Кренц Джейн Энн. Золотой шанс

   — Чтобы баллотироваться, нужны деньги. Это всем известно. Деньги и время. Это работа в полную силу, ты же понимаешь.
   — Понимаю, — спокойно ответил Ник. Казалось, Виктория пришла к какому-то решению. Она повернулась к Филе.
   — Ты не волнуйся о том, что необходим какой-то дорогой наряд. Вполне сойдет и простое черное платье. Черное всегда уместно. Фила откашлялась.
   — Во всем моем гардеробе нет ни одной черной вещи.
   Виктория посмотрела на ее майку в коралловую полоску, надетую поверх зеленых джинсов. И медленно улыбнулась.
   — Да, в общем-то я не удивлена.
   — Мы найдем ей что-нибудь, — пообещал Ник, поймав руку Филы. — Ну ладно, давай продолжим нашу прогулку, на которой ты так настаивала. Я хочу успеть еще пострелять до ленча.
   — Я уже устала тренироваться с этим револьвером. Не думаю, что я создана быть Энни Окли.
   — Ладно, пусть я буду Мэттом Диллоном. Пошли. — Беря Филу за запястье, Ник кивнул Дэррену и Виктории. — Увидимся позже.
   — Хорошо. — Дэррен взял жену за руку, и они отправились вслед за своим сыном.
   Фила обернулась, услышав счастливый вопль мальчугана, и увидела, как он помчался за очередным пучком водорослей.
   — Миссис Эткинс придется сегодня иметь дело с очередным экземпляром коллекции.
   — Она не будет возражать, — сказал Ник. — Она обожает Джордана.
   — Все его обожают. Джордан очень счастливый мальчик. На свете много детей, которым далеко не так повезло.
   Ник крепче сжал ее руку.
   — К вопросу о детях, как там наши дела?
   Фила отвела взгляд от малыша.
   — Ты о чем?
   — Я просто хотел бы знать, готовишься ли ты применить против меня пистолет.
   В горле у Филадельфии внезапно пересохло, а в желудке что-то сжалось.
   — Еще не знаю. Еще несколько дней.
   — Ты ведь в любом случае поставишь меня в известность, как только будешь знать, правда?
   — Ты беспокоишься?
   — Не особенно. А ты?
   Она стиснула зубы и промолчала.
   — Фила? — Никодемус потянул ее за руку. — Я спросил, не беспокоишься ли ты.
   — Конечно же, беспокоюсь. Любая женщина в моем положении стала бы беспокоиться. Однако все говорит за то, что я не беременна.
   — Для этого требуется только один раз.
   — Спасибо, что успокоил. Не обязательно мне об этом напоминать, — выпалила она в ответ. — Я часто наблюдала такие случаи на работе. На своей прежней работе.
   — Ты когда-нибудь думаешь о том, что неплохо бы создать семью? — через минуту спросил Ник.
   — Последнее время эта мысль пару раз меня посещала, — пробормотала она. — Трудно об этом не думать, в то время как беспокоишься, что можешь оказаться беременной.
   — Я имею в виду, ты вообще думала об этом?
   — Нет.
   — Почему?
   Фила глубоко вздохнула.
   — Полагаю, что боюсь этого. Семьи такие хрупкие. Так часто что-то идет не правильно, даже несмотря на хорошие намерения с обеих сторон. В наше время люди так легко разводятся. Они ставят собственную персону и свою драгоценную свободу превыше своих детей, а потом обманывают всех и самих себя, что детям от этого только лучше, потому что по крайней мере родители не ссорятся каждый вечер за ужином.
   — Полагаю, что с точки зрения статистики ты права. Количество разводов просто огромно. Да и работа, которой ты занималась, и твоя собственная судьба не могли добавить тебе веры в стабильность американской семьи.
   — Да.
   — Ты ведь имела дело с очень тяжелыми ситуациями, правда? Сначала твоя собственная жизнь, потом твоя работа с детьми, в семьях которых были очень тяжелые проблемы. Конечно, тебя этот вопрос несколько пугает.
