— Так давай захватим его.
Парень, видимо, раньше нас подумал об этом. Он отступил за угол, прежде чем мы успели вскочить и отряхнуть пыль с задниц.
— Проклятие! Куда он подевался?
— Именно этого я и ожидал, — встревоженно произнес Морли, когда мы выскочили на поперечную улицу.
— Ожидал?
— Он — призрак. Бесплотный дух, так сказать.
— Нет, он не дух, а просто везунок.
— Я где-то слышал, что везение есть не что иное, как одно из проявлений парапсихического дара или, если хочешь, таланта.
— Брось трепаться, Морли. Какое отношение чистая случайность имеет к таланту?
— Так ты полагаешь, что удача — не больше чем чистая случайность? Или другими словами: между ними стоит знак равенства?
— Пожалуй.
— Из этого следует, что и тебе, Гаррет, когда-нибудь может повезти. Однако тебе повезет скорее, если ты сам станешь оказывать влияние на ход событий.
— Но с другой стороны…
Тема нашей болтовни оказалась неисчерпаемой. Это развлечение скрасило нам дорогу до Западной стороны.
В конце концов я сказал:
— Ты меня убедил. Начинаю учиться управлять ходом событий.
— Значит, говоришь, в лавке Виксона и Уайта довольно хилая задняя дверь?
— Даже смешно сказать. Если, конечно, за ней не скрыта ловушка.
— Где эта знаменитая дверь? Покажи. Мы доведем твоих друзей до умопомрачительного экстаза.
Ясно. Морли решил составить мне компанию, просто чтобы немного развлечься.
«Виксон и Уайт» были открыты. Мы подождали, пока покупатели не вышли из лавки.
— Поторопимся. У меня несколько напряженные отношения с местной стражей. Эти ребята чересчур серьезно относятся к своим обязанностям.
Морли пробурчал что-то нечленораздельное. Я познакомил его с дверью в задней стене дома.
Осмотрев ее, он произнес:
— Дай мне десять минут.
— Десять? Ты что, хочешь разобрать ее на части, и раму тоже?
— Нет. Просто стану работать очень тихо. Если тебе важна быстрота, так пригласил бы не меня, а Плоскомордого. Изящество, Гаррет. Изящество и неожиданность. Я тебе не какой-нибудь уличный громила.
— Хорошо, — согласился я и оставил художника за его мольбертом.
Я начал подозревать, что мой старый друг во всем этом деле преследует собственную цель.
Но это меня совершенно не волновало. Я всего-навсего хотел выполнить свою работу — найти пропавшую девочку. Именно так я формулировал свою задачу. И ни на йоту больше.
Интересно, есть ли у меня сейчас работодатель? Во всяком случае, от него не поступало никаких вестей.
Пока Морли занимался своими делами, я ждал в проходе между домами. Мой приятель действовал совершенно бесшумно. До меня не доносилось ни единого звука. Головорезы в сером не появлялись. Я попытался настроиться на роль, которую мне предстояло сыграть.
Пора. Я подошел к дверям и переступил порог.
Глава 42
— Привет, — бросил я, ухмыляясь. В помещении, кроме нас, никого не было. Заперев за собой дверь, я выставил в витрине табличку с надписью «ЗАКРЫТО».
Более бесстрашный из двух пиратов поинтересовался:
— Что вы делаете? — Он хотел произнести эти слова грозно, но голос его сорвался в мышиный писк.
Второй корсар не произнес ни звука. Десять секунд он не отрываясь пялился на меня, похожий на мифическую птичку, загипнотизированную взглядом кобры. Затем, по-прежнему молча, бросился в заднюю комнату. Мгновение спустя оттуда раздался такой вопль, будто Морли встретил его демонстрацией обнаженной задницы.
Я решил пустить в дело свой самый веселый и дружелюбный тон. Если сделать это должным образом, ваши слова будут звучать чрезвычайно зловеще.
