Страница:
– Как фирма? – спросил Михеев.
– Богатенькие Буратинки...
– Как это понял?
– Машин много, публика работает соответствующая...
– Ладно. Через некоторое время пошлем туда нашего бухгалтера, тогда будем знать все. – Сергей положил конверт с деньгами в письменный стол. – Алексей, ты мне сегодня понадобишься. У нас встреча с коллегами... Я хочу, чтобы и ты пошел со мной на всякий случай.
– Нет вопросов, – ответил Алексей.
– Так что оставайся здесь, вместе с Виталиком пойдем на встречу.
Через некоторое время в офис приехали Виталик и Марат. Сергей сказал:
– Пойдем на встречу с чеченцами.
Они вышли из офиса, спустились на этаж, где располагался ресторан, и сели за столик. Вскоре появились чеченцы. Их было четверо.
Алексей раньше практически чеченцев не видел. Чеченская группировка появилась в Москве недавно. Их еще мало кто знал. Но миф об их жестокости, хитрости и коварстве уже распространился по Москве, так как время от времени журналисты в своих статьях пугали население жестокостью чеченской мафии.
Чеченскую мафию представляли два брата Агировых, с ними были, вероятно, их телохранители. Все они были одеты в темные костюмы, белые рубашки, застегнутые на все пуговицы, и почему-то без галстуков. Они вошли и поздоровались. Алексей заметил, что их поведение не было вызывающим или воинственным. Наоборот, они словно бы заигрывали со славянскими коллегами.
Расположились за столиком, заказали кофе и бутерброды. Братья начали разговор издалека – что они дети гор, приехали в Москву, где никого не знают, но уважаемые люди порекомендовали им Михея, чтобы они встретились с ним и переговорили о совместных планах работы. Сергей внимательно выслушал их и, сделав паузу, спросил:
– И какие же будут ваши предложения? Что вы хотите делать совместно с нами?
– Понимаешь, уважаемый Сергей, – сказал один из братьев, – мы хотим иметь долю – участвовать в работе на автомобильном рынке в вашем районе, и еще хотим иметь несколько гостиниц...
– Каких гостиниц? – быстро спросил Сергей.
Братья назвали несколько гостиниц.
– Одну, как я знаю, вы уже взяли?
Братья смущенно заулыбались.
– Да, отрицать не будем, – ответил один из них.
– А вот в отношении остальных трех надо подумать...
– Почему мы должны отдавать вам эти гостиницы? – вступил в разговор Виталик.
– Понимаешь, уважаемый, в этих гостиницах любят останавливаться люди с Кавказа. Кто, как не мы, знаем их обычаи, их правила и самих этих людей, откуда они приезжают, зачем? Понимаешь, о чем я говорю?
– Да, с этим я согласен.
– Сам Аллах велел нам работать с ними. Зачем вам влезать в наши дела? Многие из них совершили преступления, за которые они должны ответить. Они сбежали со своей родины в надежде спрятаться здесь, в столице. И у многих из них долги, – подчеркнул один из братьев, – которые нужно отдавать. Это святое.
– Согласен, – сказал Виталик.
– Хорошо, все ясно, – прервал их Сергей. – Но насчет этих трех гостиниц нам надо посоветоваться с нашей братвой.
– Скажи, дорогой, с кем будешь советоваться? Может быть, мы поможем? Для нас это очень важно!
На этом разговор закончился. Братья Агировы ушли. Алексею стало как-то не по себе. Неприятный осадок остался у него на душе от этой встречи...
Он обратился к Сергею:
– Что делать будем?
– Видишь, они к нам с миром пришли. Что нам, воевать?
– Давай их не пустим.
– Ты знаешь, – добавил Виталик, – среди братвы очень резкое отношение к кавказцам. Не любит их никто. Может скоро война начаться...
– Но пока они тихо себя ведут...
– Это пока, – сказал Виталик. И спросил у Марата: – А ты что думаешь о своих братьях?
– Какие они мне братья! Они чеченцы, а я татарин.
– Но у вас же один Аллах!
– Да, мы – мусульмане, – сказал Марат, – но они мне совсем не братья.
– Что ты о них думаешь?
– Они только недавно появились в Москве и держатся достаточно скромно, в разборки не лезут. Но в отношении коммерсантов, на кого они «наезжают», ведут себя очень жестко. Даже люберецкая братва уже отказалась от жесткого «наезда», а эти практикуют вовсю. Вывозят в лес, подвешивают на крюки в подвалах, в общем, делают все, с чего мы начинали...
– Мы с этого не начинали. Может, вы начинали, а у нас все было благопристойно, – опроверг Марата Сергей. – На этом мы и заработали свой солидный имидж.
Марат промолчал. Алексей знал, что Марат давно уже собрал свою бригаду, он промышлял в основном грабежами на автоперевозках и уже имел конфликты с милицией, даже отсидел небольшой срок в одной из московских тюрем. Он общался с представителями криминального мира. Но бригада Марата была недостаточно большой и мощной, поэтому он примкнул к Михееву, с которым начинал работать в системе общепита.
Сергей сказал Алексею:
– Есть поручение для тебя. У тебя появилась конкретная работа.
– И что это за работа?
– Одного лоха-коммерсанта придется охранять.
– Расскажи поподробнее, Серега!
– На нас вышел один коммерсант. Зовут его Гриша Розенфельд, еврей. Ему кличку дали за его полноту – Пузырек. Так вот, на него «наехала» какая-то братва, причем очень серьезно и конкретно. Требуют от него большие деньги. А в подтверждение этого они избили его бухгалтера у подъезда и взорвали начальника охраны. После чего все охранники от него разбежались. Григорий Розенфельд стал через знакомых искать надежную «крышу» и вышел на нас. Мы с ним провели переговоры и взяли его под охрану, успокоив и сказав, что за спокойствие нужно платить. Кооператив этот для нас, – продолжил Сергей, – очень важен, так как Розенфельд одним из первых получил лицензию на экспортно-импортные операции. И сейчас у него партнер – гражданин ФРГ, Гриша часто ездит в Германию. Он нам в этом плане очень интересен. Даже не столько деньгами, сколько именно этими поездками. Но там еще одна неувязочка получилась. Там не просто «наезд» и рэкет, а «наезд» из-за возвращения денег. Дело в том, что до немца партнером Пузырька был некий бизнесмен из Казани и что-то у них не склеилось. Теперь непонятно, кто кому должен – то ли Пузырек ему, то ли наоборот. Приехала от этого казанца братва и стала требовать бабки. Пузырек испугался так, что теперь выходить без охраны боится. Я ему прикрепил четырех бойцов – кстати, двоих из твоей элитной секции, – но Пузырек очень просит личного сильного охранника. Я рассказал ему про тебя. Он очень хочет, чтобы его охранником был именно ты. Так что походи с ним пока, пусть малый успокоится! А что касается остальных разборок, то мы стали сотрудниками этого кооператива – там работают Виталик, Костя и другие ребята, – а со временем станем его учредителями. Поэтому по деньгам им будет трудно с ними разобраться. А теперь, – добавил Сергей, – пойдем, покажу мою новую машину.
