Кеннер Джулия. Код Givenchy

   Для Линкса все это было большим аттракционом. Но так ли это? Играл ли он только для того, чтобы пощекотать себе нервы, или здесь скрывается что-то еще?
   И что он получит в случае победы?
   Кстати, а что получу я, если одержу верх?
   Жизнь, естественно. Но у меня сложилось впечатление, что тот, кто дергал нас за ниточки, расценивал жизнь не как настоящий приз, а лишь как одно из условий игры. Что-то поджидало меня на конце радуги. В виртуальном мире это деньги. А здесь? Я не знала. Но, черт побери, я собиралась задержаться подольше, чтобы выяснить, в чем тут дело.

ГЛАВА 36

   — Он нас видел? — спросила я, когда Страйкер втолкнул меня в симпатичный бар внутри отеля, расположенный на достаточном удалении от нашего преследователя.
   — Думаю, нет, — ответил Страйкер, пробираясь через вечернюю толпу к деревянной стойке, куда стремились и другие посетители бара.
   — Как он нас нашел? — спросила я. — Ты ведь зарегистрировался не под своим именем?
   — Конечно, миссис Джонсон. — Мускул на его щеке дрогнул. — Возможно, мы ведем нашу игру в вакууме, а он — нет. Тот, кто стоит за игрой, наблюдает за нами. Вероятно, он получает информацию о нас после того, как мы находим очередную подсказку: машину, водный маршрут.
   — Они выследили нас здесь и сообщили Линксу, — сказала я, дополняя общую картину.
   Похоже на то.
   — Вот свинство, — проворчала я. — Это нечестно.
   — Оставайся здесь, — сказал он. — Постарайся не привлекать внимания. И будь осторожна.
   — Ты меня бросаешь?
   — Ненадолго. — Страйкер поцеловал меня в лоб. — Он нас не видел, значит, у нас появилось преимущество. И мне известен один надежный способ покончить с этим.
   Он засунул руку под пиджак, и я увидела, как блеснул металл пистолета.
   Я испуганно огляделась по сторонам, уверенная, что сейчас в отеле поднимется тревога.
   — Неужели ты собираешься…
   — Да, черт возьми, — ответил он.
   Я хотела возразить, но решила промолчать. Я не стала бы горевать, если бы он сломал Линксу коленную чашечку, чтобы получить от него информацию. Проклятие, я даже не была бы против, если бы Страйкер снес ему голову. Я бы и сама так поступила, если бы не была уверена, что промахнусь и сделаю дырку в одной из роскошных стен «Плазы». Однако гибель Страйкера в мои планы совсем не входила. Линкс уже успел доказать, что он очень опасен.
   Впрочем, Страйкер тоже не подарок. И у меня появилось ощущение, что я оскорблю его до глубины души, если попрошу никуда не ходить и признаюсь, что боюсь за его жизнь.
   Пришлось оставить свои сомнения при себе.
   — Поторопись, — вот и все, что я себе позволила.
   Страйкер кивнул и с непроницаемым видом передал мне сумку с компьютером.
   — Никуда не уходи, — сказал он с кривой усмешкой.
   И исчез. Я огляделась, решая, где лучше устроиться, и в конце концов выбрала место возле дальней стойки бара, откуда просматривалось почти все внутреннее пространство, а также главный вход в отель. Слева находился еще один вход, через который можно было попасть на 59-ю улицу, — в эту сторону у меня также был хороший обзор. Оставалась только одна мертвая зона — у меня за спиной, где в дальнем углу бара стояла пара столиков. Несколько мгновений я изучала лица сидящих там людей и, только убедившись в том, что они пришли сюда выпить и не жаждут моей крови, уселась на высокий табурет.
   — С вами все в порядке?
   Я подпрыгнула на фут, услышав мужской голос.
   — Дерьмо, — проворчала я, поворачиваясь к бармену. — Вы меня напугали.
