Кауи Вера. Порок и добродетель (Звонок из преисподней)

   – Да я еще ходила в шорах. Думала, что моя спокойная рациональность поможет мне справиться. В этом я вся, гениальная Джулия Кэрри с ее здравым смыслом, спокойствием и логикой. Я не учла, что, когда речь заходит об эмоциях, все летит в тартарары! – Джулия задумалась. – Что ж, я все поняла, хоть мне это и дорого досталось. – Внезапно она прибавила: – Как Харди говорил Лорел, вот ты и втянула нас в еще одну хорошенькую передрягу. – Она встала, не в состоянии сидеть спокойно, подошла к окну и выглянула. – Я не смогла справиться со своими чувствами, Крис, и они меня пугают. Я стараюсь отрешиться от них. Я должна была побольше обращать внимания на свои сомнения. У нас и общего-то был только секс. Он и физически поработил меня, и одно это должно было бы послужить мне предупреждением!
   – Ну, я тут тоже не без греха, – благородно заметила Крис. – Ведь это я посоветовала тебе дать волю чувствам, верно?
   – То была не любовь, – продолжила Джулия. – Физическое порабощение. – Затем она зло добавила: – Зато теперь я свободна, и я никогда, слышишь, никогда, не позволю ни одному мужчине надеть на себя цепи!
   «А я ведь многое могла сделать, – подумала она. – Почему же этого не произошло? Потому что с ним я плохо соображала. Когда дело касалось Брэда, я превращалась в нечто, незнакомое себе, я делала то, чего в другом состоянии ни за что бы не сделала».
   – А что будет с отелем? – с любопытством спросила Крис.
   – Ну, Поль почти что взломал дверь…
   – Об этом я знаю. Ведь именно он позвонил мне. Нет, я имею в виду работу.
   – Ко мне приезжал ее парижский адвокат, велел мне все прекратить. Сказал, что наняли другого художника по интерьерам и что мне следует выметаться. Так или иначе, у меня не было никакого контракта, я ничего не подписывала. «Семейная» договоренность. Все часть ее плана. И бедный Поль тоже. Она его использовала. Все и вся служило только ее заговору.
   – Его уволили? За что?
   – Неэтичные отношения со мной.
   – Когда? А где доказательства?
   – Выяснилось, что она наняла частного детектива, который все время следил за нами. Если верить ему, под предлогом поездок в магазины и на фабрики мы ездили в маленькую гостиницу на левом берегу.
   – Что? – еле выговорила Крис.
   – А вот то. Владелец гостиницы подписал свои показания.
   – За большую взятку, так я думаю.
   – Как она однажды мне сказала, деньги меня волнуют меньше всего.
   – Мать твою! – выдохнула Крис. – Да она продумала все до малейшей детали.
   – И учти, с Полем ей пришлось расплатиться. Ведь у него-то был контракт, и он грозился подать в суд. А это бы означало шумиху, чего она стремилась избежать. Так что ей проще было от него откупиться.
   – Он на меня произвел приятное впечатление, – заметила Крис.
   – Он и есть хороший человек. Он очень переживал из-за всего этого. Радует, что он получил с нее все до цента, так что хоть по этому поводу меня не грызет совесть. Он вернулся в Швейцарию. Там у его семьи гостиница.
   – А ты? Ты что собираешься делать?
   – Когда обрету приличный вид, буду искать работу.
   Но прежде чем она успела этим заняться, из Америки прибыл самолетом большой контейнер. Там было все, что она оставила в Штатах.
   – Вот видишь, – сказала она Крис с ехидной улыбкой, – меня выдернули с корнем.
   Только когда она начала искать работу, выяснилось, что она, ко всему прочему, попала в черный список. Ей везде отказывали, даже самые маленькие компании. Лишь через одного «друга», который считал Джулию конкурентом, она узнала, что леди Эстер постаралась распространить слухи о том, что Джулия не справилась со своим первым самостоятельным заказом, тратила слишком много денег, не выдерживала сроки, да к тому же завела интрижку с главным декоратором.