   — Ты прав. Пугает.
   — В этом есть некая ирония, правда? Ты избрала делом своей жизни спасение детей и их семей, но зато боишься создать собственную семью.
   — У каждого в характере есть свои особенности, — сказала Фила.
   — Это так. — Ник помолчал с минуту, уйдя в себя. — Тебе не показалось, что Дэррен с Вики сегодня какие-то не такие?
   — Может, наконец они друг с другом поговорили.
   — О чем?
   — О разном, — ответила Филадельфия.
 
   Войдя в кабинет, Хилари похолодела при виде сидящего за столом Рида. Он уже более двух лет не садился за него. От ощущения, что она теряет контроль над ситуацией, у нее внутри все сжалось.
   — Привет, Рид. Ты что-нибудь хотел?
   Рид поднял глаза от документов, которые изучал, и с рассеянным видом улыбнулся ей. Он снял очки для чтения в роговой оправе и положил их на стопку бумаг, которую просматривал.
   — Просто зашел сюда и увидел на столе бумаги, касающиеся Хьюитта. Я помню, что месяц назад ты что-то об этом говорила. Как идут дела? Тебе удалось заставить старину Хьюитта прекратить ворчать по поводу сжатых сроков поставок?
   — Кажется, мы наконец достигли компромисса. Я говорила с Антоном из отдела продаж, и он сказал, что Хьюитт успокоился. — Хилари подошла к столу и посмотрела на бумаги, которые держал Рид. Она с облегчением увидела, что это действительно была переписка с Хьюиттом.
   Рид кивнул.
   — Старина Генри Хьюитт был с нами еще тогда, когда «Каслтон и Лайтфут» не могла гарантировать оплату счетов за использованное электричество. Я бы не хотел, чтобы мы прекратили иметь с ним дело.
   — Мы этого не сделаем, — успокаивающим тоном произнесла Хилари. — Я не знала, что тебя интересует итог наших переговоров по поводу контракта с ним. Последний раз, когда я об этом упоминала, ты не хотел забивать себе голову деталями.
   — Знаю. — Рид поднялся и засунул руки в карманы. Он подошел к окну и посмотрел на лужайку. — Но все меняется. Я очень долгое время заставлял тебя нести весь груз обязательств. Мне очень жаль, Хилари. Мне не стоило перекладывать все на твои плечи. Некоторое время я думал, что Бэрк тоже занимается делами.
   — Он занимался.
   — Но после его смерти мне следовало снова взять на себя всю ответственность.
   Хилари села на край стола и начала слегка покачивать в воздухе ногой в туфле из кожи ящерицы.
   — Но я же сама хотела ответственности. Она была мне нужна. Мы с тобой оба знаем, что это сохранило мне рассудок. Три года назад я превратилась бы в дырявую корзину, если бы не пришлось управлять частью компании, принадлежащей Лайтфутам. «Каслтон и Лайтфут» значит для меня все, Рид.
   Не оборачиваясь, он кивнул.
   — Ты чертовски много работала.
   — Я отдала этому все, что у меня есть. — Голос ее охрип от волнения. Она постаралась расслабиться.
   Рид снова кивнул и на этот раз повернулся.
   — Ты удивительная женщина, Хилари. Я испытываю к тебе огромное уважение.
   — Спасибо.
   — Пожалуйста. — Рид вышел из комнаты.
   Хилари прикрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов. Затем поднялась и подошла к своему стулу. Когда она взяла телефонную трубку, пальцы ее дрожали. Она аккуратно набрала знакомый номер. Ей следовало подумать об этом раньше. Намного раньше.
   — Здравствуйте, миссис Гилфорд. Пожалуйста, соедините меня с мистером Веллакоттом.
   — Мне очень жаль, миссис Лайтфут. Мистера Веллакотта нет в офисе.
