Кэр Катарина. Заклинание клинка

- Черт возьми! не думаю, что серебряный клинок может накопить столько денег, чтобы купить такую лошадь. - Нет, наверное. Западный народ знает им цену и продает их дорого. Все-таки они стоят того. Если мне удастся получить чистокровного олотого, гвербрета из Каминуэра даст мне за него две золотых монеты. У Джилл перехватило дыхание. За две золотых монеты можно купить приличную ферму. Неожиданно она снова вспомнила о Лослейне, продающем царственные девери за меч, который стоил три таких лошади, как эта. Странные обрывки бардовского учения всплыли в амяти Джилл, и наконец она вспомнила сказку о том, что если колдун захотел что-то околдовать, ему было нельзя торговаться об этом. - Скажи мне вот что,- обратилась Джилл к Дрегису.- Как ты думаешь, существуют ли действительно Двуумер? - Ну, знаешь, большинство людей гонят от себя эти слухи, но я вижу одну странную вещь, а бывает - две за день,- Дрегис хитро улыбнулся.- Я думаю, что когда ты повстречаешься с западным народом, тебе будет очень интересно. Джилл начала было расспрашивать его об этом, но Дрегис прервал ее простым: - Подожди - увидишь. Уже через несколько дней ей стало понятно, что он имел в виду. Они ехали дальше на запад. Осмелевший серый гном появился наяву и уселся перед ее седлом, не обращая внимания на то, что она ехала рядом с другим человеком. Его длинный тонкий рот раскрылся в широкой улыбке, его зеленые глаза светились от волнения. Он ватился за один из ремней об ми тонким руками и стал его дергать, как будто пытался сделать так, чтобы лошадь поехала быстрее. В конце концов Джилл пришлось отстать от каравана на олько - чтоб она могла с ним говорить. - Ты знаешь, куда мы едем? Или нет? Тебе нравится западный народ? Он очень энергично закивал своей головой в ответ: - Да.- Затем подпрыгнул, обнял ее за шею и поцеловал в еку. Этой ночью караван расположился лагерем недалеко от последней фермы у границы Элдифа. Дрегис обменял мелкие товары на корм для лошадей и мулов. Всего в часе езды от лагеря раскинулся девственный лес из старых дубов и папоротника. Весь день они пробирались по узкой тропинке, проложенной среди вековых деревьев, растущих так тесно, что ничего нельзя было увидеть в десяти шагах. Они устроили ночной привал на поляне, достаточно большой для того, чтобы на ней смогли разместиться люди и мулы. Все сгрудились возл лагерного костра и разговаривали непривычно тихими голосами. Время от времени кто-нибудь резко поворачивался и всматривался в лесную чащу, чувствуя на себе й-то взгляд. Джилл знала, кто наблюдал за ними. Сразу же за тем пространством, которое было освещено отблесками костра она видела лесных жителей, висящих, словно гроздья, на ветвях деревьев и глядящих вниз на этих непрошеных гостей. Весь следующий день они опять ехали лесом, но теперь поверхность земли поднималась вверх небольшими откосами, что говорило о том, что впереди их ожидают горы. Когда тропинка начала подниматься вверх, и людям и мулам стало тяжело идти - и те и другие обливались потом. Наконец, к четырем часам пополудни, они вышли к реке, теснящейся в глубоком узком ущелье. Через нее был перекинут каменный мост, нависший красивой аркой над ущельем и сделанный также добротно как делали мосты в девери. Боковые стены были покрыты резьбой с изображением листьев и вьющихся виноградных лоз. То здесь, то там в медальонах были высечены знаки, которые являлись письменами на каком-то совершенно непонятном языке. Когда караван двигался по мосту, Джилл эта резьба показалась знакомой: то здесь, то там лицо лесного жителя выглядывало из-за пучка каменных резных листьев. - Дрегис? - спросила Джилл,- западный народ построил этот мост? - Должно быть он, девочка. Его здесь прост больше никто не стал бы строить. Джилл подумала о том, что