Картленд Барбара. Венгрия для двоих

   Посмотрев в небольшое зеркало, она подумала, что теперь даже отцу трудно было бы узнать ее.
   Выпустив клубы дыма, с диким скрежетом по­езд подъехал к станции и остановился.
   На платформе было бесчисленное множество людей, кто-то садился на поезд, а кто-то встречал путешественников. Вокруг сновали носильщики и ездили тележки с почтой и багажом.
   Прежде чем открыть дверь вагона, Алета по­дождала несколько минут. Она сообщила кондук­тору, что оставляет в купе свои вещи и отправляется обедать. Кондуктор пообещал присмотреть за купе, и девушка поблагодарила его на великолепном французском языке с парижским акцентом.
   Алета направилась в ресторан.
   С первого взгляда ей показалось, что все сто­лики заняты.
   Мистера Хейвуда нигде не было видно.
   Девушка беспомощно подумала, что, возмож­но, ей придется вернуться в поезд голодной.
   Сидевший за столиком у двери человек по-французски произнес:
   – Здесь есть место, мадам.
   Бросив взгляд на столик, Алета увидела, что возле говорившего сидит пожилая пара, по виду австрийцы.
   Несколько неохотно, все еще надеясь разгля­деть мистера Хейвуда, девушка села за стол.
   – Всегда бывает трудно найти место, – сно­ва заговорил мужчина. – Для этого приходится выпрыгивать из поезда чуть ли не раньше, чем он остановится.
   – А я думала, что здесь на всех хватит мес­та, – холодно ответила Алета.
   По улыбке незнакомца она поняла, что не об­манула его своей чопорностью. Он был так веж­лив, что не следовало обращаться с ним грубо, и потому девушка выслушала его советы по поводу здешних блюд.
   Она знала, что французы разбираются в этом лучше всех остальных.
   Тем не менее, она отказалась составить ему компанию за бутылкой вина, которая стояла пе­ред незнакомцем.
   – Нет, благодарю вас, – твердо произнесла девушка.
   – Вы делаете ошибку, – сказал он. – Вы должны знать, что в таких местах опасно пить воду.
   Он сделал паузу, улыбнулся и добавил:
   – Это вино сделано на знаменитой винодель­не, и вкус у него просто великолепный.
   Отказываться было глупо, и Алета взяла ста­кан.
   Людской поток схлынул.
   Пока девушка ела, пожилая парочка, немного поев и выпив две кружки пива, вернулась в поезд.
   – Наконец-то мы сможем спокойно погово­рить, – сказал француз. – Расскажите о себе, мадемуазель. Даже под этими ужасными очками видно, что вы очень красивы!
   Алета сжалась.
   Она хотела было ответить, что она не мадему­азель, но потом вспомнила, что продумала все, кро­ме одного – у нее не было обручального кольца.
   Снимая перед едой перчатки, она совсем поза­была об этом, но француз сразу, же заметил от­сутствие кольца на безымянном пальце левой руки.
   Алета промолчала, и незнакомец придвинулся ближе.
   – Расскажите о себе, – повторил он. – Должен признаться, что нахожу вас очень зага­дочной и привлекательной.
   – Я всего лишь путешественница, месье, – ответила Алета. – Но время идет, и мне надо спешить на поезд.
   – Он не тронется еще, по меньшей мере, двад­цать минут, – ответил француз. – Я хочу по­больше узнать о вас. Скажите, в каком вы вагоне?
   Что-то в его голосе заставило Алету сердито взглянуть на него.
   Француз взял девушку за руку.
   – Я не попал в спальный вагон – опоздал с билетами, – сказал он. – Будьте щедры и по­звольте мне разделить ваше купе.
   Алета попыталась вырвать у него руку, но он крепко держал ее.
   – Мы могли бы быть очень счастливы во время этого длинного и нудного путешествия, – вкрадчиво продолжал незнакомец.
   – Мой ответ – нет, месье, твердое нет! – ответила Алета.
