Джек Кент
Фредди Крюгер и Железная Леди
Пролог
Фредди Крюгер знал, что всё уже предопределено. Он слышал приближающиеся шаги. Девочка шла по коридору заброшенного завода, повинуясь призывному скрежету лезвий его перчатки.
Сейчас она предстанет перед ним, и он назовет ее по имени. Потом громко засмеется и, схватив за плечо, взмахнет правой рукой с когтями-лезвиями. И будет кровь. Много крови.
Но что-то было не так.
В воздухе стоял знакомый грохот от падающих ящиков и труб, по полу стелился горячий пар, где-то вдали жалобно блеяло стадо агнцев.
И все-таки что-то было не так.
Крюгер посмотрел на себя.
Вместо красно-зеленого свитера в полоску он был одет в розовую ночную рубашку до самых пят, а ноги его были босы.
Девочка вошла в цех.
— Тина! — крикнул Крюгер.
Но звать ее не было никакой нужды. Она шла прямо на него. Ее обнаженное тело отливало мягким голубым светом.
Приближаясь, девочка словно увеличивалась в размерах и, остановившись рядом, оказалась выше его на целую голову.
Фредди Крюгер хрипло засмеялся.
— Не двигайся, — сказал он и ударил ее лезвиями по плоской груди.
На мгновение его ослепил сноп искр. Лезвия перчатки погнулись.
На детском теле появились четыре ровные царапины. Но крови не было.
Крюгер изумленно заглянул девочке в глаза. Они были ярко-красного цвета. И у них не было зрачков.
— Твою голову давай сюда, — размеренно произнесла девочка. — Быстро!
— Тина… — растерянно прошептал Крюгер.
— Ошибаешься, — спокойно возразила она и вдруг защекотала его под мышками.
Крюгера затрясло. Его голова свалилась с плеч, запрыгав по каменному полу.
Девочка поймала голову Крюгера за нос и надела себе на левую руку, словно балаганную куклу.
Крюгер чувствовал, как шевелятся в его мозгах цепкие детские пальчики.
— Что же ты больше не смеешься, Фредди? — холодно проговорила девочка. — Разве тебе не смешно?
И Крюгер дико захохотал.
Он наконец понял, что тут было не так.
Это всё был только сон.
ЕГО сон.
Сейчас она предстанет перед ним, и он назовет ее по имени. Потом громко засмеется и, схватив за плечо, взмахнет правой рукой с когтями-лезвиями. И будет кровь. Много крови.
Но что-то было не так.
В воздухе стоял знакомый грохот от падающих ящиков и труб, по полу стелился горячий пар, где-то вдали жалобно блеяло стадо агнцев.
И все-таки что-то было не так.
Крюгер посмотрел на себя.
Вместо красно-зеленого свитера в полоску он был одет в розовую ночную рубашку до самых пят, а ноги его были босы.
Девочка вошла в цех.
— Тина! — крикнул Крюгер.
Но звать ее не было никакой нужды. Она шла прямо на него. Ее обнаженное тело отливало мягким голубым светом.
Приближаясь, девочка словно увеличивалась в размерах и, остановившись рядом, оказалась выше его на целую голову.
Фредди Крюгер хрипло засмеялся.
— Не двигайся, — сказал он и ударил ее лезвиями по плоской груди.
На мгновение его ослепил сноп искр. Лезвия перчатки погнулись.
На детском теле появились четыре ровные царапины. Но крови не было.
Крюгер изумленно заглянул девочке в глаза. Они были ярко-красного цвета. И у них не было зрачков.
— Твою голову давай сюда, — размеренно произнесла девочка. — Быстро!
— Тина… — растерянно прошептал Крюгер.
— Ошибаешься, — спокойно возразила она и вдруг защекотала его под мышками.
Крюгера затрясло. Его голова свалилась с плеч, запрыгав по каменному полу.
Девочка поймала голову Крюгера за нос и надела себе на левую руку, словно балаганную куклу.
Крюгер чувствовал, как шевелятся в его мозгах цепкие детские пальчики.
— Что же ты больше не смеешься, Фредди? — холодно проговорила девочка. — Разве тебе не смешно?
И Крюгер дико захохотал.
Он наконец понял, что тут было не так.
Это всё был только сон.
ЕГО сон.
Книга 1: Как поживаешь, дядюшка Крюгер?
Глава 1
Жажда мести
Денди Брасс, президент компьютерной корпорации «Счастливое будущее уже сегодня», долго крепился, но потом все-таки разрыдался. Источая из себя слезы, он неистово дергал плечами и мотал головой.
Наконец, силы его иссякли. Отложив в сторону толстую тетрадь, он вытащил из кармана платок. Вытирая слезы и нос, вдавил до упора кнопку на подлокотнике кресла.
Спустя мгновение в кабинет стремительной походкой вошел высокий светловолосый мужчина.
— Опять плакали, господин президент? — печально произнес советник, вслушиваясь в трели, издаваемые лысым коротышкой, по самую макушку утонувшим в кресле.
— Да, Монти, да, — простонал Денди Брасс. — Моя прабабушка… она меня доконает. Ее дневник — это ужас, кошмар! Зияющая рана, посыпанная солью.
— Советую вам оставить это занятие, господин президент.
— Увы! Я обречен это читать. Она завещала вскрыть ее личный сейф спустя ровно 50 лет после своей кончины. Я думал найти фамильные драгоценности, а там лежал этот дневник и записка с требованием прочесть его от корки до корки. У меня не было выбора. Вы же знаете, как я чту традиции — корпоративные в целом и семейные в частности.
— Но что именно вас так расстроило, господин президент?
— Мою прабабку в юности угораздило влюбиться.
— Первая любовь, по-моему, это прекрасно.
— Да, но любовь зла. Вы только послушайте, как она описывает предмет своего обожания: «Стройный юноша с таинственной улыбкой на губах». Откуда ей было знать, что он представляет из себя на самом деле? Она бегала за ним, как собачонка, посвящала ему стихи, сдувала с него пылинки, дарила зажигалки, ножечки.
— А он?
