Кривенко Евгений
Окликни меня среди теней (Часть 3)
Евгений Кривенко
Окликни меня среди теней, часть 3
8. Грегори
Он сидит у окна и пьет кофе, сегодняшняя ночь не для сна. Смутно белеет снег, свет из окон второго этажа погас. Приятная горечь во рту, мысли текут спокойно. Возможно, сегодня он все узнает. Повлияет ли это на его действия? Едва ли - и сам так устроил.
Наконец встает и идет по комнате. Усмехается: сегодня двигаться легко. Холодная ручка двери, в полумраке гостиной светится зеленым прямоугольник сторожевого дисплея.
Грегори усмехается снова.
Мы закрываемся от угрозы снаружи, но кто защитит от зла внутри нас самих?
Лестница не скрипит под ногами. Грегори приостанавливается у комнаты Джанет: ты можешь спать спокойно, моя девочка. Он поворачивает ручку другой двери, не заботясь о щелкнувшем замке. Этой ночью их гость будет крепко спать и видеть приятные сны. Интересно, о чем?
Беглый взгляд на постель: Юджин раскинул руки, тихо посапывает, лицо умиротворенное. Быстро здесь приспособился, молодец.
Грегори подходит к окну: в слабом свете уличных фонарей дубы кажутся черными громадами. Включает фонарик и для очистки совести еще раз пробегает кружком света по ящикам комода - в них пусто, как и днем.
Одежда Юджина - костюм, недавно купленные джинсы и куртка - висит в шкафу. Грегори вздыхает: грязную работу себе выбрал и даже на пенсии от нее никак не откажется. Опускает руку в карман куртки: что-то есть. Осторожно извлекает футляр величиной с портсигар, как-то видел такую штуку у сослуживца. Это становится интересным: Юджин не курит
Две простые защелки с боков, но Грегори медлит: просветить бы эту коробочку рентгеном. Ладно, была не была, их постоялец не похож на террориста.
Крышка открывается. Внутри - три поблескивающих цилиндрика, побольше сигареты каждый. Был и четвертый: место с края пусто. Цилиндрики явно не простые, их удерживают пружинные зажимы. Что же это такое? Днем футляра не было - значит, Юджин носит его с собой.
Грегори быстро проверяет другие карманы - ничего интересного, разная мелочь. Держа футляр в руке, снова смотрит на молодого человека - тот не шелохнулся.
Снова дверь, коридор, лестница. Беззвучно пробуждается к электронной жизни компьютер. Грегори поворачивает перед глазком видеокамеры футляр - сначала закрытый, а потом в открытом виде, - и запускает программу идентификации...
Так, во всей многодисковой библиотеке ничего нет, зря гордился своим банком данных. Придется идти в Интернет.
Компьютер ждет, ему все равно сколько ждать. Грегори медлит.
После использования Интернета как оружия в Третьей мировой войне прежняя информационная вольница была прикрыта: всемирная паутина превратилась в конгломерат изолированных друг от друга правительственных, корпоративных, банковских и других сетей с тщательно контролируемыми межсетевыми экранами.
Грегори не интересует то, что осталось для открытого доступа, нужна закрытая информационная сеть. Он входит в нее с помощью засекреченного браузера и чужого идентификационного кода, спасибо бывшим коллегам. Даже так сильно рискует, с нарушителями секретности подобного уровня обычно расправляются без суда...
Несколько минут - и готово!
Грегори с облегчением выходит из Сети; компьютер продолжает работать, заметая следы. Грегори сосредоточенно глядит на экран, полученную информацию следует уничтожить как можно скорее...
Не может быть!
Он дает команду ''стереть''. Откидывается на спинку стула и смотрит в темноту за окном. Впервые за долгое время чувствует холодок страха.
Ничего себе футлярчик! Откуда он у Юджина? Неужели ошибся в нем? Первые три цилиндрика ладно - не слишком секретный военный "хай тек". Теперь ясно, что первый из них Юджин использовал на кладбище против цзин.
Но четвертый! Об этом оружии есть только скудная информация. К счастью, из-за небольшого радиуса действия оно не применялось в Третьей мировой.
Что же делать? Такого он не ожидал: неужели их постоялец диверсант? Чушь какая-то: что нужно русским в Другом Доле? Да и не станет специально обученный человек таскать такую вещь в кармане куртки... Можно ли узнать что-нибудь еще?
Ах да, полиция должна была обыскать их, когда появились в городе. Правда, на небольшой футляр могли не обратить внимания. Придется звонить Бобу, хоть время и позднее. Эх, сам не спит и другим не дает, только Юджин сладко дремлет.
...Через несколько минут Грегори кладет трубку: молодец Боб, вроде пустяк, а запомнил. Хотя с другой стороны, конечно, простофиля. И это в полиции называют обыском!
Он встает и бодро ходит по комнате. Надо же, кости совсем не болят - как полезен бывает возврат к профессиональной деятельности! Значит, футляр сначала был у Майкла. Похоже, к Юджину попал случайно, хотя о содержимом знал, иначе не применил бы так ловко на кладбище. Но тогда...
И вдруг Грегори останавливается, хлопает ладонью по лбу и громко смеется. Садится на стул и продолжает раскачиваться от смеха. Профессионал, называется! У него под носом разворачивается сложная многоходовая операция, а он только сейчас догадался! Связной, группа поддержки, группа прикрытия - все элементы налицо, хотя и в очень непривычном виде.
Он перестает смеяться. Темнота с непонятной угрозой глядит из-за окна. Если так, то дело сложнее, чем думал. И много важнее. Никакая разведка в мире не смогла бы так все устроить. Уж конечно, не подстроила бы отчаянную влюбленность Джанет, которая столь неожиданно и легко вывела Юджина из-под спланированного им удара.
Неужели это ответ на ту давнюю просьбу?..
Но тогда он впервые участвует в столь странной операции, не зная ни замысла, ни даже собственной роли. Если и будет подсказка, все равно придется планировать самому... Ну что же, он подготовлен к этому - и лучше, чем кто-либо другой. У него не спросили согласия? Но он дал его, давным-давно. И знает, что из игры можно выйти в любой момент. Только вот вернуться будет нельзя. Эти игры ведутся очень давно, и в них свои правила.
Грегори улыбается. Потом встает, снова поднимается по лестнице и открывает дверь.
Юджин мирно спит. Догадывается ли он? Возможно, о чем-то догадывается: у него были странные встречи. Грегори кладет футляр обратно, хотя и содрогается при мысли, что тот будет находиться в его доме.
Едва ли стоит искать дальше, хотя что-то должно быть. Цзин не стали бы так рьяно охотиться за футляром - должны знать, что четвертый цилиндрик невозможно ни открыть, ни просветить жестким излучением: последует мгновенное уничтожение (хорошо, что не добрался до рентгена). Помнится, они даже не обыскали комнату Майкла.
