Страница:
– Мне плохо… Могу я присесть?
Моралес оказался галантным кавалером.
– Конечно, сеньора, можете сесть мне на коленки! – он протянул руку, свободную от оружия, чтобы проводить ее до койки.
Герта с его помощью сделала несколько шагов, а затем упала на него всей тяжестью, обвив руками его туловище с руками. В тот же миг она пронзительно закричала, удерживая капитана:
– Давай, Док, прибей его!
Харт бросился на Моралеса и обрушил страшный удар на его голову. Моралес вскрикнул и выронил пистолет. Прежде, чем он успел подхватить его, пистолет очутился в руке Герты. Она, не раздумывая, изо всей силы ударила Моралеса по виску.
– Значит, вы хотели прикончить Дока? – дико кричала она. – А меня по-мужски утешить, да?
Харт схватил ее за руку.
– Ты убьешь его!
– Я и собираюсь это сделать! – крикнула она и ударила ногой в пах капитана.
Харт отобрал у нее пистолет и опустил на пол, потерявшего сознание капитана.
– Нет, – возразил Харт, – теперь мы должны вызвать полицию. А чтобы иметь возможность это сделать, мы должны испариться до того, как Тумако соберет команду.
– Делай, как знаешь, – тяжело дыша, прошептала Герта.
Харт открыл дверь каюты и в помещение сразу же ворвался влажный воздух. Он схватил Герту за руку и повел ее вниз по узким сходням. На пирсе они нашли одну из ее туфель, но другой не было, а деревянные сходни были грубые и занозистые.
– Я тебя понесу, – сказал Харт.
В его объятиях Герта ощутила тепло и уют.
– Ты серьезно сказал это в каюте, Док?
– А что я сказал?
– Что они могут сделать это только через твой труп?
– Да.
Она прижалась к нему еще плотнее.
– Судя по твоему тону, я в этом не сомневалась.
Был полный туман и Харт ступал по пирсу весьма осторожно. Когда они очутились почти перед баром, который был открыт всю ночь, Харт заглянул в окно, чтобы убедиться в отсутствии в баре стюарда Тумако. И только после этого он внес Герту в бар. Когда он усадил ее на табурет, бармен кончил протирать стакан и уставился сперва на заплаканную мордашку, потом на босую ногу.
– Что с ней случилось?
– Несчастный случай, – невозмутимо пробурчал Харт. – А где те двое полицейских, которые находились здесь?
– Думаю, что делают обход. Вам нужна полиция?
Харт кивнул.
– И как можно быстрее. Но прежде, чем вызвать полицию, дайте мне бутылку. Молодая дама слишком переволновалась.
– Послушайте, мистер, – запротестовал бармен. – В такое время это может стоить мне лицензии. – Я… – он пожал плечами и поставил на стойку бутылку виски и два стакана. После этого он направился к телефону.
Харт налил в стакан солидную порцию и заставил Герту выпить. Вскоре она перестала дрожать и прошептала:
– Теперь мне лучше.
Вернулся бармен.
– Полиция будет тут через пару минут. Даме лучше?
– Со мной все в порядке, – прошептала Герта, вздыхая. – Надеюсь, я прибила ту собаку?
– Какую собаку? – удивился бармен.
– Этого негодяя мексиканца, капитана яхты Диринга.
– Вы имеете в виду капитана Моралеса?
– Да.
– Он не мексиканец. Капитан родом из Панамы, Чили или Венесуэлы, во всяком случае, из Южной Америки.
– Мне плевать, откуда он родом!
– А что он сделал?
Харт предупредил ответ Герты:
– Давайте лучше подождем полицию.
Бармен внимательно посмотрел на Герту, потом перевел взгляд на Харта. – Я вас узнал, – наконец, произнес он. – Вы – Харт. Человек, фото которого красуется во всех газетах.
– Вы угадали, – не стал отрицать очевидного Харт.
– А я-то все думал, почему мне показалось знакомым ваше лицо. Еще когда вы зашли в первый раз, – он хотел спросить еще что-то, он замолк, когда дверь бара открылась и вошли двое молодых полицейских, которых ранее видел Харт. – Вот пришли Григ и Хансон, – добавил бармен.
– Меня зовут Григ, – представился один из полицейских. – В чем дело?
– Он хотел нас убить! – выпалила Герта.
Хансон сдвинул фуражку на затылок.
– Кто хотел вас убить, мисс?
– Капитан Моралес.
Полицейский с сомнением уставился на нее.
– Энрико?
– Я не знаю его имени.
– Почему?
– Что значит «почему»?
– Почему он хотел вас убить?
– Этот человек – Док Харт, – вмешался бармен. – Вы, наверняка, знаете его. Владелец аптеки из Голливуда. Полиция считает, что он прикончил миссис Коттон.
– Я вижу, что это он, – произнес Григ, открывая кобуру. – Давайте выкладывайте. Вы хотели видеть полицию, теперь она здесь. Что случилось, Харт? Вы пьяны или еще чего-нибудь? Что вы тут делаете? Я думал, что вы стараетесь как можно меньше попадаться людям на глаза, если учесть то положение, в которое вы попали.
– Я хотел бы, чтобы вы арестовали Моралеса и передали его в руки полиции Лос-Анжелеса.
– На каком основании?
– Это слишком долгая история, чтобы вам рассказывать, – терпеливо проговорил Харт. – Но Пэгги мне действительно сообщила, что видела Бонни Темпест живой.
– Мы читали ваши показания.
– Чтобы доказать, что Бонни действительно может быть живой, я поехал сюда, чтобы выяснить, каким образом миссис Диринг могла выйти из каюты. И я обнаружил такую возможность. Я нашел проход между каютой владельца и каютой капитана. Чтобы убедиться, что миссис Диринг могла скрыться по этому проходу, я лично прополз через него.
– С разрешения мистера Диринга?
– Нет.
– Продолжайте.
– В каюте капитана меня поджидал капитан Моралес с пистолетом в руке. А через минуту стюард Тумако схватил мисс Нильсон, которая ждала меня на пирсе, и тоже втащил ее в каюту.
Герта добавила:
– Он подкрался ко мне в тумане и неожиданно схватил, – немного помолчав, она добавила: – Он вел себя по отношению ко мне ужасно грубо!
Хансон бросил взгляд на стойку, где находилась бутылка виски и стаканы.
– А не слишком ли много вы выпили, мисс? Вы отдаете отчет своим словам?
– Конечно, отдаем. И то, что мы говорим чистую правду, очень легко можно доказать.
– Каким образом?
– После того, как Тумако ушел собирать команду, Герта отвлекла внимание капитана и я пристукнул его. Потом она ударила его пистолетом и он потерял сознание. Сейчас Моралес валяется на полу своей каюты.
