Страница:
— Как бы там ни было, для большинства женщин второй сексуальный опыт имеет большее значение, чем первый. Он либо укрепляет, либо рассеивает их страхи. По своему профессиональному опыту я знаю, что многие женщины, которые считаются холодными по природе, в действительности подверглись насилию со стороны мужей или любовников.
Грант смерил его свирепым взглядом:
— Я знаю, как доставить удовольствие женщине, Линли. Надеюсь, вы не собираетесь читать мне лекцию, основываясь на своем громадном опыте общения с противоположным полом?
Доктор внезапно рассмеялся:
— Пожалуй, в таком деле я могу всецело положиться на вас.
Вернувшись в библиотеку, они застали Вивьен возле книжного шкафа, заставленного внушительными томами по медицине и другим областям науки. Оторвавшись от тяжелых фолиантов с греческими и латинскими названиями, она посмотрела на Гранта, гадая, о чем они с Линли говорили. Грант недовольно хмурился.
Доктор энергично порылся в ящиках и картотеках и извлек тонкую пачку перевязанных тесемкой листков.
— Ага, вот они, — удовлетворенно сказал он, разложив листки на столе. Грант моментально оказался рядом. — Видите? — продолжил Линли, ткнув пальцем в один из листков. — Ничего особенного, кроме… — Он принялся перебирать страницы, как вдруг небольшой квадратик бумаги выскользнул из пачки и полетел на пол. Вивьен быстро подхватила его. Это было письмо, запечатанное коричневым воском, адресованное В. Дивейн, Уайт-Роуз-коттедж, Форест-Кросс, Суррей.
— Что это? — спросил Грант.
Вивьен молчала, уставившись на письмо. Что-то в надписи на конверте всколыхнуло ее спящую память. Губы ее приоткрылись, и она несколько раз беззвучно перечитала адрес.
— Я жду, Линли, — требовательно произнес Грант, прервав размышления Вивьен. Доктор пожал плечами:
— Боже правый, я совсем забыл о нем.
— Откуда оно взялось? — нетерпеливо осведомился Грант.
— Его оставила здесь мисс Дюваль в тот день, когда подтвердилась ее беременность. Как я уже говорил, она была очень расстроена и в спешке уронила сумочку. Содержимое рассыпалось, она сгребла его в кучу и запихнула назад. После ее ухода я обнаружил забытое письмо и для сохранности сунул его в ее папку, намереваясь вернуть его во время следующего визита.
— Вам не пришло в голову, что письмо может быть важным?
— Я занятой человек, Морган, — вызывающе заявил доктор, скрестив на груди руки. — У меня есть более важные дела, чем присматривать за корреспонденцией моих пациентов. Ну а теперь распечатайте это чертово письмо и прочитайте его.
Пока они выясняли отношения, Вивьен успела сломать печать. Развернув аккуратно сложенный листок, она увидела несколько строк, написанных витиеватым почерком. Какие-то слова были впопыхах вычеркнуты, отдельные буквы не закончены.
"Золотко мое!
Тебе не следует приезжать в город. Тут назревают проблемы, но нет ничего такого, с чем бы я не справилась. Я ненадолго уеду, чтобы уладить кое-какие незначительные дела, а затем приеду в Суррей. Скоро мы снова будем вместе.
Вивьен".
Вивьен продолжала смотреть на письмо, смутно ощущая, что Грант читает через плечо.
— Может, она собиралась послать его любовнику? — предположила она.
— Вероятно.
— Как вы думаете, она сейчас там? В Форест-Кроссе?
— Скоро узнаем. Я сегодня же отправлюсь туда, — сказал Грант. — Сразу же после того, как побываю с докладом у Кеннона на Боу-стрит.
— Я хотела бы поехать с вами.
— Мы не имеем представления, кто или что ожидает нас там. Здесь вам будет безопаснее.
— Но это несправедливо! — воскликнула Вивьен. — Если настоящая Вивьен в Суррее, я хочу с ней встретиться. Может, она объяснит, как я попала на ее место. Вдруг она даже знает, кто я такая. Я должна ехать с вами!
— Нет, — отрезал Грант. — Вы останетесь в Лондоне, в моем доме. Я попрошу выделить сыщика, чтобы присмотрел за вами вечером на тот случай, если мне придется задержаться. — При виде ее несчастного лица он обвил рукой ее талию и, склонившись к ней, тихо добавил:
— Я не намерен рисковать ни единым драгоценным волоском с вашей головы. Я не знаю, что найду в Суррее, и предпочел бы, чтобы вы оставались тут в безопасности и комфорте. Позвольте мне заняться этим самому.
Вивьен кивнула, успокоенная его словами.
— Возвращайтесь скорее, — сказала она. Грант прижался губами к ее лбу, и она догадалась, что он улыбается.
— Поверьте, я хотел бы быть с вами всегда.
Во время короткой поездки домой Вивьен молча разглядывала лежавшее на коленях письмо, обводя кончиком пальца строчки, написанные женским почерком. В. Дивейн… Имя беспокоило ее. Как и многое другое, что казалось знакомым, но не пробуждало настоящих воспоминаний. В. Дивейн…
— Помните небольшой пейзаж в спальне Вивьен возле туалетного столика? — спросила она. — Коттедж, увитый белыми розами… Там была подпись: Дивейн. Должно быть, этот человек много значил для нее, если она повесила картину в спальне и всегда бросается к нему, когда попадает в беду.
Глядя, как она теребит письмо, Грант протянул руку:
— Дайте его мне, пока не изорвали в клочья.
Вивьен безропотно отдала письмо.
— Вы верите, что Вивьен еще жива? — тихо осведомилась она.
Он успокаивающе сжал ее колено:
— Я верю в ее способность приземляться на четыре лапы, как кошка.
Она испытала огромное облегчение от этих слов:
— Я так беспокоюсь о ней. Интересно, неужели мы и в самом деле родственницы? Как вы думаете, мы можем быть сестрами?
— Вполне вероятно, учитывая ваше сходство.
Закрыв глаза, Вивьен судорожно вздохнула.
— Хотелось бы знать, если ли у меня семья, друзья… И почему меня никто не ищет? Человек не может исчезнуть вот так, никем не замеченный… Скучает ли кто-нибудь по мне? — Ее голос упал до шепота. — Любит ли меня?
— Да.
Вивьен вздрогнула и посмотрела в его сосредоточенное лицо, ощущая гулкие удары сердца. «Должно быть, он имеет в виду себя», — в смятении подумала она.
— Если я сегодня найду Вивьен, — сказал Грант, — это ничего не изменит между нами. А когда к вам вернется память, я не дам гроша ломаного за то, что вы помните. Я… твердо намерен стать вашим будущим.
