Клоу Аннет. Любимый обманщик

   — Марк, я говорю серьезно, — начал горячиться Крис и даже сам себе поверил. — Сью скоро сможет купить тебе две конюшни!
   — Я ни за что не возьму деньги у женщины, тем более любимой! — Марк встал, протянул руку. — Крис, мне на самом деле пора! А лошадь можешь выбрать любую! Я словно знал об этом и потому отдал распоряжение дежурному конюху!
   Марк зашагал по улице. А Кристиан долго смотрел вслед. Он был в который раз за этот день ошеломлен и сконфужен. Его друг высказал потрясающую мысль: нельзя брать деньги у женщины, тем более любимой! Это была такая простая истина. Нельзя играть любовью, злоупотреблять чужим доверием. Он поднял голову и посмотрел на небо. В черноте с лиловым отливом сверкали мириады звезд. Одни светили ярко и все время играли своими лучами. Другие сияли ровным огнем. Третьи еле просматривались, словно крохотные пылинки.
   Господи! Как давно он не смотрел на небо! В погоне за деньгами ему приходилось трудиться много и тяжело. Он был забойщиком на шахтах Калифорнии, мыл золото на приисках Монтаны. Мошенничал, оправдывая себя тем, что садящиеся за карточный стол игроки все равно спустят заработанное или награбленное. Он собирал деньги для того, чтобы обеспечить себе безбедную жизнь, не оглядываясь на тех, кто рядом. До неба ли ему было, когда приходилось спасаться бегством от обманутых им игроков или женщин.
   Кристиан встал и угрюмо поплелся в «Тиару». Поднялся по боковой лестнице на второй этаж, вошел в свой номер, вдохнул воздух, пропитанный запахами прокисшего пива, подгоревшего картофеля, немытого мужского тела и дешевой косметики. На душе стало пусто и неуютно.
   Молодой человек лег на кровать и закрыл глаза. И тотчас же перед его мысленным взором прошлась ласковая Лавли с каплями молока на черных усах. Он увидел накрытый к завтраку стол. Салфетки. Дымящийся пудинг с подрумяненной корочкой. Запах сдобы и ванилина. Чашки, наполненные ароматным кофе. Сливки в фарфоровом сливочнике.
   Аппетитную картину заслонило новое видение — женщина с каштановыми волосами, собранными в строгий пучок. Ее нежные и одновременно сильные руки. Взгляд серо-голубых глаз, то полный восторга и воодушевления, то обиженный, словно у ребенка, которого наказали неизвестно за что, то негодующий и сердитый.
   Разыгравшееся воображение вызвало боль в груди. Сердце застучало сильно и резко. Зашумело в голове. Волна нежности захлестнула его. От чего-то светлого и недостижимого хотелось плакать. И он понял, что это — настоящая тоска по домашнему теплу и уюту. Сладостное желание сделать счастливыми живущих рядом переполняло его, он хотел, чтобы им было тепло, уютно и спокойно.
   Кристиан застонал и проснулся весь в поту.
 
   Только этого ему и не хватало — снов, от которых мутится в голове! В незакрытое шторами окно уже просачивался слабый предутренний свет. Сердце по-прежнему ныло. Бриться он не стал. Умылся и прополоскал во рту. Надел рабочие джинсы, сапоги со шпорами, теплую куртку. Спустился вниз.
   В танцевальном зале было темно и тихо. Возле стойки Оскар сметал в кучу влажные опилки. Он удивленно глянул на постояльца, озадаченный его столь ранним подъемом.
   — Сварить кофе, приятель? Что, не спится? — не ожидая ответа, разжег спиртовку под кофеваркой.
   — Заверни мне пару бутербродов с ветчиной или беконом, Оскар! И запиши все на мой счет!
   — А может, на счет миссис Мелиссы Коуплендл? — не удержался бармен от остроты. — Разве вдова тебе не платит за работу? Как прискорбно!
