Он, как всегда, был изысканно одет, и она сразу же застыдилась своего поношенного платья. Все, что она хотела сказать, казалось, испарилось из головы. Она стояла перед ним, словно проглотив язык, и только смотрела на него большими, широко открытыми глазами, не имея понятия о том, что в этот момент ее золотисто-огненные волосы сверкают в солнечных лучах столь ослепительно, что она похожа на маленькую богиню, сошедшую с Олимпа.
— Вам уже лучше?
Она уже забыла о том, как глубок его голос и как пронзительны его серые глаза. Ей казалось, что он изучает каждую деталь ее внешности — бледность щек, тонкие черты лица, которое немного осунулось с тех пор, как он в последний раз ее видел. Казалось, он почувствовал, как бьется ее сердце, и заметил внезапно появившуюся дрожь в ее руках.
— Со мной все в порядке, — ответила Кларинда тихим голосом.
Он протянул к ней руку.
— Пройдите и сядьте, — предложил он, и его тон был настолько мягким, что Кларинда, не зная почему, почувствовала, что сейчас заплачет.
«Это ужасное снотворное отняло у меня силы», — сказала она самой себе.
Она заставила себя подойти к нему и сесть на краешек дивана. Кларинда взглянула на него снизу вверх и подумала о том, какой он высокий и что даже большое пространство комнаты не уменьшило его роста.
— Вы, наверное, были удивлены, когда обнаружили себя в Мельбурне? — неожиданно спросил он.
— Я была изумлена, — ответила Кларинда. — Каким образом вы привезли меня сюда?
— Вы представляете собой не такую уж тяжелую ношу, — ответил он с улыбкой. — Вас завернули в одеяло, поэтому вы не испытали никаких болезненных ощущений.
— Моя служанка дала мне понять, что вы посчитали мое пребывание здесь более безопасным, чем в Прайори, — сказала Кларинда.
— Это действительно так, — ответил он.
Затем она задала вопрос, который все время готов был сорваться с ее губ, и теперь она не смогла удержаться:
— Как вам удалось спасти меня? Даже сейчас я с трудом могу поверить в то, что мои молитвы были услышаны.
— Вы молились, чтобы я пришел? — спросил он тихим голосом.
— Я молилась так, как никогда в жизни. Я молилась о том, чтобы Господь послал вас ко мне, сказала она, — и чтобы вы придумали, как меня спасти.
— Все, что случилось, было ответом на ваши молитвы, — ответил лорд Мельбурн, — потому что уверяю вас — когда я услышал о том, что вас увезли, я даже не представлял, как могу проникнуть в Пещеры, не будучи членом клуба.
Кларинда всплеснула руками.
— Я тоже об этом думала, — сказала она, — но все же, не знаю почему, я чувствовала, что вы сможете найти выход. Если бы вы не…
Она запнулась.
— Если бы я не смог?.. — спросил лорд Мельбурн.
— Я бы убила себя, — ответила она просто. — Я знаю, как это можно сделать, и не было никакого труда добыть нож.
Он сел рядом с ней.
— Я хочу, чтобы вы забыли о том, что случилось в тот вечер, — сказал он, и его голос был очень серьезен. — Этого не смогла бы выдержать ни одна женщина, и все же хочу сказать вам, что, когда я увидел ваше обращенное кверху лицо, я с трудом поверил в то, что кто-нибудь — кто-нибудь во всем мире — смог бы вести себя так же мужественно, как вы.
Было нечто в его голосе, что заставило ее смутиться больше, чем прежде. Кровь прихлынула к ее щекам, и она спрятала от него свое лицо.
— Я старалась не смотреть на то, что творилось вокруг меня, — ответила она, — я старалась только молиться.
— Я чувствовал, что вы должны были это делать, — сказал он.
— Но как… как вам удалось проникнуть внутрь? — спросила Кларинда. — Я должна знать об этом.
— Этот вопрос я задавал себе сотню раз, — признался лорд Мельбурн, — когда стоял перед Пещерами и смотрел на то, как подъезжают гости. Но когда я увидел, что перед тем, как войти, они надевают маски, я понял, что нашел ответ на мой вопрос.
— Я не понимаю, — сказала Кларинда.
— Я ждал до тех пор, пока не узнал гербовый щит на одной карете. Она принадлежала, я вспомнил, одному молодому аристократу, безмозглому юнцу, обремененному долгами, который проиграл в карты почти все свое наследство и участвовал во всех безумных авантюрах, требующих больших денег. Я отозвал его в сторону и предложил достаточно большую сумму денег взамен его маски и членского билета.
— И он согласился? — затаив дыхание, спросила Кларинда.
— Его надо было еще немного уговаривать, — ответил лорд Мельбурн, слегка усмехнувшись.
— Вы хотите сказать, что заставили его отдать вам то, что нужно? — вскричала Кларинда.
— Я думаю, что к тому времени, когда он приехал в Лондон и получил обещанные деньги, он уже испытывал ко мне благодарность, — ответил лорд Мельбурн. — Вечер все равно был испорчен после того, как я вас похитил.
— Вы так умны… так умны, — сказала Кларинда.
— Возможно, именно ваши молитвы мне снова помогли, — предположил лорд Мельбурн. — Потому что, когда я проник в глубину Пещер и увидел вас, сидящую в центре зала, я не мог себе представить, каким образом я должен справиться с более чем сотней мужчин, чтобы спасти вас.
— И тогда вы подумали о бутылках с вином.
— С бренди, превосходным бренди! — поправил ее лорд Мельбурн с улыбкой. — Он очень хорошо горит, а горящие бутылки, понял я, отвлекут внимание тех, кто и так уже был в полубессознательном состоянии от выпитого.
— А вы не думали, что кто-нибудь может вас узнать? — с замиранием сердца спросила Кларинда.
— Меня это беспокоило, — согласился лорд Мельбурн, — но этого не случилось.
— А когда вы оставили меня дома, — спросила Кларинда, — что было потом?
— Я собирался вызвать Николаев на дуэль, — ответил лорд Мельбурн, и его голос помрачнел. — И если бы он, как джентльмен, не принял моего вызова, я пристрелил бы его как бешеную собаку. Но я опоздал.
— Роза сказала, что его убила Простушка Сара.
— Возможно, именно его крик мы слышали, когда удалялись от Пещер, — задумчиво сказал лорд Мельбурн. — Когда я вернулся обратно, последние гости спешно уезжали в Лондон, боясь скандала и предстоящих неизбежных расспросов.
— И там оставался только Николас? — спросила Кларинда.
— Он был уже при смерти, — ответил лорд Мельбурн, — но я не хотел, чтобы вы были замешаны в это дело, поэтому положил Николаев в свою карету и привез в Прайори.