Нет, здесь что-то другое. Но вряд ли ему позволят узнать, у каждого своя роль в этой невидимой схватке. Ему дают возможность участвовать в ней. И возможность отступить в сторону. Что он выберет?..
Грегори выходит в коридор, приостанавливается у другой двери.
Бедная Джанет, попала в такую переделку! Но может быть, это единственный шанс для нее - отдаться на милость тех сверхчеловеческих сил, смысл борьбы которых выходит за пределы его понимания?
Грегори спускается по лестнице, пересекает гостиную и закрывает за собой дверь.
Снег пролежал недолго и стал быстро таять. На улицах снова появились лужи, их гладь морщил холодный ветер. На третий день к вечеру пошел дождь и за ночь съел остатки снега, лишь кое-где остались грязные белые пятна.
В четверг не работали, был праздник - День ветеранов, и к Грегори съехались гости. Всю лужайку заполнили машины, некоторые в грязи: видимо, их владельцы проделали неблизкий путь из других городов. Большинство гостей было в военной форме, даже Грегори надел мундир.
Русова приветствовали холодно. Грегори предупредил, что многие потеряли родных и товарищей на той странной войне. Джанет сбилась с ног, готовя угощение.
За общий стол, как принято в России, не садились - на него поставили блюда, а выступ кухонной мебели, куда Джанет обычно ставила посуду, превратился в стойку бара. Все группками расселись по гостиной, держа тарелки и стаканы в руках или ставя на столики.
Русов недолго посидел на краю дивана, извинился и ушел. Через час, теребя фартучек, к нему заглянула Джанет:
- Юджин, дядя просил тебя прийти. Он сказал о помолвке и все хотят, чтобы ты показался. Я понимаю, тебе это может быть неприятно... - Она принужденно улыбнулась и замолчала.
- Вовсе нет.
Русов встал, подошел к зеркалу и оглядел себя. На нем был серый костюм и голубая рубашка, подобранная Джанет еще в первый день. По правде говоря, идти в недружелюбно настроенную компанию не хотелось, но выглядеть трусом в глазах Джанет тем более.
Он вздохнул:
- У тебя прекрасный вкус, Джан.
Они обнялись и некоторое время стояли неподвижно. Ощущение спокойствия и уверенности понемногу наполнило Русова, словно каким-то образом передалось от Джанет. Он поцеловал ее и вышел из комнаты.
- Еще раз приветствую вас, джентльмены, - сказал он, спускаясь по лестнице. - Извините, если кого обидел своим уходом. Я просто не хотел вам мешать.
Гостиная была полна сигаретного дыма, шум разговоров немного стих. Русову освободили место на диване рядом с Грегори, и тот сразу налил ему виски.
Напротив оказался мужчина в импозантном мундире, со шрамом на щеке. Он с сомнением поглядел на Русова и поднял высокий стакан.
- Кажется, у русских есть обыкновение провозглашать тосты, не так ли, юноша? - спросил он. - Давайте выпьем за нашу великую страну. На ней остались шрамы куда страшнее моего, но она выжила. Она победила. И она будет процветать вновь.
Русов кивнул и одним глотком выпил обжигающую жидкость, на этот раз позавидовав тем, кто пил виски с содовой или коктейли. Не все присутствующие разделяли мнение Грегори, что виски разбавлять не нужно.
Мужчина скептически улыбнулся:
- Вы пьете за процветание Америки, молодой человек? Но не ваши ли соотечественники нанесли ей такой подлый удар?
- Разрешите представить, - спокойным тоном вклинился Грегори. - Генерал Джон Ланкастер. А это мой будущий зять, Юджин Русов.
Русов повертел стаканчик.
- Видите ли, сэр, - вежливо ответил он, - даже ваши эксперты не уверены, кто нанес первый удар. А согласитесь, только первый удар можно счесть подлым... И вообще, насколько мне известно, Россия тогда была слабой и загнанной в угол страной. Вы должны знать, что потенциальный противник в таком положении наиболее опасен. Не надо было пытаться поставить ее на колени, окружая военными базами. Если ваши политики не захотели дружить с Россией, то хотя бы оставили ее в покое.
Шрам подпортил улыбку генерала. Он поставил бокал, достал из кармана футляр, а из него толстую сигару. Каким-то приспособлением откусил кончик и закурил.
- Одно из немногих преимуществ этого гнусного мира, - сказал он, выдыхая дым. - Кубинские сигары можно купить свободно, хотя удовольствие это не из дешевых.
Лицо генерала словно отдалилось, смягчилось за лениво поднимающимися клубами дыма.
- Вообще, мой мальчик, вы отчасти правы. Решения ведь принимают политики. И при этом регулярно сажают нас в кучу дерьма. Наш президент вечно шел на поводу у яйцеголовых с их компьютерами. А мы просто выполняли приказы. И хорошо их выполнили, правда, ребята? Раздолбали вашу оборону в пух и прах. Только мальчики с компьютерами не все нам сказали. И про спутники с "черным светом", о нем даже не знали. И про ваши системы запуска. А что может поделать электронная атака с амбарным замком?
Русов невесело улыбнулся:
- Есть такая русская пословица, генерал: ''Голь на выдумки хитра''. Знаете, я как-то слышал любопытное мнение. Что Россия долго развивалась изолированно от Запада, и русские во многом пошли своими путями - теми, что на Западе как-то проглядели. Это касается и оружия, и технологий. Кое-что Запад успел скупить, но далеко не все. Нам было выгоднее сотрудничать, а не дуться друг на друга. И тем более не враждовать.
- Шалтай-болтая обратно не собрать, - едко заметил лысый человечек рядом с генералом. - Знаете, откуда это?
- Конечно, - Русов улыбнулся. - Льюис Кэрролл. ''Вся королевская конница, вся королевская рать...''
Но его перебили. Сосед справа, с худым жестким лицом, поинтересовался:
- А китайцы не собираются двигаться дальше. На Европейскую часть России?
- Вряд ли, - скучно ответил Русов. - Они Черных зон боятся как огня. Присоединяют только территории, где их нет. За Уральскую черную зону носа не суют, это одна из самых страшных зон. Да и зачем? Ресурсов Сибири им надолго хватит.
Сосед невесело усмехнулся:
- Да уж, ресурсами мы их обеспечили. Хорошее у нас с Россией получилось сотрудничество.
Он поднял бокал и сказал:
- Ребята! Мы собираемся здесь давно. У нас есть что вспомнить. Но не так много осталось, на что надеяться. И я предлагаю выпить за надежду. За Джанет и Юджина, за их будущее. Пусть все их мечты сбудутся!
Кое-кто поворчал, кое-кто за разговором не обратил внимания, но несколько человек выпили.
