Кук Кристина. Непокорная жена

   – Могу я спросить, почему вы считаете это соглашение неприемлемым? По сути, брак является деловым соглашением, не так ли? И потому нельзя сердечное влечение предпочитать выгодному браку.
   – Ее предполагаемый жених всем известный повеса, ваша светлость, – вмешалась Селина, прежде чем Элинор успела ответить. – Ужасный распутник, если хотите.
   – Ваш отец решил обручить вас с распутником? – спросила герцогиня, удивленно изогнув свою тонкую светлую бровь. – Ваш нареченный действительно развратник или просто молодой человек, которому свойственны любовные похождения? Это существенная разница.
   Щеки Элинор слегка порозовели, и она перевела взгляд на свои колени. Почему Селина считает необходимым так плохо отзываться о Фредерике?
   – На самом деле, ваша светлость, он не такой уж плохой человек, – сказала Элинор, испугавшись своего стремления защитить его.
   Герцогиня посмотрела на Элинор, потом на Селину:
   – Так он все-таки развратник или нет?
   – Нет, – сказала Элинор.
   – Да, – подтвердила Селина одновременно с ней.
   – Нет, – повторила Элинор более твердо на этот раз. – Леди Хенли сильно преувеличивает. Мистер Стоунем, возможно, имеет много недостатков, но его решительно нельзя назвать развратником.
   – Стоунем? – переспросила герцогиня и слегка нахмурилась. – Вы, конечно, не имеете в виду, мистера Фредерика Стоунема, сына барона Уортингтона?
   О Господи! Зачем только Элинор назвала его имя вслух?
   Селина кивнула и подалась вперед на своем сиденье.
   – Это именно он. Мистер Фредерик Стоунем из Эссекса, хотя баронство его отца находится в Оксфорде.
   – Неужели?! Вы серьезно говорите? По-моему, он действительно прожигатель жизни, как говорят о нем. Кто-то должен предупредить лорда Мэндвилла, пока не поздно. Вы говорите, брачный контракт уже подписан?
   – Да, ваша светлость, – тихо сказала Элинор. – Но я разговаривала с мистером Стоунемом, и мы пришли к общему пониманию, что этот контракт не отвечает нашим интересам. – О, как тяжело было произнести эти слова вслух. Ее сердце сжалось от острого чувства сожаления, дыхание замерло, и голова слегка закружилась.
   – Я тоже отказалась бы, – согласилась герцогиня, кивнув.
   – Правда, мы не окончательно решили этот вопрос, – добавила Элинор раздраженно. В конце концов, какое дело этой женщине, за кого она выйдет замуж?
   – Тогда что вы делаете здесь, в Уитби-Холле, тратя по пустякам свое время в Девоншире, вместо того чтобы покончить с этим неприятным делом?
   – Кстати, мистер Стоунем тоже здесь, в Девоншире, – вставила Селина, – и является гостем мистера Уитби. Мы все вместе приехали сюда две недели назад.
   – Не может быть! – задыхаясь, воскликнула герцогиня, схватившись своей тонкой ручкой за горло. – Он действительно здесь? В таком случае я хотела бы познакомиться с ним и посмотреть, о ком ходит столько слухов. Он действительно так красив, как говорят? – спросила она заметно изменившимся тоном, похожим теперь на мурлыканье, и Элинор не понравился блеск в глазах герцогини, сопровождавший ее вопрос.
   – Сейчас он в Плимуте вместе с Хенли, – сообщила Селина. – Должна сказать, слухи не преувеличивают – он действительно обладает исключительно привлекательной внешностью.
   – Хм-м, однако интересно. Его репутация продолжает оставаться легендарной, хотя он отсутствовал в Лондоне последние шесть месяцев. Если то, что говорят о нем, правда, леди Элинор, вам лучше освободиться от обязательств брачного контракта и сделать это как можно скорее. Такого, как Фредерик Стоунем, лучше оставить женщинам… как бы поделикатнее выразиться… имеющим больше опыта в общении с мужчинами. Кроме того, кажется, ему всего двадцать три года?