— Если вы имеете в виду, что должны как-то исправить то, что случилось прошлой ночью, — сбивчиво произнесла она, — то я уже говорила, что в этом нет необходимости…
— Я имею в виду совсем другое. Я говорю о своих чувствах к вам.
Восторг, который испытала Вивьен при этих словах, был омрачен сомнениями. Она не мыслила большего счастья, чем быть любимой таким человеком, как Грант Морган. Однако опасалась, что им движет чувство вины и желание спасти ее загубленную репутацию. Меньше всего ей хотелось, чтобы он сделал ей предложение из чувства долга. К тому же она слишком хорошо помнила рассуждения Моргана о браке. Его уверенный тон и цинизм произвели на нее сильное впечатление. А следовательно, если под давлением обстоятельств он свяжет с ней свою судьбу, то со временем непременно ее возненавидит.
— Не надо ничего обещать, — взмолилась она и прижала пальцы к его губам, когда он попытался продолжить. — Не сейчас.
Схватив ее руку, Грант покрыл поцелуями пальцы, ладонь и тонкое запястье.
— Мы обязательно поговорим, когда я вернусь.
Экипаж остановился, и Вивьен поняла, что они уже дома.
— Берегите себя, — сказала она, крепко сжав его руку.
— Не тревожьтесь, — отозвался он. — Я найду Вивьен Дюваль и разберусь в этой дьявольской путанице. — Он помолчал и скорчил гримасу. — Проклятие, я готов извиниться перед ней.
— Правда? — Она уставилась на него, приоткрыв от изумления рот.
— Даже если это меня убьет. — Ироничная усмешка изогнула его губы. — Что весьма возможно, — добавил он с коротким смешком и завладел ее губами в пылком поцелуе.
Глава 13
Глава 14
Грант смерил его свирепым взглядом:
— Я знаю, как доставить удовольствие женщине, Линли. Надеюсь, вы не собираетесь читать мне лекцию, основываясь на своем громадном опыте общения с противоположным полом?
Доктор внезапно рассмеялся:
— Пожалуй, в таком деле я могу всецело положиться на вас.
Вернувшись в библиотеку, они застали Вивьен возле книжного шкафа, заставленного внушительными томами по медицине и другим областям науки. Оторвавшись от тяжелых фолиантов с греческими и латинскими названиями, она посмотрела на Гранта, гадая, о чем они с Линли говорили. Грант недовольно хмурился.
Доктор энергично порылся в ящиках и картотеках и извлек тонкую пачку перевязанных тесемкой листков.
— Ага, вот они, — удовлетворенно сказал он, разложив листки на столе. Грант моментально оказался рядом. — Видите? — продолжил Линли, ткнув пальцем в один из листков. — Ничего особенного, кроме… — Он принялся перебирать страницы, как вдруг небольшой квадратик бумаги выскользнул из пачки и полетел на пол. Вивьен быстро подхватила его. Это было письмо, запечатанное коричневым воском, адресованное В. Дивейн, Уайт-Роуз-коттедж, Форест-Кросс, Суррей.
— Что это? — спросил Грант.
Вивьен молчала, уставившись на письмо. Что-то в надписи на конверте всколыхнуло ее спящую память. Губы ее приоткрылись, и она несколько раз беззвучно перечитала адрес.
— Я жду, Линли, — требовательно произнес Грант, прервав размышления Вивьен. Доктор пожал плечами:
— Боже правый, я совсем забыл о нем.
— Откуда оно взялось? — нетерпеливо осведомился Грант.
— Его оставила здесь мисс Дюваль в тот день, когда подтвердилась ее беременность. Как я уже говорил, она была очень расстроена и в спешке уронила сумочку. Содержимое рассыпалось, она сгребла его в кучу и запихнула назад. После ее ухода я обнаружил забытое письмо и для сохранности сунул его в ее папку, намереваясь вернуть его во время следующего визита.
— Вам не пришло в голову, что письмо может быть важным?
— Я занятой человек, Морган, — вызывающе заявил доктор, скрестив на груди руки. — У меня есть более важные дела, чем присматривать за корреспонденцией моих пациентов. Ну а теперь распечатайте это чертово письмо и прочитайте его.
Пока они выясняли отношения, Вивьен успела сломать печать. Развернув аккуратно сложенный листок, она увидела несколько строк, написанных витиеватым почерком. Какие-то слова были впопыхах вычеркнуты, отдельные буквы не закончены.
"Золотко мое!
Тебе не следует приезжать в город. Тут назревают проблемы, но нет ничего такого, с чем бы я не справилась. Я ненадолго уеду, чтобы уладить кое-какие незначительные дела, а затем приеду в Суррей. Скоро мы снова будем вместе.
Вивьен".
Вивьен продолжала смотреть на письмо, смутно ощущая, что Грант читает через плечо.
— Может, она собиралась послать его любовнику? — предположила она.
— Вероятно.
— Как вы думаете, она сейчас там? В Форест-Кроссе?
— Скоро узнаем. Я сегодня же отправлюсь туда, — сказал Грант. — Сразу же после того, как побываю с докладом у Кеннона на Боу-стрит.
— Я хотела бы поехать с вами.
— Мы не имеем представления, кто или что ожидает нас там. Здесь вам будет безопаснее.
— Но это несправедливо! — воскликнула Вивьен. — Если настоящая Вивьен в Суррее, я хочу с ней встретиться. Может, она объяснит, как я попала на ее место. Вдруг она даже знает, кто я такая. Я должна ехать с вами!
— Нет, — отрезал Грант. — Вы останетесь в Лондоне, в моем доме. Я попрошу выделить сыщика, чтобы присмотрел за вами вечером на тот случай, если мне придется задержаться. — При виде ее несчастного лица он обвил рукой ее талию и, склонившись к ней, тихо добавил:
— Я не намерен рисковать ни единым драгоценным волоском с вашей головы. Я не знаю, что найду в Суррее, и предпочел бы, чтобы вы оставались тут в безопасности и комфорте. Позвольте мне заняться этим самому.
Вивьен кивнула, успокоенная его словами.
— Возвращайтесь скорее, — сказала она. Грант прижался губами к ее лбу, и она догадалась, что он улыбается.
— Поверьте, я хотел бы быть с вами всегда.
