Куликов Роман. Игры ушедших

   – Вернешь в целости и сохранности, – сказал Ковальков. – Давай винторез.
   – Свой теперь не дам, вон тебе уже дают, – указал Рок подбородком в сторону.
   Рядовой проверил винтовку и кивнул. Семен бросил ему датчик Саймона, потом повернулся к помощнику:
   – Санта, проводишь его за поле и заберешь датчик назад.
   – Ясно.
   – Я не подведу, – сказал напоследок Ковальков и побежал к выходу, Санта за ним.
   Через полминуты помощник вернулся:
   – Шустрый малый.
   – Посмотрим. Датчик взял?
   – Да.
   – Собирай людей, выступаем.

* * *

   Лима оставила старого киборга в его сферической камере.
   Как только она выбралась оттуда, внутри у нее будто что-то загорелось – невыносимо захотелось убежать, как можно скорее выбраться из этой темницы. И не просто хотелось вырваться наружу из этого мрачного места, ей было это необходимо. Казалось, сама ее душа требовала этого и была готова покинуть телесную оболочку, только чтобы сбежать отсюда и оказаться наконец на свободе.
   Лима понятия не имела, куда ей направиться, поэтому выбирала путь, полагаясь только на интуицию. В коридорах темноту превращало в серый сумрак свечение бледного мха, облепившего стены. Воздух – насыщен влагой, под ногами – осклизлый пол, с потолка свисают вымокшие нитки мха, иногда задевавшие девушку по лицу.
   Охотница услышала впереди шаги, огляделась в поисках укрытия и нырнула в ближайшее ответвление от широкого коридора, по которому перемещалась.
   Шаркающие звуки приближались. Лима вжалась в стену – влажный мох неприятно щекотал спину – и замахнулась обломком штока.
   Переделанный прошлепал мимо. У него было четыре руки, но две из них безвольно болтались по бокам. Какие бы изменения ни произвели в теле этого бывшего человека, но пользоваться он мог только теми частями, что остались у него от природы. Поэтому, навешай Зодчие на него хоть десяток рук, активными все равно оставались только две. Карлики бились над этим, но побороть особенность человеческого разума оказалось им не под силу.
   Лима подождала, пока переделанный отойдет на несколько шагов, чтобы замах был сильнее. Быстрое движение начавших обретать прежнюю силу рук – и, с характерным хрустом, шея прислужника сломалась. Обмякшее тело свалилось на пол.
   Лима оттащила его подальше от основного прохода, сняла с трупа лохмотья, заменявшие переделанному одежду, и надела их.
   Охотница осторожно выглянула из-за угла – коридор был пуст – и побежала дальше. Где-то над головой она слышала неясный шум, который нарастал по мере ее продвижения.
   Пробегая мимо одного из боковых ответвлений, девушка почувствовала движение. Из узкого коридора выскочил еще один переделанный и едва не врезался в нее. Охотница ушла в сторону, пропуская его мимо себя. Переделанный был так близко, что в нос Лиме ударил противный запах нездоровой плоти. Она нанесла удар вдогонку. Обломок заехал переделанному по затылку, произведение Зодчих врезалось в стену, сползло по ней и больше не шевелилось.
   Лима замахнулась еще раз и размозжила поверженному противнику череп. Оставлять за спиной живых, пусть и оглушенных, врагов – плохая привычка.
   Охотница продолжила свой путь.
   Ей стало казаться, что коридор никогда не закончится. Появилось ощущение, что она снова в виртуальности, – от этой мысли ее бросило в жар. Холодный пот противными струйками побежал по позвоночнику.
   Но ведь когда она была в виртуальности, то этого не чувствовала, – успокоила она сама себя.
   Коридор начал изгибаться, шум стал очень громким, под ногами появились лужи, с потолка капала вода.
   Из-под босых ног девушки разлетались мелкие брызги, лохмотья, снятые с переделанного, намокли и обвисли на плечах.
   Лима свернула за очередной угол и остановилась. Перед ней была сплошная стена. Тупик.