Вскоре Русов ушел. В комнате, забравшись с ногами на кровать, его поджидала Джанет.
- Ну как? - весело спросила она. - Не замучили? Дядя боялся, что тебя здорово достанут, но все равно хотел, чтобы присутствовал. Наверное, было любопытно, как станешь отбиваться.
- Все нормально, - улыбнулся Русов.
Он сел рядом, обнял Джанет, и ее голова склонилась ему на плечо. Долгое время сидели молча, потом начали целоваться. И снова окружающий мир исчез для Русова - осталось только белеющее в сумерках лицо Джанет, остались ее ласковые руки и учащающийся стук собственного сердца.
Постепенно он опьянел: голова кружилась, во рту пересохло, а в теле все сильнее разгорался огонь желания. Наконец Джанет оттолкнула Русова, соскользнула с кровати и убежала.
Он посидел, приходя в себя, а потом лег на кровать и стал смотреть в окно. Стекла заливала тьма, но в комнате было светло и уютно, только снизу доносился шум.
Сердце унялось. Русов разделся, забрался в постель и выключил свет. Тогда темнота вошла в комнату, но не принесла с собой угрозы: чувствовалось незримое присутствие Джанет, а с еле видимой фотографии улыбалась прежняя хозяйка, словно беря Русова под свою защиту.
В пятницу Джанет принялась за большую уборку и, после передышки на ночь, продолжила ее в субботу. Русов одурел от шума пылесоса, с которым таскался по всему дому. От скучного занятия его оторвал Грегори, поманив как заговорщик из приоткрытой двери. Русов выключил надоевшую машину и зашел к нему в комнату.
Грегори прикрыл дверь.
- Брось это, - сказал он. - Бери свою кредитную карточку и поехали к ювелиру.
Денег у Русова накопилось немного, но через десять минут он уже вел автомобиль по городу. Облака тянулись почти над крышами, в лужах отражались огни светофоров.
В магазинчике ювелира Грегори долго изучал сверкающие витрины. Русов не знал, на что и смотреть. Большая часть выставленного была ему не по карману.
- Пожалуй, вот это. - Грегори указал на золотое колечко с маленькими бриллиантами в форме веточки. - Размер шестнадцатый?
Русов поглядел на ценник и втянул воздух сквозь зубы. Грегори попросил еще два обручальных кольца, и одно сразу примерили на неловкий палец Русова. К счастью, они оказались дешевле - денег Русова как раз хватило. За кольцо с бриллиантами заплатил Грегори.
- Как-нибудь расплатишься, - отмахнулся он. При этом улыбнулся, но улыбка получилась кривой. - Держи все это. Джанет про обручальные кольца пока не говори.
Но Джанет была вся в делах и не спросила, где они пропадали. Обед приготовила самый простой. Грегори пошутил:
- Может быть, передумаешь выходить замуж, а? Хлопотное это дело.
Усталая Джанет даже не отреагировала.
И вот наступило воскресенье. Когда вернулись из церкви, дверь открыла женщина в белом кружевном переднике и с каштановыми завитками волос над веселыми карими глазами.
- Это моя подруга, Филлис, - представила Джанет. - Будет помогать мне сегодня. А это Юджин, мой...
Она неуверенно смолкла.
- Мы уже знакомы, - пробормотал Русов, вспоминая вечеринку и высказывания Филлис о мужском шовинизме.
Филлис рассмеялась и помогла Грегори снять куртку. Стол уже был накрыт. На белой скатерти стояли тарелки и лежали массивные, наверное серебряные ножи и вилки. Джанет и Филлис поднялись наверх, Грегори прилег у себя, а Русов остался маяться в одиночестве. Он послонялся по гостиной, подошел к книжным полкам. Рука снова потянулась к Библии.
''И сказал фараон Иосифу: вот, я поставлю тебя над всей землею Египетской. И снял фараон перстень с руки своей и надел его на руку Иосифа; одел его в виссонные одежды, возложил золотую цепь на шею ему...''
Русов пожал плечами. Почему ему во второй раз попадается эта история? Он поставил книгу на место и подошел к окну.
Голые ветви больше не закрывали небо, цветы пожухли, пусто и уныло стало вокруг дома. В Кандале, наверное, давно лежит снег. Позвонить бы отцу: одобрит ли его женитьбу? Но между ними хмурые моря, тысячи километров снега и льда. Да и хватит оглядываться на отца. Теперь он, Русов, принимает решения самостоятельно. И вот сегодня, в канун зимы, он отправляется в новое путешествие, еще более странное и непривычное, чем первое, через океан. Где и когда ему придет конец?..
Он услышал мелодичное позвякивание и оглянулся. Наверху лестницы стояла Филлис и, улыбаясь, помахивала колокольчиком.
По лестнице только что начала спускаться Джанет. Она остановилась, покраснела и негодующе глянула на подругу. Но Русов был благодарен Филлис; он и не думал, что Джанет может выглядеть так ослепительно. В длинном фиолетовом платье, со сверкающим на шее колье и подвесками в ушах, со сложной спиралевидной прической, она казалась королевой.
Он поспешил к лестнице и предложил ей руку. Джанет смущенно улыбнулась. Филлис рассмеялась немного резко.
С улицы послышался шум мотора. Русов обернулся и увидел в окно подъехавшую машину - пора было встречать гостей.
Первой, к его удивлению, прибыла сама Хелен Роузвотер, мэр Другого Дола. Он поспешил снять с ее плеч пальто, а она по-мужски пожала руку и заговорила с появившимся из своей комнаты Грегори.
Потом подъехала длинная (Русову показалось, что втрое длиннее привычных жуков) машина, из нее вышел человек в белых перчатках, обошел автомобиль и открыл заднюю дверцу. Из салона появилась представительная дама и мужчина импозантного вида. Русов узнал его - местный банкир Майк Стелсон, несколько раз заезжал к Грегори сыграть в шахматы.
Майк познакомил его с дамой:
- Фрэнсис, моя жена. А это Юджин, тот самый молодой человек из России.
Дама благосклонно кивнула Русову и под руку с мужем прошла в гостиную.
Длинный автомобиль уехал, очистив место для стандартного жука китайско-детройтского производства. Из него вылез бородатый Болдуин и помог выбраться двум пожилым леди. Русов узнал Джин и Лу - тех, у кого жил Сирин. Русов освободил их от шуб и его чмокнули в обе щеки: Джин в правую, а Лу в левую.
Болдуин ухмыльнулся и по-медвежьи крепко пожал руку.
- Рад видеть тебя в полном здравии. Жениться собрался? Дело стоящее. Я тоже все Филлис уговариваю.
Он прошел в гостиную, а Русов выглянул с опаской: нет ли еще машин? Но похоже, на Болдуине список гостей заканчивался.
