Страница:
Изабелла слегка отстранилась.
– Так ты можешь уйти из дому и погулять по городу?
– Я тебя имела в виду. Впрочем, сама увидишь. – Она разжала объятия и встала из-за стола. Взяла ручку, вложила ее в ладонь Изабелле и сомкнула ее пальцы вокруг серебряного корпуса. – Береги себя. – Слова ее относились и к безопасности Изабеллы и к ее собственной смерти. Она всей душой надеялась, что в случае необходимости внучка воспользуется подарком.
Вся во власти жертвенной любви к Изабелле, она вдруг осознала, что ничего не боится – пусть с ней произойдет что угодно, она готова ко всему. Ей стало почти безразлично, останется ли она навек в этой комнате или вернется в тот несказанно прекрасный край, где очутилась после смерти. Она совершила то, что считала нужным, и ее душу наполнило чувство удивительной гармонии. Несколько мгновений назад она рассталась с единственным своим достоянием, но не ощутила пустоты в сердце. Напротив, такой полноты ей не доводилось испытывать никогда – даже после смерти.
Захлопнув за собой входную дверь, Изабелла не оглянулась. Она не знала, доведется ли ей еще когда-нибудь побывать в этом доме. Ей не хотелось об этом думать, как, впрочем, и ни о чем другом. Кроме одного – бабушка велела ей следовать за собакой. Что ж, именно к ней она и направилась.
Пес, сидевший на том же самом месте посреди лужайки, взглянул на нее с полнейшим равнодушием. Изабелла подошла к нему и сказала:
– Привет, Хитцел.
Она нисколько не удивилась бы, ответь он ей: «Привет, Изабелла».
Но собака молчала. У Изабеллы мелькнула мысль, а вправду ли у него такая диковинная кличка? Быть может, бабушка просто пошутила? Ну кому в самом деле придет в голову назвать так свою собаку?
Хитцел не пытался рассеять ее недоумение. Враждебности он к ней не проявлял, но и особого дружелюбия тоже. Даже лапу не протянул, чтобы поздороваться.
– Ты хоть понимаешь меня, пес?
По лужайке к ним шел мужчина средних лет. Руки он держал в карманах шикарного зеленого плаща. Изабелла никогда его прежде не видела.
– Привет, Хитцел. – Мужчина щелкнул пальцами, и пес принялся радостно скакать вокруг него, виляя хвостом. Несколько раз он при этом упирался передними лапами в грудь незнакомца, а тот с улыбкой поглаживал его по голове. Казалось, мужчину нисколько не тревожило, что на роскошном плаще появляется все больше грязных пятен. – Доброго вам утра, мисс Нойкор. – Он стоял спиной к солнцу, так что Изабелле, чтобы увидеть его лицо, пришлось затенить глаза ладонью.
– Вы меня знаете?
– Да.
– А как ваше имя?
– Скотч. Можете называть меня Скотч.
– Как виски?
– Именно, именно. Вы же сами сказали, что не любите мудреные имена вроде Хитцел, так что я решил наречь себя в честь вашего любимого напитка.
– Поистине королевское великодушие.
Он улыбнулся и снова погладил ликующего пса по голове.
– Я должна буду отправиться куда-то вместе с вами?
– Если вас это не затруднит. Вон моя машина. – Он указал на большую темно-зеленую «ауди», которая была припаркована у обочины тротуара.
– А Хитцел?
– Он поедет с нами. На заднем сиденье.
– Куда вы меня повезете, мистер Скотч?
– Зовите меня просто Скотч, мне это больше по душе. Мы поедем в центр города, я должен вас высадить у кафе «Диглас».
Изабелла никак этого не ожидала.
– У «Дигласа»? Но почему туда?
– Потому что там вас будет ждать мистер Этрих.
– Винсент будет ждать меня в кафе?
Она зажмурилась и потерла ладонью лоб, пытаясь сосредоточиться. Все это никак не укладывалось у нее в голове. Пес уселся на траву, поднял заднюю лапу и принялся энергично чесаться.
Скотч развел руками. Губы его растянулись в улыбке.
– Идея принадлежит ему. Он говорил, именно там, в кафе «Диглас», и состоялось ваше первое свидание.
Изабелла кивнула. Это действительно было так, но почему Винсент оказался в Вене и что он делает в кафе, когда ему, как он сам говорил, предстояло совершить столько важных и неотложных дел?
– Хорошо. Едем.
Пес, стоило ей это произнести, вскочил на ноги и затрусил по лужайке.
Изабелла во все глаза смотрела на машину. Что-то в ней было не так. Но она не могла понять, что именно…
– Постойте! У вас новая машина! Я знаю эту модель. Моя подруга Кора купила в этом году точно такую же. А ведь мы с вами находимся в прошлом, пять лет назад их еще и в помине не было.
Скотч с усмешкой погрозил ей пальцем:
– Прекрасно, мисс Нойкор. Вы очень наблюдательны. Представьте, у меня даже есть компакт-диск «Бладхаунд гэнг». Вы как к ним относитесь?
– Понятия не имею, о ком вы. Ответьте лучше, как это вы ухитрились втащить в прошлое, во времена пятилетней давности, свою машину, которую начали выпускать год тому назад?
– Не только машину. Мы с Хитцелом и сами из настоящего, а сюда прибыли за вами. – Подойдя к передней дверце автомобиля, он открыл ее и жестом пригласил Изабеллу сесть.
– Нет, объясните мне все толком.
Она хотела получить от него такие ответы на свои вопросы, которые ее полностью устроили бы. А уж о том, чтобы сесть в машину к этому мистеру Скотчу с его волшебной собакой, даже и речи быть не могло.
– Нам велено доставить вас назад, в настоящее. Способ, который я для этого выбрал, наиболее надежен. Когда мы остановимся у кафе «Диглас» в центре города, вы очутитесь как раз в своем времени.
Изабелла не поверила ни одному его слову. И вдруг сзади ее окликнула бабушка. Она повернулась на звук ее голоса. Старая женщина открыла окно и свесилась через подоконник, приставив ладони рупором ко рту.
– Ничего не бойся, дорогая, и доверься ему. Он говорит правду.
Изабелла крикнула ей в ответ:
– Он говорит, что стоит нам доехать на машине до центра, как я вернусь в свое время.
– Раз он это сказал, значит, все так и будет. Клянусь тебе, ему можно верить.
Собака дважды отрывисто гавкнула. Ей не терпелось отправиться в путь.
– Ну а что, если я откажусь с вами ехать?
Скотч примирительным жестом поднял руки на уровень груди и слегка растопырил пальцы. Было очевидно, что он решил любой ценой избегать конфликта с ней.
– А уж это как угодно. Решение за вами, но, повторяю, такой способ – самый быстрый. Но если вы предпочитаете воспользоваться общественным транспортом… Здесь поблизости есть трамвайная остановка?
