Страница:
Эгеида
Открытие Эгейского мира
Многолюдные города Древней Греции и Малой Азии, где рождались легенды и мифы о великих героях Ахилле и Гекторе, хитроумном Улиссе — Одиссее, рассказы о кровопролитной борьбе троянцев и греков, запечатленные лирой Гомера… Сто лет назад все это представлялось поэтическим вымыслом эллинов, чистой фантазией. Реальная же история греков, а вместе с ними всей европейской цивилизации начиналась с эпохи, зафиксировапной античными историками, — с XII в. до н. э.
Человека, поверившего Гомеру, звали Генрихом Шлиманом. В двенадцать лет начался его нелегкий жизненный путь: сначала мальчик для поручений, затем приказчик в деревенской лавочке, потом корабельный юнга, посыльный в банкирской конторе, конторщик, торговый агент крупных фирм, наконец глава собственной фирмы. «Небо чудесным образом благословило мои торговые дела, и к концу 1863 г. я увидел себя владельцем такого состояния, о котором не отваживался мечтать в самых честолюбивых своих замыслах», — записывает Шлиман.
«В силу этого я отошел от торговли, решив целиком посвятить себя научным занятиям, которые всегда меня чрезвычайно привлекали». Мечта найти гомеровскую Трою не покидала Шлимана с раннего детства, он пронес ее через всю жизнь, и эта мечта сбылась! «Когда я в 1832 г. в десятилетнем возрасте преподнес отцу в качестве рождественского подарка изложение основных событий Троянской войны и приключений Одиссея и Агамемнона, я не предполагал, что тридцать шесть лет спустя… я предложу вниманию публики целый труд, посвященный этой теме».
Раскопки Шлимана известны всему миру. Стены древней Трои, богатейший золотой клад, «Львиные ворота» в Микенах, масса золотых изделий в царском погребении. Два десятка лет продолжались раскопки под руководством Шлимана — и перед изумленным миром предстала древняя культура Эгейского мира, колыбель европейской цивилизации.
Шлиман безоговорочно верил Гомеру, и эта вера привела его к успеху. Но увлеченность любителя-археолога Шлимана, к сожалению, не избавила его от грубейших археологических ошибок, которые и по сей день ставят ему в вину ученые. Ведь на месте гомеровской Трои, как показали позднейшие раскопки (сначала их вел немецкий археолог Дерпфельд сразу после смерти Шлимана в 1890 г., а затем через сорок лет детальные исследования провела американская экспедиция), находилось ни много ни мало девять городов, последовательно сменявших друг друга! Шлиман же, одержимый розысками гомеровской Трои, не мог об этом предполагать…
Древний город, который Шлиман счел гомеровской Троей, оказался на доброе тысячелетие древнее знаменитой Троянской войны; гораздо древнее были и «златообильные Микены».
А на острове Крит английский археолог Артур Эванс открыл города, еще более великие и древние. Здесь находилась колыбель европейской цивилизации, здесь возникла минойская культура. Египет, Двуречье, Индия, Крит — такова «большая четверка» самых древних государств земного шара, самых ранних цивилизаций планеты.
Человека, поверившего Гомеру, звали Генрихом Шлиманом. В двенадцать лет начался его нелегкий жизненный путь: сначала мальчик для поручений, затем приказчик в деревенской лавочке, потом корабельный юнга, посыльный в банкирской конторе, конторщик, торговый агент крупных фирм, наконец глава собственной фирмы. «Небо чудесным образом благословило мои торговые дела, и к концу 1863 г. я увидел себя владельцем такого состояния, о котором не отваживался мечтать в самых честолюбивых своих замыслах», — записывает Шлиман.
«В силу этого я отошел от торговли, решив целиком посвятить себя научным занятиям, которые всегда меня чрезвычайно привлекали». Мечта найти гомеровскую Трою не покидала Шлимана с раннего детства, он пронес ее через всю жизнь, и эта мечта сбылась! «Когда я в 1832 г. в десятилетнем возрасте преподнес отцу в качестве рождественского подарка изложение основных событий Троянской войны и приключений Одиссея и Агамемнона, я не предполагал, что тридцать шесть лет спустя… я предложу вниманию публики целый труд, посвященный этой теме».
Раскопки Шлимана известны всему миру. Стены древней Трои, богатейший золотой клад, «Львиные ворота» в Микенах, масса золотых изделий в царском погребении. Два десятка лет продолжались раскопки под руководством Шлимана — и перед изумленным миром предстала древняя культура Эгейского мира, колыбель европейской цивилизации.
Шлиман безоговорочно верил Гомеру, и эта вера привела его к успеху. Но увлеченность любителя-археолога Шлимана, к сожалению, не избавила его от грубейших археологических ошибок, которые и по сей день ставят ему в вину ученые. Ведь на месте гомеровской Трои, как показали позднейшие раскопки (сначала их вел немецкий археолог Дерпфельд сразу после смерти Шлимана в 1890 г., а затем через сорок лет детальные исследования провела американская экспедиция), находилось ни много ни мало девять городов, последовательно сменявших друг друга! Шлиман же, одержимый розысками гомеровской Трои, не мог об этом предполагать…
Древний город, который Шлиман счел гомеровской Троей, оказался на доброе тысячелетие древнее знаменитой Троянской войны; гораздо древнее были и «златообильные Микены».
А на острове Крит английский археолог Артур Эванс открыл города, еще более великие и древние. Здесь находилась колыбель европейской цивилизации, здесь возникла минойская культура. Египет, Двуречье, Индия, Крит — такова «большая четверка» самых древних государств земного шара, самых ранних цивилизаций планеты.
