Страница:
Вернуться на ту сторону. В Алларию или в молодой мир. Всё равно куда, главное, уйти из этого.
Закрыв глаза я словно бусины чёток перебирала воспоминания о том, что могло бы быть мне дорого там, на той стороне, в оставленном мною мире. Я пыталась найти новый якорь.
Не получалось. Там не было ничего важного и ценного. Ни единой вещи.
Меня никто не ждал.
Или я ошибаюсь? Действительно ли я никому не нужна?
Цепляясь за эту мысль, как за спасительную соломинку, я собралась с силами.
– Дрим. Выход.
Как тяжело дались мне эти слова.
Слова, так и оставшиеся лишь словами.
– Дрим! Выход!
Есть ли смысл в них? Ведь не слова возвращают нас, а наше желание. Нельзя перейти грань, лишь произнеся ключ. Надо сделать шаг.
– Дрим! Выход!
Или хотя бы захотеть сделать этот шаг.
– Дрим! Выход!
Кажется, будто к Дриму меня приковывает цепь. Я словно сторожевая собака, рвущаяся к сидящей на заборе кошке, задыхающаяся в своём ошейнике, но не способная разорвать железную цепь.
Но я не сдаюсь, как та собака. Рвусь к грани, не обращая внимания на ошейник, твержу слова-ключ…
– Дрим! Выход! Выход!
И в какой-то момент цепь рвётся. Как рвутся все цепи, если на них посадить чудовище.
В последний момент я успеваю открыть глаза и увидеть, как распахивается дверь, как белый призрак одним прыжком пересекает разделяющее нас расстояние и обнимает пустоту…
Я падаю. Падаю куда-то. Вокруг меня кружат тени предметов и людей, полупрозрачные тени. Я падаю сквозь них, я падаю в них. Короткая вспышка боли в левом колене. Я снова чувствую ноги…
А из вязкой тьмы, заполненной призраками, ко мне обращается знакомый откуда-то голос…
Он рассказывает мне о моих снах. О снах, которые я забывала, едва открыв глаза. О снах, в которых я была Первым. Отцом. Тех снах, что он мне подарил.
Снах, ведущих меня к цели.
Единственной цели, что есть у меня.
Найти Наследницу и сделать её Королевой.
ГЛАВА 18
ГЛАВА 19
Закрыв глаза я словно бусины чёток перебирала воспоминания о том, что могло бы быть мне дорого там, на той стороне, в оставленном мною мире. Я пыталась найти новый якорь.
Не получалось. Там не было ничего важного и ценного. Ни единой вещи.
Меня никто не ждал.
Или я ошибаюсь? Действительно ли я никому не нужна?
Цепляясь за эту мысль, как за спасительную соломинку, я собралась с силами.
– Дрим. Выход.
Как тяжело дались мне эти слова.
Слова, так и оставшиеся лишь словами.
– Дрим! Выход!
Есть ли смысл в них? Ведь не слова возвращают нас, а наше желание. Нельзя перейти грань, лишь произнеся ключ. Надо сделать шаг.
– Дрим! Выход!
Или хотя бы захотеть сделать этот шаг.
– Дрим! Выход!
Кажется, будто к Дриму меня приковывает цепь. Я словно сторожевая собака, рвущаяся к сидящей на заборе кошке, задыхающаяся в своём ошейнике, но не способная разорвать железную цепь.
Но я не сдаюсь, как та собака. Рвусь к грани, не обращая внимания на ошейник, твержу слова-ключ…
– Дрим! Выход! Выход!
И в какой-то момент цепь рвётся. Как рвутся все цепи, если на них посадить чудовище.
В последний момент я успеваю открыть глаза и увидеть, как распахивается дверь, как белый призрак одним прыжком пересекает разделяющее нас расстояние и обнимает пустоту…
Я падаю. Падаю куда-то. Вокруг меня кружат тени предметов и людей, полупрозрачные тени. Я падаю сквозь них, я падаю в них. Короткая вспышка боли в левом колене. Я снова чувствую ноги…
А из вязкой тьмы, заполненной призраками, ко мне обращается знакомый откуда-то голос…
Он рассказывает мне о моих снах. О снах, которые я забывала, едва открыв глаза. О снах, в которых я была Первым. Отцом. Тех снах, что он мне подарил.
Снах, ведущих меня к цели.
Единственной цели, что есть у меня.
Найти Наследницу и сделать её Королевой.
ГЛАВА 18
ЗАБЛУДИВШИСЬ ВО СНАХ
Открыв глаза, я обнаружила, что мир вокруг изменился. Изменился настолько, что я трудом поняла, где нахожусь. Реальность "плыла", всё вокруг менялось со скоростью калейдоскопа. Я сидела посреди огромной лужи вязкой серой жижи, а вокруг вибрировал тонкий ртутный кокон. Несмотря на то, что сейчас я была человеком, отражалась в мерцающей пленке Я-хрис.
– Что это? - спросила я у отражения, просто чтобы не молчать, но оно вдруг ответило:
– Это сдвиг Перекрытия, миры медленно наползают друг на друга и Перекрытие изменяется. Ты рвалась в молодой мир и это вызвало его. Всех, кто был на Перекрытии, выкинуло в родные миры и вернуться они смогут не раньше, чем реальность восстановится. Сдвиги опасны, сейчас Перекрытие - мир "вне".
– "Вне" чего?
– "Вне всего" - серьёзно ответил хрис и шагнул мне навстречу, прорывая разделяющую нас пленку, выбираясь из зазеркалья и садясь рядом со мной. - Вне времени и законов, вне здравого смысла и логики. Фактически, сейчас Перекрытие не существует.
Хрис засунул лапу в серую жижу и вытащил из неё какую-то алую ящерку. Свернув ей шею, он запихал её в пасть и сосредоточенно задвигал мощными челюстями.
– И сколько этот Сдвиг будет продолжаться? Мне идти надо, меня ждут. - Да, меня ждут. Лаин, который вопреки всему вернулся за мной. Ко мне.
– Столько, сколько нужно. - Хрис облизал коготь.
– Кому нужно?
– Мне. А спутник твой в Алларии сейчас, лечится от головной боли. Этот идиот почувствовал, что миры сдвигаются и попытался тебя с собой забрать, чуть себе кровоизлияние в мозг не заработал. И ведь получилось почти! Вот уж не ожидал - маг из него никакой был. А тут, гляди-ка…
Я зажмурилась, бормоча про себя единственную известную мне молитву, ту, что когда-то бабушка заставила выучить. Не знаю, почему сейчас она вспомнилась… Может потому, что передо мной сидит мертвец? Мертвец, который… меня создал? Или всё-таки родил? Странно как-то звучит.
– Первый? - спросила я, не зная, радоваться ли встрече с родителем, или визжать от ужаса. Почему-то, радости я не чувствовала. Только противный, липкий страх змейкой полз вдоль позвоночника. Я боялась его. Боялась, как никого в своей жизни.