   Отчаяние нахлынуло на нее волной, но она справилась с ним, взяла себя в руки и осмотрелась.
   Сверху по кирпичной кладке сбегали тонкие ручейки воды и исчезали в небольшом дренажном отверстии в полу. Справа от Охотницы в стену были вбиты проржавевшие и покрывшиеся коростой металлические скобы, создавая некое подобие лестницы. Лима подошла и попробовала их на прочность. Скоба, которую она потянула, заскрипела, выгнулась, но выдержала. Девушка подняла взгляд и посмотрела вверх. В шахте, куда уходила лестница, было темно. Редкие пучки мха светились размытыми пятнами, не разгоняя тьму, а, наоборот, сгущая ее.
   Лима решила пока не лезть туда, а вернуться назад, поискать другой путь. Она снова вышла в основной коридор и сразу отпрыгнула назад – в ее сторону бежали переделанные. Их было много. Лима чувствовала, что в ее теперешнем состоянии она может и не справиться со всеми сразу.
   Охотница бросилась к лестнице и стала карабкаться по скобам. Она забралась довольно высоко по узкой шахте, когда снизу светлое пятно лаза загородила чья-то тень. Переделанные стали подниматься вслед за ней.
   Лима взбиралась так быстро, как могла. Отдалившись от преследователей на достаточное расстояние, она остановилась. Свесилась на одной руке, подсунула обломок тяги под самую нижнюю скобу, до которой смогла дотянуться, и выдернула ее. Скоба, звякнув, полетела вниз и глухо стукнулась об переделанного, поднимающегося первым. За ней последовала еще одна и еще. Охотница постепенно выдернула семь скоб, отделив себя от преследователей. Внизу послышалась возня – первый переделанный остановился, а карабкающиеся следом за ним напирали.
   Лима улыбнулась.
   Не спеша, она стала подниматься дальше, пока не уперлась в толстую решетку, за которой, видимо, находилось большое помещение. Звуки гулким эхом разносились внутри. Девушка попыталась приподнять решетку, но та не поддавалась. Она хотела подсунуть под нее край обломка, но не получилось.
   Лима недовольно фыркнула. Она оказалась в ловушке. Если протянуть время и не найти выхода, то на смену переделанным придут киборги, или Зодчие. Ее глаза уже привыкли к темноте, и девушка видела, как под ней копошатся переделанные, безуспешно пытающиеся дотянуться до следующей скобы.
   Взвесив все, она решила действовать. Спустилась на последнюю скобу, взмахнула обломком, направив его более тонким концом вниз, и швырнула его как копье.
   Металлический стержень пробил переделанному горло. Захрипев, тот выпустил из рук скобу и упал на тех, кто был под ним. Узкая шахта не позволяла телу просто свалиться вниз, и мертвый переделанный повис на своих. Лима сжалась, как пружина, и, с силой толкнувшись, прыгнула на труп.
   Под внезапно обрушившейся тяжестью переделанные не выдержали и расцепили пальцы, и вся живая цепочка стала падать вниз, вырастая, как лавина.
   Лима ухватилась за скобы и, когда падение переделанных в какой-то момент остановилось, снова прыгнула. Несколько раз она ударилась о стены шахты, ободрав спину и локти. Но через секунды Охотница уже стояла на полу, среди валяющихся вповалку преследователей. Ей удалось сохранить равновесие, и она побежала. Погоня началась не сразу, Лима удалилась на приличное расстояние, свернула в один из боковых проходов, увидела лестницу и взбежала на верхний этаж.
   Снова перед ней был длинный коридор. Девушка быстро преодолела его, шлепая босыми ногами по каменному полу, свернула за угол и оказалась в просторном, хорошо освещенном помещении, в дальнем конце которого начиналась витая лестница. Не останавливаясь, Лима пересекла его и стала подниматься.
   Воздух постепенно становился все свежее. Лестница освещалась биолампами и в целом неплохо сохранилась, хотя и слегка поскрипывала. Чувствовалось, что ей часто пользуются.