Григ скептически заметил:
– Вы утверждаете, что пришили Моралеса? Никогда в это не поверю.
– Пойдемте вместе на яхту и вы сами в этом убедитесь. Я вам покажу и проход, который ведет из одной ванной в другую. Именно через эту лазейку и пролезла Бонни, оставив тем самым Коттона на растерзание суда.
– Зачем? – осведомился Григ. – Зачем ей было необходимо проделывать подобные вещи?
– Понятия не имею, – откровенно признался Харт. – Я не имею ни малейшего понятия и хочу это выяснить.
Полицейские обменялись быстрыми взглядами, после чего Григ произнес:
– Все это свидетельствует против вас и мне остается лишь надеяться, что у вас достаточно солидный счет в банке. Мистер Диринг и мистер Моралес могут совершенно свободно открыть против вас процесс, – затем он кивнул в сторону двери. – О'кей! Пойдемте поговорим с Энрико.
Герта соскользнула с табурета и посмотрела на свои босые ножки.
– Я не могу идти.
– Почему? – спросил Хансон.
Она подняла босую ногу.
– Когда Тумако меня схватил, я потеряла туфлю в борьбе.
– Думаю, что смогу вам помочь, – сказал бармен. – Официантки оставляют свою обувь в гардеробной. Подождите минутку, я, наверняка, вам что-нибудь подберу.
3 СЕНТЯБРЯ 1958 ГОДА, 2 ЧАСА 59 МИНУТ
3 СЕНТЯБРЯ 1958 ГОДА, 20 ЧАСОВ 30 МИНУТ
Моралес оказался галантным кавалером.
– Конечно, сеньора, можете сесть мне на коленки! – он протянул руку, свободную от оружия, чтобы проводить ее до койки.
Герта с его помощью сделала несколько шагов, а затем упала на него всей тяжестью, обвив руками его туловище с руками. В тот же миг она пронзительно закричала, удерживая капитана:
– Давай, Док, прибей его!
Харт бросился на Моралеса и обрушил страшный удар на его голову. Моралес вскрикнул и выронил пистолет. Прежде, чем он успел подхватить его, пистолет очутился в руке Герты. Она, не раздумывая, изо всей силы ударила Моралеса по виску.
– Значит, вы хотели прикончить Дока? – дико кричала она. – А меня по-мужски утешить, да?
Харт схватил ее за руку.
– Ты убьешь его!
– Я и собираюсь это сделать! – крикнула она и ударила ногой в пах капитана.
Харт отобрал у нее пистолет и опустил на пол, потерявшего сознание капитана.
– Нет, – возразил Харт, – теперь мы должны вызвать полицию. А чтобы иметь возможность это сделать, мы должны испариться до того, как Тумако соберет команду.
– Делай, как знаешь, – тяжело дыша, прошептала Герта.
Харт открыл дверь каюты и в помещение сразу же ворвался влажный воздух. Он схватил Герту за руку и повел ее вниз по узким сходням. На пирсе они нашли одну из ее туфель, но другой не было, а деревянные сходни были грубые и занозистые.
– Я тебя понесу, – сказал Харт.
В его объятиях Герта ощутила тепло и уют.
– Ты серьезно сказал это в каюте, Док?
– А что я сказал?
– Что они могут сделать это только через твой труп?
– Да.
Она прижалась к нему еще плотнее.
– Судя по твоему тону, я в этом не сомневалась.
Был полный туман и Харт ступал по пирсу весьма осторожно. Когда они очутились почти перед баром, который был открыт всю ночь, Харт заглянул в окно, чтобы убедиться в отсутствии в баре стюарда Тумако. И только после этого он внес Герту в бар. Когда он усадил ее на табурет, бармен кончил протирать стакан и уставился сперва на заплаканную мордашку, потом на босую ногу.
– Что с ней случилось?
– Несчастный случай, – невозмутимо пробурчал Харт. – А где те двое полицейских, которые находились здесь?
– Думаю, что делают обход. Вам нужна полиция?
Харт кивнул.
– И как можно быстрее. Но прежде, чем вызвать полицию, дайте мне бутылку. Молодая дама слишком переволновалась.
– Послушайте, мистер, – запротестовал бармен. – В такое время это может стоить мне лицензии. – Я… – он пожал плечами и поставил на стойку бутылку виски и два стакана. После этого он направился к телефону.
Харт налил в стакан солидную порцию и заставил Герту выпить. Вскоре она перестала дрожать и прошептала:
– Теперь мне лучше.
Вернулся бармен.
– Полиция будет тут через пару минут. Даме лучше?
– Со мной все в порядке, – прошептала Герта, вздыхая. – Надеюсь, я прибила ту собаку?
– Какую собаку? – удивился бармен.
– Этого негодяя мексиканца, капитана яхты Диринга.
– Вы имеете в виду капитана Моралеса?
– Да.
– Он не мексиканец. Капитан родом из Панамы, Чили или Венесуэлы, во всяком случае, из Южной Америки.
– Мне плевать, откуда он родом!
– А что он сделал?
Харт предупредил ответ Герты:
– Давайте лучше подождем полицию.
Бармен внимательно посмотрел на Герту, потом перевел взгляд на Харта. – Я вас узнал, – наконец, произнес он. – Вы – Харт. Человек, фото которого красуется во всех газетах.
– Вы угадали, – не стал отрицать очевидного Харт.
– А я-то все думал, почему мне показалось знакомым ваше лицо. Еще когда вы зашли в первый раз, – он хотел спросить еще что-то, он замолк, когда дверь бара открылась и вошли двое молодых полицейских, которых ранее видел Харт. – Вот пришли Григ и Хансон, – добавил бармен.
– Меня зовут Григ, – представился один из полицейских. – В чем дело?
– Он хотел нас убить! – выпалила Герта.
Хансон сдвинул фуражку на затылок.
– Кто хотел вас убить, мисс?
– Капитан Моралес.
Полицейский с сомнением уставился на нее.
– Энрико?
– Я не знаю его имени.
– Почему?
– Что значит «почему»?
– Почему он хотел вас убить?
– Этот человек – Док Харт, – вмешался бармен. – Вы, наверняка, знаете его. Владелец аптеки из Голливуда. Полиция считает, что он прикончил миссис Коттон.
– Я вижу, что это он, – произнес Григ, открывая кобуру. – Давайте выкладывайте. Вы хотели видеть полицию, теперь она здесь. Что случилось, Харт? Вы пьяны или еще чего-нибудь? Что вы тут делаете? Я думал, что вы стараетесь как можно меньше попадаться людям на глаза, если учесть то положение, в которое вы попали.