   Ей хотелось говорить твердо и сурово, но ее голос оставался голосом молодой перепуганной де­вушки.
   Француз крепче сжал ее руку.
   – Я сделаю тебя очень счастливой, – гово­рил он. – Когда мы будем одни, я расскажу тебе, как ты прекрасна и как я рад тому, что встретил тебя.
   Звучавшая в его голосе уверенность испугала Алету. Девушка внезапно поняла, что если она решит вернуться в свое купе, француз пойдет за ней. Она не сможет помешать ему войти туда и окажется в его руках.
   Алета поняла, что единственное ее спасение – обратиться к стюарду. Но ведь француз может по­мешать, ей сделать это!
   Девушка чувствовала, как быстро колотится ее сердце. Ее охватила паника.
   Официант принес счет, но француз не ослабил хватки.
   Он достал из кармана два банковых билета и протянул их официанту.
   – Я хочу заплатить сама! – воспротивилась Алета.
   – Я не могу вам этого позволить, – ответил француз.
   Алета снова попыталась освободить руку, но безуспешно.
   Француз взял у портье сдачу, положил ее к себе в карман и встал со стула, все еще сжимая пальцы девушки.
   Алета все еще сидела, глядя на него снизу вверх. От страха она была ни жива, ни мертва.
   Люди начали выходить из ресторана и садиться в поезд.
   Через несколько минут Алете тоже придется вернуться в свое купе.
   Француз потянул ее за руку, заставляя встать.
   Девушка попыталась сопротивляться, но тщетно.
   Француз пошел к выходу, не отпуская Алету, но в этот момент девушка заметила знакомую фи­гуру, идущую из самой глубины ресторана.
   Француз тащил Алету, словно упрямого мула, и был уже почти у самой двери.
   Он остановился, ожидая, чтобы проход осво­бодился, и Алета увидела, что мистер Хейвуд по­дошел ближе.
   Изогнув руку, она изо всех сил рванулась прочь от двери. Француз не ожидал этого, и девушке удалось, протолкнувшись сквозь людей у двери, оказаться возле мистера Хейвуда.
   – Я… я нашла вас… нашла вас! – восклик­нула она.
   Онемев от удивления, мистер Хейвуд воззрился на нее.
   – Леди Алета! – наконец воскликнул он. – Ради Бога, что вы здесь делаете?
   – Я… я приехала на поезде… я искала… вас, – успела сказать Алета, прежде чем француз снова очутился рядом.
   Он схватил ее за руку, не заметив, что девуш­ка разговаривает с мистером Хейвудом.
   – Пойдем, – приказал он. – От меня не сбежишь, так что и не пытайся.
   – Уходите! Оставьте меня! – потребовала Алета.
   Она заметила, что мистер Хейвуд гораздо выше и выглядит намного сильнее маленького француза.
   Она схватила мистера Хейвуда за руку.
   Поняв, что происходит, он спросил по-анг­лийски:
   – Кто этот человек? Он пристает к вам?
   – Прогоните его! Пожалуйста… прогоните его! – взмолилась Алета.
   Мистер Хейвуд понял ее с полуслова.
   Видимо, француз также понял слова Алеты и признал свое поражение. Он развернулся и стал проталкиваться сквозь толпу у двери ресторана.
   Алета вздохнула с облегчением.
   – Я… я была так напугана, – слабым голо­сом призналась она.
   – Разве вы здесь одна? – спросил мистер Хейвуд. – Я не понимаю…
   – Я… хотела поехать в Венгрию… с вами, потому, что папа… не смог взять меня с собой, – пустилась в объяснения Алета. – Все было хо­рошо… пока… этот француз не… не заговорил со мной.
   – Да вы с ума сошли – такое натворить! – рассердился мистер Хейвуд. – У вас одномест­ное купе?
   – Да… в спальном вагоне.
   Она заметила, что мистер Хейвуд хмурится и выглядит очень рассерженным.
   Они подошли к двери ресторана. Пассажиры спешили на поезд, и некоторые двери уже были закрыты.