Изабелла молча изучала физиономию Скотча, взвешивая и обдумывая его слова, и тут бабушка снова крикнула ей:
– Изабелла, поезжай с ним. Уверяю тебя, все будет в порядке.
– Ну что же… Знаете, я вот что решила: я поеду с вами, но машину поведу сама. Ведь наш путь лежит в центр, верно?
Мужчина в темно-зеленом плаще кивнул:
– Извольте. – Он с готовностью протянул ей ключи от «ауди».
Зажав их в кулаке, она помахала бабушке и села в машину. Скотч обошел вокруг автомобиля, жестом приказал собаке прыгнуть в салон и, после того как та расположилась сзади, захлопнул дверцу. Изабелла краем глаза следила, как он стал шарить ладонью по груди и животу в поисках ремня. Сама она никогда не пристегивалась.
Он соединил две половинки замка с легким щелчком и обратился к ней:
– Советовал бы вам пристегнуться. Кажется, дождь собирается. Дорога может быть небезопасной.
Прежде чем ответить, Изабелла взглянула на деревья, покрытые сочной зеленой листвой, которую золотили первые лучи утреннего солнца, на безоблачное летнее небо.
– О чем это вы? Что вы такое говорите, мистер Скотч?
– Только то, что вам не мешало бы пристегнуться, хотя решение, безусловно, за вами.
Это он еще очень мягко выразился: «Не мешало бы». Не успели они проехать и квартал, как погода резко поменялась. Это произошло буквально в одно мгновение.
Во дворике, примыкавшем к дому Изабеллы, деревья были покрыты зеленой листвой, в их ветвях щебетали птицы, отовсюду доносилось благоухание цветов. Щедрое летнее солнце заливало окрестности своими яркими лучами. Но как только машина свернула за угол, небо приобрело зловещий свинцовый оттенок. Стоял ноябрь. Все цветы давно пожухли под порывами холодного ветра, а голые темно-коричневые ветви деревьев в окружающем полумраке казались черными. Все выглядело так, словно кто-то неведомый одним мановением руки стер яркие краски, которыми окружающий пейзаж только что радовал глаз. Цветной экран стал вдруг черно-белым.
От неожиданности Изабелла так резко нажала на тормоз, что пес ударился головой о спинку ее сиденья.
– Прости, пожалуйста, Хитцел. Но что происходит?
Скотч вытащил из кармана жевательную резинку и сунул в рот.
– Я же вам говорил еще во дворе: погода будет меняться, прежде чем мы доберемся до места нашего назначения.
– Так же внезапно, как теперь?
– Не так. Резче. Последние пять лет зимы здесь стояли суровые, снежные, с метелями.
Наклонив голову, она с ноткой скептицизма в голосе спросила:
– И нам предстоит их все миновать за двадцать минут?
Он пожал плечами с видом человека, которому задали самый дурацкий на свете вопрос.
– Разумеется. Пять лет – это двадцать смен времен года. Наша поездка в центр – это ведь еще и путь в настоящее, так что мы непременно должны будем проехать сквозь все два десятка сезонов. Потому-то я и приехал на полно приводной машине.
Изабелла посмотрела на свои руки, сжимавшие рулевое колесо, и тотчас же взгляд ее переместился на крепкие ладони Скотча.
– Вы хорошо водите?
– При жизни взял третье место на ралли в Акрополисе и четвертое – в Монако.
– Тогда садитесь за руль.
Изабелла вышла из машины и поежилась под пронизывающим ветром, который взметнул в воздух редкие пушистые снежинки. Она быстро поменялась местами с бывшим гонщиком.
Хитцел невозмутимо наблюдал за действиями человеческих существ с заднего сиденья машины.
А через пять минут, добравшись до Герстхофа, они стали свидетелями первой на их пути аварии. К этому времени земля была уже покрыта толстым снежным одеялом. Серебристый автобус выехал на встречную полосу и, потеряв управление, врезался в красно-белый трамвай. Вокруг двух искореженных гигантов тотчас же собралась толпа зевак. Многие из прохожих, облаченные в тяжелые зимние куртки и пальто, не поленились перейти улицу под порывами ледяного ветра, чтобы полюбоваться последствиями столкновения с близкого расстояния.
Очутившись на водительском месте, Скотч первым делом включил печку. И все же ехать по такой погоде было очень опасно: температура за окнами автомобиля опустилась ниже нуля и дорога превратилась в сплошной каток. Несмотря на то, что обогреватель был включен на полную мощность, Изабелла продрогла в своей футболке и тонком кашемировом свитере. Впрочем, она едва обращала внимание на это неудобство – взгляд ее был прикован к тому, что творилось снаружи. Она прижала локти к бокам, охватила ладонями плечи и не отрываясь смотрела в окно.
– Сколько еще продлится для нас эта зима?
Скотч цепко держался за руль, глядя на дорогу.
– Понятия не имею. Мне об этом известно ровно столько же, сколько и вам. Надеюсь, недолго. Но погодка все хуже и хуже. На дорогах сплошной лед.
Он ловко обогнул место аварии и завернул вправо, под виадук. И тотчас настала весна.
Изабелла глазам своим не верила: по одну сторону небольшого виадука бушевала метель, по другую – сквозь светло-серые облака проглядывали лучи весеннего солнца. Снег растаял. Прохожие успели сбросить зимние пальто и облачились в джинсовые пиджаки и разноцветные свитера. А самые отчаянные щеголяли в шортах и сандалиях. По тротуару деловито шагал мужчина с букетом в руке. Но еще через квартал заморосил дождь, который вскоре превратился в ливень. Высоко в небе сверкнула молния, вокруг грохотал гром. Потом небо задернулось непроницаемой завесой туч. Изабелла затруднилась бы сказать, какое сейчас время суток.
Она протянула руку к приборному щитку и отключила отопление. Шум вентилятора стих, но теперь слышнее стала частая дробь, которую дождевые капли выбивали на крыше автомобиля. Молнии то и дело разрывали окружающую тьму яркими вспышками, и Изабелле хотелось зажать уши, чтобы не слышать оглушительных раскатов грома, раздававшихся один за другим. Они находились в эпицентре шторма. Дождь лил сплошной стеной.
– Кажется…
Тут рядом ударила молния. Бабах! Изабелла вскрикнула от испуга: ей почудилось, что разорвалась бомба.
Скотч сказал, что хочет припарковаться у обочины и постоять минут пять, пока гроза не утихнет. Не дожидаясь ответа Изабеллы, он слегка повернул руль. Машина, ехавшая за ними, вдруг врезалась в их бампер. Послышался звук удара и скрежет металла.
– Господи!