— Мерзавец долго водил несчастную за нос и требовал всё больше подарков. И вот на одной вечеринке моей прабабке удалось-таки зажать его в темном уголке. Она ждала от него романтических объяснений. Но этот кретин, вместо того, чтобы заговорить с ней о любви, взял и самым натуральным образом ее изнасиловал. Вы слышите? Из-на-си-ло-вал! «С таинственной улыбкой на губах». После чего скрылся. — Президент задрал голову к потолку, откинув вниз челюсть, словно опять собирался разрыдаться, но, сглотнув противную слюну, взял себя в руки: — А потом она — несчастное создание! — узнала, что ее так называемый возлюбленный — садист, живодер, мучитель детей и животных. Она приводит такие подробности… — Глаза президента вновь увлажнились. — Монти, скажите, Монти, — прошептал он, доверчиво коснувшись колена советника.
— Что такое, господин президент?
— У вас есть свежий носовой платок?
— Могу предложить салфетки для протирки монитора.
— Еще лучше.
Президент принялся протирать вспотевшую макушку.
— А как звали этого негодяя? — спросил советник.
— Э-э… дайте-ка вспомнить… Фредди… Фредди Крюгер!
Упомянув злодейское имя, президент вскочил и забегал по комнате.
— Я жажду мести, Монти. Ко мне взывает дух моей прабабки. Этот Крюгер, это чудовище, не должно уйти от возмездия.
— Прекрасно вас понимаю, господин президент.
— А! — Денди вдруг резко замер, схватившись за виски. — Меня озарила блестящая мысль. Как там у нас обстоят дела с 865-й моделью Терминатора?
— Если Гений Кибернетики не врет, то она вполне готова.
Президент уставился на своего советника с некоторым изумлением во взгляде.
— Вы бросьте этот фривольный тон, Монти, бросьте, я вам говорю. Я чрезвычайно уважаю Чарльза Бродинберга и не позволю, чтобы хоть кто-нибудь… — он погрозил побледневшему советнику пальцем. — Я не позволю его туда-сюда… Вы меня поняли? Он никогда не врет.
— Так точно, господин президент. Простите, если это возможно…
— В мире нет ничего невозможного, мой дорогой друг. По крайней мере для меня… Итак, вы утверждаете, что 865-я модель готова?
— Да.
— Отлично. В таком случае, ее нужно послать.
— То есть?! Как это «послать»?
Президент всплеснул руками.
— Что вы на меня уставились? Вы меня не понимаете? А кто вообще способен меня понять в этом мире?! В прошлое ее надо послать, Монти. В про-шло-е-э-э!
— Ах в про-о-ошлое… Великолепная мысль, господин президент!
— Я знаю, — скупо улыбнулся коротышка. — И это надо обсудить. Через полчаса жду вас у меня в кабинете вместе с Гением Кибернетики.
Наконец, силы его иссякли. Отложив в сторону толстую тетрадь, он вытащил из кармана платок. Вытирая слезы и нос, вдавил до упора кнопку на подлокотнике кресла.
Спустя мгновение в кабинет стремительной походкой вошел высокий светловолосый мужчина.
— Опять плакали, господин президент? — печально произнес советник, вслушиваясь в трели, издаваемые лысым коротышкой, по самую макушку утонувшим в кресле.
— Да, Монти, да, — простонал Денди Брасс. — Моя прабабушка… она меня доконает. Ее дневник — это ужас, кошмар! Зияющая рана, посыпанная солью.
— Советую вам оставить это занятие, господин президент.
— Увы! Я обречен это читать. Она завещала вскрыть ее личный сейф спустя ровно 50 лет после своей кончины. Я думал найти фамильные драгоценности, а там лежал этот дневник и записка с требованием прочесть его от корки до корки. У меня не было выбора. Вы же знаете, как я чту традиции — корпоративные в целом и семейные в частности.
— Но что именно вас так расстроило, господин президент?
— Мою прабабку в юности угораздило влюбиться.
— Первая любовь, по-моему, это прекрасно.
— Да, но любовь зла. Вы только послушайте, как она описывает предмет своего обожания: «Стройный юноша с таинственной улыбкой на губах». Откуда ей было знать, что он представляет из себя на самом деле? Она бегала за ним, как собачонка, посвящала ему стихи, сдувала с него пылинки, дарила зажигалки, ножечки.
— А он?
— Мерзавец долго водил несчастную за нос и требовал всё больше подарков. И вот на одной вечеринке моей прабабке удалось-таки зажать его в темном уголке. Она ждала от него романтических объяснений. Но этот кретин, вместо того, чтобы заговорить с ней о любви, взял и самым натуральным образом ее изнасиловал. Вы слышите? Из-на-си-ло-вал! «С таинственной улыбкой на губах». После чего скрылся. — Президент задрал голову к потолку, откинув вниз челюсть, словно опять собирался разрыдаться, но, сглотнув противную слюну, взял себя в руки: — А потом она — несчастное создание! — узнала, что ее так называемый возлюбленный — садист, живодер, мучитель детей и животных. Она приводит такие подробности… — Глаза президента вновь увлажнились. — Монти, скажите, Монти, — прошептал он, доверчиво коснувшись колена советника.
— Что такое, господин президент?
— У вас есть свежий носовой платок?
— Могу предложить салфетки для протирки монитора.
— Еще лучше.
Президент принялся протирать вспотевшую макушку.
— А как звали этого негодяя? — спросил советник.
— Э-э… дайте-ка вспомнить… Фредди… Фредди Крюгер!
Упомянув злодейское имя, президент вскочил и забегал по комнате.
— Я жажду мести, Монти. Ко мне взывает дух моей прабабки. Этот Крюгер, это чудовище, не должно уйти от возмездия.
— Прекрасно вас понимаю, господин президент.
— А! — Денди вдруг резко замер, схватившись за виски. — Меня озарила блестящая мысль. Как там у нас обстоят дела с 865-й моделью Терминатора?
— Если Гений Кибернетики не врет, то она вполне готова.
Президент уставился на своего советника с некоторым изумлением во взгляде.
— Вы бросьте этот фривольный тон, Монти, бросьте, я вам говорю. Я чрезвычайно уважаю Чарльза Бродинберга и не позволю, чтобы хоть кто-нибудь… — он погрозил побледневшему советнику пальцем. — Я не позволю его туда-сюда… Вы меня поняли? Он никогда не врет.
— Так точно, господин президент. Простите, если это возможно…
— В мире нет ничего невозможного, мой дорогой друг. По крайней мере для меня… Итак, вы утверждаете, что 865-я модель готова?
— Да.
— Отлично. В таком случае, ее нужно послать.
— То есть?! Как это «послать»?
Президент всплеснул руками.