   – Где находится ваше купе? – спросил ми­стер Хейвуд.
   Алета направилась туда, но он остановил ее.
   – Я приду к вам на следующей остановке. Не смейте никуда выходить! После этого я наде­юсь получить исчерпывающие объяснения о том, что здесь происходит!
   На мгновение он остановился, но затем про­должил:
   – Мне кажется, леди Алета, что, узнав о случившемся, ваш отец будет очень сердит.
   – Я… я знаю, – ответила Алета. – Но мне так хотелось… хотелось поехать с вами… поку­пать венгерских лошадей… для императрицы.
   – Теперь мне придется думать, как отпра­вить вас назад, да так, чтобы вас было кому за­щитить, – мрачно произнес мистер Хейвуд.
   – Я не поеду назад! – упрямо сказала Але­та. – К тому же у меня есть прекрасная идея, и я расскажу вам о ней… когда у вас будет время, чтобы… выслушать меня.
   По выражению лица мистера Хейвуда девуш­ка поняла, что он совсем не расположен слушать ее и соглашаться с ее доводами.
   К этому времени они были уже возле купе Алеты. К своему облегчению, Алета заметила, что не­подалеку стоит кондуктор. Он ждал, пока девушка войдет внутрь, чтобы закрыть за ней дверь.
   Алета взглянула на мистера Хейвуда.
   – Я… я буду в безопасности… до следующей остановки, – заверила его она.
   Мистер Хейвуд не ответил ей. Вместо этого он на беглом французском с заметным английс­ким акцентом приказал кондуктору следить, что­бы никто не приближался к купе, которое занимала Алета. За этим последовали более чем щедрые чаевые, совсем ошеломившие кондуктора.
   Не сказав девушке ни слова, мистер Хейвуд развернулся и зашагал к собственному купе. Не­вольно усмехнувшись, Алета заметила, что оно находилось в соседнем вагоне.
   – Воп пий, madame!^[1] – сказал кондуктор, закрывая дверь.
   Пока Алета была в ресторане, ей постелили постель. Усевшись на нее, девушка с сожалением задумалась о том, что же так рассердило мистера Хейвуда.
   Потом она сказала себе, что этого следовало ожидать, но мистер Хейвуд все равно ничего не сможет поделать.
   У него есть два пути – либо отвезти ее домой и не купить лошадей, которых он обещал герцогу, либо выполнить то, что задумала сама Алета.
   Девушка начала переодеваться на ночь. Она подумала, что встреча с мистером Хейвудом была для нее настоящей удачей – она ведь и не пред­ставляла себе, что кто-то может вести себя с ней так, как тот француз в ресторане.
   Теперь она поняла, что он преследовал одну цель – попасть в комфортабельное купе, ничего за это не заплатив. Возможно, он был не только дамским угодником, но и вором – а это значит, что, пока Алета вынуждена была бы терпеть его у себя, он украл бы ее деньги и драгоценности, которые девушка везла с собой.
   Теперь Алета понимала, почему мысль о ее самостоятельном путешествии так ужаснула мис­тера Хейвуда.
   «И все равно я здесь, – торжествующе по­думала она. – Мистер Хейвуд ни за что не смо­жет отослать меня назад!»
   Она завершила свой туалет и легла в постель.
   Стук колес убаюкал девушку, и она заснула.
   Алета проснулась только утром.
   Она вспомнила, что к завтраку поезд остано­вится, а значит, ей нужно одеться и ждать мисте­ра Хейвуда.
   Алета подняла занавеску.
   Открывшийся пейзаж был обворожительно красив.
   Синие горы вдали, леса, широкие сверкающие реки.
   Девушка пожалела, что не знает, где они на­ходятся и, – это волновало ее даже больше, – как скоро поезд прибудет в Вену.
   Алета оделась, но на этот раз сняла со шляп­ки матушкину вуаль и убрала темные очки в сун­дучок.
   Солнце ярко сияло, и девушка решила, что тяжелый плащ, в котором она ходила вчера, пока не понадобится.