   Когда ступени закончились, Охотница очутилась в коротком коридоре с двумя дверьми – слева и впереди.
   Времени на раздумье, в какую из них пойти, у нее не оказалось. Дверь слева отъехала в сторону, и из нее появился киборг. Он встал как вкопанный, с удивлением глядя на девушку. Дымящаяся сигарета едва не выпала у него изо рта.
   Мощный толчок в грудь отправил его назад в помещение, из которого он вышел. Киборг грохнулся на пол, раскинув руки. Лима влетела следом за ним, ударила начавшего подниматься противника коленом в лицо и подобрала выпавший у него лазерный разрядник. Помещение оказалось небольшим техническим кабинетом с еще одним выходом.
   Вдоль стен стояла искореженная аппаратура с торчащими пучками проводов и продавленными мониторами.
   Киборг со стоном начал снова вставать. Лима навела на него ствол разрядника.
   – Ты кто такая? – злобно спросил он, вытирая тыльной стороной ладони кровь с разбитых губ.
   – С тобой еще кто-нибудь есть?
   – Нас тут десяток, сука! Мы тебя…
   Что бы с ней ни происходило, но Лима все-таки была Охотницей, и даже в виртуальности не переставала ей быть. Она выстрелила киборгу в ногу. Тот заорал истошным голосом и повалился на пол.
   – Думаю, что твои дружки так быстрее прибегут, – сказала Лима – Мне не терпится с ними познакомиться.
   Другая дверь кабинета распахнулась, и на пороге появились еще два киборга. И тут же рухнули, прошитые лазерными зарядами.
   – Только двое? – деланно улыбнулась Охотница. – Ты же говорил, десяток?
   – Сука! – процедил киборг.
   – Ты повторяешься, – фыркнула она.
   И тут внимание Лимы привлекло нечто необычное.
   Помещение, откуда появились дружки раненого киборга, оказалось обзорной. И она сразу догадалась, где находится. Это сооружение было смотровой башней в речном порту, на юге города.
   Из обзорной комнаты открывался вид на большую часть окутанного ночью Ассема.
   Город горел. Небо над ним был подсвечено оранжевым светом от многочисленных пожаров. Ночной воздух постоянно расчерчивали лазерные лучи и шлейфы плазмы. То и дело между зданий вспухали грибы взрывов. Яркие вспышки высвечивали изнутри дома и тут же гасли.
   Лима перешагнула через трупы, наклонилась, сняла с них оружие и подошла к окнам, в которых не было стекол, и влажный, свежий воздух беспрепятственно попадал внутрь. Легкий ветер негромко посвистывал в пустых рамах.
   – Что происходит? – спросила Охотница. Киборг не ответил. Она обернулась к нему и навела разрядник.
   – Я задала тебе вопрос!
   Он отпустил раненую ногу, которую разглядывал со страдальческим видом, и ответил:
   – Я не знаю. Никто не знает. Внезапно появились какие-то твари – чужаки и стали убивать всех подряд. Вояки вступили с ними в схватку, но те оттеснили их за периметр и теперь ведут осаду. Это длится уже вторые сутки. ПВО не справлялась, и гарнизон вызвал подкрепление. Около часа назад оно, похоже, прибыло, и теперь они не дают пришельцам высаживаться. На орбите нехилая драка идет, но все равно в городе уже полно чужаков. У тебя, случайно, нет аптечки?
   Лима не ответила, она снова посмотрела на пылающий город. Слова киборга казались ей полным бредом. Пришельцы напали на город – какая чушь! Одних Хозяев, что ли, мало? Для полного счастья еще одни чужаки появились. С трудом верилось, что эта планета представляет такую ценность для инопланетных рас.
   Ассем не сдавался.
   Лиме было хорошо видно, как гасли, а потом появлялись вновь очаги сопротивления. Высоко над ее головой тоже шла война. Перехватчики людей встречали корабли противника на выходе из ПТ-пространства и связывали их боем, не давая войти в атмосферу планеты. Орбита сверкала огнями выстрелов, фейерверками взрывающихся в вакууме машин и тысячами обломков погибших кораблей, на короткое время превратившихся в новые звезды на ночном небе Ассема.