   Этот идиот, вероятно, играет в теннис. Он всегда ускользал поиграть в теннис во второй половине дня, когда думал, что она не заметит. Ей следовало заменить Веллакотта еще год назад. Но он был полезен, особенно потому, что не обращал
   Особого внимания на детали. Хилари подавила нетерпение.
   — Передайте ему, чтобы он мне позвонил, как только придет, хорошо?
   — Конечно, миссис Лайтфут. Как отдыхаете?
   — Хорошо, спасибо.
   — Мы все были так рады видеть мистера Лайтфута в офисе пару дней назад. Прошло столько времени.
   Внутри у Хилари еще больше все похолодело.
   — Да, действительно. Он долго был там, миссис Гилфорд?
   — Недолго. Полчаса или даже меньше. Торопился вернуться в Порт-Клакстон.
   — Спасибо вам, миссис Гилфорд. Не забудьте, что я хотела поговорить с мистером Веллакоттом, как только он вернется в офис.
   — Конечно.
   Хилари повесила трубку и попыталась спокойно подумать. Полчаса времени явно было недостаточно для Ника, чтобы найти слесаря и открыть сейф. Даже если бы он это сделал, то не знал бы, что там искать. И если бы, допустим, нашел папку с документами по Трейнору, они не имели бы для него никакого значения. Просто одна из папок с перепиской с потенциальным поставщиком. Она не так глупа, чтобы оставлять открыто компрометирующие материалы.
   Хилари принялась постукивать своими длинными ногтями с персиковым маникюром по полированной поверхности стола, но опомнилась и остановилась.
   «Все не может разрушиться именно сейчас, когда я так близка к цели», — в ужасе думала она. Ей нужно только дождаться августовского собрания.
   Но она теряла контроль за ситуацией и чувствовала это. Вероятно, ей не следует так уж беспокоиться по поводу Дэррена и Вики. О них позаботится Элеанор. Но Рид — это другое. Прежде она была уверена, что он не станет проблемой, но не теперь.
   Рид так долго не проявлял интереса к делам компании, что она была убеждена, что этого больше не случится. Но, собственно говоря, она так же была убеждена, что Ник больше не вернется. В обоих случаях Хилари ошиблась.
   Это не правильно. Это несправедливо. Ей необходимо отомстить. Она не допустит поражения на этом этапе.
   — Крисси, — тихо прошептала она, — если бы только ты была здесь. Ты мне нужна. Мне нужно с кем-то поговорить. Почему Фила так на тебя не похожа?
   Хилари почувствовала, что рушится весь ее план. Она интуитивно понимала, что должна снова получить власть над Ридом. В данный момент это было наиболее важно.
   Хилари решила, что ей необходимо поговорить с Элеанор.

Глава 16

   — Я всегда чувствовала, что эта комната получилась самой красивой в обоих домах. — Элеанор обвела глазами библиотеку Рида, вспоминая долгие часы планирования и труда, которые она вложила в нее. Ей было очень важно, чтобы библиотека Рида вышла такой, как нужно.
   — Ты чертовски… я хотел сказать, ты здорово над ней потрудилась, Элеанор. Нора всегда говорила, что у тебя превосходный вкус. — Рид подошел к подносу с напитками. — Выпьешь что-нибудь?
   Элеанор взглянула на часы.
   — Почему бы и нет? Ведь уже больше пяти часов.
   — Да, определенно больше. Собственно говоря, мне кажется, что становится уже слишком поздно. — Он наполнил два бокала бренди и один отнес Элеанор.
   — Что ты имеешь в виду?
   — Ничего. Просто так сказал.
   Она взяла у него бокал и посмотрела, как Рид садится в свое кресло со спинкой в форме крыльев. Она с особой тщательностью выбирала для него кресло, желая, чтобы он чувствовал себя удобно. Рид был крупным мужчиной; ему нужен был крепкий, прочный стул.
   — О чем ты хотела поговорить со мной, Элеанор? — через секунду спросил он.
   — Мне кажется, ты знаешь ответ на этот вопрос.
   — Нет, не знаю. Но хочу знать.
