Клейпас Лиза. Мой верный страж

   Грант понимал, что стремление Кеннона найти Викторию и Кейса выходит за рамки личных интересов. Общественность пристально следила за деятельностью конторы на Боу-стрит, выискивая признаки коррупции среди ее сотрудников. Проступки Кейса — если они подтвердятся — будут использованы против Кеннона и планируемых им реорганизации и расширения полицейской системы. Похоже, это соображение побуждало сыщиков к самым активным действиям.
   — Морган, — обеспокоенно сказал Флегстед, надвинув ниже шляпу под напором бьющих в лицо капель, — хоть убей, не могу привести ни одной разумной причины, заставившей мисс Дюваль сбежать от Кейса. Видимо, она просто потеряла голову и запаниковала… но почему? Все знают, что Кейс отличный парень.
   Грант покачал головой и зашагал к зданию оперы.
   — Мне ничего толком не известно, — процедил он.
   — Кому, как не тебе, знать, — возразил Флегстед, стараясь не отставать от его широкого шага. — Кейс ничего особенного не сделал, просто, как и все мы, разыскивает мисс Дюваль, чтобы доставить ее в безопасное место!
   Готовность Флегстеда свидетельствовать в пользу старинного друга должна была бы тронуть Гранта. Лицо бывалого сыщика выражало крайнее огорчение. Он знал Кейса много лет и тяжело переживал, догадываясь, что тот попал под подозрение.
   Грант сознавал, что ему следует проявить понимание, возможно, даже сказать пару слов, чтобы умерить тревогу Флегстеда. Вместо этого он схватил посреди улицы ошеломленного коллегу за грудки.
   — Тогда где он, черт бы его побрал? — Грант был вне себя от гнева и отчаяния. — Не расписывай мне, какой он душка, лучше помоги найти подонка!
   — Да… конечно. — Флегстед осторожно оторвал его руки от пальто. Он в замешательстве и с некоторым испугом уставился на Гранта. — Успокойся, Морган. Впервые вижу, чтобы ты так завелся… Послушай, ты же всегда сохранял холодную голову, даже во время беспорядков!
   Грант отпустил его с яростным ворчанием. Он никогда не терял хладнокровия — будь то разъяренная толпа, бунт, драка или кровавое побоище. Но нынешняя схватка отличалась от прежних. Ставкой в ней была жизнь Виктории. Ей угрожала смертельная опасность, и из-за того, что он был не в состоянии добраться до нее, что-то дикое, нечеловеческое разъедало его изнутри, прорываясь на поверхность. Внезапно он понял, что вполне способен кого-нибудь убить, если не возьмет себя в руки. Действуя автоматически, он продолжил путь к зданию оперы, где капитан пешего патруля разговаривал с двумя мужчинами.
   — А тебе не приходило в голову, что они сбежали вместе? — размышлял вслух Флегстед. — Женщины так и вешаются на Кейса, а учитывая репутацию мисс Дюваль…
   — Проваливай. — В низком голосе Гранта прозвучали убийственные нотки. — Пока я тебя не прикончил.
   Сообразив, что это не пустая угроза, Флегстед побледнел и поспешил прочь.
   — Пожалуй, мне надо переговорить с капитаном Брогдоном о действиях пешего патруля.
   — Морган! Морган! — Услышав взволнованный оклик, Грант оглянулся. Вдоль фасада оперного театра стремглав несся констебль, вынырнувший из улочек, расходившихся на север от рынка. — Мистер Морган… меня послали передать вам…
   Грант в несколько шагов оказался возле молодого человека, чуть не сбив его с ног.
   — В чем дело?
   — Вас, наверное, заинтересует… контора букмекера, что в переулке рядом с Рассел-стрит… — Констебль замолчал, судорожно переводя дыхание.
   — Говори! — гаркнул Грант. — Проклятие, еще успеешь надышаться.
