Страница:
Ультар одним ударом топора свалил этого человека, но тут показались другие, и небесный пират, лишь частично повредив правое крыло, повернулся и убежал.
И его не нашли, хотя тщательно обыскали весь искалеченный корабль.
Ультар просто растаял в воздухе!
Опытный небесный моряк, Ультар, конечно, знал, что на высоте в три тысячи футов существуют мощные восходящие потоки от горной местности внизу; за часы темноты они незаметно и постепенно поднимут корабль на многие сотни футов. Несомненно, он специально занимал внимание молодого офицера своим разговором о необходимости устойчиво держать корабль, чтобы тот не заметил, что корабль постоянно поднимается.
Точно рассчитав свои действия, прекрасно зная карты ветров, которые мы нашли у него в каюте и так и не смогли расшифровать, Ультар в нужный момент посоветовал молодому офицеру поднять корабль на несколько сот футов, чтобы избежать сильного ветра, и это привело «Джалатадар» в мощный воздушный поток, двигавшийся с юга на север с ураганной силой. И, кроме Ультара, никто заранее этого не предвидел.
Когда все это раскрылось, Валкар мрачно сжал челюсти. Почти катастрофа. Корабль не окончательно выведен из строя, но выйти из ветрового потока, который несет его на север, не может.
Одно крыло не действовало, второе действовало лишь частично, а с помощью только руля невозможно изменить курс «Джалатадара». Беспомощный пленник ветра, корабль летел над горной страной, все дальше и дальше уходя от своей цели. Впереди лежали лиги мрачной и голой арктической тундры, где не живут люди и нет ни одного города.
А еще дальше сверкающие ледяные поля полярной шапки и ужасная смерть на крайнем севере мира.
И они ничего не могут сделать.
Влекомый безжалостной яростью ураганного ветра, гигантский орнитоптер быстро приближался к неизвестным районам загадочного севера.
В капитанской каюте Валкар и другие старшие офицеры устало всматривались в карты, пытаясь найти решение.
Неспособные помочь в решении навигационных проблем, Лукор и Коджа безустанно обыскивали большой корабль, надеясь найти укрытие предателя Ультара.
С ними, бледный, с запавшими глазами, повсюду ходил Томар. Его мучило чувство вины за свое неосознанное участие в коварном плане предателя занадарца, и он страдал. И страдания его становились сильнее, потому что ни один из товарищей ни в чем его не обвинил. Странно, но юноша почувствовал бы себя лучше, если бы его обвиняли, проклинали и обзывали глупцом.
Но никто ему ничего не сказал. Валкар с молчаливым сочувствием похлопал его по плечу, взъерошил его волосы и произнес несколько успокоительных слов о том, что он не виноват в происшедшем. Конечно, юноша винил себя, называл доверчивым идиотом и с радостью отдал бы жизнь, если бы такое самопожертвование могло загладить его вину в наступившей катастрофе.
Грубоватый, добродушный, разговорчивый старый Лукор, чувствуя муки юноши, старался отвлечь его от печальных мыслей.
– Ну, парень, это не твоя вина! Этот гладкоязычный подлец мог своими словами выманить рыбу из моря. Посмотри, как он обвел принца Валкара, заявив о своей невинности, хотя никто на корабле не сомневался, что наш Коджа прав в своих подозрениях и что этот лживый негодяй столкнул Джандара за борт, когда мы набирали воду. Ты не должен винить себя, мой мальчик. Молодой офицер упрямо покачал головой, не говоря ни слова; за него красноречиво говорили его глаза. Даже Коджу встревожили страдания юноши. Огромный затянутый в хитин артропод, обычно невосприимчивый к человеческим эмоциям, неуклюжим ласковым жестом коснулся плеча юноши.
– Послушайся Лукора. Он говорит правду. Никто ни в чем тебя не винит, молодой Томар, и тебе неразумно самому винить себя.
– Не могу ничего с собой сделать, лорд Коджа… Мастер Лукор… Мне не следовало доверять ему. Но… Он все это говорил так небрежно, и мы и раньше несколько раз разговаривали.
Я знал, что он враг и ему нельзя доверять, но… Но… Мне кажется, я его жалел; ведь он один среди незнакомых людей, и никто не скажет ему доброго слова. И у меня вошло в привычку улыбаться ему, здороваться и проводить вместе немного времени… – Коварный мошенник, играть чувствами доброго юноши! – гневно воскликнул Лукор.
Они остановились у перил палубы, глядя на пустынную местность внизу, освещенную ярким утренним светом.
– Мы летим над странной землей, друзья, – заметил Лукор. – я, например, ничего не знаю о северных областях. А ты, друг Коджа?
Высокий инсектоид серьезно смотрел на мрачную тундру и сверкающие на горизонте ледяные поля.
– Ты знаешь, Лукор, мое племя живет в южной части полушария, и на бесконечных травяных равнинах Харата я вылупился и вырос. Никогда боевые отряды моего клана не проникали севернее Великого Кумалы, а сам я не бывал дальше отрогов Белых гор. Но у моего племени есть легенды о севере мира, Замерзших землях, как мы его называем. И ничего привлекательного в этих землях нет.
Лукор задумчиво разглядывал северный горизонт.
– Ну, я сам из Ганатола, как ты знаешь, но у нас, ганатольцев, кое-что рассказывают о северной горной стране, и ничего хорошего о Замерзших землях мы не слышали. Но скоро нам самим предстоит определить, есть ли правда в этих мифах, друзья.
Взгляд Коджи оставался непроницаемым.
– Я начинаю понимать действия злодея Ультара, – начал он холодным монотонным голосом. – Он выбросил Джандара за борт, надеясь, что мы потратим время, отыскивая его, и, может, сделаем что-нибудь глупое, например, нападем на перуштарский город Нарук, и это помешает нашему полету к Занадару. Когда этот план не удался и мы продолжили свой полет к Городу-в-Облаках, даже без Джандара на борту, он в отчаянии решил повредить корабль, чтобы его ветер унес в Замерзшие земли и там разбил бы о какой-нибудь утес. Умный и изобретательный человек, этот Ультар; жаль, что он против нас, а не с нами… Заговорил юноша Томар; теплые дружеские слова Лукора и Коджи как будто отогнали его непрерывные мысли о своей вине.