   Элеанор взяла свой бокал. Лайтфут был известен своей привычкой немедленно брать быка за рога.
   — Об августовском собрании.
   — А-а.
   Она взглянула на него.
   — Скажи мне правду, Рид. Ник на этом совещании собирается предпринять попытку снова получить контроль над «Каслтон и Лайтфут»?
   — Я думаю, мы вполне можем считать, что он собирается это сделать.
   — Но он сможет это только с твоей помощью. Ты собираешься ему помочь? — Элеанор сказала себе, что будет такой же прямолинейной, как и все Лайтфуты.
   — Почему ты считаешь, что он может надеяться только на меня? Его способен поддержать Дэррен или даже ты. Если хоть один из вас будет на его стороне, то Ник со своими акциями и акциями Филы может добиться всего, что ему, черт возьми, будет угодно.
   — Мы все, то есть Каслтоны, будем поддерживать Хилари.
   Рид кивнул.
   — Вы должны голосовать так, как считаете нужным.
   Элеанор наклонилась к нему.
   — Нам нужно, чтобы она была во главе компании, Рид. Единственный, кого еще мы могли бы рассматривать в этой роли, это ты.
   Рид покачал головой.
   — Нет. Я не собираюсь возвращаться на эту роль. Ни за что на свете. Мне было интересно этим заниматься, но сейчас пора отдать эту должность кому-нибудь помоложе. Жизнь так чертовски коротка, Элеанор. Я не хотел бы провести остаток своей жизни за письменным столом.
   — Ты хотел бы провести ее за игрой в гольф? Ты только об этом думаешь в последнее время?
   — Нет. Иногда я думаю о внуках. — Рид глотнул бренди. — Я завидую тебе, Элеанор. У тебя есть сын и маленький Джордан. Это гораздо больше, чем есть у меня.
   — К лучшему или к худшему, но твой сын явно вернулся. Вопрос в том, почему он это сделал и как надолго?
   — Знаю. Это интересный вопрос. Я тоже задаю его себе каждый день.
   — Рид, если Ник снова получит контроль над компанией, ты же знаешь, как он поступит. Начнет сокращать количество правительственных контрактов. Кто знает, как далеко зайдут в этот раз такие перемены? Вас с Бэрком не будет, чтобы его остановить. Да Боже мой, он ведь захочет, чтобы «Каслтон и Лайтфут» производила бытовое оборудование. А наша компания была создана для другого бизнеса. Десять лет назад вы с Бэрком отказались бы даже рассматривать такие предложения.
   — Но это было десять лет назад, а теперь Бэрка больше нет. В любой день и меня может не стать. — Рид улыбнулся.
   — Не нужно так говорить. — Бокал с бренди зазвенел в ее руке.
   Элеанор была явно встревожена, и он нахмурился.
   — Слушай, да я же просто шучу. Я просто имею в виду, что новое поколение может желать от компании совсем другого, не того, что мы с Бэрком хотели десять, двадцать, тридцать лет назад. А это их компания, Элеанор. Самое важное — это то, чтобы «Каслтон и Лайтфут» выжила и осталась в семьях. И тогда пусть Ник и Дэррен делают с ней все, что их душе угодно, черт возьми.
   — А Хилари? — спросила Элеанор в отчаянии. — Где же ее место в этой схеме? Ведь у нее тоже есть кое-какие права.
   — Да. — Рид сделал очередной глоток бренди. — У нее есть кое-какие права. Этого я не отрицаю.
   — Последние три года она всю себя отдавала «Каслтон и Лайтфут».
   — Это я понимаю.
   — И все-таки ты всерьез думаешь о том, чтобы на августовском собрании поддержать Ника, не правда ли?
   — Да, я думаю об этом. И это все, что я сейчас делаю, Элеанор. Думаю.
   Элеанор заставила себя сохранять спокойствие.
   — Ты сделаешь это, Рид? Ты поддержишь Ника? После того как он поступил с нами три года назад?
   — Последнее время я спрашиваю себя, действительно ли мы правильно поняли то, что произошло три года назад. По правде говоря, начинаю думать, что тогда мы все оказались дураками.