Во время короткой поездки домой Вивьен молча разглядывала лежавшее на коленях письмо, обводя кончиком пальца строчки, написанные женским почерком. В. Дивейн… Имя беспокоило ее. Как и многое другое, что казалось знакомым, но не пробуждало настоящих воспоминаний. В. Дивейн…
— Помните небольшой пейзаж в спальне Вивьен возле туалетного столика? — спросила она. — Коттедж, увитый белыми розами… Там была подпись: Дивейн. Должно быть, этот человек много значил для нее, если она повесила картину в спальне и всегда бросается к нему, когда попадает в беду.
Глядя, как она теребит письмо, Грант протянул руку:
— Дайте его мне, пока не изорвали в клочья.
Вивьен безропотно отдала письмо.
— Вы верите, что Вивьен еще жива? — тихо осведомилась она.
Он успокаивающе сжал ее колено:
— Я верю в ее способность приземляться на четыре лапы, как кошка.
Она испытала огромное облегчение от этих слов:
— Я так беспокоюсь о ней. Интересно, неужели мы и в самом деле родственницы? Как вы думаете, мы можем быть сестрами?
— Вполне вероятно, учитывая ваше сходство.
Закрыв глаза, Вивьен судорожно вздохнула.
— Хотелось бы знать, если ли у меня семья, друзья… И почему меня никто не ищет? Человек не может исчезнуть вот так, никем не замеченный… Скучает ли кто-нибудь по мне? — Ее голос упал до шепота. — Любит ли меня?
— Да.
Вивьен вздрогнула и посмотрела в его сосредоточенное лицо, ощущая гулкие удары сердца. «Должно быть, он имеет в виду себя», — в смятении подумала она.
— Если я сегодня найду Вивьен, — сказал Грант, — это ничего не изменит между нами. А когда к вам вернется память, я не дам гроша ломаного за то, что вы помните. Я… твердо намерен стать вашим будущим.
— Если вы имеете в виду, что должны как-то исправить то, что случилось прошлой ночью, — сбивчиво произнесла она, — то я уже говорила, что в этом нет необходимости…
— Я имею в виду совсем другое. Я говорю о своих чувствах к вам.
Восторг, который испытала Вивьен при этих словах, был омрачен сомнениями. Она не мыслила большего счастья, чем быть любимой таким человеком, как Грант Морган. Однако опасалась, что им движет чувство вины и желание спасти ее загубленную репутацию. Меньше всего ей хотелось, чтобы он сделал ей предложение из чувства долга. К тому же она слишком хорошо помнила рассуждения Моргана о браке. Его уверенный тон и цинизм произвели на нее сильное впечатление. А следовательно, если под давлением обстоятельств он свяжет с ней свою судьбу, то со временем непременно ее возненавидит.
— Не надо ничего обещать, — взмолилась она и прижала пальцы к его губам, когда он попытался продолжить. — Не сейчас.
Схватив ее руку, Грант покрыл поцелуями пальцы, ладонь и тонкое запястье.
— Мы обязательно поговорим, когда я вернусь.
Экипаж остановился, и Вивьен поняла, что они уже дома.
— Берегите себя, — сказала она, крепко сжав его руку.
— Не тревожьтесь, — отозвался он. — Я найду Вивьен Дюваль и разберусь в этой дьявольской путанице. — Он помолчал и скорчил гримасу. — Проклятие, я готов извиниться перед ней.
— Правда? — Она уставилась на него, приоткрыв от изумления рот.
— Даже если это меня убьет. — Ироничная усмешка изогнула его губы. — Что весьма возможно, — добавил он с коротким смешком и завладел ее губами в пылком поцелуе.
Глава 13
Форест-Кросс, маленькая деревушка в Суррее, насчитывала две улицы, церковь и лужайку, обсаженную по краям акациями. Нетронутая цивилизацией, она притаилась среди пологих холмов, поросших вереском и утесником. Фасад деревенской гостиницы и вывески лавок и магазинчиков украшали резные изображения стрекозы, видимо, ставшие своеобразным символом деревни. И действительно, множество стрекоз проносилось в воздухе, наполняя его ровным гулом. Оставив двуколку на обочине, Грант вошел в деревенскую булочную, с наслаждением вдохнув сладкий аромат горячей выпечки.
Полная женщина с привычными к тяжелой работе руками вытаскивала противень с булочками из чрева огнедышащей печи.
— Не желаете свежей сдобы, сэр?
— Нет, спасибо. Я ищу Уайт-Роуз-коттедж… Не подскажете, как туда пройти?
— Чего уж проще. Последние годы там проживали Дивейны, школьный учитель с дочкой. Такое милое семейство, ничем, кроме книжек, не интересовались. Детишки вокруг них так и вились. Но бедный мистер Дивейн два года как помер от слабого сердца. А дочка все еще здесь. Поезжайте прямиком по Коттедж-стрит до дороги, а там мимо церкви и дальше по пустоши, пока не увидите коттедж. Только не напугайте девушку, уж больно она робкая. В городе почти не показывается. Скромница, одним словом. — Она помедлила, а затем спросила, слегка нахмурившись:
— Могу я полюбопытствовать, какое у вас к ней дело, сэр?
Он улыбнулся:
— Полюбопытствовать-то можно, да я не отвечу.
Булочница хмыкнула:
— Везучая она девушка, доложу я вам, раз к ней пожаловал такой пригожий молодец. Ну, идите с Богом!
Забравшись в двуколку, Грант нетерпеливо дернул вожжи, понукая лошадей. Легкий экипаж понесся по неровной дороге, раскачиваясь и подпрыгивая, и довольно быстро доставил его к небольшому деревянному коттеджу с черепичной крышей, утопавшему в пышных зарослях розовых кустов. Тишина стояла такая, что Грант мог слышать биение крыльев стрекоз и жужжание насекомых, круживших среди цветов. Густой воздух, напоенный ароматом роз, теплым маревом окружал Гранта, шагавшего к арочному входу, опиравшемуся на толстые деревянные столбы. Коттедж выглядел как иллюстрация к волшебной сказке, с расположенным неподалеку каменным сараем и ручейком, вытекавшим из зарослей тиса и ивняка.
Неосознанно затаив дыхание, Грант стукнул в дверь костяшками пальцев. Он уловил движение, шорохи, настороженный шепот — типичное поведение обитателей дома при появлении чужака. После показавшейся бесконечной паузы он снова постучал, на сей раз кулаком.
Дверь приоткрылась, и на пороге показалась молоденькая горничная с убранными под голубой чепец темными волосами. На лице ее застыло нерешительное выражение.
— Добрый день, сэр, — пролепетала она.
— Я хотел бы поговорить с дамой, которая здесь живет.
— Ее нет дома, сэр. — Девушка явно не умела лгать. — Никого нет дома.
Грант не без иронии отметил про себя, что для сыщика с Боу-стрит обычно никого не бывает дома.
