Куликов Роман. Игры ушедших

   Он заорал от дикой боли, осел на землю и пнул оказавшегося живым киборга.
   – Сука! Тварь! – Он приставил к верхней части туловища киборга плазморез и выстрелил. Заряды разворотили тело на дымящиеся куски.
   – Саймон, что?! – сразу спросил майор.
   – Один жив был, руку мне распахал, сволочь.
   – Как жив?! Там же все дохлые были!
   – Значит, не все. Этот урод вообще на две части был распилен, хорошо его, значит, сработали, если после такого выжил.
   – Генераторы нашел?
   – Нет еще, – огрызнулся киборг.
   – Скорее, Саймон, сейчас начнется атака. Нам тут туго придется.
   Морщась от боли, киборг поднялся.
   – Ищу, командир, – ответил он и снова стал обшаривать взглядом все вокруг.
   Еще через десять минут поиски увенчались успехом.
   – Есть! Нашел! – воскликнул Саймон.
   – Нашел? – переспросил Семен.
   – Да, вот они, красавцы. – Киборг встряхнул вещмешок, коллапс-генераторы глухо звякнули. Он затянул завязки, залепил магнитную ленту застежки и закинул мешок на плечо.
   – Молодец! Давай теперь назад, – скомандовал Сэм.
   – Угу, понял. – Саймон огляделся вокруг. Над полем боя завывал ветер, яркое солнце заставило его прищурить глаза. Киборг подхватил винтовку и, пригибаясь, побежал обратно к туннелю.
   Внезапно сзади и откуда-то сверху послышался гул. Саймон остановился и оглянулся. Вокруг по-прежнему никого не было. Звук шел из-за гряды и становился все громче.
   Киборг зарычал сквозь зубы и выругался.
   – Что случилось? – обеспокоенным голосом спросил Семен.
   – Кто-то приближается.
   – Кто?
   – Откуда я знаю?! Их еще не видно. – Голос киборга слегка срывался – он бежал.
   Когда до туннеля оставалось метров пятьдесят, Саймон оглянулся на бегу. Из-за гряды с воем выскочила гравитележка, загруженная киборгами. На миг зависла над гребнем, потом завалилась вперед и понеслась вниз по склону. С одного борта к машине была пристроена лазерная пушка, и, как только Саймон попал в поле зрения противника, по нему открыли огонь. Лучи выжгли камень прямо перед ним, заставив отскочить назад.
   Киборг развернулся и выпустил по тележке длинную очередь, одновременно уходя в сторону. Несколько зарядов попали в самую гущу врагов, двоих выбросило из машины, и они грохнулись на землю окровавленными кусками плоти.
   – Здесь негде укрыться! – воскликнул Саймон, отчаянно пытаясь найти место, где можно было бы спрятаться от лазерных лучей и открыть ответный огонь. Враги с гиканьем настигали его, лучи их разрядников проносились мимо и выжигали дыры у него под ногами. Киборг метался вправо и влево, пытаясь обмануть преследователей.
   – А-а-а, мать их…
   – Там, справа от туннеля, как назад возвращаться, были валуны! – раздался у него в ухе голос Ворона.
   Саймон сразу оглянулся в указанном направлении и увидел, о чем тот говорил.
   – Мне до них не добраться! Меня поджарят раньше!
   – Даже не думай! – сказал Сэм. – Нам нужны этигенераторы! Делай, что хочешь, но принеси мне их!
   Понял?!
   Киборг не ответил. Он внезапно остановился, присел, словно инерция заставила его согнуться, сильно оттолкнулся и подпрыгнул, делая сальто назад, в сторону тележки. Его в прыжке сопровождали желто-красные лучи, расчерчивающие воздух. Он оказался на земле, прямо перед машиной, кто-то из ее пассажиров крикнул: «Дави его!», и, когда тележка почти врезалась в него, Саймон резко отпрыгнул в сторону, пропуская ее мимо себя. Для разворота машине требовалось время, а десантник в это время встал на колено и выстрелил вслед, убив еще несколько киборгов, потом поднялся и побежал к валунам. Враги повыскакивали из тележки и открыли по нему пальбу.
