Старый Джейк должен был держать дверь на запоре. Но тогда его старинные военные дружки не смогли бы проникнуть к нему с запасами горячительного. Старый Джейк был единственным охранником на всю библиотеку. Он не очень резво скакал на своей деревянной ноге, но, видимо, сердце его находилось там, где ему следовало быть. У Линды Ли даже возникла дурацкая привычка повторять, что он очень похож на меня — только в два раза старше.
Джейк спал. Ну и что? В библиотеке было очень немного того, что, по мнению рядового вора, стоило бы украсть.
Я проскользнул мимо старикана. Тот храпел. Мне весьма редко приходилось заставать его за другим занятием. С трудом верилось в то, что он получил пожизненную работу, потеряв на войне ногу и став одним из самых выдающихся героев корпуса Королевской Морской пехоты. Иногда кажется — лучше бы некоторые живые легенды помирали раньше.
Я начал поиски Линды Ли, надеясь, что напугаю своим видом не всех ее коллег. Надо сказать, они здесь приходили в ужас очень легко.
Линда сама нашла меня.
Я изучал, забравшись повыше, полки — на официальном жаргоне стеллажи, — когда позади меня раздался голос:
— Что ты, черт побери, здесь делаешь? Я задержал дыхание, выдохнул и, убедившись, что ноги прочно стоят на полу, повернулся к ней лицом.
— Страшно рад тебя видеть. Ты неотразима как всегда.
Она осмотрела меня с ног до головы. Ее премиленькая верхняя губка слегка сморщилась.
— Оставайся на месте и отвечай на вопрос. Я открыл было рот, но она не унималась:
— Ты должен больше следить за своей внешностью, Гаррет. Внешний вид играет огромную роль. Итак, что ты здесь делаешь?
Я вновь попытался открыть рот.
— Ты собираешься доставить мне новые ужасные неприятности…
Я прыгнул вперед и, зажав ротик Линды ладонью, прижал ее к себе. Она попыталась вырваться, чем доставила мне удовольствие.
— Я всего лишь хотел поговорить с тобой об украденной книге. Это было первое издание «Яростных клинков», так?
Линда перестала извиваться и начала прислушиваться. Затем она энергично завертела головой.
Пришлось ее отпустить.
— Это было первое издание «Стальных игр». Книга находилась в библиотеке со времен ранней Империи.
Она принялась молоть об одном древнем императоре, который хотел собрать все три тома, чтобы попытаться обнаружить легендарные сокровища Орла. Линда Ли заверяла, что ни одно постороннее лицо не знало о существовании книги.
Мне удалось прервать ее словоизвержение несколькими замечаниями:
— Хо!.. Я был прав… Книга не та, но идея верная. Я достал пергаментную страницу, которую подобрал на полу в доме Мэгги Дженн. Неизвестно, первое это издание или нет, но люди пошли на смерть, стараясь защитить книгу от тех, кому вся история Орла была глубоко безразлична. Интенсивность первой схватки в доме на Холме задала тон последующему кровавому побоищу.
— А что ты сказал о «Яростных клинках»? — спросила Линда Ли. — У нас никогда не было первого издания этого тома.
— Да просто недавно видел копию, там, где ей быть не положено. Однако я понял это только сегодня. И подумал, что смогу помочь тебе избавиться от неприятностей.
Тем временем неприятности начали появляться у меня самого. Линда Ли не могла стоять спокойно. Я стал терять способность сконцентрироваться. Она стояла слишком близко, от нее исходило тепло, и вдобавок Линда начала мурлыкать, как высоко ценит мою заботу о ней.
— Ну-ка иди сюда, Джек! Я его тебе покажу. Ты мне не веришь, так убедись собственными глазами!
— Я не поверил бы тебе, старая карга, даже если бы ты заявила, что небо находится наверху, — пробормотал чей-то голос.
— Ты дрыхнул. Можешь продолжать врать, но все знают, что ты спал на посту и пропустил постороннего. Ты стал слишком стар.
Голос старухи звучал для меня почти так же отвратительно, как и голос Попки-Дурака, хотя я и слышал его всего несколько раз. Этого было более чем достаточно. Она постоянно жаловалась, нещадно гундося и срываясь на визг. Ее речь больше всего напоминала скрежет гвоздя по стеклу.
— Стар? Ты вообще сдохла три года назад, только никак этого не поймешь. И продолжаешь досаждать людям.
Старый Джек не боялся оскорбить свою оппонентку. При всем желании он не мог сделать этого. Старуха была на две трети глуха.
