Карышев Валерий. Криминальная история России. 1989-1993. Люберецкие. Парни из Солнцева

   – Квартиру снимаю, – ответил Алексей.
   – Если тебе нужны деньги – тачку купить или взнос в кооператив внести, – ты не стесняйся. Мы можем оказать тебе материальную помощь, потом отдашь...
   – Пока не надо, спасибо.
   – Я чувствую, ты нас понял, – улыбнулся Сергей.
   – Вполне.
   – И поддерживаешь?
   – Обеими руками!
   Они попрощались. Алексей спустился вниз и вышел из гостиницы.
   Домой он не поехал, а вернулся в секцию, открыл журнал с адресами и телефонами своих воспитанников и выбрал десятерых наиболее крепких и надежных парней. Обзвонил их и назначил встречу.
   Ребята собрались часа через полтора. Алексей, подражая манере разговора Сергея, коротко изложил план завтрашнего мероприятия. Как только он назвал имя Сергея Михеева, все закричали:
   – Конечно, конечно!
   Алексей прочел в их глазах, что для них участвовать в сражении с «черными» на стороне Михея – огромная честь.
   Алексей был рад, что выполнил просьбу Михея. Он подумал, что теперь у него своя бригада – спортсменов-каратистов, и он – их шеф, их сэнсэй.

Глава 5

   Алексей приехал на место за сорок минут до начала стрелки. Неписаное правило любой разборки – не опаздывать и не устраняться от стрелки, поскольку отказ приехать считается выигрышем для противника.
   Он и раньше участвовал в разборках, еще в колонии. Они возникали иногда стихийно, в камере, в бане или на промзоне. Могли назначаться заранее. Тогда каждая группировка собирала боевой отряд. Как правило, разборка продолжалась не более 5 минут. Этого было достаточно, чтобы определить, кто сильнее в данном споре.
   Подъехав заранее к магазину «Будапешт», Алексей прогуливался вдоль торговых рядов. Вскоре он заметил ребят, которых помнил по встрече в гостинице с Михеевым. Они были одеты в короткие куртки, на головах – кепочки. Многие держали в руках свернутые в трубочку газеты. Алексей увидел стоящую недалеко «Волгу» с темными занавесками на окнах. Неожиданно занавески раздвинулись, и кто-то из машины помахал ему рукой. Алексей приблизился и разглядел на заднем сиденье Сергея Михеева. Тот сделал приглашающий жест.
   Алексей сел в машину.
   – Как дела? – спросил Сергей. – Твои приехали?
   – Скоро должны быть.
   Рядом с Сергеем сидел Виталик.
   – Сейчас ореховские подъедут с Сильвестром, – деловито сказал Сергей. – У Сильвестра давно зуб на кавказцев. Тем более территория у нас общая. Ну как, волнуешься? – спросил он у Алексея.
   – Да нет, не впервой... А если вдруг менты заберут?
   – Ну и что? Заберут, а через какое-то время отпустят. В случае чего скажешь – проходил мимо, вижу – дерутся, я заступился... А так – знать никого не знаю. Так и остальные скажут, – усмехнулся Сергей.
   – А сам ты где будешь? – поинтересовался Алексей.
   – Мне там быть не обязательно. Спор практически решен, осталось поставить последнюю точку.
   – Ладно, я пойду. Надо посмотреть, где мои пацаны, – сказал Алексей.
   – Да, кстати, как они восприняли просьбу? Мое имя называл?
   – Конечно. Ты у них в авторитете, сразу согласились.
   – Вот видишь! Считай, твоя бригада каратистов уже действует. Думаю, вы сегодня покажете, на что способны.
   Алексей вышел из машины. Тут он заметил нескольких своих учеников. Они прохаживались невдалеке и внешне старались походить на старших товарищей, которые тоже собирались рядом.
