- Она величина постоянная. Жила здесь всегда, вырастила и генерала, и его отца, и его дедушку. Старик не лишен сентиментальности.
- Что ж, это хорошо. - В бытность свою главнокомандующим он сентиментальностью не отличался. Впрочем, у меня не было случая узнать его поближе. - Он обходится без слуг. Деллвуд провел меня в покои генерала, в комнату, в которой я встречался со стариком в прошлый раз. И опять Кид разжигал огонь в камине. - Подождите здесь. Я приведу его через несколько минут. Жара стояла адская. - Конечно. Благодарю. Ждать пришлось довольно долго, но на старика стоило поглядеть. Он улыбался, на щеках заиграл румянец. Генерал подождал, пока уйдут Деллвуд и Кид. - Добрый вечер, мистер Гаррет. По-видимому, у вас есть новости? - Есть, генерал, но это плохие новости. Чем объяснить улучшение в его здоровье? Отравитель испугался моего присутствия и затаился? - Не важно, плохие-хорошие, главное, дело сдвинулось с мертвой точки.
- Сегодня утром я ходил в город. Я нанял людей проследить, не появились ли пропавшие вещи у скупщиков краденого. Мои люди знают свое дело. Если вор воспользовался этими каналами, они найдут вещи и опишут продавца. Мне нужны ваши указания. Должны ли они вернуть указанные ценности обратно? Продажа состоялась, и вы окажетесь во власти их новых хозяев.
- Прекрасно, сэр, прекрасно. Конечно, вернуть, всеми средствами постараться вернуть. Я все хочу получить назад, хотя боюсь, что вряд ли их охотно нам отдадут. - Он улыбнулся. - Вы в хорошем настроении, сэр.
- В превосходном. Я не чувствовал себя так хорошо много месяцев. Да что месяцев - лет! Не вы тому причиной, но началось это после вашего появления. Вы приносите удачу. Если так пойдет, через месяц я буду танцевать.
- Надеюсь, сэр. Теперь плохие новости. Но сперва я должен признаться я здесь не только для того, чтобы разоблачить вора. - То есть? - Глаза его сверкнули.
- Да, сэр. Сержант Питерс считает, что кто-то медленно отравляет вас. Он хотел, чтоб я выяснил, кто, если подозрения его не беспочвенны. - И что? Нашли что-нибудь? - Он не на шутку встревожился. - Нет, сэр. Ничего. Лицо его прояснилось.
- С одной стороны, ничего. Тишь да гладь. Остается только радоваться вашему выздоровлению. Я и радуюсь. Но я подозрителен по природе. - Это и есть ваши плохие новости? - Нет, сэр. Они куда хуже. Я бы сказал, обширнее.
- Продолжайте. Я не казню вестников несчастья, и я не из тех, кто затыкает уши, лишь бы не слышать неприятных известий.
- Разрешите начать с просьбы взглянуть на ваше завещание. Он нахмурился. - Питерс просил копию. Это для вас? - Да. - Продолжайте.
- Я опасаюсь, не в нем ли корень зла. - Я начал выражаться напыщенно, но с генералом Стэнтнором нелегко было держаться непринужденно. Возрастает ли доля оставшихся в живых с уменьшением числа наследников? Он пронизывающе посмотрел на меня.
- Половину я завещал Дженнифер, половину - остальным. Сперва их было шестнадцать человек. После сегодняшнего утра - только восемь. Значит, доля оставшихся удвоилась. Взгляд его стал тяжелым. Я подумал, что он способен выкинуть меня вон, несмотря на прежние свои заявления о нежелании прятать голову под крыло. - Обоснуйте ваши подозрения, мистер Гаррет. - Вас покинули четыре человека. Мне это кажется невероятным. Один - может быть, максимум двое. Но люди так устроены, что не в силах пройти мимо таких денег. Четверо? Невероятно! - Понимаю. Может, вы правы. Что еще?
- Кто бы ни подстрелил Хокеса, убийца подготовил все заранее. Олень был мертв задолго до убийства. Стрелок ускакал на лошади. Разве у крестьян, вынужденных промышлять в чужих поместьях, есть лошади? Кроме того, всадник, выйдя из засады, направился к дому. Хотя проследить его до конца мне не удалось: на полпути я потерял след. Генерал долго молчал. Лицо его опять побледнело. Я таки расстроил его.
- Не хочется отнимать у вас время собственной персоной, но на мою жизнь уже дважды покушались. Кто, я не знаю. - Он посмотрел на меня, но ничего не сказал.
- Расследование убийств не входило в наш договор. Но я подумал, вы должны знать о происходящем. Продолжать ли мне это дело?
- Да! - Он запнулся. - Не укладывается в голове. Воровство - мелочь. Но пытаться отравить меня, перебить моих людей! Немыслимо! - Именно. У меня тоже пока не получается связать все это вместе.
- Я отказываюсь верить вам, мистер Гаррет. Я знаю этих людей лучше, чем... Два покушения на вашу жизнь, говорите? Я рассказал ему. Генерал кивнул. - Не допускаю, что вы... Нет. Я верю вам. Позовите Деллвуда. Я поднялся. - Можно сначала вопрос, генерал? - Задавайте.
- Может ли оказаться виновным кто-то посторонний? Есть ли у вас враги, достаточно злобные, чтобы попытаться подкупить ваших домашних?
- Конечно, у меня есть враги. У человека моего возраста, занимавшего такое положение, не может не быть врагов. Но не думаю, чтоб они пошли на такое... Нет, этот человек наверняка живет здесь. Я кивнул и открыл дверь. Деллвуд ждал в коридоре на подобающем расстоянии от входа. - Генерал просит вас.
ГЛАВА 16 Итак, я все сказал старику, и он сразу взял быка за рога. Я не ожидал, что он поступит по-умному, но это его дом, его жизнь, его здоровье и его право рисковать. Он велел Деллвуду привести всех. Усадил. Велел мне стать рядом, лицом к ним. Они все смотрели на нас и недоумевали. Питерс и Чейн пошли искать Снэйка. Кид подбросил дров в камин, и я опять вспотел. Никто не произносил ни слова. Только Дженнифер сделала слабую попытку заговорить, но генерал оборвал ее: - Подожди. Одно слово, произнесенное тихим голосом, но подействовало оно как удар хлыста. Чейн и Питерс привели Снэйка. Он постарался привести себя в приличный вид и, хотя не очень преуспел в этом, был допущен в комнату. - Закрой дверь, Питерс, - велел Стэнтнор. - Запри на замок. Спасибо. Дай мне, пожалуйста, ключ. Питерс повиновался. Присутствующие следили за ним. На лицах их .b` & +(al различные чувства, но почти все нахмурили брови.
- Благодарю, что пришли. - Как будто у них был выбор. - У нас возникла проблема. - Генерал протянул руку. Я вложил в нее завещание. Старик разрешил мне прочесть его, пока мы ожидали прихода домочадцев.
