Страница:
Рождение — вот raison d'etre любви с религиозной, моральной и научной точки зрения. Но в действительности творчество заключается не в одном только продолжении жизни, а прежде всего и больше всего в творчестве идей. Любовь является огромной силой, проводящей идеи, будящей творческую способность человека.
Когда сольются две силы, заключающиеся в любви, — сила жизни и сила идей, — человечество сознательно пойдет «к своим высшим судьбам». Пока только искусство чувствует это. Все, что говорится о любви «реалистически», всегда грубо и плоско. Ни в чем так резко не проявляется различие глубокого «оккультного» понимания жизни и поверхностного «позитивного», как в вопросе о любви.
Далее автор Tertium Organum1 говорит, что для оккультного понимания любовь есть именно то, чем она рисуется искусству, т.е. психологическое явление, в котором приходят в действие и звучат все самые тонкие струны души, в котором, как в фокусе, собираются и проявляются все высшие силы человеческой природы. В то же время именно этой стороной жизни человек соприкасается с чем-то большим, часть чего он составляет.
Разбирая далее отношение современного сознания к вопросу о любви, Успенский указывает, что наука, для которой единственная цель любви — продолжение рода человеческого, не объясняет, почему в человечество вложена сила, влекущая два пола друг к другу в бесконечно большем размере, чем это нужно.
Для целей продолжения рода утилизируется только одна малая дробь той силы любви, которая вложена в человечество. Куда же идет главное количество силы? Мы знаем, что ничто не исчезает. Если энергия есть — она должна во что-нибудь перейти. «В творчество по всем направлениям», — отвечает автор; он утверждает, что всякое идейное творчество является результатом энергии, возникающей из эмоции любви.
История подтверждает этот смелый вывод. Мы знаем, что в эпохи наибольшего расцвета искусства и наивысшего художественного творчества то, что можно назвать побочной силой любви, т.е. тот огромный избыток силы, влекущей два пола друг к другу, на который указывает цитируемый автор, выражался всегда в такой полной.гамме высоких эмоций, волнений, новых идей и смелых грез, которая служила вдохновением для человеческого творчества.
И наоборот, в эпохи падения нравов, когда эмоции любви понижаются, а с ними вместе понижается темп жизни и ее привлекательность, родник духовного творчества высыхает, искусство мельчает, литература вырождается. Все эти признаки налицо в наше время. Их приписывают внешним причинам. Но это неверно".' Из сказанного становится ясным, что искусство, рождающееся из горения божественного огня любви к противоположному началу, во все времена человеческого существования обладало могучим средством воздействия на умы, сердца и нравы людей и было главным фактором, способствовавшим расцвету цивилизации и подъему нравственного сознания людей.
Искусство, которое не выполняет этого своего высокого назначения, не есть искусство, и художники, которые забыли свое высокое призвание идти впереди жизни и вести за собой менее развитых, которые, вместо того чтобы давать тон и направление жизни, плетутся в хвосте ее, угождают низменным чувствам толпы и подделываются под вкусы масс, не имеют права на существование, ибо вред, приносимый такими псевдохудожниками, неизмеримо велик.
Анализируя искусство конца Темной эпохи, можно сказать, что в переживаемое нами время смены эпох, время всевозможных кризисов, которые в сущности и являются показателями умирания отживших форм жизни, современное искусство не только не возвышает и не облагораживает человека. но разрушает его. Конечно, сказать это огульно про все современное искусство нельзя. Есть небольшая часть художников, которые остались на высоте своего призвания, но подавляющее большинство художников способствует ухудшению безобразных и отвратительных условий современной жизни.
Действительно, если некоторые литераторы, в угоду понизившемуся нравственному облику современного человека, пишут романы и пьесы в духе его низкого духовного содержания, если театр унизился до постановки порнографических пьес с неизменным раздеванием артисток на сцене, если ставятся кинематографические фильмы «только для взрослых», если любимыми артистами современных людей являются искусные в кулачном бою боксеры и всякого рода рекордсмены, то что положительного можно сказать о такого рода искусстве? 3 П.Д. Успенский. 4 Е. Писарева. О скрытом смысле жизни.
Оно вместо хлеба дает людям камень. Вместо помощи обнищавшему духом человеку, оно гасит в нем остатки духовности, оно ускоряет надвигающуюся катастрофу и толкает человека в открывающуюся уже пред ногами его бездну. Кажется совершенно непостижимым, почему неглупые люди, которые в некоторых вопросах высказывают вполне правильные суждения, в животрепещущем вопросе самого бытия человеческого, во взгляде на современное положение и в том, что необходимо для выхода из создавшегося ужасного безвыходного положения, не могут понять ясной и простой истины, что все бедствия, все кризисы, все болезни и катастрофы есть результат падения нравов, результат незнания самых основных законов, которые правят миром, короче говоря, результат невежества и духовного разврата.
Но когда немногие прозревшие указывают слепым путь спасения, то над ними смеются, их называют сумасшедшими. Так было при надвигающихся катастрофах всегда, то же самое происходит и теперь. Современные деятели и водители человечества, чувствуя и видя шатание везде и во всем, тем не менее не хотят принять того нового, что им предлагается, и усердно продолжают копаться в той старой рухляди, которая создала современное безвыходное положение, выискивая среди нее такую ветошь, которая, по их мнению, может быть еще годна на заплату зияющих дыр современной жизни. Они не могут понять, что спасение — в устремлении к новому, в искании новых путей, но не в возврате к изжитым и устарелым формам жизни.
Когда же этого не понимают передовые люди и деятели искусства, то это последнее дело. Искусство должно идти впереди жизни, должно давать направление ей, должно давать людям духовную пищу, без которой жизнь немыслима, которая в переживаемое нами время всевозможных кризисов более необходима, чем в какое-нибудь другое время, но не подделываться под низменные вкусы толпы и способствовать дальнейшему падению человечества. Искусство, которое этого не осознало, совершает великое преступление перед, человечеством. Художники, которые способствуют падению нравов и понижению нравственного облика человека, не художники, но гробокопатели, которые роют могилу и себе и другим, ибо сказано: «Когда слепой ведет слепого, то оба падают в яму».