— Вы привезли его в Прайори? — как эхо повторила Кларинда с ужасом. — Но как вы могли?
— Это был его дом, — ответил лорд Мельбурн. — Врач вашего дяди осмотрел его, но ему уже ничем нельзя было помочь. Он умер через час после того, как я привез его. — Его светлость сделал паузу, затем продолжал:
— Таким образом мне удалось предотвратить судебное расследование того, что случилось тем вечером. Я поклялся, что нашел его, израненного ножом, на главной аллее Прайори. И вам, Кларинда, лучше всего забыть о том, что случилось с вами в тот вечер.
Она ничего не ответила ему, и через несколько секунд он мягко сказал:
— Постарайтесь и забудьте об этом. Не будет никакой пользы, если вы будете мучить себя воспоминаниями. Все прошло. Забудьте об этом, как о кошмарном сне, который не причинил вам никакого зла, лишь только испугал.
— Я постараюсь, — прошептала она. Затем, сделав усилие, подняла к нему свое лицо:
— Но сначала я должна поблагодарить вас.
Он встал.
— Я не хочу, чтобы вы делали это. Ваши благодарности только смутят меня, потому что я начну корить себя за то, что не смог предвидеть, что вас попытаются вовлечь в столь непристойные дела.
— Но как вы могли предвидеть это? — озадаченно; воскликнула Кларинда.
— Я мог предвидеть это, потому что слышал о Пещерах и сборищах, которые устраиваются в Клубе Адских Огней, потому что осознал — вы были правы, и мужчина на ферме у Медвежьей Берлоги был священником, и потому что я был дураком, так как не понимал, что Николас Верной никогда не простит вам того, что вы получили его наследство.
Лорд Мельбурн говорил со злостью в голосе. Затем он резко сказал:
— Но обо всем этом тоже надо забыть. Вы не должны это вспоминать, Кларинда, и вы это прекрасно понимаете, ни в разговорах со мной, ни с вашими слугами. Они все должны быть предупреждены, что если обмолвятся кому-нибудь о том, что случилось — той ночью, то будут немедленно уволены без всякого рекомендательного письма.
— Я понимаю, — тихо сказала Кларинда. — Но ведь вы спасли не только меня, вы не позволили опорочить фамилию Верной.
— Я сделал все, что было в моих силах, — признался лорд Мельбурн.
— А что стало с Простушкой Сарой? — спросила 1 Кларинда.
— Она утопилась, — ответил лорд Мельбурн. А это значит, что не будет никакого судебного расследования. И это дело тоже закрыто — оно никого больше не должно интересовать.
Кларинда вздохнула так глубоко, будто вздох ее исходил из самых глубин души.
— Благодарю вас, милорд, — сказала она. — Я благодарю вас глубоко и искренне.
— А теперь мне хотелось бы сменить тему разговора и поговорить совсем о другом, — сказал лорд Мельбурн. — Вы чувствуете себя достаточно хорошо?
— Да, конечно, — ответила она. — Я вполне пришла в себя. И окончательно поняла, почему вам хотелось видеть меня в бессознательном состоянии последние пять дней, но это было совсем не обязательно. У меня достаточно мужества для того, чтобы присутствовать на похоронах моего дяди.
— Я не хотел подвергать вас столь тяжелому испытанию, — сказал лорд Мельбурн.
В его голосе послышались собственнические нотки, и это заставило Кларинду поднять на него глаза.
— Дядя Родерик был готов к этому? — спросила она.
— Да, — ответил лорд Мельбурн. — И он оставил, как вы хорошо знаете, Прайори и все свое значительное состояние вам, Кларинда. Теперь вы очень богатая и очень знатная молодая женщина.
Кларинда поднялась с дивана и подошла к окну.
Она постояла возле него, глядя на озеро, а затем произнесла:
— Я никогда не рассчитывала на все эти деньги.
Большую часть из них я собиралась отдать Николасу и оставить небольшую сумму только для себя и Розы, чтобы поселиться в маленьком домике в поместье. Я думала, мы сможем жить там тихо и спокойно.
— Боюсь, что сейчас это невозможно, — сказал лорд Мельбурн.
— Почему бы и нет? — ответила она. — Я откажусь от денег, и вы сможете владеть нашим поместьем. Оно граничит с вашим, и вы сможете управлять им лучше, чем я. В любом случае этого хотел дядя Родерик.
— Неужели вы думаете, что я смогу принять столь ценный подарок? — спросил лорд Мельбурн. — Нет, Кларинда, насчет вас у меня совсем другие планы.
Она повернулась и взглянула на него.
— У вас есть планы относительно меня? — спросила она. — Полагаю, милорд, вы уже забыли о том, что после смерти моего дяди вы становитесь свободны вы можете вернуться к своим лондонским развлечениям. Когда я просила о вашей помощи, я не ожидала, что вы будете вовлечены в столь ужасную историю. Я очень и очень благодарна вам за все, что вы сделали, но все закончилось. Спасибо вам, но теперь мы должны попрощаться.
— Могу ли я спросить вас, что вы намереваетесь делать? — поинтересовался лорд Мельбурн.
— В настоящий момент я собираюсь жить в Прайори, — ответила она.
— Одна?
Это слово прозвучало словно пистолетный выстрел.
— Со мной будут Роза и другие слуги.
— Но вы знаете так же, как и я, — резко сказал лорд Мельбурн, — что вам не следует жить в Прайори без присмотра пожилой дамы. Вы не только богаты, Кларинда, вы очень хороши собой. И вы прекрасно понимаете, что эти атрибуты могут повлечь за собой определенные проблемы.
— Это смешно, — с жаром начала Кларинда.
Но когда она поймала на себе взгляд лорда Мельбурна, то осеклась.
— Я сама найду себе компаньонку, — сказала она почти смиренно.
— У вас есть кто-нибудь на примете? — спросил лорд Мельбурн.
— Нет, — призналась она.
— Очень хорошо, — ответил он. — Но пока не нашлась подходящая кандидатура, у меня есть другое предложение.
— В чем оно состоит? — спросила Кларинда.
— Вы должны поехать в Лондон, — ответил он. — Я уже просил свою бабушку с материнской стороны, вдовствующую маркизу Слейд, присмотреть за вами в Мельбурн-Хаус. В своем новом состоянии вы можете занять подобающее место в светском обществе. У вас, Кларинда, есть возможность увидеть больше, чем вы видели за все прошедшие годы.
— Мне кажется, вы сошли с ума! — воскликнула Кларинда. — Неужели вы искренне верите в то, что сможете устроить мою жизнь, что я приму заботу вашей бабушки или выполню другие ваши пожелания?
