самого начала в центр его деятельности была поставлена идея "непогрешимости"
римского первосвященника и, как следствие, абсолютное подчинение каждого
иезуита его воле как прямому выражению высшей, Божьей воли. "Подчиняться ему
(папе), как если бы ты был трупом" ("perinde ас si cadaver essent"), --
гласило известное правило Общества Иисуса". (С. Прокофьев, "Духовные судьбы
России и грядущие мистерии Святого Грааля", М., 1995г.).
"Откровенным богохульством" явилось принятие догмата о "непогрешимости
папы" на Первом Ватиканском соборе, открывшемся в 1869 г. -- за 10 лет до
окончания известной "битвы на Небесах" Архангела Михаила с демоническими
силами "Дракона". Этот факт свидетельствует о том, насколько глубоко живет
дух иезуитизма в самом принципе папства, пронизывая всю церковную иерархию.
Рудольф Штайнер отмечает: "Римский папа постепенно стал тем, кто говорит:
"Мое царство -- Царство Христа; но это Царство Христа от мира сего; и мы
должны его учредить так, чтобы оно было от мира сего" (Библ.292).
С оккультной точки зрения, "Папство самым решительным образом идет
против эволюции", -- говорит Рудольф Штайнер (Библ.185). И делает это оно
совершенно сознательно, зная тот мистический факт, что с победой Архангела
Михаила над ариманическими силами с 1879 года открылась возможность для
людей воспринимать из духовного мира мощные спиритуальные излияния s" новое
откровение Арх. Михаила. "Ибо как раз потому, что, начиная с 1879 года из
духовных миров совершенно особенным образом побуждается спиритуальная жизнь.
Римско-католическая церковь, предвидя это, установила догмат о
непогрешимости (папы), чтобы с помощью этого догмата о непогрешимости
воздвигнуть преграду против возможного влияния каких-либо новых
спиритуальных истин..." (Библ.184).
Сергей Прокофьев отмечает далее: "Таким образом, из этих слов следует,
что если с экзотерической точки зрения принятие нового догмата явилось
исполнением основных церковно-политических устремлении иезуитизма, то с
эзотерической -- оно было самым решительным и целенаправленным выступлением
Ватикана против центрального христианского импульса нашей эпохи, против того
нового христианского откровения, которое начиная с 1879 года ниспосылается
человечеству ведущим его духом Времени Михаилом, действующим со времени
Мистерии Голгофы в духовных мирах как "Лик Христов"...
"С конца 70-х годов прошлого столетия он (Михаил) занят тем "s если
только мы идем ему навстречу, -- чтобы даровать людям истинное понимание
импульса Христа" (Библ.194).
Однако именно в этом новом познании Существа Христа Ватикан вместе с
Обществом Иисуса видит главную угрозу своему существованию. "Окрашенная
римством христианская церковь поставила своей задачей по возможности сокрыть
от людей Мистерию Христа, не дать распространиться знанию о ней. Устройство
церкви, полученное от римства, особенно подходит для того, чтобы как можно
меньше позволять людям узнавать о тайне Христа. Таким образом, церковь
сделалась учреждением для сокрытия Мистерии Христа, учреждением,
существующим для того, чтобы в мир проникло как можно меньше из Мистерии
Христа. И это в наше время человечество должно ясно понимать" (Библ.183).
(С.О. Прокофьев, "Духовные судьбы России...").
И далее автор прослеживает взаимосвязь собора, на котором был принят
догмат "о непогрешимости", с тем Вселенским собором, который ровно за тысячу
лет до этого упразднил самостоятельный принцип духа (869-1869 гг).
"Бели теперь мы вспомним, какой духовный импульс нашел свое выражение в
Восьмом Вселенском соборе, а именно -- связанный с 666 годом импульс
Академии Гондишапура, то мы еще глубже поймем слова Рудольфа Штайнера о том,
что "этот догмат о непогрешимости... является исключительно действенным
оккультным средством для того, чтобы возникла вера, в высшей степени
противная христианству. Но такая вера -- важный оккультный импульс, ведущий
прочь от нормального христианского развития" (Библ. 174).
Являясь по своему существу выражением самой последовательной и
целенаправленной борьбы против нового духовного откровения, которое начиная
с 1879 года должно постепенно пронизать все человечество, деятельность
иезуитов представляет собой в действительности не что иное, как их
сознательную борьбу против Святого Духа во всем земном развитии...". И далее
Рудольф Штайнер особенно подчеркивает антихристианскую сущность иезуитизма:
"Иезуиты" отняли у людей религиозность и благочестие, они совершенно едины с
властью римского государства. Борьба против духа, а значит -- грех против
него, является основным средством их власти. Это тот единственный грех, о
котором Писание говорит, что он не будет прощен!.. " (Из разговора с Л.
Польцер-Ходицем 3.03.1925г.).
Неоднократно возвращаясь к этой теме, Рудольф Штайнер указывал на тех
существ, которые инспирируют из духовного мира иезуитов. Этих демонов можно
обнаружить скрывающимися за идеями, за программами, движущими тем или иным
сообществом. Вот как об этом было однажды сказано: "Кто-нибудь может,
например, сказать: я исповедую Иисуса, исповедую Христа. Но в духовном мире
нельзя исповедовать программу, и весь тот род и способ, каким представления
и понятия об этом Иисусе, об этом Христе живут в его душе, -- это только имя
Иисуса, имя Христа; в действительности же он держится тогда за Люцифера или
за Аримана и только дает Люциферу или Ариману имена Иисуса или Христа"
(Библ.100). Раскрывая взаимосвязь провозглашения в 1870 году догмата о
папской "непогрешимости" с тем "упразднением духа", которое свершилось в IX
столетии на Восьмом "Вселенском" соборе, можно увидеть, как здесь действует
та же демоническая сила, которая инспирировала прежде Академию Гондишапур.
Следовательно, "сверхчувственный инспиратор иезуитизма хотя по своей
изначальной природе и принадлежит к люциферическим существам, но
одновременно служит инструментом для ариманического посланника самого
солнечного демона" (С. Прокофьев "Духовные судьбы России...").