   — Во всем виновата эта женщина, — прошептала миссис Каслтон. — Это она все начала.
   — Крисси Мастерс?
   Элеанор потребовалось огромное усилие, чтобы сделать утвердительный кивок. Она надеялась, что не сломается перед Ридом. Это было бы так унизительно.
   — А теперь эта Филадельфия Фокс вмешивается в нашу жизнь, во все, что не имеет к ней абсолютно никакого отношения.
   — Я думаю, что, когда все закончится, я буду в долгу перед Филадельфией Фокс, — задумчиво произнес Рид.
   Элеанор резко подняла на него глаза.
   — Что ты имеешь в виду?
   — Каково бы ни было твое отношение к ней, она вернула мне сына.
   — Не нужно так уж ее благодарить. Ник еще не вернулся. Во всяком случае, пока. И не забывай также, что женщина с ее воспитанием пытается удовлетворить только личные интересы. А чего еще можно ожидать от такой особы?
   — Нора всегда говорила, что у тебя пунктик насчет воспитания, — промолвил Рид. — Я знаю, твое воспитание было очень шикарным, но не забывай, что мое нет. Как и воспитание моего сына. Мы простые люди, Элеанор, даже несмотря на то что все эти годы ты очень над нами трудилась. Простым людям незачем смотреть назад. Там ничего нет. Такие люди, как мы, обычно смотрят в будущее, а не в прошлое.
   Элеанор чувствовала, что не может больше этого вынести. Она поставила свой бокал с бренди и поднялась.
   — Пожалуйста, подумай как следует о том, как ты поступишь со всеми нами, если поддержишь Ника.
   — С Дэрреном все будет в порядке, даже если Ник и займет этот пост, — мягко сказал Рид. — Тебе не стоит волноваться по поводу своего сына.
   Эта реплика заставила Элеанор остановиться на полпути к двери.
   — Откуда ты можешь это знать? — прошептала она.
   — Я знаю его так же долго, как и моего собственного сына, ты не забыла? Дэррен гораздо тверже, чем когда-то думал Бэрк. Или же, может, Бэрк это осознавал и боялся признать, что сын может добиться большего, чем добился он сам. Не знаю, как именно это было, но уверен, что, если Дэррен действительно хочет стать губернатором, он тем или иным способом добьется своего. В нем есть все сильные черты его отца и ни одной из его слабостей, слава Богу. В нем также очень много от тебя. Поэтому он любой ценой добьется своей цели.
   Элеанор почувствовала, как внутри нее разливается странное тепло.
   — Бэрк никогда не думал, что Дэррен добьется чего-то в политике или в чем-либо еще, — добавила она, понимая, что хочет услышать новые заверения.
   — Я не собирался плохо говорить о том, кого с нами больше нет. Бог свидетель, Бэрк был моим лучшим другом и партнером более сорока лет. Но не стану тебе врать, Элеанор. В некоторых отношениях он был редким дерьмом.
   Элеанор вздрогнула.
   — Да, действительно, — услышала она свои слова и взялась рукой за дверную ручку. — Спасибо тебе, Рид. Спасибо, что ты веришь в моего сына.
   — Элеанор?
   — Я рада, что тебе нравится эта комната, Рид, — быстро произнесла она, прежде чем он смог продолжить. — Я очень старалась ради тебя.
   — Я знаю. — Он встал и посмотрел на Элеанор с другого конца красивой комнаты. — Мне всегда было здесь удобно.
   — Хорошо.
   — Почему ты потратила на мою библиотеку столько времени, Элеанор?
   — Разве тебе не ясно? Я продумывала дизайн этих комнат… погоди, когда это было? Тридцать лет назад?
   — Тридцать один год назад.