Едва Русов отошел от двери, как его взяли в оборот Джин и Лу. Сначала излили на него бальзам утешения: Бедняжка Сирин! Бедняжка Эрни!
Потом закидали вопросами: Нравится ли ему Другой Дол? Нравится ли Америка? Нравится ли дом Грегори?
Покончив с вопросами, забросали комплиментами: Как хорошо выглядит в этом костюме! Как хорошо прижился в чужой стране! Какой молодец, что очаровал такую замечательную девушку, как Джанет!
После этого общения, напомнившего интенсивный горячий душ, беседа с Хелен и Фрэнсис походила на редкий тепловатый дождик. Филлис в беседе и вовсе не участвовала: суетилась вокруг стола, изредка шикая на Болдуина.
Наконец заняли места за столом. Русов сел рядом с напряженной Джанет.
Грегори встал, держа бокал с шампанским.
- Вы знаете, - сказал не спеша, - что и я участвовал в войне с Россией. Непонятная и ненужная была эта война, но не об этом сейчас речь. Я тогда в глаза не видел ни одного русского. Впервые увидал, когда этот молодой человек появился на моей веранде. Я и не думал тогда, что он мне понравится. А тем более не думал, что понравится моей племяннице. Иначе я поостерегся бы пускать его в дом. Ведь он взял бедную девочку в плен так же легко, как мы когда-то разгромили Россию. И с чем я остался теперь? Ни службы, ни здоровья, ни племянницы. Так кто кого в конце концов победил?
- Но, дядя! - вскинулась Джанет.
Грегори положил руку ей на плечо.
- Не принимай этого всерьез. Я рад за тебя, Джанет. И хочу напомнить Юджину об одном русском обычае. Я читал - у вас принято ''обмывать'' новые вещи. Так вот, мы пока не видели колечка, из-за которого собрались. Так и шампанское выдохнется!
Русов покраснел, полез в карман и достал кольцо с бриллиантами. Кое-как нацепил на палец Джанет и неловко поцеловал ее. Раздался хор поздравлений, все выпили шампанского (Джанет и Хелен только пригубили) и принялись за еду.
Позже несколько слов сказала Хелен. Она выглядела элегантно в голубом костюме и говорила красиво, хотя и немного официально: о мостике любви, который соединил два ранее враждебных народа.
После обеда стали танцевать. Русову только раз удалось станцевать с Джанет. Он любовался завитками ее рыжеватых волос, ушком с филигранной подвеской.
- Ты очень красивая сегодня, - сказал он.
Но глаза Джанет потемнели, словно тень легла в зеленой глубине леса.
- Как жаль, что моей мамы нет сегодня, - молвила она, слегка отстраняясь от Русова.
После этого он танцевал с Хелен. Было неловко, потому что та танцевала гораздо лучше Русова. Но и в ее красивых голубых глазах проглядывала грусть.
- Наверное, вы много разговаривали с Грегори, - сказала она, ведя Русова в танце. - Из-за чего началась та война? Зачем все это было?
Русов виновато улыбнулся:
- Мы не нашли ясного ответа. Но я вспоминаю слова матери: беды мира от того, что во многих охладела любовь. Только любовь не мыслит зла ближнему.
Хелен покачала головой. Она кружила Русова, держа в отдалении от себя.
- Это старая песня. Христианская мораль никого не спасла.
Русов вздохнул:
- Любовь вообще редкость в нашем мире. Слишком много хищничества - и в отношениях людей, и между странами. Вот моя мама любила людей. Хотела помочь даже незнакомым - так, как она это понимала. Поэтому и приехала в Россию. Она знала, что другой народ - тоже ближний твой. Слишком сократились расстояния, современное оружие действует со скоростью света. Помнится, один русский мыслитель сказал, что целые миры гибнут от недостатка любви... Но политики этого не понимают.
Хелен неуверенно улыбнулась:
- Нам трудно полюбить Россию. Но я не знала, что вы такой умный молодой человек. Джанет повезло.
И отошла, оставив Русова в смущении.
Потом Русов танцевал с Фрэнсис, Джин и Лу... А потом гости стали разъезжаться. Уехала Хелен - одна в просторной машине. Прибыл длинный автомобиль и забрал Майка и Фрэнсис. Двух пожилых леди увез Болдуин. Филлис гремела посудой, убирая со стола. Они сидели втроем, и последние аккорды полонеза Огинского величаво и печально плыли по опустевшей гостиной.
Вдруг Джанет заплакала, быстро встала и, путаясь в красивом платье, побежала вверх по лестнице. Русов вскочил, но его удержал Грегори.
- Ты ничем не поможешь, - бесцветно сказал он. - Сиди.
Филлис еще яростнее загремела посудой. Появился Болдуин и немедленно получил выговор за то, что слишком долго ездил. Наконец эта странная парочка уехала. Только тогда Русов решился подняться наверх.
Против ожидания, Джанет не плакала, а покачивалась в кресле. Свет не был включен, и в слабом освещении из коридора ее платье казалось черным.
- Как тебе Филлис с Болдуином? - спокойно спросила она. - Влюблена в него, но все время пилит. Я удивляюсь, как он терпит? Ты бы терпел, если я тебя пилила?
- Не знаю. - Русов почти ощупью нашел стул и сел. - Наверное, постарался бы. Но вообще у нас дома были патриархальные нравы. Никто и думать не смел возражать отцу.
- Ну, это уже крайность, - рассудительно сказала Джанет. - Азиатские нравы. Но ты не беспокойся, Юджин. Я постараюсь быть послушной женой... в основном, конечно. В Библии сказано, что жена должна уважать мужа. Мама говорила, что это мудрый совет. Мужчины очень обидчивы.
- А у нас в церквях читают, - вспомнил Русов, - ''да убоится жена мужа своего!''
- Ну нет! - Джанет стала раскачиваться сильнее. - Этого ты от меня не дождешься!
- Я этого и не хочу, Джан, - улыбнулся Русов. - Какая ты красивая сегодня! Прямо как королева из сказки. У меня в детстве была книжка с картинками. На одной была нарисована красавица королева, а перед ее троном мальчик и девочка...
- И что с ними стало? - поинтересовалась Джанет. - С мальчиком и девочкой?
- Кажется, их разлучил злой волшебник. Но когда мальчик вырос, то стал прекрасным юношей, победил волшебника и освободил свою невесту. А про королеву я не помню.
- Значит, у этой сказки был счастливый конец, - молвила Джанет. - А какой конец будет у нашей?
Зеркало над туалетным столиком слабо светилось. Вдруг Русову показалось, будто в нем мелькнуло что-то белое. Он вздрогнул. И вздрогнул снова, когда услышал голос Джанет. Оказывается, она внимательно наблюдала за ним.