В наше время иезуитизм приспосабливается к изменяющимся условиям
социальной и душевной жизни людей. Своего рода модернизацией ордена иезуитов
стало основание в начале 30-х годов XX столетия тайной организации "Opus
Dei" (Дело Божье"), действующей ныне в 87 странах и насчитывающей более 70
тысяч членов. Следуя определенной инспирации из духовного мира, ее
основатель, испанец Эскрива де Балагер (1902-1957), уже в юности ощутил
потребность стать во главе новой "армии" для того духовного и светского
тирана, которого он именовал "Иисусом" и почитал папу римского его земным
наместником. Это, еще более многочисленная "армия", состоит по преимуществу
из мирян и держится на строжайше послушании и абсолютной подчиненности
римскому первосвященнику. Именно эта безграничная власть авторитета церкви,
обращающей людей в "духовные трупы" и является главным принципом иезуитизма.
В этом ордене царит атмосфера тотального контроля за поведением, чувствами и
мыслями каждого его члена, который может принадлежать к самым различным
слоям общества: от рабочего до министра. Это позволяет руководству "Opus
Dei" тайно влиять практически на все стороны жизни современного сообщества
людей. Так ариманический посланник солнечного демона стремится с помощью
своих "человеко-орудий" соблазнить человечество на путь ужасающей
антихристианской эволюции. С удивительным реализмом Ф.М. Достоевский отразил
в своей "Легенде о Великом инквизиторе" всю глубину аморальности,
античеловечности этого царства "Князя мира сего", в котором человеческая
личность превращена в винтик гигантского социального механизма.
ДВИЖЕНИЕ И ИЕЗУИТИЗМ
Рудольф Штайнер неоднократно предупреждал нас о том, что Антропософское
движение должно быть подвергнуто многим испытаниям, поскольку только через
них оно сможет развить крепкую силу, необходимую ему" (Библ. 237)
Согласно известному закону: "Сила действия равна силе противодействия"
, мы можем видеть откуда проистекает все возрастающая сила враждебности по
отношению к Антропософии. Среди главных противников всего антропософского
Импульса, выступившего как откровение Христа, проявляющего Себя в форме
антропософски ориентированной Духовной науки, является иезуитизм. Веками это
агрессивное антихристианское движение, наряду с другими враждебными
оккультными течениями, самым губительным образом влияет на развитие в
человечестве души сознательной, которая должна в период Пятой
послеатланти-ческой культурной эпохи подготовиться к восприятию в будущем
Самодуха. Поскольку эта отдаленная задача возложена мудростью мирового
водительства на те народы, которые сегодня населяют именно славянский
регион, то здесь мы и вынуждены столкнуться с проявлением главного удара
антихристианских сил. Достаточно проследить эзотерическую сторону всей
истории той части человечества, которая населяет Восточную Европу, чтобы
увидеть через какие крестные страдания вынужден проходить этот "народ
Христа", несущий в подосновах своей души "неистребимый настрой Грааля".
Русские антропософы призваны к тому, чтобы поднимать этот "настрой
Грааля" из подоснов в ясное бодрственное сознание, давая ему изживаться в
свое мышление, в свои чувства и в свою волю. О развитии особых душевных
качеств и настроений говорит Рудольф Штайнер в своей книге "Как достигнуть
познания высших миров?", указывая на это, как на необходимые ступени
постепенного восхождения по "Пути посвящения" современности. Без
сознательных усилий в этом направлении, реального продвижения в духовном
ученичестве не происходит. Необходимо оставаться достаточно честным, чтобы
признавать объективное положение вещей и не обманывать себя иллюзиями,
выдавая желаемое за действительное. Нередко в наших кругах приходится
видеть, как на первых порах знакомство с Антропософией глубоко преобразует
весь внутренний мир людей, пробуждая в них самые искренние и благородные
качества. Удивительное сердечное тепло и душевность буквально озаряют
новичков, приобщившихся к идеям Антропософии. Не случайно Рудольф Штайнер в
самый драматический момент своей судьбы, когда в физическом огне погиб
подлинный Очаг Любви, -- Гетеанум, -- как Очаг Новых Мистерий, -- сказал:
"Идеи для Антропософии это любовью сотворенные сосуды, куда вливается
духовным образом из высших миров существо человека". И далее он подчеркнул,
что через Антропософию "должен просиять... Свет истинной человечности,
овеянный полными любви мыслями...".
Однако следует также отметить, что после того, как уходит в прошлое эта
первая волна внутреннего восторга и энтузиазма, многие люди постепенно
утрачивают даруемый Антропософией "Свет истинной человечности". И, хотя они
все глубже и глубже погружаются в антропософские идеи, обогащая все больше и
больше свое мировоззрение, они нередко совершенно не замечают, как беднеют
их некоторые душевные качества. По мере расширения интеллектуальных знаний,
сужается сфера искренних душевных чувств, люди как-то все более замыкаются в
себе, их сердце черствеет. Такие "уставшие от Антропософии" люди нередко
даже без особых причин ожесточаются на своих бывших друзей...
Об этом болезненном явлении уже неоднократно говорилось в нашем
Обществе. Так, например, на пятом году существования Антропософского
общества в России Сергей Прокофьев вынужден был с грустью отметить на Общем
собрании, что члены Общества чересчур углублены в материальные проблемы,
которые мешают обратиться всем к центральной задаче -- к углублению духовной
работы в нашем сообществе. Он подчеркнул необходимость обратить основное
внимание на наши спититуальные задачи, на тот центральный импульс, который
призван нас всех объединять и ради которого наше Общество существует --
Антропософию. Мышление должно быть исходной точкой сознательной
антропософской работы, позволявшей духовному импульсу охватить также чувства
и волю.