— Что вы на меня уставились? Вы меня не понимаете? А кто вообще способен меня понять в этом мире?! В прошлое ее надо послать, Монти. В про-шло-е-э-э!
— Ах в про-о-ошлое… Великолепная мысль, господин президент!
— Я знаю, — скупо улыбнулся коротышка. — И это надо обсудить. Через полчаса жду вас у меня в кабинете вместе с Гением Кибернетики.
Глава 2
Мишень для Терминатора
Чарльз Бродинберг, по прозвищу Гений Кибернетики, воспринял идею президента с энтузиазмом.
— Целевая хронопортация стало бы неплохим испытанием для нашей последней модели, — сказал он. — Таким образом, мы проверим Терминатора по всем параметрам, что, несомненно, поможет нашим дальнейшим разработкам в области искусственного интеллекта.
— Если не ошибаюсь, Терминатор теперь может возвращаться из прошлого? — спросил Денди Брасс.
— Совершенно верно, господин президент. Именно в этом заключается основное преимущество данной модели.
— Превосходно. Но давайте все-таки прикинем, какие здесь могут возникнуть проблемы.
— Никаких проблем, — развел руками Бродинберг. — Цель известна — Фред Крюгер, местожительство — улица Вязов, время хронопортации — 80-е годы прошлого века. Приметы: худощавое телосложение, лицо — в шрамах от термических ожогов, нос крючком, цвет глаз — рыбий… Я ничего не напутал?
— Нет, все правильно.
— Этого вполне достаточно Терминатору для выполнения задания. — Лоб Гения Кибернетики прорезала глубокая морщина. — Будем ли мы специально оговаривать способ уничтожения объекта?
— Думаю, подойдет любое огнестрельное оружие, — заметил советник.
Гений Кибернетики посмотрел на президента. Тот согласно кивнул.
— Хорошо, так и запишем, — кибернетик сделал пометки в своей электронной записной книжке.
— Впрочем, годятся и всевозможные подручные средства, — немного подумав, сказал президент. — По правде сказать, этот Крюгер заслужил мученическую смерть.
— Правильно ли я вас понял, господин президент, что объект может быть уничтожен при помощи любых сподручных средств, как то: холодное и огнестрельное оружие, ядовитые и отравляющие вещества, а также с использованием бензопилы, нунчаков, шампуров, досок с гвоздями, «розочек»…
— «Розочек»? — переспросил президент.
— «Розочка» — бутылка с отколотым донышком, — пояснил советник.
— …и прочих предметов обихода, — закончил Бродинберг. — Не так ли, господин президент?
— Так, именно так, дорогой друг, — пробормотал Денди, откусывая заусенец на большом пальце. — Только я хотел бы учесть еще один момент. Нельзя ли устроить, чтобы Терминатор, когда он найдет Крюгера, сказал ему несколько фраз?
— Безусловно, господин президент…
Денди ненадолго задумался.
— «Как поживаешь, дядюшка Крюгер?» Раз. «Привет тебе от Симоны». Два. «Умри же, несчастный!» Три. По-моему неплохо, господа?
— Превосходно, господин президент, — легко согласился Бродинберг. — Но кто такая Симона?
Президент разочарованно закатил глаза.
— Его прабабушка, его прабабушка, — зло зашептал на ухо гению советник. — Симона ее звали. Си-мо-на. Извольте запомнить, Чарли.
— Я обязан знать всех его прабабок? — тихо огрызнулся Бродинберг и как ни в чем ни бывало обратился к президенту: — А стоит ли Терминатору вообще что-либо говорить? Ведь и так, кажется, все ясно.
Президент принял напыщенный вид.
— Поймите, Чарли, я по натуре эстет. Вы мыслите формулами, а я — фразами. Вот только не сбежит ли Крюгер после второй фразы? «Привет тебе от Симоны» — звучит весьма зловеще.
— От Терминатора не убежишь, — сказал Бродинберг. — Не он сам, так пуля догонит.
— Кстати, это правда, что теперь в глаз Терминатора вмонтирована записывающая видеокамера?
— Да.
— И в ухе — микрофон?
— Стереомикрофон с эффектом абсолютного присутствия.
— Таким образом, после его возвращения мы получим превосходные кадры свершившегося возмездия, — президент возбужденно потер руки. — Мне безумно хочется увидеть, что отразиться на лице у этого Крюгера, когда он услышит имя моей прабабки. Я хочу видеть, как расширятся от ужаса его мерзкие глазенки, прежде чем Терминатора закроет их ему навсегда.
— Этот фильм ждет всемирный успех. В Голливуде умрут от зависти…
— Я не собираюсь делать деньги на трагедии своих родственников! — оборвал Денди. — Мною движет благородное чувство мести. Монти, будьте любезны…
Советник понял президента с полуслова. Он тут же достал из буфета рюмки, наполнив их коллекционным коньяком.
— Смерть Крюгеру, господа! — провозгласил президент корпорации, высоко подымая свою рюмку.
— Смерть! Смерть! — эхом откликнулись Гений Кибернетики и советник.
— Целевая хронопортация стало бы неплохим испытанием для нашей последней модели, — сказал он. — Таким образом, мы проверим Терминатора по всем параметрам, что, несомненно, поможет нашим дальнейшим разработкам в области искусственного интеллекта.
— Если не ошибаюсь, Терминатор теперь может возвращаться из прошлого? — спросил Денди Брасс.
— Совершенно верно, господин президент. Именно в этом заключается основное преимущество данной модели.
— Превосходно. Но давайте все-таки прикинем, какие здесь могут возникнуть проблемы.
— Никаких проблем, — развел руками Бродинберг. — Цель известна — Фред Крюгер, местожительство — улица Вязов, время хронопортации — 80-е годы прошлого века. Приметы: худощавое телосложение, лицо — в шрамах от термических ожогов, нос крючком, цвет глаз — рыбий… Я ничего не напутал?
— Нет, все правильно.
— Этого вполне достаточно Терминатору для выполнения задания. — Лоб Гения Кибернетики прорезала глубокая морщина. — Будем ли мы специально оговаривать способ уничтожения объекта?
— Думаю, подойдет любое огнестрельное оружие, — заметил советник.
Гений Кибернетики посмотрел на президента. Тот согласно кивнул.
— Хорошо, так и запишем, — кибернетик сделал пометки в своей электронной записной книжке.
— Впрочем, годятся и всевозможные подручные средства, — немного подумав, сказал президент. — По правде сказать, этот Крюгер заслужил мученическую смерть.