   Почти добежав до камней, за которыми можно было укрыться, Саймон резко вильнул в сторону и понесся к туннелю. Забежав под его своды, он снова развернулся, припал на колено – навстречу ему неслись шестеро противников – сделал несколько отрывистых выстрелов, свалив на землю двоих, быстро поднялся и побежал дальше. Темный туннель вывел его назад к разбитому орудию, но тут он напоролся еще на пятерых врагов.
   «Откуда?!» – мелькнула шальная мысль.
   От неожиданности он заметался, теряя драгоценные секунды, хотел было рвануть назад, потом передумал, вскинул винтовку и открыл огонь, одновременно прыгнув за орудийную опору. Лучи лазера, словно раскрывшийся веер, последовали за ним и настигли, когда Саймон почти скрылся в укрытии. Бедро обожгла вспышка боли. Он вскрикнул, потом высунулся и выстрелил в противников, попал в одного – плазма прожгла две дыры в его теле, ранил второго. Трое оставшихся бросились в разные стороны, пытаясь спрятаться.
   В наушнике что-то говорил командир, но он не слышал его. Каждое мгновение Саймон ждал выстрела в спину. Потеряв в пылу схватки ощущение времени, он думал, что киборги, которые преследовали его, уже должны были быть здесь. Мерзкий холодок бежал по позвоночнику, волосы на затылке шевелились. Его зажали с двух сторон. За спиной послышался топот. Киборг обернулся, прижался к опоре и, еще не видя врагов, выпустил в туннель длинную очередь. Заряды осветили темные внутренности каменного коридора и показали бегущих к нему противников.
   – А-а-а-а-а-а-а-а-а… – закричал Саймон, неистово нажимая на спуск. Очереди плазменных зарядов сшибли преследователей и разорвали на куски их тела, а он все кричал, не в силах остановиться. В этот момент он почувствовал движение над головой, быстро обернулся На опоре стоял киборг, криво усмехаясь и направив на него разрядник.
   Первый луч прожег руку, чуть выше локтя, потом правую сторону груди. Вместо крика у Саймона вырвался хрип. Он дернулся в сторону, выпустил лезвие из запястья и ударил им по ногам противника. От столкнувшегося металла полетели искры. Саймон упал на спину, его враг закричал, когда клинок отсек ему ногу, и повалился вперед.
   А десантник продолжал рубить. Кровь забрызгала Саймону руки, тело врага дергалось в предсмертных судорогах.
   Чуть в стороне от него, на ужасно близком и одновременно безнадежно далеком расстоянии, о камень пола звякнул цилиндрик разрывной гранаты. Убежать не было никакой возможности. Саймон схватил убитого киборга за одежду и потянул на себя, одновременно отворачиваясь к опоре.
   Взрыв вспух огненным шаром, волна нестерпимого жара накрыла десантника, и яркий мир вокруг мгновенно померк.
   Постепенно он начал приходить в себя. Сколько он пробыл в забытьи – несколько секунд или многие часы – Саймон не мог сказать. В пересохшем рту стоял отвратительный вкус запекшейся крови и еще чего-то искусственного. Нос щекотал едкий дым.
   Ужасно болели ноги. Наверное, эта боль и привела его в чувство.
   Киборг попытался встать, но боль, поднявшись от ног, раскаленными копьями пронзила его тело, и он снова опустился на пол.
   Напрягшись, Саймон спихнул с себя окровавленную тушу, в которую превратилось тело убитого им киборга, и, чуть приподняв голову, посмотрел на свои ноги. Вместо сильных, блестящих имплантами голеней у него были иссеченные кровавые куски мяса, перемешанного с металлом. Словно их долго и упорно жевал какой-то огромный зверь.