- Вот мое завещание. - Точнее было бы назвать этот до неправдоподобия наивный документ призывом к убийству. - Вы в подробностях знакомы с его содержанием. Я напоминал вам его достаточно часто. Похоже, оно и стало причиной преступления. На столе перед ним стояла свеча. Он поднес бумагу к пламени, подождал, пока она загорелась, положил на стол и оставил гореть. Я следил за реакцией служак. Они были поражены, может быть, разочарованы и оскорблены. Но ни один не двинулся с места, не потерял выдержки, не выдал себя.
- Эта бумага послужила орудием убийства. Я не собираюсь произносить длинные речи. Факт установлен. Теперь мотив устранен. Завещание отменяется, на днях я напишу новое. Он заглянул в глаза каждому, по порядку. Ни один не отвел взгляда, не смутился. Но все казались озадаченными и расстроенными. - Я не понимаю, сэр, - заговорил Деллвуд.
- Надеюсь, что не понимаете. Но те, кто не понимает, должны запастись терпением. Все выяснится. А сначала я представлю вам человека, стоящего рядом со мной. Его зовут Гаррет. Кроме прочих своих талантов, мистер Гаррет - сыщик-профессионал. Я нанял мистера Гаррета, чтобы узнать, кто обкрадывает меня, и до сих пор был доволен его работой. - Из старика вышел бы неплохой шахматист.
- Мистер Гаррет нашел доказательства куда более ужасного преступления. Он сообщил мне, что кто-то из вас убивает товарищей, чтоб увеличить свою долю наследства.
- Сэр! - запротестовал Деллвуд, остальные только зашевелились и беспокойно переглянулись.
- В армии, к твоему сведению, Деллвуд, Гаррет был разведчиком. Он нашел следы сегодняшнего браконьера. Они привели к нашей конюшне. Это была намеренная неточность. Старик нарочно не упомянул, что я потерял след в полях. Пусть виновный почувствует безвыходность своего положения.
- Мистер Гаррет составил себе имя на расследовании подобных дел. Я попросил его найти убийцу, и он согласился. В его способностях я абсолютно уверен. Теперь вы все знаете. Невиновных я призываю действовать заодно с мистером Гарретом. Чем быстрей мы покончим с этим, тем лучше. А теперь обращаюсь к виновнику злодеяний. Попытайся скрыться, беги, но знай, я достану тебя и на дне морском. Ты обманул мое доверие, ты причинил мне жгучую боль! Тебе нет прощения! Дай срок, я доберусь до тебя , я вырву твое подлое сердце! Я старался не смотреть на генерала, но зрелище было впечатляющее. Старый черт зашел дальше, чем я предполагал. Он сжег завещание и тем самым устранил угрозу для жизни невиновных. Теперь никто ничего не выиграет. Если генерал умрет, не оставив завещания, все имение отойдет королю, а значит, все останутся с носом. Даже отравитель до поры до времени заинтересован в сохранении его жизни. Неглупый мужик этот генерал Стэнтнор. Но меня он подставил.
- Положение ваше определилось, мистер Гаррет. Спрашивайте, что вам нужно. - Сэр... - начал Чейн.
- Нет, сержант Чейн. Задавать вопросы будет мистер Гаррет. А вы помалкивайте, пока вас не спросят. Мы все останемся здесь, пока мистер Гаррет не будет удовлетворен.
- Мистер Гаррет не уверен, что продержится на ногах так долго, заметил я. Собрать вместе всех подозреваемых и опутать злодея паутиной хитроумных вопросов - нет, это не для меня. Я больше похож на быка в посудной лавке или, скажем, в тихом прудике - он плюхается в воду и барахтается в ней, покамест не распугает всех лягушек. Эх. сюда бы моего Покойника. У него много талантов, и один из самых полезных - умение читать мысли. Он бы мигом покончил с этой волынкой. К тому же я все-таки допускал возможность вмешательства со стороны, хотя ( не находил мотивов. Не отбросив эту возможность, загадки не разгадать. Они смотрели на меня и ждали. Генерал тоже взглянул в мою сторону, словно приглашая: давай, старина Гаррет, покажи себя во всей красе.
- Кто-нибудь хочет признаться? Мы бы не теряли зря времени и отправились бы спать. Добровольцев нет. Чего и следовало ожидать. - Именно этого я и боялся.
- Когда мне было девять лет, я спер у сестренки леденец, - сострил Чейн.
- Неплохое начало преступной деятельности. Но все же нет необходимости углубляться так далеко в прошлое. Давайте ограничимся сегодняшним утром. Что вы делали сегодня, сержант Чейн? Расскажите нам, кого вы видели, и что этот кто-то делал, и кто видел вас, и за какими занятиями. Придется запастись терпением и выслушать девять историй о сегодняшнем утре. Но из этого может выйти толк. Каждая история добавит штрих к общей картине. Каждая история, разумеется, правдивая, все сильнее будет загонять злодея в угол. Чейн насупился, но успел лишь проворчать нечто нечленораздельное. Стэнтнор тут же осадил его:
- Я призываю к сотрудничеству, Чейн. Точно выполняй указания мистера Гаррета. Отвечай на его вопросы, и обойдемся без оговорок. В противном случае убирайся прочь и знай, что ты - главный подозреваемый. Чейн прикусил язык и недружелюбно взглянул на меня. Да, вряд ли этот парень станет твоим собутыльником, старина Гаррет.
- Постарайся припомнить все свои наиболее существенные действия за сегодняшний день и как можно точнее назвать время.
- Я не смотрю на часы. Я слишком занят. Из кожи вон лезу, и все равно всех дел не переделать.
- Поблагодарите убийцу: еще пара рук долой. Выслушав всех, мы будем знать, кто что делал, где и когда. Вперед. Мы не ограничиваем тебя во времени. Умница, Гаррет: сам себя приговорил к пытке. Битых сорок пять минут Чейн докладывал мне, что между завтраком и ленчем не делал ровным счетом ничего интересного и видел только пятерых домочадцев - Деллвуда, Питерса и тех, что были в патруле.
- Есть возражения? - спросил я. - Кто-нибудь хочет уличить его во лжи? Нет желающих.
- Хорошо. Снэйк. Ты чувствуешь себя здесь не в своей тарелке. Хочешь избавиться от нас? Прошу. Рассказ Снэйка оказался не лучше. Все, кого он видел, занимались самыми невинными вещами. А видел он Деллвуда до отъезда, других охотников во время облавы и Питерса, явившегося вместе со мной. Потом он вернулся в конюшню и вновь забился в свой угол.
- Не люблю я людей. Плохо мне с ними, - откровенно признался он. Разрешите идти, генерал? Старик, видимо, задремал, но отозвался он без промедления: - Разве тебе неинтересно, что будут говорить другие в твое отсутствие?