Они оба повернули головы и уставились на белый джип, который, обогнув их, умчался прочь.
– Слушайте, этот парень нагло сбежал!
Скотч невозмутимо открыл окошко и выплюнул жвачку на тротуар.
– Это была девушка. Вы разве не заметили? Длинноволосая блондинка.
– Ну и что? Она сбежала с места аварии.
– Пускай. У нас есть проблемы посерьезней.
– Например? – нахмурилась Изабелла.
– Вы разглядели машину?
Изабелла кивком указала вперед, туда, где только что скрылась особа, не пожелавшая отвечать за содеянное.
– Джип. А что?
Скотч не отвечал. Он не сводил с нее испытующего взгляда, словно ожидая, что сейчас она сама догадается о чем-то важном. Вокруг по-прежнему неистовствовал ураган, он бушевал над самыми их головами, словно прислушиваясь к разговору, который его так увлек, что он решил подольше задержаться на этом месте. Изабелла чувствовала себя неуютно под выжидательным взглядом Скотча. Чтобы прервать затянувшееся молчание, она сказала:
– У меня когда-то была точно такая же.
Скотч едва заметно кивнул. В глазах его по-прежнему читался вопрос. Изабелла затылком чувствовала напряженный взгляд собаки.
– Тоже белая. Я тогда водила из рук вон плохо. Попала в аварию, машина – вдребезги. – Не услыхав от водителя ни единого слова, она вскинула брови. – Вы хоть бы подсказали мне что-нибудь. Я ведь разгадываю загадку, да?
Он смотрел на нее еще несколько долгих секунд, потом вдруг указал пальцем вперед, в направлении, куда умчалась машина.
– Подсказку хотите? Так и быть, помогу вам. Ну-ка сложите два и два: нас только что помял джип. За рулем была блондинка с длинными волосами. Мы еще далековато от центра, а значит, все это происходит несколько лет назад. Как раз в то время, когда у вас, длинноволосой блондинки, был собственный белый джип.
Изабелла резко повернулась на сиденье и прислонилась спиной к дверце.
– Так это я была в той машине? Это я в нас врезалась?
Он молча кивнул.
– Но как это возможно?
– Все дело в том, что вы сами себя сюда и вызвали. С единственной целью – остановить нас. Вы не хотите с ним встречаться. И потому вытащите сюда еще несколько версий самой себя, лишь бы не возвращаться в наше время. Это была первая попытка.
– Я это сделала? Но почему? Зачем бы мне мешать себе самой? Я хочу быть с Винсентом, как никогда прежде. Мне ничего другого на свете не нужно!
Скотч убрал правую руку с руля и, словно каратист, рассек ладонью воздух:
– А вот и нет! Вы панически боитесь того, что произойдет, когда вы с Винсентом снова окажетесь вместе. И доказательством тому служит то, как вы попытались столкнуть нас с дороги. Вы боитесь того, что может случиться с ребенком и с вами. Ведь вы трусиха, Изабелла, и всегда ею были, всю жизнь. К счастью, ваша вполне благополучная семья, с ее деньгами, хранила вас от бед. Однако это не сделало вас сильной. Напротив – вы привыкли бежать от проблем или игнорировать их. – Он сунул руку в карман и вытащил оттуда обрывок бумаги. – Вот эта цитата произвела на вас такое сильное впечатление, что вы даже в дневник ее записали. Приняли это на свой счет и не ошиблись: «Главное оружие страха – это его способность туманить наш взгляд настолько, что мы ничего вокруг не видим, только себя самих. Стоит ему овладеть нами, и мы забываем, что кроме нашей собственной жизни есть другие люди, о спасении которых стоило бы позаботиться». И если вы снова окажетесь рядом с Этрихом, вам придется стать отважной. Такой, какой вы никогда еще не были.
Изабелла, задетая его словами, хлопнула ладонью по приборной доске:
– Глупости! Я побывала в царстве смерти, чтобы вернуть его сюда. Разве трус на такое способен?
– Это совершили не вы сами, Изабелла, а потаенная часть вашей души, о существовании которой вы даже не подозревали. Она подобна маленькому островку в безбрежном океане. Не будь вы беременны, вам и в голову не пришло бы искать этот островок. Вы никогда бы о нем не узнали. Вы отправились за Винсентом из-за ребенка. Не обманывайте себя на этот счет. Вы это сделали ради Энжи. Проявили несвойственную вам храбрость благодаря будущему младенцу. Только и всего.
Она снова сердито ударила ладонью по приборной доске:
– Ложь! Ложь! Я пошла на это ради Винсента. Потому что люблю его.
– Ошибаетесь. Если бы вы и вправду любили его, то не удрали бы из Лондона. Хватит врать себе, Изабелла. Вы всю жизнь этим занимаетесь. Это мешает вам ориентироваться в жизни, которая тем больше вас пугает, чем дольше вы живете на свете. Именно поэтому вы почти всегда удираете от трудностей. Привычка, ставшая вашей натурой. А после придумываете неуклюжие извинения, чтобы оправдать свою трусость. До своей беременности вы ни разу не попытались бороться за то, что вам дорого. Вот поэтому я и назвал вас трусихой… Кстати, я не сказал ничего для вас нового. Вам это и без меня было хорошо известно.
Она раздумывала над его словами, глядя в окно, и подыскивала ответ. Почти все время, пока он говорил, взгляд ее был обращен в сторону – ей не хотелось встречаться с ним глазами. И когда послышалось урчание мотора и машина тронулась, она все так же смотрела в окно.
– Вон она, в конце квартала. Едет в нашу сторону.
Изабелла повернула голову и взглянула сквозь ветровое стекло на завесу дождя, на фоне которой отчетливо вырисовывался силуэт белого джипа. Стараясь, чтобы голос не выдал ее волнения, в особенности после всего того, что он ей наговорил, она спросила:
– Что вы собираетесь делать?
Скотч с холодной уверенностью ответил:
– С этой? Да просто напугаю, и будет с нее. Не она меня беспокоит.
Он прибавил газу и понесся к джипу. В сотне метрах от него он выехал на встречную полосу. Расстояние между машинами стремительно сокращалось. Джип попытался остановиться. Даже сквозь закрытые окна им был хорошо слышен визг тормозов и скрежет колес по мокрому асфальту. Скотч действовал так уверенно и стремительно, что у Изабеллы не было возможности помешать ему. С того момента, как она разглядела сквозь струи дождя белый джип, прошло всего несколько секунд. Глаза ее расширились от изумления.
Столкновение казалось неизбежным, но джип вдруг резко вильнул в сторону, въехал на тротуар, вдребезги разнес трамвайную остановку, которая, к счастью, была пуста, и замер, ткнувшись в фонарный столб.