Владыки моря
Греческие мифы донесли до нас сведения о гигантском лабиринте, где обитал сказочный Минотавр — чудовище с головой быка и телом человека.
Раскопки Эванса сделали легендарный лабиринт реальностью. Описание его заняло четыре объемистых тома! Гигантский дворец царей Кносса был главным центром могучей Критской державы, средоточием ее административной, художественной, хозяйственной и политической жизни. Площадь дворца-лабиринта достигает 16 000 квадратных метров; своеобразные колонны, суженные снизу и расширяющиеся вверху, поддерживают крышу; стены украшены изумительными по мастерству фресками, освещают которые световые колодцы-шахты, проходящие через все здание сверху донизу; превосходная система канализации и водоснабжения обеспечивает огромное сооружение водой.
Неподалеку от дворца расположены монументальные гробницы владык Крита, а также жилища знати, которые в миниатюре повторяют царский дворец (подобно тому как египетская знать стремилась повторить пирамиды фараонов). В глубине дворцов разместились многочисленные ремесленные мастерские замечательнейших критских мастеров, кладовые, хранящие в огромных, в рост человека, кувшинах зерно, оливковое масло, вина.
Египетская, месопотамская и индийская цивилизации родились в долинах великих рек. Цивилизация Крита, возникшая на острове, естественно, во многом от них отличалась. И главное отличие состояло в том, что государство Крита было великой морской державой. Еще в каменном веке начались строительство морских кораблей и дальние плавания по Эгейскому морю. А во времена расцвета Критской державы флот правителей Кносса не имел себе равных во всем древнем мире. Весельные и парусные корабли, легкие галеры и мощные грузовые суда бороздили волны Средиземного моря. Они достигали берегов Египта и Испании, Босфора и Гибралтара. Возможно, что они выходили в Атлантический океан и первыми из европейцев побывали на Мадейре и Канарских островах (за четыре тысячи лет до эпохи «великих географических открытий»!). Критские мореходы и торговцы поддерживали тесные контакты с Египтом (Кефтиу, то есть Крит, очень часто упоминается в папирусах страны пирамид), с Двуречьем (на Крите найдены характерные месопотамские печати-цилиндры), а может быть, и с третьей великой цивилизацией — протоиндийской, где мореходство и торговля тоже были развиты.
Благодаря мощному флоту правители Крита смогли распространить свое владычество на окружающие страны. Греция и острова Эгейского моря, часть Сицилии и Сирии платили дань «владыкам моря», как называли критян античные историки. И как всех владык, морских или сухопутных, их постигла единая судьба: угнетенные народы свергли владычество критян и «огнем и мечом» прошлись по владениям деспотов. Греческие племена ахейцев вторглись в Южную Грецию, достигли Крита и разгромили его города. А затем пришельцы-варвары усвоили культуру побежденных и приняли эстафету культуры, заложив основу эллинской цивилизации. Судьба — Египта, Двуречья, Индии — закономерная судьба всех рабовладельческих цивилизаций — повторилась и в Европе, еще раз подтверждая, что не «великие народы», не географическая среда, не расовая принадлежность, не мудрость правителей, а объективные законы истории решают в конечном счете судьбы мира.
Критскую цивилизацию с полным правом можно назвать матерью европейской цивилизации. Здесь, на Крите, родилось искусство фресковой живописи, которое, воспринятое греками, было унаследовано впоследствии Византией, а затем благодаря гению великого Джотто легло в основу европейской живописи.
Великие боги Эллады — громовержец Зевс, Гера, Посейдон, Дионис, Артемида — были богами пантеона ахейцев, наследников (и разрушителей!) критской цивилизации. Строительная техника эллинов и архитектура колонн, блестящее мастерство керамики — все это восходит к древним мастерам Крита.
И — снова перед учеными встал вопрос: кем были люди, давшие цивилизацию Европе? На каком языке они говорили? Что скрывают их письмена, в большом количестве найденные на Крите?
Раскопки Эванса сделали легендарный лабиринт реальностью. Описание его заняло четыре объемистых тома! Гигантский дворец царей Кносса был главным центром могучей Критской державы, средоточием ее административной, художественной, хозяйственной и политической жизни. Площадь дворца-лабиринта достигает 16 000 квадратных метров; своеобразные колонны, суженные снизу и расширяющиеся вверху, поддерживают крышу; стены украшены изумительными по мастерству фресками, освещают которые световые колодцы-шахты, проходящие через все здание сверху донизу; превосходная система канализации и водоснабжения обеспечивает огромное сооружение водой.
Неподалеку от дворца расположены монументальные гробницы владык Крита, а также жилища знати, которые в миниатюре повторяют царский дворец (подобно тому как египетская знать стремилась повторить пирамиды фараонов). В глубине дворцов разместились многочисленные ремесленные мастерские замечательнейших критских мастеров, кладовые, хранящие в огромных, в рост человека, кувшинах зерно, оливковое масло, вина.
