Страница:
информация о людях "нетрадиционной" ориентации в большинстве газет подается
в издевательском, ерническом тоне. Открыто гомофобские сайты, призывающие к
физическому уничтожению гомосексуалов, существуют и в российском интернете.
В очернении гомосексуалов активно участвуют некоторые врачи, особенно
психиатры старой формации, которые по-прежнему считают гомосексуальность
опасным половым извращением и психическим заболеванием. Это проявляется и в
анти-спидовской пропаганде. Хотя глава российской анти-спидовской службы
В.В. Покровский несколько раз публично поддерживал декриминализацию
гомосексуальности, в своей программной статье о мерах по профилактике СПИДа
он говорит о "моральной деградации населения", проявляющейся, в частности, в
"гомосексуализации культуры". Однополая любовь для него - такое же зло, как
сексуальная распущенность, наркомания и проституция. Как можно с такими
установками работать с "группой риска" - непонятно.
Анти-геевские настроения могут быть и не связаны с фашизмом или
традициями советской "репрессивной психиатрии". Сенсационность и, я бы
сказал, вызывающий эксгибиционизм, с которым российская пресса пишет об этих
сюжетах, побуждает включаться в эту компанию даже некоторых либеральных
интеллигентов. На встрече деятелей российской интеллигенции с президентской
администрацией 19 августа 1996 г. выдающийся писатель Фазиль Искандер,
поддержанный пианистом Николаем Петровым, предложил даже ввести нравственную
цензуру "в связи с нашествием на телеэкраны агрессивной прослойки
секс-меньшинств", - "всяких пенкиных и моисеевых". По словам газетного
отчета, "вялое сопротивление "духу цензуры" оказал только Мстислав
Ростропович, сказав: "Лишь благодаря знакомству с творчеством Элтона Джона я
понял, что такое "рок".
Представление, что все люди делятся на "гомофилов" и "гомофобов",
вообще не соответствует истине. Большинству россиян сюжеты, связанные с
сексуальной ориентацией, глубоко безразличны и когда их преподносят как едва
ли не главный вопрос эпохи, это вызывает у них раздражение.
Например, основатель интернетской "Лиги сексуального большинства"
Кирилл Готовцев ничего не имеет против однополой любви, но ему "кажется
обидным и несправедливым то количество событий, которое некоторая часть
населения устраивает вокруг своей сексуальной ориентации. Я уверен, что оно
того не стоит. Мне почему-то кажется, что мы имеем дело с некоторой
специальной формой расизма, когда несколько людей, обнаружив у себя то, чем
они непохожи на большинство, начинают по этому признаку кучковаться и
требовать от остальных чего-то там, на том основании, что они особенные.
Хотя из общества они выделили себя сами".
Думаю, что если бы Кирилл лучше знал историю и сумел поставить себя на
место людей, которые много лет были "неназываемыми" и теперь пытаются
наверстать упущенное, он отнесся бы к ним, как и к прочим меньшинствам,
снисходительнее. Принадлежность к большинству - привилегия, которая
накладывает и определенные моральные обязательства. Тем не менее эта
проблема реальна.
Некритическое копирование американского опыта "сексуального
освобождения" так же непригодно для России, как и некоторые экономические
модели. Российские "голубые" интеллектуалы и художники не выходят со своими
сексуальными исповедями на публику не только потому, что боятся последствий,
но и потому, что предпочитают не выставлять свою личную жизнь напоказ.
Коммерциализация "голубого", как и всякого прочего, секса, их шокирует, а
претензии самопровозглашенных лидеров раздражают: "Я не хочу принадлежать ни
к какой субкультуре. Я знаю, что это модно на Западе, но из того, что я
предпочитаю спать преимущественно с мужчинами-геями, не вытекает, что я хочу
общаться в первую очередь с ними же".
Как считает редактор журнала "РИСК" Дмитрий Кузьмин, "гей-движение и
gay community - явления для России нехарактерные и неактуальные, но это не
специфика российских геев, а специфика российского общества вообще, в
котором советская эпоха выработала стойкое недоверие к любой общественной
активности, к любым объединительным порывам и т.п. И даже тем, чей круг
общения почти исключительно гомосексуален, мысль о какой-то
институционализации этого положения вещей представляется вполне нелепой.
Принципиально нынешний расклад всех устраивает: минимум необходимой геевской
инфраструктуры (бары, дискотеки, журналы и т.п.), а все остальное общение -
чисто приватным образом. Другое дело - что в настоящий момент эта самая
инфраструктура плохо развита: два-три клуба на всю Москву и пяток - на всю
Россию, - это невозможно мало (просто потому, что у геев тоже бывают разные
вкусы и интересы, в конце концов, разный возраст, - потому и клубы да бары
им нужны разные), а кроме того, хотелось бы, как минимум, свои библиотеки и
книжные магазины, свой медицинский центр и психотерапевтическую службу... Но
идея gay community, насколько я понимаю, носит гораздо более тотальный
характер, вплоть до голубого баскетбольного клуба и общества
геев-филателистов. Это забавно, но не очень понятно для русского человека
(может быть, вообще для европейца: по-видимому, американской культуре
свойственна большая публичность личной жизни, отождествление понятий "не
скрывать, не стесняться" - с одной стороны и "всем показывать" - с другой)."
Вероятно, со временем российские геи и лесбиянки будут иметь не только
собственные коммерческие издания, бары и дискотеки, но и свои "общинные"
консультативные и правозащитные центры. Однако едва ли это выльется в
создание таких организованных общин, как в США. А пока что...
Дым Отечества нам сладок и приятен. Но некоторым он больно ест глаза.
В ПОИСКАХ СЕБЯ
"Я не такой, как другие"
Кто знает, почему человеку
свойственно любить так, а не иначе?
Гомосексуальность была дана мне так
же, как цвет моих глаз или количество
моих ног. Уже ребенком я чувствовал,
что меня привлекают мальчики... Я
вынужден был приспособиться к этому,
жить с этим, прекрасно понимая, что
подобный образ жизни не принимается
обществом.
Жан Жене
Гомосексуальность не выбирается, а вот
гомосексуальные роли - вероятно, да.