– Догадалась… - Он благосклонно кивнул. - Вижу, ты не безнадёжна, хотя и выросла в этом гнусном мирке. Да ещё эта путаница с полом: ещё чуть-чуть - и ты бы себе раздвоение личности а этой почве заработала.
Несмотря на добродушный голос и покровительность, прозвучавшую в нём, страх исчезать не думал. Наоборот, лишь усилился. Больше всего на свете я хотела оказаться как можно дальше отсюда. Где угодно, хоть рядом с Ястребом, хоть в темнице Королевы, хоть на той стороне, в своей ветхой квартирке. Всё равно где, но не здесь.
Не рядом с этим существом, являющимся моим биологическим родителем. Мёртвым родителем, которого я съела в первые часы жизни.
– Знаешь, не нарушь ты мои планы, я бы гордился тобой. Ты - гениальное творение. Только вот сейчас это лишь мешает. Ты так упорно сопротивлялась программе, что я начал сомневаться, что она сработает. Пришлось подталкивать тебя на каждом шагу. - Он как-то устало вздохнул и сгорбился, раздраженно мотнув хвостом и не смотря на меня. - А половина команд вообще не сработала. Если б не Сдвиг, всё бы рухнуло.
– Я ниче… - Я закашлялась и вынуждена была начать снова. - Я ничего не понимаю.
– Кимка, прости, но я буду звать именно так, поскольку Первым тебе не быть… Итак, Кимка, как ты поняла, я являюсь твоим биологическим родителем. И Лаин правильно рассказал о том, что произошло со мной в тот момент, когда ты решила появиться на свет. Поверь, зрелище это неприятное…
– Ты мёртв? - сорвался с губ мучавший меня вопрос.
– Не совсем, - Хрис покачал мордой. Зачерпнув шматок грязи, он прицелился и метнул его в окно проносящегося мимо нас гусеничного поезда, в тот же миг превратившегося в дерево. - Тело мертво, но я - нет. Я сумел уйти на Перекрытие и выжить здесь. Поверь мне, это было сложно. Тот Дрим, который ты знаешь, - сказочная страна, но до его возникновения я почти два десятилетия провёл в таком вот месте, среди хаоса сновидений.
– Сочувствую, - сказала я, хотя, на самом деле, никакого сочувствия к нему не испытывала. Только омерзение и страх.
– Врёшь. - Он оскалился. - Врёшь, по тебе, так лучше бы я сгинул. Не нравлюсь я тебе.
– Не нравишься, - не стала отрицать я. - Знаешь ли, нечему нравиться и не за что. Кем бы ты там ни был, но сегодня я вижу тебя впервые и антураж встречи к доверию не располагает. К тому же твои оговорки о планах, в которые я не вписываюсь, настораживают. Да и ты, как вижу, обнимать любимое дитя, не собираешься.
– Я же говорю… Слишком умна. - Он махнул лапой. - И да, ты права, наша встреча - не воссоединение отца и сы… гм… дочери. Ты существуешь только потому, что у меня не было иного выхода - так я получил последний из инструментов, с помощью которых осуществляются мои планы. Ты, правда, оказалась не столь послушна, как я ожидал, но за неимением лучшего…
Странно, но страх уступил место совсем другому чувству. Ярости. Холодной ярости.
– Инструмент? - переспросила я. - Интересно. Так вот кем я являюсь, папочка. Спасибо, что просветил. И на что же ты собрался использовать меня?
– Инструмент. - Он ничуть не смутился. - Не забывай, я тебя породил. Я тебя создал! Всё в тебе - моё. Будь благодарна за то, что я сейчас с тобой разговариваю, что пытаюсь объяснить, хотя мог бы…
– Ни хрена бы не мог! - выплюнула я. - Поэтому и говоришь сейчас со мной. И если я откажусь сотрудничать, то ты ничего… Ни-че-го! Ничего не сможешь сделать! Разве что убить меня. И то…
– Ты забываешься! - рыкнул он, хвост обвился вокруг моей шеи. Будь я в нормальном состоянии, почувствовала бы себя, как минимум, неуютно. То в нормальном состоянии, а не в этом. От такой меня шарахались даже родители в том мире, те, кого я три десятилетия считала семьёй. Впрочем, они ею и сейчас быть не перестали. Плевать, кто меня породил, но они меня вырастили. И я - их дочь. Не инструмент. Пусть они меня не понимают и не слишком ценят, но…
– И что дальше? Задушишь меня, папа? - Я хмыкнула и закрыла глаза, не желая больше любоваться на оскаленную морду, покрытую желтоватой пеной. - Пошёл ты! Убивай. А потом веками живи в Перекрытии. А твоя Наследница так и сдохнет человеком. Да, я знаю, ради неё всё. Ради этой девчонки, которую, заметь, никто кроме тебя Королевой не видел и видеть не хотел. Ради неё меня превратил непонятно во что. В робота, который исполняет программу, заложенную в него. Шаг за шагом! Думаешь, я не поняла?! Да, я не должна была об этом задумываться, но Лаин намекнул… А я всегда намёки умела понимать. Робот! Иди туда, сделай то, найди её, возведи на трон, перебей всех несогласных, а потом сдохни? Нет, папочка, иди ты лесом погуляй!
Я почувствовала, как сжалось кольцо вокруг моей шеи, а потом резко расслабилось. Только сейчас я поняла, сколь близка была от того, чтобы задохнуться. Судорожно глотая воздух, я рухнула на колени. Хрис же смахнул выступившую на морде ядовитую пену и отступил на шаг, внимательно глядя на меня.
– Похоже я переоценил себя, - устало заметил он, садясь в появившееся из серой жижи кресло. Странное кресло, текучее, принимающее форму тела. - Точнее, не учёл одного обстоятельства. Садись, дитя, поговорим как равные. Ты доказала, что имеешь на это право.
Он не извинялся и не сожалел. Просто оценил обстановку и перестроился под новые обстоятельства. Меня передёрнуло. Мне всё больше и больше не нравились хрисы. Если они все такие, как мой папочка, то… Я понимаю, что он - не человек. Даже не вар. Понимаю, что он живёт по другим законам и мораль человеческая для него - пшик. Но…
– Что, я уже не инструмент, а дитя? - хмуро спросила я, скрестив ноги и стараясь не думать, что напоминает жижа, в которой я сижу. - Мне всё это не нравится.
– Мне тоже. - Он кивнул. - Только вот выбора у меня действительно нет. Сам виноват, не проверил плод на синдром берсерка. Знаешь ли, я гений в нейропрограммировании; если бы не этот маленький дефект, программа сработала бы. Но… Я умею признавать свои ошибки.
– А поподробней?
Разговаривать с этим существом не хотелось, но во мне проснулся прагматик. Из-за остатков его гребанных программ я влезла в самую глубь алларианской политики. Уже влезла и вылезти не получится. Слишком многое я поставила уже на карту, чтобы остановиться. Но если я пойду дальше и продолжу розыски Наследницы, то я хочу получить что-то взамен. Я хочу… Чего же я хочу?