   Элинор поняла, что герцогине известно достаточно много о Фредерике, и ей стало не по себе. Правда, мнение герцогини основывалось главным образом на слухах и предположениях. Однако она правильно назвала его возраст.
   – Да, ему действительно двадцать три года, – подтвердила Элинор, с подозрением глядя на герцогиню поверх чашки.
   – Он слишком молод, чтобы жениться. Почему бы мне самой не послать письмо лорду Мэндвиллу, поскольку мы хорошо знакомы, и не посоветовать ему расторгнуть ваш брачный контракт?
   «Я уверена, вы готовы сделать это, – подумала Элинор. – Чтобы потом самой заняться Фредериком». Мысль о том, что Фредерик привык иметь дело именно с такими красивыми, опытными женщинами, как герцогиня, заставила ее еще больше покраснеть. Разве не он однажды упомянул о вдовушке из Шропшира? Сможет ли Фредерик устоять перед натиском герцогини Дандридж, когда она вцепится в него своими когтями?
   Нет, он не поддастся ей. Элинор хотелось верить в это. Однако все же в ее душу закрались сомнения.
   – О, мистер Уитби! – внезапно воскликнула герцогиня, заставив Элинор вздрогнуть, а Селина при этом едва не пролила чай себе на платье, – Оставьте этот чертов лук и присоединяйтесь к нам здесь, в тени. – Вы почти не разговаривали со мной с момента нашего прибытия, – добавила она недовольно. – Отпусти его наконец, Трелони. Ты намерен завладеть его вниманием на весь день? Разве я не учила тебя, что надо любезно делиться с другими?
   Раздался громкий мужской смех, и вскоре мистер Уитби оказался около герцогини, склонившись, чтобы поцеловать ее руку в перчатке.
   – Дорогая герцогиня, – сказал он затем. – Меня удивляет, почему вы не присоединились к нам на поляне. Я знаю, что вы гордитесь своим мастерством в стрельбе из лука.
   – Да, но я была занята знакомством с этими двумя милыми дамами. Я решила устроить домашний прием и пригласить леди Хенли и леди Элинор.
   – Прекрашная идея, – поддержал ее лорд Трелони, присоединяясь к компании под тентом. – Она мне очень нравится.
   – О, Трелони, дорогой, неужели ты никак не можешь избавиться от своей шепелявости? Он нарочно говорит так, считая, что это модно, – добавила она. – Дандридж, проснись. – Герцогиня ткнула храпящего мужа веером; тот сразу поднял голову и зевнул. – Я только что говорила, что мы собираемся устроить домашний прием, – сообщила она ему, – и пригласить гостящих здесь молодых людей.
   – Превосходно, – сказал герцог, сопя. – Прекрасная идея. И мы организуем охоту?
   – Да, конечно. – Герцогиня махнула своей изящной рукой. – И я надеюсь познакомиться с мистером Фредериком Стоунемом, который сейчас здесь, в Девоншире. Мы пригласим его тоже. – При этом она рассеянно погладила руку стоявшего рядом мистера Уитби, и этот удивительно интимный жест привел в замешательство Элинор.
   И она была готова поклясться, что на помрачневшем лице Селины отразилось такое же подозрение, какое испытала она сама. Перед ее мысленным взором возник коттедж на утесе, напомнив ей завуалированный намек Фредерика, что мистер Уитби встречается там со своей любовницей. Она посмотрела на герцогиню, которая тихо беседовала с мистером Уитби, голова которого склонилась совсем близко к ее светловолосой голове.
   Была ли герцогиня его тайной любовницей? Элинор прокляла Фредерика за то, что тот породил в ее голове такие мысли, потому что теперь ее богатое воображение рисовало картины, как эти двое занимаются любовью на широкой кровати, задыхаясь от страсти. Боже, какой ужас!