"Антропософия дает нам возможность мыслить духовное во всех областях
человеческой жизни и практики. Такое мышление является чем-то объективным
для духовного мира. Духовный мир нуждается в людях, которые сознательно
мыслят о духовном. Это мышление переживается высшими Иерархиями как свет,
воспринимая который, они могут заглянуть в земные дела, чтобы вести
человечество правильным образом". Только осознавая эту, можно сказать,
макро-космическую роль нашей антропософской работы, мы сможем действительно
превращать ее в постоянное жертвенное служение миру, служение Богам. Сергей
Прокофьев отмечает далее: "Так как нам в Антропософии дано знание о духовных
существах, то через это знание мы можем сознательно переживать связь с
ними". Именно это сознательное усилие в развитии связи человека с благими
существами духовного мира и является нашей важнейшей задачей.
О том как каждый из нас решает эту задачу, мы можем увидеть по
результатам индивидуального прохождения через Порог духовного мира, когда в
человеке происходит высвобождение прежних связей между мышлением,
чувствованием и волением. И хотя поначалу человек еще не видит духовными
очами с существами какого рода он взаимодействует, однако это находит свой
отражение в усилении дальнейшего развития тех или иных склонностей и черт
характера. Ослабление контроля за мышлением может привести к зависимости
духовного ученика от тех существ демонической природы, которые реализуют
себя в разрушительном критицизме. "Это не позитивная критика, направленная
на помощь другому человеку или какой-то ситуации, но спонтанная, злая
критика, которой наполнено все наше окружение. А наша задача ведь как
антропософов -- не критиковать, а понимать", -- подчеркивает Сергей
Прокофьев.1)
Потеря же контроля за своими чувствами приводит к развитию склонности
человека к обидам, к неспособности прощать. Наличие злопамятности говорит о
нежелании такого человека понять причины, породившие это негативное чувство.
Нередко люди именно в обиде ищут убежище от тех угрызений совести, которые
преследуют их за собственную ошибку, признать и исправить которую они не
находят мужества. Обида раздирает душу того, кто склонен к неизжитым
амбициям к чрезмерной переоценке своей личности, с повышенной мнительностью
прислушивающейся к чужому мнению. Поэтому Сергей Прокофьев подчеркивает:
"Для оккультиста прежде всего важно, как он сам реагирует на обиду, а не то,
прав или не прав другой, обижающий его человек. Тот, кто обиделся, должен
сам себе честно признаться: "Это моя слабость. Я еще не держу свое чувство
во власти моего собственного "Я". Это поле, где работать над собой надо
каждому из нас". В результате такой вот работы и вышла в свет книга
Прокофьева "Оккультные основы прощения", призванная помочь антропософам в
развитии этой добродетели.
Наконец, потеря контроля над сферой воли ведет к спонтанному появлению
антипатии, к неадекватному отношению к другим людям. Разрушительные
последствия этого наиболее чувствительны, ибо в оккультном ученичестве
неспособность преобразовывать антипатии в симпатии роковым образом ведет
человека к одержимости демонами ненависти и черной магии. Об этом помрачении
сознания Сергей Прокофьев говорит следующее: "...при эмансипации воли один
из главных симптомов -- это спонтанное возникновение антипатии к другому
человеку, которую невозможно рационально объяснить. Человек, как правило, в
таких случаях ссылается на какие-то смутные чувства, предположения, а
иногда, не замечая того, просто прибегают к самообману, чтобы оправдать эту
антипатию. Но у белого оккультиста вообще не может быть никакого оправдания
для антипатии, так как с антипатиями всегда работают темные силы. Задача
состоит в том, чтобы эту антипатию понять и преодолеть".
Постоянно призывая своих учеников к бодрствованию и ответственности,
д-р Рудольф Штайнер дает понять: "Кому много дано, с того много и
спросится". Участвуя в Антропософском движении, люди живут не вне внешнего
мира, оказывая на него значительное влияние. Поэтому все наши внутренние
проблемы эхом отзываются на судьбе всех окружающих. "Наши внутренние
антипатии темные силы вовне превращают в прямую агрессию, наши обиды они
превращают в разъедающее душу злопамятство и мстительность, а критику
обращают в циничное разрушение... Ибо то, с чем мы не справляемся в самих
себе, становится затем источником внешних катастроф".
В своих искренних поисках пути к свету Духа, люди приходят к
Антропософии, а затем и к Антропософскому обществу, в которое их влечет
потребность души и сердца, в котором они надеются обрести новых друзей,
чтобы совместно, с обоюдным пониманием и братской любовью продолжать свой
путь. Воспитанию именно этого настроения в жизни антропософского сообщества
уделил особое внимание Рудольф Штайнер, когда непосредственно после
Рождественского Собрания он написал 18 писем членам Антропософского
общества. Так, например, он пишет: "Если во внутренней честности люди вместе
ищут духовного, тогда они обретают также пути друг к другу, от души к
душе...". Ведь в этом сегодня нуждаются очень многие. Поиск пути друг к
другу действительно является сердечной потребностью безгранично большого
числа людей, забота о которых должна осознаваться членами Антропософского
общества с огромной ответственностью. Наше Общество является открытым
эзотерическим обществом и поэтому оно не может замыкаться от окружающего
мира в некое сектантское формирование.
Сообщество антропософов призвано объединять, а не отталкивать людей.
"Каждый, идущий на антропософское собрание, должен был бы иметь чувство; что
он найдет там больше нежели если он занимается антропософией лишь в
уединении. Он должен был бы быть в состоянии идти туда потому, что там он
находит людей, вместе с которыми он готов заниматься антропософией. В
сочинениях по антропософии находят мировоззрение. В антропософских собраниях
человек должен был бы обретать человека", -- говорит Рудольф Штайнер,
отмечая далее: "Тот, кто усердно читает антропософские сочинения, должен был
бы иметь также радостное, возвышенное чувство, идя в собрание антропософов,
ибо он радуется людям, которых он находит там. Он должен был бы уметь
радоваться также и тогда, когда ему приходится предположить, что он не
услышит ничего иного, чем того, что он давно уже воспринял в себя."
Всякое проявление высокомерия и самодовольства, столь ранящих чуткие
души, ищущие в Антропософском сообществе сочувствия и понимания, по
утверждению Рудольфа Штайнера, является огромным злом: "Самым большим злом
было бы, если бы оправданно могло возникнуть мнение, что, мол, антропософия
еще может быть достаточно ценной, но если я хочу сблизиться с людьми, то уж
лучше я пойду в какое-либо иное место, нежели туда, где антропософы в
самодовольстве лишь фанатично швыряют мне в голову свои теоретические мысли
и говорят: "Если ты думаешь не так, как я, то ты человек не более, чем
наполовину."