Я хочу свободы. Хочу понять, кем я стану, если отбросить в сторону программу папочки.
– Плод обретает разум на третьем месяце развития. - Хвост, торчащий сквозь дырку в спинке кресла, метался из стороны в сторону. - Я сумел не допустить этого. Первый год развития плода мы способны его умертвить и растворить. Я сумел умертвить своё дитя, но так, что сам плод продолжил развиваться. Говоря проще, я стёр личность, которая зародилась во мне, оставив пустую оболочку, в которую поместил созданную мною матрицу. Набор команд. Теперь понимаешь, почему я считаю себя вправе использовать тебя по своему усмотрению? Ты всего лишь программа. Пусть живая, пусть обладающая неким подобием разума, но ты - всего искусственно созданная псевдоличность. Чтобы ты могла исполнить то, что мне было нужно, я оставил нетронутыми все физические параметры. Физически ты - хрис. Ты осознаёшь себя хрисом, и то тело, развившееся во мне, это твоё тело. Тело, оказавшееся не так идеально, как я думал. Я не учёл одного. Синдром берсерка - одно из самых страшных генетических отклонений моего рода. Он был у моего прадеда и деда. Отец и я почему-то родились нормальными, поэтому я и посчитал, что всё в порядке…
– И что такое синдром берсерка?
– Если хрису, подверженному этому заболеванию, грозит опасность, он превращается в совершенную боевую машину. Разум блокируется, а тело действует на автомате. Это тоже своеобразная программа, вложенная с рождения. Но хуже всего то, что эта программа перебивает любую вложенную в дальнейшем, пожирает её. Никто не знает почему. Берсерки не поддаются программированию, а если и поддаются, то программы действуют совсем не так, как должны. Я до сих пор не могу понять, что же ты такое теперь. Ведь по сути, программа и есть ты…
Программа. Не больше. Всего лишь программа. Набор команд. Этот сумасшедший превратил тело своего ребёнка в биокомпьютер и вложил в него меня: программу "спасение Наследницы и возвращение ей трона". Матрица личности. Искусственная. Неживая. Созданная для выполнения единственной задачи. Эту программу зашвырнули в молодой мир в тело младенца, так и не сделавшего свой первый вдох. А потом возник Дрим. Наверняка не без помощи моего… создателя.
– Ты согласна, что я имею право быть недовольным? - спросил он, продолжая хлестать хвостом.
– Я согласна, что ты мудак! - не сдержалась я. - Убил своё дитя, а потом сделал из него робота. А когда этот робот взбунтовался и не захотел тебе служить, ты говоришь, что недоволен. А чего ты ожидал?!
– Если бы не Берсерк… - вновь начал он.
– Если бы не Берсерк. - Я кивнула. - Только вот он есть, и из этого тебе придётся исходить. Не знаю, уродство это или нет, но меня оно устраивает, если благодаря нему я стала тем… кем стала.
– Кимка, - хрис устало вздохнул. - Ты не понимаешь… То, что ты считаешь "собой" это… Я даже не могу дать этому определения. Но у тебя нет личности. Ты всего лишь программа. Даже если синдром берсерка не позволяет тебе работать так, как задумано, ты - программа. Битая, как говорят в молодом мире.
– Если тебе нравится так думать, - не стала спорить я. Что толку объяснять слепому, каков красный цвет? Как доказать, что я мыслю и я существую. Кем бы я там ни была. У меня есть желания, есть мечты и планы на будущее. - Давай оставим рассуждения о том, кто я. Лучше расскажи, что я должна сделать для того, чтобы найти Наследницу Ярь и освободиться, наконец, от вас всех.
– Освободиться? - похоже, Первый удивился. Я не так хорошо разбиралась в мимике хрисов, но, по-моему это выражение морды обозначало крайнюю степень непонимания. - Хм… знаешь, это интересно. Я не закладывал в тебя ничего такого. После того, как Наследница взойдёт на трон, ты должна самоуничтожиться. Ты существуешь лишь для одной цели, и когда её достигнешь…
Он не считал нужным врать, обманывать меня. Похоже, Первый так и не понял, что перед ним не кукла. Ниточки оборваны, ему не за что дёргать. А мне… Мне придётся научиться двигаться самостоятельно, не полагаясь на кукловода.
– Я не согласна. Если возвращение Наследницы означает мою гибель, то я сделаю всё, но помешаю этому. И мне плевать, что за программа во мне. Мне нравится жить и умирать ради… ради кого-то, кто мне безразличен, я не собираюсь. Ты можешь предложить какой-нибудь выход из этой дилеммы?
По-моему, это выражение - интерес. Или злость? Чёрт их разбери, этих монстров!
Интересно, когда это я вновь начала думать о хрисах не как о "нас", а как о "них"?
– Ты хочешь сказать, что сможешь остановиться, не достигнув цели?
– Смогу, - уверенно ответила я, хотя внутри всё бунтовало против этой мысли. Мне было физически больно даже думать об этом. Программа в действии… Интересно, почему я почти ничего не испытываю по этому поводу? Не бьюсь в истерике, не пытаюсь доказать, что я - не набор команд? Я словно смотрю на всё со стороны. Или это безразличие - тоже часть меня? Ведь программа не может испытывать чувства? А я их испытываю… Мне больно, страшно, даже чуть-чуть смешно…
– Не врёшь, - констатировал он. - Хорошо. Теоретически, я могу удалить команду на самоуничтожение. Я даже могу дать тебе некое подобие свободы воли. Есть одно "но". В мои планы входит возвращение, а для этого мне нужно тело. Моё тело. То, которое я временно одолжил тебе.
– И? - Я загнала вспыхнувшее раздражение поглубже. "Его тело"?!
– И по завершении я собираюсь забрать его.
– Это тело было уничтожено при жертвоприношении.
– Оно восстановится, как только ты появишься в Алларии. После твоего самоуничтожения оно освободится. Я смогу занять твоё место. Но два существа в одном теле находиться не могут, это одна из Великих Аксиом. Если ты поклянешься, что оставишь его, уступишь место, то я заблокирую команду. Заблокирую, не удалю. Удалю я её тогда, когда буду уверен в том, что наш договор исполнен.
– Ты параноик. Я согласна. Только я больше не намерена играть в поиски Наследницы. Не верю, что ты не знаешь точно, где она. Мне нужно имя.
– Я дам тебе имя, - кивнул он. - И, кстати, если бы программа работала как надо, ты бы вскрыла второе послание, запечатанное в Переписи, но, похоже, ключ к нему повреждён, и эту команду ты не исполнила.
– Прекрати так говорить обо мне, - поморщилась я. - Либо ты признаёшь меня живым разумным существом, пусть искусственно созданным, но живым и мыслящим, либо сделка отменяется. Я предпочту смерть такой жизни, что ты мне приготовил.