– Я думаю, где он может скрываться. Может, на корабле есть потайное убежище?
Коджа пошевелил антеннами, что у ятунов соответствует пожатию плечами.
– Может быть, – ответил он. – А может, завершив свое дело, он прыгнул за борт, чтобы избежать наказания от руки принца Валкара. Мне кажется, у людей встречается такой фанатизм. Нас, ятунов, часто обвиняют в фатализме, но я вижу, что люди гораздо более склонны к самопожертвованию.
– Ну, если он прячется где-нибудь на борту, почему бы нам его не поискать? – предложил Томар. – Он захочет есть, и ему придется выйти из убежища, чтобы не умереть с голоду. А когда он выйдет, мы сможем схватить его.
Лукор задумчиво погладил свою аккуратно подстриженную седую бородку. – Парень прав, Коджа, – заметил он. – Но я думаю, что если Ультар скрывается на корабле, его больше интересует неповрежденный руль и правое крыло, чем пустой желудок. Вполне вероятно, что, когда все уснут, этот подлец выберется из своего укрытия и постарается довершить начатое. Нам нужно посоветовать Валкару усилить ночную вахту, чтобы больше таких «случайностей» не было; хватает нам неприятностей последней ночи.
– Ему даже и это не нужно, – снова заговорил Томар. – Знаете, что может Ультар сделать? Если у него по-прежнему с собой пожарный топор, он может просто прорубить дыру в корпусе и выпустить газ… И мы упадем и разобьемся… Вот это действительно будет конец всего…
– Гмм, – пробормотал Лукор, задумчиво поглаживая свою бороду. – Парень прав, Коджа. Надо поскорее рассказать об этом принцу Валкару!
И трое отправились на поиски капитана.
Теперь они летели над ледяными полями северной полярной шапки. Некоторые начали задумываться, не перелетят ли они через полюс и не окажутся ли в другом полушарии Танатора, районе абсолютно неизвестном и полном тайн; а может, ветер ослабеет и они застрянут в районе полюса. Никто этого не знал.
Но появилась новая опасность: поверхность крыльев и палубы покрылась сверкающим льдом, вес корабля увеличился, и галеон начал опускаться.
К ночи местность внизу скрылась, и видно было только слабое отражение восходящих лун. Под ними находилось блестящее ледяное море, как огромная пустыня застывшего газа. Но на севере, закрывая звезды, поднимались острые вершины; никто не знал, то ли это ледяные горы, как утверждают легенды, то ли просто каменные скалы. Впрочем, особого значения это не имело; важна была высота этих гор.
Достаточно ли они высоки, чтобы стать опасными для утяжеленного «Джалатадара», который быстро снижается под нарастающим весом льда?
Разобьются ли они о вершину такой горы – вершину, встречи с которой они не смогут избежать из-за ущерба, нанесенного кораблю Ультаром?
Перед лицом этой реальной опасности Валкар не хотел и слушать о возможных саботажниках, скрывающихся на корабле. Впрочем, он принял предосторожности и установил дополнительную охрану у неповрежденного крыла, у контрольного купола и руля.
С каждым часом опускаясь все ниже и ниже, с палубами, покрытыми льдом, небесный галеон терял скорость; теперь он летел ниже четырех тысяч футов. Наступила ночь, и даже луны скрылись за толстыми тучами, полными мокрого снега.
Мало кто сумел уснуть в эту ночь на борту небесного галеона, который мы так уместно назвали «Отчаянный поиск».
Один из старших офицеров, коренастый старый Хаакон, предложил рискованный план остановки «Джалатадара», чтобы можно было заняться починкой системы управления.
В этом плане предлагалось использовать оставшуюся возможность маневра, подвести корабль к вершине и выстрелить из катапульты.
Выше в своем рассказе я касался больших стальных стрел, которые кузнецы Золотого Шондакора выковали как мое «секретное оружие». Так вот, Хаакон предложил привязать к древкам стрел прочные тросы, выстрелить в одетую льдом вершину, и таким образом, может быть – только может быть, удастся остановить «Джалатадар», как якорь останавливает мореходное судно и удерживает его на волнах.
Разумеется, план был опасный.
Тросы могут не выдержать, в таком случае будут потеряны стрелы, и катапульта станет бесполезной.
Напротив, тросы выдержат, но внезапная остановка корабля среди ночи может привести к тому, что он разобьется о горную вершину или ветер разорвет его на части.
План отчаянный, но он мог удаться, и офицеры согласились, что стоит попробовать. Любой исход лучше, чем слепой полет в не нанесенные на карты горы севера, в котором можно разбиться о такую гору или, если перенесет через полюс, затеряться среди неведомых опасностей другого полушария. Валкар собрал всю команду, расставил людей вдоль палубных перил, на наблюдательных площадках на мачтах, у многочисленных иллюминаторов с лампами и факелами, чтобы дать хоть немного света, а ветер продолжал нести обледеневший корабль к замороженным вершинам полюса, и отряд опытных оружейников готовил катапульту к выстрелу.
Но один член экипажа не мог избавиться от мысли, что, возможно, Ультар все еще прячется где-то на корабле.
Это был молодой Томар.
Юноша все еще переживал свою вину: именно он, сам того не желая, дал занадарцу возможность вывести из строя небесный корабль.
И вот, пока остальной экипаж был занят на палубе, осуществляя опасный план остановки «Джалатадара», юный Томар отправился в пустую капитанскую каюту, чтобы посмотреть корабельные документы в надежде найти чертеж самого галеона.
Остальные давно отказались от изучения документов корабля, потому что кодированные записи не поддавались никакому прочтению. Графические карты, корабельный журнал, сигнальная книга, стопка уставов – все это для нас бесполезно, если мы не разгадаем занадарский код.
Но юного Томара не интересовала разгадка занадарского кода. Вскоре он отыскал плотно свернутый пергаментный свиток – нечто вроде общего плана корабля – и стал изучать его при свете свечи.
Каюту за каютой, помещение за помещением, кладовую за кладовой юноша изучал схему, сравнивая свои знания коридоров, проходов и помещений корабля с тем, что начерчено на пергаменте.
Он надеялся найти какое-нибудь несоответствие.
Одно из помещений, начерченных на плане, могло не соответствовать тому, что он помнил.
И если он найдет такое место, там и будет тайное убежище.
А в убежище он найдет Ультара.