— Лучше бы тебе ее позвать, — внушительно произнес он. — У меня мало времени, а еще меньше терпения.
Горничная покраснела:
— Пожалуйста, сэр, не могли бы вы уйти?
Прежде чем он успел ответить, из глубины коттеджа раздался холодный бархатный голос:
— Я поговорю с ним, Джейн. Может, этого аргумента будет достаточно, чтобы он ушел.
Грант широко распахнул дверь. Прямо перед ним в гостиной стояла женщина. На ней было платье из муслина с узором из веточек, изысканная ткань мягко облегала округлившийся живот. Взгляд Гранта быстро скользнул по ее фигуре и задержался на пистолете, который она держала в маленькой, но твердой руке.
Оружие слегка дрогнуло, когда она увидела его лицо.
— Бог мой! — ахнула она. — Это вы, Морган.
— Вивьен, — с сарказмом произнес он. — Вы ли это? Сколько же вас? Не надо ли мне продолжить поиск по всей Англии?
Полная женщина с привычными к тяжелой работе руками вытаскивала противень с булочками из чрева огнедышащей печи.
— Не желаете свежей сдобы, сэр?
— Нет, спасибо. Я ищу Уайт-Роуз-коттедж… Не подскажете, как туда пройти?
— Чего уж проще. Последние годы там проживали Дивейны, школьный учитель с дочкой. Такое милое семейство, ничем, кроме книжек, не интересовались. Детишки вокруг них так и вились. Но бедный мистер Дивейн два года как помер от слабого сердца. А дочка все еще здесь. Поезжайте прямиком по Коттедж-стрит до дороги, а там мимо церкви и дальше по пустоши, пока не увидите коттедж. Только не напугайте девушку, уж больно она робкая. В городе почти не показывается. Скромница, одним словом. — Она помедлила, а затем спросила, слегка нахмурившись:
— Могу я полюбопытствовать, какое у вас к ней дело, сэр?
Он улыбнулся:
— Полюбопытствовать-то можно, да я не отвечу.
Булочница хмыкнула:
— Везучая она девушка, доложу я вам, раз к ней пожаловал такой пригожий молодец. Ну, идите с Богом!
Забравшись в двуколку, Грант нетерпеливо дернул вожжи, понукая лошадей. Легкий экипаж понесся по неровной дороге, раскачиваясь и подпрыгивая, и довольно быстро доставил его к небольшому деревянному коттеджу с черепичной крышей, утопавшему в пышных зарослях розовых кустов. Тишина стояла такая, что Грант мог слышать биение крыльев стрекоз и жужжание насекомых, круживших среди цветов. Густой воздух, напоенный ароматом роз, теплым маревом окружал Гранта, шагавшего к арочному входу, опиравшемуся на толстые деревянные столбы. Коттедж выглядел как иллюстрация к волшебной сказке, с расположенным неподалеку каменным сараем и ручейком, вытекавшим из зарослей тиса и ивняка.
Неосознанно затаив дыхание, Грант стукнул в дверь костяшками пальцев. Он уловил движение, шорохи, настороженный шепот — типичное поведение обитателей дома при появлении чужака. После показавшейся бесконечной паузы он снова постучал, на сей раз кулаком.
Дверь приоткрылась, и на пороге показалась молоденькая горничная с убранными под голубой чепец темными волосами. На лице ее застыло нерешительное выражение.
— Добрый день, сэр, — пролепетала она.
— Я хотел бы поговорить с дамой, которая здесь живет.
— Ее нет дома, сэр. — Девушка явно не умела лгать. — Никого нет дома.
Грант не без иронии отметил про себя, что для сыщика с Боу-стрит обычно никого не бывает дома.
— Лучше бы тебе ее позвать, — внушительно произнес он. — У меня мало времени, а еще меньше терпения.
Горничная покраснела:
— Пожалуйста, сэр, не могли бы вы уйти?
Прежде чем он успел ответить, из глубины коттеджа раздался холодный бархатный голос:
— Я поговорю с ним, Джейн. Может, этого аргумента будет достаточно, чтобы он ушел.
Грант широко распахнул дверь. Прямо перед ним в гостиной стояла женщина. На ней было платье из муслина с узором из веточек, изысканная ткань мягко облегала округлившийся живот. Взгляд Гранта быстро скользнул по ее фигуре и задержался на пистолете, который она держала в маленькой, но твердой руке.
Оружие слегка дрогнуло, когда она увидела его лицо.
— Бог мой! — ахнула она. — Это вы, Морган.
— Вивьен, — с сарказмом произнес он. — Вы ли это? Сколько же вас? Не надо ли мне продолжить поиск по всей Англии?
Глава 14
Виктория. Наконец он узнал имя своей возлюбленной. Грант не переставал повторять его на обратном пути в Лондон.
Виктория и Вивьен действительно были близнецами. Вивьен сменила фамилию на Дюваль, когда начала карьеру куртизанки. Виктория осталась в Форест-Кроссе с отцом.
В Уайт-Роуз-коттедже царила удивительная атмосфера тепла и уюта, хотя было очевидно, что Дивейны принадлежали к обедневшему дворянству. Дом ломился от книг, стопки которых высились в каждом углу, — древние тома с потрепанными обложками. На стенах висели небольшие пейзажи, изображавшие деревенские сценки, выполненные в любительской, но живой манере. Все они были подписаны одним и тем же именем — Виктория Дивейн.
Проговорив с Вивьен всю вторую половину дня, Грант все еще с трудом верил, что две женщины, неотличимые внешне, могли быть настолько разными. Виктория была невинной девушкой благородного происхождения, которая довольствовалась тихой жизнью в сельской глуши. Она проводила дни за чтением, учила деревенских детей, рисовала, бродила по лугам, собирая букеты из вереска. Вивьен, напротив, любила удовольствия, думала только о себе… и обладала весьма расплывчатыми принципами. Отголоски их беседы крутились у Гранта в голове, особенно тот момент, когда он обвинил Вивьен, что она сознательно заманила свою неискушенную сестру в Лондон в надежде отвести опасность от себя.
— Вы бросили ее на растерзание волкам, чтобы спасти собственную шкуру, — заявил Грант с ледяным спокойствием. — Вы хотели, чтобы ее приняли за вас, и добились своего. Весьма кстати избавившись от нее, вы решили жить здесь, заняв ее место.
Лицо Вивьен негодующе исказилось, и она прошипела, как рассерженная кошка:
— Я предпочла остаться здесь, потому что нахожусь не в том состоянии, чтобы отправиться на поиски пропавшей сестры. Я чуть не заболела от беспокойства, гадая, где она и что с ней случилось. Я была уверена, что если она не найдет меня в Лондоне, то вернется сюда. И к вашему сведению, я послала ей письмо с предупреждением, чтобы она не приезжала в город!