Нам, живущим на сломе старого мира, приходится переживать события, которые совершаются во многие тысячелетия однажды. Благодаря крушению старого мира и происшедшей вследствие этого переоценке всех ценностей, многое в понимании людей спуталось, перемешалось и утеряло свое прежнее влияние и значение. Все основы отжившего мира сдвинуты и расшатаны. Но так как люди не хотят понять, что происходящие события есть результат наступления космических сроков, когда должно совершиться то, что планом эволюции предназначено, и упорно отстаивают старые формы жизни, то ясно, что положение от этого не улучшается, но с каждым днем ухудшается, ибо изменить предназначенное вне власти человека. Жестокий всеобщий кризис, влекущий за собой звериную борьбу за существование, и всеобщая катастрофа в перспективе — вот настоящие и будущие результаты борьбы человека против веления высших Сил Света.
Но где борьба, там нет красоты. Красота в дружеском сотрудничестве людей между собою, но не в звериной борьбе за существование. Где борьба, там появляется вражда, озлобление, зависть и прочие низшие и отрицательные стороны человеческой сущности. Где борьба, оттуда прекрасное обращается в бегство. Наблюдая современную жизнь, мы видим, что прекрасное почти изгнано из обихода жизни современного человека.
Занятый борьбой за свое существование, он отошел от красоты, перестал ее понимать, перестал чувствовать потребность в ней. На прекрасные произведения искусства он стал смотреть как на ненужную и лишнюю роскошь, без которой можно обойтись, или же стал искать и находить красоту там, где ее не было, а именно в декадентщине, в кубизме, футуризме и прочих произведениях упадочного периода развития искусства.
От безобразия современных условий жизни, от падения нравов и дальнейшего одичания человечества, от звериной борьбы за существование может спасти людей лишь красота. Это понято лучшими умами человечества уже давно. «Чудо луча красоты в украшении жизни поднимет человечество». «Произнесший Красота спасен будет», — говорит Учение (Листы Сада Мории, т. 1, 45, 199). «Красота спасет мир», — говорил Достоевский. Поэтому нужно искать красоту всегда, везде и во всем и, найдя, хранить и оберегать этот нежный цветок от прикосновения к нему всего низкого, грубого и пошлого. Нужно развивать и растить в себе красоту, сознательно оберегая свой внутренний мир от проникновения в него всего безобразного, отрицательного и растлевающего. Нужно бороться с самим собою и со своей низшей природой, ибо это есть единственный род борьбы, который приносит благие результаты, и прислушиваться к голосу своего высшего я, который направляет нас на путь совершенствования, то есть красоты.
Но красота не живет без любви. Любовь и красота — это два аспекта одного и того же Единого Вечного Божественного Начала, это два аспекта вечной правды жизни. «Любовью зажжете свет красоты, и действием явите миру спасение духа». — говорит Учение (Листы Сада Мории, т. 1, 354).
Любовь — это дочь красоты и сама является матерью красоты. Рождаясь из красоты, любовь сама рождает красоту. Если красота есть причина, то любовь — следствие ее. Если любовь — причина, то следствием будет красота, ибо любимые и любящие всегда сознательно воздерживаются от всего, что могло бы унизить их в глазах предмета их любви.
Безразлично, кого или что мы любим. Лишь бы предмет любви был прекрасен и способен был вызывать у нас чувство восхищения, почитания и поклонения, ибо истинная красота именно должна вызывать в нас эти чувства. Любя красоту, мы любим Бога, ибо Бог есть Высшая Красота, которая присутствует везде и во всем, нужно уметь лишь найти ее.
Учение говорит: «Учи счастью красоты. Учи счастью знания. Учи счастью любви. Учи счастью слияния с Богом» (Листы Сада Мории, т. 1, 45).
Именно в любви и красоте заключается высшее счастье сознания Истины, высшее счастье слияния с Богом. Любовь и красота — это две боковины, две стороны лестницы, по которой человек восходит кверху и ступени которой он строит сам.
Самая естественная, ближе всего понятная и легче всего осуществимая — красота, которая возникает из любви друг к другу противоположных начал. Любовь между мужчиной и женщиной, истинная, постоянная и возвышенная, есть неиссякаемый источник красоты, есть родник творчества, всего благородного, светлого, культурного. Из такого источника не может зародиться ничего отталкивающего, гадкого и позорного.
Поэтому в наше бедное красотой, но богатое всякими безобразиями время вспомним о любви и красоте. Будем стремиться к ним, будем искать их, будем хотя бы мечтать о них. Мечты о прекрасном не есть бесплодное и пустое фантазирование, но весьма могущественное средство для ликвидации всех отрицательных и безобразных явлений нашей жизни.
Зная уже о значении и силе человеческой мысли, никому не должно показаться странным, если предлагается мыслить о прекрасном. Ведь это так легко, доступно всякому и никого не отвлекает от его обычных занятий.
Учение говорит: «Когда девушка вечерами и ночами стремится принести пользу миру, когда она мечтает о несказанно прекрасном и высоком — далеко ли это от жизни? Если эти мечты были прекрасны, не будет ли прекрасен и ответ на них?» (Листы Сада Мории, т. 1, 452). Именно прекрасные мечты вызывают прекрасный ответ на них, но какой ответ будет получен на мысли о взаимоистреблении и уничтожении, о завоеваниях и захватах, на мысли о соперничестве и конкуренции? Когда подумаешь о том, что люди готовят себе, то страшно становится за человечество. Ведь все зависит от устремления человеческого духа.
Эволюция человечества направляется в ту сторону, в которую направлены человеческие устремления. Положительные устремления, направленные на благо всего человечества, создадут восходящую ступень эволюции; отрицательные, направленные к достижению эгоистических целей, приведут к падению и гибели. Если люди стремятся не к сотрудничеству с Космическими Силами и со своими ближними, но к конкуренции и соперничеству, то что другое, кроме конкуренции и соперничества, может получиться? Ведь еще Христос сказал: «Взявший меч, от меча погибнет».