География и хореография нашего
первого геевского опыта, если мы его
продолжаем (а ты продолжаешь его
только, если ты уже являешься гомиком)
влияет на весь наш последующий опыт.
Нед Рорем
На вопрос "Когда и как вы узнали о своей гомосексуальности?" геи и
лесбиянки иногда отвечают контр-вопросом: "А когда и как вы узнали о своей
гетеросексуальности?", на который ни один "натурал" ответить не может. Но
при всей моральной корректности такой вежливой отповеди - не задавай другому
интимных вопросов, которых ты не задавал самому себе, - между становлением
гетеро= и гомосексуальной идентичности есть принципиальная разница.
Поскольку воспитание детей всегда "гетероцентрично", нацелено на
формирование гетеросексуальности, - "всякий нормальный мужчина испытывает
влечение к женщинам, и наоборот", - "натуральным" мальчикам и девочкам не
приходится "открывать" свою сексуальную идентичность, они не задумываются о
ней, а принимают, усваивают ее в готовом виде, как нечто само собой
разумеющееся. Собственная сексуальная идентичность становится для ребенка
проблемой, только если у него что-то неладно, например, если его
телосложение или поведение не соответствуют общепринятым представлениям и
полоролевым ожиданиям, заставляя окружающих людей, а затем и его самого
задуматься: "настоящий" ли он мальчик или девочка? Так как детские и
подростковые представления о "мужественности" часто нереалистичны и
завышены, эта проблема возникает у многих мальчиков, но далеко не так остро,
как у геев, и без "сексуальных" обертонов.
Сексуальная идентичность геев и лесбиянок проблематична изначально,
всегда. Они не находят, а открывают и в известном смысле создают ее,
необходимый объем индивидуального творчества здесь гораздо больше. Вспоминая
свое детство, многие геи и лесбиянки отмечают, что с раннего детства
отличались от сверстников своего пола: одевались не в ту одежду, любили не
те игры, выбирали не тех партнеров и т. д. Разумеется, речь идет не о
сексуальности, а просто о несовпадении поведения и интересов ребенка с тем,
что характерно для большинства детей его пола. Особенно остро возникают эти
проблемы у тех мальчиков и девочек, телосложение и внешность которых также
не соответствуют стереотипу (женственный мальчик и мужеподобная девочка).
Вот как выглядят детские воспоминания сан-францисских геев и лесбиянок
по сравнению с контрольной гетеросексуальной группой.
Таблица 1. Ретроспективная оценка своей непохожести на других детей
своего пола (в процентах)
мужчины женщины
геи гетеро лесбиянки гетеро
No = 686 No = 337 No = 293 No=140
Не получали удовольствия от деятельности, типичной для своего пола 63
10 63 15
Получали удовольствие от действий, нетипичных для своего пола 48 11 81
61
Не соответствовали нормам маскулинности или фемининности 56 8 80 24
Большинство друзей детства были противоположного пола 42 13 60 40
Разумеется, отнюдь не все геи бывают в детстве женственными, а
лесбиянки - мужеподобными. Почти половина сан-францисских геев имели в
детстве типично мужские повадки, интересы и деятельность; этого не могла
сказать о себе почти четверть контрольной группы. Тем не менее поведение,
чувства и особенно образы Я многих гомосексуальных мальчиков и девочек
сильно отличаются от типичных для их "натуральных" сверстников и сверстниц.
Это влияет и на их последующее поведение и самосознание. Американский
исследователь Фредерик Уитэм опросил 206 взрослых геев и 78 гетеросексуалов,
интересовались ли они в детстве куклами, вышиванием и другими "девчоночьими"
играми и занятиями; любили ли они переодеваться в женскую одежду;
предпочитали ли играть больше с девочками, чем с мальчиками; не было ли у
них женских, "девчоночьих" прозвищ; предпочитали ли они сексуальные игры с
мальчиками или с девочками. Разница оказалась огромной, особенно между
крайними группами исключительных гомо= и гетеросексуалов. Сходная картина
обнаружилось и в других странах, Бразилии, Гватемале и на Филиппинах.
По мере взросления, признаки психологической "женственности" у
большинства геев ослабевают или исчезают. Из опрошенных 1500 чигагских геев,
в детстве считались "неженками" 42%, в юности - 33%, а к моменту
обследования - только 8%. Желание быть девочкой (женщиной) уменьшилось с 22%
в детстве и 15% в юности до 5% у взрослых. Дружили преимущественно с
девочками (женщинами) в детстве 46%, в юности - 27%, а среди взрослых - 9%.
Ослабление, убывание женственных черт (его называют дефеминизацией),
происходит и у остальных мальчиков (в раннем детстве мальчики, как и
девочки, находятся под женским, материнским, влиянием, и это сказывается на
их поведении), но исходный, первоначальный уровень фемининности у
"натуральных" мальчиков гораздо ниже, поэтому им легче ее изжить.
Тем, у кого "женских" задатков изначально больше, преодолеть их
значительно труднее, поэтому процесс дефеминизации у них затягивается,
порождая устойчивые, иногда на всю жизнь, сомнения в своей маскулинности.
Такие мальчики уютнее чувствуют себя в менее соревновательном женском
обществе и в то же время испытывают напряженный интерес и тяготение к
мужскому началу, выступающему для них как недостижимый образец. В период
полового созревания эта тяга к мужскому началу нередко сосредоточивается на
каком-то конкретном образе и эротизируется. Одних мальчиков влечет к более
старшим, сильным, физически развитым подросткам и юношам, общение с
которыми, не обязательно сексуальное, приобщает их к вожделенной
мужественности, в которой, как им кажется, им самим отказано. Другие,
напротив, тянутся к младшим, более слабым и нежным мальчикам, среди которых
они чувствуют себя увереннее и мужественнее, чем среди ровесников. Это
создает благоприятный эмоциональный фон для формирования гомоэротизма и
выбора соответствующего объекта привязанности - более старшего и сильного
или, напротив, младшего и слабого.
Почему у мальчиков такие проблемы стоят острее, чем у девочек?
