Кренц Джейн Энн. Жди до полуночи

   – Ладно, Отфорд. – отпустил газетчика. – Постарайтесь, чтобы я не поймал вас, если вам опять вздумается следить за мной. В другой раз вам это так просто с рук не сойдет.
   Отфорд молча поправил галстук и шляпу и торопливо направился к выходу из парка.. Кэролайн задумчиво сказала:
   – Теперь мы можем быть уверены, что траурная брошь и окровавленная вуаль не попались на глаза полиции. В то же время, как вы сказали, случайный вор, забравшийся в дом, не польстился бы на подобные вещи.
   Адам, наблюдавший, как журналист исчезает в тумане, ответил не сразу.
   – Есть лишь одно разумное объяснение отсутствия вуали и броши. Кто-то был в доме после меня и убрал эти улики. Вопрос: зачем он это сделал?
   – Могу ли я предположить, что мы посетим завтра демонстрацию Джулиана Элсуорта в Уинтерсетт-Хаус? – улыбаясь, спросила Кэролайн.
   – Непременно. Ни за что не пропущу столь увлекательного зрелища. Кроме того, я помню ваши слова о том, что мне следует без предубеждения относиться ко всему, что касается сверхъестественных способностей человека... и прочей ерунды.

Глава 27

   На следующий день лекционный зал в Уинтерсетт-Хаус был переполнен. Адаму и Кэролайн с трудом удалось пробиться сквозь толпу любопытствующей публики и занять два места в самом последнем ряду.
   – В одном таланте мистера Элсуорта я теперь не сомневаюсь ни минуты, – ворчал Адам, устраиваясь на стуле рядом с Кэролайн. – Этот человек прекрасный актер и знает, как завлечь публику на представление.
   – Я ведь говорила вам, что люди, изучающие сверхъестественные способности, самого высокого мнения о нем, – сказала Кэролайн. Она оглядывала разношерстную толпу и вдруг увидела знакомое лицо. – Смотрите, вон мистер Отфорд. Он стоит вон там, в группе других джентльменов, вооруженных блокнотами и карандашами. Должно быть, это корреспонденты разных изданий.
   Адам проследил за ее взглядом и неодобрительно покачал головой:
   – Ни минуты не сомневаюсь, что для полиции этот сеанс станет просто потерей времени, но очевидно и другое – отчеты о нем помогут увеличить тиражи газет.
   – Перестаньте ворчать, Адам. Вы пришли сюда добровольно. Более того, с большим желанием.
   – Я не мог не воспользоваться случаем. Нужно увидеть этого человека за работой.
   Что-то в тоне Хардести заставило Кэролайн внимательно взглянуть ему в глаза.
   – Вам не нравится мистер Элсуорт, я права? – проницательно предположила она. – Но почему? Насколько я знаю, вы случайно встречались пару раз, и он ничем вас не обидел.
   – Я ему не доверяю. Если хотите, можете отнести это на счет мужской интуиции.
   – Адам? – Кэролайн пыталась поймать его взгляд.
   – Да? – Он с преувеличенным вниманием разглядывал толпу.
   – А вы, часом, не ревнуете меня к мистеру Элсуорту?
   Несколько секунд Хардести молчал, и Кэролайн уже пожалела, что задала этот вопрос.
   – А у меня должны быть на то причины? – наконец нарушил молчание Адам.
   – Нет, конечно, нет!
   – Рад это слышать. Было бы очень непросто соперничать с человеком, который умеет левитировать или, не дай Бог, читать мысли.
   Слова Адама прозвучали шутливо, и Кэролайн успокоилась. Более того, этот незначительный эпизод поднял ей настроение. Ужасно приятно знать, что Хардести ревнует... ну, может, не стоит называть ревностью его недовольство... Но все же ему небезразлично, что она может питать некоторые теплые чувства к мистеру Элсуорту – и эта мысль чрезвычайно порадовала молодую женщину.
   – Знаете, сэр, – с улыбкой обратилась она к Адаму, – я ни минуты не сомневаюсь, что в случае необходимости вы тоже сможете левитировать и читать чужие мысли.
   Адам бросил на нее внимательный взгляд и собрался было что-то ответить, но тут занавес раздвинулся, и на сцену вышел человек. Публика, включая Кэролайн и Хардести, замерла. Все вытянули шеи и прислушались.