Хрис хмыкнул, но согласно кивнул. Выбирать ему не из чего. По каким-то причинам сам он не может помочь Наследнице, я нужна ему. Ему нужен кто-то, кто сыграет роль Первого.
– Итак? Мне нужно имя…
И он назвал мне имя. Два имени.
– Это были близнецы, родившиеся в полночь. Наследница в том из них, кто родился первым, - уточнил он в конце.
Сдвиг закончился, мир пришёл в норму. Я оказалась у времянки. Внутри горел свет, но было тихо.
Так тихо… В Дриме всегда шумно, даже в самом глухом лесу ты никогда не денешься от звуков.
Я стояла под проливным дождём, тупо уставившись себе под ноги. Холодная струйка стекала за ворот, мокрые волосы облепили лицо. Всего в десятке шагов от меня был навес, но эти смешные десять шагов казались мне сейчас дорогой длинною в жизнь.
Хотелось смеяться. Хохотать. Над собой. Над глупой девчонкой, мечтавшей когда-то о мире меча и магии: совершать подвиги, сражаться со злом, спасать прекрасных принцев… Хотела ли я этого? Могу ли я вообще чего-либо хотеть? Существую ли "Я"? Как понять, кто я? Есть ли у меня личность, что-то кроме заданных параметров? Сделала ли я хоть раз в жизни то, что хотела сама и что не было обусловлено командой Первого?
– Кимка, вот ты где! Слава Королю, ты в порядке! Вот уж не думал, что Сдвиг может тебе помочь! - в голосе Лаина прозвучало нескрываемая радость. Он облегчённо вздохнул и вышел из убежища, впрочем, не рискуя высовываться из-под навеса над дверью. - Иди сюда, расскажешь, как оно тебе! Сдвиг увидеть своими глазами - на мелочи ты не размениваешься! Да любой наш маг бы за такое первенца отдал и свою душу в придачу!
Я молчала, не понимая, как он может радоваться, если я…
– Кимка?
Что ему от меня надо? Он заодно с Первым? Знает ли он, кто я такая… Знает, наверняка. Там, на Турнире, он проговорился.
– Кимка? - Беспокойство в голосе и непонятная злость. - Иди сюда, сумасшедшая, там же льёт, как из ведра, а у тебя запасной одежды нет.
Я мотнула головой. Мокрые пряди хлестнули по лицу, облепив его, кровавыми струйками стекая по лбу, щекам, и ниже: по груди, до талии. Надо их обрезать. Наверняка это глупое желание - носить длинные волосы - от него. Команда.
Лаин заскрипел зубами и, что-то прошипев, выскочил под дождь. Ухватив за плечо, он поволок меня к навесу.
Попытался поволочь. Я вырвалась, оттолкнув его, уронив в грязь.
– Не трогай, - странно, как глухо звучит мой голос. Никогда не замечала, что он такой… Мужской? Хриплый? Да, наверное именно мужской. Интересно, а какого я пола? Или программам пол иметь не положено, и я - оно?
– Что случилось? - Лаин даже не пытался встать. Сидел в грязи и смотрел на меня. - Кимка, что случилось? Что ты видела?
– Неправильный вопрос. Спроси, кого я видела, и я отвечу: Первого. Отца.
– А… Ну, во время Сдвигов всякое случается, - казалось, он успокоился. - Ты догадалась спросить его, кто такая Наследница?
"Кто такая Наследница", больше его ничего не волнует. Она нужна всем. А я нужна только для того, чтобы эту Наследницу найти. Не больше. Не дольше. Что со мной случится после никого не волнует.
– Да, завтра я пойду за ней. Первый перестраховался, имени Наследницы нет в Переписи. Послание было фальшивкой. - Всё так же глухо произнесла я. - Завтра.
– И всё-таки, что с тобой? - Лаин почуял неладное, он всматривался в моё лицо, будто пытаясь что-то найти в нём. - Ты какая-то не такая…
– А какая я "такая? - спросила я устало, протягивая ему руку, помогая встать. Он руку принял и не отпустил, когда поднялся на ноги. Сжал до хруста.
– Что он тебе наплёл? - спросил вар. - Что этот сумасшедший тебе сказал?
– Всё. Он объяснил мне, кто я и где моё место.
– И кто же ты, по его версии?
– Программа. Ты знал, не притворяйся. Знал, что я - всего лишь робот, биокомпьютер, единственная задача которого - поиск Наследницы и помощь ей.
– Он так сказал? - Лаин нахмурился, но поражённым не выглядел. - Ох, Первый… Когда-то я верил, что ты умён… Кимка, успокойся, Первый солгал. Или же он просто ошибается. Невозможно создать искусственный интеллект такой сложности, как ты. Это Аксиома.
– Он уничтожил личность своего сына и внедрил внутрь зародыша меня, - продолжила я. - А когда Наследница будет найдена, я… Я того…
– Что "того"?
– Самоуничтожусь. А он займёт моё тело. То есть его тело, которое он временно мне предоставил.
Лаин мотнул головой.
– Бред какой-то… Кимка, успокойся, это всё глупости! - Он положил руки мне на плечи и притянул ближе. Уткнулась носом ему под ключицу. - Пойдём внутрь. Обсохнешь, отогреешься, а потом поговорим. Хорошо?
Я отрицательно мотнула головой, цепляясь за него.
– Не хочу.
– Кимка, давай же.
– Лаин, пообещай мне одну вещь, - попросила я. - Пообещаешь?
– Если после ты согласишься пойти внутрь.
– Когда всё… когда всё закончится… Я хочу увидеть тебя ещё хоть раз. Пообещай, что ты придёшь. Пообещай, что мы cнова встретимся. Не в Дриме, не в Алларии, а там, куда я уйду, в молодом мире. Я знаю, ты умеешь перемещаться между мирами. Ты обещаешь, что придёшь?
Он провёл ладонью по моим волосам, словно ребёнка успокаивал:
– Конечно я обещаю, глупая. Мы же друзья? Мы обязательно встретимся. Я ещё детишек твоих буду на спине возить. Они будут звать меня "дядей" и требовать подарки, едва я переступлю порог. Ну как, теперь пойдём?
Я шмыгнула носом и отпустила Лаина. Он скептически осмотрел меня с ног до головы и, невзирая на моё сопротивление, подхватил на руки.
– Не дёргайся уж. Не такой я и старый, чтобы не унести тебя. Ты как перышко…
Тяжёлая, дверь захлопнулась за нами. Он упустил меня на лежак и устроился рядом. От нашей одежды шёл пар. Нужно, конечно, было бы сменить её на сухую, но двинуться не было сил. Как будто всё, что имела, я потратила там, под дождём.
Лаин перешёл на второй лежак, лёг на живот и устало опустил голову на скрещенные руки, продолжая краем глаза следить за мной…
– Может, расскажешь?
– Нет, не сейчас. Ты поспи пока, поговорим утром - я прикрыла глаза ладонью. - Мне надо… подумать обо всём.
Например о том, как теперь жить и во что верить.