   — Так точно, сэр. — Констебль резко кивнул и, сделав над собой усилие, продолжил:
   — Букмекер и несколько его посетителей утверждают, что недавно в контору заходила девушка с просьбой проводить ее на Боу-стрит. Но следом явился сыщик и насильно увел ее с собой.
   — Хвала Господу! — воскликнул Флегстед, который задержался, чтобы выслушать констебля. На его лице отразилось облегчение. — Ясно, что это Кейс и мисс Дюваль. Он нашел ее! Теперь все будет в порядке.
   Проигнорировав радостную тираду сыщика, Грант угрюмо спросил:
   — Когда это произошло?
   — Не более десяти минут назад, сэр.
   Флегстед с жаром вмешался:
   — Я пойду прямо на Боу-стрити встречу их. Наверняка Кейс сразу же отправится туда.
   — Куда же еще, — уронил Грант и, сорвавшись с места, сломя голову помчался по направлению к Рассел-стрит.
   Найти контору букмекера оказалось несложно. Перед входом в полуподвал в окружении группы констеблей стоял коренастый, важного вида мужчина. Прикрываясь изрядно пострадавшим от непогоды зонтиком, он оглашал окрестности возмущенными воплями, обращаясь ко всем и каждому. Владелец заведения находился тут же, судя по тяжелым кожаным карманам, выделявшим его из толпы.
   Констебли вытянулись и дружно посторонились при виде Гранта. По их удивленным взглядам он заключил, что представляет собой довольно странное зрелище с прилипшими к голове волосами, бескровным напряженным лицом и злобной гримасой.
   Букмекер прищурился, вперив в него оценивающий взгляд.
   — Стало быть, этот здоровенный детина и есть Морган, — произнес он. — Она вас поминала, та куколка, что заявилась в мое заведение и устроила весь этот чертов кавардак.
   — Расскажите мистеру Моррану, что случилось, — вмешался один из констеблей.
   — Да чего тут рассказывать. Сыщик, значит, хотел, чтобы эта дуреха шла с ним, а она давай верещать, что он ее убьет.
   — А потом была драка, — подсказал констебль.
   — Точно, — с кислым видом подтвердил букмекер. — Один из моих клиентов положил на девчонку глаз, ну а чертов сыщик чуть не вышиб из него мозги. — Он презрительно сплюнул. — Пижоны красногрудые, чтоб им пусто было! Как тут займешься честным бизнесом!
   — В каком направлении они пошли? — услышал Грант собственный хриплый голос.
   — Может, я и знаю, — протянул букмекер с хитрой улыбкой, — а может, и нет.
   Не выдержав, один из констеблей схватил его за плечо и нетерпеливо тряхнул.
   — Тронь меня еще разок, — пригрозил букмекер, — и пусть кто-нибудь другой вам рассказывает, куда они подевались! Ну так что, дадите девчонке помереть или как?
   — Чего ты хочешь? — тихо спросил Грант, уставившись на букмекера с такой яростью, что тот занервничал.
   — А чтоб красногрудые не совались в мое заведение! — выпалил он.
   — Решено.
   — Позвольте, мистер Морган… — начал было констебль, возражая против скоропалительной сделки, но под убийственным взглядом Гранта покорно умолк.
   Букмекер подозрительно хмурился.
   — А почем я знаю, что вы сдержите слово?
   — Этого ты не знаешь, — ответствовал Грант. Его голос загремел, соперничая с ревом бури. — Но клянусь всем святым, что я убью тебя, если ты сию же секунду не скажешь, куда, черт побери, они пошли!
   — Ладно, — сдался букмекер и позвал Уилли. Тут же неведомо откуда появился щуплый парнишка лет одиннадцати, одетый в истрепанную одежонку с чужого плеча и сползавшую на уши кепку. — Мой личный сыщик, — не без гордости сообщил букмекер. — Я послал его проследить за тем ублюдком, что увел девчонку.
