Кейли Элизабет. В этот раз - навсегда

   – Привет, Эрик! Давно ты ко мне не заглядывал. Что тебя привело в мои покрытые пылью времен края? – весело поинтересовался низенький старичок в пенсне, украшающем сморщенное, как у шарпея, личико.
   – Здравствуйте, профессор. Не могли бы вы прочитать записку и сказать, что вы думаете по этому поводу?
   Лоунхедж приподнял одну кустистую бровь, но руку за запиской протянул.
   – Объяснишь мне, в чем дело?
   – Давайте вы сначала прочитаете.
   – Значит, так, – заявил профессор, как только пробежал глазами текст. – Во-первых, когда этот молодой человек писал свое прощальное послание, он сильно нервничал: все буквы вкривь и вкось. Во-вторых, стихотворение он вычитал в адаптированном сборнике – приложении к учебнику французской грамматики. Если ты дашь мне пять минут, я даже смогу найти эту книгу...
   Эрик согласно кивнул. Кажется, он напал на верный след. Жаль разочаровывать Алисию, но придется.
   – Ага, это не учебник, это книга для внеклассного чтения, уровень подготовки С. – Довольный собой профессор открыл книгу на нужно странице и протянул Эрику, позволяя сличить текст с запиской.
   Действительно, четверостишие совпадало в малейших деталях, вот только Эрик хотел убедиться, что профессор сделал такие же выводы, что и он.
   – И что это значит? – осторожно спросил Эрик.
   – Только то, что молодой человек изучал французский по моей книге. Приятно.
   – То есть французский язык для него не родной? – на всякий случай уточнил Эрик, чтобы быть уверенным на сто процентов.
   – Помилуйте! Я сам адаптировал это стихотворение Поля Верлена для студентов этого уровня. Работка была, доложу я вам! Мне очень хотелось вставить его в сборник, но в оригинале оно было слишком сложным для восприятия. Вот и пришлось подкорректировать. Надеюсь, мсье Верлен не слишком обиделся на меня... Нет-нет, ваш молодой человек обычный американский парень, хорошо изучивший французский язык и старательно пускающий этим знанием пыль в глаза. Я даже не удивлюсь, если окажется, что он занимался в какой-нибудь моей группе.
   – Спасибо вам, профессор. Вы меня очень выручили. Скажите, могу я взять эту книгу?
   – Да, конечно. И еще я тебе дам оригинал стихотворения, чтобы все сомнения отпали.
   Оригиналу Эрик обрадовался как новогоднему подарку. Теперь у него были доказательства того, что Жан никакой не француз. Оставалось узнать, зачем он жил под чужим именем в Нью-Йорке. Эрик искренне надеялся, что эта тайна заставит Алисию выйти из депрессии и начать действовать.
   Поблагодарив профессора, Эрик опрометью бросился к машине и уже собирался мчаться к дому Алисии, как сообразил, что сам велел ей лечь спать.
   Пусть отоспится как следует, ласково подумал Эрик. А уж завтра я к ней съезжу и все расскажу. Да и перед Сарой неудобно, получается, что я ее забросил ради бывшей жены. Нужно срочно сводить ее куда-нибудь.
 
   Дни напролет Жан ходил словно в воду опущенный, ничего не замечая и ни на что не реагируя. Даже любимое дело, которому он был готов посвятить жизнь, больше не занимало его. Хуже того, в первый раз за много лет Жан обжегся о сковороду. А накануне умудрился спалить омлет.
   Неприятности сыпались как из рога изобилия. И Жан прекрасно понимал, что, если бы он сосредоточился и взял себя в руки, большей части проблем можно было бы легко избежать. Но, рассудив, что хуже, чем есть, уже не будет, Жан махнул на все рукой и предался черной меланхолии.
   Если бы Кевин, его единственный друг в этом огромном городе, был рядом, Жану стало бы немного легче. Но приятель улетел на какой-то семинар и собирался вернуться не раньше чем через три недели. Жан уже сомневался, сможет ли он целым и невредимым встретить друга: кожа на руках Жана была в ожогах.