— Правильно ли я вас понял, господин президент, что объект может быть уничтожен при помощи любых сподручных средств, как то: холодное и огнестрельное оружие, ядовитые и отравляющие вещества, а также с использованием бензопилы, нунчаков, шампуров, досок с гвоздями, «розочек»…
— «Розочек»? — переспросил президент.
— «Розочка» — бутылка с отколотым донышком, — пояснил советник.
— …и прочих предметов обихода, — закончил Бродинберг. — Не так ли, господин президент?
— Так, именно так, дорогой друг, — пробормотал Денди, откусывая заусенец на большом пальце. — Только я хотел бы учесть еще один момент. Нельзя ли устроить, чтобы Терминатор, когда он найдет Крюгера, сказал ему несколько фраз?
— Безусловно, господин президент…
Денди ненадолго задумался.
— «Как поживаешь, дядюшка Крюгер?» Раз. «Привет тебе от Симоны». Два. «Умри же, несчастный!» Три. По-моему неплохо, господа?
— Превосходно, господин президент, — легко согласился Бродинберг. — Но кто такая Симона?
Президент разочарованно закатил глаза.
— Его прабабушка, его прабабушка, — зло зашептал на ухо гению советник. — Симона ее звали. Си-мо-на. Извольте запомнить, Чарли.
— Я обязан знать всех его прабабок? — тихо огрызнулся Бродинберг и как ни в чем ни бывало обратился к президенту: — А стоит ли Терминатору вообще что-либо говорить? Ведь и так, кажется, все ясно.
Президент принял напыщенный вид.
— Поймите, Чарли, я по натуре эстет. Вы мыслите формулами, а я — фразами. Вот только не сбежит ли Крюгер после второй фразы? «Привет тебе от Симоны» — звучит весьма зловеще.
— От Терминатора не убежишь, — сказал Бродинберг. — Не он сам, так пуля догонит.
— Кстати, это правда, что теперь в глаз Терминатора вмонтирована записывающая видеокамера?
— Да.
— И в ухе — микрофон?
— Стереомикрофон с эффектом абсолютного присутствия.
— Таким образом, после его возвращения мы получим превосходные кадры свершившегося возмездия, — президент возбужденно потер руки. — Мне безумно хочется увидеть, что отразиться на лице у этого Крюгера, когда он услышит имя моей прабабки. Я хочу видеть, как расширятся от ужаса его мерзкие глазенки, прежде чем Терминатора закроет их ему навсегда.
— Этот фильм ждет всемирный успех. В Голливуде умрут от зависти…
— Я не собираюсь делать деньги на трагедии своих родственников! — оборвал Денди. — Мною движет благородное чувство мести. Монти, будьте любезны…
Советник понял президента с полуслова. Он тут же достал из буфета рюмки, наполнив их коллекционным коньяком.
— Смерть Крюгеру, господа! — провозгласил президент корпорации, высоко подымая свою рюмку.
— Смерть! Смерть! — эхом откликнулись Гений Кибернетики и советник.
Глава 3
Хронопортация вниз головой
Толстушка Бэмби нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. Мимо нее по набережной, весело щебеча и звонко целуясь, прогуливались влюбленные парочки, а она стояла, прислонившись к фонарному столбу — такая одинокая, никому не нужная девушка в искусственной шубе на голое тело. Ну, не совсем, правда, голое: под шубой еще оставалось кое-что из нижнего белья, но эти кружевные шелка вряд ли стоило брать в расчет. Что касается девушки… тут тоже было не все гладко.
Бэмби раздраженно покусывала губы. Ей-богу, до слез обидно, сделавшись настоящим ассом в своей профессии, с каждым днем испытывать все больший недостаток в клиентах.
Стряхнув с кончика сигареты ногтем мизинца пепел, она глубоко затянулась дымом.
Да, конечно, девушкой ее можно было назвать теперь с большим трудом. Просыпаясь по утрам, она встречала в зеркале женщину, выглядевшую на хороший полтинник без какой-то мелочи; к полудню эта женщина при помощи холодного душа и косметики со скрипом превращалась в красотку за сорок с хвостиком; но к вечеру происходило маленькое чудо — искусственный свет и игра теней делали из Бэмби особу, которая, запретив себе разменивать четвертый десяток, лихо тормознула у тройки с ноликом.
И вот в который раз пришел он, этот желанный вечер, когда она в оптимальной форме. Так где же эти чертовы клиенты?! Можно подумать, что в городе перевелись одинокие мужчины. А затюканные женами мужья — они-то куда подевались? Как говорил один писатель, лет десять назад частенько заглядывавший к ней на красный огонек: «Поверь, крошка, ничто не стоит так дешево и не обходится так дорого, как бесплатная супружеская любовь. Именно поэтому женатых мужчин так неумолимо тянет на улицу.»
Теперь приходится усомниться в старых истинах. Проклятые мужчины! Чтоб вас…
Толстушка Бэмби совсем истомилась. Она просто таяла под своей шубой и чувствовала, как постепенно окружающий воздух наполняется каким-то напряжением — электрическим ли, эротическим — не важно. Просто с ней что-то происходило. Нечто похожее она испытала однажды в детстве, когда ее пятилетний кузен заглянул ей под платье. И гнусно так захихикал. Но она тут же огрела его по голове своим плюшевым медвежонком, и кузен разрыдался. А следом за ним и она всплакнула. Пожалела подлеца. А было ей тогда всего-то три годика.
Бэмби провела по шубе рукой, и под ладонью с треском рассыпались искры. Она рассеянно потрогала парик и чуть не вскрикнула: волосы на нем стояли дыбом.
Вокруг нарастал какой-то возбуждающий шум, словно сотканный из жужжания тысячи пчел.
Почувствовав неладное, влюбленные парочки поспешили убраться восвояси. Оглядевшись, Бэмби обнаружила, что осталась на набережной совсем одна.
В голове у нее шумело. Тело, повинуясь какой-то внешней силе дрожало мелкой дрожью. И тут она поняла, что происходит: из нее вырвалась на волю вся эротическая энергия, которая накапилась в ней за эти томительные часы ожидания.
И теперь эта энергия в виде огромного серебристого сгустка зависла почти над самой ее головой, испуская во все стороны молнии, подобные маленьким извилистым гадам красотки Колетты, чей номер «стриптиз со змеями» всегда пользовался оглушительным успехом у подвыпившей публики бара «Пьяная газель».