   Вместо него она достала из сундука короткий отороченный мехом жакет. Зеркало было крошеч­ным, и Алета не смогла разглядеть свое отраже­ние целиком, но все равно она знала, что выглядит прелестно.
   Она надеялась только на то, что мистер Хейвуд сочтет ее, как и прежде, привлекательной. Возможно, тогда он будет не так сердит, как про­шлым вечером.
   Платье Алета выбрала самой последней моде­ли, с задрапированным лифом и небольшим турнюром сзади. Она знала, что любая женщина, которая увидит ее на станции, сразу поймет, что платье это сшито в Париже.
   Поезд уже подходил к станции, но Алета все никак не могла избавиться от страха.
   Возможно, мистер Хейвуд будет чересчур зол из-за ее поведения и будет помнить только о том, чья она дочь. Ведь на самом деле ей полагалось бы путешествовать с достойной компаньонкой, а также с горничной и курьером.

Глава 3

   Мистер Хейвуд зашел за Алетой в купе и молча, повел девушку в ресторан.
   Заказав кофе и две порции свежей рыбы, уп­равляющий произнес:
   – Ну, леди Алета, мне нужен правдивый рас­сказ о том, как вы здесь оказались.
   – Правда очень проста, – ответила Алета. – Если бы папе не пришлось ехать в Данию, я по­ехала бы вместе с ним в Венгрию.
   Нерешительно улыбнувшись ему, она продол­жила:
   – Вместо этого меня оставили с кузиной Джейн, а она, конечно, как всегда больна. Не могла же я зачахнуть от скуки!
   – Сдается мне, ваш отец понятия не имеет о вашей поездке, – неодобрительно заметил мис­тер Хейвуд.
   – Нет, конечно. Я подождала, пока он уедет, а потом села на следующий поезд в Лондон и купила себе билет на корабль прямо в Тильбюри.
   Мистер Хейвуд неодобрительно поджал губы.
   – И вы не уведомили меня об этом только потому, что знали, что я отошлю вас обратно?
   – Конечно, – согласилась Алета. – А те­перь я умоляю вас помочь мне.
   – Неужели вы думаете, что я соглашусь на это? – раздраженно поинтересовался управляю­щий. – Вы не хуже меня знаете, что вам нужна компаньонка, и один только Господь знает, где мы возьмем ее в Вене!
   – Компаньонка не понадобится, – тихо ска­зала Алета.
   Мистер Хейвуд устремил на нее удивленный взгляд.
   – Что вы хотите сказать? Вы должны пони­мать, что вы всего лишь дебютантка, и если о вашем поступке когда-нибудь станет известно, ваша репутация будет погублена навеки!
   – Никто не будет знать о том, что приехала леди Алета Линг, разве только вы расскажете об этом, – позволила себе дерзость Алета.
   Мистер Хейвуд не отводил взгляда, и она по­яснила:
   – Вам, наверное, интересно будет узнать, что меня зовут мисс Алета Линк и я – ваша внучка!
   Наступило ошеломленное молчание. Внезапно мистер Хейвуд оглушительно рассмеялся.
   – Этого не может быть! – повторял он. – Мне все это снится!
   – Вы должны понять, что это весьма веское объяснение нашему совместному путешествию, – произнесла Алета. – Кто в Венгрии знает, есть у вас внуки или нет? А меня никто уж точно не примет за дочь моего отца.
   – Вы сами сочинили эту сказочку? – спро­сил, отсмеявшись, мистер Хейвуд.
   – Это совсем не так глупо, как вам, кажет­ся, – резко ответила девушка. – Герцог Буклингтонский попросил вас купить для него лошадей. Кого будет волновать, если вы приедете с женой, дочерью или внучкой!
   При этих словах она заметила в глазах мисте­ра Хейвуда огонек. Внезапно Алета поняла, что, несмотря на возраст, управляющий прекрасно вы­глядел и вовсе не ожидал появления внуков.
   Словно догадавшись о ее мыслях, он произ­нес:
   – А вы оригинальны, леди Алета.