   — Они двинули прямиком к развалюхе здесь неподалеку, — сообщил запыхавшийся мальчишка. — Идемте, мистер Морган, сэр. — И он припустил по улице, оглянувшись через плечо, чтобы убедиться, что Морган следует за ним. В мгновение ока Грант догнал его. — Я знаю, сэр, где они, — прокричал мальчик и помчался еще быстрее.
   На углу, как останки сторожевой башни, высилось полуразрушенное здание, зияя темными проломами в стенах и пустыми глазницами окон, в которых поблескивали осколки стекол.
   — Сюда, — крикнул Уилли, резко притормозив у входа, и подозрительно уставился в дверной проем. — Вот сюда они зашли. Только я внутрь не пойду, сэр… В этом сарае ни одной целой доски не осталось.
   Почти не слушая его, Грант переступил порог и оказался в темном сыром помещении. Сооружение скрипело на все лады, словно в любую минуту могло рассыпаться в прах. Дождь беспрепятственно проникал внутрь через дыры в крыше и стенах, однако нисколько не освежал гнилостную атмосферу. До Гранта не доносилось ни голосов, ни звуков борьбы, и казалось невероятным, что Виктория тут. На секунду он усомнился, не ошибся ли мальчик или, может, букмекер сыграл с ним злую шутку. Он колебался, не решаясь попусту тратить драгоценное время, как вдруг следы на полу привлекли его внимание. Его взгляд метнулся к лестнице, на ступеньках которой тоже виднелись свежие следы. Кто-то совсем недавно здесь побывал.
   Внутри у Гранта что-то оборвалось. Сорвавшись с места, он ринулся по лестнице, не обращая внимания на угрожающий треск ступенек под его тяжестью, карабкаясь вверх с помощью рук и ног. До этой минуты он не ведал, что такое настоящее отчаяние, не ощущал нестерпимой муки, которая жидким огнем разливалась по жилам, опаляла каждый дюйм кожи. Он должен добраться до Виктории, должен успеть… потому что иначе… Грант знал, что не сможет жить в этом мире без нее.
   Где бегом, а кое-где ползком Грант добрался до второго этажа. Через красную пелену неистовой ярости он увидел у противоположной стены две человеческие фигуры. Кейс, скорчившись над распростертой Викторией; шарил у нее под юбками. Полыхнувшая вдруг молния залила все вокруг ослепительно белым светом. Единственным цветным пятном в помещении были волосы Виктории, рубиновым озерцом окружавшие ее голову. Глаза ее были закрыты, рот заткнут кляпом. Совершенно неподвижная, она лежала, распластавшись под сыщиком.
   Нечеловеческое рычание зародилось в груди Гранта, дьявольский рык, исторгнутый из недр души. Не отдавая более себе отчета, он прыгнул на Кейса, одержимый жаждой убийства. Отлетев в сторону, Кейс с проклятиями покатился по полу, нащупывая рукоятку пистолета, но Грант перехватил его руку и прижал к полу, ломая кости. Кейс вскрикнул от боли и врезал кулаком другой руки Гранту в челюсть, но тот почти не почувствовал удара. Им завладела одна-единственная мысль — уничтожить врага.
   — Она ничто, слышишь ты, проклятое животное! — заорал Кейс, свирепо уставившись в дикое, безжалостное лицо Гранта. — Из-за шлюх не убивают!
   Грант не отвечал, продолжая методично избивать сыщика, пока тот не замолк. Кейс перестал сопротивляться и обхватил руками голову, прикрываясь от ударов. Когда он превратился в скорчившийся на полу стонущий комок, Грант потянулся к голенищу сапога и вытащил нож, наслаждаясь ощущением его тяжести в руке. Ничто, кроме смерти, не могло удовлетворить его теперь. Все, во что он верил: закон, добро, справедливость — растаяло, как дым. Почти обезумев от жажды крови, он занес нож.
   Его остановил невнятный звук. Хрипло и прерывисто дыша, Грант оглянулся. Перевернувшись на бок, Виктория смотрела на него широко распахнутыми глазами, пытаясь что-то сказать.