9. ЛОГОВО УЛЬТАРА
И его не нашли, хотя тщательно обыскали весь искалеченный корабль.
Ультар просто растаял в воздухе!
* * *
Как вскоре выяснилось, Томар поднял корабль на очень опасную высоту; на такой «Джалатадар» еще не шел.Опытный небесный моряк, Ультар, конечно, знал, что на высоте в три тысячи футов существуют мощные восходящие потоки от горной местности внизу; за часы темноты они незаметно и постепенно поднимут корабль на многие сотни футов. Несомненно, он специально занимал внимание молодого офицера своим разговором о необходимости устойчиво держать корабль, чтобы тот не заметил, что корабль постоянно поднимается.
Точно рассчитав свои действия, прекрасно зная карты ветров, которые мы нашли у него в каюте и так и не смогли расшифровать, Ультар в нужный момент посоветовал молодому офицеру поднять корабль на несколько сот футов, чтобы избежать сильного ветра, и это привело «Джалатадар» в мощный воздушный поток, двигавшийся с юга на север с ураганной силой. И, кроме Ультара, никто заранее этого не предвидел.
Когда все это раскрылось, Валкар мрачно сжал челюсти. Почти катастрофа. Корабль не окончательно выведен из строя, но выйти из ветрового потока, который несет его на север, не может.
Одно крыло не действовало, второе действовало лишь частично, а с помощью только руля невозможно изменить курс «Джалатадара». Беспомощный пленник ветра, корабль летел над горной страной, все дальше и дальше уходя от своей цели. Впереди лежали лиги мрачной и голой арктической тундры, где не живут люди и нет ни одного города.
А еще дальше сверкающие ледяные поля полярной шапки и ужасная смерть на крайнем севере мира.
И они ничего не могут сделать.
* * *
Наступил рассвет, небо луны джунглей заполнилось бледным золотом.Влекомый безжалостной яростью ураганного ветра, гигантский орнитоптер быстро приближался к неизвестным районам загадочного севера.
В капитанской каюте Валкар и другие старшие офицеры устало всматривались в карты, пытаясь найти решение.
Неспособные помочь в решении навигационных проблем, Лукор и Коджа безустанно обыскивали большой корабль, надеясь найти укрытие предателя Ультара.
С ними, бледный, с запавшими глазами, повсюду ходил Томар. Его мучило чувство вины за свое неосознанное участие в коварном плане предателя занадарца, и он страдал. И страдания его становились сильнее, потому что ни один из товарищей ни в чем его не обвинил. Странно, но юноша почувствовал бы себя лучше, если бы его обвиняли, проклинали и обзывали глупцом.
Но никто ему ничего не сказал. Валкар с молчаливым сочувствием похлопал его по плечу, взъерошил его волосы и произнес несколько успокоительных слов о том, что он не виноват в происшедшем. Конечно, юноша винил себя, называл доверчивым идиотом и с радостью отдал бы жизнь, если бы такое самопожертвование могло загладить его вину в наступившей катастрофе.
Грубоватый, добродушный, разговорчивый старый Лукор, чувствуя муки юноши, старался отвлечь его от печальных мыслей.
– Ну, парень, это не твоя вина! Этот гладкоязычный подлец мог своими словами выманить рыбу из моря. Посмотри, как он обвел принца Валкара, заявив о своей невинности, хотя никто на корабле не сомневался, что наш Коджа прав в своих подозрениях и что этот лживый негодяй столкнул Джандара за борт, когда мы набирали воду. Ты не должен винить себя, мой мальчик. Молодой офицер упрямо покачал головой, не говоря ни слова; за него красноречиво говорили его глаза. Даже Коджу встревожили страдания юноши. Огромный затянутый в хитин артропод, обычно невосприимчивый к человеческим эмоциям, неуклюжим ласковым жестом коснулся плеча юноши.
– Послушайся Лукора. Он говорит правду. Никто ни в чем тебя не винит, молодой Томар, и тебе неразумно самому винить себя.
– Не могу ничего с собой сделать, лорд Коджа… Мастер Лукор… Мне не следовало доверять ему. Но… Он все это говорил так небрежно, и мы и раньше несколько раз разговаривали.
Я знал, что он враг и ему нельзя доверять, но… Но… Мне кажется, я его жалел; ведь он один среди незнакомых людей, и никто не скажет ему доброго слова. И у меня вошло в привычку улыбаться ему, здороваться и проводить вместе немного времени… – Коварный мошенник, играть чувствами доброго юноши! – гневно воскликнул Лукор.
Они остановились у перил палубы, глядя на пустынную местность внизу, освещенную ярким утренним светом.
– Мы летим над странной землей, друзья, – заметил Лукор. – я, например, ничего не знаю о северных областях. А ты, друг Коджа?
Высокий инсектоид серьезно смотрел на мрачную тундру и сверкающие на горизонте ледяные поля.
– Ты знаешь, Лукор, мое племя живет в южной части полушария, и на бесконечных травяных равнинах Харата я вылупился и вырос. Никогда боевые отряды моего клана не проникали севернее Великого Кумалы, а сам я не бывал дальше отрогов Белых гор. Но у моего племени есть легенды о севере мира, Замерзших землях, как мы его называем. И ничего привлекательного в этих землях нет.
Лукор задумчиво разглядывал северный горизонт.
– Ну, я сам из Ганатола, как ты знаешь, но у нас, ганатольцев, кое-что рассказывают о северной горной стране, и ничего хорошего о Замерзших землях мы не слышали. Но скоро нам самим предстоит определить, есть ли правда в этих мифах, друзья.
Взгляд Коджи оставался непроницаемым.
– Я начинаю понимать действия злодея Ультара, – начал он холодным монотонным голосом. – Он выбросил Джандара за борт, надеясь, что мы потратим время, отыскивая его, и, может, сделаем что-нибудь глупое, например, нападем на перуштарский город Нарук, и это помешает нашему полету к Занадару. Когда этот план не удался и мы продолжили свой полет к Городу-в-Облаках, даже без Джандара на борту, он в отчаянии решил повредить корабль, чтобы его ветер унес в Замерзшие земли и там разбил бы о какой-нибудь утес. Умный и изобретательный человек, этот Ультар; жаль, что он против нас, а не с нами… Заговорил юноша Томар; теплые дружеские слова Лукора и Коджи как будто отогнали его непрерывные мысли о своей вине.