Изабелла видела, как блондинка подняла голову. Она, должно быть, сильно ударилась лбом о руль, ведь Изабелла Нойкор никогда не пристегивала ремень.
Старшая из женщин вытянула шею, чтобы разглядеть, насколько сильно пострадала младшая и не нужна ли ей помощь.
Скотчу это было известно.
– Ничего страшного, она просто стукнулась головой о руль. Машина требует ремонта, так что эта девица больше не будет нас донимать. Меня, по правде говоря, тревожит вовсе не она.
– А кто?
Ответ на свой вопрос Изабелла получила несколько минут спустя. Они остановились у светофора в квартале от бульварного кольца, который опоясывал центральную часть Вены. Если бы Изабелле удалось собраться с мыслями, она дала бы Скотчу отповедь в ответ на его незаслуженные обвинения в свой адрес, но все ее внимание было поглощено дорогой, она напряженно оглядывалась по сторонам, опасаясь новых нападений.
Что же до Скотча, то он молча выполнял свои обязанности и явно не был расположен продолжать дискуссию. Вести машину по дороге, которая то покрывалась снегом и льдом, то становилась мокрой от дождя, было делом нелегким. Погода по-прежнему менялась каждые несколько минут. Чаще всего эти перемены оказывались внезапными и разительными, а иногда были едва заметны. «Ауди» проносилась мимо зеленых деревьев, мимо домов, подоконники которых были украшены ящиками с геранью, а на соседней улице их встречали дождь и легкий снежок, тротуары, усеянные опавшими листьями. О герани уже и помину не было – горшки давно внесли в комнаты, потому что в воздухе чувствовалось приближение зимы. В таких случаях Изабелла и Скотч вздыхали с облегчением, внутренне готовясь на следующем же перекрестке столкнуться с ливнем, градом или метелью.
Впереди них стоял черный «БМВ». Изабелла, неважно разбиравшаяся в автомобилях, не смогла определить, в каком году он был выпущен. Она хотела спросить об этом Скотча, но тут на крышу «БМВ» невесть откуда упал камень. Он был размером с крупный апельсин и не свалился на землю, а так и остался лежать в огромной вмятине, которая образовалась от удара.
Скотч и Изабелла, во все время поездки державшиеся настороже, все-таки не могли предвидеть того, что случилось в следующий миг. Второй огромный камень ударился о ветровое стекло их машины и скатился на капот. Не окажись стекло бронированным, обоих могло серьезно поранить осколками, но оно лишь покрылось густой паутиной трещин, так что сквозь него невозможно было ничего разглядеть.
– Черт, черт, черт! – Скотч выудил откуда-то маленький молоток. – Прикройте лицо! – Не удосужившись убедиться, что она выполнила это распоряжение, он с силой ударил молотком по стеклу.
Изабелла, спрятав лицо в ладони, отвернулась в сторону. Она была так напугана, что едва могла дышать. Через несколько мгновений она все же решилась взглянуть краем глаза на Скотча. Тот рассчитанными ударами выбивал стекло напротив водительского сиденья. Дыра была похожа на лунку для зимней рыбалки.
Когда отверстие увеличилось, он приподнялся и высунул голову наружу. Повертел ею по сторонам. Еще один огромный камень стукнул машину по переднему бамперу. Скотч включил двигатель, «Ауди» в тот же миг толкнула машину, стоявшую впереди. Он вывернул руль влево и осторожно объехал покалеченный «БМВ». Очередной камень ударился об асфальт рядом с их автомобилем. Следующие несколько камней также не попали в цель. Они с жутким грохотом, от которого замирало сердце, сыпались невесть откуда. Но во всем этом была и хорошая сторона – транспортный поток замер, и Скотч мог с легкостью маневрировать между автомобилями, уводя свою машину от нападавших.
Он вытер ладони о свой роскошный плащ.
– Этими булыжниками мостили дороги сотни лет назад. Тяжелые! Она их наверняка из мостовой и по выковыряла, и не поленилась втащить вон на ту крышу, чтобы помешать нам.
– Это опять я, готовая на все, лишь бы помешать моей встрече с Винсентом?
– Да, это были вы.
– Разворачивайтесь и поедем назад. – В голосе ее звучала решимость.
Скотч окинул ее внимательным взглядом:
– Что это с вами?
– Я хочу, чтобы вы развернули машину. Я должна попасть на то самое место.
– Нет, вот этого я как раз сделать не могу. – Он убрал руку с руля и ткнул указательным пальцем в ветровое стекло. – Мне запрещено двигаться в обратном направлении. Только вперед.
– Вы шутите?
– Нет, Изабелла, это правда. Я всего лишь выполняю инструкции.
– Тогда высадите меня здесь. До кафе я сама доберусь, когда покончу с делами.
Скотч притормозил у обочины тротуара. Начинало моросить.
– Что это вы затеяли?
Изабелла мельком взглянула на хмурое небо.
– Вы назвали меня трусихой. Что ж, пришло время стать храброй.
Он кивнул, но от дальнейших расспросов воздержался. Они помолчали. Каждый погрузился в свои мысли. Через некоторое время Скотч заявил:
– Буду ждать вас здесь. Изабелла взялась за дверную ручку:
– Это очень мило с вашей стороны, но не знаю, смогу ли я вернуться, и если да, то когда? Я вообще ничего не знаю, кроме одного – мне нужно туда попасть.
– Возьмите с собой Хитцела.
– Но чем он сможет мне помочь?
– Хитцел? О, этот пес много чего умеет. К тому же он отличный компаньон.
– Нет, я сама справлюсь. Без посторонней помощи, без магии, без… В общем, сама.
– Понимаю, Изабелла. Мы будем вас ждать.
Кивнув, она открыла дверцу. Стоило ей очутиться снаружи, как волосы и руки тотчас же покрылись дождевыми каплями. Ей хотелось сказать ему что-нибудь на прощание, но ничего подходящего не пришло в голову. Она повернулась и зашагала прочь, но, сделав несколько шагов, передумала и поспешила возвратиться к машине. Увидев ее у передней дверцы, Скотч опустил стекло. Она наклонилась и сказала:
– Спасибо, что подвезли. Спасибо, что сказали мне правду.
Через десять минут она уже стояла на том самом перекрестке, где их автомобиль забросали камнями. Кто-то уже успел собрать их все и сложить у края тротуара. Черный «БМВ» был припаркован неподалеку. Водитель что-то объяснял двум деловитым полицейским.
Он указал пальцем на крышу здания, которое находилось на противоположной стороне улицы. Изабелла догадалась, что именно оттуда в машины летели камни. Она не рискнула подойти к беседующим: ей не хотелось принимать участие в их разговоре. Стоя на перекрестке, она разглядывала крышу. Мимо нее в обоих направлениях двигались прохожие, машины замерли у светофора и, как только загорался зеленый, резко тронули с места.
