Кренц Джейн Энн. Жди до полуночи

   Кэролайн медленно поднималась вверх по лестнице к парадной двери и жадно ловила обрывки разговоров, которые долетали до нее из толпы.
   – Я слышала, что злодей проник в дом и напал на хозяйку, когда та спала, – говорила женщина в белом крахмальном переднике горничной.
   – Не могу поверить, что это случилось на нашей улице, – бормотала молоденькая служанка, не сводя круглых от испуга глаз с парадной двери.
   – У нас тихий и приличный район! – недовольно восклицала пожилая матрона. – И никогда ничего подобного прежде не случалось!
   Эти разговоры заставили Кэролайн встревожиться по-настоящему. Она прекрасно помнила, что Адам собирался так или иначе проникнуть в дом миссис Толлер. Да, он говорил, что планирует это на вторую половину сегодняшнего дня, но кто знает? Вдруг Хардести передумал или какие-то обстоятельства заставили его поторопиться, и он отправился обыскивать дом вчера вечером? Или сегодня рано утром?
   – А кто это подошел к двери? – раздался громкий шепот за спиной Кэролайн. – Никогда прежде не видел здесь эту даму.
   Старательно игнорируя любопытство окружающих, Кэролайн решительно постучала в дверь.
   Господи, сделай так, чтобы Адам оказался ни при чем.
   Послышались тяжелые шаги, дверь распахнулась, и Кэролайн увидела перед собой огромного детину в форме констебля.
   – Что вам здесь нужно, мадам? – требовательно спросил он.
   Кэролайн вдруг испугалась. Что, если Адама поймали в тот момент, когда он обыскивал дом? Перед глазами ее замелькали картины одна страшнее другой: вот Хардести заковывают в кандалы, вот его тащат по темному коридору и швыряют в сырую и грязную камеру. Невероятным усилием воли она подавила панику и по возможности спокойно объяснила:
   – Сегодня утром я получила письмо от миссис Толлер с просьбой прийти незамедлительно... А что здесь происходит?
   – Письмо?.От медиума? – Констебль внимательно разглядывал ее. Кэролайн поежилась.
   – Да. Я пришла, чтобы встретиться с миссис Толлер по ее просьбе, – повторила она упрямо.
   За спиной констебля возник небольшого роста худой человечек в плохо сшитом костюме.
   – Что тут происходит, офицер?
   Кэролайн вздрогнула. Этот мужчина был дурно одет и невелик ростом, но она почему-то сразу поняла, что он куда умнее, а потому намного опаснее огромного неповоротливого констебля.
   – Тут пришла дама, инспектор, – принялся объяснять великан. – Говорит, что сегодня утром получила письмо от медиума.
   – Да что вы говорите? – Инспектор проскользнул вперед, и его цепкий взгляд остановился на Кэролайн. – Вот это уже по-настоящему интересно! Не могли бы вы представиться, мадам?
   – Меня зовут миссис Фордайс. – Выждав секунду и не услышав ответа, Кэролайн добавила: – Не помню, чтобы мы с вами прежде встречались.
   Она едва дышала от ужаса, но какая-то непонятная сила заставляла ее сохранять самообладание, говорить уверенным голосом и даже смотреть на инспектора неблагосклонно.
   – Инспектор Дж. Дж. Джексон, – представился тот. – К вашим услугам. Так что же привело вас в этот дом, мадам?
   – Я уже объяснила констеблю, что сегодня утром мне принесли письмо. В нем была просьба о незамедлительной встрече.
   За спиной инспектора появился еще один человек.
   – Доброе утро, миссис Фордайс, – сказал Адам. – Какая неожиданная встреча.
   Его голос и вежливая улыбка должны были означать, что их знакомство весьма поверхностно. Разумная предосторожность, и Кэролайн это понимала.