К нам приходят из Космоса на помощь такие силы и такие энергии, какие своими устремлениями мы вызываем. Наше восхождение и преуспеяние и наше падение и гибель всецело зависят от наших устремлений.
"Устремление духа напрягает мужество, насыщая человека энергией огня.
Сила воли предоставляет человеку самую устремленную, стройную ступень к красоте. Только при строительстве духа утверждается форма красоты.
Потому когда силы мужества напрягают творчество, то результат соответствует красоте. Потому скажем: только в соответствии с Космическим Магнитом можно создать форму красоты. Так каждое народное движение, напряженное силою духа, дает новую ступень эволюции. Потому красота напряжения соответствует красоте творчества Магнита. Все космические явления соответствуют красоте. Так путь к Беспредельности зовет к красоте!" (Беспредельность, ч. II, 186).
Если бы люди уделяли мыслям о прекрасном хотя бы десятую долю той мысленной силы, которую они тратят на мышление отрицательное, то у нас давно бы не было ничего отрицательного, ибо положительная мысль сильнее отрицательной. Если бы люди, сговорившись, все одновременно стали мыслить о прекрасном, они создали бы столь великую силу, которая перевернула бы мир и создала бы такую красоту, какую даже трудно себе представить. Но что могут сделать сто человек, думающие о красоте, если миллионы думают о безобразии? Безобразие таким и остается.
Итак, мысли о прекрасном не только существенны и полезны, как отдых, но они, в полном смысле слова, необходимы, как единственное средство спасения от все увеличивающейся волны безобразия. И чем более безобразной и отвратительной становится жизнь, тем сильнее и напряженнее должно быть наше желание прекрасного, тем большее количество прекрасных мыслей должно быть послано нами в пространство, ибо прекрасные мысли родят прекрасные желания, а прекрасные желания приведут к прекрасным действиям. Учение говорит: «Тверди — Красота, даже со слезами, пока дойдешь до назначенного» (Листы Сада Мории, т. 1, 52). Нам всем назначена красота вечной жизни. Так будем же стремиться к ней!
Глава 5
Отец, отныне я сокращу мои песнопения, И отрешу длинноты славословий.
В подвиге будет молитва моя, И начну ее молчанием. (Листы Сада Мории, т. 1, 360).
«Молитва есть осознание вечности», — говорит Учение (Листы Сада Мории, т. II, 307). Человек молится потому, что он знает, а если не знает, то бессознательно чувствует себя принадлежащим к вечности. В молитве выражается и молитвою поддерживается его связь с вечностью, с беспредельностью, Высшими Мирами и Высшими Силами. Действительно, чем другим может быть достигнута связь с вечностью и единение и общение с Высшими Силами, как не постоянной молитвой, постоянным напоминанием о себе Высшим Силам и себе о своей связи с Ними?
Необходимость единения и слияния с Высшими Силами при помощи молитвы заложена в самой природе человека, но выражается различно, в зависимости от духовного развития человека. Но, как и первобытный человек, поклонявшийся фетишам и силам природы, современный духовно развитой человек повинуется тому же импульсу — велению духа своего, но первый это делает бессознательно, инстинктивно, из чувства страха перед грозным Божеством, второй же — сознательно, испытывая от общения и единения с Высшими Силами величайшую радость.
Стремление духа человеческого к единению и слиянию со всем Высшим наблюдается всегда, во все времена, у всех народов, на всех ступенях развития. Пришедший для земной жизни из Высших Миров, дух человеческий знает свою родину, тоскует по ней, знает свое происхождение от Первоисточника жизни и стремится вернуться к Нему. Отсюда постоянная и неистребимая потребность духа человеческого хоть иногда, хоть на короткое время вернуться на свою родину — в Высший Мир — и в молитве слиться с Первоисточником всего сущего, чтобы почерпнуть необходимую для дальнейшей жизни силу. Такое общение с Высшими Силами и Высшими Мирами нашего духа есть необходимое для его развития и жизни питание, так же для него необходимое, как для физического тела необходимо питание физическое. Не получающий такого питания дух замирает, так же как замирает тело, не получая питания телесного. «Иже успеет услышать своего духа голос, над бездною вознесется», — говорил Преподобный Сергий Радонежский (Криптограммы Востока). Поэтому блаженны познавшие это и прислушивающиеся к голосу духа своего.
Таким образом, человек чувствует необходимость в молитве, то есть в общении с Высшими Силами, в начале своего эволюционного пути, когда он стоит еще близко к природе и по-детски верит всему, что ему говорят, когда разлагающие влияния сомнений и отрицаний еще не коснулись его сознания и он бессознательно следует велениям духа своего. Его сотрудником и сподвижником в молитвенном подвиге является человек, приближающийся к началу своего богочеловеческого пути. Тогда человек знает о своем божественном происхождении, знает о реальности и красоте жизни посмертного существования и сознательно поддерживает свою связь с Высшим Духовным Миром и общение с Высшими Силами при помощи молитвы.
Но человек, находящийся посередине между этими двумя точками пути человеческого развития, в периоде развития интеллекта, с его опасностью уклонения в отрицательную полярность, далек от всего этого.
Из младенческого состояния первобытного человека, с его узкими взглядами и примитивными верованиями, он уже вышел, но зрелости духовно развитого человека и правильного понимания целей и задач мироздания еще не приобрел. Все кажется ему в его прежних воззрениях и верованиях смешным, мелким и недостойным его хотя и выросшего сознания, но достаточно еще ограниченного, чтобы правильно судить о явлениях высшего порядка и законах высшей духовной жизни.
Полагая, в своем самомнении, что он уже постиг все, отвергнув все старое, он, по ограниченности своего ума, принимает за реальность лишь явления видимого физического мира, отвергает, как несуществующий.