– Так ты можешь уйти из дому и погулять по городу?
– Я тебя имела в виду. Впрочем, сама увидишь. – Она разжала объятия и встала из-за стола. Взяла ручку, вложила ее в ладонь Изабелле и сомкнула ее пальцы вокруг серебряного корпуса. – Береги себя. – Слова ее относились и к безопасности Изабеллы и к ее собственной смерти. Она всей душой надеялась, что в случае необходимости внучка воспользуется подарком.
Вся во власти жертвенной любви к Изабелле, она вдруг осознала, что ничего не боится – пусть с ней произойдет что угодно, она готова ко всему. Ей стало почти безразлично, останется ли она навек в этой комнате или вернется в тот несказанно прекрасный край, где очутилась после смерти. Она совершила то, что считала нужным, и ее душу наполнило чувство удивительной гармонии. Несколько мгновений назад она рассталась с единственным своим достоянием, но не ощутила пустоты в сердце. Напротив, такой полноты ей не доводилось испытывать никогда – даже после смерти.
Захлопнув за собой входную дверь, Изабелла не оглянулась. Она не знала, доведется ли ей еще когда-нибудь побывать в этом доме. Ей не хотелось об этом думать, как, впрочем, и ни о чем другом. Кроме одного – бабушка велела ей следовать за собакой. Что ж, именно к ней она и направилась.
Пес, сидевший на том же самом месте посреди лужайки, взглянул на нее с полнейшим равнодушием. Изабелла подошла к нему и сказала:
– Привет, Хитцел.
Она нисколько не удивилась бы, ответь он ей: «Привет, Изабелла».
Но собака молчала. У Изабеллы мелькнула мысль, а вправду ли у него такая диковинная кличка? Быть может, бабушка просто пошутила? Ну кому в самом деле придет в голову назвать так свою собаку?
Хитцел не пытался рассеять ее недоумение. Враждебности он к ней не проявлял, но и особого дружелюбия тоже. Даже лапу не протянул, чтобы поздороваться.
– Ты хоть понимаешь меня, пес?
По лужайке к ним шел мужчина средних лет. Руки он держал в карманах шикарного зеленого плаща. Изабелла никогда его прежде не видела.
– Привет, Хитцел. – Мужчина щелкнул пальцами, и пес принялся радостно скакать вокруг него, виляя хвостом. Несколько раз он при этом упирался передними лапами в грудь незнакомца, а тот с улыбкой поглаживал его по голове. Казалось, мужчину нисколько не тревожило, что на роскошном плаще появляется все больше грязных пятен. – Доброго вам утра, мисс Нойкор. – Он стоял спиной к солнцу, так что Изабелле, чтобы увидеть его лицо, пришлось затенить глаза ладонью.
– Вы меня знаете?
– Да.
– А как ваше имя?
– Скотч. Можете называть меня Скотч.
– Как виски?
– Именно, именно. Вы же сами сказали, что не любите мудреные имена вроде Хитцел, так что я решил наречь себя в честь вашего любимого напитка.
– Поистине королевское великодушие.
Он улыбнулся и снова погладил ликующего пса по голове.
– Я должна буду отправиться куда-то вместе с вами?
– Если вас это не затруднит. Вон моя машина. – Он указал на большую темно-зеленую «ауди», которая была припаркована у обочины тротуара.
– А Хитцел?
– Он поедет с нами. На заднем сиденье.
– Куда вы меня повезете, мистер Скотч?
– Зовите меня просто Скотч, мне это больше по душе. Мы поедем в центр города, я должен вас высадить у кафе «Диглас».
Изабелла никак этого не ожидала.
– У «Дигласа»? Но почему туда?
– Потому что там вас будет ждать мистер Этрих.
– Винсент будет ждать меня в кафе?
Она зажмурилась и потерла ладонью лоб, пытаясь сосредоточиться. Все это никак не укладывалось у нее в голове. Пес уселся на траву, поднял заднюю лапу и принялся энергично чесаться.
Скотч развел руками. Губы его растянулись в улыбке.
– Идея принадлежит ему. Он говорил, именно там, в кафе «Диглас», и состоялось ваше первое свидание.
Изабелла кивнула. Это действительно было так, но почему Винсент оказался в Вене и что он делает в кафе, когда ему, как он сам говорил, предстояло совершить столько важных и неотложных дел?
– Хорошо. Едем.
Пес, стоило ей это произнести, вскочил на ноги и затрусил по лужайке.
Изабелла во все глаза смотрела на машину. Что-то в ней было не так. Но она не могла понять, что именно…
– Постойте! У вас новая машина! Я знаю эту модель. Моя подруга Кора купила в этом году точно такую же. А ведь мы с вами находимся в прошлом, пять лет назад их еще и в помине не было.
Скотч с усмешкой погрозил ей пальцем:
– Прекрасно, мисс Нойкор. Вы очень наблюдательны. Представьте, у меня даже есть компакт-диск «Бладхаунд гэнг». Вы как к ним относитесь?
– Понятия не имею, о ком вы. Ответьте лучше, как это вы ухитрились втащить в прошлое, во времена пятилетней давности, свою машину, которую начали выпускать год тому назад?
– Не только машину. Мы с Хитцелом и сами из настоящего, а сюда прибыли за вами. – Подойдя к передней дверце автомобиля, он открыл ее и жестом пригласил Изабеллу сесть.
– Нет, объясните мне все толком.
Она хотела получить от него такие ответы на свои вопросы, которые ее полностью устроили бы. А уж о том, чтобы сесть в машину к этому мистеру Скотчу с его волшебной собакой, даже и речи быть не могло.
– Нам велено доставить вас назад, в настоящее. Способ, который я для этого выбрал, наиболее надежен. Когда мы остановимся у кафе «Диглас» в центре города, вы очутитесь как раз в своем времени.
Изабелла не поверила ни одному его слову. И вдруг сзади ее окликнула бабушка. Она повернулась на звук ее голоса. Старая женщина открыла окно и свесилась через подоконник, приставив ладони рупором ко рту.
– Ничего не бойся, дорогая, и доверься ему. Он говорит правду.
Изабелла крикнула ей в ответ:
– Он говорит, что стоит нам доехать на машине до центра, как я вернусь в свое время.
– Раз он это сказал, значит, все так и будет. Клянусь тебе, ему можно верить.
Собака дважды отрывисто гавкнула. Ей не терпелось отправиться в путь.
– Ну а что, если я откажусь с вами ехать?
Скотч примирительным жестом поднял руки на уровень груди и слегка растопырил пальцы. Было очевидно, что он решил любой ценой избегать конфликта с ней.
– А уж это как угодно. Решение за вами, но, повторяю, такой способ – самый быстрый. Но если вы предпочитаете воспользоваться общественным транспортом… Здесь поблизости есть трамвайная остановка?