Египетская, месопотамская и индийская цивилизации родились в долинах великих рек. Цивилизация Крита, возникшая на острове, естественно, во многом от них отличалась. И главное отличие состояло в том, что государство Крита было великой морской державой. Еще в каменном веке начались строительство морских кораблей и дальние плавания по Эгейскому морю. А во времена расцвета Критской державы флот правителей Кносса не имел себе равных во всем древнем мире. Весельные и парусные корабли, легкие галеры и мощные грузовые суда бороздили волны Средиземного моря. Они достигали берегов Египта и Испании, Босфора и Гибралтара. Возможно, что они выходили в Атлантический океан и первыми из европейцев побывали на Мадейре и Канарских островах (за четыре тысячи лет до эпохи «великих географических открытий»!). Критские мореходы и торговцы поддерживали тесные контакты с Египтом (Кефтиу, то есть Крит, очень часто упоминается в папирусах страны пирамид), с Двуречьем (на Крите найдены характерные месопотамские печати-цилиндры), а может быть, и с третьей великой цивилизацией — протоиндийской, где мореходство и торговля тоже были развиты.
Благодаря мощному флоту правители Крита смогли распространить свое владычество на окружающие страны. Греция и острова Эгейского моря, часть Сицилии и Сирии платили дань «владыкам моря», как называли критян античные историки. И как всех владык, морских или сухопутных, их постигла единая судьба: угнетенные народы свергли владычество критян и «огнем и мечом» прошлись по владениям деспотов. Греческие племена ахейцев вторглись в Южную Грецию, достигли Крита и разгромили его города. А затем пришельцы-варвары усвоили культуру побежденных и приняли эстафету культуры, заложив основу эллинской цивилизации. Судьба — Египта, Двуречья, Индии — закономерная судьба всех рабовладельческих цивилизаций — повторилась и в Европе, еще раз подтверждая, что не «великие народы», не географическая среда, не расовая принадлежность, не мудрость правителей, а объективные законы истории решают в конечном счете судьбы мира.
Критскую цивилизацию с полным правом можно назвать матерью европейской цивилизации. Здесь, на Крите, родилось искусство фресковой живописи, которое, воспринятое греками, было унаследовано впоследствии Византией, а затем благодаря гению великого Джотто легло в основу европейской живописи.
Великие боги Эллады — громовержец Зевс, Гера, Посейдон, Дионис, Артемида — были богами пантеона ахейцев, наследников (и разрушителей!) критской цивилизации. Строительная техника эллинов и архитектура колонн, блестящее мастерство керамики — все это восходит к древним мастерам Крита.
И — снова перед учеными встал вопрос: кем были люди, давшие цивилизацию Европе? На каком языке они говорили? Что скрывают их письмена, в большом количестве найденные на Крите?
Загадки крито-микенских письмен
Первоначально лингвистам-дешифровщикам было ясно, что древнейшие жители Эгейского моря, Малой Азии, Сицилии, Италии, Испании, Франции не говорили на языках индоевропейской группы. И поэтому считали, что при попытках прочитать древние надписи с острова Крит следует исходить из того факта, что язык этот может быть любым, но только не «арийским», а уж тем более не греческим. Ведь именно греки-ахейцы разгромили цивилизацию Крита и Микен.
Уже Артур Эванс смог установить три вида (и три этапа) развития древнекритского письма: первый — «рисуночные знаки» на печатях, чей возраст равен 40–45 векам; второй — развивавшееся на их основе «письмо А» (1750–1450 гг. до н. э.); третий, и последний — «письмо Б»; его памятники были обнаружены не только на Крите, но и на территории материковой Греции — в Микенах и Пилосе.
В 1931 г. была сделана попытка прочесть крито-микенские письмена с помощью языка обитателей Пиренейского полуострова басков: вдруг язык критян окажется родственным баскскому? Позднее привлекались и другие неиндоевропейские языки, с помощью которых дешифровщики хотели прочесть загадочные тексты, но все эти попытки были безуспешны.
А может быть, язык критян все-таки был индоевропейским? — все чаще стали задаваться мыслью исследователи.
Чешский ученый Бедржих Грозный сделал в 1949 г. попытку прочитать крито-микенские знаки, сравнивая их со знаками хеттов, шумеров, жителей долины Инда, финикийцев, древних киприотов. Однако к успеху она не привела, ибо, по мнению большинства исследователей, в одной письменности не могут сосуществовать знаки, общие со столь различными (к тому же исторически и географически отдаленными друг от друга) видами письма. На деле у Грозного получился весьма странный язык: в нем смешались самые разнообразные элементы. Содержание же текстов, вычитанное Грозным из табличек, было лишено ясного смысла.
И все же дешифровка загадочных письмен продвигалась, несмотря на все неудачи отдельных исследователей. Болгарский академик Георгиев привел в ряде своих работ веские доказательства того, что язык письмен острова Крит индоевропейский, но не греческий, а особый, «минойский». Греческий ученый Ктистопулос, подсчитав частоту крито-микенских знаков, смог определить, гласными или негласными являются некоторые из них (по позиции в начале, середине или конце слова). Английский лингвист Каули установил, что за словом «женщина» (оно обозначалось рисуночным знаком, смысл которого был понятен, хотя, на каком языке его читать, оставалось неизвестным) следуют две различные пары знаков — написание слов «мальчик» и «девочка».
В 1943–1950 гг. американский математик Алиса Кобер провела исследования загадочных письмен Микен и Крита под новым углом зрения: составив таблицу из устойчивых сочетаний знаков, она смогла обнаружить окончания для мужского и женского рода, а также установить грамматические окончания. И хотя до самой своей смерти (в 1950 г.) Кобер не удалось прочитать с полной уверенностью хотя бы один слог или слово, начало реальной дешифровке крито-микенских письмен было положено.