   Грант оцепенел, не в силах оторваться от ее лица, завороженный взглядом голубых глаз. Он дрожал от сдерживаемого напряжения, яростно сопротивляясь проблеску разума, прорвавшемуся сквозь убийственную ярость, владевшую им.
   — Отвернись, — глухо произнес он, не узнавая собственного голоса.
   Виктория замотала головой, понимая, что он не сможет убить человека у нее на глазах.
   — Отвернись, тебе говорят, — зарычал Грант.
   Взгляды их скрестились — его грозный и ее упрямый, пока он наконец не сдался. С низким стоном он признал свое поражение и сунул нож за голенище. Последним ударом лишив Кейса сознания, Грант обыскал его карманы. Обнаружив ключи от наручников, оковывавших руки Виктории, он подошел к ней и опустился на колени. Она поморщилась, когда ключ повернулся и наручники соскользнули с ее израненных запястий.
   Освободив девушку от кляпа, он взглянул в измученное, залитое слезами лицо, притянул ее к себе на колени и заключил в объятия. Она испытала невероятное облегчение. Он непрерывно гладил ее, жадно скользя губами по волосам, коже, одежде, словно хотел поглотить целиком.
   — Грант, — выдохнула она, вздрагивая от его страстных поцелуев.
   Заурчав от наслаждения и жгучего желания, он впился в губы Виктории, чувствуя, как ее рука легла ему на шею. Теплое дыхание обдало его ухо, когда она заговорила:
   — Я думала, что умру здесь. Думала… что его лицо будет последним, что мне суждено увидеть в этой жизни.
   — Мое лицо будет последним, что ты увидишь в этой жизни, — ворчливо отозвался он.
   — Я все вспомнила… этот человек, Кейс… уже пытался убить меня.
   Грант понимал, что сжимает ее слишком сильно, но почему-то не мог разомкнуть руки.
   — Прости, — выдавил он наконец. — Мне так жаль. Это я виноват…
   — Нет, нет. Не говори так, пожалуйста. — Она обхватила руками его крепкую шею. — Как ты меня нашел? От кого все узнал?
   — От Лейна. За последние четыре часа я чуть не спятил от мысли, что не доберусь до тебя вовремя. — Он со стоном уткнулся лицом в лиф ее платья. — О Боже!
   Запустив пальцы в его мокрые волосы, Виктория что-то нежно и неразборчиво шептала.
   — Я никогда больше не спущу с тебя глаз, — невнятно произнес он, и у Виктории вырвался нервный смешок.
   — Чудесно. Меня это вполне устраивает.
   Под напором продолжавшей завывать и свирепствовать бури старая фабрика содрогалась и трещала. Надсадный скрип вынудил Гранта действовать. Неохотно сняв Викторию с колен, он поднялся вместе с ней на ноги.
   — Пора выбираться отсюда, — пробормотал он.
   — Да уж. — Она с отвращением огляделась по сторонам, задержавшись взглядом на неподвижной фигуре Кейса. — А что делать с ним?
   — Предоставим его другим, — ответил Грант, не возражая, чтобы здание рухнуло и придавило подонка… при условии, что они успеют благополучно выбраться наружу. Поддерживая девушку, он обвил рукой ее талию. — Ты можешь идти, Виктория?
   Она кивнула и, к его изумлению, улыбнулась потрескавшимися губами.
   — В чем дело? — спросил он, опасаясь, что ужас последних минут временно сказался на ее рассудке.
   — Ты назвал меня по имени, — напряженным тоном ответила она, продолжая улыбаться. — Откуда ты…
   — Объясню позже. — Не в силах устоять, он нагнулся и завладел ее губами в пылком поцелуе. — Пойдем.
   Они осторожно спустились по сломанной лестнице. Грант шел впереди, проверяя каждую ступеньку и лестничную площадку, прежде чем позволить Виктории сделать шаг. У нее тряслись поджилки, несмотря на то что опасность миновала, мурашки пробегали по телу, конечности онемели.
   — Тебе больно? — спросил Грант, и Виктория уловила в его невозмутимом голосе мучительное беспокойство.