   – Боже милостивый, ну и сука! – взорвалась Крис. – Она же сломала твою карьеру, Джулия! Как же ты будешь жить?
   – Она бы предпочла, чтобы я умерла.
   – Но на что ты будешь существовать?
   – Я предусмотрительно привезла с собой драгоценности. Жемчуг, черную кошечку, мое обручальное кольцо. Они должны прилично стоить. Продам.
   – Давай я сначала поговорю с Тони. Возможно, он сможет помочь.
   И через него Джулия получила чек на довольно приличную сумму. Достаточную, чтобы скромно прожить некоторое время, если не удастся найти работу, во всяком случае, по специальности.
   Она возвращалась домой после еще одной неудачной попытки устроиться на работу, когда неожиданно почувствовала себя плохо в переполненном вагоне метро, в ушах зазвенело, колени подогнулись. Она пришла в себя и увидела, что сидит, положив голову на колени, а над ней склонился обеспокоенный мужчина.
   – Вы внезапно потеряли сознание, – пояснил он. – Не поднимайте-ка пока головы, вот так.
   – Это все давка виновата, – возмущенно заметила сидящая рядом женщина. – Как сардины в банке!
   – Не спешите, – заботливо предупредил мужчина. – Я на следующей остановке выхожу.
   Когда Джулия вышла на своей станции, ноги у нее все еще были как резиновые, но ей удалось добраться до квартиры Крис. Она решила, что слишком мало ела и спала. Но такая же история приключилась с ней снова через два дня, на этот раз дома.
   – Надо пойти к врачу, – решительно заявила Крис. – Помнишь, как было раньше?
   – Это просто реакция, – возразила Джулия. – Я мало ела, наверное. Я всегда плохо ем, когда переживаю.
   – Вот пусть врач это и решит.
   Врач заключил, что, скорее, виной всему перенапряжение, и дал ей таблетки, которые Джулия спустила в унитаз. Когда она провожала его до дверей, то заметила на коврике конверт. Послание от семейных адвокатов леди Эстер. Брэд подавал на развод на основании ее измены ему с неким Пьером Этьеном Шамбреном.
   Она отнесла бумаги собственному юристу, который объяснил ей, что с ней разводятся по американским законам, поскольку формально она вышла замуж на американской территории – в американском посольстве. Он также спросил, собирается ли она оспаривать этот развод.
   – Нет. Я тоже хочу быть свободной. Делайте что хотите. Я все подпишу. Только пусть будет по возможности быстро и безболезненно.
   Все закончилось за шесть коротких недель, в течение которых она выяснила, что беременна. Когда Крис застала ее над унитазом четвертое утро подряд, она сказала:
   – Мне бы сразу догадаться. Ты разве не заметила, что у тебя нет менструации?
   – У меня голова другим была занята. Кроме того, я принимала таблетки. Нет, я уверена, что не забывала.
   – И все же наверняка забыла. Столько всего наслучалось, детка.
   – Я пила по таблетке перед сном. Это уже вошло в привычку.
   – Но ведь ты ложилась спать в самое разное время. Я знаю, что и с таблетками бывают сбои, но готова поспорить, что ты просто один раз забыла. А больше ничего и не требуется.
   – Однажды, дважды. Какая теперь разница.
   – В смысле?
   – Я рожу этого ребенка. И это будет единственно мой ребенок.
   – Да брось, Джулия…
   – Один раз – случайность, дважды – совпадение, но третьего раза не будет. Никогда, Крис, клянусь. Никогда.
   – Тебе придется сказать ему.
   – Зачем? Я же практически развелась. К тому времени как родится ребенок, я уже давным-давно буду одиночкой. Он бросил меня и моего ребенка. Ребенок будет принадлежать только мне, мне одной.