Ключ к письменам был найден в 50-х годах молодым английским ученым Майклом Вентрисом, продолжившим изыскания Алисы Кобер. На основе подсчетов повторяемости знаков и сочетаний одного знака с другим, умело используя достижения других исследователей, Вентрис смог в сентябре 1951 г. составить «сетку», которая включала все основные знаки критского «линейного письма Б». Из 88 различных знаков в «сетку» попало 66.
Какой же язык укладывается в «сетку»? Над этим вопросом Вентрис работал в течение следующего 1952 г. Сам исследователь с давних пор был убежден, что «языком икс» является этрусский. Но тщетны были все попытки втиснуть в неумолимую и неопровержимую «сетку» формы этрусского языка. 1 июня 1952 г. Вентрис задался вопросом, который сам назвал «легкомысленным отклонением от дела»: «Не могут ли кносские и пилосские таблички быть написаны по-гречески?»
Сам исследователь был абсолютно убежден, что греческий язык постигнет судьба этрусского. Но вскоре эта убежденность сменилась не менее сильным изумлением: греческий язык превосходно укладывался в «сетку»!
Чем дальше шли исследования Вентриса, тем больше греческих слов он получал. Правда, многие эти слова звучали странно, ведь язык, на котором они написаны, древнее гомеровского на несколько сот лет!
Вентрис не был специалистом по истории греческого языка. Иногда он не узнавал тех или иных греческих форм, так как ему не приходилось раньше иметь дела с архаичным греческим. Ведь пройдя путь до гомеровского, классического языка, эти формы успели видоизмениться. На помощь молодому исследователю (Вентрис по образованию был архитектором) приходит языковед Джон Чедвик, специалист по древнейшим греческим диалектам. Объединенными усилиями блестящий дуэт «дешифровщик — филолог» публикует в 1953 г. чтения 65 знаков и формулирует правила орфографии крито-микенских текстов.
Один за другим крупнейшие специалисты в области древних письмен и греческой филологии признают правильность выводов Вентриса и Чедвика (в том числе и те, кто выступал ранее с собственными теориями, как, например Георгиев и Ктистопулос).
Десятки ученых из разных стран включаются в исследования (важную роль сыграли работы советского ученого О. Я. Лурье) критико-микенского письма. Но, к сожалению, в их рядах нет самого Вентриса — блестящий дешифровщик трагически погиб в автомобильной катастрофе 6 сентября 1956 г.
Обратимся же теперь к другим загадкам «Эгеиды», стран восточного Средиземноморья, где рождалась европейская цивилизация, чтобы вернуться затем снова к «белым пятнам» культуры и письменности острова Крит.
Уже Артур Эванс смог установить три вида (и три этапа) развития древнекритского письма: первый — «рисуночные знаки» на печатях, чей возраст равен 40–45 векам; второй — развивавшееся на их основе «письмо А» (1750–1450 гг. до н. э.); третий, и последний — «письмо Б»; его памятники были обнаружены не только на Крите, но и на территории материковой Греции — в Микенах и Пилосе.
В 1931 г. была сделана попытка прочесть крито-микенские письмена с помощью языка обитателей Пиренейского полуострова басков: вдруг язык критян окажется родственным баскскому? Позднее привлекались и другие неиндоевропейские языки, с помощью которых дешифровщики хотели прочесть загадочные тексты, но все эти попытки были безуспешны.
А может быть, язык критян все-таки был индоевропейским? — все чаще стали задаваться мыслью исследователи.
Чешский ученый Бедржих Грозный сделал в 1949 г. попытку прочитать крито-микенские знаки, сравнивая их со знаками хеттов, шумеров, жителей долины Инда, финикийцев, древних киприотов. Однако к успеху она не привела, ибо, по мнению большинства исследователей, в одной письменности не могут сосуществовать знаки, общие со столь различными (к тому же исторически и географически отдаленными друг от друга) видами письма. На деле у Грозного получился весьма странный язык: в нем смешались самые разнообразные элементы. Содержание же текстов, вычитанное Грозным из табличек, было лишено ясного смысла.
И все же дешифровка загадочных письмен продвигалась, несмотря на все неудачи отдельных исследователей. Болгарский академик Георгиев привел в ряде своих работ веские доказательства того, что язык письмен острова Крит индоевропейский, но не греческий, а особый, «минойский». Греческий ученый Ктистопулос, подсчитав частоту крито-микенских знаков, смог определить, гласными или негласными являются некоторые из них (по позиции в начале, середине или конце слова). Английский лингвист Каули установил, что за словом «женщина» (оно обозначалось рисуночным знаком, смысл которого был понятен, хотя, на каком языке его читать, оставалось неизвестным) следуют две различные пары знаков — написание слов «мальчик» и «девочка».
В 1943–1950 гг. американский математик Алиса Кобер провела исследования загадочных письмен Микен и Крита под новым углом зрения: составив таблицу из устойчивых сочетаний знаков, она смогла обнаружить окончания для мужского и женского рода, а также установить грамматические окончания. И хотя до самой своей смерти (в 1950 г.) Кобер не удалось прочитать с полной уверенностью хотя бы один слог или слово, начало реальной дешифровке крито-микенских письмен было положено.
Ключ к письменам был найден в 50-х годах молодым английским ученым Майклом Вентрисом, продолжившим изыскания Алисы Кобер. На основе подсчетов повторяемости знаков и сочетаний одного знака с другим, умело используя достижения других исследователей, Вентрис смог в сентябре 1951 г. составить «сетку», которая включала все основные знаки критского «линейного письма Б». Из 88 различных знаков в «сетку» попало 66.