   Вскоре все подошли к киоску «Мороженое». Продавщица, предчувствуя недоброе, тут же закрыла окошко. Вдруг раздался пронзительный свист, и из-за угла магазина появилась большая группа кавказцев. Возбужденные, агрессивно размахивающие какими-то палками, они шли в сторону киоска. Неожиданно Алексей услышал автомобильный сигнал. Он обернулся и увидел знакомые зеленые «Жигули», в них он ехал на встречу с Михеевым. Из машины вышли знакомые ребята. Открыв багажник, показали всем, что там лежат аккуратно нарезанные стальные прутья. Солнцевские моментально направились к машине, все железки были разобраны. Алексей, руководствуясь кодексом чести карате, всегда дрался голыми руками, единственное исключение раньше делал для нунчаков, которые ко времени описываемых событий были по закону признаны холодным оружием. Так что он не стал брать обрезок арматуры, а лишь обмотал руки широким пластырем. Тут же вся толпа двинулась к группе кавказцев. Разговора никакого не получилось, сразу началась «махаловка».
   Алексей наблюдал за своими учениками. Те вовсю крушили кавказцев – кто руками, кто ногами, кто применял приемы бокса, забыв, что их обучали карате, но и прутья побросали. Металлом был усыпан весь асфальт вокруг дерущихся.
   Однако два «пиковых» были им не по зубам – огромные, под метр девяносто, явно профессиональные борцы, они кидали через себя молодую солнцевскую поросль так быстро и ловко, что мальчики-каратисты не успевали применять заученные ими приемы.
   Алексей понял, что пора вмешаться. Он приблизился к одному из амбалов и, улучив момент, нанес удар, целясь в возвышавшуюся над ним квадратную челюсть. Но «пиковый» боковым зрением засек Алексея и отбил его руку. Тогда левая нога каратиста нанесла противнику сильнейший удар в грудь. Тот покачнулся, но устоял. Второй кавказец поспешил на помощь и, схватив Алексея сзади, начал его душить. Алексей ударил «быка» локтем в солнечное сплетение и почувствовал, как сжимавшая его горло рука ослабила хватку. В этот момент он увидел на другой стороне улицы несколько «Жигулей». Из них выскакивали ребята славянской наружности. «Ореховские приехали», – мелькнуло в голове Алексея. Это придало ему силы, он мотнул головой назад и попал затылком в огромный нос противника. От боли тот отпустил Алексея.
   Ореховские ринулись на кавказцев. Среди них был заметен высокий светло-русый парень с чубчиком. Вероятно, это и был Сильвестр. Он с ходу врезался в гущу кавказцев, нанося кастетом удары направо и налево, и быстро оказался рядом с Алексеем. Ореховский долбанул первого амбала по голове, и тот, еще не отошедший от полученного удара ногой в грудь, рухнул как подкошенный. Алексей добил второго, стоящего с залитым кровью лицом. С прибытием ореховских бойцов фортуна явно отвернулась от кавказцев. Они почувствовали, что сил у противника больше, и начали отступать. Несколько «пиковых» уже лежали на асфальте, залитые кровью. Алексей заметил валявшиеся рядом с ними трубы, цепи, оторванные рукава, пуговицы. Внезапно раздались звуки сирены, и подъехало несколько «уазиков». Из них выскочили милиционеры с дубинками, в шлемах и бронежилетах. Стражи порядка побежали к дерущимся.
   Солнцевские тут же разбежались в разные стороны. Кавказцы не замедлили последовать их примеру. Только Алексей никуда не двинулся, подумав: «А зачем мне бежать?» Неожиданно его схватили, с силой вывернули руки и пригнули голову почти к асфальту. Алексей не сопротивлялся.
   – Товарищ капитан, одного задержали! – раздался крик.
   Через несколько мгновений Алексей оказался в милицейском «уазике». Вскоре туда были брошены какие-то незнакомые ребята и один кавказец. Машина тронулась. Все молчали, только кавказец ругался на своем языке.
   Они подъехали к какому-то отделению милиции. Их вытащили из машины и бросили в «обезьянник». Там уже было несколько человек – пьяницы, бомжи. Алексей спокойно уселся на лавку. То и дело приезжали сотрудники милиции, привозя новых участников побоища.