Во-первых, на всех уровнях половой дифференциации формирование мужчины
требует каких-то дополнительных усилий, без которых развитие автоматически
идет по женскому типу. Поэтому здесь чаще происходят "нарушения". Во-вторых,
в силу господствующего положения мужчин в обществе, мужские качества
традиционно ценятся выше женских, и давление на мальчиков в этом направлении
сильнее, чем на девочек: женственный мальчик всегда вызывает неодобрение и
насмешки, как у взрослых, так и у сверстников, когда как казак-девчонка
воспринимается спокойно, а то и положительно. В-третьих, формирование
мужского характера предполагает перерыв постепенности, которого нет у
женщин. В раннем детстве мальчики, как и девочки, находятся под влиянием
матерей и вообще женщин, но затем они должны оторваться от женского влияния
и переориентироваться на мужские образцы поведения. Нетипичное полоролевое
поведение в детстве имеет для мужчин, независимо от их будущей сексуальной
ориентации, много отрицательных последствий: им труднее устанавливать
отношения с женщинам, у них больше невротических проблем, наиболее
женственные мальчики-геи отличаются в дальнейшем пониженным самоуважением,
тревожностью, склонностью к депрессии и самоубийству. У маскулинных девочек
ничего подобного нет, энергичность и агрессивность лесбиянок вполне
компенсируют им психологические отличия от ровесниц.
Какие психологические и социализационные факторы благоприятствуют
формированию гомосексуальной ориентации или, в более осторожной формулировке
("после этого" не значит "вследствие этого"), статистически коррелируют с
нею?
Психоаналитики и психиатры придавали особое значение взаимоотношениям
ребенка с родителем противоположного пола. Отмечалось, что матери
гомосексуалов "занянчивают" сыновей, слишком тесно эмоционально привязывают
их к себе, лишают самостоятельности и т.д. В результате такие мальчики
вырастают зависимыми, идентифицируются не с отцом, а с матерью, ищут в
других женщинах все тот же материнский образ или, наоборот, протест против
материнского деспотизма побуждает их бояться женщин и избегать близости к
ними.
Психиатрическая клиника и мемуарная литература дают множество примеров
такого рода. Но эта тенденция не является всеобщей. Хотя большинство
гомосексуальных мужчин в детстве чувствовали себя эмоционально ближе к
матери, чем к отцу, это характерно и для подавляющего большинства обычных
мальчиков. Систематическое сравнение взаимоотношений с родителями нескольких
групп гомосексуалов и соответствующих контрольных групп не выявило между
ними существенной разницы. Сильная эмоциональная привязанность к матери
действительно влияет на отношения мальчика со сверстниками, иногда осложняя
их (мальчишеские отношения соревновательны и жестоки), а материнский гнет
может, по контрасту, стимулировать увлечение подростка другими, более
самостоятельными, мальчиками. Однако материнское влияние, как правило,
преобладает лишь в детстве и не определяет сексуальных предпочтений
взрослого мужчины, которые зависят от многих других сопутствующих и
последующих обстоятельств. Так что матерям "голубых" мальчиков не стоит
обвинять в их сексуальной ориентации себя. Это верно и относительно
лесбиянок.
Неоднозначно и влияние отцов. Напряженные, плохие отношения с отцами
влияют на формирование гомосексуальности у мальчиков и у девочек сильнее,
чем их взаимоотношения с матерью. Слишком строгий и требовательный отец,
которому мальчик никак не может угодить, подрывает его самоуважение,
психологически как бы кастрирует его. Иногда при этом образуется порочный
круг: недостаточно "мужское" поведение сына вызывает недовольство отца, а
оно, в свою очередь, подрывает самоуважение мальчика. Например, отец
Теннесси Уильямса был очень недоволен мягкостью характера и литературными
увлечениями сына, а также тем, что тот никак не мог решиться переспать с
любимой девушкой; за это он даже прозвал его "мисс Нэнси", что побудило
застенчивого мальчика еще больше сомневаться в своей маскулинности. Однако
ни отцовская холодность, ни отсутствие отца не являются ни необходимым, ни
достаточным условием формирования гомосексуальности.
Очень важную роль в формировании сексуальной ориентации ребенка, как и
многих других его качеств, играют сверстники. Дети всегда замечают нарушение
неписаного гендерного кода и жестоко наказывают его нарушителей - дразнят,
исключают из круга своего общения и т.д. При этом женственных мальчиков
агрессивно отвергают мальчики, зато охотно принимают девочки, а мужеподобных
девочек, наоборот, отталкивают девочки, но принимают мальчики. В
формировании образа будущего идеального объекта любви важна не только и даже
не столько идентификация, желание уподобиться некоему образцу, сколько
депривация, чувство эмоционального дефицита: человека привлекает пол того
значимого лица (или лиц), от которых он был в детстве отчужден, так что
существенным индикатором будущей сексуальной ориентации ребенка является пол
детей, с которыми он не играл в младшем школьном возрасте. При этом
врожденные и социальные факторы действуют совместно, усиливая или
нейтрализуя друг друга.
Согласно теории известного американского психолога Дарила Бема,
биологические факторы, будь то гены или гормоны, сами по себе не
предопределяют сексуальную ориентацию, но способствуют формированию
некоторых черт темперамента, таких, как степень агрессивности и активности,
побуждающих ребенка предпочитать одни виды деятельности и формы общения
другим. Один ребенок любит силовую возню и соревновательные спортивные игры
(типично мужские занятия), другой предпочитает спокойные игры (типично
женское поведение).
Поскольку дети предпочитают играть с теми сверстниками, которые
разделяют их игровые предпочтения, ребенок, любящий футбол или баскетбол,
будет, независимо от своего пола, искать общества мальчиков. Окружающие,
взрослые и сверстники, воспринимают и оценивают характер интересов и круг
общения ребенка как соответствующие или не соответствующие его полу. Такие
оценки автоматически переносятся и на личность ребенка, которого считают
маскулинным ("стопроцентный мальчишка"!) или, наоборот, женственным. Эти
оценки и основанное на них отношение преломляются в самосознании ребенка.