Волнуясь, Бэмби вытащила пачку сигарет и зажигалку. Попыталась прикурить, но зажигалка вдруг вырвалась у нее из пальцев, и, словно притянутая неведомой силой, пулей метнулась в сторону шарообразного сгустка.
Бэмби смотрела на искрящийся огнедышащий шар, и глаза ее застилали слезы. Она не подозревала, что в этот самый момент во всем квартале из электрических щитов и бутылок шампанского с шумом вылетают пробки, что в окнах домов и витринах магазинов с треском лопаются стекла, слетают с петель двери, а красотки на неоновых вывесках секс-шопов раздеваются в два раза быстрее обычного.
Она даже не догадывалась, что вся Япония до последнего японца высыпала из своих небоскребов на борьбу с гигантским карнозавром — Годзиллой, а в далеком Гатлине Дети Кукурузы принесли своему кукурузному богу очередную кукурузную жертву.
Бэмби не знала обо всем этом, но, если бы и знала, ей было бы на все на это наплевать. Сейчас ей хотелось только одного — чтобы этот шар присосал ее к себе, как он только что проделал это с ее зажигалкой, и чтобы он закружил ее в своих объятиях и унес прочь из этого дурацкого города, отнявшего у нее молодость и счастье, не оставив ей взамен ничего, кроме преждевременных морщин, парика цвета соломы, вставной челюсти и груди, набитой сексиконом.
Вдруг — Бэмби даже вскрикнула от неожиданности — в самом центре шарового облака она явственно различила темный силуэт, который с каждой секундой вырисовывался все четче.
Бэмби прижала руки к груди. Последние сомнения исчезли — это был мужчина. Он прилетел за ней! Неважно откуда. Она не даже будет его об этом спрашивать.
Рука Бэмби сама собой взметнулась вверх:
— Эй! Эй, я здесь! — закричала она во всю силу своего меццо.
И только раздался этот истошный крик, как из растворяющегося в воздухе облака беззвучно вывалился голый человек и, пробив головой крышку люка коллекторного колодца, с грохотом скрылся под землей.
Провернувшись несколько раз, крышка опять заняла свое место. Серебрянное облако окончательно растаяло, и наступила странная тишина.
Бэмби раздраженно покусывала губы. Ей-богу, до слез обидно, сделавшись настоящим ассом в своей профессии, с каждым днем испытывать все больший недостаток в клиентах.
Стряхнув с кончика сигареты ногтем мизинца пепел, она глубоко затянулась дымом.
Да, конечно, девушкой ее можно было назвать теперь с большим трудом. Просыпаясь по утрам, она встречала в зеркале женщину, выглядевшую на хороший полтинник без какой-то мелочи; к полудню эта женщина при помощи холодного душа и косметики со скрипом превращалась в красотку за сорок с хвостиком; но к вечеру происходило маленькое чудо — искусственный свет и игра теней делали из Бэмби особу, которая, запретив себе разменивать четвертый десяток, лихо тормознула у тройки с ноликом.
И вот в который раз пришел он, этот желанный вечер, когда она в оптимальной форме. Так где же эти чертовы клиенты?! Можно подумать, что в городе перевелись одинокие мужчины. А затюканные женами мужья — они-то куда подевались? Как говорил один писатель, лет десять назад частенько заглядывавший к ней на красный огонек: «Поверь, крошка, ничто не стоит так дешево и не обходится так дорого, как бесплатная супружеская любовь. Именно поэтому женатых мужчин так неумолимо тянет на улицу.»
Теперь приходится усомниться в старых истинах. Проклятые мужчины! Чтоб вас…
Толстушка Бэмби совсем истомилась. Она просто таяла под своей шубой и чувствовала, как постепенно окружающий воздух наполняется каким-то напряжением — электрическим ли, эротическим — не важно. Просто с ней что-то происходило. Нечто похожее она испытала однажды в детстве, когда ее пятилетний кузен заглянул ей под платье. И гнусно так захихикал. Но она тут же огрела его по голове своим плюшевым медвежонком, и кузен разрыдался. А следом за ним и она всплакнула. Пожалела подлеца. А было ей тогда всего-то три годика.
Бэмби провела по шубе рукой, и под ладонью с треском рассыпались искры. Она рассеянно потрогала парик и чуть не вскрикнула: волосы на нем стояли дыбом.
Вокруг нарастал какой-то возбуждающий шум, словно сотканный из жужжания тысячи пчел.
Почувствовав неладное, влюбленные парочки поспешили убраться восвояси. Оглядевшись, Бэмби обнаружила, что осталась на набережной совсем одна.
В голове у нее шумело. Тело, повинуясь какой-то внешней силе дрожало мелкой дрожью. И тут она поняла, что происходит: из нее вырвалась на волю вся эротическая энергия, которая накапилась в ней за эти томительные часы ожидания.
И теперь эта энергия в виде огромного серебристого сгустка зависла почти над самой ее головой, испуская во все стороны молнии, подобные маленьким извилистым гадам красотки Колетты, чей номер «стриптиз со змеями» всегда пользовался оглушительным успехом у подвыпившей публики бара «Пьяная газель».
Волнуясь, Бэмби вытащила пачку сигарет и зажигалку. Попыталась прикурить, но зажигалка вдруг вырвалась у нее из пальцев, и, словно притянутая неведомой силой, пулей метнулась в сторону шарообразного сгустка.
Бэмби смотрела на искрящийся огнедышащий шар, и глаза ее застилали слезы. Она не подозревала, что в этот самый момент во всем квартале из электрических щитов и бутылок шампанского с шумом вылетают пробки, что в окнах домов и витринах магазинов с треском лопаются стекла, слетают с петель двери, а красотки на неоновых вывесках секс-шопов раздеваются в два раза быстрее обычного.
Она даже не догадывалась, что вся Япония до последнего японца высыпала из своих небоскребов на борьбу с гигантским карнозавром — Годзиллой, а в далеком Гатлине Дети Кукурузы принесли своему кукурузному богу очередную кукурузную жертву.
Бэмби не знала обо всем этом, но, если бы и знала, ей было бы на все на это наплевать. Сейчас ей хотелось только одного — чтобы этот шар присосал ее к себе, как он только что проделал это с ее зажигалкой, и чтобы он закружил ее в своих объятиях и унес прочь из этого дурацкого города, отнявшего у нее молодость и счастье, не оставив ей взамен ничего, кроме преждевременных морщин, парика цвета соломы, вставной челюсти и груди, набитой сексиконом.