— Когда я проходила мимо, ты спал.
— Я просто дал отдохнуть глазам, проклятая свинья.
Бах! Старик, видимо, упал. Его пальцы потеряли чувствительность, и теперь, особенно когда торопился, он не мог толком приладить протез.
Клюнув Линду в лобик, я бросил:
— Мне лучше скрыться.
— Позже увидимся. — Она многообещающе подмигнула. (Испытываю необъяснимую слабость к подмигивающим женщинам.) — Клянусь… — прошептала Линда и отправилась помогать старому Джеку, проигнорировав старуху. Та, ничего не заметив, продолжала вести спор за двоих.
Я сумел проскользнуть незамеченным, а в этот момент старик начал речь об одержимых старых девах, которым повсюду мерещатся молодые люди.
Глава 61
Длинный, трудный день все никак не кончался. У меня болели даже те места, о существовании которых большинство людей и не подозревает. Я прошагал слишком много миль, и мне чересчур часто мяли бока. Все это очень смахивало на старые недобрые дни, когда Покойник делал все так, что у меня вообще не было отдыха.
Я было поклялся себе, что сделаю еще одну, последнюю остановку и закончу трудовой день. Но тут же застонал, вспомнив о своем договоре с Морли.
Для полного счастья мне не хватало лишь Торнады. И зачем только я придумал это?
Все потому, что я не типичный солдат и исправно несу службу.
Удивительно, во что эти гражданские недоумки сумели превратить бывшего морского пехотинца, который, как любой настоящий солдат, не пошевелил бы пальцем без крайней на то необходимости.
Еще не видя торгового заведения Виксона и Уайта, я почувствовал, что происходит нечто неприятное. Вся округа погрузилась в тишину, которая обычно предшествует взрыву насилия.
Приблизившись к лавке, я увидел, как внутри нее среди окровавленных обломков шастают упыри-мародеры.
Бросив короткий взгляд, я понял, что мудрый человек здесь не стал бы задерживаться, а продолжал бы движение в прежнем направлении — например, как я, на юго-восток. Но я почему-то решил, что необходимо осмотреть лавку и с другой стороны.
Полковник Туп взмахом руки отослал своих подручных.
— Выше нос, Гаррет. Вот видите, все разъяснилось наилучшим образом.
— У вас здесь, похоже, сильное эхо. Кроме того, здесь было слишком светло. Солнечные лучи неудержимым потоком заливали каземат через восточное окно. Для любого разумного человека было еще слишком рано, чтобы вылезать из постели. Туп явно не принадлежал к этой категории. По правде говоря, у меня начали возникать сомнения, вхожу ли и я в их число.
— Не пора ли нам перестать встречаться подобным образом?
— Это была не моя идея, Гаррет. Как вам понравилось помещение?
Я, как возможный свидетель, провел чересчур короткую ночь на соломенном тюфяке в вонючей камере Аль-Хара.
— Вши, блохи и клопы приветствовали мой визит.
— А сейчас вы расскажете мне, почему мои люди нашли вас в эпицентре очередного побоища.
— Кто-то воззвал о помощи, и ваши бандиты возникли почти сразу. Я просто потрясен. — В старые времена стража двинулась бы в противоположном направлении — избежать возможного столкновения, в котором могли бы оказаться пострадавшие. — Но мне послышалось, будто вы сказали, что все разъяснилось наилучшим образом.
— Я имел в виду лишь то, что вы лично никого не резали на куски. Свидетели утверждают, что вы возникли на месте преступления после того, как затихли предсмертные крики. Я желаю знать, почему произошло то, что произошло. И как вы очутились там.
— Грэндж Кливер.
— Ах вот как! — Он подождал продолжения и, не дождавшись, сказал: — Не вижу никакой связи. Может быть, вы изволите просветить меня? Могу вам сказать: трупы выглядят так, словно для убийства была использована самая черная из всех черных магий.
Я кивнул, хотя и не верил, что там присутствовала магия.
— Это бессмысленно.
Кто-то явно хотел выдать их смерть за ритуальное убийство. Я был убежден, что Робин и Пенни организовали свидание с судьбой через агентство, именуемое «Грэндж Кливер», которое, однако, постаралось направить следствие по ложному пути в сторону Маренго Северная Англия. Это заставляло меня думать, что Эмеральд Дженн нашла убежище у Маренго, а Кливер желал, чтобы мы выковырнули ее оттуда.
— Интересно, почему у меня создается впечатление, что вы, Гаррет, не до конца со мной искренны?