   Конечно, от окружающих не могло укрыться состояние Жана, и через неделю он получил официальный вызов к Стоворду.
   – Проходи! – хмуро кивнул Жану то ли друг, то ли хозяин.
   Жан сел все в то же неудобное кресло, но сегодня никакого дискомфорта не почувствовал.
   – Что с тобой происходит? – строго спросил Стоворд.
   – Ничего, Ричард. – Жан недоуменно пожал плечами. – А в чем, собственно, дело?
   – Ты стал в последние дни крайне рассеянным. Если бы дело касалось лично тебя, я бы и не дергался, но ты усложняешь жизнь всем вокруг.
   Жан непонимающе уставился на Стоворда. Хозяин сети ресторанов укоризненно покачал головой. Ну как можно работать с подобными людьми?
   – Все просто, мой милый и наивный мальчик. – Стоворд криво улыбнулся. – Вчера ты пересолил суп, позавчера спалил мясо до такой степени, что его просто невозможно было есть, три дня назад ты спалил еще что-то. О том, что ты забываешь положить в мороженое само мороженое, и выставляешь вазочку с фруктами и сиропом, я вообще молчу. Пока мы все как могли прикрывали тебя, но это же не может продолжаться вечно! Ты шеф-повар этого ресторана и, если не хочешь лишиться места, будь добр, возьми себя в руки.
   – Ты хочешь уволить меня? – Жан был так изумлен, что просто не верил своим ушам.
   – Не хочу. Но если ты и дальше будешь так работать, мне придется это сделать. И дело не в личных симпатиях и антипатиях.
   – Но ведь это мой ресторан!
   Стоворд жестко усмехнулся.
   – На данный момент согласно всем документам, подписанным тобой, между прочим, это мой ресторан. Ты ведь сам мне его отдал.
   – Но ведь... – растерянности Жана просто не было предела.
   – Подумай о том, куда ты пойдешь, если вдруг лишишься этого места. И о хороших рекомендациях даже не мечтай. Все мои сотрудники получают то, что они заслуживают. Ты ведь не был обижен, пока хорошо работал?
   – Я не ожидал от тебя такого, Ричард. Или мне теперь называть тебя мистер Стоворд?
   – Давно пора было бы это понять и называть меня так, как у служащих принято обращаться к боссу. – Стоворд откинулся в кресле и довольно улыбнулся.
   – Ну конечно, вот только мне, как французу, удобнее называть вас мсье Стоворд, если, конечно, это не нарушает субординацию!
   – Не нужно паясничать, Джордж, ты все равно этого не умеешь.
   – Зато я могу вернуться к Алисии и рассказать ей кое-что интересное.
   – Ты этого не сделаешь, я ведь могу и поднять кое-какие документы. Впрочем, если я это сделаю, у тебя, по крайней мере, будет крыша над головой... тюремная крыша. Кстати, чтобы отработать свой долг, тебе понадобится лет этак двести. Все, можешь идти. Считай, что я дал тебе испытательный срок.
   Жан медленно поднялся и на деревянных ногах вышел из кабинета. Он прекрасно понял, что его бравада была просто смешна для циничного Стоворда. Он уже не раз видел подобные выступления и совершенно перестал на них реагировать. И все же Жан просто не мог поверить, что Ричард, Ричард, который когда-то спас его, сейчас хочет выставить его из ресторана, им же, Жаном, созданного! И не просто выставить, а еще и угрожает обратиться в полицию.
   Жан брел по коридору. Все здесь было сделано им, все вокруг он долго обдумывал бессонными ночами, когда по крыше над потолком его комнаты в родительском доме стучал мелкий дождь. Он мечтал об этом ресторане, как можно мечтать только о женщине. И он сроднился с ним.