– Я хотел бы, чтобы вы арестовали Моралеса и передали его в руки полиции Лос-Анжелеса.
– На каком основании?
– Это слишком долгая история, чтобы вам рассказывать, – терпеливо проговорил Харт. – Но Пэгги мне действительно сообщила, что видела Бонни Темпест живой.
– Мы читали ваши показания.
– Чтобы доказать, что Бонни действительно может быть живой, я поехал сюда, чтобы выяснить, каким образом миссис Диринг могла выйти из каюты. И я обнаружил такую возможность. Я нашел проход между каютой владельца и каютой капитана. Чтобы убедиться, что миссис Диринг могла скрыться по этому проходу, я лично прополз через него.
– С разрешения мистера Диринга?
– Нет.
– Продолжайте.
– В каюте капитана меня поджидал капитан Моралес с пистолетом в руке. А через минуту стюард Тумако схватил мисс Нильсон, которая ждала меня на пирсе, и тоже втащил ее в каюту.
Герта добавила:
– Он подкрался ко мне в тумане и неожиданно схватил, – немного помолчав, она добавила: – Он вел себя по отношению ко мне ужасно грубо!
Хансон бросил взгляд на стойку, где находилась бутылка виски и стаканы.
– А не слишком ли много вы выпили, мисс? Вы отдаете отчет своим словам?
– Конечно, отдаем. И то, что мы говорим чистую правду, очень легко можно доказать.
– Каким образом?
– После того, как Тумако ушел собирать команду, Герта отвлекла внимание капитана и я пристукнул его. Потом она ударила его пистолетом и он потерял сознание. Сейчас Моралес валяется на полу своей каюты.
Григ скептически заметил:
– Вы утверждаете, что пришили Моралеса? Никогда в это не поверю.
– Пойдемте вместе на яхту и вы сами в этом убедитесь. Я вам покажу и проход, который ведет из одной ванной в другую. Именно через эту лазейку и пролезла Бонни, оставив тем самым Коттона на растерзание суда.
– Зачем? – осведомился Григ. – Зачем ей было необходимо проделывать подобные вещи?
– Понятия не имею, – откровенно признался Харт. – Я не имею ни малейшего понятия и хочу это выяснить.
Полицейские обменялись быстрыми взглядами, после чего Григ произнес:
– Все это свидетельствует против вас и мне остается лишь надеяться, что у вас достаточно солидный счет в банке. Мистер Диринг и мистер Моралес могут совершенно свободно открыть против вас процесс, – затем он кивнул в сторону двери. – О'кей! Пойдемте поговорим с Энрико.
Герта соскользнула с табурета и посмотрела на свои босые ножки.
– Я не могу идти.
– Почему? – спросил Хансон.
Она подняла босую ногу.
– Когда Тумако меня схватил, я потеряла туфлю в борьбе.
– Думаю, что смогу вам помочь, – сказал бармен. – Официантки оставляют свою обувь в гардеробной. Подождите минутку, я, наверняка, вам что-нибудь подберу.
3 СЕНТЯБРЯ 1958 ГОДА, 2 ЧАСА 59 МИНУТ
Когда они добрались до яхты, Григ дал им знать, чтобы они первыми пошли по сходням. У полицейских были мощные фонари, которые пробивали туман и бросали желтые лучи света по сторонам. Перед закрытой дверью каюты Хансон поинтересовался:
– Вы оставили дверь закрытой, Харт, или закрыли ее?
– Не помню. Тогда у меня было одно на уме – подальше от этого места.
– Сейчас дверь заперта, – сказал полицейский. – Вы уверены, что Моралес лежит внутри без сознания?
– Уверен, – проронил Харт.
Григ нажал на ручку двери и сильно постучал.
– Моралес! Вы нас слышите? Это Григ и Хансон.
Какое-то время ничего не было слышно, потом в каюте что-то зашевелилось и дверь открылась.
– Да? В чем дело, господа? – спросил Моралес.
Харт изумленно уставился на капитана. На том больше не было белого элегантного костюма. На нем была ярко-красная пижама. Его гладкие черные волосы были тщательно причесаны. Если не считать пары синяков на его физиономии, ничто не указывало, что Герта ударила его пистолетом. Все иллюминаторы позади него были открыты. Одеяло откинуто и на нем лежала открытая книга, что как бы указывало на то, что Моралес читал ее, когда его побеспокоили.
Капитан посмотрел на Грига и улыбнулся.
– Что скажете, Джерри?
Тот неуверенно посмотрел на него.
– Вы спали?
Моралес удивленно поглядел на полицейского, потом на часы.
– Разве люди в три часа ночи не должны спать?
Григ почувствовал себя еще более неуверенно и посветил фонариком на лицо Харта.
– Вы уже видели этого человека, Энрико?
Моралес кивнул.
– Да. В зале суда в Лос-Анжелесе. Это сеньор Харт. Хозяин аптеки в Беверли Хиллс, который был присяжным в деле Коттона.
Григ перевел луч фонарика на Герту.
– А что вы скажете относительно нее?
Моралес посмотрел на девушку и покачал головой.
– Весьма сожалею, но эту молодую даму я не знаю, – его белые зубы блеснули. – К моему большому сожалению…
– И никогда не видели ее раньше?
– Сожалею, – повторил Моралес.
– Эти два человека утверждают, что избили вас до потери сознания и оставили лежать на полу.
– Что!? Что они утверждают?
Григ повторил сказанное и Моралес вновь качнул головой.
– Боюсь, что не совсем вас понимаю, – он отступил в сторону, чтобы дать пройти полицейским. – Извините, совсем забыл вас пригласить. Пожалуйста, входите. Сейчас очень густой туман.
Харт также прошел в каюту и повернулся к капитану.
– Вы что ж будете отрицать и то, что несколько минут назад угрожали мне пистолетом, – возбужденно проговорил он, – и что вскоре после этого один из ваших людей втащил сюда мисс Нильсон?
Моралес вновь посмотрел на девушку.
– Должно быть, это было очень милое представление. Жаль, что я его прозевал, – он повернулся к полицейскому. – Этот сеньор, видимо пьян.
– Я тоже задаю себе этот вопрос, – заметил Хансон.
Григ кисло добавил.
– А я с самого начала так думал.
– Минуточку! – возмутился Харт. – Я могу доказать каждое свое слово. Я покажу вам проход, через который прошел сюда.
– Проход? – удивился Моралес.
Харт открыл дверь в туалет и показал на дверную панель на стенке.
– Я не вижу никакого прохода, – заявил Григ. Харт непроизвольно улыбнулся.
