Костин Сергей. Повелители Тьмы

   – Меч Повелителя Мира!
   Словно ураган звуков, низких и шипящих сорвался со стен и обрушился вниз.
   – Так это твой меч?
   – Разве я не ношу в себе разум Повелителя Мира?
   Издевательский смех столетнего старика.
   – Разум Повелителя Мира? Где сейчас твой Повелитель Мира?
   – Он во мне!
   Что-то не нравится мне этот шепчущий смех. Ещё и разум повелителя пропал.
   – Как вы лживы, люди! Нет больше Повелителя Мира. Он исчез, испарился вместе с разумом своей жены. А тебе он, значит, ничего и не сказал?
   И снова тихий смех.
   – Как вы наивны, люди, как вы наивны.
   Неясные тени на стенах заметались, и в искажённом свете пещеры стали вырисовываться неясные очертания чего-то безобразного.
   – Мы долго ждали хозяина меча. К нам приходили какие-то людишки. Они пытались махать своими металлическими палками и падали мёртвыми. Ты видел их кости? Ты будешь таким же.
   И тогда я увидел меч!
   Он лежал на выступе стены, невзрачный, покрытый пылью и бесполезный в своей неподвижности.
   – Ты заметил меч, человечишко? Как он мешает нам! Но ты – последний, кто владел им, и теперь ты умрёшь. А вместе с тобой исчезнет сила оружия Повелителя Мира. Как оно нам мешает!
   Шёпот замер, наткнувшись на серые стены.
   А я прикидывал, каким образом мне получить этот меч.
   – Когда-то ты хотел узнать, как мы выглядим? Ты помнишь, человечишко? Среди нас есть те, кого ты знаешь. Но есть те, кого ты никогда не видел. Ты хочешь посмотреть на нас? А?
   – Угу, жажду.
   А чего мне терять. Все равно эти ребята захотят освободиться от меня. Так уж лучше посмотреть на их лица, чтобы потом знать, чего боялся.
   Думая так, я сделал всего один шаг к мечу Повелителя, и тотчас же огненный луч возник из ниоткуда и вонзился в землю у моих ног.
   – Куда ты спешишь, человечишко? Меч не для тебя, и ты никогда больше не испытаешь его силу.
   – Тогда мне придётся вас убить. – Чего я болтаю?
   На этот раз рассмеялся не один, а несколько неизвестных мне Повелителей Мрака. Их смех переплетался, скатывался в тугие комочки и падал вниз, чтобы через секунду утонуть в толще камня.
   – Как ты жалок, человечишко!
   – Настолько жалок, что вы даже не можете проникнуть в меня?
   Я улыбнулся, потому что ответа не было. Я попал в точку.
   – Настолько жалок, – продолжал я, расхрабрившись, – что вы боитесь моего лица?
   Огненная стрела воткнулась в то место пространства, где только что был я.
   – Я настолько жалок, что даже ваши стрелы не могу поразить меня?
   И я прыгнул к мечу. Но пространство закрутилось и вышвырнуло меня обратно. Эти Повелители были не настолько просты, чтобы оставить меч без прикрытия.
   – А ты многому научился, человечишко. И многие твои слова правдивы. Ты не такой, как все. Но это не задержит твою смерть.
   Я немного оправился от пинка и снова контролировал ситуацию. Просто повезло, что меня сразу не разодрали на куски. Повелители допустили непростительную ошибку, и я больше не был намерен давать им такой превосходный шанс. Меч заблокирован, но у меня есть другой, пусть не меч Повелителя Мира, но тоже дай бог.
   – Один – ноль в вашу пользу, ребята, – пробормотал я. – Но как вы отнесётесь к этому?
   В одно мгновение серебряный меч вылетел из ножен и описав в воздухе немыслимую спираль, замер у меня в руках.
   – Как ты глуп, человек! Как ты глуп!