— Не это ли? — насмешливо поинтересовался он, извлекая письмо из нагрудного кармана.
Выхватив у него сложенный листок, Вивьен быстро пробежала его глазами:
— Где вы его взяли?
— Вы забыли его в кабинете доктора Линли.
— Ничего подобного! — запальчиво воскликнула она. — Я отправила его, как только… — Она осеклась, пальцы ее взлетели к губам, лицо вытянулось. — Я собиралась, — произнесла она наконец. — Я почти уверена, что отправила письмо, но было столько забот… О Боже! — она отшвырнула письмо, словно змею, и угрюмо уставилась на него. — Я не хотела, чтобы Виктория приезжала в город. Она сама виновата, что вторглась туда, куда не следовало. Я снимаю с себя ответственность за то, что с ней случилось.
— Никто не просит вас брать на себя ответственность, — ровным тоном отозвался Грант. — Помогите мне и своей сестре, ответив на несколько вопросов.
Вивьен сразу же согласилась, лишь бы избавиться от угрозы, нависшей над ней.
— Я расскажу все, что знаю, — сказала она. — Однако после того как мы закончим, вы наверняка захотите поговорить еще с одним человеком. Лордом Лейном.
Под отдаленные раскаты грома в быстро сгущавшихся сумерках Грант направил экипаж на Сент-Джеймс-стрит. Проведя весь день в разъездах, он устал и испытывал нетерпение, более всего желая оказаться рядом с Викторией.
Он предвкушал момент, когда наконец доберется до нее и все расскажет… кто она и откуда, как и почему оказалась вовлеченной в события, едва не стоившие ей жизни. Он хотел, чтобы она знала, что худшее позади, чтобы чувствовала себя в безопасности. Отныне и навсегда он будет заботиться о ней, наполнит ее жизнь комфортом и радостями, если только она ему позволит.
Грант строил грандиозные планы, преисполненный оптимизма. Он закончит запутанное дело, связанное с Вивьен Дюваль, а потом займется устройством их с Викторией счастья. После десяти лет занятий сыском он дьявольски устал от драк и поножовщины в темных аллеях, подавления беспорядков, преследования преступников по притонам и злачным местам. Пусть теперь другой бедолага побегает так же… Пора и ему испытать немного радости и удовольствий в жизни.
«Будлз», названный так по имени своего владельца, был роскошным, но довольно скучным заведением, где члены клуба наслаждались покоем и отдыхом. С сигарами и бокалами бренди они сидели в массивных мягких креслах, созерцая картины, изображавшие охотничьи сцены, соревнования по стрельбе и другие сельские развлечения. Ничто не нарушало тишины, кроме шелеста газет и шепота слуг, обслуживающих джентльменов в столовой. Типичный заповедник знати, куда никогда бы не приняли Гранта. Тот факт, что он обладает солидным состоянием, ничего не менял, поскольку у него ire было ни влиятельной семьи, ни загородного поместья, а его охотничьи интересы сводились к поимке двуногой дичи.
Войдя в гостиную, Грант остановился возле знаменитого окна-эркера, где обыкновенно собирались курильщики. К нему тут же поспешил дворецкий, не слишком обрадованный его появлением.
— Сэр? — Лицо дворецкого было надменно-снисходительным. — Позвольте спросить, по какому вы делу?
— Мне необходимо видеть лорда Лейна. Я Морган с Боу-стрит.
Едва заметное удивление мелькнуло в глазах дворецкого. Немыслимо, чтобы член такого клуба, как «Будлз», был как-то связан с Боу-стрит.
— Лорд Лейн ждет вас, мистер Морган?
— Нет.
— В таком случае вам придется встретиться с ним в другое время и в другом месте, сэр. — Величественным жестом дворецкий взялся за ручку двери, намереваясь выпроводить нежеланного посетителя.
Но Грант вызывающе улыбнулся ему в лицо:
— Боюсь, вы не правильно меня поняли. Я не прошу разрешения, а ставлю вас в известность, что намерен встретиться с лордом Лейном. Сегодня. Здесь. Ну а теперь… не скажете ли вы, где он, или предпочитаете, чтобы я осмотрел все комнаты? Должен вас предупредить, что не всегда удается быть аккуратным во время обыска. Случается что-нибудь и разбить ненароком.
Дворецкий застыл в паническом ужасе, представив, в какой хаос может ввергнуть тихий клуб здоровенный сыщик с Боу-стрит, к тому же выведенный из себя.
— Это недопустимо, — выдохнул он. — Вы не должны беспокоить членов клуба. Полагаю, лорд Лейн в столовой. Если вы способны проявить хотя бы минимум осмотрительности, то умоляю вас…
— Я самый осмотрительный человек на свете, — заверил его Грант с ослепительной улыбкой. — Успокойтесь. Я поболтаю с Лейном и уйду раньше, чем достойные члены вашего клуба заметят меня.
— Сомневаюсь, — мрачно изрек дворецкий, провожая обеспокоенным взглядом чужака, ступившего на священную территорию.
В столовой за круглыми столами на мягких, набитых конским волосом стульях расположились джентльмены, в сосредоточенном молчании поглощавшие пищу. С белого сводчатого потолка свисала люстра с тяжелыми хрустальными подвесками. Стену над камином занимала довольно мрачная картина, изображавшая сцену охоты на оленя. При появлении Гранта все дружно повернули головы, устремив осуждающие взгляды на его запылившуюся в дороге одежду и короткие взъерошенные волосы. Ничуть не смущенный своим внешним видом, Грант внимательно оглядывал столы, пока не заметил джентльмена, сидевшего в одиночестве у огня.
Это был высокий мужчина с длинными руками и ногами, сильной проседью в волосах, с худощавым лицом, изрезанным глубокими морщинами, и крючковатым носом. Он углубился в газету. На тарелке перед ним лежал ломтик сыра, немного джема и печенье.
Грант неторопливо подошел к его столу.
— Лорд Лейн, — тихо произнес он. Тот не поднял глаз от газеты, хотя наверняка слышал обращенные к нему слова. — Я Морган с Боу-стрит…
— Мне известно, кто вы, — бросил Лейн, демонстративно дочитав до конца абзац, и отложил газету. Его голос звучал учтиво, но сухо и отрывисто.
— Я хотел бы поговорить с вами.
Бесцветные глаза Лейна холодно уставились на него.
— Как вы смеете надоедать мне в моем клубе!