— Привет, Робин. — Я все-таки ухитрился рассортировать их по именам. — Мы заскочили всего лишь потолковать об Эмеральд Дженн.
Я воспроизвел улыбку коммивояжера. Робин пискнул и решил воссоединиться с Пенни.
Каждый из этих отважных флибустьеров был ростом значительно выше Морли. Но когда я вошел в комнату, пираты являли собой жалкое зрелище. Морли держал их за воротники, повернув ко мне лицом. Оба корсара мелко дрожали.
Закрыв и заперев дверь, я прислонился спиной к стене:
— Кто из вас осмелится выступить с речью? В помещении царил ужасный беспорядок. Уверен, что порядка там не было изначально, но сейчас казалось, что комнату поспешно обыскал, например, фанатик-библиофил в поисках редкого первого издания.
— Ну давайте, ребята, не тяните. Две головы синхронно качнулись.
— Начинайте, парни, не глупите.
Морли все же ухитрился поставить их на колени. Он извлек нож с таким длинным лезвием, что ношение его считалось незаконным, и начал водить клинком по оселку.
— Ребята, мне всего лишь нужна Эмеральд Дженн, известная также под именем Жюстина Дженн. Скажите мне, что вам о ней известно, и вы тут же почувствуете огромное облегчение. Начните с того, как впервые встретились с ней.
Виксон и Уайт принялись скулить и хныкать. Они обменялись полными взаимной страсти прощальными взглядами. Господи, до чего же я был хорош! Вот это театр! Морли внес свой вклад в представление, испробовав остроту лезвия на усах Пенни. Большой клок волос, украшавших физиономию пирата, упал на пол. Морли вернулся к оселку.
— Нет необходимости кого-нибудь убивать. — Я указал на валяющийся ус и добавил: — Мы просто обреем одного из вас наголо.
— Иммигранты, — заметил Морли.
— Наверняка.
Карентийцы, пройдя Кантард, не впадают так легко в дрожь. Попадись нам наши соплеменники, они заставили бы нас попотеть.
Первым сломался Робин.
— Это произошло почти год назад. Пенни одарил его яростным взглядом.
— Так что же произошло почти год назад?
— Девушка первый раз пришла в лавку. Она казалась совершенно потерянной, нуждающейся в поддержке.
— Так просто забрела? Сама по себе? Хотела разжиться чашечкой лягушачьего меха?
— Нет. Она просто познакомилась с нашими товарами. Но осматривала она их с надеждой.
— Хм…
— Потерянная душа, гибнущая в отчаянии в поисках соломинки, за которую можно было бы ухватиться. С ней был молодой человек. По-моему, она звала его Кефью. Юный блондин-красавец. Он всего лишь раз посетил наш магазин…
— И сумел разбить ваши сердца. Весьма сожалею.
Пенни, как и мне, не нравился заискивающий тон Робина, но он по-прежнему ограничивался яростными взглядами.
— Кефью? — Я повторил имя так, как произнес его Робин.
— Куинс Кефор, наверное, — задумчиво предположил Морли.
— Куинс? — Я тоже погрузился в размышления.
Куинси Квентин К. — самый мелкий из мелких мошенников. Слишком тупой для любого серьезного дела. В его жилах текла частичка крови эльфов, поэтому он выглядел моложе своих лет и никогда не служил в армии.
Я знал его очень плохо, и у меня не было никакого желания это знакомство углублять.
Когда я описал внешность Куинси, Робин энергично закивал, пытаясь всеми силами продемонстрировать желание быть полезным. Интересно, не сообщает ли он мне лишь то, что я, по его мнению, хотел бы услышать?
— Благодарю вас, Робин. Видите, мы прекрасно находим общий язык. Чего же хотел Кефор? Недоуменный взгляд в ответ.
— Он ничего не хотел. Просто сопровождал девочку, но был к ней не очень внимателен.