Дети, поведение которых соответствует полоролевым стандартам и ожиданиям,
чувствуют, что они отличаются от сверстников противоположного пола, которых
они воспринимают как непохожих, незнакомых и экзотических. Наоборот,
женственные мальчики и мужеподобные девочки чувствуют себя отчужденными от
сверстников собственного пола, воспринимая их как непохожих, незнакомых и
экзотичных.
Чувство своей непохожести на других чрезвычайно характерно для
гомосексуалов. 71% сан-францисских геев и 70% лесбиянок сказали, что в
школьные годы чувствовали себя непохожими на сверстников собственного пола;
среди гетеросексуальных мужчин и женщин так ответили соответственно 38% и
51%. Это накладывает отпечаток на характер их общения.
"Дружить можно было, в основном, с девочками. Где нет грубых нравов и
драк. Я боялся перемены в школе, когда толпа неотесанных, бездушных, душевно
неразвитых подростков кидается в потасовки друг с другом, жался к стенке и
закрывал глаза или не выходил из класса" (Е. Харитонов)
"Я всегда отличалась от своих сверстниц, никогда не старалась усвоить
"женственные" манеры, не пользовалась косметикой, ненавидела и старалась не
носить бюстгальтеры. Я играла с мальчишками, и мои руки и ноги украшали
благородные ссадины и синяки. Как только стало можно, я сменила юбку на
брюки и шорты".
Индивидуальные пути и вариации психосексуального развития зависят не
только и даже не столько от того, насколько сильно и чем именно ребенок
отличается от других детей своего пола, сколько от того, как он сам
воспринимает и интерпретирует эти отличия. Важным рубежом здесь является
половое созревание.
Он не сводил с Отто глаз, точно
влюбленный. И, по правде
говоря, он и был влюбленный.
Кристоф не мог знать этого, так
как не знал, что такое любовь. Но
временами, когда мальчики
оставались одни, их охватывало
странное волнение - они
испытали его еще тогда, когда в
первую свою встречу сидели в
сосновом лесу: кровь приливала
к щекам Кристофа, он густо
краснел. Он боялся. Не
сговариваясь, мальчики
сторонились друг друга.
Ромен Роллан
Оглядываясь назад, к тому
времени, когда мне было
шестнадцать или семнадцать, я
вижу, что уже тогда влюблялась
в некоторых теннисисток, но еще
не осознавала этого. Просто мне
нравилось быть с ними. К
восемнадцати годам я поняла,
что у меня всегда были эти
чувства.
Мартина Навратилова
Подросток может долго не подозревать о своей гомосексуальности. До
начала полового созревания такие дети страдают главным образом от того, что
их поведение и интересы не совпадают с тем, что нравится большинству их
однополых ровесников. Однако эти особенности можно легко компенсировать
чем-то другим. Например, физическая слабость может быть компенсирована
отличной учебой или веселым характером. В период полового созревания картина
резко меняется. Подросток вдруг (а иногда постепенно) обнаруживает, что
вместо "положенного" влечения к противоположному полу он испытывает интерес
к телу своих однополых сверстников.
14-летняя Анна Франк записала в своем интимном дневнике: "Однажды,
оставшись ночевать у подруги, я ее спросила - можно мне в знак нашей дружбы
погладить ее грудь, а ей - мою? Но она не согласилась. Мне всегда хотелось
поцеловать ее, мне это доставляло больше удовольствие. Когда я вижу статую
обнаженной женщины, например, Венеру, то всегда прихожу в экстаз".
Сам по себе такой интерес еще абсолютно ни о чем не говорит. Игры,
включающие показывание, обследование, ощупывание и измерение собственных
половых органов и/или половых органов сверстников своего или
противоположного пола, широко распространены среди дошкольников и младших
школьников. Участие в них ничего не говорит о будущей сексуальной ориентации
ребенка. Среди опрошенных Кинзи взрослых, участие в сексуальных играх со
сверстниками противоположного пола до начала полового созревания
ретроспективно признали половина мужчин и около трети женщин, а со
сверстниками своего пола - 54% мужчин и 35% женщин; при опросе 212
допубертатных мальчиков последняя цифра повышается до 60%.
Преобладание однополых игр над разнополыми объясняется прежде всего
половой сегрегацией, большей физической доступностью сверстников своего,
нежели противоположного, пола и менее строгим табуированием телесных
контактов с ними. В однополых учебных заведениях, лагерях и интернатах
сексуальные игры - явление массовое, в них участвуют и вполне "натуральные"
подростки. Среди опрошенных сан-францисских мужчин, в подростковых
гомоэротических играх участвовало больше (62% ) гетеро=, чем гомосексуалов
(39%).
Российские подростки в этом отношении ничем не отличаются от
зарубежных. Вот письменное объяснение, с сохранением стиля и орфографии,
14-летнего артековца конца 1980-х годов:
"Каждый вечер мы собирались в палате у мальчиков и начинали играть в
так называемую "игру"... Мы ложились подвое на кровать и кайфовали.
"Блаженство" заключалось в том, что половой член каждого находился между
ногами соседа. Затем оба начинали егозиться, тем самым раздражая его и
вызывая блаженное состояние. Затем были придуманы разные эстафеты. Мы
вытащили из веника ветку. Тот человек, которому выпадет эта эстафета, должен
был стать согнувшись и мы засовывали ему ветку в задний проход... После
этого конкурса мы стали разыгрывать другой. По жребию, человек, которому
достанется, должен был сосать половой член соседа или любого из мальчиков...
Связывали половые члены трех человек нитками в один узел и танцевали в кругу
различные танцы. Это вызывало раздражение и приносило удовольствие... С
Димой я три вечера подряд ложился на одну кровать и мы с ним друг другу
засовывали половой член между ног и растягивали и стягивали его... Также мы
друг другу засовывали половой член в задний проход и в рот".
Эти мальчики вовсе не были "голубыми", они просто экспериментировали
друг с другом, а потом стали ходить в палату к девочкам, где "игры" были еще
интереснее. Но юные геи получают от гомоэротических игр гораздо больше
удовольствия, чем их "натуральные" ровесники, и это побуждает их, с одной
стороны, повторять этот опыт, а с другой стороны - задумываться о своей
сущности, чего гетеросексуальные подростки, для которых это "просто игра",
не делают.