   – Нравятся? – неожиданно спросил кто-то. Саймон вздрогнул и поднял взгляд.
   Трое киборгов стояли вокруг, направив на него стволы лазерных разрядников.
   – Скоро ты весь такой же будешь, поганый ублюдок, – с мерзкой улыбкой произнес один из них.
   Саймон бегло огляделся. Его винтовка лежала рядом, он потянулся к ней, но тут же один из киборгов выстрелил ему в руку. Потом еще раз и еще. Десантник закричал, но киборг стрелял до тех пор, пока полностью не отстрелил ему руку.
   Саймон, вопя, схватился за рану, из сегмента брони на предплечье все еще торчал клинок. Он взмахнул им. Киборги со смехом отскочили, а один – тот, что говорил с ним, перехватил его руку и прижал к опоре. Выгнув ее, он ударил по клинку ногой. Сталь поддалась не сразу, вызвав в киборге ярость. Он остервенело пытался сломать лезвие, но это у него не получилось. Тогда он достал вибронож и всадил его Саймону в сгиб локтя. Глядя, как извивается от боли их жертва, киборги заливались смехом.
   Отпилив руку, киборг выпрямился с довольным видом, потом посмотрел на кричащего Саймона:
   – Заткнись, зодчий выкормыш.
   Но тот его не слышал, боль застила разум, сил не было ни на что, кроме крика, да и он постепенно угасал. Но истязателям было мало этого.
   – Заткнись, я сказал! – вопил киборг, размахивая частью руки с клинком.
   Потом, с яростью, перекосившей лицо, киборг вонзил клинок Саймону в грудь. Десантник захрипел. А киборги довольно заржали.
   – Сам себя…
   Их тела стали разлетаться на куски. Плазма выжигала в телах дыры, отрывала конечности, куски плоти, воспламеняла одежду.
   Все трое разлетелись на части, как пляжные домики под натиском урагана.
   Если бы Саймон мог слышать, то басовитые раскаты сдвоенного штурм-пулемета показались бы ему райской музыкой. Но боль не давала ему не то что слышать – он даже мыслил с трудом.
   Когда наконец его взгляд на какой-то миг прояснился, он увидел, что над ним склонился незнакомый человек. С изможденным суровым лицом, измазанным сажей. Он осторожно вытащил лезвие из груди киборга. Вспышка боли заставила тело выгнуться в конвульсии.
   – Нет смысла останавливать кровь. Ее вытекло уже слишком много, и раны обширные, ты не выживешь, – спокойно сказал парень. – Ты кто такой? На тебе часть десантных доспехов, но ты киборг! Где десантники? Кто ставит коллапс – коконы?
   Саймон не ответил ему. Суть вопросов с трудом доходила до замутненного болью разума. Он начал проваливаться в манящую вечной нежностью и покоем серую мглу…
   Сквозь туман подступающего забытья, словно из ниоткуда, к нему пробился голос командира:
   – Саймон! Где ты? Что произошло? Саймон, отзовись! Да не молчи ты, сукин сын!
   Губы киборга зашевелились, но получился только хрип.
   – Что? – спросил склонившийся над ним человек.
   – М…Ы…
   Слова давались ему с огромным трудом, жизнь уходила из него.
   – М…ы… де…сс…ант…
   – Вы – десант?
   Саймон медленно закрыл глаза в знак согласия.
   – Что за ересь?! – фыркнул парень.
   – Дол…жен о…сти ге…не…(киборг сглотнул)… то…ры майору.
   – Чего? – сморщился человек.
   Киборг с трудом повернул голову и нашел глазами мешок с генераторами. В нем зияла прожженная дыра, и сквозь нее было видно, как сплавились между собой несколько находящихся внутри устройств.
   Парень проследил за его взглядом, потянулся и взял мешок.
   – Генераторы коллапс-поля…
   Он задумался.
   – Где остальные десантники? Я буду спрашивать, а ты отвечай. Если тяжело говорить, моргнешь один раз – да, два раза – нет. Понял?