- Нет, сэр. Мне скрывать нечего. И мне чертовски неспокойно здесь. Бедняга и правда выглядел каким-то встрепанным и испуганным. Генерал взглянул на меня. Я пожал плечами. Стэнтнор протянул ключ, я отпер дверь и выпустил Снэйка. - Спокойной ночи. Проходя мимо меня, он шепнул: - Приходите, когда кончите. Возможно, я знаю, кто убил Хокеса. Спорить не приходилось. Я просто включил его во все удлиняющийся список дел, которыми придется заниматься, пока добрые люди спят, закрыл дверь и огляделся. Не подслушал ли кто? По лицам ничего не разберешь. Но шепот был довольно громкий. Затем я взялся за Уэйна. Результат нулевой. Кухарка, не сократи я ее немножко, проговорила бы всю ночь и весь следующий день. Она видела всех, и все видели ее. Итак, минус четыре. Прошло три часа. Осталось еще пятеро. Картина начинала вырисовываться. Но ничего занимательного, обычная, повседневная суета. Деллвуда видели все, он не успел бы отлучиться. В любом случае врать он, как и кухарка, не стал бы. Значит, следующий Питерс. Он негодовал, что его подозревают наравне с другими, но подчинился беспрекословно. Генерал, казалось, снова задремал, но, возможно, так только казалось. Питерс не сообщил ничего нового. Едва он кончил, подала голос Дженнифер:
- Мистер Гаррет - или это тоже псевдоним? - давайте следующая буду я, а то нервы уже на пределе. - А у меня нет, что ли? Она ни черта не делала все утро. Сидела у себя и вязала. Деллвуд может подтвердить: там он ее и нашел, когда принес известие о Хокесе. Прекрасно. - Я пойду? Страшно устала, и голова просто раскалывается. Я сочувствовал ей: у меня тоже начинала болеть голова. Наверное, простудился, немудрено при такой погоде. - Пока нет. Потерпите еще, я постараюсь ускорить допрос. Кто следующий? Нет желающих. Я выбрал Тайлера. Он даже не пытался скрыть раздражение. Скукота. Но концы с концами сходятся, ухватиться не за что. Еще один человек видел Деллвуда - и все. - Кид? Что скажешь? Скучная история, в основном о патруле. Надежды мои не оправдались. Вне подозрения - на девяносто процентов лишь Деллвуд и кухарка. - Деллвуд, хоть это и потеря времени, изложи нам свою версию. Его рассказ оказался лишь немного короче кухаркиного. Он не навел меня на след. Практически у всех было время убить Хокеса. Что ж, ты должен перевернуть каждый камушек, Гаррет.
- Благодарю за помощь и терпение. После буду говорить с каждым в отдельности, сколько понадобится. Любое убийство можно раскрыть. Если чтолибо придет в голову, дайте мне знать, я сохраню ваше имя в тайне. Вы свободны. Они ринулись к двери, позабыв, что ключ у меня. Первая спохватилась Дженнифер. Она вырвала его у меня с грацией разъяренной росомахи.
- Еще одно. Я видел в доме вторую женщину. - Я описал белокурую красотку. - Кто она? Секрет это или нет, я требую ответа. Они недоумевающе уставились на меня. Некоторые покачали головами, засомневавшись в моем здравом рассудке. Все ушли, кроме Деллвуда. Он положил ключ на письменный стол. - Я уложу генерала, сэр, если вы не возражаете. - Не возражаю, если он не возражает.
- Идите, Гаррет, - заговорил старик, доказывая, что он и не думал спать. - Я не в силах продолжать. Увидимся после завтрака.
- Слушаюсь, сэр. - Я устал. Не урвать ли несколько часов, не вздремнуть ли? Когда еще придется поспать всласть: ведь старик сделал из меня живую мишень. Нет. Сперва Снэйк. Судя по всему, навряд ли он сообщит нечто полезное. Но, с другой стороны, черт его разберет. А вдруг... Тогда я смогу не бояться, что меня опять попытаются зарубить во сне топором. Я направился вниз, в холл. И тут же застыл как вкопанный, разинув рот. Опять эта женщина. На балконе, наискосок от генеральских покоев. На моем балконе. Я дрожал мелкой дрожью, но не отрываясь смотрел на нее, точно грезил наяву. Она скользила, как призрак, не замечая меня. Я бросился к лестнице, ведущей на пятый этаж, прокрался в восточное крыло, спустился на балкон. Напрасные старания. Она исчезла. Надо поймать ее в ловушку, иначе с ней не поговоришь. А мне безумно этого хотелось. Желание порой играет с нами странные шутки. Она возбуждала меня, а победительное очарование Дженнифер почему-то оставляло равнодушным.
ГЛАВА 17 Поскольку вход в мою комнату был сразу из коридора, я подумал, что не помешает принять меры предосторожности. Пожалуй, ножа может оказаться недостаточно, если ночной гость будет настроен чересчур воинственно. Уходя, я просунул между дверью и косяком листок бумаги. Но это была лишь приманка. Листок трепыхался на виду и сразу бросался в глаза. Настоящим сигнальным устройством служил мне волос, высовывающийся из-за двери на / `c дюймов. Его-то уж на место не вставишь. Волоса не оказалось. Войти или нет? Видимо, злоумышленник еще там: между собранием у генерала и моим приходом прошло совсем немного времени, он не успел бы обыскать комнату. Я подумал было расположиться с комфортом и подождать снаружи. Но это значило бы отсрочить свидание со Снэйком. Может, пойти ва-банк и удивить непрошеного гостя? Я снял со стены булаву, достал ключ, отпер дверь и сильно пнул ее ногой, чтобы отбросить притаившегося в засаде. С булавой наготове я ворвался в комнату. Пусто. Темно. Кто-то опять задул лампу. Я поспешно вернулся в коридор: мой силуэт мог послужить отличной мишенью для человека, вооруженного арбалетом. В дверном проеме показалась чья-то фигура. - Это я. Морли Дотс. Я осмотрелся, нет ли кого в коридоре, и зашел в комнату.
- Какого черта ты тут делаешь? Я отбросил булаву и зашарил по столу в поисках лампы. - Стало любопытно, что у вас здесь происходит. Я зажег лампу и захлопнул дверь. - Ты так прямо взял и вошел? - Подумаешь, у вас все двери нараспашку. - Как тебе мои апартаменты? Он постучал себе по носу.
- Запах. У эльфов тонкий нюх, а в твоих апартаментах воняет мясом. Сразу ясно, ты не вегетарианец. Издевается, мерзавец. - Значит, ты явился. Что прикажешь с тобой делать? - Новости есть?
- Да. Еще один убитый. Это случилось сегодня утром, пока я был в городе. Поэтому вечером старик созвал совещание, доложил всем, кто я такой, и пригрозил, что виновных детектив Гаррет по стенке размажет. Между делом старик спалил свое завещание. А что новенького в городе?