   В то же время ее охватил ужас. Худшие ожидания оправдывались: Адама поймали в доме миссис Толлер, и теперь он хочет, чтобы они сделали вид, будто едва знакомы... Он пытается защитить ее от этого инспектора с пристальным цепким взглядом.
   Подыгрывая Адаму, Кэролайн вежливо улыбнулась и механически ответила:
   – Приятно увидеть вас вновь, сэр. – Она не рискнула добавить имя, не зная, как именно Адам представился полиции: как Хардести или как Гроув. – Полагаю, вы тоже получили письмо от миссис Толлер с просьбой о встрече?
   – Так оно и было, – отозвался Адам. – Но, приехав сюда, я обнаружил в доме полицию.
   – Ах, вот оно что! – Кэролайн казалось, что холл опутан сетями... нет, липкой паутиной; и она наугад пробирается к свету, пытаясь не задеть особенно опасные нити, с ужасом ожидая, что любой неверный шаг привлечет к ней ненужное внимание, и тогда клейкие нити сомкнутся, опутывая ее по рукам и ногам...
   – Что же здесь произошло, инспектор? – Взирая на полицейского широко распахнутыми глазами, спросила она. – Кто-нибудь пострадал?
   – Можно сказать и так, – ворчливо отозвался тот. – Миссис Толлер умерла.
   – Умерла? – эхом переспросила Кэролайн, без сил опускаясь на стульчик подле вешалки. – Бог мой...
   – Ее убили в той самой комнате, где проводился спиритический сеанс. Должен заметить, что преступник буквально перевернул все вверх дном.
   – Все как при том первом убийстве, – с важным видом добавил констебль.
   – Миссис Толлер скончалась от ударов, нанесенных по голове, – продолжал инспектор Джексон.
   – Как и та первая дама-медиум, – опять вмешайся констебль.
   – Но это могло случиться только сегодня... совсем недавно... – пробормотала Кэролайн, изо всех сил пытаясь взять себя в руки и сохранить способность рассуждать здраво.
   – Убийство произошло в полночь, – торжественно объявил инспектор.
   – Как и то, первое, – добавил констебль.
   – Это невозможно! – воскликнула Кэролайн. – Сегодня утром я получила письмо от миссис Толлер! Его доставили, – она бросила взгляд на свои часики, – минут сорок назад.
   Джексон пожал плечами:
   – Возможно, она написала его вчера вечером и попросила свою экономку отправить письмо утром.
   – Кстати, – Кэролайн оглянулась, – а где экономка?
   – Еще не приходила, – ответил инспектор.
   – Но как вы узнали об убийстве? – спросила девушка.
   – Получили анонимное сообщение. Намек, так сказать. Такие вещи бывают частенько и весьма помогают нам в работе.
   – Но что заставляет вас думать, что миссис Толлер была убита именно в полночь? – упорствовала Кэролайн.
   Инспектор Джексон откашлялся, бросил быстрый взгляд на Адама и секунду колебался, словно не был уверен, стоит ли посвящать посетительницу в детали происшествия. Однако все же ответил:
   – Рядом с телом мы нашли часы, принадлежащие мистеру Хардести. Когда вы прибыли, мы совместными усилиями пытались выяснить, как такое могло случиться.
   Мистер Хардести. Значит, Адам назвал инспектору свое настоящее имя. Впрочем, трудно сказать, хорошо ли это.
   – Его часы? – медленно переспросила Кэролайн.
   – Как и в случае с убийством той первой женщины-медиума, – торжественно провозгласил констебль.
   Теперь Кэролайн вспомнила: Адам рассказывал, что видел на полу, рядом с телом Элизабет Делмонт, разбитые часы.
   – И все же я не понимаю, как часы могут помочь вам установить время преступления? – Она смотрела на инспектора почти жалобно, и тот не устоял перед искушением произвести впечатление:
   – Часы разбиты, – объявил он тоном фокусника. – Скорее всего это случилось во время борьбы. И стрелки остановились точно на двенадцати часах.
