— Это было ужасно! — простонала Ширли. — Никогда нельзя допускать, чтобы шампанское кончалось. Это позор!
Когда они добрались до десерта, Джереми повел Ширли на площадку для танцев, где они прижались друг к другу.
— Идем отсюда, — буркнул Дэвид. — Я сыт по горло болтовней этой дуры.
— Извини, милый, — успокаивающе произнесла Клаудия. — Она утомляет.
— Не то слово! Кто она, между прочим?
На губах Клаудии заиграла лукавая улыбка.
— По прибытии в Лондон я устроилась в клуб. Мисс Кружевные трусики работала там.
— Что ты делала в клубе? — удивленно спросил Дэвид.
— Я нуждалась в деньгах, актер, с которым я приехала, почти не работал, поэтому я пошла в клуб.
— Что там делать?
— Исполнять танец семи покрывал! — рассмеялась она.
— Что? Ты, верно, шутишь.
Улыбка сползла с ее лица.
— Я не шучу. Слушай, у меня не было никаких других талантов. Либо это, либо должность хозяйки, которую лапают развратные старики. Лучше уж раздеваться каждый день. Все смотрят, но никто не трогает тебя.
— Я ничего о тебе не знаю, верно?
Ее большие глаза стали задумчивыми.
— Ты никогда не слушал меня. Как все мужчины, ты прежде всего думал о том, как бы поскорее затащить меня в постель.
После паузы она засмеялась.
— Извини, мое прошлое ужасно скучное, зачем тебе знать его?
Дэвид собирался ответить, когда Ширли и Джереми вернулись.
— У Джереми есть великолепная идея, — сказала Ширли. — В «Виндзоре» открыли шикарный ночной клуб, почему бы нам туда не отправиться?
Дэвид хмуро посмотрел на девушку.
— Во дворце, конечно?
Голубые глаза Ширли сердито сверкнули, затем она состроила гримаску и со смехом
отозвалась:
— Нет, милый, не во дворце.
— Тогда мы — пас, — выпалил Дэвид.
— Послушайте, старина, вы в этом уверены? — выдавил из себя Джереми, слегка заикаясь.
Клаудия поспешила вмешаться в беседу:
— Дэвид устал. Вы двое отправляйтесь туда, а мы, если надумаем, присоединимся к вам позже.
— Хорошо, — согласилась Ширли. — Но вы постарайтесь.
Она схватила Джереми за руку, игриво помахала рукой Клаудии и повела своего долговязого жениха к выходу.
Клаудия рассмеялась.
— По-моему, тут нет ничего смешного, — мрачно заявил Дэвид. — Кажется, к тому же и счет целиком достанется мне. Спасибо за приятный вечер.
Она засмеялась еще громче.
— Извини. Но, право, это действительно забавно. Если бы ты знал Ширли несколько лет тому назад, ты бы в это не поверил. Она принадлежала всем и никому!
— А ты? — сухо спросил Дэвид. Она резко перестала смеяться. Смерив Дэвида долгим взглядом, произнесла медленно и отчетливо:
— Кажется, на этом наши отношения закончены, если ты мог так сказать.
Не успел Дэвид что-либо ответить, как она поднялась из-за стола и стала пробираться к выходу. Вскоре Клаудия исчезла из виду.
Он быстро попросил счет.
— Вы — Дэвид Купер, верно? — прозвучал громкий голос с американским акцентом.
Дэвид удивленно оглянулся. Рядом с ним стоял Джей Гроссман.
— Здравствуйте, — смущенно произнес Купер.
— А где Линда? — Джей поглядел на кресло напротив Дэвида, которое только что занимала Клаудия.
«Видел ли он уходящую Клаудию?» — подумал Дэвид.
— Она дома, — ответил он и, указав на стол, продолжил:
— У меня была деловая встреча, мои партнеры только недавно ушли.
В этот момент официант принес счет. Дэвид бросил на стол деньги и встал.
— Рад вас видеть, Джей.
Отделаться от режиссера было непросто.
— Подойдите к Лори, поздоровайтесь с ней. Она расстроится, узнав, что я видел вас и не уговорил выпить с нами по бокалу.
— Только на одну минуту, — неохотно согласился Дэвид. — Линда ждет меня дома.
Гроссманы занимали стол в другом конце зала, и Дэвид с удовлетворением отметил, что они не могли видеть оттуда его с Клаудией. Джей заметил его случайно, возвращаясь из туалета.
Лори имела такой же надменный и холеный вид, как и прежде, ее лицо казалось безупречно раскрашенной маской. Бледно-коричневое шифоновое платье оставляло открытой ложбинку на груди.
— Рад снова вас увидеть, — сказал Дэвид, не в силах прервать свой взгляд, скользнувший от шеи девушки вниз.
— Взаимно, — отозвалась она тягучим многообещающим тоном.
— Садитесь, выпейте с нами, — сказал Джей.
Дэвид отчаянно и безуспешно искал вежливый предлог для отказа; зафиксировав свой взгляд на шее Лори, он сел.
— Что будете пить? — спросил Джей.
— Виски со льдом.
Джей позвал официанта; Лори тем временем достала миниатюрную золотую пудреницу и занялась своим и без того идеальным лицом.
— Я сегодня уже беседовал с Линдой по телефону, — сообщил Джей. — Она обещала поговорить с вами о нашем предложении пообедать завтра месте.
— О, — рассеянно произнес Дэвид. Его сознание наполовину было занято бегством Клаудии — вот стерва! — а наполовину — влечением к холодной и безмозглой миссис Гроссман. Каким наслаждением было бы затащить ее в постель и проникнуть за этот совершенный фасад.
— Мне эта идея по душе. Куда вы хотите пойти?
— Лори предлагает «Савой-грилль».
— Да, — Лори на мгновение опустила пудреницу. — Я слышала, это потрясающее место. Там можно увидеть принцессу Маргарет и того красавчика, за которого она вышла.
— Они не выступают там с номером, — улыбнулся Дэвид. — Но, говорят, они заглядывают туда.
— Встретимся в нашем отеле? — спросил Джей.
Они поболтали недолго, затем Дэвид, извинившись, ушел. Он дал чаевые сторожу автостоянки, который подогнал автомобиль, и с мрачным видом сел в машину. Пошла она к черту, эта мисс Паркер. С него довольно. Сначала она уговорила его отправиться в ресторан, в который он не хотел идти. Затем навязала ему своих скучных друзей. Призналась в том, что работала стриптизершей, и оскорбилась, когда он прокомментировал это. После чего имела наглость оставить его в одиночестве!
К тому же вчера ночью она переспала с этим жирным боровом, Конрадом Ли. Она — обыкновенная шлюха, легкая добыча. Если он не будет осторожным, он даже может подцепить что-нибудь от нее.