– Я думаю, где он может скрываться. Может, на корабле есть потайное убежище?
Коджа пошевелил антеннами, что у ятунов соответствует пожатию плечами.
– Может быть, – ответил он. – А может, завершив свое дело, он прыгнул за борт, чтобы избежать наказания от руки принца Валкара. Мне кажется, у людей встречается такой фанатизм. Нас, ятунов, часто обвиняют в фатализме, но я вижу, что люди гораздо более склонны к самопожертвованию.
– Ну, если он прячется где-нибудь на борту, почему бы нам его не поискать? – предложил Томар. – Он захочет есть, и ему придется выйти из убежища, чтобы не умереть с голоду. А когда он выйдет, мы сможем схватить его.
Лукор задумчиво погладил свою аккуратно подстриженную седую бородку. – Парень прав, Коджа, – заметил он. – Но я думаю, что если Ультар скрывается на корабле, его больше интересует неповрежденный руль и правое крыло, чем пустой желудок. Вполне вероятно, что, когда все уснут, этот подлец выберется из своего укрытия и постарается довершить начатое. Нам нужно посоветовать Валкару усилить ночную вахту, чтобы больше таких «случайностей» не было; хватает нам неприятностей последней ночи.
– Ему даже и это не нужно, – снова заговорил Томар. – Знаете, что может Ультар сделать? Если у него по-прежнему с собой пожарный топор, он может просто прорубить дыру в корпусе и выпустить газ… И мы упадем и разобьемся… Вот это действительно будет конец всего…
– Гмм, – пробормотал Лукор, задумчиво поглаживая свою бороду. – Парень прав, Коджа. Надо поскорее рассказать об этом принцу Валкару!
И трое отправились на поиски капитана.
* * *
Весь день «Джалатадар» несло на таинственный север. Становилось все холоднее; снасти начали обрастать льдом, жесткие части крыльев покрылись сверкающими кристаллами.Теперь они летели над ледяными полями северной полярной шапки. Некоторые начали задумываться, не перелетят ли они через полюс и не окажутся ли в другом полушарии Танатора, районе абсолютно неизвестном и полном тайн; а может, ветер ослабеет и они застрянут в районе полюса. Никто этого не знал.
Но появилась новая опасность: поверхность крыльев и палубы покрылась сверкающим льдом, вес корабля увеличился, и галеон начал опускаться.
К ночи местность внизу скрылась, и видно было только слабое отражение восходящих лун. Под ними находилось блестящее ледяное море, как огромная пустыня застывшего газа. Но на севере, закрывая звезды, поднимались острые вершины; никто не знал, то ли это ледяные горы, как утверждают легенды, то ли просто каменные скалы. Впрочем, особого значения это не имело; важна была высота этих гор.
Достаточно ли они высоки, чтобы стать опасными для утяжеленного «Джалатадара», который быстро снижается под нарастающим весом льда?
Разобьются ли они о вершину такой горы – вершину, встречи с которой они не смогут избежать из-за ущерба, нанесенного кораблю Ультаром?
Перед лицом этой реальной опасности Валкар не хотел и слушать о возможных саботажниках, скрывающихся на корабле. Впрочем, он принял предосторожности и установил дополнительную охрану у неповрежденного крыла, у контрольного купола и руля.
С каждым часом опускаясь все ниже и ниже, с палубами, покрытыми льдом, небесный галеон терял скорость; теперь он летел ниже четырех тысяч футов. Наступила ночь, и даже луны скрылись за толстыми тучами, полными мокрого снега.
Мало кто сумел уснуть в эту ночь на борту небесного галеона, который мы так уместно назвали «Отчаянный поиск».
Один из старших офицеров, коренастый старый Хаакон, предложил рискованный план остановки «Джалатадара», чтобы можно было заняться починкой системы управления.
В этом плане предлагалось использовать оставшуюся возможность маневра, подвести корабль к вершине и выстрелить из катапульты.
Выше в своем рассказе я касался больших стальных стрел, которые кузнецы Золотого Шондакора выковали как мое «секретное оружие». Так вот, Хаакон предложил привязать к древкам стрел прочные тросы, выстрелить в одетую льдом вершину, и таким образом, может быть – только может быть, удастся остановить «Джалатадар», как якорь останавливает мореходное судно и удерживает его на волнах.
Разумеется, план был опасный.
Тросы могут не выдержать, в таком случае будут потеряны стрелы, и катапульта станет бесполезной.
Напротив, тросы выдержат, но внезапная остановка корабля среди ночи может привести к тому, что он разобьется о горную вершину или ветер разорвет его на части.
План отчаянный, но он мог удаться, и офицеры согласились, что стоит попробовать. Любой исход лучше, чем слепой полет в не нанесенные на карты горы севера, в котором можно разбиться о такую гору или, если перенесет через полюс, затеряться среди неведомых опасностей другого полушария. Валкар собрал всю команду, расставил людей вдоль палубных перил, на наблюдательных площадках на мачтах, у многочисленных иллюминаторов с лампами и факелами, чтобы дать хоть немного света, а ветер продолжал нести обледеневший корабль к замороженным вершинам полюса, и отряд опытных оружейников готовил катапульту к выстрелу.
Но один член экипажа не мог избавиться от мысли, что, возможно, Ультар все еще прячется где-то на корабле.
Это был молодой Томар.
Юноша все еще переживал свою вину: именно он, сам того не желая, дал занадарцу возможность вывести из строя небесный корабль.
И вот, пока остальной экипаж был занят на палубе, осуществляя опасный план остановки «Джалатадара», юный Томар отправился в пустую капитанскую каюту, чтобы посмотреть корабельные документы в надежде найти чертеж самого галеона.
Остальные давно отказались от изучения документов корабля, потому что кодированные записи не поддавались никакому прочтению. Графические карты, корабельный журнал, сигнальная книга, стопка уставов – все это для нас бесполезно, если мы не разгадаем занадарский код.
Но юного Томара не интересовала разгадка занадарского кода. Вскоре он отыскал плотно свернутый пергаментный свиток – нечто вроде общего плана корабля – и стал изучать его при свете свечи.
Каюту за каютой, помещение за помещением, кладовую за кладовой юноша изучал схему, сравнивая свои знания коридоров, проходов и помещений корабля с тем, что начерчено на пергаменте.