- Плоскомордый кое-где побывал, но нашел немного. Ты знаешь, сколько штамповалось этих медалей, в любом ломбарде их полным-полно. Ценность представляют только серебряные: в Холме вечно не хватает серебра. Холм - центр Танфера. Там живут все важные шишки, в том числе шайка колдунов, ведьм и прочих, кому серебро нужно позарез: для волшебства серебро что дерево для огня. С тех пор как Слави Дуралейник сосредоточил все запасы серебра у себя в Кантарде, цены на него взлетели до небес. Впрочем, это к делу не относится. - Что с подсвечниками и прочей дребеденью?
- Кажется, он нашел пару. Люди, купившие их, не помнят продавца. Но ты ведь знаешь Плоскомордого. Убеждать он умеет. Он убедителен, как оползень: станешь на дороге - рискуешь быть раздавленным. - Великолепно. Что будем делать?
- Завтра он попытается снова. Жаль, что ворюга не спер что-нибудь эдакое, примечательное - тогда бы его наверняка запомнили.
- И правда. Дал он маху. Слушай. У меня назначена встреча с одним человеком. Он говорит, что знает убийцу. Может, и впрямь знает. Надо поспешить, а то он передумает и не станет разговаривать.
- Вперед, отважный рыцарь. Морли частенько подсмеивается над моей романтичностью и сентиментальностью. Но он и сам не безгрешен. Взять хоть его появление здесь. Ни в жизнь не признает, что не захотел оставлять меня одного среди акул. Любопытно ему, видите ли, стало.
- Дом с привидениями, да и только, - ворчал Морли, пока мы осторожно спускались по лестнице. - И как они тут живут?
- Говорят, дома стены помогают. Привыкаешь через какое-то время, перестаешь замечать.
- Что это за брюнетка, на которую я наткнулся по дороге, в пустом холле? - Генеральская дочка, Дженнифер. К ней не подступишься. - А может, ты не знаешь, как взяться за дело. - Может. Но сдается мне, с ней не все в порядке. Мы вышли через черный ход. Светила луна, и я почти не спотыкался, а Морли, тому без разницы, он из тех, кого хоть в гроб заколоти - зрение, * * у кошки.
- По крайней мере у вас все без затей: ни призраков, ни вампиров, ни великанов - просто людская жадность. Я подумал о женщине в белом. Надеюсь, она не призрак: я не умею общаться с бестелесными существами. Морли схватил меня за плечо. - Здесь кто-то есть. Я ничего не увидел, но услышал звук - будто человек вдруг остановился.
- Услышал нас, - шепнул Морли и как сквозь землю провалился. Я подошел к конюшне, позвал: - Снэйк? Ты где? Это Гаррет. Не отвечает. Я просунул голову внутрь. Темно, лошади неспокойны. Лучше обойти вокруг, сразу заходить рискованно. С северной стороны конюшни из щелей между досками пробивался слабый, неверный свет, похоже было, что горит оплывающая уже свечка. В углу оказалась небольшая дверца, видимо, я наткнулся на убежище Снэйка. - Снэйк? Ты здесь? Это Гаррет. Снэйк не отвечал. Я открыл дверь. Снэйк не ответит больше никому, во всяком случае, в этом мире. Его зарезали. Нечистая работа. Удар пришелся в грудь, но не в сердце, лезвие прошло через легкое, кончик ножа торчал из спины. Появился Морли. - Я его упустил. - Он глянул на Снэйка. - Любитель работал. Эх, Морли, всегда всех критикует.
- Даже профи может наделать ошибок, когда имеет дело с несговорчивым субъектом. Этот человек, я слышал, бывший десантник. А десантников голыми руками не возьмешь.
- Может, и так. - Дотс присел на корточки, повертел в руках шнурок, обвитый вокруг шеи Снэйка. - Занятно! Я занялся поиском улик. В спешке убийца мог что-нибудь обронить. - Что это? - Это шнурок кефов-душителей. - Что? - Я присел на корточки рядом с Морли.
- Есть такое восточное племя - кефы-душители. Им строго-настрого запрещено проливать кровь. Потому что тогда мертвец не найдет покоя, пока не будет отмщен. Приходится убивать без кровопролития. Между тем убийство - часть их религиозного ритуала, поэтому плетение шнуров у кефов целое искусство. Я взглянул на шнурок. Да, не просто обрывок веревки.
- Убийцы-асы изготавливают собственные шнуры. Плетение удавки последнее испытание, дающее статус мастера. Посмотри. Узел, как у нас делают для виселиц, но петля круглая, ее можно накинуть одной рукой. Узлы - на самом деле не узлы, веревка оплетает пробку конусообразной формы. Эта штуковина устроена, как стрела с наконечником, пробка может выскочить только в одну сторону. Мне понадобилось не больше секунды, чтобы разобраться в устройстве шнурка: наглядный пример был налицо. Я нащупал конусообразные выступы.
- Пробка сжимается, выскакивает из узла и расширяется снова, с другой стороны. - Как снять шнурок?
- Его не снимают. Используют один раз. Потом он считается испорченным. Я видел эту штуку только однажды. Моему знакомому удалось перерезать ее у себя на горле. Но более везучего парня на свете нет, не считая тебя, конечно. Я огляделся вокруг. Сам Снэйк интересовал меня меньше. Может, наш убийца и дилетант, но тоже весьма везучий дилетант. Ни одной улики. - Печально, - сказал я.
- Смерть всегда печальна. Кто бы говорил! Но Морли полон неожиданностей. - Я не о том. Посмотри, как он жил. - Я указал на угол Снэйка. Он жил, как лошади Спал на соломе. Из мебели - только грубо выкрашенный стол. - Он был профессиональным солдатом, двадцать лет в войсках, преимущественно в Кантарде. За это неплохо платят. Человек настолько осмотрительный, что ухитрился выжить, наверняка умел и с деньгами обращаться. Но он жил в конюшне, как животное, и не имел даже смены .$%&$k.
- Бывает, - проворчал Морли. - Хочешь пари, что родился он в самых распоследних трущобах? Или на какой-нибудь грязной ферме, где и двух медяков за месяц не увидишь? - Не надо пари. Я видел, что он прав. У выросших в бедности людей есть патологическая страсть откладывать деньги про черный день. Но смерть приходит раньше этих предполагаемых несчастий. Жалкая жизнь. Я тронул Снэйка за плечо - мускулы его были напряжены, не расслабились даже после смерти. Странно. Я вспомнил рассказ кухарки о Снэйке. "Он был доблестным воином", напишут на надгробном памятнике. Я перевернул тело, чтобы посмотреть, нет ли чего под ним. Нету.
- Слушай, Морли. Задушить - дело долгое. Вероятно, убийца сперва попробовал придушить его, а потом пырнул ножом или наоборот. Морли огляделся кругом. Жуткий кавардак. - Вероятно. - Ты когда-нибудь душил человека? Морли укоризненно взглянул на меня: бестактный вопрос.