Какой же язык укладывается в «сетку»? Над этим вопросом Вентрис работал в течение следующего 1952 г. Сам исследователь с давних пор был убежден, что «языком икс» является этрусский. Но тщетны были все попытки втиснуть в неумолимую и неопровержимую «сетку» формы этрусского языка. 1 июня 1952 г. Вентрис задался вопросом, который сам назвал «легкомысленным отклонением от дела»: «Не могут ли кносские и пилосские таблички быть написаны по-гречески?»
Сам исследователь был абсолютно убежден, что греческий язык постигнет судьба этрусского. Но вскоре эта убежденность сменилась не менее сильным изумлением: греческий язык превосходно укладывался в «сетку»!
Чем дальше шли исследования Вентриса, тем больше греческих слов он получал. Правда, многие эти слова звучали странно, ведь язык, на котором они написаны, древнее гомеровского на несколько сот лет!
Вентрис не был специалистом по истории греческого языка. Иногда он не узнавал тех или иных греческих форм, так как ему не приходилось раньше иметь дела с архаичным греческим. Ведь пройдя путь до гомеровского, классического языка, эти формы успели видоизмениться. На помощь молодому исследователю (Вентрис по образованию был архитектором) приходит языковед Джон Чедвик, специалист по древнейшим греческим диалектам. Объединенными усилиями блестящий дуэт «дешифровщик — филолог» публикует в 1953 г. чтения 65 знаков и формулирует правила орфографии крито-микенских текстов.
Один за другим крупнейшие специалисты в области древних письмен и греческой филологии признают правильность выводов Вентриса и Чедвика (в том числе и те, кто выступал ранее с собственными теориями, как, например Георгиев и Ктистопулос).
Десятки ученых из разных стран включаются в исследования (важную роль сыграли работы советского ученого О. Я. Лурье) критико-микенского письма. Но, к сожалению, в их рядах нет самого Вентриса — блестящий дешифровщик трагически погиб в автомобильной катастрофе 6 сентября 1956 г.
Обратимся же теперь к другим загадкам «Эгеиды», стран восточного Средиземноморья, где рождалась европейская цивилизация, чтобы вернуться затем снова к «белым пятнам» культуры и письменности острова Крит.
Третья великая держава Востока
Еще в XVIII в. путешественники по Малой Азии с изумлением обращали внимание на древние памятники, покрытые изображениями и загадочными знаками. В XIX в., когда археологи раскопали древние города Двуречья, а Шампольон нашел ключ к иероглифам Египта, в Малой Азии были обнаружены новые памятники и письмена, не походившие ни на месопотамские, ни на египетские.
В ноябре 1872 г. ирландский миссионер Уильям Райт, живший в то время в Сирии, привез из древнего города Хамата в Константинопольский музей камни, покрытые иероглифами. Здесь он снял с камней гипсовые слепки и отправил их в Лондон, в Британский музей. Перед этими слепками в музее подолгу простаивал молодой английский востоковед Арчибальд Генри Сейс, пытаясь проникнуть в тайну письмен, не похожих на рисуночные египетские знаки и клинопись Двуречья. А осенью 1880 г. ученый прочитал в Лондонском обществе по изучению Библии сенсационный доклад «Хетты в Малой Азии», в котором доказывалось, что в глубокой древности на территории Турции и Сирии существовала могущественная держава, которая была соперницей Египта и Двуречья, — третья великая держава древнего Востока!
Первоначально доводы Сейса вызывали сильные сомнения востоковедов: шутка ли сказать, речь шла об открытии целой цивилизации! Сейса прозвали в прессе «изобретателем хеттов». Но о державе хеттов говорят документы Египта и Двуречья, о хеттах упоминает Библия.
«Нанял против нас царь израильский царей хеттейских, и египетских, чтобы пойти на нас», — говорит библейская «Книга Царств» (глава 7, стих 6), повествуя о чудесном освобождении Самарии.
«Цари хеттейские», по свидетельству Библии, настолько могущественны, что стоят на одной доске с египетскими фараонами. После раскопок Ниневии и Вавилона ученые стали с большим доверием относиться к показаниям Библии, рассматривая ее как источник по истории древнего Востока. «Сыны Хетта» — «хеттеятте» неоднократно упоминаются на ее страницах. Может быть, действительно по соседству с Палестиной находилось какое-то большое и сильное государство?
Египтологи подтвердили это предположение: на стене гигантского Карпакского храма, воздвигнутого фараоном Рамзесом Великим, высечен мирный договор, заключенный с хеттским царем Хаттушилом. Да, действительно, хетты были «на равных» с великими правителями Египта. Кто же этот таинственный народ? Где он жил? На каком языке говорил? Где была хеттская столица? Какова культура хеттов? И какая судьба постигла некогда могущественный народ, о котором остались лишь смутные упоминания в Библии и храмовая надпись в Кариаке? Эти вопросы, вставшие перед учеными много лет назад, настойчиво требовали ответа. И ответ могли дать лишь тщательные и долгие поиски.
Напряженный труд археологов принес свои плоды: столица Хеттского государства была обнаружена возле турецкой деревушки Богазкей; глиняные таблички, найденные в древних руинах, убедительно говорили, что именно здесь находилась столица «правителей Хатти», могущественных хеттов! А вскоре произошло событие, «которого никто не ждал и не рискнул бы даже предвидеть», как писал о том руководитель раскопок Гуго Винклер. «20 августа, после двадцатидневной работы, пробитая в горном отроге брешь продвинулась до стены первого участка. Под ней была прекрасно сохранившаяся табличка, имевшая весьма многообещающий вид. Один взгляд — и вся моя накопленная годами выдержка вылетела в трубу. Передо мной лежало то, о чем (конечно, в шутку) могли мечтать как о даре небес». Текст таблички был копией знаменитого договора между фараоном Рамзесом Великим и хеттским царем Хаттушилем, выбитого на стене Карнакского храма, только на этот раз о мире говорили не египетские иероглифы, а вавилонские клинописные знаки!