Изабелла молча изучала физиономию Скотча, взвешивая и обдумывая его слова, и тут бабушка снова крикнула ей:
– Изабелла, поезжай с ним. Уверяю тебя, все будет в порядке.
– Ну что же… Знаете, я вот что решила: я поеду с вами, но машину поведу сама. Ведь наш путь лежит в центр, верно?
Мужчина в темно-зеленом плаще кивнул:
– Извольте. – Он с готовностью протянул ей ключи от «ауди».
Зажав их в кулаке, она помахала бабушке и села в машину. Скотч обошел вокруг автомобиля, жестом приказал собаке прыгнуть в салон и, после того как та расположилась сзади, захлопнул дверцу. Изабелла краем глаза следила, как он стал шарить ладонью по груди и животу в поисках ремня. Сама она никогда не пристегивалась.
Он соединил две половинки замка с легким щелчком и обратился к ней:
– Советовал бы вам пристегнуться. Кажется, дождь собирается. Дорога может быть небезопасной.
Прежде чем ответить, Изабелла взглянула на деревья, покрытые сочной зеленой листвой, которую золотили первые лучи утреннего солнца, на безоблачное летнее небо.
– О чем это вы? Что вы такое говорите, мистер Скотч?
– Только то, что вам не мешало бы пристегнуться, хотя решение, безусловно, за вами.
Это он еще очень мягко выразился: «Не мешало бы». Не успели они проехать и квартал, как погода резко поменялась. Это произошло буквально в одно мгновение.
Во дворике, примыкавшем к дому Изабеллы, деревья были покрыты зеленой листвой, в их ветвях щебетали птицы, отовсюду доносилось благоухание цветов. Щедрое летнее солнце заливало окрестности своими яркими лучами. Но как только машина свернула за угол, небо приобрело зловещий свинцовый оттенок. Стоял ноябрь. Все цветы давно пожухли под порывами холодного ветра, а голые темно-коричневые ветви деревьев в окружающем полумраке казались черными. Все выглядело так, словно кто-то неведомый одним мановением руки стер яркие краски, которыми окружающий пейзаж только что радовал глаз. Цветной экран стал вдруг черно-белым.
От неожиданности Изабелла так резко нажала на тормоз, что пес ударился головой о спинку ее сиденья.
– Прости, пожалуйста, Хитцел. Но что происходит?
Скотч вытащил из кармана жевательную резинку и сунул в рот.
– Я же вам говорил еще во дворе: погода будет меняться, прежде чем мы доберемся до места нашего назначения.
– Так же внезапно, как теперь?
– Не так. Резче. Последние пять лет зимы здесь стояли суровые, снежные, с метелями.
Наклонив голову, она с ноткой скептицизма в голосе спросила:
– И нам предстоит их все миновать за двадцать минут?
Он пожал плечами с видом человека, которому задали самый дурацкий на свете вопрос.
– Разумеется. Пять лет – это двадцать смен времен года. Наша поездка в центр – это ведь еще и путь в настоящее, так что мы непременно должны будем проехать сквозь все два десятка сезонов. Потому-то я и приехал на полно приводной машине.
Изабелла посмотрела на свои руки, сжимавшие рулевое колесо, и тотчас же взгляд ее переместился на крепкие ладони Скотча.
– Вы хорошо водите?
– При жизни взял третье место на ралли в Акрополисе и четвертое – в Монако.
– Тогда садитесь за руль.
Изабелла вышла из машины и поежилась под пронизывающим ветром, который взметнул в воздух редкие пушистые снежинки. Она быстро поменялась местами с бывшим гонщиком.
Хитцел невозмутимо наблюдал за действиями человеческих существ с заднего сиденья машины.
А через пять минут, добравшись до Герстхофа, они стали свидетелями первой на их пути аварии. К этому времени земля была уже покрыта толстым снежным одеялом. Серебристый автобус выехал на встречную полосу и, потеряв управление, врезался в красно-белый трамвай. Вокруг двух искореженных гигантов тотчас же собралась толпа зевак. Многие из прохожих, облаченные в тяжелые зимние куртки и пальто, не поленились перейти улицу под порывами ледяного ветра, чтобы полюбоваться последствиями столкновения с близкого расстояния.
Очутившись на водительском месте, Скотч первым делом включил печку. И все же ехать по такой погоде было очень опасно: температура за окнами автомобиля опустилась ниже нуля и дорога превратилась в сплошной каток. Несмотря на то, что обогреватель был включен на полную мощность, Изабелла продрогла в своей футболке и тонком кашемировом свитере. Впрочем, она едва обращала внимание на это неудобство – взгляд ее был прикован к тому, что творилось снаружи. Она прижала локти к бокам, охватила ладонями плечи и не отрываясь смотрела в окно.
– Сколько еще продлится для нас эта зима?
Скотч цепко держался за руль, глядя на дорогу.
– Понятия не имею. Мне об этом известно ровно столько же, сколько и вам. Надеюсь, недолго. Но погодка все хуже и хуже. На дорогах сплошной лед.
Он ловко обогнул место аварии и завернул вправо, под виадук. И тотчас настала весна.
Изабелла глазам своим не верила: по одну сторону небольшого виадука бушевала метель, по другую – сквозь светло-серые облака проглядывали лучи весеннего солнца. Снег растаял. Прохожие успели сбросить зимние пальто и облачились в джинсовые пиджаки и разноцветные свитера. А самые отчаянные щеголяли в шортах и сандалиях. По тротуару деловито шагал мужчина с букетом в руке. Но еще через квартал заморосил дождь, который вскоре превратился в ливень. Высоко в небе сверкнула молния, вокруг грохотал гром. Потом небо задернулось непроницаемой завесой туч. Изабелла затруднилась бы сказать, какое сейчас время суток.
Она протянула руку к приборному щитку и отключила отопление. Шум вентилятора стих, но теперь слышнее стала частая дробь, которую дождевые капли выбивали на крыше автомобиля. Молнии то и дело разрывали окружающую тьму яркими вспышками, и Изабелле хотелось зажать уши, чтобы не слышать оглушительных раскатов грома, раздававшихся один за другим. Они находились в эпицентре шторма. Дождь лил сплошной стеной.
– Кажется…
Тут рядом ударила молния. Бабах! Изабелла вскрикнула от испуга: ей почудилось, что разорвалась бомба.
Скотч сказал, что хочет припарковаться у обочины и постоять минут пять, пока гроза не утихнет. Не дожидаясь ответа Изабеллы, он слегка повернул руль. Машина, ехавшая за ними, вдруг врезалась в их бампер. Послышался звук удара и скрежет металла.
– Господи!
Они оба повернули головы и уставились на белый джип, который, обогнув их, умчался прочь.