   – Просто Алета, – поправила его девуш­ка. – Леди Алета умрет сразу же после того, как мы пересечем австрийскую и венгерскую гра­ницы.
   – Иными словами, – сказал мистер Хей­вуд, – вы едете по собственному паспорту.
   – Именно так, – ответила Алета. – Впро­чем, если вы считаете это опасным, я уверена, что смогу исправить «Линг» на «Линк» и вместо «леди» написать «мисс».
   – Думаю, это будет ошибкой, – ответил мистер Хейвуд. – Будем надеяться, что офице­ры на границе не заинтересуются вами настолько, чтобы повсюду рассказывать о вашем прибытии.
   Алета слушала его, и сердце ее пело.
   Она поняла, что мистер Хейвуд принял пра­вила задуманной ею игры.
   Это было все, что Алета могла сделать.
   Она нагнулась над столом, за которым, по сча­стью, никто больше не сидел.
   – Прошу вас, позвольте мне заниматься толь­ко лошадьми, – попросила она. – Не могу по­верить, что вам придется разъезжать по приемам или терять время с владельцами скакунов.
   Хотя отец Алеты и обращался с мистером Хейвудом, как с джентльменом, для остальных управ­ляющий оставался просто человеком герцога Буклингтонского. Никто не стал, бы приглашать его на всевозможные увеселения или знакомить со своей женой.
   – Это так, – к немалому удивлению Алеты, согласился мистер Хейвуд.
   Девушке снова показалось, что он читает ее мысли.
   – И все же, – добавил управляющий, – роль моей внучки может показаться вам не слиш­ком удобной. Вам придется на равных встречать­ся со многими людьми, которые будут обращаться с вами совсем не так, как вы привыкли.
   – Меня интересуют только лошади и ничего больше, – повторила Алета. – Больше всего в мире мне хотелось бы увидеть Венгрию!
   – Надеюсь, вы не будете разочарованы, – сухо заметил мистер Хейвуд. – И не забывайте, что когда вы вернетесь домой, вам придется пере­жить Судный день.
   – Мне хотелось бы вернуться раньше па­пеньки, – ответила Алета.
   – А что, если вам это не удастся? – спро­сил мистер Хейвуд.
   – Тогда он будет очень сердит, – признала Алета: – Но я уверена, что он никому не рас­скажет о моей выходке, потому, что это может сильно испортить мне репутацию.
   Мистер Хейвуд снова рассмеялся.
   – Вы неисправимы! – заявил он. – Очевидно, вы продумали все до мелочей. Честно го­воря, я не вижу иного способа отослать вас домой, кроме, как самому сопровождать вас.
   – И вернуться без лошадей?! – воскликну­ла Алета. – Подумайте, как будет расстроен папенька, узнав, что не сможет удивить импе­ратрицу!
   Мистер Хейвуд молча, продолжал свой завт­рак.
   Алета понимала, что выиграла бой – или, по крайней мере, взяла четвертое препятствие.
   Она была очень довольна собой.
   Вернувшись в поезд, мистер Хейвуд зашел в купе Алеты, где прислуга уже успела прибрать постель.
   Когда они сели, мистер Хейвуд сказал, что на следующей остановке собирается пообедать.
   Алете хотелось знать гораздо больше.
   – Сколько мы пробудем в Вене? – спроси­ла она.
   – Всего одну ночь, – ответил мистер Хей­вуд. – Ваш отец хотел, чтобы я повидал ди­ректора испанской школы верховой езды. У него есть довольно много венгерских лошадей.
   – Я тоже хочу увидеть их! – воскликнула Алета.
   – Думаю, что этого делать, как раз не сто­ит, – заметил мистер Хейвуд. – Директор пре­красно знает вашего отца и, увидев вас, наверняка упомянет об этом, когда будет писать его светло­сти письмо о том, что рад был помочь ему.
   Алета вздохнула:
   – Такая была возможность!