- Не бойся. В этот дом не проникнет никто. По крайней мере, пока жив Грегори.
Окликни меня среди теней, часть 3
8. Грегори
Он сидит у окна и пьет кофе, сегодняшняя ночь не для сна. Смутно белеет снег, свет из окон второго этажа погас. Приятная горечь во рту, мысли текут спокойно. Возможно, сегодня он все узнает. Повлияет ли это на его действия? Едва ли - и сам так устроил.
Наконец встает и идет по комнате. Усмехается: сегодня двигаться легко. Холодная ручка двери, в полумраке гостиной светится зеленым прямоугольник сторожевого дисплея.
Грегори усмехается снова.
Мы закрываемся от угрозы снаружи, но кто защитит от зла внутри нас самих?
Лестница не скрипит под ногами. Грегори приостанавливается у комнаты Джанет: ты можешь спать спокойно, моя девочка. Он поворачивает ручку другой двери, не заботясь о щелкнувшем замке. Этой ночью их гость будет крепко спать и видеть приятные сны. Интересно, о чем?
Беглый взгляд на постель: Юджин раскинул руки, тихо посапывает, лицо умиротворенное. Быстро здесь приспособился, молодец.
Грегори подходит к окну: в слабом свете уличных фонарей дубы кажутся черными громадами. Включает фонарик и для очистки совести еще раз пробегает кружком света по ящикам комода - в них пусто, как и днем.
Одежда Юджина - костюм, недавно купленные джинсы и куртка - висит в шкафу. Грегори вздыхает: грязную работу себе выбрал и даже на пенсии от нее никак не откажется. Опускает руку в карман куртки: что-то есть. Осторожно извлекает футляр величиной с портсигар, как-то видел такую штуку у сослуживца. Это становится интересным: Юджин не курит
Две простые защелки с боков, но Грегори медлит: просветить бы эту коробочку рентгеном. Ладно, была не была, их постоялец не похож на террориста.
Крышка открывается. Внутри - три поблескивающих цилиндрика, побольше сигареты каждый. Был и четвертый: место с края пусто. Цилиндрики явно не простые, их удерживают пружинные зажимы. Что же это такое? Днем футляра не было - значит, Юджин носит его с собой.
Грегори быстро проверяет другие карманы - ничего интересного, разная мелочь. Держа футляр в руке, снова смотрит на молодого человека - тот не шелохнулся.
Снова дверь, коридор, лестница. Беззвучно пробуждается к электронной жизни компьютер. Грегори поворачивает перед глазком видеокамеры футляр - сначала закрытый, а потом в открытом виде, - и запускает программу идентификации...
Так, во всей многодисковой библиотеке ничего нет, зря гордился своим банком данных. Придется идти в Интернет.
Компьютер ждет, ему все равно сколько ждать. Грегори медлит.
После использования Интернета как оружия в Третьей мировой войне прежняя информационная вольница была прикрыта: всемирная паутина превратилась в конгломерат изолированных друг от друга правительственных, корпоративных, банковских и других сетей с тщательно контролируемыми межсетевыми экранами.
Грегори не интересует то, что осталось для открытого доступа, нужна закрытая информационная сеть. Он входит в нее с помощью засекреченного браузера и чужого идентификационного кода, спасибо бывшим коллегам. Даже так сильно рискует, с нарушителями секретности подобного уровня обычно расправляются без суда...
Несколько минут - и готово!
Грегори с облегчением выходит из Сети; компьютер продолжает работать, заметая следы. Грегори сосредоточенно глядит на экран, полученную информацию следует уничтожить как можно скорее...
Не может быть!
Он дает команду ''стереть''. Откидывается на спинку стула и смотрит в темноту за окном. Впервые за долгое время чувствует холодок страха.
Ничего себе футлярчик! Откуда он у Юджина? Неужели ошибся в нем? Первые три цилиндрика ладно - не слишком секретный военный "хай тек". Теперь ясно, что первый из них Юджин использовал на кладбище против цзин.
Но четвертый! Об этом оружии есть только скудная информация. К счастью, из-за небольшого радиуса действия оно не применялось в Третьей мировой.
Что же делать? Такого он не ожидал: неужели их постоялец диверсант? Чушь какая-то: что нужно русским в Другом Доле? Да и не станет специально обученный человек таскать такую вещь в кармане куртки... Можно ли узнать что-нибудь еще?
Ах да, полиция должна была обыскать их, когда появились в городе. Правда, на небольшой футляр могли не обратить внимания. Придется звонить Бобу, хоть время и позднее. Эх, сам не спит и другим не дает, только Юджин сладко дремлет.
...Через несколько минут Грегори кладет трубку: молодец Боб, вроде пустяк, а запомнил. Хотя с другой стороны, конечно, простофиля. И это в полиции называют обыском!
Он встает и бодро ходит по комнате. Надо же, кости совсем не болят - как полезен бывает возврат к профессиональной деятельности! Значит, футляр сначала был у Майкла. Похоже, к Юджину попал случайно, хотя о содержимом знал, иначе не применил бы так ловко на кладбище. Но тогда...
И вдруг Грегори останавливается, хлопает ладонью по лбу и громко смеется. Садится на стул и продолжает раскачиваться от смеха. Профессионал, называется! У него под носом разворачивается сложная многоходовая операция, а он только сейчас догадался! Связной, группа поддержки, группа прикрытия - все элементы налицо, хотя и в очень непривычном виде.
Он перестает смеяться. Темнота с непонятной угрозой глядит из-за окна. Если так, то дело сложнее, чем думал. И много важнее. Никакая разведка в мире не смогла бы так все устроить. Уж конечно, не подстроила бы отчаянную влюбленность Джанет, которая столь неожиданно и легко вывела Юджина из-под спланированного им удара.
Неужели это ответ на ту давнюю просьбу?..
Но тогда он впервые участвует в столь странной операции, не зная ни замысла, ни даже собственной роли. Если и будет подсказка, все равно придется планировать самому... Ну что же, он подготовлен к этому - и лучше, чем кто-либо другой. У него не спросили согласия? Но он дал его, давным-давно. И знает, что из игры можно выйти в любой момент. Только вот вернуться будет нельзя. Эти игры ведутся очень давно, и в них свои правила.
Грегори улыбается. Потом встает, снова поднимается по лестнице и открывает дверь.
Юджин мирно спит. Догадывается ли он? Возможно, о чем-то догадывается: у него были странные встречи. Грегори кладет футляр обратно, хотя и содрогается при мысли, что тот будет находиться в его доме.
Едва ли стоит искать дальше, хотя что-то должно быть. Цзин не стали бы так рьяно охотиться за футляром - должны знать, что четвертый цилиндрик невозможно ни открыть, ни просветить жестким излучением: последует мгновенное уничтожение (хорошо, что не добрался до рентгена). Помнится, они даже не обыскали комнату Майкла.