В дальнейшем сексуальные игры геев и "натуралов" дифференцируются в
в издевательском, ерническом тоне. Открыто гомофобские сайты, призывающие к
физическому уничтожению гомосексуалов, существуют и в российском интернете.
В очернении гомосексуалов активно участвуют некоторые врачи, особенно
психиатры старой формации, которые по-прежнему считают гомосексуальность
опасным половым извращением и психическим заболеванием. Это проявляется и в
анти-спидовской пропаганде. Хотя глава российской анти-спидовской службы
В.В. Покровский несколько раз публично поддерживал декриминализацию
гомосексуальности, в своей программной статье о мерах по профилактике СПИДа
он говорит о "моральной деградации населения", проявляющейся, в частности, в
"гомосексуализации культуры". Однополая любовь для него - такое же зло, как
сексуальная распущенность, наркомания и проституция. Как можно с такими
установками работать с "группой риска" - непонятно.
Анти-геевские настроения могут быть и не связаны с фашизмом или
традициями советской "репрессивной психиатрии". Сенсационность и, я бы
сказал, вызывающий эксгибиционизм, с которым российская пресса пишет об этих
сюжетах, побуждает включаться в эту компанию даже некоторых либеральных
интеллигентов. На встрече деятелей российской интеллигенции с президентской
администрацией 19 августа 1996 г. выдающийся писатель Фазиль Искандер,
поддержанный пианистом Николаем Петровым, предложил даже ввести нравственную
цензуру "в связи с нашествием на телеэкраны агрессивной прослойки
секс-меньшинств", - "всяких пенкиных и моисеевых". По словам газетного
отчета, "вялое сопротивление "духу цензуры" оказал только Мстислав
Ростропович, сказав: "Лишь благодаря знакомству с творчеством Элтона Джона я
понял, что такое "рок".
Представление, что все люди делятся на "гомофилов" и "гомофобов",
вообще не соответствует истине. Большинству россиян сюжеты, связанные с
сексуальной ориентацией, глубоко безразличны и когда их преподносят как едва
ли не главный вопрос эпохи, это вызывает у них раздражение.
Например, основатель интернетской "Лиги сексуального большинства"
Кирилл Готовцев ничего не имеет против однополой любви, но ему "кажется
обидным и несправедливым то количество событий, которое некоторая часть
населения устраивает вокруг своей сексуальной ориентации. Я уверен, что оно
того не стоит. Мне почему-то кажется, что мы имеем дело с некоторой
специальной формой расизма, когда несколько людей, обнаружив у себя то, чем
они непохожи на большинство, начинают по этому признаку кучковаться и
требовать от остальных чего-то там, на том основании, что они особенные.
Хотя из общества они выделили себя сами".
Думаю, что если бы Кирилл лучше знал историю и сумел поставить себя на
место людей, которые много лет были "неназываемыми" и теперь пытаются
наверстать упущенное, он отнесся бы к ним, как и к прочим меньшинствам,
снисходительнее. Принадлежность к большинству - привилегия, которая
накладывает и определенные моральные обязательства. Тем не менее эта
проблема реальна.
Некритическое копирование американского опыта "сексуального
освобождения" так же непригодно для России, как и некоторые экономические
модели. Российские "голубые" интеллектуалы и художники не выходят со своими
сексуальными исповедями на публику не только потому, что боятся последствий,
но и потому, что предпочитают не выставлять свою личную жизнь напоказ.
Коммерциализация "голубого", как и всякого прочего, секса, их шокирует, а
претензии самопровозглашенных лидеров раздражают: "Я не хочу принадлежать ни
к какой субкультуре. Я знаю, что это модно на Западе, но из того, что я
предпочитаю спать преимущественно с мужчинами-геями, не вытекает, что я хочу
общаться в первую очередь с ними же".
Как считает редактор журнала "РИСК" Дмитрий Кузьмин, "гей-движение и
gay community - явления для России нехарактерные и неактуальные, но это не
специфика российских геев, а специфика российского общества вообще, в
котором советская эпоха выработала стойкое недоверие к любой общественной
активности, к любым объединительным порывам и т.п. И даже тем, чей круг
общения почти исключительно гомосексуален, мысль о какой-то
институционализации этого положения вещей представляется вполне нелепой.
Принципиально нынешний расклад всех устраивает: минимум необходимой геевской
инфраструктуры (бары, дискотеки, журналы и т.п.), а все остальное общение -
чисто приватным образом. Другое дело - что в настоящий момент эта самая
инфраструктура плохо развита: два-три клуба на всю Москву и пяток - на всю
Россию, - это невозможно мало (просто потому, что у геев тоже бывают разные
вкусы и интересы, в конце концов, разный возраст, - потому и клубы да бары
им нужны разные), а кроме того, хотелось бы, как минимум, свои библиотеки и
книжные магазины, свой медицинский центр и психотерапевтическую службу... Но
идея gay community, насколько я понимаю, носит гораздо более тотальный
характер, вплоть до голубого баскетбольного клуба и общества
геев-филателистов. Это забавно, но не очень понятно для русского человека
(может быть, вообще для европейца: по-видимому, американской культуре
свойственна большая публичность личной жизни, отождествление понятий "не
скрывать, не стесняться" - с одной стороны и "всем показывать" - с другой)."
Вероятно, со временем российские геи и лесбиянки будут иметь не только
собственные коммерческие издания, бары и дискотеки, но и свои "общинные"
консультативные и правозащитные центры. Однако едва ли это выльется в
создание таких организованных общин, как в США. А пока что...
Дым Отечества нам сладок и приятен. Но некоторым он больно ест глаза.
В ПОИСКАХ СЕБЯ
"Я не такой, как другие"
Кто знает, почему человеку
свойственно любить так, а не иначе?
Гомосексуальность была дана мне так
же, как цвет моих глаз или количество
моих ног. Уже ребенком я чувствовал,
что меня привлекают мальчики... Я
вынужден был приспособиться к этому,
жить с этим, прекрасно понимая, что
подобный образ жизни не принимается
обществом.
Жан Жене
Гомосексуальность не выбирается, а вот
гомосексуальные роли - вероятно, да.