   – Что за пришельцы? Откуда они взялись?
   – А ты откуда взялась? Выскочила, как Зодчий из табакерки… Не знаю я. Наверное, Хозяева подмогу вызвали. Потому что основные атаки идут на строящийся саркофаг. Но и всему городу достается. Чужаки только до этого берега еще не добрались. Хотя, наверное, и отсюда придется скоро уходить.
   Лима усмехнулась – запахло жареным, и киборги сразу врассыпную, как крысы.
   – Где здесь выход?
   – Сама как будто не знаешь. Наверное, как-то сюда пришла?
   – Я снизу поднялась, – мило улыбнулась Охотница. – Где выход?
   Киборг угрюмо посмотрел на нее:
   – Откуда снизу? Там одни подвалы и установки для вымывания песка. Там, кроме крыс, никого нет.
   – Не испытывай моего терпения, если не хочешь присоединиться к своим дружкам.
   – Отсюда налево, за дверью будут лифты, – ответил киборг, прислонившись спиной к дверному косяку. – Можно по шахтам спуститься, они пустые, либо по служебной лестнице.
   – Сними-ка со своих дружков доспехи. Шустрее, – прикрикнула она.
   Морщась и постанывая, раненый подполз к мертвым подельникам и стал снимать с них доспехи, а затем бросать девушке под ноги.
   Когда он закончил, Лима на взгляд выбрала те, что ей нужны. Присела, держа киборга на прицеле, и отделила их от общей кучи.
   – Слушай, – нерешительно начал раненый.
   – Чего тебе?
   – Если ты не против, я бы взял у Стива коленные импланты, все равно мне ногу чинить придется. А у него совсем новые.
   Охотница брезгливо посмотрела на него:
   – А ты думаешь, что я оставлю тебя в живых?
   – Ну… – Киборг часто заморгал и боязливо посмотрел на нее. – Зачем тебе меня убивать? Я же не сделал тебе ничего плохого. Он попытался улыбнуться.
   – Мне не нравится, когда меня называю сукой, – мрачно произнесла она.
   – Я… я не хотел, я случайно. – Киборг стал отодвигаться в сторону.
   – Замри на месте, ублюдок!
   Она надевала латы одной рукой, поэтому получалось только наживить крепления. Проще было убить киборга, но ей даже убивать его было противно. Охотница поднялась, и раненый сжался в комок. Она вынула обоймы из двух других разрядников и сунула их за пояс, а само оружие выбросила в окно.
   Охотница не сводила с киборга глаз, боком подошла к выходу, быстро выглянула. Коридор выглядел пустым, переделанных тоже не было слышно. Может быть, им запрещалось покидать подвалы.
   Если так, то Лиме это только на руку. Она бросила еще один взгляд на киборга, убедилась, что он не собирается ничего предпринять.
   – За мной не ходи, – предупредила девушка и выскользнула из помещения.
   Шахты лифтов действительно были пусты: кабинки отсутствуют, створки раскурочены, и спуститься там могли только киборги. Пришлось идти по лестнице. Незакрепленные доспехи мешали при ходьбе, но Лима не собиралась останавливаться, пока не покинет здание и не найдет укрытия. Но когда она вышла на улицу, на нее нахлынула такая волна смешанных чувств, что девушка вынуждена была опереться о стену. Лиме хотелось кричать, скакать от счастья, но силы на какой-то миг покинули ее. Она даже поморщилась, не понимая, что именно сейчас испытывает: радость от того, что обрела свободу, – но ведь осознанно в заточении она и не была; смятение, вызванное тем, что все, казавшееся ей горячечным бредом, оказалось правдой, – но какой смысл обижаться на судьбу, сыгравшую злую шутку?