Бог с ней. Пусть она исчезнет. Он поедет домой.
Дэвид направился в сторону Хэмпстеда. Часы показывали десять.
8
9
Когда они добрались до десерта, Джереми повел Ширли на площадку для танцев, где они прижались друг к другу.
— Идем отсюда, — буркнул Дэвид. — Я сыт по горло болтовней этой дуры.
— Извини, милый, — успокаивающе произнесла Клаудия. — Она утомляет.
— Не то слово! Кто она, между прочим?
На губах Клаудии заиграла лукавая улыбка.
— По прибытии в Лондон я устроилась в клуб. Мисс Кружевные трусики работала там.
— Что ты делала в клубе? — удивленно спросил Дэвид.
— Я нуждалась в деньгах, актер, с которым я приехала, почти не работал, поэтому я пошла в клуб.
— Что там делать?
— Исполнять танец семи покрывал! — рассмеялась она.
— Что? Ты, верно, шутишь.
Улыбка сползла с ее лица.
— Я не шучу. Слушай, у меня не было никаких других талантов. Либо это, либо должность хозяйки, которую лапают развратные старики. Лучше уж раздеваться каждый день. Все смотрят, но никто не трогает тебя.
— Я ничего о тебе не знаю, верно?
Ее большие глаза стали задумчивыми.
— Ты никогда не слушал меня. Как все мужчины, ты прежде всего думал о том, как бы поскорее затащить меня в постель.
После паузы она засмеялась.
— Извини, мое прошлое ужасно скучное, зачем тебе знать его?
Дэвид собирался ответить, когда Ширли и Джереми вернулись.
— У Джереми есть великолепная идея, — сказала Ширли. — В «Виндзоре» открыли шикарный ночной клуб, почему бы нам туда не отправиться?
Дэвид хмуро посмотрел на девушку.
— Во дворце, конечно?
Голубые глаза Ширли сердито сверкнули, затем она состроила гримаску и со смехом
отозвалась:
— Нет, милый, не во дворце.
— Тогда мы — пас, — выпалил Дэвид.
— Послушайте, старина, вы в этом уверены? — выдавил из себя Джереми, слегка заикаясь.
Клаудия поспешила вмешаться в беседу:
— Дэвид устал. Вы двое отправляйтесь туда, а мы, если надумаем, присоединимся к вам позже.
— Хорошо, — согласилась Ширли. — Но вы постарайтесь.
Она схватила Джереми за руку, игриво помахала рукой Клаудии и повела своего долговязого жениха к выходу.
Клаудия рассмеялась.
— По-моему, тут нет ничего смешного, — мрачно заявил Дэвид. — Кажется, к тому же и счет целиком достанется мне. Спасибо за приятный вечер.
Она засмеялась еще громче.
— Извини. Но, право, это действительно забавно. Если бы ты знал Ширли несколько лет тому назад, ты бы в это не поверил. Она принадлежала всем и никому!
— А ты? — сухо спросил Дэвид. Она резко перестала смеяться. Смерив Дэвида долгим взглядом, произнесла медленно и отчетливо:
— Кажется, на этом наши отношения закончены, если ты мог так сказать.
Не успел Дэвид что-либо ответить, как она поднялась из-за стола и стала пробираться к выходу. Вскоре Клаудия исчезла из виду.
Он быстро попросил счет.
— Вы — Дэвид Купер, верно? — прозвучал громкий голос с американским акцентом.
Дэвид удивленно оглянулся. Рядом с ним стоял Джей Гроссман.
— Здравствуйте, — смущенно произнес Купер.
— А где Линда? — Джей поглядел на кресло напротив Дэвида, которое только что занимала Клаудия.
«Видел ли он уходящую Клаудию?» — подумал Дэвид.
— Она дома, — ответил он и, указав на стол, продолжил:
— У меня была деловая встреча, мои партнеры только недавно ушли.
В этот момент официант принес счет. Дэвид бросил на стол деньги и встал.
— Рад вас видеть, Джей.
Отделаться от режиссера было непросто.
— Подойдите к Лори, поздоровайтесь с ней. Она расстроится, узнав, что я видел вас и не уговорил выпить с нами по бокалу.
— Только на одну минуту, — неохотно согласился Дэвид. — Линда ждет меня дома.
Гроссманы занимали стол в другом конце зала, и Дэвид с удовлетворением отметил, что они не могли видеть оттуда его с Клаудией. Джей заметил его случайно, возвращаясь из туалета.
Лори имела такой же надменный и холеный вид, как и прежде, ее лицо казалось безупречно раскрашенной маской. Бледно-коричневое шифоновое платье оставляло открытой ложбинку на груди.
— Рад снова вас увидеть, — сказал Дэвид, не в силах прервать свой взгляд, скользнувший от шеи девушки вниз.
— Взаимно, — отозвалась она тягучим многообещающим тоном.
— Садитесь, выпейте с нами, — сказал Джей.
Дэвид отчаянно и безуспешно искал вежливый предлог для отказа; зафиксировав свой взгляд на шее Лори, он сел.
— Что будете пить? — спросил Джей.
— Виски со льдом.
Джей позвал официанта; Лори тем временем достала миниатюрную золотую пудреницу и занялась своим и без того идеальным лицом.
— Я сегодня уже беседовал с Линдой по телефону, — сообщил Джей. — Она обещала поговорить с вами о нашем предложении пообедать завтра месте.
— О, — рассеянно произнес Дэвид. Его сознание наполовину было занято бегством Клаудии — вот стерва! — а наполовину — влечением к холодной и безмозглой миссис Гроссман. Каким наслаждением было бы затащить ее в постель и проникнуть за этот совершенный фасад.
— Мне эта идея по душе. Куда вы хотите пойти?
— Лори предлагает «Савой-грилль».
— Да, — Лори на мгновение опустила пудреницу. — Я слышала, это потрясающее место. Там можно увидеть принцессу Маргарет и того красавчика, за которого она вышла.
— Они не выступают там с номером, — улыбнулся Дэвид. — Но, говорят, они заглядывают туда.
— Встретимся в нашем отеле? — спросил Джей.
Они поболтали недолго, затем Дэвид, извинившись, ушел. Он дал чаевые сторожу автостоянки, который подогнал автомобиль, и с мрачным видом сел в машину. Пошла она к черту, эта мисс Паркер. С него довольно. Сначала она уговорила его отправиться в ресторан, в который он не хотел идти. Затем навязала ему своих скучных друзей. Призналась в том, что работала стриптизершей, и оскорбилась, когда он прокомментировал это. После чего имела наглость оставить его в одиночестве!