— Я ожидал, что вы выразите подобное отношение, — сказал лорд Мельбурн самым бесстрастным голосом. — Но я боюсь, Кларинда, что у вас нет выбора.
— У меня… нет… выбора?
Эти слова, казалось, еле прорвались сквозь нахлынувшее на нее изумление.
— Нет, — ответил он. — Наша помолвка, которая дала возможность сэру Родерику умереть спокойно, с верой в сохранность своего поместья, как я и обещал, расторгнута. Но ваш дядя сделал одну оговорку в своем завещании — признаюсь, по моему совету, — что, пока вы не достигнете совершеннолетия или не выйдете замуж, я буду вашим опекуном.
На мгновение Кларинда была так ошеломлена, что сразу не смогла ответить. Затем, заикаясь от гнева, она воскликнула:
— Вы заставили дядю Родерика… назначить вас… моим опекуном? Как вы могли… это сделать… как вы могли вмешаться, как могли… унизить меня… приняв на себя… такие полномочия?
— Эти полномочия, — сурово ответил лорд Мельбурн, — я готов сложить с себя в любой момент, Кларинда, и передать их либо вашему мужу, либо кому-нибудь, кто будет лучшим опекуном, чем я. Вы только назовите имя этого человека, и я немедленно сложу с себя полномочия в его пользу. Кого вы можете предложить?
Кларинда нетерпеливо отвернулась и еще раз взглянула в окно.
— Я никого не знаю, — сказала она сердито, — но вас я… не хочу.
— Это весьма очевидно, — сказал лорд Мельбурн, — однако уверяю вас, Кларинда, я бы не принял на себя обязанности вашего опекуна, если бы не чувствовал, что вы крайне нуждаетесь в заботе.
— Это только потому, что теперь я богата, — обронила Кларинда. — Когда я была бедна, никто не беспокоился обо мне.
— Ну почему же, я ведь беспокоился о вас с того момента, как вас узнал, — ответил лорд Мельбурн.
В его голосе прозвучала насмешливая нотка, и Кларинда почувствовала, что краснеет.
— Я была груба… и неблагодарна… — со стыдом сказала она. — Пожалуйста… считайте, что я не произносила… этих слов.
— Конечно, я забуду о них, но лишь при условии, что вы выслушаете о моих планах. Боюсь, Кларинда, что, несмотря на вашу неприязнь ко мне, у вас нет другой альтернативы, поэтому вам придется принять мои предложения.
Кларинда отошла от окна и снова села на диван, будто он вынудил ее это сделать.
— Я привезу вас в Лондон, — объяснил лорд Мельбурн, — потому что вы должны расширить свой жизненный горизонт — в ваших же интересах. Вы познакомитесь с девушками своего возраста и с мужчинами, которые, несомненно, найдут вас очень привлекательной.
В его голосе прозвучало что-то холодное и даже саркастическое, что заставило Кларинду бросить на него быстрый взгляд.
— Моя бабушка поможет вам купить подходящие наряды для того, чтобы дебютировать в свете.
— Но я ведь должна быть в трауре в связи с кончиной моего дяди Родерика, — прервала его Кларинда.
— Об этом он тоже написал в своем завещании, — ответил лорд Мельбурн. — Он особо отметил, что никто не должен носить траур после его смерти или пребывать в состоянии скорби какой бы то ни было период.
— Все это сделали вы! — воскликнула Кларинда. — Вы знали, что если я буду носить траур, то не поеду в Лондон.
— Наоборот, именно дядя настоял на этом пункте своего завещания, потому что он думал о возможных расходах, — ответил лорд Мельбурн.
И снова, почувствовав, что она была груба, Кларинда залилась румянцем.
— Я думаю, — продолжал лорд Мельбурн, — что ваше представление о светском обществе изменится.
— Сомневаюсь, — пылко ответила Кларинда. — Я знаю вас и знала Николаев — двух респектабельных джентльменов, которые не расположили ко мне высший свет — если я правильно называю то общество, в которое вы направляетесь.
Она помедлила, ожидая реакции, но, не дождавшись ни слова в ответ, продолжала:
— Я знаю, что мне, как женщине, пристало бы стремиться посещать балы, маскарады и ассамблеи. Но я не хочу общаться с людьми, которые приходят в восторг от подобных развлечений. Я хочу остаться здесь, в деревне, где не буду чувствовать себя неприкаянной, где джентльмены наподобие вашей светлости не заставят меня испытывать неловкость из-за моего простого платья и немодной прически.
Снова она помолчала, словно ожидая его ответа, а затем произнесла:
— Я хочу жить спокойно, без опасения, что делаю что-то не так, без необходимости вести вежливые беседы с людьми, с которыми у меня нет ничего общего.
Она говорила горячо, напряженно сжимая руки.
Но потом поняла, что лорда Мельбурна ее протест едва тронул.
— Если после нескольких месяцев пребывания в Лондоне вы скажете мне то же самое, — сказал он мягко, — тогда мы пересмотрим ваши планы на будущее.
— Вы думаете, что сможете делать со мной все, что захотите? — с возмущением воскликнула она. — И полагаете, что я ничего не скажу в ответ? Но, кроме всего прочего, именно мои деньги будут потрачены на всю эту чепуху.
— Будем надеяться, что ваши деньги научат вас вести себя так, как подобает разумной женщине, а не истеричной школьнице, — ответил лорд Мельбурн.
Ей показалось, будто он ударил ее, и, видя, как он поднимается с места, она обрушилась на него с безотчетным гневом:
— Я ненавижу вас, вы этого не понимаете? Пусть кто-нибудь, кто-нибудь другой будет моим опекуном… но не вы! Я ненавижу вас, я презираю вас! Я никогда не забуду и никогда не прощу того, что вы сделали с моей подругой.
— С вашей подругой? — спросил лорд Мельбурн.
Его глаза на мгновение блеснули, когда он понял, что вынудил ее сказать то, о чем он давно хотел узнать.
— Да, с моей подругой — Джессикой Тэнсли! — закричала Кларинда. — И теперь вы говорите мне о том, что я должна ехать в Лондон, чтобы общаться с такими джентльменами, как вы!
— Джессика Тэнсли! — повторил лорд Мельбурн. — Это странно, но никогда в жизни я не слышал этого имени.
— Как вы можете произносить подобные слова? — гневно вскричала Кларинда. — Как вы смогли сказать такую ложь — вы хотели обмануть меня! Вы невыносимый человек, крайне и абсолютно невыносимый человек, и поэтому я вас ненавижу!
Она отвернулась, когда говорила эти слова, а затем выбежала из комнаты, потому что не хотела, чтобы он видел слезы на ее глазах — слезы отчаяния и гнева.