Он надеялся найти какое-нибудь несоответствие.
Одно из помещений, начерченных на плане, могло не соответствовать тому, что он помнил.
И если он найдет такое место, там и будет тайное убежище.
А в убежище он найдет Ультара.
9. ЛОГОВО УЛЬТАРА
Это была причудливая фантастическая сцена: темное ветреное небо, ледяное плато, залитое многоцветным светом больших лун Юпитера, воздушный корабль, тяжело летящий по ветру, покрытый сверкающим льдом и несущийся прямо на крутые острые вершины.
Одна вершина появилась перед раскачивающимся орнитоптером. Свет множества лун отразился от ее утесов, розовый, серебристый, желтый, серо-синий. Вершина вынырнула из тьмы, замаячила перед носом, и «Джалатадар» понесся прямо на нее.
Ледяная гора вырастала на глазах. Она закрыла небо прямо впереди. В любую секунду корабль может столкнуться с ледяным барьером, фигура на бушприте сомнется, нос треснет, корпус расколется, драгоценный летучий газ с шипением тысячи раздраженных змей вырвется наружу из разорвавшегося корпуса.
Но Валкар рассчитал все до последнего мгновения. Высовываясь из контрольного купала, с ярко-рыжей гривой, развевающейся на ветру, он в самый последний момент хрипло выкрикнул команду.
Напряглись спины и плечи членов колесной команды. Заскрипели ванты, застонали балки, покрытые льдом тросы напряглись и задрожали, как струны арфы в реве бури. Огромные лопасти крыла поднялись, заняли другое положение, а люди, прилагая всю без остатка силу, отчаянно держали руль. С почерневшими от усилий лицами, напрягая все мышцы, они держали контрольные рычаги, стараясь повернуть руль в ураганном ветре.
Пьяно раскачиваясь, «Джалатадар» вздрогнул, повернулся и в последнее мгновение разошелся с ледяной вершиной. Он прошел на таком близком расстоянии, что конец правого крыла скребнул по льду.
И в это мгновение старый Лукор, командовавший катапультой, перерубил трос. Как гигантский лук, натянутый титаном, катапульта распрямилась, ее балки вернулись на свои места, выбросив массивную стальную стрелу в бурю. Острый конец глубоко погрузился в прочный лед; зазубренный наконечник удержал корабль.
«Джалатадар», внезапно остановленный, чуть не встал на дыбы и отшатнулся от ледяной стены.
Удар был чрезвычайно сильным. Люди, стоявшие вдоль перил, как кегли, покатились по палубе. Снасти, натянутые свыше меры, лопнули. Одна мачта раскололась, сломалась, и ветер тут же унес ее вместе с наблюдательной площадкой. На мгновение показался падающий впередсмотрящий, он испустил отчаянный крик и исчез.
Корабль остановился у ледяной горы. Перила палубы были сломаны. Оказался снесен передний наблюдательный бельведер. Но, к счастью, в целом ущерб был незначительным – меньше, чем можно было ожидать. Храбрецы набрасывали лассо на вершину. Стальные кошки впивались в лед. Скоро множество тросов прочно удерживало летающий галеон у вершины.
И Валкар перевел дыхание.
Захватив лампу и рапиру, юный офицер решил сам выяснить истину.
Он спустился по качающейся лестнице, стараясь не обращать внимания на толчки и дрожь корабля. Защищая лампу, чтобы она не разбилась, он спускался по лестнице, пока не добрался до коридора и прошел мимо двери, ведущей в большой салон, в котором обычно капитан обедал со старшими офицерами.
Томар дважды прошел по этому пути, но не нашел никакого помещения. Глаза его блестели; он был уверен в своей правоте. Но, по-видимому, из коридора входа нет; должно быть, вход в салоне. Юноша прошел в салон, прикрывая лампу полой плаща.
Стены заняты книжными полками и подсвечниками; между ними рифленые переборки.
Где-то здесь должна находиться потайная дверь.
Но где?
Юноша провел пальцами по нижнему краю полок в поисках скрытой пружины, но ничего не обнаружил. Он пристально всматривался в стены, но свет многих лун, пробивавшийся через большое окно, ничем не мог ему помочь.
Томар случайно задел большой и тяжелый навигационный инструмент из полированной бронзы. Инструмент с грохотом покатился по каюте. Юноша затаил дыхание, ни ничего не шевельнулось.
Он начал тщательно осматривать весь зал, начиная с дальнего угла. Когда он отошел, беззвучно отодвинулась панель, открыв небольшую щель.
Оттуда два внимательных черных глаза смотрели на юношу. Невидимые пальцы коснулись скрытой пружины, часть стены с книжной полкой повернулась, но слабый звук потерялся в реве бури.
Томар ничего не подозревал, пока неожиданно сзади сильная рука не схватила его за горло и он увидел мрачно улыбающееся лицо Ультара.
Обезоружив потерявшего сознание юношу, Ультар быстро подошел к выходу из салона, внимательно прислушался, осторожно выглянул, стараясь, чтобы его не увидели. Убедившись, что юноша пришел один, занадарец подошел к лежавшему Томару и задумчиво посмотрел на него.
Вероятно, лучше всего перерезать парню горло и выбросить в окно. Тогда никто не сможет обнаружить потайное укрытие Ультара. Однако нет. Ультар не был уверен, что юноша ни с кем не поделился своим открытием.
Он немного подумал, трогая пальцем лезвие кинжала, потом наклонился, разорвал воротник рубашки и негромко, но сильно похлопал юношу по щекам, чтобы привести его в себя.
Очнувшись, юноша не сопротивлялся, он лежал молча, с решительным выражением лица.
– Ну, Томар, вот мы снова и встретились! – рассмеялся занадарец. – Очень умно с твоей стороны догадаться о моем тайном убежище. Скажи, ты открыл это в одиночку или поделился с кем-нибудь?
– Я открыл сам, – сказал Томар, не понимая, что тем самым подписывает себе смертный приговор. Он задал вопрос:
– Скажи, ты на самом деле сбросил капитана Джандара за борт, когда мы пополняли запасы воды? Мастер Лукор и другие говорят, что ты это сделал, но я не могу поверить, что ты так предательски нарушил слово чести.