   В ту ночь, лежа в постели, она строила планы. Поедет в Йоркшир. Коттедж все еще принадлежал ей. Раньше она сдавала его на лето, а теперь сама станет там жить. Тех денег, что она получила за драгоценности… Джулия потянулась за бумагой и карандашом. Да, с деньгами порядок, она протянет до рождения ребенка, даже немного дольше. Еще останется, хотя придется потратиться на вещи для малыша. Когда ребенку исполнится несколько месяцев, она найдет работу. Не обязательно по специальности. Она хорошо шила, всегда сможет работать портнихой.
   Она почувствовала, что в ней зреет решимость, хотелось скорее привести планы в действие. Ей уже не казалось, что она парит где-то между небом и землей. И она всегда действовала лучше, когда имела ясную цель.
   Через неделю Джулия уехала из Лондона. Первое, что она сделала, это попросила доктора Мид последить за ней во время беременности. Врач внимательно осмотрела ее, объявила, что она в полном порядке, только немного худовата, но «с этим скоро наладится, да я и не люблю, когда мои мамаши слишком толстеют. Ребенок родится весной, где-нибудь в мае, я так думаю». Она улыбнулась Джулии.
   – Как вы относитесь к тому, что станете матерью?
   – Радуюсь и испытываю какое-то умиротворение. Мне всегда хотелось иметь детей, но… после своего второго поражения, я уже и не думала, что они у меня будут.
   – Никто не может предвидеть, как все повернется, – спокойно заметила врач, – хотя никто не мешает никому пытаться, разумеется.
   – Это будет мой единственный ребенок, – сказала Джулия.
   – Также не стоит позволять своим неудачам мешать дальнейшей жизни.
   – У меня их две, одна за другой. – Джулия принялась одеваться. – Я плохо справляюсь с эмоциями. Мне проще с реальными вещами. В этом русле я и собираюсь действовать в будущем. – Она помолчала. – У меня все будет в порядке, верно? Я хочу сказать, тот аборт…
   – Был прекрасно выполнен. Никаких последствий. Но все же, я считаю, вам надо отдохнуть. Подготовиться к родам. Вы сможете себе это позволить с финансовой точки зрения?
   – Да, если буду осторожна.
   – Я убеждена, что будете.
   Она забронировала место для Джулии в клинике и записала ее на предродовые занятия. Она же порекомендовала посещать курсы психологической терапии.
   – Роды вещь естественная, и я считаю, что нужно лишь помогать матери-природе, а не вмешиваться в ее дела. Вы можете иногда позволить себе немного выпить, позаниматься зарядкой. Вы любите гулять – гуляйте себе на здоровье, только не доводите себя до усталости. Не ешьте за двоих. Наступит май, и мы будем лицезреть счастливую маму и малыша, – Она внимательно посмотрела на Джулию – А как насчет отца ребенка?
   – Я ему ничего не говорила и не собираюсь. Ребенок только мой. Я выяснила, что беременна, когда уже развелась, так что для меня это вроде знака свыше. Я не хочу иметь ничего общего ни с моим мужем, ни с его матерью, с ней особенно. Она постарается забрать у меня ребенка.
   – Не может такого быть!
   – Если ей захочется, очень даже может быть. Но меня это не устраивает. Это мой ребенок, доктор Мид, мой!
   Крис приехала на выходные и все повторяла:
   – Ты цветешь, как твои растения!
   – Говорят, беременность делает раздражительной, я же так спокойна. Иди, посмотри, чем я занимаюсь.
   Разглядывая шаль, связанную паутинкой, и великолепно сшитое приданое для новорожденного, Крис исподтишка рассматривала Джулию. Она набрала вес, ее кожа сияла, глаза – чистые и спокойные.
   – Похоже, ты вполне справляешься, – с облегчением заметила она.
   – Идеально. У меня строгий бюджет, и я его придерживаюсь.
   – Хоть бы меня когда научила… я никак не могу держаться в рамках, хоть тресни. – И добавила, улыбаясь: – Зато я могу поучить тебя, как обращаться с мужчинами!
