Клэнси Том. Все страхи мира (Том 2)

   - Нет.
   - Считай, они появились. Просмотри все свои записи и напиши заключение, хорошее и обоснованное. - Райан постучал пальцем по столу. - Оно понадобится мне утром в понедельник.
   - Почему именно я?
   - Потому что ты внутренне честный и беспристрастный человек, Бен. Когда ты изучаешь проблему, то делаешь это глубоко и тщательно.
   - Но вы никогда не соглашаетесь с моими выводами! - запротестовал Гудли.
   - Да, я принимаю их не слишком часто, но ты обосновываешь свои заключения первоклассным материалом. Не бывает, чтобы кто-то был все время прав. И наоборот, не может быть, чтобы кто-то все время ошибался. Важным является сам процесс, а также интеллектуальная дисциплина - именно в этом ваше достоинство, доктор Гудли. Надеюсь, вам нравится жизнь в Вашингтоне. Я собираюсь предложить вам работать здесь постоянно. Сейчас мы создаем специальную группу в штате разведывательного управления. Ее обязанностью будет всегда выступать с противоположных позиций, нечто вроде нашей собственной команды "Б", и она будет отчитываться непосредственно перед заместителем директора ЦРУ. Вы займете пост заместителя руководителя русской секции. Справитесь? Обдумайте это тщательно, Бен, - поспешно добавил Джек. - Команда "А" будет все время критиковать вас. Кроме того, придется много работать за невысокое жалованье, а в конце рабочего дня вы не испытаете чувства глубокого удовлетворения. Но к вам станет поступать масса интересной информации, и время от времени на вас будут обращать внимание. В общем, заключение, которое я прошу написать, что-то вроде вступительного экзамена - если вас интересует мое предложение. Мне все равно, к каким выводам вы придете, я всего лишь хочу получить мнение человека, которое можно сравнить с другими точками зрения. Ну, согласны?
   Гудли заколебался. Он не знал, что ответить. Боже мой, неужели это конец его карьеры? Но он не мог отказаться от предложения, верно? Он вздохнул и заговорил.
   - Я должен о чем-то рассказать вам.
   - Давайте.
   - Когда доктор Эллиот послала меня сюда...
   - Ваша задача заключалась в том, чтобы критиковать меня. Да, это мне известно. - На лице Райана появилась удовлетворенная улыбка. - А ловко я вас перевербовал, а?
   - Джек, все не так просто.., она хотела, чтобы я провел проверку вашей деятельности.., постарался найти материалы, которые можно использовать против вас.
   Лицо Райана застыло.
   - Ну и?..
   Гудли покраснел, но быстро продолжил:
   - И я выполнил ее задание. Я проверил ваше личное дело, узнал о расследовании, проведенном комиссией по ценным бумагам и биржевым операциям, а также сообщил о других финансовых делах - фонде для семьи Циммеров и прочем. Он помолчал. - Я стыжусь этого.
   - Узнали что-нибудь?
   - О вас? Да, конечно. Вы - хороший босс. Маркус - ленивый кретин, но в костюме выглядит неплохо. Лиз Эллиот - самодовольная и злопамятная стерва, ей нравится манипулировать людьми. Мной она воспользовалась в качестве ищейки. И я действительно многое узнал. Никогда, никогда больше я не сделаю ничего подобного. Сэр, мне не приходилось просить прощения - ни разу в жизни и ни у кого, - но я должен был рассказать вам, об этом. Вы имеете право знать.
   В течение целой минуты Райан смотрел в глаза молодого человека, стоящего перед ним, ожидая, что тот отведет взгляд, оценивая, из какого материала он сделан. Наконец Джек погасил свою сигарету в пепельнице и сказал:
   - Позаботься, Бен, чтобы это было хорошо обоснованное заключение.
   - Постараюсь написать его как можно лучше.
   - Я уже не сомневаюсь в этом, доктор Гудли.
   ***
   - Итак? - спросил президент Фаулер.
   - Господин президент. Спинакер докладывает, что определенное количество тактических ядерных боеголовок, без сомнения, исчезло со складов Советской Армии и КГБ прилагает отчаянные усилия, чтобы отыскать их.
   - Где?
   - По всей Европе, включая сам Советский Союз. Предположительно КГБ лояльно настроен по отношению к Нармонову, по крайней мере некоторая его часть таково мнение самого Нармонова, наш агент, однако, думает по-другому. Советские военные настроены против Нармонова; Спинакер пишет, что нельзя исключить серьезную вероятность военного переворота, но Нармонов не предпринимает твердых мер для подавления этой оппозиции. Вероятность шантажа действительно велика. Если сообщение нашего агента достоверно, может произойти быстрое перемещение власти в другие руки и последствия этого невозможно оценить.