– Что это? - спросила я у отражения, просто чтобы не молчать, но оно вдруг ответило:
– Это сдвиг Перекрытия, миры медленно наползают друг на друга и Перекрытие изменяется. Ты рвалась в молодой мир и это вызвало его. Всех, кто был на Перекрытии, выкинуло в родные миры и вернуться они смогут не раньше, чем реальность восстановится. Сдвиги опасны, сейчас Перекрытие - мир "вне".
– "Вне" чего?
– "Вне всего" - серьёзно ответил хрис и шагнул мне навстречу, прорывая разделяющую нас пленку, выбираясь из зазеркалья и садясь рядом со мной. - Вне времени и законов, вне здравого смысла и логики. Фактически, сейчас Перекрытие не существует.
Хрис засунул лапу в серую жижу и вытащил из неё какую-то алую ящерку. Свернув ей шею, он запихал её в пасть и сосредоточенно задвигал мощными челюстями.
– И сколько этот Сдвиг будет продолжаться? Мне идти надо, меня ждут. - Да, меня ждут. Лаин, который вопреки всему вернулся за мной. Ко мне.
– Столько, сколько нужно. - Хрис облизал коготь.
– Кому нужно?
– Мне. А спутник твой в Алларии сейчас, лечится от головной боли. Этот идиот почувствовал, что миры сдвигаются и попытался тебя с собой забрать, чуть себе кровоизлияние в мозг не заработал. И ведь получилось почти! Вот уж не ожидал - маг из него никакой был. А тут, гляди-ка…
Я зажмурилась, бормоча про себя единственную известную мне молитву, ту, что когда-то бабушка заставила выучить. Не знаю, почему сейчас она вспомнилась… Может потому, что передо мной сидит мертвец? Мертвец, который… меня создал? Или всё-таки родил? Странно как-то звучит.
– Первый? - спросила я, не зная, радоваться ли встрече с родителем, или визжать от ужаса. Почему-то, радости я не чувствовала. Только противный, липкий страх змейкой полз вдоль позвоночника. Я боялась его. Боялась, как никого в своей жизни.
– Догадалась… - Он благосклонно кивнул. - Вижу, ты не безнадёжна, хотя и выросла в этом гнусном мирке. Да ещё эта путаница с полом: ещё чуть-чуть - и ты бы себе раздвоение личности а этой почве заработала.
Несмотря на добродушный голос и покровительность, прозвучавшую в нём, страх исчезать не думал. Наоборот, лишь усилился. Больше всего на свете я хотела оказаться как можно дальше отсюда. Где угодно, хоть рядом с Ястребом, хоть в темнице Королевы, хоть на той стороне, в своей ветхой квартирке. Всё равно где, но не здесь.
Не рядом с этим существом, являющимся моим биологическим родителем. Мёртвым родителем, которого я съела в первые часы жизни.
– Знаешь, не нарушь ты мои планы, я бы гордился тобой. Ты - гениальное творение. Только вот сейчас это лишь мешает. Ты так упорно сопротивлялась программе, что я начал сомневаться, что она сработает. Пришлось подталкивать тебя на каждом шагу. - Он как-то устало вздохнул и сгорбился, раздраженно мотнув хвостом и не смотря на меня. - А половина команд вообще не сработала. Если б не Сдвиг, всё бы рухнуло.
– Я ниче… - Я закашлялась и вынуждена была начать снова. - Я ничего не понимаю.
– Кимка, прости, но я буду звать именно так, поскольку Первым тебе не быть… Итак, Кимка, как ты поняла, я являюсь твоим биологическим родителем. И Лаин правильно рассказал о том, что произошло со мной в тот момент, когда ты решила появиться на свет. Поверь, зрелище это неприятное…
– Ты мёртв? - сорвался с губ мучавший меня вопрос.
– Не совсем, - Хрис покачал мордой. Зачерпнув шматок грязи, он прицелился и метнул его в окно проносящегося мимо нас гусеничного поезда, в тот же миг превратившегося в дерево. - Тело мертво, но я - нет. Я сумел уйти на Перекрытие и выжить здесь. Поверь мне, это было сложно. Тот Дрим, который ты знаешь, - сказочная страна, но до его возникновения я почти два десятилетия провёл в таком вот месте, среди хаоса сновидений.
– Сочувствую, - сказала я, хотя, на самом деле, никакого сочувствия к нему не испытывала. Только омерзение и страх.
– Врёшь. - Он оскалился. - Врёшь, по тебе, так лучше бы я сгинул. Не нравлюсь я тебе.
– Не нравишься, - не стала отрицать я. - Знаешь ли, нечему нравиться и не за что. Кем бы ты там ни был, но сегодня я вижу тебя впервые и антураж встречи к доверию не располагает. К тому же твои оговорки о планах, в которые я не вписываюсь, настораживают. Да и ты, как вижу, обнимать любимое дитя, не собираешься.
– Я же говорю… Слишком умна. - Он махнул лапой. - И да, ты права, наша встреча - не воссоединение отца и сы… гм… дочери. Ты существуешь только потому, что у меня не было иного выхода - так я получил последний из инструментов, с помощью которых осуществляются мои планы. Ты, правда, оказалась не столь послушна, как я ожидал, но за неимением лучшего…
Странно, но страх уступил место совсем другому чувству. Ярости. Холодной ярости.
– Инструмент? - переспросила я. - Интересно. Так вот кем я являюсь, папочка. Спасибо, что просветил. И на что же ты собрался использовать меня?
– Инструмент. - Он ничуть не смутился. - Не забывай, я тебя породил. Я тебя создал! Всё в тебе - моё. Будь благодарна за то, что я сейчас с тобой разговариваю, что пытаюсь объяснить, хотя мог бы…
– Ни хрена бы не мог! - выплюнула я. - Поэтому и говоришь сейчас со мной. И если я откажусь сотрудничать, то ты ничего… Ни-че-го! Ничего не сможешь сделать! Разве что убить меня. И то…
– Ты забываешься! - рыкнул он, хвост обвился вокруг моей шеи. Будь я в нормальном состоянии, почувствовала бы себя, как минимум, неуютно. То в нормальном состоянии, а не в этом. От такой меня шарахались даже родители в том мире, те, кого я три десятилетия считала семьёй. Впрочем, они ею и сейчас быть не перестали. Плевать, кто меня породил, но они меня вырастили. И я - их дочь. Не инструмент. Пусть они меня не понимают и не слишком ценят, но…
– И что дальше? Задушишь меня, папа? - Я хмыкнула и закрыла глаза, не желая больше любоваться на оскаленную морду, покрытую желтоватой пеной. - Пошёл ты! Убивай. А потом веками живи в Перекрытии. А твоя Наследница так и сдохнет человеком. Да, я знаю, ради неё всё. Ради этой девчонки, которую, заметь, никто кроме тебя Королевой не видел и видеть не хотел. Ради неё меня превратил непонятно во что. В робота, который исполняет программу, заложенную в него. Шаг за шагом! Думаешь, я не поняла?! Да, я не должна была об этом задумываться, но Лаин намекнул… А я всегда намёки умела понимать. Робот! Иди туда, сделай то, найди её, возведи на трон, перебей всех несогласных, а потом сдохни? Нет, папочка, иди ты лесом погуляй!