Они вышли на улицу. Алексей увидел новенькие пятьсот двадцатые «БМВ» цвета мокрого асфальта.
– Чьи это машины? – спросил он.
– Мои, – отозвался Сергей. – Мы получили три машины – я, Виталик и Константин. Это нам Пузырек презентовал. Короче, мы с тобой договорились. С утра подгребай к Пузырьку, вот адрес, – Сергей протянул ему листок бумаги, – он тебя ждет. Сопровождай его везде и всюду.
На следующий день Алексей подъехал к офису Пузырька.
Его подшефный Григорий Розенфельд, по кличке Пузырек, был плотного телосложения, с бородой, лет двадцати семи. Алексей быстро нашел с ним общий язык. Он оказался достаточно разговорчив. Через пару часов Алексей уже знал всю его биографию. А была она достаточно неординарной.
Дедом Григория был известный академик, мать работала в консерватории, отец – кандидат наук. Григорий с отличием окончил физико-математическую школу и поступил одновременно в институт и в Гнесинское училище – у него обнаружился музыкальный талант. После окончания училища и института Григорий начал работать на эстрадно-концертном поприще – был помощником режиссера, директором программы одного из отделов Росконцерта, был даже антрепренером у известной певицы и очень популярного композитора, сотрудничал с одним из «крутых» вокально-инструментальных ансамблей. За короткое время Григорий приобрел обширные связи. С возникновением кооперативного движения у него появилась идея создать свою фирму. Он бросил администраторскую работу, продал свою кооперативную квартиру, поселился в коммуналке, а на вырученные деньги создал кооператив. Но первое его предприятие оказалось неудачным, вскоре он потерпел крах. Тогда Григорий занял деньги у родственников и организовал новый кооператив под названием «Рондо». Ему удалось привлечь к работе в нем весьма влиятельных людей, и благодаря их поддержке его кооператив «Рондо» одним из первых частных предприятий в СССР получил лицензию на экспортно-импортные операции и открыл свой валютный счет. Вскоре партнером его стал один предприимчивый немец русского происхождения, с которым Григорий недавно познакомился.
Схема его экспортно-импортных операций была достаточно простая. Григорий заключал договоры с директорами некоторых предприятий на поставку им компьютеров, а у них скупал по дешевке алюминий, переправлял его за границу, а на вырученные деньги покупал бывшие в употреблении компьютеры и ввозил их в страну. Частью он рассчитывался с директорами, а часть продавал по баснословным ценам. Это и было его прибылью.
В кооперативе Григория работало тридцать человек. У него было несколько филиалов в Москве. Весь день Григорий проводил не в кабинете, а разъезжал в своем голубом «Мерседесе» с водителем и телохранителем – Алексеем. Он совершал поездки на подмосковные предприятия, уговаривал их директоров осуществить бартер по его схеме. Обычно все переговоры велись либо в местном ресторанчике, либо в кабинете директора, но тоже за обильным обедом. Уговорить директоров было нетрудно. Григорий обещал им компьютеры или различные дефицитные товары народного потребления, в том числе телевизоры, видео, дубленки, другие шмотки. Директора предприятий сразу соглашались на эти условия, так как импортные товары были в большом дефиците и их можно было продать с немалой прибылью.
Государство, почувствовав, что сырье уходит за границу буквально за копейки, запретило экспорт алюминия. Предприимчивый Григорий стал обходить законы. Он составлял договоры таким образом, что экспорту в Германию или Польшу подлежали не алюминиевые болванки, а изделия – например, алюминиевые ложки, кастрюли и многое другое. Взамен этого он поставлял как бы уже не компьютеры, а компьютерные программы, которые имели определенную ценность, а компьютеры давались в придачу. На самом деле никаких программ не было, были чистые компьютеры. Такая гибкая торговля позволила Григорию относительно быстро сколотить баснословный капитал.
Григорий был очень хитрым и умным человеком. Он сумел завязать близкие отношения с Сергеем. Они часто проводили время вместе – бывали в ресторанах, Григорий даже пришел на новоселье к Сергею – он переехал в огромную четырехкомнатную квартиру там же, в Солнцеве.
Григорий умел не только работать, но и отдыхать. Кроме жены Ирины, у него была любовница, которая родила от него ребенка. Но к своей неофициальной семье он относился очень серьезно – всячески помогал ей. Алексей был в курсе не только его коммерческих дел, но и личных. Единственное, что для Алексея было закрыто, – это поездки Григория за границу. Обычно он ездил в ФРГ к своему партнеру, в этом случае Алексей сопровождал его только до Шереметьева. Пузырек прощался с ним на полторы-две недели – это был обычный срок его командировок. Их с немцем связывала не только работа, но и финансовые операции с различными банками; там же Григорий иногда позволял себе короткий отдых.
Однажды Алексею позвонил Сергей. Алексей сообщил, что подопечный уехал в командировку и он свободен.
– Ты мне очень нужен, – сказал Сергей. – Мы объявляем общий сбор. У нас ЧП. Приезжай сегодня в офис, будет серьезный разговор.
В этот вечер в офисе собралась вся верхушка группировки.
– У нас возникли большие проблемы с чеченцами. Мы, по сути дела, втянуты в войну, – огорошил всех Сергей.
– Что случилось, Серега? – послышались вопросы.
– Они практически перехватили две гостиницы, с которыми мы работали, причем нагло и хитро. В последнее время всячески избегают встреч с нами. Когда наши ребята приезжают для разговора, у тех возникает куча неотложных дел, они заявляют, что сейчас никаких разговоров вести не могут. То у них старших нет – они в отъезде, то еще что-то... В общем, так. Завтра у нас стрелка с ними. Мы подтянем туда половину бригады, потому что мой телефонный разговор вчера с одним из братьев Агировых был на повышенных тонах. И я не исключаю, что предстоящая стрелка может носить силовой характер. Поэтому давайте договоримся так. На стрелку поедем пустые, но две машины будут «заряжены» – со стволами и волынами. Пусть постоянные оруженосцы отвечают за их доставку на место стрелки.