– Сейчас – нет. Вероятно, Моралес пришел в себя после нашего ухода. Он сразу понял, что мы направились за полицией и поэтому успел закрыть проход. – Он вынул из кармана монету. – Сейчас я вам все покажу!
Харт быстро открутил винты, которыми была прикреплена деревянная панель, потом присел на корточки и снял ее, чтобы заглянуть внутрь. Но там, где недавно существовал проход, которым он и воспользовался, теперь красовались три медные трубы, расположенные друг от друга в двух дюймах.
– Ну а теперь пойдемте, – разозлился Хансон. – Надеюсь, вы не будете от него требовать невозможного. И мы сами не собираемся проверять, могла или не могла миссис Диринг проползти меж этих труб.
– Миссис Диринг? – переспросил Моралес.
Григ снял фуражку и вытер пот.
– Понимаете, Энрико, дело тут в следующем…
– Да, я вас внимательно слушаю.
– Он рассказал нам, что прошел на борт яхты, проник в каюту хозяина и прополз в вашу каюту через этот проход. И что вы уже поджидали его здесь с пистолетом в руке. Через какое-то время ваш подчиненный притащил сюда эту девушку, а потом этот Харт расхрабрился и расправился с вами, а девушка ударила вас пистолетом, так что вы потеряли сознание…
– Бедная сеньора, – сочувственно произнес Моралес и показал пальцем на висок.
Харт схватился за трубы и потряс их, но они не поддавались.
– Все это вшивый трюк! – вырвалось у Герты. В чужих туфлях она выглядела меньше ростом. Ее головка доходила Моралесу до груди, когда она стояла перед ним и смотрела ему в глаза. – Может быть, вы будете отрицать и то, что приказали вашему ублюдку собрать команду с тем, чтобы через час отплыть, потому что хотели отделаться от меня и Дока? И будете отрицать, что сказали ему, что вечерние газеты его уже осудили и что полиция подумает о его бегстве со мной, когда его не смогут найти?
Моралес махнул рукой.
– Умоляю вас, сеньора, не надо. Вечерних газет я не читал, а что касается вашего утверждения, будто я сказал одному из членов моей команды о том, чтобы подготовиться в плаванье, то вы, наверное, не знаете, сколько времени нужно потратить на то, чтобы подготовить яхту к отплытию после такого длительного пребывания в гавани. Это дело не часа, а нескольких дней.
Григ и Хансон согласно кивнули. Но Герта не сдавалась:
– И разве вы не говорили, что Док – это пример мужественности и что он предпочтет весело проводить время со мной, чем сидеть в камере? А когда мы будем в море, разве вы не хотели утешить меня по-мужски, как вы изволили выразиться?
По ее щекам потекли горячие слезы.
Григ надел фуражку и посмотрел на коллегу.
– Хватит! Что скажешь, Свен?
Хансон кивнул на дверь.
– Пойдемте, Харт! И вы тоже, мисс.
Герта отчаянно запротестовала:
– Но все было именно так, как рассказал Док! И Моралес говорил именно то, что я вам сейчас сообщила.
– Конечно, конечно! – подтвердил Григ. – Я верю каждому вашему слову, мисс. – Он посмотрел на Моралеса. – Вы хотите сделать какое-нибудь заявление, Энрико?
Капитан на миг задумался.
– Нет. Если бы я сделал какое-нибудь заявление, то это могло бы рикошетом отразиться на хозяине яхты, а сеньор Диринг и так уже имел много неприятностей. – Он передернул плечами. – У меня сложилось впечатление, что сеньор и сеньорита страдают галлюцинациями. Так зачем мне возводить на них ничем не обоснованные обвинения? Что с них взять! Больные люди…
Харт закурил сигарету и дал затянуться Герте.
– Спасибо, – спокойно промолвил он. – Большое спасибо за ничто. Я, правда, еще не совсем понимаю, но из вашей искусной речи я все-таки понял, что все это комедия и что вас не так легко побить… Готов биться об заклад, что оба конца этих труб имеют насадочные кольца, в противном случае вы не смогли бы так быстро их смонтировать.
Хансон подтолкнул Харта к двери.
– Ну, пойдемте, пойдемте!
Ни один из полицейских не произнес ни словечка пока они не добрались до бара.
– Где стоит ваша машина? – наконец, осведомился Хансон.
Харт покачал головой и указал в том направлении, где вспыхивала и гасла неоновая вывеска отеля.
– На другой стороне, перед отелем.
– Вы там остановились?
– Да.
– Под каким именем?
– Мистер и миссис Харт. Но мы не… Мы просто хотели иметь крышу над головой, пока не стемнеет, а потом отправиться на яхту.
– Так я вам и поверил! – усмехнулся Григ. – В каком номере вы остановились?
– В девятом.
– Заплатили вперед?
– Да.
– Это хорошо. Потому что вам придется оттуда уехать. У вас там что-нибудь осталось?
– Нет, – ответил Харт и попытался подать знак Герте, но она заговорила до того, как он сумел привлечь ее внимание.
– Я там кое-что оставила… в ванной.
– В таком случае, войдем и заберем, – сказал Харт и, подойдя к номеру открыл дверь.
Хансон прошел в ванную и, когда вернулся, обратился к девушке с вопросом:
– Сколько вам лет?
– Восемнадцать.
Полицейский перевел взгляд с девушки на Харта.
– Это спасает вас от обвинения в развращении несовершеннолетней. Но мы могли бы арестовать вас за аморальное поведение.
– Нет, – возразила Герта.
– Почему?
– Потому что Док… – она смолкла и, покраснев добавила: – Во всяком случае, мы ничего такого не делали. Док уснул в кресле.
– Так я вам и поверил, – зевнул Хансон. – Но пока он опять не заснул, отправляйтесь в ванную и наденьте свои вещи.
– Хорошо, – покорно понурилась Герта.
Оставшись наедине с полицейским, Харт проговорил:
– Если бы я поклялся вам в том, что вы совершаете большую ошибку в отношении меня, мисс Нильсон и в отношении Моралеса… это помогло бы чему-нибудь?
– Нет, – ответил Григ. Харту пришлось примириться с неизбежностью – Что вы теперь собираетесь делать?
– Я как раз раздумываю.
– Мне кажется, мы должны доставить их в участок, – проворчал Хансон.
– На каком основании? – спросил его Григ. – Девушка уже совершеннолетняя, и никто из них сильно не пьян. Мы можем обвинить их только в нарушении общественного спокойствия. Но поскольку Моралес не подал жалобу, мы в этом не можем их обвинить.
– И тем не менее…
Григ пожал плечами.
– Возможно, ты и прав. Схожу за машиной и спрошу у лейтенанта.
Он направился к двери и покинул помещение.