   В «обезьяннике» он просидел около двух часов. В отделение милиции входили люди в гражданском, всматривались в лица задержанных, куда-то уходили. Иногда после этого из «обезьянника» забирали то одного, то другого участника сражения.
   Вскоре настала и очередь Алексея. Появился старшина милиции, ткнул в него пальцем:
   – Ну ты, пошли!
   Алексей вошел в комнату. Там сидели двое в гражданском и что-то писали. Один из них указал на стул:
   – Садись.
   Другой вынул из папки чистый листок бумаги:
   – Говори, как фамилия... Паспорт есть?
   – Документов с собой нет.
   – Как фамилия? Где проживаешь?
   Алексей назвал адрес.
   – Почему оказался у магазина «Будапешт»?
   – Я? Мимо проходил... Увидел, как дерутся...
   – И, естественно, решил заступиться за братьев-славян? – с усмешкой закончил фразу мужчина.
   – Да, конечно.
   – Смотри, какая у них солидарность! – сказал один оперативник другому. – Будто заранее урок выучили! Видят – дерутся... Только интересно, кто с кем дрался? Может, кавказцы между собой дрались, а вы проходили, увидели и решили вмешаться? Так получается?
   – Я не знаю, как по-вашему получается, но я проходил мимо, вижу – «черные» славян бьют. Кто-то меня задел, я ответил. Вот и все.
   – Понятно, – сказал оперативник. – Сейчас приедут из вашего, 176-го отделения, и там уже разберетесь, кто кого защищал.
   Действительно, вскоре открылась дверь и вошел Михаил Угрюмов. Он сразу узнал Алексея.
   – О, сэнсэй, и вы здесь!
   – Да я тут случайно, – сказал Алексей.
   – Ну что ж... Ребята, оставьте нас, – попросил Михаил оперов, – нам поговорить надо.
   – Нет проблем, командир. – Оперативники вышли из комнаты.
   – Значит, ты, Алексей Синицын, связался с солнцевской братвой? – Михаил укоризненно покачал головой.
   – Я уже говорил операм, что просто проходил мимо, – повторил Алексей.
   – Хочу сказать, твои коллеги оказались неглупыми людьми – вернули пушку, подбросили ксиву. Слава богу, дело замяли. А то я бы их из-под земли достал! Кстати, Эдика не видел?
   – Какого Эдика?
   – Эдика Солнцевского. Мы его в розыск объявили, так что передай ему – как бы птичка ни летала, рано или поздно попадет в клетку.
   – Я с ним незнаком. Если Эдик – это тот, кто приходил в спортзал, то первый и последний раз его видел, – ответил Алексей.
   – Все с тобой ясно, – вздохнул Михаил. – Не ожидал я, что ты вместе с солнцевскими. Теперь будем часто встречаться.
   – Почему?
   – Да потому, что я непосредственно занимаюсь вашей группировкой.
   – Что ж, очень приятно. Только не могу понять, какая группировка?
   – Да ладно, хватит ваньку валять! – резко проговорил Угрюмов. – Тебя сейчас отпустят, ничего на тебя нет, но, полагаю, это ненадолго. Посиди пока, подумай, правильную ли дорогу выбрал и верных ли товарищей. В следующий раз церемониться с тобой не будем.
   Идеалы киногероя – Шарапова – напрочь выветрились из головы Михаила. Капитан Жеглов теперь властвовал в душе бывшего курсанта школы милиции.
   – Ты ведь по ниточке ходишь. Какое преступление совершится в районе – тебя сразу начнем трясти, ты – первый на подозрении, поскольку в колонии сидел. Это в принципе. А тут ты вляпался в соучастие в преступлении к Эдику Акопову, вы с ним, я считаю, кореша, хоть ты и отрицаешь знакомство, оба судимые, иначе чего бы он у тебя в спортзале ошивался. Оружие у него было, значит, и у тебя пистолетик где-нибудь заныкан. Пока Эдик в бегах, мы тебя возьмем в разработку, нароем чего-нибудь из твоих грешков. Когда его поймаем – он тоже отвечать будет, а пока тебе за него отдуваться. Сделаем из тебя козла отпущения.