Стрелка была назначена у одной из гостиниц недалеко от станции метро «Юго-Западная» на шесть вечера.
Ровно в шесть почти тридцать человек из бригады Михея съехались на стрелку. Они стояли и ждали чеченцев. Неподалеку были припаркованы двое «Жигулей» с оружием.
Заскрипели тормоза. Рядом остановилось несколько машин. Дверцы открылись, и из них вышли люди в гражданском. Они направились в сторону михеевских ребят. Но это были не чеченцы, а русские. Алексей понял, что это менты. Вскоре с двух сторон подъехали машины с милиционерами в форме, с автоматами.
К Сергею, стоявшему вместе с Алексеем и Виталиком, подошли несколько человек, и один из них сказал:
– Здравствуйте, Михеев. Спокойно. Мы из шестого отдела МУРа. Без глупостей, всем оставаться на местах.
Другой усмехнулся:
– Ну что, Михей, ждал чеченцев, а тут мы приехали!
Сергей промолчал.
Через две минуты автоматы были направлены на всех членов бригады Сергея. Их поставили лицами к машинам, раздвинув ноги, и всех обыскали. Ни у кого ни оружия, ни ножей, ни каких-либо других запрещенных предметов не нашли. Тогда всех стали загружать в подъезжающие автомобили и развозить по разным отделениям милиции, где их должны были допросить и запротоколировать их задержание.
Никто из задержанных не волновался, так как ничего запрещенного у них не было, никаких противоправных действий они не совершали, в розыске никто не состоял.
Алексей оказался в группе с Виталиком и Сергеем. Их даже не разделили. Какой-то человек в гражданском, видимо офицер милиции, стал беседовать с ними, ничего не записывая. Неожиданно дверь открылась, и в кабинет вошел Михаил Угрюмов.
– О, товарищ лейтенант! – поприветствовал его Алексей, давая понять, что они знакомы.
– Я уже не лейтенант, а старший лейтенант.
– А вы что, из нашего отделения ушли?
– Да, перешел в город работать, в МУР, в шестой отдел.
– А что это за отдел? – поинтересовался Сергей.
– Как же, Михей, неужели не знаешь? Он специально создан под таких, как вы. Это отдел по борьбе с организованной преступностью.
– А разве у нас есть организованная преступность? – удивился Виталик.
– Тебе ли этого не знать! – усмехнулся человек в гражданском, сидящий за столом. – В общем, дело такое, братва. При вас ничего компрометирующего не найдено, никаких оснований для вашего дальнейшего задержания или ареста мы не имеем. Мы провели профилактическое мероприятие – предотвратили вашу стрелку, которая, по нашим оперативным данным, могла закончиться плачевно.
– Какие слова употребляешь, начальник! – съехидничал Виталик. – Стрелка... Что это за стрелка?
– Прекрати дурочку валять, – прикрикнул на него оперативник. – Будто мы не знаем, что у вас была назначена стрелка с чеченцами! Вот только вместо чеченцев приехали мы.
– Да вместо каких чеченцев? – спросил Сергей.
– Ну, ребята, смотрю, не хотите нормально разговаривать... Раз вы такие непонятливые, может, мы вас на три часа задержим для выяснения личности?
– А какое выяснение личности? – спросил Виталик. – Паспорта наши при нас, вот моя фамилия, имя, отчество, прописка... Личность установлена!
Все солнцевские были вскоре отпущены.
Сергей, Виталик и Алексей поехали в ресторан проводить «разбор полета», как любил выражаться Михеев.
– Итак, братва, меня интересует только одно – кто нас сдал? – сказал Сергей. – У кого какие мнения?
Первым заговорил Константин.
– Я думаю, Серега, нас сдали сами же чеченцы. Уж больно почерк похож. Недавно у них была стрелка с таганскими, случилось то же самое – братва подтянулась, а вместо «чехов» подъехали менты.
– А если не чеченцы, то кто еще мог?
– Из наших – никто, да и какой смысл?
Стали прорабатывать и другие варианты. Наконец Сергей сказал:
– Я тоже считаю: скорее всего нас сдали чеченцы. Конечно, не исключено, что у нас на хвосте сидят менты, что они проводят оперативные мероприятия в отношении нас. Это говорит о том, что они хорошо знают нас всех.
– Такая у них работа, – сказал Виталик.
– Это понятно. Но они не могли так быстро отреагировать на нашу стрелку. Все же, наверное, нас чеченцы сдали...
– Но наш опер-то как вырос! – вспомнил Виталик. – С лейтенанта районного отделения – и вдруг в МУР, да еще в престижный шестой отдел. Третью звездочку получил.
– А ты завидуешь ему, что ли? – с подковыркой спросил Сергей. Все засмеялись. – Может, сам в менты намылился?
– Ты что говоришь! – Виталик замахал руками. – Я в менты пойду, только если ты там будешь.
Все опять засмеялись.
– Ладно, братва, давайте расходиться. Завтра много дел, – сказал Сергей. – А ты, Алексей, останься на минутку.
Когда все ушли, Сергей спросил:
– Как машина бегает?
– Нормально, только движок чуть стучит...
– Ну, машина новая, а движок – ты в наш автосервис съезди, там тебе все проверят и сделают.
– А у нас есть автосервис? – удивился Алексей.
– Обижаешь, братан! Чтобы у нас не было автосервиса – такое невозможно! Знаешь адресок-то? – И Сергей назвал адрес. – При-едешь, спросишь главного инженера, скажешь, что от меня. Если что – перезвонишь мне. Конечно, немного денег отбашляешь – такие наши условия. Совсем бесплатно они нам ничего не делают. Да, вот что. Завтра, на два дня раньше, возвращается Пузырек, ты его встречай.
– Во сколько он прилетит?
– А у секретарши его – как ее зовут-то, забыл – узнаешь. Лады, братан?
– Все ясно.
На следующий день Алексей, предварительно узнав время прилета своего подшефного, был в аэропорту. Рядом со зданием стоял голубой «Мерседес», в котором сидел водитель Григория Розенфельда, и еще одна машина с парой охранников. Пузырек, как всегда, появился радостный, с тюками, пакетами и сумками. Он сразу передал пакеты – один водителю, другой Алексею:
– Это вам, презенты германские.
Сел на заднее сиденье машины и махнул рукой:
– Поехали.
Машина тронулась. Алексей сидел рядом с водителем.
Выехав на Ленинградский проспект, водитель вдруг затормозил и остановился, сказав:
– Что-то с мотором...