   – И вы полагаете, что часы принадлежат убийце?
   И инспектор, и констебль воззрились на Кэролайн, словно она спросила глупость. Ей стало страшно.
   – На часах, найденных возле тела миссис Толлер, выгравировано мое имя, – сказал Адам ровным голосом. Он стоял, скрестив руки на груди и прислонившись к косяку с абсолютно невозмутимым видом. Девушке показалось, что она ослышалась.
   – Этого не может быть! – Когда сказанное проникло в ее разум, Кэролайн вскочила на ноги и теперь переводила испуганный взгляд с равнодушно-спокойного Адама на весьма довольно ухмыляющегося инспектора.
   Все оказалось хуже, чем она думала. Совершено убийство, а это значит, что Адама могут повесить. На секунду Кэролайн показалось, что она сейчас упадет в обморок – так ужаснула ее эта мысль. Но молодая женщина постаралась взять себя в руки. Нужно что-то делать... Она бросила на Адама вопросительный взгляд, надеясь получить хоть какой-нибудь намек или совет, но выражение его лица оставалось отчужденно непроницаемым.
   – Таковы факты, мадам, – заявил инспектор. – Имя написано четко, и тут уж не ошибешься.
   Кэролайн резко повернулась, сделала шаг вперед и выпалила, глядя в хитрые глазки полицейского:
   – Уверяю вас, мистер Хардести не имеет никакого отношения к смерти миссис Толлер!
   Инспектор молча смотрел на нее. Брови его поползли вверх.
   – Миссис Фордайс, – мягко сказал Адам. – Думаю, будет лучше, если вы воздержитесь от дальнейших комментариев.
   Тон был очень спокойным, почти ласковым, но Кэролайн прекрасно поняла, что это приказ, а не просьба или совет. «Черта с два, – подумала она. – И не подумаю подчиниться».
   – Я не могу объяснить, каким образом часы мистера Хардести оказались на месте преступления, – сказала она решительно. – Но уверяю вас, инспектор, что в двенадцать ночи мистер Хардести никак не мог находиться в этом доме.
   – Миссис Фордайс, остановитесь! – Адам нахмурился. На скулах заходили желваки. – Вы и так сказали слишком много.
   – Могу я поинтересоваться, почему вы так уверены в местонахождении мистера Хардести? – вежливо спросил инспектор.
   – В полночь мистер Хардести был со мной, инспектор. – Кэролайн вздернула подбородок, и смело встретила взгляд любопытных глаз. – Вчера вечером миссис Толлер давала спиритический сеанс, на котором присутствовали мы оба – и я, и мистер Хардести. Остальные гости могут подтвердить, что мы уехали вместе в его карете.
   – Мистер Хардести заявил, что сеанс закончился около десяти часов вечера, – быстро сказал инспектор.
   – Да. – Кэролайн кивнула.
   – И как же далеко отсюда вы живете, мадам? – Инспектор рассматривал ее с явным интересом.
   – Примерно в получасе езды.
   – В таком случае у мистера Хардести оставалось предостаточно времени, чтобы вернуться сюда и совершить убийство, даже если он не торопясь проводил вас до дому, – торжествующе констатировал инспектор.
   Кэролайн рассердилась. Пользуясь тем, что ростом она была выше инспектора, молодая женщина взглянула на него сверху вниз, постаравшись выразить взглядом пренебрежительное отношение к умственным способностям полицейского.
   – Мистер Хардести и я не сразу поехали к моему дому. Мы провели несколько часов вдвоем, и он привез меня на Корли-лейн около двух часов ночи.
   – Это очень интересно, миссис Фордайс. – Инспектор извлек из кармана блокнот. – Вы были на вечеринке или в театре?
   – Мы провели это время вдвоем в комнате на Стоун-стрит. Нас отвез туда кучер мистера Хардести, и он же забрал несколько часов спустя.
