Куин Пола. Лорд-обольститель

   Она посмотрела на него сквозь ветки. Когда Мэдок отвернулся в сторону лагеря, Танон опустилась на четвереньки и поползла, а через несколько ярдов подняла юбки и побежала вперед, туда, где лес был гуще.
   Она почувствовала, как на талии сомкнулись руки Мэдока, хотя даже не слышала его приближения. Но когда он развернул ее к себе, Танон уже была готова. Вытащив нож, который она хранила пристегнутым к бедру, – и мысленно поблагодарив Гарета за то, что тот наказал ей всегда держать оружие при себе, – Танон ударила Мэдока в лицо.
   Он отпустил ее и посмотрел в немом изумлении. Его явно потрясло ее неожиданное сопротивление. Мэдок поднес руку к лицу. Танон оставила глубокий порез, от левого уха почти до самой челюсти. Валлиец отнял ладонь и, открыв рот, посмотрел на кровь, запачкавшую пальцы.
   – Танон… – Он посмотрел на нее. – Ты…
   – Теперь ты будешь носить клеймо предательства, чтобы никогда об этом не забывать. – Она отступила назад, наставляя на него трясущееся острие ножа. Танон чувствовала, как по щекам катятся слезы, но не смела поднять руку и вытереть их. У Мэдока была великолепная реакция, он отнял бы у нее нож прежде, чем она успела бы моргнуть. – Убирайся! – Ее зубы стучали от ужаса, а сердце билось бешено и громко. Она сделала еще один шаг назад и быстро посмотрела по сторонам. Ею овладело предчувствие неминуемого поражения. Она не сможет избавиться от Мэдока. Боже правый, ей не удержать его. Но нужно попытаться. – Я предупреждаю тебя, Мэдок. Не важно, что ты сделаешь со мной, но мой отец найдет тебя.
   – Танон, дай мне нож, – сказал он, осторожно подходя к ней и вытянув руки вперед.
   Танон сделала выпад и промахнулась.
   – Мэдок! – донесся до них зычный голос Седрика. Он появился из-за дерева и, кипя от ярости, посмотрел на Танон. – Что, черт побери, тут происходит?
   – Она испугалась, Седрик. Я поймал ее! – крикнул Мэдок, не сводя с Танон пристального взгляда.
   Его глаза сверкнули, словно два тлеющих угля в костре, и через мгновение он бросился на нее с такой скоростью, что Танон не успела вдохнуть. Прежде чем она смогла как-то отреагировать, он прыгнул влево и оказался сзади. Схватив ее одной рукой за талию, Мэдок вырвал клинок из ее пальцев.
   – Non! – закричала Танон. Она попыталась высвободиться из его железных лап, но это ни к чему не привело. Ее спина была словно тисками прижата к его груди. – Мэдок, нон! – Танон зарыдала и поникла в его руках. – Как ты мог сделать такое? Как ты мог предать Гарета?
   Мэдок направил обжигающий взгляд в глаза Седрику. Но голос прозвучал тихо, спокойно и ровно:
   – Ты женщина. Не давай ему повода ударить тебя.
   Когда они подошли к Седрику, тот положил ладонь на руку Мэдока и остановил его, не давая двигаться к лагерю.
   – У тебя течет кровь. – У него на лице появилось то же самое выражение удивления. – Никто, кроме Гарета, никогда не дотрагивался до тебя оружием.
   – Она поймала меня врасплох. Я не знал, что у нее есть кинжал. – мрачно ответил Мэдок.
   – Нет, просто она делает тебя слабым. – Седрик притянул его к себе. Его тихий рычащий голос загрохотал рядом с ухом Мэдока. – Как ты собираешься драться с Гаретом, если не в состоянии справиться с его женой?
   Мэдок оттолкнул его от себя, бросая угрожающий взгляд.
   – Ты лучше беспокойся за свою роль в этом деле, Седрик. Я знаю, что мне надо сделать, и я это сделаю. – Он еще крепче схватил Танон и потащил ее дальше.