   — Да. В общем, не важно. Понимаешь, к тому времени я уже поняла, что вышла замуж не за того. Я знала, что попала в ловушку и что никогда не получу того мужчину, которого люблю. Он уже был счастлив с другой. Но мне хотелось что-нибудь для него сделать. Чтобы ему было удобно и чтобы он знал, что ему удобно благодаря мне. Я хотела, чтобы он задумывался обо мне хотя бы на пару секунд каждый раз, когда садится в это кресло со спинкой в форме крыльев.
   Она вышла за дверь.
 
   — Ты уверен, что я нормально выгляжу? — Фила стояла перед зеркалом во всю стену в спальне Ника в его квартире в Сиэтле и в сотый раз рассматривала свое отражение. — Я так странно чувствую себя в черном. Как будто собираюсь на похороны или что-нибудь в этом роде.
   Платье было узким и подчеркивало тонкую талию Филы. Оно было скроено в утонченно-простом стиле.
   Ник стоял позади нее, с привычной легкостью поправляя свой галстук-бабочку.
   — Должен признать, это не самый удачный для тебя цвет.
   — Я действительно ужасно выгляжу, — плаксиво сказала Фила, получив подтверждение своим худшим опасениям. — Так я и знала. Я пыталась объяснить это Вики, но она настаивала, чтобы мы его купили.
   Мужчина улыбнулся ее отражению в зеркале.
   — Да я просто тебя поддразниваю. Ты выглядишь потрясающе. Вики права. Платье очень элегантное. Черт возьми, да я буду страшно горд, когда войду сегодня вечером в этот зал и ты будешь держать меня под руку.
   — Что ты, собственно, имеешь в виду? — подозрительно спросила она.
   — Я имею в виду, что привык видеть тебя в безумно розовом или ослепительно оранжевом цвете, поэтому черное выглядит на тебе несколько спокойно, вот и все.
   — Ты хочешь сказать, что меня нельзя назвать элегантной?
   — Ты сегодня действительно стремишься поссориться, не так ли?
   — Я тебе говорила, что не хочу идти на это мероприятие. — Она отвернулась от зеркала, понимая, что делает много шума из ничего. Ей просто нужно смириться с неизбежным и пойти на этот сбор средств в пользу Дэррена, потому что Ник настоял на этом.
   Фила уже начала привыкать, что если Никодемус Лайтфут пытается на чем-то настоять, то становится непреклонным.
   Она взяла крошечную черную с серебром сумочку, которая, как заявила Виктория, подходила к ее платью, и надела черные вечерние туфли.
   Сегодня вечером у нее были свои причины чувствовать раздражение и нервозность, и как только это мероприятие закончится, она поделится новостями а Ником. Он, вне всякого сомнения, почувствует огромное облегчение. А пока ей придется самой с этим справляться.
   — Готова? — Ник взял свой смокинг.
   — Абсолютно готова. — Филадельфия повернулась и уставилась на него во все глаза. — Впечатляет, — наконец произнесла она.
   Официальный черный костюм с белой сорочкой подчеркивал мощные плечи Ника и крепко сложенную фигуру. Она подумала, что он выглядит одновременно опасным и очень привлекательным.
   — Ты смотришь на меня так, как будто видишь впервые, — пробормотал Ник. Фила усмехнулась.
   — Собственно говоря, ты похож на гангстера. Тебе не хватает только красной розы в петлице и кобуры.
   — А ты похожа на очень сексуальную женщину-вамп. — Ник поднял указательным пальцем ее подбородок и поцеловал в кончик носа. — Пошли, пока я не передумал и не позволил тебе вскочить на меня.
   — Я и не знала, что ты рассматриваешь такую возможность, Я считала, что мы вынуждены идти на это мероприятие.
   — Перестань ныть. Мы действительно должны туда пойти. — Ник выключил свет в спальне. — Остальное оставим на потом.
   Фила простонала, а затем автоматически залюбовалась потрясающим видом из окна гостиной. Позднее летнее солнце медленно скрывалось, освещая залив Эллиотт и острова теплым желтым светом.
   — Какой вид! — сказала Фила. — Ты, должно быть, скучал по этому месту, пока жил в Калифорнии.