   – Прошу вашего внимания, леди и джентльмены, – объявил человек. – Как вы знаете, мистер Элсуорт великодушно согласился провести этот публичный сеанс и использовать свой талант медиума для того, чтобы помочь в расследовании преступлений, произошедших не так давно. Убийство двух медиумов повергло в шок все лондонское общество, а особенно тех, кто был связан с покойными общими интересами и талантами. Мистер Элсуорт продемонстрирует вам свои способности, но он настаивает на том, чтобы во время сеанса в зале никто не разговаривал и не шумел. Никто не должен входить в зал или покидать его. Мистер Элсуорт использует уникальные силы и способности, но талант его очень хрупок. Слишком громкий разговор или шум может помешать медиуму и сорвать проведение сеанса.
   Зал замер. Над толпой повисло ожидание чуда. Кэролайн разделяла скептицизм Хардести, когда дело касалось всего сверхъестественного, однако она поймала себя на том, что старается не производить лишнего шума и вообще едва жива от предвкушения чего-то необыкновенного. Вдруг Элсуорту действительно удастся помочь расследованию с помощью необычных возможностей своего разума?
   Свет стал меркнуть, и, по мере того как сгущался полумрак в зале, волнение публики нарастало. Огни гасли медленно, и наконец осталась гореть одна-единственная лампа – на столе в центре сцены. Около этого стола стояли два стула – больше на сцене ничего не было.
   – Позвольте представить вам инспектора Джексона, который будет разговаривать с мистером Элсуортом, – объявил ведущий.
   Занавес дрогнул, и на сцену вышел инспектор Джексон. Рассматривая представителя закона, Кэролайн решила, что тот явно чувствует себя не в своей тарелке. Поприветствовав публику коротким поклоном, полицейский сел на один из двух стульев в центре сцены.
   – Полагаю, мистер Элсуорт готов, – не совсем уверенно произнес ведущий. – Прошу вас, не аплодируйте. Медиум готовился к сеансу несколько часов, и не стоит нарушать его концентрацию.
   На сцене появился Элсуорт. Он двигался медленно, с большим достоинством. Седая прядь в его черных волосах эффектно выделялась при свете неяркой лампы. Время едва перевалило за полдень, но медиум облачился в вечерний костюм. Безупречно сшитые черные брюки и фрак сидели превосходно, а белоснежная сорочка и галстук бабочкой придавали мужчине элегантный вид.
   «Однако он неплохо разбирается в театральных эффектах», – подумала Кэролайн. Аристократическая внешность, породистые черты лица – все это подчеркивалось освещением и выглядело впечатляюще. Кэролайн подалась вперед, пытаясь получше рассмотреть медиума. Что-то необычное произошло с его глазами. Со столь большого расстояния трудно было как следует увидеть, но Кэролайн решила, что для усиления эффекта Элсуорт использовал театральный грим. Глаза точно подкрашены.
   Молодая женщина вздрогнула, почувствовав легкое прикосновение к руке. Адам. Она вопросительно взглянула на него. В полутемном зале было все же достаточно света, чтобы разобрать, с каким презрением и насмешкой он смотрит на сцену. «Да, я была права, – сказала себе Кэролайн, – вот и Адам заметил грим».
   Элсуорт медленно приблизился к столу. Инспектор Джексон, который скорее всего не очень представлял, что ему нужно делать, вскочил со стула, постоял несколько секунд словно в растерянности и опять сел. «Он нервничает, – подумала Кэролайн. – Впрочем, это естественно, любой на его месте волновался бы».
   – Инспектор. – Низкий голос медиума был прекрасно слышен в любом уголке зала. Элсуорт поклонился, и Кэролайн почудилась насмешка в его тоне и жесте. Затем он сел.
   – Мистер Элсуорт. – Голйс полицейского, высокий и нервный, резал слух. – Полицейское управление ценит ваше желание помочь следствию.
   Элсуорт кивнул и, протянув руку, убавил свет в лампе. Теперь публика видела четко только черты его аристократического лица и седую прядь волос. Инспектор Джексон был сведен до уровня едва различимой тени.
   – Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь полиции отыскать убийцу миссис Толлер и миссис Делмонт. Таков мой долг перед обществом. – Голос Элсуорта наполнил зал, и люди невольно затаили дыхание. – Задавайте ваши вопросы, инспектор.
   Джексон откашлялся, извлек из кармана блокнот и зашуршал страничками.
   – Не могли бы вы поговорить с духами миссис Толлер и миссис Делмонт, сэр? – спросил он, и было понятно, что полицейский чувствует себя глупо, задавая подобный вопрос. – Возможно, они могли бы назвать своего убийцу?