Естественно, ведь ты изнывал от похоти по отношению к нему.
— Поясните, пожалуйста.
— Она искала простых ответов. — А я понял так, что она пребывала в отчаянии.
— Да, в отчаянии, но только так, как это бывает в ее возрасте. Молодые люди желают преодолеть все трудности, не утруждая себя. Они не желают слышать о том, что подлинная магия — тяжкий труд. Ваши властители бурь и повелители огня тратят по двадцать лет на обучение и необходимую практику. Дети же полагают, что достаточно лишь щелкнуть пальцем…
Морли с быстротой молнии протянул руку, шлепнув Робина по запястью: Робин вознамерился щелкнуть пальцами, как бы иллюстрируя свои слова. Он бы облапошил нас, если бы мы не находились в заднем помещении лавки, снабжающей магическими припасами колдунов и чародеев. Окружающая обстановка не позволяла нашей бдительности притупиться.
— Мне очень нравится вести светскую беседу, но все-таки не отступайте от темы. Рассказывайте об Эмеральд, Робин. Кефор больше не появлялся, но она-то ведь заходила, не так ли? Говорите!
— Не надо грубости. Эмми убежала из дома, расположенного где-то на севере страны. Мы беседовали об этом, но подробности стали известны нам совсем недавно.
— Значит, говорите, убежала? — повторил я, стараясь придать зловещий оттенок каждому слову.
Морли зверски вращал глазами. — И прожила самостоятельно целый год?
Ужасно. Год одной в Танфере? Такого опыта ей должно было хватить на всю оставшуюся жизнь.
— Ну и почему же она решила бежать?
— От своей матушки.
От мамочки, выражавшей беспокойство по поводу шестидневного отсутствия дочурки.
— Продолжайте.
— Она не вдавалась в подробности, но было ясно, что эта женщина — чудовище.
— Эмеральд проводила у вас много времени?
— Она нам помогала. Иногда оставалась ночевать. Он указал на тощий тюфяк. Я не стал повторять вслух то, что подумал по этому поводу.
— Эмеральд была похожа на раненую пташку. Мы дали ей возможность чувствовать себя в безопасности. — В последних словах послышалось нечто похожее на вызов. Бесспорно, с Робином и Пенни девица чувствовала себя спокойнее, чем на улице. Но загвоздка в том, что я никак не мог воспринять это как филантропический жест с их стороны. Такой уж я законченный циник.
Робин, начав говорить, оказался чудовищным болтуном, и мне приходилось затрачивать уйму энергии, каждый раз возвращая его на нужные рельсы.
— Видели вы ее в последнее время?
— Нет. Она услышала, что мать появилась в городе.
И это заставило ее скрыться?
— Девочка опасалась, что мамаша примется ее разыскивать. И она ведь действительно ищет ее, разве не так? Вы уже здесь. Эмми не желает, чтобы ее нашли. А если мы не знаем, где она, то и выдать не можем, правильно?
Мы с Морли обменялись взглядами.
— Чего же она боится?
Настал черед Робина и Пенни обменяться недоуменными взглядами.
Пришлось пустить в ход мою знаменитую интуицию.
— Значит, не знаете. Она поведала вам свою историю, но вы ей не поверили. Вы полагаете, что знаете ее. Принадлежит она к типу людей, вешающих лапшу на уши и одновременно способных скормить вас волкам?
— Что?
— Она знает свою мамочку, и ей было прекрасно известно, какого типа людей направят на ее поиски.
Новый обмен взглядами. Кровожадными пиратами овладел параноидальный ужас. Если бы им были известны наши с Морли прошлые заслуги, они испугались бы еще сильнее.
На протяжении всей беседы Пенни лишь молча взирал на Робина. Сейчас, к концу встречи, на него накатило какое-то полное пессимизма откровение, и он мрачно произнес:
— Маренго Северная Англия.