К тому же вчера ночью она переспала с этим жирным боровом, Конрадом Ли. Она — обыкновенная шлюха, легкая добыча. Если он не будет осторожным, он даже может подцепить что-нибудь от нее.
Бог с ней. Пусть она исчезнет. Он поедет домой.
Дэвид направился в сторону Хэмпстеда. Часы показывали десять.
8
Спустя некоторое время Линда успокоилась. Чего она добьется слезами? Она прошла в ванную, умылась, посмотрела на себя в зеркало. Она не знала, что ей делать. Линда чувствовала, что не в силах сидеть дома и ждать Дэвида, который вернется из объятий какой-нибудь шлюхи. Ей некому было позвонить. После свадьбы она постепенно утратила связь со всеми своими подругами — они вышли замуж, разъехались по разным частям страны. Она подумала, не позвонить ли ей матери, но Линда не смогла бы открыться ей. Мать никогда не одобряла ее выбора, она бы только обрадовалась. В отчаянии Линда набрала номер Моники.
Голос Моники был холодным:
— Это просто восхитительно, вы пробыли у нас пять минут и увели наших самых важных гостей. Право, дорогая, это не очень-то вежливо.
Их беседа была короткой. «Я уже не ребенок», — подумала Линда, кладя трубку, и тут же подняла ее снова. Она набрала номер Пола.
— Алло, — сразу же произнес он. Она замерла, не в силах вымолвить ни слова. Затем испуганно положила трубку. Он тотчас перезвонил ей.
— Линда, это Пол; я знаю, ты только что звонила мне.
Она растерялась.
— Понимаешь, я ждал твоего звонка. Знал, что ты позвонишь. Могу я тебя увидеть? Ты можешь приехать ко мне?
— Когда? — бессильно пробормотала она.
— Скажем, сейчас?
— Не знаю…
— Пожалуйста, мне необходимо поговорить с тобой.
— Хорошо. Я приеду через полчаса.
Он продиктовал ей адрес на тот случай, если она забыла его.
Линда удивилась этому. Самолюбие подсказывало женщине, что он должен помнить ее, но она не думала, что он ждет встречи с ней, звонка от нее. Она быстро собралась, не дав себе шанса передумать, и за пять минут добралась до его дома. Это был старый особняк на Хай-стрит, превращенный в многоквартирный дом и зажатый между мясным магазином и ветеринарной лечебницей. Одолев пять пролетов лестницы, она отыскала восьмую квартиру.
Он тотчас открыл дверь на ее стук.
— Сама не знаю, что я здесь делаю, — пробормотала она.
Он взял ее за руку и провел в квартиру.
— Ты выглядишь чудесно. Я сходил с ума в ожидании твоего звонка.
— Почему ты не позвонил мне?
— Слушай, Линда, я понимаю, в каком ты положении. Не хочу осложнять тебе жизнь. Следующий шаг должна была сделать ты.
С ним она словно молодела, хотя сам он казался лет на десять старше своего истинного возраста.
— Я о тебе ничего не знаю, — обронила она.
— Ты постоянно это говоришь, — отозвался он.
Пол был очень привлекателен в линялых джинсах и белой футболке.
Они стояли в тесной темной комнате с черными стенами, на которых висели картины в рамках и без рамок, — в основном изображения обнаженных женщин с экзотическими удлиненными лицами, копнами густых волос и пышными формами. Из мебели были только тиковый датский обеденный стол, заваленный газетами, и обшарпанный старый розовый диван. Линда села на диван; Пол предложил ей водку и пиво. Она выбрала водку.
Он наполнил бокал, поставил пластинку Билли Холлидея и сел рядом с Линдой.
— Насчет той ночи, — нервно начала она, — ее не должно было быть — я поссорилась со своим мужем и слишком много выпила…
Он взял ее за руку.
— Не надо оправдываться. Это произошло, и все было прекрасно. Если ты сожалеешь о случившемся, ты не обязана снова встречаться со мной. Хотя я хочу совсем другого.
Она отпила водки.
— Просто я хотела объяснить. — Поколебавшись, Линда торопливо добавила:
— Я не хочу, чтобы у тебя сложилось неверное мнение обо мне.
— Ты произвела на меня чудесное впечатление. Моя кровать источала твой аромат, я помню, как ты вскрикнула, кончая.
Он протянул руку и коснулся Линды. Она нерешительно отодвинулась. Но их губы встретились, и Линда забыла обо всем.
Он был молод и полон сил, а она на этот раз была почти трезва. Он стремился доставить ей удовольствие; она в ответ открыла в себе удвоенную способность радовать его. Они долго занимались любовью. Потом лежали и разговаривали.
Ей было так спокойно, она чувствовала себя защищенной. Он внимательно слушал ее рассказ о Дэвиде, о его безразличии к ней. Она поведала Полу все о себе, о детях, о своей жизни. Они курили и пили водку.
Она многое узнала о нем. Он был художником. Год назад окончил училище и теперь работал помощником художественного редактора в известном женском журнале. Картины на стене принадлежат ему. Их нарисовала его бывшая девушка, которую звали Маргарет. Это была печальная история. Он познакомился с Маргарет в художественном училище, они влюбились друг в друга. Прожив вместе шесть месяцев, они решили пожениться. Мать Пола умерла, а его отец, отошедший от дел бизнесмен, жил в Челтенхеме. Пол повез Маргарет к отцу. Они познакомились, и спустя три дня Маргарет вышла за отца. Пол был потрясен; он не мог поверить в случившееся. Он ужасно разругался с обоими и с тех пор не поддерживал с ними никаких отношений.
— Я не мог смириться с этим, — сказал он. — Я не верю, что она полюбила его. По-моему, ее интересовали деньги отца. Я ничего не мог ей предложить.
— Какие чувства ты испытываешь к ней сейчас? — тихо спросила Линда.
— Не знаю, — задумчиво произнес он. — Она дрянь. Однажды днем они вышли из дома и вернулись мужем и женой.
— Почему ты хранишь ее картины?
Он пожал плечами.
— Они напоминают мне о том, что нельзя быть таким глупцом. Понимаешь, я не могу больше долго встречаться с девушкой. Раз-другой, и я больше не хочу ее видеть.
Она вспомнила хорошенькую маленькую Мелани с ее плаксивым голоском.
— Значит, я подхожу тебе, потому что замужем? — предположила она.
— По-моему, ты великолепна.
Они помолчали; каждый думал о своем.
— Труднее всего мне вообразить Маргарет, — сказал он, — живущей в Челтенхеме с моим отцом. Она очень темпераментная. Маргарет любила секс больше, чем любая из девушек, которых я знал. Не представляю, чтобы отец мог нравиться ей. Он такой старый.