Я почувствовала, как сжалось кольцо вокруг моей шеи, а потом резко расслабилось. Только сейчас я поняла, сколь близка была от того, чтобы задохнуться. Судорожно глотая воздух, я рухнула на колени. Хрис же смахнул выступившую на морде ядовитую пену и отступил на шаг, внимательно глядя на меня.
– Похоже я переоценил себя, - устало заметил он, садясь в появившееся из серой жижи кресло. Странное кресло, текучее, принимающее форму тела. - Точнее, не учёл одного обстоятельства. Садись, дитя, поговорим как равные. Ты доказала, что имеешь на это право.
Он не извинялся и не сожалел. Просто оценил обстановку и перестроился под новые обстоятельства. Меня передёрнуло. Мне всё больше и больше не нравились хрисы. Если они все такие, как мой папочка, то… Я понимаю, что он - не человек. Даже не вар. Понимаю, что он живёт по другим законам и мораль человеческая для него - пшик. Но…
– Что, я уже не инструмент, а дитя? - хмуро спросила я, скрестив ноги и стараясь не думать, что напоминает жижа, в которой я сижу. - Мне всё это не нравится.
– Мне тоже. - Он кивнул. - Только вот выбора у меня действительно нет. Сам виноват, не проверил плод на синдром берсерка. Знаешь ли, я гений в нейропрограммировании; если бы не этот маленький дефект, программа сработала бы. Но… Я умею признавать свои ошибки.
– А поподробней?
Разговаривать с этим существом не хотелось, но во мне проснулся прагматик. Из-за остатков его гребанных программ я влезла в самую глубь алларианской политики. Уже влезла и вылезти не получится. Слишком многое я поставила уже на карту, чтобы остановиться. Но если я пойду дальше и продолжу розыски Наследницы, то я хочу получить что-то взамен. Я хочу… Чего же я хочу?
Я хочу свободы. Хочу понять, кем я стану, если отбросить в сторону программу папочки.
– Плод обретает разум на третьем месяце развития. - Хвост, торчащий сквозь дырку в спинке кресла, метался из стороны в сторону. - Я сумел не допустить этого. Первый год развития плода мы способны его умертвить и растворить. Я сумел умертвить своё дитя, но так, что сам плод продолжил развиваться. Говоря проще, я стёр личность, которая зародилась во мне, оставив пустую оболочку, в которую поместил созданную мною матрицу. Набор команд. Теперь понимаешь, почему я считаю себя вправе использовать тебя по своему усмотрению? Ты всего лишь программа. Пусть живая, пусть обладающая неким подобием разума, но ты - всего искусственно созданная псевдоличность. Чтобы ты могла исполнить то, что мне было нужно, я оставил нетронутыми все физические параметры. Физически ты - хрис. Ты осознаёшь себя хрисом, и то тело, развившееся во мне, это твоё тело. Тело, оказавшееся не так идеально, как я думал. Я не учёл одного. Синдром берсерка - одно из самых страшных генетических отклонений моего рода. Он был у моего прадеда и деда. Отец и я почему-то родились нормальными, поэтому я и посчитал, что всё в порядке…
– И что такое синдром берсерка?
– Если хрису, подверженному этому заболеванию, грозит опасность, он превращается в совершенную боевую машину. Разум блокируется, а тело действует на автомате. Это тоже своеобразная программа, вложенная с рождения. Но хуже всего то, что эта программа перебивает любую вложенную в дальнейшем, пожирает её. Никто не знает почему. Берсерки не поддаются программированию, а если и поддаются, то программы действуют совсем не так, как должны. Я до сих пор не могу понять, что же ты такое теперь. Ведь по сути, программа и есть ты…
Программа. Не больше. Всего лишь программа. Набор команд. Этот сумасшедший превратил тело своего ребёнка в биокомпьютер и вложил в него меня: программу "спасение Наследницы и возвращение ей трона". Матрица личности. Искусственная. Неживая. Созданная для выполнения единственной задачи. Эту программу зашвырнули в молодой мир в тело младенца, так и не сделавшего свой первый вдох. А потом возник Дрим. Наверняка не без помощи моего… создателя.
– Ты согласна, что я имею право быть недовольным? - спросил он, продолжая хлестать хвостом.
– Я согласна, что ты мудак! - не сдержалась я. - Убил своё дитя, а потом сделал из него робота. А когда этот робот взбунтовался и не захотел тебе служить, ты говоришь, что недоволен. А чего ты ожидал?!
– Если бы не Берсерк… - вновь начал он.
– Если бы не Берсерк. - Я кивнула. - Только вот он есть, и из этого тебе придётся исходить. Не знаю, уродство это или нет, но меня оно устраивает, если благодаря нему я стала тем… кем стала.
– Кимка, - хрис устало вздохнул. - Ты не понимаешь… То, что ты считаешь "собой" это… Я даже не могу дать этому определения. Но у тебя нет личности. Ты всего лишь программа. Даже если синдром берсерка не позволяет тебе работать так, как задумано, ты - программа. Битая, как говорят в молодом мире.
– Если тебе нравится так думать, - не стала спорить я. Что толку объяснять слепому, каков красный цвет? Как доказать, что я мыслю и я существую. Кем бы я там ни была. У меня есть желания, есть мечты и планы на будущее. - Давай оставим рассуждения о том, кто я. Лучше расскажи, что я должна сделать для того, чтобы найти Наследницу Ярь и освободиться, наконец, от вас всех.
– Освободиться? - похоже, Первый удивился. Я не так хорошо разбиралась в мимике хрисов, но, по-моему это выражение морды обозначало крайнюю степень непонимания. - Хм… знаешь, это интересно. Я не закладывал в тебя ничего такого. После того, как Наследница взойдёт на трон, ты должна самоуничтожиться. Ты существуешь лишь для одной цели, и когда её достигнешь…
Он не считал нужным врать, обманывать меня. Похоже, Первый так и не понял, что перед ним не кукла. Ниточки оборваны, ему не за что дёргать. А мне… Мне придётся научиться двигаться самостоятельно, не полагаясь на кукловода.
– Я не согласна. Если возвращение Наследницы означает мою гибель, то я сделаю всё, но помешаю этому. И мне плевать, что за программа во мне. Мне нравится жить и умирать ради… ради кого-то, кто мне безразличен, я не собираюсь. Ты можешь предложить какой-нибудь выход из этой дилеммы?
По-моему, это выражение - интерес. Или злость? Чёрт их разбери, этих монстров!
Интересно, когда это я вновь начала думать о хрисах не как о "нас", а как о "них"?
– Ты хочешь сказать, что сможешь остановиться, не достигнув цели?