   Адам вздохнул и, казалось, смирился с судьбой.
   – Вдвоем в комнате на Стоун-стрит, – негромко повторил инспектор Джексон, делая запись в блокноте. – Да, это очень интересно, миссис Фордайс. – Он бросил внимательный взгляд на Адама. – Я и не предполагал, что вы так хорошо знакомы.
   Кэролайн напомнила себе, что она светская женщина, к тому же вдова. Одарив инспектора высокомерной улыбкой, она заявила:
   – Что ж, признаю, инспектор, что мы с мистером Хардести поддерживаем дружеские отношения... я бы даже сказала близкие отношения. И, если потребуется, я не колеблясь дам свидетельские показания в суде о том, где именно он находился в момент убийства.
   В следующее мгновение ладонь Адама сомкнулась на ее запястье, а не терпящий возражения голос произнес:
   – Если вы не против, инспектор Джексон, я провожу миссис Фордайс домой. Если у вас будут еще вопросы, вы знаете, как меня найти.
   – Конечно, сэр. – Инспектор спрятал блокнот в карман.
   Адам вывел девушку на крыльцо. Когда они, спустившись с лестницы, пробирались сквозь плотную толпу, окружившую дом, где произошло преступление, к ним бросился мужчина. В руках у него был свежий номер газеты.
   – Миссис Фордайс, мистер Гроув! – окликнул он.
   – Мистер Смит? Что вы здесь делаете? – удивленно спросила Кэролайн.
   – Вообще-то меня зовут Отфорд. Гилберт Отфорд. – Он развернул газету и выставил ее перед собой словно плакат. – Когда мы встретились вчера на сеансе миссис Толлер, я не рискнул назваться настоящим именем. Я корреспондент из «Флайинг интеллидженсер»...
   – Да, мне знакомо ваше имя, – прервала его Кэролайн, мгновенно вспомнив старую обиду. – Вы написали обо мне ужасную статью! О якобы имевшей место демонстрации моих сверхъестественных способностей на вечере у миссис Хьюз. Абсолютно ни одного слова правды!
   – Как же, как же, это была прекрасная статья, но те новости давно устарели. – Глазки мистера Отфорда с нескрываемым любопытством бегали между Адамом и Кэролайн. – А скажите, это правда, что миссис Толлер была убита сегодня ночью?
   – Прежде поведайте нам, откуда вы узнали об убийстве, – быстро сказал Адам, не давая возможности Кэролайн ответить на обращенный к ней вопрос.
   Отфорд довольно ухмыльнулся и постарался придать своему лицу хитрое и одновременно значительное выражение.
   – Мы, газетчики, зависим от информаторов. С гордостью могу сказать, что мои поставщики информации весьма надежны и действуют очень оперативно.
   – Если тот опус, что вы написали обо мне, – это и есть образчик работы ваших информаторов, я бы на вашем месте не особенно полагалась на них, – фыркнула Кэролайн.
   Адам рассматривал газетчика с нескрываемым отвращением. Так хозяин смотрит на крысу, забежавшую во двор, размышляя, то ли пойти за крысоловкой, то ли просто взять палку и спихнуть ее в сточную канаву.
   – Ас какой целью вы посетили вчерашний сеанс миссис Толлер? – спросил он наконец.
   Газетчик воровато оглянулся и понизил голос так, чтобы никто из толпы не мог его услышать:
   – Я вам скажу, сэр, но хочу, чтобы это осталось между нами. Я провожу расследование. Хочу вывести медиумов на чистую воду, показать, что все они мошенники и шарлатаны. Публике это понравится. Народ имеет право знать, что его обманывают! Поэтому-то я и назвался вчера вымышленным именем. Я пришел на сеанс, так сказать, инкогнито.