Нет, здесь что-то другое. Но вряд ли ему позволят узнать, у каждого своя роль в этой невидимой схватке. Ему дают возможность участвовать в ней. И возможность отступить в сторону. Что он выберет?..
Грегори выходит в коридор, приостанавливается у другой двери.
Бедная Джанет, попала в такую переделку! Но может быть, это единственный шанс для нее - отдаться на милость тех сверхчеловеческих сил, смысл борьбы которых выходит за пределы его понимания?
Грегори спускается по лестнице, пересекает гостиную и закрывает за собой дверь.
Снег пролежал недолго и стал быстро таять. На улицах снова появились лужи, их гладь морщил холодный ветер. На третий день к вечеру пошел дождь и за ночь съел остатки снега, лишь кое-где остались грязные белые пятна.
В четверг не работали, был праздник - День ветеранов, и к Грегори съехались гости. Всю лужайку заполнили машины, некоторые в грязи: видимо, их владельцы проделали неблизкий путь из других городов. Большинство гостей было в военной форме, даже Грегори надел мундир.
Русова приветствовали холодно. Грегори предупредил, что многие потеряли родных и товарищей на той странной войне. Джанет сбилась с ног, готовя угощение.
За общий стол, как принято в России, не садились - на него поставили блюда, а выступ кухонной мебели, куда Джанет обычно ставила посуду, превратился в стойку бара. Все группками расселись по гостиной, держа тарелки и стаканы в руках или ставя на столики.
Русов недолго посидел на краю дивана, извинился и ушел. Через час, теребя фартучек, к нему заглянула Джанет:
- Юджин, дядя просил тебя прийти. Он сказал о помолвке и все хотят, чтобы ты показался. Я понимаю, тебе это может быть неприятно... - Она принужденно улыбнулась и замолчала.
- Вовсе нет.
Русов встал, подошел к зеркалу и оглядел себя. На нем был серый костюм и голубая рубашка, подобранная Джанет еще в первый день. По правде говоря, идти в недружелюбно настроенную компанию не хотелось, но выглядеть трусом в глазах Джанет тем более.
Он вздохнул:
- У тебя прекрасный вкус, Джан.
Они обнялись и некоторое время стояли неподвижно. Ощущение спокойствия и уверенности понемногу наполнило Русова, словно каким-то образом передалось от Джанет. Он поцеловал ее и вышел из комнаты.
- Еще раз приветствую вас, джентльмены, - сказал он, спускаясь по лестнице. - Извините, если кого обидел своим уходом. Я просто не хотел вам мешать.
Гостиная была полна сигаретного дыма, шум разговоров немного стих. Русову освободили место на диване рядом с Грегори, и тот сразу налил ему виски.
Напротив оказался мужчина в импозантном мундире, со шрамом на щеке. Он с сомнением поглядел на Русова и поднял высокий стакан.
- Кажется, у русских есть обыкновение провозглашать тосты, не так ли, юноша? - спросил он. - Давайте выпьем за нашу великую страну. На ней остались шрамы куда страшнее моего, но она выжила. Она победила. И она будет процветать вновь.
Русов кивнул и одним глотком выпил обжигающую жидкость, на этот раз позавидовав тем, кто пил виски с содовой или коктейли. Не все присутствующие разделяли мнение Грегори, что виски разбавлять не нужно.
Мужчина скептически улыбнулся:
- Вы пьете за процветание Америки, молодой человек? Но не ваши ли соотечественники нанесли ей такой подлый удар?
- Разрешите представить, - спокойным тоном вклинился Грегори. - Генерал Джон Ланкастер. А это мой будущий зять, Юджин Русов.
Русов повертел стаканчик.
- Видите ли, сэр, - вежливо ответил он, - даже ваши эксперты не уверены, кто нанес первый удар. А согласитесь, только первый удар можно счесть подлым... И вообще, насколько мне известно, Россия тогда была слабой и загнанной в угол страной. Вы должны знать, что потенциальный противник в таком положении наиболее опасен. Не надо было пытаться поставить ее на колени, окружая военными базами. Если ваши политики не захотели дружить с Россией, то хотя бы оставили ее в покое.
Шрам подпортил улыбку генерала. Он поставил бокал, достал из кармана футляр, а из него толстую сигару. Каким-то приспособлением откусил кончик и закурил.
- Одно из немногих преимуществ этого гнусного мира, - сказал он, выдыхая дым. - Кубинские сигары можно купить свободно, хотя удовольствие это не из дешевых.
Лицо генерала словно отдалилось, смягчилось за лениво поднимающимися клубами дыма.
- Вообще, мой мальчик, вы отчасти правы. Решения ведь принимают политики. И при этом регулярно сажают нас в кучу дерьма. Наш президент вечно шел на поводу у яйцеголовых с их компьютерами. А мы просто выполняли приказы. И хорошо их выполнили, правда, ребята? Раздолбали вашу оборону в пух и прах. Только мальчики с компьютерами не все нам сказали. И про спутники с "черным светом", о нем даже не знали. И про ваши системы запуска. А что может поделать электронная атака с амбарным замком?
Русов невесело улыбнулся:
- Есть такая русская пословица, генерал: ''Голь на выдумки хитра''. Знаете, я как-то слышал любопытное мнение. Что Россия долго развивалась изолированно от Запада, и русские во многом пошли своими путями - теми, что на Западе как-то проглядели. Это касается и оружия, и технологий. Кое-что Запад успел скупить, но далеко не все. Нам было выгоднее сотрудничать, а не дуться друг на друга. И тем более не враждовать.
- Шалтай-болтая обратно не собрать, - едко заметил лысый человечек рядом с генералом. - Знаете, откуда это?
- Конечно, - Русов улыбнулся. - Льюис Кэрролл. ''Вся королевская конница, вся королевская рать...''
Но его перебили. Сосед справа, с худым жестким лицом, поинтересовался:
- А китайцы не собираются двигаться дальше. На Европейскую часть России?
- Вряд ли, - скучно ответил Русов. - Они Черных зон боятся как огня. Присоединяют только территории, где их нет. За Уральскую черную зону носа не суют, это одна из самых страшных зон. Да и зачем? Ресурсов Сибири им надолго хватит.
Сосед невесело усмехнулся:
- Да уж, ресурсами мы их обеспечили. Хорошее у нас с Россией получилось сотрудничество.
Он поднял бокал и сказал:
- Ребята! Мы собираемся здесь давно. У нас есть что вспомнить. Но не так много осталось, на что надеяться. И я предлагаю выпить за надежду. За Джанет и Юджина, за их будущее. Пусть все их мечты сбудутся!
Кое-кто поворчал, кое-кто за разговором не обратил внимания, но несколько человек выпили.