Высший Духовный Мир и обыкновенно застревает в болоте материализма, выбраться из которого собственными усилиями уже не может. Тогда на помощь ему приходит карма — один из тех космических законов. которые он не признает, — и начинает бить его бревном по затылку, выбивая из его головы тупоумие. Учение про таких говорит: «Конечно, каждый Учитель радуется беспредельной красоте дальних миров и мучается скорченным тупоумием воплощенных двуногих. Разве можно дать им ключ дальних миров? После каменной тягости тупоумия они еще переживут ядовитую слизь сомнения и ужас самомнения. Тогда явится бревно по затылку, и, слетев с лестницы, улитки мечтают прилепиться хотя бы к низшей ступеньке» (Агни-Йога, 26).
Есть на этом срединном пути немногие избранные, которые проходят эту весьма важную и опасную ступень человеческой эволюции более или менее безболезненно, которые не переживают тягостных сомнений и огульного отрицания всего духовного, но нормальным эволюционным путем переходят к высшему пониманию. Но таких меньшинство, большинство приходит к познанию истины через отрицание ее. Такие обязательно должны пережить и слизь сомнения, и ужас самомнения, чтобы из Савла стать Павлом, чтобы из гонителя истины стать проповедником ее. Но, конечно, далеко не все Савлы становятся Павлами. Часть из них застревает в болотах материализма, переходит на сторону врагов эволюции и, в окончательном результате, как космические отбросы, поступает в космическую переработку.
Для того чтобы молитва выполняла свое назначение — поддерживать связь с Высшими Силами, — она должна быть постоянной. Постоянная молитва, как словесная, так и мысленная, как вообще всякое слово и всякая мысль, создает в астральной сфере постоянную вибрацию, которая, в зависимости от вложенных в молитву слов или мыслей, создает из пластичной материи астрального плана мыслеобраз — живое существо, воодушевленное той идеей, которая заключена в словах или мыслях молитвы. Это живое существо направляется к тем Силам и в те сферы, где Они находятся, и предстает пред Ними как живой образ того состояния, в котором находится проситель. Какова человеческая молитва, таков и создаваемый ею мыслеобраз. По этому мыслеобразу определяется как проситель, так и его молитва, также то, насколько она заслуживает исполнения.
Отсюда становится понятным, что молитва случайная в большинстве случаев цели не достигает. Она не может создать настолько мощной вибрации, чтобы породить определенно и точно выраженный мыслеобраз. Он будет туманным, неясным и расплывчатым, не выражающим никакой идеи.
Как случайное порождение, не питаемое больше одинакового рода мыслями, он будет неразвившимся уродом, загромождающим собою пространство, ответственность за что несет всякий причастный к загромождению космического пространства ненужными и подлежащими уничтожению отбросами. Недаром в восточной религиозно-философской литературе говорится, что нужно молиться или всегда, или никогда. Кроме того, связь, однажды уже бывшая и по легкомыслию, нерадению или иным причинам порванная, рассматривается как предательство и с большим трудом восстанавливается, нежели устанавливается впервые.
Конечно, бывают молитвы случайные, но столь сильные, на которые почти немедленно получается ответ в виде той или иной помощи. Происходит это тогда, когда человек бывает поставлен на край пропасти. Если он сумел в такой момент обратиться к Высшим Силам с воплем отчаяния, со всем огнем своего сердца, то, если данный опасный момент не входит в зрелую карму, которая должна исполниться, получается почти немедленная так называемая чудесная помощь, появляющаяся неизвестно откуда. Рассказы и описания таких случаев чудесной помощи известны многим, ибо они всегда большинством людей рассматриваются как чудо. Такое чудо создает мощная вибрация и яркий мыслеобраз, созданный напряженным состоянием сердца в час опасности, выразившимся в сильной и горячей молитве, с упованием и надеждой на Высшую помощь, и, конечно, помощь в таких случаях никогда не запаздывает. В Учении не раз говорится: «Помощь Наша приходит в последний момент», но это потому, что лишь в последний момент человек научается языку сердца и говорит таким языком, на который отказа не бывает, и немедленно помощник, в виде Ангела Господня или обыкновенного человека, неизвестно откуда является.
Вспомним, что когда Авраам по требованию Сарры отпустил ее служанку Агарь с сыном ее от Авраама, Измаилом, и она заблудилась в пустыне Вирсавии, то, видя, что сын ее умирает от жажды, она подняла столь сильный вопль, что он достиг по назначению, и немедленно к ней был послан Ангел Господень, который успокоил ее и указал ей на колодец с водою, который она так тщетно искала ранее (Быт., 21). Таких примеров, указывающих на действенность горячей и искренней молитвы человека, находящегося в безвыходном положении, можно найти в Библии и в жизни множество.
"Молитва есть осознание вечности. В молитве заключены. красота, любовь, дерзание, отвага, самоотверженность, неуклонность, устремление. Но если в молитве заключается суеверие, страх и сомнение, то такое заклинание относится к временам фетишизма.
Как же следует молиться? Можно проводить часы в устремлении, но существует молниеносная молитва. Тогда без слов мгновенно человек ставит себя в непрерывность всей цепи в Беспредельность.
Решая соединиться с Беспредельностью, человек как бы вдыхает эманации эфира и, без механики повторений, получает лучшее замыкание тока. Так в молчании, не тратя времени, можно получить струю освежения.
Только развитая духовность может в едином вздохе поднять сознание человеческое. Но Мы должны твердить о молитве, ибо о ней будут спрашивать.
Не нужно заклинаний, не нужно выпрашиваний, не нужно пыли смирения, не нужно угроз, ибо уносим себя в дальние миры, в хранилища возможностей и знаний. Чувствуем, что нам они назначены, и прикасаемся дерзновенно.
Так поймите Завет: «Не молитесь всяко, но в духе» (Листы Сада Мории, т. II, 307).
О необходимости молиться «не всяко, но в духе» учил людей и Христос. В беседе с Самарянкой Христос говорит: «Настанет время, и настало уже, когда истинные поклонники будут поклоняться Отцу в духе и истине, ибо таких поклонников Отец ищет Себе» (Иоанн, 4: 23). Но прошло две тысячи лет, как сказаны эти слова, а в чем состоит молитва «в духе и истине» людям до сих пор непонятно. Люди увешивают себя амулетами, значения которых они даже не знают, шепчут в темных углах длиннейшие молитвы, которые в большинстве случаев состоят из выпрашиваний у Бога разных милостей, исполняют все церковные постановления и обряды и воображают, что поклоняются Отцу в духе и истине.