   – Спасибо, вот чего не надо, того не надо. Я лучше уж сама по себе.
   – Но тебе не будет одиноко?
   – Конечно, нет. У меня ведь будет ребенок!
   В феврале она получила окончательное извещение о разводе. Она перестала быть миссис Уинтроп Брэдфорд. Джулия спрятала бумагу в стальную коробку, где хранила все свои документы. Почувствовала же она лишь огромное облегчение. Последние нити, связывающие их, оборваны. Теперь она в самом деле свободна.
   Время шло, роды приближались. Джулия чувствовала себя уверенно и спокойно. Днем она отдыхала, читая журналы, и обязательно спала. Выяснилось, что она вообще много спала. Однажды днем в конце марта ее разбудил громкий стук в дверь. «Что еще?» – подумала она. Она никого не ждала. Крис собиралась приехать только через две недели, а доктор Мид навещала ее по пятницам. Подойдя к окну, она выглянула на улицу. У ворот стояла большая американская машина. Она так быстро отпрянула от окна, что ударилась бедром о туалетный столик. Страх охватил ее. Видеть приехавшего она не могла, поскольку он стоял на террасе. Придется спуститься и все выяснить.
   Это оказался крупный мужчина, завернувшийся в объемистое пальто от холодного ветра. На его смуглом лице латинского типа появилась улыбка, когда он спросил:
   – Вы Джулия Кэрри? – Акцент не новоанглийский.
   – Да.
   – Слава Богу! Я тут все деревни вокруг объездил…
   – Что вам от меня нужно?
   – Если вы пригласите меня войти и угостите чашечкой кофе, поскольку ваш кафетерий у дороги предлагает сущие помои, я с удовольствием вам расскажу.
   Джулия не шевельнулась.
   – Кто вы?
   Он протянул ей визитную карточку. Маркус Левин, «Левин энтерпрайсез», и адрес: Уордор-стрит.
   – У меня к вам предложение, – продолжал он, ничуть не смутившись. – Строго деловое, – добавил он, усмехнувшись. – Да и какие могут быть другие предложения в вашем состоянии. – Но в его голосе звучало изумление.
   – О каком деле речь?
   – Внутренняя отделка, – быстро сказал он.
   – Я сейчас не работаю.
   – А меня сейчас и не интересует.
   Он держался спокойно и уверенно, но в последнее время Джулия относилась ко всему из-за океана с большим подозрением. Улыбаясь ей и не обращая внимания на ее холодное и замкнутое лицо, он продолжил:
   – Послушайте, я понимаю, вы меня не знаете, но, если вы меня впустите, я вам все расскажу.
   – Кто вас послал?
   – Никто. Но можно сказать, что меня привела сюда ваша работа.
   – О какой работе речь?
   – Ну, несколько интерьеров, которые вы выполнили. Я хочу, чтобы вы работали на меня, вернее, со мной, так будет правильнее.
   – Вы ищете художника по интерьерам?
   – Нет. Вас.
   – Откуда вы обо мне знаете?
   – Я не знал. Просто увидел вашу работу и поинтересовался. Начал вас искать. Но хотя это оказалось нелегко, я не сдавался.
   – Кругом полно хороших художников, а я всегда была лишь мелкой рыбешкой. Так с чего такая настойчивость?
   – У меня есть принцип. Только самое лучшее. Джулия продолжала хмуро смотреть на него.
   – Послушайте, милая дама. Понимаю, вы меня не знаете, но, если вам нужны рекомендации, я доставлю вам груду. Проверяйте меня сколько душе угодно. Я выдержу любую проверку.
   – И проверю, не сомневайтесь, – пообещала ему Джулия.
   – Так могу я войти? Здесь холодно.
   Джулия неохотно отступила и позволила ему войти. Ему пришлось пригнуть голову, чтобы не удариться о притолоку.
   – Надо же! Наверное, старый дом, – воскликнул он.
   – Семнадцатый век.