   – А при чем здесь я? Я вас по голове не бил, с меня взятки гладки, а за других я не ответчик.
   – Ты не ответчик, а соучастник уголовного преступления. Статью я тебе мигом подберу. И пойдешь по второй ходке, станешь рецидивистом. А это, сам понимаешь, клеймо на всю жизнь. Одну судимость со временем мы могли бы с тебя снять, если бы ты вел себя прилично, – и стал бы ты полноценным гражданином. А вот сходишь по второму разу – и можешь на светлом будущем поставить крест. Перспектива у тебя тогда будет одна – готовиться к третьей посадке. Или сам чего совершишь, или мы на тебя какой-нибудь висяк спишем. Раз ты не хочешь с нами по-хорошему, то и нам незачем с тобой цацкаться. Зачем лишний рецидивист на участке?
   – Да я же не рецидивист, что вы все каркаете!
   – Будешь. Считай, вторая ходка тебе уже обеспечена, а остальное – дело техники, она у нас отработана. Усек? Все понял, я спрашиваю?
   – Все.
   – А чего молчишь, или тебе собственная судьба безразлична?
   – А что я должен говорить?
   – Мне ты ничего не должен, это тебе самому надо. Если не понимаешь – объясняю: у тебя один выход из ситуации – наладить со мной хорошие отношения, заявить о желании стать моим добровольным помощником. Ты мне поможешь, а я тебе. Вот так умные люди делают. И перспективы у тебя будут отличные, может, со временем даже на работу в милицию возьмем.
   – Этот номер со мной не пройдет.
   – Да ты не горячись, советую хорошенько обдумать мое предложение.
   Михаил встал, открыл дверь.
   – Командиры, этого выпускать надо. Он же спортсмен, случайно там оказался.
   – Понятно. А может, оштрафуем его за нецензурную брань?
   Алексей запротестовал:
   – Я никаких нецензурных слов не употреблял, я только руками махал, не более того!
   – Да что ты! А мы сейчас поищем свидетелей, подтвердят, что выкрикивал слова!
   – Это у вас не выйдет!
   – Да, ты ведь каратист? По статье Уголовного кодекса применение карате расценивается как применение холодного оружия.
   – А я приемов карате, граждане начальники, не применял. Я «махаловку» устроил.
   – Да, подкован он неплохо! Хорошую школу прошел, у самого Михея! Ладно, выпускаем его.
   Через несколько минут Алексей получил то, что было изъято у него из карманов при задержании, и вышел из отделения. Все закончилось благополучно, никто из учеников в отделение милиции не попал. Хорошо также, что Эдик или его люди подбросили пистолет и удостоверение этому поганому менту. А то, что Угрюмов – мент поганый и ничего хорошего от дальнейшего общения с ним Алексею не светит, было ясно.
   Домой ему идти не хотелось Он решил поехать в гостиницу, где располагался офис их кооператива. Может, там он встретится с Михеем. Алексей поймал такси и через несколько минут был у здания гостиницы.
   Поднявшись на последний этаж и подойдя к коричневой двери, он постучал. Дверь приоткрылась. За столом сидели Эллочка и еще одна девушка, с темными волосами, вероятно, ее подруга. Алексей спросил:
   – А Сергея Михайловича нет?
   – Вот-вот должен быть, – ответила Эллочка.
   Вскоре дверь открылась, вошел Сергей. Он был с Виталиком и еще с одним мужчиной. Алексей узнал лидера ореховских, который пришел ему на помощь.
   – Привет, герой! – сказал Сергей. – Пойдем поговорим.
   Он отвел его в сторону.