– Смогу, - уверенно ответила я, хотя внутри всё бунтовало против этой мысли. Мне было физически больно даже думать об этом. Программа в действии… Интересно, почему я почти ничего не испытываю по этому поводу? Не бьюсь в истерике, не пытаюсь доказать, что я - не набор команд? Я словно смотрю на всё со стороны. Или это безразличие - тоже часть меня? Ведь программа не может испытывать чувства? А я их испытываю… Мне больно, страшно, даже чуть-чуть смешно…
– Не врёшь, - констатировал он. - Хорошо. Теоретически, я могу удалить команду на самоуничтожение. Я даже могу дать тебе некое подобие свободы воли. Есть одно "но". В мои планы входит возвращение, а для этого мне нужно тело. Моё тело. То, которое я временно одолжил тебе.
– И? - Я загнала вспыхнувшее раздражение поглубже. "Его тело"?!
– И по завершении я собираюсь забрать его.
– Это тело было уничтожено при жертвоприношении.
– Оно восстановится, как только ты появишься в Алларии. После твоего самоуничтожения оно освободится. Я смогу занять твоё место. Но два существа в одном теле находиться не могут, это одна из Великих Аксиом. Если ты поклянешься, что оставишь его, уступишь место, то я заблокирую команду. Заблокирую, не удалю. Удалю я её тогда, когда буду уверен в том, что наш договор исполнен.
– Ты параноик. Я согласна. Только я больше не намерена играть в поиски Наследницы. Не верю, что ты не знаешь точно, где она. Мне нужно имя.
– Я дам тебе имя, - кивнул он. - И, кстати, если бы программа работала как надо, ты бы вскрыла второе послание, запечатанное в Переписи, но, похоже, ключ к нему повреждён, и эту команду ты не исполнила.
– Прекрати так говорить обо мне, - поморщилась я. - Либо ты признаёшь меня живым разумным существом, пусть искусственно созданным, но живым и мыслящим, либо сделка отменяется. Я предпочту смерть такой жизни, что ты мне приготовил.
Хрис хмыкнул, но согласно кивнул. Выбирать ему не из чего. По каким-то причинам сам он не может помочь Наследнице, я нужна ему. Ему нужен кто-то, кто сыграет роль Первого.
– Итак? Мне нужно имя…
И он назвал мне имя. Два имени.
– Это были близнецы, родившиеся в полночь. Наследница в том из них, кто родился первым, - уточнил он в конце.
Сдвиг закончился, мир пришёл в норму. Я оказалась у времянки. Внутри горел свет, но было тихо.
Так тихо… В Дриме всегда шумно, даже в самом глухом лесу ты никогда не денешься от звуков.
Я стояла под проливным дождём, тупо уставившись себе под ноги. Холодная струйка стекала за ворот, мокрые волосы облепили лицо. Всего в десятке шагов от меня был навес, но эти смешные десять шагов казались мне сейчас дорогой длинною в жизнь.
Хотелось смеяться. Хохотать. Над собой. Над глупой девчонкой, мечтавшей когда-то о мире меча и магии: совершать подвиги, сражаться со злом, спасать прекрасных принцев… Хотела ли я этого? Могу ли я вообще чего-либо хотеть? Существую ли "Я"? Как понять, кто я? Есть ли у меня личность, что-то кроме заданных параметров? Сделала ли я хоть раз в жизни то, что хотела сама и что не было обусловлено командой Первого?
– Кимка, вот ты где! Слава Королю, ты в порядке! Вот уж не думал, что Сдвиг может тебе помочь! - в голосе Лаина прозвучало нескрываемая радость. Он облегчённо вздохнул и вышел из убежища, впрочем, не рискуя высовываться из-под навеса над дверью. - Иди сюда, расскажешь, как оно тебе! Сдвиг увидеть своими глазами - на мелочи ты не размениваешься! Да любой наш маг бы за такое первенца отдал и свою душу в придачу!
Я молчала, не понимая, как он может радоваться, если я…
– Кимка?
Что ему от меня надо? Он заодно с Первым? Знает ли он, кто я такая… Знает, наверняка. Там, на Турнире, он проговорился.
– Кимка? - Беспокойство в голосе и непонятная злость. - Иди сюда, сумасшедшая, там же льёт, как из ведра, а у тебя запасной одежды нет.
Я мотнула головой. Мокрые пряди хлестнули по лицу, облепив его, кровавыми струйками стекая по лбу, щекам, и ниже: по груди, до талии. Надо их обрезать. Наверняка это глупое желание - носить длинные волосы - от него. Команда.
Лаин заскрипел зубами и, что-то прошипев, выскочил под дождь. Ухватив за плечо, он поволок меня к навесу.
Попытался поволочь. Я вырвалась, оттолкнув его, уронив в грязь.
– Не трогай, - странно, как глухо звучит мой голос. Никогда не замечала, что он такой… Мужской? Хриплый? Да, наверное именно мужской. Интересно, а какого я пола? Или программам пол иметь не положено, и я - оно?
– Что случилось? - Лаин даже не пытался встать. Сидел в грязи и смотрел на меня. - Кимка, что случилось? Что ты видела?
– Неправильный вопрос. Спроси, кого я видела, и я отвечу: Первого. Отца.
– А… Ну, во время Сдвигов всякое случается, - казалось, он успокоился. - Ты догадалась спросить его, кто такая Наследница?
"Кто такая Наследница", больше его ничего не волнует. Она нужна всем. А я нужна только для того, чтобы эту Наследницу найти. Не больше. Не дольше. Что со мной случится после никого не волнует.
– Да, завтра я пойду за ней. Первый перестраховался, имени Наследницы нет в Переписи. Послание было фальшивкой. - Всё так же глухо произнесла я. - Завтра.
– И всё-таки, что с тобой? - Лаин почуял неладное, он всматривался в моё лицо, будто пытаясь что-то найти в нём. - Ты какая-то не такая…
– А какая я "такая? - спросила я устало, протягивая ему руку, помогая встать. Он руку принял и не отпустил, когда поднялся на ноги. Сжал до хруста.
– Что он тебе наплёл? - спросил вар. - Что этот сумасшедший тебе сказал?
– Всё. Он объяснил мне, кто я и где моё место.
– И кто же ты, по его версии?
– Программа. Ты знал, не притворяйся. Знал, что я - всего лишь робот, биокомпьютер, единственная задача которого - поиск Наследницы и помощь ей.
– Он так сказал? - Лаин нахмурился, но поражённым не выглядел. - Ох, Первый… Когда-то я верил, что ты умён… Кимка, успокойся, Первый солгал. Или же он просто ошибается. Невозможно создать искусственный интеллект такой сложности, как ты. Это Аксиома.
– Он уничтожил личность своего сына и внедрил внутрь зародыша меня, - продолжила я. - А когда Наследница будет найдена, я… Я того…
– Что "того"?
– Самоуничтожусь. А он займёт моё тело. То есть его тело, которое он временно мне предоставил.
Лаин мотнул головой.