   — Я не беру денег у женщин! — Кристиан даже удивился тому, что сказал. В его словах, по-видимому, прозвучала грусть, потому что Оскар сочувственно вздохнул:
   — Чем она тебя зацепила, приятель? Сочувствую! Миссис Коуплендл непростая штучка! Она — серьезная леди! И очень образованная!
   — Ладно, ладно! — недовольно забормотал уязвленный Крис. — Чем уж так она отличается от остальных?
   — Тебе лучше знать, приятель! Посмотри на себя в зеркало. Таких тоскливых глаз насмотрелся я в своей жизни. Всех нас рано или поздно угораздит влюбиться. И что только с нами делают эти женщины! — он поставил перед постояльцем чашку и пышущую жаром кофеварку. Положил бумажный пакет с бутербродами. — Может, еще что-нибудь?
   — Спасибо, Оскар! — Крис налил себе кофе, отпил несколько глотков. Даже любимый напиток сегодня не радовал.
   Оскар продолжил уборку, а Кристиан вышел на улицу, в промозглый влажный рассвет.
   В воздухе клубился туман. Голубоватая дымка затянула все окрестные горы. Дома на противоположной стороне улицы просматривались размытыми силуэтами. Было тихо и безветренно. Однако каждый звук разносился далеко в наполненном влагой воздухе.
   Куртка у Криса моментально покрылась крохотными капельками росы. Холодной влагой пропитались джинсы и шляпа. Легкая дрожь пробежала по всему телу. Молодой человек пошевелил плечами, чтобы согреться. Но дрожь не отступала. И тогда он зашагал быстро в сторону конюшни.
 
   В денниках пахло сеном, конским потом и навозом. Было тепло от горячего дыхания лошадей.
   Сонный конюх чистил стойла, незлобиво поругиваясь на своих подопечных.
   — Привет, Ларри! — Кристиан оперся на перегородку, подул на застывшие пальцы.
   — Холодно? — равнодушно поинтересовался Ларри, который и ночевал здесь, под крышей конюшни.
   — Сыро и туманно! — Крис был неразговорчив и мрачен.
   — Будь осторожен! В горах утром скользко! Не сорвись в пропасть, как доктор! А то миссис Коуплендл придется снова вдоветь! — неожиданно оживился Ларри.
   — Заткнись! — Крис взмахнул хлыстом, но юркий конюх шарахнулся от него в угол денника:
   — Я пошутил, приятель!
   — В другой раз, прежде чем шутить, подумай! — Кристиан разглядывал развешанные на стене седла, уздечки, подпруги и стремена. Подошел к деннику ранее выбранного им вороного Крокета. Вынул из пакета кусок булки, протянул коню. Тот доверчиво обнюхал сначала влажную шляпу, дохнул теплом в ухо, ткнулся мордой в плечо. Только потом взял угощение и довольно захрустел.
   Крис внимательно осмотрел подковы, оседлал Крокета высоким мексиканским седлом и вывел из конюшни. Потом вскочил на коня и пустил его неспешной рысью в сторону гор, даже не оглянувшись на Ларри, вышедшего проводить»его.
   Туман словно бы стал еще гуще и тяжелее. Мерин вздрагивал от сырости, его повлажневшая шкура глянцевито лоснилась.
   Ох, как хотелось Кристиану бросить все и смыться из Туин-Фолса прямо сейчас. Столько разговоров и слухов из-за его появления! В одних он возродил надежду на оживление города и рудников. В других разбудил только горечь несбывшихся грез. Земля кругом опустошена. Компания «Западная» на грани разорения. То и дело увольняют рабочих. Стоит кому-нибудь заболеть или отказаться от сверхурочной работы и, можно считать, что расчет уже в кармане!
   После разговоров со Сыозан и Марком Кристиан чувствовал себя здесь ненужным и лишним. Даже его старые друзья считают его никчемным обманщиком и болтуном. Но вместе с тем он угадывал, что на «Западной» происходят какие-то странные события. Срабатывала его природная интуиция.