   Я не верил своим глазам. Лезвие стало темнеть, и вот уже тяжёлые серебряные капли падают с него, превращая острый клинок в обсосанный леденец. Металл стек, и у меня в руках осталась одна рукоятка, которую я со злостью отбросил в сторону.
   – Это не играет никакой роли. Я и без него смогу уничтожить вас.
   Если я кого-то и брал на понт, то только самого себя. По пещере зашелестел смех, и я понял, что актёр я неважнецкий.
   – Чем же ты собираешься нас уничтожить, человечишко?
   Если что мне и нравилось в этих парнях, населяющих пещеру Шёпота, то это их смешливость. Лично мне было далеко до их состояния. То серебро, что лежало у меня в кармане, тоже было бесполезно. Все превратится в сверкающие капли, едва я достану его из карманов.
   Но что же тогда делать? Один разум не победит это сборище.
   – Видимо ты понял, что тебя ожидает? Ты готов к смерти?
   – Да вроде нет, пока.
   Должен же существовать какой-то способ победить Повелителей Мрака. Должен. Иначе зачем все эти сказки, где добро побеждает зло Но что я должен делать?
   – Мы достаточно говорили с тобой, человечишко. Ты нас утомил. Но не настолько, чтобы мы не могли повеселиться в последний раз.
   Но прежде чем ты умрёшь, ты должен выслушать, что мы собираемся сделать. Когда ты и меч Повелителя Мира перестанете сдерживать нас, мы наконец-то обретём долгожданную свободу и устремимся наверх. В мир, где много пищи и света. Мы уничтожим этот мир, мы уничтожим всё, что создал Повелитель Мира, и создадим царство мрака. В нём не будет ни звёзд, ни этих ничтожных планет. Ничего не будет во Вселенной. Мы, и только мы будем править миром. И, кроме мрака и тишины, в нём ничего не будет. Тебе понравился наш план, человечишко?
   – Мне всегда нравятся чужие планы, особенно если они несбыточны.
   Ангел с мёртвыми глазами, повинуйся и исчезни вместе с светом. Из-за Захариэля и Сахиель-Милаха повинуйся.
   Я вскинул рук вверх, и тотчас надо мной зажглось маленькое яркое солнце, ослепляя меня и озаряя невыносимым светом пещеру.
   Но тут же оно потухло и упало мне в руку горячим черным шариком.
   – Как ты глуп! Ты думаешь, можно уничтожить каким-то ничтожным солнцем нас, способных одним дуновением потушить настоящее солнце? Как ты глуп!
   Да, с солнцем у меня явно не получилось!
   Об этом можно было бы и догадаться. Это не просто нелюди, которые бегут от одного лучика света. Это больше. Но что делать? Умирать-то вроде ещё рано. Мне ещё нужно обеспечить хотя бы одного наследника престола. А то, того и гляди, зачахнет царский род.
   – Да, ты многому научился! Прежде ты был прост, а теперь твоя голова забита опасными знаниями. Так посмотри же, что умеем мы!
   Вокруг меня возникла необычайно красивая радуга, которая стала обволакивать меня, стягивая руки и сжимая горло. Я хотел вздохнуть, но воздух не проходил сквозь это переплетение цветных лент. Они сжимали меня все сильней, пока я не оказался спелёнатым, как младенец.
   Неожиданно ленты распались и растворились в красном воздухе. Я еле перевёл дыхание и вздохнул. Похоже, на этот раз мне крышка.
   С такими силами не справиться и целому батальону варрканов, во главе с Повелителем Мира. Так что же, умирать? Да нет, попробуем ещё чего-нибудь. Авось и пройдёт.
   Но заклятия не подействовали. Они словно ускользали от меня, их суть, слова, даже назначение потеряло для меня всякий смысл.
   И я почувствовал, как всё, что я имею, начинает медленно вытекать из меня. Капля за каплей. Разум за разумом. Знание за знанием.
   Лоб мой покрылся испариной, и я судорожно попытался прекратить этот наглый грабёж.
   Каким-то образом, в обход моего сознания Повелители Мрака нашли дорогу в мой мозг и стали бессовестно воровать всё, что я накопил за годы работы. Наглость, да и только.