   Стараясь избавиться от этих неприятных мыслей, Элинор с мольбой посмотрела на Селину, которая наконец подала свой голос:
   – Ваша светлость, хотя идея пригласить нас на домашний прием звучит очень мило, боюсь, мы будем вынуждены вернуться в Эссекс, как только мистер Стоунем и Хенли завершат свое дело здесь. Думаю, это произойдет через пару дней.
   – А вы не можете продлить ваше пребывание здесь еще на несколько дней? – спросила герцогиня, прервав разговор с мистером Уитби. – Это доставило бы мне большое удовольствие. Скажи им, Уитби, что они должны остаться.
   – Конечно, должны, – согласился тот, стряхивая травинки со своих брюк. – Уверяю вас, вы нигде не встретите такого гостеприимства, как у ее светлости.
   – Я не сомневаюсь в этом, – сказала Элинор. – Но мы действительно должны сразу вернуться в Эссекс. Боюсь, мы не сможем задержаться здесь ни на один день. Может быть, мы нанесем вам визит в другой раз, если вы будете столь любезны пригласить нас позже?
   – Ну хорошо. С вами все ясно. В таком случае тебе одному придется развлекать меня, Уитби. – Она удостоила его соблазнительной улыбкой, чем еще больше укрепила Элинор в ее подозрениях.
   При этом муж и сын герцогини улыбались, не придавая ее словам никакого значения. Странно. Очень странно. По крайней мере, Элинор не одну мучили сомнения; она заметила замешательство Селины, которая, несомненно, подумала о том же самом.
   – И все-таки мне бы очень хотелось познакомиться с мистером Стоунемом, – добавила герцогиня.
   Хорошее настроение Элинор улетучилось, и она вдруг почувствовала усталость, холод, тяжесть на душе и смутную тревогу.
   Что сейчас делает Фредерик, в то время как они сидят здесь, попивая чай и обсуждая его, как некий объект праздного любопытства? Она не сомневалась, что он уже нашел мистера Экфорда, и, возможно, сейчас они готовы к дуэли. Кто из них останется в живых к концу дня?
   Ее горло сжалось от волнения. Никогда прежде она не чувствовала себя такой беспомощной и потерянной. В ее ранее упорядоченном мире теперь господствовал хаос, и ее будущее уже не казалось светлым и ясным, а представлялось неопределенным. Она не доверяла человеку, которого любила, не доверяла своей ближайшей подруге, а единственный человек, который мог бы помочь ей и кому она полностью доверяла – ее брат Генри, – находился сейчас в Оксфорде, наслаждаясь предоставленной ему свободой, тогда как она оставалась здесь, не зная, как ей поступить в создавшейся ситуации.
   Стараясь сдержать слезы, Элинор встала.
   – Прошу прощения, – сказала она и поспешно покинула компанию, едва не подвернув лодыжку.
   Надо что-то делать. Она не знала, что именно, однако не могла больше сидеть без дела, ожидая, что все разрешится само собой. Но какой выбор следует сделать и как отнесется к этому Фредерик? Если он, конечно, не погиб и не убил своего противника, что скорее всего.
   Элинор, тяжело дыша, поднялась по лестнице, пробежала по коридору, открыла дверь своей комнаты и быстро вошла внутрь.
   – У меня ужасно разболелась голова, Соланж, – сказала она испуганной служанке. – Передай, что я не спущусь к обеду. – Ей необходимо было подумать. Необходимо обрести прежнюю уверенность в себе, и тогда, Бог даст, она сделает что-нибудь, чтобы вновь упорядочить свою жизнь.
   Вот только хотелось бы знать, что именно надо сделать для этого.

Глава 17

   Элинор стояла у окна своей спальни, наблюдая, как карета герцога с грохотом покатила по дорожке в лунном свете, отражавшемся от блестящей темной внешней обивки.
   Она все-таки вышла к обеду. Соланж убедила ее, что, оставаясь в своей спальне, она тем самым нанесет ужасное оскорбление уважаемым гостям мистера Уитби и поставит хозяина в чрезвычайно неудобное положение. Элинор вынуждена была признать, что служанка права. Поэтому спустя полчаса, после того как она так неблагопристойно покинула компанию, она спустилась вниз, заявив, что у нее внезапно разболелась голова, но затем боль быстро прошла.