   – Прекрасно вас понимаю, – согласился ми­стер Хейвуд. – В то же время, если вы не соби­раетесь еще ухудшить ваше положение, позвольте мне решать, что будет лучше для вас.
   Алета улыбнулась:
   – Что ж, вы выиграли! И позвольте побла­годарить вас за доброту, которую я вовсе не за­служила.
   – Я боюсь одного, – произнес мистер Хей­вуд, – что вы попали в ситуацию, которая будет иметь далеко идущие последствия.
   – Вы хотите сказать, что мне не позволят выезжать в свет? – спросила Алета. – В таком случае я просто стану работать в конюшнях Линга или со скаковыми лошадьми в Ньюмаркете, и пускай обо мне забудут.
   – Вряд ли это произойдет, – сказал мистер Хейвуд. – Но на время путешествия, леди Але­та, я попрошу вас запомнить, что вы очень краси­вая девушка, а венгерские мужчины бывают весьма романтичными и пылкими.
   – Я слышала об этом, – согласилась Алета.
   – Вам придется думать только о лошадях и не обращать внимания на все, что будут вам гово­рить.
   – На этот раз вы излишне строги, – жа­лобно сказала Алета. – Конечно, я хочу, чтобы мужчины признавали, что я красива. Я всегда боялась, что по сравнению с маменькой я такая дурнушка, что на меня никто и взглянуть не захочет.
   – Ваша матушка была самой красивой жен­щиной из всех, кого я видел, – сказал мистер Хейвуд. – Она пришла бы в ужас, если бы узнала о вашем поведении.
   То, как он это говорил, заставило Алету взгля­нуть на него повнимательнее.
   Внезапно, под влиянием порыва, она спроси­ла:
   – Вы были влюблены в матушку? Мистер Хейвуд окаменел.
   – Вы не должны задавать мне таких вопро­сов, – начал было он, но затем улыбнулся. – Думаю, что любой мужчина, только взглянув на вашу матушку, влюблялся в нее, – признался он. – Она была не только красива, но и очень добра, очаровательна и прекрасно понимала лю­дей. Все шли к ней со своими бедами.
   – Включая меня, – вставила Алета. – Мне гораздо больше хотелось бы дебютировать в Лон­доне, если бы со мной была не бабушка, а мама.
   Помолчав, она негромко добавила:
   – Когда у бабушки приступ ревматизма, она бывает просто невыносима.
   – По-моему, все гораздо лучше, нежели вы думаете, – утешил ее мистер Хейвуд. – Но вы должны понять, что ради вашей матушки и отца я буду защищать вас от всевозможных неприятных ситуаций, подобных той, в которую вы попали вчера вечером.
   – Я никогда не думала, что совсем незнако­мый человек может так повести себя! – восклик­нула Алета. – Если бы ему удалось проникнуть в мое купе, он… он мог бы попытаться… поцело­вать меня… это было бы ужасно… ужасной
   Про себя мистер Хейвуд подумал, что тот че­ловек мог бы сделать еще и не то.
   Впрочем, просвещать девушку на сей счет он не собирался.
   – Забудьте о нем! – сердито приказал уп­равляющий. – Этого больше не повторится. Хотя теперь вам ясно, что вы должны быть рядом со мной и не делать ничего на свой страх и риск.
   – Да, дедушка, – шаловливо произнесла Алета.
   В Вену они прибыли поздно вечером и сразу же поехали в новый отель.
   Алета узнала, что он был открыт всего два года назад.
   У отеля, был очень величественный вид.
   Мистер Хейвуд обменял заказанный ранее од­номестный номер на великолепные апартаменты, и Алета была очень довольна этим.
   Отель «Сашер» был известен не только, как лучший отель Вены, но и как место, где можно было получить самую лучшую еду.
   Алета была очень голодна, потому, что блюда, поданные во время последней остановки поезда, показались ей отвратительными.
   Спускаясь вместе с мистером Хейвудом по ле­стнице в великолепную столовую, девушка с удов­летворением огляделась.