   К Мелиссе он решил пока не заезжать. Хотя рана на руке была неглубокая и почти не болела, все равно он решил, что необходимо отложить ремонт в доме доктора. Надо съездить к Йортому, разведать, что и как, а дальше — будет видно.
 
   Чем выше поднималось солнце, тем теплее становился горный воздух. Туман неожиданно загустел так, словно где-то задымили костры. И вдруг заклубился, синими воронками поднимаясь выше и выше, вползая по склонам на вершину Йеллоустон. А потом, буквально за несколько мгновений, испарился под горячими лучами солнца. Воздух стал настолько прозрачен, что отчетливо и ясно проступили самые дальние, присыпанные снегом вершины. В окрестных лесах запели птицы, заговорили каждая на свой лад.
   Услышав их переливчатые, нежные голоса, Кристиан расслабился. Настроение немного улучшилось. Но для полного счастья ему все-таки чего-то не хватало. И он понял, чего именно, когда неожиданно для себя повернул Крокета на аллею, ведущую к дому Мелиссы. Ему хотелось увидеть ее, сесть с ней за один стол и вместе позавтракать. Но тут же он спохватился и натянул поводья. Конь недовольно фыркнул, изогнув шею, и попытался подняться на дыбы. Кристиан издали всматривался в окна дома. Потом заметил, что над печной трубой не видно дыма. Хотя горящим деревом откуда-то попахивало. Подъехав поближе к усадьбе, Кристиан заметил, что дымит труба над сторожкой. Значит, Мелиссы дома нет. Фил остался один и не захотел возиться с плитой в главном доме. Слуга встретил гостя на пороге.
   — Привет, Крис!
   Кристиан соскочил с Крокета, зацепил поводья за крюк коновязи.
   — Фил, угостишь меня чашечкой кофе?
   — Заходи! Я только что приготовил завтрак. С удовольствием поделюсь. — Филипп был возбужден. — Ты знаешь, Крис, я вчера выиграл в «Тиаре» двадцать долларов!
   — Становишься богачом.
   — А миссис Коуплендл не одобряет. — Филипп суетился возле крохотного стола, достал из шкафа еще одну тарелку, чашку и поставил их перед Кристианом. — Ночью она уехала на прииск Золотая Тропа. — Он говорил медленно, запивая каждое слово глотком кофе.
   — Значит, у миссис Фосдик начались преждевременные роды! — сообразил Крис и подумал о том, какая мука была бы для него, если бы он окончательно влюбился в Мелиссу и, чем черт не шутит, женился на ней. Вряд ли он смирился бы со всеми этими срочными вызовами.
   Возможно, она проведет на прииске два-три дня! Но ты можешь навестить ее. Доедешь до поворота на «Западную» и повернешь в противоположную сторону от указателя! Миссис будет рада тебя видеть! — Филипп, видимо, скучал без домашних забот, оттого так и обрадовался Кристиану. И, казалось, готов был давать ему советы бесконечно.
   — Да я помню. Но не думаю, что она обрадуется, узнав, что я не завершил ремонт в доме! — Крис поглядел на свою перевязанную ладонь. — Я собирался на днях навестить Йортома. Вот и решил воспользоваться этим предлогом — порезаной рукой.
   — Но ты вернешься, Крис? Я буду ждать тебя. Нельзя оставлять дела незавершенными. Особенно, если ты дал обещание такой леди, как моя хозяйка, — Филипп умильно улыбнулся.
   — Ты любишь миссис Коуплендл, Филипп? — Кристиан неожиданно загрустил. — И она к тебе относится по-доброму!
   — Она замечательная женщина, Крис! Только очень доверчивая. Можешь навестить ее у Фосдиков. Она будет рада видеть тебя. — Молодому человеку показалось, что в голосе его прозвучала укоризна. И у Кристиана снова стало нехорошо на душе.
   — Спасибо, Фил! — Кристиан отодвинул недопитую чашку и поднялся. — Я поехал на Поляну Мертвого Койота.