Лорд Мельбурн долго стоял в комнате, не двигаясь и повторяя про себя: «Джессика Тэнсли». Затем громко воскликнул:
— Клянусь, я даже не слышал о такой женщине!
Кларинда поплакала у себя наверху несколько минут, затем решительно вытерла слезы и послала за Розой.
— О, мисс! — вскричала Роза, войдя в ее комнату. — Его светлость сказал, что вы едете в Лондон сегодня днем? Это потрясающе! Вы, наверное, волнуетесь, мисс Кларинда?
— Нет, не волнуюсь, — сердито ответила Кларинда. — Потому что остаюсь здесь, в деревне.
— О, мисс Кларинда, но вам будет грустно и тоскливо в Прайори. Мне кажется, что над этим местом нависла зловещая тень. После смерти хозяина и мистера Николаев, поверьте мне, мысль о Прайори вызывает у меня содрогание. Мне хотелось бы увидеть Лондон. И слуга его светлости обещал мне как-нибудь вечерком показать в городе красивые места.
— Ты уже уложилась? — спросила Кларинда.
— Да, в общем-то у нас немного вещей, мисс Кларинда, — чистосердечно ответила Роза. — А миссис Фостер — та леди, которая заботилась о вас с тех пор, как вы находитесь здесь, сказала, что нет смысла брать с собой много, потому что бабушка его светлости хочет купить для вас все новое. Ее светлость стара, но мне сказали, что она имеет очень большое влияние и пользуется повсеместно громадным уважением.
— Я боюсь… Я боюсь. Роза! — воскликнула Кларинда.
— Теперь, мисс Кларинда, вы не должны бояться ничего. А почему вы боитесь — ведь сэр Родерик не раз повторял, что никто лучше вас не умеет преодолевать препятствия.
— Я могу преодолеть то, что мне понятно, — ответила Кларинда, — но мне страшно войти в новый мир, где все мне незнакомо, где я буду делать ошибки на каждом шагу.
— Вы не будете делать никаких ошибок, потому что ее светлость будет за вами присматривать, твердо сказала Роза. — Кроме того, мисс Кларинда, в Мельбурне все сказали, что такой хорошенькой молодой леди еще никто в своей жизни не видел. Что за дело прятать ваше красивое личико в деревне, где никто, кроме овощей на грядке, его не увидит? Вы сможете жить здесь сколько угодно, когда станете старой и некрасивой.
Кларинда неожиданно рассмеялась:
— Ты думаешь обо мне или о себе. Роза?
— Я думаю о нас обеих, если сказать по правде, мисс, — ответила Роза. — Я уже не так молода, и это, быть может, мой последний шанс поехать куда-нибудь и кого-нибудь повстречать. А почему бы и нет? Ведь даже когда мы приехали в этот дом, то я обнаружила, что в нем находится около тридцати слуг-мужчин! Тридцать мужчин, мисс! Это дает женщине реальный шанс!
Кларинда снова засмеялась.
— Возможно, я глупая. Роза, — сказала она. — Но я отказывалась ехать, когда его светлость предлагал мне это.
— И это после того, как он спас вас, мисс? — воскликнула Роза. — Вы ведете себя не совсем благодарно! В ту ночь его светлость поистине был великолепен. Он приказал мне оставаться с вами всю ночь. Он поставил старого Бейтса и своего лакея около ваших дверей с пистолетами и велел им стрелять в каждого, кто войдет в дом. И они бы сделали это!
Глаза Розы блеснули, словно она наслаждалась кровопролитной сценой.
— И после того как сэр Родерик умер на следующий день, — продолжала она, — все в доме пошло бы кувырком, если бы его светлость не взял на себя ответственность. Он командовал, как генерал, — сделать то, сделать это. Клянусь, мисс Кларинда, вы бы почувствовали гордость, если бы были там и видели, как все было организовано — без всякой суеты и каких-либо недоразумений.
Кларинда промолчала, и через минуту Роза продолжила свою речь:
— И вы, мисс, не должны быть такой неблагодарной. Вам следует быть с его светлостью более любезной.
— Я очень благодарна лорду Мельбурну и стараюсь вести себя с ним любезно, — согласилась Кларинда. — Но, Роза, почему он так расстраивает меня?
— Я думаю, это потому, что вы никогда не общались с джентльменами, — сказала Роза, — только с мистером Николасом, но он не в счет, и, конечно, с мистером Вилсдоном, который слишком молод. Когда вы приедете в Лондон, мисс, вы будете иметь большой успех, вот увидите.
— Я не хочу никакого успеха, — сказала Кларинда, но ее слова прозвучали неубедительно даже для нее самой.
Они должны были отправиться в дорогу сразу же после ленча. Выйдя на улицу, Кларинда обнаружила, что ей предстоит ехать в Лондон в карете его светлости. Она была легкой и пружинистой, но с закрытым верхом, и Кларинда надеялась, что лорд Мельбурн, может быть, пригласит ее сесть вместе с ним в его высокий фаэтон. Но, возможно, оттого, что она была так груба и несговорчива с ним, он не пригласил ее составить ему компанию, и почти в отчаянии она без посторонней помощи уселась в карету.
Когда перед отъездом они с лордом завтракали в овальной столовой, вместе с ними находились майор Фостер и его жена, и у Кларинды не было возможности поговорить с лордом Мельбурном с глазу на глаз.
Она хотела извиниться перед ним, а также задать несколько вопросов о его бабушке, но для этого не было никакой возможности.
Высунувшись из кареты, она помахала рукой Фостерам, бросила прощальный взгляд на Мельбурн и только после этого увидела, что лорд на своем фаэтоне мчится уже далеко впереди.
«Он мог бы взять меня с собой», — вздохнула она, но уныло призналась самой себе, что только по своей вине была лишена его общества.
Она бы удивилась, если бы узнала, что вдовствующая маркиза Слейд сделала за это выговор своему внуку, когда он прибыл в Мельбурн-Хаус, располагавшийся на площади Беркли, по меньшей мере на полчаса раньше ее.
— Как ты мог допустить. Неотразимый, чтобы бедная девочка ехала в Лондон в одиночестве? — вопрошала маркиза. Она сидела совершенно прямо, высоко держа голову и развернув плечи.
Маркиза имела вид чрезвычайно строгой старой дамы, но внимательный наблюдатель мог бы заметить огонек в ее глазах и понять, что она обладает тонким чувством юмора, который всегда ценил ее внук, и проницательностью, державшей женскую часть родни в постоянном напряжении.
— Кларинда некоторым образом рассердила меня, — ответил лорд Мельбурн. — Я два часа потратил на то, чтобы объяснить ей, почему она должна поехать в Лондон.