— Если угодно, мы можем отправиться в другое место, — предложил Грант преувеличенно вежливым тоном.
— Мне угодно, Морган, чтобы вы удалились.
— Боюсь, не в моей власти сделать вам такое одолжение, милорд. То, что я намерен обсудить с вами, не терпит отлагательства. Итак… мы будем разговаривать здесь в присутствии ваших друзей или уединимся в одной из комнат?
Лейн бросил взгляд на находившегося поблизости слугу, нервно косившегося на них. Бедняга не на шутку растерялся, не зная, как справиться с неожиданным вторжением подозрительного субъекта.
— Видимо, мне придется обратиться к обслуживающему персоналу, чтобы вас выкинули отсюда, — сказал Лейн, щелкнув пальцами слуге, который с готовностью устремился к ним.
Грант предупреждающе поднял руку и жестом приказал слуге вернуться на свое место у стены. Затем холодно улыбнулся Лейну.
— Я сегодня не в настроении играть в игры, милорд. Дайте мне вот такусенький повод, — он почти вплотную сблизил большой и указательный пальцы, оставив между ними едва заметную щель, — и я выволоку вас отсюда и доставлю на Боу-стрит в камеру для допросов.
Впалые щеки Лейна побагровели от гнева.
— Вы не посмеете!
— О, не сомневайтесь, — заверил его Грант. — Меня чрезвычайно привлекает идея арестовать постоянного члена «Будлза» прямо в столовой — только для того, чтобы продемонстрировать вашей братии, что это возможно. Но я готов сдержать свои порывы, милорд, если вы будете так любезны ответить на интересующие меня вопросы.
Глаза Лейна полыхали от бессильной ярости.
— Ничтожество, грязный подзаборник…
— Знаю, знаю. — Грант сделал знак слуге, который с нерешительным видом топтался рядом. — Кофе, пожалуйста. Черный. — Он помолчал, выжидающе выгнув бровь. — Так где мы можем поговорить, милорд?
— Кабинет номер четыре свободен?
— Да, милорд.
— Значит, номер четыре, — сказал Грант. — Принесите туда мой кофе.
— Слушаюсь, сэр.
Сопровождаемые взглядами всех присутствующих, они проследовали мимо столов, вышли в коридор и направились в ту его часть, где располагались отдельные кабинеты.
— Вы не представляете себе размеров моего влияния, — с презрительной гримасой прошипел Лейн. — Если я пожелаю, мне хватит одного дня, чтобы сместить вашего шефа. Я могу добиться, что вас закуют в кандалы, наглый щенок!
— Давайте потолкуем о Вивьен Дюваль, — вкрадчиво предложил Грант.
Бледное лицо лорда Лейна приняло оттенок старого пергамента.
— О ком это, во имя Господа, вы говорите?
Появившийся слуга поставил на стол поднос с кофе и бисквитами, наполнил чашку Гранта и поспешно удалился. Когда дверь за ним закрылась, Грант одним Лотком проглотил половину чашки и взглянул на настороженное лицо Лейна.
— Кто-то пытался убить ее месяц назад, — сообщил он. — Мне кажется, вы могли бы пролить свет на это дело.
Услышав имя Вивьен, пожилой джентльмен заскрежетал зубами.
— Я отказываюсь обсуждать эту мерзкую потаскушку.
— Я тоже не отношусь к ее поклонникам, — отозвался Грант. — Но у вас больше оснований ее ненавидеть, чем у кого бы то ни было, не так ли? Вы вините ее в том, что она довела до самоубийства вашего сына.
— Да, на ее совести смерть Гарри, — признал Лейн с надменным видом. — Я всегда это утверждал. — Голос лорда Лейна дрожал от гнева и горя. — Мой сын несколько лет страдал от меланхолии, что явилось причиной его необузданного поведения. Он стал легкой добычей игроков, воров… и женщин, таких как эта дрянь, Вивьен Дюваль. У нее была связь с Гарри, а когда она закончилась, он застрелился.
— Этим не исчерпываются ваши претензии к ней, — сказал Грант. — После смерти Гарри Вивьен Дюваль соблазнила его сына Томаса, вашего единственного внука, и задумала женить его на себе.
Воцарилось долгое молчание.
— Мне ничего не известно о планах моего внука, — наконец произнес Лейн.
Лейн лгал довольно убедительно, но предмет обсуждения был слишком близок его сердцу, а ярость слишком велика, чтобы долго скрывать правду.
— Когда вы узнали, что Вивьен положила глаз на Томаса, вы купили ему патент и отправили в Индию на первом же корабле, — продолжил Грант. — По всей видимости, вы полагали, что, сражаясь с язычниками, дикими животными и экзотическими болезнями, он будет в большей безопасности, чем под влиянием Вивьен. Бог знает, может, вы и правы. Но вам следовало на этом остановиться, милорд. Вы зашли чересчур далеко, когда наняли кого-то, чтобы убить Вивьен.
— Чепуха, — резко бросил Лейн. — Если бы я хотел, чтобы эта шлюха умерла, то прикончил бы ее собственными руками.
— Люди вашего положения никогда ничего не делают сами. Меня лишь удивляет, что вы поручили исполнение своих гнусных замыслов кретину. Он не довел дело до конца. Эта бестолочь не смогла даже убить хрупкую, беззащитную женщину — в чем вы убедились своими глазами, увидев Вивьен на балу у леди Личфилд. И по вполне понятным соображениям решили заставить негодяя завершить то, за что ему было заплачено.
— Вы располагаете доказательствами, подтверждающими этот бред? — самодовольно спросил Лейн.
Виктория и Вивьен действительно были близнецами. Вивьен сменила фамилию на Дюваль, когда начала карьеру куртизанки. Виктория осталась в Форест-Кроссе с отцом.
В Уайт-Роуз-коттедже царила удивительная атмосфера тепла и уюта, хотя было очевидно, что Дивейны принадлежали к обедневшему дворянству. Дом ломился от книг, стопки которых высились в каждом углу, — древние тома с потрепанными обложками. На стенах висели небольшие пейзажи, изображавшие деревенские сценки, выполненные в любительской, но живой манере. Все они были подписаны одним и тем же именем — Виктория Дивейн.
Проговорив с Вивьен всю вторую половину дня, Грант все еще с трудом верил, что две женщины, неотличимые внешне, могли быть настолько разными. Виктория была невинной девушкой благородного происхождения, которая довольствовалась тихой жизнью в сельской глуши. Она проводила дни за чтением, учила деревенских детей, рисовала, бродила по лугам, собирая букеты из вереска. Вивьен, напротив, любила удовольствия, думала только о себе… и обладала весьма расплывчатыми принципами. Отголоски их беседы крутились у Гранта в голове, особенно тот момент, когда он обвинил Вивьен, что она сознательно заманила свою неискушенную сестру в Лондон в надежде отвести опасность от себя.