Вскоре Русов ушел. В комнате, забравшись с ногами на кровать, его поджидала Джанет.
- Ну как? - весело спросила она. - Не замучили? Дядя боялся, что тебя здорово достанут, но все равно хотел, чтобы присутствовал. Наверное, было любопытно, как станешь отбиваться.
- Все нормально, - улыбнулся Русов.
Он сел рядом, обнял Джанет, и ее голова склонилась ему на плечо. Долгое время сидели молча, потом начали целоваться. И снова окружающий мир исчез для Русова - осталось только белеющее в сумерках лицо Джанет, остались ее ласковые руки и учащающийся стук собственного сердца.
Постепенно он опьянел: голова кружилась, во рту пересохло, а в теле все сильнее разгорался огонь желания. Наконец Джанет оттолкнула Русова, соскользнула с кровати и убежала.
Он посидел, приходя в себя, а потом лег на кровать и стал смотреть в окно. Стекла заливала тьма, но в комнате было светло и уютно, только снизу доносился шум.
Сердце унялось. Русов разделся, забрался в постель и выключил свет. Тогда темнота вошла в комнату, но не принесла с собой угрозы: чувствовалось незримое присутствие Джанет, а с еле видимой фотографии улыбалась прежняя хозяйка, словно беря Русова под свою защиту.
В пятницу Джанет принялась за большую уборку и, после передышки на ночь, продолжила ее в субботу. Русов одурел от шума пылесоса, с которым таскался по всему дому. От скучного занятия его оторвал Грегори, поманив как заговорщик из приоткрытой двери. Русов выключил надоевшую машину и зашел к нему в комнату.
Грегори прикрыл дверь.
- Брось это, - сказал он. - Бери свою кредитную карточку и поехали к ювелиру.
Денег у Русова накопилось немного, но через десять минут он уже вел автомобиль по городу. Облака тянулись почти над крышами, в лужах отражались огни светофоров.
В магазинчике ювелира Грегори долго изучал сверкающие витрины. Русов не знал, на что и смотреть. Большая часть выставленного была ему не по карману.
- Пожалуй, вот это. - Грегори указал на золотое колечко с маленькими бриллиантами в форме веточки. - Размер шестнадцатый?
Русов поглядел на ценник и втянул воздух сквозь зубы. Грегори попросил еще два обручальных кольца, и одно сразу примерили на неловкий палец Русова. К счастью, они оказались дешевле - денег Русова как раз хватило. За кольцо с бриллиантами заплатил Грегори.
- Как-нибудь расплатишься, - отмахнулся он. При этом улыбнулся, но улыбка получилась кривой. - Держи все это. Джанет про обручальные кольца пока не говори.
Но Джанет была вся в делах и не спросила, где они пропадали. Обед приготовила самый простой. Грегори пошутил:
- Может быть, передумаешь выходить замуж, а? Хлопотное это дело.
Усталая Джанет даже не отреагировала.
И вот наступило воскресенье. Когда вернулись из церкви, дверь открыла женщина в белом кружевном переднике и с каштановыми завитками волос над веселыми карими глазами.
- Это моя подруга, Филлис, - представила Джанет. - Будет помогать мне сегодня. А это Юджин, мой...
Она неуверенно смолкла.
- Мы уже знакомы, - пробормотал Русов, вспоминая вечеринку и высказывания Филлис о мужском шовинизме.
Филлис рассмеялась и помогла Грегори снять куртку. Стол уже был накрыт. На белой скатерти стояли тарелки и лежали массивные, наверное серебряные ножи и вилки. Джанет и Филлис поднялись наверх, Грегори прилег у себя, а Русов остался маяться в одиночестве. Он послонялся по гостиной, подошел к книжным полкам. Рука снова потянулась к Библии.
''И сказал фараон Иосифу: вот, я поставлю тебя над всей землею Египетской. И снял фараон перстень с руки своей и надел его на руку Иосифа; одел его в виссонные одежды, возложил золотую цепь на шею ему...''
Русов пожал плечами. Почему ему во второй раз попадается эта история? Он поставил книгу на место и подошел к окну.
Голые ветви больше не закрывали небо, цветы пожухли, пусто и уныло стало вокруг дома. В Кандале, наверное, давно лежит снег. Позвонить бы отцу: одобрит ли его женитьбу? Но между ними хмурые моря, тысячи километров снега и льда. Да и хватит оглядываться на отца. Теперь он, Русов, принимает решения самостоятельно. И вот сегодня, в канун зимы, он отправляется в новое путешествие, еще более странное и непривычное, чем первое, через океан. Где и когда ему придет конец?..
Он услышал мелодичное позвякивание и оглянулся. Наверху лестницы стояла Филлис и, улыбаясь, помахивала колокольчиком.
По лестнице только что начала спускаться Джанет. Она остановилась, покраснела и негодующе глянула на подругу. Но Русов был благодарен Филлис; он и не думал, что Джанет может выглядеть так ослепительно. В длинном фиолетовом платье, со сверкающим на шее колье и подвесками в ушах, со сложной спиралевидной прической, она казалась королевой.
Он поспешил к лестнице и предложил ей руку. Джанет смущенно улыбнулась. Филлис рассмеялась немного резко.
С улицы послышался шум мотора. Русов обернулся и увидел в окно подъехавшую машину - пора было встречать гостей.
Первой, к его удивлению, прибыла сама Хелен Роузвотер, мэр Другого Дола. Он поспешил снять с ее плеч пальто, а она по-мужски пожала руку и заговорила с появившимся из своей комнаты Грегори.
Потом подъехала длинная (Русову показалось, что втрое длиннее привычных жуков) машина, из нее вышел человек в белых перчатках, обошел автомобиль и открыл заднюю дверцу. Из салона появилась представительная дама и мужчина импозантного вида. Русов узнал его - местный банкир Майк Стелсон, несколько раз заезжал к Грегори сыграть в шахматы.
Майк познакомил его с дамой:
- Фрэнсис, моя жена. А это Юджин, тот самый молодой человек из России.
Дама благосклонно кивнула Русову и под руку с мужем прошла в гостиную.
Длинный автомобиль уехал, очистив место для стандартного жука китайско-детройтского производства. Из него вылез бородатый Болдуин и помог выбраться двум пожилым леди. Русов узнал Джин и Лу - тех, у кого жил Сирин. Русов освободил их от шуб и его чмокнули в обе щеки: Джин в правую, а Лу в левую.
Болдуин ухмыльнулся и по-медвежьи крепко пожал руку.
- Рад видеть тебя в полном здравии. Жениться собрался? Дело стоящее. Я тоже все Филлис уговариваю.
Он прошел в гостиную, а Русов выглянул с опаской: нет ли еще машин? Но похоже, на Болдуине список гостей заканчивался.