   Саймон моргнул… и еле нашел силы снова открыть глаза.
   – Вы идете по тоннелям, захватывая орудия по очереди?
   Саймон знал, что, если закроет глаза, больше открыть их уже не сможет.
   – Да, – выдавил он.
   – С вами есть десантники?
   – Д…а…
   – Ты возвращался за генераторами? И теперь ты хочешь, чтобы я отнес их?
   Киборг хотел сказать «да», но язык не слушался его, тогда он моргнул… тьма захватила его, закружила, затянула и поволокла за собой.
   Парень понял, что киборг умер.
   Он подкинул мешок на ладони, вытащил поврежденные и уже непригодные к использованию генераторы – целых осталось только четыре. Потом проверил карманы убитого, достал запасные обоймы для плазмореза, поднялся, распихал их по карманам, взял штурм-пулемет, подобрал плазменную винтовку, осмотрел ее и положил обратно – оружие было повреждено, из пробитого осколком ускорителя шел дымок – и уже собрался было идти, но остановился, Присел над телом киборга и попытался снять плечевой сегмент брони с датчиком коллапс-поля, но у него не вышло. Тогда он взял обрубок руки киборга с лезвием и несколькими ударами отрубил датчик, засунул его в нагрудный карман, распрямился, огляделся по сторонам и направился к выходу из бункера.

* * *

   Поначалу бесконечность виртуальности была ошеломляющей. Морган с трудом привыкал к этому нереальному миру. Освоиться с его средой, пронизанной потоками данных, было непросто. Его даже по-настоящему тошнило от этой цифровой пропасти, разверзнувшейся в голове. Но постепенно киборг начал вникать в ее структуру, научился различать схемы и понимать принципы, по которым все работало. И тогда он стал пробовать проникнуть в пространство, где жила Лима.
   Первое время бывший главарь никак не мог освоиться с преобразованием и долго пытался войти в мир Охотницы, но у него не получалось. Он злился, психовал, плакал от бессилия. Много раз Морган выходил из виртуальности, судорожным движением выдирал шунт и орал во всю глотку, беспорядочно носясь по своему жилищу.
   Потом он успокаивался, останавливался и начинал думать. Он проводил в размышлениях по несколько часов и затем снова подключался к мнемотанку. Он пробовал все новые и новые способы, и наконец ему удалось найти то единственное решение, которое помогло ему преодолеть барьер входа.
   В тот день он отключился от виртуального канала легко и без сожаления. Бывший главарь был доволен собой и полностью удовлетворен. Когда он засыпал, на губах его блуждала мечтательная улыбка.
   Робко нащупывая решения на уровне интуиции, киборг начал экспериментировать с моделированием. Прежде чем войти в пространство Лимы, ему нужно было выбрать форму, в которой он будет там отображаться. Моргану сначала это казалось забавным. Он мог быть кем угодно – придорожным камнем, птицей, растением, зданием, человеком, гравициклом, мостом над рекой. Правда, самой рекой быть не мог – в пространстве были и свои жестко заданные модели.
   Но первой он, конечно, выбрал возможность снова стать человеком. Моделируя себе «тело», Морган старался делать его похожим на себя… на прежнего себя – такого, каким он был еще до Единения, до прихода Хозяев и Зодчих, до того, как у него появились первые имплантаты…
   Киборг хотел снова стать обычным человеком.
   Когда модель была готова, Морган даже не сразу решился на подключение, так он волновался. Мысли о том, что и в виртуальном мире он останется калекой и не сможет самостоятельно ходить, не давали ему покоя. Ведь он не знал, как отреагирует его мозг на подключение. Киборгу пришлось собрать всю свою волю в кулак, чтобы заставить себя пойти на это. Но в итоге, плюнув на все и отбросив в сторону сомнения, он наконец пошел на погружение.