— Вы бросили ее на растерзание волкам, чтобы спасти собственную шкуру, — заявил Грант с ледяным спокойствием. — Вы хотели, чтобы ее приняли за вас, и добились своего. Весьма кстати избавившись от нее, вы решили жить здесь, заняв ее место.
Лицо Вивьен негодующе исказилось, и она прошипела, как рассерженная кошка:
— Я предпочла остаться здесь, потому что нахожусь не в том состоянии, чтобы отправиться на поиски пропавшей сестры. Я чуть не заболела от беспокойства, гадая, где она и что с ней случилось. Я была уверена, что если она не найдет меня в Лондоне, то вернется сюда. И к вашему сведению, я послала ей письмо с предупреждением, чтобы она не приезжала в город!
— Не это ли? — насмешливо поинтересовался он, извлекая письмо из нагрудного кармана.
Выхватив у него сложенный листок, Вивьен быстро пробежала его глазами:
— Где вы его взяли?
— Вы забыли его в кабинете доктора Линли.
— Ничего подобного! — запальчиво воскликнула она. — Я отправила его, как только… — Она осеклась, пальцы ее взлетели к губам, лицо вытянулось. — Я собиралась, — произнесла она наконец. — Я почти уверена, что отправила письмо, но было столько забот… О Боже! — она отшвырнула письмо, словно змею, и угрюмо уставилась на него. — Я не хотела, чтобы Виктория приезжала в город. Она сама виновата, что вторглась туда, куда не следовало. Я снимаю с себя ответственность за то, что с ней случилось.
— Никто не просит вас брать на себя ответственность, — ровным тоном отозвался Грант. — Помогите мне и своей сестре, ответив на несколько вопросов.
Вивьен сразу же согласилась, лишь бы избавиться от угрозы, нависшей над ней.
— Я расскажу все, что знаю, — сказала она. — Однако после того как мы закончим, вы наверняка захотите поговорить еще с одним человеком. Лордом Лейном.
* * *
Когда тем же вечером Грант появился в резиденции лорда Лейна, того, к сожалению, не оказалось дома. Расспросив дворецкого, Грант выяснил, что Лейн обычно проводит свободное время в клубе «Будлз», тихой гавани, которую облюбовали знатные землевладельцы, предпочитавшие охотничьи истории спорам о политике.Под отдаленные раскаты грома в быстро сгущавшихся сумерках Грант направил экипаж на Сент-Джеймс-стрит. Проведя весь день в разъездах, он устал и испытывал нетерпение, более всего желая оказаться рядом с Викторией.
Он предвкушал момент, когда наконец доберется до нее и все расскажет… кто она и откуда, как и почему оказалась вовлеченной в события, едва не стоившие ей жизни. Он хотел, чтобы она знала, что худшее позади, чтобы чувствовала себя в безопасности. Отныне и навсегда он будет заботиться о ней, наполнит ее жизнь комфортом и радостями, если только она ему позволит.
Грант строил грандиозные планы, преисполненный оптимизма. Он закончит запутанное дело, связанное с Вивьен Дюваль, а потом займется устройством их с Викторией счастья. После десяти лет занятий сыском он дьявольски устал от драк и поножовщины в темных аллеях, подавления беспорядков, преследования преступников по притонам и злачным местам. Пусть теперь другой бедолага побегает так же… Пора и ему испытать немного радости и удовольствий в жизни.
«Будлз», названный так по имени своего владельца, был роскошным, но довольно скучным заведением, где члены клуба наслаждались покоем и отдыхом. С сигарами и бокалами бренди они сидели в массивных мягких креслах, созерцая картины, изображавшие охотничьи сцены, соревнования по стрельбе и другие сельские развлечения. Ничто не нарушало тишины, кроме шелеста газет и шепота слуг, обслуживающих джентльменов в столовой. Типичный заповедник знати, куда никогда бы не приняли Гранта. Тот факт, что он обладает солидным состоянием, ничего не менял, поскольку у него ire было ни влиятельной семьи, ни загородного поместья, а его охотничьи интересы сводились к поимке двуногой дичи.
Войдя в гостиную, Грант остановился возле знаменитого окна-эркера, где обыкновенно собирались курильщики. К нему тут же поспешил дворецкий, не слишком обрадованный его появлением.
— Сэр? — Лицо дворецкого было надменно-снисходительным. — Позвольте спросить, по какому вы делу?
— Мне необходимо видеть лорда Лейна. Я Морган с Боу-стрит.
Едва заметное удивление мелькнуло в глазах дворецкого. Немыслимо, чтобы член такого клуба, как «Будлз», был как-то связан с Боу-стрит.
— Лорд Лейн ждет вас, мистер Морган?
— Нет.
— В таком случае вам придется встретиться с ним в другое время и в другом месте, сэр. — Величественным жестом дворецкий взялся за ручку двери, намереваясь выпроводить нежеланного посетителя.
Но Грант вызывающе улыбнулся ему в лицо:
— Боюсь, вы не правильно меня поняли. Я не прошу разрешения, а ставлю вас в известность, что намерен встретиться с лордом Лейном. Сегодня. Здесь. Ну а теперь… не скажете ли вы, где он, или предпочитаете, чтобы я осмотрел все комнаты? Должен вас предупредить, что не всегда удается быть аккуратным во время обыска. Случается что-нибудь и разбить ненароком.
Дворецкий застыл в паническом ужасе, представив, в какой хаос может ввергнуть тихий клуб здоровенный сыщик с Боу-стрит, к тому же выведенный из себя.
— Это недопустимо, — выдохнул он. — Вы не должны беспокоить членов клуба. Полагаю, лорд Лейн в столовой. Если вы способны проявить хотя бы минимум осмотрительности, то умоляю вас…
— Я самый осмотрительный человек на свете, — заверил его Грант с ослепительной улыбкой. — Успокойтесь. Я поболтаю с Лейном и уйду раньше, чем достойные члены вашего клуба заметят меня.
— Сомневаюсь, — мрачно изрек дворецкий, провожая обеспокоенным взглядом чужака, ступившего на священную территорию.
В столовой за круглыми столами на мягких, набитых конским волосом стульях расположились джентльмены, в сосредоточенном молчании поглощавшие пищу. С белого сводчатого потолка свисала люстра с тяжелыми хрустальными подвесками. Стену над камином занимала довольно мрачная картина, изображавшая сцену охоты на оленя. При появлении Гранта все дружно повернули головы, устремив осуждающие взгляды на его запылившуюся в дороге одежду и короткие взъерошенные волосы. Ничуть не смущенный своим внешним видом, Грант внимательно оглядывал столы, пока не заметил джентльмена, сидевшего в одиночестве у огня.