Он вылез и стал копаться в моторе. Минут через пять закрыл капот, сел в машину и плавно тронулся с места.
– Кажется, нас «ведут», – сказал он.
– Кто? – удивился Алексей.
– Вон, сзади, видите машину? Черная «Волга». Она у нас на хвосте от самого аэропорта. Я замедляю ход – они замедляют. Я остановился – и они остановились. На «наружку» не похоже...
– Почему? – спросил Розенфельд.
– Иначе мы бы их просто не заметили. Значит, нас кто-то демонстративно «ведет».
Весь оставшийся путь до дома Розенфельда все молчали, время от времени поглядывая назад, на «Волгу», которая неотступно следовала за ними.
Разные мысли лезли в голову Алексея...
«Не „наружка“ же КГБ нами занимается! – размышлял он. – Вроде бы по профилю нашей работы мы с ними не пересекаемся. Нет, водитель прав, это что-то другое. Может быть, муровцы хотят показать, как они узнали о стрелке с чеченцами? Чтобы мы не думали, будто „чехи“ на нас накапали? Но о стрелке договор был по телефону, при чем тут „наружка“? Или чтобы продемонстрировать, что мы у них вообще под колпаком, да заодно и Грише дать понять, что и его профессиональная деятельность просвечивается? Наверно, это все-таки угрюмовские штучки, а не кагэбэшные. До его перехода в МУР такой откровенной слежки не было. Похоже на психологическое давление. Дает понять, кто здесь хозяин. Ну-ну...»
Глава 12
– Богатенькие Буратинки...
– Как это понял?
– Машин много, публика работает соответствующая...
– Ладно. Через некоторое время пошлем туда нашего бухгалтера, тогда будем знать все. – Сергей положил конверт с деньгами в письменный стол. – Алексей, ты мне сегодня понадобишься. У нас встреча с коллегами... Я хочу, чтобы и ты пошел со мной на всякий случай.
– Нет вопросов, – ответил Алексей.
– Так что оставайся здесь, вместе с Виталиком пойдем на встречу.
Через некоторое время в офис приехали Виталик и Марат. Сергей сказал:
– Пойдем на встречу с чеченцами.
Они вышли из офиса, спустились на этаж, где располагался ресторан, и сели за столик. Вскоре появились чеченцы. Их было четверо.
Алексей раньше практически чеченцев не видел. Чеченская группировка появилась в Москве недавно. Их еще мало кто знал. Но миф об их жестокости, хитрости и коварстве уже распространился по Москве, так как время от времени журналисты в своих статьях пугали население жестокостью чеченской мафии.
Чеченскую мафию представляли два брата Агировых, с ними были, вероятно, их телохранители. Все они были одеты в темные костюмы, белые рубашки, застегнутые на все пуговицы, и почему-то без галстуков. Они вошли и поздоровались. Алексей заметил, что их поведение не было вызывающим или воинственным. Наоборот, они словно бы заигрывали со славянскими коллегами.
Расположились за столиком, заказали кофе и бутерброды. Братья начали разговор издалека – что они дети гор, приехали в Москву, где никого не знают, но уважаемые люди порекомендовали им Михея, чтобы они встретились с ним и переговорили о совместных планах работы. Сергей внимательно выслушал их и, сделав паузу, спросил:
– И какие же будут ваши предложения? Что вы хотите делать совместно с нами?
– Понимаешь, уважаемый Сергей, – сказал один из братьев, – мы хотим иметь долю – участвовать в работе на автомобильном рынке в вашем районе, и еще хотим иметь несколько гостиниц...
– Каких гостиниц? – быстро спросил Сергей.
Братья назвали несколько гостиниц.
– Одну, как я знаю, вы уже взяли?
Братья смущенно заулыбались.
– Да, отрицать не будем, – ответил один из них.
– А вот в отношении остальных трех надо подумать...
– Почему мы должны отдавать вам эти гостиницы? – вступил в разговор Виталик.
– Понимаешь, уважаемый, в этих гостиницах любят останавливаться люди с Кавказа. Кто, как не мы, знаем их обычаи, их правила и самих этих людей, откуда они приезжают, зачем? Понимаешь, о чем я говорю?
– Да, с этим я согласен.
– Сам Аллах велел нам работать с ними. Зачем вам влезать в наши дела? Многие из них совершили преступления, за которые они должны ответить. Они сбежали со своей родины в надежде спрятаться здесь, в столице. И у многих из них долги, – подчеркнул один из братьев, – которые нужно отдавать. Это святое.
– Согласен, – сказал Виталик.
– Хорошо, все ясно, – прервал их Сергей. – Но насчет этих трех гостиниц нам надо посоветоваться с нашей братвой.
– Скажи, дорогой, с кем будешь советоваться? Может быть, мы поможем? Для нас это очень важно!
На этом разговор закончился. Братья Агировы ушли. Алексею стало как-то не по себе. Неприятный осадок остался у него на душе от этой встречи...
Он обратился к Сергею:
– Что делать будем?
– Видишь, они к нам с миром пришли. Что нам, воевать?
– Давай их не пустим.
– Ты знаешь, – добавил Виталик, – среди братвы очень резкое отношение к кавказцам. Не любит их никто. Может скоро война начаться...
– Но пока они тихо себя ведут...
– Это пока, – сказал Виталик. И спросил у Марата: – А ты что думаешь о своих братьях?
– Какие они мне братья! Они чеченцы, а я татарин.
– Но у вас же один Аллах!
– Да, мы – мусульмане, – сказал Марат, – но они мне совсем не братья.
– Что ты о них думаешь?
– Они только недавно появились в Москве и держатся достаточно скромно, в разборки не лезут. Но в отношении коммерсантов, на кого они «наезжают», ведут себя очень жестко. Даже люберецкая братва уже отказалась от жесткого «наезда», а эти практикуют вовсю. Вывозят в лес, подвешивают на крюки в подвалах, в общем, делают все, с чего мы начинали...
– Мы с этого не начинали. Может, вы начинали, а у нас все было благопристойно, – опроверг Марата Сергей. – На этом мы и заработали свой солидный имидж.
Марат промолчал. Алексей знал, что Марат давно уже собрал свою бригаду, он промышлял в основном грабежами на автоперевозках и уже имел конфликты с милицией, даже отсидел небольшой срок в одной из московских тюрем. Он общался с представителями криминального мира. Но бригада Марата была недостаточно большой и мощной, поэтому он примкнул к Михееву, с которым начинал работать в системе общепита.
Сергей сказал Алексею:
– Есть поручение для тебя. У тебя появилась конкретная работа.
– И что это за работа?