И что греха таить, ведь с этим печальным явлением мы нередко вынуждены
сталкиваться и сегодня, когда многие антропософские группы постепенно
распадаются именно из-за недостатка сердечного тепла, без которого всякая
духовная работа вырождается в бесплодное "умствование" и холодный педантизм.
Это неизбежно возникает там, где недостает заботы о конкретных, живых людях,
где не лелеется, не взращивается та подлинная человечность, которая должна
сиять через Антропософию, "овеянная полными любви мыслями". Поэтому-то мы
вынуждены спустя 10 лет от начала существования Антропософского общества в
России с грустью констатировать катастрофическое уменьшение числа активных
его членов. Постепенное накопление неразрешенных противоречий,
непреодоленных обид и несбывшихся надежд -- все это неизбежно ведет к
отчуждению, недоверию, потере живого интереса как друг к другу, так и к
Обществу в целом. Об этом же говорил и Рудольф Штайнер в своих письмах к
членам Антропософского общества. Еще в годы, предшествующие Рождественскому
Собранию, а также сразу же после него, приходилось нередко сталкиваться с
нелестным мнением о сообществе антропософов, что отмечено в одном из писем:
"Но весьма многое может способствовать обоснованному возникновению подобного
мнения. Это, с одной стороны, холодная, скучная наставительность, в которую
легко впадают, приняв истину антропософии. С другой же стороны, находится
игра в эзотерику, столь сильно отталкивающая многих из вновь вступающих,
когда они начинают участвовать в антропософских собраниях. Они встречают
людей, которые таинственно заняты тем, что они знают много такого, чего
нельзя сказать тем, кто "еще не созрел для того". Но над всей этой болтовней
парит нечто несерьезное. Эзотерическое требует именно жизненной серьезности,
а не самонадеянной удовлетворенности, которую можно иметь от пересуживания
высоких истин."
Здесь Рудольф Штайнер совершенно справедливо называет "игру в
эзотерику" несерьезной "болтовней", когда в устах таких людей "антропософия"
превращается в празнословие, суесловие, "антропотрепию", а затем обращается
в "антропо-трупию", ибо убивается само духовное существо, сама спиритуальная
субстанция Антропософии.
Упорное нежелание замечать и разрешать буквально кричащие противоречия
в жизни нашего сообщества, исподволь подтачивает все его основы, лишает его
здоровых жизненных сил, действует разлагаю ще на всю его деятельность.
Нарастающая внутренняя неправдивость и духовное бесплодие очень часто
заполняются некой псевдорелигиозной сентиментальностью, подменяющей ту
серьезность и подлинную эзотерику, о которой говорит Рудольф Штайнер. Он
подчеркивал, что Антропософское общество не может перенести такого
отстранения от реальной жизни: "Жизнь повсюду содержит гораздо больше
эзотерического, чем часто мечтается теми, которые говорят: "Там-то и там-то
нельзя заниматься эзотерикой; это нужно делать в том или этом обособленном
кружке" .
Образование таких обособленных кружков и эгоистических группировок,
мнящих себя некоей "эзотерической элитой", вносит в Антропософское общество
лишь разрушительные силы. Это резкое противопоставление себя остальным, так
называемым "рядовым" членам Общества, является показателем именно внутренней
незрелости, склонности к "оккультному тщеславию", губительно действующему на
развитие духовного ученика. Так внутри Антропософского общества образуются
мелкие сектантские формирования, которые подобно нерастворимому осадку
оседают на дно общеантропософской жизни, в порыве самообольщения стремясь
нечто утаить и законсервировать только для себя.
В брошюре "С болью в сердце"3) уже рассматривались те, глубоко
трагические последствия, нередко встречающегося у нас заигрывания с
эзотерикой, когда групповой эгоизм и внутренняя неправдивость неотвратимо
приводят в действие роковые силы. Рудольф Штайнер предупреждал, что для
оккультного ученика стремление к внутреннему комфорту, желание избежать
трудные переживания, желание переживать свою карму удобно -- все это ведет к
тому, что карма мстит тогда физическими заболеваниями, несчастными случаями
и т.п.
Само настроение, сам дух Рождественского Собрания требует от нас
глубочайшей ответственности за Антропософское движение перед духовным миром.
Поэтому так настойчиво Рудольф Штайнер говорил о недопустимости примешивания
сугубо личного элемента, сугубо частного интереса в общечеловеческую роль
антропософского дела, ибо этим наносится мощный разрушительный удар по всему
Движению. "Со стороны духовного мира вызывается страшнейшей силы отраженный
удар, если ему представлено нижеследующее:
Некий человек участвует в Антропософском движении... но он внес в то, в
чем он участвует, личное честолюбие, личные цели, личные свойства. Бывают
иной раз такие личные амбиции, такие личные тенденции. Большинство не знает,
что действует из личного, большинство даже считает то, что делает --
безличным, потому что люди сами себя обманывают относительно личного и
безличного. И это должно потому объединяться. И обрушивает страшнейшие
отраженные удары на того, кто вносит проистекающее из личного в духовный
мир" (Библ. 261).
Гибель в огне Первого Гетеанума и преждевременный уход с земного плана
самого Рудольфа Штайнера -- печальнейшие последствия этого "страшнейшей силы
отраженного удара". Эта глубочайшая трагедия, постигшая все Антропософское
общество, должна была бы потрясти и отрезвить всех его членов, пробуждая в
их сердцах несокрушимое мужество и чувство ответственности... Однако же и по
сей день, к сожалению, многие антропософы остаются погруженными в состояние
некой внутренней летаргии, совершенно не замечая, что этим они созидают
условия для последующих отраженных кармических ударов. Невозможно проходить
равнодушно мимо тех моментов в жизни Рудольфа Штайнера, когда он оставался в
состоянии полного внутреннего одиночества и непонимания даже среди самых
близких друзей. Это происходило неоднократно, несмотря на многие годы
римского первосвященника и, как следствие, абсолютное подчинение каждого
иезуита его воле как прямому выражению высшей, Божьей воли. "Подчиняться ему
(папе), как если бы ты был трупом" ("perinde ас si cadaver essent"), --
гласило известное правило Общества Иисуса". (С. Прокофьев, "Духовные судьбы
России и грядущие мистерии Святого Грааля", М., 1995г.).