   Танон не разговаривала с ним на протяжении всего дня. Когда Мэдок подъехал к ней поближе, она отвела лошадь в сторону, предпочитая скакать рядом с людьми Дафидда. По крайней мере их ненависть к Гарету была открытой и искренней.
   Когда они наконец остановились на ночевку, Мэдок расстелил свое одеяло рядом с ней. Сначала они оба молчали, глядя на небо, усеянное аккуратными точками звезд.
   – Рана глубокая, – через какое-то время произнесла Танон. – Тебе больно?
   – Нет, – ответил Мэдок, кладя руки за голову.
   – Жаль. – Она вздохнула и повернулась на бок, спиной к Мэдоку. – В следующий раз я буду целиться в горло.
   «Боже, – подумал Мэдок, лежа в темноте, – как все-таки повезло этому дураку Гарету».

Глава 24

   На следующее утро Хереворд стоял под кроной огромного дуба и наблюдал из своего укрытия за отрядом хорошо вооруженных людей, что скакали в сторону Лландейло. С ними ехала Танон. Хереворд насчитал не меньше двадцати воинов и разразился проклятиями по поводу своего слабого лука. Он мог легко попасть в Седрика и Дафидда, но тем самым выдал бы свое местоположение. Он мог убить пять или шесть воинов, прежде чем те добрались бы до него, если бы не был таким уставшим после нескольких бессонных дней и ночей беспрерывной скачки. Прищурив глаза, Хереворд посмотрел на Мэдока. Попытается ли Мэдок остановить его? Сакс сжал зубы. Если да, то он убьет этого мерзавца. А потом убьет и Гарета и отвезет его голову отцу Танон.
   По крайней мере с ней вроде бы все было в порядке. Хереворд мысленно вознес за это благодарственную молитву и вспомнил хорошим словом Ребекку, которая привела в чувство Иона, вылив на него ушат холодной воды. Хереворду не потребовалось особых усилий, чтобы заставить Иона заговорить. От того, что он услышал от валлийца, кровь застыла в его жилах.
   Хереворд отвел руку назад, натягивая лук, и приготовился стрелять. Что-то невероятно тяжелое ударило его в бок, он потерял равновесие и выпустил из рук оружие. На мгновение ошеломленный произошедшим, Хереворд поднял взгляд и увидел Олуина, а потом – Гарета, сжимавшего в руке стрелу.
   – Ты! Ах ты, подлец! – Вскочив на ноги, Хереворд сжал кулаки и бросился вперед.
   Гарет нагнулся и отступил назад, с легкостью уклоняясь от удара, который мог сломать ему кости.
   – Остановись, Хереворд, – попросил он, поднимая вверх ладони, в одной из которых все еще была зажата стрела. – Выслушай меня!
   – Нет. – Могучий сакс опять ринулся на него. Гарет отпрянул в сторону и глянул на Олуина, зовя его на подмогу. Только Олуин был достаточно мощным, чтобы удержать Хереворда на месте, но когда он попытался это сделать, сакс отшвырнул его, будто невесомую пушинку. – Что ты можешь мне сказать, подлый мерзавец?! – воскликнул Хереворд. – Что ты подверг Танон риску, чтобы остановить войну? – Он кивнул, когда Гарет удивленно посмотрел на него. – Я все знаю. Ион рассказал мне о том, что ты задумал, и мне даже не пришлось бить его. – Хереворд подошел к Гарету еще ближе. – Когда ты узнал, что Седрик вернулся в Уэльс, ты подослал к нему Мэдока, который притворился его союзником. Да, умный план, ничего не екаешь!
   Гарет не спускал острого, внимательного взгляда с Хереворда.
   – Это был единственный способ узнать о намерениях Дафидда и Седрика, – торопливо объяснил валлиец. – Дочь Дафидда рассказала мне, что видела Седрика вместе с ее отцом. У меня был один шанс, Хереворд. Всего один. Мне нужно было узнать об их планах. Если сейчас все произойдет не так, как я рассчитываю, то у меня больше не будет возможности разведать, когда они в следующий раз нападут на короля.