   – Нет, – спокойно ответил Элсуорт. – Я так не работаю. Я не могу вступать в контакт с миром духов, хотя некоторые мои коллеги, в том числе и миссис Делмонт и миссис Толлер, заявляют о своей способности вступать именно в прямой диалог с потусторонним миром. Откровенно говоря, я просто не верю, что можно вызвать дух человека из загробного мира.
   Несмотря на предупреждение ведущего, по залу прокатился вздох. Где-то зашептались, кто-то тихо вскрикнул.
   – Возможности моего разума отличаются от тех, что демонстрируют другие медиумы, – продолжал Элсуорт. – Людям, которые не обладают подобным даром, будет трудно понять суть дела, потому скажу лишь, что, будучи в состоянии транса, я могу провидеть некоторые вещи. Или, если угодно, понимать связь вещей и явлений глубже, чем это доступно большинству обычных людей.
   – В таком случае не можете ли вы, сэр, увидеть лицо убийцы? – спросил инспектор.
   – Я не смогу описать вам его внешность, так как невозможно по желанию вызвать фото преступника, – не без язвительности отозвался Элсуорт. – Но если вы принесли вещи, о которых я просил, то я постараюсь узнать что-нибудь о личности человека, который совершил эти ужасные преступления.
   – Что ж, – Джексон сунул руку в карман и извлек на свет какую-то небольшую вещицу, – вот одна из сережек миссис Делмонт.
   Из другого кармана полицейский достал небольшой кусочек расшитой льняной ткани.
   – Этот носовой платок принадлежал миссис Толлер.
   – Благодарю вас.
   Медиум взял вещи, принадлежавшие жертвам, и закрыл глаза.
   – Прошу вас дать мне немного времени на концентрацию, – глухо сказал он.
   В зале снова воцарилась неестественная тишина. Люди боялись шевельнуться или слишком громко вздохнуть. Через минуту темные глаза Элсуорта распахнулись, и он уставился поверх голов публики, словно там, среди теней, мог видеть нечто скрытое от взоров остальных. Черты лица его напряглись, глаза превратились в бездонные провалы. Кэролайн ощутила нервную дрожь. «Какой актер», – подумала она.
   – Ярость, – прошептал Элсуорт. – Убийца охвачен гневом, который граничит с безумием. Я вижу его в доме миссис Толлер... он наносит удар за ударом. Однажды он уже отнял у человека жизнь, и это придало ему храбрости. Он понимает, что во второй раз убить легче. Это даже приносит удовлетворение.
   Элсуорт умолк, и по залу прокатилась волна страха. Люди едва дышали.
   Инспектор Джексон поерзал на стуле. Похоже, он был не слишком уверен в себе и не очень хорошо представлял, какие вопросы следует задавать в такой обстановке.
   – А вы можете сказать, почему... э-э... в чем причина этого безумного гнева? – спросил он наконец.
   – Убийца полагает, что женщины обманули его, – мрачно ответствовал Элсуорт.
   Кэролайн почувствовала, как Хардести подался вперед. Теперь он был весь внимание. Очевидно, слова медиума произвели на него большое впечатление.
   – И как же, по-вашему, женщины-медиумы обманули убийцу? – Теперь Джексон говорил более твердо. Разговор начал несколько походить на привычный ему допрос, и полицейский вел себя все увереннее.
   – Они обе утверждали, что могут установить связь с потусторонним миром, и обе солгали.
   – А немного поподробнее об этой лжи, сэр? – Джексон приготовил блокнот. – Какие-нибудь детали?
   Довольно долго Элсуорт молчал, оставаясь совершенно неподвижным.
   – Он просил каждую из них о частном сеансе, и обе согласились, – ответил он наконец. – Во время сеанса убийца задавал вопросы, правильно ответить на которые мог только дух умершего человека. Делмонт и Толлер не умели вызывать духов, а потому дали неверные ответы. Тот человек понял, что они мошенницы, пришел в ярость и решил наказать их.
   – Давайте-ка уточним, сэр. – Инспектор Джексон заметно оживился. – Вы утверждаете, что убийца посещал сеансы обеих дам?
   Элсуорт заколебался, потом сказал:
   – Так я понял.
   По залу пронесся вздох удивления.