   Обед для нее прошел как в тумане. Лорд Трелони, сидевший рядом с ней, старался всеми силами развлечь ее. И это ему отчасти удавалось. Тем не менее она постоянно отвлекалась от общей темы разговора, и герцогиня неоднократно делала ей замечания за ее рассеянность. Элинор была погружена в свои мысли. Как только обед закончился, лорд Трелони заявил, что Элинор выглядит ужасно утомленной, а потому всячески ухаживал за ней и хлопотал, как служанка. И она готова была поцеловать его в знак благодарности, когда он в конце концов предложил ей отказаться от вечерних развлечений и отдохнуть. Она так и сделала.
   В течение последнего часа она стояла у окна, глядя на ночное небо и пытаясь выработать приемлемый план дальнейших действий. Прежде всего, надо откровенно поговорить с Селиной, не скрывая больше своих истинных чувств к Фредерику. Она должна поделиться с подругой своими проблемами и постараться убедить ее, что Фредерик Стоунем гораздо лучше, чем Селина думает о нем.
   Конечно, нельзя сказать, что у него нет недостатков, причем серьезных. Она рискнет быть осужденной своей подругой и расскажет ей о том, что произошло в коттедже. А потом остается только надеяться, что Селина даст ей мудрый совет. К кому еще она могла обратиться?
   Ни к кому. Ее положение становилось невыносимым, и она не могла больше страдать в одиночестве.
   Пора действовать, подумала она, отходя от окна и опуская шторы. Минуту спустя Элинор постучалась в комнату Селины.
   – Селина, дорогая, – обратилась она к подруге с дрожью в голосе. – Могу я поговорить с тобой, пока ты не легла спать?
   – О, дорогая, ты все еще выглядишь ужасно бледной. Входи, пожалуйста, и расскажи, в чем дело.
   Элинор молча вошла и мягко закрыла за собой дверь. Селина взяла ее под руку и проводила к дивану в углу комнаты, обеспокоенно сдвинув брови.
   – Мне не нравится, как ты выглядишь. Ты плохо спишь? Тебе не удалось вздремнуть до приезда гостей?
   – Я пыталась, но не могла уснуть, – ответила Элинор, с благодарностью опускаясь рядом с Селиной на мягкий диван. – Я хочу поговорить с тобой, но ты должна пообещать мне, что этот разговор останется между нами.
   – Ты всегда доверяла мне, Элинор. – Селина коснулась ее руки, и Элинор заметила, что подруга часто моргает, стараясь сдержать слезы. – Ты должна рассказать мне, что тебя беспокоит. Ты просто пугаешь меня.
   – Уверяю, в этом нет ничего ужасного. Просто я никак не решусь. Речь идет о деликатных вещах.
   – Это касается Джорджа? И герцогини? Мне тоже стало не по себе при виде их близких отношений. Я только что разговаривала с Джорджем по этому поводу, и он клянется, что ничего…
   – Это связано с Фредериком Стоунемом, – прервала ее Элинор, успокаивающе пожимая руку Селины.
   – О Боже!
   – Да. Уверяю тебя, он вовсе не подлый соблазнитель, как ты думаешь, Селина, – убежденно сказала Элинор. – Мне кажется, я люблю его.
   – О нет. Опять. Ты однажды уже убедила себя, что влюблена в него, не так ли?
   Элинор покачала головой. Звук копыт на дорожке привлек ее взгляд к окну, и она тяжело вздохнула, снова обратившись к подруге:
   – Да, было такое, но теперь это уже не слепое девичье увлечение. Кроме того, тогда я не знала его так, как сейчас.
   Казалось, Селину не убедили ее слова.