   Издалека доносилась канонада боя, в темном небе сверкали вспышки вакуумных взрывов. Неподалеку виднелся мост, выделяясь черным силуэтом на фоне мигающего зарницами неба. Но она не собиралась сломя голову ввязываться в большую драку. Ей нужно было все сперва обдумать. И Лима пошла в противоположную от моста сторону.
   Забралась в ближайшие развалины и, положив разрядник рядом на землю, затянула крепления на доспехах.
   – Ты что тут делаешь? – внезапно раздался справа от нее мужской голос.
   Охотница мгновенно вскинула оружие и откатилась в сторону.
   – Не пугайся,– негромко сказал мужчина, выходя из тени.
   Лима, не говоря ни слова, всадила луч ему под ноги.
   – Эй! – воскликнул он. – Ты чего?! Я же тебе ничего не сделал!
   – Стой, где стоишь! Мужчина сделал шаг вперед.
   Луч опалил ему воротник рубахи. Он вскрикнул и остановился.
   – Свихнулась, дура?!
   – Я не люблю повторять. Еще шаг, и сделаю лишнюю дырку в твоей голове.
   – Ты кем себя возомнила?! – завопил он, но с места не двинулся. – Тоже мне, Охотница!
   – Именно.
   – Что «именно»? – не понял мужчина.
   – Я – Охотница.
   Возникла пауза. Потом он засмеялся:
   – Ты? Охотница?!
   Смех разносился по развалинам, отражаясь от расколотых стен и обрушенных потолков.
   Лима медленно поднялась и спокойно подошла к нему. Приблизилась почти вплотную и посмотрела в глаза.
   Мужчина перестал смеяться. Посмотрел на девушку, потом отвел взгляд и опустил его на разрядник, направленный в живот.
   – В наблюдательной башне, – сказала она, – сейчас два дохлых киборга, и один ранен. Мне было противно убивать этого мерзкого слизняка. Ты можешь зайти и поинтересоваться у него, кто, как он считает, пришил его дружков. Но только учти, что это будет последнее, что ты узнаешь в своей жизни. Потому что мне не нравится, когда мои слова ставят под сомнение всякие недоумки.
   – Я, – он сглотнул, – пожалуй, не пойду.
   – Отбрось оружие в сторону, подберешь его, когда я уйду, – она приставила к его подбородку ствол.
   Он вытащил из кобуры пистолет и бросил его на камни.
   – Нож тоже, – приказала Лима.
   Мужчина вынул нож и отправил его вслед за пистолетом.
   – Почувствую, что ты двинулся, пеняй на себя. Понял?
   – Д-Да.
   Лима развернулась и легким шагом пошла прочь.
   – Охотница? – несмело позвал мужчина.
   – Что тебе? – спросила она, не останавливаясь и не оборачиваясь.
   – Ты куда сейчас?
   – Какое твое дело?
   – А ты не хотела бы… – проговорил он, – может быть… пойдешь со мной?
   – Куда?
   – У нас маленькая община. Мы были бы рады принять тебя у нас.
   Лима остановилась и задумалась. Ей сейчас неплохо было бы, не беспокоясь о бдительности и не опасаясь внезапного нападения, посидеть, подумать о сложившейся ситуации и новых обстоятельствах.
   – Ты смогла бы спокойно отдохнуть и поесть, – продолжал мужчина.
   Она ответила не сразу. Потом решилась:
   – Далеко идти?
   Мужчина засуетился, порываясь подойти и в то же время опасаясь.
   – Нет, тут рядом!
   – Собирай вещи, только движения пусть будут нерезкие. И пошли.
   – Ага, хорошо.
   Он стал нарочито медленно поднимать нож и пистолет.
   – Быстрее!
   – Да, сейчас.
   Мужчина стал распихивать оружие, выронил нож, поднял его, засунул в ножны. Лима с легкой усмешкой наблюдала за ним.
   Когда он наконец подошел к ней, сказала:
   – Иди вперед, торопыга. Тебя как звать?
   – Да, конечно. Я – Слэйтер. Тебе у нас понравится, – бормотал он, проходя вперед и постоянно оглядываясь и проверяя, идет ли она за ним.