"Откровенным богохульством" явилось принятие догмата о "непогрешимости
папы" на Первом Ватиканском соборе, открывшемся в 1869 г. -- за 10 лет до
окончания известной "битвы на Небесах" Архангела Михаила с демоническими
силами "Дракона". Этот факт свидетельствует о том, насколько глубоко живет
дух иезуитизма в самом принципе папства, пронизывая всю церковную иерархию.
Рудольф Штайнер отмечает: "Римский папа постепенно стал тем, кто говорит:
"Мое царство -- Царство Христа; но это Царство Христа от мира сего; и мы
должны его учредить так, чтобы оно было от мира сего" (Библ.292).
С оккультной точки зрения, "Папство самым решительным образом идет
против эволюции", -- говорит Рудольф Штайнер (Библ.185). И делает это оно
совершенно сознательно, зная тот мистический факт, что с победой Архангела
Михаила над ариманическими силами с 1879 года открылась возможность для
людей воспринимать из духовного мира мощные спиритуальные излияния s" новое
откровение Арх. Михаила. "Ибо как раз потому, что, начиная с 1879 года из
духовных миров совершенно особенным образом побуждается спиритуальная жизнь.
Римско-католическая церковь, предвидя это, установила догмат о
непогрешимости (папы), чтобы с помощью этого догмата о непогрешимости
воздвигнуть преграду против возможного влияния каких-либо новых
спиритуальных истин..." (Библ.184).
Сергей Прокофьев отмечает далее: "Таким образом, из этих слов следует,
что если с экзотерической точки зрения принятие нового догмата явилось
исполнением основных церковно-политических устремлении иезуитизма, то с
эзотерической -- оно было самым решительным и целенаправленным выступлением
Ватикана против центрального христианского импульса нашей эпохи, против того
нового христианского откровения, которое начиная с 1879 года ниспосылается
человечеству ведущим его духом Времени Михаилом, действующим со времени
Мистерии Голгофы в духовных мирах как "Лик Христов"...
"С конца 70-х годов прошлого столетия он (Михаил) занят тем "s если
только мы идем ему навстречу, -- чтобы даровать людям истинное понимание
импульса Христа" (Библ.194).
Однако именно в этом новом познании Существа Христа Ватикан вместе с
Обществом Иисуса видит главную угрозу своему существованию. "Окрашенная
римством христианская церковь поставила своей задачей по возможности сокрыть
от людей Мистерию Христа, не дать распространиться знанию о ней. Устройство
церкви, полученное от римства, особенно подходит для того, чтобы как можно
меньше позволять людям узнавать о тайне Христа. Таким образом, церковь
сделалась учреждением для сокрытия Мистерии Христа, учреждением,
существующим для того, чтобы в мир проникло как можно меньше из Мистерии
Христа. И это в наше время человечество должно ясно понимать" (Библ.183).
(С.О. Прокофьев, "Духовные судьбы России...").
И далее автор прослеживает взаимосвязь собора, на котором был принят
догмат "о непогрешимости", с тем Вселенским собором, который ровно за тысячу
лет до этого упразднил самостоятельный принцип духа (869-1869 гг).
"Бели теперь мы вспомним, какой духовный импульс нашел свое выражение в
Восьмом Вселенском соборе, а именно -- связанный с 666 годом импульс
Академии Гондишапура, то мы еще глубже поймем слова Рудольфа Штайнера о том,
что "этот догмат о непогрешимости... является исключительно действенным
оккультным средством для того, чтобы возникла вера, в высшей степени
противная христианству. Но такая вера -- важный оккультный импульс, ведущий
прочь от нормального христианского развития" (Библ. 174).
Являясь по своему существу выражением самой последовательной и
целенаправленной борьбы против нового духовного откровения, которое начиная
с 1879 года должно постепенно пронизать все человечество, деятельность
иезуитов представляет собой в действительности не что иное, как их
сознательную борьбу против Святого Духа во всем земном развитии...". И далее
Рудольф Штайнер особенно подчеркивает антихристианскую сущность иезуитизма:
"Иезуиты" отняли у людей религиозность и благочестие, они совершенно едины с
властью римского государства. Борьба против духа, а значит -- грех против
него, является основным средством их власти. Это тот единственный грех, о
котором Писание говорит, что он не будет прощен!.. " (Из разговора с Л.
Польцер-Ходицем 3.03.1925г.).
Неоднократно возвращаясь к этой теме, Рудольф Штайнер указывал на тех
существ, которые инспирируют из духовного мира иезуитов. Этих демонов можно
обнаружить скрывающимися за идеями, за программами, движущими тем или иным
сообществом. Вот как об этом было однажды сказано: "Кто-нибудь может,
например, сказать: я исповедую Иисуса, исповедую Христа. Но в духовном мире
нельзя исповедовать программу, и весь тот род и способ, каким представления
и понятия об этом Иисусе, об этом Христе живут в его душе, -- это только имя
Иисуса, имя Христа; в действительности же он держится тогда за Люцифера или
за Аримана и только дает Люциферу или Ариману имена Иисуса или Христа"
(Библ.100). Раскрывая взаимосвязь провозглашения в 1870 году догмата о
папской "непогрешимости" с тем "упразднением духа", которое свершилось в IX
столетии на Восьмом "Вселенском" соборе, можно увидеть, как здесь действует
та же демоническая сила, которая инспирировала прежде Академию Гондишапур.
Следовательно, "сверхчувственный инспиратор иезуитизма хотя по своей
изначальной природе и принадлежит к люциферическим существам, но
одновременно служит инструментом для ариманического посланника самого
солнечного демона" (С. Прокофьев "Духовные судьбы России...").