   Я не смогу уйти отсюда, понял Жан. Если я уйду – просто погибну. Я оставил самую замечательную девушку на свете ради этой мечты, я убежал от прекрасной женщины ради ресторана. У меня остался только он. И, чтобы Стоворд ни говорил, этот ресторан мой. Дух его принадлежит мне, и никто другой не сможет так работать на его кухне, как могу я.
   Жан помотал головой и отправился на свое рабочее место.
   Если для того, чтобы остаться здесь, ему придется выкинуть из головы все мысли об Алисии, он сделает это!
   Стоворд остался доволен разговором. Во всяком случае, этим вечером Жан не допустил ни одной ошибки. Жаль, конечно, парня, думал Стоворд, сидя в одиночестве за столиком, но это бизнес. Может быть, встряска даже пойдет ему на пользу.
   Вот только удовольствия от еды Стоворд в этот день так и не получил.
 
   – Значит, так. – Алисия достала очередную салфетку и принялась на ней чертить.
   Эрик уже привык к этим запискам на салфетках и очень удивился бы, если бы Алисия вспомнила о существовании своего потрепанного блокнота. Планировать действия она всегда предпочитала в каких-нибудь барах или кафе, старательно изводя салфетки.
   – Сейчас я еду с фотографией Жана в полицию, пусть выясняют, как его зовут на самом деле. Потом к налоговикам, надо будет любым способом достать все документы, связанные с деятельностью «Галльского петуха». Я должна понять, как Стоворд умудрился завладеть этим рестораном.
   Эрик с удовольствием смотрел на прежнюю Алисию. С тех пор как она узнала, что Жан вовсе не француз, она развила бурную деятельность и довольно скоро сделала вывод, что Стоворд незаконно захватил ресторан Жана.
   – Я бы тебе советовал еще съездить в мэрию. Должны же у них быть документы о том, кому принадлежит земля и строения на ней. Или кому раньше принадлежали, раз уж Жан, или как там его зовут на самом деле, говорил, что купил это строение, в документах должно быть указано его настоящее имя, – предложил Эрик.
   – Точно! Этим я займусь в первую очередь!
   – Дальше, думаю, не стоит поднимать на уши полицию. Тебе нужно будет просто покопаться в архивах.
   – Ты чудо, Эрик! И как я раньше этого не замечала?! – пошутила Алисия. Но по лицу Эрика она сразу же поняла, что шутка неудачная, и пробормотала: – Прости.
   – Ничего страшного. Просто ты иногда бываешь до ужаса бестактной. Но в этом есть свой шарм. – Эрик улыбнулся. – Я рад видеть тебя такой.
   – Я тоже рада быть такой. Если честно, три дня хандры вымотали меня сильнее, чем три недели самой напряженной работы! Больше никогда не буду так делать. – Алисия даже поёжилась от отвращения.
   – Вот и славно. Спасать тебя было сомнительным удовольствием. Причесанная и накрашенная ты мне нравишься гораздо больше.
   – Спасибо! – Алисия не удержалась и показала Эрику язык.
   – Дурной признак, – прокомментировал он. – Может быть, тебе все же нужна консультация психиатра?
   Алисия рассмеялась и покачала головой.
   – Нет, спасибо, мой личный психиатр вчера разговаривала со мной два часа и, кажется, расставила все по местам. Во всяком случае, я теперь гораздо лучше понимаю, чего хочу добиться.
   – Может быть, объяснишь и мне? Все же я тоже участвую в этом деле.
   – Я хочу заставить Жана признаться в том, кто он такой. Если он сам сможет сказать мне об этом, я достигну уже много. Даже больше, чем выяснив все сама. Ведь если он сможет сказать мне правду о своем имени, он сможет и честно признаться самому себе, чего же хочет от наших отношений.
   – Как все запутанно! Зачем же мы тогда пытаемся понять, как его надул Стоворд? – недоумевал Эрик.
   – К тому моменту, как он дозреет, я просто принесу ему ресторан на блюдечке. Но главное заставить его признаться. Джулс сказала, что, когда человек долго называется чужим именем, у него может даже начаться раздвоение личности. Он перестает понимать, как должен поступить он, а как тот, чьим именем он назвался. Жан попал в ту же ловушку. И я помогу ему выйти из этой ловушки, как ты помог мне.