География и хореография нашего
первого геевского опыта, если мы его
продолжаем (а ты продолжаешь его
только, если ты уже являешься гомиком)
влияет на весь наш последующий опыт.
Нед Рорем
На вопрос "Когда и как вы узнали о своей гомосексуальности?" геи и
лесбиянки иногда отвечают контр-вопросом: "А когда и как вы узнали о своей
гетеросексуальности?", на который ни один "натурал" ответить не может. Но
при всей моральной корректности такой вежливой отповеди - не задавай другому
интимных вопросов, которых ты не задавал самому себе, - между становлением
гетеро= и гомосексуальной идентичности есть принципиальная разница.
Поскольку воспитание детей всегда "гетероцентрично", нацелено на
формирование гетеросексуальности, - "всякий нормальный мужчина испытывает
влечение к женщинам, и наоборот", - "натуральным" мальчикам и девочкам не
приходится "открывать" свою сексуальную идентичность, они не задумываются о
ней, а принимают, усваивают ее в готовом виде, как нечто само собой
разумеющееся. Собственная сексуальная идентичность становится для ребенка
проблемой, только если у него что-то неладно, например, если его
телосложение или поведение не соответствуют общепринятым представлениям и
полоролевым ожиданиям, заставляя окружающих людей, а затем и его самого
задуматься: "настоящий" ли он мальчик или девочка? Так как детские и
подростковые представления о "мужественности" часто нереалистичны и
завышены, эта проблема возникает у многих мальчиков, но далеко не так остро,
как у геев, и без "сексуальных" обертонов.
Сексуальная идентичность геев и лесбиянок проблематична изначально,
всегда. Они не находят, а открывают и в известном смысле создают ее,
необходимый объем индивидуального творчества здесь гораздо больше. Вспоминая
свое детство, многие геи и лесбиянки отмечают, что с раннего детства
отличались от сверстников своего пола: одевались не в ту одежду, любили не
те игры, выбирали не тех партнеров и т. д. Разумеется, речь идет не о
сексуальности, а просто о несовпадении поведения и интересов ребенка с тем,
что характерно для большинства детей его пола. Особенно остро возникают эти
проблемы у тех мальчиков и девочек, телосложение и внешность которых также
не соответствуют стереотипу (женственный мальчик и мужеподобная девочка).
Вот как выглядят детские воспоминания сан-францисских геев и лесбиянок
по сравнению с контрольной гетеросексуальной группой.
Таблица 1. Ретроспективная оценка своей непохожести на других детей
своего пола (в процентах)
мужчины женщины
геи гетеро лесбиянки гетеро
No = 686 No = 337 No = 293 No=140
Не получали удовольствия от деятельности, типичной для своего пола 63
10 63 15
Получали удовольствие от действий, нетипичных для своего пола 48 11 81
61
Не соответствовали нормам маскулинности или фемининности 56 8 80 24
Большинство друзей детства были противоположного пола 42 13 60 40
Разумеется, отнюдь не все геи бывают в детстве женственными, а
лесбиянки - мужеподобными. Почти половина сан-францисских геев имели в
детстве типично мужские повадки, интересы и деятельность; этого не могла
сказать о себе почти четверть контрольной группы. Тем не менее поведение,
чувства и особенно образы Я многих гомосексуальных мальчиков и девочек
сильно отличаются от типичных для их "натуральных" сверстников и сверстниц.
Это влияет и на их последующее поведение и самосознание. Американский
исследователь Фредерик Уитэм опросил 206 взрослых геев и 78 гетеросексуалов,
интересовались ли они в детстве куклами, вышиванием и другими "девчоночьими"
играми и занятиями; любили ли они переодеваться в женскую одежду;
предпочитали ли играть больше с девочками, чем с мальчиками; не было ли у
них женских, "девчоночьих" прозвищ; предпочитали ли они сексуальные игры с
мальчиками или с девочками. Разница оказалась огромной, особенно между
крайними группами исключительных гомо= и гетеросексуалов. Сходная картина
обнаружилось и в других странах, Бразилии, Гватемале и на Филиппинах.
По мере взросления, признаки психологической "женственности" у
большинства геев ослабевают или исчезают. Из опрошенных 1500 чигагских геев,
в детстве считались "неженками" 42%, в юности - 33%, а к моменту
обследования - только 8%. Желание быть девочкой (женщиной) уменьшилось с 22%
в детстве и 15% в юности до 5% у взрослых. Дружили преимущественно с
девочками (женщинами) в детстве 46%, в юности - 27%, а среди взрослых - 9%.
Ослабление, убывание женственных черт (его называют дефеминизацией),
происходит и у остальных мальчиков (в раннем детстве мальчики, как и
девочки, находятся под женским, материнским, влиянием, и это сказывается на
их поведении), но исходный, первоначальный уровень фемининности у
"натуральных" мальчиков гораздо ниже, поэтому им легче ее изжить.
Тем, у кого "женских" задатков изначально больше, преодолеть их
значительно труднее, поэтому процесс дефеминизации у них затягивается,
порождая устойчивые, иногда на всю жизнь, сомнения в своей маскулинности.
Такие мальчики уютнее чувствуют себя в менее соревновательном женском
обществе и в то же время испытывают напряженный интерес и тяготение к
мужскому началу, выступающему для них как недостижимый образец. В период
полового созревания эта тяга к мужскому началу нередко сосредоточивается на
каком-то конкретном образе и эротизируется. Одних мальчиков влечет к более
старшим, сильным, физически развитым подросткам и юношам, общение с
которыми, не обязательно сексуальное, приобщает их к вожделенной
мужественности, в которой, как им кажется, им самим отказано. Другие,
напротив, тянутся к младшим, более слабым и нежным мальчикам, среди которых
они чувствуют себя увереннее и мужественнее, чем среди ровесников. Это
создает благоприятный эмоциональный фон для формирования гомоэротизма и
выбора соответствующего объекта привязанности - более старшего и сильного
или, напротив, младшего и слабого.
Почему у мальчиков такие проблемы стоят острее, чем у девочек?