   Кэролайн, которая украдкой наблюдала за Адамом, заметила, что его, как и детектива Джексона, чрезвычайно заинтересовали слова Элсуорта. Они означали новый поворот в деле, который, хоть и не давал прямых улик, позволял направить расследование по новому пути. Кэролайн вдруг подумала, что, если бы Адам не попал благодаря дядюшке Уилсону в высшее общество и не стал богатым наследником, он мог бы сделаться прекрасным детективом.
   – А как давно проходили эти сеансы? – нажимал Джексон. – Вы можете указать дату?
   – Нет... боюсь, что нет. – Элсуорт с мученическим видом массировал виски. Все вдруг увидели, как он устал. – К сожалению, сегодня я уже ничем не смогу вам помочь и это вся информация, которую мне удалось получить. Столь интенсивное напряжение быстро истощает мои силы.
   – Тем не менее вы оказали нам неоценимую помощь, сэр, – с энтузиазмом воскликнул инспектор. – Если ваши... выводы правильны, то надо искать человека, который не так давно посетил сеансы обеих женщин-медиумов. Это существенно сужает круг подозреваемых.
   – Ни черта это не сужает, – пробормотал Адам. От его напряженного внимания не осталось и следа, теперь он поглядывал на сцену с презрительной усмешкой. – Этот тип – мошенник, как я и предполагал, – заявил он.
   Публика гудела, обсуждая сеанс и высказанные Элсуортом предположения. Ведущий выступил вперед.
   – Мистер Элсуорт закончил демонстрацию своего необычного таланта. Он благодарит всех присутствующих за внимание.
   Зал взорвался аплодисментами. Кэролайн нашла глазами Отфорда. Как и другие газетчики, он бросился к выходу. Элсуорт поднялся, поклонился залу и быстро исчез за занавесом, оставив инспектора в одиночестве. Джексон некоторое время нервно озирался, словно пытаясь сообразить, что ему делать дальше, потом встал и торопливо покинул сцену. Зажегся свет. Увидев, что Адам по-прежнему взирает на сцену и вид у него печальный, Кэролайн спросила:
   – О чем вы думаете?
   – Мне только что пришло в голову, что мистер Элсуорт очень талантливо провел маневр по отвлечению полиции от расследования убийств. Вы только представьте себе, сколько времени и сил понадобится полиции, чтобы составить более или менее полный список клиентов мужского пола, посетивших спиритические сеансы обеих дам. А потом им понадобится еще больше времени и сил, чтобы выяснить, есть ли у этих людей мотив для убийства или алиби. Это будет долгий, изматывающий и совершенно бесполезный труд.
   – То есть вы не верите в то, что мистер Элсуорт действительно обладает сверхъестественными силами, – констатировала Кэролайн.
   – Вы очень проницательны, дорогая. Я не верю в его сверхспособности.
   – Но для чего ему понадобилось напрашиваться на неприятности, устраивая этот сеанс? Подумайте сами, когда настоящего убийцу найдут, обман раскроется, и репутации Элсуорта будет нанесен большой урон.
   Адам нежно взял девушку под руку и повел к выходу.
   – Тут я вижу два возможных ответа. Первый заключается в том, что Элсуорт трезво взвесил все шансы и решил рискнуть.
   – О каких шансах вы говорите?
   – О реальных шансах поймать преступника. Честно сказать, они не очень велики. Но если инспектор Джексон потерпит неудачу, то никто не усмотрит вины медиума в неудачном исходе дела. Напротив, он сделал все, что было в его силах, чтобы помочь в расследовании.
   – Это интересная мысль. А что со вторым ответом? Адам нахмурился, тон его стал особенно серьезным:
   – Другая теория такова: Элсуорт действительно кое-что знает об убийствах и сознательно использовал сегодняшнее представление, чтобы запутать полицию и направить расследование по ложному следу.
   – Что вы говорите! – Кэролайн была поражена столь спокойно высказанным обвинением. – Вы думаете, что мистер Элсуорт как-то связан с этими убийствами?
   – Миссис Фордайс! Прошу вас, подождите! Мне нужно поговорить с вами.
   Адам и Кэролайн остановились, услышав позади голос медиума. Молодая женщина почувствовала, что рука Хардести инстинктивно сжалась, плотнее охватывая ее локоть. Он словно пытался сделать так, чтобы она оказалась вне досягаемости для другого мужчины. Кэролайн это было приятно, и, остро осознавая свою желанность, она рассеянно наблюдала, как Джулиан Элсуорт широкими шагами пересекает холл. На его лице застыло напряженное выражение. Кэролайн отметила, что он стер грим, но в спешке проделал это не слишком тщательно.