   – И как ты в свое время помогла мне, – подхватил Эрик. – Ну теперь я хотя бы знаю, зачем мы затеяли все это!

11

   Джулс не раз говорила, что Алисию просто нельзя пускать за руль, особенно когда она чем-то всерьез озабочена. Еще подруга удивлялась, каким чудом Алисия сумела получить права, и ничем, кроме божественного недосмотра, объяснить этот факт не могла.
   В эту дождливую и ветреную ночь Алисия поняла, как права была Джулс. Она глубоко задумалась о всех тех странностях, что происходили с передачей собственности из рук Жана, настоящее имя которого было Джордж Роуэн – это Алисия выяснила так просто, что даже была немного разочарована, – в руки Стоворда. Дождь лил стеной, на улицах не было ни души. Алисия почти не следила за дорогой, как вдруг в свете фар появился силуэт. Алисия успела затормозить, но инерция послала автомобиль вперед. Раздался неприятный звук удара живого тела о металлический капот.
   Алисия выскочила из машины и бросилась к лежащему на асфальте человеку.
   – С вами все в порядке? Не шевелитесь! Вдруг поврежден позвоночник! – затараторила она.
   Алисия уже успела попрощаться с правами, а может быть, и со свободой, как человек поднял голову и прошептал:
   – Алисия?
   – О боже, Жан! – пробормотала она. – Лежи смирно, я сейчас вызову «скорую помощь».
   – Не надо, все вроде в порядке.
   – Откуда тебе знать? – возразила Алисия.
   – А я как раз хотел идти к тебе, чтобы объясниться.
   Жан медленно поднялся с асфальта и успокаивающе улыбнулся встревоженной и белой как полотно Алисии.
   – Не беспокойся ты так! У меня могут остаться пара синяков. Но я сам виноват: нужно было смотреть на дорогу.
   И вновь его лицо осветила мальчишеская улыбка. Этого Алисия выдержать уже не могла. Она расплакалась и бросилась Жану на грудь.
   – Ну что ты, маленькая! – пробормотал потрясенный Жан. – Все ведь хорошо.
   – Угу! – лишь и смогла выдавить из себя Алисия.
   – Сейчас мы поедем домой, я заварю тебе крепкого чаю...
   – Прекрати, Жан, ты говоришь со мной, как с маленьким ребенком. Я просто очень испугалась. Убийство в мои планы не входило! Ой, меня же могли обвинить в преднамеренном убийстве!
   – С чего бы это?
   – Но ведь мы с тобой... – Алисия запнулась, не зная, как назвать то, что между ними совсем недавно произошло. – В общем, я подумала, что меня могли обвинить в предумышленном убийстве.
   – Какие глупости ты говоришь! Прямо как моя младшая сестра. Кэрол тоже могла что-нибудь придумать и плакать над этим часами.
   – Вот видишь, как много я о тебе не знаю! – обвиняющим тоном сказала Алисия. – У тебя, оказывается, есть младшая сестра.
   – Слушай, Алисия, может быть, нам вызвать такси?
   – Зачем? Я ведь на машине!
   – Думаю, тебе не стоит в таком состоянии садиться за руль.
   – Мы поедем не быстрее тридцати миль в час!
   Жан сдался и позволил Алисии сесть за руль.
   – Куда едем-то? – спросила она.
   – А куда ближе?
   – Ближе к тебе.
   – Значит, едем ко мне, – решил Жан.
   Алисия сосредоточилась на дороге, ей так хотелось доказать Жану, что она может водить аккуратно, да и говорить с ним было почему-то неловко.
   Жан тоже был погружен в свои мысли. Он никак не мог понять, что же такое случилось, что он начал воспринимать Алисию как свою младшую сестру. Может быть, он просто не ожидал, что и Алисия может показать свою слабость? Ее слезы поразили Жана в самое сердце. Все было так ново и так странно, что Жан просто не знал, что же делать дальше.