– Одного лоха-коммерсанта придется охранять.
– Расскажи поподробнее, Серега!
– На нас вышел один коммерсант. Зовут его Гриша Розенфельд, еврей. Ему кличку дали за его полноту – Пузырек. Так вот, на него «наехала» какая-то братва, причем очень серьезно и конкретно. Требуют от него большие деньги. А в подтверждение этого они избили его бухгалтера у подъезда и взорвали начальника охраны. После чего все охранники от него разбежались. Григорий Розенфельд стал через знакомых искать надежную «крышу» и вышел на нас. Мы с ним провели переговоры и взяли его под охрану, успокоив и сказав, что за спокойствие нужно платить. Кооператив этот для нас, – продолжил Сергей, – очень важен, так как Розенфельд одним из первых получил лицензию на экспортно-импортные операции. И сейчас у него партнер – гражданин ФРГ, Гриша часто ездит в Германию. Он нам в этом плане очень интересен. Даже не столько деньгами, сколько именно этими поездками. Но там еще одна неувязочка получилась. Там не просто «наезд» и рэкет, а «наезд» из-за возвращения денег. Дело в том, что до немца партнером Пузырька был некий бизнесмен из Казани и что-то у них не склеилось. Теперь непонятно, кто кому должен – то ли Пузырек ему, то ли наоборот. Приехала от этого казанца братва и стала требовать бабки. Пузырек испугался так, что теперь выходить без охраны боится. Я ему прикрепил четырех бойцов – кстати, двоих из твоей элитной секции, – но Пузырек очень просит личного сильного охранника. Я рассказал ему про тебя. Он очень хочет, чтобы его охранником был именно ты. Так что походи с ним пока, пусть малый успокоится! А что касается остальных разборок, то мы стали сотрудниками этого кооператива – там работают Виталик, Костя и другие ребята, – а со временем станем его учредителями. Поэтому по деньгам им будет трудно с ними разобраться. А теперь, – добавил Сергей, – пойдем, покажу мою новую машину.
Они вышли на улицу. Алексей увидел новенькие пятьсот двадцатые «БМВ» цвета мокрого асфальта.
– Чьи это машины? – спросил он.
– Мои, – отозвался Сергей. – Мы получили три машины – я, Виталик и Константин. Это нам Пузырек презентовал. Короче, мы с тобой договорились. С утра подгребай к Пузырьку, вот адрес, – Сергей протянул ему листок бумаги, – он тебя ждет. Сопровождай его везде и всюду.
На следующий день Алексей подъехал к офису Пузырька.
Его подшефный Григорий Розенфельд, по кличке Пузырек, был плотного телосложения, с бородой, лет двадцати семи. Алексей быстро нашел с ним общий язык. Он оказался достаточно разговорчив. Через пару часов Алексей уже знал всю его биографию. А была она достаточно неординарной.
Дедом Григория был известный академик, мать работала в консерватории, отец – кандидат наук. Григорий с отличием окончил физико-математическую школу и поступил одновременно в институт и в Гнесинское училище – у него обнаружился музыкальный талант. После окончания училища и института Григорий начал работать на эстрадно-концертном поприще – был помощником режиссера, директором программы одного из отделов Росконцерта, был даже антрепренером у известной певицы и очень популярного композитора, сотрудничал с одним из «крутых» вокально-инструментальных ансамблей. За короткое время Григорий приобрел обширные связи. С возникновением кооперативного движения у него появилась идея создать свою фирму. Он бросил администраторскую работу, продал свою кооперативную квартиру, поселился в коммуналке, а на вырученные деньги создал кооператив. Но первое его предприятие оказалось неудачным, вскоре он потерпел крах. Тогда Григорий занял деньги у родственников и организовал новый кооператив под названием «Рондо». Ему удалось привлечь к работе в нем весьма влиятельных людей, и благодаря их поддержке его кооператив «Рондо» одним из первых частных предприятий в СССР получил лицензию на экспортно-импортные операции и открыл свой валютный счет. Вскоре партнером его стал один предприимчивый немец русского происхождения, с которым Григорий недавно познакомился.
Схема его экспортно-импортных операций была достаточно простая. Григорий заключал договоры с директорами некоторых предприятий на поставку им компьютеров, а у них скупал по дешевке алюминий, переправлял его за границу, а на вырученные деньги покупал бывшие в употреблении компьютеры и ввозил их в страну. Частью он рассчитывался с директорами, а часть продавал по баснословным ценам. Это и было его прибылью.
В кооперативе Григория работало тридцать человек. У него было несколько филиалов в Москве. Весь день Григорий проводил не в кабинете, а разъезжал в своем голубом «Мерседесе» с водителем и телохранителем – Алексеем. Он совершал поездки на подмосковные предприятия, уговаривал их директоров осуществить бартер по его схеме. Обычно все переговоры велись либо в местном ресторанчике, либо в кабинете директора, но тоже за обильным обедом. Уговорить директоров было нетрудно. Григорий обещал им компьютеры или различные дефицитные товары народного потребления, в том числе телевизоры, видео, дубленки, другие шмотки. Директора предприятий сразу соглашались на эти условия, так как импортные товары были в большом дефиците и их можно было продать с немалой прибылью.
Государство, почувствовав, что сырье уходит за границу буквально за копейки, запретило экспорт алюминия. Предприимчивый Григорий стал обходить законы. Он составлял договоры таким образом, что экспорту в Германию или Польшу подлежали не алюминиевые болванки, а изделия – например, алюминиевые ложки, кастрюли и многое другое. Взамен этого он поставлял как бы уже не компьютеры, а компьютерные программы, которые имели определенную ценность, а компьютеры давались в придачу. На самом деле никаких программ не было, были чистые компьютеры. Такая гибкая торговля позволила Григорию относительно быстро сколотить баснословный капитал.
Григорий был очень хитрым и умным человеком. Он сумел завязать близкие отношения с Сергеем. Они часто проводили время вместе – бывали в ресторанах, Григорий даже пришел на новоселье к Сергею – он переехал в огромную четырехкомнатную квартиру там же, в Солнцеве.
Григорий умел не только работать, но и отдыхать. Кроме жены Ирины, у него была любовница, которая родила от него ребенка. Но к своей неофициальной семье он относился очень серьезно – всячески помогал ей. Алексей был в курсе не только его коммерческих дел, но и личных. Единственное, что для Алексея было закрыто, – это поездки Григория за границу. Обычно он ездил в ФРГ к своему партнеру, в этом случае Алексей сопровождал его только до Шереметьева. Пузырек прощался с ним на полторы-две недели – это был обычный срок его командировок. Их с немцем связывала не только работа, но и финансовые операции с различными банками; там же Григорий иногда позволял себе короткий отдых.