Едва Русов отошел от двери, как его взяли в оборот Джин и Лу. Сначала излили на него бальзам утешения: Бедняжка Сирин! Бедняжка Эрни!
Потом закидали вопросами: Нравится ли ему Другой Дол? Нравится ли Америка? Нравится ли дом Грегори?
Покончив с вопросами, забросали комплиментами: Как хорошо выглядит в этом костюме! Как хорошо прижился в чужой стране! Какой молодец, что очаровал такую замечательную девушку, как Джанет!
После этого общения, напомнившего интенсивный горячий душ, беседа с Хелен и Фрэнсис походила на редкий тепловатый дождик. Филлис в беседе и вовсе не участвовала: суетилась вокруг стола, изредка шикая на Болдуина.
Наконец заняли места за столом. Русов сел рядом с напряженной Джанет.
Грегори встал, держа бокал с шампанским.
- Вы знаете, - сказал не спеша, - что и я участвовал в войне с Россией. Непонятная и ненужная была эта война, но не об этом сейчас речь. Я тогда в глаза не видел ни одного русского. Впервые увидал, когда этот молодой человек появился на моей веранде. Я и не думал тогда, что он мне понравится. А тем более не думал, что понравится моей племяннице. Иначе я поостерегся бы пускать его в дом. Ведь он взял бедную девочку в плен так же легко, как мы когда-то разгромили Россию. И с чем я остался теперь? Ни службы, ни здоровья, ни племянницы. Так кто кого в конце концов победил?
- Но, дядя! - вскинулась Джанет.
Грегори положил руку ей на плечо.
- Не принимай этого всерьез. Я рад за тебя, Джанет. И хочу напомнить Юджину об одном русском обычае. Я читал - у вас принято ''обмывать'' новые вещи. Так вот, мы пока не видели колечка, из-за которого собрались. Так и шампанское выдохнется!
Русов покраснел, полез в карман и достал кольцо с бриллиантами. Кое-как нацепил на палец Джанет и неловко поцеловал ее. Раздался хор поздравлений, все выпили шампанского (Джанет и Хелен только пригубили) и принялись за еду.
Позже несколько слов сказала Хелен. Она выглядела элегантно в голубом костюме и говорила красиво, хотя и немного официально: о мостике любви, который соединил два ранее враждебных народа.
После обеда стали танцевать. Русову только раз удалось станцевать с Джанет. Он любовался завитками ее рыжеватых волос, ушком с филигранной подвеской.
- Ты очень красивая сегодня, - сказал он.
Но глаза Джанет потемнели, словно тень легла в зеленой глубине леса.
- Как жаль, что моей мамы нет сегодня, - молвила она, слегка отстраняясь от Русова.
После этого он танцевал с Хелен. Было неловко, потому что та танцевала гораздо лучше Русова. Но и в ее красивых голубых глазах проглядывала грусть.
- Наверное, вы много разговаривали с Грегори, - сказала она, ведя Русова в танце. - Из-за чего началась та война? Зачем все это было?
Русов виновато улыбнулся:
- Мы не нашли ясного ответа. Но я вспоминаю слова матери: беды мира от того, что во многих охладела любовь. Только любовь не мыслит зла ближнему.
Хелен покачала головой. Она кружила Русова, держа в отдалении от себя.
- Это старая песня. Христианская мораль никого не спасла.
Русов вздохнул:
- Любовь вообще редкость в нашем мире. Слишком много хищничества - и в отношениях людей, и между странами. Вот моя мама любила людей. Хотела помочь даже незнакомым - так, как она это понимала. Поэтому и приехала в Россию. Она знала, что другой народ - тоже ближний твой. Слишком сократились расстояния, современное оружие действует со скоростью света. Помнится, один русский мыслитель сказал, что целые миры гибнут от недостатка любви... Но политики этого не понимают.
Хелен неуверенно улыбнулась:
- Нам трудно полюбить Россию. Но я не знала, что вы такой умный молодой человек. Джанет повезло.
И отошла, оставив Русова в смущении.
Потом Русов танцевал с Фрэнсис, Джин и Лу... А потом гости стали разъезжаться. Уехала Хелен - одна в просторной машине. Прибыл длинный автомобиль и забрал Майка и Фрэнсис. Двух пожилых леди увез Болдуин. Филлис гремела посудой, убирая со стола. Они сидели втроем, и последние аккорды полонеза Огинского величаво и печально плыли по опустевшей гостиной.
Вдруг Джанет заплакала, быстро встала и, путаясь в красивом платье, побежала вверх по лестнице. Русов вскочил, но его удержал Грегори.
- Ты ничем не поможешь, - бесцветно сказал он. - Сиди.
Филлис еще яростнее загремела посудой. Появился Болдуин и немедленно получил выговор за то, что слишком долго ездил. Наконец эта странная парочка уехала. Только тогда Русов решился подняться наверх.
Против ожидания, Джанет не плакала, а покачивалась в кресле. Свет не был включен, и в слабом освещении из коридора ее платье казалось черным.
- Как тебе Филлис с Болдуином? - спокойно спросила она. - Влюблена в него, но все время пилит. Я удивляюсь, как он терпит? Ты бы терпел, если я тебя пилила?
- Не знаю. - Русов почти ощупью нашел стул и сел. - Наверное, постарался бы. Но вообще у нас дома были патриархальные нравы. Никто и думать не смел возражать отцу.
- Ну, это уже крайность, - рассудительно сказала Джанет. - Азиатские нравы. Но ты не беспокойся, Юджин. Я постараюсь быть послушной женой... в основном, конечно. В Библии сказано, что жена должна уважать мужа. Мама говорила, что это мудрый совет. Мужчины очень обидчивы.
- А у нас в церквях читают, - вспомнил Русов, - ''да убоится жена мужа своего!''
- Ну нет! - Джанет стала раскачиваться сильнее. - Этого ты от меня не дождешься!
- Я этого и не хочу, Джан, - улыбнулся Русов. - Какая ты красивая сегодня! Прямо как королева из сказки. У меня в детстве была книжка с картинками. На одной была нарисована красавица королева, а перед ее троном мальчик и девочка...
- И что с ними стало? - поинтересовалась Джанет. - С мальчиком и девочкой?
- Кажется, их разлучил злой волшебник. Но когда мальчик вырос, то стал прекрасным юношей, победил волшебника и освободил свою невесту. А про королеву я не помню.
- Значит, у этой сказки был счастливый конец, - молвила Джанет. - А какой конец будет у нашей?
Зеркало над туалетным столиком слабо светилось. Вдруг Русову показалось, будто в нем мелькнуло что-то белое. Он вздрогнул. И вздрогнул снова, когда услышал голос Джанет. Оказывается, она внимательно наблюдала за ним.
- Не бойся. В этот дом не проникнет никто. По крайней мере, пока жив Грегори.