Сигарета показалась Харту горькой. Он погасил ее в пепельнице. Чем глубже он вникал в это дело, тем больше открывал отправных точек. А одно он уже знал точно: что бы за этим не скрывалось и какую бы выгоду они не имели, но Диринг и Моралес действуют заодно. Он спросил мистера Диринга о местонахождении яхты и тот сразу же сообщил об этом Моралесу.
С другой стороны, если бы Бонни была жива, то почему же тогда Моралес допустил, чтобы он, Харт, обнаружил этот проход, который в ночь мнимого убийства сыграл решающую роль?
И теперь вот это! Независимо от того, отпустят его и Герту или заберут и оштрафуют за незначительный проступок, газеты в любом случае узнают об этом инциденте. Григ и Хансон молчать не будут, а здешний корреспондент наверняка передаст историю по телеграфу. Харт уже видел перед собой газетные заголовки:
Он поднял глаза, когда Герта выглянула из ванной и вышла оттуда. Лицо было вымыто, волосы причесаны. Без косметики она казалась еще более юной, но в то же время и более зрелой. Мысли Харта перескакивали с предмета на предмет. 32 года – это еще не возраст. Тысячи мужчин в таком возрасте женятся на восемнадцатилетних девушках. Во всяком случае, брак с Гертой решил бы одну из его проблем.
К дому подкатила машина. Хансон выглянул в открытое окно и воскликнул:
– О'кей! Вот и Джерри! Пойдемте!
Григ припарковал полицейскую машину рядом с машиной Келли.
Опершись на машину, Григ сказал:
– Ты поедешь в их машине, Свен.
– Куда? В участок?
– Нет.
– А куда же?
– Лейтенант приказал, чтобы мы довезли их до границы штата и отпустили. Сказал, что не надо мудрствовать. Завтра утром полиция Лос-Анжелеса все равно арестует Харта.
Хансон был разочарован.
– Приказ есть приказ.
Харт помог Герте сесть в машину, обошел ее и сел за руль. Из-за тумана он был вынужден ехать очень медленно. Когда они доехали до северной границы штата, Хансон приказал ему остановиться и вышел.
– Продолжайте ехать в этом направлении, – коротко проронил он сквозь зубы. – И не возвращайтесь. Если вы ослушаетесь, то я найду повод посадить вас за решетку даже против воли лейтенанта.
Харт зажег две сигареты.
– Послушай, Герта…
– Да? – она взяла сигарету.
– Ты хочешь выйти за меня замуж?
– О… да!
Харт остановил машину у обочины дороги и погасил фары.
– Вот и ладненько! Несколько минут мы еще будем ехать, чтобы не попасться в руки Григу и Хансону, а потом поедем на юг, в Энзенаду.
– Ты думаешь, что миссис Диринг там?
– Не обязательно. Но теперь мы знаем, что она может быть еще жива. А мне очень хочется знать это точно еще до того, как я вернусь в Лос-Анжелес и буду арестован за то, чего не совершал. А если Бонни действительно была в Энзенаде, как утверждала Пэгги, то кто-нибудь обязательно вспомнит об этом, – потом он добавил, слово только что вспомнил об этом: – А по дороге мы остановимся в Туджуане и поженимся.
Харт внезапно заметил, что у Герты навернулись на глаза слезы. Он нежно обнял ее за талию.
– В чем дело?
– Ты не знаешь?
– Нет.
Герта вытерла щеки тыльной стороной ладони.
– Ну и хорошо. Я рада, что ты назвал меня дорогой. Я знаю, что веду себя глупо, но все это потому, что на самом деле все происходит не так, как представляет себе девушка, – она перестала плакать. – Но после того, как я сама бросилась тебе на шею и, если учесть, в какой ситуации мы находимся, я вряд ли могу ожидать, что ты подаришь мне цветы или будешь играть на гитаре под моим балконом. – Она обвила руками его шею и прижалась губами к его щеке. – Ты хороший парень, Док, даже когда небритый. И я буду тебе хорошей женой, вот увидишь.
Харт ласково поцеловал ее.
– Ты вся дрожишь.
– Я боюсь, – промолвила она и прижалась к нему всем телом.
Харт снова поцеловал ее. Он был рад принятому решению. Приятно было чувствовать рядом с собой упругое девичье тело. Как бы все было чудесно, если бы не это проклятое дело Коттона-Диринга-Моралеса.
Но о нем нельзя было забывать ни на секунду. У них осталось слишком мало времени.
– Вы оставили дверь закрытой, Харт, или закрыли ее?
– Не помню. Тогда у меня было одно на уме – подальше от этого места.
– Сейчас дверь заперта, – сказал полицейский. – Вы уверены, что Моралес лежит внутри без сознания?
– Уверен, – проронил Харт.
Григ нажал на ручку двери и сильно постучал.
– Моралес! Вы нас слышите? Это Григ и Хансон.
Какое-то время ничего не было слышно, потом в каюте что-то зашевелилось и дверь открылась.
– Да? В чем дело, господа? – спросил Моралес.
Харт изумленно уставился на капитана. На том больше не было белого элегантного костюма. На нем была ярко-красная пижама. Его гладкие черные волосы были тщательно причесаны. Если не считать пары синяков на его физиономии, ничто не указывало, что Герта ударила его пистолетом. Все иллюминаторы позади него были открыты. Одеяло откинуто и на нем лежала открытая книга, что как бы указывало на то, что Моралес читал ее, когда его побеспокоили.
Капитан посмотрел на Грига и улыбнулся.
– Что скажете, Джерри?
Тот неуверенно посмотрел на него.
– Вы спали?
Моралес удивленно поглядел на полицейского, потом на часы.
– Разве люди в три часа ночи не должны спать?
Григ почувствовал себя еще более неуверенно и посветил фонариком на лицо Харта.
– Вы уже видели этого человека, Энрико?
Моралес кивнул.
– Да. В зале суда в Лос-Анжелесе. Это сеньор Харт. Хозяин аптеки в Беверли Хиллс, который был присяжным в деле Коттона.
Григ перевел луч фонарика на Герту.
– А что вы скажете относительно нее?
Моралес посмотрел на девушку и покачал головой.
– Весьма сожалею, но эту молодую даму я не знаю, – его белые зубы блеснули. – К моему большому сожалению…
– И никогда не видели ее раньше?
– Сожалею, – повторил Моралес.
– Эти два человека утверждают, что избили вас до потери сознания и оставили лежать на полу.
– Что!? Что они утверждают?
Григ повторил сказанное и Моралес вновь качнул головой.
– Боюсь, что не совсем вас понимаю, – он отступил в сторону, чтобы дать пройти полицейским. – Извините, совсем забыл вас пригласить. Пожалуйста, входите. Сейчас очень густой туман.
