дела, истинные герои и пассионарии!
Давайте навсегда отбросим глупое клише о том, что среди красных были одни уголовники с низкими лбами, проигрывавшие во всем светлым «благородиям».
Откроем воспоминания советского контрразведчика Вадима Николаевича Удилова. Прочтем то, что относится к жизни его отца – чекиста Николая Удилова. Итак, родился тот в 1896 году в самом захолустье Российской империи – в городе Прежевальске в Киргизии. При царе успел окончить Ташкентскую школу прапорщиков, где стал коммунистом. Воевал в Туркестане, зачищая его от отрядов белого генерала Бакича. Белый генерал уходил в Китай, по пути грабя банки и церкви, фамильные драгоценности и антиквариат местных дворян и купцов. Удилов смог провести уникальную операцию по отсечению Бакича от его отрядов – и вернуть в страну несколько повозок, нагруженных золотом, серебром, драгоценными камнями, дорогими церковными окладами и шедеврами живописи. Себе Николай Удилов в той операции взял новое седло. Почти год он им пользовался, но почему-то оно натирало коню холку. Проверил молодой чекист седло – и нашел в нем несколько зашитых в кожу бриллиантов. Думаете, он оставил их себе? Он сдал их государству, причем их стоимость оказалась почти такой же, что и всего награбленного Бакичем добра!
Благодаря вот таким пламенным красным воинам Ленин и смог победить. Как ни крути, а тех, кто шел на смерть ради идеи, среди красных оказалось больше, чем среди белых. Именно вера в святость Красного идеала удесятерила силы большевиков.
Во-вторых, у них нашлись сильные, волевые и умные лидеры, увлекшие за собой миллионы людей. Да, жестокие – но в аду распавшейся цивилизации руководители мягкие и кроткие, говоря нынешним языком, просто «не канали». В кошмаре смутного времени вообще не годились парламентские деятели и люди, которым становится дурно от вида крови.
В-третьих, большевики обладали организацией, партией. А у белых не было ничего, кроме тоски по безвозвратно утерянному миру, смутных мечтаний о «жизни по-западному» и щемящего чувства обреченности.
В-четвертых, красные соответствовали логике зарождения цивилизации, они соответствовали потребностям людей, очутившихся в водовороте хаоса.
«Белый и красный террор имели принципиальные различия. На одно из них косвенно указывал Пришвин: «Что же такое эти большевики, которых настоящая живая Россия повсюду проклинает, а все-таки по всей России жизнь совершается под их давлением… В чем их сила? Несомненно, в них есть какая-то идейная сила. В них есть величайшее напряжение воли, которое позволяет им подниматься высоко-высоко и с презрением смотреть на гибель тысяч своих же родных людей…»…»– написал в своей замечательной книге историк В.Галин. Ему очевидна эволюция красных: начав, как разбойники, они стремились к святости. А вот в белом движении все было точно наоборот. (В.Галин, указ. соч., с.207-208). В использовании самых эффективных средств борьбы (например, террора) красные были намного смелее и последовательнее по сравнению с белыми. Это касается террора. Красные превратили террор в систему, доведенную до логического завершения, в двигатель своих планов. Они этого не убоялись. А вот белый террор по сравнению с красным отличался какой-то судорожностью. Он возникал чаще из-за недисциплинированности войск, слабости белой власти или как акт мести – но не как стройная система.
В-пятых, красные смогли использовать волну народного бунта для уничтожения белых. Умелой пропагандой они направили бессмысленный и беспощадный бунт крестьян на своих врагов – а потом столь же решительно подавили эту стихию. Именно народная вольница в обличье партизанского движения в Сибири стала причиной краха Колчака. Восстания крестьян и дерзкие рейды батьки Махно по тылам белых серьезно подорвали силы деникинского правительства Юга России. А как только с Деникиным было покончено, большевики живо уничтожили и армию Махно, и крестьянскую вольницу подавили. Для усмирения крестьян красные не побоялись пустить в ход ни артиллерию, ни боевые газы. В этом смысле большевики показали себя намного более умелыми и циничными (а потому – и удачливыми) политиками, нежели белые. И тем самым – если уж быть до конца честными – красные спасли нашу страну.