— Какой была твоя мать?
— Это долгая история.
Линда склонилась над Полом и поцеловала его в лоб.
— Расскажи, — ласково попросила она.
— Ты напоминаешь мне психоаналитика, — улыбнулся он. — На самом деле это трагедия. Она покончила с собой, когда мне было пятнадцать.
Линда была потрясена. Она хотела спросить, почему его мать так поступила, но Пол уже повернулся на бок и закрыл глаза.
— Это неинтересно, — пробормотал он. — Я расскажу тебе в другой раз.
Через некоторое время она посмотрела на часы и, увидев, что уже двенадцатый час, сказала:
— Мне пора ехать. Дэвид должен вернуться домой к двенадцати.
— Почему бы тебе не остаться у меня до утра? — пробормотал он, лежа спиной к Линде.
— Я бы этого хотела, но я должна вернуться домой к его возвращению — Дэвид знает, что я всегда ночую у себя. Он может позвонить в полицию.
— Забавно, не правда ли, — сказал Пол. — Я с трудом выпроваживаю из квартиры девчонок, с которыми сплю. — Он заговорил высоким голосом, имитирующим девичий:
— «О, дорогой, позволь мне остаться на ночь — мама и папа никогда не ждут меня раньше утра». Они оба рассмеялись.
— Это сущее бедствие, скажу тебе, они не желают уходить. А ты не можешь остаться на ночь. Знаешь, Линда, ты первая женщина после Маргарет, с которой я захотел провести всю ночь.
Она медленно оделась; Пол лениво лежал на спине, разглядывая Линду.
— Знаешь, ты очень сексапильная, — сказал он. — Я бы хотел увидеть тебя в черных нейлоновых чулках и черном поясе.
— Что бы ты сделал, сфотографировал меня?
— Нет, я бы тебя нарисовал лежащей на кровати. Это было бы очень сексуально. Ты позволишь?
— Я подумаю об этом.
Слегка смутившись, Линда засмеялась.
— Когда я увижу тебя? — спросил он.
— Не знаю.
— Завтра?
— Не знаю, Пол. Мне трудно строить планы.
— Ты не можешь уехать, не сказав мне, когда мы увидимся.
— Я позвоню тебе утром.
Он дал Линде свой служебный телефон и крепко поцеловал ее. Она отправилась домой. Часы показывали половину двенадцатого.
Голос Моники был холодным:
— Это просто восхитительно, вы пробыли у нас пять минут и увели наших самых важных гостей. Право, дорогая, это не очень-то вежливо.
Их беседа была короткой. «Я уже не ребенок», — подумала Линда, кладя трубку, и тут же подняла ее снова. Она набрала номер Пола.
— Алло, — сразу же произнес он. Она замерла, не в силах вымолвить ни слова. Затем испуганно положила трубку. Он тотчас перезвонил ей.
— Линда, это Пол; я знаю, ты только что звонила мне.
Она растерялась.
— Понимаешь, я ждал твоего звонка. Знал, что ты позвонишь. Могу я тебя увидеть? Ты можешь приехать ко мне?
— Когда? — бессильно пробормотала она.
— Скажем, сейчас?
— Не знаю…
— Пожалуйста, мне необходимо поговорить с тобой.
— Хорошо. Я приеду через полчаса.
Он продиктовал ей адрес на тот случай, если она забыла его.
Линда удивилась этому. Самолюбие подсказывало женщине, что он должен помнить ее, но она не думала, что он ждет встречи с ней, звонка от нее. Она быстро собралась, не дав себе шанса передумать, и за пять минут добралась до его дома. Это был старый особняк на Хай-стрит, превращенный в многоквартирный дом и зажатый между мясным магазином и ветеринарной лечебницей. Одолев пять пролетов лестницы, она отыскала восьмую квартиру.
Он тотчас открыл дверь на ее стук.
— Сама не знаю, что я здесь делаю, — пробормотала она.
Он взял ее за руку и провел в квартиру.
— Ты выглядишь чудесно. Я сходил с ума в ожидании твоего звонка.
— Почему ты не позвонил мне?
— Слушай, Линда, я понимаю, в каком ты положении. Не хочу осложнять тебе жизнь. Следующий шаг должна была сделать ты.
С ним она словно молодела, хотя сам он казался лет на десять старше своего истинного возраста.
— Я о тебе ничего не знаю, — обронила она.
— Ты постоянно это говоришь, — отозвался он.
Пол был очень привлекателен в линялых джинсах и белой футболке.
Они стояли в тесной темной комнате с черными стенами, на которых висели картины в рамках и без рамок, — в основном изображения обнаженных женщин с экзотическими удлиненными лицами, копнами густых волос и пышными формами. Из мебели были только тиковый датский обеденный стол, заваленный газетами, и обшарпанный старый розовый диван. Линда села на диван; Пол предложил ей водку и пиво. Она выбрала водку.
Он наполнил бокал, поставил пластинку Билли Холлидея и сел рядом с Линдой.
— Насчет той ночи, — нервно начала она, — ее не должно было быть — я поссорилась со своим мужем и слишком много выпила…
Он взял ее за руку.
— Не надо оправдываться. Это произошло, и все было прекрасно. Если ты сожалеешь о случившемся, ты не обязана снова встречаться со мной. Хотя я хочу совсем другого.
Она отпила водки.
— Просто я хотела объяснить. — Поколебавшись, Линда торопливо добавила:
— Я не хочу, чтобы у тебя сложилось неверное мнение обо мне.
— Ты произвела на меня чудесное впечатление. Моя кровать источала твой аромат, я помню, как ты вскрикнула, кончая.
Он протянул руку и коснулся Линды. Она нерешительно отодвинулась. Но их губы встретились, и Линда забыла обо всем.
Он был молод и полон сил, а она на этот раз была почти трезва. Он стремился доставить ей удовольствие; она в ответ открыла в себе удвоенную способность радовать его. Они долго занимались любовью. Потом лежали и разговаривали.
Ей было так спокойно, она чувствовала себя защищенной. Он внимательно слушал ее рассказ о Дэвиде, о его безразличии к ней. Она поведала Полу все о себе, о детях, о своей жизни. Они курили и пили водку.
Она многое узнала о нем. Он был художником. Год назад окончил училище и теперь работал помощником художественного редактора в известном женском журнале. Картины на стене принадлежат ему. Их нарисовала его бывшая девушка, которую звали Маргарет. Это была печальная история. Он познакомился с Маргарет в художественном училище, они влюбились друг в друга. Прожив вместе шесть месяцев, они решили пожениться. Мать Пола умерла, а его отец, отошедший от дел бизнесмен, жил в Челтенхеме. Пол повез Маргарет к отцу. Они познакомились, и спустя три дня Маргарет вышла за отца. Пол был потрясен; он не мог поверить в случившееся. Он ужасно разругался с обоими и с тех пор не поддерживал с ними никаких отношений.