западный народ тоже способен видеть эти крошечные создания, которых может видеть и она. Этим тогда можно объяснить то, что лесные жители были здесь такими смелыми. Этой ночью, когда караван расположился лагерем на лесной поляне, лесные жители бродили совсем близко, наблюдая за этими непрошеными пришельцами. Они прогуливались кругом, рассматривали погонщиков мулов, дотрагивались до всего блестящего длинными тонкими пальцами, нечаянно ущипнув одну из лошадей, отчего она забила копытом. Хотя только Джилл могла видеть их, большинство людей чувствовали, что круго происходило что- странное. Они подозрительно оглядывались, стараясь держаться поближе друг к другу, собираясь кучками для игры в кости, сердились друг на друга и даже поссорились. В конце концов Куллину пришлось вмешаться, успокаивая каждого из них, и наблюдать за игрой. Джилл начала понимать, почему Дрегис хотел, чтобы ее отец сопровождал караван. Назавтра около полудня караван наконец выбрался из леса. Чем выше становилось, тем реже росли деревья. Они оставили наконец позади последнее дерево и вышло на широкое плоское плато. Перед их взором широко раскинулись земли, покрытые травой, по которой пробегала рябь, словно по зеленому морю и так до самого горизонта. Хотя Джилл была рада тому, что они вышли из леса, у степи были также свои собственные особенности, даже просто потому, что Джилл никогда в жизни не видела столько свободного пространства. - Там есть какие-нибудь города или что-нибудь наподобие? - спросила Джилл. - Нет, насколько мне известно,- ответил Дрегис,- но я никогда не был дальше, чем мы сейчас. То место, где я всегда останавливался, всего в нескольких милях отсюда. Я приезжал туда и ждал, пока жители западных земель найдут меня. Очень странно, но они всегда знали, когда я был здесь. Лесные жители сообщали им,- подумала Джилл, но она, конечно, ни о чем не сказала Дрегису. Когда они подошли к месту стоянки на берегу прелестн о ручья, сотни лесных жителей столпились вокруг. Они несколько минут разглядывали караван, а затем вдруг исчезли. Джилл беспокойно спала этой ночью. Она лежала на спине и смотрела на звезды, и на широкую полосу млечного пути, повисшую, казалось, над самой землей. Она не слышал ни шороха вокруг лагеря, но когда наступил расс т, два человека из жителей запада ждали вокруг лагеря. Джилл проснулась и сразу же увидела их. Они тихо стояли в нескольких ярдах и ждали, когда лагерь проснется. Они были высокими, но стройными, с глубоко посаженными глазами и бледными цвета лунного сияния волосами, такими же ка у Лослейна. Их лица были бы очень красивыми, если бы не уши. Хотя Дрегис предупредил ее, что они отрезают своим детям уши в младенчестве, она молча смотрела на них, потеряв присутствие духа. Они были одеты в кожаную обувь и брюки, матерчатые туники, богато украшенные изображением вьющихся цветов и винограда, перекинутые через одно плечо и свисающие впереди вниз. Так как Джилл спала совсем одетой, она вскочила и босиком пошла им навстречу. Когда она приблизилась к ним настолько, что могла рассмотреть их глаза, то остановилась как вкопанная. Их радужные оболочки были огромными с едва заметной полоской белка вокруг, а их зрачки были вертикальными, как у кошек. Этого - таких глаз - они не делали со своими детьми, когда те были младенцами,- подумала Джилл,- интересно, как Дрегис это объяснит? Она была так потрясена увиденным, что почти завизжала вслух, когда один из них заговорил с ней на чистом деверийском наречии. - Добрый день, прекрасная девушка! - сказал он.- Ты и твои спутники приехали торговать? - Да,- ответила Джилл.- Дрегис - главный. - Я знаю его,- он наклонил набок голову и изучал Джилл, едва улыбаясь.