   — Сьюзан сказала, что Йортом тебя очень и очень ждет. Надеется, что с твоей помощью разработает участок!
   — Ну и отлично, приятель! — Крис попытался изобразить искреннюю радость. — Не придется долго договариваться. До встречи, Фил! — Он взял шляпу.
   — Не задерживайся, Крис! — напутствовал слуга. — Нам с тобой предстоит еще доделать ремонт. Можно, я провожу тебя до поворота?
   — Я хорошо помню о ремонте, старина! — Кристиан вымученно улыбнулся. — Не провожай, завтра к вечеру обязательно вернусь. В крайнем случае — послезавтра! — Он вскочил на Крокета. Застоявшийся мерин взял с места резвым галопом, так что всаднику пришлось его осадить и пустить ровной, размеренной рысцой.
 
   На душе у Кристиана было скверно. Все словно сговорились и пытаются свести их с Мелиссой. Или намеками дают понять, что знают об их особых отношениях.
   Кроме того, он чувствовал, что лучше всего было бы плюнуть на эти деньги и уехать, пока брачная петля не затянулась на его шее. Потому что из этого ничего хорошего не получится. Тут и там его провоцируют, а он не имеет права ответить, как мог бы ответить настоящий, крутой парень. Мало того, что это не понравится Мелиссе, ей может навредить такое поведение. Значит, встречи с вдовой необходимо свести до минимума.
   Так раздумывал он по дороге к хижине Йортома. Крокет бежал ровно, чувствуя самое легкое движение уздечки. Это был хорошо выученный спокойный конь. И Кристиан вспомнил о том, что ему рассказал Филипп о смерти доктора. Она казалась ему довольно странной. Все местные лошади, особенно верховые, выучены ходить по горам. А если предположить, что доктору, вернее, его лошади, кто-то помог споткнуться или поскользнуться? «Теперь посмотрим далее, — рассуждал Крис. — Почему мистер Чарльз Гриффин предлагает Мелиссе купить акции „Западной“? Интересно, что за всем этим кроется?»
   Жизнь становилась все более интересной и увлекательной. Так он размышлял, пока впереди не показался поворот на рудник «Западной» компании. В другую сторону вела неширокая дорога к Золотой Тропе — заброшенному прииску, на месте которого стояла хижина Гарольда и Сары Фосдик. Там когда-то был выход породы, богатой золотом. Первые старатели намывали даже приличные самородки. Но потом жила ушла в глубину и в сторону, как часто случается в таких местах. А тропа, ведущая к домику, усыпана золотистым кварцевым песком. В солнечную погоду она сверкает, словно сделана из настоящего золота.
   Гарольд Фосдик, оказавшись без работы, все свободное время проводил на реке, перелопачивая в который раз давно промытую породу. И умудрялся набирать по крохам за месяц щепотку-другую золотого песка. Но Кристиан считал это пустой тратой времени и сил. Молодой человек решил поинтересоваться, почему управляющий уволил с рудника такого опытного шахтера, как Ролли.
   Возможно, дела в компании шли не так, как об этом говорили в городе. Рудник, якобы, истощился. Естественно, стоимость акций упала совсем низко. Их уже, практически, никто не покупает. Можно разбогатеть на этом двумя способами. Первый способ основывался на том, чтобы в выработанных шахтах пробивать новые шурфы и подбрасывать в них куски золотоносной породы. Их отправляют на анализ и объявляют о богатых запасах. Акции поднимаются в цене. Вокруг них начинается ажиотаж. Распродается все, даже контрольный пакет. В результате держатели акций остаются с листами бесполезных бумажек. А бывший владелец рудника смывается с мешком денег.
   Другой способ был еще интереснее. Находилась богатая, а порой и очень богатая жила. Шурфы консервировались, а разработки продолжались на пустых местах. Владельцам посылались отчеты о ситуации на разрабатываемых шахтах и шурфах. Акции, тем временем, падали в цене. Хозяева или сколоченная нечестным управляющим группа скупала их через подставных лиц по бросовым ценам. Теперь уже бывшие акционеры оставались с носом, то есть с мелочью, вырученной за продажу дешевых ценных бумаг. А организаторы — и с акциями, и с богатым рудником. Отвечали же за всю провернутую аферу подставные лица.