   Я успокоился только тогда, когда прикрыл эту лавочку. Я взмок, словно только что искупался. От столь жалкого зрелища меня отвлёк шёпот Повелителя:
   – Где ты столько взял?
   Очевидно, это относилось к тому, что эти парни сумели у меня увести.
   – Какая разница, где? Главное, что с помощью всего этого я убивал таких, как вы.
   – Мы это уже поняли. Значит, это ты убил всех тех, кто приходил в нашу пещеру? Всех тех духов, которые были наверху?
   – Да, наверное, это сделал я.
   Никак не ожидал, что они так разозлятся.
   Очевидно, я расстроил весёлую компанию, сложившуюся за долгие века. Ну правильно, кто выдержит характер этой гадости Безоры? Интересно, а почему это стало так тихо?
   И действительно. Шёпота больше не было слышно. В воздухе повисла какая-то напряжённая тишина. Но она длилась недолго. В конце концов любая тишина кончается.
   Всё тот же шёпот взлетел к сводам:
   – Мы решили, что ты умрёшь так же, как умирали наши подданные.
   – И как это понимать?
   – Ты будешь корчиться от боли и страха.
   Ты будешь метаться в поисках выхода, которого не будет. Ты умрёшь, как последний земной червяк. А потом…
   Господи, ну сколько можно смеяться?
   – … А потом твой освободившийся разум останется в этом зале. Один. И без всякой надежды на покой и забвение. Он будет умирать каждый час и каждый час возвращаться к жизни.
   И ничто не сможет остановить этого.
   – Ну вы даёте!
   Такое не приснится и в страшном сне. Но мне это не грозит по той простой причине, что моя личная часть сознания должна улететь обратно на Землю. А иначе какого хрена я тут болтаю?!
   – А теперь человечишко, смотри и трепещи. Готовься узреть нас во плоти.
   По стенам пещеры Шёпота пробежала гигантская тень, и перед моим изумлённым взором предстала самая невероятная картина.
   Тень разделилась на десяток теней поменьше, и в полной тишине они опустились на каменный пол пещеры. Как только они коснулись тысячелетней пыли, то сразу стали расплываться в стороны, приобретая форму.
   Сначала мне была неясна эта игра теней, но когда я увидел, что объёмные фигуры начинают приобретать твёрдость, то понял, какую шутку решили сыграть со мной Повелители Мрака.
   То, что формировалось передо мной, трудно было назвать даже существами. Какие-то немыслимые формы, несущие в себе ужас.
   Страх вырвался из своей тюрьмы, прорвался через все заслоны и вцепился мёртвой хваткой в сжавшийся комочек сердца. От этого прикосновения перехватило дыхание и тело становилось ватным, не подчиняясь приказам сознания. Да и само оно металось, словно загнанная лошадь, хватаясь то за одно, то за другое, перескакивая с места на место и не желая останавливаться на чём-то определённом.
   Из массы гнилья показались конечности, поднимающие эту массу к самому своду. С материализовавшихся теней что-то капало, а воняло так, что становилось совершенно очевидным, что эти Повелители не мылись со дня своего создания.
   Тошнотворный, удушливый запах заполнял все клетки моего тела, ломал меня и пригибал к земле. Но и на этом метаморфоза не закончилась.
   Пещера закачалась, и её стены стали разъезжаться в стороны, освобождая место для растущих тел. И чем сильнее сжимал страх моё сердце, тем, казалось, огромнее были Повелители.
   Где-то на уровне верхних уступов пещеры стали формироваться отростки рук или лап. Или и то, и другое вместе. Но это не были руки в прямом понимании слова. Какие-то чудовищные отростки гниющей материи. Наконец рост Повелителей прекратился и стали вырисовываться лица. И опять же это нельзя было назвать лицами. Просто я инстинктивно догадывался, что вот этот отросток, например, является глазом, а вот этот служит ухом. И так – каждый кусок, каждый выступ.