   – Стрелка за нами. Твои пацаны ходят в победителях. Однако мне сказали, что они устроили «махаловку», приемы карате почти не применяли, явного преимущества перед «черными» не имели. Не подтянись ореховские, неизвестно, чем бы дело кончилось. Ты пока не сделал из них настоящих каратистов. Возможно, еще мало времени тренируешь их. Но я хочу, чтобы карате вошло у них в плоть и кровь, а главное, в мозги. Приемы должны быть отработаны до автоматизма. Мне нужны каратисты-профессионалы, чтобы они могли с одного удара заваливать «черных». А они пока лишь любители. Сегодняшняя победа – скорее дело случая. А мне случайности не нужны. Я должен быть уверен в положительном исходе на сто процентов. Твои бойцы обязаны действовать без эмоций, без размахивания руками по-бабски. Четко, быстро отработали свою задачу и отвалили. Нужна именно высокая скорость исполнения – и в ментовку никого не заметут. Стрелки нужно проводить в три раза быстрее и с гарантированным результатом. Тогда у нас будет несокрушимая империя. Так что, хоть у тебя и черный пояс, но либо ты не способен передать свои знания другим, либо работаешь не на полную катушку, халтуришь. Разберись, в чем тут загвоздка, и сделай правильные выводы. Ты взрослый человек, я вправе требовать с тебя результат. Ты и сам должен быть в нем заинтересован. О перспективах твоего роста я уже говорил. Не разочаровывай меня.
   Они прошли в комнату.
   – Познакомься, – сказал Сергей. – Это – Сергей Тимофеев, он же – Сильвестр из Орехова.
   Сильвестр протянул Алексею руку:
   – Здорово мы помахались с кавказцами! Утерли нос черножопым!
   – Пусть знают, чья земля и чья территория, – добавил Виталик. – Теперь уже не сунутся.
   – Кстати, ты с бригадиром наперсточников связался? – спросил его Сергей.
   – Да.
   – Возьми у него комиссионные за моральный ущерб братвы.
   – Уже все сделано, – ответил Виталик, доставая из бокового кармана толстую пачку денег. – Видишь, – обратился он к Алексею, – тебе снова премия причитается! Не успел поработать – тут же бабки посыпались. А ты чего такой помятый-то? Вроде черный пояс имеешь...
   – Да два амбала взяли меня в оборот, если бы не Сильвестр, пришлось бы туговато. Как говорится, и на старуху бывает проруха.
   – А может, тебя менты поколотили? – улыбнулся Сергей.
   Виталик и Сильвестр засмеялись.
   – Почему это?
   – Да ведь тебя в ментовку забрали.
   – Забрали.
   – Что, напрягали?
   – Да так, продержали в «обезьяннике» пару часов и выпустили.
   – Теперь отдыхай, – распорядился Сергей. – Хочешь в сауну сходить? Сейчас девчонкам скажу, сделают. – Он крикнул: – Эллочка, зайди!
   Вошла Эллочка.
   – У тебя какие планы?
   – Никаких особенных, домой собиралась.
   – Что-то ты, Эллочка, в последнее время за своим здоровьем перестала следить...
   – Что вы имеете в виду?
   – В сауне давно не была...
   – Как давно? Четыре дня назад.
   – Я и говорю – давно. Вот тут молодой человек, очень симпатичный, одинокий, подающий большие надежды, – Сергей показал на Алексея, – мечтает с тобой и, конечно, с твоей подружкой попариться в сауне. Как ты на это смотришь?
   – Как скажете, Сергей Михайлович...
   – Нет, это дело добровольное, Эллочка. Хорошо, идите в сауну, располагайтесь. А Алексей сейчас к вам подплывет. Виталий, как ты насчет баньки-то?
   – Да нет, как-то не тянет сегодня... – ответил лениво Виталик.
   – А ты, Сильвестр?
   Тот покачал головой.
   – Ладно, – махнул рукой Сергей. – У нас тут дела серьезные, нам поговорить надо. А ты, Леха, иди расслабляйся.