Когда сольются две силы, заключающиеся в любви, — сила жизни и сила идей, — человечество сознательно пойдет «к своим высшим судьбам». Пока только искусство чувствует это. Все, что говорится о любви «реалистически», всегда грубо и плоско. Ни в чем так резко не проявляется различие глубокого «оккультного» понимания жизни и поверхностного «позитивного», как в вопросе о любви.
Далее автор Tertium Organum1 говорит, что для оккультного понимания любовь есть именно то, чем она рисуется искусству, т.е. психологическое явление, в котором приходят в действие и звучат все самые тонкие струны души, в котором, как в фокусе, собираются и проявляются все высшие силы человеческой природы. В то же время именно этой стороной жизни человек соприкасается с чем-то большим, часть чего он составляет.
Разбирая далее отношение современного сознания к вопросу о любви, Успенский указывает, что наука, для которой единственная цель любви — продолжение рода человеческого, не объясняет, почему в человечество вложена сила, влекущая два пола друг к другу в бесконечно большем размере, чем это нужно.
Для целей продолжения рода утилизируется только одна малая дробь той силы любви, которая вложена в человечество. Куда же идет главное количество силы? Мы знаем, что ничто не исчезает. Если энергия есть — она должна во что-нибудь перейти. «В творчество по всем направлениям», — отвечает автор; он утверждает, что всякое идейное творчество является результатом энергии, возникающей из эмоции любви.
История подтверждает этот смелый вывод. Мы знаем, что в эпохи наибольшего расцвета искусства и наивысшего художественного творчества то, что можно назвать побочной силой любви, т.е. тот огромный избыток силы, влекущей два пола друг к другу, на который указывает цитируемый автор, выражался всегда в такой полной.гамме высоких эмоций, волнений, новых идей и смелых грез, которая служила вдохновением для человеческого творчества.
И наоборот, в эпохи падения нравов, когда эмоции любви понижаются, а с ними вместе понижается темп жизни и ее привлекательность, родник духовного творчества высыхает, искусство мельчает, литература вырождается. Все эти признаки налицо в наше время. Их приписывают внешним причинам. Но это неверно".' Из сказанного становится ясным, что искусство, рождающееся из горения божественного огня любви к противоположному началу, во все времена человеческого существования обладало могучим средством воздействия на умы, сердца и нравы людей и было главным фактором, способствовавшим расцвету цивилизации и подъему нравственного сознания людей.
Искусство, которое не выполняет этого своего высокого назначения, не есть искусство, и художники, которые забыли свое высокое призвание идти впереди жизни и вести за собой менее развитых, которые, вместо того чтобы давать тон и направление жизни, плетутся в хвосте ее, угождают низменным чувствам толпы и подделываются под вкусы масс, не имеют права на существование, ибо вред, приносимый такими псевдохудожниками, неизмеримо велик.
Анализируя искусство конца Темной эпохи, можно сказать, что в переживаемое нами время смены эпох, время всевозможных кризисов, которые в сущности и являются показателями умирания отживших форм жизни, современное искусство не только не возвышает и не облагораживает человека. но разрушает его. Конечно, сказать это огульно про все современное искусство нельзя. Есть небольшая часть художников, которые остались на высоте своего призвания, но подавляющее большинство художников способствует ухудшению безобразных и отвратительных условий современной жизни.
Действительно, если некоторые литераторы, в угоду понизившемуся нравственному облику современного человека, пишут романы и пьесы в духе его низкого духовного содержания, если театр унизился до постановки порнографических пьес с неизменным раздеванием артисток на сцене, если ставятся кинематографические фильмы «только для взрослых», если любимыми артистами современных людей являются искусные в кулачном бою боксеры и всякого рода рекордсмены, то что положительного можно сказать о такого рода искусстве? 3 П.Д. Успенский. 4 Е. Писарева. О скрытом смысле жизни.
Оно вместо хлеба дает людям камень. Вместо помощи обнищавшему духом человеку, оно гасит в нем остатки духовности, оно ускоряет надвигающуюся катастрофу и толкает человека в открывающуюся уже пред ногами его бездну. Кажется совершенно непостижимым, почему неглупые люди, которые в некоторых вопросах высказывают вполне правильные суждения, в животрепещущем вопросе самого бытия человеческого, во взгляде на современное положение и в том, что необходимо для выхода из создавшегося ужасного безвыходного положения, не могут понять ясной и простой истины, что все бедствия, все кризисы, все болезни и катастрофы есть результат падения нравов, результат незнания самых основных законов, которые правят миром, короче говоря, результат невежества и духовного разврата.
Но когда немногие прозревшие указывают слепым путь спасения, то над ними смеются, их называют сумасшедшими. Так было при надвигающихся катастрофах всегда, то же самое происходит и теперь. Современные деятели и водители человечества, чувствуя и видя шатание везде и во всем, тем не менее не хотят принять того нового, что им предлагается, и усердно продолжают копаться в той старой рухляди, которая создала современное безвыходное положение, выискивая среди нее такую ветошь, которая, по их мнению, может быть еще годна на заплату зияющих дыр современной жизни. Они не могут понять, что спасение — в устремлении к новому, в искании новых путей, но не в возврате к изжитым и устарелым формам жизни.
Когда же этого не понимают передовые люди и деятели искусства, то это последнее дело. Искусство должно идти впереди жизни, должно давать направление ей, должно давать людям духовную пищу, без которой жизнь немыслима, которая в переживаемое нами время всевозможных кризисов более необходима, чем в какое-нибудь другое время, но не подделываться под низменные вкусы толпы и способствовать дальнейшему падению человечества. Искусство, которое этого не осознало, совершает великое преступление перед, человечеством. Художники, которые способствуют падению нравов и понижению нравственного облика человека, не художники, но гробокопатели, которые роют могилу и себе и другим, ибо сказано: «Когда слепой ведет слепого, то оба падают в яму».