На этом месте нас прервет вой из тысяч глоток. Да вы что! Это же был геноцид русского народа! Эти звери истребляли тысячелетнее русское крестьянство! Они же убийцы и душегубы!
А мы в ответ попросим вас представить себе вариант истории, в котором красные не совладали с крестьянским бунтом. Видите Россию, которая уже в 1920-е годы превратилась в подобие нынешнего Афганистана или Чечни середины 90-х? Итак, города либо разрушены, либо влачат жалкое существование. Нет ни центральной власти, ни регулярной армии, ни промышленности, ни образования, ни науки и здравоохранения. Власть между собой делят сотни атаманов и «батек» – полевых командиров. Свирепствуют заразные болезни. В конце концов, страну просто делят на части соседи – у них-то есть все атрибуты централизованных государств. Чужеземцы раскатывают по бывшей России на вездеходах, на аэропланах охотятся за конными ватагами аборигенов и их тачанками. Расстреливают с воздуха непокорные деревни, заливают их нарывным газом… Как это делали итальянцы в Абиссинии в 1935-м…
Подавив крестьянскую «разинщину-пугачевщину», красные смогли избежать именно такого сценария.
В-шестых, большевики победили еще и потому, что именно их, а не белые, получили поддержку реальных властителей Запада – финансовых магнатов по обе стороны Атлантики. Как, почему и зачем? Мы расскажем об этом потом.
В силу шести этих причин Красный проект восторжествовал.
Почему Запад помог большевикам?
Есть у нас в связи с этим одна гипотеза. Мы не претендуем на ее непогрешимость. Но сдается нам, что после февральской революции масонское правительство России оказалось совершенно не нужным западным союзникам. В самом деле, в России начался хаос. И тут западники сделали ставку на тех, кто сможет обуздать стихию.
Они поддержали большевистский проект.
Посмотрите, как ведут себя Англия и Франция по отношению к белым в годы Гражданской войны! Они тихо играют на руку красным, помогая белым армиям со скрипом и натугой, сдирая с них три шкуры золотом за винтовки и патроны, то и дело требуя признать суверенитет национальных окраин. Огромные запасы оружия, техники и продовольствия в Архангельске и Мурманске англичане не передают Колчаку, а выводят из строя или просто топят в море. Все мемуары белых вождей, все исследования нынешних историков «белого направления» просто вопиют о том, что союзники по Антанте предали антикоммунистическое движение в России.
Да, они так и сделали. Причем совершенно сознательно! Потому что белые англичанам и французам были совершенно не нужны.
И уж если быть до конца честными, то крупнейшие западные финансисты не выступали против мировой революции, которой бредили большевики. Они сами хотели стать во главе ее. Превращение России в Эльдорадо начала ХХ века – это всего лишь полдела, попутная польза. А что главное?
Представьте себе, что весь мир в результате глобальной революции превратился бы тогда в Союз Советских республик планеты, которые отдают свои богатства и предприятия в концессию некоему Супертресту, и которые обеспечивают в своих странах жесткое повиновение рабочих. Причем трест финансистов расположен в единственной стране, куда революция не пришла – в Соединенных Штатах. США – самые богатые, к ним бегут за инвестициями и технологиями.
А поскольку США взяли в концессию у советских республик мира все самое ценное, они контролируют их развитие. Осчастливленные революцией народы просто не в состоянии самостоятельно существовать – источники-то развития попали в заокеанские руки. А в силу того, что Америка когда-то оказала тайную услугу правящим элитам советских республик, то эти элиты находятся в состоянии постоянной завербованности, полностью зависят от Америки.
Картина получается просто идеальной. Этакая несостоявшаяся «железная» глобализация 1920-х годов, еще очень грубая и низкотехнологичная по сравнению с нынешней.
Посмотрите, как ведут себя Англия и Франция по отношению к белым в годы Гражданской войны! Они тихо играют на руку красным, помогая белым армиям со скрипом и натугой, сдирая с них три шкуры золотом за винтовки и патроны, то и дело требуя признать суверенитет национальных окраин. Огромные запасы оружия, техники и продовольствия в Архангельске и Мурманске англичане не передают Колчаку, а выводят из строя или просто топят в море. Все мемуары белых вождей, все исследования нынешних историков «белого направления» просто вопиют о том, что союзники по Антанте предали антикоммунистическое движение в России.