– Слушайте, этот парень нагло сбежал!
Скотч невозмутимо открыл окошко и выплюнул жвачку на тротуар.
– Это была девушка. Вы разве не заметили? Длинноволосая блондинка.
– Ну и что? Она сбежала с места аварии.
– Пускай. У нас есть проблемы посерьезней.
– Например? – нахмурилась Изабелла.
– Вы разглядели машину?
Изабелла кивком указала вперед, туда, где только что скрылась особа, не пожелавшая отвечать за содеянное.
– Джип. А что?
Скотч не отвечал. Он не сводил с нее испытующего взгляда, словно ожидая, что сейчас она сама догадается о чем-то важном. Вокруг по-прежнему неистовствовал ураган, он бушевал над самыми их головами, словно прислушиваясь к разговору, который его так увлек, что он решил подольше задержаться на этом месте. Изабелла чувствовала себя неуютно под выжидательным взглядом Скотча. Чтобы прервать затянувшееся молчание, она сказала:
– У меня когда-то была точно такая же.
Скотч едва заметно кивнул. В глазах его по-прежнему читался вопрос. Изабелла затылком чувствовала напряженный взгляд собаки.
– Тоже белая. Я тогда водила из рук вон плохо. Попала в аварию, машина – вдребезги. – Не услыхав от водителя ни единого слова, она вскинула брови. – Вы хоть бы подсказали мне что-нибудь. Я ведь разгадываю загадку, да?
Он смотрел на нее еще несколько долгих секунд, потом вдруг указал пальцем вперед, в направлении, куда умчалась машина.
– Подсказку хотите? Так и быть, помогу вам. Ну-ка сложите два и два: нас только что помял джип. За рулем была блондинка с длинными волосами. Мы еще далековато от центра, а значит, все это происходит несколько лет назад. Как раз в то время, когда у вас, длинноволосой блондинки, был собственный белый джип.
Изабелла резко повернулась на сиденье и прислонилась спиной к дверце.
– Так это я была в той машине? Это я в нас врезалась?
Он молча кивнул.
– Но как это возможно?
– Все дело в том, что вы сами себя сюда и вызвали. С единственной целью – остановить нас. Вы не хотите с ним встречаться. И потому вытащите сюда еще несколько версий самой себя, лишь бы не возвращаться в наше время. Это была первая попытка.
– Я это сделала? Но почему? Зачем бы мне мешать себе самой? Я хочу быть с Винсентом, как никогда прежде. Мне ничего другого на свете не нужно!
Скотч убрал правую руку с руля и, словно каратист, рассек ладонью воздух:
– А вот и нет! Вы панически боитесь того, что произойдет, когда вы с Винсентом снова окажетесь вместе. И доказательством тому служит то, как вы попытались столкнуть нас с дороги. Вы боитесь того, что может случиться с ребенком и с вами. Ведь вы трусиха, Изабелла, и всегда ею были, всю жизнь. К счастью, ваша вполне благополучная семья, с ее деньгами, хранила вас от бед. Однако это не сделало вас сильной. Напротив – вы привыкли бежать от проблем или игнорировать их. – Он сунул руку в карман и вытащил оттуда обрывок бумаги. – Вот эта цитата произвела на вас такое сильное впечатление, что вы даже в дневник ее записали. Приняли это на свой счет и не ошиблись: «Главное оружие страха – это его способность туманить наш взгляд настолько, что мы ничего вокруг не видим, только себя самих. Стоит ему овладеть нами, и мы забываем, что кроме нашей собственной жизни есть другие люди, о спасении которых стоило бы позаботиться». И если вы снова окажетесь рядом с Этрихом, вам придется стать отважной. Такой, какой вы никогда еще не были.
Изабелла, задетая его словами, хлопнула ладонью по приборной доске:
– Глупости! Я побывала в царстве смерти, чтобы вернуть его сюда. Разве трус на такое способен?
– Это совершили не вы сами, Изабелла, а потаенная часть вашей души, о существовании которой вы даже не подозревали. Она подобна маленькому островку в безбрежном океане. Не будь вы беременны, вам и в голову не пришло бы искать этот островок. Вы никогда бы о нем не узнали. Вы отправились за Винсентом из-за ребенка. Не обманывайте себя на этот счет. Вы это сделали ради Энжи. Проявили несвойственную вам храбрость благодаря будущему младенцу. Только и всего.
Она снова сердито ударила ладонью по приборной доске:
– Ложь! Ложь! Я пошла на это ради Винсента. Потому что люблю его.
– Ошибаетесь. Если бы вы и вправду любили его, то не удрали бы из Лондона. Хватит врать себе, Изабелла. Вы всю жизнь этим занимаетесь. Это мешает вам ориентироваться в жизни, которая тем больше вас пугает, чем дольше вы живете на свете. Именно поэтому вы почти всегда удираете от трудностей. Привычка, ставшая вашей натурой. А после придумываете неуклюжие извинения, чтобы оправдать свою трусость. До своей беременности вы ни разу не попытались бороться за то, что вам дорого. Вот поэтому я и назвал вас трусихой… Кстати, я не сказал ничего для вас нового. Вам это и без меня было хорошо известно.
Она раздумывала над его словами, глядя в окно, и подыскивала ответ. Почти все время, пока он говорил, взгляд ее был обращен в сторону – ей не хотелось встречаться с ним глазами. И когда послышалось урчание мотора и машина тронулась, она все так же смотрела в окно.
– Вон она, в конце квартала. Едет в нашу сторону.
Изабелла повернула голову и взглянула сквозь ветровое стекло на завесу дождя, на фоне которой отчетливо вырисовывался силуэт белого джипа. Стараясь, чтобы голос не выдал ее волнения, в особенности после всего того, что он ей наговорил, она спросила:
– Что вы собираетесь делать?
Скотч с холодной уверенностью ответил:
– С этой? Да просто напугаю, и будет с нее. Не она меня беспокоит.
Он прибавил газу и понесся к джипу. В сотне метрах от него он выехал на встречную полосу. Расстояние между машинами стремительно сокращалось. Джип попытался остановиться. Даже сквозь закрытые окна им был хорошо слышен визг тормозов и скрежет колес по мокрому асфальту. Скотч действовал так уверенно и стремительно, что у Изабеллы не было возможности помешать ему. С того момента, как она разглядела сквозь струи дождя белый джип, прошло всего несколько секунд. Глаза ее расширились от изумления.
Столкновение казалось неизбежным, но джип вдруг резко вильнул в сторону, въехал на тротуар, вдребезги разнес трамвайную остановку, которая, к счастью, была пуста, и замер, ткнувшись в фонарный столб.
Изабелла видела, как блондинка подняла голову. Она, должно быть, сильно ударилась лбом о руль, ведь Изабелла Нойкор никогда не пристегивала ремень.