Харт также прошел в каюту и повернулся к капитану.
– Вы что ж будете отрицать и то, что несколько минут назад угрожали мне пистолетом, – возбужденно проговорил он, – и что вскоре после этого один из ваших людей втащил сюда мисс Нильсон?
Моралес вновь посмотрел на девушку.
– Должно быть, это было очень милое представление. Жаль, что я его прозевал, – он повернулся к полицейскому. – Этот сеньор, видимо пьян.
– Я тоже задаю себе этот вопрос, – заметил Хансон.
Григ кисло добавил.
– А я с самого начала так думал.
– Минуточку! – возмутился Харт. – Я могу доказать каждое свое слово. Я покажу вам проход, через который прошел сюда.
– Проход? – удивился Моралес.
Харт открыл дверь в туалет и показал на дверную панель на стенке.
– Я не вижу никакого прохода, – заявил Григ. Харт непроизвольно улыбнулся.
– Сейчас – нет. Вероятно, Моралес пришел в себя после нашего ухода. Он сразу понял, что мы направились за полицией и поэтому успел закрыть проход. – Он вынул из кармана монету. – Сейчас я вам все покажу!
Харт быстро открутил винты, которыми была прикреплена деревянная панель, потом присел на корточки и снял ее, чтобы заглянуть внутрь. Но там, где недавно существовал проход, которым он и воспользовался, теперь красовались три медные трубы, расположенные друг от друга в двух дюймах.
– Ну а теперь пойдемте, – разозлился Хансон. – Надеюсь, вы не будете от него требовать невозможного. И мы сами не собираемся проверять, могла или не могла миссис Диринг проползти меж этих труб.
– Миссис Диринг? – переспросил Моралес.
Григ снял фуражку и вытер пот.
– Понимаете, Энрико, дело тут в следующем…
– Да, я вас внимательно слушаю.
– Он рассказал нам, что прошел на борт яхты, проник в каюту хозяина и прополз в вашу каюту через этот проход. И что вы уже поджидали его здесь с пистолетом в руке. Через какое-то время ваш подчиненный притащил сюда эту девушку, а потом этот Харт расхрабрился и расправился с вами, а девушка ударила вас пистолетом, так что вы потеряли сознание…
– Бедная сеньора, – сочувственно произнес Моралес и показал пальцем на висок.
Харт схватился за трубы и потряс их, но они не поддавались.
– Все это вшивый трюк! – вырвалось у Герты. В чужих туфлях она выглядела меньше ростом. Ее головка доходила Моралесу до груди, когда она стояла перед ним и смотрела ему в глаза. – Может быть, вы будете отрицать и то, что приказали вашему ублюдку собрать команду с тем, чтобы через час отплыть, потому что хотели отделаться от меня и Дока? И будете отрицать, что сказали ему, что вечерние газеты его уже осудили и что полиция подумает о его бегстве со мной, когда его не смогут найти?
Моралес махнул рукой.
– Умоляю вас, сеньора, не надо. Вечерних газет я не читал, а что касается вашего утверждения, будто я сказал одному из членов моей команды о том, чтобы подготовиться в плаванье, то вы, наверное, не знаете, сколько времени нужно потратить на то, чтобы подготовить яхту к отплытию после такого длительного пребывания в гавани. Это дело не часа, а нескольких дней.
Григ и Хансон согласно кивнули. Но Герта не сдавалась:
– И разве вы не говорили, что Док – это пример мужественности и что он предпочтет весело проводить время со мной, чем сидеть в камере? А когда мы будем в море, разве вы не хотели утешить меня по-мужски, как вы изволили выразиться?
По ее щекам потекли горячие слезы.
Григ надел фуражку и посмотрел на коллегу.
– Хватит! Что скажешь, Свен?
Хансон кивнул на дверь.
– Пойдемте, Харт! И вы тоже, мисс.
Герта отчаянно запротестовала:
– Но все было именно так, как рассказал Док! И Моралес говорил именно то, что я вам сейчас сообщила.
– Конечно, конечно! – подтвердил Григ. – Я верю каждому вашему слову, мисс. – Он посмотрел на Моралеса. – Вы хотите сделать какое-нибудь заявление, Энрико?
Капитан на миг задумался.
– Нет. Если бы я сделал какое-нибудь заявление, то это могло бы рикошетом отразиться на хозяине яхты, а сеньор Диринг и так уже имел много неприятностей. – Он передернул плечами. – У меня сложилось впечатление, что сеньор и сеньорита страдают галлюцинациями. Так зачем мне возводить на них ничем не обоснованные обвинения? Что с них взять! Больные люди…
Харт закурил сигарету и дал затянуться Герте.
– Спасибо, – спокойно промолвил он. – Большое спасибо за ничто. Я, правда, еще не совсем понимаю, но из вашей искусной речи я все-таки понял, что все это комедия и что вас не так легко побить… Готов биться об заклад, что оба конца этих труб имеют насадочные кольца, в противном случае вы не смогли бы так быстро их смонтировать.
Хансон подтолкнул Харта к двери.
– Ну, пойдемте, пойдемте!
Ни один из полицейских не произнес ни словечка пока они не добрались до бара.
– Где стоит ваша машина? – наконец, осведомился Хансон.
Харт покачал головой и указал в том направлении, где вспыхивала и гасла неоновая вывеска отеля.
– На другой стороне, перед отелем.
– Вы там остановились?
– Да.
– Под каким именем?
– Мистер и миссис Харт. Но мы не… Мы просто хотели иметь крышу над головой, пока не стемнеет, а потом отправиться на яхту.
– Так я вам и поверил! – усмехнулся Григ. – В каком номере вы остановились?
– В девятом.
– Заплатили вперед?
– Да.
– Это хорошо. Потому что вам придется оттуда уехать. У вас там что-нибудь осталось?
– Нет, – ответил Харт и попытался подать знак Герте, но она заговорила до того, как он сумел привлечь ее внимание.
– Я там кое-что оставила… в ванной.
– В таком случае, войдем и заберем, – сказал Харт и, подойдя к номеру открыл дверь.
Хансон прошел в ванную и, когда вернулся, обратился к девушке с вопросом:
– Сколько вам лет?
– Восемнадцать.
Полицейский перевел взгляд с девушки на Харта.
– Это спасает вас от обвинения в развращении несовершеннолетней. Но мы могли бы арестовать вас за аморальное поведение.
– Нет, – возразила Герта.
– Почему?
– Потому что Док… – она смолкла и, покраснев добавила: – Во всяком случае, мы ничего такого не делали. Док уснул в кресле.