- Я ни разу не видел ваших женщин. Они все такие же красивые, как ты? Джилл стояла и молчала, будто проглотила язык. Он засмеялся и поклонился ей. - Скажи Дрегису, что мы приведем остальных. Они ушли, вернее ускользнули прочь - без малейшего звука, как б то трава был их соучастницей, мягко стелясь и помогая им. Немного поода они остановили св х золотых коней. Джилл пристально следила за ними, пока они садились на лошадей и затем скрылись из вида. Только после полудня жители западных земель приехали, растянувшись по лугу длинной процессие состоящей всадников и табуна лошадей, который всадники г ли впереди. Он приехали елым кланом - мужчины, ж щины и несколько детей. Все были одеты одинаково. Только линные волосы женщин были заплетены в косы; так делали и деверийские женщины во времена Рассвета. Вместо того, чтобы вести свое имущество на подводах, они несли его на деревянных носилках. Столпившись в ста ярдах от лагеря Дрег а, жители запада начали разбивать свой лагерь. Как зачарованная Джилл наблюдала за их слаженными действиями, когда каждый принимал участие в установке круглых кожаных палаток, в распаковке вещей и стреноживании лошадей. Меньше чем через час лагерь стоял так, как будто он был здесь всегда: из-под ярко окрашенных навесов доносились крики, бегали дети и собаки, толпились лесные жители. - Подождем еще немного,- сказал Дрег .- Они придут, когда будут готовы. Немного погодя пришли жители западных земель посмотреть на товары, которые Дрегис привез для них. По одному или парами они ходили вдоль разложенных в ряд кухонных котелков и ножей, мечей и деревянных топоров, лопат и наконечников для стрел. Иногда они присаживались на корточки и брали что-то для того, чтобы проверить, потом снова клали на место - и все без единого слова. Наблюдая за ними, Джилл сделала для себя вывод: они прекрасны. В них чувствовалось внутреннее благородство, гибкость и грациозность, которые напоминали ей дикого оленя. Джилл была удивлена тем, что погонщики мулов и даже Куллин смотрели на них с презрением. Был летний полдень. Люди спустились на ечной берег и и али в кости, начиная следующую партию сразу после того, как заканчивалась предыдущая. Только одна Джилл сидела на траве рядом с Дрегисом и наблюдала за его покупателями. К концу дня, когда солнце было уже над самым горизонтом, к ним подошел молодой человек, держа в руках кожаный мешок с медом. - Добрый день,- заговорил он.- Нам нравятся те безделушки, которые вы привезли для на - Я очень рад этому, Дженантар,- ответил Дрегис.- Так что, придете завтра торговаться? - Да.- Дженантар подал ему кожаный мешок.- Это для твоих людей. Немного сладкого, от всего сердца. Джилл видела, что ему было известно, что люди презирали его народ, и это глубоко поразило ее. Но он только улыбнулся, видя как Дрегис поспешил к погонщикам мулов. Дженантар опустился на траву рядом с Джилл. Серый гном появился на ее коленях и отклонился назад с довольной улыбкой. - Послушай,- воскликнул Дженантар,- ты видишь лесных жителей? - Черт возьми, а ты думаешь, только ты один? - Весь наш народ знает их. Мы обращаемся к ним по именам: как к м дшим братьям. Джилл заглянула в его дымчато-серые кошачьи глаза и увидела там сходство между жителями зап ных земель и л ными жителями, только последние были безобразны уродливы, а первые - несмотря н все - красивы. - Ты знаешь,- заговорил Дженантар,- с нами ездит один человек из ваших людей. Я думаю, он захочет увидеться с тобой.