- Извини. А я вот душил. Мне во время набега поручили придушить часового. Я тренировался заранее. - Не похоже на тебя.
- Что ж, это хорошо. - В бытность свою главнокомандующим он сентиментальностью не отличался. Впрочем, у меня не было случая узнать его поближе. - Он обходится без слуг. Деллвуд провел меня в покои генерала, в комнату, в которой я встречался со стариком в прошлый раз. И опять Кид разжигал огонь в камине. - Подождите здесь. Я приведу его через несколько минут. Жара стояла адская. - Конечно. Благодарю. Ждать пришлось довольно долго, но на старика стоило поглядеть. Он улыбался, на щеках заиграл румянец. Генерал подождал, пока уйдут Деллвуд и Кид. - Добрый вечер, мистер Гаррет. По-видимому, у вас есть новости? - Есть, генерал, но это плохие новости. Чем объяснить улучшение в его здоровье? Отравитель испугался моего присутствия и затаился? - Не важно, плохие-хорошие, главное, дело сдвинулось с мертвой точки.
- Сегодня утром я ходил в город. Я нанял людей проследить, не появились ли пропавшие вещи у скупщиков краденого. Мои люди знают свое дело. Если вор воспользовался этими каналами, они найдут вещи и опишут продавца. Мне нужны ваши указания. Должны ли они вернуть указанные ценности обратно? Продажа состоялась, и вы окажетесь во власти их новых хозяев.
- Прекрасно, сэр, прекрасно. Конечно, вернуть, всеми средствами постараться вернуть. Я все хочу получить назад, хотя боюсь, что вряд ли их охотно нам отдадут. - Он улыбнулся. - Вы в хорошем настроении, сэр.
- В превосходном. Я не чувствовал себя так хорошо много месяцев. Да что месяцев - лет! Не вы тому причиной, но началось это после вашего появления. Вы приносите удачу. Если так пойдет, через месяц я буду танцевать.
- Надеюсь, сэр. Теперь плохие новости. Но сперва я должен признаться я здесь не только для того, чтобы разоблачить вора. - То есть? - Глаза его сверкнули.
- Да, сэр. Сержант Питерс считает, что кто-то медленно отравляет вас. Он хотел, чтоб я выяснил, кто, если подозрения его не беспочвенны. - И что? Нашли что-нибудь? - Он не на шутку встревожился. - Нет, сэр. Ничего. Лицо его прояснилось.
- С одной стороны, ничего. Тишь да гладь. Остается только радоваться вашему выздоровлению. Я и радуюсь. Но я подозрителен по природе. - Это и есть ваши плохие новости? - Нет, сэр. Они куда хуже. Я бы сказал, обширнее.
- Продолжайте. Я не казню вестников несчастья, и я не из тех, кто затыкает уши, лишь бы не слышать неприятных известий.
- Разрешите начать с просьбы взглянуть на ваше завещание. Он нахмурился. - Питерс просил копию. Это для вас? - Да. - Продолжайте.
- Я опасаюсь, не в нем ли корень зла. - Я начал выражаться напыщенно, но с генералом Стэнтнором нелегко было держаться непринужденно. Возрастает ли доля оставшихся в живых с уменьшением числа наследников? Он пронизывающе посмотрел на меня.
- Половину я завещал Дженнифер, половину - остальным. Сперва их было шестнадцать человек. После сегодняшнего утра - только восемь. Значит, доля оставшихся удвоилась. Взгляд его стал тяжелым. Я подумал, что он способен выкинуть меня вон, несмотря на прежние свои заявления о нежелании прятать голову под крыло. - Обоснуйте ваши подозрения, мистер Гаррет. - Вас покинули четыре человека. Мне это кажется невероятным. Один - может быть, максимум двое. Но люди так устроены, что не в силах пройти мимо таких денег. Четверо? Невероятно! - Понимаю. Может, вы правы. Что еще?
- Кто бы ни подстрелил Хокеса, убийца подготовил все заранее. Олень был мертв задолго до убийства. Стрелок ускакал на лошади. Разве у крестьян, вынужденных промышлять в чужих поместьях, есть лошади? Кроме того, всадник, выйдя из засады, направился к дому. Хотя проследить его до конца мне не удалось: на полпути я потерял след. Генерал долго молчал. Лицо его опять побледнело. Я таки расстроил его.
- Не хочется отнимать у вас время собственной персоной, но на мою жизнь уже дважды покушались. Кто, я не знаю. - Он посмотрел на меня, но ничего не сказал.
- Расследование убийств не входило в наш договор. Но я подумал, вы должны знать о происходящем. Продолжать ли мне это дело?
- Да! - Он запнулся. - Не укладывается в голове. Воровство - мелочь. Но пытаться отравить меня, перебить моих людей! Немыслимо! - Именно. У меня тоже пока не получается связать все это вместе.
- Я отказываюсь верить вам, мистер Гаррет. Я знаю этих людей лучше, чем... Два покушения на вашу жизнь, говорите? Я рассказал ему. Генерал кивнул. - Не допускаю, что вы... Нет. Я верю вам. Позовите Деллвуда. Я поднялся. - Можно сначала вопрос, генерал? - Задавайте.
- Может ли оказаться виновным кто-то посторонний? Есть ли у вас враги, достаточно злобные, чтобы попытаться подкупить ваших домашних?
- Конечно, у меня есть враги. У человека моего возраста, занимавшего такое положение, не может не быть врагов. Но не думаю, чтоб они пошли на такое... Нет, этот человек наверняка живет здесь. Я кивнул и открыл дверь. Деллвуд ждал в коридоре на подобающем расстоянии от входа. - Генерал просит вас.
ГЛАВА 16 Итак, я все сказал старику, и он сразу взял быка за рога. Я не ожидал, что он поступит по-умному, но это его дом, его жизнь, его здоровье и его право рисковать. Он велел Деллвуду привести всех. Усадил. Велел мне стать рядом, лицом к ним. Они все смотрели на нас и недоумевали. Питерс и Чейн пошли искать Снэйка. Кид подбросил дров в камин, и я опять вспотел. Никто не произносил ни слова. Только Дженнифер сделала слабую попытку заговорить, но генерал оборвал ее: - Подожди. Одно слово, произнесенное тихим голосом, но подействовало оно как удар хлыста. Чейн и Питерс привели Снэйка. Он постарался привести себя в приличный вид и, хотя не очень преуспел в этом, был допущен в комнату. - Закрой дверь, Питерс, - велел Стэнтнор. - Запри на замок. Спасибо. Дай мне, пожалуйста, ключ. Питерс повиновался. Присутствующие следили за ним. На лицах их .b` & +(al различные чувства, но почти все нахмурили брови.
- Благодарю, что пришли. - Как будто у них был выбор. - У нас возникла проблема. - Генерал протянул руку. Я вложил в нее завещание. Старик разрешил мне прочесть его, пока мы ожидали прихода домочадцев.