Однажды Алексею позвонил Сергей. Алексей сообщил, что подопечный уехал в командировку и он свободен.
– Ты мне очень нужен, – сказал Сергей. – Мы объявляем общий сбор. У нас ЧП. Приезжай сегодня в офис, будет серьезный разговор.
В этот вечер в офисе собралась вся верхушка группировки.
– У нас возникли большие проблемы с чеченцами. Мы, по сути дела, втянуты в войну, – огорошил всех Сергей.
– Что случилось, Серега? – послышались вопросы.
– Они практически перехватили две гостиницы, с которыми мы работали, причем нагло и хитро. В последнее время всячески избегают встреч с нами. Когда наши ребята приезжают для разговора, у тех возникает куча неотложных дел, они заявляют, что сейчас никаких разговоров вести не могут. То у них старших нет – они в отъезде, то еще что-то... В общем, так. Завтра у нас стрелка с ними. Мы подтянем туда половину бригады, потому что мой телефонный разговор вчера с одним из братьев Агировых был на повышенных тонах. И я не исключаю, что предстоящая стрелка может носить силовой характер. Поэтому давайте договоримся так. На стрелку поедем пустые, но две машины будут «заряжены» – со стволами и волынами. Пусть постоянные оруженосцы отвечают за их доставку на место стрелки.
Стрелка была назначена у одной из гостиниц недалеко от станции метро «Юго-Западная» на шесть вечера.
Ровно в шесть почти тридцать человек из бригады Михея съехались на стрелку. Они стояли и ждали чеченцев. Неподалеку были припаркованы двое «Жигулей» с оружием.
Заскрипели тормоза. Рядом остановилось несколько машин. Дверцы открылись, и из них вышли люди в гражданском. Они направились в сторону михеевских ребят. Но это были не чеченцы, а русские. Алексей понял, что это менты. Вскоре с двух сторон подъехали машины с милиционерами в форме, с автоматами.
К Сергею, стоявшему вместе с Алексеем и Виталиком, подошли несколько человек, и один из них сказал:
– Здравствуйте, Михеев. Спокойно. Мы из шестого отдела МУРа. Без глупостей, всем оставаться на местах.
Другой усмехнулся:
– Ну что, Михей, ждал чеченцев, а тут мы приехали!
Сергей промолчал.
Через две минуты автоматы были направлены на всех членов бригады Сергея. Их поставили лицами к машинам, раздвинув ноги, и всех обыскали. Ни у кого ни оружия, ни ножей, ни каких-либо других запрещенных предметов не нашли. Тогда всех стали загружать в подъезжающие автомобили и развозить по разным отделениям милиции, где их должны были допросить и запротоколировать их задержание.
Никто из задержанных не волновался, так как ничего запрещенного у них не было, никаких противоправных действий они не совершали, в розыске никто не состоял.
Алексей оказался в группе с Виталиком и Сергеем. Их даже не разделили. Какой-то человек в гражданском, видимо офицер милиции, стал беседовать с ними, ничего не записывая. Неожиданно дверь открылась, и в кабинет вошел Михаил Угрюмов.
– О, товарищ лейтенант! – поприветствовал его Алексей, давая понять, что они знакомы.
– Я уже не лейтенант, а старший лейтенант.
– А вы что, из нашего отделения ушли?
– Да, перешел в город работать, в МУР, в шестой отдел.
– А что это за отдел? – поинтересовался Сергей.
– Как же, Михей, неужели не знаешь? Он специально создан под таких, как вы. Это отдел по борьбе с организованной преступностью.
– А разве у нас есть организованная преступность? – удивился Виталик.
– Тебе ли этого не знать! – усмехнулся человек в гражданском, сидящий за столом. – В общем, дело такое, братва. При вас ничего компрометирующего не найдено, никаких оснований для вашего дальнейшего задержания или ареста мы не имеем. Мы провели профилактическое мероприятие – предотвратили вашу стрелку, которая, по нашим оперативным данным, могла закончиться плачевно.
– Какие слова употребляешь, начальник! – съехидничал Виталик. – Стрелка... Что это за стрелка?
– Прекрати дурочку валять, – прикрикнул на него оперативник. – Будто мы не знаем, что у вас была назначена стрелка с чеченцами! Вот только вместо чеченцев приехали мы.
– Да вместо каких чеченцев? – спросил Сергей.
– Ну, ребята, смотрю, не хотите нормально разговаривать... Раз вы такие непонятливые, может, мы вас на три часа задержим для выяснения личности?
– А какое выяснение личности? – спросил Виталик. – Паспорта наши при нас, вот моя фамилия, имя, отчество, прописка... Личность установлена!
Все солнцевские были вскоре отпущены.
Сергей, Виталик и Алексей поехали в ресторан проводить «разбор полета», как любил выражаться Михеев.
– Итак, братва, меня интересует только одно – кто нас сдал? – сказал Сергей. – У кого какие мнения?
Первым заговорил Константин.
– Я думаю, Серега, нас сдали сами же чеченцы. Уж больно почерк похож. Недавно у них была стрелка с таганскими, случилось то же самое – братва подтянулась, а вместо «чехов» подъехали менты.
– А если не чеченцы, то кто еще мог?
– Из наших – никто, да и какой смысл?
Стали прорабатывать и другие варианты. Наконец Сергей сказал:
– Я тоже считаю: скорее всего нас сдали чеченцы. Конечно, не исключено, что у нас на хвосте сидят менты, что они проводят оперативные мероприятия в отношении нас. Это говорит о том, что они хорошо знают нас всех.
– Такая у них работа, – сказал Виталик.
– Это понятно. Но они не могли так быстро отреагировать на нашу стрелку. Все же, наверное, нас чеченцы сдали...
– Но наш опер-то как вырос! – вспомнил Виталик. – С лейтенанта районного отделения – и вдруг в МУР, да еще в престижный шестой отдел. Третью звездочку получил.
– А ты завидуешь ему, что ли? – с подковыркой спросил Сергей. Все засмеялись. – Может, сам в менты намылился?
– Ты что говоришь! – Виталик замахал руками. – Я в менты пойду, только если ты там будешь.
Все опять засмеялись.
– Ладно, братва, давайте расходиться. Завтра много дел, – сказал Сергей. – А ты, Алексей, останься на минутку.
Когда все ушли, Сергей спросил:
– Как машина бегает?
– Нормально, только движок чуть стучит...