Не сказав ни слова Дженантар встал и пошел прочь, оставив Джилл с мыслью о том, чем она могла оскорбить его? На закате из лагеря жителей западных земель вышел старик. Так как его глаза и уши были нормальными, хотя и был одет как обит ель запада, Джилл решила, что он, должно быть, и есть тот человек, о котором упоминал Дженантар. Он был не очень высокого роста, мускулистый и широкоплечий, хотя остальная часть его тела была стройной. У него были огромные коричневые глаза и белые волосы, которые торчали над его лбом двумя пучками - как совиные рожки. Когда он сгорбил , сидя рядом с егисом, его поза была по жа на птичью, особенн руки, свободно свисающие вниз. Он забыл, что Дрегис был знаком с ним, и предста лся ему, назвавшись Адерином - именем, которое рассмешило Джилл, потому что оно означало "птица". - Я пришел, чтобы просить тебя об услуге, Дрегис. Мне надо в Канобэйн, и лучше, если я поеду туда с караваном, чем один. - Прошу пожаловать, ты можешь присоединиться,- ответил Дрегис.- А что произошло? Или ты вдруг почувствовал страстное желание вернуться к тем людям, которых покинул когда-то? - Нет,- ответил Адерин, улыбнувшись,- боюсь, что это всего лишь неприятное небольшое дело, касающееся правосудия. Один из наших людей уб человека и сейчас он скрывается. Мы хотим вернуть его назад. - Да, действительно, неприятное. А что, его легко найти? Он не походит на людей Элдифа? - Нет. В нем смешанная кровь. - Советник Лослейн! - Само собо вырвалось из уст Джилл. Адерин повернулся в ее сторону и посмотрел на нее. Но Джилл почувствовала, что он смотрел сквозь нее, как будто его бегающий взгляд пригвоздил ее, как фермер прибивает сорокопута к амбарной стене. - Да, соверше о верно, его зовут ослейн,- сказал Адерин. А ты, должно быть, Гилиан? - Да,- ответила Джилл, удивившись. Она была уверена, что никогда е говорила никому из жителей падных земель своего имени.- Мы встречались с вами, дорогой сэр? - Да, но не так, чтобы ты запомнила,- одно мгновение Адерин в задумчивости смотрел на нее, как будто хотел, чтобы она вспомнила.- А почему ты сказала Советник Лослейн? - Ну, потому что он так представился, он был похож на человека из с ты лорда Корбина. - Неужели? И это не показалось очень странным? Ну хорошо, в конце концов, мы теперь знаем, где его искать.Адерин поднялся, всматриваясь в ночь.- Очень странно. Затем он ушел, даже не оглянувшись. - Послушайте,- сказал один из погонщиков.- Этот старик, наверное, сумасшедший. - О! Я бы не сказал о нем ого,- задумчиво проговорил Дрегис, почесывая свою ногу.- У него есть одна незначительная особенность - его ум крепо словно дуб. Погонщики обменялись недоверчивыми взглядами. - Надо быть масшедшим,- пробормотал Куллин,- чтобы убежать к жителям западных земель, как он это сделал Джилл понимала, что не стоит говорить об этом вслух, но она думала, что убежать к этому народу - это вовсе не означает быть сумасшедшим. Поздней ночью над залитым лунным светом лугом зазвучала музыка. Женский голос запел печальну мелодию. Три других голоса подхватили и, пока они пели в четыре голоса в такой тональности, Джилл вспомн а, что слышала, как время т времени ее пели менестрели в портовых городах. Неожиданно инструменты рисоединились: спокойный, чистый звук как у арфы, тем что-то, что напоминала звук волынки, и, нак ец, бубен. Музыка звучала все быстрее и быстрее. Одна песня без остановки переходила в другую. К лин вместе с другими есно уселись и сосредоточились на игре в кости. Джилл незаметно ускользнула и стояла, слушая пение, на краю лагеря. Над лугом горели факелы, освещая яркие н есы. Джилл сделала несколько шагов вперед, как будто ее подталкивала неведомая сила. Вдруг Куллин схватил ее за плечо. - Ах, вот чем ты занята? - рассердился Куллин. - Слушаю, и ничем больше,- ответила Джилл. - Послушай, ты не боишься, что пропадешь? Этот народ больше животные, чем люди, но я не удивлюсь, что тебе приятнее они, чем все остальные. - О, боже мой, папа! Ты думаешь, каждый мужчина, который меня встретит, сразу же набросится на меня? - Большинство из них, и ты не должна забывать об этом. А сейчас - марш. Ты точно так же можешь слушать это проклятое завывание, сидя около костра.