   - Каково ваше мнение? - спросил Деннис Банкер спокойным голосом.
   - Эксперты в Лэнгли пришли к общему мнению, что на эти сведения можно положиться. Мы начинаем тщательную проверку всего, что может иметь отношение к этой проблеме. Два лучших специалиста по этому вопросу - не считая тех, что служат у нас, - работают в Принстоне и Беркли. В понедельник они приедут в Лэнгли, чтобы ознакомиться с новой информацией.
   - Когда вы придете к окончательному заключению? - спросил госсекретарь Талбот.
   - Все зависит от того, что вы имеете в виду под словом "окончательный". К концу будущей недели в нашем распоряжении будут предварительные выводы. Чтобы прийти к окончательному заключению, нам потребуется время. Я сделал попытку проверить полученные нами сведения через британских коллег, но им про это ничего не известно.
   - Где могут оказаться эти боеголовки? - спросила Лиз Эллиот.
   - Россия - огромная страна, - покачал головой Райан.
   - А наш мир - еще больше, - заметил Банкер. - Какова ваша наихудшая оценка?
   - Мы еще даже не принялись за эту работу, - ответил Джек. - Когда речь идет об исчезнувшем ядерном оружии, наихудшая оценка может оказаться очень плохой.
   - Есть ли основания полагать, что угроза направлена против нас? - спросил Фаулер.
   - Нет, господин президент. Советские военные - вполне разумные люди, а это стало бы действиями безумцев.
   - Ваша вера в разум людей, одетых в военную форму, трогательна, послышался голос Лиз Эллиот. - Вы действительно считаете их военных разумнее наших?
   - Когда мы обращаемся к ним с просьбами, они выполняют их, - резко бросил министр обороны Банкер. - Жаль, что вы так презрительно относитесь к военным, доктор Эллиот.
   - Эту дискуссию мы перенесем на другой день, - заметил Фаулер. - Какая им польза от угрозы нам?
   - Никакой, господин президент, - ответил Райан.
   - Я согласен, - подал голос Брент Талбот.
   - Я чувствовал бы себя в большей безопасности, если бы их баллистические ракеты "СС-18" были демонтированы, - выразил свою точку зрения Деннис Банкер, - но Райан прав.
   - Мне потребуется оценка вероятности этого, - сказала Эллиот, - и как можно быстрее.
   - Мы немедленно возьмемся за это, - пообещал Райан.
   - Как идет подготовка к мексиканской операции?
   - Господин президент, подготовка закончена, и оперативники отправлены.
   - Что это за операция? - удивился государственный секретарь.
   - Думаю, Брент, тебе следует узнать все подробности. Райан, сообщите все, что нам нужно знать об операции и ее задачах.
   В течение нескольких минут Джек рассказал об истории дела и концепции предстоящей операции.
   - Не могу поверить, что они пойдут на такой шаг, - это неслыханно, покачал головой Талбот.
   - Так вот почему ты отказываешься присутствовать на матче? - улыбнулся Банкер. - А вот я, Брент, верю этому. Насколько быстро можно получить расшифрованные записи разговоров на борту самолета?
   - Если исходить из предполагаемого времени прибытия в Вашингтон и времени на обработку материалов.., скажем, в десять вечера.
   - Тогда ты все-таки успеваешь на матч, Боб, - сказал Банкер. Впервые в жизни Райан слышал, как к президенту обращались таким образом.
   Фаулер покачал головой.
   - Нет, я получу материалы в Кэмп-Дэвиде. Мне нужно хорошенько отдохнуть перед этой встречей. К тому же снегопад, только что охвативший Денвер, может продолжиться и в воскресенье. Тогда будет нелегко вернуться обратно в город, да и Секретная служба битых два часа объясняла, насколько сложно для меня присутствовать на футбольном матче, - имеется в виду, конечно, насколько это трудно для них самих.
   - А ведь это будет такая интересная игра, - заметил Талбот.
   - Как распределяются ставки? - поинтересовался Фаулер. Господи! - мысленно воскликнул Райан.
   - "Викинги" победят с разрывом в три очка, - ответил Банкер. - И я готов принять все ставки, которые вы сделаете.
   - Мы решили лететь вместе, - сказал Талбот. - Мое единственное условие, чтобы за штурвалом не сидел Деннис.