Во-первых, на всех уровнях половой дифференциации формирование мужчины
требует каких-то дополнительных усилий, без которых развитие автоматически
идет по женскому типу. Поэтому здесь чаще происходят "нарушения". Во-вторых,
в силу господствующего положения мужчин в обществе, мужские качества
традиционно ценятся выше женских, и давление на мальчиков в этом направлении
сильнее, чем на девочек: женственный мальчик всегда вызывает неодобрение и
насмешки, как у взрослых, так и у сверстников, когда как казак-девчонка
воспринимается спокойно, а то и положительно. В-третьих, формирование
мужского характера предполагает перерыв постепенности, которого нет у
женщин. В раннем детстве мальчики, как и девочки, находятся под влиянием
матерей и вообще женщин, но затем они должны оторваться от женского влияния
и переориентироваться на мужские образцы поведения. Нетипичное полоролевое
поведение в детстве имеет для мужчин, независимо от их будущей сексуальной
ориентации, много отрицательных последствий: им труднее устанавливать
отношения с женщинам, у них больше невротических проблем, наиболее
женственные мальчики-геи отличаются в дальнейшем пониженным самоуважением,
тревожностью, склонностью к депрессии и самоубийству. У маскулинных девочек
ничего подобного нет, энергичность и агрессивность лесбиянок вполне
компенсируют им психологические отличия от ровесниц.
Какие психологические и социализационные факторы благоприятствуют
формированию гомосексуальной ориентации или, в более осторожной формулировке
("после этого" не значит "вследствие этого"), статистически коррелируют с
нею?
Психоаналитики и психиатры придавали особое значение взаимоотношениям
ребенка с родителем противоположного пола. Отмечалось, что матери
гомосексуалов "занянчивают" сыновей, слишком тесно эмоционально привязывают
их к себе, лишают самостоятельности и т.д. В результате такие мальчики
вырастают зависимыми, идентифицируются не с отцом, а с матерью, ищут в
других женщинах все тот же материнский образ или, наоборот, протест против
материнского деспотизма побуждает их бояться женщин и избегать близости к
ними.
Психиатрическая клиника и мемуарная литература дают множество примеров
такого рода. Но эта тенденция не является всеобщей. Хотя большинство
гомосексуальных мужчин в детстве чувствовали себя эмоционально ближе к
матери, чем к отцу, это характерно и для подавляющего большинства обычных
мальчиков. Систематическое сравнение взаимоотношений с родителями нескольких
групп гомосексуалов и соответствующих контрольных групп не выявило между
ними существенной разницы. Сильная эмоциональная привязанность к матери
действительно влияет на отношения мальчика со сверстниками, иногда осложняя
их (мальчишеские отношения соревновательны и жестоки), а материнский гнет
может, по контрасту, стимулировать увлечение подростка другими, более
самостоятельными, мальчиками. Однако материнское влияние, как правило,
преобладает лишь в детстве и не определяет сексуальных предпочтений
взрослого мужчины, которые зависят от многих других сопутствующих и
последующих обстоятельств. Так что матерям "голубых" мальчиков не стоит
обвинять в их сексуальной ориентации себя. Это верно и относительно
лесбиянок.
Неоднозначно и влияние отцов. Напряженные, плохие отношения с отцами
влияют на формирование гомосексуальности у мальчиков и у девочек сильнее,
чем их взаимоотношения с матерью. Слишком строгий и требовательный отец,
которому мальчик никак не может угодить, подрывает его самоуважение,
психологически как бы кастрирует его. Иногда при этом образуется порочный
круг: недостаточно "мужское" поведение сына вызывает недовольство отца, а
оно, в свою очередь, подрывает самоуважение мальчика. Например, отец
Теннесси Уильямса был очень недоволен мягкостью характера и литературными
увлечениями сына, а также тем, что тот никак не мог решиться переспать с
любимой девушкой; за это он даже прозвал его "мисс Нэнси", что побудило
застенчивого мальчика еще больше сомневаться в своей маскулинности. Однако
ни отцовская холодность, ни отсутствие отца не являются ни необходимым, ни
достаточным условием формирования гомосексуальности.
Очень важную роль в формировании сексуальной ориентации ребенка, как и
многих других его качеств, играют сверстники. Дети всегда замечают нарушение
неписаного гендерного кода и жестоко наказывают его нарушителей - дразнят,
исключают из круга своего общения и т.д. При этом женственных мальчиков
агрессивно отвергают мальчики, зато охотно принимают девочки, а мужеподобных
девочек, наоборот, отталкивают девочки, но принимают мальчики. В
формировании образа будущего идеального объекта любви важна не только и даже
не столько идентификация, желание уподобиться некоему образцу, сколько
депривация, чувство эмоционального дефицита: человека привлекает пол того
значимого лица (или лиц), от которых он был в детстве отчужден, так что
существенным индикатором будущей сексуальной ориентации ребенка является пол
детей, с которыми он не играл в младшем школьном возрасте. При этом
врожденные и социальные факторы действуют совместно, усиливая или
нейтрализуя друг друга.
Согласно теории известного американского психолога Дарила Бема,
биологические факторы, будь то гены или гормоны, сами по себе не
предопределяют сексуальную ориентацию, но способствуют формированию
некоторых черт темперамента, таких, как степень агрессивности и активности,
побуждающих ребенка предпочитать одни виды деятельности и формы общения
другим. Один ребенок любит силовую возню и соревновательные спортивные игры
(типично мужские занятия), другой предпочитает спокойные игры (типично
женское поведение).
Поскольку дети предпочитают играть с теми сверстниками, которые
разделяют их игровые предпочтения, ребенок, любящий футбол или баскетбол,
будет, независимо от своего пола, искать общества мальчиков. Окружающие,
взрослые и сверстники, воспринимают и оценивают характер интересов и круг
общения ребенка как соответствующие или не соответствующие его полу. Такие
оценки автоматически переносятся и на личность ребенка, которого считают
маскулинным ("стопроцентный мальчишка"!) или, наоборот, женственным. Эти
оценки и основанное на них отношение преломляются в самосознании ребенка.
Дети, поведение которых соответствует полоролевым стандартам и ожиданиям,
чувствуют, что они отличаются от сверстников противоположного пола, которых
они воспринимают как непохожих, незнакомых и экзотических. Наоборот,
женственные мальчики и мужеподобные девочки чувствуют себя отчужденными от
сверстников собственного пола, воспринимая их как непохожих, незнакомых и
экзотичных.