Да, они так и сделали. Причем совершенно сознательно! Потому что белые англичанам и французам были совершенно не нужны.
И уж если быть до конца честными, то крупнейшие западные финансисты не выступали против мировой революции, которой бредили большевики. Они сами хотели стать во главе ее. Превращение России в Эльдорадо начала ХХ века – это всего лишь полдела, попутная польза. А что главное?
Представьте себе, что весь мир в результате глобальной революции превратился бы тогда в Союз Советских республик планеты, которые отдают свои богатства и предприятия в концессию некоему Супертресту, и которые обеспечивают в своих странах жесткое повиновение рабочих. Причем трест финансистов расположен в единственной стране, куда революция не пришла – в Соединенных Штатах. США – самые богатые, к ним бегут за инвестициями и технологиями.
А поскольку США взяли в концессию у советских республик мира все самое ценное, они контролируют их развитие. Осчастливленные революцией народы просто не в состоянии самостоятельно существовать – источники-то развития попали в заокеанские руки. А в силу того, что Америка когда-то оказала тайную услугу правящим элитам советских республик, то эти элиты находятся в состоянии постоянной завербованности, полностью зависят от Америки.
Картина получается просто идеальной. Этакая несостоявшаяся «железная» глобализация 1920-х годов, еще очень грубая и низкотехнологичная по сравнению с нынешней.
Красные выходят из-под контроля
Таким образом, Октябрьская революция стала еще и реакцией Запада на разбушевавшуюся русскую вольницу, читатель. А большевики – это команда по окончательному разгрому не оправдавшего себя проекта русских масонов и для обуздания анархии. Можно сказать, большевики выступили в роли последней надежды Запада, войска, спасшего мир от нашествия первозданного хаоса, порожденного самим Западом и сотворенного безнравственной элитой Российской империи. Это – наше глубочайшее убеждение.
Но процесс вышел из-под контроля Запада. Блестяще спланированная, красивая операции по проведению первой глобализации с треском провалилась. По какой причине? Пришел Сталин и сломал великие планы властителей Запада, принявшись строить Империю. Он стал более крутым паханом и уничтожил тех, кто работал на западных паханов. Он перестрелял ленинско-троцкистскую гвардию, он сломал инструмент западного господства в России. Сталин с соратниками взялся строить свою цивилизацию труда, справедливости и силы.
«Мировая революция», «интернационализм» – все это пришло в России с Запада. С их помощью хотели подчинить Россию, сделать ее базой для построения новой системы мирового господства. Поэтому все национальное в Советской России 1920-х годов попало под запрет. Вся наша история оплевывалась, национальные герои объявлялись реакционерами и угнетателями. Так шел первый эксперимент по перекодировке целого народа, по уничтожению его самобытности. Только с 1934 года Сталин, войдя в силу, прекращает эту политику, реабилитируя дооктябрьскую историю.
Вот и получается, что в самом начале взаимоотношения большевиков и западников имели как бы двойную природу: с одной стороны Запад пытался использоваться большевиков для нужных им целей, о которых мы скажем ниже. А, в свою очередь, большевики пытались приспособить Запад для того, чтобы укрепиться в России, создать тылы, решить свои текущие оперативные задачи, в отношении которых и интернационалисты и националисты красного цвета были едины: выживание, налаживание элементарной жизни на пепелище, политическая легитимизация и усмирение народа.
Но процесс вышел из-под контроля Запада. Блестяще спланированная, красивая операции по проведению первой глобализации с треском провалилась. По какой причине? Пришел Сталин и сломал великие планы властителей Запада, принявшись строить Империю. Он стал более крутым паханом и уничтожил тех, кто работал на западных паханов. Он перестрелял ленинско-троцкистскую гвардию, он сломал инструмент западного господства в России. Сталин с соратниками взялся строить свою цивилизацию труда, справедливости и силы.