— Что? Какого черта вам от меня еще надо? Когда я отвечаю на ваши вопросы, вы злитесь. Не отвечаю — снова злитесь. Для этого я мог бы остаться дома и препираться с Покойником.
— Вы отвечаете на вопросы, но мне кажется, вы все время говорите вовсе не то, что мне надо.
Я сделал глубокий вздох. Нам предстоял период длительного бесполезного бодания, дарящий столько радостей людям наших профессий. Я опять вздохнул…
В помещение ворвался крошечный, внешне безобразный полукровка. Он бросил на меня такой взгляд, словно я не имел права торчать в кабинете Тупа.
— Привет, Шустер, — сказал я. Шустер не удостоил меня ответом.
— Началось, — объявил он Тулу.
— Будь они прокляты. — Туп мгновенно утратил интерес к такой крошечной козявке, как я. Видимо, на горизонте появилась более жирная добыча. Но все же он одарил меня взглядом и бросил «Зов»!», направившись вслед за шефом секретной полиции, который уже успел умчаться прочь. На ходу Туп заявил:
— Убирайтесь отсюда, Гаррет, и постарайтесь больше не спотыкаться о жмуриков. Превосходный совет. Быть может, он вовсе и не такой болван.
Интересно, что имел он в виду, упоминая «Зов»?
Чтобы узнать это, много времени не потребовалось. Я вышел на улицу. Где-то на севере, по-видимому, недалеко от моего дома, поднимался столб дыма. Пришлось выдавливать обрывки новостей из пробегающих мимо людей.
Обычная драка в таверне переросла в серьезные расовые беспорядки. Люди открыли охоту на кентавров. События, похоже, не выходили из-под контроля до тех пор, пока «Зов» не выступил с провокационным призывом. Последовали поджоги домов кентавров-иммигрантов. В события оказались вовлечены и другие племена. В грандиозных строительных лесах, окружающих Бледсо, развернулась своеобразная партизанская война. Больница в итоге вместо ремонта подверглась еще большему разрушению.
Началось всеобщее безумие. Оставалось надеяться, что Туп и Шустер овладеют ситуацией. По крайней мере на этот раз.
Наверняка последуют новые вспышки. И дела, прежде чем начать улучшаться, станут значительно хуже.
Происходит поляризация общества.
Я шел очень осторожно, стараясь, однако, оставаться видимым для всех, кто мог интересоваться моей персоной.
Глава 62
Скользкий и Айви засуетились вокруг меня сразу, как только впустили в дом.
— Ребята! Ребята! Мне требуется другое внимание, то, что я мог бы получить только в семейной жизни. Мне надо поесть. Надо поспать. Мне надо задушить сквернослова-фламинго, чтобы жить впредь, не раздражаясь и без опасения ненароком совершить убийство.
Птичка, ожидая моего возвращения, на всякий случай спряталась.
Из комнаты Покойника я взял немного денег и, прежде чем выйти, с пристрастием изучил логхира. Мне показалось, что я почувствовал в атмосфере нотку скрытого веселья и издевки.
Скользкого я откомандировал за припасами, а Айви сказал, чтобы тот предоставил мне три часа для сна. К тому времени, когда он меня разбудит, ванна должна быть приготовлена и завтрак готов. Затем, с трудом дотащившись до спальни, рухнул в постель. Покойника можно будет очистить от паразитов позже. Я ворочался без сна довольно долго — Попка-Дурак успел проквакать за это время половину фразы. И сразу наступила пора вставать.
Айви прекрасно справился со своей задачей, как будто всю жизнь занимался домашней работой.
Меня разбудили вовремя. Я сумел соскрести с себя грязь в десятигаллонной медной ванне. Внизу меня ждал классический завтрак. Айви был пьян в стельку, Попка-Дурак восседал у него на плече. Птичка молчала. Все ее внимание было поглощено тем, чтобы удержаться. Из клюва у нее несло почище, чем из пасти Айви. Наверное, Скользкий дал ему в пользование целую бутылку. Старый добрый Скользкий, он так заботливо относится ко всем своим друзьям.
Заправившись, я заявил:
— Я собираюсь, ребята, снова вас выгнать сегодня с утра, однако боюсь, на это у меня не хватит времени. В вашем распоряжении вся вторая половина дня. Я хочу, чтобы вы потратили ее на поиски жилья и работы. Я не намерен вечно о вас заботиться.
Скользкий кивнул, а Айви произнес:
— Здесь для вас есть несколько писем.