   Кристиан решил встретиться с Гарольдом Фосдиком и узнать, давно ли его уволили. И чем мотивировал его увольнение Чарльз Гриффин.
   Возможно, таким способом Кристиан оправдывал свою поездку на Золотую Тропу. Так или иначе, но он повернул Крокета вправо и дал ему возможность идти неторопливо. Даже самому себе он боялся признаться, что ему хотелось повидать Мелиссу, перекинуться с ней несколькими словами или встретиться взглядами. И хотя он понимал, что ситуация выходит из-под его контроля, остановиться теперь не мог. Если дело обстоит именно так, как предполагает он, то репутации Мелиссы угрожает опасность. Она, слишком доверчивая, может оказаться крайней. Случись Мелиссе разбогатеть на покупке акций, не трудно догадаться, как на это отреагирует местное общество. А Чарльз Гриффин, говорят, собирается жениться на ней. И что женщине делать потом, когда ошибка будет совершена?
   Он повернул Крокета к подвесному мосту через один из рукавов Снейка. И тут увидел Мелиссу. Она стояла на другом конце моста, внимательно осматривая окрестности. Глядела в сторону гор и не заметила подъехавшего путника. В левой руке женщина держала букет первоцветов, прижав его к своему белому рабочему фартуку. Правая рука судорожно сжимала тонкие перила моста. Черное платье оттеняло бледность лица, на котором особенно отчетливо проступали тени под глазами. У Криса защемило сердце от жалости. Скорее всего, Мелисса в эту ночь почти не спала и вышла проветриться, чтобы прогнать сонливость и усталость. Молодой человек решил воспользоваться ситуацией и поговорить с Мелиссой. Но тут же его постигло разочарование, потому что на крыльцо выскочил Гарольд Фосдик и замахал руками, точно ветряная мельница крыльями.
   Кристиан огляделся, заметил привязанную неподалеку лошадь Мелиссы. Она спокойно паслась, пощипывая едва отросшую молодую травку.
   — Принимай компанию, Стар! — Кристиан спешился и отвел Крокета поближе к лошадке. Животные принюхались, коснулись друг друга мордами, словно поздоровались. Кобылка Мелиссы равнодушно отвернулась и продолжила свое занятие. — Не повезло тебе, Крокет! Твой хозяин лишил тебя мужского достоинства, и лошади женского пола на тебя не реагируют должным образом. — Конь тяжело вздохнул, словно понял, о чем говорил новый хозяин.
   Оставив лошадей возле кустов, Кристиан ступил на шаткий мост. И тут Мелисса обернулась. Она почувствовала, что мост закачался. Улыбка осветила ее лицо, на щеках заиграл легкий румянец. Но тут же радость сменилась озабоченностью.
   Мелисса быстро прошла оставшийся десяток шагов до берега, стала подниматься к дому по тропинке. Вместе с мистером Фосдиком она скрылась в доме.
   Ролли почти сразу же выскочил назад и помчался куда-то по крутому берегу. В отличие от Мелиссы он не заметил нового гостя. Река сильно шумела, заглушая другие звуки, и Кристиан с изумлением наблюдал за кажущейся беззвучной картиной. Он невольно ускорил шаг. И, спустя несколько минут, оказался возле распахнутого окна.
   Он вовсе не собирался входить в дом, понимая, что ему там не место. Похоже, у миссис Фосдик начались роды. И, естественно, посторонний человек в такой ситуации воспринимался как докучливая помеха. Но вот Ролли, как ему показалось, не должен был бросать двух женщин без присмотра. А вдруг им понадобится помощь? Пока Крис раздумывал, то ли ему броситься вслед за Гарольдом, то ли оставаться на месте, из окна раздался душераздирающий крик, от которого ему стало не по себе.