«Мировая революция», «интернационализм» – все это пришло в России с Запада. С их помощью хотели подчинить Россию, сделать ее базой для построения новой системы мирового господства. Поэтому все национальное в Советской России 1920-х годов попало под запрет. Вся наша история оплевывалась, национальные герои объявлялись реакционерами и угнетателями. Так шел первый эксперимент по перекодировке целого народа, по уничтожению его самобытности. Только с 1934 года Сталин, войдя в силу, прекращает эту политику, реабилитируя дооктябрьскую историю.
Вот и получается, что в самом начале взаимоотношения большевиков и западников имели как бы двойную природу: с одной стороны Запад пытался использоваться большевиков для нужных им целей, о которых мы скажем ниже. А, в свою очередь, большевики пытались приспособить Запад для того, чтобы укрепиться в России, создать тылы, решить свои текущие оперативные задачи, в отношении которых и интернационалисты и националисты красного цвета были едины: выживание, налаживание элементарной жизни на пепелище, политическая легитимизация и усмирение народа.
Многоликая революция
Так что же есть Революция 1917-го года? Величайшее событие в истории человечества или самый страшный по своим последствиям катаклизм, выпавший русскому народу? Заря нового мира или конец русской цивилизации? Результат исторического процесса либо плод заговора? События, положившие начало воскресению страны – либо умело проведенный переворот, покончивший с потенциальной сверхдержавой ХХ века, обрекший ее на крах в 1990-е годы? В каждом из этих определений содержится истина.
История сегодня сродни неклассической физике. Полная картина того или иного процесса может быть получена в результате описаний с нескольких точек зрения, путем определения этого процесса через несколько параметров. Подлинная социодинамика стереоскопична, объемна, а потому русская революция – это все, о чем мы сказали выше. А еще – и плод научного эксперимента, и русский бунт, бессмысленный, свирепый и беспощадный. Русская революция – это величайшее торжество созидательных усилий, успешный эксперимент по созданию новой реальности и одновременно – беспрецедентное торжество «добывателей трофеев», катастрофа культуры и веры.
Но со всех точек зрения русская революция – это итог и завершение пятисотлетнего исторического пути Московии-России. Это результат внутренних процессов, есть плод и разрешение раскола, болезненной патологии, гнездившейся в самом ядре русской цивилизации.
Но одновременно русская революция – это и результат умелых, целенаправленных, хитроумных усилий разнородных зарубежных сил, объединенных одной целью – не допустить превращения России в сверхдержаву ХХ века, в державу-победительницу, остановить которую будет уже невозможно.
Семнадцатый год дал двух победителей – большевиков и Запад. Каждый из победителей думал, что подлинным выигравшим стал именно он. Что именно ему удалось обыграть противника. Удалось приспособить его для нужд.
Таков итог Русской Хиросимы 1917-го года.
История сегодня сродни неклассической физике. Полная картина того или иного процесса может быть получена в результате описаний с нескольких точек зрения, путем определения этого процесса через несколько параметров. Подлинная социодинамика стереоскопична, объемна, а потому русская революция – это все, о чем мы сказали выше. А еще – и плод научного эксперимента, и русский бунт, бессмысленный, свирепый и беспощадный. Русская революция – это величайшее торжество созидательных усилий, успешный эксперимент по созданию новой реальности и одновременно – беспрецедентное торжество «добывателей трофеев», катастрофа культуры и веры.
Но со всех точек зрения русская революция – это итог и завершение пятисотлетнего исторического пути Московии-России. Это результат внутренних процессов, есть плод и разрешение раскола, болезненной патологии, гнездившейся в самом ядре русской цивилизации.
Но одновременно русская революция – это и результат умелых, целенаправленных, хитроумных усилий разнородных зарубежных сил, объединенных одной целью – не допустить превращения России в сверхдержаву ХХ века, в державу-победительницу, остановить которую будет уже невозможно.
Семнадцатый год дал двух победителей – большевиков и Запад. Каждый из победителей думал, что подлинным выигравшим стал именно он. Что именно ему удалось обыграть противника. Удалось приспособить его для нужд.
Таков итог Русской Хиросимы 1917-го года.