— Что? — Неужели я не ослышался?
— Маренго Северная Англия.
Оказалось, со слухом у меня все в порядке. Но с какой стати он это произнес? И без того дело казалось достаточно безумным.
Прикинувшись непонимающим, я спросил:
— Что это такое?
— Не что, а кто, — заверещал Робин. — Один из самых крупных наших покупателей. Весьма могущественный тайный адепт оккультизма.
Удивительные сведения. Они могут оказаться полезными, если когда-нибудь придется иметь дело с этим безумцем.
— Он встретился с Эмми здесь, — пояснил Пенни, — и пригласил ее на свой шабаш или собрание, как хотите. Она несколько раз была там, но ей не понравились ни люди, ни то, чем они там занимаются.
— Мы думали, — объявил Робин, — что она может скрываться у него.
— Да, этот человек способен защитить девочку, — сказал я. Морли бросил на меня вопросительный взгляд. — Я встречал этого типа. Впрочем, не знал, что он, помимо всего прочего, увлекается черной магией.
Северная Англия был знаменит своим воинствующим расизмом.
Робин и Пенни были удивлены, как будто слышали о Маренго Северная Англия только в связи с оккультизмом. Глупцы. Этот человек находил в своем сердце место и для таких, как они.
Морли со скоростью света бросился к двери черного хода, распахнул ее, выскочил на улицу, посмотрел по сторонам, покачал головой и снова присоединился к нам. Мои собеседники, раскрыв рты, с недоумением следили за ним.
— Догадываешься, кто?
— Парень, который, убегая, спотыкается о собственные ноги.
— Тебе положен первый приз. Пора сматываться.
— У меня еще остались вопросы.
— Этот придурок наведет на нас охранников. Верно.
И я больше ничего не узнал, хотя мне очень хотелось выяснить, как именно они целый год помогали Эмеральд.
Итак, я получил имена трех человек, которые знали девушку. Скорее всего это окажется совершенно бесполезным для дела. Всего лишь случайные знакомые, а не друзья. Очевидно, у Эмеральд вообще не было друзей.
Мы отбыли так же неожиданно, как прибыли. Исчезли прежде, чем отважные пираты успели сообразить, что мы их покидаем.
Еще несколько минут, и мы с Морли оказались за пределами Западной стороны. На сей раз нам удалось ускользнуть задолго до того, как появились ребята в сером.
Глава 43
В нескольких милях от Западной стороны мы нырнули в задымленную дыру. Такую обычно посещают представители низших сословий. Бар там был — пара широких досок, брошенных на деревянные козлы. Меню состояло из покрасневших от стыда сосисок и позеленевшего по той же причине пива. На меня никто не обратил внимания, хотя Морли удостоился нескольких враждебных взглядов. Причем никто не узнал его и не мог узнать, даже если бы он провел здесь безвылазно целый год. Подобная таверна — не то место, где обычно следовало искать Морли Дотса, и его знакомцы в таких заведениях не водились.
Морли, усевшись напротив меня за сбитый из грубых досок стол, соединил кончики пальцев и произнес:
— Итак, нам уже известно несколько имен.
— Всего пять. И ни одно из них не стоит той бумаги, на которой его можно было бы записать.
— Однако ты не смог скрыть своей реакции на одно из них.
— Маренго Северная Англия. Не знаю, почему его связь с черной магией так поразила меня — ведь у парня душа змеи.
— Ты с ним знаком? Расскажи подробнее.
— Он безумец. Отчаянный расист. — Он — «Зов» и «Меч истины». Не может быть замешан в нашем деле — он сразу прогнал бы Эмеральд, узнав о ее связи с Мэгги и Дождевиком. Он придерживается старомодных взглядов и не лишен своего рода чести.
— Я вовсе не об этом спрашивал.
— Маренго олицетворяет собой «Зов».