   – Как ты могла узнать что-то о нем? Сколько времени ты провела с ним? День, другой? Как ты могла позволить себе стать его жертвой…
   – Ничего подобного. Поверь мне, Селина. Мне нелегко говорить, поскольку у меня еще остаются некоторые сомнения относительно Фредерика, но я убеждена, что его дурная репутация сильно преувеличена.
   Селина закусила нижнюю губу, прежде чем сказать:
   – Ты уверена? Действительно уверена в этом, Элинор?
   – Мне кажется, что я достаточно узнала его характер… Я хотела бы быть уверенной…
   – Однако все еще сомневаешься, – прервала ее Селина. – В таком случае будем считать это твоим ответом.
   – Фредерик совсем не такой, каким может показаться на первый взгляд. Многое в нем восхищает меня, и я думаю, что узнала его лучше, чем кто бы то ни было, даже за это короткое время. Я понимаю, как наивно это звучит, однако… я верю в то, что он на самом деле очень хороший человек.
   Селина пожала плечами.
   – Пусть будет так, – допустила она.
   – Я понимаю, что ты хочешь защитить меня, что желаешь мне только добра.
   – Конечно, Элинор. Я хочу видеть тебя счастливой в браке. Чтобы тебя оберегали и нежно любили, как Хенли любит меня. Джордж только что уверил меня, что между ним и герцогиней нет ничего; он даже посмеялся над таким предположением. Более того, он прямо сказал мне, что считает тебя самой подходящей женой.
   Элинор покачала головой с горькой улыбкой:
   – Но ты должна понимать, что я не могу выйти замуж за мистера Уитби, поскольку не испытываю к нему никаких чувств в отличие от Фредерика. Согласившись, я поступила бы нечестно по отношению к мистеру Уитби.
   Из васильковых глаз Селины скатилась единственная слезинка, которую она быстро смахнула.
   – Да, действительно это было бы нечестно. О, Элинор, ты в самом деле любишь его? Фредерика, я имею в виду?
   Элинор встретила вопросительный взгляд Селины и улыбнулась:
   – Да. Возможно, это безумие, но я люблю его.
   Резкий стук в дверь заставил обеих женщин вздрогнуть и удивленно переглянуться.
   – Леди Хенли? – прозвучал голос экономки.
   – Можете войти, – ответила Селина, вставая и быстро подходя к двери, которая тотчас открылась.
   Седовласая экономка стояла на пороге, сжимая свои руки, а ее кружевной головной убор слегка сдвинулся набок.
   – Простите за беспокойство, миледи, но внизу мистер Стоунем просит – нет, требует – поговорить с леди Элинор.
   – Лорд Хенли с ним? – спросила Селина, побледнев.
   – Нет, миледи. Мистер Стоунем прибыл один, и, должна сказать, он немного не в себе.
   Элинор сразу поднялась с дивана и, подойдя к Селине, встала рядом с ней.
   – Что значит «не в себе»?
   – От него пахнет спиртным, мисс, – холодно ответила экономка.
   Сердце Элинор тревожно забилось. Он пьян? Фредерик внизу в такой час и пьяный? Это не предвещало ничего хорошего.
   – Простите, – сказала она и проскользнула мимо экономки в коридор.
   – Проводить тебя, Элинор? – крикнула ей вслед Селина.
   Элинор устремилась к лестнице, чувствуя, как увлажнились ее ладони от страшного предчувствия.
   – Нет, я одна встречусь с ним.
 
   Фредерик ходил взад и вперед перед камином; его беспокойство возрастало с каждой секундой. Проклятие, почему так долго? Прошло уже почти четверть часа. Он покачал головой, чувствуя еще легкое опьянение после порции джина, которую проглотил, перед тем как оставить Хенли, чтобы тот продолжал следить за Экфордом. Он вскочил на лошадь и помчался в Уитби-Холл как одержимый. Возможно, таковым он и был. Сунув руку в карман куртки, он нащупал небольшой мешочек из грубой ткани, в котором находилось кольцо с рубином. Кольцо, которое он надеялся надеть на палец Элинор в этот вечер.