   — Голубушка, — сказал он, — похоже, вас способен напугать даже пасхальный зайчик.
   Я поморщилась, опасаясь, что он сказал правду. Мне совсем не хотелось завязывать разговор, но и уходить отсюда я не собиралась. Я обещала Страйкеру, что буду ждать его здесь, и намеревалась сдержать свое обещание. Обычно в подобных случаях я веду себя довольно высокомерно, но сейчас мне совсем не хотелось оставаться одной. Мне требовалась помощь. Любая помощь, какую я могла получить.
   — Не хотите рассказать мне свою печальную историю?
   — Нет, — ответила я.
   — Вы уверены? Мне кажется, вам не помешал бы внимательный слушатель.
   — Откуда эта реплика? — осведомилась я. — Из дешевого сериала? Разве вам не нужно работать?
   Он сделал широкий жест, показывая на посетителей бара.
   — У них уже есть выпивка. И я всегда могу уделить минутку для красивой женщины.
   — Дерьмо, — сказала я.
   Почему-то мне казалось, что это самое подходящее слово. Парень был либо голубым, либо слишком болтливым, либо я ему действительно понравилась. И то, что я не могла определить это наверняка, свидетельствовало о моей усталости.
   — Ума Турман, — сказал он, и это было настолько не к месту, что заставило меня поддержать разговор.
   — Что?
   — Вы похожи на Уму Турман.
   Меня называли по-разному, но Умой Турман — в первый раз. По-моему, Ума Турман была бы не в восторге от такого сравнения.
   — Все дело в волосах, — продолжал бармен.
   Очевидно, он не был голубым и рассчитывал таким способом завязать знакомство. Я высокая и стройная. Ума выше и стройнее. У меня светлые прямые волосы. Ума тоже блондинка с прямыми волосами. У меня голубые глаза. И у нее голубые глаза. На этом наше сходство заканчивается. Голубой это сразу бы понял. А вот у обычного мужчины возникли бы проблемы.
   — Вы никогда не встречали Уму лично, не так ли? — небрежно спросила я через плечо, вновь оглядывая бар и надеясь, что не увижу Линкса.
   — Однажды она сюда заходила, — заявил он.
   — И вы ее обслуживали?
   — Ну, не совсем. — Он указал на батарею бутылок у себя за спиной. — Что вам налить?
   — Текилу, — ответила я. — Чистую текилу. Какого дьявола? Весь этот проклятый день я ничего не пила. Оставалась трезвой, и что толку? Может быть, выпивка поможет.
   Я продолжала размышлять над загадкой Умы.
   — Вы смотрели «Убить Билла»?
   — Конечно. А почему вы спрашиваете?
   Я улыбнулась. Возможно, мне следует кое-чему научиться у Умы. Безжалостность — вот что мне необходимо, чтобы выжить.
   Я должна быть безжалостной. Нужно начинать прямо сейчас.

ГЛАВА 37

   Страйкер побежал по коридору в сторону главного вестибюля, чувствуя, как им овладевает ледяное спокойствие. На сей раз охотником будет он. И он намерен покончить с этим. Прямо здесь. И прямо сейчас.
   Поворачивая из-за угла, он продолжал держать правую руку под пиджаком, пряча пистолет. Его глаза рыскали по сторонам, изучая помещение. Ничего.
   Ублюдок исчез.
   Вестибюль выходил на улицу. Если Линкс двинулся в этом направлении, то уже успел сесть в такси и уехать по Пятой авеню. Проклятие!
   Страйкер торопливо направился к дверям и вышел на улицу, посмотрел направо, налево, но Линкса нигде не было. Он застыл на месте, оценивая ситуацию, все мышцы его тела были напряжены и готовы к действию. Перед ним хорошо одетые пары выбирались из лимузинов и такси или садились в них, некоторые с опаской поглядывали в его сторону, другие совсем не смотрели на него. Линкса среди них не было.