Вдруг — Бэмби даже вскрикнула от неожиданности — в самом центре шарового облака она явственно различила темный силуэт, который с каждой секундой вырисовывался все четче.
Бэмби прижала руки к груди. Последние сомнения исчезли — это был мужчина. Он прилетел за ней! Неважно откуда. Она не даже будет его об этом спрашивать.
Рука Бэмби сама собой взметнулась вверх:
— Эй! Эй, я здесь! — закричала она во всю силу своего меццо.
И только раздался этот истошный крик, как из растворяющегося в воздухе облака беззвучно вывалился голый человек и, пробив головой крышку люка коллекторного колодца, с грохотом скрылся под землей.
Провернувшись несколько раз, крышка опять заняла свое место. Серебрянное облако окончательно растаяло, и наступила странная тишина.
Глава 4
Голый мужчина
Бэмби онемела от ужаса. Ей хотелось закричать, завыть, заплакать, чтобы воскресить это видение, эту мечту, этого таинственного мужчину. Но она стояла, прислонившись к фонарному столбу, словно гипсовая статуя, и лишь бессильно трясла нижней челюстью.
Между тем, крышка люка вдруг резко подпрыгнула вверх, отлетев далеко в сторону, как будто по ней залепили снизу из гранатомета, и наружу показалась голова. Мужская голова с коротко подстриженными волосами и каким-то блестящим предметом во рту.
Голова деловито огляделась, сделав полный оборот вокруг своей оси.
Терминатор прощупывал взглядом окружающую местность. Заодно он прощупал и Бэмби. Датчики считывали визуальную информацию: форма, цвет, материал, пол, возраст. Память выдала исчерпывающую информацию: упитанная блондинка европеидной расы в шубе на голое тело, во рту вставная челюсть, грудь на сексиконе, туфли на каблуках, 37 лет, но выглядит моложе, нимфоманка, косметика от Лурье, духи от Клима (подделка), чулки ажурные, полусинтетика. Опасности не представляет.
Терминатор проанализировал свое собственное состояние. На голове после приземления вскочила крупная шишка, но для мозгового функционирования это опасности не представляло. Все остальное было в полной норме, не считая мелких царапин и ссадин на теле.
Окажись сейчас рядом с киборгом Гений Кибернетики и протестируй он свое детище на адекватность мыслительных процессов, он непременно пришел бы в ужас, определив у Терминатора внушительный сдвиг по фазе. Но Бродинберг остался в далеком будущем и ничего уже не мог исправить в прошлом.
Терминатор вновь обратил свой взор к живому существу, притаившемуся у фонарного столба. Кого-то ждет. Терминатор настроился на женщину. Стало ясно: ждет его.
Мозг и тело Терминатора перешло на активный режим работы. Он выбрался из колодца и направился к женщине.
Бэмби обмерла. И было отчего. Мужчина был наг до потери пульса. Ни тебе бикини, ни фигового листка. Абсолютно голый мужчина!
Не вполне соображая, что делает, Бэмби принялась расстегивать пуговицы на шубе. Обычно она проворачивала эту операцию за полсекунды, но теперь пальцы ее не слушались. Ну и что ж. Может, так даже лучше. Как гласит один из фундаментальных законов эротики, маленькая затяжка во времени только обостряет чувства.
Терминатор остановился в двух шагах от женщины и лишенным всякого выражения голосом произнес:
— Хонопотация поша успешо.
Бэмби, внезапно осмелев, протянула руку к его губам и ласково попросила:
— Отдай, пупсик. Дай сюда, пожалуйста.
Разжав зубы, он сплюнул ей на ладонь зажигалку и повторил все также бесстрастно:
— Хронопортация прошла успешно.
— О, милый, я так рада! Так рада! — воскликнула Бэмби, всплеснув руками.
Еще бы ей не радоваться. Парень был писанным красавцем. Шесть футов с лишним рост, скульптурное совершенство торса, мощная округлость бицепсов. Живот, бедра, ноги и… ой-ёй-ёй какой красавчик!
— О, милый, я так рада, так рада, — повторил Терминатор слова женщины, в точности воспроизводя интонации и тембр ее голоса.
— Как забавно ты меня передразниваешь! — захихикала Бэмби.
— Твою одежду, — размеренно произнес Терминатор. — Давай сюда.
И сказано это было опять же ее голосом. Это было так трогательно.
— Быстро! — скомандовал он.
— Меня зовут Бэмби, милый.
Глупо улыбаясь, она передала ему свою шубу. Повесив шубу на локте, Терминатор повторил:
— Твою одежду давай сюда.
— Что, и чулки снять? — удивилась она.
Если у Терминатора был сдвиг по фазе, то у Бэмби был сдвиг в квадрате. В эти минуты она соображала почти как сомнамбула.
Чудной какой-то клиент ей попался. Не иначе иностранец. Среди них часто встречаются такие вот тихие извращенцы. Чего задумал! Решил раздеть девушку прямо на улице. Должно быть, богатый. Только бумажника с собой не носит. Такие обычно пользуются кредитными карточками. Интересно знать, куда он ее запрятал? На нем ведь совсем нет карманов.
Бэмби продолжала раздеваться. Она чувствовала себя немного смущенно, ведь, пока она снимала с себя последнее, этот парень следил за ее действиями во все глаза, словно запоминая всю последовательность операций.
Едва она передала ему свое нижнее белье, он ни слова ни говоря, надел трусики, прицепил к животу пояс, натянул чулки и стал их старательно пристегивать. Со стороны можно было подумать, что он только этим всю жизнь и занимался. Так ловко у него все выходило.
Но Бэмби уже ничему не удивлялась: парень был явный дока по части сексуальных изысков. У них, у этих чудиков, все идет по особому сценарию. Начиная с прогулки голышем по набережной. Каждый мнит себя режиссером.
Когда-то и она снималась. В фильмах с грифом «ХХХ».
Бэмби с заботливой улыбкой помогла парню разобраться с бюстгальтером. Зацепив крючок за петельку, она ласково провела ладонью по этой могучей спине, загораясь нежной страстью.
Терминатор надел шубу и, застегнув ее на на все пуговицы, обронил:
— Я так рада, так рада, — потом отвернулся от оголенной им женщины и зашагал прочь.
— Эй, мистер, синьор, товарищ! — в отчаянии закричала Бэмби. — А как же я?!