   — Да, я на самом деле по нему скучал. Наверное, до сих пер даже не понимал, насколько сильно.
   — Это, конечно, очень роскошный жилой дом. Великолепное месторасположение, прекрасный вид, шикарная обстановка, первоклассный дизайн. Интересно, сколько же домов для более бедных людей было уничтожено, чтобы построить это здание.
   Ник хмыкнул.
   — Пожалей себя. Я не собираюсь позволить тебе заставить меня почувствовать себя виноватым, что я здесь живу. Я заработал каждый квадратный дюйм этого места. Просто, чтобы ты знала, на месте этого здания раньше был старый, заброшенный склад. Мозолил всем глаза. Теперь ты лучше себя чувствуешь?
   — Намного. — Она бросила последний взгляд на безупречно подобранную полированную антикварную мебель. — Лайтфутам и Каслтонам всегда нравился такой стиль.
   — Тебе не нравится дизайн этой комнаты?
   Фила пожала плечами.
   — Темновато. Требуется какой-то цвет.
   Выключая свет, Ник оглядел комнату. И улыбнулся.
   — Я и сам себе это говорил.
 
   К тому времени как прибыли Ник с Филой, толпа хорошо одетых людей уже собралась в огромной комнате для приемов на самом верху одного из небоскребов делового центра города. Войдя в комнату под руку с Ником, Фила осторожно озиралась. Она обратила внимание, что комната полна гостей. Дэррен должен быть доволен. Легкую болтовню в зале то и дело прерывали смех и позвякивание льда в бокалах.
   В углу зала официально одетое трио музыкантов исполняло композиции Моцарта, а сквозь толпу скользили официанты с подносами, на которых стояли напитки и закуски. Далеко внизу, за огромными окнами, раскинулась сказочная панорама Сиэтла и его залива. На Олимпийский стадион падали последние лучи солнца.
   Но и вид, и еда, и напитки, и Моцарт затмевались основным событием вечера. Вне всякого сомнения, все внимание было сосредоточено на Дэррене Каслтоне. Стройный, элегантный, подвижный, он оставался на виду, какое бы место ни занимал в толпе. Мужчина держался среди людей так же естественно, как талантливый актер на сцене. Рядом с ним Виктория тоже выглядела красивой, естественной и спокойной. Идеальная американская пара.
   — Харизма, — пробормотала Фила, беря бокал с шампанским с подноса проходящего официанта.
   Ник жевал устрицу, завернутую в кусочек бекона.
   — Да, это действительно бросается в глаза. Нужно увидеть его в такой толпе, чтобы понять, какое впечатление он производит на людей.
   — Это редкая форма власти, — произнесла Филадельфия.
   — Угу. Я всегда считал, что в Дэррене что-то есть. Только когда Бэрк был жив, это было как-то подавлено. Как будто не имело возможности расцвести. А теперь начинает сиять. Он действительно способен стать следующим губернатором нашего штата.
   — Наверное, ты прав, — мягко сказала она. — А взгляни на Вики. Из нее получится безупречная жена губернатора. Да Боже мой, из нее получится безупречная жена президента. Она так хорошо держится и такая милая, очаровательная.
   — А когда они приведут фотографироваться малютку Джордана, то получат всю первую полосу в завтрашнем выпуске «Сиэтл таймс», — подытожил Никодемус.
   — Было бы интересно посмотреть, не попытается ли маленький Джордан показать фотографам свою саморазрушающуюся коллекцию водорослей. — Фила повернулась и увидела приближающуюся к ним Элеанор.
   — Вот вы где, — величественно заявила она, останавливаясь перед ними. Лицо ее сияло материнской гордостью. — Спасибо, что пришли, Ник.
   — Я же сказал, что мы придем. — Ник подхватил бокал с подноса пробегавшего мимо официанта. — Похоже, все идет замечательно. А где отец?
   — Вон там, с Хилари, разговаривает с коллегами по бизнесу. — Элеанор взглянула на Филу. — Я вижу, ты все-таки решила прийти?