В забегаловке было мало посетителей. Отчасти потому, что людей, перемолотых жизнью и вынужденных пользоваться услугами этой тошниловки, вообще не очень много. Но те, кто находился с нами, начали проявлять нездоровое любопытство, навострив уши при первом упоминании о «Зове». При втором упоминании уже все лица повернулись в нашу сторону.
Именно в таких дырах «Зов» черпает рекрутов в отряды «Меча истины». Он ищет и находит их там, где собираются люди, всю жизнь не по своей воле страдающие от ударов судьбы.
Морли понял значение моего взгляда:
— Вижу.
Я понизил голос:
— Маренго был отцом-основателем «Зова». Я встретил его в поместье Вейдера, когда выступал там в качестве охранника. Вейдер упомянул о моем военном прошлом, и Маренго попытался завербовать меня в отряд «Меча истины». Вейдер специально напустил Маренго на меня — такое уж у него чувство юмора.
Охраной вечеринок и приемов я, как правило, не занимаюсь, но я так долго оберегал пивной завод Вейдера и старик был так мил со мной, что я в тот раз не нашел сил отказаться. Ведь, по правде говоря, мы практически стали деловыми партнерами.
— Опасайся Маренго, — сказал я. — Он, конечно, безумец, но за ним стоит реальная сила. Правда, я был готов наложить ему в карман уже через пять минут после того, как он начал вербовку.
— Но ты все-таки сдержался.
— Безусловно. Мы же находились в доме Вейдера, а Маренго был его гостем. — Зарплата на пивоварне заставляла меня многим жертвовать. — Я не хотел повредить Вейдеру — у старика были деловые отношения с безумцами из «Зова».
— И значит, ты не встал в ряды носителей «Меча истины»?
— Шутишь? Я что-то буркнул, кивнул и ретировался. Так я обычно поступаю, когда не желаю закатывать сцены. Но почему это так тебя интересует?
— Да потому, что я тоже знаком с Маренго Северная Англия. Этот парень еще доставит всем хлопот. Но почему ты не вступил в отряд? Мог бы стать там тайным агентом здравого смысла.
Я замычал невнятно, взглянув в сторону любознательных посетителей с большими ушами. Морли все понял:
— Здесь есть о чем подумать. Обсудим позже. А в отношении Эмеральд, я думаю, ты прав. Ему, бесспорно, хотелось бы привлечь в ряды движения хорошенькую девицу, но он не потерпел бы ее и секунды, узнав, что она из семьи, причастной к скандалу. — У меня, наверное, был очень странный вид, потому что он добавил: — Мне приходилось встречаться с разными людьми.
Очевидно, в свое время он выполнял какую-то работу для Маренго. Спрашивать я не стал.
— Куда, Гаррет, мы держим путь отсюда?
— Я вспомнил о Кефоре. Впрочем, не думаю, что он много знает.
— Мне надо вернуться к Виксону и Уайту.
— Задумал почитать ту книгу?
— Книгу? — Он бросил на меня недоуменный взгляд, но затем, избрав иную тактику, продолжил: — Книги там не было. Она уже исчезла.
Когда-нибудь он насмерть сразит меня своей откровенностью.
— Страдаю вместе с тобой, — улыбнулся я, бросив монеты на стол. Хозяин смахнул их в карман раньше, чем они перестали звенеть. — Благодарю за помощь.
— Не стоит благодарности. Я немного развлекся. Можешь обращаться за подмогой в любое время. А сейчас хочу дать тебе один совет.
— Я весь внимание.
— Похоже, в деле используется черная магия. Тебе стоит принять меры предосторожности.
— Твой совет окончательно убедил меня в моей гениальности. Мне, как ни странно, пришла в голову та же мысль.
И это было сущей правдой. Особенно меня смущало то, с какой легкостью никудышный сыщик вновь и вновь нападал на мой след.
Я был уверен, что увижу его, как только выйду на улицу. И парень не обманул моих ожиданий.