   – Да уж надо думать. Люди тогда были явно ниже ростом. Пожалуй, мне лучше сесть. Могу я снять пальто?
   Под пальто на нем, оказались майка и джинсы. На майке крупными буквами значилось: «Не согреши, да не грешен будешь». Джулия закусила губу.
   – Бог мой, а у вас тут клево. – Он с одобрением оглядывал низкие потолки, белый потолок, кирпичный камин, окна, занавешенные хлопчатобумажным атласом.
   Его взгляд снова вернулся к Джулии, сверкнула улыбка.
   – Черный, два кусочка сахара, – прозрачно намекнул он.
   В кухне, где от обогревателя веяло приятным теплом, Джулия снова перебрала в уме его слова. Если он и в самом деле предлагает работу… Будь осторожна, посоветовала она самой себе. Ничего не говори, пытайся все выяснить. Но эта африканская прическа, майка? Явно не обычный тип клиента. И все же, в наше время деньги есть у самых странных людей. Что он хочет ей поручить? Может, дискотеку? Несколько секс-шопов? Все равно, размышляла она, насыпая кофе в кофеварку. Заказ означает деньги, а если он пришел с серьезным предложением, следует его выслушать. Знает Бог, тебе потребуется каждый пенни, который ты сможешь заработать. Но ничего не делай и не говори, прежде чем не убедишься, что он взаправдашним. И внимательно просмотри всю эту груду рекомендаций, у тебя полно времени для тщательной проверки, вплоть до фамилии его парикмахера, а для своей безопасности и ради будущего ребенка ты должна это сделать. Не попадись на удочку во второй раз. Та женщина способна на все, ты это прекрасно знаешь. Но если с ним все в порядке, тогда это совсем другое дело.
   Вернувшись в гостиную, она увидела, что он сидит в большом кресле, скрестив длинные ноги.
   – Не возражаете, если я закурю?
   – Нет. Но сама я не курю, так что спасибо.
   – Разумно. Особенно в вашем положении, и все такое.
   – Вы сказали, что видели мою работу, – Джулия постаралась навести его на интересующую ее тему.
   – Занялся этим вплотную, после того как увидел отель «Эрун».
   Джулия очень осторожно спросила.
   – Что вы сказали?
   – Ну, этот отель в Париже, о нем весь город говорит. Осенью состоится торжественное открытие. В журнале «Хаус бьютифул» ему был посвящен целый разворот, или в каком-то другом журнале, не помню.
   – И там сказано, что он сделан по моим эскизам?
   – Да нет. Там сказано, что автором является леди Эстер.
   К своему собственному удивлению, Джулия расхохоталась.
   – Это надо же!
   – Так я поспрашивал и выяснил кое-что. Хоть эта дама способна на все, подчеркиваю, на все, там явно чувствуется рука профессионала.
   – Вы ее знаете? – с беспокойством спросила Джулия.
   – О ней… да и кто не знает? Так или иначе, я принялся наводить справки. – Тут он неожиданно сказал: – Слушайте, я знаю все про эту историю. Мне порядком порассказали. Но прошлое меня не интересует. Меня интересует, что вы сможете сделать в будущем.
   – Попридержите-ка лошадей, – медленно произнесла Джулия. – Не хотите ли вы сказать, что отель был сделан по моим эскизам?
   – От и до. – Увидев, как лицо Джулии залила краска гнева, он спросил: – Я чего-то не знаю?
   – Меня с работы уволили. Из-за той истории, о которой вы упомянули. И, как я слышала, наняли другого художника по интерьерам.
   – Многих пробовали, но никого не взяли. На меня особое впечатление произвела столовая. Говорят, готовить там будут соответствующе. – Он решительно добавил: – Мне плевать, почему вас выперли. Меня интересует ваш талант. Я хочу, чтобы вы работали для меня.
   – Над чем?
   – Надо всем, что мне удастся заполучить. Заметив удивление на ее лице, он рассмеялся.