   - Ну вот, бросаете меня в холмах Мэриленда. Ничего не поделаешь, кому-то нужно заниматься государственными делами, - улыбнулся Фаулер. Улыбка у него была какой-то странной, заметил Райан. - Ну, вернемся к делу. Значит, Райан, по-вашему, опасность нам не угрожает?
   - Позвольте мне вернуться немного назад, сэр. Во-первых, я должен подчеркнуть, что сообщение Спинакера никак не подтверждено.
   - Вы сказали, что ЦРУ считает его достоверным.
   - По общему мнению, это сообщение скорее всего соответствует истине. Мы уже прилагаем все силы, чтобы проверить его точность. В этом весь смысл сказанного мной раньше.
   - О'кей, - произнес Фаулер. - Если сообщение не подтвердится, нам не о чем беспокоиться, верно?
   - Да, господин президент.
   - Если подтвердится?
   - В этом случае существует риск политического шантажа внутри Советского Союза, и в худшем случае - гражданская война с применением ядерного оружия.
   - Не скажу, что это хорошая новость - а как относительно опасности для нас?
   - Прямая угроза маловероятна.
   Фаулер откинулся на спинку своего кресле.
   - Да, по-моему, в этом есть смысл. Но мне все-таки нужна надежная, по-настоящему надежная оценка ситуации, и как можно быстрее.
   - Да, сэр. Поверьте мне, господин президент, мы изучаем каждый аспект возникшей ситуации.
   - Спасибо, доктор Райан. Хороший доклад. Джек встал и направился к выходу. Теперь, когда от него избавились, отношения стали более цивилизованными.
   ***
   Рынки возникли сами по себе, главным образом в восточной части Берлина. Советские военные, никогда прежде не вкушавшие свободы, вдруг оказались в объединенном западном городе, и каждый из них получил возможность просто уйти и исчезнуть. Самым поразительным оказалось то, что такой возможностью воспользовались очень немногие и одной из причин была доступность рынков на открытом воздухе. Советские военные были приятно удивлены стремлением немцев, американцев и огромного числа граждан других государств приобрести памятные вещи о Красной Армии - ремни, меховые шапки, сапоги, целиком мундиры, разные мелочи, - и эти идиоты платили за все валютой, настоящей валютой - долларами, фунтами стерлингов, немецкими марками, ценность которых внутри Советского Союза выросла в десятки раз. Более разборчивые клиенты покупали такой крупный товар, как, например, танк Т-80, однако для этого требовалось участие в сделке командира полка, который списывал его в своих отчетах как случайно погибший при пожаре. За это полковник получал "мерседес" марки 560SEL и еще кучу денег в дополнение к своему пенсионному фонду. Западные спецслужбы к этому времени приобрели все, что им хотелось, и предоставили рынки туристам и любителям; они пришли к выводу, что советские власти не препятствовали рыночному бизнесу по той простой причине, что от него в страну поступало большое количество твердой валюты и по самой дешевой цене. Европейцы платили, как правило, в десять, а то и более раз выше стоимости производства тех товаров, которые они покупали. Такой начальный капитал, по мнению русских, еще принесет немалую пользу, когда солдаты закончат свою обязательную воинскую службу.
   Эрвин Кейтель подошел к одному из советских солдат, судя по нашивкам старшему сержанту.
   - Здравствуйте, - сказал он по-немецки.
   - Nicht spreche, - ответил русский. - Инглиш?
   - Говорите по-английски, да?
   - Да, - утвердительно кивнул русский.
   - Десять мундиров. - Кейтель поднял обе руки с растопыренными пальцами, чтобы не возникло путаницы в числе.
   - Десять?
   - Да, десять, все большого размера, на меня, - сказал Кейтель. Он мог без труда говорить на безупречном русском языке, но это могло бы вызвать подозрение. - Мундиры полковников, все десять мундиры полковников, о'кей?
   - Полковник - да. Командир полка, да? Вот здесь три звезды? - сержант показал на плечо.
   - Да, - кивнул Кейтель. - Должны быть мундиры танкистов, танк, понятно?
   - Зачем вы хотите? - спросил сержант, главным образом, чтобы проявить вежливость. Он был танкистом, и достать соответствующие мундиры не составляло для него проблемы.
   - Снимаем кино - телевизионное кино.
   - Телевидение? - сразу зажглись глаза у сержанта. - Сапоги, ремни?
   - Да.
   Сержант оглянулся по сторонам и спросил тихим голосом:
   - Пистолеты?