— Я не мог смириться с этим, — сказал он. — Я не верю, что она полюбила его. По-моему, ее интересовали деньги отца. Я ничего не мог ей предложить.
— Какие чувства ты испытываешь к ней сейчас? — тихо спросила Линда.
— Не знаю, — задумчиво произнес он. — Она дрянь. Однажды днем они вышли из дома и вернулись мужем и женой.
— Почему ты хранишь ее картины?
Он пожал плечами.
— Они напоминают мне о том, что нельзя быть таким глупцом. Понимаешь, я не могу больше долго встречаться с девушкой. Раз-другой, и я больше не хочу ее видеть.
Она вспомнила хорошенькую маленькую Мелани с ее плаксивым голоском.
— Значит, я подхожу тебе, потому что замужем? — предположила она.
— По-моему, ты великолепна.
Они помолчали; каждый думал о своем.
— Труднее всего мне вообразить Маргарет, — сказал он, — живущей в Челтенхеме с моим отцом. Она очень темпераментная. Маргарет любила секс больше, чем любая из девушек, которых я знал. Не представляю, чтобы отец мог нравиться ей. Он такой старый.
— Какой была твоя мать?
— Это долгая история.
Линда склонилась над Полом и поцеловала его в лоб.
— Расскажи, — ласково попросила она.
— Ты напоминаешь мне психоаналитика, — улыбнулся он. — На самом деле это трагедия. Она покончила с собой, когда мне было пятнадцать.
Линда была потрясена. Она хотела спросить, почему его мать так поступила, но Пол уже повернулся на бок и закрыл глаза.
— Это неинтересно, — пробормотал он. — Я расскажу тебе в другой раз.
Через некоторое время она посмотрела на часы и, увидев, что уже двенадцатый час, сказала:
— Мне пора ехать. Дэвид должен вернуться домой к двенадцати.
— Почему бы тебе не остаться у меня до утра? — пробормотал он, лежа спиной к Линде.
— Я бы этого хотела, но я должна вернуться домой к его возвращению — Дэвид знает, что я всегда ночую у себя. Он может позвонить в полицию.
— Забавно, не правда ли, — сказал Пол. — Я с трудом выпроваживаю из квартиры девчонок, с которыми сплю. — Он заговорил высоким голосом, имитирующим девичий:
— «О, дорогой, позволь мне остаться на ночь — мама и папа никогда не ждут меня раньше утра». Они оба рассмеялись.
— Это сущее бедствие, скажу тебе, они не желают уходить. А ты не можешь остаться на ночь. Знаешь, Линда, ты первая женщина после Маргарет, с которой я захотел провести всю ночь.
Она медленно оделась; Пол лениво лежал на спине, разглядывая Линду.
— Знаешь, ты очень сексапильная, — сказал он. — Я бы хотел увидеть тебя в черных нейлоновых чулках и черном поясе.
— Что бы ты сделал, сфотографировал меня?
— Нет, я бы тебя нарисовал лежащей на кровати. Это было бы очень сексуально. Ты позволишь?
— Я подумаю об этом.
Слегка смутившись, Линда засмеялась.
— Когда я увижу тебя? — спросил он.
— Не знаю.
— Завтра?
— Не знаю, Пол. Мне трудно строить планы.
— Ты не можешь уехать, не сказав мне, когда мы увидимся.
— Я позвоню тебе утром.
Он дал Линде свой служебный телефон и крепко поцеловал ее. Она отправилась домой. Часы показывали половину двенадцатого.
9
Клаудия покинула ресторан в ярости. Поймав такси, она направилась в отель Конрада Ли. Она была по горло сыта Дэвидом Купером. Кем себя считает этот кретин? Сначала их роман забавлял ее. Клаудии нравилось встречаться с женатыми мужчинами — в этом был вызов, и они принадлежали к другому миру. К тому же она ошибочно решила, что он сможет помочь ей в ее карьере.
Он ничего не сделал. Роль Прекрасной нимфы оказалась тупиком. Он даже не преподнес ей приличного подарка, только надавал массу несдержанных обещаний. Где норковая шубка, которую она должна была получить? Она не хотела брать у него деньги. Он осмелился предложить их, точно она была шлюхой. Подарки — другое дело.
— Дешевый тип, — пробормотала она себе под нос. Он еще пожаловался насчет счета в ресторане.
Такси доставило Клаудию к отелю. Швейцар бросился к ней, чтобы провести ее внутрь. Она неторопливо подошла к стойке администратора.
— Я бы хотела поговорить с мистером Конрадом Ли, — сказала девушка.
Ей указали на местный телефон. Вскоре оператор сообщила ей, что номер не отвечает.
— Тогда, пожалуйста, проверьте номер в спальне, — попросила она.
Раздалось несколько длинных гудков, и наконец в «люксе» сняли трубку.
— Да? — прозвучал хриплый неприветливый голос.
— Конрад, это Клаудия Паркер.
— Кто?
— Клаудия Паркер, — терпеливо повторила она. — Ты не мог так быстро забыть вчерашнюю ночь.
— О да, конечно, — сказал он после паузы. — Как дела, детка? Что тебе надо?
— Твоя секретарша звонила мне днем насчет нашей завтрашней встречи — я была в ресторане с тем занудой — и я вдруг водумала: зачем ждать завтрашнего дня?
Он цинично, грубо засмеялся и сказал:
— Слушай, детка, сегодня я занят.
— О, — разочарованно протянула она. — Знаешь, я очень компанейская девушка, трое для меня — не толпа.
— Ты уверена, что я тебя правильно понял?
— Ну конечно, — проворковала она. — Ты был так великолепен вчера ночью, я согласна разделить тебя с кем-то.
— Подожди минуту, — сказал Конрад, и трубка замолчала; Клаудия терпеливо ждала, и вскоре она услышала его оживленный, заинтересованный голос:
— Поднимайся. Мы тебя ждем.
Улыбаясь, Клаудия положила трубку и неторопливо направилась в дамскую комнату, где в течение двадцати минут поправляла макияж и укладывала волосы так, чтобы они густыми блестящими волнами падали на плечи. Она выглядела великолепно, молодо и сексапильно. Черное платье с глубоким вырезом подчеркивало совершенство ее фигуры.
Прошло полчаса, прежде чем она наконец постучала в дверь его номера.
Конрад, облаченный в зелено-оранжевый полосатый халат, открыл ей немедленно.