   – А если Мэдок на самом деле тебя предаст?..
   – Он этого не сделает.
   Когда Хереворд потянулся за своим мечом, Гарет замотал головой.
   – Не заставляй меня сражаться с тобой. Пожалуйста, мой друг.
   Хереворд сделал выпад в его сторону, поднимая тяжелый меч над головой. Но Гарет отпрыгнул вправо. Клинок врезался в землю, и в воздух взметнулась грязь. Гарет развернулся и ногой выбил меч из рук Хереворда.
   – Король Вильгельм не хочет войны, и я – тоже. – Гарет говорил быстро, молясь, чтобы Хереворд выслушал его. – Если остальные принцы объединятся вместе с Дафиддом и Седриком, погибнут тысячи людей.
   – А тебе не приходило в голову просто убить Седрика, чтобы уберечь жизнь короля?
   – Да, много раз. – Гарет рискнул и сделал шаг по направлению к высоченному саксу. – Ради всего святого, послушай меня. Мой брат едет не один. Король Риз не может обвинить Дафидда в предательстве, не имея на это доказательств. Иначе принцы Гвинедда и Пауиса восстанут против него, а вместе с ними и король Груффид с севера. Нам нужно предоставить дяде такое доказательство.
   – Но при чем тут Танон? Зачем ты отдал ее на растерзание Седрику?
   – Я не хотел, – настойчиво произнес Гарет. Его голос опустился до шепота, в котором зазвучало отчаяние. – У меня не было выбора. Седрик уверен, что я ничего не знаю. Он должен и дальше верить в это, пока не наступит наше время. Ей не причинят никакого вреда, Хереворд. Седрик ничего с ней не сделает, пока я жив. А смерть не входит в мои планы.
   Хереворд рассмеялся бы над таким заносчивым утверждением, но его остановила уверенность в голосе молодого правителя.
   – И что же остановит Седрика, если он решит убить Танон и бросить ее мертвое тело к трону короля Риза, прямо к его ногам?
   – Я остановлю его, – ответил Гарет.
   – Но ты здесь! – в расстройстве крикнул Хереворд. – В сотне ярдов от нее. Дурак, ты не сможешь остановить нож на таком расстоянии.
   – Седрику нужно занять трон. Чтобы это сделать, он должен убить детей короля и меня, – возразил ему Гарет. – Его желание стать королем еще больше, чем желание развязать войну с норманнами. Но он знает, что не сможет разделаться со мной без помощи Мэдока. Он знает это, Хереворд. Он не станет рисковать преданностью Мэдока. – Увидев, что Хереворда не убедили его слова, Гарет продолжил: – Я приказал Мэдоку убить Седрика, если тот хоть пальцем ее тронет. Если потребуется, мы убьем их всех. Но я уже много месяцев назад придумал, как остановить Седрика раз и навсегда, и изменю свои намерения, только если он попытается причинить вред Танон. – Глаза Гарета наполнились непоколебимой решительностью, придавая ему жестокий вид. – Ты не должен разрушить то, что начали мы с Мэдоком. Мы должны доказать, что принц Дафидд замышляет убийство дяди. Мы должны предотвратить убийство короля и его семьи. Если Седрик достигнет цели, то за ним встанут все армии севера, и тогда он разделается с норманнскими правителями, живущими на нашей земле. Но это будет только начало, потому что война с Вильгельмом произойдет не в Англии: норманны придут в Кимр, и тогда погибнут мои люди. Я не могу позволить, чтобы это случилось.
   – Значит, ты рискнул жизнью Танон ради своего народа, – презрительно кинул ему Хереворд.
   – Я не хотел впутывать в это Танон, Хереворд. Но сейчас – причем сильнее, чем когда бы то ни было раньше, – я намерен довести до конца это дело. Я хочу дать Танон будущее без кровопролития и скорби, без голода и смерти.