   Алексей подумал – а почему бы действительно не расслабиться?
   – Так вы пойдете с нами? – спросила его Эллочка.
   – А куда идти-то?
   – В лифт сесть и в подвал спуститься – вот и вся дорога. У нас там своя сауна...
   Алексей и девушки сели в лифт и спустились в подземный этаж гостиницы. Они прошли по длинному коридору, куда выходили разные двери с надписями: «Техслужба», «Пожарная служба» и другие.
   Наконец они подошли к нужной двери, и Эллочка постучала. Дверь открылась. Мужчина с заспанным лицом удивленно посмотрел на них.
   – Митрич, мы в сауну пришли. Готово у тебя? – спросила Эллочка.
   – Все путем, – ответил Митрич. – Проходите.
   Они вошли в небольшое помещение.
   – Да, Митрич, скажи халдеям, пускай нам поужинать принесут – салатики, шампанское, что-нибудь сладенькое... мы с подружкой и с товарищем хотим отдохнуть, – сказала Эллочка.
   Девушки стали раздеваться. Алексей вдруг почувствовал скованность и робость.
   – Девчонки, для меня это как-то неожиданно, – сказал он. – И плавок я не взял...
   – Ой, надо же! – со смехом обратилась Эллочка к подружке. – Я ведь тоже купальник не взяла!
   – И я тоже, – хихикнула Нина.
   – Значит, придется голышом мыться... Вы не возражаете?
   – Да нет, пожалуйста, – смущенно ответил Алексей.
   – Вот видите, как хорошо! – засмеялись девушки.
   Алексей отвернулся и стал медленно раздеваться. Когда дошло до трусов, он обернулся и увидел, что девушки уже раздеты. Он отвел взгляд в сторону.
   А девчонки совершенно не стеснялись его. Каждая подняла волосы и заколола их шпильками. Потом они направились в парную.
   – Вы с нами идете? – позвала его Эллочка.
   Алексей медленно пошел за ними.
   Девушки, постелив на скамью полотенца, сели.
   – Моя подружка – ее зовут Нина, – обратилась к Алексею Эллочка, – интересуется: вы действительно большой мастер карате?
   – Да, – ответил Алексей.
   – А вы могли бы ее потренировать?
   Алексей кивнул головой, стараясь не смотреть на девчонок. Он ловил себя на мысли, что отвык от женщин и даже стесняется их присутствия.
   – А вы раньше занимались? – глядя в сторону, спросил он у Нины.
   – Нет, мы занимались другим, – улыбнулась Ниночка.
   Через несколько минут они вернулись в предбанник. К этому времени на журнальном столике стояли две бутылки шампанского, нарезанная рыба, другие деликатесы, лежала пачка «Мальборо».
   – О, поляна накрыта! – обрадовалась Эллочка. – Как быстро работает наш сервис!
   Откупорили шампанское, предварительно закутавшись в простыни.
   – Давайте выпьем за знакомство! – предложила Эллочка, подняв бокал.
   Алексей, чокнувшись, отпил четверть бокала.
   – Почему вы не пьете? – спросила Нина.
   – Я вообще не пью.
   – Ах да, мы забыли, вы спортсмен. А нам пока можно – мы ведь еще не занимаемся карате, да?
   – Конечно, – ответил Алексей.
   Девчонки захмелели быстро. Эллочка стала приставать к Алексею, приподнимала его простыню и заглядывала под нее.
   Веселье пришло само собой. Алексей полностью расслабился.
   Эллочка стала перед ним на колени, приподняла край простыни и просунула свою голову между его бедер.
   Алексей внезапно ощутил, как его член обволокло что-то влажное и горячее, потом оно стало ритмично двигаться, то вбирая головку члена в себя, то как бы выплевывая ее назад. Ему было приятно, но иногда становилось так щекотно, что он начинал ерзать по лавке. Кончить ему так и не удалось. Уставшая Эллочка, тяжело дыша, выбралась из-под простыни.