— Где, черт возьми, ты была? — спросил он.
Она виновато улыбнулась, прошла в гостиную и села, закинув одну ногу на другую так, чтобы продемонстрировать как можно большую часть своего бедра. Она знала, что выглядит эффектно.
— Извини, — сказала Клаудия. — Я знаю, ты сочтешь, что я веду себя ужасно. Но то, что я сказала по телефону насчет любви втроем — понимаешь, извини меня, но я просто не могу.
Он в изумлении уставился не нее.
— Не можешь? — хрипло произнес Конрад.
Она медленно покачала головой, помахав длинными черными ресницами.
— Наверно, я так хотела увидеть тебя снова, что сказала это, но на самом деле эти забавы не для меня.
— Не для тебя, — глухо повторил он.
— Да.
Она закусила губу и ждала его слов.
— Слушай, детка, — произнес наконец он. — Ты позвонила мне в тот момент, когда я трахал эту крошку, — он указал на спальню, — ты позвонила мне в самый разгар битвы. Никто тебя не просил об этом, но ты позвонила и попросила — повторяю, попросила — разрешения присоединиться к нам. Что происходит дальше — ты распалила мое воображение грядущей сценой, я останавливаюсь на полдороге с этой крошкой, жду полчаса — и ты появляешься здесь, чтобы заявить, что ты не можешь.
Его тон все повышался, и под конец Конрад почти перешел на крик.
Она встала.
— Что я могу сказать? — Клаудия подошла к Конраду и положила ему руку на предплечье.
— Вчера я была пьяна, но я помню, что происходило нечто особенное. Сейчас я трезвая. Что я могу поделать, если я не хочу делить тебя ни с кем?
Он восхищенно смотрел на нее.
— А ты весьма хитра. Полагаю, ты хочешь, чтобы я выставил эту…
Он указал на спальню.
Она поцеловала Конрада и прильнула к нему.
— В общем, да.
Он оттолкнул от себя девушку.
— Хорошо, детка, но не думай, что тебе удастся одурачить меня. Я вижу тебя насквозь. Ты сексапильней, чем она, поэтому я дам ей отступного. Ты этого хочешь?
Она посмотрела на него широкого раскрытыми от удивления глазами.
— Я не знаю, о чем ты говоришь, — сказала Клаудия. — Поступай как хочешь. Я по-прежнему свободна завтра вечером. Сейчас я могу уйти.
Он окинул взглядом ее фигуру.
— Нет, оставайся. Подожди в ванной.
Улыбнувшись, она послушно удалилась во вторую ванную. Он заставил ее прождать пять минут. Вскоре она услышала возмущенный женский голос. Хлопнула дверь.
Наконец он распахнул дверь ванной. Конрад уже успел сбросить свой халат. На мистере Ли не было ничего, кроме загара. Член его стоял.
— Идем, детка, — произнес он. — Мне пришлось дать этой крошке пятьдесят баксов, так что советую тебе оправдать мои расходы.
Дэвид загнал автомобиль в гараж и вошел в подозрительно тихий дом. Он решил, что Линда легла спать; Дэвид поднялся наверх и заглянул к мирно спавшим детям. Джейн проснулась и сонно попросила стакан воды. Он принес его дочери, она обняла Дэвида за шею и сказала:
— Я люблю тебя, папочка.
Он уложил ее и прошел в главную спальню. Она была пуста. Он немного удивился. Где Линда?
Дэвид знал, что остальная часть дома безлюдна. Вероятно, Линда ушла в кино или еще куда-то, хотя это непохоже на нее.
Он выглянул в окно — на дорожке, ведущей к дому, не было машины жены. Дэвид поискал записку и не нашел ее.
Он прошел в комнату Анны и постучал. Домработница подошла к двери, придерживая рукой свой полупрозрачный халат. На верхней губе у нее пробивался темный пушок.
— Где миссис Купер? — спросил Дэвид.
— Она ушла около восьми часов, — сказала Анна на плохом английском. Больше женщина ничего не произнесла.
— Она сказала, куда пошла?
— Нет.
— Когда она должна вернуться?
— Не знаю.
На этом беседа закончилась.
Он вернулся в свою спальню, принял душ и заснул, читая газету в кровати.
В таком положении его и застала вернувшаяся Линда. Она была рассержена — он обещал приехать к двенадцати и снова опоздал. Слава богу, Дэвид спал — косметика на лице Линды размазалась, волосы были растрепаны. Она знала, что, увидев ее, он все поймет. Она поспешила в ванную и переоделась в халат. Затем пустила воду. Если он теперь проснется, ее вид не будет иметь значения.
Дэвид проснулся.
— Где, черт возьми, ты была? — спросил он.
— Ходила в кино. А где был ты?
— Тебе известно, где я был. Сеанс заканчивается без четверти одиннадцать — где ты провела последний час?
— Полагаю, ты был с Филиппом, — сказала она, не замечая его вопроса.
— Да, ты это знаешь.
— Я тоже была с ним.
Он растерянно уставился на нее.
— Что ты имеешь в виду?
— Я в такой же степени была с Филиппом, как и ты.
— Ты пила?
— Нет, Дэвид, я не пила. Я позвонила Эбботтсонам домой после телефонного разговора с тобой, и, пока я беседовала с Мэри, пришел Филипп. Он понятия не имел о встрече с тобой.
Дэвид принялся лихорадочно соображать.
— Да, произошла небольшая путаница. Я думал, что он вернется ко мне позже, но потом я вспомнил — он сказал, что не сможет, и мне пришлось пообедать с гостями фирмы.
Она подняла бровь.
— Но ты только что сказал, что был с Филиппом.
— Да — потому что я знал, что ты не поймешь.
— Ты прав, я не понимаю. А теперь, пожалуйста, я могу принять ванну?
— Ты такая странная, Линда, — он повысил голос. — Слушай, я уже давно дома. Я сводил этих троих мужчин в «Карло» и встретил там Джея и Лори Гроссманов. Теперь ты мне веришь? Они приглашают нас пообедать с ними завтра, и я согласился. Можешь спросить их, с кем я был. О'кей?
Возможно, он говорит правду.
— Хорошо, — утомленно вздохнула Линда. Она слишком устала для спора.
Он удалился в спальню. Линда приняла ванну. Их мысли блуждали в параллельных плоскостях. Оба не хотели ввязываться в дискуссию о том, кто где был, — эта тема таила в себе опасность, каждый рисковал оказаться разоблаченным.
Когда Линда подошла к постели, Дэвид подумал — как она хороша в длинной шелковой ночной рубашке, соблазнительно облегавшей ее фигуру.
Он первым нарушил молчание.