   Голос Гарета был исполнен страстной решимости. Опустив голову, Хереворд приглушенно выругался. Ему совсем не хотелось убивать Гарета. Ему нравился этот парень. И он очень хорошо представлял себе ужасы войны. Норманны убили его брата, обыкновенного крестьянина, и заставили Хереворда взяться за оружие. Младшая сестра Бранда Ризанде, Кэтрин, была убита саксами. Когда короли воюют, гибнут невинные люди. И война, судя по всему, должна разгореться в Уэльсе неизбежно, если только Гарет не остановит Седрика и Дафидда.
   Хереворд внимательно посмотрел на повелителя южных земель, который был готов на все, чтобы защитить свой народ, даже жениться на норманнке. Но этот человек был также и прославленным Веферном, который до сей поры не проиграл ни одной битвы. Если кто-то и был способен остановить армию, жаждущую убить короля, то это только Гарет. Пусть хитрый змей обманет подлого шакала.
   – Ладно. – Хереворд стер со штанов пыль и забрал свои меч. – Я не буду стоять у тебя на пути. Будь я проклят, но в твоих словах есть смысл. – Он с шумом перевел дыхание понимая, что сошел с ума, раз позволил этому безумию продолжаться, – Ты по праву заслужил славу ловкого воина. Но, прежде чем я положу голову на колоду лорда Ризанде, согласившись не мешать тебе, мне нужно задать еще один вопрос Танон знает, что Мэдок на самом деле не предатель?
   – Нет, – ответил Гарет, и на его лицо набежала тень глубокого сожаления. – Она ни о чем не знает. Так безопасней для нее.
   – Да, ты прав. – Хереворд провел ладонью по заросшему рыжей щетиной подбородку. Он нахмурился, задумчиво изогнув густые брови. – Ион сказал мне, что Седрик собирается напасть на короля, когда вы с дядей будете вместе. Как это произойдет, если ты находишься тут?
   Гарет бросил на Хереворда нетерпеливый взгляд.
   – Ты говорил об одном вопросе.
   – Значит, я сказал неправду. Меня никогда не считали абсолютно честным человеком, – сказал Хереворд, пожимая широкими плечами. – Мне интересно узнать, почему ты прячешься в лесу, когда король Риз нуждается в твоей помощи?
   Не говоря ни слова, Гарет повернул голову в сторону Танон, чья маленькая фигура постепенно удалялась от них.
   – Понятно. – Хереворд вздохнул. – Значит, я ошибался. Она стала дороже тебе, чем мир, который ты ищешь. Итак, пойдем. – Сакс толкнул его в сторону лошадей. Гарет кивнул ему, и на губах Хереворда появилась слабая улыбка, которую не могла скрыть его борода. – Давай следить за ней вместе, а когда придет время, я помогу насадить несколько голов на пики, чтобы украсить твой двор. И пусть Господь смилостивится над нами обоими, если ее отец когда-либо узнает об этом.

Глава 25

   Завеса угольно-черных облаков неслась по необъятному небу, приглушая бледный свет месяца и погружая во мрак верхушку холма, на котором стояли Танон, Седрик и вся его свита.
   – Скоро я буду править всем Дехубаром, а потом разобью норманнов и перейду за вал Оффы.
   Тени от облаков двигались по лицу Седрика, он смотрел на стоявшую вдалеке крепость, ярко освещенную тысячами факелов. Их свет отражался в темных глазах Седрика, создавая впечатление, будто внутри его пылал адский огонь. Его губы изогнулись в скупой змеиной улыбке, которая была под стать жутким мыслям валлийца.
   – Ты хочешь убить короля Вильгельма и завладеть Англией? – Танон с трудом сдержалась, чтобы не рассмеяться над его словами. – Ты забыл об искусных воинах Вильгельма и о его сыновьях. Руфус очень жесток к своим врагам.
   Седрик повернулся к ней и наклонил голову. Губы раздвинулись в презрительной усмешке. Ее слова явно позабавили его.
   – Женщина, я тоже могу быть достаточно жестоким, ты, без сомнения, скоро это увидишь.