– Так я вам и поверил, – зевнул Хансон. – Но пока он опять не заснул, отправляйтесь в ванную и наденьте свои вещи.
– Хорошо, – покорно понурилась Герта.
Оставшись наедине с полицейским, Харт проговорил:
– Если бы я поклялся вам в том, что вы совершаете большую ошибку в отношении меня, мисс Нильсон и в отношении Моралеса… это помогло бы чему-нибудь?
– Нет, – ответил Григ. Харту пришлось примириться с неизбежностью – Что вы теперь собираетесь делать?
– Я как раз раздумываю.
– Мне кажется, мы должны доставить их в участок, – проворчал Хансон.
– На каком основании? – спросил его Григ. – Девушка уже совершеннолетняя, и никто из них сильно не пьян. Мы можем обвинить их только в нарушении общественного спокойствия. Но поскольку Моралес не подал жалобу, мы в этом не можем их обвинить.
– И тем не менее…
Григ пожал плечами.
– Возможно, ты и прав. Схожу за машиной и спрошу у лейтенанта.
Он направился к двери и покинул помещение.
Сигарета показалась Харту горькой. Он погасил ее в пепельнице. Чем глубже он вникал в это дело, тем больше открывал отправных точек. А одно он уже знал точно: что бы за этим не скрывалось и какую бы выгоду они не имели, но Диринг и Моралес действуют заодно. Он спросил мистера Диринга о местонахождении яхты и тот сразу же сообщил об этом Моралесу.
С другой стороны, если бы Бонни была жива, то почему же тогда Моралес допустил, чтобы он, Харт, обнаружил этот проход, который в ночь мнимого убийства сыграл решающую роль?
И теперь вот это! Независимо от того, отпустят его и Герту или заберут и оштрафуют за незначительный проступок, газеты в любом случае узнают об этом инциденте. Григ и Хансон молчать не будут, а здешний корреспондент наверняка передаст историю по телеграфу. Харт уже видел перед собой газетные заголовки:
«ИЗВЕСТНЫЙ АПТЕКАРЬ ИЗ ЛОС-АНЖЕЛЕСА АРЕСТОВАН В ОТЕЛЕ НА ПОБЕРЕЖЬЕ СО СВОЕЙ СЛУЖАЩЕЙ!»Он вытер лицо платком. После этой истории с Пэгги Коттон его может доконать любой пустяк.
Он поднял глаза, когда Герта выглянула из ванной и вышла оттуда. Лицо было вымыто, волосы причесаны. Без косметики она казалась еще более юной, но в то же время и более зрелой. Мысли Харта перескакивали с предмета на предмет. 32 года – это еще не возраст. Тысячи мужчин в таком возрасте женятся на восемнадцатилетних девушках. Во всяком случае, брак с Гертой решил бы одну из его проблем.
К дому подкатила машина. Хансон выглянул в открытое окно и воскликнул:
– О'кей! Вот и Джерри! Пойдемте!
Григ припарковал полицейскую машину рядом с машиной Келли.
Опершись на машину, Григ сказал:
– Ты поедешь в их машине, Свен.
– Куда? В участок?
– Нет.
– А куда же?
– Лейтенант приказал, чтобы мы довезли их до границы штата и отпустили. Сказал, что не надо мудрствовать. Завтра утром полиция Лос-Анжелеса все равно арестует Харта.
Хансон был разочарован.
– Приказ есть приказ.
Харт помог Герте сесть в машину, обошел ее и сел за руль. Из-за тумана он был вынужден ехать очень медленно. Когда они доехали до северной границы штата, Хансон приказал ему остановиться и вышел.
– Продолжайте ехать в этом направлении, – коротко проронил он сквозь зубы. – И не возвращайтесь. Если вы ослушаетесь, то я найду повод посадить вас за решетку даже против воли лейтенанта.
Харт зажег две сигареты.
– Послушай, Герта…
– Да? – она взяла сигарету.
– Ты хочешь выйти за меня замуж?
– О… да!
Харт остановил машину у обочины дороги и погасил фары.
– Вот и ладненько! Несколько минут мы еще будем ехать, чтобы не попасться в руки Григу и Хансону, а потом поедем на юг, в Энзенаду.
– Ты думаешь, что миссис Диринг там?
– Не обязательно. Но теперь мы знаем, что она может быть еще жива. А мне очень хочется знать это точно еще до того, как я вернусь в Лос-Анжелес и буду арестован за то, чего не совершал. А если Бонни действительно была в Энзенаде, как утверждала Пэгги, то кто-нибудь обязательно вспомнит об этом, – потом он добавил, слово только что вспомнил об этом: – А по дороге мы остановимся в Туджуане и поженимся.
Харт внезапно заметил, что у Герты навернулись на глаза слезы. Он нежно обнял ее за талию.
– В чем дело?
– Ты не знаешь?
– Нет.
Герта вытерла щеки тыльной стороной ладони.
– Ну и хорошо. Я рада, что ты назвал меня дорогой. Я знаю, что веду себя глупо, но все это потому, что на самом деле все происходит не так, как представляет себе девушка, – она перестала плакать. – Но после того, как я сама бросилась тебе на шею и, если учесть, в какой ситуации мы находимся, я вряд ли могу ожидать, что ты подаришь мне цветы или будешь играть на гитаре под моим балконом. – Она обвила руками его шею и прижалась губами к его щеке. – Ты хороший парень, Док, даже когда небритый. И я буду тебе хорошей женой, вот увидишь.
Харт ласково поцеловал ее.
– Ты вся дрожишь.
– Я боюсь, – промолвила она и прижалась к нему всем телом.
Харт снова поцеловал ее. Он был рад принятому решению. Приятно было чувствовать рядом с собой упругое девичье тело. Как бы все было чудесно, если бы не это проклятое дело Коттона-Диринга-Моралеса.
Но о нем нельзя было забывать ни на секунду. У них осталось слишком мало времени.
3 СЕНТЯБРЯ 1958 ГОДА, 20 ЧАСОВ 30 МИНУТ
Между Туджуаном и Энзенадой было всего три местечка, которые были достаточно крупными: Анна Калиенте, Розарито и Эль Дескансон. Вскоре после того, как они миновали Розарито, позади них появилась какая-то быстроходная машина. Когда Харт уменьшал скорость, уменьшала скорость и машина. Если он усердно нажимал на газ, то и машина увеличивала скорость, так что между ними постоянно сохранялось одно и то же расстояние.
В течение всего дня, когда на дороге было большое движение, Харт не обращал внимания на эту машину, но сейчас он начал задумываться.
Герта держала руки на коленях и посматривала то на обручальное кольцо на пальчике, то в зеркальце заднего вида. Затем она испуганно спросила:
– Ты думаешь, они нас преследуют?