В наше время иезуитизм приспосабливается к изменяющимся условиям
социальной и душевной жизни людей. Своего рода модернизацией ордена иезуитов
стало основание в начале 30-х годов XX столетия тайной организации "Opus
Dei" (Дело Божье"), действующей ныне в 87 странах и насчитывающей более 70
тысяч членов. Следуя определенной инспирации из духовного мира, ее
основатель, испанец Эскрива де Балагер (1902-1957), уже в юности ощутил
потребность стать во главе новой "армии" для того духовного и светского
тирана, которого он именовал "Иисусом" и почитал папу римского его земным
наместником. Это, еще более многочисленная "армия", состоит по преимуществу
из мирян и держится на строжайше послушании и абсолютной подчиненности
римскому первосвященнику. Именно эта безграничная власть авторитета церкви,
обращающей людей в "духовные трупы" и является главным принципом иезуитизма.
В этом ордене царит атмосфера тотального контроля за поведением, чувствами и
мыслями каждого его члена, который может принадлежать к самым различным
слоям общества: от рабочего до министра. Это позволяет руководству "Opus
Dei" тайно влиять практически на все стороны жизни современного сообщества
людей. Так ариманический посланник солнечного демона стремится с помощью
своих "человеко-орудий" соблазнить человечество на путь ужасающей
антихристианской эволюции. С удивительным реализмом Ф.М. Достоевский отразил
в своей "Легенде о Великом инквизиторе" всю глубину аморальности,
античеловечности этого царства "Князя мира сего", в котором человеческая
личность превращена в винтик гигантского социального механизма.
ДВИЖЕНИЕ И ИЕЗУИТИЗМ
Рудольф Штайнер неоднократно предупреждал нас о том, что Антропософское
движение должно быть подвергнуто многим испытаниям, поскольку только через
них оно сможет развить крепкую силу, необходимую ему" (Библ. 237)
Согласно известному закону: "Сила действия равна силе противодействия"
, мы можем видеть откуда проистекает все возрастающая сила враждебности по
отношению к Антропософии. Среди главных противников всего антропософского
Импульса, выступившего как откровение Христа, проявляющего Себя в форме
антропософски ориентированной Духовной науки, является иезуитизм. Веками это
агрессивное антихристианское движение, наряду с другими враждебными
оккультными течениями, самым губительным образом влияет на развитие в
человечестве души сознательной, которая должна в период Пятой
послеатланти-ческой культурной эпохи подготовиться к восприятию в будущем
Самодуха. Поскольку эта отдаленная задача возложена мудростью мирового
водительства на те народы, которые сегодня населяют именно славянский
регион, то здесь мы и вынуждены столкнуться с проявлением главного удара
антихристианских сил. Достаточно проследить эзотерическую сторону всей
истории той части человечества, которая населяет Восточную Европу, чтобы
увидеть через какие крестные страдания вынужден проходить этот "народ
Христа", несущий в подосновах своей души "неистребимый настрой Грааля".
Русские антропософы призваны к тому, чтобы поднимать этот "настрой
Грааля" из подоснов в ясное бодрственное сознание, давая ему изживаться в
свое мышление, в свои чувства и в свою волю. О развитии особых душевных
качеств и настроений говорит Рудольф Штайнер в своей книге "Как достигнуть
познания высших миров?", указывая на это, как на необходимые ступени
постепенного восхождения по "Пути посвящения" современности. Без
сознательных усилий в этом направлении, реального продвижения в духовном
ученичестве не происходит. Необходимо оставаться достаточно честным, чтобы
признавать объективное положение вещей и не обманывать себя иллюзиями,
выдавая желаемое за действительное. Нередко в наших кругах приходится
видеть, как на первых порах знакомство с Антропософией глубоко преобразует
весь внутренний мир людей, пробуждая в них самые искренние и благородные
качества. Удивительное сердечное тепло и душевность буквально озаряют
новичков, приобщившихся к идеям Антропософии. Не случайно Рудольф Штайнер в
самый драматический момент своей судьбы, когда в физическом огне погиб
подлинный Очаг Любви, -- Гетеанум, -- как Очаг Новых Мистерий, -- сказал:
"Идеи для Антропософии это любовью сотворенные сосуды, куда вливается
духовным образом из высших миров существо человека". И далее он подчеркнул,
что через Антропософию "должен просиять... Свет истинной человечности,
овеянный полными любви мыслями...".
Однако следует также отметить, что после того, как уходит в прошлое эта
первая волна внутреннего восторга и энтузиазма, многие люди постепенно
утрачивают даруемый Антропософией "Свет истинной человечности". И, хотя они
все глубже и глубже погружаются в антропософские идеи, обогащая все больше и
больше свое мировоззрение, они нередко совершенно не замечают, как беднеют
их некоторые душевные качества. По мере расширения интеллектуальных знаний,
сужается сфера искренних душевных чувств, люди как-то все более замыкаются в
себе, их сердце черствеет. Такие "уставшие от Антропософии" люди нередко
даже без особых причин ожесточаются на своих бывших друзей...
Об этом болезненном явлении уже неоднократно говорилось в нашем
Обществе. Так, например, на пятом году существования Антропософского
общества в России Сергей Прокофьев вынужден был с грустью отметить на Общем
собрании, что члены Общества чересчур углублены в материальные проблемы,
которые мешают обратиться всем к центральной задаче -- к углублению духовной
работы в нашем сообществе. Он подчеркнул необходимость обратить основное
внимание на наши спититуальные задачи, на тот центральный импульс, который
призван нас всех объединять и ради которого наше Общество существует --
Антропософию. Мышление должно быть исходной точкой сознательной
антропософской работы, позволявшей духовному импульсу охватить также чувства
и волю.
"Антропософия дает нам возможность мыслить духовное во всех областях
человеческой жизни и практики. Такое мышление является чем-то объективным
для духовного мира. Духовный мир нуждается в людях, которые сознательно
мыслят о духовном. Это мышление переживается высшими Иерархиями как свет,
воспринимая который, они могут заглянуть в земные дела, чтобы вести
человечество правильным образом". Только осознавая эту, можно сказать,
макро-космическую роль нашей антропософской работы, мы сможем действительно
превращать ее в постоянное жертвенное служение миру, служение Богам. Сергей
Прокофьев отмечает далее: "Так как нам в Антропософии дано знание о духовных
существах, то через это знание мы можем сознательно переживать связь с
ними". Именно это сознательное усилие в развитии связи человека с благими
существами духовного мира и является нашей важнейшей задачей.