   Он вернулся обратно, перескакивая сразу через две ступеньки, остановился перед швейцаром, и тут ему в голову пришла ужасная мысль.
   — Скажите, а есть другой вход в бар?
   — Конечно, сэр, — ответил швейцар, вежливо улыбнулся и показал в сторону Центрального парка. — С Пятьдесят девятой улицы.
   Не дослушав его, Страйкер распахнул дверь и со всех ног побежал через вестибюль. Здесь было много народу, и ему пришлось проталкиваться через толпу женщин в вечерних платьях и мужчин в смокингах. Грудь его мучительно сжималась от страха, но он продолжал бежать вперед, выбирая оптимальный путь.
   О нет, господи, пожалуйста, нет!
   Тут он ее увидел: Мел сидела возле стойки и непринужденно болтала с барменом, вокруг находилось не меньше дюжины людей. Слава богу, она в безопасности.
   Страйкер сделал шаг вперед, и все изменилось.
   Он увидел предательское красное пятнышко на ее груди. Лазерный прицел. Автоматическое оружие. Направленное прямо ей в сердце.
   Страйкер, не раздумывая, вытащил из кармана пистолет и выстрелил вверх, расколов зеркало над баром. Мел и бармен тут же бросились на пол вместе с остальными клиентами.
   Раздались пронзительные вопли, но Страйкер уже подбежал к Мел, схватил за локоть и рывком поднял на ноги.
   — Бежим, — прошипел он, хватая компьютер и ее сумку.
   Она не стала спорить, и они вместе помчались туда, откуда появился Страйкер, пронеслись через вестибюль и выскочили на ступеньки.
   Женщина в черном вечернем платье собиралась сесть в такси, но Страйкер протолкнул Мел вперед, пробормотал невнятные извинения и сам забрался в машину.
   — Поехали! — закричал он.
   Водитель не стал задерживаться и выехал на Пятую авеню, бросив короткий взгляд в зеркало заднего вида. Не обращая на него внимания, Страйкер схватил Мел за плечи и, развернув ее к себе, внимательно осмотрел.
   Он совершил грубую ошибку и едва не потерял Мел. Черт побери! Он едва ее не потерял!
   — С этой минуты мы не будем расставаться, — сказал он.
   — Что случилось? — с трудом выговорила Мел.
   Она тяжело дышала, ее грудь судорожно вздымалась и опускалась.
   — Этот ублюдок тебя нашел. И успел навести оружие.
   С ее лица исчезли все краски, и Страйкеру ужасно захотелось прижать ее к груди и сказать, что все будет в порядке. Однако он не мог этого сделать. Страйкер прекрасно понимал, как близок к успеху был убийца.
   — Он выстрелил в меня? Это был он?
   Мел говорила едва слышно, и ему пришлось наклониться к ней, чтобы разобрать последние слова.
   — Нет, стрелял я, — сказал он. — Нужно было, чтобы ты упала на пол.
   — Ага, — пробормотала она, и по ее лицу промелькнула тень улыбки. — У тебя получилось.
   Таксист посмотрел на них через плечо.
   — Так куда мы едем, народ?
   — На станцию Гранд-сентрал, — ответила Мел и повернулась к Страйкеру. — Надеюсь, я права.
   Он сжал ее руку.
   — Скоро узнаем.
   — Нам нельзя ошибиться. Он идет по пятам.
   — Надеюсь, ты не оставила в номере ничего важного, — сказал он, поворачиваясь в сторону отеля. — Мы туда не вернемся.
   — После твоей стрельбы ты персона нон грата?
   — Что-то в этом роде. Извини.
   — Можешь считать, что мы сравняли счет, — с гримасой сказала Мел. — Я выписала чек на наш номер. Если раньше он не знал, где мы остановились, то теперь ему это известно.

ГЛАВА 38

   Мы подъезжали к Гранд-сентрал, когда зазвонил сотовый телефон Страйкера. Он снял его с пояса и поднес к уху. Я не слышала, с кем он разговаривает, а по его репликам ничего не возможно было понять.