Чувство своей непохожести на других чрезвычайно характерно для
гомосексуалов. 71% сан-францисских геев и 70% лесбиянок сказали, что в
школьные годы чувствовали себя непохожими на сверстников собственного пола;
среди гетеросексуальных мужчин и женщин так ответили соответственно 38% и
51%. Это накладывает отпечаток на характер их общения.
"Дружить можно было, в основном, с девочками. Где нет грубых нравов и
драк. Я боялся перемены в школе, когда толпа неотесанных, бездушных, душевно
неразвитых подростков кидается в потасовки друг с другом, жался к стенке и
закрывал глаза или не выходил из класса" (Е. Харитонов)
"Я всегда отличалась от своих сверстниц, никогда не старалась усвоить
"женственные" манеры, не пользовалась косметикой, ненавидела и старалась не
носить бюстгальтеры. Я играла с мальчишками, и мои руки и ноги украшали
благородные ссадины и синяки. Как только стало можно, я сменила юбку на
брюки и шорты".
Индивидуальные пути и вариации психосексуального развития зависят не
только и даже не столько от того, насколько сильно и чем именно ребенок
отличается от других детей своего пола, сколько от того, как он сам
воспринимает и интерпретирует эти отличия. Важным рубежом здесь является
половое созревание.
Он не сводил с Отто глаз, точно
влюбленный. И, по правде
говоря, он и был влюбленный.
Кристоф не мог знать этого, так
как не знал, что такое любовь. Но
временами, когда мальчики
оставались одни, их охватывало
странное волнение - они
испытали его еще тогда, когда в
первую свою встречу сидели в
сосновом лесу: кровь приливала
к щекам Кристофа, он густо
краснел. Он боялся. Не
сговариваясь, мальчики
сторонились друг друга.
Ромен Роллан
Оглядываясь назад, к тому
времени, когда мне было
шестнадцать или семнадцать, я
вижу, что уже тогда влюблялась
в некоторых теннисисток, но еще
не осознавала этого. Просто мне
нравилось быть с ними. К
восемнадцати годам я поняла,
что у меня всегда были эти
чувства.
Мартина Навратилова
Подросток может долго не подозревать о своей гомосексуальности. До
начала полового созревания такие дети страдают главным образом от того, что
их поведение и интересы не совпадают с тем, что нравится большинству их
однополых ровесников. Однако эти особенности можно легко компенсировать
чем-то другим. Например, физическая слабость может быть компенсирована
отличной учебой или веселым характером. В период полового созревания картина
резко меняется. Подросток вдруг (а иногда постепенно) обнаруживает, что
вместо "положенного" влечения к противоположному полу он испытывает интерес
к телу своих однополых сверстников.
14-летняя Анна Франк записала в своем интимном дневнике: "Однажды,
оставшись ночевать у подруги, я ее спросила - можно мне в знак нашей дружбы
погладить ее грудь, а ей - мою? Но она не согласилась. Мне всегда хотелось
поцеловать ее, мне это доставляло больше удовольствие. Когда я вижу статую
обнаженной женщины, например, Венеру, то всегда прихожу в экстаз".
Сам по себе такой интерес еще абсолютно ни о чем не говорит. Игры,
включающие показывание, обследование, ощупывание и измерение собственных
половых органов и/или половых органов сверстников своего или
противоположного пола, широко распространены среди дошкольников и младших
школьников. Участие в них ничего не говорит о будущей сексуальной ориентации
ребенка. Среди опрошенных Кинзи взрослых, участие в сексуальных играх со
сверстниками противоположного пола до начала полового созревания
ретроспективно признали половина мужчин и около трети женщин, а со
сверстниками своего пола - 54% мужчин и 35% женщин; при опросе 212
допубертатных мальчиков последняя цифра повышается до 60%.
Преобладание однополых игр над разнополыми объясняется прежде всего
половой сегрегацией, большей физической доступностью сверстников своего,
нежели противоположного, пола и менее строгим табуированием телесных
контактов с ними. В однополых учебных заведениях, лагерях и интернатах
сексуальные игры - явление массовое, в них участвуют и вполне "натуральные"
подростки. Среди опрошенных сан-францисских мужчин, в подростковых
гомоэротических играх участвовало больше (62% ) гетеро=, чем гомосексуалов
(39%).
Российские подростки в этом отношении ничем не отличаются от
зарубежных. Вот письменное объяснение, с сохранением стиля и орфографии,
14-летнего артековца конца 1980-х годов:
"Каждый вечер мы собирались в палате у мальчиков и начинали играть в
так называемую "игру"... Мы ложились подвое на кровать и кайфовали.
"Блаженство" заключалось в том, что половой член каждого находился между
ногами соседа. Затем оба начинали егозиться, тем самым раздражая его и
вызывая блаженное состояние. Затем были придуманы разные эстафеты. Мы
вытащили из веника ветку. Тот человек, которому выпадет эта эстафета, должен
был стать согнувшись и мы засовывали ему ветку в задний проход... После
этого конкурса мы стали разыгрывать другой. По жребию, человек, которому
достанется, должен был сосать половой член соседа или любого из мальчиков...
Связывали половые члены трех человек нитками в один узел и танцевали в кругу
различные танцы. Это вызывало раздражение и приносило удовольствие... С
Димой я три вечера подряд ложился на одну кровать и мы с ним друг другу
засовывали половой член между ног и растягивали и стягивали его... Также мы
друг другу засовывали половой член в задний проход и в рот".
Эти мальчики вовсе не были "голубыми", они просто экспериментировали
друг с другом, а потом стали ходить в палату к девочкам, где "игры" были еще
интереснее. Но юные геи получают от гомоэротических игр гораздо больше
удовольствия, чем их "натуральные" ровесники, и это побуждает их, с одной
стороны, повторять этот опыт, а с другой стороны - задумываться о своей
сущности, чего гетеросексуальные подростки, для которых это "просто игра",
не делают.
В дальнейшем сексуальные игры геев и "натуралов" дифференцируются в