   - Можете достать?
   Сержант улыбнулся и выразительно кивнул, показывая, что он серьезный торговец.
   - Стоит денег.
   - Должен быть русский пистолет, правильный пистолет, - произнес Кейтель, надеясь, что они понимают друг друга на исковерканном английском языке.
   - Да, могу достать.
   - Когда?
   - Один час.
   - Сколько стоит?
   - Пять тысяч марок, без пистолетов. Десять пистолетов - еще пять тысяч марок.
   Господи, подумал Кейтель, да это настоящий грабеж. Он снова поднял руки.
   - Десять тысяч марок, да? Я плачу. - И чтобы показать серьезность своих намерений, достал из кармана толстую пачку банкнот по сто марок каждая. Затем сунул одну в карман сержанта. - Через час.
   - Я вернусь сюда, один час. - Сержант быстро ушел с площади. Кейтель зашел в ближайший Gasthaus <Гостиница (нем.).> и заказал кружку пива.
   - Если бы все прошло еще легче, - заметил он сидящему рядом другу, - у меня возникло бы подозрение о готовящейся ловушке.
   - Ты слышал о танке?
   - Да, Т-80. А ты почему спрашиваешь?
   - Вилли Гейдрих купил его для американцев.
   - Вилли? И сколько ему заплатили?
   - Пятьсот тысяч марок. Ну и дураки эти американцы! Да любой мог бы организовать эту сделку.
   - Но в то время они еще не знали этого.
   Мужчина невесело засмеялся. Полмиллиона немецких марок оказалось достаточно, чтобы бывший обер-лейтенант Вильгельм Гейдрих смог приобрести такой же Gasthaus, как тот, в котором они сейчас сидели, и получать от него доход намного больше, чем он когда-либо получал в Штази. Гейдрих был одним из самых многообещающих подчиненных Кейтеля, и вот теперь он перешел на другую сторону, бросив свою карьеру, повернулся спиной к политическому наследию и превратился в еще одного нового преуспевающего гражданина Германии. Его специальная подготовка всего лишь помогла ему добиться своего - в последний раз подшутить над американцами.
   - Ну, а русский?
   - Тот, что заключил с ним сделку? Ха! - презрительно фыркнул мужчина. Ему заплатили два миллиона марок! Он, несомненно, поделился с командиром дивизии, затем получил свой "мерседес", а остальное положил в банк. Его воинская часть вскоре укатила в Россию, и если в дивизии стало одним танком меньше... Этого могут даже не заметить.
   Они выпили еще по кружке, наблюдая за экраном телевизора, установленного над баром, - отвратительная привычка, пришедшая от американцев, подумал Кейтель. Когда прошло сорок минут, он вышел наружу, оставаясь на виду у своего приятеля. В конце концов, это действительно могло оказаться ловушкой.
   Русский сержант вернулся раньше, нем обещал. У него не было ничего, кроме улыбки.
   - Где это? - спросил Кейтель.
   - Грузовик, за... - Русский кивнул.
   - Еске? За углом?
   - Да, это слово, углом. Urn die Ecke, - и сержант выразительно кивнул.
   Кейтель подал знак своему приятелю, который отправился за машиной. Эрвину хотелось спросить сержанта, сколько денег тот оставит себе, а сколько передаст своему лейтенанту, который наверняка требовал значительную часть суммы от каждой сделки, но потом решил: а какое ему до этого дело?..
   Небольшой армейский грузовичок ГАЗ-69 был припаркован в квартале от площади. Понадобилось всего лишь подать машину немца задним ходом к откидному борту советского грузовика и открыть багажник. Но сначала, конечно, Кейтель осмотрел купленный товар. В кузове лежало десять маскировочных офицерских мундиров из грубой ткани, но хорошего качества, потому что она предназначалась для офицеров. Головные уборы представляли собой черные береты с красной звездой и старомодным силуэтом танка - форма бронетанковых войск. На погонах каждого мундира было три больших звезды - ранг полковника. Кроме того, здесь же лежали офицерские ремни и сапоги.
   - Pistolen? - спросил Кейтель.
   Глаза сержанта обежали улицу, затем появилось десять картонных коробок. Кейтель указал на одну из них, сержант поднял крышку. Внутри лежат автоматический пистолет Макарова девятимиллиметрового калибра, скопированный с немецкого "вальтера".
   Русские, демонстрируя свою щедрость, даже добавили пять коробок патронов.