   — Тебе звонила подружка, чтобы узнать, чем ты занимаешься? — спросила я, когда он закончил разговор.
   Он не улыбнулся в ответ, и я сразу же заволновалась.
   — Что случилось?
   — Это была Талия, моя знакомая из Управления автотранспорта.
   Я нахмурилась, встревоженная его тоном.
   — И?
   — Она проверила номера. Машина зарегистрирована на Тодда.
   Он смотрел на меня так, словно ждал какой-то реакции. Но я ничего не могла сказать. Более того, я не понимала, о чем он говорит.
   — На Тодда, — повторила я. — На моего Тодда?
   — Совершенно верно.
   — Но…
   — Мне это не нравится, — сказал он.
   Тут я была с ним полностью согласна. Пока я не понимала, что все это значит, но новый поворот событий мне не понравился.
   Однако я больше ничего не успела спросить, поскольку Страйкер расплатился с водителем и мы вышли из такси.
   Такси высадило нас у выхода на 42-ю улицу, возле часов, окруженных статуями Геракла, Минервы и Меркурия. Я возносила беззвучную молитву всем этим богам, пока Страйкер тащил меня внутрь, выводя из-под теплого золотистого света прожекторов, освещающих фасад здания.
   Мы прошли под картой звездного неба и спустились по лестнице. Гранд-сентрал часто снимают в кино, но ни в одном фильме ему не сумели воздать должного. Предполагается, что железнодорожная станция не должна быть архитектурным шедевром. Однако эта станция была.
   Она была не только прекрасна, но и содержала в себе все необходимое. Клянусь, здесь можно даже жить, если приложить немного усилий. На каждом углу здесь магазины, а также бесконечные киоски, где продают самую разнообразную пищу для тех, кто хочет быстро перекусить. Любителям хорошей кухни следует подняться наверх. В восточном конце находится полуэтаж со знаменитой лестницей, как две капли воды похожей на лестницу парижской Гранд-опера. Стоит туда подняться, и вы попадаете в страну роскоши — с соответствующими ценами. Однажды Тодд пригласил меня на обед в легендарный «Стик-хаус» Майкла Джордана, а во время моего первого года учебы в университете я работала официанткой на частной вечеринке в «Кэмпбелл апартмент», знаменитом баре, построенном на месте прежнего офиса начальника станции. Бар был закрыт для других посетителей, и к тому же в руках у меня был серебряный поднос для аперитивов, но и тогда это место произвело на меня сильное впечатление. Я много лет хотела сюда вернуться, но как-то не получалось. Быть может, когда все закончится, мы со Страйкером придем сюда и выпьем за наш успех.
   Было уже довольно поздно, около часа ночи, и толпа на вокзале поредела, однако последние поезда еще не пришли, и нам попадались самые разные люди — подростки, пьяницы и те, кому не помешало бы помыться.
   Мы шли так быстро, что у меня не оставалось времени на размышления, но теперь я полностью осознала новость Страйкера. Тодд?! Как моя подсказка оказалась в CD-плеере в его машине? И кстати, откуда у него «ягуар»? У меня появилось отвратительное предчувствие, но сейчас некогда было думать о Тодде.
   — Где они? — спросил Страйкер.
   — О чем ты?
   — Ячейки камеры хранения, которые ты здесь видела, — напомнил Страйкер.
   — Да, верно.
   Я выбросила мысли о Тодде из головы, решив, что разберусь с этим позже, и огляделась по сторонам.
   — Хмм…— протянула я, пожимая плечами. Прежде мне не приходилось пользоваться ячейками, и потому я не помнила, где (или когда) видела их в последний раз.
   — Ничего страшного, — сказал Страйкер. — Мы спросим.
   Я проследовала за ним к справочному бюро, где нам пришлось долго ждать, пока немолодой турист разбирался в расписании поездов. Наконец подошла наша очередь.