   Ей страстно захотелось сказать, что она и так уже знает, каким грубым, жестоким и бесстыдным варваром был Седрик. Но Танон сомневалась, что Мэдоку удастся остановить его во второй раз, если Седрик решит ударить ее. Поэтому она отвернулась от его кривой ухмылки и вновь устремила взгляд в сторону крепости.
   Величественное строение было возведено на холме по крайней мере тридцати футов в высоту. В правой части крепости высилась деревянная башня, и крепость окружал высокий защитный вал, сделанный из дерева и валунов-песчаников. Сама крепостная стена была из плотного частокола с заостренными концами. Еще одна высокая стена из кольев шла вокруг двора. Танон разглядела крохотные фигуры, что двигались вдоль насыпной дороги, соединявшей крепость и двор замка, еще больше людей охраняли крепость на стенах.
   – Как же ты надеешься пройти мимо королевских стражников? – спросила Танон.
   – Они не ждут нас. – Седрик высокомерно улыбнулся. – Они даже не поймут, что мы проникли в крепость, пока не станет слишком поздно. Завтра мы оденемся как музыканты и войдем туда, даже не пустив в ход мечи. Мой дядя любит музыку. Если боги пошлют мне удачу, то нас проведут сразу к королю и его племяннику, и мы убьем их и всех, кто окажется с ними. Потом мы уйдем тем же путем, каким и вошли, и никто не узнает, что мы там были. Тех членов теулу, которых мы умертвим, назовут героями за то, что те отдали жизни, защищая своего короля от убийцы.
   – И кого же вы сделаете этим убийцей? – спросила Танон, разглядывая резкий профиль Седрика, так сильно похожий на профиль его брата.
   Он искоса посмотрел на нее.
   – Разумеется, Гарета.
   Губы Танон сжались, превратившись в тонкую линию. Она понимала, что Седрик рассказал слишком много, чтобы потом оставить ее в живых. Ведь она никогда не позволит, чтобы в смерти короля Риза обвинили Гарета. Может быть, ей уже не суждено выйти из крепости живой. Седрик хочет развязать войну с норманнами. Если он убьет ее, то война начнется обязательно. Разум твердил Танон, что Седрик – глупец, если думает, что сможет нанести мужу хоть один удар. Но рядом с ним были и Мэдок, и принц Дафидд. Все ли валлийские принцы дерутся с такой же скоростью, что и Гарет?
   Насколько искусным в битве был правитель северного Уэльса? Ему удалось схватить Гарета и заточить его в своем подземелье. Способен ли Дафидд сразиться с ним и победить? Танон почти захотела, чтобы грызущие ее подозрения оказались правдой. Если Гарет знает об этом ужасном замысле, то подготовится к встрече с неприятелями. Тогда убить его окажется гораздо более трудной задачей. Разумеется, если он знает об этом, то знает и о том, что Мэдок привел ее к Седрику и что тот собирается убить ее. Non, сказала она себе в сотый раз. Гарет не может желать ее смерти. Он ни за что не отдал бы ее врагу на целую неделю, не заботясь, не желая знать о том, что с ней произошло. Или она ошибается?
   – Тебе не удастся убить его, – спокойно произнесла Танон. – Но даже если и удастся, король Вильгельм ни за что не поверит, что это дело рук Гарета.
   Седрик рассмеялся.
   – Мне все равно, что подумает Вильгельм. Мне нужно, чтобы на моей стороне оказался народ Кимра. Когда мои соотечественники узнают, что их любимый принц убил короля, они с восторгом примут меня обратно.
   – Сумасшедший, – сказала Танон, зло глядя на Седрика.
   – Пойдем, уже поздно. – Рядом с ней появился Мэдок.
   Он взял ее за локоть и притянул к себе.
   Когда они ушли, Седрик усмехнулся, а потом направился к Дафидду.
   – После того как Мэдок прилюдно объявит, что Гарет убил короля, ты должен зарубить его мечом. Больше он не будет мешать мне, и я сразу же затащу к себе в постель эту болтливую девчонку.

* * *

   – Ты странно ведешь себя последние несколько часов – слишком тихо.