– Не веришь? – Ультар нахмурился, затем рассмеялся – отвратительным смехом, холодным, жестким, без всякого веселья. – Да, я швырнул вашего героического капитана вниз и испытал столько же угрызений совести, сколько испытаешь ты, наступив на ядовитую змею. Честь – это роскошь, которой нельзя пользоваться в отчаянном положении. Меня искренне забавляло, что Джандар – такой доверчивый глупец, он принял мое слово и по-своему мне поверил, но я слышал, что среди низших рас такие чувства встречаются часто. Мы, воины Занадара, с презрением отвергаем ваше женское представление о чести и рыцарстве. Это отличие делает нас выше всех остальных, в этом наше превосходство над низшими расами этого мира; в конце концов это приведет нас к мировому господству.
Во время этой речи юноша продолжал бесстрашно смотреть на Ультара. Никакие чувства, кроме слабого отвращения, не отразились на его лице.
– Значит, ты, не колеблясь, разыграл дружбу, чтобы предать ее и вывести из строя корабль, когда появится возможность, – спокойно сказал юноша. Ультар пожал плечами и ничего не ответил. Юноша продолжал.
– Ты понял, что я испытываю к тебе сочувствие и просто из вежливости проявляю к тебе доброту. Но вместо благодарности цивилизованного человека ты воспользовался моей молодостью и неопытностью, идеализмом и мягкостью как инструментом в твоей подлой игре. Для тебя это оружие, чтобы всем нам перерезать горло. Как, я полагаю, ты собираешься перерезать мое.
Ультар фыркнул.
– Какие громкие слова и благородные чувства и у такого щенка! Ну, парень, ты меня правильно понял, если тебе это будет приятно узнать. Я с радостью обману и предам любого, чтобы остаться в живых и избавиться от плена.
– Ты мог бы отказаться от принца Тутона, – сказал Томар. – Мог бы отдать твой ум и храбрость, знания и изобретательность на службу Шондакору и занять высокое место в его совете. Вместо этого, ты цепляешься за проигранное дело. Потому что Занадар все равно падет.
Ультар вопросительно приподнял бровь.
– Ха! Щенок, ты болтаешь о чести и рыцарстве и в то же время призываешь меня предать свой народ?
– Да, потому что вы не правы, а мы правы. Слишком долго безжалостные небесные пираты жили, грабя и терроризируя другие народы Танатора. Не предательство осознать ошибку и поправить ее, избрав путь добра вместо зла и тирании.
Что-то в ясном бесстрашном тоне, в спокойных презрительных глазах Томара, в его выражении затронуло Ультара. Лицо его перестало быть насмешливым; оно стало жестким и отвратительным, а глаза – холодными и злыми.
– Хватит слов! Но в одном ты прав. Я собираюсь перерезать тебе горло, ты верно догадался. И думаю сделать это немедленно, если только ты кончил свою проповедь.
Юноша бесстрашно смотрел на него.
– Ты не возражаешь, если я приму удар стоя и глядя тебе в лицо, а не лежа, как пойманный зверь? – презрительно спросил он.
– Как хочешь.
Юноша медленно встал, а Ультар пятился к окну, внимательно следя за ним. Томар повернулся к нему лицом, и Ультар поднял руку с ножом.
Именно в это мгновение почти одновременно произошли три события. Во-первых, палуба под ногами дрогнула; именно в этот момент Лукор выстрелил из катапульты, посылая большую стальную стрелу в ледяную вершину и тем самым резко остановив «Джалатадар».
Занадарец от удара пошатнулся. Он потерял равновесие, протянул руки к ближайшей переборке, чтобы удержаться на ногах, невольно разжал пальцы и выронил кинжал. Тот отлетел в сторону.
Томар тоже пошатнулся и чуть не упал, но удержался, ухватившись за настенный подсвечник.
С ядовитым проклятием восстановив равновесие, Ультар выхватил рапиру юноши и направился к нему. Свет лампы отражался на стальном лезвии. Юный Томар следил за приближением предательского убийцы. Он знал, что у него нет ни малейшего шанса. Ультар выше, плотнее, тяжелей, к тому же он отличный фехтовальщик. Но юноша не собирался пассивно ждать смерти. В этот момент в нем заговорила кровь тысяч его благородных предков – храбрых воинов и смелых женщин, которые боролись с преобладающим врагом, не желая сдаваться смерти или рабству.
Поэтому Томар схватил масляную лампу из настенного держателя, где ее оставил Ультар, и бросил.
Ультар поднял рапиру, собираясь отбросить лампу. Но тонкое стекло фитиля разбилось и Ультара с ног до головы залило маслом.
Горящим черным маслом!
Через мгновение пламя охватило Ультара. Он испустил ужасный крик удивления и гнева, ужаса и боли. Горящая фигура отшатнулась назад, занадарец горящими руками пытался сбить пламя с тела. Он перевалился через окно и пылающим метеором упал – к внезапной смерти внизу, на ледяных равнинах.
То, что ему это не удалось, зависело как от быстроты мышления и храбрости юноши, так и от судьбы.
Прошло около часа. Ветер стих, и, хотя воздух оставался ледяным, небо расчистилось и большие многоцветные луны Юпитера осветили сцену напряженного лихорадочного труда. Они многое видели, эти луны, за бесчисленные эпохи со времени своего создания, но такого ни разу.
Прочно привязанный к вершине ледяной горы у самого северного полюса Каллисто висел в воздухе фантастический летающий галеон. Люди, закутанные в теплые плащи, вырубали изо льда толстую стальную стрелу; другие люди трудились, стараясь починить свой корабль.
– Слава владыкам Гордриматора, – заметил Валкар, – что корпус не пробило, когда мы ударились о ледяную стену. Мы могли бы потерять весь свой летучий газ и навсегда застряли бы в Замерзшей земле. Но у нас даже трещины нет.
– Да, и спасибо храбрости и хладнокровию юного Томара: наш тайный враг вышел из своего логова и больше не будет нас тревожить, – проворчал Лукор, ероша волосы юноши в грубоватой ласке.
Томар молчал, лицо у него побледнело, держался он замкнуто. Вместе с другими он стоял на корме, глядя на то, как соединяют разрезанные контрольные тросы.