   Он понимал, что, вероятно, уже слишком поздно, но у него не было другого выбора. Он не мог больше играть роль страдающего героя и держаться поодаль от желанной женщины, чтобы защитить ее, спасти от самого себя. Черт знает, что произойдет утром, поэтому он хотел увидеться с ней немедленно.
   Правда, он был отличным стрелком. Пожалуй, даже самым лучшим. Поэтому он ничуть не беспокоился, будучи уверенным, что поразит негодяя Экфорда метким выстрелом прямо в сердце. Если, конечно, Экфорд будет соблюдать во время дуэли кодекс чести. Однако, учитывая, что его зять жалкий трус, он не мог этого гарантировать.
   Если ему суждено погибнуть завтра утром, Элинор по крайней мере должна знать, что он готов выполнить обязательства их брачного контракта, а также брачный обет, включающий требование оставаться верным своей жене до конца жизни.
   С Молли он навсегда распрощается и больше не будет заводить любовниц. Он был уверен в этом, как никогда в своей жалкой позорной жизни.
   Фредерик провел большую часть дня, безуспешно стараясь не думать об Элинор. Сознание того, что их отношения остались не выясненными до конца, отвлекало его от насущной задачи – покончить с Экфордом. Хенли в конце концов убедил его, что он должен привести все свои дела в порядок. Именно это он и собирался сделать сегодня вечером.
   Он достал свои часы и сверил время, потом сунул их назад в карман жилета. Куда пропала эта чертова экономка? Где Элинор? Возможно, она где-нибудь с этим глупым Уитби; читает ему наизусть стихи, а тот пялит на нее глаза. От этой мысли кровь его вскипела, и он остановился, сжав руки в кулаки, слепо глядя на огонь и стараясь обуздать свои эмоции.
   – Что вы делаете здесь, Фредерик?
   Фредерик резко повернулся на знакомый женский голос, и его пальто вздыбилось волнами позади него. Он почувствовал облегчение, и внезапно его охватило удивительное спокойствие.
   Боже, как она хороша. Дыхание замерло у него в груди, в то время как он жадно пожирал ее глазами. Его взгляд мгновенно пробежал по ней с головы до ног, прежде чем он позволил себе не спеша изучить ее более внимательно, начиная с густой массы темных волос, потом перейдя к темно-синим глазам, слегка прикрытым ресницами, к полным розовым губам и ниже – к декольте. Проклятие, на ней было то самое довольно нескромное платье, которое почти обнажало ее груди. Значит, она надела его для Уитби? Ведь она не ожидала, что он появится здесь сегодня вечером.
   Фредерик ощутил горечь во рту и отвернулся от Элинор к огню. Он не хотел, чтобы она видела выражение его лица в тот момент, когда он боролся с демонами сомнения.
   – Ответьте же мне, Фредерик, – потребовала она жестким тоном. – Почему вы здесь с растрепанными волосами и почему от вас пахнет спиртным?
   – Закройте дверь, Элинор. – Он повернулся к ней лицом, сам удивляясь, что его слова прозвучали как команда.
   – Нет, – ответила она, покачав головой. – Дверь останется открытой.
   – Черт побери, Элинор, – прорычал он. – Закройте эту проклятую дверь.
   Ее глаза расширились, может быть, от страха? Он не собирался пугать ее. Проклятие, он совсем потерял рассудок. Фредерик сделал два шага к ней.
   – Если вы не хотите, чтобы все обитатели дома услышали наш разговор о том, что произошло прошлой ночью в коттедже, предлагаю закрыть дверь, дорогая, – сказал он мягко.
   Она смотрела на него несколько секунд пронзительным взглядом, потом повернулась и закрыла дверь.
   – Может быть, еще и запереть ее? – произнесла она холодным тоном.
   – В этом нет необходимости. – Фредерик сделал еще два осторожных шага к ней.
   Элинор, словно загнанное в угол животное, отступила за диван.