   До сих пор ей всего раз приходилось останав­ливаться в отеле. Это случилось во время их с отцом путешествия во Францию.
   Столики со свечами, снующие лакеи, элегант­но одетые посетители – сейчас все это очень понравилось девушке.
   Она отметила, что вечерний костюм мистера Хейвуда немногим уступает тому, который надел бы ее отец.
   Сама Алета была одета в очень красивое пла­тье, которое до сих пор не носила.
   Тщательно изучив длинное изысканное меню, они сделали выбор. Мистер Хейвуд заказал бу­тылку вина.
   – Сейчас вы заявите мне, что вы уже доста­точно взрослая, чтобы пить вино, не так ли? – заметил он.
   – Конечно! – ответила Алета. – Я уже взрослая. И потом, маменька всегда позволяла мне выпить немного шампанского на Рождество и на дни рождения.
   – Мне трудно думать о вас, как о взрослой леди, – признался мистер Хейвуд. – Вначале я видел перед собой крошечного младенца, по­том вы стали симпатичной маленькой девчуш­кой…
   – А потом вошла в самый неприятный воз­раст, – честно призналась Алета. – Я каждую ночь молилась о том, чтобы стать такой же кра­савицей, как маменька.
   – Я не собираюсь говорить вам, что ваши молитвы были услышаны, – произнес мистер Хейвуд. – Пусть этим занимаются молодые люди, с которыми вы будете танцевать в Лондоне.
   При этих словах Алета вспомнила, что одного из этих молодых людей ее отец выберет ей в му­жья.
   Девушка вздрогнула.
   Она твердо сказала себе: что бы ни говорил мистер Хейвуд или кто-либо еще, она получит от путешествия удовольствие.
   Сейчас она ни от кого не зависела.
   Над ней не нависал призрак какого-то незна­комца, который захочет жениться на ней только потому, что она хорошо впишется в его родослов­ную.
   Словно желая развлечь Алету, мистер Хейвуд принялся рассказывать ей о временах своей моло­дости.
   Он рассказал, что ее мать, едва появившись в свете, повергла к своим ногам весь Лондон. Поз­же, выйдя замуж за отца Алеты, она покорила весь Линг.
   – А почему вы так и не женились? – спро­сила Алета.
   По его рассказам она поняла, что в молодости управляющий считался весьма привлекательным молодым человеком.
   Он промолчал, и Алета спросила:
   – Это из-за маменьки.
   – Отчасти, – признал мистер Хейвуд. – К тому же, когда я развлекался в Лондоне, я не желал связывать себя.
   – Папа говорит, что вы хотели только одно­го – побеждать на скачках. И вы ведь побеж­дали!
   – Да, я выиграл довольно много скачек, – согласился мистер Хейвуд. – А потом, как вы, должно быть, знаете, наступил крах.
   – Как получилось, что вы потеряли все деньги?
   – Очень просто, – сказал управляющий. – Но мне не хотелось, бы говорить об этом.
   – Да, конечно, – тепло произнесла Алета. – Рассказывайте дальше.
   – Потом ваш дед предложил мне работу – надзор за его скаковыми лошадьми. Когда он умер, я продолжал служить уже вашему отцу.
   Он не упомянул об этом, но Алета поняла, что, хотя его должность и нравилась ему, его гор­дость была ущемлена тем, что он должен рабо­тать на кого-то.
   – Я уверена, что маменька понимала ваши чувства, – вслух произнесла она.
   – Ваша мать всегда тепло относилась ко мне, и, как я уже говорил, ее любили все вокруг. Но ей самой нужен был только один человек – ваш отец.
   – А папенька думал только о ней, – доба­вила Алета.
   Сделав паузу, она сказала:
   – Вот поэтому я и рада, что ему нравится быть с императрицей.
   – Конечно, – согласился мистер Хейвуд. – Теперь мы с вами должны найти ему таких лоша­дей, которые затмили бы всех тех, которыми вла­деет императрица.
   Алета захлопала в ладоши:
   – Этим мы и займемся! Они вышли из зала.