   Канал вился призрачной ярко-голубой нитью, спускаясь с серого неба и заканчиваясь во лбу мужчины лет двадцати пяти, с морщинами над переносицей и широко открытыми карими глазами, безжизненно смотрящими вверх. Тело лежало на чахлой траве, посреди какого-то развалившегося сооружения, возможно бывшего раньше чьим-то домом. Темные волосы путались в желто-зеленых стебельках, легкий ветер заставлял их шевелиться вместе с травой, но других признаков жизни у человека не было.
   Морган с огромной скоростью, доступной только в этом цифровом мире, яркой вспышкой пронесся по каналу и погрузился в созданную им модель.
   Тело мужчины изогнулось в судороге, глаза закрылись, потом снова открылись, и Морган первый раз вздохнул. С хрипом, обжигая все внутри, несуществующий воздух ворвался в несуществующие легкие.
   Бывший главарь лежал не шевелясь, адаптируясь к новым ощущениям, потом заморгал, привыкая к дневному свету, затем сел. Тело хорошо слушалось его. Морган согнул руки в локтях, поднес ладони к лицу, медленно сжал пальцы в кулаки, потом снова разжал их, растопырив в стороны. Затем сел и, с замиранием сердца, опираясь руками о теплую землю, наконец попытался встать. К величайшему восторгу Моргана, ему это удалось без труда.
   Несколько минут он стоял, пригнувшись, словно только что получил удар в солнечное сплетение, и не верил себе.
   У него снова было тело, были ноги! Он мог похлопать себя по бедрам, мог присесть, пройтись, пробежаться, в конце концов. Что он сразу и сделал – закричав от счастья, Морган побежал.
   Минут тридцать он носился вокруг сооружения, где погрузился в модель, бегал по кварталу, посреди которого это сооружение расположилось, прыгал по камням, падал, раздирая в кровь колени, и хохотал как безумный. Морган никогда не задумывался, какая это радость – иметь свое собственное здоровое тело! Но сейчас он почувствовал и понял это в полной мере.
   Запыхавшись, Морган присел. Бывший главарь не чувствовал себя усталым, но тело требовало отдыха. В этом мире действовали те же законы физики, что и в реальном. И хотя он понимал, что не может устать тут, мозг говорил ему об обратном.
   Отдышавшись, Морган стал размышлять.
   Прорыв в пространство Лимы был большим шагом. Теперь надо было обдумать свои дальнейшие действия.
   Первым порывом бывшего главаря было найти Лиму. Он даже вскочил, но потом передумал.
   «Еще не время», – успокоил он сам себя.
   Сперва нужно было все хорошенько взвесить, и делать это не здесь, а в реальности. Его погружение, в отличие от Лиминого, было неполным. Находясь внутри модели, он изнутри управлял роботом, живой машиной. От ощущения раздвоенности разума у Моргана начинала болеть голова.
   С большим сожалением он заставил себя покинуть виртуальность.
   Киборг отключил шунт, направил свою платформу в низ сферы и тихонько заплакал.
   Успокоившись, он решил все обдумать.
   Ему было очень трудно контролировать внешний мир. После того как Морган нырял в виртуальный колодец, мир иллюзий захватывал его, и хотелось полностью отключиться от ненавистной реальности, забыться в новом пространстве.
   Но недаром он славился трезвым и расчетливым умом. Бывший главарь ясно представлял себе, что если его застукают за этим, то непременно отключат.
   Тогда он решил разработать себе график. Впервые с того момента, как он очнулся в этой сферической комнате, Морган задумался о времени. Собственно, проще всего было отмерять себе периоды пребывания в виртуальности, но вне ее у бывшего главаря не было такой возможности. И он стал наблюдать за Охотницей. Когда она спала – была ночь, когда бодрствовала – день. Морган стал жить в ее ритме.
   Прежде чем снова подключиться к мнемотанку, он тщательнейшим образом выполнял все свои обязанности по уходу за пленницей. И только после этого нырял в цифровой колодец.