«Смотри, я, правитель хеттов, вместе с Рамзесом-Мериамоном, великим властителем Египта, пребываю в мире добром и в братстве добром. Да будут дети детей правителя хеттов в братстве и мире с детьми детей Рамзеса-Мериамона, великого властителя Египта, причем они будут в нашем состоянии братства и нашем состоянии мира. Да будет Египет вместе со страной хеттов в мире и братстве, как мы, вековечно. И не случится вражды между ними вековечно» — гласит этот первый в истории дошедший до нас мирный договор. (Кстати сказать, он оказался действительным: с той поры египтяне и хетты не воевали друг с другом.)
Это была действительно редкая находка: открытие, сделанное некогда в Египте, нашло свое подтверждение здесь, в сердце Малой Азии. «Эта встреча чудесна, как сказочная судьба героев 1001 ночи», — писал обычно скупой на слова Гуго Винклер, пораженный своим удивительными открытием. Кроме знаменитого договора в развалинах хеттской столицы был найден богатейший архив — целая библиотека, состоявшая из 20 тысяч глиняных табличек. Таблички эти были испещрены клинописными знаками, такими же, как и знаки письмен Двуречья. Ученые могли читать их, но… понимали далеко не все! Большая часть текстов была написана на аккадском (вавилонском) языке, хорошо известном языковедам. Этот язык был на Древнем Востоке своего рода «латынью», международным языком науки и дипломатии. Но многие тексты скрывали какой-то другой язык. Какой? Вывод напрашивался сам собой: конечно же, хеттский!
Представьте, что вы читаете книгу на неизвестном языке, но написанную русскими буквами. Как понять текст? Самый верный путь — найти родственный «языку икс» язык и с ого помощью понять текст. Но какой же из известных науке языков нужно привлечь, чтобы найти ключ к загадке хеттов?
Естественно было предположить, что таким языком мог быть какой-нибудь из многочисленных и своеобразных языков и наречий Кавказа, ведь именно там сохранились с древнейших времен языковые традиции, именно там прослеживается глубокая связь с древними культурами Малой Азии. Но тщетны были попытки исследователей открыть «кавказским ключом» тайну хеттского языка. Столь же безуспешны были поиски других «ключей-языков» — египетского, шумерского, древнееврейского, даже японского, астекского и языка инков Перу!
И все-таки ключ был найден. Причем открытие было настолько неожиданным, что первоначально редко кто мог поверить ему: уж слишком «легким» оказался этот ключ. Сравните сами: хеттское слово «дулуга» означает «долгий, длинный». Как похожи они по звучанию! Хеттское «вадар» и русское «вода» имеют одинаковое значение, так же как и хеттское «хаста» и русское «кость», хеттское «небис» и русское «небо». Хеттский язык оказался родственным русскому! И не только русскому, но и английскому, немецкому, греческому и другим языкам индоевропейской семьи.
Стоит только сопоставить хеттское «эцца», немецкое «эссен», латинское «эдере», греческое «эдеин», древненемецкое «эцден» и русское «есть» или хеттское «вадар», немецкое «ватер», английское «water», древненемецкое «ватар» и русское «вода», чтобы наглядно убедиться в этом родстве. Ранее считалось, что самые древние тексты на индоевропейских языках дошли до нас в поэмах Гомера и в древнейшем индийском эпосе «Ригведа» — в источнике, который, как полагает большинство ученых, сложился в середине 2-го тысячелетия до н. э. Открытие тайны хеттского языка позволило ученым глубже проникнуть в тьму времен вплоть до XVIII в. до н. э. Этим временем датируется древнейший хеттский, а следовательно, и индоевропейский памятник письменности, так называемая надпись царя Аниттаса. Тайну хеттского языка удалось раскрыть гениальному чешскому ученому Бедржиху Грозному вовремя первой мировой войны.
Вскоре после того как Грозный прочитал клинописные тексты на хеттском языке, выяснилось, что клинописными знаками записаны не только хеттские, но и другие тексты на других языках Малой Азии — палайском и лувийском. И оба этих языка оказались очень близкими к языку индоевропейцев-хеттов (они состояли примерно в таком же родстве, как русский, украинский и белорусский).
Хеттский, палайский и лувийский языки образуют особую ветвь индоевропейских языков, получившую по древнему названию Малой Азии — Анатолия — наименование «анатолийская». Эта семья пополнилась затем и новыми языками. Но пополнение пришло отнюдь не сразу. Многим десяткам исследователей пришлось порядком покорпеть над расшифровкой древних текстов и языков Анатолии.