Глава 44
Проулок, в котором обитала Красуля, на этот раз находился там, где положено. Я протрусил мимо, не желая невольно накликать беду на жилье друга. К тому же не хотелось самому выглядеть идиотом, угодив в неприятную историю.
Пробегая во второй раз, я быстро заскочил в дверь, оставив бестолкового наблюдателя в растерянности на улице. В этот момент, чтобы остаться незамеченным, он пытался затеряться в толпе гномов. Меня беспокоил не столько он, сколько мои остальные поклонники, которые без труда сообразят, что меня можно отыскать с помощью этого придурка.
Слой мусора в проулке стал еще толще. Вообще грязи в городе становилось все больше и больше. Что же, таков, видимо, общий порядок вещей.
В лавке царила сверхъестественная тишина — совершенно невозможная тишина. Здесь никогда не было шумно, но сегодня нельзя было расслышать даже дыхания мышей или шуршания тараканов. Появилась взъерошенная кошка Красули и уставилась на меня страдальческим взглядом ревматика. Интересно, насколько хорошо она видит? Сам я стоял смирно, выжидая, пока глаза адаптируются к полумраку помещения. Да и не было охоты проверять на себе средства защиты, установленные Красулей.
Вдруг она возникла передо мной буквально из ниоткуда. На миг мое сознание отключилось, и вот я уже не один.
Жуть!
Красуля посмотрела мне в глаза:
— А ты, оказывается, с возрастом разжился кое-каким умишком.
— Только последний дурень станет расхаживать и прикасаться к предметам в месте, подобном этому.
— Я имела в виду совсем другое, мой мальчик. Тому, о чем ты говоришь, ты прекрасно обучился еще в щенячьем возрасте. Теперь же ты поумнел настолько, что стал замечать, когда события начинают выходить из-под контроля.
Поумнел? Неужели?
Тем не менее я согласно кивнул. Ужасно не люблю лишать людей их иллюзий.
— И это, кстати, объясняет, почему ты в отличие от остальных Гарретов вернулся с войны.
Я был заинтригован и позволил ей высказаться. Выдержка и терпение — вот что требуется, когда перестаешь понимать происходящее. Когда она примолкла, я сказал:
— Виксон и Уайт знали девочку. Однако похоже, что вся линия с черной магией сработана Грэнджем Кливером.
Я посвятил ее во все подробности точно так же, как в иных обстоятельствах посвятил бы Покойника.
Красуля позволила мне иссякнуть. Продержав меня некоторое время в молчании, она спросила:
— Почему Дождевик хочет найти девушку?
— Не имею понятия. Быть может, ее мать умерла, а дочь нужна, чтобы сохранить контроль над собственностью.
— То есть одно из двух: она может представлять для него либо ценность, либо опасность.
— Либо то и другое одновременно.
— Чтобы это выяснить, тебе придется найти девочку. Сумеешь?
— Со временем — да.
— Ты обзавелся врагами. Кто-то использовал против тебя заклинание обнаружения.
— Этого я и опасался. Тот кретин…
— Нет. Он всего-навсего следил за тобой. Пометил тебя кто-то другой.
— Торнада или Мэгги.
— Похоже, эта женщина, Дженн, — замаскированный Дождевик.
— Который спит и видит, как я отправлюсь на корм рыбам.
— И который не побрезгует магическими средствами для достижения своих целей.
— Нет. Все-таки этот кретин работает не на Кливера. Там, где я задерживаюсь достаточно долго, появляются подлинные люди Дождевика. Интересно, кто нанял это ходячее недоразумение.
— Я не умею читать мысли. Если ты явился за этим, можешь убираться.
— Не могу понять, почему Кливер открыл на меня охотничий сезон.
— В данный момент «почему» не имеет значения. Важно лишь то, что он ведет охоту. Именно из этого тебе следует исходить.