Одна вершина появилась перед раскачивающимся орнитоптером. Свет множества лун отразился от ее утесов, розовый, серебристый, желтый, серо-синий. Вершина вынырнула из тьмы, замаячила перед носом, и «Джалатадар» понесся прямо на нее.
Ледяная гора вырастала на глазах. Она закрыла небо прямо впереди. В любую секунду корабль может столкнуться с ледяным барьером, фигура на бушприте сомнется, нос треснет, корпус расколется, драгоценный летучий газ с шипением тысячи раздраженных змей вырвется наружу из разорвавшегося корпуса.
Но Валкар рассчитал все до последнего мгновения. Высовываясь из контрольного купала, с ярко-рыжей гривой, развевающейся на ветру, он в самый последний момент хрипло выкрикнул команду.
Напряглись спины и плечи членов колесной команды. Заскрипели ванты, застонали балки, покрытые льдом тросы напряглись и задрожали, как струны арфы в реве бури. Огромные лопасти крыла поднялись, заняли другое положение, а люди, прилагая всю без остатка силу, отчаянно держали руль. С почерневшими от усилий лицами, напрягая все мышцы, они держали контрольные рычаги, стараясь повернуть руль в ураганном ветре.
Пьяно раскачиваясь, «Джалатадар» вздрогнул, повернулся и в последнее мгновение разошелся с ледяной вершиной. Он прошел на таком близком расстоянии, что конец правого крыла скребнул по льду.
И в это мгновение старый Лукор, командовавший катапультой, перерубил трос. Как гигантский лук, натянутый титаном, катапульта распрямилась, ее балки вернулись на свои места, выбросив массивную стальную стрелу в бурю. Острый конец глубоко погрузился в прочный лед; зазубренный наконечник удержал корабль.
«Джалатадар», внезапно остановленный, чуть не встал на дыбы и отшатнулся от ледяной стены.
Удар был чрезвычайно сильным. Люди, стоявшие вдоль перил, как кегли, покатились по палубе. Снасти, натянутые свыше меры, лопнули. Одна мачта раскололась, сломалась, и ветер тут же унес ее вместе с наблюдательной площадкой. На мгновение показался падающий впередсмотрящий, он испустил отчаянный крик и исчез.
Корабль остановился у ледяной горы. Перила палубы были сломаны. Оказался снесен передний наблюдательный бельведер. Но, к счастью, в целом ущерб был незначительным – меньше, чем можно было ожидать. Храбрецы набрасывали лассо на вершину. Стальные кошки впивались в лед. Скоро множество тросов прочно удерживало летающий галеон у вершины.
И Валкар перевел дыхание.
* * *
Юноша Томар нашел то, что искал. На плане корабля он увидел небольшое помещение между капитанской каютой и кладовой, у самого двойного корпуса. Юноша был уверен, что во время многочисленных обходов корабля он ни разу не видел это помещение. Здесь должен скрываться Ультар.Захватив лампу и рапиру, юный офицер решил сам выяснить истину.
Он спустился по качающейся лестнице, стараясь не обращать внимания на толчки и дрожь корабля. Защищая лампу, чтобы она не разбилась, он спускался по лестнице, пока не добрался до коридора и прошел мимо двери, ведущей в большой салон, в котором обычно капитан обедал со старшими офицерами.
Томар дважды прошел по этому пути, но не нашел никакого помещения. Глаза его блестели; он был уверен в своей правоте. Но, по-видимому, из коридора входа нет; должно быть, вход в салоне. Юноша прошел в салон, прикрывая лампу полой плаща.
Стены заняты книжными полками и подсвечниками; между ними рифленые переборки.
Где-то здесь должна находиться потайная дверь.
Но где?
Юноша провел пальцами по нижнему краю полок в поисках скрытой пружины, но ничего не обнаружил. Он пристально всматривался в стены, но свет многих лун, пробивавшийся через большое окно, ничем не мог ему помочь.
Томар случайно задел большой и тяжелый навигационный инструмент из полированной бронзы. Инструмент с грохотом покатился по каюте. Юноша затаил дыхание, ни ничего не шевельнулось.
Он начал тщательно осматривать весь зал, начиная с дальнего угла. Когда он отошел, беззвучно отодвинулась панель, открыв небольшую щель.
Оттуда два внимательных черных глаза смотрели на юношу. Невидимые пальцы коснулись скрытой пружины, часть стены с книжной полкой повернулась, но слабый звук потерялся в реве бури.
Томар ничего не подозревал, пока неожиданно сзади сильная рука не схватила его за горло и он увидел мрачно улыбающееся лицо Ультара.
* * *
Потеряв сознание, юноша опустился на пол. Ультар быстро нагнулся, взял кинжал и рапиру, достал из-под плаща лампу и сам завернулся в плащ Томара. Со злобной усмешкой небесный пират закрепил лампу в настенном держателе. Нельзя позволить лампе, улыбнулся он про себя, упасть, разбиться и превратить «Джалатадар» в огненный ад.Обезоружив потерявшего сознание юношу, Ультар быстро подошел к выходу из салона, внимательно прислушался, осторожно выглянул, стараясь, чтобы его не увидели. Убедившись, что юноша пришел один, занадарец подошел к лежавшему Томару и задумчиво посмотрел на него.
Вероятно, лучше всего перерезать парню горло и выбросить в окно. Тогда никто не сможет обнаружить потайное укрытие Ультара. Однако нет. Ультар не был уверен, что юноша ни с кем не поделился своим открытием.
Он немного подумал, трогая пальцем лезвие кинжала, потом наклонился, разорвал воротник рубашки и негромко, но сильно похлопал юношу по щекам, чтобы привести его в себя.
Очнувшись, юноша не сопротивлялся, он лежал молча, с решительным выражением лица.
– Ну, Томар, вот мы снова и встретились! – рассмеялся занадарец. – Очень умно с твоей стороны догадаться о моем тайном убежище. Скажи, ты открыл это в одиночку или поделился с кем-нибудь?
– Я открыл сам, – сказал Томар, не понимая, что тем самым подписывает себе смертный приговор. Он задал вопрос:
– Скажи, ты на самом деле сбросил капитана Джандара за борт, когда мы пополняли запасы воды? Мастер Лукор и другие говорят, что ты это сделал, но я не могу поверить, что ты так предательски нарушил слово чести.