   – Какое совпадение. – Адам извлек из кармана визитную карточку и уронил ее на подставленную мистером Отфордом ладонь. Кэролайн сообразила, что он брезгует прикасаться к газетчику. – Я вчера тоже скрыл свое имя. Меня зовут Адам Хардести, и я не являюсь помощником миссис Фордайс. Я ее близкий друг.
   Журналист уставился на карточку. Глаза его округлились, и он воскликнул, едва сдерживая волнение и охвативший его охотничий азарт:
   – Должен сказать, что это весьма примечательный факт, сэр. Фальшивое имя – это наводит на любопытные мысли! – Он быстро вынул из кармана блокнот и карандаш: – А не могли бы объяснить, почему вы оказались на месте преступления сегодня утром?
   Кэролайн с тревогой смотрела на газетчика. Она прекрасно понимала, что в его голове уже складывается очередная сенсационная история. «Это катастрофа», – подумала она.
   Быстрым движением Адам выхватил блокнот из рук журналиста.
   – Строго конфиденциально, Отфорд, могу сообщить вам, что мы – я и миссис Фордайс – помогаем полиции в расследовании преступления. А теперь слушайте внимательно: если имя леди появится на страницах вашей газетенки в связи с убийством, я найду вас – и очень быстро. Вы поняли меня, Отфорд?
   Газетчик попятился. Рот его несколько раз открывался беззвучно, как у рыбы, но в конце концов Отфорд все же обрел голос:
   – Вы не имеете права угрожать мне, сэр! Я джентльмен и представляю свободную прессу!
   – Что касается джентльменства, то тут вы себе безбожно льстите. Поэтому, если вас заботит собственное здоровье, мистер Отфорд, очень советую вам помнить мои слова.
   – Вы угрожаете...
   – Я никогда не угрожаю. Я даю обещание. А свое слово я держу – такое уж у меня правило. До свидания, мистер Отфорд.
   Адам подхватил Кэролайн под руку и повел ее к экипажу.

Глава 21

   За всю дорогу до Корли-лейн Кэролайн не проронила ни слова. В мыслях ее царил полный хаос, и она боялась, что не совладает с голосом, если попытается заговорить. Адам сидел рядом, в позе его было небрежное изящество, и он спокойно смотрел в окно. Как ни старалась Кэролайн угадать, о чем думает этот человек, она была вынуждена признаться себе, что это абсолютно невозможно.
   Вот наконец и номер двадцать два. Девушка почти бегом направилась к двери. Оказавшись в доме, она вздохнула с облегчением: похоже, Милли и Эмма еще не вернулись с утренней прогулки. В кабинете Кэролайн упала на стул и воскликнула:
   – Боже, мы едва не пропали! Я до сих пор сама не своя...
   Адам остановился посреди комнаты, сунув руки в карманы, и задумчиво разглядывал молодую женщину.
   – Раз или два мне тоже показалось, что пахнет жареным, – с неохотой признался он.
   – Сейчас не время шутить, сэр! – Кэролайн нахмурилась. – Вы осознаете, что ваши угрозы – или, как вы изволили выразиться, обещания – могут и не подействовать и мистер Отфорд все-таки сочинит очередной пасквиль. Значит, велика вероятность, что наши имена появятся в газетной статье, посвященной убийству.
   – Не исключено, что такое возможно.
   – Уверяю вас, материал про влиятельного джентльмена, известную писательницу и убитого медиума окажется тем искушением, перед которым не устоит ни журналист, ни тем более его редактор мистер Спраггет. Попомните мое слово, в том или ином виде статья непременно увидит свет.
   – Пожалуй, вы правы. – Адам обвел комнату ищущим взглядом. – Скажите, у вас, случайно, нет бренди?
   – Как вы можете быть таким спокойным? – Кэролайн в изнеможении откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. – Мы того и гляди окажемся в центре очередного скандала, а вам, похоже, это абсолютно безразлично.
   – Не стоит недооценивать мою сообразительность. Я понимаю, что у нас есть некоторые проблемы.