— Писем?
— Мы никого не впускали в дом, — пояснил Скользкий. — Вас хотело видеть много людей. Некоторые из них написали письма. Мы сложили их на вашем столе.
Там оказалось три письма. На двух не было никаких указаний о том, кто их автор. На третьем стояла закорючка Морли. Это оказался нагоняй по поводу «где ты, черт побери, болтаешься всю ночь?» и заявление, что он «не намерен тратить свое драгоценное время на твои игры, если ты отказываешься появляться, как было договорено».
Сейчас он уже наверняка знает, почему так случилось. Он и его бандиты, уверен, вдоволь посмеются.
Я открыл второй конверт. Письмо оказалось от Мэгги Дженн. Она желала встретиться. Вот как? Хорошо.
— Скользкий! Ты не помнишь, кто принес это? Увалень сунул голову в комнату:
— Это-то? Его принесла леди. Миленькая козявка с рыжими волосами.
Сюрпризы, сюрпризы. Храбрый недомерок… О, ужасная мысль! А что, если это подлинная Мэгги Дженн приехала со своего острова?
Нет. Почему нет? Да просто потому, что я этого не желал.
— То, которое вы открыли, пришло от вашего друга со смешными ушами.
— Да, я знаю. От Морли Дотса. — Я взял в руки последнее письмо: — А как насчет этого?
— Принес один из тех парней, что появились здесь во время моего последнего приступа.
— Какой-то псих из «Зова»?
— Из тех парней, которые вас обижали.
В этом не было никакого смысла. Думаю, все прояснится, если открыть письмо.
Послание оказалось от Эмеральд Дженн. Она соглашалась побеседовать со мной, если я встречусь с ней в поместье к югу от Танфера. Я не знал поместья, хотя с районом был, в общем, знаком. Когда-то я встретился там с Элеонорой. Тамошние жители напоминали обитателей Холма, только были еще консервативнее. В основе их богатства лежала земельная собственность. Банда самодовольных, самоуверенных фанатиков-изуверов. Место, где назначала встречу Эмеральд Дженн, находилось вблизи поместья Маренго Северная Англия.
Интересно.
— Как у тебя с памятью. Скользкий?
— Сегодня, Гаррет, все в лучшем виде. Голос его звучал не очень уверенно, так что пришлось поверить на слово.
— Надо, чтобы ты сбегал к Морли. Скажи ему, что я приду, если он согласен сделать то, о чем мы договорились вчера вечером. Справишься?
Немного подумав, он ответил:
— Смогу. Прямо сейчас?
— Да.
— Ужасно плохо на улицах, Гаррет. Они там убивают друг друга.
— Прихвати Айви, чтобы чувствовать себя лучше.
— Я беспокоюсь не о себе, а о вас.
— Что же, мне придется испытать судьбу. Тоже мне — мудрец. Неужели я таскаю на себе невидимую только для меня надпись: «Самолюбие Гаррета. Бить точно в это место».
Я уселся на ступенях у двери, чтобы руководить отправкой Скользкого и одновременно проконтролировать состояние улицы.
— Теперь я точно знаю, как чувствует себя конский навоз.
Фраза была обращена к Айви, тот ничего не понял, и аллюзия потребовала дальнейшего разъяснения:
— Липнут мухи.
Все мои поклонники вновь слетелись к моему дому. Не было видно только кровожадных пиратов. Что же, друзья Грэнджа Кливера нынче стали редкостью…
Разве я это не предсказывал?
Пожав плечами, я прошел в дом и нацарапал записку Мэгги Дженн. Айви передаст ее тому, кто придет за ответом.
Глава 63
— На старости лет твои действия становятся предсказуемыми. — Я присел рядом с Дотсом именно на тех ступенях, где ожидал его застать.
— Да? Я оказался здесь только потому, что знал, где ты станешь меня искать. Мне не хотелось, чтобы ты зря тратил время, болтаясь по округе.
— Ты полагаешь, мы сможем захватить его?
— Считай, мы это сделали. Еще не родился тот везунок, что мог бы выскочить из расставленных мной сетей. — Посмотрев налево, туда, где вдали поднимались столбы черного дыма, он добавил: — Тишина-то какая.
Действительно, улица могла быть и оживленнее. И на других улицах жизнь едва теплилась. Скользкий оказался прав — они убивали друг друга, хотя, по правде говоря, дела могли бы обстоять и хуже. Гвардейцы Тупа действовали быстро и эффективно, вдобавок к ним на помощь пришла армия.