Это был высокий мужчина с длинными руками и ногами, сильной проседью в волосах, с худощавым лицом, изрезанным глубокими морщинами, и крючковатым носом. Он углубился в газету. На тарелке перед ним лежал ломтик сыра, немного джема и печенье.
Грант неторопливо подошел к его столу.
— Лорд Лейн, — тихо произнес он. Тот не поднял глаз от газеты, хотя наверняка слышал обращенные к нему слова. — Я Морган с Боу-стрит…
— Мне известно, кто вы, — бросил Лейн, демонстративно дочитав до конца абзац, и отложил газету. Его голос звучал учтиво, но сухо и отрывисто.
— Я хотел бы поговорить с вами.
Бесцветные глаза Лейна холодно уставились на него.
— Как вы смеете надоедать мне в моем клубе!
— Если угодно, мы можем отправиться в другое место, — предложил Грант преувеличенно вежливым тоном.
— Мне угодно, Морган, чтобы вы удалились.
— Боюсь, не в моей власти сделать вам такое одолжение, милорд. То, что я намерен обсудить с вами, не терпит отлагательства. Итак… мы будем разговаривать здесь в присутствии ваших друзей или уединимся в одной из комнат?
Лейн бросил взгляд на находившегося поблизости слугу, нервно косившегося на них. Бедняга не на шутку растерялся, не зная, как справиться с неожиданным вторжением подозрительного субъекта.
— Видимо, мне придется обратиться к обслуживающему персоналу, чтобы вас выкинули отсюда, — сказал Лейн, щелкнув пальцами слуге, который с готовностью устремился к ним.
Грант предупреждающе поднял руку и жестом приказал слуге вернуться на свое место у стены. Затем холодно улыбнулся Лейну.
— Я сегодня не в настроении играть в игры, милорд. Дайте мне вот такусенький повод, — он почти вплотную сблизил большой и указательный пальцы, оставив между ними едва заметную щель, — и я выволоку вас отсюда и доставлю на Боу-стрит в камеру для допросов.
Впалые щеки Лейна побагровели от гнева.
— Вы не посмеете!
— О, не сомневайтесь, — заверил его Грант. — Меня чрезвычайно привлекает идея арестовать постоянного члена «Будлза» прямо в столовой — только для того, чтобы продемонстрировать вашей братии, что это возможно. Но я готов сдержать свои порывы, милорд, если вы будете так любезны ответить на интересующие меня вопросы.
Глаза Лейна полыхали от бессильной ярости.
— Ничтожество, грязный подзаборник…
— Знаю, знаю. — Грант сделал знак слуге, который с нерешительным видом топтался рядом. — Кофе, пожалуйста. Черный. — Он помолчал, выжидающе выгнув бровь. — Так где мы можем поговорить, милорд?
— Кабинет номер четыре свободен?
— Да, милорд.
— Значит, номер четыре, — сказал Грант. — Принесите туда мой кофе.
— Слушаюсь, сэр.
Сопровождаемые взглядами всех присутствующих, они проследовали мимо столов, вышли в коридор и направились в ту его часть, где располагались отдельные кабинеты.
— Вы не представляете себе размеров моего влияния, — с презрительной гримасой прошипел Лейн. — Если я пожелаю, мне хватит одного дня, чтобы сместить вашего шефа. Я могу добиться, что вас закуют в кандалы, наглый щенок!
— Давайте потолкуем о Вивьен Дюваль, — вкрадчиво предложил Грант.
Бледное лицо лорда Лейна приняло оттенок старого пергамента.
— О ком это, во имя Господа, вы говорите?
Появившийся слуга поставил на стол поднос с кофе и бисквитами, наполнил чашку Гранта и поспешно удалился. Когда дверь за ним закрылась, Грант одним Лотком проглотил половину чашки и взглянул на настороженное лицо Лейна.
— Кто-то пытался убить ее месяц назад, — сообщил он. — Мне кажется, вы могли бы пролить свет на это дело.
Услышав имя Вивьен, пожилой джентльмен заскрежетал зубами.
— Я отказываюсь обсуждать эту мерзкую потаскушку.
— Я тоже не отношусь к ее поклонникам, — отозвался Грант. — Но у вас больше оснований ее ненавидеть, чем у кого бы то ни было, не так ли? Вы вините ее в том, что она довела до самоубийства вашего сына.
— Да, на ее совести смерть Гарри, — признал Лейн с надменным видом. — Я всегда это утверждал. — Голос лорда Лейна дрожал от гнева и горя. — Мой сын несколько лет страдал от меланхолии, что явилось причиной его необузданного поведения. Он стал легкой добычей игроков, воров… и женщин, таких как эта дрянь, Вивьен Дюваль. У нее была связь с Гарри, а когда она закончилась, он застрелился.
— Этим не исчерпываются ваши претензии к ней, — сказал Грант. — После смерти Гарри Вивьен Дюваль соблазнила его сына Томаса, вашего единственного внука, и задумала женить его на себе.
Воцарилось долгое молчание.
— Мне ничего не известно о планах моего внука, — наконец произнес Лейн.
Лейн лгал довольно убедительно, но предмет обсуждения был слишком близок его сердцу, а ярость слишком велика, чтобы долго скрывать правду.
— Когда вы узнали, что Вивьен положила глаз на Томаса, вы купили ему патент и отправили в Индию на первом же корабле, — продолжил Грант. — По всей видимости, вы полагали, что, сражаясь с язычниками, дикими животными и экзотическими болезнями, он будет в большей безопасности, чем под влиянием Вивьен. Бог знает, может, вы и правы. Но вам следовало на этом остановиться, милорд. Вы зашли чересчур далеко, когда наняли кого-то, чтобы убить Вивьен.
— Чепуха, — резко бросил Лейн. — Если бы я хотел, чтобы эта шлюха умерла, то прикончил бы ее собственными руками.
— Люди вашего положения никогда ничего не делают сами. Меня лишь удивляет, что вы поручили исполнение своих гнусных замыслов кретину. Он не довел дело до конца. Эта бестолочь не смогла даже убить хрупкую, беззащитную женщину — в чем вы убедились своими глазами, увидев Вивьен на балу у леди Личфилд. И по вполне понятным соображениям решили заставить негодяя завершить то, за что ему было заплачено.
— Вы располагаете доказательствами, подтверждающими этот бред? — самодовольно спросил Лейн.