   Они заставляли меня понимать суть метаморфозы. И они заставляли ужасаться этому пониманию.
   Сразу на всех так называемых лицах плоть стала втягиваться внутрь. Что-то отлетало кусками, чтобы затем вновь прилипнуть к ужасному телу, и так до бесконечности. На месте провалов показались длинные узкие языки и, наконец, прямо из гнили стали расти клыки.
   Сначала они были маленькими, но быстро увеличивались и вскоре уже походили на бивни мамонтов. И с них капала слюна. Тягучая и невозможно омерзительная.
   Монстры закончили трансформацию, превратившись в существа, для которых никто и никогда не придумает имени.
   Мне страстно захотелось сглотнуть тяжёлый комок, подступивший к горлу, но даже этого я не мог сделать. Не было больше сил и не было желания бороться за свою жизнь. Но желания желаниями, а тело продолжало надеяться. Вернее, даже не само тело, а то, что называется руками. Самый жизнелюбивый орган. Я с удивлением наблюдал, как они вполне самостоятельно выхватывают из карманов серебро и швыряют его в нависшие надо мной рыла.
   Но Повелители Тьмы были правы. Теперь их ничто не могло остановить. Серебро плавилось прямо в полёте и каплями оплывало на пол, не долетая до полуразложившихся тел. Наконец и в карманах ничего не осталось. Руки бессильно опустились в ожидании своей участи.
   – Ты боишься нас, человечишко?
   Шёпот Повелителей Мрака впивался в мой мозг раскалёнными спицами и не было сил бороться с этой обжигающей властью.
   – Ты трепещешь, человечишко. Ты уже мёртв. Ты – ничто.
   Я хотел закричать, что я ещё не мёртв, что вот он я, здесь, живой. Но только слабый стон вылетел из искажённых гримасой губ.
   Повелители разом подняли свои конечности, и я почувствовал, как гниющее мясо проникает сквозь мою кожу, кости и прикасается к замершему сознанию.
   – Ты уже ничто.
   Страх, неподконтрольный и не находящий себе места в разрушаемом теле заставил горло раскрыться. Отчаяние скользнуло вниз и расплылось по лёгким, вынуждая их выплеснуть остаток воздуха. И, когда страх и отчаяние соединились, я закричал.
   Крик мой, подхваченный миллионным эхом, раскатился по гигантской пещере, сокрушая меня, сокрушая стены.
   – Тише!!!
   Это уже был не шёпот, это была мольба.
   Мольба?
   Парализованный разум дёрнулся, освободился от давящей на него чужой тяжести и сделал последнее, на что у него хватило сил. Он заставил меня взвиться в безумном крике. В этот крик влились голоса всех тех, кто был во мне.
   Он поднялся вверх и обрушился на меня и на Повелителей Мрака, чей шёпот был уже неразличим в обрушившемся на нас водопаде визга, грома и нечеловеческой жажды жизни.
   Глаза мои закрылись, и я стал падать на пол, но тело, не успев коснуться пыли веков, разорвалось на мелкие куски. И я чувствовал, как миллионы "я" разлетаются во все стороны, перемешиваясь с "я" Повелителей и становятся невообразимо далёкими друг от друга.
   Я собирал себя долго. Мучительно долго. Я соединял воедино то, что когда-то было моим телом, а теперь рассыпалось во времени и пространстве мириадами маленьких кричащих клеток. Необходимо было не только отыскать их, но и очистить. Стыкуя одну клетку с другой, я иногда получал совсем не то, и приходилось все начинать заново. И кричать от этого наказания.
   Где-то в глубине сознания проносились отрывки каких-то слов о ежечасной смерти и ежечасном возрождении. Но всё это казалось пустым и мелочным по сравнению с той работой, которую я делал.
   А иногда, когда казалось, что все уже окончилось, я находил в себе чужаков. И тогда снова боль и разрушение. И так десятки раз подряд. Сотни. Миллионы.