   Даже для верховного лорда с его обширным поместьем деньги из западного Элдифа давались трудно. Так как крепость Канобэйн была только летним пристанищем Ловиан, ей пришлось отправить в главную резиденцию - Форт Гвербин, за серебром для дочки мыловара. Когда ег наконец привезли, Родри пришел в ярость. Узнав что его мать рассчитывает, что он вручит его сам лично. - А почему к ергер не может поехать? - рассердился Родри.- Или конюший? Ловиан скрестила руки перед собой и в упор смотрела на него. Со вздохом Родри взял со стола два седельных мешка и пошел в конюшню за лошадью. Утро было ясным и солнечным над диким зеленым лугом. Далеко внизу у основания утеса океан сверкал, как шкатулка из голубых и зеленых дра ценных камней. Но Родри уезжал с тяжелым сердцем. - Олвен будет рыдать,- говорил он сам себе.- И это будет ужасно. В чем Родри никогда не посмеет признаться ни одной живой душе - так это в том, что самом деле был влюблен в Олвен. Одно дело - опрокидывать на кровать потаскуху, и совсем другое - верить, что ты любишь ее и чувствовать себя с ней лучше, чем с женщиной твоего круга. Город Канобэй уютно расположился во уг небольшой гавани на склонах утесов, где Брог - ручей, который можно было назвать рекой только зимой - впадал в океан. На берегу было три деревянных пирса для рыбацких лодок и большой пирс для парома, который ходил к святым островам Умглейс, расположенным в море на расстоянии десяти миль от берега. Около четырех сотен домов расположились нестройными полуокружно ями. Хотя мыловарня И ерина находилась в миле от города, чтобы соседние усадьбы были подальше от вони сала, н вместе с семьей жил в круглом доме внизу у самой гавани. Исгери и его жена весь день были в мыловарне. Весь день на гах и с руками, перепачканными салом и поташом. Далеко от Олвен, которая оставалась дома с младшими детьми. Поэтому ухаживание Родри было таким "успешным". Как только Родри ешился и повел лошадь узкими извилистыми улочками, он нял, что это было самое плохое утро в его жизни. Все попадавшиеся ему навстречу горожане, как обычно, кланялись, но ему было известно о поспешно прятавшихся ухмылках и тихих смешках везде, где он проходил. Хотя он был лорд, а они простые горожане, насмешка была неподсудным человеческим правом и, очевидно, Исгерин пользовался им вовсю. Родри привязал лошадь во дворе позади дома и, как вор, проскользнул внутрь. На кухне Олвен резала турнепс, стоя возле наклонного стола. Ей было пятнадцать. Худое маленькое существо с личиком сердцевидной формы, с большими голубыми глазами и обаятельной улыбкой. Когда Родри вошел, она посмотрела на него без своей обычной улыбки. - Я тебе кое-что принес,- Родри положил на стол седельный мешок. Олвен кивнула и вытерла руки о передник. - Сроки тебе подходят? Она снова кивнула и начала распаковывать мешки. - Моя мать отправила немного меда и другие продукты,Родри начал чувствовать отчаяние.- Которые прид т силу, как она сказала. Олвен, пожалуйста, ты не хочешь говорить со мной? - А что ты можешь мне сказать? - Ах, черт! Я не знаю. Олвен достала маленькую деревянную шкатулку с деньгами, открыла ее и долго смотрела на кучку серебра - ее шанс на приличную жизнь. Родри ходил по кухне, пока она пересчитывала монеты. - Сама богиня видит, что твоя мать - щедрая женщина,произнесла наконец Олвен. - Это не только от нее. И я хочу, чтобы ты была хорошо обеспеч а. - Правда? - Правда, ей-богу! Что я за человек, как ты думаешь? - Лучше, чем большинство,- ответила на вопрос Олвен.