   Резко остановившись, медиум с насмешливой учтивостью поклонился Адаму:
   – Мистер Хардести, я полагаю. Правда, мне казалось, что ваше имя мистер Гроув. По-моему, при нашей предыдущей встрече вы именовали себя именно так. Должно быть, я запутался.
   – Ничего, Элсуорт, такое случается, – сухо отозвался Адам. – Я не сержусь на вас.
   Джулиан саркастически улыбнулся: – – Какое великодушие с вашей стороны! Я буквально вздохнул с облегчением... – Он повернулся к Кэролайн и совершенно другим – теплым и дружеским – тоном сказал: – Для меня большая честь видеть вас здесь, мадам. Я счастлив, что вы нашли время посетить сеанс демонстрации моих скромных способностей.
   – Ваш необычный талант произвел на меня большое впечатление, – сообщила Кэролайн.
   – Благодарю вас. – Джулиан понизил голос. – Я почувствовал ваше присутствие, когда находился в состоянии транса. Вы сидели там, в темном зале... И я понял, что должен предостеречь вас.
   – Предостеречь? От чего же? – быстро спросил Адам. Но Элсуорт начисто игнорировал его присутствие. Он обращался только к Кэролайн:
   – Будучи в трансе, я увидел вас сидящей в зале и осознал, что вам угрожает опасность.
   – О чем вы говорите? – прошептала Кэролайн. Адам сделал шаг вперед. От него исходила неприкрытая угроза.
   – Если вам есть что сказать, Элсуорт, – грозно прорычал он, – то говорите по существу.
   – К сожалению, я не могу сообщить вам подробности. – Взгляд, которым медиум одарил стоящего напротив мужчину, был полон холодной неприязни. – Единственное, что мне известно: опасность сгущается вокруг миссис Фордайс. Это как своего рода аура, понимаете? Я видел ее, находясь в состоянии транса.
   Элсуорт вновь обратился к Кэролайн, и взгляд его смягчился:
   – Я хотел бы указать вам на какую-то конкретную опасность, но это не в моих силах. Мне жаль, что я не мог узнать больше, мадам.
   – Нам действительно не помешали бы подробности, – сказал Адам с холодной улыбкой. – Возможно, тогда вы не выглядели бы в моих глазах обычным мошенником.
   Элсуорт не отводил глаз от Кэролайн и делал вид, что не слышит издевки.
   – Я прошу вас быть очень осторожной, миссис Фордайс. – Его приятный низкий голос был просто создан для того, чтобы убеждать. – Не доверяйте никому из своих знакомых... Вы можете положиться лишь на старых друзей – людей, которых знаете много лет.
   Взгляд медиума словно ненароком скользнул к Адаму, как бы иллюстрируя только что изреченное предупреждение. Затем Элсуорт круто повернулся и отошел.
   – Мерзавец, – выдохнул Адам. – Вы поняли? Ведь это он на меня намекал. Предупреждал, черт бы его взял.
   – На вас и еще на множество других людей. – Кэролайн постучала веером по руке своего спутника, и тот наконец посмотрел на нее. Его взгляд все еще горел огнем соперничества. – Как вы думаете, для чего он это сделал?
   – Отвлекающий маневр.
   Молодая женщина с удивлением взглянула на Адама. В голосе Хардести звучали мрачные нотки, и он был удивительно серьезен.
   – Вы действительно верите, что этот человек может оказаться убийцей? – спросила она.
   – Мне это кажется весьма вероятным.
   – Но мотив? Зачем ему могло понадобиться убить миссис Делмонт и миссис Толлер?
   – В основе этого преступления лежат деньги. Поверьте моему богатому опыту – это самый универсальный мотив, он прослеживается практически в любом преступлении.
   – Но Элсуорт совершенно не подходит под описание мистера Джонса, которое мы получили от пожилых дам и мистера Макдэниела! Джулиан не хромает, не носит очков в золотой оправе, и у него нет пышных бакенбард.
   – Неужели вы не поняли, что все эти отличительные и в высшей степени характерные черты – всего лишь маскарад? Я уверен в этом на сто процентов! А ведь мы сегодня убедились, что Элсуорт, несомненно, обладает актерским талантом.

Глава 28

   – Добрый день, мистер Спраггет. – Кэролайн впорхнула в офис редактора и чуть не задохнулась сигарным дымом, которым были пропитаны комната и ее хозяин. Судорожно перевела дыхание и выпалила: – Я хочу познакомить вас с моим другом, мистером Хардести.