   Чьи-то маленькие ножки протопали по моему веку, рука поднялась и зажала непрощенного гостя между пальцами.
   Я открыл глаза и посмотрел. Это был маленький паучок, который успел сплести на мне маленькую сеть из тысяч тонких нитей. Рука осторожно опустила живое существо на пол, стараясь не раздавить слабенькое брюшко.
   Мысли постепенно вернулись к происходящему. Желания подняться и посмотреть, что же всё-таки случилось, не возникало. Зачем? Я и так знал, что и на этот раз моя счастливая звезда не отвернулась от меня. Я выиграл.
   – Выиграл!
   На этот раз крик не обрушился на меня тоннами груза. Он просто растаял.
   Я заставил себя упереться руками в пол и приподнялся.
   Пещера была усеяна гниющим мясом. Это всё, что осталось от тел некогда великих Повелителей Мрака. И всё это сделал мой крик.
   Мой? Нет. Это был крик всех тех, кто хотел жить. И забудем об этом. Все это слишком мерзко.
   Где меч Повелителя Мира? Странно, что его нет на месте. Ещё одна шутка?
   Я попытался привстать, и что-то тяжёлое заскользило по моим ногам.
   О Боже! Меч! Около меня! На мне! Судьба?
   Судьба!
   Я схватился за рукоятку "Лучшего", и по нему пробежала так давно не виданная мною голубая искорка.
   Ну вот и всё. Я завоевал его. И теперь никто не сможет отнять моё оружие.
   А теперь на волю. К людям. К Илонее. Теперь её черёд.
   Преградившую мне путь стену я вышиб одним ударом меча, а ещё через несколько минут вышел из ворот замка.
   Скорбь и горе сменилось счастьем и надеждой. Какое-то мгновение над всем городом повисла мёртвая тишина, а затем разорвалась с шумом водородной бомбы. Восторженный рёв смял шелестящую тишину, и люди бросились ко мне.
   Не думаю, что в этот момент я походил на короля. Меня мяли, хлопали, тискали чьи-то руки. Я не успевал вздохнуть, как на смену одним женским губам приходили другие. Какая разница, что это были губы и старух, и совсем молоденьких девчонок, и совсем уж несимпатичных домовых. Это был мой народ, и я старательно переносил все эти телячьи восторги.
   Одним махом моё тело взмыло вверх, и меня понесли. Куда? Зачем? Какая разница! Меня несли по всей стране! Ещё чьё-то тело взметнулось в небо. Это была визжащая от страха и восторга старая королева. Следом за ней выловили Пато и, как он ни отбрыкивался, насильно присоединили к нашей небольшой компании.
   Меня носили до самого вечера, так что когда я смог опуститься на землю, то чувствовал себя, как выжатый лимон. А город и вместе с ним вся страна ударились в праздник.
   – Файон! Файон! – сквозь толпу поклонниц ко мне пробивался Пато. – Твоя мать ждёт тебя в твоём доме!
   Ну вот, теперь мне действительно придётся называть королеву вполне официально: мама!
   Ну да бог с ней. Старушка – что надо.
   С трудом пробившись сквозь плотный заслон, я втиснулся в дверь и с облегчением закрыл её за собой. Слава – хорошая вещь. Но не так много и не так часто. Лучше меньше, но лучше. Золотые слова.
   Пато был уже здесь, и мне ничего не оставалось, как сесть за стол и в перерывах между глотанием и прихлёбыванием рассказать обо всём, что произошло.
   – Так что теперь ни городу, ни замку не грозят никакие землетрясения, – закончил я свой короткий рассказ.
   – Вот оно как! Ишь ты! Значит, просто закричал?
   Пато, конечно, хороший мужик, но слишком дотошный.
   – Ну почему просто? Одному ногой в колено, другому в рыло, и все дела!
   Врать, так врать красиво.
   – А теперь-то что? А? Файон? – тихо спросила королева.
   Я скомкал полотенце, обтёр рот и встал.
   – Завтра мне нужно ехать обратно. Время не ждёт.