Англичанин Сейс первым из ученых попытался прочитать загадочные знаки, но его постигла неудача. И не только его одного — на протяжении шести десятилетий тщетными были попытки проникнуть в смысл иероглифов Малой Азии. Первые реальные сдвиги в дешифровке произошли лишь в 1930 г., когда ученым из различных стран — Италии, Германии, США — удалось найти иероглиф, передающий понятие «сын» (а в связи с этим разгадать генеалогию хеттских царей), выявить типичную для многих древних надписей «формулу проклятия» в адрес тех, кто посмел бы повредить надпись (это помогло выяснить строй предложения), определить правильное чтение глагола «делать» (что помогло впоследствии определить язык текстов). Исследователи смогли установить много географических названий, имен богов и царей. В 1932 г. к работе над дешифровкой иероглифов подключился Бедржих Грозный, столь успешно исследовавший язык хеттских клинописных текстов. К началу второй мировой войны ученые смогли установить чтение целого ряда знаков, передававших слоги, а также составить представление о склонении и спряжении языка иероглифических текстов. Но данных было слишком мало, чтобы с достаточной уверенностью определить, на каком из языков они написаны.
Осенью 1947 г. на холме Каратопе («Черная гора») археолог Боссерт нашел несколько длинных надписей, сделанных частью иероглификой, а частью финикийскими письменами. Это была «билингва» [1]— содержание обеих частей совпадало! После этой находки дешифровка иероглифов Малой Азии двинулась вперед семимильными шагами. Причем к радости и удовлетворению исследователей чтения знаков и грамматические формы, установленные ранее на основе анализа структуры текстов, в основном подтвердились. Двуязычный текст из Каратепе, таким образом, был не началом дешифровки (как Розеттский камень для Шампольона), а ее желанным подтверждением и завершением.
В ноябре 1872 г. ирландский миссионер Уильям Райт, живший в то время в Сирии, привез из древнего города Хамата в Константинопольский музей камни, покрытые иероглифами. Здесь он снял с камней гипсовые слепки и отправил их в Лондон, в Британский музей. Перед этими слепками в музее подолгу простаивал молодой английский востоковед Арчибальд Генри Сейс, пытаясь проникнуть в тайну письмен, не похожих на рисуночные египетские знаки и клинопись Двуречья. А осенью 1880 г. ученый прочитал в Лондонском обществе по изучению Библии сенсационный доклад «Хетты в Малой Азии», в котором доказывалось, что в глубокой древности на территории Турции и Сирии существовала могущественная держава, которая была соперницей Египта и Двуречья, — третья великая держава древнего Востока!
Первоначально доводы Сейса вызывали сильные сомнения востоковедов: шутка ли сказать, речь шла об открытии целой цивилизации! Сейса прозвали в прессе «изобретателем хеттов». Но о державе хеттов говорят документы Египта и Двуречья, о хеттах упоминает Библия.
«Нанял против нас царь израильский царей хеттейских, и египетских, чтобы пойти на нас», — говорит библейская «Книга Царств» (глава 7, стих 6), повествуя о чудесном освобождении Самарии.
«Цари хеттейские», по свидетельству Библии, настолько могущественны, что стоят на одной доске с египетскими фараонами. После раскопок Ниневии и Вавилона ученые стали с большим доверием относиться к показаниям Библии, рассматривая ее как источник по истории древнего Востока. «Сыны Хетта» — «хеттеятте» неоднократно упоминаются на ее страницах. Может быть, действительно по соседству с Палестиной находилось какое-то большое и сильное государство?
Египтологи подтвердили это предположение: на стене гигантского Карпакского храма, воздвигнутого фараоном Рамзесом Великим, высечен мирный договор, заключенный с хеттским царем Хаттушилом. Да, действительно, хетты были «на равных» с великими правителями Египта. Кто же этот таинственный народ? Где он жил? На каком языке говорил? Где была хеттская столица? Какова культура хеттов? И какая судьба постигла некогда могущественный народ, о котором остались лишь смутные упоминания в Библии и храмовая надпись в Кариаке? Эти вопросы, вставшие перед учеными много лет назад, настойчиво требовали ответа. И ответ могли дать лишь тщательные и долгие поиски.
Напряженный труд археологов принес свои плоды: столица Хеттского государства была обнаружена возле турецкой деревушки Богазкей; глиняные таблички, найденные в древних руинах, убедительно говорили, что именно здесь находилась столица «правителей Хатти», могущественных хеттов! А вскоре произошло событие, «которого никто не ждал и не рискнул бы даже предвидеть», как писал о том руководитель раскопок Гуго Винклер. «20 августа, после двадцатидневной работы, пробитая в горном отроге брешь продвинулась до стены первого участка. Под ней была прекрасно сохранившаяся табличка, имевшая весьма многообещающий вид. Один взгляд — и вся моя накопленная годами выдержка вылетела в трубу. Передо мной лежало то, о чем (конечно, в шутку) могли мечтать как о даре небес». Текст таблички был копией знаменитого договора между фараоном Рамзесом Великим и хеттским царем Хаттушилем, выбитого на стене Карнакского храма, только на этот раз о мире говорили не египетские иероглифы, а вавилонские клинописные знаки!
«Смотри, я, правитель хеттов, вместе с Рамзесом-Мериамоном, великим властителем Египта, пребываю в мире добром и в братстве добром. Да будут дети детей правителя хеттов в братстве и мире с детьми детей Рамзеса-Мериамона, великого властителя Египта, причем они будут в нашем состоянии братства и нашем состоянии мира. Да будет Египет вместе со страной хеттов в мире и братстве, как мы, вековечно. И не случится вражды между ними вековечно» — гласит этот первый в истории дошедший до нас мирный договор. (Кстати сказать, он оказался действительным: с той поры египтяне и хетты не воевали друг с другом.)