   Ну для начала я могу рассказать Алисии правду. А там будет видно, решил он, когда Алисия припарковалась перед его домом.
   – Пойдем, мы оба вымокли и продрогли. Нам необходим горячий чай. Я так много должен тебе рассказать...
   Алисия кивнула. Самой себе она признавалась, что уже и не очень-то хочет слушать исповедь Жана. Интуиция, которая еще ни разу не подводила Алисию, подсказывала ей, что после этого разговора в их отношениях что-то изменится. Вот только эти самые отношения менялись с такой скоростью, что она уже просто не знала, что еще может подкинуть ей жизнь.
   Она удобно расположилась в мягком кресле и внимательно осматривала квартиру Жана, пока он возился с чайником и заваркой на кухне. Когда Алисия была здесь в прошлый раз, времени на осмотр у нее по понятным причинам не было.
   Вполне прилично, отметила она. Довольно чисто и аккуратно для одинокого молодого человека. Кажется, из Жана будет толк. Я смогу вылепить из него настоящего мужчину. Не знаю, кто кому младшая сестра, а вот мне Жан больше напоминает младшего брата. Его ведь еще учить и учить!
   – А вот и чай! – провозгласил Жан преувеличенно бодро.
   – Превосходно! – так же бодро откликнулась Алисия и смутилась. Уж слишком фальшиво прозвучал этот обмен репликами.
   Жан тяжело вздохнул. Он тоже почувствовал фальшь.
   – Боюсь, сегодня тебе придется узнать обо мне много нового, – мрачно улыбнулся он.
   Алисия промолчала, боясь сбить его. Жан явно долго настраивался, чтобы начать этот разговор.
   – Во-первых, меня зовут не Жан Роше, а Джордж Роуэн.
   Алисия кивнула.
   – Тебя это совсем не удивляет? – недоуменно спросил Жан.
   – Я давно подозревала что-то подобное. Ну что ж, приятно познакомиться.
   Жан криво улыбнулся.
   – Продолжай, пожалуйста, – попросила Алисия. – Мне абсолютно все равно, как тебя зовут.
   – Вот только мне не все равно, – пробормотал Жан. – С самого детства больше всего на свете я любил готовить. Мне всегда удавались все блюда, никогда ничто не подгорало, мать только удивлялась, откуда этот талант, а отец его не слишком жаловал, хотя всегда ел мою стряпню с удовольствием.
   Алисия понимающе улыбнулась.
   – Папа весьма преуспевающий фермер из Техаса. Он большой любитель всяких новинок в области сельского хозяйства и с удовольствием внедряет их. Папа хотел, чтобы я выучился на агронома и вернулся к нему на ферму продолжать семейный бизнес. Но мне всегда хотелось готовить. Я был довольно неуклюжим подростком и только у плиты преображался. Сара всегда говорила мне, что, когда готовлю, я становлюсь совсем другим.
   Опять Сара! Да что же это такое?! – рассерженно думала Алисия. Эрик все время говорит о Саре, теперь еще и Жан смотрит глазами побитой собаки, как только произносит это имя!
   – Тайком от отца я окончил курсы поваров и решил ехать в Нью-Йорк. Мне казалось, что только здесь я смогу найти достойное применение своему таланту. Я рассказал об этом только Саре, родителям же оставил письмо. Я хотел, чтобы Сара поехала со мной, вышла за меня замуж, чтобы мы вместе работали, вместе жили, вместе растили детей...
   Жан замолчал, а Алисия невольно подумала: да ведь он так и не забыл эту Сару. Мне все больше и больше не нравится это имя!
   – Она отказалась, и я уехал один. У меня были кое-какие деньги – наследство, полученное от тетки. На них я арендовал помещение, сделал ремонт, оборудовал всем необходимым и уже собирался нанимать служащих, как вдруг пришли с проверкой. Оказывается, я неправильно заполнил налоговую декларацию, и теперь мне предстояло заплатить огромный штраф. Я не знал, что делать. Даже продажа уже почти готового ресторана не могла покрыть эту сумму.