– Бред какой-то… Кимка, успокойся, это всё глупости! - Он положил руки мне на плечи и притянул ближе. Уткнулась носом ему под ключицу. - Пойдём внутрь. Обсохнешь, отогреешься, а потом поговорим. Хорошо?
Я отрицательно мотнула головой, цепляясь за него.
– Не хочу.
– Кимка, давай же.
– Лаин, пообещай мне одну вещь, - попросила я. - Пообещаешь?
– Если после ты согласишься пойти внутрь.
– Когда всё… когда всё закончится… Я хочу увидеть тебя ещё хоть раз. Пообещай, что ты придёшь. Пообещай, что мы cнова встретимся. Не в Дриме, не в Алларии, а там, куда я уйду, в молодом мире. Я знаю, ты умеешь перемещаться между мирами. Ты обещаешь, что придёшь?
Он провёл ладонью по моим волосам, словно ребёнка успокаивал:
– Конечно я обещаю, глупая. Мы же друзья? Мы обязательно встретимся. Я ещё детишек твоих буду на спине возить. Они будут звать меня "дядей" и требовать подарки, едва я переступлю порог. Ну как, теперь пойдём?
Я шмыгнула носом и отпустила Лаина. Он скептически осмотрел меня с ног до головы и, невзирая на моё сопротивление, подхватил на руки.
– Не дёргайся уж. Не такой я и старый, чтобы не унести тебя. Ты как перышко…
Тяжёлая, дверь захлопнулась за нами. Он упустил меня на лежак и устроился рядом. От нашей одежды шёл пар. Нужно, конечно, было бы сменить её на сухую, но двинуться не было сил. Как будто всё, что имела, я потратила там, под дождём.
Лаин перешёл на второй лежак, лёг на живот и устало опустил голову на скрещенные руки, продолжая краем глаза следить за мной…
– Может, расскажешь?
– Нет, не сейчас. Ты поспи пока, поговорим утром - я прикрыла глаза ладонью. - Мне надо… подумать обо всём.
Например о том, как теперь жить и во что верить.
ГЛАВА 19
ПО ПРАВУ ПЕРВОРОДСТВА
– Куда ты? - Стоило мне шевельнуться, Лаин проснулся. Или не спал он вовсе, а притворялся, следя за мной из-под угольно-чёрных, длинных ресниц?
– Мне нужно ненадолго уйти.
– Я с тобой. - Он поднялся и потянулся, закинув руки за голову, разминаясь.
– Извини, - я покачала головой, - я должна пойти одна. Ты мне ничем помочь не сможешь.
– Ты идёшь за ней? - понял Лаин. - Кимка, это опасно. И не возражай, я в любом случае отправляюсь с тобой. Одну я тебя не отпущу.
– Прости, Лаин, но тебе придётся остаться. Первый настоятельно рекомендовал мне отказаться от твоей помощи. Я вынуждена подчиняться ему, - солгала я. Лаину не стоит идти со мной, и не потому, что это опасно. Просто это - моё дело. И только моё.
Лаин прошипел что-то нелицеприятное о моём "папочке", но неохотно кивнул.
– Мне подождать вас здесь? - спросил он наконец.
– Нет, уходи из Дрима в Алларию. Я найду тебя там. Подготовь место, где мы сможем укрыть твою племянницу. Первый сказал, что на восстановление памяти ей потребуется несколько дней.
– А как вы попадёте в Алларию? - ехидно спросил Лаин.
– Своим ходом. Думаешь, мой любимый папочка, забыл о такой мелочи, как эта? Он кто угодно, но не дурак. Я бы назвала его гением. Если бы он был человеком, то мог бы стать великим шахматистом.
– И всё же, как? - не отставал Лаин.
– Я же сказала: своим ходом. Когда мы умираем в Дриме, куда система нас выкидывает?
– В родной мир… Аааа… - Лаин просветлел, но тут же сник: - Но Наследница считает своим молодой мир. Даже если ты объяснишь ей всё, по-настоящему поверить у неё не получится.
– Лаин, я же говорю, Первый продумал всё до мелочей. Память Наследницы не была стёрта, как у остальных жертв, просто заблокирована. Блок можно снять, произнеся контрольную фразу. Он действительно гений программирования, этот Первый, у него не отнять.
– Не понимаю, восхищаешься ты им или ненавидишь… - задумчиво потянул Лаин, кутаясь в одеяло и выглядя почти трогательно, с заспанными глазами и растрёпанными волосами.
– Ненавижу, - ни секунды не колеблясь сказала я, продолжая закидывать вещи в рюкзак, - что не мешает признавать его силу. Нельзя недооценивать врагов, это отрицательно сказывается на продолжительности жизни.
– Мне нужно ненадолго уйти.
– Я с тобой. - Он поднялся и потянулся, закинув руки за голову, разминаясь.
– Извини, - я покачала головой, - я должна пойти одна. Ты мне ничем помочь не сможешь.
– Ты идёшь за ней? - понял Лаин. - Кимка, это опасно. И не возражай, я в любом случае отправляюсь с тобой. Одну я тебя не отпущу.
– Прости, Лаин, но тебе придётся остаться. Первый настоятельно рекомендовал мне отказаться от твоей помощи. Я вынуждена подчиняться ему, - солгала я. Лаину не стоит идти со мной, и не потому, что это опасно. Просто это - моё дело. И только моё.
Лаин прошипел что-то нелицеприятное о моём "папочке", но неохотно кивнул.
– Мне подождать вас здесь? - спросил он наконец.
– Нет, уходи из Дрима в Алларию. Я найду тебя там. Подготовь место, где мы сможем укрыть твою племянницу. Первый сказал, что на восстановление памяти ей потребуется несколько дней.
– А как вы попадёте в Алларию? - ехидно спросил Лаин.
– Своим ходом. Думаешь, мой любимый папочка, забыл о такой мелочи, как эта? Он кто угодно, но не дурак. Я бы назвала его гением. Если бы он был человеком, то мог бы стать великим шахматистом.
– И всё же, как? - не отставал Лаин.
– Я же сказала: своим ходом. Когда мы умираем в Дриме, куда система нас выкидывает?
– В родной мир… Аааа… - Лаин просветлел, но тут же сник: - Но Наследница считает своим молодой мир. Даже если ты объяснишь ей всё, по-настоящему поверить у неё не получится.
– Лаин, я же говорю, Первый продумал всё до мелочей. Память Наследницы не была стёрта, как у остальных жертв, просто заблокирована. Блок можно снять, произнеся контрольную фразу. Он действительно гений программирования, этот Первый, у него не отнять.
– Не понимаю, восхищаешься ты им или ненавидишь… - задумчиво потянул Лаин, кутаясь в одеяло и выглядя почти трогательно, с заспанными глазами и растрёпанными волосами.
– Ненавижу, - ни секунды не колеблясь сказала я, продолжая закидывать вещи в рюкзак, - что не мешает признавать его силу. Нельзя недооценивать врагов, это отрицательно сказывается на продолжительности жизни.