   — Ячейки камеры хранения? — повторил клерк. — Боюсь, у нас нет такой услуги.
   Я наклонилась вперед, поставив локти на стойку.
   — Я их здесь видела. Совершенно точно.
   — Недавно? — искренне удивился клерк.
   — Ну, я точно не помню.
   — Мы сняли их после одиннадцатого сентября, — объяснил клерк.
   Я посмотрела на Страйкера, чувствуя себя невероятно глупой. Он ведь предупреждал!
   — Может быть, есть обычная камера хранения? — спросил Страйкер.
   — К сожалению, нет. Из соображений безопасности, вы же понимаете.
   — Конечно. В любом случае спасибо.
   Страйкер отошел от справочного бюро, держа меня под руку. Я тащилась рядом, еле волоча ноги. Нет ячеек. Нет подсказки.
   Никаких шансов.
   Что же мне теперь делать?

ГЛАВА 39

   Поскольку лучшего плана у нас не было, мы попытались отыскать следы числа «15» и направились к соответствующей платформе, откуда ночью должен был отправиться еще один поезд. Он уже стоял на путях, пассажиры заходили в вагоны. Платформа была самой обычной. Большое пустое пространство. Никаких подсказок. Никаких рисунков, которые могли бы привлечь наше внимание. Не нашлось даже геометрического узора на плитках. Ничего. Никаких идей.
   — Что скажешь?
   Я задумалась. Весь остров изрыт подземными туннелями метро, но я знала лишь две железнодорожные станции — Пенн и Гранд-сентрал.
   — Нас поимели, — сказала я. — Мы неправильно поняли подсказку и теперь гоняемся за химерами. А самое обидное, что виноваты в этом мы сами.
   — Нет. — Он покачал головой. — Мы пришли, куда надо. Это правильное место.
   Я крутанулась на месте, объединяя взмахом руки платформу и станцию, и недоверчиво переспросила:
   — Правильное? Страйкер, здесь все неправильно.
   Он нахмурился, но не стал возражать. И это было совсем уже плохо. Я рассчитывала, что он вот-вот выдаст блестящую идею. Сейчас она бы нам не помешала. Несмотря на членство в «МЕНСА»^[23], я не могла придумать ничего нового.
   — Я не сдамся, — сказал Страйкер, сжав мой локоть. — И ты тоже. Пойдем.
   Я позволила привести себя обратно на станцию. Мы прошли по длинному коридору мимо множества разных магазинов, привлекательных только для туристов и обладателей сезонных билетов. Сейчас все они были закрыты, и я с тоской посмотрела в сторону аптеки, мечтая о стакане содовой.
   — ЦТЖД, — проговорил Страйкер, останавливаясь на галерее. — Центральная Тихоокеанская железная дорога. У нас тут есть «центральная» и «железная дорога», но нет «Тихоокеанской». Что скажешь?
   — Ничего, — вздохнула я. — А как насчет ДВК? Ты видишь в этих буквах какой-то смысл?
   — Ни малейшего. Давай вернемся к справочному бюро. Быть может, если мы просмотрим какие-нибудь проспекты, у нас появятся новые идеи.
   Я кивнула, и мы двинулись в сторону бюро. Мимо прошли мужчина и женщина, держась друг за друга. Судя по неуверенным движениям и громким голосам, они крепко выпили, и я замедлила шаг, завороженная запинающейся походкой женщины.
   — Мел?
   — Извини, — сказала я, догоняя Страйкера. Однако теперь я шла медленнее, пытаясь
   ухватить мысль, которая крутилась где-то на задворках моего сознания. Нечто знакомое. Нечто важное, что необходимо вспомнить…
   Мы подошли к справочному, Страйкер взял брошюрку для туристов и принялся ее листать, то и дело зачитывая какие-то сведения о вокзале. Но я уже не слышала его. Мои синапсы наконец принялись за работу. И если я была права, то дело тут вовсе не в Гранд-сентрал. Во всяком случае, не совсем.