- Вот мое завещание. - Точнее было бы назвать этот до неправдоподобия наивный документ призывом к убийству. - Вы в подробностях знакомы с его содержанием. Я напоминал вам его достаточно часто. Похоже, оно и стало причиной преступления. На столе перед ним стояла свеча. Он поднес бумагу к пламени, подождал, пока она загорелась, положил на стол и оставил гореть. Я следил за реакцией служак. Они были поражены, может быть, разочарованы и оскорблены. Но ни один не двинулся с места, не потерял выдержки, не выдал себя.
- Эта бумага послужила орудием убийства. Я не собираюсь произносить длинные речи. Факт установлен. Теперь мотив устранен. Завещание отменяется, на днях я напишу новое. Он заглянул в глаза каждому, по порядку. Ни один не отвел взгляда, не смутился. Но все казались озадаченными и расстроенными. - Я не понимаю, сэр, - заговорил Деллвуд.
- Надеюсь, что не понимаете. Но те, кто не понимает, должны запастись терпением. Все выяснится. А сначала я представлю вам человека, стоящего рядом со мной. Его зовут Гаррет. Кроме прочих своих талантов, мистер Гаррет - сыщик-профессионал. Я нанял мистера Гаррета, чтобы узнать, кто обкрадывает меня, и до сих пор был доволен его работой. - Из старика вышел бы неплохой шахматист.
- Мистер Гаррет нашел доказательства куда более ужасного преступления. Он сообщил мне, что кто-то из вас убивает товарищей, чтоб увеличить свою долю наследства.
- Сэр! - запротестовал Деллвуд, остальные только зашевелились и беспокойно переглянулись.
- В армии, к твоему сведению, Деллвуд, Гаррет был разведчиком. Он нашел следы сегодняшнего браконьера. Они привели к нашей конюшне. Это была намеренная неточность. Старик нарочно не упомянул, что я потерял след в полях. Пусть виновный почувствует безвыходность своего положения.
- Мистер Гаррет составил себе имя на расследовании подобных дел. Я попросил его найти убийцу, и он согласился. В его способностях я абсолютно уверен. Теперь вы все знаете. Невиновных я призываю действовать заодно с мистером Гарретом. Чем быстрей мы покончим с этим, тем лучше. А теперь обращаюсь к виновнику злодеяний. Попытайся скрыться, беги, но знай, я достану тебя и на дне морском. Ты обманул мое доверие, ты причинил мне жгучую боль! Тебе нет прощения! Дай срок, я доберусь до тебя , я вырву твое подлое сердце! Я старался не смотреть на генерала, но зрелище было впечатляющее. Старый черт зашел дальше, чем я предполагал. Он сжег завещание и тем самым устранил угрозу для жизни невиновных. Теперь никто ничего не выиграет. Если генерал умрет, не оставив завещания, все имение отойдет королю, а значит, все останутся с носом. Даже отравитель до поры до времени заинтересован в сохранении его жизни. Неглупый мужик этот генерал Стэнтнор. Но меня он подставил.
- Положение ваше определилось, мистер Гаррет. Спрашивайте, что вам нужно. - Сэр... - начал Чейн.
- Нет, сержант Чейн. Задавать вопросы будет мистер Гаррет. А вы помалкивайте, пока вас не спросят. Мы все останемся здесь, пока мистер Гаррет не будет удовлетворен.
- Мистер Гаррет не уверен, что продержится на ногах так долго, заметил я. Собрать вместе всех подозреваемых и опутать злодея паутиной хитроумных вопросов - нет, это не для меня. Я больше похож на быка в посудной лавке или, скажем, в тихом прудике - он плюхается в воду и барахтается в ней, покамест не распугает всех лягушек. Эх. сюда бы моего Покойника. У него много талантов, и один из самых полезных - умение читать мысли. Он бы мигом покончил с этой волынкой. К тому же я все-таки допускал возможность вмешательства со стороны, хотя ( не находил мотивов. Не отбросив эту возможность, загадки не разгадать. Они смотрели на меня и ждали. Генерал тоже взглянул в мою сторону, словно приглашая: давай, старина Гаррет, покажи себя во всей красе.
- Кто-нибудь хочет признаться? Мы бы не теряли зря времени и отправились бы спать. Добровольцев нет. Чего и следовало ожидать. - Именно этого я и боялся.
- Когда мне было девять лет, я спер у сестренки леденец, - сострил Чейн.
- Неплохое начало преступной деятельности. Но все же нет необходимости углубляться так далеко в прошлое. Давайте ограничимся сегодняшним утром. Что вы делали сегодня, сержант Чейн? Расскажите нам, кого вы видели, и что этот кто-то делал, и кто видел вас, и за какими занятиями. Придется запастись терпением и выслушать девять историй о сегодняшнем утре. Но из этого может выйти толк. Каждая история добавит штрих к общей картине. Каждая история, разумеется, правдивая, все сильнее будет загонять злодея в угол. Чейн насупился, но успел лишь проворчать нечто нечленораздельное. Стэнтнор тут же осадил его:
- Я призываю к сотрудничеству, Чейн. Точно выполняй указания мистера Гаррета. Отвечай на его вопросы, и обойдемся без оговорок. В противном случае убирайся прочь и знай, что ты - главный подозреваемый. Чейн прикусил язык и недружелюбно взглянул на меня. Да, вряд ли этот парень станет твоим собутыльником, старина Гаррет.
- Постарайся припомнить все свои наиболее существенные действия за сегодняшний день и как можно точнее назвать время.
- Я не смотрю на часы. Я слишком занят. Из кожи вон лезу, и все равно всех дел не переделать.
- Поблагодарите убийцу: еще пара рук долой. Выслушав всех, мы будем знать, кто что делал, где и когда. Вперед. Мы не ограничиваем тебя во времени. Умница, Гаррет: сам себя приговорил к пытке. Битых сорок пять минут Чейн докладывал мне, что между завтраком и ленчем не делал ровным счетом ничего интересного и видел только пятерых домочадцев - Деллвуда, Питерса и тех, что были в патруле.
- Есть возражения? - спросил я. - Кто-нибудь хочет уличить его во лжи? Нет желающих.
- Хорошо. Снэйк. Ты чувствуешь себя здесь не в своей тарелке. Хочешь избавиться от нас? Прошу. Рассказ Снэйка оказался не лучше. Все, кого он видел, занимались самыми невинными вещами. А видел он Деллвуда до отъезда, других охотников во время облавы и Питерса, явившегося вместе со мной. Потом он вернулся в конюшню и вновь забился в свой угол.
- Не люблю я людей. Плохо мне с ними, - откровенно признался он. Разрешите идти, генерал? Старик, видимо, задремал, но отозвался он без промедления: - Разве тебе неинтересно, что будут говорить другие в твое отсутствие?