   Первые несколько «сеансов» бывший главарь потратил на то, чтобы найти Лиму. Этот парадокс выводил его из себя. Казалось, что вот она, совсем рядом, на расстоянии нескольких метров от тебя, но когда Морган оказывался в ее пространстве, то поначалу даже не знал, в какую сторону идти. Чтобы преодолевать расстояния, требовались силы. Модель, созданная им, была довольно выносливой и сильной, но все же недостаточно. Морган попробовал нарастить ей мышцы, но вместе с этим увеличилась и общая масса тела. Преодолев досаду, он добавил в тело импланты, хоть и немного, но даже в виртуальности он снова стал киборгом. Зато теперь бывший главарь перемещался намного быстрее и стал заметно сильнее.
   Тщательность, с которой был воссоздан в виртуальности реальный мир, удивляла и восхищала. Если Хозяева обладали такими технологиями, то неудивительно, что они поработили человечество так легко…
   «Хотя, – тут же опроверг сам себя Морган, – они же никогда не применяли ничего подобного. Все проявления их технологий сводились к созданию новых имплантов для киборгов и улучшению технологии клонирования. Даже во время боевых действий, при захвате планет, они использовали в основном холодное оружие, чем немало удивили тогдашних вояк».
   Но еще больше Морган был поражен, когда встретил в этом виртуальном мире обычных людей.
   Они жили в нем своей жизнью, ходили, спали, разговаривали и даже умирали, как настоящие люди, – Морган это сразу опробовал.
   В путешествиях по иллюзорному, но казавшемуся таким реальным городу прошло несколько дней. И наконец ему удалось выследить Охотницу.
   Бывший главарь следил за Охотницей из окна восьмого этажа. Прячась в тени, он провожал ее взглядом, в котором были одновременно ненависть к той, что лишила его тела, и радость от предвкушения скорой мести.
   Девушка шла по улице со своим верным копьем за спиной. Морган не знал, куда и зачем она направлялась, с какой целью бродила по городу и что искала. Ему было все равно.
   Он жаждал мести.
   Киборг увидел, как девушка остановилась возле одного из домов на противоположной стороне улицы, огляделась по сторонам и нырнула в тень подъезда.
   Отлично!
   Морган обрадовался. Там-то он ее и встретит.
   Бывший главарь бросился в коридор и, перепрыгивая через несколько ступеней, понесся вниз. Оказавшись на улице, он бесшумной молнией перебежал па другую сторону. Оттолкнулся от земли около здания, взвился в воздух и, превратив пальцы в металлические когти, впился ими в стену, выбив фонтанчики каменных брызг. Быстро перебирая руками, Морган стал карабкаться наверх, к окну верхнего, пятнадцатого этажа. Добравшись до него, киборг зацепился за подоконник и, упиваясь своей силой, мощным движением забросил себя внутрь. Мягко приземлился на ноги посреди комнаты и плавно распрямился.
   Четверо киборгов удивленно смотрели на него. Морган тоже сначала не мог понять, что происходит и откуда они взялись. Он не ожидал никого тут встретить. Киборги стояли, прижавшись к стенам и приготовив лазерные разрядники.
   – Какого хрена?! – негромко сказал один из них – долговязый, широкоплечий киборг, с сенсорными имплантами в щеках. – Ты кто такой и откуда свалился?
   Бывший главарь сразу сообразил, что тут затевается, – оказывается, не он один охотился на Охотницу!
   Он заулыбался. Первое замешательство прошло. Морган снова был Главарем. Тем, кому подчинялись все банды в городе.
   Прежде чем ответить долговязому, он осмотрел свое тело. Довольная улыбка еще шире растянула его губы – отличная получилась модель, мощная, гибкая, сильная. Пожалуй, очень похожая на его прежнее, настоящее тело.
   – Ты что, глухой? – оскалился киборг. – Я тебя спрашиваю, ублюдок, ты кто такой и что тебе здесь надо?