Мятеж не имел никаких шансов выйти из-под контроля.
Помимо всего прочего, в городе разнесся слух, что Маренго Северная Англия не одобряет волнения, заявляя, что время для действий еще не наступило. Руководители многих мелких братских организаций согласились с ним и призвали своих сторонников к выдержке, обещав свободу действий позже.
— Интересные времена, — заметил я.
— Всегда что-нибудь да происходит, — заметил Морли с таким видом, будто текущие события его совершенно не трогали. — А вот и наш гость.
На сей раз парень, видимо, почувствовал опасность и двигался крайне осторожно. Однако его чутье оказалось недостаточно развитым. Когда он разнюхал что к чему, было уже поздно.
— Эй, подойди-ка сюда, — распорядился Морли, сопроводив свои слова выразительным жестом.
Парень огляделся по сторонам. Он выглядел так, словно надежда на спасение еще не оставила его. Сидел в дерьме по горло, но почему-то надеялся из него выскочить. Может, полагал, что его унесет ветерок? Тоже мне — одуванчик.
Друзья, родственники и служащие Морли замкнули кольцо. Удача отвернулась от нашего гостя. Закон всемирного тяготения не прекратил своего действия.
Я тер большим пальцем фишку, а Морли следил, как этот клоун пытается скрыть разочарование.
— Подойди-ка на шажок, дружок, — сказал я. Он повиновался довольно нервозно, надеясь на счастливый исход.
— Ты мне не нужен, — продолжил я. — Мне нужна Торнада. Я не могу найти ее. Нельзя сказать, что я очень старался.
— Что? Кого?
— Твою подружку. Здоровенную блондинку, лишенную здравого смысла, но имеющую по всем вопросам свою точку зрения. Ту, что ни за что не скажет правду, если сможет соврать. Теперь понял, кого?
— Половина сказанного относится к большинству персонажей, замешанных в этом деле, — заметил Морли. — Даже там, на Холме, истина ускользала от них, как ртуть.
— И ложь тоже.
— Хм. Ртутная ложь… — Мне это нравится.
— Смертельная ртутная ложь. — Я вспомнил нашего приятеля К.Ж.Карлайла. — Посмотри, кто избежал резни в доме Мэгги Дженн.
Наш гость смотрел на нас как на безумцев. Торнада наверняка рассказала ему о моих приключениях в Бледсо. Он никогда не замечал К.Ж.
Я решил сократить беседу:
— Не надо пересказывать нам то, что тебе говорила Торнада. Ее истории просто чудовищны. Мы с ней знакомы со времени ее появления в городе и не помним случая, чтобы она говорила правду, если не могла извлечь из этого прямой выгоды.
Наш гость не ответил. Однако его способность скрывать свои чувства не шибко превосходила способность вести наружное наблюдение.
Он был неспособен, но лоялен. И продолжал молчать.
— Я хочу встретиться с ней как друг, — сказал я. (Прошлой ночью у меня были иные намерения. Несколько прошедших часов изменили мою трактовку событий.) — Я больше не думаю, что она может мне сообщить нечто такое, чего бы я не знал. Более того, уверен, что располагаю неизвестными ей сведениями кое о чем. А ее из-за этого могут убить. Быть может, сразу после того, как прикончат тебя.
Я не только заставил парня думать, но даже привлек его внимание.
Он не был готов отдать жизнь ради своей любви. Как жаль, что современная молодежь лишена романтизма. Между ним и Торнадой действительно что-то было, но он точно знал, сколько это что-то стоит.
Тем не менее он оставался нем как рыба.
— Она не сможет получить эти книги, — объявил я ему. — Никаких шансов. Ничто — ни смелость, ни удача — не поможет ей.
Парень продолжал молчать. Морли тоже, хотя явно хотел услышать больше. Я решил удовлетворить его любопытство:
— Если разогнать дымовую завесу, становится ясно — Торнада и Кливер охотятся за первым изданием трилогии «Вороны не остались голодными». Торнада почему-то решила, что сможет отнять книгу у Дождевика.
У нее, очевидно, родилась еще более глупая мысль — что она сможет, заполучив книгу, найти ключ к поиску клада.
— Эта женщина не страдает от недостатка самоуверенности.
— Она и не подозревает, что ищет иглу не в том стоге. У Дождевика нет первого издания. Он мог бы собрать все три тома, но по легкомыслию потерял и тот том, что имел.
Морли одарил меня широкой, зловещей улыбкой темного эльфа.