— Где ты хочешь пообедать завтра?
— Мне все равно, — сухо отозвалась она.
— Джей сказал, что Лори хочет пойти в «Савой-грилль» — это скучноватое заведение, но они в Лондоне гости, пожалуй, нам следует согласиться.
— Думаю, да.
Она погасила свой ночник и повернулась спиной к мужу.
— Что нового у детей?
— Ничего существенного.
Он закурил сигарету.
— Совсем не хочется спать, — заметил он.
— Почему бы тебе не почитать? На столе лежит книга, которую ты начал три месяца тому назад.
— Мне не хочется читать.
— Тогда гаси свет и постарайся заснуть.
— У тебя красивая ночная рубашка, она новая?
— Нет, я ношу ее уже два года. — Она вздохнула, мечтая о том, чтобы он замолчал.
Он обхватил рукой ее левую грудь. Линда сжалась в напряжении. О Господи, нет, подумала она, не сегодня — пожалуйста, Господи, не сегодня. После стольких ночей, когда я лежала тут, до боли желая его, надо же было ему выбрать сегодняшнюю. Он придвинулся к жене.
— В чем дело?
— Ни в чем.
Она заставила себя повернуться к нему лицом.
К счастью, он овладел ею быстро. Он уже много лет обходился без прелюдий. Половой акт с Дэвидом не приносил Линде никакого удовольствия. Она чувствовала себя опустошенной и использованной. Иногда она задумывалась — все ли мужчины становятся такими после женитьбы. Сначала они стремятся дать тебе наслаждение, охотно готовы ласкать женщину по полчаса. Но после свадьбы — короткое сношение, и все.
— Это было восхитительно, — сказал он. — А для тебя?
Она изобразила на лице наслаждение.
— Восхитительно.
Линда повторила его слово, будучи сейчас неспособной придумать что-нибудь другое.
Он погасил свет.
— Спокойной ночи.
Линда зажмурила глаза, чтобы сдержать слезы.
— Спокойной ночи.
Дэвид лежал и думал о том, какая стерва эта Клаудия.
Линда лежала и думала о мужской силе и нежности Пола.
Он ничего не сделал. Роль Прекрасной нимфы оказалась тупиком. Он даже не преподнес ей приличного подарка, только надавал массу несдержанных обещаний. Где норковая шубка, которую она должна была получить? Она не хотела брать у него деньги. Он осмелился предложить их, точно она была шлюхой. Подарки — другое дело.
— Дешевый тип, — пробормотала она себе под нос. Он еще пожаловался насчет счета в ресторане.
Такси доставило Клаудию к отелю. Швейцар бросился к ней, чтобы провести ее внутрь. Она неторопливо подошла к стойке администратора.
— Я бы хотела поговорить с мистером Конрадом Ли, — сказала девушка.
Ей указали на местный телефон. Вскоре оператор сообщила ей, что номер не отвечает.
— Тогда, пожалуйста, проверьте номер в спальне, — попросила она.
Раздалось несколько длинных гудков, и наконец в «люксе» сняли трубку.
— Да? — прозвучал хриплый неприветливый голос.
— Конрад, это Клаудия Паркер.
— Кто?
— Клаудия Паркер, — терпеливо повторила она. — Ты не мог так быстро забыть вчерашнюю ночь.
— О да, конечно, — сказал он после паузы. — Как дела, детка? Что тебе надо?
— Твоя секретарша звонила мне днем насчет нашей завтрашней встречи — я была в ресторане с тем занудой — и я вдруг водумала: зачем ждать завтрашнего дня?
Он цинично, грубо засмеялся и сказал:
— Слушай, детка, сегодня я занят.
— О, — разочарованно протянула она. — Знаешь, я очень компанейская девушка, трое для меня — не толпа.
— Ты уверена, что я тебя правильно понял?
— Ну конечно, — проворковала она. — Ты был так великолепен вчера ночью, я согласна разделить тебя с кем-то.
— Подожди минуту, — сказал Конрад, и трубка замолчала; Клаудия терпеливо ждала, и вскоре она услышала его оживленный, заинтересованный голос:
— Поднимайся. Мы тебя ждем.
Улыбаясь, Клаудия положила трубку и неторопливо направилась в дамскую комнату, где в течение двадцати минут поправляла макияж и укладывала волосы так, чтобы они густыми блестящими волнами падали на плечи. Она выглядела великолепно, молодо и сексапильно. Черное платье с глубоким вырезом подчеркивало совершенство ее фигуры.
Прошло полчаса, прежде чем она наконец постучала в дверь его номера.
Конрад, облаченный в зелено-оранжевый полосатый халат, открыл ей немедленно.
— Где, черт возьми, ты была? — спросил он.
Она виновато улыбнулась, прошла в гостиную и села, закинув одну ногу на другую так, чтобы продемонстрировать как можно большую часть своего бедра. Она знала, что выглядит эффектно.
— Извини, — сказала Клаудия. — Я знаю, ты сочтешь, что я веду себя ужасно. Но то, что я сказала по телефону насчет любви втроем — понимаешь, извини меня, но я просто не могу.
Он в изумлении уставился не нее.
— Не можешь? — хрипло произнес Конрад.
Она медленно покачала головой, помахав длинными черными ресницами.
— Наверно, я так хотела увидеть тебя снова, что сказала это, но на самом деле эти забавы не для меня.
— Не для тебя, — глухо повторил он.
— Да.
Она закусила губу и ждала его слов.
— Слушай, детка, — произнес наконец он. — Ты позвонила мне в тот момент, когда я трахал эту крошку, — он указал на спальню, — ты позвонила мне в самый разгар битвы. Никто тебя не просил об этом, но ты позвонила и попросила — повторяю, попросила — разрешения присоединиться к нам. Что происходит дальше — ты распалила мое воображение грядущей сценой, я останавливаюсь на полдороге с этой крошкой, жду полчаса — и ты появляешься здесь, чтобы заявить, что ты не можешь.
Его тон все повышался, и под конец Конрад почти перешел на крик.
Она встала.
— Что я могу сказать? — Клаудия подошла к Конраду и положила ему руку на предплечье.
— Вчера я была пьяна, но я помню, что происходило нечто особенное. Сейчас я трезвая. Что я могу поделать, если я не хочу делить тебя ни с кем?
Он восхищенно смотрел на нее.
— А ты весьма хитра. Полагаю, ты хочешь, чтобы я выставил эту…
Он указал на спальню.
Она поцеловала Конрада и прильнула к нему.
— В общем, да.
Он оттолкнул от себя девушку.
— Хорошо, детка, но не думай, что тебе удастся одурачить меня. Я вижу тебя насквозь. Ты сексапильней, чем она, поэтому я дам ей отступного. Ты этого хочешь?