   – Хочу поставить вас в свою конюшню. Да нет, не пугайтесь, я девочками не занимаюсь. Эта майка – просто шутка. – Джулия почувствовала, что снова краснеет под взглядом этих всезнающих темных глаз. – Я ищу таланты. У меня есть поп-звезда, гонщик, танцовщица, парочка актеров, даже теннисист. Я распознаю их талант, вкладываю в них деньги и раскручиваю. Когда же они выходят на орбиту, я получаю двадцать процентов от всех их заработков. – Он вздохнул. – Учтите, я понятия не имел, что вы беременны. Но ведь это всего девять месяцев. – Он изучающе посмотрел на нее. – А в вашем случае вообще не больше двух. И это даст мне время сориентироваться.
   – Вы слишком много на себя берете.
   Он скромно заметил:
   – Я еще не все разъяснил.
   – Так разъясняйте.
   Джулия слушала критически. Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Она так и сказала.
   – Я вовсе не шучу с вами. – Его тон был спокойным и уверенным. – Я люблю деньги, и я рассчитываю на вас хорошо заработать. Вы сможете сделать то же.
   – Но меня… вышибли… как вы выразились, с моей последней работы.
   – Все это уже спущено в канализацию. Меня интересует, что можно получить из крана.
   Джулия подумала.
   – Значит, вы беретесь обеспечивать контракты, подыскивать подходящие заказы, а также помещение, где можно работать, а когда я начну зарабатывать, получаете свои двадцать процентов?
   – Верно.
   – Какие заказы?
   – Самые лучшие. Ничего копеечного. Я так думаю, гостиницы, престижные офисы, рестораны и все в таком роде.
   Джулия опять подумала.
   – Я хочу подробный, законный контракт. Я уже в Париже работала по принципу полюбовной договоренности, и сами видите, что из этого вышло.
   На лице его был написан ужас.
   – Вы что, хотите сказать, что вам не заплатили?
   – Это была, цитирую, «семейная договоренность».
   С прямотой, к которой она уже успела привыкнуть, он сказал:
   – Я знаю, вы были замужем за Брэдфордом.
   – Вы уверены, что с ними незнакомы? – подозрительно спросила Джулия.
   – Из них я лучше всех знаю старую даму. Это с ней вы полюбовно договаривались?
   Джулия кивнула. Он вздохнул.
   – Ничего удивительного. У нее репутация барракуды.
   «Ну, наконец, – подумала Джулия. – Точное определение».
   – Значит, она пользуется вашими эскизами задаром! – Маркус Левин присвистнул. – И после этого она уволила вас «без компенсации». У вас есть основания подать в суд.
   – Мне с ней не справиться.
   – Справитесь, если наймете хорошего адвоката.
   – Я не могу себе этого позволить.
   Маркус наклонился вперед и задумчиво посмотрел на нее.
   – Вот что я вам скажу. Чтобы доказать вам свою благонадежность, я проконсультируюсь со своим хорошим другом, очень дорогим адвокатом. Если он подскажет, есть ли у вас шансы, вы станете сговорчивее?
   Джулия с трудом поднялась.
   – Я слышу, кофе кипит. – Она избегала прямого ответа. Ей надо подумать. Если она выиграет иск, то получит деньги, а они ей очень нужны. Но можно ли доверять этому стареющему хиппи? Идея казалась привлекательной. «Прищучить леди Эстер. Та использует не принадлежащие ей эскизы. Все дела велись внутри семьи. Не составлялось ни одной бумаги, хотя бы отдаленно напоминающей контракт. Разумеется, с дальним прицелом. И леди Эстер сейчас меньше всего ожидает, что я подам в суд. Она ни на секунду не сомневается, что я не рискну выступить против великой, знаменитой Эстер Брэдфорд». Поэтому Джулия решила, что она это сделает. Речь шла о крупной сумме. И пока этот Левин делает в этом смысле, что может, она попросит Крис и Тони поразузнать о нем. Если Тони ничего не обнаружит, значит, с ним все в порядке.