— Она не хотела ехать? — воскликнула маркиза с некоторым удивлением.
— Действительно не хотела, — ответил лорд Мельбурн. — Она терпеть не может высшее общество, хотя никогда не видела его и ничего о нем не знает.
— Вам уже лучше?
Она уже забыла о том, как глубок его голос и как пронзительны его серые глаза. Ей казалось, что он изучает каждую деталь ее внешности — бледность щек, тонкие черты лица, которое немного осунулось с тех пор, как он в последний раз ее видел. Казалось, он почувствовал, как бьется ее сердце, и заметил внезапно появившуюся дрожь в ее руках.
— Со мной все в порядке, — ответила Кларинда тихим голосом.
Он протянул к ней руку.
— Пройдите и сядьте, — предложил он, и его тон был настолько мягким, что Кларинда, не зная почему, почувствовала, что сейчас заплачет.
«Это ужасное снотворное отняло у меня силы», — сказала она самой себе.
Она заставила себя подойти к нему и сесть на краешек дивана. Кларинда взглянула на него снизу вверх и подумала о том, какой он высокий и что даже большое пространство комнаты не уменьшило его роста.
— Вы, наверное, были удивлены, когда обнаружили себя в Мельбурне? — неожиданно спросил он.
— Я была изумлена, — ответила Кларинда. — Каким образом вы привезли меня сюда?
— Вы представляете собой не такую уж тяжелую ношу, — ответил он с улыбкой. — Вас завернули в одеяло, поэтому вы не испытали никаких болезненных ощущений.
— Моя служанка дала мне понять, что вы посчитали мое пребывание здесь более безопасным, чем в Прайори, — сказала Кларинда.
— Это действительно так, — ответил он.
Затем она задала вопрос, который все время готов был сорваться с ее губ, и теперь она не смогла удержаться:
— Как вам удалось спасти меня? Даже сейчас я с трудом могу поверить в то, что мои молитвы были услышаны.
— Вы молились, чтобы я пришел? — спросил он тихим голосом.
— Я молилась так, как никогда в жизни. Я молилась о том, чтобы Господь послал вас ко мне, сказала она, — и чтобы вы придумали, как меня спасти.
— Все, что случилось, было ответом на ваши молитвы, — ответил лорд Мельбурн, — потому что уверяю вас — когда я услышал о том, что вас увезли, я даже не представлял, как могу проникнуть в Пещеры, не будучи членом клуба.
Кларинда всплеснула руками.
— Я тоже об этом думала, — сказала она, — но все же, не знаю почему, я чувствовала, что вы сможете найти выход. Если бы вы не…
Она запнулась.
— Если бы я не смог?.. — спросил лорд Мельбурн.
— Я бы убила себя, — ответила она просто. — Я знаю, как это можно сделать, и не было никакого труда добыть нож.
Он сел рядом с ней.
— Я хочу, чтобы вы забыли о том, что случилось в тот вечер, — сказал он, и его голос был очень серьезен. — Этого не смогла бы выдержать ни одна женщина, и все же хочу сказать вам, что, когда я увидел ваше обращенное кверху лицо, я с трудом поверил в то, что кто-нибудь — кто-нибудь во всем мире — смог бы вести себя так же мужественно, как вы.
Было нечто в его голосе, что заставило ее смутиться больше, чем прежде. Кровь прихлынула к ее щекам, и она спрятала от него свое лицо.
— Я старалась не смотреть на то, что творилось вокруг меня, — ответила она, — я старалась только молиться.
— Я чувствовал, что вы должны были это делать, — сказал он.
— Но как… как вам удалось проникнуть внутрь? — спросила Кларинда. — Я должна знать об этом.
— Этот вопрос я задавал себе сотню раз, — признался лорд Мельбурн, — когда стоял перед Пещерами и смотрел на то, как подъезжают гости. Но когда я увидел, что перед тем, как войти, они надевают маски, я понял, что нашел ответ на мой вопрос.
— Я не понимаю, — сказала Кларинда.
— Я ждал до тех пор, пока не узнал гербовый щит на одной карете. Она принадлежала, я вспомнил, одному молодому аристократу, безмозглому юнцу, обремененному долгами, который проиграл в карты почти все свое наследство и участвовал во всех безумных авантюрах, требующих больших денег. Я отозвал его в сторону и предложил достаточно большую сумму денег взамен его маски и членского билета.
— И он согласился? — затаив дыхание, спросила Кларинда.
— Его надо было еще немного уговаривать, — ответил лорд Мельбурн, слегка усмехнувшись.
— Вы хотите сказать, что заставили его отдать вам то, что нужно? — вскричала Кларинда.
— Я думаю, что к тому времени, когда он приехал в Лондон и получил обещанные деньги, он уже испытывал ко мне благодарность, — ответил лорд Мельбурн. — Вечер все равно был испорчен после того, как я вас похитил.
— Вы так умны… так умны, — сказала Кларинда.
— Возможно, именно ваши молитвы мне снова помогли, — предположил лорд Мельбурн. — Потому что, когда я проник в глубину Пещер и увидел вас, сидящую в центре зала, я не мог себе представить, каким образом я должен справиться с более чем сотней мужчин, чтобы спасти вас.
— И тогда вы подумали о бутылках с вином.
— С бренди, превосходным бренди! — поправил ее лорд Мельбурн с улыбкой. — Он очень хорошо горит, а горящие бутылки, понял я, отвлекут внимание тех, кто и так уже был в полубессознательном состоянии от выпитого.
— А вы не думали, что кто-нибудь может вас узнать? — с замиранием сердца спросила Кларинда.
— Меня это беспокоило, — согласился лорд Мельбурн, — но этого не случилось.
— А когда вы оставили меня дома, — спросила Кларинда, — что было потом?
— Я собирался вызвать Николаев на дуэль, — ответил лорд Мельбурн, и его голос помрачнел. — И если бы он, как джентльмен, не принял моего вызова, я пристрелил бы его как бешеную собаку. Но я опоздал.
— Роза сказала, что его убила Простушка Сара.
— Возможно, именно его крик мы слышали, когда удалялись от Пещер, — задумчиво сказал лорд Мельбурн. — Когда я вернулся обратно, последние гости спешно уезжали в Лондон, боясь скандала и предстоящих неизбежных расспросов.
— И там оставался только Николас? — спросила Кларинда.
— Он был уже при смерти, — ответил лорд Мельбурн, — но я не хотел, чтобы вы были замешаны в это дело, поэтому положил Николаев в свою карету и привез в Прайори.
— Вы привезли его в Прайори? — как эхо повторила Кларинда с ужасом. — Но как вы могли?