Старшая из женщин вытянула шею, чтобы разглядеть, насколько сильно пострадала младшая и не нужна ли ей помощь.
Скотчу это было известно.
– Ничего страшного, она просто стукнулась головой о руль. Машина требует ремонта, так что эта девица больше не будет нас донимать. Меня, по правде говоря, тревожит вовсе не она.
– А кто?
Ответ на свой вопрос Изабелла получила несколько минут спустя. Они остановились у светофора в квартале от бульварного кольца, который опоясывал центральную часть Вены. Если бы Изабелле удалось собраться с мыслями, она дала бы Скотчу отповедь в ответ на его незаслуженные обвинения в свой адрес, но все ее внимание было поглощено дорогой, она напряженно оглядывалась по сторонам, опасаясь новых нападений.
Что же до Скотча, то он молча выполнял свои обязанности и явно не был расположен продолжать дискуссию. Вести машину по дороге, которая то покрывалась снегом и льдом, то становилась мокрой от дождя, было делом нелегким. Погода по-прежнему менялась каждые несколько минут. Чаще всего эти перемены оказывались внезапными и разительными, а иногда были едва заметны. «Ауди» проносилась мимо зеленых деревьев, мимо домов, подоконники которых были украшены ящиками с геранью, а на соседней улице их встречали дождь и легкий снежок, тротуары, усеянные опавшими листьями. О герани уже и помину не было – горшки давно внесли в комнаты, потому что в воздухе чувствовалось приближение зимы. В таких случаях Изабелла и Скотч вздыхали с облегчением, внутренне готовясь на следующем же перекрестке столкнуться с ливнем, градом или метелью.
Впереди них стоял черный «БМВ». Изабелла, неважно разбиравшаяся в автомобилях, не смогла определить, в каком году он был выпущен. Она хотела спросить об этом Скотча, но тут на крышу «БМВ» невесть откуда упал камень. Он был размером с крупный апельсин и не свалился на землю, а так и остался лежать в огромной вмятине, которая образовалась от удара.
Скотч и Изабелла, во все время поездки державшиеся настороже, все-таки не могли предвидеть того, что случилось в следующий миг. Второй огромный камень ударился о ветровое стекло их машины и скатился на капот. Не окажись стекло бронированным, обоих могло серьезно поранить осколками, но оно лишь покрылось густой паутиной трещин, так что сквозь него невозможно было ничего разглядеть.
– Черт, черт, черт! – Скотч выудил откуда-то маленький молоток. – Прикройте лицо! – Не удосужившись убедиться, что она выполнила это распоряжение, он с силой ударил молотком по стеклу.
Изабелла, спрятав лицо в ладони, отвернулась в сторону. Она была так напугана, что едва могла дышать. Через несколько мгновений она все же решилась взглянуть краем глаза на Скотча. Тот рассчитанными ударами выбивал стекло напротив водительского сиденья. Дыра была похожа на лунку для зимней рыбалки.
Когда отверстие увеличилось, он приподнялся и высунул голову наружу. Повертел ею по сторонам. Еще один огромный камень стукнул машину по переднему бамперу. Скотч включил двигатель, «Ауди» в тот же миг толкнула машину, стоявшую впереди. Он вывернул руль влево и осторожно объехал покалеченный «БМВ». Очередной камень ударился об асфальт рядом с их автомобилем. Следующие несколько камней также не попали в цель. Они с жутким грохотом, от которого замирало сердце, сыпались невесть откуда. Но во всем этом была и хорошая сторона – транспортный поток замер, и Скотч мог с легкостью маневрировать между автомобилями, уводя свою машину от нападавших.
Он вытер ладони о свой роскошный плащ.
– Этими булыжниками мостили дороги сотни лет назад. Тяжелые! Она их наверняка из мостовой и по выковыряла, и не поленилась втащить вон на ту крышу, чтобы помешать нам.
– Это опять я, готовая на все, лишь бы помешать моей встрече с Винсентом?
– Да, это были вы.
– Разворачивайтесь и поедем назад. – В голосе ее звучала решимость.
Скотч окинул ее внимательным взглядом:
– Что это с вами?
– Я хочу, чтобы вы развернули машину. Я должна попасть на то самое место.
– Нет, вот этого я как раз сделать не могу. – Он убрал руку с руля и ткнул указательным пальцем в ветровое стекло. – Мне запрещено двигаться в обратном направлении. Только вперед.
– Вы шутите?
– Нет, Изабелла, это правда. Я всего лишь выполняю инструкции.
– Тогда высадите меня здесь. До кафе я сама доберусь, когда покончу с делами.
Скотч притормозил у обочины тротуара. Начинало моросить.
– Что это вы затеяли?
Изабелла мельком взглянула на хмурое небо.
– Вы назвали меня трусихой. Что ж, пришло время стать храброй.
Он кивнул, но от дальнейших расспросов воздержался. Они помолчали. Каждый погрузился в свои мысли. Через некоторое время Скотч заявил:
– Буду ждать вас здесь. Изабелла взялась за дверную ручку:
– Это очень мило с вашей стороны, но не знаю, смогу ли я вернуться, и если да, то когда? Я вообще ничего не знаю, кроме одного – мне нужно туда попасть.
– Возьмите с собой Хитцела.
– Но чем он сможет мне помочь?
– Хитцел? О, этот пес много чего умеет. К тому же он отличный компаньон.
– Нет, я сама справлюсь. Без посторонней помощи, без магии, без… В общем, сама.
– Понимаю, Изабелла. Мы будем вас ждать.
Кивнув, она открыла дверцу. Стоило ей очутиться снаружи, как волосы и руки тотчас же покрылись дождевыми каплями. Ей хотелось сказать ему что-нибудь на прощание, но ничего подходящего не пришло в голову. Она повернулась и зашагала прочь, но, сделав несколько шагов, передумала и поспешила возвратиться к машине. Увидев ее у передней дверцы, Скотч опустил стекло. Она наклонилась и сказала:
– Спасибо, что подвезли. Спасибо, что сказали мне правду.
Через десять минут она уже стояла на том самом перекрестке, где их автомобиль забросали камнями. Кто-то уже успел собрать их все и сложить у края тротуара. Черный «БМВ» был припаркован неподалеку. Водитель что-то объяснял двум деловитым полицейским.
Он указал пальцем на крышу здания, которое находилось на противоположной стороне улицы. Изабелла догадалась, что именно оттуда в машины летели камни. Она не рискнула подойти к беседующим: ей не хотелось принимать участие в их разговоре. Стоя на перекрестке, она разглядывала крышу. Мимо нее в обоих направлениях двигались прохожие, машины замерли у светофора и, как только загорался зеленый, резко тронули с места.