   — Нет, — ответила она, стиснув зубы, чтобы не стучали. — Он не… то есть ты появился прежде, чем он… — Она умолкла, когда Грант нежно приподнял ее, перенося через сломанную ступеньку. — Я в полном порядке, — постаралась она убедить его. Вид у него, однако, был встревоженный. Глядя на его ожесточенный профиль, Виктория чувствовала, что он молча казнит себя за то, что случилось.
   Казалось, прошла целая вечность, прежде чем они спустились на нижний этаж и выбрались наружу. Как только они ступили на твердую землю, Грант поднял ее на руки, прижав к груди. Виктория уткнулась ему в плечо, обнаружив, что они оказались в гуще толпы из констеблей, сыщиков и любопытных зрителей.
   — Я могу идти, — пролепетала она, между тем как по толпе прокатился ропот облегчения и радостных восклицаний.
   Грант проигнорировал слабый протест Виктории, не собираясь выпускать ее из рук. Командир конных патрульных, в чине ротмистра, подъехал к ним и, спешившись, уважительно кивнул Гранту.
   — Сэр, — сказал он, — рад видеть, что мисс Дюваль в безопасности. — Он помолчал, глядя на развалины фабрики. — Мистер Кейс все еще там? В смысле, что нам…
   — Он жив, — сообщил Грант сухо. — Но ему потребуется помощь, чтобы спуститься со второго этажа.
   Ротмистр встревоженно нахмурился:
   — Сооружение в аварийном состоянии. Это смертельная ловушка, сэр. Я не могу гарантировать безопасность ни одному человеку, который отважится туда войти.
   — В таком случае можете разрушить его до основания и откапывать Кейса из-под руин, — равнодушно произнес Грант. — Мне ровным счетом наплевать, как вы вытащите его оттуда.
   Ротмистр моргнул, явно озадаченный бессердечным отношением Гранта к бывшему товарищу.
   — Сэр, позвольте предложить вам моего коня. — Он сделал знак одному из конных патрульных, и тот подвел к ним громадного гнедого.
   Грант посадил Викторию в седло и вскочил на спину лошади. Бросив взгляд на обшарпанное строение, он холодно сверкнул глазами.
   — Когда Кейса спустят вниз, — сказал он ротмистру, — арестуйте его и препроводите в камеру на Боу-стрит. У меня осталось незаконченное дельце к этому подонку… После того как Кеннон разберется с ним — он мой.
   — Слушаюсь, мистер Морган, — отозвался ротмистр, глядя на него с благоговейным трепетом. Было очевидно, что Грант не тот человек, неудовольствие которого он рискнул бы вызвать.

* * *

   Слишком измученная, чтобы заботиться о приличиях, Виктория сидела с задравшимися до колен юбками. Она откинулась назад, прислонившись к Гранту, который обнимал ее за талию. Прижав девушку к себе, он пустил гнедого в галоп. Викторию трясло в ознобе, она с большим трудом держалась в седле. Она подставляла лицо дождю, благословляя холодные струи и ломоту в конечностях как веское доказательство того, что жива и невредима.
   «Грант пришел за мной», — с изумлением думала она. И спас от гибели. Это было настоящее чудо. Она преисполнилась к нему такой благодарностью, какой не испытывала вешек. Виктория знала, что ради нее он пошел бы на все и убил бы Кейса, но даровал ему жизнь, ибо таково было ее желание. При этой мысли Викторию затопило блаженство. Она обладала властью над могущественным и своевольным Грантом Морганом… потому что он любил ее.
   Упиваясь этим чувством, Виктория привалилась к Гранту, смирившись е холодом и неудобством скачки. Уличные фонари тускло освещали улицы, рассеивая пронизанную дождем мглу, пока они добирались до дома номер четыре по Боу-стрит. Спешившись первым, Грант потянулся к девушке и осторожно опустил ее на землю, Виктория, весело улыбнулась ему.