Ты ожидал, что я буду плакать? Я сделала все, что я должна была сделать. - Ну и рошо. Ты поцелуешь меня в последний з? - Нет. А теперь уходи, понятно? Родри взял седельные мешки и направился к выходу. Он задержался немного и оглянулся. Он увидел, что она спокойно складывала монеты назад в шкатулку. Он вскочил на коня и поехал быстрой рысью, горожане едва успе ли отскакивать изпод копыт его лошади. Ему не стало легче на сердце, когда он вернулся домой в крепость. Паж ожидал ег и сообщил о том, что его мать желает поговорить с ним немедленно. Ему хотелось извиниться и уклониться от разговора. Но он никогда не забывал того, что Ловиан была не просто его матерью, но и госпожой, дл которой он был вассалом. Я поднимусь прямо к ней,- сказал Родри, тяжело вздохнув. Ловиан стояла в приемной возле окна. Утреннее солнце освещало морщины, пролегшие по ее щекам и седину в ее темных волосах. Но если учесть, что она родила четырех сыновей, можно сказать, что она сохранила свою привлекательность. Она была одета в белое льняное платье, дополненное пледом из клетчатой ткани зеленого, голубого и серебристого цветов, символов Мэйлвейдов. Но чехол на стуле, стоявшем позади нее был красного, коричневого и белого цветов - символов верховного лорда. Ему было неприятно думать о том, что после столь долгого времени, когда он чувствовал себя Мэйлвейдом, когдато ему предстоит одеть плед с чужими символами. - Ну? - спросила она. - Я все отдал ей. - Бедняжка лакала? - По правде говоря, мне кажется, бедняжка была рада тому, что избавится от меня. - Ты очень красив, Родри. Но я не сомневаюсь, что ты принадлежишь к той категории людей, которые очень непостоянны в любви. Родри с ужасом чувствовал, что он покраснел. - Акушерка сказала мне, что у твоей Олвен еще три месяца впереди,- продолжала Ловиан.- Ребенок должен родится к празднику Солнца. Так как это будет первенец, я думаю, она немного переходит. - Не знаю. Я надеюсь, что т . - Кстати, о женских делах,- Ловиан подняла одну бровь.Тебе пора бы уже понять, что на этих "женских делах" покоится могущество каждого клана в королевстве. Если бы твой дядя имел внебра ого сына, я бы не была сейчас верховным лордом. Ты должен думать об этом. Родри опустился на стул и старался не смотреть на Ловиан. Вздохнув, она села рядом. - Настоящая беда - в том, что ты никогда не сможешь научиться быть правителем,- продолжала Ловиан.- Никто даже не предполагал, что у тебя появится шанс унаследовать чтонибудь, поэтому твой отец дал тебе отличную инскую подготовку и на этом остановился. Тебе надо просто побыстрее жениться. Твоя жена должна быть исключительно порядочной женщиной,- Ловиан колебалась, бросив на него проницательн взгляд.- Я надеюсь, ты женишься на простолюдинке или на девушке, которая будет старше тебя. - Да,- ответил Родри. - А теперь постарайся быть благоразумным. Что это за шум там во дворе? Через несколько минут до Родри действительно донесся шум со двора. Благодаря богов за вмешательство в их разговор, он подошел к окну. Слуги суети сь вокруг отряда всадников. Родри увидел изображение дракона а их щитах и сине еребристо-зеленую накидку у их командира. - Ах, свинячий хрен,- воскликнул Родри.- Это Риис. - Будь добр, попридержи свой язык, когда говоришь о своем брате. Я тебя очень прошу. Спустившись в большой зал, они увидели Рииса, стоявшего возле камина дл знати. Накидка Абервина лежала на стуле, что означало, чт он приехал не как официальное лицо. Риис был почти такого же роста, как Родри, но в отличие от тройного Родри, выглядел коренастым. У него были иссиня-черные волосы и васильковые глаза Мэйлвейдов. Но его лицо было скорее грубым, чем красивым: подбородок слишком квадратный, губы слишком полные, глаза - слишком маленькие для широких скул. Риис поклонился с нежной улыбкой. Поклон Родри он проигнорировал. - Добрый день, ваша светлость,- сказала Ловиан.- Что привело вас о мне? - Я хотел ы поговорить об этом с вами наедине. - Хорошо. Давай поднимемся наверх. Когда Родри пошел за ними вслед, Риис обернулся к нему и произнес: - Посмотри, пожалуйста, чтобы о моих людях хорошо позаботились. Так как это было приказанием гвербрета, Родри стиснул зубы и отправился выполнять его. - Ублюдок,- думал он.