— Почему-то мне кажется, что тебе придется объяснить все еще раз. Я прорычал:
— Убирайся и скажи Торнаде, что ее мечты зиждутся на песке. Кливер не сможет собрать больше двух томов. Изумленный парень двинулся прочь, решив, видимо, что к нему опять вернулась его удача, правда, в несколько урезанном виде.
— Что происходит? — спросил Морли. — Я организую крупную операцию, а ты бормочешь какие-то загадочные слова и отпускаешь его с миром.
— Кого ты пытаешься надуть, Морли? Тебе же прекрасно известно, что вся эта заваруха связана с сокровищами Орла.
— Возможно. В некотором роде. У меня появился легкий интерес к делу, когда я решил, что на Западной стороне ты наткнулся на что-то существенное.
— То, что ты тогда сказал, стало ключом ко всем событиям, — приврал я. Впрочем, это не было ложью. Скорее — не совсем ложью.
Правда в том, что я дошел до всего, размышляя над полученной информацией. В конце концов я докопался до истины, но Дотс был прав: сначала я ошибался.
— Передай Торнаде все, что я сказал! — гаркнул я вслед удаляющейся фигуре. — И, обращаясь к Морли, спокойно добавил: — Она наплюет на мое предупреждение и сотворит какую-нибудь глупость. Но по крайней мере моя совесть будет спокойна.
Глава 64
Я ожидал услышать новые стенания по поводу отпущенного парня, но Морли откинулся назад и, похоже, уже выбросил его из головы.
Наблюдать за ним становилось все интереснее…
— Брось, Гаррет. У меня действительно возникла эта идея, но потом я передумал.
Я наградил его выразительным поднятием брови.
— Вчера вечером Джулии не было, меня никто не отвлекал, и я начал думать об Орле. И знаешь, до чего додумался? Во всей эпопее нигде не сказано, что он был действительно богат — во всяком случае, по нашим стандартам.
Я позволил себе самодовольно усмехнуться. Мой дорогой друг только что сообщил мне, что я видел все в правильной перспективе.
— А ты, кстати, не задумывался, как это Орел исхитрился убить тех рабов? Если он был слеп и настолько слаб, что не мог самостоятельно спрятать сокровища, как он сумел в одиночку уложить их всех?
Очевидно, Морли никогда не размышлял над этой проблемой.
— Иногда мне нравится, как работают твои мозги, Гаррет.
— Разреши мне поведать о том, что тебе скорее всего не известно. — Я раньше и сам не знал этого. Меня просветила Линда Ли, пока я читал сагу. — Большая часть подобных книг сочиняется по заказу самих главных героев. «Вороны» были написаны внуком сестры Орла, и не исключено, что при прямом его участии. Они начали свой труд задолго до событий, связанных с сокровищами и убийством рабов. — Уверен, еще немного, и ты дойдешь до сути.
— Сам увидишь, если, конечно, ты не более туп, чем прикидываешься. Итак, парень заказывает героические истории о самом себе. Он выбирает не только то, что достойно описания и должно быть вставлено в книгу, но и то, что следует приглушить или опустить вовсе.
— Скажем, что Орел не добился большого успеха, потому что имел вздорный характер и постоянно хватался за меч? Или что его дар чародея был чрезвычайно слаб?
— Точно! В чародействе его обвиняли другие, но совершенно ясно — это не были выдающиеся способности, подкрепленные необходимой учебой. Он бы орал во всю глотку, если бы действительно обладал большим даром. Но кое-что он все же мог делать, и это позволяло ему выходить из сложных ситуаций.
— Значит, на сокровище может быть наложено заклятье?
— В древние времена так обычно и поступали.
— И по соседству с драгоценностями бродят злобные духи?
— А с какой целью, по-твоему, убивали рабов? Типы, подобные Орлу, вовсе не редкость. В наше время они пытаются использовать свои жалкие магические способности, чтобы быстро обогатиться. Все свое время они проводят за игрой, пытаясь воздействовать на кости, а затем, после разоблачения, долго учатся передвигаться на костылях.
— Кроме того, если клад и обнаружат, он не будет чем-то выдающимся. В те времена богатство оценивалось не так, как сейчас.
— Естественно. Но мне в голову пришла одна мысль.
Делиться этой мыслью со мной он почему-то не стал.
— Ну?
— Я хотел проверить, не заразился ли ты от своего партнера дурной привычкой — читать мысли. С другой стороны, мне было любопытно, способен ли ты определить, что дважды два — четыре?