Нам, живущим на сломе старого мира, приходится переживать события, которые совершаются во многие тысячелетия однажды. Благодаря крушению старого мира и происшедшей вследствие этого переоценке всех ценностей, многое в понимании людей спуталось, перемешалось и утеряло свое прежнее влияние и значение. Все основы отжившего мира сдвинуты и расшатаны. Но так как люди не хотят понять, что происходящие события есть результат наступления космических сроков, когда должно совершиться то, что планом эволюции предназначено, и упорно отстаивают старые формы жизни, то ясно, что положение от этого не улучшается, но с каждым днем ухудшается, ибо изменить предназначенное вне власти человека. Жестокий всеобщий кризис, влекущий за собой звериную борьбу за существование, и всеобщая катастрофа в перспективе — вот настоящие и будущие результаты борьбы человека против веления высших Сил Света.
Но где борьба, там нет красоты. Красота в дружеском сотрудничестве людей между собою, но не в звериной борьбе за существование. Где борьба, там появляется вражда, озлобление, зависть и прочие низшие и отрицательные стороны человеческой сущности. Где борьба, оттуда прекрасное обращается в бегство. Наблюдая современную жизнь, мы видим, что прекрасное почти изгнано из обихода жизни современного человека.
Занятый борьбой за свое существование, он отошел от красоты, перестал ее понимать, перестал чувствовать потребность в ней. На прекрасные произведения искусства он стал смотреть как на ненужную и лишнюю роскошь, без которой можно обойтись, или же стал искать и находить красоту там, где ее не было, а именно в декадентщине, в кубизме, футуризме и прочих произведениях упадочного периода развития искусства.
От безобразия современных условий жизни, от падения нравов и дальнейшего одичания человечества, от звериной борьбы за существование может спасти людей лишь красота. Это понято лучшими умами человечества уже давно. «Чудо луча красоты в украшении жизни поднимет человечество». «Произнесший Красота спасен будет», — говорит Учение (Листы Сада Мории, т. 1, 45, 199). «Красота спасет мир», — говорил Достоевский. Поэтому нужно искать красоту всегда, везде и во всем и, найдя, хранить и оберегать этот нежный цветок от прикосновения к нему всего низкого, грубого и пошлого. Нужно развивать и растить в себе красоту, сознательно оберегая свой внутренний мир от проникновения в него всего безобразного, отрицательного и растлевающего. Нужно бороться с самим собою и со своей низшей природой, ибо это есть единственный род борьбы, который приносит благие результаты, и прислушиваться к голосу своего высшего я, который направляет нас на путь совершенствования, то есть красоты.
Но красота не живет без любви. Любовь и красота — это два аспекта одного и того же Единого Вечного Божественного Начала, это два аспекта вечной правды жизни. «Любовью зажжете свет красоты, и действием явите миру спасение духа». — говорит Учение (Листы Сада Мории, т. 1, 354).
Любовь — это дочь красоты и сама является матерью красоты. Рождаясь из красоты, любовь сама рождает красоту. Если красота есть причина, то любовь — следствие ее. Если любовь — причина, то следствием будет красота, ибо любимые и любящие всегда сознательно воздерживаются от всего, что могло бы унизить их в глазах предмета их любви.
Безразлично, кого или что мы любим. Лишь бы предмет любви был прекрасен и способен был вызывать у нас чувство восхищения, почитания и поклонения, ибо истинная красота именно должна вызывать в нас эти чувства. Любя красоту, мы любим Бога, ибо Бог есть Высшая Красота, которая присутствует везде и во всем, нужно уметь лишь найти ее.
Учение говорит: «Учи счастью красоты. Учи счастью знания. Учи счастью любви. Учи счастью слияния с Богом» (Листы Сада Мории, т. 1, 45).
Именно в любви и красоте заключается высшее счастье сознания Истины, высшее счастье слияния с Богом. Любовь и красота — это две боковины, две стороны лестницы, по которой человек восходит кверху и ступени которой он строит сам.
Самая естественная, ближе всего понятная и легче всего осуществимая — красота, которая возникает из любви друг к другу противоположных начал. Любовь между мужчиной и женщиной, истинная, постоянная и возвышенная, есть неиссякаемый источник красоты, есть родник творчества, всего благородного, светлого, культурного. Из такого источника не может зародиться ничего отталкивающего, гадкого и позорного.
Поэтому в наше бедное красотой, но богатое всякими безобразиями время вспомним о любви и красоте. Будем стремиться к ним, будем искать их, будем хотя бы мечтать о них. Мечты о прекрасном не есть бесплодное и пустое фантазирование, но весьма могущественное средство для ликвидации всех отрицательных и безобразных явлений нашей жизни.
Зная уже о значении и силе человеческой мысли, никому не должно показаться странным, если предлагается мыслить о прекрасном. Ведь это так легко, доступно всякому и никого не отвлекает от его обычных занятий.
Учение говорит: «Когда девушка вечерами и ночами стремится принести пользу миру, когда она мечтает о несказанно прекрасном и высоком — далеко ли это от жизни? Если эти мечты были прекрасны, не будет ли прекрасен и ответ на них?» (Листы Сада Мории, т. 1, 452). Именно прекрасные мечты вызывают прекрасный ответ на них, но какой ответ будет получен на мысли о взаимоистреблении и уничтожении, о завоеваниях и захватах, на мысли о соперничестве и конкуренции? Когда подумаешь о том, что люди готовят себе, то страшно становится за человечество. Ведь все зависит от устремления человеческого духа.
Эволюция человечества направляется в ту сторону, в которую направлены человеческие устремления. Положительные устремления, направленные на благо всего человечества, создадут восходящую ступень эволюции; отрицательные, направленные к достижению эгоистических целей, приведут к падению и гибели. Если люди стремятся не к сотрудничеству с Космическими Силами и со своими ближними, но к конкуренции и соперничеству, то что другое, кроме конкуренции и соперничества, может получиться? Ведь еще Христос сказал: «Взявший меч, от меча погибнет».
К нам приходят из Космоса на помощь такие силы и такие энергии, какие своими устремлениями мы вызываем. Наше восхождение и преуспеяние и наше падение и гибель всецело зависят от наших устремлений.