   – Я занята тем, что молюсь о твоей скорой смерти.
   В темноте Танон не могла увидеть горестной улыбки на губах Мэдока.
   – Скоро все закончится, – мягким голосом пообещал он.
   Танон ничего ему не ответила. Они добрались до своих одеял, и она вырвала руку из пальцев Мэдока. Танон легла и закрыла глаза, показывая своему спутнику, что не желает с ним разговаривать.
   Пока Мэдок укладывался недалеко от нее, Танон думала о родителях, ее пронзило острое желание увидеть их. Она отчаянно скучала по своей семье. Как бы ей хотелось рассказать маме о счастье, которое она обрела, живя в этой дикой стране, среди изумрудно-зеленых лугов! Родителей постигнет страшное горе, когда они узнают о ее смерти. Перед внутренним взором Танон промелькнули глаза матери. Бринна Ризанде не стала бы лежать и думать о предстоящей смерти. Она бы искала способ спасти мужа. В голове Танон как будто раздался голос отца, говорящий, что надо делать. Ведь она была дочерью воина, при одном упоминании имени которого сердца врагов наполнялись страхом.
   Да, он держал ее за толстыми стенами Аварлоха, как в коконе, оберегая от опасностей войн. Но в ее крови была та же страстность, что и в крови Бранда Ризанде. Как она может позволить какому-то бесстыдному принцу, изгнанному собственным народом, протащить ее перед любимым мужем, заставив наблюдать за его убийством? Non, по ее жилам тепла кровь Ризанде и Дюмонов. И у нее был муж, которого она должна защитить.
   Танон подождала, когда храп Мэдока стал глубже. Вдалеке загрохотал гром – надвигалась буря. Танон нервно посмотрела на спящего предателя, надеясь, что звук грома не разбудил его. Может, стукнуть Мэдока по голове каким-нибудь камнем? Но ее руки были довольно слабыми, пришлось бы бить не один раз. И хотя она ненавидела Мэдока всей душой, забивать его во сне было бы слишком жестоко.
   Один из людей Дафидда все еще бодрствовал, но он давно перестал смотреть в ее сторону. Он сидел у костра, повернувшись к ней спиной и, наверное, мечтал о том, сколько добра ему удастся награбить в покоях короля Риза.
   Осторожно, дюйм за дюймом отползая в сторону окружавшего их леса, она обхватила пальцами камень – на случай, если Мэдок все же проснется. Она не станет причинять ему вреда во сне, но если Мэдок попытается остановить ее во второй раз, у нее не будет другого выхода, придется раздробить ему череп. Танон горячо взмолилась, чтобы Мэдок не просыпался. Она продолжала беззвучно ползти к непроглядному мраку, что царил под кронами деревьев. Оказавшись в лесу, Танон встала и побежала.

Глава 26

   Буря приближалась, и воздух становился влажным и холодным. В лесу было абсолютно темно и тихо, и это немного поколебало решимость Танон. Ей не следовало покидать лагерь. Но если бы она осталась, ее бы ждала неминуемая смерть, и не только ее собственная – смерть Гарета, людей в его селении и даже, возможно, ее родителей, братьев и сестер. Ведь если Седрику удастся выполнить задуманное, то между их народами разгорится война, и отец непременно пойдет воевать. Она не может остановиться. Она должна дойти до крепости короля и предупредить его о возвращении Седрика.
   Танон прокладывала путь сквозь лабиринт деревьев. Она два раза ударила колено и оцарапала скулу о корявый ствол. Но не позволила ушибам остановить себя, хотя и замерла на мгновение, вцепившись в дерево, когда услышала вой волка, доносившийся непонятно с какой стороны. От страха Танон задохнулась, но нужно было идти дальше. И она побежала на запад, по направлению к мерцающему свету факелов, которые все еще горели в крепости.