   Она вернулась в комнату.
   – Вот что, – начала она. – Расскажите об этом деле своему приятелю-адвокату. Послушайте, что он посоветует. Если он действительно знает свое дело…
   – Будьте уверены!
   – Тогда я подам в суд. Мне сейчас деньги позарез нужны.
   – Ладно, излагайте факты.
   Она послушалась, не переходя на личности.
   – Гм, – нахмурился он. – Мне кажется, у вас есть шансы и по другой причине: ведь никто не говорил, что вы не справляетесь с работой.
   – Я могу показать вам письмо, – предложила Джулия.
   Он прочитал его и спросил:
   – Могу я его взять, чтобы показать адвокату?
   – Только потом верните.
   – Обязательно.
   Он сунул письмо в карман, снова взял кружку.
   – Хороший кофе, – похвалил он.
   – Расскажите мне поподробнее о своих планах, – попросила Джулия.
   Джулия чувствовала, как ее охватывает возбуждение, но «звучит нормально» было единственным, что она сама себе позволила.
   – Почему бы вам не поразмыслить об этом, пока я занимаюсь другими вашими делами?
   – Хорошо, подумаю. Сколько у меня времени?
   – Два-три дня.
   – Договорились.
   – Дайте мне ваш телефон, – попросил он, доставая пачку с сигаретами и ручку.
   Когда он записал номер, Джулия спросила:
   – Может, мне стоит записать ваш? И какие-нибудь имена людей, с кем бы я могла связаться насчет той груды рекомендаций, о которой, вы упомянули?
   – У меня нет телефона, я все время в разъездах, – сказал он с обезоруживающей улыбкой. – Не волнуйтесь, я позвоню. – Он усмехнулся. – И вы обо мне все узнаете. – Он убрал пачку и наклонился вперед. – Когда ребеночек должен родиться?
   – В середине мая.
   – Значит, недель через шесть, скажем, восемь после этого вы сможете приступить к работе?
   – Если у меня будет офис.
   – Где именно вы хотели бы его иметь?
   – Тут нужен «хороший» адрес.
   – Например?
   – Центральные районы.
   – Ладно. Я погляжу, может, чего и найду.
   Он был таким приятным, со всем соглашался, но Джулия чувствовала, что он умеет получить точно то, что ему нужно. Голливудский имидж скрывал питсбургскую настырность.
   Он выпил еще чашку кофе, обсуждая все «за» и «против», и, очевидно, почувствовав, что она несколько оттаяла, сказал, поднимаясь, чтобы уйти:
   – Вы решили, что мне можно доверять, верно?
   – Давайте сначала поглядим, что скажет ваш адвокат, тогда посмотрим.
   – Он обязательно за что-нибудь зацепится, если, конечно, есть за что цепляться.
   – Есть, – заверила Джулия, и он усмехнулся, протянув руку.
   – Приятно было познакомиться. Я вам позвоню.
   Джулия смотрела, как он шел к большой, красивой машине. Одно очевидно. Он так же отличался от Брэда, как Бостон от Лос-Анджелеса. И слава Богу.
   Он позвонил ей через четыре дня. Его приятель-адвокат считал, что у нее хорошие шансы. Каковы бы ни были причины ее увольнения, они не включали отказ от ее эскизов. Подтверждением тому служило то, что они до сих пор использовались.
   – Если хотите, я попрошу его предъявить иск старой даме по поводу вашего гонорара и всего остального, что вам причитается.
   – Если только это можно сделать с минимальными, повторяю, минимальными, неприятностями. – Она продиктовала слово по буквам.
   – А за что, по-вашему, мой приятель берет такие высокие гонорары? Если вы наймете его, то именно по этой причине.
   Две недели от него не было ни слуху ни духу. Затем, к ее великому изумлению, однажды днем он появился в дверях ее коттеджа, размахивая чеком. Джулия посчитала нули и упала в кресло.