Терминатор резко обернулся, оглядев ее с головы до ног своими свинцово-серыми глазами. Анализ телодвижений, даже самых малозаметных, позволял ему прогнозировать уровень опасности, исходящей от объекта. Уровень потенциальной угрозы данного лица был оценен Терминатором как предельно низкий. Но свидетелей оставлять не стоило. Тем более вокруг не было ни души.
Видя его заминку, Бэмби решила, что парень продолжает играть с ней в какую-то одному ему известную игру. Издав радостный вопль, она в три прыжка догнала его и, с визгом бросившись ему на шею, прижалась своим жарким ртом к его холодным губам.
Отражая внезапное нападение, Терминатор шумно вдохнул в себя воздух, высасывая из женщины кислород.
В глазах у Бэмби замельтешили желто-синие мошки, и она лишилась чувств.
На губах Терминатора остался жирный след от ее помады.
Он уложил женщину на газон. Затем поднял свалившийся с головы Бэмби парик. Задумался. Память сразу выдала подсказку: головной убор, синтетика.
Терминатор надел парик. Потом снял с женщины туфли. Примерил. Они пришлись почти впору.
— Я так рада, так рада, — сказал Терминатор голосом Толстушки Бэмби и, застучав каблучками по тротуару, быстро растворился в вечерней мгле.
Между тем, крышка люка вдруг резко подпрыгнула вверх, отлетев далеко в сторону, как будто по ней залепили снизу из гранатомета, и наружу показалась голова. Мужская голова с коротко подстриженными волосами и каким-то блестящим предметом во рту.
Голова деловито огляделась, сделав полный оборот вокруг своей оси.
Терминатор прощупывал взглядом окружающую местность. Заодно он прощупал и Бэмби. Датчики считывали визуальную информацию: форма, цвет, материал, пол, возраст. Память выдала исчерпывающую информацию: упитанная блондинка европеидной расы в шубе на голое тело, во рту вставная челюсть, грудь на сексиконе, туфли на каблуках, 37 лет, но выглядит моложе, нимфоманка, косметика от Лурье, духи от Клима (подделка), чулки ажурные, полусинтетика. Опасности не представляет.
Терминатор проанализировал свое собственное состояние. На голове после приземления вскочила крупная шишка, но для мозгового функционирования это опасности не представляло. Все остальное было в полной норме, не считая мелких царапин и ссадин на теле.
Окажись сейчас рядом с киборгом Гений Кибернетики и протестируй он свое детище на адекватность мыслительных процессов, он непременно пришел бы в ужас, определив у Терминатора внушительный сдвиг по фазе. Но Бродинберг остался в далеком будущем и ничего уже не мог исправить в прошлом.
Терминатор вновь обратил свой взор к живому существу, притаившемуся у фонарного столба. Кого-то ждет. Терминатор настроился на женщину. Стало ясно: ждет его.
Мозг и тело Терминатора перешло на активный режим работы. Он выбрался из колодца и направился к женщине.
Бэмби обмерла. И было отчего. Мужчина был наг до потери пульса. Ни тебе бикини, ни фигового листка. Абсолютно голый мужчина!
Не вполне соображая, что делает, Бэмби принялась расстегивать пуговицы на шубе. Обычно она проворачивала эту операцию за полсекунды, но теперь пальцы ее не слушались. Ну и что ж. Может, так даже лучше. Как гласит один из фундаментальных законов эротики, маленькая затяжка во времени только обостряет чувства.
Терминатор остановился в двух шагах от женщины и лишенным всякого выражения голосом произнес:
— Хонопотация поша успешо.
Бэмби, внезапно осмелев, протянула руку к его губам и ласково попросила:
— Отдай, пупсик. Дай сюда, пожалуйста.
Разжав зубы, он сплюнул ей на ладонь зажигалку и повторил все также бесстрастно:
— Хронопортация прошла успешно.
— О, милый, я так рада! Так рада! — воскликнула Бэмби, всплеснув руками.
Еще бы ей не радоваться. Парень был писанным красавцем. Шесть футов с лишним рост, скульптурное совершенство торса, мощная округлость бицепсов. Живот, бедра, ноги и… ой-ёй-ёй какой красавчик!
— О, милый, я так рада, так рада, — повторил Терминатор слова женщины, в точности воспроизводя интонации и тембр ее голоса.
— Как забавно ты меня передразниваешь! — захихикала Бэмби.
— Твою одежду, — размеренно произнес Терминатор. — Давай сюда.
И сказано это было опять же ее голосом. Это было так трогательно.
— Быстро! — скомандовал он.
— Меня зовут Бэмби, милый.
Глупо улыбаясь, она передала ему свою шубу. Повесив шубу на локте, Терминатор повторил:
— Твою одежду давай сюда.
— Что, и чулки снять? — удивилась она.
Если у Терминатора был сдвиг по фазе, то у Бэмби был сдвиг в квадрате. В эти минуты она соображала почти как сомнамбула.
Чудной какой-то клиент ей попался. Не иначе иностранец. Среди них часто встречаются такие вот тихие извращенцы. Чего задумал! Решил раздеть девушку прямо на улице. Должно быть, богатый. Только бумажника с собой не носит. Такие обычно пользуются кредитными карточками. Интересно знать, куда он ее запрятал? На нем ведь совсем нет карманов.
Бэмби продолжала раздеваться. Она чувствовала себя немного смущенно, ведь, пока она снимала с себя последнее, этот парень следил за ее действиями во все глаза, словно запоминая всю последовательность операций.
Едва она передала ему свое нижнее белье, он ни слова ни говоря, надел трусики, прицепил к животу пояс, натянул чулки и стал их старательно пристегивать. Со стороны можно было подумать, что он только этим всю жизнь и занимался. Так ловко у него все выходило.
Но Бэмби уже ничему не удивлялась: парень был явный дока по части сексуальных изысков. У них, у этих чудиков, все идет по особому сценарию. Начиная с прогулки голышем по набережной. Каждый мнит себя режиссером.
Когда-то и она снималась. В фильмах с грифом «ХХХ».
Бэмби с заботливой улыбкой помогла парню разобраться с бюстгальтером. Зацепив крючок за петельку, она ласково провела ладонью по этой могучей спине, загораясь нежной страстью.
Терминатор надел шубу и, застегнув ее на на все пуговицы, обронил:
— Я так рада, так рада, — потом отвернулся от оголенной им женщины и зашагал прочь.