О том как каждый из нас решает эту задачу, мы можем увидеть по
результатам индивидуального прохождения через Порог духовного мира, когда в
человеке происходит высвобождение прежних связей между мышлением,
чувствованием и волением. И хотя поначалу человек еще не видит духовными
очами с существами какого рода он взаимодействует, однако это находит свой
отражение в усилении дальнейшего развития тех или иных склонностей и черт
характера. Ослабление контроля за мышлением может привести к зависимости
духовного ученика от тех существ демонической природы, которые реализуют
себя в разрушительном критицизме. "Это не позитивная критика, направленная
на помощь другому человеку или какой-то ситуации, но спонтанная, злая
критика, которой наполнено все наше окружение. А наша задача ведь как
антропософов -- не критиковать, а понимать", -- подчеркивает Сергей
Прокофьев.1)
Потеря же контроля за своими чувствами приводит к развитию склонности
человека к обидам, к неспособности прощать. Наличие злопамятности говорит о
нежелании такого человека понять причины, породившие это негативное чувство.
Нередко люди именно в обиде ищут убежище от тех угрызений совести, которые
преследуют их за собственную ошибку, признать и исправить которую они не
находят мужества. Обида раздирает душу того, кто склонен к неизжитым
амбициям к чрезмерной переоценке своей личности, с повышенной мнительностью
прислушивающейся к чужому мнению. Поэтому Сергей Прокофьев подчеркивает:
"Для оккультиста прежде всего важно, как он сам реагирует на обиду, а не то,
прав или не прав другой, обижающий его человек. Тот, кто обиделся, должен
сам себе честно признаться: "Это моя слабость. Я еще не держу свое чувство
во власти моего собственного "Я". Это поле, где работать над собой надо
каждому из нас". В результате такой вот работы и вышла в свет книга
Прокофьева "Оккультные основы прощения", призванная помочь антропософам в
развитии этой добродетели.
Наконец, потеря контроля над сферой воли ведет к спонтанному появлению
антипатии, к неадекватному отношению к другим людям. Разрушительные
последствия этого наиболее чувствительны, ибо в оккультном ученичестве
неспособность преобразовывать антипатии в симпатии роковым образом ведет
человека к одержимости демонами ненависти и черной магии. Об этом помрачении
сознания Сергей Прокофьев говорит следующее: "...при эмансипации воли один
из главных симптомов -- это спонтанное возникновение антипатии к другому
человеку, которую невозможно рационально объяснить. Человек, как правило, в
таких случаях ссылается на какие-то смутные чувства, предположения, а
иногда, не замечая того, просто прибегают к самообману, чтобы оправдать эту
антипатию. Но у белого оккультиста вообще не может быть никакого оправдания
для антипатии, так как с антипатиями всегда работают темные силы. Задача
состоит в том, чтобы эту антипатию понять и преодолеть".
Постоянно призывая своих учеников к бодрствованию и ответственности,
д-р Рудольф Штайнер дает понять: "Кому много дано, с того много и
спросится". Участвуя в Антропософском движении, люди живут не вне внешнего
мира, оказывая на него значительное влияние. Поэтому все наши внутренние
проблемы эхом отзываются на судьбе всех окружающих. "Наши внутренние
антипатии темные силы вовне превращают в прямую агрессию, наши обиды они
превращают в разъедающее душу злопамятство и мстительность, а критику
обращают в циничное разрушение... Ибо то, с чем мы не справляемся в самих
себе, становится затем источником внешних катастроф".
В своих искренних поисках пути к свету Духа, люди приходят к
Антропософии, а затем и к Антропософскому обществу, в которое их влечет
потребность души и сердца, в котором они надеются обрести новых друзей,
чтобы совместно, с обоюдным пониманием и братской любовью продолжать свой
путь. Воспитанию именно этого настроения в жизни антропософского сообщества
уделил особое внимание Рудольф Штайнер, когда непосредственно после
Рождественского Собрания он написал 18 писем членам Антропософского
общества. Так, например, он пишет: "Если во внутренней честности люди вместе
ищут духовного, тогда они обретают также пути друг к другу, от души к
душе...". Ведь в этом сегодня нуждаются очень многие. Поиск пути друг к
другу действительно является сердечной потребностью безгранично большого
числа людей, забота о которых должна осознаваться членами Антропософского
общества с огромной ответственностью. Наше Общество является открытым
эзотерическим обществом и поэтому оно не может замыкаться от окружающего
мира в некое сектантское формирование.
Сообщество антропософов призвано объединять, а не отталкивать людей.
"Каждый, идущий на антропософское собрание, должен был бы иметь чувство; что
он найдет там больше нежели если он занимается антропософией лишь в
уединении. Он должен был бы быть в состоянии идти туда потому, что там он
находит людей, вместе с которыми он готов заниматься антропософией. В
сочинениях по антропософии находят мировоззрение. В антропософских собраниях
человек должен был бы обретать человека", -- говорит Рудольф Штайнер,
отмечая далее: "Тот, кто усердно читает антропософские сочинения, должен был
бы иметь также радостное, возвышенное чувство, идя в собрание антропософов,
ибо он радуется людям, которых он находит там. Он должен был бы уметь
радоваться также и тогда, когда ему приходится предположить, что он не
услышит ничего иного, чем того, что он давно уже воспринял в себя."
Всякое проявление высокомерия и самодовольства, столь ранящих чуткие
души, ищущие в Антропософском сообществе сочувствия и понимания, по
утверждению Рудольфа Штайнера, является огромным злом: "Самым большим злом
было бы, если бы оправданно могло возникнуть мнение, что, мол, антропософия
еще может быть достаточно ценной, но если я хочу сблизиться с людьми, то уж
лучше я пойду в какое-либо иное место, нежели туда, где антропософы в
самодовольстве лишь фанатично швыряют мне в голову свои теоретические мысли
и говорят: "Если ты думаешь не так, как я, то ты человек не более, чем
наполовину."