Харт глянул в зеркальце.
– Откровенно говоря, я и сам не знаю.
Было жарко и он устал. На его шее висели заботы, а остановка в Туджуане оказалась более длительной, чем он предполагал. Он должен был купить брачную лицензию и побеспокоить судью. В последний момент Герта отказалась венчаться в мятом костюме, и он вынужден был потратить значительную часть наличности, чтобы купить ей новые наряды.
Чем больше он думал надо всем этим, тем нелепее казались ему все его поступки. Ведь он был коммерсантом, а не детективом. Если машина действительно их преследовала, если она сгонит их с дороги на обочину и заставит остановиться, то у него не было ничего, чем можно было бы защититься.
Герта неожиданно заметила:
– Прелестный медовый месяц, ты не находишь?
– Да, ты права.
Шоссе было в отличном состоянии. До сих пор они ехали только по пустынной равнине, но теперь дорога устремилась в гору. Если Харт не ошибался, то именно за этим холмом и располагалась Энзенада. Когда они достигли вершины холма, Харт, повинуясь внезапной интуиции, съехал с шоссе и остановился в облаке пыли. Он рассчитывал на то, что машина последует его решительному примеру, но ошибся. Машина промчалась мимо них даже не сбавив скорость. Было слишком темно, чтобы разглядеть, кто сидит в машине, но Харт все-таки рассмотрел, что на машине был калифорнийский номер.
Харт с улыбкой посмотрел на Герту.
– Еще одна парочка путешествует.
Она подняла руку и самодовольно поправила:
– Путешествует только одна парочка.
Продолжая улыбаться, он сказал:
– Простите, миссис Харт.
Ему всегда становилось приятно, когда он вспоминал, что теперь они супруги. Это было единственным светлым пятном во всей этой грязной истории. Герта старалась смотреть на свой брак просто и непринужденно, но он заметил, что она немного побаивается предстоящего и, несмотря на ее уверения, Харт сомневался, что она когда-нибудь имела дело с мужчиной.
Он показал ей на раскинувшийся в низине город.
– Ну вот, можно считать, что приехали.
Немного поразмышляв, он поехал дальше. На побережье им останавливаться было нельзя: там можно было встретить знакомых, а у него не было ни малейшего желания что-либо кому-нибудь объяснять. Значит, нужно было остановиться в каком-нибудь городском отеле. В конечном итоге его выбор пал на старое ярко-красное здание. Портье был приятно удивлен. Конечно, они найдут номер для сеньора и сеньориты. Как раз сейчас освободился лучший номер отеля.
Номер находился на третьем этаже и выходил окнами на улицу. Он соответствовал внешнему виду здания. Мебель была массивная, темного дерева. У окон развевались потертые, но чистые накрахмаленные шторы. Через открытую дверь столовой, располагавшейся на другой стороне улицы, непрерывно доносилась музыка из музыкального ящика. Из окна Харт мог видеть огни отелей на побережье. Он отвернулся от окна и сел на подоконник.
– Может быть, все-таки лучше было бы остановиться на побережье, – заметил он.
Герта все еще любовалась своим обручальным кольцом.
– Ты уже бывал там, да? – тихо спросила она.
В течение всего дня, когда на дороге было большое движение, Харт не обращал внимания на эту машину, но сейчас он начал задумываться.
Герта держала руки на коленях и посматривала то на обручальное кольцо на пальчике, то в зеркальце заднего вида. Затем она испуганно спросила:
– Ты думаешь, они нас преследуют?
Харт глянул в зеркальце.
– Откровенно говоря, я и сам не знаю.
Было жарко и он устал. На его шее висели заботы, а остановка в Туджуане оказалась более длительной, чем он предполагал. Он должен был купить брачную лицензию и побеспокоить судью. В последний момент Герта отказалась венчаться в мятом костюме, и он вынужден был потратить значительную часть наличности, чтобы купить ей новые наряды.
Чем больше он думал надо всем этим, тем нелепее казались ему все его поступки. Ведь он был коммерсантом, а не детективом. Если машина действительно их преследовала, если она сгонит их с дороги на обочину и заставит остановиться, то у него не было ничего, чем можно было бы защититься.
Герта неожиданно заметила:
– Прелестный медовый месяц, ты не находишь?
– Да, ты права.
Шоссе было в отличном состоянии. До сих пор они ехали только по пустынной равнине, но теперь дорога устремилась в гору. Если Харт не ошибался, то именно за этим холмом и располагалась Энзенада. Когда они достигли вершины холма, Харт, повинуясь внезапной интуиции, съехал с шоссе и остановился в облаке пыли. Он рассчитывал на то, что машина последует его решительному примеру, но ошибся. Машина промчалась мимо них даже не сбавив скорость. Было слишком темно, чтобы разглядеть, кто сидит в машине, но Харт все-таки рассмотрел, что на машине был калифорнийский номер.
Харт с улыбкой посмотрел на Герту.
– Еще одна парочка путешествует.
Она подняла руку и самодовольно поправила:
– Путешествует только одна парочка.
Продолжая улыбаться, он сказал:
– Простите, миссис Харт.
Ему всегда становилось приятно, когда он вспоминал, что теперь они супруги. Это было единственным светлым пятном во всей этой грязной истории. Герта старалась смотреть на свой брак просто и непринужденно, но он заметил, что она немного побаивается предстоящего и, несмотря на ее уверения, Харт сомневался, что она когда-нибудь имела дело с мужчиной.
Он показал ей на раскинувшийся в низине город.
– Ну вот, можно считать, что приехали.
Немного поразмышляв, он поехал дальше. На побережье им останавливаться было нельзя: там можно было встретить знакомых, а у него не было ни малейшего желания что-либо кому-нибудь объяснять. Значит, нужно было остановиться в каком-нибудь городском отеле. В конечном итоге его выбор пал на старое ярко-красное здание. Портье был приятно удивлен. Конечно, они найдут номер для сеньора и сеньориты. Как раз сейчас освободился лучший номер отеля.
Номер находился на третьем этаже и выходил окнами на улицу. Он соответствовал внешнему виду здания. Мебель была массивная, темного дерева. У окон развевались потертые, но чистые накрахмаленные шторы. Через открытую дверь столовой, располагавшейся на другой стороне улицы, непрерывно доносилась музыка из музыкального ящика. Из окна Харт мог видеть огни отелей на побережье. Он отвернулся от окна и сел на подоконник.
– Может быть, все-таки лучше было бы остановиться на побережье, – заметил он.
Герта все еще любовалась своим обручальным кольцом.
– Ты уже бывал там, да? – тихо спросила она.