   – А вы знаете, – неожиданно заявила она, – жительницы Флориды увеличивали члены своих мужей, сажая на головку крошечных насекомых, которые кусали нежную плоть, впрыскивая под кожицу микроскопические капельки своего яда. Правда, при этом мужья испытывали ужасные боли. Головки сильно распухали, их как будто жгло огнем. Потом женщины облизывали головки, остужая жар своей прохладной слюной.
   – Ты на что намекаешь? Что у Леши член мал для твоей пасти? – встала Нина на защиту их нового знакомого. – Дай-ка я сама попробую. Все у парня в порядке, – заявила она через минуту.
   – Есть предложение поехать в гости к Ниночке. Как вы на это смотрите? – спросила Эллочка.
   – Можно, – проговорил Алексей.
   Вскоре они оделись, поймали такси и поехали к Нине. Она снимала однокомнатную кооперативную квартиру недалеко от Хорошевского шоссе. Квартира была обставлена со вкусом, по стандарту преуспевающего жителя столицы – стенка, японский телевизор с японским же видеомагнитофоном, стереомагнитола.
   Войдя в комнату, Нина тут же открыла дверцы бара, и Алексей увидел огромное количество импортных напитков – джин, мартини, виски, французский коньяк, ликеры занимали весь бар. Там же лежало два блока сигарет – «Кент» и «Мальборо».
   Алексей подумал, что, вероятно, Нина и Эллочка по совместительству работали в сфере обслуживания интуристов и занимались проституцией.
   Эллочка привычно прошла на кухню.
   – Я пока кофейку заварю! – крикнула она оттуда.
   Нина и Алексей сели к журнальному столику. Нина открыла бутылку шампанского, наполнила бокалы. Алексей вновь отпил чуть-чуть. Появилась Эллочка.
   – Мне надо ехать, проведать своего ненаглядного. Он уже звонил, волновался, почему я задержалась, но, когда узнал, что я с тобой, подруга, успокоился. Так что я покидаю вас!
   Вероятно, Эллочка посчитала, что ей не стоит быть третьей.
   Когда она уехала, Нина сразу перешла к делу:
   – Может быть, мы ляжем?
   – Пожалуй, – согласился Алексей.
   Он разделся, лег на кровать. Ниночка пошла в душ. Вскоре она вернулась в красивом длинном импортном халате. Подойдя к дивану, она сняла халат.
   Они занимались любовью полночи. Нина время от времени стонала, блаженствуя. В перерыве, отдыхая, она положила голову ему на грудь и, поглаживая волосы рукой, спросила:
   – А почему у тебя нет никаких наколок?
   «Значит, ей известно, что я был в колонии...» – подумал Алексей.
   – А зачем они мне?
   – Ну как же? Обычно все, кто выходит, имеют наколки...
   – А мне они не нужны. Я не сторонник блатной романтики.
   – В общем, как наши...
   – Это в каком смысле?
   – Ну, как ребята, с которыми ты работаешь. Они тоже не любят блатную романтику. Сергей Михайлович, наоборот, все время говорит, что мы не должны быть в криминале. Мы должны быть выше его.
   – Надо же! И часто он с тобой об этом говорит?
   – Нет, только на работе, – ответила Нина.
   – А что, ты тоже работаешь в нашем кооперативе?
   – А как же! Я такая же секретарша, как и Эллочка. Только сегодня была ее смена, а моя – через два дня.
   – А раньше где работала?
   – А раньше – в этой гостинице, внештатным сотрудником...
   Алексей отметил, что его предположение было правильным.
   – Я тебе нравлюсь? – спросила Нина.
   – Нравишься.
   – Ты мне тоже. Такой сильный, мужественный... С тобой не страшно! – Нина коснулась рукой низа его живота.
   Алексей мгновенно отреагировал на ее прикосновение. Любовная игра возобновилась...
   Утром, совершенно не выспавшись, Алексей собрался домой. Он обменялся с Ниночкой телефонами, вышел из подъезда, поймал такси и уехал.