   – Вот как? – Кэролайн сердито воззрилась на него. – Рада это слышать.
   – Так что насчет бренди? – невозмутимо продолжал Адам. – Конечно, еще довольно рано, но я не отказался бы от небольшой порции чего-нибудь укрепляющего. Утро выдалось нелегким.
   – В шкафчике есть херес, – сдалась Кэролайн.
   – Благодарю вас. – Адам открыл дверцу и достал графинчик. – Хотелось бы чего-нибудь покрепче, но за неимением лучшего сойдет и это. – Он выбрал бокал. – Мне жаль, что мысль о наших именах, упомянутых газетчиками рядом, так вас расстроила. Однако я хотел бы вам напомнить – это вы рассказали инспектору Джексону, что мы провели вместе часть прошлой ночи.
   Кэролайн всплеснула руками:
   – Но у меня не было другого выхода! Я должна была объяснить инспектору, что вы просто не могли убить миссис Толлер, потому, что в момент ее смерти были со мной.
   Некоторое время Хардести молчал, потом вздохнул и решительно сказал:
   – Честно говоря, именно этого вы не должны были делать. Я намеренно не назвал вашего имени и не сделал никакого намека на характер нашей связи.
   – Я догадалась, что вы пытались защитить меня, и благодарна вам за это... Но при данных обстоятельствах я просто не могла остаться в стороне.
   – Понимаю.– Адам отпил хереса. – Но не могу не сказать, что благоразумная женщина, заботящаяся о своей репутации, промолчала бы. Вы понимаете, что после вашего столь смелого заявления риск того, что вы окажетесь в центре громкого скандала, неизмеримо возрос?
   – Разве вы забыли, что я вдова? Этот статус дает мне достаточно свободы...
   – А если правда выплывет наружу и в обществе станет известно, что вы не вдова? Что это лишь маска? Тогда ваша репутация будет окончательно загублена!
   – Не понимаю, почему вас волнуют столь отдаленные и маловероятные последствия! Давайте постараемся сосредоточиться на более близких проблемах!
   Некоторое время Адам пил херес в молчании. Затем склонил голову и сказал:
   – Возможно, вы правы. Что сделано, то сделано. И мы должны продолжать наше расследование, исходя из фактов и ситуации сегодняшнего дня.
   – Вот и замечательно! – Кэролайн почувствовала себя намного лучше после того, как Хардести перестал упрекать ее в неблагоразумии. Ей совсем не нравилось выслушивать мораль и нравоучения. Она подалась вперед и сложила руки на письменном столе, как примерная ученица. – Скажите, у вас была возможность осмотреть место нового преступления? Вы видели гостиную миссис Толлер?
   – В общем-то да. Инспектор Джексон не возражал, чтобы я побродил по комнате.
   – Полагаю, вы не нашли никаких следов дневника.
   – Абсолютно никаких.
   – Про часы я уже знаю... А скажите, было ли еще что-то, напоминавшие убийство миссис Делмонт?
   – На месте убийства Ирен Толлер имелись все те детали, которые были упомянуты в газетных отчетах, освещающих убийство Элизабет Делмонт. Этот факт кажется мне весьма важным, – задумчиво сказал Хардести.
   – Детали, опубликованные в газетах? – Кэролайн не сразу уловила суть. – Вы хотите сказать, что в случае с миссис Толлер не было ни вуали, ни траурной броши?
   – Именно! Человек, убивший Ирен Толлер, руководствовался газетными статьями и выстроил по ним декорации места преступления.
   – Но отсюда следует единственный логичный вывод: убийц двое! Миссис Толлер стала жертвой другого преступника.
   – Мне такое предположение кажется весьма логичным, – кивнул Адам. – И мы опять возвращаемся к вопросу: что же стало с вуалью и брошью?
   – Их мог украсть кто-то из соседей... или даже констебль!