   – И тогда появился Стоворд, – подсказала Алисия.
   Жан лишь развел руками.
   – Он предложил мне заплатить этот штраф при условии, что я передам ресторан в его собственность. Я отказался, и тогда Стоворд сказал, что с удовольствием возьмет меня в качестве шеф-повара и даст мне сорок девять процентов акций ресторана.
   – В первый раз слышу, чтобы ресторан был акционерным обществом! – изумилась Алисия. – Нужно будет проверить, насколько это законно.
   Жан не обратил на ее слова внимания, он был погружен в свои невеселые воспоминания.
   – Конечно, я согласился! – продолжал он. – Я просто не мог бросить свое детище на полпути. А еще Стоворд предложил мне назваться французским поваром, чтобы привлекать клиентов. Мне было абсолютно все равно, под каким именем меня будут знать, главное – дарить людям свое искусство! Так я стал Жаном Роше. В свое время я активно изучал французский, потому что хотел поехать на стажировку в Париж, но тогда не сложилось. И вот мне пригодились мои навыки. Я взял еще несколько частных уроков, конечно не раскрывая своей цели. Нам удавалось обманывать окружающих довольно долго. Вот только тебя обманывать было сложно.
   – Стоворд просто хотел связать тебя по рукам и ногам! – возмутилась Алисия.
   – Теперь я это и сам понимаю. Сегодня вечером Стоворд сообщил мне, что ресторан в моих услугах больше не нуждается. А ведь я пошел на многое, лишь бы остаться в моем ресторане. Впрочем, – Жан мрачно усмехнулся, – теперь это ресторан Стоворда.
   – Разве ты не думал о том, чтобы бороться за свой ресторан?
   – Я не знаю, как это сделать! Я и так отдал ему все, что мог. И тогда я ушел от тебя только потому, что Стоворд пригрозил уволить меня, а тебя дискредитировать. Он сказал, что публично заявит, будто ты пригрозила ему напечатать крайне негативный отзыв о его ресторане, если он не возьмет на работу твоего протеже – криворукого недоучку. Это был бы конец твоей карьеры!
   – Ох, Жан, как же просто тебя обмануть! – Алисия покачала головой. – Ничего бы с моей карьерой не случилось. Меня слишком ценит мой редактор и слишком часто пытаются переманить другие журналы, чтобы высказывания Стоворда, которого все считают последней сволочью, могли как-то повлиять на мое положение. Но все равно мне очень приятно, что ты выбрал такой вариант, хоть это и доставило мне немало хлопот...
   – Но это еще не все. Стоворд угрожал мне уже после того, как ты вернулась из Парижа. А в первый раз я пропал просто потому, что струсил. Мне казалось, что я тебе интересен только потому, что я француз. И я боялся, что, узнав, кто я на самом деле, ты меня бросишь. Ты ведь просто влюблена во все французское!
   – Какие глупости! – возмутилась Алисия. – Да, мне нравится Франция, нравится французская кухня, но если бы я была помешанной на них, уже давно бы переехала в Париж!
   – Я действительно дурак!
   – Но очень милый дурак. Я бы даже сказала – дурачок! – Алисия протянула руку и взъерошила волосы на голове Жана. – Теперь мы с тобой должны подумать, что делать дальше, – твердо сказала она.
   Жан пожал плечами.
   – Я просто не знаю, что мне теперь делать. Боюсь, я не смогу найти силы, чтобы создать еще один ресторан. «Галльский петух» высосал меня досуха.
   – И не нужно расставаться с мечтой. Мы должны придумать, как вернуть то, что принадлежит тебе по праву.
   – Но ведь Стоворд провернул сделку честно: он заплатил за меня огромный штраф, превышающий стоимость ресторана!