— Это был его дом, — ответил лорд Мельбурн. — Врач вашего дяди осмотрел его, но ему уже ничем нельзя было помочь. Он умер через час после того, как я привез его. — Его светлость сделал паузу, затем продолжал:
— Таким образом мне удалось предотвратить судебное расследование того, что случилось тем вечером. Я поклялся, что нашел его, израненного ножом, на главной аллее Прайори. И вам, Кларинда, лучше всего забыть о том, что случилось с вами в тот вечер.
Она ничего не ответила ему, и через несколько секунд он мягко сказал:
— Постарайтесь и забудьте об этом. Не будет никакой пользы, если вы будете мучить себя воспоминаниями. Все прошло. Забудьте об этом, как о кошмарном сне, который не причинил вам никакого зла, лишь только испугал.
— Я постараюсь, — прошептала она. Затем, сделав усилие, подняла к нему свое лицо:
— Но сначала я должна поблагодарить вас.
Он встал.
— Я не хочу, чтобы вы делали это. Ваши благодарности только смутят меня, потому что я начну корить себя за то, что не смог предвидеть, что вас попытаются вовлечь в столь непристойные дела.
— Но как вы могли предвидеть это? — озадаченно; воскликнула Кларинда.
— Я мог предвидеть это, потому что слышал о Пещерах и сборищах, которые устраиваются в Клубе Адских Огней, потому что осознал — вы были правы, и мужчина на ферме у Медвежьей Берлоги был священником, и потому что я был дураком, так как не понимал, что Николас Верной никогда не простит вам того, что вы получили его наследство.
Лорд Мельбурн говорил со злостью в голосе. Затем он резко сказал:
— Но обо всем этом тоже надо забыть. Вы не должны это вспоминать, Кларинда, и вы это прекрасно понимаете, ни в разговорах со мной, ни с вашими слугами. Они все должны быть предупреждены, что если обмолвятся кому-нибудь о том, что случилось — той ночью, то будут немедленно уволены без всякого рекомендательного письма.
— Я понимаю, — тихо сказала Кларинда. — Но ведь вы спасли не только меня, вы не позволили опорочить фамилию Верной.
— Я сделал все, что было в моих силах, — признался лорд Мельбурн.
— А что стало с Простушкой Сарой? — спросила 1 Кларинда.
— Она утопилась, — ответил лорд Мельбурн. А это значит, что не будет никакого судебного расследования. И это дело тоже закрыто — оно никого больше не должно интересовать.
Кларинда вздохнула так глубоко, будто вздох ее исходил из самых глубин души.
— Благодарю вас, милорд, — сказала она. — Я благодарю вас глубоко и искренне.
— А теперь мне хотелось бы сменить тему разговора и поговорить совсем о другом, — сказал лорд Мельбурн. — Вы чувствуете себя достаточно хорошо?
— Да, конечно, — ответила она. — Я вполне пришла в себя. И окончательно поняла, почему вам хотелось видеть меня в бессознательном состоянии последние пять дней, но это было совсем не обязательно. У меня достаточно мужества для того, чтобы присутствовать на похоронах моего дяди.
— Я не хотел подвергать вас столь тяжелому испытанию, — сказал лорд Мельбурн.
В его голосе послышались собственнические нотки, и это заставило Кларинду поднять на него глаза.
— Дядя Родерик был готов к этому? — спросила она.
— Да, — ответил лорд Мельбурн. — И он оставил, как вы хорошо знаете, Прайори и все свое значительное состояние вам, Кларинда. Теперь вы очень богатая и очень знатная молодая женщина.
Кларинда поднялась с дивана и подошла к окну.
Она постояла возле него, глядя на озеро, а затем произнесла:
— Я никогда не рассчитывала на все эти деньги.
Большую часть из них я собиралась отдать Николасу и оставить небольшую сумму только для себя и Розы, чтобы поселиться в маленьком домике в поместье. Я думала, мы сможем жить там тихо и спокойно.
— Боюсь, что сейчас это невозможно, — сказал лорд Мельбурн.
— Почему бы и нет? — ответила она. — Я откажусь от денег, и вы сможете владеть нашим поместьем. Оно граничит с вашим, и вы сможете управлять им лучше, чем я. В любом случае этого хотел дядя Родерик.
— Неужели вы думаете, что я смогу принять столь ценный подарок? — спросил лорд Мельбурн. — Нет, Кларинда, насчет вас у меня совсем другие планы.
Она повернулась и взглянула на него.
— У вас есть планы относительно меня? — спросила она. — Полагаю, милорд, вы уже забыли о том, что после смерти моего дяди вы становитесь свободны вы можете вернуться к своим лондонским развлечениям. Когда я просила о вашей помощи, я не ожидала, что вы будете вовлечены в столь ужасную историю. Я очень и очень благодарна вам за все, что вы сделали, но все закончилось. Спасибо вам, но теперь мы должны попрощаться.
— Могу ли я спросить вас, что вы намереваетесь делать? — поинтересовался лорд Мельбурн.
— В настоящий момент я собираюсь жить в Прайори, — ответила она.
— Одна?
Это слово прозвучало словно пистолетный выстрел.
— Со мной будут Роза и другие слуги.
— Но вы знаете так же, как и я, — резко сказал лорд Мельбурн, — что вам не следует жить в Прайори без присмотра пожилой дамы. Вы не только богаты, Кларинда, вы очень хороши собой. И вы прекрасно понимаете, что эти атрибуты могут повлечь за собой определенные проблемы.
— Это смешно, — с жаром начала Кларинда.
Но когда она поймала на себе взгляд лорда Мельбурна, то осеклась.
— Я сама найду себе компаньонку, — сказала она почти смиренно.
— У вас есть кто-нибудь на примете? — спросил лорд Мельбурн.
— Нет, — призналась она.
— Очень хорошо, — ответил он. — Но пока не нашлась подходящая кандидатура, у меня есть другое предложение.
— В чем оно состоит? — спросила Кларинда.
— Вы должны поехать в Лондон, — ответил он. — Я уже просил свою бабушку с материнской стороны, вдовствующую маркизу Слейд, присмотреть за вами в Мельбурн-Хаус. В своем новом состоянии вы можете занять подобающее место в светском обществе. У вас, Кларинда, есть возможность увидеть больше, чем вы видели за все прошедшие годы.
— Мне кажется, вы сошли с ума! — воскликнула Кларинда. — Неужели вы искренне верите в то, что сможете устроить мою жизнь, что я приму заботу вашей бабушки или выполню другие ваши пожелания?
— Я ожидал, что вы выразите подобное отношение, — сказал лорд Мельбурн самым бесстрастным голосом. — Но я боюсь, Кларинда, что у вас нет выбора.
— У меня… нет… выбора?