   – Да. Мы понимаем. Но что ты скажешь народу? Теперь тебе не удастся уйти незамеченным. Тебя каждая собака знает.
   – А я и не собираюсь с собаками идти. Ничего. С народом завтра разберёмся. А сейчас спать, спать, спать.
   Пожелав всем приятных сновидений, я добрёл до своей кровати и, не раздеваясь, рухнул лицом вниз.
   Посреди ночи я проснулся с ощущением, что что-то не так. Не открывая глаз, я прощупал пространство и успокоился. Что-то случилось во мне самом, а с собой я уже научился разбираться. Разобрать и все собрать для меня было плёвым делом.
   Медленно перебирая содержимое своего мозга, я старался найти то, что побеспокоило меня.
   Вскоре мне стало казаться, что какая-то мысль старается скрыться от меня. Но я был не из тех, кто так просто бросает своё сознание, и с каждой секундой приближался к беглянке.
   Она забилась туда, где совсем недавно содержался страх, ныне занимающий вполне почётное место наряду с другими чувствами. Я узнал её сразу. Она изменилась, но меня трудно провести. Мысль. Это была обыкновенная грязь. То, что осталось от Повелителя Мрака.
   Жалкий побеждённый разум, затесавшийся в меня хитростью, или по случайности прихваченный мною.
   – Ну, и?
   – Ты должен дать мне шанс!
   – Ты проиграл и должен исчезнуть.
   – Мир без зла невозможен.
   – Я это уже слышал. Что ещё ты можешь мне сказать?
   – Мне нечего говорить. Я прошу пощады и всего лишь возможности жить в тебе, как живут другие.
   – Жить во мне? Чтобы в один прекрасный день взбунтоваться?
   – Извини, но вы вы действительно глупы.
   И ты, и все люди. Как я могу взбунтоваться, если я всего лишь слабая мысль в ТЕБЕ?
   – Соображаешь. Хорошо! Но не думай, что тебе будет так же спокойно, как и в пещере. Я слишком неспокойный человек, и иногда буду тревожить тебя.
   – Повинуюсь именем своим.
   Оставив разум Повелителя там, куда он сам забрался, я на всякий случай обложил его так, чтобы он не выбрался из своей добровольной тюрьмы до конца лет. Чтоб я так же жил, диссидент несчастный.
   Через минуту я снова спал с чувством выполненного долга и глубокой признательности самому себе. Меч лежал рядом со мной.
   А наутро я ушёл. Не было прощальных встреч, не было слез и печальных песен. Я просто вышел на улицу и, остановив продолжавшийся праздник, сказал:
   – Народ мой! Я вас безумно люблю! Но я вынужден уйти, чтобы спасти вашу королеву, мою жену. Но я вернусь вместе с ней, и мы будем жить вместе с вами, в маленьком тихом домике.
   Ну, и так далее, и тому подобное. Коротко и ясно. Народ понял меня. А я сделал один очень важный вывод: чтобы быть королём, нужно долго учиться.
   До моря меня доставили с комфортом и покоролевски. Впереди на лошадях с крокодильими рожами летела сотня бравых солдат. Следом ехал я в накрытой ковром мягкой повозке. А за мной везли мой багаж. Он уместился всего-навсего в двух подводах, но когда мы добрались до порта, я насчитал уже двенадцать полных повозок и молчаливых, как рыб, сопровождающих.
   Смешно? А мне было до обидного больно расставаться с этим добрым народом.
   Капитан корабля и его команда чуть не выпрыгнули за борт, увидев эту процессию. Но когда ребята ещё и узнали, кого везут, то просто обалдели.
   Как я и думал, половина команды разбежалась, но стоило мне только шепнуть пару слов, как на пирсе появились бабы, ведущие моих беглецов под руки. Я клятвенно всех заверил, что как только буду на месте, корабль снова может отплыть сюда и даже остаться.
   У меня в королевстве оставалось слишком мало кораблей, а я уже начинал мыслить по-государственному.