Это была действительно редкая находка: открытие, сделанное некогда в Египте, нашло свое подтверждение здесь, в сердце Малой Азии. «Эта встреча чудесна, как сказочная судьба героев 1001 ночи», — писал обычно скупой на слова Гуго Винклер, пораженный своим удивительными открытием. Кроме знаменитого договора в развалинах хеттской столицы был найден богатейший архив — целая библиотека, состоявшая из 20 тысяч глиняных табличек. Таблички эти были испещрены клинописными знаками, такими же, как и знаки письмен Двуречья. Ученые могли читать их, но… понимали далеко не все! Большая часть текстов была написана на аккадском (вавилонском) языке, хорошо известном языковедам. Этот язык был на Древнем Востоке своего рода «латынью», международным языком науки и дипломатии. Но многие тексты скрывали какой-то другой язык. Какой? Вывод напрашивался сам собой: конечно же, хеттский!
Представьте, что вы читаете книгу на неизвестном языке, но написанную русскими буквами. Как понять текст? Самый верный путь — найти родственный «языку икс» язык и с ого помощью понять текст. Но какой же из известных науке языков нужно привлечь, чтобы найти ключ к загадке хеттов?
Естественно было предположить, что таким языком мог быть какой-нибудь из многочисленных и своеобразных языков и наречий Кавказа, ведь именно там сохранились с древнейших времен языковые традиции, именно там прослеживается глубокая связь с древними культурами Малой Азии. Но тщетны были попытки исследователей открыть «кавказским ключом» тайну хеттского языка. Столь же безуспешны были поиски других «ключей-языков» — египетского, шумерского, древнееврейского, даже японского, астекского и языка инков Перу!
И все-таки ключ был найден. Причем открытие было настолько неожиданным, что первоначально редко кто мог поверить ему: уж слишком «легким» оказался этот ключ. Сравните сами: хеттское слово «дулуга» означает «долгий, длинный». Как похожи они по звучанию! Хеттское «вадар» и русское «вода» имеют одинаковое значение, так же как и хеттское «хаста» и русское «кость», хеттское «небис» и русское «небо». Хеттский язык оказался родственным русскому! И не только русскому, но и английскому, немецкому, греческому и другим языкам индоевропейской семьи.
Стоит только сопоставить хеттское «эцца», немецкое «эссен», латинское «эдере», греческое «эдеин», древненемецкое «эцден» и русское «есть» или хеттское «вадар», немецкое «ватер», английское «water», древненемецкое «ватар» и русское «вода», чтобы наглядно убедиться в этом родстве. Ранее считалось, что самые древние тексты на индоевропейских языках дошли до нас в поэмах Гомера и в древнейшем индийском эпосе «Ригведа» — в источнике, который, как полагает большинство ученых, сложился в середине 2-го тысячелетия до н. э. Открытие тайны хеттского языка позволило ученым глубже проникнуть в тьму времен вплоть до XVIII в. до н. э. Этим временем датируется древнейший хеттский, а следовательно, и индоевропейский памятник письменности, так называемая надпись царя Аниттаса. Тайну хеттского языка удалось раскрыть гениальному чешскому ученому Бедржиху Грозному вовремя первой мировой войны.
Вскоре после того как Грозный прочитал клинописные тексты на хеттском языке, выяснилось, что клинописными знаками записаны не только хеттские, но и другие тексты на других языках Малой Азии — палайском и лувийском. И оба этих языка оказались очень близкими к языку индоевропейцев-хеттов (они состояли примерно в таком же родстве, как русский, украинский и белорусский).
Хеттский, палайский и лувийский языки образуют особую ветвь индоевропейских языков, получившую по древнему названию Малой Азии — Анатолия — наименование «анатолийская». Эта семья пополнилась затем и новыми языками. Но пополнение пришло отнюдь не сразу. Многим десяткам исследователей пришлось порядком покорпеть над расшифровкой древних текстов и языков Анатолии.
Англичанин Сейс первым из ученых попытался прочитать загадочные знаки, но его постигла неудача. И не только его одного — на протяжении шести десятилетий тщетными были попытки проникнуть в смысл иероглифов Малой Азии. Первые реальные сдвиги в дешифровке произошли лишь в 1930 г., когда ученым из различных стран — Италии, Германии, США — удалось найти иероглиф, передающий понятие «сын» (а в связи с этим разгадать генеалогию хеттских царей), выявить типичную для многих древних надписей «формулу проклятия» в адрес тех, кто посмел бы повредить надпись (это помогло выяснить строй предложения), определить правильное чтение глагола «делать» (что помогло впоследствии определить язык текстов). Исследователи смогли установить много географических названий, имен богов и царей. В 1932 г. к работе над дешифровкой иероглифов подключился Бедржих Грозный, столь успешно исследовавший язык хеттских клинописных текстов. К началу второй мировой войны ученые смогли установить чтение целого ряда знаков, передававших слоги, а также составить представление о склонении и спряжении языка иероглифических текстов. Но данных было слишком мало, чтобы с достаточной уверенностью определить, на каком из языков они написаны.
Осенью 1947 г. на холме Каратопе («Черная гора») археолог Боссерт нашел несколько длинных надписей, сделанных частью иероглификой, а частью финикийскими письменами. Это была «билингва» [1]— содержание обеих частей совпадало! После этой находки дешифровка иероглифов Малой Азии двинулась вперед семимильными шагами. Причем к радости и удовлетворению исследователей чтения знаков и грамматические формы, установленные ранее на основе анализа структуры текстов, в основном подтвердились. Двуязычный текст из Каратепе, таким образом, был не началом дешифровки (как Розеттский камень для Шампольона), а ее желанным подтверждением и завершением.