   — Что тут сказано о «Кэмпбелл апартмент»? — спросила я, перебив Страйкера.
   Он полистал брошюру и нашел то, что я просила.
   — Вот здесь. Единственный в своем роде, изящество старых стилей, использовался в качестве офиса начальника станции и…— Он резко вскинул голову. — Начальника станции звали Джон В. Кэмпбелл.
   — Вот оно, — сказала я.
   — Согласен. И кстати, — добавил он, — если у тебя еще остаются какие-то сомнения, то адрес «Кэмпбелл апартмент» — Вандербилт-авеню, пятнадцать.
   — Аллилуйя, — сказала я, протягивая ему руку. — Давай выпьем по коктейлю.

ГЛАВА 40

   — Бар закрывается в час ночи, — сказал Страйкер, когда наши шаги эхом прокатились по изысканно украшенной лестнице.
   — Возможно, нам повезет и кто-нибудь задержался после закрытия.
   — Будем надеяться.
   Мы поднялись на лестничную площадку и обнаружили, что вход в бар находится в одном из самых дальних уголков станции. Простой черный указатель, на котором белым было написано «Кэмпбелл апартмент», привел нас к входу. Стены были каменными, лестницу покрывал красный ковер. Я поднялась по ней, переступая сразу через две ступеньки, и нетерпеливо потянула за бронзовую ручку двери.
   Ничего.
   — Слишком поздно.
   Я принялась стучать в дверь, затем прижалась лицом к двери и попыталась через узорчатое стекло разглядеть, что происходит внутри. Там горел свет, но никакого движения не было заметно. Я вновь постучала, надеясь, что сумею привлечь чье-нибудь внимание. Тишина.
   — Когда они завтра открываются? — спросила я.
   — Не раньше трех часов дня.
   Я посмотрела Страйкеру в глаза. Мы оба понимали, что для меня это будет слишком поздно.
   — Пожалуй, я смогу вскрыть замок, — без колебаний заявил Страйкер.
   — Что?!
   На мгновение у меня в голове промелькнули слова «уголовное преступление», но я тут же отбросила их и вместо того, чтобы возражать, сказала:
   — Хорошо. Сама я этого сделать не сумею, а нам необходимо попасть внутрь. Если ты справишься, давай не будем терять времени.
   Не прошло и трех минут, как я поняла, что выбранная мной формулировка оказалась крайне неудачной. Если он справится? Никаких «если». Только Страйкер, несколько тонких металлических инструментов и время, за которое едва ли успеешь произнести слова «уголовное преступление».
   Страйкер открыл дверь и втолкнул меня внутрь. Дверь бесшумно закрылась за нами.
   — А как насчет сигнализации? — поинтересовалась я.
   — Я нигде не видел проводов и контрольных панелей.
   — И это означает, что сигнализации нет? Или что ты ее не можешь найти?
   Он остановился и оглянулся, и я увидела его лицо, озаренное аварийным освещением.
   — Если здесь есть сигнализация, — сказал он, — то очень скоро мы об этом узнаем.
   И он двинулся вперед.
   Я последовала за ним. А что еще мне оставалось делать?
   Здесь было великолепно — память меня не подвела. Мы сразу же попали в главный зал, достойный королевских особ. Тусклый свет исходил от висящих на стенах канделябров и не мог полностью разогнать темноту, но благодаря огням города, светившим в окна, мы смогли перемещаться по залу.
   — Я мечтала о том, чтобы сюда вернуться, — призналась я. — Но только не при таких обстоятельствах.
   — Вернуться?
   — Однажды я здесь работала. Официанткой на частном приеме.
   Страйкер немного помолчал, не сводя с меня глаз.
   — Еще одна деталь, лично связанная с тобой.