   Под взмахи платков и негромкий плач корабль отошёл от берега и взял курс на империю Аматия. Меня ждала Илонея.

Глава 6
ВОЙНА ЧЁРНЫХ БОЛОТ

   Замок Шимес сдался сразу. Собственно, сопротивления и не было. Солдаты, защищающие неприступную крепость, давно уже были подготовлены лазутчиками Аматия и поэтому вышли с белыми тряпками задолго до того, как основные силы молодого императора обступили скалы, на которых высился замок.
   Это была самая короткая и самая бескровная война, которую я видел. Аматия был всего лишь ребёнком, но его ум мог поспорить с умом взрослого. Например, он совершенно отчётливо понимал, что чем меньше пролито крови простых людей, тем больше славы достаётся их королю.
   Я влетел в замок одним из первых и, пока шли мелкие разборки из-за трофеев, обшарил все комнаты замка в поисках Илонеи или каких-то следов её пребывания. Но ничего, напоминающего мне мою будущую жену, не было, разве что опустевшая клетка, которая бесполезной рухлядью валялась на полу.
   Сказать, что я был расстроен, нельзя, но я уже несколько раз корил себя за то, что не вернулся в замок сразу же. К тому же у меня была прекрасная возможность перехватить беглецов и взять их тёпленькими. Но не в моих правилах долго страдать над тем, чего уже не вернуть. В голове возникали новые планы, и тело рвалось выполнять их.
   Подошёл Пьер Абан. Рукой указал на лежащую на боку клетку, поинтересовался:
   – Здесь?
   Я молча кивнул головой. За последние дни мы близко сошлись с великаном. И не потому, что он был, как и я, варрканом. Пьер оказался весьма интересным парнем, у которого в голове, кроме серебра, меча и нелюдей, оставалось достаточно много места для серьёзных разговоров и просто весёлого трёпа.
   – Ты не хочешь спуститься посмотреть на одну очень занятную комнату, король уже там.
   Я нехотя согласился. День близился к концу, и до следующего утра нечего было и думать выходить из замка. Холодные ветры с гор принесли дождь, и за стенами замка начался настоящий потоп. Двигаться по горным дорогам в темноте было настоящим безумием.
   Догнав удаляющуюся спину Пьера, я поинтересовался:
   – Когда Аматия собирается выступить к Черным Болотам?
   Пьер на ходу отдавая распоряжения, направленные на охрану короля, неопределённо помахал рукой.
   – Аматия хочет переждать сезон ветров в замке.
   – Но это займёт много времени!
   – Файон! В конце концов, Аматия – король, а мы всего лишь можем дать ему тот или иной совет.
   – Тогда нам нужно настоять на том, чтобы выступить завтрашним утром.
   Пьер замедлил шаг и повернулся ко мне.
   – Я знаю, что служит причиной твоей спешки, и искренне хочу помочь тебе, но ты забываешь, что Аматия и его люди – всего лишь простые солдаты. Они не такие выносливые, и если мы выступим завтра же, то недосчитаемся многих воинов. Горы не любят суетливых.
   В чём-то Пьер был, конечно, прав. Горы убили бы многих, а король слишком хорошо относился к своим солдатам.
   – Но я не могу сидеть сложа руки.
   Пьер Абан почесал переносицу:
   – У меня есть идейка, но боюсь, что некому будет охранять жизнь короля.
   Интересно, о чём это он?
   – Кстати, мы уже пришли, – Пьер распахнул передо мной двери.
   Я протиснулся в узкие двери и оказался в комнате, где уже находились Аматия и несколько воинов из его личной охраны.
   – А, Файон! Я давно уже жду вас!
   Подойдя к королю, я без тени улыбки пожал его руку.
   – Пьер заинтриговал меня. Он сказал, что это очень интересная комната. Не вижу в ней ничего необычного.
   – Пьер немного преувеличивает, но, в основном, он прав. В этой неинтересной комнате есть место, на которое стоит посмотреть.