   – Не думаю. Помните ли вы, что говорилось в газетах о драгоценностях, надетых на миссис Делмонт в момент смерти?
   – Что-то такое было в «Флайинг интеллидженсер»... Кажется, речь шла о колье и паре сережек к нему.
   – Я видел эти вещи, – сказал Адам. – Это были весьма достойные украшения, и стоили они немалых денег. Обычный вор скорее польстился бы на них, а не на копеечную брошь и пропитанную кровью вуаль.
   Похоже, они зашли в тупик. После недолгого молчания Кэролайн решила попробовать подойти с другой стороны:
   – А что вы думаете про странную историю с часами?
   – Рядом с миссис Делмонт лежали сломанные часы, на которых имелись ее собственные инициалы. Я решил, что часы принадлежат ей. Они могли просто выпасть из кармана во время борьбы. Что же касается найденных сегодня часов – то они не мои, хоть на крышке и выгравировано мое имя.
   – Что же получается? – Страх холодной рукой сжал сердце Кэролайн. – Убийца специально купил часы, заказал граверу надпись и намеренно оставил рядом с телом? Все указывает на желание представить убийцей вас!
   – Вы очень живо изложили последовательность его действий. Думаю, все так и было.
   – Но, Адам, это ужасно!
   Хардести молча пил херес. Такое спокойствие выводило Кэролайн из равновесия не меньше, чем страх за этого невозможного человека.
   – Могу я спросить, почему вы так легкомысленно относитесь к тяжелейшим уликам, сфабрикованным против вас? – сердито спросила она.
   Его улыбка заставила девушку вздрогнуть.
   – Попытки подставить меня свидетельствуют о том, что мое расследование движется в правильном направлении.
   – Мне не нравится, когда прогресс в расследовании приводит к таким результатам! – Кэролайн перевела дыхание, взяла себя в руки и уже спокойнее закончила: – И еще я бы очень хотела узнать: кто послал письма от имени Ирен Толлер, которые сегодня утром так удачно привели нас на место преступления.
   – Да, похоже, что кто-то решил сильно облегчить жизнь полиции и организовал наше прибытие на место преступления весьма хитроумным способом.
   – Но кто и с какой целью мог это сделать?
   – Надеюсь, в свое время удастся раскрыть и эту тайну. Они помолчали. Первым нарушил тишину Хардести:
   – Кэролайн! – Да?
   – С вашей стороны было очень благородно и великодушно подтвердить мое алиби на вчерашнюю ночь. Благодарю вас.
   – Не стоит. – Она покраснела и оттого смутилась еще больше. – Я уверена, что в конце концов вам все равно удалось бы убедить инспектора в своей невиновности.
   – Не знаю, не знаю... В любом случае то, что вы подтвердили мое местонахождение в полночь, помогло существенно сократить и упростить разговор с полицией. Я ваш должник, Кэролайн.
   – Глупости! Сейчас нам нужно думать о другом. Вся эта история неминуемо попадет в прессу и наделает много шума. Известные личности плюс громкое убийство! В обществе начнутся неизбежные разговоры, полиция будет долго думать, и расследование затянется. Когда же всем надоест сплетничать о нас и скандал утихнет, интерес к этому делу остынет, и у убийцы появятся все шансы уйти безнаказанным.
   – Возможно, именно на это он и рассчитывает. – Губы Адама скривились в горькой усмешке. – Нужно признать, что его план почти гениален. Особенно если учесть, что все было придумано и выполнено в очень короткий срок.
   – Каким же будет наш следующий шаг? – Кэролайн потерла виски. Сказывалось нервное напряжение – голова у нее раскалывалась.
   – Я хочу сосредоточиться на финансовом аспекте. И Элизабет Делмонт, и Ирен Толлер предсказывали некоторым клиентам весьма выгодные капиталовложения. Здесь просматривается определенная схема. Я чувствую, что это звено, объединяющее обеих женщин.