   Его руки. Танон вспомнила о крепких объятиях Гарета, чтобы побороть ужас одиночества посреди этого черного леса. Она воскресила в памяти то, как напрягались его мускулы, когда Гарет страстно привлекал ее к себе, и как смягчалось его лицо, озаренное желанием, которое она пробуждала в нем. В ней заговорили старые страхи, которые заставили ее сомневаться в муже. Нет, она дорога ему. Танон верила в это. Она завоевала его сердце без единой женской уловки. Гарет – это все, о чем она когда-либо мечтала. Он давал ей все, чего жаждала ее душа. И она должна спасти его.
   Стрела молнии прорезала воздух и озарила путь Танон. В это же мгновение небеса наконец разверзлись, и тяжелые капли забарабанили по листьям. Вскоре корни деревьев уже не могли сдерживать яростный натиск природы, и дождь обрушился на Танон.
   Убирая с глаз мокрые волосы, она держала перед собой яркий образ Гарета. Танон представляла его ярко-голубые глаза, теплые, словно лучи закатного солнца, которые всегда были направлены на жену, в которых светились то радость, то злость, то увлечение, то восхищение – все простые, естественные чувства, которые он не привык сдерживать.
   Она должна спасти Гарета.
   Еще одна вспышка молнии пронзила темноту. Его лицо появилось перед Танон за мгновение до того, как она врезалась бы прямо в мужа.
   Крик застрял у нее в горле, когда она очутилась в объятиях Гарета.
   – Танон, успокойся. Не нужно бояться, – коснулся ее уха голос Гарета – торопливый шепот, полный угрызений совести.
   – Этого не может быть… – Совершенно не задумываясь о том, что он тут делает, Танон поднесла пальцы к его мокрому лицу, а потом обвила руками его шею, убеждаясь в. том, что Гарет настоящий. Она теперь вне опасности. Они все вне опасности. – Гарет! – Танон отодвинулась от него и посмотрела в темноту за спиной. – Мэдок, он… – Ей было невыносимо трудно рассказать Гарету о том, что его верный друг оказался предателем. – Седрик скачет вместе с Дафиддом, и они…
   – Я знаю. – Он откинул с ее глаз мокрые пряди волос. – Пойдем, нам надо выбраться из леса. – Его голос звучал в ушах Танон, но она ничего не слышала после первых сказанных им слов.
   Он знал. Он… знал.
   – Гарет. – Танон узнала голос Олуина, раздавшийся в темноте. – Мы не можем взять ее с собой. Нам нужно выдвигаться. Мэдок знает, что надо делать. Он не позволит, чтобы с ней произошла беда.
   Танон отступила назад, когда вдруг поняла, зачем она была нужна Гарету и его стране. Танон заморгала, борясь с колючими слезами, что затуманили ее взгляд. Всегда было известно, почему Гарет женился на ней. Дура! Какая же она была дура, что решила, будто может стать для него чем-то большим, чем просто средством для установления мира. И все же удар оказался очень сильным.
   – Понятно. – Она не сразу заговорила, потому что радость от встречи с Гаретом, счастье от ощущения безопасности, которое дарили ей его объятия, было не так-то просто заглушить.
   Танон не стала протестовать, когда он повел ее по направлению к крепости, не обращая внимания на приглушенные ругательства Олуина.
   Она продолжала молчать, даже когда они вошли в крепость и Гарет поднял ее на руки, а потом понес в покои. Танон твердила себе, что он не предал ее. Она с самого начала знала, какую ценность для него представляет. Но то, как Гарет смотрел на нее, целовал, трогал… неужели все это было ложью? Как легко он обманул ее. Но в конце концов, ее муж был Веферном. Змеем, чьи хитрость и коварство, чтобы сломить любую твердыню, включая Уинчестер, и обвести вокруг пальца даже ее отца, были известны по всей Англии. Драконом, огненное дыхание которого поглотило ее всю. Он завладел ее разумом, телом и сердцем. Как искусно Гарет ласкал ее. Он пробуждал в ней ту девочку, которая когда-то играла в хлеву с Петунией и не заботилась о строгих правилах этикета. И женщину, которая жаждала такой же сильной любви, как та любовь, что связывала ее родителей, но потом отказалась от этой мечты, посчитав ее бессмысленной и пустой.