Эти слова, казалось, еле прорвались сквозь нахлынувшее на нее изумление.
— Нет, — ответил он. — Наша помолвка, которая дала возможность сэру Родерику умереть спокойно, с верой в сохранность своего поместья, как я и обещал, расторгнута. Но ваш дядя сделал одну оговорку в своем завещании — признаюсь, по моему совету, — что, пока вы не достигнете совершеннолетия или не выйдете замуж, я буду вашим опекуном.
На мгновение Кларинда была так ошеломлена, что сразу не смогла ответить. Затем, заикаясь от гнева, она воскликнула:
— Вы заставили дядю Родерика… назначить вас… моим опекуном? Как вы могли… это сделать… как вы могли вмешаться, как могли… унизить меня… приняв на себя… такие полномочия?
— Эти полномочия, — сурово ответил лорд Мельбурн, — я готов сложить с себя в любой момент, Кларинда, и передать их либо вашему мужу, либо кому-нибудь, кто будет лучшим опекуном, чем я. Вы только назовите имя этого человека, и я немедленно сложу с себя полномочия в его пользу. Кого вы можете предложить?
Кларинда нетерпеливо отвернулась и еще раз взглянула в окно.
— Я никого не знаю, — сказала она сердито, — но вас я… не хочу.
— Это весьма очевидно, — сказал лорд Мельбурн, — однако уверяю вас, Кларинда, я бы не принял на себя обязанности вашего опекуна, если бы не чувствовал, что вы крайне нуждаетесь в заботе.
— Это только потому, что теперь я богата, — обронила Кларинда. — Когда я была бедна, никто не беспокоился обо мне.
— Ну почему же, я ведь беспокоился о вас с того момента, как вас узнал, — ответил лорд Мельбурн.
В его голосе прозвучала насмешливая нотка, и Кларинда почувствовала, что краснеет.
— Я была груба… и неблагодарна… — со стыдом сказала она. — Пожалуйста… считайте, что я не произносила… этих слов.
— Конечно, я забуду о них, но лишь при условии, что вы выслушаете о моих планах. Боюсь, Кларинда, что, несмотря на вашу неприязнь ко мне, у вас нет другой альтернативы, поэтому вам придется принять мои предложения.
Кларинда отошла от окна и снова села на диван, будто он вынудил ее это сделать.
— Я привезу вас в Лондон, — объяснил лорд Мельбурн, — потому что вы должны расширить свой жизненный горизонт — в ваших же интересах. Вы познакомитесь с девушками своего возраста и с мужчинами, которые, несомненно, найдут вас очень привлекательной.
В его голосе прозвучало что-то холодное и даже саркастическое, что заставило Кларинду бросить на него быстрый взгляд.
— Моя бабушка поможет вам купить подходящие наряды для того, чтобы дебютировать в свете.
— Но я ведь должна быть в трауре в связи с кончиной моего дяди Родерика, — прервала его Кларинда.
— Об этом он тоже написал в своем завещании, — ответил лорд Мельбурн. — Он особо отметил, что никто не должен носить траур после его смерти или пребывать в состоянии скорби какой бы то ни было период.
— Все это сделали вы! — воскликнула Кларинда. — Вы знали, что если я буду носить траур, то не поеду в Лондон.
— Наоборот, именно дядя настоял на этом пункте своего завещания, потому что он думал о возможных расходах, — ответил лорд Мельбурн.
И снова, почувствовав, что она была груба, Кларинда залилась румянцем.
— Я думаю, — продолжал лорд Мельбурн, — что ваше представление о светском обществе изменится.
— Сомневаюсь, — пылко ответила Кларинда. — Я знаю вас и знала Николаев — двух респектабельных джентльменов, которые не расположили ко мне высший свет — если я правильно называю то общество, в которое вы направляетесь.
Она помедлила, ожидая реакции, но, не дождавшись ни слова в ответ, продолжала:
— Я знаю, что мне, как женщине, пристало бы стремиться посещать балы, маскарады и ассамблеи. Но я не хочу общаться с людьми, которые приходят в восторг от подобных развлечений. Я хочу остаться здесь, в деревне, где не буду чувствовать себя неприкаянной, где джентльмены наподобие вашей светлости не заставят меня испытывать неловкость из-за моего простого платья и немодной прически.
Снова она помолчала, словно ожидая его ответа, а затем произнесла:
— Я хочу жить спокойно, без опасения, что делаю что-то не так, без необходимости вести вежливые беседы с людьми, с которыми у меня нет ничего общего.
Она говорила горячо, напряженно сжимая руки.
Но потом поняла, что лорда Мельбурна ее протест едва тронул.
— Если после нескольких месяцев пребывания в Лондоне вы скажете мне то же самое, — сказал он мягко, — тогда мы пересмотрим ваши планы на будущее.
— Вы думаете, что сможете делать со мной все, что захотите? — с возмущением воскликнула она. — И полагаете, что я ничего не скажу в ответ? Но, кроме всего прочего, именно мои деньги будут потрачены на всю эту чепуху.
— Будем надеяться, что ваши деньги научат вас вести себя так, как подобает разумной женщине, а не истеричной школьнице, — ответил лорд Мельбурн.
Ей показалось, будто он ударил ее, и, видя, как он поднимается с места, она обрушилась на него с безотчетным гневом:
— Я ненавижу вас, вы этого не понимаете? Пусть кто-нибудь, кто-нибудь другой будет моим опекуном… но не вы! Я ненавижу вас, я презираю вас! Я никогда не забуду и никогда не прощу того, что вы сделали с моей подругой.
— С вашей подругой? — спросил лорд Мельбурн.
Его глаза на мгновение блеснули, когда он понял, что вынудил ее сказать то, о чем он давно хотел узнать.
— Да, с моей подругой — Джессикой Тэнсли! — закричала Кларинда. — И теперь вы говорите мне о том, что я должна ехать в Лондон, чтобы общаться с такими джентльменами, как вы!
— Джессика Тэнсли! — повторил лорд Мельбурн. — Это странно, но никогда в жизни я не слышал этого имени.
— Как вы можете произносить подобные слова? — гневно вскричала Кларинда. — Как вы смогли сказать такую ложь — вы хотели обмануть меня! Вы невыносимый человек, крайне и абсолютно невыносимый человек, и поэтому я вас ненавижу!
Она отвернулась, когда говорила эти слова, а затем выбежала из комнаты, потому что не хотела, чтобы он видел слезы на ее глазах — слезы отчаяния и гнева.
Лорд Мельбурн долго стоял в комнате, не двигаясь и повторяя про себя: «Джессика Тэнсли». Затем громко воскликнул:
— Клянусь, я даже не слышал о такой женщине!