- Нет, сэр. Мне скрывать нечего. И мне чертовски неспокойно здесь. Бедняга и правда выглядел каким-то встрепанным и испуганным. Генерал взглянул на меня. Я пожал плечами. Стэнтнор протянул ключ, я отпер дверь и выпустил Снэйка. - Спокойной ночи. Проходя мимо меня, он шепнул: - Приходите, когда кончите. Возможно, я знаю, кто убил Хокеса. Спорить не приходилось. Я просто включил его во все удлиняющийся список дел, которыми придется заниматься, пока добрые люди спят, закрыл дверь и огляделся. Не подслушал ли кто? По лицам ничего не разберешь. Но шепот был довольно громкий. Затем я взялся за Уэйна. Результат нулевой. Кухарка, не сократи я ее немножко, проговорила бы всю ночь и весь следующий день. Она видела всех, и все видели ее. Итак, минус четыре. Прошло три часа. Осталось еще пятеро. Картина начинала вырисовываться. Но ничего занимательного, обычная, повседневная суета. Деллвуда видели все, он не успел бы отлучиться. В любом случае врать он, как и кухарка, не стал бы. Значит, следующий Питерс. Он негодовал, что его подозревают наравне с другими, но подчинился беспрекословно. Генерал, казалось, снова задремал, но, возможно, так только казалось. Питерс не сообщил ничего нового. Едва он кончил, подала голос Дженнифер:
- Мистер Гаррет - или это тоже псевдоним? - давайте следующая буду я, а то нервы уже на пределе. - А у меня нет, что ли? Она ни черта не делала все утро. Сидела у себя и вязала. Деллвуд может подтвердить: там он ее и нашел, когда принес известие о Хокесе. Прекрасно. - Я пойду? Страшно устала, и голова просто раскалывается. Я сочувствовал ей: у меня тоже начинала болеть голова. Наверное, простудился, немудрено при такой погоде. - Пока нет. Потерпите еще, я постараюсь ускорить допрос. Кто следующий? Нет желающих. Я выбрал Тайлера. Он даже не пытался скрыть раздражение. Скукота. Но концы с концами сходятся, ухватиться не за что. Еще один человек видел Деллвуда - и все. - Кид? Что скажешь? Скучная история, в основном о патруле. Надежды мои не оправдались. Вне подозрения - на девяносто процентов лишь Деллвуд и кухарка. - Деллвуд, хоть это и потеря времени, изложи нам свою версию. Его рассказ оказался лишь немного короче кухаркиного. Он не навел меня на след. Практически у всех было время убить Хокеса. Что ж, ты должен перевернуть каждый камушек, Гаррет.
- Благодарю за помощь и терпение. После буду говорить с каждым в отдельности, сколько понадобится. Любое убийство можно раскрыть. Если чтолибо придет в голову, дайте мне знать, я сохраню ваше имя в тайне. Вы свободны. Они ринулись к двери, позабыв, что ключ у меня. Первая спохватилась Дженнифер. Она вырвала его у меня с грацией разъяренной росомахи.
- Еще одно. Я видел в доме вторую женщину. - Я описал белокурую красотку. - Кто она? Секрет это или нет, я требую ответа. Они недоумевающе уставились на меня. Некоторые покачали головами, засомневавшись в моем здравом рассудке. Все ушли, кроме Деллвуда. Он положил ключ на письменный стол. - Я уложу генерала, сэр, если вы не возражаете. - Не возражаю, если он не возражает.
- Идите, Гаррет, - заговорил старик, доказывая, что он и не думал спать. - Я не в силах продолжать. Увидимся после завтрака.
- Слушаюсь, сэр. - Я устал. Не урвать ли несколько часов, не вздремнуть ли? Когда еще придется поспать всласть: ведь старик сделал из меня живую мишень. Нет. Сперва Снэйк. Судя по всему, навряд ли он сообщит нечто полезное. Но, с другой стороны, черт его разберет. А вдруг... Тогда я смогу не бояться, что меня опять попытаются зарубить во сне топором. Я направился вниз, в холл. И тут же застыл как вкопанный, разинув рот. Опять эта женщина. На балконе, наискосок от генеральских покоев. На моем балконе. Я дрожал мелкой дрожью, но не отрываясь смотрел на нее, точно грезил наяву. Она скользила, как призрак, не замечая меня. Я бросился к лестнице, ведущей на пятый этаж, прокрался в восточное крыло, спустился на балкон. Напрасные старания. Она исчезла. Надо поймать ее в ловушку, иначе с ней не поговоришь. А мне безумно этого хотелось. Желание порой играет с нами странные шутки. Она возбуждала меня, а победительное очарование Дженнифер почему-то оставляло равнодушным.
ГЛАВА 17 Поскольку вход в мою комнату был сразу из коридора, я подумал, что не помешает принять меры предосторожности. Пожалуй, ножа может оказаться недостаточно, если ночной гость будет настроен чересчур воинственно. Уходя, я просунул между дверью и косяком листок бумаги. Но это была лишь приманка. Листок трепыхался на виду и сразу бросался в глаза. Настоящим сигнальным устройством служил мне волос, высовывающийся из-за двери на / `c дюймов. Его-то уж на место не вставишь. Волоса не оказалось. Войти или нет? Видимо, злоумышленник еще там: между собранием у генерала и моим приходом прошло совсем немного времени, он не успел бы обыскать комнату. Я подумал было расположиться с комфортом и подождать снаружи. Но это значило бы отсрочить свидание со Снэйком. Может, пойти ва-банк и удивить непрошеного гостя? Я снял со стены булаву, достал ключ, отпер дверь и сильно пнул ее ногой, чтобы отбросить притаившегося в засаде. С булавой наготове я ворвался в комнату. Пусто. Темно. Кто-то опять задул лампу. Я поспешно вернулся в коридор: мой силуэт мог послужить отличной мишенью для человека, вооруженного арбалетом. В дверном проеме показалась чья-то фигура. - Это я. Морли Дотс. Я осмотрелся, нет ли кого в коридоре, и зашел в комнату.
- Какого черта ты тут делаешь? Я отбросил булаву и зашарил по столу в поисках лампы. - Стало любопытно, что у вас здесь происходит. Я зажег лампу и захлопнул дверь. - Ты так прямо взял и вошел? - Подумаешь, у вас все двери нараспашку. - Как тебе мои апартаменты? Он постучал себе по носу.
- Запах. У эльфов тонкий нюх, а в твоих апартаментах воняет мясом. Сразу ясно, ты не вегетарианец. Издевается, мерзавец. - Значит, ты явился. Что прикажешь с тобой делать? - Новости есть?
- Да. Еще один убитый. Это случилось сегодня утром, пока я был в городе. Поэтому вечером старик созвал совещание, доложил всем, кто я такой, и пригрозил, что виновных детектив Гаррет по стенке размажет. Между делом старик спалил свое завещание. А что новенького в городе?