– Ну, машина новая, а движок – ты в наш автосервис съезди, там тебе все проверят и сделают.
– А у нас есть автосервис? – удивился Алексей.
– Обижаешь, братан! Чтобы у нас не было автосервиса – такое невозможно! Знаешь адресок-то? – И Сергей назвал адрес. – При-едешь, спросишь главного инженера, скажешь, что от меня. Если что – перезвонишь мне. Конечно, немного денег отбашляешь – такие наши условия. Совсем бесплатно они нам ничего не делают. Да, вот что. Завтра, на два дня раньше, возвращается Пузырек, ты его встречай.
– Во сколько он прилетит?
– А у секретарши его – как ее зовут-то, забыл – узнаешь. Лады, братан?
– Все ясно.
На следующий день Алексей, предварительно узнав время прилета своего подшефного, был в аэропорту. Рядом со зданием стоял голубой «Мерседес», в котором сидел водитель Григория Розенфельда, и еще одна машина с парой охранников. Пузырек, как всегда, появился радостный, с тюками, пакетами и сумками. Он сразу передал пакеты – один водителю, другой Алексею:
– Это вам, презенты германские.
Сел на заднее сиденье машины и махнул рукой:
– Поехали.
Машина тронулась. Алексей сидел рядом с водителем.
Выехав на Ленинградский проспект, водитель вдруг затормозил и остановился, сказав:
– Что-то с мотором...
Он вылез и стал копаться в моторе. Минут через пять закрыл капот, сел в машину и плавно тронулся с места.
– Кажется, нас «ведут», – сказал он.
– Кто? – удивился Алексей.
– Вон, сзади, видите машину? Черная «Волга». Она у нас на хвосте от самого аэропорта. Я замедляю ход – они замедляют. Я остановился – и они остановились. На «наружку» не похоже...
– Почему? – спросил Розенфельд.
– Иначе мы бы их просто не заметили. Значит, нас кто-то демонстративно «ведет».
Весь оставшийся путь до дома Розенфельда все молчали, время от времени поглядывая назад, на «Волгу», которая неотступно следовала за ними.
Разные мысли лезли в голову Алексея...
«Не „наружка“ же КГБ нами занимается! – размышлял он. – Вроде бы по профилю нашей работы мы с ними не пересекаемся. Нет, водитель прав, это что-то другое. Может быть, муровцы хотят показать, как они узнали о стрелке с чеченцами? Чтобы мы не думали, будто „чехи“ на нас накапали? Но о стрелке договор был по телефону, при чем тут „наружка“? Или чтобы продемонстрировать, что мы у них вообще под колпаком, да заодно и Грише дать понять, что и его профессиональная деятельность просвечивается? Наверно, это все-таки угрюмовские штучки, а не кагэбэшные. До его перехода в МУР такой откровенной слежки не было. Похоже на психологическое давление. Дает понять, кто здесь хозяин. Ну-ну...»
Глава 12
Старший лейтенант Михаил Угрюмов работал в МУРе уже более полугода. Как только был создан новый отдел по борьбе с организованной преступностью и через своих знакомых Михаил узнал о его существовании, он тут же поехал в Управление кадров ГУВД и стал проситься на работу в этот отдел. Кадровик поинтересовался причиной такого желания. Михаил откровенно сказал, что настоящей работы в районном отделении он не видит, что руководство отделения с большим энтузиазмом ловит мелких хулиганов и пьяниц и совершенно не замечает ростки организованной преступности в районе. В качестве примера Михаил привел расследование убийства Шила, а также его старшего брата Гвоздя и Лобзика. Практически все дела были спущены на тормозах и перешли в разряд вечных «висяков». Более того, Михаил заметил: как только он начинал разрабатывать какую-либо версию, связанную с группировкой Михея, тут же руководство отделения направляло его на другую, якобы более срочную работу, которая требовала полной занятости.
Михаил не имел точных доказательств, что между руководством отделения милиции и группировкой Михея существует какая-то связь, но то, что милиция по крайней мере не препятствует деятельности группировки, он понял сразу. Об этом ему не раз намекал его бывший начальник капитан Веселов, который неожиданно перешел работать во вневедомственную охрану МВД. Свой переход капитан позже, сидя в одном из пивных залов, объяснил тем, что никакой настоящей работы в этом отделении милиции он тоже не видит. Лучше отдыхать во вневедомственной охране. Там хоть спокойнее...
Тогда, на четвертом году перестройки, для многих непосвященных стало сенсацией, что в стране существует организованная преступность. Конечно, профессионалы – сыщики и криминалисты – знали, что организованная преступность была всегда, начиная с 17-го года. Просто об этом никогда вслух не говорили, поскольку была установка ЦК КПСС подчеркивать, что преступность у нас постоянно снижается, что она – временное явление. И вот создается шестой отдел по борьбе с организованной преступностью в МУРе и аналогичный отдел в КГБ.
Возглавлял шестой отдел МУРа подполковник Вадим Борисович Ушаков – профессионал высокого уровня в сыскном деле, проработавший более десяти лет в системе ГУВД.
Ушаков сразу понравился Михаилу своей бескомпромиссностью в борьбе с бандитскими формированиями и надежной защитой своих сотрудников в тех случаях, когда милиционеры, в силу определенных обстоятельств, превышали свои полномочия.
Как-то подполковник Ушаков вызвал к себе Михаила и сообщил, что их коллеги из ОБХСС проверяют один кооператив и наткнулись на лиц с сомнительной репутацией. Подполковник спросил, не знает ли Михаил этих людей, и показал ему фотографии Михеева, Виталика, Синицына и еще двоих членов группировки Михея.
– Конечно, я их знаю, – сказал Михаил. – Когда еще работал в районном отделении в Солнцеве, частенько с ними встречался. Это стопроцентные бандиты! А что они делают там, в кооперативе?
– Да пока еще ничего. Просто числятся – кто охранником, кто снабженцем, кто завхозом, кто телохранителем вот этого господина, – и Ушаков показал Угрюмову фотографию Розенфельда. – У нас создается впечатление, что они «крыша» для этого кооператива. Наши коллеги, чекисты, заинтересовались, не являются ли они, кроме этого, его компаньонами по контрабанде товаров, чем активно занимается Розенфельд. Как думаешь?
– Я не настолько хорошо их знаю, чтобы сказать точно, – подумав, ответил Угрюмов, – но эти люди за большие деньги могут пойти на все.