   – Миссис Фордайс! – Спраггет торопливо потушил сигару и поднялся из-за стола. – Какой сюрприз. – Кивком головы поприветствовав Адама, он промычал: – Рад... душевно рад знакомству, мистер Хардести, сэр.
   – Спраггет. – Адам выдержал эффектную паузу, затем плотно закрыл за собой дверь. Дверь была с панелью матового стекла, и оно жалобно задребезжало. Звон этот прозвучал для редактора сигналом тревоги. Меж тем Хардести, оставаясь у порога, скрестил руки на груди и сказал: – Никогда прежде не имел возможности взглянуть на издательство изнутри. Так вот где рождаются захватывающие дух сенсации, которыми славится «Флайинг интеллидженсер».
   Мистер Спраггет просиял. Даже очки его, казалось, заблестели ярче. Адам подумал, что редактор удивительно похож на терьера: невысокий, жилистый, полный беспокойной энергии и, похоже, также, как терьер, любящий совать свой нос куда надо и куда не следовало бы. И еще редактор отличался довольно обширной лысиной и перепачканными чернилами пальцами. Кабинет загромождали бумаги, несметное количество кофейных чашек, среди которых попадались также остатки бутербродов и булочек.
   – Наша газета считает своим долгом информировать публику обо всем, что происходит вокруг. Такова наша позиция, сэр, – торжественно провозгласил мистер Спраггет.
   – Да что вы говорите? – Холодная улыбка скривила губы Хардести. – В сегодняшнем утреннем выпуске я прочел материал об убийстве медиумов и должен заметить, что там масса весьма оригинальных выводов, которые стали для меня откровением.
   – Особенно то место, где упоминались часы мистера Хардести, найденные на месте второго убийства, – Кэролайн.
   – Факты – вещь неумолимая.
   – Правда? – Кэролайн развернула принесенную с собой газету и прочла вслух: – «Известная писательница объявила о том, что в момент, когда совершалось второе убийство, они с мистером Хардести находились вдвоем в частном доме. Данное высказывание и личные наблюдения нашего корреспондента не оставляют места для сомнений – эту пару связывают самые близкие отношения интимного характера. Похоже, миссис Фордайс умеет создавать захватывающие сцены и трогательные эпизоды не только на страницах своих романов, но и в жизни».
   – Возможно, это и не входило в ваши планы, миссис Фордайс, но вы и мистер Хардести стали героями новостей. – Спраггет, стараясь держаться уверенно, потер руки. – Тут ничего не поделаешь. Именно новости и сенсации «Флайинг интеллидженсер» печатает в первую очередь.
   – Хочу напомнить, что вы печатаете также и мои романы, сэр! – Кэролайн швырнула газету на стол издателя. – К сожалению, до истечения моего нынешнего контракта этот факт останется неизменным, но затем я поищу себе нового издателя.
   – Миссис Фордайс! – Редактор не на шутку встревожился. – Вы не должны принимать близко к сердцу этот материал, написанный Отфордом. Ничего личного...
   – А я принимаю его близко к сердцу! – Кэролайн решительно смахнула со стула кипу газет и села, эффектным жестом расправив юбки. – И когда речь зайдет о подписании контракта на публикацию моего нового романа, мистер Спраггет, я непременно вспомню о том, что именно в этой газете мое имя было использовано в скандальной публикации, которая нанесла огромный ущерб моей репутации.
   – Нет-нет... что вы такое говорите? А-а, это, должно быть, Бюро братьев Тиллотсон пытается переманить вас к себе! Интриганы! Негодяи! Если они украдут у меня моего лучшего автора, я на них в суд подам!
   – Возможно, братья Тиллотсон будут более почтительно относиться к моей репутации.
   Спраггет вытер пот со лба.
   – Но, простите, у меня просто не было выхода. Все газеты города собирались публиковать материал о вашей с мистером Хардести связи и причастности к убийствам. Ну подумайте сами, не мог же я промолчать! Как можно игнорировать подобную сенсацию, тем более будучи вашим издателем?
   – Никто и не говорит, что вы должны были ее игнорировать. Но вы не просто опубликовали статью, вы позволили своему писаке использовать все цветистые эпитеты, какие он только мог придумать, говоря о моей связи с мистером Хардести. А уж чего стоит описание нежного румянца, который покрывал мои щеки, когда я покидала место преступления в компании все того же мистера Хардести!