   - Ausgezeichnet, - кивнул Кейтель и тут же перевел:
   - Превосходно. - Он достал из кармана деньги, отсчитал девяносто девять банкнот и передал их русскому.
   - Спасибо, - ответил сержант. - Нужно еще, находите меня, хорошо?
   - Да, спасибо. - Кейтель пожал ему руку и сел в машину.
   - Куда катится наш мир? - заметил водитель, когда машина выехала на улицу. Всего три года назад этих солдат за это отдали бы под военный трибунал - может быть, даже расстреляли.
   - Советский Союз стал богаче благодаря нам на десять тысяч марок.
   Водитель фыркнул.
   - Для производства этого "товара" потребовалось по крайней мере две тысячи марок! Как они называют такую сделку?
   - Оптовая распродажа. - Кейтель не знал, смеяться или нет. - Наши русские друзья учатся быстро. А может быть, этот мужик просто не умел считать больше десяти.
   - То, что мы собираемся сделать, - опасно.
   - Это верно, но нам хорошо заплатили.
   - По-твоему, я согласился принять участие из-за денег? - спросил водитель с угрожающей ноткой в голосе.
   - Нет, так же, как и я. Но если мы рискуем жизнью, по крайней мере следует рассчитывать на вознаграждение.
   - Вы правы, полковник.
   Кейтелю даже в голову не пришло задуматься над тем, что он делает, что, быть может, Бок не сказал ему всей правды. Несмотря на весь свой профессионализм, Кейтель упустил из виду, что имеет дело с террористом.
   ***
   Какой спокойный и чистый воздух, подумал Госн. Ему никогда не приходилось переживать настоящего снегопада. Этот длился дольше обычного, и ожидалось, что он будет продолжаться еще около часа. На земле лежало полметра снега, и вместе со снежинками, опускающимися вниз, это заглушало звуки, так что вокруг стояла тишина, какой он еще не встречал. Такую тишину можно слушать, сказал он себе, стоя на крыльце.
   - Что, нравится? - спросил Марвин.
   - Да.
   - Когда я был еще мальчишкой, случались настоящие снегопады, не такие, как этот. Выпадало несколько футов снега - сразу метр глубиной, приятель, - а потом становилось действительно холодно, градусов двадцать или тридцать мороза. Выходишь из дома, тебе кажется, что ты на другой планете, и думаешь, а что было здесь сто лет назад, как жили люди в вигвамах с женами, детьми и лошадьми, привязанными снаружи; все вокруг так чисто, как и следовало быть. Да, вот это была жизнь, приятель, это была настоящая жизнь.
   Он рассуждает поэтично, но не умно, подумал Ибрагим. При такой примитивной жизни почти все дети умирали еще до того, как им исполнялся год, приходилось голодать зимой, потому что не было дичи. А откуда брался корм для лошадей и как они доставали его из-под снега? Сколько людей и животных гибло от холода? И все-таки "этот индеец восхищался такой жизнью. Глупо. Марвин был смелым, выносливым и настойчивым человеком, преданным Делу, но он не понимал окружающего мира, не принял Бога и жил в плену фантастических мечтаний. Как жаль. Он мог бы оказаться ценным приобретением.
   - Когда выезжаем?
   - Нужно дать дорожным машинам пару часов, чтобы очистить шоссе от снега. Ты поедешь в автомобиле - у него привод на передние колеса и ехать будет просто. Я поведу фургон. Нам ведь некуда спешить, правда? Не стоит рисковать.
   - Да, конечно.
   - Пошли обратно в дом, пока оба не замерзли.
   ***
   - Господи, им действительно следует взяться за очистку воздуха, - заметил Кларк, когда у него стих приступ кашля.
   - Да, здесь трудно дышать, - согласился Чавез. Они сняли небольшой домик рядом с аэропортом. Все оборудование, привезенное с собой, было рассовано по шкафам. Затем установили контакт с наземными службами. Когда приземлится "Боинг-747", его обслуживающий персонал заболеет. Это, разумеется, будет болезнь, щедро вознагражденная. Оказалось, что организовать допуск двух сотрудников ЦРУ на борт самолета совсем не так трудно. Мексиканцам тоже не нравились японцы - по крайней мере те из них, кто состоял на государственной службе. Их считали еще более высокомерными, чем американцев, что уже само по себе было поразительным для мексиканских граждан. Кларк проверил часы. Через девять часов самолет японской авиакомпании "Джал", пронзив шапку отравленного воздуха, совершит посадку над мексиканской столицей. Последует, очевидно, визит вежливости к президенту Мексики - так здесь считали, - а затем "Боинг-747" отправится в Вашингтон для встречи премьер-министра с Фаулером. Ну что ж, это сделало задачу Кларка и Чавеза еще проще.