"Устремление духа напрягает мужество, насыщая человека энергией огня.
Сила воли предоставляет человеку самую устремленную, стройную ступень к красоте. Только при строительстве духа утверждается форма красоты.
Потому когда силы мужества напрягают творчество, то результат соответствует красоте. Потому скажем: только в соответствии с Космическим Магнитом можно создать форму красоты. Так каждое народное движение, напряженное силою духа, дает новую ступень эволюции. Потому красота напряжения соответствует красоте творчества Магнита. Все космические явления соответствуют красоте. Так путь к Беспредельности зовет к красоте!" (Беспредельность, ч. II, 186).
Если бы люди уделяли мыслям о прекрасном хотя бы десятую долю той мысленной силы, которую они тратят на мышление отрицательное, то у нас давно бы не было ничего отрицательного, ибо положительная мысль сильнее отрицательной. Если бы люди, сговорившись, все одновременно стали мыслить о прекрасном, они создали бы столь великую силу, которая перевернула бы мир и создала бы такую красоту, какую даже трудно себе представить. Но что могут сделать сто человек, думающие о красоте, если миллионы думают о безобразии? Безобразие таким и остается.
Итак, мысли о прекрасном не только существенны и полезны, как отдых, но они, в полном смысле слова, необходимы, как единственное средство спасения от все увеличивающейся волны безобразия. И чем более безобразной и отвратительной становится жизнь, тем сильнее и напряженнее должно быть наше желание прекрасного, тем большее количество прекрасных мыслей должно быть послано нами в пространство, ибо прекрасные мысли родят прекрасные желания, а прекрасные желания приведут к прекрасным действиям. Учение говорит: «Тверди — Красота, даже со слезами, пока дойдешь до назначенного» (Листы Сада Мории, т. 1, 52). Нам всем назначена красота вечной жизни. Так будем же стремиться к ней!
Глава 5
О МОЛИТВЕ И ПОДВИГЕ
Отец, отныне я сокращу мои песнопения, И отрешу длинноты славословий.
В подвиге будет молитва моя, И начну ее молчанием. (Листы Сада Мории, т. 1, 360).
«Молитва есть осознание вечности», — говорит Учение (Листы Сада Мории, т. II, 307). Человек молится потому, что он знает, а если не знает, то бессознательно чувствует себя принадлежащим к вечности. В молитве выражается и молитвою поддерживается его связь с вечностью, с беспредельностью, Высшими Мирами и Высшими Силами. Действительно, чем другим может быть достигнута связь с вечностью и единение и общение с Высшими Силами, как не постоянной молитвой, постоянным напоминанием о себе Высшим Силам и себе о своей связи с Ними?
Необходимость единения и слияния с Высшими Силами при помощи молитвы заложена в самой природе человека, но выражается различно, в зависимости от духовного развития человека. Но, как и первобытный человек, поклонявшийся фетишам и силам природы, современный духовно развитой человек повинуется тому же импульсу — велению духа своего, но первый это делает бессознательно, инстинктивно, из чувства страха перед грозным Божеством, второй же — сознательно, испытывая от общения и единения с Высшими Силами величайшую радость.
Стремление духа человеческого к единению и слиянию со всем Высшим наблюдается всегда, во все времена, у всех народов, на всех ступенях развития. Пришедший для земной жизни из Высших Миров, дух человеческий знает свою родину, тоскует по ней, знает свое происхождение от Первоисточника жизни и стремится вернуться к Нему. Отсюда постоянная и неистребимая потребность духа человеческого хоть иногда, хоть на короткое время вернуться на свою родину — в Высший Мир — и в молитве слиться с Первоисточником всего сущего, чтобы почерпнуть необходимую для дальнейшей жизни силу. Такое общение с Высшими Силами и Высшими Мирами нашего духа есть необходимое для его развития и жизни питание, так же для него необходимое, как для физического тела необходимо питание физическое. Не получающий такого питания дух замирает, так же как замирает тело, не получая питания телесного. «Иже успеет услышать своего духа голос, над бездною вознесется», — говорил Преподобный Сергий Радонежский (Криптограммы Востока). Поэтому блаженны познавшие это и прислушивающиеся к голосу духа своего.
Таким образом, человек чувствует необходимость в молитве, то есть в общении с Высшими Силами, в начале своего эволюционного пути, когда он стоит еще близко к природе и по-детски верит всему, что ему говорят, когда разлагающие влияния сомнений и отрицаний еще не коснулись его сознания и он бессознательно следует велениям духа своего. Его сотрудником и сподвижником в молитвенном подвиге является человек, приближающийся к началу своего богочеловеческого пути. Тогда человек знает о своем божественном происхождении, знает о реальности и красоте жизни посмертного существования и сознательно поддерживает свою связь с Высшим Духовным Миром и общение с Высшими Силами при помощи молитвы.
Но человек, находящийся посередине между этими двумя точками пути человеческого развития, в периоде развития интеллекта, с его опасностью уклонения в отрицательную полярность, далек от всего этого.
Из младенческого состояния первобытного человека, с его узкими взглядами и примитивными верованиями, он уже вышел, но зрелости духовно развитого человека и правильного понимания целей и задач мироздания еще не приобрел. Все кажется ему в его прежних воззрениях и верованиях смешным, мелким и недостойным его хотя и выросшего сознания, но достаточно еще ограниченного, чтобы правильно судить о явлениях высшего порядка и законах высшей духовной жизни.
Полагая, в своем самомнении, что он уже постиг все, отвергнув все старое, он, по ограниченности своего ума, принимает за реальность лишь явления видимого физического мира, отвергает, как несуществующий.
Высший Духовный Мир и обыкновенно застревает в болоте материализма, выбраться из которого собственными усилиями уже не может. Тогда на помощь ему приходит карма — один из тех космических законов. которые он не признает, — и начинает бить его бревном по затылку, выбивая из его головы тупоумие. Учение про таких говорит: «Конечно, каждый Учитель радуется беспредельной красоте дальних миров и мучается скорченным тупоумием воплощенных двуногих. Разве можно дать им ключ дальних миров? После каменной тягости тупоумия они еще переживут ядовитую слизь сомнения и ужас самомнения. Тогда явится бревно по затылку, и, слетев с лестницы, улитки мечтают прилепиться хотя бы к низшей ступеньке» (Агни-Йога, 26).