   — Мистер Фосдик! — послышался зов акушерки. — Идите сюда! Нужна ваша помощь, мистер Фосдик! — Она еще не знала, что Ролли и след простыл. И снова раздался стон, а Мелисса взмолилась: — Есть возле дома кто-нибудь живой? Господи, куда унесло мистера Фосдика?
   Схватки, по всей видимости, утихли. Сара заговорила прерывистым голосом:
   — Не браните его, миссис Коуплендл… Он перепуган до смерти… Боится…
   — Чего? — изумилась и одновременно огорчилась Мелисса.
   — Боится, что я или новорожденные умрут… у него на глазах, а он не поможет! — она закусила губу и снова застонала. Акушерка стала ее успокаивать и уговаривать:
   — Потерпите немного, дорогая Сара! Еще не подошло время! Схватки у вас пока каждые пять минут. Еще рано! Сейчас я вернусь! Не бойтесь, миссис Фосдик, я здесь!
   Кристиану очень хотелось сбежать. Но тогда Мелисса окажется в одиночестве. А ей, судя по всему, сейчас нужна помощь. И вместе с тем он злился, считая, что ее решение одной поехать на заброшенный прииск отдавало самонадеянностью. Она же знала, что миссис Фосдик — женщина в возрасте, а это обстоятельство весьма неблагоприятно для рождения детей. Кроме того, предполагалось, что она носит двойню. Предвидя все осложнения, Мелисса могла бы привезти с собой мисс Шарлотту Рэмзак, медсестру с «Западной». Или уж договорилась бы с какой-либо пожилой женщиной. А если оказалась столь непредусмотрительной, то держала бы Ролли за руку. А теперь его не догонишь!
   Мелисса выбежала на крыльцо, увидела стоящего под окном Кристиана.
   — Мистер Бентон! Почему не отзываетесь? А где мистер Фосдик? Куда он подевался?
   — Теперь он где-нибудь возле хижины Йортома. Может, ловит рыбу или промывает песок! — Кристиан старался не смотреть на Мелиссу. — Вообще-то, я хотел перекинуться с ним парочкой слов и отправиться дальше! Но чувствую, что вам понадобится моя помощь! Что нужно сделать, мэм?
   — Прежде всего, подбросьте дров в топку, пусть вода нагревается. Потом я вам скажу, что делать дальше. — Давая указания, Мелисса закатывала рукава и надевала клеенчатый фартук.
   Молодой человек с готовностью пошел к дровянику, принес на кухню целую корзину крупных щепок, подбросил в топку. Пламя схватилось сразу, сосновые щепки горели ровно и дружно. Он прикрыл поддувало, чтобы немного ослабить огонь. Вскоре вода в баке забулькала.
   — Добавьте в корыто ведро горячей воды! — скомандовала Мелисса, появляясь на пороге кухни. — Не волнуйтесь, миссис Сара за ширмой! — Молодая женщина понимала его смущение. — Уже совсем скоро! Все идет просто замечательно! Однако я не сообразила, что понадобится помощник!
   — Я всегда к услугам, мэм! — Крис чувствовал себя не в своей тарелке. Но все-таки бодрился и не подавал виду, что совершенно растерялся.
   Мелисса опять исчезла за дверью, потому что снова послышались сдавленные стоны. Роженица звала мужа:
   — Ролли! Миссис Коуплендл, позовите Гарольда! Ролли, где ты? Ролли!
   — Успокойтесь, миссис Фосдик! Поберегите силы! Я понимаю, что вам больно! Потерпите, милая! Совсем скоро! Ваш муж и в самом деле сбежал! — Кристиан стоял с ведром горячей воды неподалеку от кровати роженицы. Он не мог пошевелиться. Страх сковал его по рукам и ногам. А Мелисса была в своей стихии, она уверенно командовала, словно видела его действия сквозь ткань ширмы: — Крис, вылейте воду в корыто! Возьмите градусник, он на столе. Опустите его в воду. Температура должна быть не больше тридцати шести градусов. Если будет меньше, добавьте еще горячей воды, но совсем немного. И поторопитесь!