Я слегка шевельнулся. Совсем чуть-чуть. Крошечный знак нетерпения. Тем не менее старая кошка Красули зашипела на меня.
— Терпение, мой мальчик. Терпение и осторожность. На тебя может обрушиться сотня несчастий еще до того, как ты отойдешь на сотню шагов от моего дома.
— Знаю. Именно поэтому я здесь.
— Я не выпущу тебя отсюда, пока ты не будешь лучше подготовлен.
— Спасибо. На это я и рассчитывал.
— Мне это известно.
— Буду вечно благодарен.
— Не разбрасывай благодарности навозными вилами, мой мальчик. Я все это делаю лишь для того, чтобы поставить Дождевика на место.
Красуля знала правила игры. Никогда ни при каких обстоятельствах не показывай, что ты о ком-то искренне беспокоишься. Кто беспокоится — тот уязвим.
Кошка снова зашипела.
— В чем дело? Ведь я же ничего не сделал.
— Не обращай внимания на Малкин. Она чует, что ты принес с собой опасность, и волнуется за меня. Малкин… Ну конечно. Кто же еще?
— Я сам чую, что за мной постоянно следует опасность. Это какое-то проклятие.
— Или призвание.
Ее правая бровь поднялась. Великолепно! Я и не подозревал, что она обладает этим талантом.
— Нет. Мне постоянно хочется избавиться от этого состояния. Я вовсе не желаю все время влипать в безумные истории. С гораздо большим удовольствием я сидел бы дома, посасывая пивко и…
— Никогда не вешай лапшу на уши тому, кто этим сам занимается всю жизнь, мой мальчик. Я знаю о тебе гораздо больше, чем ты думаешь.
Наступил мой черед приподнять бровь.
— Хватит болтать. Пора работать. — Она начала двигаться по комнате, напевая и бормоча что-то. В бессвязном наборе слов я уловил имена.
— Эй, подожди. Какое отношение к делу имеют эти люди?
— Пока остается опасность, ты не вспомнишь ни одну из названных мной девиц и не сможешь познакомиться с новыми…
— Ну так и быть. Согласен.
Правдивые слова частенько оказываются неприятными. Красуля права. Женщины — мое самое слабое место. Приветливая улыбка и многообещающее подмигивание способны заманить меня куда угодно.
Зловеще улыбаясь, Красуля сняла человеческие черепа с подставки в форме куста папоротника и стала вместо них размещать другие ужасающие экспонаты, притаскивая их из разных углов комнаты. Я попытался что-то сказать, но язык прилип к гортани. Я так и остался стоять с раскрытым ртом.
— Дай-ка мне свою палку, малыш.
Я передал ей дубинку и вновь открыл рот.
Красуля не дала мне и слова сказать.
— Поскольку мы не представляем, какие опасности могут встретиться на твоем пути, я хочу обеспечить тебе защиту широкого спектра.
Эти слова были приятны слуху, конечно, если они вообще имели какой-то смысл.
— Придадим дубинке дополнительную мощь, мой мальчик, и ты без всякого труда пробьешь ею обычную магическую защиту. Теперь посмотри на эту красную штуковину.
— Похоже на высушенное свиное ухо, по чьей-то прихоти выкрашенное в красный цвет.
— Именно. Это похоже на свиное ухо потому, что оно и было им, пока его не срезали с головы несчастной скотины. Возьми ушко и положи в правый нагрудный карман. Держи его там до тех пор, пока не разберешься с Дождевиком.
— Зачем?
Но она опередила мой вопрос:
— Да потому, что Дождевик сразу разделается с тобой, когда ты выскочишь из дома в поисках юбки. Со свиным ухом в правом нагрудном кармане у тебя не возникнет опасных позывов. Вот это да! Но, оценив ситуацию, я все же взял свиное ухо и разместил его согласно рекомендации. О более отдаленных последствиях ношения свиного уха думать почему-то не хотелось.