- Я все равно должен поехать на эту войну, о которой ты так секретничаешь с матушкой. Заставленная мебелью приемная выглядела еще меньше, когда в ней находился Риис. Отказавшись от стула, он ходил взад и вперед, о анавливаясь у окна, чтобы посмотреть во двор. Ловиан использовала паузу, чтобы собраться с мыслями. Им предстоял разговор, который мог рушить то слабое авновесие сил, которого они с таким трудом добились между собой. Поскольку, как гвербрет, Риис стоял рангом выше, то Ловиан законом была обязана следовать его приказам; но Ловиан была его матерью и он был связан привычкой следовать ее указаниям и оказывать ей всяческую поддержку. Последний год был для них очень тяжелым в отношении установлени этого неле ого равновесия. - Почему до меня доходят слухи о мятеже отсюда? заговорил наконец Риис. - Как, они достигли уже Абервина? - Конечно,- ответил Риис и вспомнил старинную поговорку: Раньше или позже, но все доходит до носа гвербрета из Абервина. - А ты слышал, что Слигин присоединился к мятежникам? - Слигин не представляет опасности. У него есть доказательства? Бумаги, письма, или просто что-нибудь случайно слышал? - Я могу послать за ним, если его светлость желает с ним разговаривать. Я думаю, что у него ничего нет. - Вы хотите произвести официальный переворот при моем дворе? Я сомневаюсь, что этот вопрос будет поставлен, если все, что вы имеете на этот счет - это только сплетни Слигина. - Конечно, нет. Тем более, если его светлости известно, что эта информация - сплет . - Послушай, мама! Корбин был одним из самых преданных людей твоего бр а. Он обещал свою поддержку, когда ты унаследовала клан, не так ли? Почему тогда он должен отбросить все это и объявить, что он поддерживает мятежников? Слухи о мастере Двуумера только вызвали насмешку Рииса - и ничего более. Он неверно истолковал нерешительность Ловиан. - Кроме всего, конечно,- сказал Риис,- еще хлопоты с Родри. - Как ты думаешь, какие хлопоты у нас могут быть с Родри? - Он непроверенный человек. И я не верил никаким слухам до тех пор, пока ты не сделала его своим наследником. Лично я не думаю, что он спос ен править,- сказал Риис.- Он хорош с мечом. Но быть вожаком в бою намного легче, чем выносить пригово своим подданным. Если ты лишишь его наследства, то я думаю, что все эти проклятые сплетни о мятеже прекратятся. - Я не собираюсь этого делать,- ответила Ловиан. - Неужели? Ну, если Слигин предъявит реальные доказательства, конечно, то я постановлю, что у тебя есть права на твои титул и зе и. - Мои нижайшие благодарности, ваша светлость! Риис поморщился с саркастической улыб й. - Но есл лорды бросят мне в лицо что-нибудь о Родри,продолжал Риис,- то это может стать предметом для переговоров. Ловиан подняла к нему лицо. Хотя Родри был намного выше ее, он отклонился подальше - так, чтобы стать недосягаемым. - Н такого закон в стране,- сказала она твердо,который позволит тебе заставить меня лишить Родри наследства. - Конечно, нет. Я просто думал, что ваша светлость разберется во всем, и сделает это по своей собственной воле. - Ваша светло ь также имеет право апеллировать к верховному королю. Риис побагровел от гнева. Это было его самой болезненной точкой - знание того что, хотя он правил как король в Западном Элдифе, что был настоящий король в Девери, который стоял выше, чем он. - Очень хорошо, мама! - проговорил Риис.- То а если Родри пол ит твои земли, пусть сам их и отстаивает. - Ого! Так ты присоединяешься к повстанцам? Риис отвернулся и пристально смотрел в окно. Л иан положила, по-матерински, свою руку на его плечо. - Риис, рогой, почему ты так енавидишь Родри? - Я не ненавижу Родри,- прорычал он. Его лицо стало еще краснее, чем прежде. - Правда? - Я только думаю, что он не годится для того, чтобы править. - Я с тобой не согласна,- ответила Ловиан. Риис просто пожал плечами.