Есть на этом срединном пути немногие избранные, которые проходят эту весьма важную и опасную ступень человеческой эволюции более или менее безболезненно, которые не переживают тягостных сомнений и огульного отрицания всего духовного, но нормальным эволюционным путем переходят к высшему пониманию. Но таких меньшинство, большинство приходит к познанию истины через отрицание ее. Такие обязательно должны пережить и слизь сомнения, и ужас самомнения, чтобы из Савла стать Павлом, чтобы из гонителя истины стать проповедником ее. Но, конечно, далеко не все Савлы становятся Павлами. Часть из них застревает в болотах материализма, переходит на сторону врагов эволюции и, в окончательном результате, как космические отбросы, поступает в космическую переработку.
Для того чтобы молитва выполняла свое назначение — поддерживать связь с Высшими Силами, — она должна быть постоянной. Постоянная молитва, как словесная, так и мысленная, как вообще всякое слово и всякая мысль, создает в астральной сфере постоянную вибрацию, которая, в зависимости от вложенных в молитву слов или мыслей, создает из пластичной материи астрального плана мыслеобраз — живое существо, воодушевленное той идеей, которая заключена в словах или мыслях молитвы. Это живое существо направляется к тем Силам и в те сферы, где Они находятся, и предстает пред Ними как живой образ того состояния, в котором находится проситель. Какова человеческая молитва, таков и создаваемый ею мыслеобраз. По этому мыслеобразу определяется как проситель, так и его молитва, также то, насколько она заслуживает исполнения.
Отсюда становится понятным, что молитва случайная в большинстве случаев цели не достигает. Она не может создать настолько мощной вибрации, чтобы породить определенно и точно выраженный мыслеобраз. Он будет туманным, неясным и расплывчатым, не выражающим никакой идеи.
Как случайное порождение, не питаемое больше одинакового рода мыслями, он будет неразвившимся уродом, загромождающим собою пространство, ответственность за что несет всякий причастный к загромождению космического пространства ненужными и подлежащими уничтожению отбросами. Недаром в восточной религиозно-философской литературе говорится, что нужно молиться или всегда, или никогда. Кроме того, связь, однажды уже бывшая и по легкомыслию, нерадению или иным причинам порванная, рассматривается как предательство и с большим трудом восстанавливается, нежели устанавливается впервые.
Конечно, бывают молитвы случайные, но столь сильные, на которые почти немедленно получается ответ в виде той или иной помощи. Происходит это тогда, когда человек бывает поставлен на край пропасти. Если он сумел в такой момент обратиться к Высшим Силам с воплем отчаяния, со всем огнем своего сердца, то, если данный опасный момент не входит в зрелую карму, которая должна исполниться, получается почти немедленная так называемая чудесная помощь, появляющаяся неизвестно откуда. Рассказы и описания таких случаев чудесной помощи известны многим, ибо они всегда большинством людей рассматриваются как чудо. Такое чудо создает мощная вибрация и яркий мыслеобраз, созданный напряженным состоянием сердца в час опасности, выразившимся в сильной и горячей молитве, с упованием и надеждой на Высшую помощь, и, конечно, помощь в таких случаях никогда не запаздывает. В Учении не раз говорится: «Помощь Наша приходит в последний момент», но это потому, что лишь в последний момент человек научается языку сердца и говорит таким языком, на который отказа не бывает, и немедленно помощник, в виде Ангела Господня или обыкновенного человека, неизвестно откуда является.
Вспомним, что когда Авраам по требованию Сарры отпустил ее служанку Агарь с сыном ее от Авраама, Измаилом, и она заблудилась в пустыне Вирсавии, то, видя, что сын ее умирает от жажды, она подняла столь сильный вопль, что он достиг по назначению, и немедленно к ней был послан Ангел Господень, который успокоил ее и указал ей на колодец с водою, который она так тщетно искала ранее (Быт., 21). Таких примеров, указывающих на действенность горячей и искренней молитвы человека, находящегося в безвыходном положении, можно найти в Библии и в жизни множество.
"Молитва есть осознание вечности. В молитве заключены. красота, любовь, дерзание, отвага, самоотверженность, неуклонность, устремление. Но если в молитве заключается суеверие, страх и сомнение, то такое заклинание относится к временам фетишизма.
Как же следует молиться? Можно проводить часы в устремлении, но существует молниеносная молитва. Тогда без слов мгновенно человек ставит себя в непрерывность всей цепи в Беспредельность.
Решая соединиться с Беспредельностью, человек как бы вдыхает эманации эфира и, без механики повторений, получает лучшее замыкание тока. Так в молчании, не тратя времени, можно получить струю освежения.
Только развитая духовность может в едином вздохе поднять сознание человеческое. Но Мы должны твердить о молитве, ибо о ней будут спрашивать.
Не нужно заклинаний, не нужно выпрашиваний, не нужно пыли смирения, не нужно угроз, ибо уносим себя в дальние миры, в хранилища возможностей и знаний. Чувствуем, что нам они назначены, и прикасаемся дерзновенно.
Так поймите Завет: «Не молитесь всяко, но в духе» (Листы Сада Мории, т. II, 307).
О необходимости молиться «не всяко, но в духе» учил людей и Христос. В беседе с Самарянкой Христос говорит: «Настанет время, и настало уже, когда истинные поклонники будут поклоняться Отцу в духе и истине, ибо таких поклонников Отец ищет Себе» (Иоанн, 4: 23). Но прошло две тысячи лет, как сказаны эти слова, а в чем состоит молитва «в духе и истине» людям до сих пор непонятно. Люди увешивают себя амулетами, значения которых они даже не знают, шепчут в темных углах длиннейшие молитвы, которые в большинстве случаев состоят из выпрашиваний у Бога разных милостей, исполняют все церковные постановления и обряды и воображают, что поклоняются Отцу в духе и истине.