   – Я – Морган, – высокомерно вздернув подбородок, ответил главарь.
   – Вот придурок, – тихо засмеялся долговязый, – Думаешь, назвался Морганом и все тебя сразу испугались? А по мне, будь ты сам Зодчий, если не хочешь сдохнуть, то проваливай, откуда пришел.
   Киборг навел на Моргана разрядник.
   – Если ты выстрелишь, то она непременно услышит, – спокойно сказал главарь, приближаясь к нему. Долговязый нахмурился, видимо, поняв, что невесть откуда свалившийся ублюдок прав. А Морган тем временем подошел к нему почти вплотную.
   – Поэтому лучше использовать сталь, – сказал он, с легким щелчком выпустил из предплечья полуметровый клинок и всадил киборгу под подбородок. В глазах того успело отразиться удивление, когда острая сталь пронзила его череп и вышла из маковки. Главарь положил руку на разрядник, выдернул лезвие из убитого и позволил его телу упасть. Оружие киборга осталось в его руке, когда труп мешком свалился к ногам.
   Морган повернулся к остальным членам банды. Те стояли в нерешительности, не зная, что предпринять.
   «И эти слабаки охотятся за Лимой?!» – усмехнулся про себя он, а вслух сказал:
   – Я – Морган! И я вернулся! Вам ясно? Те закивали, открыв рты.
   «Даже страх как настоящий!» – не переставал удивляться Морган.
   Он повернулся к киборгам спиной и прислушался, что происходит внизу.
   – Кто там? – спросил он, не оборачиваясь.
   – Там Забой, – ответил один из них, – он должен привести ее сюда.
   – Вот и отлично. Для вас, мальчики, на сегодня охота закончилась. Видели дверь, через которую я вошел?
   Он оглянулся и угрюмо посмотрел на киборгов. Те переминались с ноги на ногу.
   – Пошли вон! – прошипел он, злобно оскалившись. Киборги не решались. Тогда он встал и вальяжной походкой направился к ним. В одной руке у него был разрядник, а с лезвия на предплечье другой еще капала кровь их товарища. Они попятились.
   В этот момент на лестнице послышались шаги и разговор.
   Морган злобно посмотрел на пятившихся от него остолопов. Сжал кулаки и прошипел:
   – Она моя! Кто вмешается – убью! И повернулся к входу.
   Забой вошел первым – Лима никогда бы не позволила киборгу идти у нее за спиной – и тут же отпрыгнул в сторону, ожидая, что в действие вступит его команда.
   Но когда ничего не произошло, киборг удивленно поднял глаза.
   Лима стояла в дверях. Труп долговязого киборга валялся у стены, трое других его подельников сгрудились в дальнем углу комнаты, за спиной у неизвестного ему киборга, стоявшего посреди комнаты с довольной улыбкой на губах.
   – Что происходит? – дрожащим голосом спросил Забой.
   Острие копья Охотницы находилось в опасной близости от него. Девушка одарила его презрительным взглядом.
   – Ловушку решил мне устроить? Нехорошо. – Губы Лимы растянулись в не предвещающей ничего хорошего улыбке.
   От звука ее голоса у Моргана побежали мурашки и зашевелились волосы на затылке. Забой испуганно смотрел на нее.
   – Я – нет! Я его впервые вижу! – Киборг повернулся к Моргану. – Ты кто такой?!
   – Здравствуй, Лима, – сказал Морган.
   – Ты знаешь, как меня зовут, – это хорошо. Будешь знать, кто тебя убил.
   – А я и так знаю, – засмеялся Морган. – Жаль, что ты не узнала меня.
   Охотница не ответила. Она уже успела оценить обстановку и поняла, что остальные киборги представляют минимальную опасность. С ними она разберется позже.
   Морган был уверен в себе. Сейчас он так погрузился в виртуальность, что не замечал реальности, он жил в своем новом теле и готовился расквитаться за всю свою боль, за все обиды.