- Очень хорошо, ваша светлость,- сказала со вздохом Ловиан,- нет ни кой пользы в обсуждении дела будущего до тех пор, пока оно не станет официальным делом как закона, так и меча. - Очевидно, ты права,- Риис посмотре на нее, взяв себя руки.- Как только мятежники начнут открыто действовать, ты можешь послать ко мне за помощью. Мой отряд прибудет в твое распоряжение для защиты законов. Все же он сделал невозможным просить его поддержки, если Ловиан не лишит его брата наследства. В тот же день, пока Риис со свои людьми пил и гулял в ее большом зале, Ловиан написала тайное послание к Слигину, приглашая его завтра приехать к ней. Ей нужен был его совет. Когда она рнулась в зал, Родри сидел слева от брата и ссуждал об охотничьих собаках, оскольку эта тема была само безопасной. Ловиан села с правой стороны от гвербрета и была настороже, не давая их распрям всплыть на поверхность. - Слушай, брат,- говорил Р с.- Я слышал от твоих людей, что ты охот ся на разную дичь, даже на серую олениху. Она была дочкой мыловара? Ну, по крайней мере, она была помыта. Когда Риис засмеялся своей собственной шутке, глаза Родри стали стеклянными. - Я мог бы и соврать. Сказать, что я соблазнял ее,проговорил Родри.- А скажи мне, брат, что твоя жена еще не беременна? Рука Рииса сжала кружку так сильно, что его пальцы стали белыми. - Родри! - воскликнула Ловиан. - Ну, хорошо, мама, ты, кажется, права,- Родри посмотрел на брата с кривой ухмылкой.- Теперь мы еще поговорим о сыновьях, и все. Дрожащей рукой Риис выплеснул все пиво из своей кружки в лицо Родри. Выкрикивая оскорбления и наихудшие проклятия, какие только м были известн братья вскочили на ноги. Они толкали друг друга, пока Ловиан не вмешалась. Она бросилась между ними и, несмотря на то, что Риис был выше по званию, шлепнула его по лицу. - Прекратите! - пронзительно закричала она.- Какой великолепный пример вы подаете своим людям, руга ь как двое слуг! Г пода, немедленно вспомните о том, кто вы. Они оба благопристойно покраснели. Родри вытер лицо рукавом и уставился в пол. Риис со в охом пришел в себя и убрал свои руки. - Извини меня,- ска л Риис. - И ты прости меня,- Родри пожал пр янутую руку. Но рукопожатие было очень кратким. Родри выбежал из зала. Риис и Ловиан сели и ожидали, когда слуги наполнят кружку гвербрета и удалятся. - Мама, я приношу тебе свои извинения. Мне всегда доставляет большое удовольствие твое гостеприимство, но, видит бог, этот проклятый кобель довел меня до бешенства. - Да, то, что он говорил, было, конечно, некстати и жесток Риис изучал поверхность с ла, тер кусок грубого дерева своим большим пальцем. Наконец он поднял глаза и едва заметно улыбнулся. - Ну? - сказал Риис.- Не собираешься ли ты посоветовать мне уйти от жены? - Я знаю, что ты любишь ее. И я не желаю такой горькой судьбы ни одной женщине. Я д аю, что твои советники опять начи ют требовать потомка. - Да. Но я приехал в Канобэйн по другому поводу - просить у тебя совета. Я знаю, что Абервину нужны наследники, и мне горько думать об этом. Глубоко вздохнув, Ловиан размышляла о том, что Риис был женат уже десять лет; ему было сейчас двадцать восемь, а его жене - двадцать шесть. Если бы Донилла могла забеременеть, конечно, она сделала бы это за столько лет. - Если ты оставишь ее,- сказала Ловиан,- я обеспечу ее. По крайней мере, я могу взять ее в свою свиту. Но я могу сделать и больше. - Спасибо. Пр да, мама, я б годарю тебя,- он резко встал.- Ты меня извинишь? Мне надо немного побыть на воздухе. Однако Ловиан знала, что он хотел спрятать слезы. Долго она еще сидела за столом одна и размышляла об этих "женских делах", которые лежали в сердце королевств