   – Мне жаль тебя разочаровывать, Жан, но... я провела собственное расследование. Ты никогда ничего не был должен государству. Я не слишком сильна в налогах, но я попросила провести проверку, и мне сказали, что твои бумаги оформлены, конечно, не безупречно, но достаточно сносно. У тебя все было в порядке, Жан!
   – Но ведь ко мне приходили налоговые служащие!
   – А ты можешь вспомнить, как они представлялись?
   – Да, у меня даже записано. Я зачем-то сохранил все бумаги достовордовского периода.
   – Ты правильно поступил, – похвалила его Алисия. – Но мне кажется, что Стоворд подослал к тебе подставных уток, чтобы запугать тебя, а потом захватить твой ресторан. Ты был слишком лакомым кусочком и слишком легкой добычей, Жан.
   – То есть это все был обман?
   – А ты видел квитанцию об оплате штрафа?
   – Нет, я доверился Стоворду...
   – Вот и все. Дальше: кто-нибудь, кроме тебя, видел этих лжеинспекторов?
   – Да, рядом со мной в тот день был Кевин, мы с ним познакомились случайно, он сказал, что ищет работу, и я позвал его к себе. Он оказался толковым малым, и я уже собирался оставить его заведовать закупками, как появились эти инспекторы. Правда, после Кевин смылся...
   – У тебя есть его данные?
   – Конечно.
   – Значит, этого Кевина мы найдем и заставим дать показания, если вдруг придется судиться со Стовордом.
   – Ты думаешь, дело дойдет до суда?
   – Думаю, нет. У Стоворда хватит ума не судиться с нами, ведь тогда это будет открытый процесс. Уж я постараюсь! А ему не нужна лишняя огласка его махинаций. Думаю, мы с мистером Стовордом сможем договориться полюбовно.
   Жан смотрел на Алисию восхищенным взглядом, и она купалась в этом обожании, как в солнечных лучах.
   – Дай мне, пожалуйста, все свои бумаги, мне нужно разобраться в них. И принеси телефон, – попросила она.
   – Но ведь уже почти два часа ночи!
   – Значит, этот твой Кевин скорее всего дома.
 
   Утром Алисия, хоть и не выспавшаяся, но весьма довольная собой отправилась к Стоворду. Жан очень хотел пойти с ней, но Алисия решила, что он лишь усложнит дело. У нее был деловой разговор к Стоворду, и импульсивному и наивному Жану присутствовать при нем было ни к чему.
   – Добрый день, мистер Стоворд! – пропела Алисия, вплывая в кабинет.
   – Добрый день, мисс Вульф. Чем обязан? – Стоворд с вежливой заинтересованностью уставился на гостью.
   – Думаю, вы еще помните своего шеф-повара?
   – Жана?! Конечно! Чудесный был парень, просто сокровище! Талантище.
   – Что же вы от него избавились?
   – Знаете, я боюсь, как бы у него не начались проблемы с наркотиками, – доверительным тоном сообщил Стоворд. – В последнее время он стал ужасно рассеянным. Видели бы вы его руки! Все в ожогах.
   Алисия вспомнила, как на рассвете любовалась уснувшим на диване Джорджем и заметила, что кожа на его руках в следах ожогов. В эту ночь они не занимались любовью: Алисия была слишком увлечена планом спасения «Галльского петуха», а Джордж так устал от волнений, что просто валился с ног.
   Алисия не стала его будить, рассудив, что у них еще вся жизнь впереди!
   – О чем задумались, мисс Вульф?
   – Ох, простите! – Алисия широко улыбнулась.
   Как она могла допустить такой промах! Расслабиться перед самым носом врага, предаться приятным мечтам... Позор!
   Алисия собралась с мыслями и вновь улыбнулась своему противнику.
   – Так, говорите, проблемы с наркотиками?
   – Думаю, да. Типичнейшие признаки: рассеянность, раздражительность. Я делал все, что мог, но обстоятельства оказались сильнее меня. Мне пришлось уволить Жана, а ведь мы вместе начинали это дело. Так жаль, такая утрата.