– Не веришь? – Ультар нахмурился, затем рассмеялся – отвратительным смехом, холодным, жестким, без всякого веселья. – Да, я швырнул вашего героического капитана вниз и испытал столько же угрызений совести, сколько испытаешь ты, наступив на ядовитую змею. Честь – это роскошь, которой нельзя пользоваться в отчаянном положении. Меня искренне забавляло, что Джандар – такой доверчивый глупец, он принял мое слово и по-своему мне поверил, но я слышал, что среди низших рас такие чувства встречаются часто. Мы, воины Занадара, с презрением отвергаем ваше женское представление о чести и рыцарстве. Это отличие делает нас выше всех остальных, в этом наше превосходство над низшими расами этого мира; в конце концов это приведет нас к мировому господству.
Во время этой речи юноша продолжал бесстрашно смотреть на Ультара. Никакие чувства, кроме слабого отвращения, не отразились на его лице.
– Значит, ты, не колеблясь, разыграл дружбу, чтобы предать ее и вывести из строя корабль, когда появится возможность, – спокойно сказал юноша. Ультар пожал плечами и ничего не ответил. Юноша продолжал.
– Ты понял, что я испытываю к тебе сочувствие и просто из вежливости проявляю к тебе доброту. Но вместо благодарности цивилизованного человека ты воспользовался моей молодостью и неопытностью, идеализмом и мягкостью как инструментом в твоей подлой игре. Для тебя это оружие, чтобы всем нам перерезать горло. Как, я полагаю, ты собираешься перерезать мое.
Ультар фыркнул.
– Какие громкие слова и благородные чувства и у такого щенка! Ну, парень, ты меня правильно понял, если тебе это будет приятно узнать. Я с радостью обману и предам любого, чтобы остаться в живых и избавиться от плена.
– Ты мог бы отказаться от принца Тутона, – сказал Томар. – Мог бы отдать твой ум и храбрость, знания и изобретательность на службу Шондакору и занять высокое место в его совете. Вместо этого, ты цепляешься за проигранное дело. Потому что Занадар все равно падет.
Ультар вопросительно приподнял бровь.
– Ха! Щенок, ты болтаешь о чести и рыцарстве и в то же время призываешь меня предать свой народ?
– Да, потому что вы не правы, а мы правы. Слишком долго безжалостные небесные пираты жили, грабя и терроризируя другие народы Танатора. Не предательство осознать ошибку и поправить ее, избрав путь добра вместо зла и тирании.
Что-то в ясном бесстрашном тоне, в спокойных презрительных глазах Томара, в его выражении затронуло Ультара. Лицо его перестало быть насмешливым; оно стало жестким и отвратительным, а глаза – холодными и злыми.
– Хватит слов! Но в одном ты прав. Я собираюсь перерезать тебе горло, ты верно догадался. И думаю сделать это немедленно, если только ты кончил свою проповедь.
Юноша бесстрашно смотрел на него.
– Ты не возражаешь, если я приму удар стоя и глядя тебе в лицо, а не лежа, как пойманный зверь? – презрительно спросил он.
– Как хочешь.
Юноша медленно встал, а Ультар пятился к окну, внимательно следя за ним. Томар повернулся к нему лицом, и Ультар поднял руку с ножом.
Именно в это мгновение почти одновременно произошли три события. Во-первых, палуба под ногами дрогнула; именно в этот момент Лукор выстрелил из катапульты, посылая большую стальную стрелу в ледяную вершину и тем самым резко остановив «Джалатадар».
Занадарец от удара пошатнулся. Он потерял равновесие, протянул руки к ближайшей переборке, чтобы удержаться на ногах, невольно разжал пальцы и выронил кинжал. Тот отлетел в сторону.
Томар тоже пошатнулся и чуть не упал, но удержался, ухватившись за настенный подсвечник.
С ядовитым проклятием восстановив равновесие, Ультар выхватил рапиру юноши и направился к нему. Свет лампы отражался на стальном лезвии. Юный Томар следил за приближением предательского убийцы. Он знал, что у него нет ни малейшего шанса. Ультар выше, плотнее, тяжелей, к тому же он отличный фехтовальщик. Но юноша не собирался пассивно ждать смерти. В этот момент в нем заговорила кровь тысяч его благородных предков – храбрых воинов и смелых женщин, которые боролись с преобладающим врагом, не желая сдаваться смерти или рабству.
Поэтому Томар схватил масляную лампу из настенного держателя, где ее оставил Ультар, и бросил.
Ультар поднял рапиру, собираясь отбросить лампу. Но тонкое стекло фитиля разбилось и Ультара с ног до головы залило маслом.
Горящим черным маслом!
Через мгновение пламя охватило Ультара. Он испустил ужасный крик удивления и гнева, ужаса и боли. Горящая фигура отшатнулась назад, занадарец горящими руками пытался сбить пламя с тела. Он перевалился через окно и пылающим метеором упал – к внезапной смерти внизу, на ледяных равнинах.
* * *
Так погиб Ультар из Занадара. Со всем жестоким коварством и предательской изобретательностью своего холодного мощного интеллекта он пытался уничтожить «Джалатадар» и помешать его поиску.То, что ему это не удалось, зависело как от быстроты мышления и храбрости юноши, так и от судьбы.
Прошло около часа. Ветер стих, и, хотя воздух оставался ледяным, небо расчистилось и большие многоцветные луны Юпитера осветили сцену напряженного лихорадочного труда. Они многое видели, эти луны, за бесчисленные эпохи со времени своего создания, но такого ни разу.
Прочно привязанный к вершине ледяной горы у самого северного полюса Каллисто висел в воздухе фантастический летающий галеон. Люди, закутанные в теплые плащи, вырубали изо льда толстую стальную стрелу; другие люди трудились, стараясь починить свой корабль.
– Слава владыкам Гордриматора, – заметил Валкар, – что корпус не пробило, когда мы ударились о ледяную стену. Мы могли бы потерять весь свой летучий газ и навсегда застряли бы в Замерзшей земле. Но у нас даже трещины нет.
– Да, и спасибо храбрости и хладнокровию юного Томара: наш тайный враг вышел из своего логова и больше не будет нас тревожить, – проворчал Лукор, ероша волосы юноши в грубоватой ласке.
Томар молчал, лицо у него побледнело, держался он замкнуто. Вместе с другими он стоял на корме, глядя на то, как соединяют разрезанные контрольные тросы.