   Кристиан на деревянных ногах двинулся к корыту, вылил воду и сунул в нее градусник. Температура была такой, какая необходима.
   Между тем стоны за ширмой стали практически непрерывными. Время от времени Сара Фосдик выкрикивала что-то совершенно бессвязное. Вдруг она неестественно громко задышала. И тут же раздался крик младенца. Сначала Кристиан не понял, кто это подал голос. Ему показалось, что за ширмой громко мяукнула кошка. Но через мгновение у младенца прорезался настоящий человеческий голос.
   — Кто? — Сдавленно прохрипела Сара, и Кристиан удивился. Оказывается, миссис Фосдик жива. И даже в состоянии интересоваться полом новорожденного.
   — Девочка! — у Мелиссы был такой ликующий голос, что ее радость невольно передалась Крису. Он громко засмеялся. Акушерка же просто ликовала: — Отдохните немного, миссис Фосдик! Еще немного, и вам станет легче!
   Мелисса буквально выбежала из-за ширмы, держа на локте крошечного человечка. У малыша было красное сморщенное личико, золотистые волосики. Весь он был мокрый. Кристиан с интересом наблюдал за происходящим. Одной рукой Мелисса помешала в корыте, опустила крошку, придерживая ее на локте так, чтобы головка находилась над водой.
   — Подайте мне пеленку, Крис! — Мелисса не заметила даже, что обратилась к молодому человеку слишком фамильярно. Она быстро, но аккуратно и ловко промокала одной рукой воду на розовом тельце и одновременно разговаривала с роженицей: — Сейчас, потерпите минутку, миссис Сара! Сейчас принесу вам кроху! Она так прелестна! У нее такие чудесные ресницы!
   Схватив из рук Кристиана теплую пеленку, она снова исчезла за ширмой, продолжая по-прежнему ворковать:
   — Вот ваша красавица, дорогая Сара! Посмотрите, какая прелесть! Сейчас мы обработаем еще раз пуповину, перебинтуем ее — и к мамочке под бочок! Вот так! Мистер Бентон, вы меня слышите?
   — Да, конечно, мэм! — у молодого человека почему-то сорвался голос, он откашлялся. — Слышу, миссис Коуплендл!
   — Пожалуйста, быстро смените воду. И будьте наготове.
   Миссис Фосдик уже не кричала, только стонала, стиснув зубы. И Кристиан невольно подумал о своей матери. Она родила стольких детей, его братьев и сестер. Перенесла такие муки. А в результате? Он чуть не заплакал, как плакал когда-то давно, вернувшись домой, в свой крошечный городок после войны. Матери в живых он не застал. Она умерла в те дни, когда его полк в составе армии Шермана в декабре шестьдесят четвертого года вел наступление на Саванну. В этих боях он впервые убил человека. Пусть это был противник, но такой же, как Крис, молодой, красивый, здоровый. И, конечно же, он тоже хотел жить. Когда Крис вернулся домой, соседи сообщили, что его мать умерла двадцать второго декабря, именно в тот день, когда его рота вступила в бой.
   С тех пор ему стало казаться: мать умерла потому, что на расстоянии ощутила потрясение собственного сына от той страшной бойни, в которой эму пришлось участвовать. После боя он рыдал в палатке доктора, уткнувшись в колени, действительно потрясенный и раздавленный. Оплакивал того парня, своего ровесника, которого он убил. Хотя дал слово матери, что никогда не поднимет руку на человека, но нарушил обещание. Теперь, спустя много лет, Крис ощущал свою вину так, будто это случилось вчера. Его не отпускало чувство, что, убив парня, он тем самым погубил свою мать.
   — Мистер Бентон! Кристиан! О чем вы задумались? — дошел до него, наконец, призывный голос Мелиссы. — Вот и наш мальчик! — радостно твердила она. — Мистер Фосдик просто счастливый отец!