- Плоскомордый кое-где побывал, но нашел немного. Ты знаешь, сколько штамповалось этих медалей, в любом ломбарде их полным-полно. Ценность представляют только серебряные: в Холме вечно не хватает серебра. Холм - центр Танфера. Там живут все важные шишки, в том числе шайка колдунов, ведьм и прочих, кому серебро нужно позарез: для волшебства серебро что дерево для огня. С тех пор как Слави Дуралейник сосредоточил все запасы серебра у себя в Кантарде, цены на него взлетели до небес. Впрочем, это к делу не относится. - Что с подсвечниками и прочей дребеденью?
- Кажется, он нашел пару. Люди, купившие их, не помнят продавца. Но ты ведь знаешь Плоскомордого. Убеждать он умеет. Он убедителен, как оползень: станешь на дороге - рискуешь быть раздавленным. - Великолепно. Что будем делать?
- Завтра он попытается снова. Жаль, что ворюга не спер что-нибудь эдакое, примечательное - тогда бы его наверняка запомнили.
- И правда. Дал он маху. Слушай. У меня назначена встреча с одним человеком. Он говорит, что знает убийцу. Может, и впрямь знает. Надо поспешить, а то он передумает и не станет разговаривать.
- Вперед, отважный рыцарь. Морли частенько подсмеивается над моей романтичностью и сентиментальностью. Но он и сам не безгрешен. Взять хоть его появление здесь. Ни в жизнь не признает, что не захотел оставлять меня одного среди акул. Любопытно ему, видите ли, стало.
- Дом с привидениями, да и только, - ворчал Морли, пока мы осторожно спускались по лестнице. - И как они тут живут?
- Говорят, дома стены помогают. Привыкаешь через какое-то время, перестаешь замечать.
- Что это за брюнетка, на которую я наткнулся по дороге, в пустом холле? - Генеральская дочка, Дженнифер. К ней не подступишься. - А может, ты не знаешь, как взяться за дело. - Может. Но сдается мне, с ней не все в порядке. Мы вышли через черный ход. Светила луна, и я почти не спотыкался, а Морли, тому без разницы, он из тех, кого хоть в гроб заколоти - зрение, * * у кошки.
- По крайней мере у вас все без затей: ни призраков, ни вампиров, ни великанов - просто людская жадность. Я подумал о женщине в белом. Надеюсь, она не призрак: я не умею общаться с бестелесными существами. Морли схватил меня за плечо. - Здесь кто-то есть. Я ничего не увидел, но услышал звук - будто человек вдруг остановился.
- Услышал нас, - шепнул Морли и как сквозь землю провалился. Я подошел к конюшне, позвал: - Снэйк? Ты где? Это Гаррет. Не отвечает. Я просунул голову внутрь. Темно, лошади неспокойны. Лучше обойти вокруг, сразу заходить рискованно. С северной стороны конюшни из щелей между досками пробивался слабый, неверный свет, похоже было, что горит оплывающая уже свечка. В углу оказалась небольшая дверца, видимо, я наткнулся на убежище Снэйка. - Снэйк? Ты здесь? Это Гаррет. Снэйк не отвечал. Я открыл дверь. Снэйк не ответит больше никому, во всяком случае, в этом мире. Его зарезали. Нечистая работа. Удар пришелся в грудь, но не в сердце, лезвие прошло через легкое, кончик ножа торчал из спины. Появился Морли. - Я его упустил. - Он глянул на Снэйка. - Любитель работал. Эх, Морли, всегда всех критикует.
- Даже профи может наделать ошибок, когда имеет дело с несговорчивым субъектом. Этот человек, я слышал, бывший десантник. А десантников голыми руками не возьмешь.
- Может, и так. - Дотс присел на корточки, повертел в руках шнурок, обвитый вокруг шеи Снэйка. - Занятно! Я занялся поиском улик. В спешке убийца мог что-нибудь обронить. - Что это? - Это шнурок кефов-душителей. - Что? - Я присел на корточки рядом с Морли.
- Есть такое восточное племя - кефы-душители. Им строго-настрого запрещено проливать кровь. Потому что тогда мертвец не найдет покоя, пока не будет отмщен. Приходится убивать без кровопролития. Между тем убийство - часть их религиозного ритуала, поэтому плетение шнуров у кефов целое искусство. Я взглянул на шнурок. Да, не просто обрывок веревки.
- Убийцы-асы изготавливают собственные шнуры. Плетение удавки последнее испытание, дающее статус мастера. Посмотри. Узел, как у нас делают для виселиц, но петля круглая, ее можно накинуть одной рукой. Узлы - на самом деле не узлы, веревка оплетает пробку конусообразной формы. Эта штуковина устроена, как стрела с наконечником, пробка может выскочить только в одну сторону. Мне понадобилось не больше секунды, чтобы разобраться в устройстве шнурка: наглядный пример был налицо. Я нащупал конусообразные выступы.
- Пробка сжимается, выскакивает из узла и расширяется снова, с другой стороны. - Как снять шнурок?
- Его не снимают. Используют один раз. Потом он считается испорченным. Я видел эту штуку только однажды. Моему знакомому удалось перерезать ее у себя на горле. Но более везучего парня на свете нет, не считая тебя, конечно. Я огляделся вокруг. Сам Снэйк интересовал меня меньше. Может, наш убийца и дилетант, но тоже весьма везучий дилетант. Ни одной улики. - Печально, - сказал я.
- Смерть всегда печальна. Кто бы говорил! Но Морли полон неожиданностей. - Я не о том. Посмотри, как он жил. - Я указал на угол Снэйка. Он жил, как лошади Спал на соломе. Из мебели - только грубо выкрашенный стол. - Он был профессиональным солдатом, двадцать лет в войсках, преимущественно в Кантарде. За это неплохо платят. Человек настолько осмотрительный, что ухитрился выжить, наверняка умел и с деньгами обращаться. Но он жил в конюшне, как животное, и не имел даже смены .$%&$k.
- Бывает, - проворчал Морли. - Хочешь пари, что родился он в самых распоследних трущобах? Или на какой-нибудь грязной ферме, где и двух медяков за месяц не увидишь? - Не надо пари. Я видел, что он прав. У выросших в бедности людей есть патологическая страсть откладывать деньги про черный день. Но смерть приходит раньше этих предполагаемых несчастий. Жалкая жизнь. Я тронул Снэйка за плечо - мускулы его были напряжены, не расслабились даже после смерти. Странно. Я вспомнил рассказ кухарки о Снэйке. "Он был доблестным воином", напишут на надгробном памятнике. Я перевернул тело, чтобы посмотреть, нет ли чего под ним. Нету.
- Слушай, Морли. Задушить - дело долгое. Вероятно, убийца сперва попробовал придушить его, а потом пырнул ножом или наоборот. Морли огляделся кругом. Жуткий кавардак. - Вероятно. - Ты когда-нибудь душил человека? Морли укоризненно взглянул на меня: бестактный вопрос.
- Извини. А я вот душил. Мне во время набега поручили придушить часового. Я тренировался заранее. - Не похоже на тебя.