– Ты, Михаил, вот что, – сказал Ушаков, – спустись этажом ниже, зайди в комнату ОБХСС и ознакомься с материалами по деятельности кооператива «Рондо». Сейчас в «Рондо» идет проверка по линии ОБХСС, но они специально показывают, что в кооперативе все в порядке, чтобы Розенфельд не начал заметать следы. Через три-четыре дня мы будем осуществлять мероприятие по его задержанию. Поэтому основательно подготовься, почитай материалы в ОБХСС. Договоренность с их руководством уже есть.
– Слушаюсь, товарищ подполковник! Разрешите идти?
Ушаков удивленно посмотрел на него:
– Угрюмов! У меня иногда создается впечатление, что ты пришел к нам не из сыскной конторы районного отделения милиции, а из батальона внутренних войск.
– Все по уставу, товарищ подполковник, – улыбнулся Михаил.
Просидев в ОБХСС над материалами по кооперативу «Рондо» два дня, Михаил разобрался в деятельности кооператива. Розенфельд и его заместители, кроме простого хищения денег, осуществляли также контрабанду товаров – незаконный вывоз под видом изделий алюминиевого сырья. По линии чекистов четко прослеживалась связь между председателем кооператива Розенфельдом и председателем внешнеторгового объединения системы Министерства внешней торговли Смирницким, который, предположительно, за взятку устроил лицензию Розенфельду на ведение внешнеторговых операций. Более того, чекистам стало известно, что Смирницкий стал совладельцем «Рондо», то есть находится в равной доле с Розенфельдом. Что же касается роли группировки Михеева в работе этого кооператива, то, кроме трех так называемых бытовых стрелок, которые та проводила с различными группировками, отбивая их «наезды» на кооператив, ни в чем другом солнцевские замечены не были. Правда, вырисовывался любопытный факт: три представителя группировки Михеева имели новенькие «БМВ», которые им купил немецкий партнер Розенфельда – на свои деньги – в Германии и пригнал сюда. Причем, по информации сотрудников кооператива «Рондо», еще одну машину нагло выбил для себя ореховский авторитет Сильвестр.
Михаил не имел точных доказательств, что между руководством отделения милиции и группировкой Михея существует какая-то связь, но то, что милиция по крайней мере не препятствует деятельности группировки, он понял сразу. Об этом ему не раз намекал его бывший начальник капитан Веселов, который неожиданно перешел работать во вневедомственную охрану МВД. Свой переход капитан позже, сидя в одном из пивных залов, объяснил тем, что никакой настоящей работы в этом отделении милиции он тоже не видит. Лучше отдыхать во вневедомственной охране. Там хоть спокойнее...
Тогда, на четвертом году перестройки, для многих непосвященных стало сенсацией, что в стране существует организованная преступность. Конечно, профессионалы – сыщики и криминалисты – знали, что организованная преступность была всегда, начиная с 17-го года. Просто об этом никогда вслух не говорили, поскольку была установка ЦК КПСС подчеркивать, что преступность у нас постоянно снижается, что она – временное явление. И вот создается шестой отдел по борьбе с организованной преступностью в МУРе и аналогичный отдел в КГБ.
Возглавлял шестой отдел МУРа подполковник Вадим Борисович Ушаков – профессионал высокого уровня в сыскном деле, проработавший более десяти лет в системе ГУВД.
Ушаков сразу понравился Михаилу своей бескомпромиссностью в борьбе с бандитскими формированиями и надежной защитой своих сотрудников в тех случаях, когда милиционеры, в силу определенных обстоятельств, превышали свои полномочия.
Как-то подполковник Ушаков вызвал к себе Михаила и сообщил, что их коллеги из ОБХСС проверяют один кооператив и наткнулись на лиц с сомнительной репутацией. Подполковник спросил, не знает ли Михаил этих людей, и показал ему фотографии Михеева, Виталика, Синицына и еще двоих членов группировки Михея.
– Конечно, я их знаю, – сказал Михаил. – Когда еще работал в районном отделении в Солнцеве, частенько с ними встречался. Это стопроцентные бандиты! А что они делают там, в кооперативе?
– Да пока еще ничего. Просто числятся – кто охранником, кто снабженцем, кто завхозом, кто телохранителем вот этого господина, – и Ушаков показал Угрюмову фотографию Розенфельда. – У нас создается впечатление, что они «крыша» для этого кооператива. Наши коллеги, чекисты, заинтересовались, не являются ли они, кроме этого, его компаньонами по контрабанде товаров, чем активно занимается Розенфельд. Как думаешь?
– Я не настолько хорошо их знаю, чтобы сказать точно, – подумав, ответил Угрюмов, – но эти люди за большие деньги могут пойти на все.
– Ты, Михаил, вот что, – сказал Ушаков, – спустись этажом ниже, зайди в комнату ОБХСС и ознакомься с материалами по деятельности кооператива «Рондо». Сейчас в «Рондо» идет проверка по линии ОБХСС, но они специально показывают, что в кооперативе все в порядке, чтобы Розенфельд не начал заметать следы. Через три-четыре дня мы будем осуществлять мероприятие по его задержанию. Поэтому основательно подготовься, почитай материалы в ОБХСС. Договоренность с их руководством уже есть.
– Слушаюсь, товарищ подполковник! Разрешите идти?
Ушаков удивленно посмотрел на него:
– Угрюмов! У меня иногда создается впечатление, что ты пришел к нам не из сыскной конторы районного отделения милиции, а из батальона внутренних войск.
– Все по уставу, товарищ подполковник, – улыбнулся Михаил.
Просидев в ОБХСС над материалами по кооперативу «Рондо» два дня, Михаил разобрался в деятельности кооператива. Розенфельд и его заместители, кроме простого хищения денег, осуществляли также контрабанду товаров – незаконный вывоз под видом изделий алюминиевого сырья. По линии чекистов четко прослеживалась связь между председателем кооператива Розенфельдом и председателем внешнеторгового объединения системы Министерства внешней торговли Смирницким, который, предположительно, за взятку устроил лицензию Розенфельду на ведение внешнеторговых операций. Более того, чекистам стало известно, что Смирницкий стал совладельцем «Рондо», то есть находится в равной доле с Розенфельдом. Что же касается роли группировки Михеева в работе этого кооператива, то, кроме трех так называемых бытовых стрелок, которые та проводила с различными группировками, отбивая их «наезды» на кооператив, ни в чем другом солнцевские замечены не были. Правда, вырисовывался любопытный факт: три представителя группировки Михеева имели новенькие «БМВ», которые им купил немецкий партнер Розенфельда – на свои деньги – в Германии и пригнал сюда. Причем, по информации сотрудников кооператива «Рондо», еще одну машину нагло выбил для себя ореховский авторитет Сильвестр.