Кларинда поплакала у себя наверху несколько минут, затем решительно вытерла слезы и послала за Розой.
— О, мисс! — вскричала Роза, войдя в ее комнату. — Его светлость сказал, что вы едете в Лондон сегодня днем? Это потрясающе! Вы, наверное, волнуетесь, мисс Кларинда?
— Нет, не волнуюсь, — сердито ответила Кларинда. — Потому что остаюсь здесь, в деревне.
— О, мисс Кларинда, но вам будет грустно и тоскливо в Прайори. Мне кажется, что над этим местом нависла зловещая тень. После смерти хозяина и мистера Николаев, поверьте мне, мысль о Прайори вызывает у меня содрогание. Мне хотелось бы увидеть Лондон. И слуга его светлости обещал мне как-нибудь вечерком показать в городе красивые места.
— Ты уже уложилась? — спросила Кларинда.
— Да, в общем-то у нас немного вещей, мисс Кларинда, — чистосердечно ответила Роза. — А миссис Фостер — та леди, которая заботилась о вас с тех пор, как вы находитесь здесь, сказала, что нет смысла брать с собой много, потому что бабушка его светлости хочет купить для вас все новое. Ее светлость стара, но мне сказали, что она имеет очень большое влияние и пользуется повсеместно громадным уважением.
— Я боюсь… Я боюсь. Роза! — воскликнула Кларинда.
— Теперь, мисс Кларинда, вы не должны бояться ничего. А почему вы боитесь — ведь сэр Родерик не раз повторял, что никто лучше вас не умеет преодолевать препятствия.
— Я могу преодолеть то, что мне понятно, — ответила Кларинда, — но мне страшно войти в новый мир, где все мне незнакомо, где я буду делать ошибки на каждом шагу.
— Вы не будете делать никаких ошибок, потому что ее светлость будет за вами присматривать, твердо сказала Роза. — Кроме того, мисс Кларинда, в Мельбурне все сказали, что такой хорошенькой молодой леди еще никто в своей жизни не видел. Что за дело прятать ваше красивое личико в деревне, где никто, кроме овощей на грядке, его не увидит? Вы сможете жить здесь сколько угодно, когда станете старой и некрасивой.
Кларинда неожиданно рассмеялась:
— Ты думаешь обо мне или о себе. Роза?
— Я думаю о нас обеих, если сказать по правде, мисс, — ответила Роза. — Я уже не так молода, и это, быть может, мой последний шанс поехать куда-нибудь и кого-нибудь повстречать. А почему бы и нет? Ведь даже когда мы приехали в этот дом, то я обнаружила, что в нем находится около тридцати слуг-мужчин! Тридцать мужчин, мисс! Это дает женщине реальный шанс!
Кларинда снова засмеялась.
— Возможно, я глупая. Роза, — сказала она. — Но я отказывалась ехать, когда его светлость предлагал мне это.
— И это после того, как он спас вас, мисс? — воскликнула Роза. — Вы ведете себя не совсем благодарно! В ту ночь его светлость поистине был великолепен. Он приказал мне оставаться с вами всю ночь. Он поставил старого Бейтса и своего лакея около ваших дверей с пистолетами и велел им стрелять в каждого, кто войдет в дом. И они бы сделали это!
Глаза Розы блеснули, словно она наслаждалась кровопролитной сценой.
— И после того как сэр Родерик умер на следующий день, — продолжала она, — все в доме пошло бы кувырком, если бы его светлость не взял на себя ответственность. Он командовал, как генерал, — сделать то, сделать это. Клянусь, мисс Кларинда, вы бы почувствовали гордость, если бы были там и видели, как все было организовано — без всякой суеты и каких-либо недоразумений.
Кларинда промолчала, и через минуту Роза продолжила свою речь:
— И вы, мисс, не должны быть такой неблагодарной. Вам следует быть с его светлостью более любезной.
— Я очень благодарна лорду Мельбурну и стараюсь вести себя с ним любезно, — согласилась Кларинда. — Но, Роза, почему он так расстраивает меня?
— Я думаю, это потому, что вы никогда не общались с джентльменами, — сказала Роза, — только с мистером Николасом, но он не в счет, и, конечно, с мистером Вилсдоном, который слишком молод. Когда вы приедете в Лондон, мисс, вы будете иметь большой успех, вот увидите.
— Я не хочу никакого успеха, — сказала Кларинда, но ее слова прозвучали неубедительно даже для нее самой.
Они должны были отправиться в дорогу сразу же после ленча. Выйдя на улицу, Кларинда обнаружила, что ей предстоит ехать в Лондон в карете его светлости. Она была легкой и пружинистой, но с закрытым верхом, и Кларинда надеялась, что лорд Мельбурн, может быть, пригласит ее сесть вместе с ним в его высокий фаэтон. Но, возможно, оттого, что она была так груба и несговорчива с ним, он не пригласил ее составить ему компанию, и почти в отчаянии она без посторонней помощи уселась в карету.
Когда перед отъездом они с лордом завтракали в овальной столовой, вместе с ними находились майор Фостер и его жена, и у Кларинды не было возможности поговорить с лордом Мельбурном с глазу на глаз.
Она хотела извиниться перед ним, а также задать несколько вопросов о его бабушке, но для этого не было никакой возможности.
Высунувшись из кареты, она помахала рукой Фостерам, бросила прощальный взгляд на Мельбурн и только после этого увидела, что лорд на своем фаэтоне мчится уже далеко впереди.
«Он мог бы взять меня с собой», — вздохнула она, но уныло призналась самой себе, что только по своей вине была лишена его общества.
Она бы удивилась, если бы узнала, что вдовствующая маркиза Слейд сделала за это выговор своему внуку, когда он прибыл в Мельбурн-Хаус, располагавшийся на площади Беркли, по меньшей мере на полчаса раньше ее.
— Как ты мог допустить. Неотразимый, чтобы бедная девочка ехала в Лондон в одиночестве? — вопрошала маркиза. Она сидела совершенно прямо, высоко держа голову и развернув плечи.
Маркиза имела вид чрезвычайно строгой старой дамы, но внимательный наблюдатель мог бы заметить огонек в ее глазах и понять, что она обладает тонким чувством юмора, который всегда ценил ее внук, и проницательностью, державшей женскую часть родни в постоянном напряжении.
— Кларинда некоторым образом рассердила меня, — ответил лорд Мельбурн. — Я два часа потратил на то, чтобы объяснить ей, почему она должна поехать в Лондон.
— Она не хотела ехать? — воскликнула маркиза с некоторым удивлением.
— Действительно не хотела, — ответил лорд Мельбурн. — Она терпеть не может высшее общество, хотя никогда не видела его и ничего о нем не знает.