И что греха таить, ведь с этим печальным явлением мы нередко вынуждены
сталкиваться и сегодня, когда многие антропософские группы постепенно
распадаются именно из-за недостатка сердечного тепла, без которого всякая
духовная работа вырождается в бесплодное "умствование" и холодный педантизм.
Это неизбежно возникает там, где недостает заботы о конкретных, живых людях,
где не лелеется, не взращивается та подлинная человечность, которая должна
сиять через Антропософию, "овеянная полными любви мыслями". Поэтому-то мы
вынуждены спустя 10 лет от начала существования Антропософского общества в
России с грустью констатировать катастрофическое уменьшение числа активных
его членов. Постепенное накопление неразрешенных противоречий,
непреодоленных обид и несбывшихся надежд -- все это неизбежно ведет к
отчуждению, недоверию, потере живого интереса как друг к другу, так и к
Обществу в целом. Об этом же говорил и Рудольф Штайнер в своих письмах к
членам Антропософского общества. Еще в годы, предшествующие Рождественскому
Собранию, а также сразу же после него, приходилось нередко сталкиваться с
нелестным мнением о сообществе антропософов, что отмечено в одном из писем:
"Но весьма многое может способствовать обоснованному возникновению подобного
мнения. Это, с одной стороны, холодная, скучная наставительность, в которую
легко впадают, приняв истину антропософии. С другой же стороны, находится
игра в эзотерику, столь сильно отталкивающая многих из вновь вступающих,
когда они начинают участвовать в антропософских собраниях. Они встречают
людей, которые таинственно заняты тем, что они знают много такого, чего
нельзя сказать тем, кто "еще не созрел для того". Но над всей этой болтовней
парит нечто несерьезное. Эзотерическое требует именно жизненной серьезности,
а не самонадеянной удовлетворенности, которую можно иметь от пересуживания
высоких истин."
Здесь Рудольф Штайнер совершенно справедливо называет "игру в
эзотерику" несерьезной "болтовней", когда в устах таких людей "антропософия"
превращается в празнословие, суесловие, "антропотрепию", а затем обращается
в "антропо-трупию", ибо убивается само духовное существо, сама спиритуальная
субстанция Антропософии.
Упорное нежелание замечать и разрешать буквально кричащие противоречия
в жизни нашего сообщества, исподволь подтачивает все его основы, лишает его
здоровых жизненных сил, действует разлагаю ще на всю его деятельность.
Нарастающая внутренняя неправдивость и духовное бесплодие очень часто
заполняются некой псевдорелигиозной сентиментальностью, подменяющей ту
серьезность и подлинную эзотерику, о которой говорит Рудольф Штайнер. Он
подчеркивал, что Антропософское общество не может перенести такого
отстранения от реальной жизни: "Жизнь повсюду содержит гораздо больше
эзотерического, чем часто мечтается теми, которые говорят: "Там-то и там-то
нельзя заниматься эзотерикой; это нужно делать в том или этом обособленном
кружке" .
Образование таких обособленных кружков и эгоистических группировок,
мнящих себя некоей "эзотерической элитой", вносит в Антропософское общество
лишь разрушительные силы. Это резкое противопоставление себя остальным, так
называемым "рядовым" членам Общества, является показателем именно внутренней
незрелости, склонности к "оккультному тщеславию", губительно действующему на
развитие духовного ученика. Так внутри Антропософского общества образуются
мелкие сектантские формирования, которые подобно нерастворимому осадку
оседают на дно общеантропософской жизни, в порыве самообольщения стремясь
нечто утаить и законсервировать только для себя.
В брошюре "С болью в сердце"3) уже рассматривались те, глубоко
трагические последствия, нередко встречающегося у нас заигрывания с
эзотерикой, когда групповой эгоизм и внутренняя неправдивость неотвратимо
приводят в действие роковые силы. Рудольф Штайнер предупреждал, что для
оккультного ученика стремление к внутреннему комфорту, желание избежать
трудные переживания, желание переживать свою карму удобно -- все это ведет к
тому, что карма мстит тогда физическими заболеваниями, несчастными случаями
и т.п.
Само настроение, сам дух Рождественского Собрания требует от нас
глубочайшей ответственности за Антропософское движение перед духовным миром.
Поэтому так настойчиво Рудольф Штайнер говорил о недопустимости примешивания
сугубо личного элемента, сугубо частного интереса в общечеловеческую роль
антропософского дела, ибо этим наносится мощный разрушительный удар по всему
Движению. "Со стороны духовного мира вызывается страшнейшей силы отраженный
удар, если ему представлено нижеследующее:
Некий человек участвует в Антропософском движении... но он внес в то, в
чем он участвует, личное честолюбие, личные цели, личные свойства. Бывают
иной раз такие личные амбиции, такие личные тенденции. Большинство не знает,
что действует из личного, большинство даже считает то, что делает --
безличным, потому что люди сами себя обманывают относительно личного и
безличного. И это должно потому объединяться. И обрушивает страшнейшие
отраженные удары на того, кто вносит проистекающее из личного в духовный
мир" (Библ. 261).
Гибель в огне Первого Гетеанума и преждевременный уход с земного плана
самого Рудольфа Штайнера -- печальнейшие последствия этого "страшнейшей силы
отраженного удара". Эта глубочайшая трагедия, постигшая все Антропософское
общество, должна была бы потрясти и отрезвить всех его членов, пробуждая в
их сердцах несокрушимое мужество и чувство ответственности... Однако же и по
сей день, к сожалению, многие антропософы остаются погруженными в состояние
некой внутренней летаргии, совершенно не замечая, что этим они созидают
условия для последующих отраженных кармических ударов. Невозможно проходить
равнодушно мимо тех моментов в жизни Рудольфа Штайнера, когда он оставался в
состоянии полного внутреннего одиночества и непонимания даже среди самых
близких друзей. Это происходило неоднократно, несмотря на многие годы