— Эй, мистер, синьор, товарищ! — в отчаянии закричала Бэмби. — А как же я?!
Терминатор резко обернулся, оглядев ее с головы до ног своими свинцово-серыми глазами. Анализ телодвижений, даже самых малозаметных, позволял ему прогнозировать уровень опасности, исходящей от объекта. Уровень потенциальной угрозы данного лица был оценен Терминатором как предельно низкий. Но свидетелей оставлять не стоило. Тем более вокруг не было ни души.
Видя его заминку, Бэмби решила, что парень продолжает играть с ней в какую-то одному ему известную игру. Издав радостный вопль, она в три прыжка догнала его и, с визгом бросившись ему на шею, прижалась своим жарким ртом к его холодным губам.
Отражая внезапное нападение, Терминатор шумно вдохнул в себя воздух, высасывая из женщины кислород.
В глазах у Бэмби замельтешили желто-синие мошки, и она лишилась чувств.
На губах Терминатора остался жирный след от ее помады.
Он уложил женщину на газон. Затем поднял свалившийся с головы Бэмби парик. Задумался. Память сразу выдала подсказку: головной убор, синтетика.
Терминатор надел парик. Потом снял с женщины туфли. Примерил. Они пришлись почти впору.
— Я так рада, так рада, — сказал Терминатор голосом Толстушки Бэмби и, застучав каблучками по тротуару, быстро растворился в вечерней мгле.
Глава 5
Хунвейбинка
Терминатор остановился у небольшого магазинчика на окраине города. В красиво оформленной витрине вооруженные до зубов герои диснеевских мультфильмов устроили между собой забавную перестрелку. Но Терминатор понимал все буквально. Рожицы мышей, кроликов и котов не казались ему смешными. Ему было нужно оружие, и теперь он знал, где его взять.
Едва над дверью прозвенел колокольчик, владелец лавки, Чжань Ту-фань, поспешил выйти навстречу посетителю.
Из-за неугомонных пацифистов, с утра до вечера выступавших по телевизору, милитаризированные игрушки с каждым днем пользовались все меньшим спросом. Ту-фань начинал уже подумывать о смене профиля своего магазина. А что прикажете делать, если за последнюю неделю колокольчик над дверью звенел не больше десяти раз за день? Приходится каждого покупателя встречать как дорогого гостя.
Глазам Ту-фаня предстала крупная женщина с суровым скуластым лицом. Мамаша, решил он. Нет, скорее, няня. Когда мать заходит в магазин игрушек, она думает о своем ребенке, и ее лицо светлеет. А эта явилась, как на службу. Вон какие мрачные глазищи. С такой хорошо играть в хунвейбинов. Бедный ребенок!
Чжань Ту-фань, церемонно сложив на груди ладони, изогнулся в позвоночнике.
— Чем могу быть полезен, мадама?
Его главный недостаток заключался в том, что он испытывал немощную слабость по отношению к сильным женщинам. Это все из-за тяжелого детства. Все берется оттуда. Его мать была строгой и импульсивной особой. Она часто его била. И, как правило, чем придется. Может быть, именно поэтому он так и не научился сносно говорить по-английски.
Вот и сейчас, поймав ледяной взгляд этого монстра в шубе, Ту-фань почувствовал знакомую робость забитого китайского мальчика. С расстояния двух шагов власть женщины над ним обрела магическую силу. Повинуясь мгновенному побуждению, он подхватил правую руку посетительницы и приложился к ней сухими губами. После этого на него что-то нашло, и он поцеловал ей левую руку, а потом впал в экстаз и стал целовать обе руки попеременно.
Изысканность манер объекта не произвела на Терминатора сколько-нибудь значительного впечатления. Память выдала следующую информацию: мужская особь монголоидной расы, женат, восемь детей, отец — китаец, мать — немка, на обед ел рисовые лепешки с бифштексом из собаки, запивал рисовой водкой (дацю). Опасности не представляет.
Так и не дождавшись, пока закончатся лобызания его кожного покрова, Терминатор небрежным жестом отодвинул путающегося под ногами китайца в сторону и прошел к стойке, за которой были вывешены образцы оружия.
Едва над дверью прозвенел колокольчик, владелец лавки, Чжань Ту-фань, поспешил выйти навстречу посетителю.
Из-за неугомонных пацифистов, с утра до вечера выступавших по телевизору, милитаризированные игрушки с каждым днем пользовались все меньшим спросом. Ту-фань начинал уже подумывать о смене профиля своего магазина. А что прикажете делать, если за последнюю неделю колокольчик над дверью звенел не больше десяти раз за день? Приходится каждого покупателя встречать как дорогого гостя.
Глазам Ту-фаня предстала крупная женщина с суровым скуластым лицом. Мамаша, решил он. Нет, скорее, няня. Когда мать заходит в магазин игрушек, она думает о своем ребенке, и ее лицо светлеет. А эта явилась, как на службу. Вон какие мрачные глазищи. С такой хорошо играть в хунвейбинов. Бедный ребенок!
Чжань Ту-фань, церемонно сложив на груди ладони, изогнулся в позвоночнике.
— Чем могу быть полезен, мадама?
Его главный недостаток заключался в том, что он испытывал немощную слабость по отношению к сильным женщинам. Это все из-за тяжелого детства. Все берется оттуда. Его мать была строгой и импульсивной особой. Она часто его била. И, как правило, чем придется. Может быть, именно поэтому он так и не научился сносно говорить по-английски.
Вот и сейчас, поймав ледяной взгляд этого монстра в шубе, Ту-фань почувствовал знакомую робость забитого китайского мальчика. С расстояния двух шагов власть женщины над ним обрела магическую силу. Повинуясь мгновенному побуждению, он подхватил правую руку посетительницы и приложился к ней сухими губами. После этого на него что-то нашло, и он поцеловал ей левую руку, а потом впал в экстаз и стал целовать обе руки попеременно.
Изысканность манер объекта не произвела на Терминатора сколько-нибудь значительного впечатления. Память выдала следующую информацию: мужская особь монголоидной расы, женат, восемь детей, отец — китаец, мать — немка, на обед ел рисовые лепешки с бифштексом из собаки, запивал рисовой водкой (дацю). Опасности не представляет.
Так и не дождавшись, пока закончатся лобызания его кожного покрова, Терминатор небрежным жестом отодвинул путающегося под ногами китайца в сторону и прошел к стойке, за которой были вывешены образцы оружия.