   — Я в порядке, — сказала она. Он сжал челюсти:
   — Я все время представляю себе, как ты лежишь на полу фабрики. И Кейс над тобой…
   — Но ты остановил его. — Привстав на цыпочки, она погладила его по щеке. Вспышка неистовых эмоций пронзила Гранта, и она ощутила ладонью охватившую его дрожь.
   — Что, если бы я опоздал? — хрипло спросил он, и его зеленые глаза потемнели от боли.
   Виктория с сочувствием смотрела на него, понимая, что он нуждается в утешении, пожалуй, даже в большей степени, нежели она. После смерти брата Грант впервые столкнулся с возможностью потерять близкого человека. Он не позволял себе привязываться ни к кому, не желая подвергать себя риску пережить снова боль утраты.
   — В этом не было бы твоей вины, — осторожно сказала Виктория. — Есть вещи, неподвластные нам.
   С внезапным изумлением она поняла, что он ждал от нее совсем других слов. Грант был не из тех мужчин, кто способен смириться с обстоятельствами.
   — Чертовски слабое утешение, — буркнул он, сардонически выгнув темную бровь. — Ты не можешь придумать что-нибудь получше?
   Видя, что он постепенно приходит в себя, Виктория едва заметно улыбнулась.
   — Начнем с того, — сказала она, — что ты появился вовремя и спас меня. Зачем беспокоиться о том, чего не произошло?
   — Потому что я… — Грант умолк и скорчил хмурую гримасу. — Потому что не каждый день обнаруживаешь, что хрупкое, вечно попадающее в переделки создание является центром твоей вселенной.
   — Попадающее в переделки? — переспросила она с наигранным возмущением, в то время как ее сердце радостно екнуло.
   Эрнест, мальчик, выполнявший поручения при сэре Россе, выскочил из дверей и увел лошадь в конюшню за домом. К удивлению Виктории, Грант вошел через парадный подъезд, вместо того чтобы воспользоваться служебным входом со двора. Главное здание было связано с конторой коридорами, по которым можно было пройти также в суд, где велись допросы и слушались дела.
   — Кто эти люди? — спросила Виктория, инстинктивно стараясь держаться ближе к Гранту при виде людей, заполонивших каждый уголок громадного здания.
   — Информаторы, преступники, присяжные, адвокаты… Кто угодно.
   — Здесь всегда так многолюдно?
   — Это еще что. Я бывал в таких местах, где яблоку было негде упасть. — Оглядев толпу, Грант кивнул полной даме с серебряными волосами, направлявшей людские потоки в нужные кабинеты. Поймав его взгляд, экономка Кеннона поспешила к нему и остановилась как вкопанная.
   — Боже мой, — пролепетала она, переводя взгляд с его мокрой растерзанной фигуры на Викторию. — Ну и вид у вас двоих, мистер Морган.
   — Мне нужно срочно повидать Кеннона, — отрывисто произнес Грант. — В нашем распоряжении всего лишь несколько минут. Мисс Дюваль… то есть мисс Дивейн… прошла через тяжелое испытание и нуждается в отдыхе.
   — Да, да, конечно. — Экономка с сочувствием посмотрела на Викторию. — Сюда, пожалуйста. — Она провела их через оживленную толпу к кабинету сэра Росса, небольшой комнате с прямоугольными окнами, выходившими на улицу. Дубовая мебель, громоздкие книжные полки и глобус — вот и вся обстановка.
   Сэр Росс, занятый беседой с двумя мужчинами, по виду клерками, прервался на полуслове, когда Грант и Виктория вошли в комнату.
   — Морган, — произнес он, сверкнув серыми глазами, и вопросительно уставился на них, — где Кейс?
   — Его скоро доставят сюда, — отозвался Грант. Вглядевшись в лицо Гранта, Кеннон каким-то образом понял, что произошло. Прикрыв глаза, он поник в кресле и потер виски пальцами, будто у него вдруг адски разболелась голова.