   Пока они шли, Лима, удивляясь сама себе, вместо того чтобы следить за обстановкой, погрузилась в размышления, следуя за провожатым на автомате.
   Как могло такое случиться, что она стала такой мягкой? На смотровой башне она оставила в живых киборга, теперь согласилась идти неведомо куда с первым попавшимся человеком. Зачем ей все это?!
   Она даже улыбнулась.
   Слэйтер заметил ее улыбку и воспринял на свой счет.
   – Да, да, – тараторил он, – Рамон, он такой. Я часто ему помогаю. Даже киборги с нами считаются.
   Кажется, он говорил о предводителе их общины, Лима не вникала.
   – Ас чужаками вы тоже справляетесь?
   Тут мужчина сразу замолчал. Потом вздохнул и сказал:
   – Мы с ними еще не сталкивались. Они на другом берегу пока. Но говорят, что они убивают всех подряд, без разговоров и церемоний. Только все начало налаживаться. Солдаты наводят порядок, возрождают самоуправление и устанавливают законы. А тут эти.
   – А что же вы не поможете солдатам, раз они такие хорошие? Я слышала, основной удар на них пришелся? Думаю, от помощи они бы не отказались.
   – Да что мы можем? – грустно сказал Слэйтер.
   – То же, что и они! – Лима почему-то разозлилась. – Взять оружие и воевать!
   Мужчина как будто испугался.
   – Я не знаю, у нас Рамон главный.
   – Ясно все. Далеко еще? – Настроение у Охотницы испортилось. Ей уже расхотелось идти к этим людям, которые очень ценят то, что для них делают, но сами даже пальцем не пошевелят, чтобы отстоять свои устои и образ жизни. Как овцы.
   – Уже пришли, – обрадованно сообщил ее проводник.
   Он зашел в длинное четырехэтажное здание. Лима уже взяла себя в руки и напряглась, высматривая возможные ловушки. Тут их окликнули.
   – Кто пожаловал?
   – Это я – Слэйтер, – сказал мужчина.
   – А кто с тобой?
   Охранник вышел с биолампой в руке и осветил Лиме лицо. Здоровый детина и, судя по лицу, не страдающий излишней сообразительностью.
   В руке у него был снятый с предохранителя лазерный разрядник.
   – Это Охотница, – с блеском в глазах сказал Слэйтер.
   – Кто?! Слэйтер, ты совсем, что ли, обалдел? Нашел какую-то шлюху и тащишь ее сюда.
   В следующее мгновение охранник валялся на полу, скорчившись и стеная, а лампа покатилась по каменному полу, – Лима пнула его в пах, а потом несильно ударила прикладом разрядника по лицу.
   Слэйтер присел рядом с ним и сказал поучительным тоном:
   – Иногда полезно прислушиваться к тому, что тебе говорят, и думать, прежде чем что-то ляпнуть. Хватит ныть, вставай. Твое дежурство только началось. Рамон тут?
   – Не-ет, – прохрипел охранник.
   – Жаль, – раздосадованно сказал Слэйтер. – Мы пошли, а ты поднимайся.
   – Хо-рошо. – Здоровяк начал вставать.
   У Лимы было желание отвесить охраннику хорошего тумака, чтобы он опять с ног свалился, но она прошла мимо, только взглянув на него исподлобья.
   – Извини, он у нас тугодум, хотя боец хороший, – сказал Слэйтер.
   – Не похоже.
   – Думаю, другие будут тебе рады.
   – Посмотрим.
   Но остальные и правда были рады. Когда прошло первое недоверие и опасливое принятие факта, что рядом с ними действительно великая Охотница, люди расслабились. Ее накормили, дали покрывало на плечи и… продолжили заниматься собственными делами. У Лимы появилось время подумать о сложившейся обстановке, разобраться в собственных мыслях и воспоминаниях.