Она посмотрела на него широкого раскрытыми от удивления глазами.
— Я не знаю, о чем ты говоришь, — сказала Клаудия. — Поступай как хочешь. Я по-прежнему свободна завтра вечером. Сейчас я могу уйти.
Он окинул взглядом ее фигуру.
— Нет, оставайся. Подожди в ванной.
Улыбнувшись, она послушно удалилась во вторую ванную. Он заставил ее прождать пять минут. Вскоре она услышала возмущенный женский голос. Хлопнула дверь.
Наконец он распахнул дверь ванной. Конрад уже успел сбросить свой халат. На мистере Ли не было ничего, кроме загара. Член его стоял.
— Идем, детка, — произнес он. — Мне пришлось дать этой крошке пятьдесят баксов, так что советую тебе оправдать мои расходы.
Дэвид загнал автомобиль в гараж и вошел в подозрительно тихий дом. Он решил, что Линда легла спать; Дэвид поднялся наверх и заглянул к мирно спавшим детям. Джейн проснулась и сонно попросила стакан воды. Он принес его дочери, она обняла Дэвида за шею и сказала:
— Я люблю тебя, папочка.
Он уложил ее и прошел в главную спальню. Она была пуста. Он немного удивился. Где Линда?
Дэвид знал, что остальная часть дома безлюдна. Вероятно, Линда ушла в кино или еще куда-то, хотя это непохоже на нее.
Он выглянул в окно — на дорожке, ведущей к дому, не было машины жены. Дэвид поискал записку и не нашел ее.
Он прошел в комнату Анны и постучал. Домработница подошла к двери, придерживая рукой свой полупрозрачный халат. На верхней губе у нее пробивался темный пушок.
— Где миссис Купер? — спросил Дэвид.
— Она ушла около восьми часов, — сказала Анна на плохом английском. Больше женщина ничего не произнесла.
— Она сказала, куда пошла?
— Нет.
— Когда она должна вернуться?
— Не знаю.
На этом беседа закончилась.
Он вернулся в свою спальню, принял душ и заснул, читая газету в кровати.
В таком положении его и застала вернувшаяся Линда. Она была рассержена — он обещал приехать к двенадцати и снова опоздал. Слава богу, Дэвид спал — косметика на лице Линды размазалась, волосы были растрепаны. Она знала, что, увидев ее, он все поймет. Она поспешила в ванную и переоделась в халат. Затем пустила воду. Если он теперь проснется, ее вид не будет иметь значения.
Дэвид проснулся.
— Где, черт возьми, ты была? — спросил он.
— Ходила в кино. А где был ты?
— Тебе известно, где я был. Сеанс заканчивается без четверти одиннадцать — где ты провела последний час?
— Полагаю, ты был с Филиппом, — сказала она, не замечая его вопроса.
— Да, ты это знаешь.
— Я тоже была с ним.
Он растерянно уставился на нее.
— Что ты имеешь в виду?
— Я в такой же степени была с Филиппом, как и ты.
— Ты пила?
— Нет, Дэвид, я не пила. Я позвонила Эбботтсонам домой после телефонного разговора с тобой, и, пока я беседовала с Мэри, пришел Филипп. Он понятия не имел о встрече с тобой.
Дэвид принялся лихорадочно соображать.
— Да, произошла небольшая путаница. Я думал, что он вернется ко мне позже, но потом я вспомнил — он сказал, что не сможет, и мне пришлось пообедать с гостями фирмы.
Она подняла бровь.
— Но ты только что сказал, что был с Филиппом.
— Да — потому что я знал, что ты не поймешь.
— Ты прав, я не понимаю. А теперь, пожалуйста, я могу принять ванну?
— Ты такая странная, Линда, — он повысил голос. — Слушай, я уже давно дома. Я сводил этих троих мужчин в «Карло» и встретил там Джея и Лори Гроссманов. Теперь ты мне веришь? Они приглашают нас пообедать с ними завтра, и я согласился. Можешь спросить их, с кем я был. О'кей?
Возможно, он говорит правду.
— Хорошо, — утомленно вздохнула Линда. Она слишком устала для спора.
Он удалился в спальню. Линда приняла ванну. Их мысли блуждали в параллельных плоскостях. Оба не хотели ввязываться в дискуссию о том, кто где был, — эта тема таила в себе опасность, каждый рисковал оказаться разоблаченным.
Когда Линда подошла к постели, Дэвид подумал — как она хороша в длинной шелковой ночной рубашке, соблазнительно облегавшей ее фигуру.
Он первым нарушил молчание.
— Где ты хочешь пообедать завтра?
— Мне все равно, — сухо отозвалась она.
— Джей сказал, что Лори хочет пойти в «Савой-грилль» — это скучноватое заведение, но они в Лондоне гости, пожалуй, нам следует согласиться.
— Думаю, да.
Она погасила свой ночник и повернулась спиной к мужу.
— Что нового у детей?
— Ничего существенного.
Он закурил сигарету.
— Совсем не хочется спать, — заметил он.
— Почему бы тебе не почитать? На столе лежит книга, которую ты начал три месяца тому назад.
— Мне не хочется читать.
— Тогда гаси свет и постарайся заснуть.
— У тебя красивая ночная рубашка, она новая?
— Нет, я ношу ее уже два года. — Она вздохнула, мечтая о том, чтобы он замолчал.
Он обхватил рукой ее левую грудь. Линда сжалась в напряжении. О Господи, нет, подумала она, не сегодня — пожалуйста, Господи, не сегодня. После стольких ночей, когда я лежала тут, до боли желая его, надо же было ему выбрать сегодняшнюю. Он придвинулся к жене.
— В чем дело?
— Ни в чем.
Она заставила себя повернуться к нему лицом.
К счастью, он овладел ею быстро. Он уже много лет обходился без прелюдий. Половой акт с Дэвидом не приносил Линде никакого удовольствия. Она чувствовала себя опустошенной и использованной. Иногда она задумывалась — все ли мужчины становятся такими после женитьбы. Сначала они стремятся дать тебе наслаждение, охотно готовы ласкать женщину по полчаса. Но после свадьбы — короткое сношение, и все.
— Это было восхитительно, — сказал он. — А для тебя?
Она изобразила на лице наслаждение.
— Восхитительно.
Линда повторила его слово, будучи сейчас неспособной придумать что-нибудь другое.
Он погасил свет.
— Спокойной ночи.
Линда зажмурила глаза, чтобы сдержать слезы.
— Спокойной ночи.
Дэвид лежал и думал о том, какая стерва эта Клаудия.
Линда лежала и думала о мужской силе и нежности Пола.