   — Миссис Добсон, — обратился он к экономке, — принесите выпить чего-нибудь горячего и одеяла.
   — Сию минуту, сэр, — откликнулась она и тотчас исчезла.
   Кеннон решительно выставил из кабинета клерков и плотно закрыл дверь, отгородившись от шума и суеты, отголоски которых слабым эхом доносились из коридора. Повернувшись к Гранту и Виктории, судья жестом предложил им сесть.
   Поблагодарив Гранта за помощь, Виктория присела на массивный дубовый стул. Ее трясло, мокрая одежда прилипала к телу, она чувствовала себя неловко, ощущая грязь, покрывавшую волосы и накидку. Как никогда в жизни ей хотелось принять ванну. Она мечтала вымыться, высохнуть, забраться в теплую постель и отоспаться.
   — Это ненадолго, — вымолвил Грант, встревоженный ее измученным видом.
   Кеннон услышал его слова.
   — Да, конечно, — подтвердил он, выдвигая стул. Усевшись перед ней, он взял ее руку своей большой прохладной ладонью. Виктория подняла удивленный взгляд, встретившись с серьезными серыми глазами.
   — Мисс… — начал он, сделав паузу.
   — Дивейн, — подсказала она с робкой улыбкой.
   — Дивейн, — тихо повторил он. — У вас, наверное, такое чувство, словно вы вычерпали море решетом.
   Несмотря на крайнее утомление, неожиданное сравнение рассмешило Викторию.
   — Что-то в этом роде.
   — Поверьте, мне очень жаль, что вы пострадали от рук одного из моих подчиненных… Я не в силах возместить причиненное вам зло… но даю слово, что если я когда-нибудь смогу быть вам полезен, то сделаю все, от меня зависящее. Только попросите.
   — Благодарю вас, — мягко отозвалась Виктория, немало смущенная извинениями одного из самых могущественных в Лондоне людей.
   Кеннон выпустил ее руку и предоставил ей передышку, пока миссис Добсон не принесла одеяла. Когда Виктория, закутанная в теплый кокон из шерсти, обхватила ледяными пальцами дымящуюся кружку с чаем, неумолимый взгляд судьи вернулся к ней.
   — Мисс Дивейн… прошу вас, расскажите, по возможности подробно, что произошло сегодня вечером.
   Запинаясь в поисках подходящих слов, Виктория описала события, последовавшие за отъездом Гранта. Время от времени в разговор вступал Грант, дополняя ее рассказ. Внезапно дверь кабинета затряслась: кто-то царапался и скребся в нее, пытаясь открыть. Виктория прервалась и с любопытством оглянулась на источник странных звуков.
   Закатив глаза, Кеннон поднялся и отворил дверь, в которую лениво прошествовала большая полосатая кошка, устремив на Викторию оценивающий взгляд.
   — Недотепа, — строго остерег Кеннон.
   Но вместо того чтобы забиться в угол, кошка бросила на него мятежный взгляд и. запрыгнув к Виктории на колени, свернулась в пышный клубок, к немалому удивлению присутствующих.
   С невнятными извинениями Кеннон попытался забрать нахальное создание, но Виктория с улыбкой покачала головой.
   — Не беспокойтесь, — сказала она. — Я люблю животных.
   В глазах Кеннона блеснула ответная улыбка.
   — Ну вот вы и познакомились с настоящим главой Боу-стрит, — заметил он, указав на самодовольную представительницу семейства кошачьих, и вернулся на свое место.
   С блаженно мурлычущей кошкой на коленях Вивьен закончила свое повествование и устало моргнула. В кабинете было тепло, и впервые за последние недели она испытала умиротворение, ощутив себя в полной безопасности.
   Воцарилось долгое задумчивое молчание, и Кеннон стал с отсутствующим видом разглядывать пейзаж на стене. На картине был изображен стремительный ручеек, несшийся между скалами, на фоне отдаленных холмов, поросших лесом. Виктория предположила, что сейчас судья предпочел бы оказаться в таком вот безмятежном уголке.