   — Незначительная, — сказала я, но Страйкер был прав. — Однако это просто совпадение. Не думаю, что я написала о том эпизоде в своей биографии. Ведь я была здесь всего один раз.
   — Может быть, — сказал он, но я видела, что он в это не верит. — Сейчас это не имеет значения. Нам нужно войти, а потом выйти.
   — Верно. И где будем искать?
   — Там же, где мы пытались на станции. Там, где хранятся вещи.
   — Ящики служащих, гардероб, что-нибудь еще?
   — Давай начнем с гардероба. А если ничего не найдем там, попробуем поискать в ящиках служащих.
   — Мы можем разделиться, — предложила я. — Так будет быстрее.
   — Вот уж нет, — возразил он таким голосом, что я решила не спорить. — Где здесь гардероб?
   Я уже собиралась сказать, что не знаю, когда наткнулась на него взглядом.
   — Вон там, — показала я в дальний конец зала.
   Мы двинулись туда и обнаружили обычный гардероб со стойкой, за которой высился огромный шкаф.
   Пока я пыталась сообразить, как попасть за стойку, Страйкер просто перепрыгнул через нее, словно олимпийский гимнаст.
   — Очень мило, — заметила я, восхищенная не только прыжком, но и задницей Страйкера.
   Между тем Страйкер тут же занялся шкафом, предоставив мне самостоятельно решать проблему проникновения за стойку. Поскольку мне не хватало ловкости и силы, я потратила некоторое время, чтобы забраться внутрь, и только тут заметила хитро замаскированную дверцу, ведущую в пространство за стойкой. Что и требовалось доказать.
   — Нашел что-нибудь? — прошептала я. Он покачал головой.
   — Тут совсем мало вещей, что вполне естественно для июля. Несколько дождевиков и зонтик в углу.
   — Есть что-нибудь необычное?
   — На мой взгляд, ничего, — ответил Страй-кер.
   — А как насчет «пятнадцати»? Это адрес бара, но, возможно, число играет еще какую-то роль?
   Он сдвинул номерки один за другим.
   — Номера «пятнадцать» здесь нет.
   Я вздохнула. Пока мы шли сюда, я надеялась, что в гардеробе окажется одна-единственная вещь и мы сразу получим приз. Но нам не повезло.
   Я подошла к шкафу и стала проверять карманы плащей. Страйкер мне помогал, а когда мы закончили, открыл зонтик и внимательно осмотрел его снаружи и изнутри.
   — Ничего.
   — Ты знаешь, — сказала я, размышляя вслух, — не все сдают плащи. Некоторые оставляют сумки, ноутбуки, маленьких животных…
   Услышав последние слова, Страйкер с сомнением посмотрел на меня, но я лишь пожала плечами. Моя прежняя начальница всюду брала с собой миниатюрного пуделя. Большую часть времени Битей ела с нами за одним столом (о, какая радость!), но изредка собачонке приходилось ужинать за сценой, где за ней присматривала несчастная официантка, которой грозили самыми страшными карами, если с милашкой случится что-нибудь нехорошее.
   Я сильно не любила эту собачку.
   — Если отбросить маленьких животных, в твоих словах есть резон, — заметил Страйкер, сунул руку в карман и вытащил фонарик в виде авторучки, испускавший тонкий луч света.
   Он осветил нижнюю часть шкафа, и мы увидели панели с едва заметными упорами. Как и следовало ожидать, они раздвигались. Я нетерпеливо открыла их и обнаружила ряд маленьких шкафчиков. Все были пусты.
   Все, кроме номера «15».
   Честное слово, я едва не расплакалась от облегчения.
   — Что это? — спросила я.
   Там что-то было, но в тусклом свете я не могла разглядеть.
   Страйкер протянул руку и вытащил джинсовую куртку. Я тихонько ахнула.
   — Срань господня, — пробормотала я. — Это же моя куртка! — Моя потерявшаяся куртка от «Дольче & Габбана», которая стоила бешеных денег. — Я думала, она пропала навсегда.