* * *

   Гравимобиль появился в тот момент, когда Семен собирался отдавать приказ запечатывать бункер. Захват орудия прошел довольно легко, обошлось без потерь и серьезных ранений. Местные киборги оказали минимальное сопротивление и, оставив несколько убитых, бросились бежать.
   – Ты смотри, успел, – сказал Рок разочарованно, когда увидел машину. – А я уже привык к своей новой игрушке.
   Он досадливо посмотрел на штурм-пулемет, оттягивающий ему плечо.
   – Придется отвыкать, если снова по морде не хочешь схлопотать, – подначил Фил.
   – Да ладно, я тогда просто не ожидал.
   – А обычно ты ждешь, что тебе рыло начистят?
   – Отвали! – безобидно ответил Рок. – Я за то, что теперь не придется ногами топать, готов еще раз морду подставить.
   – Это да.
   Тем временем гравимобиль въехал в бункер под прицелом десятка стволов. Машина остановилась возле орудия, и из кабины выскочил Станислав Ковальков. Он сразу подошел к майору.
   – Задание выполнил, – сказал он. – Я теперь с вами?
   – Санта, выдай ему датчик поля, – сказал Сэм вместо ответа.
   – Спасибо, я не подведу, – обрадованно сказал рядовой.
   – Посмотрим, – сдержанно ответил майор. – Отряд, в машину! Роджер, ставишь генератор, потом догоняешь нас.
   – Есть, – ответил киборг.
   Рок сам подошел к новому члену отряда и протянул пулемет:
   – Возвращаю. Хорошая штука, но слишком тяжелая, я люблю мобильность, а ей только против танков работать.
   – Или против киборгов, – сухо ответил ему Станислав, забирая оружие.
   Рок хмуро посмотрел на Ковалькова:
   – У тебя с этим проблемы?
   – Скорее уж у тебя.
   Они смерили друг друга взглядами. Киборг был выше ростом и превосходил человека по мощи за счет имплантов, но рядовой, несмотря на худобу, тоже обладал тугими тренированными мышцами и не так уж терялся на фоне киборга.
   – Раз командир взял тебя в отряд, значит, ты нам нужен, – сказал Рок. – Но позже мы непременно обсудим этот вопрос.
   – Конечно, – заносчиво кивнул Станислав.
   – Урод, – пробормотал Рок, отворачиваясь и отходя.
   Ковальков не ответил, а стал осматривать и проверять свой штурм-пулемет.
   Киборг тем временем подошел к своим товарищам.
   – Ким, у тебя в бутылке осталось что-нибудь?
   – Приказа ведь не было.
   – Я не спрашиваю у тебя, был приказ или нет, я спрашиваю у тебя бутылку, – зло оскалился Рок.
   – Ты чего? – нахмурился Ким, протягивая вино. – Опять из-за пулемета повздорили?
   – Ага, – сказал Рок, делая большой глоток и вытирая губы рукавом, – из-за него. Пара лишних царапин нашлась. Договорились о компенсации.
   Злым взглядом киборг смотрел на Ковалькова, разговаривающего с командиром.
   – Все, давай сюда, – Ким забрал у него бутылку, – на следующем привале допьем.
   – На следующем, говоришь? – Губы Рока растянулись в недоброй улыбке. – А ты у Ворона спроси, что он думает по этому поводу.
   – Да пошел ты! – обиделся Ким.
   – Ладно тебе! – Киборг хлопнул товарища по плечу. – Я же пошутил. Пошли грузиться!
   – Пошли.
   Киборги направились к гравимобилю. Семен подошел к Станиславу:
   – Я слышал, о чем вы сейчас говорили с Роком.
   – А, с этим киборгом.
   – Да, с этим. И прошу сразу усвоить, рядовой, – этот киборг один из моих бойцов. Свои предубеждения запихни поглубже. Ясно?
   Из удивленного взгляд рядового превратился в обиженный.
   – Ясно? – переспросил майор все тем же обыденным тоном, как будто они были на гражданке и обсуждали бытовые вопросы. Но за этой обыденностью чувствовалась твердая, как сталь, воля.