   ***
   Они выехали в сторону Денвера, когда наступила полночь. Дорожные службы штата Колорадо, как всегда, отлично справились со своей работой. Если не удавалось соскрести лед с асфальта, это место посыпали песком и солью, так что, чтобы покрыть расстояние, на которое обычно уходил час, им потребовалось всего на пятнадцать минут больше. Марвин взял на себя размещение в мотеле, заплатил за трое суток наличными и настоятельно попросил квитанцию для отчета. Портье обратил внимание, что на фургоне была надпись телекомпании Эй-би-си, и с разочарованием заметил, что комнаты, отведенные гостям, выходят на противоположную сторону. Если бы фургон стоял перед входом, это могло бы привлечь больше постояльцев. Как только Марвин ушел, портье уселся перед телевизором и снова задремал. Болельщики из Миннесоты прибудут завтра и, как всегда, будут шумными и требовательными.
   ***
   Организовать встречу с Лялиным оказалось легче, чем этого ожидали. Короткая встреча Кабота с новым руководителем корейской резидентуры тоже прошла проще, чем он рассчитывал, - оказалось, корейцы отличные профессионалы, что позволило директору ЦРУ вылететь в Токио на двенадцать часов раньше. У японского резидента в Токио был отличный дом для приема гостей - он находился на одной из бесчисленных извивающихся улочек примерно в миле от американского посольства, так что и его охрану, и наблюдение за ним было несложно организовать.
   - Вот мой последний доклад, - сообщил агент Мушаши, вручая Каботу конверт.
   - Наш президент благодарен вам за отличную информацию, - ответил Кабот. Ее качество произвело на нас большое впечатление.
   - А на меня произвели не меньшее размеры моего вознаграждения.
   - Итак, чем могу быть полезен?
   - Мне хотелось, убедиться, что вы воспринимаете меня всерьез, - ответил Лялин.
   - Можете не сомневаться в этом, - заверил его Маркус. Неужели он думает, что мы платим миллионы ради забавы? - подумал Кабот. Это была первая встреча директора ЦРУ с одним из агентов. Несмотря на то что его предупредили о возможном характере разговора, Кабот был все-таки удивлен.
   - Примерно через год я намерен вместе с семьей обратиться с просьбой о политическом убежище. Что конкретно вы будете делать со мной?
   - Сначала мы будем допрашивать вас в течение длительного времени, потом поможем найти удобное место для жизни и работы.
   - Где?
   - Там, где вы пожелаете, - в разумных пределах. - Кабот сделал усилие, чтобы скрыть раздражение. По его мнению, этой работой должен был заниматься один из младших сотрудников, а не директор ЦРУ.
   - Что значит "в разумных пределах"?
   - Ну, мы не можем позволить вам жить напротив русского посольства. Где бы вам хотелось поселиться?
   - Этого я еще не знаю.
   Тогда зачем весь этот разговор? - недовольно подумал Кабот.
   - Какой климат вы предпочитаете?
   - Пожалуй, теплый.
   - Ну что ж, у нас есть Флорида, там много солнца.
   - Я подумаю над этим. - Он сделал короткую паузу. - Вы не обманываете меня?
   - Мистер Лялин, мы очень внимательно относимся к нашим гостям.
   - Хорошо. Я буду и дальше высылать вам информацию. - С этими словами он встал и вышел.
   Маркус Кабот едва удержался, чтобы не выругаться, но взгляд, который он бросил на главу японской резидентуры, был таким свирепым, что тот рассмеялся.
   - Это вы впервые встречаетесь с агентом, который хочет вас пощупать?
   - Вы хотите сказать, что в этом все и заключалось? - Кабот не мог этому поверить.
   - Директор, у нас необычная работа. Вам это может показаться безумием, однако то, что вы только что проделали, исключительно важно, - сказал Сэм Ямата. - Теперь он убедился, что мы действительно заботимся о нем. Между прочим, это вы здорово придумали - сослаться на мнение президента.
   - Значит, такова ваша точка зрения. - Кабот разорвал конверт и начал читать. - Господи боже мой!
   - Дополнительная информация о визите премьер-министра?
   - Да, подробности, которые раньше были нам неизвестны. Названия банков, суммы, внесенные на счета других государственных чиновников. Теперь можно даже не прослушивать разговоры в самолете...