   – Я не вижу причины обсуждать то, что было прошлой ночью, Фредерик, – сказала она, прислонившись к спинке дивана, как будто ей нужна была поддержка. – Вам не следовало возвращаться из Плимута ради этого.
   – Я нашел Экфорда в окрестностях Плимута. Хенли сейчас следит за тем, чтобы этот трус не улизнул.
   – Значит… значит, вы еще не убили его?
   – Я вызвал его на дуэль, которая состоится завтра утром на рассвете. Перчатка брошена.
   – И тогда вы убьете его?
   – Это мое намерение.
   – И вы приехали сюда этим вечером, чтобы сказать мне об этом?
   – Я приехал сюда, чтобы вручить вам это. – Он извлек из кармана мешочек.
   – Что это? – спросила Элинор, не выходя из-за дивана.
   Распустив завязку, он вытряхнул кольцо на свою ладонь.
   – Это обручальное кольцо.
   – Почему вы дарите мне его? – спросила она, сжимая спинку дивана. Фредерик заметил, что она была без перчаток и ее руки дрожали. – Почему именно в данный момент?
   – Потому что я хочу прояснить свои намерения. Я хочу жениться на вас, Элинор.
   – Вы пьяны, – сказала она, качая головой. – Вы не сознаете, что говорите.
   Фредерик усмехнулся.
   – Я не настолько пьян, чтобы ничего не сознавать. Ведь я нашел дорогу сюда, не так ли? И разумеется, я полностью отдаю себе отчет в том, что говорю, дорогая. Я хочу жениться на вас и клянусь, что буду хорошим, порядочным мужем. Верным мужем, – добавил он, понимая, насколько это важно для нее.
   Да, он имел в виду именно это.
   – Может быть, вы подойдете сюда? Я не собираюсь приставать к вам. А если бы имел такое намерение, то диван не спас бы вас.
   – Я… я не знаю, что сказать, – пролепетала она, запинаясь.
   – Скажите, что принимаете это кольцо. Возьмите его и подумайте над тем, что я сказал. И вспомните, что вы чувствовали прошлой ночью, когда мы лежали рядом.
   Фредерик услышал, как Элинор резко втянула воздух, и понял, что она все помнит. Так же, как и он. Как можно забыть такое?
   – Подумайте об этом, – продолжил он, – и вспомните о том, что вы чувствовали, когда сидели рядом со мной на дереве и любовались морем. Вспомните о сонате Бетховена, которую вы исполняли для меня, и только для меня одного. – Фредерик осторожно приблизился к ней. – А я тем временем встречусь с Экфордом. Если все закончится благополучно, мы сразу вернемся в Эссекс. Я дам вам три дня на раздумье, не более. Вы должны решить, доверяете ли вы мне, несмотря на мою репутацию, и можете ли вы поверить, что леопард иногда способен переменить свои пятна.
   – Вы же говорили, что не можете изменить свою натуру, – сказала Элинор.
   – Да, говорил, но я ошибался на этот счет. Я во многом ошибался, как вы, вероятно, уже успели заметить. Тогда у меня не было оснований что-либо менять в своей жизни. Но сейчас, – тихо сказал Фредерик, подходя к ней ближе, – сейчас у меня есть много причин измениться. И если вы верите в это, – он наконец подошел к ней вплотную, – если вы действительно верите в меня, то тогда вы наденете это кольцо на свой палец и к Рождеству мы поженимся, как это обусловлено контрактом.
   Он взял руку Элинор, раскрыл ее ладонь и вложил в нее кольцо.
   – Если же дуэль с Экфордом закончится не так, как я думаю, – сказал он, пожав плечами, – вы можете поступить с этим кольцом как пожелаете.
   – Почему вы говорите об этом так спокойно, так хладнокровно? – спросила она, и глаза ее внезапно увлажнились. – Пожалуйста, Фредерик, откажитесь от этой дуэли! Пусть Экфорд отправляется в Лондон, заставьте его возместить все убытки, накажите его каким-то другим способом, если это необходимо. Но только не совершайте это безумие!